De Personae / О Личностях. Том I

Е. Ю. Зубарева

Откуда происходит княжеско–королевский дом Виттельсбахов и каково происхождение имени этой династии? Название династии «Виттельсбахи», в отличие от Вельфов, не представляет собой патронимическое родовое имя (Gentilname), не является оно также, в отличие Оттонов (die Ottonen), и чисто научным новообразованием, которое никогда не использовалось в Средние века. (Оттоны, die Ottonen — так называют Саксонскую династию (die sächsische Dynastie) германских королей и императоров, которая правила в Германии в 919-1025 гг.)

Как предполагают исследователи, название династии баварских герцогов, а затем и королей происходит от названия родового замка Виттельсбах (Wittelsbach), который находился на реке Заале на границе Баварии и Швабии (ныне это округ Айхах–Фридберг, Aichach–Friedberg, в правительственном округе Швабия, Regierungsbezirk Schwaben) земли Бавария. Источники впервые упоминают о существовании замка около 1000 г. (в Германии в это время у власти находилась Саксонская династия — первая собственно немецкая династия германских королей и императоров). В 1115 г. в одном из источников, относящихся к эпохе императора Генриха V[103], говорится, что замок Wititlinesbac является местопребыванием графа Оттона IV фон Шайерна (der Graf Otto V. von Scheyern). В 1119 г., в период правления того же самого императора Священной Римской империи Генриха II, согласно источникам, граф Отто V фон Шайерн (der Graf Otto V. von Scheyern) окончательно покинул замок Шайерн (Scheyern) и переселился в бург Виттельсбах. С 1120 г. графы фон Шайерн (die Grafen von Scheyern) начинают именовать себя в документах пфальцграфами фон Виттельсбах (Pfalzgrafen von Wittelsbach), а следовательно, и замок Виттельсбах становится их родовой резиденцией. Как предполагают исследователи, название замка восходит к личному имени «Витало» (Vîtilo) или «Витилис» (Vitilis), так звали одного из приближённых (точнее, министериалов), поскольку в средневековой Германии министериалами называли рыцарей, находившихся на службе у императора и князей, светских и духовных, и выполнявших их ответственные поручения. То есть министериалы в Священной Римской империи были неким аналогом русского служилого дворянства.

Источники, относящиеся к 1110 г., действительно упоминают некоего Витило (Vitilo) из Айхаха (Aichach) в качестве командира гарнизона замка. Сам замок был разрушен в 1209 г. в результате конфликта, вызванного убийством Филиппа Швабского (Philipp von Schwaben, 1177-1208, маркграф Тосканы, герцог Швабии, король Германии, 1198-1208, младший сын императора Священной Римской империи Фридриха Барбароссы и пфальцграфини Бургундии Беатрисы Бургундской) пфальцграфом Баварии Оттоном VIII Виттельсбахом. Причиной убийства послужило то, что Филипп пообещал Оттону руку своей дочери Кунигунды (Kunigunde von Staufen, другое имя – Kunigunde von Schwaben, 1202-1248), но обещания не сдержал, по политическим соображениям устроив её помолвку с двухлетним сыном чешского короля Оттокара I (Ottokar I. Přemysl, 1155-1230) Венцелем (Вацлавом) I (Wenzel I. Přemysl, чешский вариант имени Vaclav 1, 1205-1253). В итоге Оттона VIII Виттельсбаха объявили лишённым покровительства законов как убийцу. Настигнутый на Дунае, он был 7 мая 1209 г. убит в Оберндорфе (Oberndorf) у Кельхайма (Kelheim) отрядом маршала Генриха Кальдена (Reichsmarschall Heinrich von Kalden, 1175-1214), его двоюродный брат, герцог Людвиг Баварский (Ludwig I. der Kelheimer, 1173-1231), также из династии Виттельсбахов, разрушил его родовой замок Виттельсбах.

И здесь опять–таки следовало бы отметить следующий факт. За время преобладания английского языка и англоязычной глобалистской культуры (вторая половина XX в.) наши отечественные читатели и зрители уже привыкли к тому, что настоящие дворянство и аристократия могут быть только в Англии, ну, на худой конец, во Франции, но по сравнению с англичанами даже французы — «чёртовы бастарды». Английская патриотическая песня, очень популярная в годы Первой мировой войны, гласит: «Никогда англичанин не будет рабом!» (имеется в виду Вильгельм II), но из истории слов не выкинешь (или, как любят говорить арабы и персы, «даже Аллах не может сделать бывшее не бывшим»), в отличие от Германии или России, Англия — это страна, чья история всегда определялась чужеземцами–завоевателями. В I тысячелетии до н. э. Британские острова и Ирландия были завоёваны кельтами, основной областью формирования которых, как известно, была отнюдь не Ирландия или Уэльс, а южные области Германии, Швейцария, Австрия, Чехия и Венгрия (именно по названию всемирно известного центра археологических раскопок в Австрии древнейший период истории кельтов называют гальштаттским).

В I в. н.э. гордые бритты вновь были завоёваны, но на этот раз уже римлянами. Сравните гордых бриттов с германцами, которые в это же самое время под предводительством знаменитого Германа (Арминия), знатного германского аристократа из племени херусков, во время битвы в Тевтобургском лесу (август или сентябрь 9 г. н.э.) наголову разбили римские легионы. Римский историк Флор так сформулировал последствия сражения: «Результатом этого поражения было то, что империя, которую не задержало побережье океана, была остановлена на берегу реки Рена (то есть Рейна)»[104]. Другой знаменитый римский историк, Светоний, в биографии Августа так описывает горе императора при известии о поражении римлян в Тевтобургском лесу: «Он до того был сокрушён, что несколько месяцев подряд не стриг волос и бороды и не раз бился головою о косяк, восклицая: “Квинтилий Вар, верни легионы!” Этот день Август каждый год отмечал трауром и скорбью»[105]. А знаменитый римский историк Тацит так писал об Арминии, который погиб в возрасте 21 года: «Это был, бесспорно, освободитель Германии, который выступил против римского народа не в пору его младенчества, как другие цари и вожди, но в пору высшего расцвета его могущества, и хотя терпел иногда поражения, но не был побеждён в войне».

В V в., когда жители римской Британии столкнулись с угрозой со стороны ирландских и шотландских кельтов, они решили противостоять завоевателям с помощью германских племён англов, саксов и фризов, которым выделили земли для поселения на юго–востоке Британских островов. Сравните, например, если бы Русь боролась с татаро–монголами, пригласив к себе Тамерлана, который, действительно, был активным противником Золотой Орды. Совершенно естественно, что очень скоро англы, саксы и юты перестали считаться с бриттами и начали безо всякого соглашения занимать их земли. В Германии, в земле Шлезвиг–Гольштейн, на берегу полуострова Ангельн (Angeln) находится большой валун, который отмечает участок побережья, с которого началось завоевание Британских островов. Поэтому несмотря на то, что А. Гитлер отменил операцию «Морской лев» («Unternehmen Seelöwe»), немцы всё–таки завоевали Британские острова. Ведь англосаксонская культура на Британских островах в эпоху Раннего Средневековья целиком определялась древнегерманскими традициями и была глубоко вторичной по сравнению с культурой континентальных германских племён (тех же континентальных саксов и народов Скандинавии). Да и, как полагал А. Н. Анисимов, А. Гитлер не завоевал Великобританию отнюдь не из–за «героического сопротивления англичан», а потому, что не получил от курировавших его теневых кругов, центр которых находился в США, санкции на сие деяние. С одной стороны, захват немцами Англии позволил бы США легко присоединить к себе Канаду и Австралию, но вместе с тем это настолько бы усилило Германию, что для влиятельных финансовых кругов США (эмиссаром которых, в частности, были Эрнст Ганфштенгль и Феликс Керстен (при Г. Гиммлере)) это было уже неприемлемо. Таково было мнение А. Н. Анисимова относительно отмены А. Гитлером десанта на Британские острова, который, по мнению Александра Николаевича, без специфических теневых особенностей истории А. Гитлера и нацистского движения в целом, принимая во внимание только военные факторы, несомненно, увенчался бы успехом.

А если упомянуть походы на Британские острова (их завоевателей, предводители которых (датский король Кнут Великий — др. — сканд. Knûtr inn rîki, дат. Knud den Store, Great, норв. Knud den mektige, 995-1035) периодически включали Англию в состав своих владений. Опять–таки можно сколько угодно упражняться на тему о скандинавском происхождении династии Рюриковичей или смаковать завоевание союзниками Германии в 1945 г., но всё–таки, в отличие от Англии, Русь в состав Дании Рюриковичи не включали, да и Германия осталась пусть формально, но независимой, а не превратилась в очередной штат США. Кроме того, как мне кажется, глубоко не правы те, кто в нашей стране всячески старается отрицать роль скандинавов и немцев (после Петра Первого) в русской истории, и в частности в истории правящего слоя России. В конце концов, почти вся аристократия Европы и правящие династии даже таких стран, как Франция и Испания, германского происхождения. Та же Англия, которую у нас нередко изображают образцом монархической государственности (это совсем не так), имеет на престоле Ганноверскую династию, которая только в 1914 г. «переименовалась» в Виндзоров, да и та пришла к власти в начале XVIII в. в результате разного рода «деликатных» политических обстоятельств. Что же касается Чехии и Польши, то эти страны на разных этапах своего развития признавали вассальную зависимость от Священной Римской империи германской нации, да это и неудивительно: ведь в средневековой Европе она была прямой наследницей Западной Римской империи.

В 1066 г. англичане снова были завоёваны, на этот раз герцогом Нормандии Вильгельмом Завоевателем. Так что и французы, и Наполеон могут тоже порадоваться, что они всё–таки покорили Англию. Если англы, саксы, фризы и юты основательно ликвидировали местное бриттское население, что и нашло отражение в принадлежавшем к очень архаичным германским языкам древнеанглийском языке, господствовавшем на Британских островах в период Раннего Средневековья, то франконорманны, подобно до этого датчанам и норвежцам, составили правящий класс королевства, которое даже получило название Англо–Норманнского. Многочисленные галлицизмы в английском языке, число которых доходит до 70% корней словарного состава, ясно показывают, на чьей стороне, что называется, тогда была сила, да это нетрудно понять даже из романов Вальтера Скотта. И опять–таки сравните это с русским языком, где, несмотря на роль скандинавов в истории Древней Руси, процент лексики, имеющей скандинавское происхождение, очень незначителен. И сравните это с бесконечными потугами филологов из англоязычных стран обнаружить в немецком и скандинавских языках так называемую субстратную лексику, которая позволила бы им с восторгом воскликнуть: немцы и скандинавы — не коренное население своих стран, их можно заселять неграми и арабами! Над этими политически мотивированными усилиями очень хорошо потешался наш выдающий филолог Олег Николаевич Трубачев (в частности, в своей книге «К истокам Руси. Народ и язык»): то ли есть эта «субстратная лексика», но какого она происхождения, то есть кто же жил в Скандинавии и Германии до германцев, — не дают ответа, то ли нет, но и та, что имеется, прекрасно этимологизируется из индоевропейских языков. А вот чтобы разглядеть лексику романского происхождения в английском языке, причём лексику, обычно используемую именно в «высших сферах», никаких усилий не требуется, она и так, что называется, «на лице». Недаром те, кто хорошо владеют французским, итальянским или латинским языками, могут без проблем читать английские книги — немецкие, шведские или даже чешские книги с таким словарным запасом не прочесть.

Но, как известно, основатель Нормандского герцогства во Франции, Роллон[106], был отнюдь не романского происхождения. Как предполагают современные исследователи, Роллон — это франко–латинское имя, под которым скрывается доскандинавское имя Hrolfr, которое передано в средневековом датском источнике «Gesta Danorum» в форме Roluo. Его соотносят иногда с другим древнескандинавским именем – Hrollaugr. Но большинство исследователей считают, что будущий герцог Нормандии — это упоминаемый в исландских сагах предводитель викингов по имени Göngu–Hrölfr, или в датской версии Ganger–Hrolf, Хрольф Пешеход. Он получил это имя, поскольку бы слишком тяжёл, чтобы ездить верхом, и таким образом ему приходилось сражаться в пешем строю. Имеется и другая интерпретация этого имени. Согласно работе известного германиста А. де Готри, имя Hrolfr переводится как Hroo/ulfr, то есть «известный как волк, прославившийся в качестве волка»[107]. Имеется и континентально–германский вариант имени Ролло: это Rodulfus, то есть «огненный волк» («rote ulfr»). Именно это имя послужило основой для французского имени Рауль (Raoul). Все эти выводы очень интересны, поскольку он тесно связан с исследованиями известнейшего германиста Отто Хёфлера (Otto Eduard Gottfried Ernst Höfler, 10 мая 1901, Вена — 25 августа 1987, Вена), согласно которым в истории германских народов Европы существует преемственность (так называемая Kontinuitätstheorie, которую после Второй мировой войны у О. Хёфпера «позаимствовали» левые историки вроде Ф. Фишера, но уже в другом обличье: мол, вся история Германии и немцев — это путь к А. Гитлеру).

Согласно точке зрения О. Хёфлера, социально–экономические, общественные и даже идеологические и духовные институты европейского Средневековья в условиях завоевания германцами Европы в эпоху Раннего Средневековья логически выросли из древнегерманского общества с его религиозно–мифологическими представлениями. Так, в частности, чрезвычайно важным для становления правящего класса и вообще форм государственности средневековой Европы, понимая под этим в том числе и рыцарство, были древнегерманские мужские союзы, посвящённые культу Водана (Одина) и объединявшие воинов, которые обладали особыми воинскими способностями, воинов–оборотней, которые в бою мистически перевоплощались в медведей и волков. Эту свою точку зрения О. Хёфлер изложил в разного рода исследованиях, наиболее известными из которых были «Культовые мужские союзы у германцев»[108], «Проблема преемственности в германской истории»[109], «Священное королевство у германцев»[110], «Священная жертва в роще семнонов и Эдда»[111], а также «Саги, мифы и культы оборотней»[112]. Кстати, нужно отметить, что, так сказать, среди наиболее фундаментальных работ О. Хёфлера «Культовые мужские союзы у германцев» и «Священное королевство у германцев» вышел в свет только первый том, продолжение исследования О. Хёфлеру не удалось опубликовать как из–за начавшейся Второй мировой войны, так и по причине упорного замалчивания его работ и политических преследований, которым он подвергался в послевоенное время. Здесь хотелось бы также отметить, что в другой своей блестящей работе «Зигфрид, Арминий и клад Нибелунгов»[113] О. Хёфлер весьма убедительно доказывает, что прототипом Зигфрида, знаменитого героя «Песни о Нибелунгах», был Арминий, победитель римлян в битве в Тевтобургском лесу, тогда как сам прославленный клад Нибелунгов соотносит с не менее знаменитым Гильдесгеймским кладом («Der Hildesheimer Silberfund»), обширным кладом серебряной столовой римской посуды, обнаруженной 17 октября 1868 г. прусскими солдатами во время строительства укреплений на юго–востоке стариннейшего города Гильдесгейм (Hildesheim). В настоящее время подавляющее большинство исследователей действительно считают, что этот клад состоит из столовой посуды эпохи Августа и, скорее всего, действительно принадлежал, по крайней мерс частично, Публию Квинтилию Вару, римскому военачальнику, побеждённому Арминием в битве в Тевтобургском лесу. Хотя, конечно, эта точка зрения археологов и антиковедов вызывает невероятное раздражение у левоориентированных «передовых» учёных, ведь тем самым находят подтверждение тезисы столь ненавистного им Отто Хёфлера…

В 1154 г. на английском престоле вновь оказалась династия, которая вела свое происхождение от французской аристократии, на этот раз династия Плантагенетов. В этот год королём Англии стал Генрих II, сын королевы Матильды и графа Анжуйского Жоффруа V Плантагенета (название этой династии происходило от латинского слова «Plante Genista», одного из разновидностей дрока, который Жоффруа V любил носить на своём головном уборе). Кстати, английская королева Матильда в первом браке была женой императора Священной Римской империи Генриха V и поэтому в Англии именовалась императрицей.

Династию Плантагенетов можно было бы назвать романской, если бы она и так называемые Первый и Второй Анжуйские дома также не были германского происхождения. Первый Анжуйский дом (от него, естественно, произошёл Второй Анжуйский дом) ведёт свою линию от знатного франкского рода Ингельрингов (die Ingelgeriden, фр. Ingelgeriens). Родоначальником этой династии является Ингельгер (Ingeiger, встречается также латинская версия имени Ingelgerius, 840-886), виконт Анжу с 880 г., жена которого Адела, в свою очередь, происходила из знатного франкского рода Гвидонидов (иначе именуемого — Ламбертидов, Die Guidonen, Widonen, Lambertiner; из этого рода происходили два императора Франкской империи). Этот род, в свою очередь, восходит к знатному франкскому аристократу Варину (Warin, латинская форма Warinus или Gerinus, французская форма Gairin, Guérin, Germ, Garin, Gerwin, ум. 679), графу Парижскому и графу Пуату, дружиннику франкского короля Хлотаря II. Одним из потомков Варина является Варнхарий (Wamharius), граф Бретонской марки с 841 г. (графом Бретонской марки был также и знаменитый герой «Песни о Роланде», национального эпоса французского народа, Роланд, только, разумеется, и он был франком и носил характерное германское имя Hruotland, то есть «прославивший страну»). Для нас этот Варнхарий представляет большой интерес не только потому, что в 742 г. он основал монастырь Хорнбах (Hornbach) в Пфальце, но и потому, что его потомком был Вернер, граф Шпейера и Вормса (Werner, Graf im Nahegau, Speyergau und Wormsgau, 899-935), племянник первого германского короля Конрада Франконского и основатель Салической (Франконской) династии германских королей и императоров, находившихся на престоле Германии с 1024 по 1125 г.

Таким образом, Анжуйский дом с его соответствующими ответвлениями в Неаполитанском королевстве, Венгрии и Англии — германского происхождения, как, впрочем, и королевский дом Франции в целом.

Вот что можно сказать, например, в происхождении французского королевского дома («Maison de France», «Haus Frankreich»). После того как сыновья Людвига Благочестивого Лотарь, Людвиг Немецкий и Карл Лысый заключили в 843 г. Вердене договор о разделе Каролингской империи, на политической карте Европы возникли соответственно Восточно–Франкское королевство (будущая Германия), Западно–Франкское королевство (будущая Франция) и Королевство Лотаря (Италия, Прованс, Бургундия, Эльзас). Если в Восточно–Франкском королевстве, то есть в Германии, Каролингская династия прекратилась в 911 г. со смертью Людвига Дитяти (Ludwig das Kind), то в Западно–Франкском королевстве (Франции) Каролинги сохраняли власть (с некоторым перерывом) до 987 г., когда на французский престол взошёл Гуго Капет из рода Робертинов, графов Парижских. Его потомки правили во Франции до 1848 г. с перерывом на эпоху Французской революции, а также правления Директории и Наполеона. В историографии это событие нередко рассматривается как своего рода «национальный переворот», символизирующий «победу над германизмом». Так, по мнению французского историка О. Тьерри, избрание Гуго Капета королём символизировало последний этап борьбы между «германской расой» и «галлами», которая привела к распаду империи Карла Великого, а затем к замене в Западно–Франкском королевстве правителей германского происхождения «национальными»[114].

По мнению известного медиевиста Н. М. Бубнова, приход во Франции к власти династии Капетингов представляет собой победу национально–государственных интересов над каролингско–династическими. Феодальные круги Франции якобы понимали, что продолжение борьбы между могущественными Робертинами и слабыми, но опиравшимися на свои права Каролингами угрожает самому существованию государства, так как открывает Германии широкие возможности для экспансии на западе[115].

Однако подобная трактовка событий вряд ли является верной прежде всего потому, что сам род Робертинов (а следовательно, и род французских королей) был совершенно очевидно германского происхождения. Согласно одной из версий, Робертины происходят от Хильдебранда (690-751) (Childebrand), герцога Прованса и графа Бургундии, сына майордома Австразии Пипина Геристальского (Pippin von Herstal), победа которого в 687 г. в битве при Тертри (современный регион Пикардии) над майордомами Нейстрии и Аквитании предопределила приход к власти Каролингов. Хильдебранд был братом и верным соратником Карла Мартелла, вместе с которым он участвовал в знаменитой битве при Пуатье (731), положившей конец экспансии ислама в Европу, а также в боях с арабами в Провансе и Аквитании. В 737 г. Хильдебранд руководил осадой Авиньона, затем помогал своему племяннику Пипину Короткому завоевать Аквитанию. Хильдебранд, который по отцу был Каролингом, по матери принадлежал к франкско–бургундскому роду Нибелунгидов (название рода происходит от немецкого слова «Nebel» — туман, см. также в древневерхненемецком — «nëbel», древнесаксонском – nëbhal, древненижненемецком — «nebble» ou «nibel», древненорвежском — «nifl», слово германского происхождения, родственное латинскому «nebula», греческому «νεφελη», означающим «облако», «туман», старославянскому «небо» и санскритскому «nabhas», означающему «туман», «облако», «небо»[116]).

Его жена также происходила из рода Нибелунгидов, по одной из версий, она принадлежала к роду бургундских королей, с которым связывают историческую основу германско–скандинавских сказаний о Нибелунгах (в 437 г. гунны под предводительством Аттилы по наущению властей Западной Римской империи разгромили королевство бургундов на Рейне со столицей в Вормсе, это событие легло в основу «Песни о Нибелунгах»[117]), согласно другой версии, происходила из алеманнских герцогов или королей Тюрингии, среди которых в Средние века также нередко встречалось имя Нибелунг. Как полагают исследователи, Хильдебранд и его сын Нибелунг также участвовали в написании «Хроники» так называемых продолжателей Фредегара. Согласно этой версии происхождения Робертинов, основатель этого рода Роберт Сильный[118], граф Тура, Блуа и Анжу, граф Парижский, маркиз Нейстрии, был внуком Нибелунга и правнуком Хильдебранда.

Согласно другой версии, наиболее распространённой в настоящее время, Роберт Сильный происходил из рейнско–франконского рода Рупертинов (die Rupertiner; в «офранцуженной» форме — Робертинов, «die Robertiner»), одну из боковых линий которых представлял знаменитый франконский род Бабенбергов (die fränkischen Babenberger), со времён Саксонской династии герцогов Австрии. В таком случае предком этого рода был франкский аристократ Хариберт (Charibert, ум. ок. 630), один брат которого Хродоберт (Chrodobertus I), Роберт I (Robert I), около 630 г. был референдарием франкского короля Дагоберта I, а племянник (?) Хродоберт II (Chrodobertus II, впервые упоминается в источниках в 653 г., ум. 678), Роберт II (Robert II), был майордомом короля Нейстрии из династии Меровингов Хлодвига II (Chlodwig II).

Внуком Роберта II был Роберт I (722-757) (Rupert, Robert I), граф Хаспенгау (Haspengau) и Вормсгау (Wormsgau), а его правнуком — Роберт IV Сильный (погиб в 866 г. в сражении с норманнами) (Rutbert IV, der Tapfere, oder der Starke), основатель французского рода Робертинов. Таким образом, как отмечают исследователи, «поскольку из рода Робертинов происходил Гуго Капет, а все последующие королевские дома Франции (Капетинги, Валуа, Бурбоны) восходят по непрерывавшейся мужской линии к Гуго Капету, таким образом французский королевский дом (Maison de France, Haus Frankreich) является ветвью франконско–германского рода Робертинов». Имя «Роберт» всегда традиционно было частью имени французских королей из династии Капетингов, последним королём, который носил это имя, был Филипп IV Красивый (1268-1314).

Здесь можно только отметить, что сестра Роберта Сильного Ода (Oda) была женой графа Вормсгау Вернера IV (Werner IV, ум. ок. 891), основателя Франконской (Салической, die Fränkische oder Salische Dynastie, die Salier) династии, которая в 1024-1125 гг. занимала императорский престол Священной Римской империи германской нации (официальное название Германии до 1806 г.)[119]. Следует также добавить, что матерью первого короля Франции из династии Капетингов была сестра германского императора Оттона I (Gerberga von Sachsen), жена герцога франков, герцога Аквитании и графа Парижского Гуго Великого[120]. Своё наименование «Capet» династия получила от названия монашеского головного убора «сарра», который графы Парижские из династии Робертинов носили как светские аббаты монастыря Святого Мартина в Type (La basilique Saint–Martin de Tours), главной святыни франкского королевства.

Здесь надо отметить, что в XVI в. «передовые и прогрессивные» ветхозаветные кальвинисты сожгли и разграбили базилику, от мощей св. Мартина, который сейчас считается основателем западного монашества, уцелели только фрагменты черепа и кость руки. Затем уже в годы Великой французской революции революционеры учинили в этой главной святыне Галлии (Карл Мартелл и его франки в 731 г. поспешно выступили в поход против арабов именно потому, что существовала угроза их нападения на Тур) конюшню, где, согласно их планам, должны были содержать 10 000 лошадей. Аббатство официально получило от революционных властей название «конюшня Мартина» (l’écurie Martin). А в 1797 г., уже в период Директории, базилика св. Мартина была разрушена под предлогом ветхости здания. Тогда же из аббатства исчез и знаменитый орган, а также ценнейшие произведения средневекового ювелирного искусства.

Читатель может задать вопрос: какой интерес для него может представлять происхождение всех этих королей, герцогов, графов и т. д. Ну были они все немцами, или германцами, или скандинавами (то есть тоже германцами), ну и что из этого? А то, что это блестяще подтверждает тезисы О. Хёфлера о континуитете древнегерманских и традиционных средневеково–новоевропейских структур континента, а также другой его тезис — о значении германских народов в истории Европы. Ведь в эпоху Раннего Средневековья германцы уже завоевали Европу и установили в ней свои государственные порядки, они, собственно говоря, вместе с античным греко–римским миром и христианством (хотя и христианство, как это убедительно показывает О. Хёфлер, «германский мир» (я считаю это понятие вполне допустимым по аналогии с «русским миром») весьма основательно «переработал: ведь европейское средневековое христианство совсем иное, чем христианство Ближнего Востока, Эфиопии или Армении I–II вв. н.э.) создали эту Европу и европейские народы. И поэтому ослабление Германии не могло не привести к кризису и постепенному упадку всех белых христианских народов, включая сюда даже тех, кто формально вроде бы считались в числе «держав–победительниц».

Кроме того, ещё М. А. Булгаков говорил, что «вопросы крови — самые сложные вопросы в мире!» В романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» (этот роман, кстати, очень любил А. Н. Анисимов и знал многие отрывки из него наизусть) эту фразу произносит Коровьев (в своём подлинном виде суровый средневековый рыцарь в тёмном одеянии, который когда–то «неудачно пошутил» и теперь приговорён шутить вечно), который рассказывает Маргарите о её королевском происхождении. «Ах, королева, — игриво трещал Коровьев, — вопросы крови — самые сложные вопросы в мире! И если бы расспросить некоторых прабабушек и в особенности тех из них, что пользовались репутацией смиренниц, удивительнейшие тайны открылись бы, уважаемая Маргарита Николаевна. Я ничуть не погрешу, если, говоря об этом, упомяну о причудливо тасуемой колоде карт. Есть вещи, в которых совершенно недействительны ни сословные перегородки, ни даже границы между государствами. Намекну: одна из французских королев, жившая в шестнадцатом веке, надо полагать, очень изумилась бы, если бы кто–нибудь сказал ей, что её прелестную прапрапраправнучку я по прошествии многих лет буду вести под руку в Москве по бальным залам».

«На месте того, кто в драной цирковой одежде покинул Воробьёвы горы под именем Коровьева–Фагота, теперь скакал, тихо звеня золотою цепью повода, тёмно–фиолетовый рыцарь с мрачнейшим и никогда не улыбающимся лицом. Он упёрся подбородком в грудь, он не глядел на луну, он не интересовался землёю под собою, он думал о чём–то своём, летя рядом с Воландом.

— Почему он так изменился? — Спросила тихо Маргарита под свист ветра у Воланда.

— Рыцарь этот когда–то неудачно пошутил, — ответил Воланд, поворачивая к Маргарите своё лицо с тихо горящим глазом, — его каламбур, который он сочинил, разговаривая о свете и тьме, был не совсем хорош. И рыцарю пришлось после этого пошутить немного больше и дольше, нежели он предполагал»[121].

Но вернёмся к истории Виттельсбахов. Ситуация, когда знатный владетельный род получал своё наименование по имени родового замка, является не столь уж редкой в германской истории. Достаточно упомянуть, например, такой прославленный в истории Германии, Чехии, Венгрии, Испании, Италии, да, можно сказать, всей Европы род, как Габсбурги.

Габсбурги

Согласно традиции, Габсбурги восходят к знатному эльзасско–швейцарскому роду Этихонидов (die Etichonen), который, возможно, был готско–бургундского происхождения. Основателем этого рода считается Магнахар (Magnachar, 503– 565), происходивший из аламаннско–бургундского или остготского знатного рода, известный в источниках в качестве герцога (dux) pagi Aventicum (Швейцарские Альпы)[122]. Именно поэтому Габсбурги возводили свой род к Теодориху Великому Остготскому (Theoderich der Große, древнеисландский вариант имени Ϸjôðrekr, Ϸiðrek, древнеанглийский вариант имени Ϸēoðrīc, 421–526), знаменитому Дитриху Бернскому[123] германских и скандинавских героических сказаний, подобно тому, как аристократические семьи Греции и Рима, порой оказывавшиеся на престоле эллинистических государств или Римской империи, возводили своё происхождение к богам и героям. Кстати, как это следует из рунических надписей и, в частности, из надписи на камне из Рёка (на шведском языке Rökstenen), самой длинной из сохранившихся до нас рунических надписей, в германской традиции Теодорих Великий тоже стал богом, обладающим властью над душами воинов. В различных вариантах «Саги о Дитрихе Бернском» рассказывается о том, что чёрный конь Вотана унёс Теодориха (Дитриха) в небесный чертог Вальхаллы. Нередко Дитрих Бернский упоминается и как предводитель такого центрального образа германской мифологии, как «дикая охота» (die Wilde Jagd) или «неистовое войско» (Das wütende Heer) душ, погибших в сражении, которое под вой ветра и рёв снежной бури в осенние и зимние ночи проносится над землёй.

На основании Рёкской надписи, где имя Теодориха является центральным смысловым пунктом, Отто Хёфлер построил свою знаменитую работу «Священное королевство у германцев»[124]. А в Праге, в личной Библиотеке знаменитого императора–мистика Рудольфа II Габсбурга (Rudolf II, 1552-1612, эрцгерцог Австрийский и король Богемии с 1575 г., король Венгрии с 1572 г., император Священной Римской империи с 1576 г.) в качестве драгоценности хранился знаменитый готский «Серебряный кодекс» («Codex Argenteus»), представляющий собой первый перевод Библии на германский язык, выполненный в 341 г. христианским епископом и проповедником Вульфилой («Wulfila», буквально по–готски значит «волчонок»), сыном гота и военнопленной гречанки, жившим в 311-382 гг. н.э. В науке этот первый германский перевод Библии получил название готский «Серебряный кодекс», потому что он написан на пурпурном пергаменте серебряными чернилами и, как предполагают исследователи, был выполнен для остготского короля Теодориха Великого в его резиденции в Равенне[125]. Согласно мнению одного из крупнейших специалистов в области раннесредневековой палеографии, шведского ученого Яна–Олафа Тьядера (Jan–Olof Tjäder, 1921-1998), создателем Кодекса был знаменитый готский каллиграф Вилиарих (Вильярит), трудившийся в Равенне в первой половине VI в. (Tjäder, Jan–Olof «Studier till Codex Argenteus’ historia «mit einer Zusammenfassung auf Deutsch)»[126]. Поскольку после Второй мировой войны, в связи с поражением Германии и общим упадком монархической и вообще любой европейской традиции, в науке получило небывалое распространение гиперкритическое отношение как к историческим источникам, так и к ключевым событиям европейской истории, особенно если они так или иначе связаны с германцами, то следует сразу отметить, что «Серебряный кодекс» неоднократно упоминался в раннесредневековых источниках. После смерти Теодориха Кодекс оказался в Верденском аббатстве близ Эссена, которое было основано в VIII в. знаменитым фризским святым и проповедником эпохи Каролингов св. Лиудгером и долгое время было одним из богатейших монастырей Священной Римской империи германской нации (секуляризован, то есть закрыт в 1802 г. Наполеоном в продолжение политики Французской революции).

Реформация стала настоящей катастрофой для библиотек очень многих монастырей Германии, Англии и скандинавских стран, в результате рукопись Кодекса оказалась в личной библиотеке Рудольфа II Габсбурга, а в годы Тридцатилетней войны была захвачена шведами и в настоящее время хранится в библиотеке Университета в Уппсале.

Шведы считают готов своими самыми близкими родственниками и непосредственными предками шведского народа. Знаменитый готский историк Иордан рассказывает, что, по преданию, готы пришли в низовья Вислы, на берега Балтийского моря с «обширного острова по названию Скандза» (Scandza, Scandzia), «вырвавшись подобно пчелиному рою из недр именно этого острова», или в другом месте — «как бы из мастерской племён» (officina gentium) или, вернее, как из утробы, порождающей племена. Они прибыли через «океан» (то есть через море) на трёх кораблях во главе со своим королём Беригом (Berig) к местности, получившей у них название Готискандза (Gothiscandza). Высадившись на берег, они вскоре сразились с ульмсругами, «которые сидели тогда по берегам океана» и «вытеснили их с их собственных поселений». Потом они «подчинили себе их соседей вандалов, присоединив и их к своим победам». На последнем из кораблей, который прибыл позднее других, находились «родичи готов» — гепиды. Они поселились на острове, окружённом отмелями Вислы, который на их родном языке получил название Гепедойос (Gepedoios)[127].

«Остров Скандза» (у известного античного географа Птолемея его название имеет форму «Scandia») представляет германское название Скандинавии, которая в течение долгого времени была известна грекам и римлянам только в своей южной части и считалась островом; античные авторы узнали это название через посредство континентальных германцев в форме «Scadinavia» (Плиний), позднее «Scandinavia». Вторая часть слова происходит от готского «awi», древневерхненемецкого «auwia», современного немецкого «Aue», древнеисландского «еу» со значением «остров», «заливной луг». Этимология первой части, как считают исследователи, происходит от древнесаксонского «skatho», древнефризского «skatha», древневерхненемецкого «scado», современного немецкого «Schaden» — «вред», «ущерб» со значением «опасный из–за прибрежных рифов остров»[128]. Слово это сохранилось до настоящего времени как наименование южной части Скандинавского полуострова и соответствующей шведской провинции — Сконе («Skâne»).

Название «Gothiscandza» происходит от готского «Gutisk–andja», то есть «готский берег» (современное немецкое «Gotisch–Ende»). Многие немецкие учёные отождествляют это название с Гданьском (немецким Данцигом – Danzig), польские и советские учёные по понятным причинам против этого возражали[129]. Остров «Gepedoios» в устье Вислы означает «острова гепидов» (древневерхненемецкое «Gepid–auwia»).

В Скандинавии с готами связано название племени гаутов в Южной Швеции (древнеисландское Gautar, мн.ч.). Гауты занимали территорию на юге Швеции к востоку и западу от озера Веттерн. Имя гаутов сохранили области южной Швеции – Westergötland и Östergötland, то есть западная и восточная Готландия (исторические готы тоже подразделялись на вестготов и остготов), а также город Гётеборг (Göteborg) и река Гёта–эльв (Göta–älv). Готами (gotar, gutar) называли также жителей острова Готланд в Балтийском море, который играл очень большую роль в морской и торговой жизни древней и средневековой Северной и Центральной Европы. Как традиционно считают филологи–германисты, слова «Gotar» и «Gautar» связаны между собой, так же как и позднейшее название остготов: Greutingi, Grautungi, Grutungi (IV в.)[130].

Гауты (англосаксонское «Geatas») упоминаются в англосаксонском эпосе «Беовульф» как союзники данов: гаутский герцог Беовульф, племянник короля Хюгелака (Hygelac) и позднее сам король гаутов, отправляется со своей дружиной через море на помощь королю данов Хротгару из рода Скильдингов. Поэма «Беовульф» рассказывает о подвигах Беовульфа (борьбе с чудовищем Грецделем и его матерью, сражении с огнедышащим драконом), но содержит и воспоминание о реальном историческом событии, засвидетельствованном в других источниках: о гибели гаутского короля Хюгелака во время морского набега на франков Меровингов (Merowionigas) и фризов[131]. Об этом набеге рассказывают также хроники Меровингов: по сообщению наиболее раннего из них, Григория Турского (ум. в 594 г.)[132], Хохилайкус (Chochilaicus), король «данов» (имеется в виду народность Скандинавии), напав на побережье Галлии, захватил много добычи, но на обратном пути был застигнут кораблями, высланными для его преследования королём франков Теудериком (сыном Хлодвига) под начальством его сына Теуцеберга, потерпел поражение, был убит в бою, а награбленное им добро досталось победителям (это событие произошло приблизительно между 512 и 520 гг.).

«Беовульф»[133] содержит также упоминания о длительных войнах между свеями (древнешведское Svear) и гаутами, которые начались при Хределе (Hredel), отце Хюгелака, и продолжались при его сыновьях. Об этих войнах межу гаутами и свеями рассказывают также и основанные на шведских источниках древнеисландские «Инглингаталь» («Ynglingatal») и «Сага об Инглингах» («Ynglingasaga»)[134]. Здесь необходимо отметить, что вплоть до конца XIX в. сами англичане, понимая под этим в том числе и население переселенческих колоний Англии, достаточно мало интересовались своей древней и раннесредневековой литературой, равно как и англосаксонской эпохой в истории Англии. Во всяком случае там в течение долгого времени не было работы, которую можно было поставить рядом со знаменитым немецким журналом «Zeitschrift für Anglistik» или исследованием известнейшего германиста К. Мюлленгофа «Беовульф. Исследования в области англосаксонского эпоса и древнейшая история ингвеонов»[135]. Это было началом продолжавшейся несколько столетий борьбы между обоими народами, которая закончилась победой свеев. С X-XI вв. гауты образуют со свеями единую шведскую народность, в силу чего современные шведы совершенно обоснованно продолжают считать готов своими предками.

Эго небольшое отступление было необходимо для того, чтобы, во–первых, показать всю несостоятельность гиперкритицизма, который после Второй мировой войны и прежде всего по отношению к германскому героическому эпосу и устной эпической традиции склонен отрицать их историческую достоверность, а во–вторых, подчеркнуть, насколько развитие германских народов и их правящего слоя глубоко укоренено в многовековой исторической традиции, как тесно эта традиция связана именно с определёнными народами и как прочно сохраняется эпическая традиция рассказа о глубоком прошлом.

Но вернёмся к основной теме нашей статьи. Как символ происхождения династии Габсбургов от Теодориха Великого на гробнице германского императора Максимилиана I Габсбурга (1459-1519), который приобрёл для Габсбургского дома Бургундию (благодаря женитьбе на Марии Бургундской, дочери Карла Смелого Бургундского) и Испанию (благодаря женитьбе его сына Филиппа Австрийского на испанской инфанте Хуане, дочери Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской) стоит великолепная статуя короля остготов Теодориха работы знаменитого немецкого скульптора Петера Фишера–старшего (Peter Vischer der Ältere).

Итак, Габсбурги восходят к знатному эльзасско–швейцарскому роду Этихонидов (die Etichonen), который, возможно, был готско–бургундского происхождения. Основателем этого рода считается Магнахар (Magnachar, 503-565), происходивший из аламаннско–бургундского или остготского знатного рода, известный в источниках в качества герцога (dux) pagi Aventicum (Швейцарские Альпы). Дочь Магнахара, Маркатруда (Marcatrud), около 561 или 565 г. стала женой франкского короля Бургундии Гунтрамна (530-592). Его сын Вандален (Waldalenus, Wandalenus, ум. в нач. — сер. VII в.), который также носил титул герцога (dux), был воспитателем франкского короля Хильдеберта II (570-595), затем майордомом Австразии, а также приближённым матери Хильдеберта II, королевы Брунгильды, вестготской принцессы. По мнению исследователей, «связи этой семьи, весьма влиятельной среди франкской аристократии VI-VII вв., указывают на Прованс и Бургундию[136]. Она контролировала горные перевалы в Альпах, находившиеся на стыке владений франкских и лангобардских королей, а также баварского рода Агилольфингов, к которым в том числе возводят свой род и Виттельсбахи. Имя основателя рода Этихонидов тесно связано с именем знаменитого галльско–ирландского святого Колумбана, основателя монастыря Люксёйль (Luxeuil) в Бургундии, а также многих других монастырей в Европе. Вандален оказывал ему покровительство, будучи наместником франкской Бургундии, а один из его сыновей даже стал монахом этого монастыря. Его родственники, св. Евстахий Люксёйльский и св. Вальдеберт, наследовали св. Колумбану в качестве второго и третьего аббатов знаменитого бургундского монастыря.

Один из сыновей Вандапена — Аббон (Abbon, ум. на рубеже 730-740‑х), первое упоминание о нём относится к 1 января 723 г., когда «signum Abbonis» подписался под дарственной хартией майордома Карла Мартелла, данной им в Геристале Утрёхтской епархии по просьбе святого Виллиброрда, в 726 г. он упоминается в качестве основателя в «Хартии об основании Новалезского аббатства»[137]. В 30‑е годы VIII в. Аббон активно участвовал в войнах Карла Мартелла с арабами, а также с мятежными правителями Аквитании и Прованса, за что получил от Карла титул патриция (Patricius Romanorum), а также власть над Провансом. Его личные владения находились в Приморских Альпах.

Другой его сын, Адальрих (Adalrich), был герцогом (dux) pagi Attoariensis, расположенного в окрестностях Дижона. Поскольку Адальрих был сторонником королевы Брунгильды и её внука Сигиберта II, то их поражение и гибель в борьбе с королём Нейстрии Хлотарем II в 613 г. привело к временному ослаблению позиций его рода. Тем не менее он считается основателем нескольких известных бургундских аббатств. Его сын, Этихо (Eticho, его называют также Athich, Adalrich, Adalricus, 645 — ок. 682 или 700 г.), был третьим достоверно известным герцогом Эльзаса и основателем рода Этихонидов, к которым и возводят своё происхождение Габсбурги, а также ряд других знатных аристократических семей на юге Германии, во Фландрии и Лотарингии. Этихо играл важную роль в политической жизни Австразии, по линии жены он находился в непосредственном родстве с королём Австразии Сигибертом III. В 673 г. король Хильдерик II сделал его герцогом Эльзаса, одновременно он удержал под своей властью также значительные части территории Прованса и Бургундии. Во время противостояния майордома Австразии Пипина Геристальского, основателя династии Каролингов, с его противниками Этихо поддержал Пипина и даже лично принял участие в знаменитой битве при Тетри (687 г.), исход которой обеспечил победу Каролингов. В итоге Этихо сумел сохранить герцогство Эльзас от последующего раздела и создать прочную наследственную династию герцогов Эльзаса. Им были основаны два монастыря — аббатство Санкт–Мориц в Эберсхайме (Ebersheim) и аббатство Хоэнберг (Hohenberg), представляющее собой замок герцогов Эльзаса, который Этихо передал своей слепой дочери, святой Одилии, святой покровительнице Эльзаса, позднее, по имени святой, получившее название Одилиенберг (Odilienberg). Оба эти аббатства, особенно Одилиенберг, являются старыми церковными центрами, которые вплоть до Первой мировой войны были тесно связаны с Габсбургским домом.

Позднее под властью династии Этихонидов Эльзас был разделён на две части: Нордгау (Nordgau — Нижний Эльзас) и Зундгау (Sundgau — Верхний Эльзас). Как считается, династия Габсбургов происходит от одной из ветвей Этихонидов — Эберхардингов (die Eberharde), графов Нордгау, Эгисхайма (Egisheim), Дагсбурга (Dagsburg) и Меца (Metz). Непосредственным предком дома Габсбургов считается Гу играм Богатый (Guntram der Reiche, 904-973), граф Эльзаса, Зундгау, Альтенбурга, Ааргау, граф Мури и Брейсгау. Гунтрам Богатый был сыном Гуго I (ум. ок. 940), графа Зундгау, Эгисхайма, Ааргау и Хоэнберга и внуком Эберхарда III, графа Нордгау и Ааргау. Его брат Эберхард IV стал графом Нордгау, таким образом Эберхардингам удалось объединить под своей властью весь Эльзас. В годы правления внука Гунтрама Богатого, Радбода (Radbod, 985-1045), около 1020 г. в Ааргау (ныне одноимённый кантон в Швейцарии) был сооружён замок Габсбург (Habsburg), который стал главным родовым гнездом дома Габсбургов[138]. Таким образом, родина знаменитой фамилии Габсбургов — не австрийские земли. Коренные владения этого рода находились первоначально в Эльзасе и Швейцарии, которые, естественно, они даже тогда, когда Швейцария оказалась самостоятельным государством вне рамок Священной Римской империи германской нации (это произошло фактически после Швабской войны 1499 г., а формально только на Венском конгрессе 1815 г.), а земли в Эльзасе и Лотарингии были захвачены Францией (конец XVII в.), продолжали считать своими. Австрийские земли перешли к Габсбургам во второй половине XIII в.

Этому предшествовало прекращение в 1254 г. династии Штауфенов (после гибели в 1254 г. императора Конрада IV, сына Фридриха II Гогенштауфена) и длительное междуцарствие, в течение которого за германский императорский престол боролись различные претенденты. В конечном итоге верх одержал Рудольф I Габсбург, который находился на престоле Германии с 1273 по 1291 г. Одним из его наиболее опасных противников был чешский король Оттокар II, правнук Фридриха I Барбароссы. После гибели в 1246 г. Фридриха II Бабенберга, последнего мужского представителя династии Бабенбергов, австрийские владения перешли к Оттокару II в результате его брака с Маргаритой Бабенберг, сестрой Фридриха II Бабенберга. Кстати, с именем Оттокара II связано основание Кёнигсберга. В 1254 г. по предложению папы римского Иннокентия IV чешский король предпринял крестовый поход на язычников в Пруссии. Во время похода в январе 1255 г. Оттокар II и Великий магистр Тевтонского ордена Поппо фон Остерна (Рорро von Osterna) заложили орденскую крепость Кёнигсберг в нижнем течении реки Прегель. Установленные Оттокаром II дружеские отношения между Чехией и Орденским государством существовали вплоть до прихода к власти в Чехии в результате гуситских войн польской династии Ягеллонов (70‑е гг. XV в.). Скульптура Оттокара II находится на Королевских воротах в Калининграде, сами ворота были сооружены в период правления прусского короля Фридриха Вильгельма IV в середине XIX в.

Расширение владений Оттокара II пришлось на годы хаоса и смуты в Германии и непрекращающейся борьбы различных группировок за имперский престол. Оттокар II деятельно поддерживал анархию в Германии, понимая, что борьба между различными претендентами на германский престол (а это были даже не немцы, а граф Корнуолльский Ричард и король Альфонс Кастильский) позволит ему захватывать немецкие земли. Естественно, что Оттокар II крайне враждебно относился к Рудольфу I Габсбургу, который стал проводить политику консолидации Германской империи, сильно ослабленной как в годы правления Фридриха II Гогенштауфена (тот, будучи королём Сицилии, практически не бывал в Германии), так и в период последующей смуты. В 1274 г. Рудольф потребовал от Оттокара II принести обычную для подданного императора присягу в верности и возвратить имперские лены, незаконно захваченные чешским королём, то есть Австрию, Штирию, Каринтию и Крайну. Отказ Оттокара II привёл к объявлению его в 1275 г. изменником.

В июне 1276 г. началась война между Рудольфом I Габсбургом и Оттокаром II, в которой чешский король потерпел поражение. 21 ноября 1276 г. был заключён в Вене мир, и Оттокар II был вынужден отказаться от Австрии, Штирии, Каринтии и Крайны, которые перешли под контроль короля Германии (с момента избрания его курфюрстами глава Священной Римской империи германской нации носил титул короля Германии, императором он становился только после того, как короновался папой в Риме). Рудольф I не совершал традиционного для германских императоров похода в Рим, не был коронован папой и, следовательно, носил титул короля Германии. Последним германским королём, который был коронован в Риме папой как император, являлся Карл V (коронован 24 февраля 1530 г. в Болонье папой римским Климентом VII из рода Медичи). Богемию и Моравию Оттокар II получил от Рудольфа I в качестве лена при условии просьбы с коленопреклонением. Рудольф I триумфально въехал в Вену. Однако уже в следующем году Оттокар II вновь выступил против короля, но 26 августа 1278 г. в битве при Дюрнкруте (имеется чешское название — битва у Сухих Крут) в Моравии чешская армия была разбита Рудольфом I, а сам Оттокар II был взят в плен и заколот одним австрийским дворянином.

Получив в результате победы над чешским королём власть над Австрией, Рудольф I в 1282 г. передал Австрию и Штирию в наследственное владение своим сыновьям Альбрехту I и Рудольфу II. Таким образом, Австрия стала наследственным владением дома Габсбургов, который правил ею до 1918 г. Каринтия и Крайна в 1286 г. были переданы соратнику и близкому другу Рудольфа I маркграфу Мейнхарду II Тирольскому с условием, что по прекращении прямого мужского потомства Мейнхарда эти герцогства также отойдут Габсбургам. После того как сын Мейнхарда II Генрих скончался в 1355 г., не имея мужского потомства, Каринтия и Крайна, а с 1363 г. и Тироль окончательно перешли под власть Габсбургов.

В 1306 г. со смертью короля Чехии Вацлава III — в Германии его называют богемским королём Венцелем III (Wenzel III), — внука Рудольфа I Габсбурга и Оттокара II (он был сыном короля Чехии Венцеля II, сына Оттокара II, и Гуты (Jutta von Habsburg), дочери короля Германии Рудольфа I Габсбурга), в Чехии пресеклась династия Пржемысловичей. На вакантный престол Богемии, одного из богатейших владений Священной Римской империи германской нации, сразу же образовалось множество претендентов, и, пожалуй, основными из них были Габсбурги. Однако 30 августа 1310 г. в Шпейере состоялась свадьба единственной сестры Венцеля III, Елизаветы Богемской, и Иоганна, графа Люксембурга, сына германского императора Генриха VII из династии Люксембургов. Люксембургские графы происходили из старого рода графов Лимбургских.

Родоначальником этой семьи считается герцог Нижней Лотарингии Генрих II (Herzog von Niederlothringen, 1110-1167), который с 1139 г. носил титул герцога Лимбургского (Herzog von Limburg). Первым графом Лимбургским считается Вальрам I (немецкое Walram, французское Waléran, латинское Galeranus, граф Арлона, граф Лимбурга с 1065 г.). Его сын Генрих I в 1101–1106 гг. получил от императора Генриха IV, с именем которого связано начало вековой борьбы между Империей и Папством, в награду за политическую поддержку титул герцога Лимбургского, тогда же он получил и титул герцога Нижней Лотарингии, который, однако, после вступления на престол сына и злейшего противника Генриха IV, императора Генриха V, был им утрачен.

Однако Лимбургское герцогство Генрих I, несмотря на активное участие в мятежах против императора, сумел сохранить. Родовой бург герцогов Лимбургских находился к западу от Аахена, в Дольгайне, недалеко от знаменитого дворца Карла Великого. Его правнук Вальрам III, герцог Лимбурга (Walram III von Limburg, встречается и французский вариант этого имени Waléran III de Limbourg, 1175 – 2 июля 1226), в 1214 г. женился на Эрмезинде, графине Люксембурга (Ermesinde von Luxemburg), и таким образом приобрёл графство Люксембург. Сын Вальрама III, граф Люксембурга Генрих V Белокурый, сильно расширил границы графства, а его правнук Генрих VII 27 ноября 1307 г. был избран королём Германии и 29 июня 1312 г. был коронован в соборе Св. Петра в качестве германского императора.

Воспользовавшись прекращением в Чехии династии Пржемысловичей, Генрих VII в 1310 г. сумел женить своего сына Иоганна Люксембургского на сестре последнего чешского короля Венцеля III Елизавете Богемской, с этого времени Богемия, подобно Австрии Габсбургов, стала наследственным владением Люксембургского дома. Власть Люксембургов в Богемии особенно упрочилась в период правления сына Иоганна Карла (правил Богемией с 1334 г.), который в 1346 г. стал королём, а затем императором Германии и сыграл самую выдающуюся роль в германской, а также чешской истории. Именно с именем Карла Люксембурга связан «золотой век» Чехии. Он прекрасно знал чешский язык, заботился о развитии городов, «злата Прага» во многом представляет собой результат деятельности именно Карла IV. В пребывания Карла IV на императорском престоле Германии на немецкой политической арене остались только два серьёзных претендента на верховную власть — Габсбурги и Люксембурги. 10 февраля 1364 г. Карл IV подписал с эрцгерцогом Австрии Рудольфом IV договор о наследстве, согласно которому сохранившаяся ветвь одного из этих домов, Люксембургов или Габсбургов, должна была получить в лен имперские земли другого рода.

В соответствии с этим соглашением император Сигизмунд Люксембург[139], не имевший наследников мужского пола, согласился на брак своей единственной дочери Елизаветы[140]³⁸ с эрцгерцогом Австрийским Альбрехтом, свадьба состоялась 19 апреля 1422 г. в Вене. Таким образом, благодаря соглашению от 10 февраля 1363 г. и женитьбе на Елизавете Люксембургской после смерти Сигизмунда в 1437 г., Альбрехт II Габсбург[141] приобрёл для Габсбургов не только Чехию и Венгрию[142], но и престол Священной Римской империи, который они занимали вплоть до 1806 г. 6 августа 1806 г. «в связи с прискорбными и тягостными событиями» (имеется в виду создание 12 июля 1806 г. Рейнского союза под эгидой Наполеона) император Франц II сложил с себя корону императора Священной Римской империи и освободил чины и сословия Империи от обязанностей по отношению к нему[143].

Агилольфинги

Согласно так называемым «Шейерским княжеским таблицам» («Scheyerer Fürstentafel», фамильная хроника Виттельсбахов), род Виттельсбахов восходит к Каролингам. Впрочем, к Каролингам возводила историю своего рода огромная часть европейской аристократии. Однако сами Виттельсбахи большей частью считали своими предками баварский аристократический род Агилольфингов, с именем которого связано становление собственно Баварии и баварцев. Die Agilolfingern — южногерманская аристократическая фамилия, представители которой начиная с VI в. были герцогами Баварии и Алеманнии (Швабии), а также королями лангобардов. Относительно происхождения этой фамилии среди учёных нет единой точки зрения. Как предполагают исследователи, первые Агилольфинги стали герцогами Баварии и Алеманнии в качестве герцогов, назначенных меровингскими королями (Lex Baiuvariorum, часть III), однако позднее их герцогский титул стал наследственным и фактически независимым от Меровингов. Резиденцией Агилольфингов в Баварии был Регенсбург (Regensburg), а в Алеманнии — Каннштадт (Cannstadt).

Как уже отмечалось выше, среди германистов нет единой точки зрения относительно вопроса о происхождении Агилольфингов. Основателем этой знатной франкско–баварской семьи считается Агилульф (Agilulf, 420-482), князь свевов (швабов) и квадов[144]. В свою очередь, он был сыном свевского князя Хунимунда (Hunimund), который жил приблизительно в 395-469 гг. и, согласно данным античных источников, правил в Suavia на Дунае. Он участвовал в нападении свевских племён на Пассау[145] и, скорее всего, был арианином по вероисповеданию. По мнению историка Й. Ярнута (Jörg Jarnut), епископ Меца Агилульф (Agilulf), неоднократно упоминавшийся в позднеантичных и раннесредневековых источниках и скончавшийся в 602 г., был одним из ранних представителей династии Агилольфингов[146].

Й. Ярнут полагает; что Агиульф (Agiulf) происходил из германского племени варинов (die Warnen). Это германское племя неоднократно упоминалось античными авторами, такими, как Плиний Старший, Тацит, Клавдий Птолемей, под разными названиями: Warini, Warni, Warinoi и т. д. Древневерхненемецкая форма этнонима «варны» — «Waijan». По мнению немецкого археолога Й. Месторфа (J. Mestorf), в I в. до н. э. — II в. н.э. варины находились в Южной Ютландии, рядом с племенами англов и ютов[147]. Эту точку зрения поддерживает и известный датский археолог Пер Этельберг[148].

Во II–III вв. н.э. варины вместе с англами, ютами и другими племенными группами южной Ютландии частично переселились в Мекленбург, топонимика которого, несмотря на последовавшее в VI в. вторжение славян на эти территории, сохранила многочисленные следы пребывания варинов в Мекленбурге (города Warnow, Waren, Warin и т. д.). Другая часть варинов обосновалась в Тюрингии, где они совместно с англами, гермундурами и другими германскими племенами влились в племенной союз тюрингов. Как предполагают исследователи, варины населяли область Веренофельд (Werenofeld), которая находилась между реками Заале и Эльстер. Пребывание варинов в Тюрингии также нашло отражение в названии племенного права тюрингов «Lex Anglicorum et Werinorum hoc est Thuringorum»[149]. В VI в. варины, как и тюринги, оказались в составе франкского государства Меровингов. Часть варинов добралась до устья Рейна, и история этой части племени оказалась тесно связана с судьбой салических и рипуарских франков[150].

Согласно сообщению готского историка Иордана, некто Агиульф, приближенный вестготского короля Теодориха II (453-466), принадлежавший к знатному роду варинов (Vamorum stirpe genitus), был в 456 г. назначен наместником (Statthalter) свевского королевства в Испании[151]. По мнению И. Ярнута, этот Агиульф и являлся родоначальником знатной баварской фамилии Агилольфингов[152].

Представители дома Агилольфингов достаточно рано установили тесные политические и династические отношения с франками и лангобардами. В 548 г. франкский король из династии Меровингов Теудебальд (Theudebald, 537-555) пожаловал Гарибальду I титул герцога Баварии. В 555 г. герцог Гарибальд I (Garibald, 500-593) вступил в брак с лангобардской принцессой Вальдерадой (Walderada), дочерью лангобардского короля Вахо (Wacho), вдовой Теудебальда. Прежде Вальдерада была женой франкского короля Хлотаря I (Chlotar 1,495–551), однако их брак был расторгнут церковью из–за её приверженности арианству. Гарибальд I старался проводить политику лавирования между двумя могущественными политическими силами тогдашней Европы — франкским и лангобардским королевствами для того, чтобы обеспечить интересы Баварии и сохранить контроль над важнейшими стратегическими путями, которые вели через Альпы в Италию. В итоге Бавария и правившая в ней династия Агилольфингов стали иметь ключевое значение для обеспечения государственных интересов как Франкского, так и Лангобардского королевства. В современных источниках Гарибальд I именуется уже не только герцогом (dux), но и королём (гех) Баварии. Так, когда в 575 г. франки вторглись в Италию, Гарибальд I воздержался от активного участия в конфликте, но обручил свою дочь с лангобардским герцогом Триента Эвином (Ewin, правил на территории нынешнего Южного Тироля — Трентино).

Когда в 584 г. франки вновь вторглись в Италию, Гарибальд I поддержал короля лангобардов Аутари (Authari), в результате чего отношения между герцогством Бавария и Франкским королевством резко ухудшились. В итоге в 589 г. франкское войско вторглось в Баварию, и дети Гарибальда I Теодолинда (Theodolinde) и Гундоальд (Gundoald) бежали в Италию к лангобардам. Теодолинда позднее стала женой короля лангобардов Аутари, корона, Евангелие и другие ценности, принадлежавшие Теодолинде, вместе с сокровищами лангобардского королевского дома и знаменитой железной короной (die Eiserne Krone) лангобардских королей, которой короновались все короли Италии, начиная с Карла Великого и германского императора Оттона Великого (912-973) и вплоть до Наполеона Бонапарта, до настоящего времени хранятся в сокровищнице собора Св. Иоанна в Монце, который был построен по приказу Теодолинды[153].

Гундоальд, получивший титул герцога Асти, женился на внучке лангобардского короля Вахо. Его сын Ариберт I (Aribert I) в 651 г. стал королём лангобардов и был первым королём лангобардов, который поддерживал не арианство, а католицизм. Ариберт I активно занимался строительством церквей и монастырей, а в конце жизни фактически оставил престол, предпочтя жизнь монаха–отшельника. Таким образом, Гундоальд, герцог Асти, стал родоначальником баварской линии лангобардских королей[154]. Таким образом, возник своего рода военно–политический союз лангобардского короля, баварского герцога и герцога Асти и Триента, направленный против франков. В 590 г. новая попытка франков вторгнуться в лангобардское королевство завершилось серьёзным поражением франкского войска. Однако в 591 г. между франками и лангобардами было заключено соглашение, которое имело весьма тяжёлые последствия для Баварии. Баварское герцогство вновь оказалось в зависимости от франков. Гарибальд I был смещён или умер, и, по сообщению историка Павла Диакона, автора «Истории лангобардов», «король франков Хильдеберт поставил королём Баварии Тассило»[155]. Герцога, позднее короля Баварии Гарибальда I иногда считают первым достоверно известным правителем Баварии и представителем династии Агилольфингов.

Тассило I[156] был сыном или близким родственником Гарибальда I. Вскоре после своего вступления на престол Тассило I был вынужден вести долгие и кровопролитные войны со славянами, которые как раз в это время осуществляли широкую экспансию на Запад и пытались закрепиться в Восточных Альпах. Павел Диакон в «Истории лангобардов» так описывает эти события: «В эти же дни франкский король Хильдеберт поставил королём баваров Тассилона. Он же в скором времени с большим войском направился в страну славян и победоносно вернулся с большой добычей»[157]. В 595 г. Тассило I вновь предпринял поход против славян, который, однако, закончился неудачей, согласно рассказу Павла Диакона, Тассило I потерял в этом походе 2000 воинов. Причина неудачи заключалась в том, что славяне призвали на помощь авар, народ тюркского происхождения, который в VI в. обосновался в Паннонии, на территории нынешней Венгрии.

В 610 г. Тассило I на баварском престоле сменил Гарибальд II (Garibald II), который правил предположительно до 630 г. Правление Гарибальда II также сопровождалось многочисленными войнами со славянами. Павел Диакон сообщает об этом следующее: «В это время после смерти баварского герцога Тассилона его сын Гарибальд был побеждён в Агунте (Aguntun, римское поселение, построенное при императоре Клавдии под названием «Municipium Claudium Aguntum», развалины которого находятся сейчас в восточном Тироле, в нескольких километрах от города Лиенца, Lienz) славянами, которые опустошили баварские марки. Но бавары собрались с силами, отняли у врагов награбленную ими добычу и изгнали из своей страны[158]. Именно во время этих баварско–славянских войн были окончательно разрушены Агунт и соседняя с ним община Лафант (Lavant) в Тироле.

Политическая история VII в. определялась дальнейшим ослаблением позиций меровингских королей (неслучайно в более поздних источниках их называют «ленивыми королями», faule Könige) и постепенным укреплением позиций майордомов Австразии, будущих Каролингов. Рост могущества Каролингов не соответствовал интересам баварской знати, поэтому Агилольфинги оказывали поддержку слабеющим Меровингам. Уже в 624 г. Хродоальд (Chrodoald), которого франкский историк Фредегар описывал следующим образом: «ex proceribus de gente nobili Agylolfingam», оказался в конфликте с епископом Меца Арнульфом (Arnulf von Metz) и Пипином Ланденским (Pippin von Landen), основателями дома Каролингов. Фредегар сообщает: «На 41‑м году правления Хлотаря (624 г.), когда Дагоберт счастливо правил Австразией, человек Агилульфа по имени Хродоальд попал в немилость Дагоберта из–за преподобного епископа Арнульфа, майордома Пипина и других австралийских магнатов. Этот Хродоальд, будучи уже богатым человеком, всегда был готов с алчностью захватывать состояние других. Он был горд и нагл, как только можно, и у него не было каких–либо достоинств, которые оправдывали бы это. Так как из–за его преступлений Дагоберт велел убить его, то Хродоальд бежал к Хлотарю, прося того вмещаться и повлиять на своего сына Дагоберта, чтобы тот пощадил его жизнь. Когда Хлотарь встретился с Дагобертом, то попросил, среди прочих вещей, и прощения для Хродоальда, и Дагоберт обещал, что если тот изменит своё поведение, то ему не будет ничего угрожать. Но вскоре после этого Хродоальд был убит по приказу Дагоберта, когда возвращался вместе с ним в Трир. Некий Бертхар из Шарпеня (Charpeigne) вынул свой меч и вырезал у него сердце у дверей спальни»[159].

В 632 г. меровингский король Дагоберт I (Dagobert I, 608-639) предпринял большой поход против так называемого «Государства Само» («das Reich des Samo»), раннеславянского государственного образования, существовавшего на территории нынешних Чехии, Моравии, Австрии, Словении и Словакии. «Государство Само» получило своё название по имени его правителя Само, который, согласно франкскому историку Фредегару, был франкским купцом, осевшим у славян. Однако более поздний баварский источник, относящийся к 870 г., «Conversio Bagoariorum et Carantanorum» («Обращение баваров и хорутан»), считает Само славянином[160]. Согласно данным источников, в походе помимо воинов из разных частей франкского королевства приняли участие алеманны во главе с герцогом Хродобертом (Chrodobert), а также лангобарды. Поход, однако, закончился серьёзной неудачей: в битве у Вогастибурга (castrum vuogastisburc, точная локализация этого населённого пункта невозможна) франкское войско потерпело поражение. Примечательно, что баварские войска не приняли участия в этом походе, хотя герцогство было непосредственным соседом государства Само. В результате авторитету короля Дагоберта I и франкской монархии в целом был нанесён серьёзный ущерб[161].

Теодо I

Сыном или родственником Гарибальда II на баварском престоле был Теодо I (Theodo, 630-680). Плохое состояние источников не позволяет подробно осветить историю правления этого баварского короля или герцога, известно только, что его резиденция находилась в Регенсбурге[162]. Жена Теодо I была дочерью герцога Фриуля Гизульфа II и находилась в тесном родстве с лангобардскими королями. Однако существует также мнение, согласно которому Теодо — сын Хродоальда, убитого в 624 или 625 г. по приказу Дагоберта I[163].

Личность Теодо I оказалась тесно связана с жизнью и деятельностью св. Эммерама[164], епископа Регенсбургского. Св. Эммераму посвящено житие («Vita et passio Sancti Haimhrammi martyris» — «Житие и мученичество святого Эммерама, мученика»), написанное около 750 г., то есть спустя сто лет после кончины св. Эммерама епископом Фрайзинга Арибоном[165]. Баварская правда (lex Baiuvariorum), составленный около 635 г. сборник обычного права племени баваров (так называемая «варварская Правда»), упоминает род Хуоси в числе пяти других знатнейших родов племени баваров, которые были первыми после Агилольфингов: Троцца (Trozza, также Drazza), Фагана (Fagana), Хахилинга (Hahilinga, также Hahiligga), Анниона (Anniona)[166]. На знатность этих родов указывает получаемый ими согласно их чести двойной вергельд (Агилольфинги получали четырёхкратный вергельд)[167].

Как полагают исследователи, этот род восходит к той части баварской знати, которая первоначально находилась под властью остготов. Центром владений Хуоси была местность Пфаффенвинкель (Pfaffenwinkel) в верхней Баварии (Oberbayern), однако их владения простирались до альпийских долин. Политическое влияние этого рода было особенно сильно в западной части Баварии, представители рода Хуоси наследственно занимали епископский престол Фрайзинга, а также являлись основателями целого ряда монастырей (монастырь Бенедиктбойерн (Benediktbeuern), основан около 725 г.; монастырь Поллинг (Polling), основан около 750 г.; монастырь Штаффельзее (Staffelsee), основан около 740 г.; монастырь Тегернзее (Tegernsee), основан около 746 г., ныне замок и здания монастыря находятся во владении герцогской линии дома Виттельсбахов; монастырь Ильммюнстер (Ilmmünster), основан около 762 г.; монастырь Шледорф (Schlehdorf), основан около 763 г.; монастырь Шарнитц (Schamitz), основан около 763 г.)[168].

Другим знатным баварским родом, упоминаемым в «Баварской правде», является Фагана (Fagana). Владения этого рода находились в области, лежащей между Изаром (Isar) и Инном (Inn), в бассейне реки Мангфалль (Mangfall) в Верхней Баварии и в нижнем течении реки Ампер (Amper) в предгорьях Альп. К владениям рода Фагана принадлежали также Эрдинггау (Erdinggau) и Изенгау (Isengau). Первым исторически известным представителем рода Фагана был граф Якоб[169]. Согласно Фрайзингской хронике, с 790 по 820 г. владения графа Якоба находились в Изенгау. Его наследниками были Хаймо (Heimo), Тунипальд (Tunipald) и Эренберт (Erenbert).

Исследования немецких учёных показали, что ядром владений рода Фагана была область Изенгау, под покровительством этого рода находился монастырь Святого Зенона (St. Zeno Kloster), который был основан в VIII в. епископом Фрайзинга Йозефом, принадлежавшим к роду Фагана. Сама местность Изен впервые упоминается в 747 г. в дарственной одного из представителей рода Фагана монастырю Св. Зенона. На тот факт, что во время заселения Баварии многие баварские фамилии оседали в районе Изенгау, указывает обилие топонимов с окончанием на -ing (так называемый патронимический суффикс), такие как Пеммеринг (Pemmering), Пенцинг (Penzing), Шнауппинг (Schnaupping) и т. д. По мнению филологов–германистов, топонимы с окончанием на -ing вообще принадлежат к числу древнейших германских и в частности баварских топонимов.

Другим центром владений рода Фагана была область Бурграйн (Burgrain), также находящаяся в области Изенгау. В 808 г. епископ Фрайзинга Атто (епископская кафедра во Фрайзинге находилась в наследственном владении рода Фагана) получил эту область в дар от графа Ривфинга (Riphwing), одного из представителей рода Фагана. Дарственная 4 мая 811 г. была подтверждена Карлом Великим[170].

Ещё одной древнейшей фамилией Баварии является род Хахилинга или Хахилигга (Hahilinga, Hahiligga, в источниках встречаются два варианта написания). Как считают исследователи, владения этого рода находились к востоку от Регенсбурга, герцогской резиденции Агилольфингов.

Согласно данным источников, ядро владений этого рода находилось в бассейне реки Хах (Hach, Hachinger Bach), к юго–востоку от Мюнхена. К этим владениям принадлежали также области Оберхахинг (Oberhaching) и Унтерхахинг (Unterhaching), которые также лежат по течению реки Хах. Первое упоминание об Оберхахинге относится к 806 г., он упомянут в дарственной аббата Петто (Petto) из рода Хахилинга аббатству Шэфтларн (Kloster Schäftlarn, здесь следует упомянуть, что в Средние века в европейских странах и особенно в Германии существовала традиция, согласно которой представители знатных аристократических семей, основывая на своих землях монастырь или передавая ему земли в качестве пожалования, становились аббатами или так называемыми светскими фогтами, то есть покровителями данного монастыря или даже епископства и архиепископства).

Каждая аристократическая и даже просто дворянская семья, как правило, имела «свой» монастырь или даже «своё» епископство, например, представители рода Хуоси, а позднее Виттельсбахи — епископство Фрайзинг. Кроме того, аристократические семьи Европы, как правило, посвящали одного из своих отпрысков церкви. Так, согласно воле родителей, с детства церкви был посвящён Шарль–Морис де Талейран–Перигор (Charles Maurice de Talleyrand–Périgord), будущий знаменитый дипломат и министр иностранных дел Наполеона.

Кстати, род Талейрана, как и большинство фамилий французской и вообще европейской аристократии, — германского происхождения, он восходит к семье графов Перигор, основателем которой был Эменон (Emenon, граф Пуатье). Эменон, который с 845 г. стал графом Перигора и Ангулема, скончался 22 июня 866 г. Эменон, в свою очередь, происходил из знатной франкской семьи Вильгельмидов, основателями которой были граф Теодорих (Theodericus; Дитрих – Dietrich) Отенский и его жена Алдана (Aldana), предположительно дочь Карла Мартелла от его наложницы галло–римского происхождения, родственницы Сиагрия, последнего римского наместника в Северной Галлии. В 486 г. молодой король салических франков Хлодвиг I в битве при Суассоне разгромил войска Сиагрия, это событие завершило период римского преобладания в Галлии, политическое господство в Европе окончательно перешло к германцам. Хотя сам Сиагрий был казнён по приказу Хлодвига, исторические источники позволяют документально проследить историю его рода на протяжении Раннего Средневековья вплоть до 757 г.[171] Род Сиагрия, равно как и другие римские аристократические семьи, естественно, уже оказались тесно переплетены с знатнейшими фамилиями германской аристократии, тем более что италики, предки римлян, германцы и кельты являются родственными друг другу индоевропейскими народностями.

Одержав победу над мусульманами в битве при Пуатье, Карл Мартелл сделал своего верного сподвижника Теодориха–Дитриха графом Отэна, Вьенна и Тулузы, в состав его владений входил также Макон. «Annales Regni Francorum» называют Теодориха, то есть основателя рода графов Перигор, саксом[172]. Кстати, его внуком был герцог Аквитании Вильгельм Благочестивый[173], который в 910 г. основал в пустынных ущельях Макона знаменитое аббатство Клюни, сыгравшее столь значительную роль в церковной жизни Европы и в том числе в конфликте между Империей и Папством (аббатство было полностью разграблено и разрушено в годы Французской революции, затем использовалось в качестве конюшни, каменоломни и т. д.).

Принцип, в соответствии с которым представители знатных германских семей возглавляли епископские кафедры или аббатства, а также оказывали им покровительство, основывался на положениях традиционного германского (а не римского) права, которое, в свою очередь, восходит своими корнями к древним религиозномифологическим представлениям германских народов. Так, например, к числу родовых монастырей фамилии Габсбургов относились монастырь Хоэнбург (Hohenburg) в Эльзасе на горе св. Одилии (Odilienberg), основанный герцогом Эльзаса Этихо, одним из предков рода Габсбургов, для своей слепой от рождения дочери св. Одилии (она признана и православной церковью).

Другим традиционно «габсбургским» монастырём было бенедиктинское аббатство Мурбах (Murbach), расположенное также в Эльзасе[174]. Монастырь в Мурбахе был основан графом Эберхардом (Eberhard), братом герцога Эльзаса Лиутфрида (Liutfrid) из рода Этихонидов, в 727 г. для святого Пирмина. Этот монастырь, для которого в своё время работал великий немецкий художник Матиас Грюневальд, был, как водится, разгромлен в годы Французской революции и так и не восстановлен позднее. Последний его аббат, Бенедикт–Антон–Фридрих фон Андлау–Хомбург[175], скончался в изгнании в Германии.

Позднее на этих принципах традиционного германского права основывалась созданная германским императором Оттоном I (Otto der Große, 23.11.912 – 7.05.973) система так называемой «имперской церкви» («die Reichskirche»). Эти же принципы лежали в основе знаменитого конфликта между Империей и Папством (Regnum и Sacerdotium, Папство ориентировалось на нормы римского права), который в течение долгого времени определял историю средневековой Европы. К сожалению, в нашей стране из всех видов германского права известно, да и то весьма приблизительно, только англосаксонское прецедентное право, о традиционном германском праве существуют весьма смутные представления и, как правило, в контексте бесконечных рассуждений о «расистах, фашистах, нацистах» и т. д.

Между тем традиционное германское право являлось объектом серьёзных научных исследований таких учёных, как, например, Карл фон Амира (Karl von Amira, 1848–1930) с его книгой «Основы германского права»[176] или «Смертная казнь у германских народов. Исследования в области истории права и религиозных представлений»[177]. Серьёзно занимался историей традиционного права германских народов и один из основоположников научной германистики Якоб Гримм (Jacob Grimm), в нашей стране он и его брат Вильгельм известны прежде всего как знаменитые сказочники. Между тем Якобу Гримму принадлежит не только блестящее исследование в области истории религиозных представлений германских народов «Немецкая мифология»[178], но и блестящая работа «Немецкие правовые древности»[179].

Но вернёмся к дарственной грамоте аббата Петто аббатству Шэфтларн. В этой же дарственной упомянут и Унтерхахинг. В 1172 г. Оберхаханг упоминается в завещании пфальцграфа Фридриха Виттельсбаха. В 2005 г. в Унтерхахинге были раскопаны многочисленные богатые погребения германцев периода Раннего Средневековья (самые ранние датируются периодом около 500 г.), среди погребального инвентаря археологи обнаружили оружие, украшенное золотом, серебром и драгоценными камнями, шёлковые ткани, а также золотые и серебряные украшения с инкрустациями из рубинов и гранатов–альмандинов, которые были типичны для германского Раннего Средневековья.

Как предполагают исследователи, эти погребения могут принадлежать представителям какого–то знатного баварского рода, возможно, рода Хахилинга[180].

Ещё одним знатным баварским родом, упомянутым в «Баварской Правде», является род Анниона (Anniona). Как предполагают исследователи, ядро владений этого рода находилось в Берхтесгаденских Альпах, в районе реки Залах (Saalach, называется также Salzburgische Saale). В источниках этот род упоминается вплоть до конца VIII в.[181]

Но вернёмся к истории правления Теодо I. Как отмечалось выше, период правления Теодо I был тесно связан с жизнью и деятельностью святого Эммерама, одного из известнейших баварских святых. Уроженец Аквитании и епископ Пуатье, св. Эммерам, наряду со святым Корбинианом, святым Рупертом, святым Бонифацием, святым Пирмином, был одним из тех странствующих монахов, деятельность которых в огромной степени способствовала распространению христианства в Германии. О жизни св. Эммерама мы можем судить по его житию, составленному около 750 г. епископом Фрайзинга Арибоном.

Согласно данным «Жития», святой Эммерам прибыл в Баварию по приглашению Теодо I и по его поручению возглавил епархию в Регенсбурге. Однако из–за того, что епископ выступил в защиту дочери Теодо I Уты (Uta, встречается также написание It), вступившей в тайный брак с приближённым герцога графом Зигиальдом[182], святой Эммерам, который к тому времени отправился в паломничество в Рим, был убит в Кляйнхелфендорфе (Kleinhelfendorf) сыном герцога Лантпертом (Lantpert). После мученической кончины святого его тело было перенесено сначала в церковь Св. Георга в Регенсбурге (Kirche St. Georg), а в 752 г. в бенедиктинский монастырь Св. Эммерама (Kloster Sankt Emmeram), который был основан в 739 г. баварским герцогом из рода Агилольфингов Тассило III (Tassilo III)[183].

После гибели святого Эммерама Ута была выслана отцом в Италию. Согласно «Истории лангобардов» Павла Диакона, дальнейшая жизнь Уты сложилась следующим образом: «В Беневенте после смерти герцога Родуальда, который правил пять лет, власть над герцогством перешла к его брату Гримуальду (Grimoald), и управлял он самнитским герцогством 25 лет. С пленной[184] девой по имени Ита он родил сына Ромуальда (Romuald) и двух дочерей»[185]. После того как Гримуальд в 662 г. стал королём лангобардов, Ромуальд до своей смерти в 677 г. правил в качестве герцога Беневента. Одна из дочерей Уты, Гиза (Gisa), в 672 г. умерла на Сицилии в качестве заложницы византийского императора Константа И[186], вторая же дочь Уты стала женой Тразимунда I (Thrasimund), графа Капуи, позднее герцога Сполето («Когда же король Гримуальд спас от греков город и область Беневента и хотел возвратиться в свой дворец в Тицине, он Тразамунду, бывшему до этого графом в Капуе и оказавшему ему большие услуги при взятии власти, дал в жёны свою дочь, вторую сестру Ромуальда, и сделал Тразамунда герцогом Сполето»[187].

Как считают современные исследователи, Теодо I скончался на рубеже 70-80‑х годов VII в., однако правление его сына Лантперта не было продолжительным. Он был смещён франками и был вынужден бежать к аварам (на территорию нынешней Венгрии), где и скончался после 680 г.[188]

Теодо II

Следующим герцогом Баварии стал Теодо II (Theodo II, годы правления 680–718). Точное происхождение Теодо II не совсем ясно. С достоверностью можно сказать только о том, что он также происходил из рода Агилольфингов, представители которого, согласно «Баварской правде», имели исключительные права на герцогский престол[189]. Предполагается, что он мог быть вторым сыном Теодо I и Глейснот, сыном герцога Агилульфа Баварского (Agilulf von Bayern) и, соответственно, внуком герцога Гарибальда II по боковой линии династии. Братом Теодона современные историки считают аббата монастыря Святого Мартина в Туре Виктерба, скончавшегося в 756 г. в возрасте восьмидесяти лет[190]. Столицей владений Теодона II, так же как и у его предшественника, был Регенсбург[191]

Теодо II принимал самое активное участие в династических конфликтах, происходивших в Лангобардском королевстве. В 702 г. он предоставил убежище герцогу Асти Анспранду (Ansprand) и его сыну Лиутпранду (Liutprand), которые провели при дворе баварского герцога девять лет. В 711 или 712 г. Анспранд с помощью Теодо II собрал большое войско, с которым выступил в Италию. Тяжело болевший в то время герцог не смог лично возглавить своих воинов, поэтому во главе баварских отрядов он поставил своего старшего сына Теудеберта, недавно назначенного им своим соправителем. При Павии произошло большое сражение, в результате которого Анспранд стал королём лангобардов. После его смерти в июне 712 г. на престоле лангобардского королевства оказался его сын Лиутпранд[192].

Стремясь упрочить баваро–лангобардский союз, Теодо II выдал замуж за Лиутпранда Гунтруду (Guntrud). Одни источники называют её дочерью герцога Баварии[193], другие, на основании «Истории лангобардов» Павла Диакона, — его сына Теудеберта[194]. Вероятно, устанавливая тесные связи с правителями лангобардов, Теодон II намеревался с её помощью противостоять вмешательству франков в свои дела.

Правление Теодо II тесно связано с жизнью и деятельностью христианских миссионеров святого Корбиниана (der heilige Korbinian, 670-730), святого Рупрехта (der heilige Rupert von Salzburg, встречаются также варианты написания Ruprecht, Hrodperht, Hrodpreht, Roudbertus, Rudbertus, Robert, 650-718), святого Пирмина (der heilige Pirmin, встречаются также варианты написания Pirminius, Priminius, Pirminus, 670-753) и святого Эрхарда (der heilige Erhard, ум. ок. 717). Из них св. Эрхард и св. Рупрехт прибыли в Баварию по просьбе Теодона II, а св. Корбиниан и св. Пирмин — по просьбе сына герцога Гримоальда II.

Святой Эрхард, происходивший из знатной франкской семьи родом из Нарбонна, первоначально подвизался в качестве отшельника в Эльзасе, где его имя было связано с герцогом Этихо, родоначальником Этихонидов, и его дочерью св. Одилией. Согласно Житию св. Эрхарда Регенсбургского, святой исцелил дочь герцога Этихо, св. Одилию, от слепоты и та стала основательницей фамильного габсбургского монастыря на горе Одилиенберг. Прибыв в Баварию по просьбе герцога Теодо II, св. Эрхард стал епископом Регенсбурга. Его деятельность ещё до святого Бонифация способствовала созданию в Южной Германии упорядоченной церковной организации (святой Бонифаций (Winfried), 673–755), «апостол немцев» (Apostel der Deutschen), миссионер, происходивший из знатной англосаксонской семьи королевства Уэссекс (Wessex). Получил церковное образование в ирландских и англосаксонских монастырях и вслед за ирландскими монахами отправился на континент для того, чтобы «сеять свет истины в пустыне за морем».

В 737 г. Бонифаций был назначен папой Григорием III папским легатом для Германии. На созванном по его инициативе и при поддержке майордома Австразии Карломана (Karlmann, брат Пипина Короткого) в 743 г. Соборе Германской церкви (Concilium Germanicum) в Германии была создана подчинённая папе иерархическая церковная организация: в тех областях, где преобладало христианство (например, Саксония, а в значительной степени и Тюрингия к тому времени ещё сохраняли свою старую веру), были созданы епископства и архиепископства, образованы церковные диоцезы, в целом совпадавшие с административными границами римских территориальных образований в тех районах, которые в прошлом являлись частью Римской империи, установлена иерархия архиепископов и епископов (архиепископ Майнцский — кардинал–примас Германии и т. д.). В целом церковная организация, созданная Бонифацием и Карломаном, несмотря на все исторические бури и неурядицы, сохранилась в Германии вплоть до настоящего времени[195]. Св. Бонифаций был также основателем многих монастырей, в частности одного из самых знаменитых немецких монастырей — имперского аббатства Св. Бонифация в Фульде (Гессен), посвящённого Спасителю (Reichskloster Fulda, Erlöser (Salvator) Kloster Fulda, Kloster des Bonifatius).

Учитывая значение этого монастыря для церковной жизни Северной Европы, например скандинавских стран, Фульду нередко называют «Монтекассино Севера» (Monte Cassino des Nordens), имея в виду знаменитый монастырь Монтекассино, который находится недалеко от Рима и был основан в 530 г. римским аристократом — монахом, святым Бенедиктом Нурсийским, одним из основателей западного монашества (монастырь был основан на месте древнего и широко почитаемого храма Аполлона). Именно здесь св. Бенедикт Нурсийский составил знаменитый «Устав Святого Бенедикта», который вплоть до настоящего времени определяет жизнь западных монастырей. Удивительно, как такая оплошность могла быть допущена левыми, взявшими верх в Европе после Второй мировой войны? Правда, отчасти этот недостаток компенсируется тем, что в конце войны, 15 февраля 1944 г. английская и американская авиация, «защищавшие демократию», полностью разбомбили монастырь, было уничтожено огромное количество культурных ценностей. Бомбардировка не была вызвана никакой военной необходимостью, ведь как немецкое командование, так и Ватикан неоднократно официально заверяли союзников, что германская армия ни в коем случае не будет использовать монастырь для военных целей.

Только тогда, когда аббатство было уже превращено союзниками в руины, около развалин заняли свои позиции немецкие парашютисты, которые оказывали союзникам столь упорное сопротивление во время битвы при Монтекассино, что название этого монастыря даже вошло в марш немецких воздушно–десантных войск (Fallschirmjägerlied). Восстановление монастыря после Второй мировой войны стало возможным толью потому, что командир воздушно–десантной дивизии «Герман Геринг» Юлиус Шлегель (Julius Scheiegel), проявивший себя как герой–летчик ещё в годы Первой мировой войны, распорядился вывести из монастыря и перевезти в Ватикан на 100 армейских грузовиках наиболее ценные раритеты — рукописи, произведения Леонардо да Винчи, Тициана, Рафаэля и других великих мастеров, строительные планы и подробные архитектурные описания аббатства (относительно планов союзников он как в воду глядел!) и самое главное — мощи святого Бенедикта Нурсийского[196].

Бонифаций был убит во время проповеди христианства во Фрисландии[197]. Мощи св. Бонифация были захоронены в крипте церкви Святого Михаила (Michaeliskirche), которая является одной из старейших церквей Германии, она была сооружена по приказу аббата Эгилия (Eigil von Fulda) между 820 и 822 гг. Здесь нужно отметить, что архангела Михаила, архистратига Небесного воинства и, согласно Апокалипсису, победителя Сатаны в Германии (в понятие «Германия» я включаю и австрийские земли) со времён Раннего Средневековья считали покровителем Немецкого государства и немецкой армии. Начиная с IX в. и вплоть до 1945 г., символика, связанная с образом архангела Михаила, неизменно присутствовала на немецких военных знаменах и штандартах.

На протяжении всей истории Германии немцы столь часто сооружали церкви в честь архангела Михаила (так называемые Michaeliskirchen), что это даже неоднократно вызывало прямые запреты и протесты со стороны Папской курии. Храмы в честь архангела Михаила не только в Германии, но и других странах, например во Франции, обычно сооружались на горных вершинах, которые прежде носили названия, связанные с почитанием Одина (Вотана), а также кельтских и античных божеств (например, гора, которая прежде называлась «Wodansberg», после сооружения на ней часовни получала наименование «Michaelsberg», то же самое имело место во Франции, например, знаменитый храм Mont–Saint–Michel в Оверни). Но дело в том, что в соответствии с немецкими народными верованиями архангел Михаил появляется преимущественно на горных вершинах, то есть в тех местах, где в годы язычества обитал верховный бог германцев Один (Вотан). Установленный церковью День Святого Михаила (29 сентября) также находится в тесной связи со старинным германским обычаем отмечать праздником окончание уборки урожая. (Сейчас в связи с «успехами демократии» толкование праздника изменилось, поскольку «зелёные» и прочие «леваки» вкупе с мигрантами в Германии и Скандинавских странах нередко используют этот день для нападений на немцев, шведов, норвежцев и т. д.) А в немецком искусстве и литературе архангела Михаила нередко сравнивали с национальным героем всех германских народов Зигфридом (Сигурдом в Скандинавских странах), который тоже одержал победу над чудовищным змеем.

Чем объяснить такое почитание архангела Михаила в Германии и во всех странах с германской культурной традицией? Во–первых, немцы считают, что победа немецкого войска в битве на реке Лех 10 августа 955 г. была одержана благодаря вмешательству Архангела (апокалиптическая битва Михаила с сатаной вообще воспринималась в Германии как «первое деяние воинской и рыцарской доблести»), В этой битве у города Аугсбурга император Священной Римской империи Оттон Великий нанёс сокрушительное поражение мадьярам, что привело к прекращению их набегов не только на Германию, но и на другие европейские страны (венгры, обосновавшись в Паннонии, опустошали даже Италию и добирались до Пиренеев). Сами венгры в результате разгрома в битве на реке Лех начали переходить к оседлости и принимать христианство.

Во–вторых, тем, что в Библии архангел Михаил выступает как глава святого воинства ангелов и архангелов, он будет возглавлять небесное воинство, а также всех верных Богу, выступающих против зла сил, и во время конечной битвы между добром и злом одержит победу над Сатаной. Кроме того, архангелу Михаилу отводится роль судьи на Страшном суде, на который он призовёт души трубным гласом, в связи с этим он изображается в качестве психопомпа (проводника душ в загробное царство) и защитника душ умерших.

А эти образы архангела Михаила находят прямые параллели с традиционными германскими представлениями о посмертном бытии душ умерших, о конце света и т. д. Согласно религиозным представлениям древних германцев, верховный бог германцев Водан (Один) царил в небесном чертоге Вальхаллы, куда валькирии на небесных крылатых конях увлекали души воинов, погибших геройской смертью в кровавой битве. Души погибших воинов–героев, пребывавшие в Вальхалле, этом небесном «чертоге мертвых» (слово «Вальхалла» дословно означает «чертог погибших в бою») образовывали грозную дружину, предводителем (конунгом) которой был Водан (Один). Согласно древнегерманским религиозным представлениям, души погибших воинов–героев становились «Einherjar» Водана (Одина). Отсюда одно из священных имен Водана (Одина) в древнегерманской мифологии – Heijan от того же корня, что и слово «das Heer» в немецком языке, то есть «предводитель войска (душ погибших героев)». Именно поэтому древние римляне, в частности Тацит, сравнивали Водана (Одина) с Меркурием, который, согласно религиозным представлениям древних греков и римлян, сопровождал души умерших в загробное царство и был великим чародеем (отсюда понятие «герметические науки» в средневековой и особенно ренессансной Европе).

Во время последней битвы богов с чудовищными порождениями сил зла и смерти небесная дружина во главе с Воданом (Одином) будет сражаться рядом с богами, чтобы погибнуть вместе с ними в огне страшного мирового пожара и затем возродиться вновь. В одном из произведений древнескандинавской литературы скальд вопрошает Одина: «Как мог Один (Водан) допустить смерть столь великих мужей и воинов?» И получает ответ: их души нужны Одину (Водану), чтобы сражаться рядом с богами в последней решающей битве против сил зла. После того как германцы приняли христианство, прежние древнегерманские религиозные представления не исчезли, а образовали важную часть народных верований и мифологии, частично соединившись с христианскими представлениями. Это отчасти объясняет традиционный образ «deutscher Michael», который в Средние века воспринимался как образ сурового, воинственного, грозного духа, связанного с миром душ умерших[198].

В то же время известно, что вмешательство христианских миссионеров в личные дела членов баварской герцогской семьи вызывало сильное недовольство сыновей Теодо II. В исторических источниках сообщается о конфликтах между святым Рупертом и Теудебертом, в которых Теодону приходилось выступать в качестве посредника[199], а также о разногласиях между Корбинианом и Гримоальдом, вызванных критикой святым неблагочестивой жизни сына баварского герцога[200].

В 715 или 716 г. Теодо II совершил поездку в Италию. По свидетельству «Liber Pontificalis» («Книга пап» — сборник деяний римских пап, начиная с апостола Петра) и «Анналов герцогов Баварии», Теодо был первым из баварских правителей, посетившим Рим. На аудиенции у папы римского Григория II герцог получил от понтифика подарки. На этой встрече Теодо II добился от понтифика согласия на учреждение баварской церковной провинции. В документе, датированном 716 г., указывалось, что эта новая архиепархия должна была быть независима от иерархов Франкского государства и подчиняться непосредственно папе римскому. Как считают исследователи, Теодо II и Григорий II намеревались учредить четыре епархии, которые должны были находиться в герцогских резиденциях: Регенсбургской, Фрайзингской, Пассауской и Зальцбургской[201]. Создание самостоятельных епархий в Баварии способствовало бы снижению зависимости герцогства от влияния правителей Франкского государства. Однако этим планам не суждено было сбыться при жизни Теодо II: четыре епархии на землях Баварии были основаны только в 739 г. святым Бонифацием и герцогом Одилоном[202].

Ещё в 702 г. Теудеберт, старший сын Теодо II, получил от отца в управление город Зальцбург и его окрестности, а в 711 г., в связи с болезнью отца, был назначен его полноправным соправителем. Примерно тогда же (в 711 или 712 г.) свои наделы получили и другие сыновья Теодо. Центрами их владений стали герцогские резиденции баварских правителей: Теудебальд получил Пассау и его окрестности, а также, возможно, и Зальцбург[203], Гримоальд — Фрайзинг[204].

Вероятно, незадолго до своей поездки в Рим Теодо II, подобно королям из династии Меровингов, провёл перераспределение баварских земель между своими четырьмя сыновьями. Исследователи предполагают, что Теудеберт мог получить земли вокруг Зальцбурга[205], Теудебальд — вокруг Регенсбурга[206], Гримоальд II — вокруг Фрайзинга (об этом сообщается в 18‑й главе «Жития Корбиниана»)[207], а Тассило II — возможно, в окрестностях Пассау[208]. Неизвестно, должны ли были сыновья Теодона после смерти отца подчиняться верховной воле кого–нибудь одного из них, как это практиковалось у правителей Лангобардского государства, или каждый из братьев, как у Меровингов, должен был стать полностью самостоятельным владетелем.

Точная дата кончины Теодо II неизвестна. Историки датируют это событие периодом с 716 по 718 г. включительно. Называются даты: 716 г.[209], 717 г.[210] или, на основании «Истории епископов Пассау и герцогов Баварии», а также некролога Ноннбергского аббатства, 11 декабря 718 г.[211] После смерти Теодона его сыновья начали самостоятельно править каждый в своём владении. Снова единовластное правление в Баварии будет восстановлено только в 725 г. при герцоге Хугберте[212].

На основании одной из дарственных хартий Лоршскому монастырю от 779 г. ряд историков делают вывод о том, что супругой Теодо II была Фолхайд. В этом источнике сообщается, что родиной Фолхайд был Вормс, что её родителей звали Теутакар и Фрейхейда и что у неё была сестра, монахиня Ута[213]. О Фолхайд как о жене герцога Теодо упоминается и в «Зальцбургской книге побратимов» (Хроника зальцбургского монастыря Св. Петра)[214]. Также в некоторых средневековых источниках содержатся свидетельства о том, что супругой Теодо II могла быть Регинтруда[215]. По другим данным, Регинтруда была женой сына Теодо II Теудеберта.

Хугберт

Теодо II был отцом четырёх сыновей: Теудеберта, Теудебальда, Гримоальда II и Тассило II. Одна из дочерей герцога Баварии, неизвестная по имени, стала супругой его союзника, герцога Алемании Готфрида (Gottfried, (Gotefried), Herzog (dux) der Alamannen, ум. ок. 709). От Готфрида и баварской принцессы происходила жена Карла Великого Хильдегард, отец которой граф Герольд Швабский (Gerold von Anglachgau, 730-784) также принадлежал к роду Агилольфингов. Поскольку Хильдегард была матерью Людвига Благочестивого, то все франкские короли и императоры из рода Каролингов по матери принадлежат к Агилольфингам. В 736 г. Одило (Odilo von Bayern, 700-748), сын этого алеманского правителя, сам получил власть над Баварским герцогством[216]. Дочерью или внучкой Теодо II, как уже говорилось выше, была Гунтруда, супруга лангобардского короля Лиутпранда.

По свидетельству Арибона Фрайзингского, Теодо II был влиятельным и мудрым правителем, известность которого распространялась и вне границ его владений. На правление этого герцога приходится период могущества и процветания Баварии[217]. Опираясь на союзы с лангобардами и Папством, Теодо успешно противостоял всё более и более нараставшей силе Франкского государства. Исследователи отмечают, что Теодо II был одним из последних баварских герцогов, не подчинявшихся верховной воле правителей франков[218].

Однако уже вскоре между сыновьями Теодо II начались междоусобия. Возможно, именно к этому времени относится свидетельство Павла Диакона о завоевании королём лангобардов Лиутпрандом в начале правления «многих укреплённых городов бавар». Сохранились свидетельства, позволяющие предполагать, что и Гримоальд II старался расширить свои владения военным путём. Вероятно, ему удалось таким образом распространить свою власть на область Винцгау, непосредственно граничившую с Лангобардским королевством.

Точно неизвестно, были ли связаны с этой междоусобной борьбой кончины двух братьев Теудеберта, Теодебальда и Тассило II. Они оба умерли около 719 г., после чего их владения были разделены между оставшимися сыновьями Теодона II, Гримоальдом II и Теудебертом. После этого под властью Гримоальда оказалась большая часть владений отца[219]. Вероятно, чтобы укрепить своё влияние в землях, ранее принадлежавших Теудебальду, Гримоальд женился на вдове покойного брата Пилитруде (Piltrud, ум. ок. 725-730)[220]. Однако такой брак между близкими родственниками противоречил не только церковным канонам и постановлению папы римского от 716 г., но и законам герцогства — «Баварской правде». Возможно, с неканоническим браком герцога Гримоальда и Пилитруды связано принятие церковным собором в Риме 5 апреля 721 г. нового постановления против браков вдов и братьев их покойных мужей[221]. Отказ Гримоальда II подчиниться этим требованиям привёл его к новому конфликту с Корбинианом. Этот святой, возвратившись около 724 г. в Баварию из паломничества в Рим, объявил брак герцога с вдовой его брата противоречащим церковным правилам. Корбиниан долго убеждал герцога удалить от двора Пилитруду, но тот, хотя в конце концов и дал на то согласие, под различными предлогами откладывал развод. Всё закончилась тем, что Пилитруда наняла людей, которые должны были убить святого. Однако Корбиниан был предупреждён о грозящей опасности: он бежал из Фрайзинга и нашёл убежище в Меране[222].

Герцог Теудеберт скончался, по одним данным, вскоре после смерти своих братьев Теудебальда и Тассило II[223], по другим — несколько позже, в первой половине 720‑х гг.[224] Земли умершего унаследовал его сын Хугберт. Гримоальд II, желая соединить в своих руках власть над всем герцогством, лишил Хугберта владений, и тот был вынужден бежать во Франкское государство к майордому Карлу Мартеллу[225]. Возможно, восстановив единоначалие в Баварии, Гримоальд стал претендовать и на власть над соседними землями, что отразилось в принятии им титула «верховный правитель народов» (princeps totius gentis), о котором упоминается в труде Арибо Фрайзингского[226].

Изгнание Хугберта, связанного близким родством с королём Лиутпрандом, привело, вероятно в 724 г., к вторжению в Баварию лангобардского войска. Во время этого похода Лиутпранду удалось захватить несколько баварских укреплений в Южном Тироле. Под предлогом помощи Хугберту правитель лангобардов присоединил к своим владениям все баварские земли вплоть до Мерана[227].

В 725 г. во владения Гримоальда вторглось и франкское войско во главе с Карлом Мартеллом, которое нанесло поражение баварскому войску в сражении на берегу Дуная. Во Фрайзинге франками были пленены Пилитруда и её племянница Сванхильда (Swanhild, Swanahild, ум. после 741). Точные родственные связи Сванхильды до сих пор не установлены. По одним предположениям, Свангильда — внучка баварского герцога Теодо II[228], по другим — близкая родственница Плектруды, супруги Пипина Геристальского, победителя в битве при Тетри[229], по третьим — дочь баварского герцога Тассилона II и алеманки Эммы[230]. Обе они были увезены во Франкское королевство Франкию, и здесь в том же году Сванхильда стала второй супругой Карла Мартелла (после того, как скончалась его жена Ротруда). При дворе франкского майордома она занимала достаточно высокое положение. Так, в «Книге побратимов» монастыря Рейхенау её называют королевой[231]. Хотя Сванхильда и не была королевой, подобный титул должен свидетельствовать о её очень высоком положении во франкском обществе первой половины VIII в. Также на особый статус Сванхильды указывает и то, что Грифон (Grifo, 725-753), её сын от Карла Мартелла[232], получил право на часть наследства своего отца, которого были лишены сыновья майордома от простых сожительниц (конкубин) майордома[233]. Современные историки даже рассматривают возможность существования при дворе майордома «баварской группы», которую составляли близкие к Сванхильде люди, действовавшие в интересах Агилольфингов[234]. Однако после смерти Карла Мартелла его сыновья от Ротруды Пипин (будущий король франков) и Карломан заставили Сванхильду и Грифона принять монашеский постриг. Сванхильда так и умерла аббатисой Шелльского монастыря, её же сын пытался бороться с Каролингами при поддержке своего родственника, баварского герцога Одилона, пока не погиб в 753 г. в бою при Сен–Жан–де-Морьене[235]. Пилитруде же спустя непродолжительное время удалось бежать в Италию, где она вскоре скончалась[236].

По свидетельству «Жития Корбиниана», Гримоальд был предательски убит своими врагами. В этом же источнике сообщается, что незадолго до гибели бывшего правителя Баварии при неизвестных обстоятельствах погиб и его старший сын, а также все остальные дети Гримоальда и Пилитруды. Возможно, они все были убиты по приказу Карла Мартелла[237]. Дата смерти Гримоальда II неизвестна: возможно, он погиб или сразу же после поражения на Дунае, или в 728 г., когда франкский майордом был вынужден ещё раз выступить против Баварии. Начиная с того времени Хугберт стал единовластным правителем Баварского герцогства.

Хугберт был сыном правителя Баварии Теудеберта и его супруги Регинтруды[238]. Около 715 г. Хугберт вступил в брак с Ротрудой, дочерью Ратхиса, будущего фриульского герцога и короля лангобардов. В течение всей жизни он поддерживал дружественные отношения со своим тестем. В том числе об этом свидетельствует и постройка алтаря в соборе Чивидале–дель–Фриули, возведённого на средства Хугберта[239].

Получив престол благодаря франкам, Хугберт стал первым с середины VII в. баварским герцогом, признавшим над собой верховную власть правителей Франкского государства[240]. Известно, что при нём часть земель на севере Баварии (Нордгау) была присоединена к Франкскому государству[241]. Сохранились и несколько баварских хартий того времени, датированных годами правления короля-Меровинга Теодориха IV[242].

Сам Хугберт, стремясь ослабить свою зависимость от франков, покровительствовал святому Бонифацию в христианизации Баварии. Как предполагается, в 728 г. Хугберт снова призвал в Баварию святого Корбиниана, бежавшего из герцогства от преследований Гримоальда II и Пилитруды. Святой последовал просьбе Хугберта и, как и прежде, начал вести активную проповедь христианства в окрестностях Фрайзинга[243].

Хугберт скончался в 736 г.[244] Его жена Ротруда после смерти супруга приняла духовный сан и стала аббатисой Ноннбергского монастыря[245]. Новым правителем Баварского герцогства стал Одило[246], сын герцога Алемании Готфрида и неизвестной по имени тётки Хугберта[247].

Одило

Как считают исследователи, Одило сумел получить власть над Баварией не в последнюю очередь благодаря влиянию своей племянницы Сванхильды, жены майордома Карла Мартелла[248]. В период правления герцога Одило продолжались усилия, направленные на христианизацию Баварии. В 739 г. на территории Баварии были учреждены епископства с центрами в Регенсбурге, Фрайзинге, Пассау и Зальцбурге, а также чётко определены их границы. Таким образом Бавария получила законченную церковно–политическую структуру, которую начал создавать ещё Теодо II. Церковная реформа, осуществлённая герцогом Одило, полностью соответствовала усилиям святого Бонифация, который в этот же период, опираясь на поддержку со стороны Пипина Короткого, создавал регулярную церковно–политическую организацию и во Франкском государстве.

В 742 г. Одило вступил в брак с Хильтрудой (Hiltrud, 715-754), дочерью франкского майордома Карла Мартелла и его первой жены Ротруды (другой вариант имени Хротруда, Chrodtrud, ум. ок. 725), дочери св. Лиутвина (der Heilige Liutwin, встречаются также варианты имени Lutwin, Ludwin и Leodewin, латинская форма имени Lutwinus, ум. ок. 717), принадлежавшего к старинному франкскому роду Гвидонидов (Guidonen, встречается также форма Widonen или Larabertiner, продолжением этого рода является также Франконская (Салическая) династия германских императоров, правившая в 1024–1125). Обстоятельства, которые привели к заключению этого брака, весьма запутанны и тесно связаны с борьбой за власть среди представителей франкского и баварского правящего дома. В настоящее время, в соответствии с данными источников, исследователи реконструируют события приблизительно следующим образом.

Намереваясь ещё более усилить связи между Агилольфингами и Каролингами, Свангильда содействовала заключению брака между Одило и Хильтрудой. Вынужденный в начале лета 740 г. бежать от мятежников, баварский герцог в августе нашёл убежище при дворе Карла Мартелла[249]. Здесь он влюбился в дочь майордома Хильтруду, которая ответила ему взаимностью. Уже после того, как в конце марта 741 г. Одило возвратился к себе на родину, Хильтруда родила сына, который позднее получил имя Тассило (Tassilo). По одним данным, это произошло ещё при жизни Карла Мартелла, по другим — уже после его смерти в октябре[250]. Об этих событиях как о «большом скандале» при дворе правителей Франкского государства вспоминали ещё во времена императора Людовика I Благочестивого (Ludwig der Fromme, французский вариант имени Louis le Pieux, латинский вариант имени Hludovicus Pius (778-840), король Аквитании, император франков, вступивший на престол после смерти старших сыновей Карла Великого, Пипина (ум. 810) и Карла (ум. 911). Людвиг Благочестивый был последним правителем единого Франкского государства, поскольку после его смерти последовал раздел империи франков между сыновьями императора (Верденский договор от 843 г.)[251].

Во франкских источниках сообщается о том, что во время начавшейся после кончины Карла Мартелла борьбы за власть между Грифоном (сын Карла Мартелла и Сванхильды) и его братьями Пипином Коротким и Карломаном Сванхильда убедила Хильтруду бежать в Баварию. Там в Регенсбурге та и вступила в брак с Одило. В хронике «Продолжателей Фредегара» сообщается, что и Пипин, и Карломан были категорически против брака Хильтруды и баварского герцога[252]. В то же время, вероятно, заключение брачного союза между Хильтрудой и Одило, кроме Свангильды, поддерживал также и Грифон. Вероятно, способствуя браку Одило и Хильтруды, они надеялись в ответ получить поддержку от герцога Баварии в борьбе за должность майордома Франкского государства[253].

Этот брак, а также поддержка Одило притязаний Грифона, привели герцога Баварии к конфликту с правителями Франкского государства. В 743 г. Карломан совершил поход в Баварию, нанёс Одило и его союзникам поражение на берегу Леха и вынудил герцога передать франкам контроль над своими землями, находившимися к северу от Дуная[254]. Как считают исследователи, только благодаря поддержке со стороны Хильтруды герцогу Баварии удалось откупиться от правителей франков лишь территориальными уступками, а не утратой полной независимости[255]. Сам Грифон был заточён Пипином и Карломаном в монастырь, после того как они обманом завлекли его на встречу. В 747 г. Грифон сумел бежать из монастыря в Баварию, где был принят при дворе герцога Одило, оказывавшего ему всяческую помощь.

Одило умер 18 января 748 г.[256], оставив власть над Баварским герцогством своему сыну Тассило III. Тот в то время был ещё малолетним ребёнком, поэтому управление владениями умершего супруга взяла на себя Хильтруда[257]. Одновременно и Грифон, который в прошлом году нашёл убежище при дворе мужа своей сестры, при поддержке некоторой части баварской знати провозгласил себя правителем герцогства. Источники не сообщают о том, как складывались отношения между Хильтрудой и Грифоном в это время. Вероятно, в борьбе за право Тассило III унаследовать владения Одилона Хильтруда опиралась на помощь своего брата Пипина Короткого. После того как Грифон погиб в 753 г. в бою при Сен–Жан–де-Морьене[258], Хильтруде удалось сохранить за своим сыном права на Баварское герцогство[259].

Среди исследователей нет единого мнения по вопросу о том, как сложилась судьба Хильтруды после смерти герцога Одило; некоторые полагают, что, отстояв престол для своего сына, она стала аббатисой Ноннбергского монастыря (Stift Nonnberg), другое название этого монастыря Erin–Kloster, по имени его первой настоятельницы Эрентруды Зальцбургской (Äbtissin Erentrudis von Salzburg, 650-718), племянницы, по другим данным — сестры, основателя монастыря святого Рупрехта (Der heilige Ruprecht (также Rupert) von Salzburg, 650-718, «апостол Баварии», «Apostel der Baiern», по своему происхождению принадлежал к королевскому роду Меровингов. По другим данным, его отцом был Хродберт (Chrodbert, ум. ок. 678), референдарий при дворе короля Нейстрии Хлотаря III, который являлся прямым предком франкской аристократической семьи Робертинов, от которой берёт своё начало королевский дом Франции. Жена Хродберта Теода (Theodrada, Theoda) действительно принадлежала к правящей династии Меровингов. Святой Рупрехт и святая Эрентруда являются покровителями города Зальцбурга. Само Ноннбергское аббатство представляет собой женский бенедиктинский монастырь, который находится в Зальцбурге. Монастырь был основан в 711 г. святым Рупрехтом на горе Фестунгсберг (Festungsberg, то есть «укрепленная гора», которая получила своё название от находившихся на вершине горы римских укреплений). После того как на вершине горы был устроен монастырь, она изменила своё название (die Nonne — монахиня). Сам же Зальцбург, как и многие города юга Германии, ведёт своё происхождение от римского города Juvavum, основанного императором Клавдием на месте кельтского укрепления. Создание Ноннбергского монастыря стало возможным благодаря покровительству баварского герцога Теодо II (Theodo II, 665-717), который активно содействовал христианизации Баварии. Позднее Ноннбергский монастырь традиционно был местом пострижения представительниц правящих домов Баварии и Австрии, а также баварско–австрийских аристократических семей. В настоящее время Ноннбергский монастырь считается самым древним женским христианским монастырем с непрерывной традицией богослужения и вместе с историческим центром города Зальцбурга включён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО[260]. Другие исследователи полагают, что вдовствующая баварская герцогиня могла вступить в новый брачный союз. Её возможным вторым супругом считают Теуцеберта, в браке с которым герцогиня родила дочь Ротруду[261]. Хильтруда властвовала над Баварией до самой своей смерти в 754 г. Предполагается, что с кончины Хильтруды и до того, как Тассило III в 757 г. достиг совершеннолетия и взял на себя управление Баварией, опекуном герцога был франкский правитель Пипин Короткий[262].

После достижения совершеннолетия Тассило III начал проявлять сильную тенденцию к обособлению от франкского доминирования. С этой целью он постарался прежде всего укрепить традиционные узы, связывавшие баварский правящий дом, с лангобардами. На протяжении 60‑х гг. VIII в. он неоднократно бывал в Италии, пытаясь заручиться поддержкой со стороны лангобардского короля Дезидерия (Desiderius, годы правления 757-774, ум. предположительно после 786, после поражения, нанесённого ему Карлом Великим в 774 г., Дезидерий был пострижён в монахи в знаменитом аббатстве Корби, основанном в 657 г. меровингской королевой Батильдой). При Меровингах и Каролингах аббатство стало крупным центром духовной жизни и учёности средневековой Европы. Около 780 г. монахи Корби впервые начали использовать каролингский минускул, который в значительной степени был ориентирован на воссоздание античного шрифта. Позднее каролингский минускул стал основным типом письменности как во Франкском государстве, так и в Оттоновской Германии. Тем более что в 815 г. два монаха монастыря Корби — Адалард (Adalhard), двоюродный брат Карла Великого, и Вала (Wala), племянник короля франков, — выполняя волю Карла Великого создать в саксонских землях крупный центр христианско–античной учёности, основали в Германии (нынешняя земля Северный Рейн — Вестфалия) аббатство «новое Корби» (позднее название трансформировалось в Корвей – Fürstabtei Corvey).

Монастырская церковь аббатства Корвей в Германии — церковь Св. Петра, является одним из самых древних памятников церковного зодчества в Центральной Европе. В Средние века Корвей превратился в крупный культурный центр, где получили образование знаменитый историк Видукинд Корвейский, принадлежавший к германской императорской семье, автор «Истории саксов», и миссионер Ансгар, крестивший скандинавов. Здесь имелись большие скрипторий и библиотека, велось летописание: монастырская хроника «Корвейские анналы» («Annales Corbeiensis») содержит ценнейшие сведения по истории Священной Римской империи и Европы в целом. Монастырская библиотека хранила бесценные рукописи, включая «Анналы» Тацита. Упадок аббатства Корвей был связан с влиянием революционных событий во Франции и секуляризацией в период наполеоновских войн.

Только в XI в. одновременно с подъёмом Папства (клюнийское движение) и началом борьбы за инвеституру между Империей и Папством появляется так называемое готическое письмо («фрактура» — «die Fraktur» от лат. «fractus» — «ломаный» (позднее и за его пределами)). Оно возникает в итальянских монастырях и папской канцелярии и постепенно распространяется по Европе. Характерно, что отказ от «готического письма» в разных странах Европы совпадает с отстранением от власти традиционных монархическо–аристократических кругов и «прогрессом» «либерального мировоззрения» (в Нидерландах и Англии — период нидерландской и английской революций; в Швеции — «эра свобод» середины XVIII в., то есть период ограничения власти монарха аристократией после Северной войны; во Франции — период после Французской революции; в странах Прибалтики отказ от «фрактуры» совпадает с поражением Германии в Первой мировой войне и, наконец, в Германии он происходит только после 1945 г.). Но вернёмся к монастырю Корби. Монахи Корби разыскивали по всей Европе уникальные рукописи античных учёных и христианской богословской литературы, переписывали их, украшая изумительными миниатюрами, и бережно хранили копии в библиотеке. Благодаря Корби для Европы сохранились труды Аристотеля, Евклида, Боэция, Марциана Капеллы, Тертуллиана, Августина и многих других великих писателей античности и отцов церкви. Помимо этого, в Корби хранились труды по архитектуре знаменитого средневекового зодчего Виллара д’Оннекура (Villard de Honnecourt, 1195-1266), без знакомства с которыми в принципе невозможно изучение средневековой европейской архитектуры. Здесь интересен и такой момент: традиционное искусство Европы вплоть до начала XX в. было неразрывно связано с античностью и германской исторической и культурной традицией, тем более что традиционные правящие круги Европы вели своё происхождение от германцев и аристократии Римской империи. Поэтому, если модернизм и прочие всевозможные «измы» находили своих почитателей прежде всего среди «леваков» и разного рода меньшинств, то интерес к настоящему, подлинному искусству Европы проявляли представители консервативных кругов (неслучайно готику «открыли» в эпоху Реставрации), и прежде всего немцы и итальянцы. Так и первооткрывателем Виллара д’Оннекура стал не американец и даже не француз, а немец — немецко–швейцарский историк искусства Ганс Ханлозер (Hans Robert Hahnloser, 1899-1974), который в 1935 г. опубликовал фундаментальное исследование работ Виллара д’Оннекура. Знаменитый французский ученый, бенедиктинский монах Жан Мабильон (Jean Mabillon, 1632-1707), «отец» научной палеографии и дипломатики, был монахом монастыря Корби. В 881 г. аббатство было разрушено норманнами, но отстроено заново и под покровительством королей стало ещё более богатым и роскошным.

Само аббатство Корби было разгромлено в годы революционной смуты во Франции. Библиотека аббатства повторила судьбу большинства монастырских библиотек Франции и отчасти Бельгии. Многие редчайшие манускрипты были распроданы, часть из них исчезла бесследно, в лучшем случае они оказались в библиотеках Амьена, Парижа и других городов, но как целостное собрание уже не существовали. Некоторые манускрипты, вышедшие из скриптория Корби, сохранились благодаря русскому библиофилу и дипломату П. П. Дубровскому, работавшему в годы революционной смуты в Париже. Дубровский искренне надеялся зародить в соотечественниках «благородное соревнование привозить из чужих краев, вместо богатых гардеробов, кружев, фарфоровых сервизов и прочего, разные предметы учёности, обогащающие науки и художества»[263]. В 1805 г. его коллекция стала основой Депо манускриптов (то есть Отдела рукописей) Императорской публичной библиотеки Петербурга, где ныне и хранится. Монастырская церковь Святого Петра в Корби была в 1792 г. продана с аукциона и использовалась в качестве каменоломни. В 1816 г. с приходом к власти во Франции Людовика XVIII разрушение аббатства прекратилось и было решено частично восстановить его, но в уменьшенном виде.

Немецкое аббатство Корвей, включая его уникальные скрипторий и библиотеку, было спасено от разрушения в результате наполеоновских революционных бесчинств только благодаря тому, что после «революционной» секуляризации оно по поручению прусского короля Фридриха Вильгельма III оказалось во владении семьи ландграфов Гессен–Ротенбургских. Первым владельцем Корвей был ландграф Виктор Амадей фон Гессен–Ротенбург (Victor Amadeus von Hessen–Rotenburg, 1779-1834), который с 1815 г. носил титул князя фон Кореей (Fürst von Corvey), а с 1821 г. — титул герцога фон Ратибор (Herzog von Ratibor). В 1834 г. В.А. фон Гессен–Ротенбург скончался и передал свои владения племяннику Виктору Морицу, князю фон Гогенлоэ–Шиллингсфюрсту, который с 1840 г. стал носить титул герцога фон Ратибор и князя фон Корвей (Viktor Moritz Karl I. Herzog von Ratibor, Fürst von Corvey, 1818-1893), тогда как титул князя фон Гогенлоэ–Шиллингсфюрст перешёл к его младшему брату Хлодвигу (Chlodwig Carl Viktor Fürst zu Hohenlohe–Schillingsfurst, 1819-1901), c 1894 по 1900 г. являвшемуся канцлером Германской империи и сторонником сохранения дружественных отношений с Россией. Отчасти дружественное отношение X. фон Гогенлоэ–Шиллингсфюрста к России объяснялось тем, что он был женат на Марии фон Сайн–Витгенштейн–Берлебург (Marie zu Sayn–Wittgenstein–Berleburg, 1829-1897), внучке русского фельдмаршала и героя Отечественной войны 1812 г. П. Х. Витгенштейна (Людвиг Адольф Петер цу Сайн–Витгенштейн–Берлебург, Ludwig Adolph Peter (Pjotr Christianowitsch) zu Sayn–Wittgenstein–Berleburg, 1769-1834). В настоящее время владельцем аббатства является Виктор Меттерних–Сандор (Viktor Mettemich–Sândor, р. 1964, с 2009 г. (после смерти его отца Franz–Albrecht Maximilian Wolfgang Josef Thaddäus Maria Mettemich–Sândor, 1920-2009) носит титул Herzog von Ratibor und Fürst von Corvey.

Читатель может спросить: зачем необходимы все эти сведения об аббатствах, монастырях, истории их основателей и владельцев и так далее? В настоящее время в нашей стране, да и вообще в целом, очень популярно говорить об «упадке Европы», о «её закате», о России как центре христианской цивилизации и т. д. Как это может быть, если именно в России, даже не в США, радикальные антихристианские силы сумели захватить господство, если под властью левого режима именно СССР в огромной степени способствовал разрушению религиозного и вообще традиционного мировоззрения в мире? Да и в самой Европе левацкие антихристианские силы сумели во второй половине XX в. добраться до власти в огромной степени только благодаря СССР и их союзнику США. Другое дело, что надежды левых не оправдались: упадок белого христианского мира привёл не к созданию «мировой левой земшарной республики» по образцу Коминтерна или Евросоюза, а к подъёму небелых, прежде всего восточноазиатских и мусульманских стран и народов, контролировать которые левые не в состоянии. Но всё равно в рассуждениях многих наших соотечественников причудливо перемешаны «турниры святого Георгия», «защита христиан на Ближнем Востоке», ненависть к «Гейропе» с восторгами по адресу левой идеологии, социализма, свободы, которая якобы установилась в Европе и т. д. Все эти данные, которые приведены выше, может быть, отчасти действительно позволят лучше понять, какие силы действительно несут ответственность за упадок европейской цивилизации и культуры, а какие способствовали их сохранению, развитию и приумножению.

Но вернёмся к династии баварских герцогов. В 763 г. Тассило III женился на дочери Дезидерия Лиутберге. Вероятно, брак должен был скрепить лангобардско–баварский союз, целью которого было противостоять экспансии правителей Франкского государства[264]. В качестве приданого Дезидерий возвратил Тассило III земли Южного Тироля, захваченные у баварского герцога Гримоальда II королём Лиутпрандом в 720‑х гг.[265]

Лиутберга в браке с Тассило III стала матерью четырёх детей: трёх сыновей — Теодо Теудеберта (род. 772) и Гунтария, а также двух дочерей — Котани и Ротруды[266]. Старший из сыновей, Теодо, родился около 770 г. В 772 г. в праздник Троицы он был крещён в Риме палой Адрианом I[267].

До нашего времени сохранился потир («Чаша Тассило» — Tassilokelch), подаренный в 777 г. Тассило и Лиутбергой монастырю Кремсмюнстер. На нём нанесена надпись: «TASSILO DVX FORTIS + LIVTPIRC VIRGA REGALIS» («Тассилон — храбрый герцог + Лиутберг — потомок королевского рода»)[268].

Вместе с тем политическая роль Лиутберги в истории баварского герцогства была скорее негативной. На Лиутбергу средневековые авторы возлагали ответственность за уничтожение независимости Баварии, потому что именно она подстрекала мужа к выступлению против франков. Причиной её ненависти к правителю Франкского государства Карлу Великому они называли развод в 771 г. Карла с её сестрой Дезидератой (это предполагаемое имя лангобардской принцессы, настоящее её имя неизвестно) и уничтожение франками в 773–774 гт. Лангобардского королевства, которым правил её отец Дезидерий[269].

Предыстория этого конфликта такова. В 757 г. Тассило III дал торжественную присягу на верность Пипину Короткому и его сыновьям, передав своё герцогство в руки короля и получив его обратно в виде лена. Тассило III обязался доставлять королю вспомогательные отряды во время походов или же платить определённую дань.

В 763 г. Тассило III отказался исполнить своё обязательство, он мечтал покончить с зависимостью от франков и вновь сделать Баварию самостоятельным государством, каким она была при его предках. Этому способствовало то обстоятельство, что Карл Великий в течение первого двадцатилетия своего управления вынужден был вести беспрерывные войны. Тассило III не приводил королю вспомогательных отрядов, не являлся на майских собраниях франков и созывал собственные ландтаги, постановления которых издавались от имени герцога. Время считалось в Баварии по годам правления герцога, причём имя короля иногда совсем опускалось.

Только по окончании войн с саксами Карл Великий получил возможность принять решительные меры против баварского герцога и двинул против него войска. Тассило III в 787 г. принёс Карлу Великому ленную присягу на рейхстаге в Вормсе, выдав заложников, между которыми был его сын Теодо III. Однако против короля тайно составилась коалиция, к которой примкнули Византия и лангобардские владетели Италии. Во главе коалиции находился Тассило III, подстрекаемый своей женой Лиутбергой. К союзу старались привлечь и аваров, к тому времени обосновавшихся на Среднем Дунае. В итоге Карл Великий вынужден был выступить против Тассило. Карла поддержали папа римский Адриан I и баварское духовенство с архиепископом Зальцбургским во главе, а также представители многих знатных баварских родов, находившихся в зависимости от франков.

В 788 г. на рейхстаге в Ингельхайме (Ingelheim), согласно решению Карла Великого и имперских чинов, герцог Баварии Тассило III (годы правления 748-788) был обвинён в измене и целом ряде преступлений и приговорён к смертной казни. Основанием для этого послужил отказ Тассило III поддержать Пипина Короткого во время его похода в Аквитанию. Однако он был помилован, и смертная казнь для Тассило III была заменена пострижением в монахи аббатства Жюмьеж (Jumièges). Процесс над герцогом Тассило III примечателен ещё и тем, что в числе преступлений, совершённых герцогом, упоминается и «Harislis», то есть «Heeresverlassung» или дезертирство (имелся в виду отказ герцога по политическим соображениям поддерживать политику Каролингов в Италии). Это одно из первых немецких слов, которые получили отражение в исторических источниках. В 794 г. на имперском Синоде (Reichssynode) во Франкфурте Тассило III ещё раз признался в совершённых им преступлениях, а также сам и от лица своих потомков отказался от прав на баварский герцогский престол.

Как считают исследователи, последние годы своей жизни Тассило III провёл в Германии в монастыре Лорш (Lorsch) (в «Песне о Нибелунгах» говорится, что этот монастырь был основан Утой, матерью братьев-Нибелунгов, то есть бургундских владетелей Вормса, однако его основателем был граф Рейнгау Канкор (Chancor) из рода Робертинов) в качестве простого монаха. В базилике монастыря на протяжении всего Средневековья сохранялся надгробный камень Тассило III с надписью «Tessilo dux primum post rex monach(us) sed ad imu(m)Idibus in temis decesserat iste decembris Conditur hac fovea quem pie Christe bea» («Tassilo, erst Herzog, später König, doch zuletzt Mönch, war am dritten Tag vor den Iden des Dezember (11. Dez.) verstorben und wurde in diesem Grab bestattet. Gewähre diesem, gütiger Christus, die Seeligkeit» — Тассило, вначале — господин, затем — король, в конце жизни — монах на третий день перед декабрьскими идами (11 декабря) скончался и погребен на сем месте. Господь, даруй ему вечное блаженство!»[270]). Историк Георг Хелвих (Georg Helwich, 1588-1632, викарий архиепископа Майнцского и крупный историк Майнцского архиепископства) 10 сентября 1615 г. самолично видел в Лорше и скопировал эту надпись, которую опубликовал в своём историческом исследовании «Древности Лорша»[271]. Подобно многим представителям германских аристократических родов, Тассило III за свою деятельность на благо церкви был причислен к лику святых, день его памяти отмечается 11 декабря. С Тассило III род Агилольфингов теряет власть над Баварией, хотя к этому аристократическому роду возводят своё происхождение многие знатные семьи Южной Германии.

Существует и ещё одна версия происхождения дома Виттельсбахов, согласно которому он восходит к Лиутпольдингам (die Liutpoldinger), одному из знатнейших германских родов эпохи Раннего Средневековья, который правил в Баварии в 895-947 и 983-985 гг. и стоял у истоков формирования Баварского герцогства в составе Священной Римской империи германской нации, однако это уже тема для другой статьи.

Зубарева Елена Юрьевна — кандидат исторических наук