Дело кремлевских врачей: как готовилось убийство Сталина

Анализ развития дел Абакумова, врачей и МГМ наводит на мысль, что либо Сталин в последние годы серьезно болел и отошёл от дел, либо был отстранен от дел своими соратниками, либо… Если Сталин курировал эти дела, то почему он допустил такие вопиющие ошибки? Если Сталин выпустил ход обоих дел из своих рук, то что стало причиной? Если он отошел от дел, то почему? А может все дело в другом?

Действительно, в последние два года Сталин принимал гораздо меньшее участие в оперативном руководстве страной. Историк Ю. Жуков предположил, что Сталина отстранили от власти. Это предположение, по-сути, содержит два утверждения.

1. Сталин власти не имел.

2. Его лишили власти силой.

Но возможны и другие предположения. Например, Сталин власть сохранил, но от дел отошел сам. В целом вопрос надо разбить на следующие части. Отошёл он от дел или нет? Если отошел, то сохранил ли власть или нет? Если не сохранил, то это он сделал добровольно или у него власть отняли силой?

Одной из версий является предположение о том, что Сталина был настолько болен, что его не надо было даже убивать. Историк Ю. Жуков одним из первых обратил внимание на то, что в конце жизни (1949-53) повседневная активность Сталина резко снизилась. По мнению Ю. Жукова, Сталин по состоянию здоровья фактически отошел от непосредственного управления СССР ещё в 1951 году. Жуков приводит следующие аргументы.

1. 16 февраля 1951 года было принято решение Политбюро о том, что отныне все решения по важнейшим вопросам принимают три человека: Берия, Булганин, Маленков. Но самая главная фраза этого постановления: «а принятые решения публикуются за подписью И.В. Сталин». Мол, конец 50-го года — идёт корейская война, всему руководству страны важно находиться на боевых постах, а Сталин сидит у себя на Рице.

Однако это не может свидетельствовать об отстранении Сталина от власти и что он не может принимать решения. Есть много свидетельств, что Сталину смертельно надоела рутина принятия массы повседневных решений и к старости он захотел поработать над теорией социализма, которую считал исключительно важной («Без теории нам смерть!»). Кроме того длительное повседневное ручное руководство экономикой привело его к мысли, что так дальше нельзя. Ведь, если придёт к власти дурак и предатель (что и случилось во времена Горбачева), то он может не развалить страну. Надо было создавать систему, которая бы работала автоматически. К концу 1952 г. план реформ был готов, а в начале 1953 г. был почти готов и учебник политэкономии. Кстати, тогда Сталин начал возвращаться к делам государства. То есть этот пункт не может считаться даже косвенным доказательством.

2. По свидетельству военно-морского министра Н.Г.Кузнецова, в 1947 г. Сталин лично руководил совещаниями как гражданских, так и военных. В 1951 г. на совещаниях в ЦК по флотским вопросам он был всего 2 раза, а затем поручил его вести своим заместителям. На июльском 1953 г. пленуме ЦК ближайшие соратники сообщали, что, начиная с 1951 года, Сталин практически не участвует в заседаниях, что подтверждается полугодовыми отпусками Сталина на юге.

Как показывает Журнал записей лиц, принятых Сталиным в своем кремлевском кабинете, круг его встреч стал суживаться. Если в 1940 г., судя по этому журналу, он встретился с двумя тысячами посетителей, то в 1950 г. их уже только около семисот, а в 1951 и 1952 гг. — менее пятисот за год. Он месяцами не появлялся в своем кремлевском кабинете. В начале 50-х Сталин в отпуск стал выезжать из Москвы с началом осени чуть ли не до Нового года. В 1950 г. он не принимал посетителей около 5 месяцев — с 2 августа до 22 декабря, затем он не принимал посетителей с 9 августа 1951 г. по 12 февраля 1952 г.

3. Было резко сокращено число рассылок, посылаемых Сталину из «органов». В конце 1946 года Сталину на стол поступало около 40 — 50 секретных докладных записок и рапортов МВД и МГБ каждый месяц. Некоторые из таких рапортов, прежде всего о репрессивных актах, осуществлявшихся Особыми Совещаниями по групповым делам, посылались только Сталину. Для их утверждения была, очевидно, нужна лишь его санкция. Донесения МГБ доставлялись Сталину лично и никто, кроме министра и Сталина не знал, что там. По другим событиям и проблемам копии рапортов Сталину посылались также и другим членам Политбюро. Секретная информация в форме рапортов и докладных МВД и МГБ направлялась отдельным членам Политбюро. Списки на рассылку такой информации утверждались лично Сталиным. Например, каждый месяц Сталин получал два-три рапорта только о работе Особого Совещания МВД, а в одно заседание это совещание рассматривало обычно от 200 до 400 дел.

Детальное представление можно сделать пока лишь о работе Особого Совещания при МВД, так как рапорты МВД Сталину (в отличие от таковых из МГБ) были рассекречены и общий каталог всех рапортов за 1944–1953 годы опубликован в 1994 году. В СССР в 1953 году существовали два Особых Совещания — при МГБ и при МВД. В 1951–1952 годах поток рапортов от МВД Сталину был, как я уже отмечал, резко сокращен. Большая часть этих рапортов шла теперь только Маленкову, Берия, Булганину и другим лидерам.

Последний рапорт о деятельности Особого Совещания МВД Сталин получил в июле 1950 года. Это был доклад «О рассмотрении Особым Совещанием при МВД следственных дел на 112 человек 14 июля 1950 года». Это был второй рапорт за июль, в первом, 8 июля, Сталину доложили о приговоре 7 июля группе в 115 человек.

Каждый месяц Сталин получал два или три рапорта о работе Особого Совещания МВД, и в одно заседание это совещание рассматривало обычно от 200 до 400 дел. В 1946–1947 годах цифры могли быть и выше, например 8 мая 1947 года были рассмотрены дела на 575 человек. В это время через Особое Совещание при МВД СССР проходило около 15 тысяч дел ежегодно, и в этот поток попадали в основном националисты и «социально враждебные элементы» из западных областей Украины и из Прибалтики. Особое Совещание при МГБ, деятельность которого не рассекречена в такой же степени (возможно, из-за ликвидации многих документов), специализировалось на делах более закрытого типа.

За весь март 1952 года ему поступил лишь один рапорт от МВД СССР, причем второстепенный. В 1952 г. количество документов, которые получал Сталин в прочих рассылках также резко сократилось. Можно заключить, что он по каким-то причинам дал в МВД директиву — прекратить отправку ему докладных о текущих событиях. МВД СССР прекратило также отправку Сталину докладных о рассмотрении Особым Совещанием при МВД СССР следственных дел.

4. Сокращение числа посетителей кремлевского кабинета Сталина. Ю. Жуков приводит динамику числа посетителей кабинета Сталина. Всего в 1947 г. Сталин принял 1200 посетителей, в 1950 г. — 700. Было 6 официальных заседаний ПБ. В 1951 г. — 500 и было 4 заседания ПБ. В феврале 1953 года Сталин вел совещания и приемы в своем кремлевском кабинете только четыре раза. По-прежнему, как и в конце 1952 года, эти совещания продолжались не дольше часа. Этот факт также не может служить доказательством «отхода Сталина от дел», он указывает на отход от рутинных дел. Это совершенно не означает, что Сталин бездельничал. Напротив, он очень напряжённо работал над стратегическими вопросами, например, над теорией. Так в 1952 г вышла исключительно важная работа Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР». Кроме того, Сталин был сосредоточен на будущей политической и экономической реформе. Когда работа по политэкономии была готова, в конце 1952 г., Сталин вновь стал активен. Он долго беседует со Зверевым на экономические темы, принимает послов.

По воспоминаниям Первухина, Сталин в 1951-53 гг. настолько отошел от повседневного руководства экономикой, что даже нередко не мог вспомнить всех своих замов по Совмину. Кстати, это совершенно естественно, если учесть, что в послевоенные годы реорганизация ПБ и Совмина следовала за реорганизацией. Сталин все время пытался найти оптимальную конфигурацию управления экономикой. Всё это ничего не говорит о здоровье и Сталина и том, что соратники Сталина его от чего-то отстранили.

5. Подготовка и представление отчетного доклада на XIX съезде Маленковым, а не Сталиным. Но этот аргумент не убедителен, так как в те годы это была совершенно обычная практика Сталина, давать выступать другим лидерам СССР (сам Сталин не любил выступать с длинными речами). Например, в дни торжественных заседаний, посвященных Великой Октябрьской социалистической революции выступали разные соратники Сталина. Это особенно проявилось в его последние годы жизни.

6. 11 апреля 1951 г. Сталин подписал в печать 13 том своих сочинений, затем издание собрания сочинений Сталина прекратили. А раз так, то, значит, кто-то решил, что работы Сталина больше не нужны. Тут есть логическая нестыковка. Между прочим, все остальные работы Сталина выходили, как полагается. Если бы Сталин был «отстранён» не выходило бы ничего. Почему не предположить, что сам Сталин пока отложил публикацию своих уже ранее опубликованных сочинений. Так почему же тогда перестали публиковать собрание сочинений Сталина? Наиболее очевидный ответ — просто Сталину некогда было заниматься своими старыми сочинениями — некогда редактировать. Он был занят другими более важными сочинениями, которыми он готовил к печати. Сталин начал писать работу по языкознанию и с большим трудом добивался окончания написания учебника по политэкономии, лично руководя авторским коллективом. Наконец, он готовил к печати свою серьезнейшую работу по политэкономии социализма. Кстати по той же, видимо, причине в 1951 году не стали печатать сборник «Переписка Сталина с Черчиллем и Рузвельтом в годы ВОВ» — реальное значение сборника не велико, есть множество других несравненно более важных дел.

7. Отказ от увенчания здания МГУ памятником Сталину в 1951 году также трактуется как свидетельство отстранения Сталина от власти. Но этот аргумент просто смешон. Почему-то считается, что Сталин любил возвеличивать себя, а раз так, то отказ от памятника — свидетельство потери власти. А если Сталин не любил себя возвеличивать? Тогда вся логическая конструкция рассыпается. Между тем фактов, подобных этому, очень много и они имели место в самые разные годы. У меня просто нет необходимости все их перечислять. Поэтому данный факт свидетельствует лишь о скромности Сталина. Кто хочет проверить меня, тому рекомендую Кремлева, который убедительно показывает, что Сталин боролся против культа своей личности.

8. Вторую половину 1950 г. в разгар Корейской войны Сталин провел на Юге. Ю. Жуков считает, что Сталин серьезно болел. Однако этому нет никаких подтверждений. По крайней мере, в истории болезни. Отъезд мог иметь ряд других очень важных причин. Корейская война была очень важным событием, которая могла вылиться в новую мировую войну. Американцы прекрасно знали, что в реальности СССР далеко ещё не залечил раны Второй Мировой. Сталин ввязываться в новую войну и не собирался. Сталин интенсивно занимался стратегическими проблемами и теоретической (по сути научной) работой, что нереально в условиях, когда к тебе постоянно обращаются с рутинными вопросами. Вполне логично, что он уехал для того, чтобы иметь возможность сконцентрироваться, а текущей работой и рутинными задачами занимался Булганин. Никто не мешал Сталину звонить в Москву, передавать указания фельдъегерской почтой и т. д. Это ни в коей мере не может считаться аргументом «отстранения Сталина».

9. Более того, Жуков утверждает, что Сталин якобы впал в маразм и как старый склеротик не помнил, что он делал вчера. Ю. Жуков описывает документ, который он держал в своих руках: «В Москву на имя Маленкова поступает письмо от Сталина. Оно написано не на бумаге, а на традиционной цековской красной папочке (оторвана одна половинка) огромными буквами, в четыре раза больше обычных, очень острыми. Создается впечатление, что у писавшего человека явно не работала правая рука и он её держал левой и двумя руками водил карандаш. Отсюда большие буквы, острые углы у них, смена почерка. Не менее интересно содержание письма. Сталин пишет, что Вышинскому, который в тот момент был в Нью-Йорке, следует выступить в ООН по такому-то вопросу и сказать то-то и то-то. Вроде бы нормально. Но Вышинский уже выступил неделю назад! Спустя некоторое время Маленков получает второе письмо, примерно такое же, на красной половинке папки, с тем же содержанием!» В ответ на этот аргумент я специально посмотрел документы над которыми работал Сталин в 1951–1953 г. и не нашёл признаков неадекватной работы мозга — см. ниже.

Будто бы разговор с министром финансов Зверевым 1 марта 1953 г. настораживает: Сталин в ночном звонке вспоминает стародавний разговор с одним из чиновников насчет налогов и прибыли. Но разговор велся не о конкретном государственном деле, а о теоретическом вопросе со ссылками на заседание многолетней давности. Это был чисто теоретический вопрос — Сталин пытается понять, как в реальности работает система налогов в социалистическом государстве. Между прочим, блестящие идеи Сталина по политэкономии социализма до сих пор ещё не поняты как следует.

Жуков пытается объединить два не всегда связанные между собой вопроса: 1) Сталин отошел от дел и, следовательно, 2) Сталин потерял власть. При этом Жуков идет дальше. Он косвенно утверждает, что Сталин впал в старческий маразм из-за резкого ухудшения своего здоровья.

Так ли это? Эти вопросы требуют анализа. Разберу их по порядку. 1. Действительно ли Сталин отошел дел? Действительно — но от повседневных рутинных дел.

Об этом свидетельствует хотя бы резко уменьшившееся число рассылок и донесений, которые Сталин получал из МГБ и других «органов».

Кроме того, есть данные, что соратники Сталина зачастую решали вопросы без его участия. Это, прежде всего, решение о созыве XIX съезда партии, решение о публикации статьи о врачах-убийцах и т. д. Множество решений очень часто принимались на заседаниях всяческих «троек» и «пятерок» в отсутствии Сталина. При этом Сталин всегда подчинялся решениям большинства. Например, когда Политбюро приняло решение о публикации в «Правде» статьи о врачах-вредителях, подчинился, хотя не присутствовал на заседании и идею не одобрял. Однако когда ему принесли статью на редактирование, он резко сместил акценты, обратив внимание на ротозейство. Случай, когда возражения Жданова не позволили ПБ принять решение по Лысенко, также доказывает это. А, например, назначения Игнатьева и Рюмина состоялись в тот момент, когда Сталин был на юге. Я не думаю, что это была Сталинская инициатива. Даже решение о возобновлении дела ЕАК, скорее всего, не было с ним согласовано — и решение принимали Булганин, Берия, и Маленков, а не Сталин, который отдыхал на Юге.

Некоторые авторы утверждают, что в июне 1952 года сам Сталин объявил своим соратникам в Политбюро о необходимости созыва XIX съезда ВКП(б), что он к этому времени уже подготовил основной сценарий для съезда и наметил связанную с ним программу реорганизаций партийного и государственного аппаратов. Между тем поведение Сталина на съезде было вызывающим. Он посетил только несколько заседаний, он демонстративно сидел в стороне от Президиума съезда. Судя по воспоминаниям очевидцев, Сталин ни с кем не советовался по поводу кандидатов в Президиум и Бюро Президиума ЦК КПСС. Такое поведение Сталина доказывает, что съезд созван вопреки его воле — хотя Сталин был вынужден подчиниться партийной дисциплине, он демонстративно тыкает всем в нос, показывая кто в доме хозяин.

Подчеркну, что Сталин совершенно не был тираном, каким его рисуют заинтересованные в искажении истины, несведущие или весьма неумные люди. Если считать, что в СССР была при Сталине диктатура, то это была явно диктатура без диктатора. Решения принимались коллективом людей, ответственных за разные участки работы. Сталин координировал и лоббировал некоторые решения, но он просто физически не мог быть всесильным диктатором. Более того, никаким решающим голосом в начале 50-х годов он не обладал, потому что не хотел. Если бы Сталин был заинтересован и хотел бы держать все нити в руках, то он бы не уехал из Москвы. Он бы остался в Кремле, где были собраны все нити управления государством.

Итак, Сталин действительно стал меньше внимания уделять государственной текучке, но он интенсивно занимался важнейшими стратегическими и теоретическими вопросами, о чём свидетельствует подготовленная реформа и ряд ключевых работ Сталина, опубликованных в эти годы.

Почему Сталин мог отойти от дел? Можно предположить, что он 1) заболел, 2) устал от текучки и рутины или же 3) сосредоточился на другом очень важном и серьезном деле, забиравшем всё его внимание. Действительно, текучка была неимоверной. Например, в 1948 г. Бюро СМ СССР решило колоссальное число мелких рутинных вопросов. Если прочитать книгу Грегори, то становится очевидно, что после слома НЭПа большую часть времени экономика СССР управлялась в ручном режиме, а это значило сотни совещаний, решений, бессонные ночи, головная боль с нерадивыми исполнителями, неправильными решениями, принятыми в условиях спешки, перегрузки и недостатка информации. Поэтому основная масса всех этих решений замыкалась на Сталине. Это буквально убивало и морально и физически.

В 1930-е годы Политбюро рассматривало от трех до четырех тысяч вопросов в год; еще больше вопросов решал Совнарком, официальное Правительство СССР.

Высшее руководство тонуло в потоках информации, а незначительность вопросов заслоняла общую картину. Больше всего был загружен сам Сталин, без которого его замы, как пишет в письме Сталину Каганович, не могли «решиться на что-либо фундаментальное…». Несмотря на огромную работоспособность генсека, временами и он не выдерживал: «Уехал от бумаг, а вы забрасываете меня грудой бумаг. Решайте сами и решайте поскорее…» (из письма Кагановичу 13.09.1933). Сталин при всей власти, которую он сконцентрировал в своих руках, опасался, что подчиненные сделают из него «факсимиле» для утверждения согласованных за его спиной решений. «Я не могу все знать. Я обращаю внимание на разногласия, на возражения, разбираюсь, почему они возникли, в чем дело. А они прячут это от меня» (по воспоминаниям Константина Симонова). Так пытаются вести себя бюрократы во всём мире, из слабого руководителя запросто делают куклой, легко манипулируемой аппаратом. Понятное дело, что со Сталиным это не удалось, хотя аппарат старался изо всех сил.

ВЛАСТЬ ОСТАВАЛАСЬ В РУКАХ У СТАЛИНА

А, может, Сталина все-таки отстранили от власти, как считает историк Ю. Жуков? Против такой версии свидетельствуют следующие факты.

1. Безоговорочное подчинение административно-бюрократических структур решениям Сталина.

2. Поведение Сталина на XIX съезде.

3. Славословия в адрес вождя как во время, так и после съезда.

4. Правка статей, например в Правде от 13 января.

5. График работы министерств.

На XIX съезде Сталин держал себя особняком по отношению к членам Политбюро. Например, Сталин сидел отдельно от Политбюро. Об этом довольно подробно написал присутствовавший на съезде Константин Симонов. Однако он был исключительно активен на пленуме ЦК.

Сталин блестяще выступил на XIX съезде партии и на последующем пленуме ЦК КПСС. Упоминание имени Сталина всегда сопровождалось овациями. В своих воспоминаниях o XIX съезде Шепилов пишет: «Бурей оваций встречал съезд каждый раз упоминание имени Сталина. Зал много раз стоя приветствовал вождя. Имя Сталина не сходило с уст ораторов. Уже в своем вступительном слове тон в этом отношении задал В. Молотов. Он закончил свою речь словами: «Да живет и здравствует многие годы наш родной великий Сталин!» — Примерно так начиналось и заканчивалось почти без исключения каждое выступление… На самом съезде, при его открытии, увидев, например, что М. Торез, К. Готвальд, Д. Ибаррури и другие сидят в ложе президиума, а не за столом президиума съезда, Сталин поднялся, начал приглашать их занять места за столом, сам подтаскивал каждому стул, чем вызвал переполох у организаторов съезда. Затем он сел к краю стола президиума, ближе к трибуне; между ним и Кагановичем оказалась дистанция в два стула».

А вот как описывал выступление и Сталина на XIX съезде другой очевидец: «Зал поднимается и рукоплещет. Сталин встает из-за стола президиума, обходит этот стол и бодрой, чуть-чуть переваливающейся походкой не сходит, а почти сбегает к кафедре. Кладет перед собой листки, которые, как мне кажется, он держал в руке, когда шел к трибуне, и начинает говорить — спокойно и неторопливо». К слову, описание «сбегает» явно говорит о прекрасном здоровье Сталина, он ничем не похож на немощную развалину, которую из него пытаются сделать некоторые современные исследователи.

В своих воспоминаниях Шепилов рассказывает, что на последующем после съезда пленуме «неожиданно для всех Сталин предложил создать новый, неуставной орган — бюро Президиума ЦК. Оно и должно было выполнять функции прежнего всемогущего Политбюро. В этот верховный партийный центр Сталин предложил не включать В. Молотова, К. Ворошилова, А. Микояна. Это и было принято Пленумом, как всегда, единогласно». Никто даже и не вякнул. Хорош отстраненный от дел руководитель! Все предложения Сталина приняты безоговорочно. Попробовал бы кто-то отстранить вождя — ему стоило бы сказать несколько слов в момент выступления и в следующее мгновение весь Президиум был бы просто сметен — обожание вождя было всеобщим. В видеоролике, имеющемся в Интернете, видно, что Берия и Булганин смотрят на выступающего Сталина очень напряженно и со страхом.

Зачем давать Сталину решающую роль на после съездовском пленуме ЦК, если Сталин уже отстранен? Наблюдая за ролью, которую играл Сталин на съезде, за поведением членов «четвёрки» можно однозначно сказать — все разговоры об отстранении Сталина — полная чушь. Сталин оставался единоличным и безоговорочно признаваемым всеми лидером СССР.

Есть много и других подтверждений того, что Сталин был однозначным лидером страны. Например, правка статьи в «Правду» от 13 января — Шепилов не посмел ее направить без консультаций со Сталиным.

Другие примеры. В 1952 г. секретариат ЦК готовил решение, одобряющее деятельность газеты «Культура и жизнь», но внезапно на заседание секретариата пришел Сталин и без объяснений заявил, что газета свои функции исчерпала и ее надо закрыть. Никто даже не вякнул. Отстранённые руководители так себя не ведут. В начале 1953 г с просьбой о срочной поставке техники, необходимой в Корее Мао обратился именно к Сталину, а не к одному из его трех формальных заместителей.

Наконец, до самой смерти Сталина и некоторое время после ее все учреждения работали подстраиваясь под режим его работы. В те годы длительность рабочей недели была 41 час при шестидневной неделе. С понедельника по пятницу работали по 7 часов в день, а в субботу — 6 часов. Но график работы высших органов власти был своеобразен. Рабочий день начинался в 9.30, заканчивался для рядовых сотрудников в 20.00, а для министров и прочих руководителей высокого уровня — в 24.00. Поэтому на вопрос, был ли Сталин отстранен от власти, следует дать отрицательный ответ. Нет, не был. Власть оставалась у Сталина.

ЕСТЬ ЛИ УБЕДИТЕЛЬНЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА БОЛЕЗНИ СТАЛИНА В ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ЕГО ЖИЗНИ?

А может Сталин действительно был болен? А если болен, то насколько серьёзно? Ворошилов вспоминал, что Сталин в результате напряженной работы в последние годы стал прихварывать. Однако «прихварывать» и быть недееспособным больным — совершенно разные вещи.

По свидетельству дочери Светланы, здоровье Сталина серьезно пошатнулось сразу после войны. Она вспоминает, что «отец заболел, и болел долго и трудно». Чем — она не знала и во время болезни с ним не виделась — к тому времени они вообще встречались крайне редко, могли не видеться месяцами. Как говорилось выше — нужно очень осторожно относиться к свидетельствам Светланы или тексту, который выдаётся за её воспоминания.

Если Светлана не видела отца месяцами, то откуда она достоверно знала, что он болел? Были ли какие-то внешние признаки или её мнение основывалось на слухах? Внешние признаки нездоровья Сталина, которые, по словам дочери Светланы, будто бы бросались в глаза окружающим, включали следующие симптомы.

1. В последнее время Сталин потолстел. Как врач могу сказать, что это «потолстел» в принципе нельзя считать признаком нездоровья без знания многих дополнительных факторов. Важнейшие — насколько человек потолстел и за какой срок, какой исходный вес он имел. Если он, к примеру, поправился за два года на 5 килограмм при весе 80 кг, то это вряд ли можно всерьёз рассматривать как симптом болезни.

Если посмотреть фильм с выступлением Сталина на XIX съезде партии, то какого-либо особого ожирения Сталина не заметно. Кроме того увеличение толщины слоя подкожно-жировой клетчатки не зафиксировано в акте вскрытия. «Потолстения» Сталина не отмечают и люди, близко с ним общавшиеся. То, что Сталин стал чуть толще, не удивительно — к старости все люди грузнеют, особенно если нет проблем с питанием.

2. Появились симптомы «нехватки дыхания». Сталин даже бросил курить. Однако, судя по выступлению на съезде, никаких проблем с дыханием у Сталина не было — никаких признаков одышки.

3. Светлана пишет, что якобы обычно бледное лицо вдруг стало красным — верный симптом сильно повышенного кровяного давления. Окружающие не подтверждают этого наблюдения. Кстати, Сталин никогда не был бледным, всё-таки он кавказец. Очень многие отмечали его смугловатую кожу. Светлана или тот, кто пишет от её имени, здесь просто говорит ерунду. Однако в другом месте Светлана пишет совершенно противоположные вещи: «Ему (Сталину — С.М.) было уже семьдесят два года, но он очень бодро ходил своей стремительной походкой по парку, а за ним, отдуваясь, ковыляли толстые генералы охраны».

4. По свидетельству охранника А. Рыбина, Сталин страдал приступами головокружения. Но по свидетельству того же Рыбина, Сталин якобы страдал от полиартрита. Однако полиартрит прекрасно диагностируется при вскрытии и это никак не отмечено в акте вскрытия тела Сталина.

5. По словам сына Берия, Сталин не присутствовал на вечере 21 января 1953 г., посвященном памяти Ленина. У него началось учащенное сердцебиение, когда он садился в машину. Он мог не присутствовать по массе других причин. Учащённое сердцебиение — это насколько? Медицинская карта Сталина (см. главы выше) однозначно говорит об обратном — с сердцем у Сталина было всё отлично.

6. По воспоминаниям Судоплатова, в конце февраля 1953 года его вызвали в кабинет Игнатьева, где находились Гоглидзе, первый заместитель Игнатьева, и Коняхин, заместитель начальника следственной части. Судоплатов пишет: «Игнатьев сказал, что мы едем в «инстанцию». Был поздний час — Игнатьев, Гоглидзе и Коняхин вошли в кабинет Сталина, а я около часа оставался в приемной. Потом Гоглидзе и Коняхин вышли, а меня попросили зайти. Я был очень возбужден, когда вошел в кабинет, но стоило мне посмотреть на Сталина, как это ощущение исчезло. То, что я увидел, меня поразило. Я увидел уставшего старика. Сталин очень изменился. Его волосы сильно поредели, и хотя он всегда говорил медленно, теперь он явно произносил слова как бы через силу, а паузы между словами стали длиннее».

Странно удивляться тому, что человек в 73 года постарел. Но даже если принять всё сказанное, это никоим образом не говорит о плохом здоровье и тем более — недееспособности Сталина. «Уставший старик» может обладать прекрасным мышлением.

7. Как поведал один из помощников коменданта дачи, будто бы в последние месяцы Сталин, раскурив трубку и углубившись в бумаги, частенько впадал в дрему. При этом содержимое трубки нередко просыпалось на домашнюю куртку. Ткань начинала тлеть. А вождь все дремал да посапывал. Первая же попытка дежурного разбудить его имела неожиданное следствие. Вздрогнув и испуганно открыв глаза, Сталин, который обычно был весьма благодушен с обслугой, якобы пришел в неописуемую ярость. Ситуация неоднократно повторялась: вождь спит, мундир чуть ли не дымится, а охрана, не решаясь приблизиться, мечется в панике «по тылам»… — Странно, а дочь Светлана, вроде бы утверждала, что отец будто бы бросил курить? Кто из них лжёт и почему?

На самом деле в данном случае мы имеем дело с классическим враньём, широко распускаемым в годы хрущёвского правления о том, что Сталин был необычайно вспыльчив. Это требовалось для прикрытия версии убийц, почему к лежащему на полу Сталину якобы даже боялись подходить — а ну как вскочит и наорёт.

Вот вроде и все «доказательства» того, что Сталин был болен. Достоверных доказательств — ноль. Косвенных, в общем, тоже.

БЫЛИ ЛИ ИНСУЛЬТЫ?

В литературе бытует ещё один миф — будто бы Сталин к моменту своей смерти уже пережил два инсульта. В исследованных документах ни одного подтверждения этих болезней не обнаружено. Недавний пример: в кинофильме: Смерть Сталина» (РТР, 30 сентября 2006 г.), в частности, сообщалось, что после войны у Сталина было два инсульта, и он, якобы, писал с трудом, поддерживая одну руку другой, крупными буквами. И инсульты, и инфаркты, неизбежно должны были быть обнаружены при вскрытии. Будь это правдой — это однозначно играло бы на руку официальной версии о естественной смерти Сталина от инсульта. Такое просто не могли упустить.

Судоплатов пишет о слухах, о будто бы перенесенных Сталиным двух инсультах: один он перенес после Ялтинской конференции, а другой — накануне семидесятилетия, в 1949 году. Некие неназванные «люди из правительственной охраны» утверждали, что в архивах службы охраны КГБ были данные о том, что первый инсульт Сталин перенёс в 1949 году, и с тех пор состояние его здоровья год за годом только ухудшалось. Историк Ю. Жуков пишет аж о 3 инсультах, случившихся у Сталина к 1951 г. Кто больше? В истории болезни Сталина упоминаний об инсультах нет. Будто бы первый инсульт произошел у Сталина между 10 и 15 октября 1945 года после Ялтинской конференции, второй — в 1949-м, накануне семидесятилетия. Поэтому, мол, Сталина в октябре 1945 года отправили в двухмесячный отпуск — никогда до этого Сталин не покидал столицу на столь длительный срок. Что тут сказать — если бы это было правдой, то это действительно походило бы на болезнь, правда, не Сталина, а серьёзное психическое заболевание лечащих врачей — отправлять человека, только что перенесшего инсульт так далеко от Москвы, от наблюдения врачей и первоклассных клиник. Да ещё куда? На юг, где пожарче. Извините, но это просто смешно. Цель смакования указанных мифов проста — некоторые историки поддерживают версии «инсультов», чтобы изобразить Сталина немощным маразматическим стариком.

При просмотре выступления Сталина XIX съезде партии в октябре 1952 г. я не нашёл ни малейших признаков нарушения координации движений или расстройств речи. Когда Сталин шел к трибуне его движения выглядели совершенно нормально, без всяких там признаков нарушения движения нижних конечностей. Походка нормальная. Следов инсульта в виде волочения ноги или других двигательных расстройств не видно. Движение рук, которыми он жестикулировал — нормальное. Изменений речи нет. Говорит хорошо, дикция четкая, многим бы такую. Мимика лица без признаков парезов или параличей. Нет ни отвисания щек. Мимика не нарушена. То есть лицевой и языкоглоточный нервы не поражены. Когда Сталин уходит с трибуны съезда, его показывают со спины, все его движения прекрасно координированы. Нельзя с уверенностью сказать, что человек совершенно здоров (для этого надо медицинское обследование), но можно однозначно заявить — у него нет никаких внешних признаков такой тяжёлой болезни как инсульт и других болезней, которые Сталину приписывают.

В литературе бытуют байки, что будто бы графологи, исследуя почерк И.В. Сталина того периода времени, якобы, установили, что так мог писать человек с нарушенной координацией движений, перенесший инсульты. Ю. Жуков приводит свидетельство нетвёрдого почерка Сталина. Однако, если посмотреть бумаги, подписанные Сталиным, то почерк оказывается вполне твердый. И. Чигирин не поленился и подобрал документы за 1932, 1936, 1937,1945 и все последующие годы по 1953-й включительно. Читателю не обязательно быть графологом, чтобы увидеть на копиях архивных документов, что манера написания резолюций и правок текста, ни размер букв за 21 год существенно не изменились (копии документов, представленные в Приложениях чигиринской книги, не только показывают неизменность уверенного почерка, но и несут смысловую нагрузку).

«Хулиганство» — крупное написание резолюций во весь лист отмечается с 30-х годов. Три параллельные линии, переходящие в подпись при написании резолюции «За», характерны для многих документов на протяжении всех лет. Весьма сомнительно, что в последние годы Сталин рисовал их двумя руками после инсульта. Попробуйте повторить написание таких же линий сами, и вы убедитесь, что и одной рукой это сделать непросто. А мелкие буквы на февральском документе в 1952 году? После инсульта? Посмотрите правки Сталина на тексте статьи о врачах вредителях от 13 января 1953 г. Абсолютно нормальный почерк. Если наши наблюдения верны, то сообщение о будто бы имевшихся у Сталина двух инсультах следует считать недостоверными.

Есть ли свидетельства обратного — то есть того, что Сталин был дееспособен и хорошо себя чувствовал, естественно, с учётом возраста? Сколько угодно. Например, сын Л.Берия, С. Берия вспоминает, что на протяжении 1952 г. он лично видел Сталина на совещаниях раз 15 и не отметил у Сталина никаких признаков ослабления умственной деятельности и никаких признаков инсульта. 1 мая 1952 г. Сталин приветствовал москвичей с трибуны Мавзолея и очевидцы не заметили признаков произошедшего будто бы инсульта. 27 февраля 1953 г. Сталин был в Большом Театре и никто не заметил, что это «немощная развалина». Да и не пойдёт серьёзно больной человек в театр.

7 февраля 1953 г. Сталин принял посла Аргентины. 17 февраля 1953 г. Сталин принял посла Индии К. Менона и долго беседовал с ним. Менон явился поздравить Сталина с давно прошедшим днём рождения и обсудить вопросы развития отношений с двумя странами. По словам К. Менона, Сталин, несмотря на свои семьдесят три года, выглядел совершенно здоровым человеком.

Менону вторит Н. Хрущев, видевшийся со Сталиным за несколько часов до «несчастья»: «Не было никаких признаков физического недомогания». Молотов дает весьма противоречивые свидетельства. То он говорит, что Сталин был очень утомлен, почти не лечился, а то вдруг, заявляет, что он «ничем особенно не болел, работал все время. Живой был, и очень». Шепилов тоже вспоминал, что никаких внешних признаков недомогания у Сталина не было в конце жизни. В декабре 1953 г., по свидетельству Шепилова, «Сталин выглядел хорошо и почему-то был очень весел: шутил, смеялся и был весьма «демократичен»».

Есть и другие свидетельства современников о хорошем состоянии здоровья Сталина перед смертью. Я о них уже писал — за неделю-другую до своей смерти Сталин пригласил к себе служившего в его охране Александра Иванишвили и они вдвоем парились в бане на Ближней даче. Человек с серьезной гипертонией не выдержит такой бани.

Молотов вспоминал при разговоре с Чуевым: «Сталина я видел за четыре-пять недель до его смерти. Он был вполне здоров». По свидетельству Шепилова, на заседании Секретариата ЦК, где утверждался новый состав редколлегии «Правды» «Сталин выглядел хорошо и почему-то был очень весел: шутил, смеялся и был весьма «демократичен»». «Хороший» вид Сталина в декабре 1952 года был отмечен и другими. Это было, однако, связано с покрасневшим, розовым цветом кожи лица, обычно серой, как у всех пожилых курильщиков.

По свидетельству дочери Сталина, подавальщица Сталина Валентина Истомина считала, что у хозяина отменное здоровье и болел он только гриппом: «Лечился сам, врачей при гриппе вызывать не разрешал. Пил на ночь чай с малиновым вареньем и коньяком. За ночь сменит пары три белья — и снова бодрым встанет».

Вот что вспоминает В. Баршевский о том, как создавался винтокрыл КА-22. Он пишет: «Идея создания винтокрыла возникла осенью 1951 г… Получив одобрение Н.И. Камова и его заместителя В.В. Никитина, я сочинил очень короткое — буквально на пол страницы — письмо И.В. Сталину, где излагалась основная цель проекта и возможность его быстрого осуществления. Подписанное тремя авторами письмо я отвёз в Кремль. Это было в начале марта днём 1952 г., а ночью Николай Ильич поднял меня с постели — ему только что звонил министр, получивший команду, очевидно, с самого верха (от Сталина — С.М.). И всё завертелось как в ускоренном кино: совещание в министерстве, приезд к нам Н.Д. Кузнецова, составление графика совместных работ». То есть Сталин был в прекрасной форме и если занимался чем-то, то делал это очень быстро и эффективно.

Вот выписка из истории болезни. Сталину 68 лет. Обследование перед курортными процедурами в Мацесте 16.09.1947 г. Выписка из документа: «Диагноз: основной — гипертония в начальной стадии; сопутствующий — хрон.(ический) суставной ревм.(атизм), переутомл.(ение). Пульс 74 в 1 мин. Арт.(ериальное) давл.(ение) 145/85. Леч.(ащий) врач Кириллов». Чтобы оценить эти сталинские показатели здоровья, читатель может пойти в больницу и, сравнив со своими собственными, убедиться, что у подавляющего числа людей в возрасте от 40 до 60 лет давление 135 на 85 считается нормальным, а у тех, кому (как тогда Сталину) за 60, отвечают норме и более высокие цифры 150 на 90. После курорта 29.09.47 г. показатели у вождя были уже как у сорокалетнего: «Кровяное давление после ванной 135/75. Пульс после ванной 68 в 1 мин., ритм.(ичный). Тоны сердца отчетливы. Суставы не беспокоят. Самочувствие и настроение хорошее. Кириллов». То есть Сталин был практически здоров.

Для внесения ясности в вопрос о состоянии здоровья И.В. Сталина на протяжении всей его жизни в книге И.Чигирина приведена реконструированная хронология болезней с 1884 по 1953 годы. Все составлявшиеся после 1947 года медицинские карты Сталина не то чтобы не подтверждают версии о его неважном самочувствии, скорее, наоборот, они начисто ее опровергают. Как опровергают они и досужие домыслы о том, что вождь будто бы не доверял врачам и, опасаясь отравления, в основном прибегал к самолечению. В реальности дело обстояло иначе: по поводу любого недомогания к Сталину тут же вызывались медики, устанавливавшие ежесуточные многодневные наблюдения за общим состоянием организма. Заинтересованный же читатель может найти полные данные в книге И.Чигирина.

Наконец, в своих воспоминаниях бывший тогда членом Президиума ЦК КПСС Шепилов пишет: «Никаких внешних признаков недомоганий у него (Сталина — С.М), впрочем, не было. Частенько после заседаний Президиума он с друзьями часами проводил у себя на даче время за ужином. Ел горячие жирные блюда с пряностями и острыми приправами. Пил алкогольные напитки, часто делал только ему ведомые смеси в стакане из разных сортов коньяка, вин и лимонада. Поэтому все считали, что Сталин здоров».

Вывод может быть один — вплоть до 1 марта 1953 г. Сталин был практически здоров.

МИФ О ФЕЛЬДШЕРАХ, ЛЕЧИВШИХ СТАЛИНА

Среди мифов, которыми окутано имя Сталина, один из наиболее идиотских — это миф о том, что он не доверял врачам и лечился у фельдшеров из-за опасения быть отравленным или же «залеченным до смерти». Поэтому для целей нашего анализа необходимо вкратце остановится и на этом мифе. Мол, в итоге, будто бы, когда прибывшая на Ближнюю дачу бригада попросила срочно привезти из Кремлевской больницы «историю болезни» Сталина, таковой вообще не оказалось. Кое-какие медикаменты, которые хранились в буфете малой столовой, по строгому указанию «самого» приобретались в обыкновенной аптеке. Эта миссия доверялась 30 лет проработавшей в сталинском доме А. Бычковой — одновременно повару, подавальщице, кастелянше и младшему сержанту госбезопасности. Вождь считал, что так будет надежнее — кто знает, что там намешают в «Кремлевке»!»

Дочь Сталина Светлана в своих мемуарах утверждает, что отец лечился сам. Сама она, однако, видела его не более чем по нескольку раз в год, и точно знать этого не могла. Светлана пишет, что Сталин категорически отказывался показываться врачам последние 3 года. Однако Светлана лжёт — это не подтверждается историей его болезни, которая содержит записи о его осмотре профессорами В. Н. Виноградовым и Б. Преображенским 14, 16 января и 11 апреля 1952 г. Виноградов осматривал Сталина 1–2 раза в год.

По свидетельству офицера охраны Новика, как-то Сталин заболел гриппом. К нему доставили врача. Тот провел обследование, оставил лекарства. Но Сталин приказал охраннику купить другие в ближайшей деревенской аптеке. Осенью 1947 г. Трояновский, тогда молодой переводчик МИДа, проведя несколько дней на даче Сталина в Сочи с удивлением узнал, что там нет врача. (А чего бы он там должен делать? — С.М.), только фельдшер, способный оказать лишь самую элементарную медпомощь. Наконец, ходит анекдот, о том, что Сталин лечился с помощью теплой бурки. Однако как выяснилось, о теплой бурке Сталин говорил не министру здравоохранения Смирнову и не академику Виноградову, а Г.Ф. Лангу, однако Ланг к началу 50-х годов уже лежал в могиле.

Вот что пишет Прудникова: «Говорят, что из-за «дела врачей» Сталин в последние годы жизни не доверял медикам, лечился сам. Но этого тоже толком никто не знает. Светлана пишет, что уговаривала его лечиться, а он отказывался. «Виноградов был арестован, а больше он никому не доверял, никого не подпускал к себе близко. Он принимал сам какие-то пилюли, капал в стакан с водой несколько капель йода — откуда-то он брал сам эти фельдшерские рецепты; но он сам же делал недопустимое: через два месяца, за сутки до удара, он был в бане и парился там, по своей старой сибирской привычке. Ни один врач не разрешил бы этого, но врачей не было…» Однако Светлана виделась с отцом в то время крайне редко, раз в несколько месяцев — что она могла знать о его жизни? Еще вспоминают, что когда Сталин заболевал ангиной, то посылай кого-нибудь из охранников в аптеку за лекарствами. Но, простите, ангинами он болел много лет и для того, чтобы лечиться, ему вовсе не нужен был врач, как не нужен он в подобном случае и нам с вами.

Академик Мясников, один из медиков, присутствовавших при кончине вождя, вспоминал: «Последние, по-видимому, три года Сталин не обращался к врачам за медицинской помощью. Во всяком случае, так сказал нам начальник Лечсанупра Кремля…» Однако достаточно одного взгляда в медицинскую карту, чтобы сказать — начальник Лечсанупра лгал Мясникову. Ну или, лгал сам Мясников, как один из соучастников убийства Сталина.

Мясников дальше пишет, что на даче Сталина не было лекарств. Он что, обыск там устраивал? Кто-то ему сказан — вопрос только, кто именно. Сталин ведь жил на этой даче не один — тут же частично жила, а частично работала и обслуга, и охрана. И если Сталин не держал лекарств для себя, то это не значит, что на даче не было аптечки для всех остальных, и можно быть уверенным, что если бы Мясников попросил таблетку нитроглицерина не у Хрущева с Маленковым, а у той же подавальщицы Матрены Бутузовой, то незамедлительно получил бы требуемую таблетку. Ни соратники, ни дети знать о том, были на даче лекарства или нет, попросту не могли — они там не жили. Кто запустил эту сплетню? Скорее всего, Хрущёв.

Все утверждения о том, что Сталин был человеком болезненно подозрительным, врачам не доверял, а лечился только у бывшего ветеринара своего помощника А.Н. Поскрёбышева, в высшей степени несостоятельны. Об этом свидетельствуют не только и не столько приведенная выше реконструированная история болезни И.В. Сталина, но, в большей степени, обилие в ней результатов лабораторных исследований и анализов, отбор которых, весьма специфичен.

Так, кто же лечил Сталина? Его лечили самые опытные и заслуженные врачи — Виноградов и Преображенский. А если они такие уж плохие, то почему они получили Героев и разные престижные премии? По сведениям Добрюхи, лечили Сталина (например, в 1938 г.) профессора Б.С.Преображенский (ухо горло нос), В.Н. Виноградов (терапевт от бога), И.А.Валединский (бальнеолог). Для Сталина медицинским авторитетом был академик В. Виноградов, которого он дважды в год допускал к себе для осмотра. Сохранившиеся остатки истории болезни также однозначно свидетельствуют, что Сталин в течение жизни получал совершенно адекватное лечение.

А ведь был в ходу и еще более впечатляющий миф: Сталин — параноик! Паранойя — серьёзное психическое заболевание, как правило, сопутствующее другим заболеваниям. Причем настолько ведь авторитетно подавалось! Ссылались не на кого-нибудь, а на самого В.М. Бехтерева — выдающееся светило психиатрической науки. Дескать, потому его и отравили, что рассказал близким правду о том, кто ими правит на самом деле. Посмотрите, какая получается убедительная логическая цепочка. «Дело врачей» — болезненная подозрительность Сталина — недоверие к медицине — самолечение — плохое состояние здоровья — внезапный инсульт и смерть. Но никто почему-то не видит что в этой логике масса сомнительных звеньев. О болезненной подозрительности мы знаем только по свидетельствам Хрущева и его команды. По слухам, которые, видимо, распустили сами убийцы для сокрытия факта убийства.

Но самый простой анализ показывает, что все было с точностью до наоборот, чему есть масса свидетельств самых разных людей в самые разные годы. Сталин не был болезненно подозрителен. Его лечили лучшие доктора. Его здоровье было, по крайней мере, неплохим. К слову — внучка Бехтерева, в начале «Перестройки», заявившая, что якобы её дед был отравлен по приказу Сталина за то, что рассказал близким, что Сталин параноик, что он определил, обследуя Сталина, впоследствии раскаялась и публично созналась в том, что она солгала. Мерзавцы, пришедшие к власти в России, обещали ей не уничтожать институт, которым она руководила, в обмен на то, что она публично оклевещет Сталина от имени своего деда. К слову, как и положено мерзавцам — они её обманули, а опровержение своих слов было напечатано в крупнейшем еженедельнике страны «Аргументы и Факты».

Как правило, параноики очень несдержанны в общении с людьми. Однако у Сталина этого не наблюдалось. Приведу лишь два примера. Главный маршал авиации А.Е.Голованов в воспоминаниях подчеркивал сдержанность и воспитанность Сталина. Дочь Льва Толстого в своих мемуарах описала свою встречу со Сталиным и отметила его «совершенно небольшевистскую вежливость». Точно также вел себя с подчиненным Сталин вплоть до конца своей жизни. Даже фантазер Хрущев не привел ни одного факта вспыльчивости Сталина. Так параноики себя не ведут.

Итак, оказывается, что и параноиком Сталин то же не был. Что же остаётся от версии, утверждающей, что Сталина лечили фельдшера? Получается, что ничего.

Итак, Сталин отошел от дел, но он не был болен, власть сохранилась в его руках, и он не устал, как показала его работа в науке. Следовательно, необходимо найти такое дело, которое бы вынудила Сталина отойти от дел.

УЧЕБНИК ПО ПОЛИТЭКОНОМИИ

Так почему же, Сталин, будучи в добром здравии, отошел от текущих государственных дел, сохранив в своих руках всю полноту власти? Так, что же заставило Сталина отойти от дел? Ответ прост. Он работал над учебником по политэкономии. История эта долгая. Началось создание учебника ещё до войны. Но потом война сделала написание учебника менее актуальным. Только в 1950 г. Сталин возобновил эту работу. Начиная с 1948 г. Сталин взял под собственный контроль положение в советской науке, где пышным цветом расцвел монополизм. Сначала в августе 1948 г. была проведена сессия ВАСХНИЛ, где Сталин защитил советского Кулибина в области сельскохозяйственной науки Лысенко от нападок формальных генетиков. Затем ему пришлось бороться с монополией академика Орбели в области физиологии, в 1950 году Сталин написал работу «Марксизм и вопросы языкознания», где раскритиковал монопольное положение в языкознании идей академика Марра.

Отмечу, что по свидетельству Кремлева, лингвисты установили, что работа Сталина по языкознанию научно корректна, что грубых ошибок там нет, зато есть ряд самобытных мыслей, которые надо ещё осмыслить. В Интернете я также встречал высокие оценки данной работы Сталина. После этого Сталин сосредоточился на написании учебника по политэкономии. Но начал он думать об этом ещё в 1949 г. А толчок ускорению работ по созданию учебника политэкономии, думаю, дало «дело Госплана», когда наружу вылезло — что может сотворить с экономикой недобросовестный плановик или просто предатель. Вознесенского-то расстреляли, а проблема осталась.

Положение в этой области было серьезным. При наличии огромной армии ученых, обладающих высокими степенями, званиями и другими регалиями, советская экономическая наука оказалась без теории. Она специализировалась на критике чужих взглядов. Но как только дело доходило до изложения собственных взглядов, авторы не могли сказать чего-нибудь путного.

В 1936 году было принято решение о подготовке нового, единого учебника политической экономии, который целиком был бы построен на сталинской концепции этой науки. Варианты макета учебника были подготовлены в 1938 и 1939 гг., а затем в апреле и декабре 1940 г. В январе 1941 г. при участии Сталина в ЦК ВКП(б) состоялось обсуждение следующей версии макета учебника по политэкономии. К марту 1941 г. макет учебника был переделан, но до войны учебник издать не успели. В войну и во время восстановления народного хозяйства дело застопорилось.

В своих воспоминаниях Шепилов описывает разговор со Сталиным после заседания в 1949 г. Президиума ЦК под председательство Сталина (замечу, что тогда это было Политбюро — С.М.): «Сталин: — Вот Шепилов ставит вопрос, чтобы дать возможность нашим экономистам самим выпустить учебник политической экономии. Но дело это важное. Не только наше, государственное, но и международное. Поэтому без нас здесь не обойтись. Вы не против того, чтобы мы участвовали в этом деле? — улыбаясь, спросил Сталин. Я ответил, что я, конечно, не против этого. «Но ведь Вы очень заняты, товарищ Сталин, а учебник позарез нужен».

— Что значит занят? Для такого хорошего дела найдем время».

По поводу учебника по политэкономии Сталин говорил: «Нужен учебник, который мог бы служить настольной книгой революционной молодежи не только внутри страны, но и за рубежом. Сталин считал, что в учебнике всё было ювелирно отточено, взвешено каждое слово. Он говорил Шепилову: «А что сейчас? Вот я прочитал, что сделала группа Леонтьева. Сколько болтовни! Сколько чепухи всякой! То вдруг империалистов ругать начинают: вы такие-сякие; то вдруг всякие комсомольские штучки начинаются, агитка базарная. Учебник должен на сознание воздействовать, помогать законы общества познавать. А тут не поймешь, на что он воздействует — на желудок, что ли?»

В ноябре 1951 года состоялась Всесоюзная экономическая дискуссия в связи с разосланным проектом Учебника политической экономии. Дискуссия была организована в клубе ЦК. Был привлечен весь цвет общественных наук. Дискуссия проходила очень горячо и показывала большую заинтересованность всех научных работников — экономистов и не только экономистов, а также преподавателей в создании квалифицированного учебника. Однако, несмотря на привлечение лучших кадров, учебник не удовлетворил Сталина, и он решил сам изложить суть политэкономии социализма. С 10 августа до 22 декабря 1951 г. Сталин был в отпуске, где напряженно работал над учебником. Работа Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР» состояла из 4 частей, датированных 1 февраля, 21 апреля, 22 мая и 28 сентября. 1952 г.

В своих воспоминаниях Шепилов описывает разговор со Сталиным (Сталин выдернул Шепилова из театра оперетты, куда тот пошел отдохнуть с женой, из контекста создается впечатление, что это было начало 1952 г.):

Судя по подробному описанию Шепиловым этой беседы и прямым цитатам тех тезисов, которые он запомнил и записал, Сталин был серьезно занят проблемами теории экономики социализма.

Многие авторы относят данный разговор к февралю 1952 г. Действительно, Шепилов пишет: «Морозным февральским утром 1952 года мы, авторы учебника, снова направляемся в «изгнание». Теперь уже не в благословенные Горки-2. Нам отвели для работы в Подмосковье комнаты в доме отдыха ЦК партии «Нагорное».

Мне же кажется, что Шепилов объединил в один абзац два разговора. Последний разговор состоялся, скорее всего, в начале 1953 г., так как секретарем у Сталина уже был Чернуха (о не упоминает Шепилов), а не Поскрёбышев.

Кроме того, Шепилов отмечает интересный факт:

(МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Из воспоминаний известно, что Сталин бросил курить в декабре 1952 г. Следовательно, разговор проходил после этого. А раз так, то это свидетельствует, что и в начале 1953 г. Сталин продолжал работать над учебником по политэкономии. Такое впечатление, что Сталин после XIX съезда вернулся на которое время к текущим делам, но в январе 1953 г. снова занялся учебником по политэкономии.)

По свидетельству Шепилова, в руководстве работой группы ученых (Л. Леонтьев, К. Островитянов, П. Юдин, Д. Шепилов) над учебником политэкономии в 1951–1952 годы Сталин проявил не только глубокое знание марксистской теории, но и нечто большее. Шепилов отмечал: «Общение со Сталиным на эти темы оставляло ощущение, что имеешь дело с человеком, который владеет темой лучше тебя».

Шепилов пишет: «21 апреля 1952 года мы получили «Письмо Сталина А.И. Ноткину». Затем последовали его теоретические работы «Об ошибках т. Ярошенко Л.Д.» и «Ответ товарищам Саниной А.В. и Венжеру В.Г.». Все эти работы, вместе с «Замечаниями…», составили затем его книгу «Экономические проблемы социализма в СССР». Само собой разумеется, что в своей авторской работе мы должны были теперь учесть эти новые работы Сталина».

За день-два до своей кончины Сталин сказал по телефону Д. Чеснокову: «Вы должны в ближайшее время заняться вопросами дальнейшего развития теории. Мы можем что-то напутать в хозяйстве. Но, так или иначе, мы выправим положение. Если мы напутаем в теории, то загубим всё дело. Без теории нам смерть, смерть, смерть!..»»

Работая над второй частью книги по политэкономии, Сталин одновременно был занят обдумыванием реформ, он разрабатывал новое устройство СССР, переосмысливал социалистический опыт. Как создатель системы он проводил эксперименты — он перестраивал министерства и так и этак, пробовал разных исполнителей. Если на его перестановки посмотреть с этой позиции, то его деятельность становится совершенно понятной — это именно социальные эксперименты для постройки совершенной социалистической системы. Надо сказать, эксперименты гения. Многие современные «учёные-экономисты» так до сих пор и не поняли, что же такое — социализм и каким его строил Сталин.

Итак, Сталин был занят теоретическими вопросами, которым придавал исключительное значение. К теоретическим вопросам следует отнести и готовившуюся им реформу власти в СССР. Сталин пытался разработать новую систему управления страной, которая бы работала автоматически. Но для этого надо было понять, а как же вообще работает система. Сталин очень много понял сам. Прочитав материалы дискуссии состоявшейся осень 1951 г., Сталин понял также, что надежды на ученых-экономистов нет никакой. Самое интересное, что в реальности Сталин, как архитектор Советской Системы очень сильно опережал по уровню развития любого учёного в области экономики и политики. Роль Сталина как создателя системы такого уровня сложности как СССР ещё совершенно не оценена.

Учебник по политэкономии был нужен для других соцстран и всех сочувствующих социализму. Для того, чтобы использовать опыт СССР. Учебник по политэкономии, который Шепилов написал со своей командой (в нем впервые присутствовал раздел «Социалистический способ производства»), вышел в 1954-м, через 8 мес. после смерти Сталина. Его немедля перевели на 25 языков. Вплоть до конца советской власти основные идеи политэкономии социализма были те же, что в учебнике Сталина.

Что же за реформы готовил Сталин, почему он практически отошел от повседневного руководства страной? Это были реформы, направленные на повышение эффективности хозяйства, на развитие демократии и улучшение подбора кадров, подбор кадров на основе персональной ответственности, соревновательности. Подбор самых лучших специалистов (бериевская система). Ликвидация кумовства и нипотизма, надзор народа над элитой. Проводились эти реформы на основе теоретического анализа политэкономии социализма, проведенного Сталиным. Прудникова убедительно обосновывает, что Сталин готовил перестройку и отсутствие протестов со стороны соратников Сталина реформам, осуществляемым Берия, свидетельствует как раз об этом, что реформы были оговорены во время совещаний на даче Сталина.

Косвенно то, что Сталин задумал в стране грандиозные изменения, подтверждает Д. Шепилов. Как раз в 1952 году, когда он был занят написанием учебника по политэкономии, его внезапно назначили главным редактором «Правды». Он кинулся к Сталину: как же так, у меня ведь учебник…

— Да, я знаю — сказал Сталин. — Мы думали об этом. Но слушайте, сейчас кроме учебника мы будем проводить мероприятия, для которых нужен человек и экономически, и идеологически грамотный. Такую работу можно выполнить, если в нее будет вовлечен весь народ. Если повернем людей в эту сторону — победим! Как мы можем это практически сделать? У нас есть одна сила — печать…

Были и практические меры, направленные на то, чтобы начать реформы уже весной 1953 г. Вот лишь один документ.

Тт. Берия, Маленкову, Булганину 28.01.1953 г.

Выписка из протокола номер 7 заседания Бюро Президиума ЦК от 26 января 1953 г. 214. Вопрос о наблюдении за специальными работами.

Поручить тройке в составе тт. Берия (председатель), Маленкова, Булганина руководство работой специальных органов по особым делам.

Бюро Президиума ЦК КПСС.

2 февраля Тройка решила заседать в понедельник в 2 часа дня.

9 февраля были приняты решения в основном по атомным проектам.

13 февраля 1953 г. Сталин подписал документ, определивший пути развития ракет «сверхдальнего действия» (Р-7), которые и стали затем основной «рабочей лошадкой» советской и российской космонавтики. Это было начало реализации грандиозных реформ. Становления нового, невиданного социально-технократического общества, выхода в космос, реализации новой жилищной программы и так далее.

Что же реформу задумал Сталин? Чтобы это понять, надо разобрать, как вообще работала система сталинского социализма. Она включала такие особенности:

1) денежные потоки были разделены на наличку и безнал;

2) умный министр финансов тщательно регулировал денежные потоки;

3) у директоров имелся план по снижению себестоимости продукции при наличии жесткого ГОСТа;

4) постоянное снижение цен и зарплат. Кроме того в основе сталинского социализма лежало несколько ключевых пунктов.

1. Контроль элиты

2. Высокая норма накопления.

3. Малоэмиссионная денежная система, требовавшая ежегодного централизованного снижения цен и ежегодного увеличение норм выработки.

4. Планы по натуральным показателям.

5. Планы по снижению себестоимости продукции без потери качества.

6. Централизация науки.

7. Прикладная и фундаментальная наука работали вместе, наука шла рука об руку вместе с практикой.

9. Онаучивание населения

1. Народный всеобщий контроль номенклатуры путем доносительства, нечто подобное существует сейчас в западных странах. Дополнительный контроль со стороны МГБ.

2. Поддерживалась постоянно высокая норма накопления, что создало возможность долговременного роста народного хозяйства. Рентабельность считали за период не менее 15 лет с учётом интересов страны в целом, а не отдельных отраслей, тем более предприятий.

3. Финансовая система. Самым же главным элементом системы, который почему-то никто не хочет замечать, была очень малая эмиссия. При этом устройстве, который я называю малоэмиссионным социализмом, рост производительности труда стимулировался плановым заданием по снижению себестоимости. На каждом уровне, на каждом предприятии было только две возможности снизить себестоимость — либо снижать зарплату, либо повышать производительность труда. Когда снижали зарплату, рабочие были недовольны. Это заставляло руководителей всех уровней до последнего выискивать все резервы повышения производительности, а рабочих — повышать производительность, чтобы угнаться за плановым повышением нормы выработки и не снизить свою зарплату.

Имелось стабильное золотое содержание рубля. Разделение денежных потоков на наличный и безналичный резко ограничивало возможность инфляции. Что предполагало при бурном росте производства и производительности труда снижение цен и зарплаты. Последнее реализовывалось путем пересмотра норм выработки. Ежегодное пересмотр в сторону повышения норм выработки и облигации для интеллигенции или сокращение штатов.

Планы после тщательного обдумывания и принятия решения. Сталин вёл жёсткую борьбу против нарушений плановой дисциплины и искажений отчётности. Число натуральных плановых показателей увеличилось с 4744 в 1940 г. до 9490 в 1953 г.

План по снижению себестоимости заставлял директоров искать новые технические решения. Директора буквально бегали за учеными для снижения себестоимости. При этом основные вопросы решались под влиянием научного сообщества. Он практически передал бразды правления научному сообществу.

Но система была ещё не совершенна. В 1953 году почти все основные отрасли промышленности все еще работали в три смены, то есть круглосуточно, и в некоторых отраслях без выходных. В 1953 году чтобы устроиться на работу на предприятия в небольших городах или рабочих поселках, нужно было иметь хорошую характеристику или отзывы. Отбор в МТС шел по конкурсу. Однако во многих местах на периферии капитального строительства не велось — до сих пор залечивались раны войны.

После Войны существенно изменилась система управления хозяйством. Увеличилось число министерств. Теперь министрами работали профессионалы, а члены ПБ отвечали за крупные сектора экономики, как политические лидеры. Республики практически не имели прав в управлении собственной экономикой. Но система была не оптимальной. Министерства не могли в пределах гослимитов изменять численность персонала на своих предприятиях, перераспределять оборудование, материалы и ресурсы, утверждать планы малых и среднего размера инвестиций. Кроме того излишнее измельчение промышленных единиц мешало оптимальному управлению. Кроме того бесправность местных начальников привело к тому, что горы «неликвидов» и «излишков» на складах, заготовленные впрок, стали ощутимой обузой. Никакой Госплан не мог их учесть и передать новым хозяевам.

Сталин видел, что онаучивание населения может дать огромный шанс СССР, и он был совершенно прав. В «Экономических проблемах социализма в СССР» Сталин впервые поднял вопрос об онаучивании населения. Тогда это не было понято. Только в конце 80-х годов выдающийся советский философ и науковед М. Петров сформулировал эту задачу более четко, чем Сталин.

Онаучивание населения было одним из пунктов плана Сталина.

Сталин писал: «Необходимо, в-третьих, добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, чтобы члены общества имели возможность получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития, чтобы они имели возможность свободно выбирать профессию, а не быть прикованными на всю жизнь, в силу существующего разделения труда, к одной какой-либо профессии. Что требуется для этого? Было бы неправильно думать, что можно добиться такого серьезного культурного роста членов общества без серьезных изменений в нынешнем положении труда. Для этого нужно, прежде всего, сократить рабочий день, по крайней мере, до 6, а потом и до 5 часов. Это необходимо для того, чтобы члены общества получили достаточно свободного времени, необходимого для получения всестороннего образования. Для этого нужно, далее, ввести общеобязательное политехническое обучение, необходимое для того, чтобы члены общества имели возможность свободно выбирать профессию и не быть прикованными на всю жизнь к одной какой-либо профессии. Для этого нужно дальше коренным образом улучшить жилищные условия и поднять реальную зарплату рабочих и служащих минимум вдвое, если не больше как путем прямого повышения денежной зарплаты, так и особенно путем дальнейшего систематического снижения цен на предметы массового потребления. Таковы основные условия подготовки перехода к коммунизму». Как видим, у Сталина были громадные планы по переустройству советского общества на основе науки и высшей техники, как он и писал в своей работе «Политэкономия социализма».

Изучение имеющихся материалов свидетельствует о том, что после съезда Сталин попытался вернуться к ручному управлению страной. Он закончил статью по политэкономии и провел несколько заседаний Бюро Президиума ЦК КПСС. В этот период Сталин был всерьез озабочен проблемами, связанными с деятельностью МГБ. 3 ноября 1952 года Сталин вызвал к себе в Кремль Игнатьева и его заместителей — Гоглидзе, Рясного и Рюмина. Из членов нового Бюро на этом совещании присутствовал лишь Маленков. Обсуждение накопившихся проблем государственной безопасности продлилось почти два часа. Видимо, именно на этой встрече в Кремле Игнатьев получил санкцию Сталина и Маленкова на новые аресты, так как на следующий день были арестованы профессора Виноградов, Василенко, Вовси и Б.Б. Коган.

Через десять дней, 13 ноября, Сталин снова вызвал к себе Игнатьева и его заместителей — Гоглидзе, Огольцова, Питовранова и Рясного. Рюмина среди них не было. На этот раз решение принимала вся «четверка» — Маленков, Берия, Булганин и Хрущев. Накачке был подвергнут Игнатьев. Бытует легенда, что на этой ноябрьской встрече со Сталиным и членами президиума Игнатьеву особенно досталось от Берия, после чего Игнатьев слег от инфаркта.

После удаления Рюмина всю следственную группу по «делу врачей» возглавил Гоглидзе, который также стал первым заместителем Игнатьева. 20 ноября 1952 года Гоглидзе и Огольцов снова поздно вечером были на приеме у Сталина в присутствии «четверки» партийных лидеров. Сталин в это время уже не вел в Кремле приемов и совещаний дольше одного часа. Иногда, как это было 22 ноября, собрав у себя в кабинете полный состав членов Бюро Президиума в десять часов вечера, он решал все вопросы в течение 25 минут.

15 декабря Игнатьев был вызван к Сталину с четырьмя его заместителями и провел там час. Видимо, Сталин выразил недовольство работой МГБ и лично Игнатьева. Это привело к сердечному приступу у самого шефа госбезопасности, и он оказался в больнице МГБ. 18 декабря Гоглидзе снова побывал в кабинете у Сталина, но уже без министра госбезопасности.

Итак, Сталин в начале 50-х годов отошел от текущих государственных дел, сохранив за собой всю полноту власти. Он был занят теорией. После XIX съезда он попытался вернуть себе ручное управление страной, что, видимо, и помогло ускорить развязку. Как-то Сталин заметил: «Другие заведующие, если у них есть между собой разногласия, стараются сначала согласовать между собой разногласия, а потом уже в согласованном виде довести до моего сведения. Даже если остаются не согласными друг с другом, все равно согласовывают на бумаге и приносят согласованное. А Вознесенский, если не согласен, не соглашается согласовывать на бумаге. Входит ко мне с возражениями, с разногласиями. Они понимают, что я не могу все знать, и хотят сделать из меня факсимиле. Я не могу все знать. Я обращаю внимание на разногласия, на возражения, разбираюсь, почему они возникли, в чем дело. А они прячут это от меня. Проголосуют и спрячут, чтоб я поставил факсимиле. Хотят сделать из меня факсимиле».