Дело о девственнице-бродяжке

13

Мейсон осторожно постучал в квартиру Деллы Стрит. Она впустила его и бесшумно закрыла за ним дверь.

— Все в порядке? — спросил адвокат.

— Вероника в квартире три-В.

— Как она выглядит?

— Тихой, как ягненок, — ответила Делла.

— Давно она там?

— Нет. Я боюсь, что ее могут искать и здесь. Кроме того, у меня был еще один гость.

— Кто?

— Лоррейн Фэррел.

— Что? — удивился Мейсон.

— Она хотела видеть тебя. Пришла, когда я ждала Веронику. Мне пришлось ее выпроваживать. Она говорила, что у нее к тебе очень важное дело. Да, шеф, мне удалось кое-что узнать о миссис Фэррел. Она влюблена в Джона Эдисона.

— Не может быть!

— Точно.

— Она и виду не подавала, когда я говорил с ней и с Эдисоном.

— Ты просто не заметил. Тут нужен женский глаз.

— Это усложняет ситуацию. Если она узнает о Веронике, то начнет ревновать.

— Мне кажется, она уже знает. И уже ревнует.

— А Эдисон? — спросил Мейсон. — Отвечает взаимностью миссис Фэррел?

— О нем я судить не могу. Но то, что она влюблена — это точно.

— Да, дела, — нахмурился Мейсон. — А что Вероника?

— Эдисон велел ей идти с людьми Дрейка, и она безропотно последовала за ними. Не задавала никаких вопросов. Я встретила ее, сказала, что сейчас найду для нее квартиру. Когда я вернулась за ней, она продолжала сидеть на этом стуле, ни слова никому не сказав. Я проводила ее до квартиры, где она сейчас.

— Ты ничего ей не объясняла?

— Этого даже не потребовалось. Она слушалась каждого слова — ангел да и только. Шеф, женщина не может себя так вести.

— Она не догадывается, что это связано с убийством?

— С виду — нет. Но, по-моему, она притворяется. Она должна догадываться, что что-то не так. Если состоятельный владелец универмага сажает ее в свою машину, довозит до города, обеспечивает номер в отеле, предоставляет работу, а потом неожиданно срывает ее с места, отправляет куда-то Бог знает с кем и держит в одиночестве… Поверь мне, шеф, даже самая молодая, самая невинная девушка должна взбунтоваться.

— А она не взбунтовалась?

— Она — само послушание и кротость.

— В отеле все прошло нормально?

— Да. Люди Дрейка были там, но не обнаружили в ее номере никаких следов визита полиции. Они расплатились за номер и увезли ее. Багажа у нее практически никакого не было, на пикник и то надо больше захватить. Шеф, я говорю тебе, что эта девушка что-то скрывает.

— Что ж, — сказал Мейсон, — пойду взгляну на нее. Кстати…

— Да?

— Сколько мы можем держать ее там?

— Неделю. Девушка, которая снимает квартиру, уехала в Солт-Лейк-Сити. Я позвонила ей и сказала, что она будет получать двадцать долларов в день и мы заплатим ей за любой ущерб, который может быть нанесен ее имуществу. Она с радостью согласилась.

— Отлично, — сказал Мейсон. — Пойду взгляну, как она устроилась на новом месте. Ты говоришь, что она даже не догадывается, что вся эта суета связана с убийством?

— Не знаю, о чем она догадывается, — ответила Делла. — Но ведь нельзя же быть такой тупой.

— Такой невинной?

— Такой тупой.

— Может быть, в маленьком городке, где она выросла, не бывает волков, играющих роль Санта-Клаусов?

— В любом случае, там есть кино, есть журналы, есть радио. Даже если в таких местах и не водится волков, она должна знать, что волки существуют.

— Ладно, пойду взгляну на этого ягненочка.

— На якобы ягненочка, — заметила Делла Стрит.

— Пусть будет по-твоему, — согласился Мейсон.

— Если ты послушаешь моего совета, шеф, — сказал она, — то захватишь с собой свидетеля.

— Свидетеля или спутника?

— Обоих.

— Да нет, один я, пожалуй, узнаю больше.

— Ты можешь узнать даже слишком много. Пойми, шеф, ты же…

— Хорошо, — согласился Мейсон. — Бери свой блокнот и пойдем.

Они прошли к квартире три-В. Мейсон позвонил.

Вероника Дейл широко распахнула дверь. По ее виду трудно было сказать, смущена ли она этим визитом.

— О, мистер Мейсон! Как хорошо, что вы решили навестить меня. Здесь очень уютно. Я не знаю, как мне отблагодарить мистера Эдисона за…

— Пусть это вас не заботит, — оборвал ее Мейсон.

— Но все складывается для меня так чудесно… Как в сказке.

Делла Стрит уже успела устроиться в углу комнаты и раскрыла блокнот.

— Вероника, вы не догадываетесь, почему оказались здесь?

— Мистер Эдисон сказал, что хочет помочь подыскать мне жилье. Ведь никакой зарплаты не хватит жить в отеле. Он сказал, что за мной заедут, и я должна следовать, куда мне скажут, и что на работу я могу пока не ходить. Конечно, это несколько необычно, но я подумала, что это связано с моим переездом на новое местожительство.

— Вы знаете, как трудно достать жилье?

— Я знаю, — улыбнулась она, — что мистер Эдисон очень влиятельный человек. Я так благодарна ему… и конечно же мисс Делле Стрит.

— Я хочу вас кое о чем спросить, Вероника.

— Пожалуйста, мистер Мейсон, спрашивайте.

Мейсон закурил сигарету и взглянул на Деллу.

— Как я понимаю, Вероника, вы испытываете благодарность к мистеру Эдисону?

— Благодарность! — воскликнула она. — Это слишком слабо сказано. Я на все готова ради него! Он самый лучший человек на свете!

— Очень хорошо. А я — адвокат мистера Эдисона.

Девушка понимающе кивнула.

— Мистер Эдисон попал в затруднительное положение.

— Что с ним? Что с ним могло случиться? Он же такой…

— Его неприятности связаны со смертью его компаньона. Поэтому, Вероника, я хочу задать вам несколько вопросов.

— Я слушаю.

— Вы встретили мистера Эдисона, когда голосовали на дороге?

— Да.

— И долго вы голосовали?

Она принялась считать, загибая пальцы на руке, наконец произнесла:

— Я ехала из попутных машинах пять дней.

— Почему вы решили путешествовать таким способом?

— Не знаю, мистер Мейсон, но у меня было непреодолимое желание покинуть свой городок. Я не могла там больше жить. Мне очень не хотелось расставаться с мамой, но я решилась. Я решила сама найти свое место в жизни. У мамы свой ресторан, но мне до смерти не хотелось всю жизнь прозябать в таком заброшенном месте. Я помогала маме вести дела, накрывать столы, готовить, мыть посуду, держать все в чистоте.

— Большой ресторан?

— Нет. Но люди в него заглядывали. Мы постоянно обслуживали водителей грузовиков, людей, которые все время в дороге. Ну, конечно, и кое-кто из местных жителей заходил. Жизнь скучнейшая.

— Вы не сказали своей матери, куда едете?

— Нет.

— Вы до сих пор не сообщили ей, как устроились здесь?

— Нет.

— Почему?

— Я боюсь. Понимаете, я боюсь, что она приедет и заберет меня.

— Сколько вам лет?

— Восемнадцать.

— Вам не приходило в голову, что ваша мать может пытаться найти вас, даже если вы не оставили ей своего адреса?

— Нет, что вы! Она же не знает, куда я отправилась.

— Вы не думаете, что она беспокоится?

— Не знаю. Но я уже достаточно взрослая, чтобы позаботиться о себе.

— Вероника, как зовут вашу мать? Где она живет? Как называется ваш городок?

— Лаура Мэй Дейл. Где она живет, я не скажу.

— Почему?

— Вы напишете ей. А мне не хочется, чтобы она знала, где я. Она может забрать меня домой.

— Ну, а что было до того, как вы встретили мистера Эдисона?

— До того как я встретила его?

— Да.

— У меня были неприятности.

— Какие же?

— Ужасные неприятности.

— Что же с вами произошло?

— Я ехала на попутных машинах. Я выбирала их по звуку двигателя. Когда вы стоите на дороге, звук автомобиля слышен издалека. Конечно, многое можно сказать и по внешнему виду. Если машина вся сверкала хромом и никелем, если она выглядела дорогой, то я вставала так, чтобы люди видели, что я хочу, чтобы меня подвезли, ну, а когда проезжала какая-нибудь развалюха, я отворачивалась и делала вид, что жду автобуса. Иногда я ошибалась. Вот как с тем человеком. Я думала, что он порядочный, и села к нему в машину. Было уже темно, и я не смогла хорошенько разглядеть его. Он сразу же начал приставать ко мне.

— Что значит приставать?

— Ну, пока он не трогал меня, мне это даже нравилось.

— Что же вам нравилось?

— Ну то, как он делал это. Вовсе не так, как у нас в городке. Говорил комплименты, развлекал. Но когда он распустил руки, я едва не закричала. Я выдернула ключ зажигания и машина остановилась. Я открыла дверь и выпрыгнула. Ой не мог бежать за мной, ведь машину посреди шоссе не оставишь.

— И что было, кода вы выпрыгнули?

— Я бросила ему этот ключ, вот и все.

— А потом?

— Он наговорил мне вслед кучу вещей, которые говорят мужчины, когда злятся.

— Что еще вы знаете о мужчинах?

— Ну… я не вчера родилась.

— Как же вам пришло в голову путешествовать на попутках?

— Мне говорила об этом способе одна девушка. Она зашла перекусить в наш ресторан. Ей негде было переночевать. Боже, мистер Мейсон, она была очень смелым человеком. У нее было лишь два доллара пятьдесят центов. Она добралась до нас на попутках и собиралась и дальше ехать таким способом. Я подумала, что она, должно быть, плохая девушка. Но она сказала мне, что большинство мужчин ведут себя вполне прилично, что некоторые даже дают деньги, чтобы помочь ей. Я спросила о тех, которые ведут себя не прилично, и она рассказала мне об этом приеме с ключом зажигания. Она сказала, что каждый раз перед тем как сесть в машину, она смотрит, с какой стороны замок зажигания, и, если дело оборачивается плохо, всегда прибегает к этому способу.

— Значит, его-то вы и применили тем вечером, когда встретили мистера Эдисона?

— Да.

— Вы можете вспомнить место, где мистер Эдисон посадил вас?

— Да. Это было у дренажной трубы.

— Расскажите подробнее, как все произошло?

— Я вышла из машины. Тот человек наговорил мне Бог знает что, но в конце концов уехал. Я так перепугалась! Сначала я даже и не пыталась остановить какую-нибудь другую машину. Каждый раз, заслышав звук двигателя за спиной, я сходила с дороги и пряталась в кустах. Так я прошла около мили. Я боялась, что он может вернуться.

— Сколько же вы так прятались?

— Минут тридцать-сорок.

— И что потом?

— Я устала и села на мосту у дренажной трубы.

— И много машин проехали мимо вас, пока вы там сидели?

— Ни одной. Первой была машина мистера Эдисона.

— Вы услышали звук мотора?

— Да. Я заметила, что машина мистера Эдисона появилась откуда-то с боковой дороги. Я по звуку поняла, что сначала он ехал почти параллельно шоссе, потом услышала, как под колесами машины заскрипел деревянный мостик. Потом машина выехала на дорогу. Я слышала, как водитель переключил передачу, слышала, как плавно работает двигатель и… Понимаете, я уже слишком устала, выбирать не приходилось.

— Сколько же времени вы сидели у этой трубы?

— Не знаю. Минут пять, может, больше. В такое время на этой дороге мало машин, это ведь не магистраль.

— Когда вы были там, вы не слышали звука, похожего на выстрел?

— Выстрел? Нет, но раза четыре или пять раздался звук, похожий на хлопок двигателя.

— Откуда он доносился?

— Сбоку. Это, должно быть, был автомобиль мистера Эдисона. Но точно не скажу.

— Вы слышали выхлопы?

— Да, пять или шесть.

— Опишите их. Как они шли? Сначала один, потом еще один, потом серия?

— Нет, все сразу. Почти одновременно. Я еще удивилась — так бывает, когда грузовик идет под гору… или, когда кто-то заводит машину, а она не заводится.

Мейсон внимательно посмотрел на ее хорошенькое личико.

— Раньше вы ничего не упоминали об этих звуках.

— Да мне и в голову не пришло. А зачем? Просто тарахтение старого автомобиля.

— И один за другим, почти слитно?

— Один, сразу же другой, потом три или четыре почти слитно.

— И все?

— Да, я решила, что после этого машина завелась.

— Но прошло некоторое время, прежде чем показался мистер Эдисон?

— Да.

— Сколько прошло?

— Около минуты.

— Около минуты?

— Ну минуту, может даже две. Теперь я начинаю думать, что это был действительно мистер Эдисон, он заводил машину.

В этот момент в квартиру кто-то позвонил, потом принялся стучать в дверь:

— Откройте, иначе мы вышибем дверь, — донесся голос Холкомба. — Именем Закона, откройте!

— Именем Закона? — переспросила Вероника.

— Это связано с вашими хлопками, — заметил Мейсон.

— Ну зачем так шуметь, вот запасной ключ от этой квартиры, — послышался второй голос из коридора.

Ключ повернулся, и в квартиру вошли лейтенант Трэгг и сержант Холкомб.

— Так-так, — сказали Трэгг. — Прервали важный разговор?

— Да, прервали, — ответил Мейсон.

— Лейтенант, а ведь похоже, что он оказывал давление на свидетеля обвинения, — сказал Холкомб.

— Это свидетель защиты, господа, — улыбнулся Мейсон.

— Это вы сейчас так думаете, — сказал Трэгг. — Но вам придется изменить свое мнение, когда она расскажет нам всю правду. Вам известно, что нам нужна эта девушка, чтобы точно установить место, где Эдисон встретил ее?

— Но вы же сами сказали, что это будет вечером, — заметил Мейсон.

— Ну и что?

— То, что еще не вечер.

— Она — свидетель обвинения.

— Спорить с вами бесполезно, господа, — сказал Мейсон. — Пойдем, Делла.

Выйдя в коридор, Делла убрала блокнот и посмотрела на Мейсона.

— Ну, что?

— Не знаю, — ответил Мейсон. — Трэгг скоро выяснит, что именно нам рассказала Вероника. Но он не поймет всего значения ее слов.

— Но ведь она же ему все расскажет!

— Он все равно не поймет. К тому же, когда он покончит со своими вопросами, она вконец запутается. Если только она не самый изощренный лжец в семнадцати штатах.

— Мне кажется, — горько усмехнулась Делла, — что в восемнадцати штатах.

— Неужели? — спросил Мейсон.

Делла Стрит раздраженно надавила кнопку лифта.

— Весь ее рассказ о хлопках в двигателе, бесспорно, ставит Эдисона в крайне щекотливое положение.

Они вошли в кабину лифта, поднялись на два этажа и направились к квартире Деллы Стрит. Делла вставила ключ в скважину, сделала несколько попыток повернуть его в замке, но безуспешно.

— Что такое? Не хочет открываться…

Мейсон взял у нее ключ и попытался сам открыть дверь. Безрезультатно.

— Черт возьми, Делла, может быть, дверь вовсе не заперта.

Адвокат потянул ручку двери, и она открылась.

— Действительно, — сказала Делла, — неужели я не заперла дверь?

— По всей видимости, так.

— Не может быть. Я всегда запираю.

— Ладно, оставим это. Перед нами стоит проблема, как спасти Эдисона. Положение крайне неприятное. Его машина была там примерно в то же самое время, когда произошло убийство. Стреляли из его револьвера. Свидетельница показывает, что слышала хлопки, когда он был там. Нетрудно догадаться, какую версию выдвинет полиция.

— Зачем было вынимать из револьвера патроны? — спросила вдруг Делла Стрит после некоторого молчания.

— Очевидно, тот, кто совершил убийство, решил, что если полиция не найдет патроны, которые были в барабане, то, стало быть, нельзя будет доказать, что роковая пуля была выпущена именно из этого револьвера.

— Но зачем тогда было выбрасывать револьвер на месте преступления? Ведь полиция легко определит владельца по номеру, — сказала Делла Стоит.

— Так ведь Эдисон говорил, что револьвер нашли случайно, полиция просто шуровала в том месте, и луч фонаря отразился от стальной поверхности. Револьвер лежал за булыжником в русле высохшего ручья, заметить его было почти невозможно. Сам булыжник был фута два в диаметре.

— Так ты считаешь, что убийца — Эдисон?

— Эдисон не станет убивать, — ответил Мейсон. — Он импульсивный и раздражительный человек, но он привык взвешивать последствия своих поступков.

В этот момент зазвонил телефон. Делла взяла трубку.

— Да. Это ты, Пол? Да, шеф здесь. — Она протянула трубку Мейсону. — Дрейк хочет говорить с тобой.

Держа в одной руке трубку, Мейсон ухитрился другой рукой зажечь спичку и прикурить.

— Алло! Пол? Привет! — проговорил он, выпуская изо рта голубоватую струйку дыма и задувая спичку.

— Перри, спрячь куда-нибудь Веронику. Куда угодно, только пусть исчезнет. Полиция собирается потрясти Деллу Стрит.

— Поздно, — сказал Мейсон. — Полицейские уже здесь.

— Ничего не нашли?

— Нашли Веронику.

— Боже! Она же все расскажет!

— Она уже рассказывает. Ее забрали Холкомб и Трэгг.

— Будь осторожен, Перри. Холкомб может подстроить тебе ловушку.

— Я постараюсь, — пообещал Мейсон и повесил трубку. — Дрейк говорит, что Холкомб может подстроить мне ловушку. Вдобавок ко всему, то ли ты забыла запереть дверь, то ли кто-то открыл ее другим ключом. Стоит проверить, — сказал Мейсон.

— Но не могли же они…

— Они могли поставить магнитофон. Надо проверить.

Он начал осматривать квартиру, заглядывая за все картины, отодвигая занавески, проверяя все углы. Делла присоединилась к нему.

— Ничего не видно, — сказал Мейсон, переворачивая подушку большого кресла. — Вот это да! — вдруг воскликнул он.

Делла подбежала к адвокату.

— Что это?

В кресле под подушкой лежали шесть пустых гильз от патронов тридцать восьмого калибра.

— Подброшенное вещественное доказательство, — сухо ответил Мейсон на вопрос Деллы.

— Их положил сюда Холкомб?

— Если здесь сидела Вероника, это могла сделать она. Или Лоррейн Фэррел. Когда, ты говоришь, она заходила к тебе?

— Она была здесь лишь минутку.

— Она подходила близко к этому креслу?

— Да. Она на секунду присела в него.

— И Вероника тоже сидела в нем?

— Да.

Мейсон задумался.

— Что же делать? — спросила Делла Стрит.

— Если это ловушка, то мы должны позвонить в полицейское Управление и сообщить о находке. Этим мы поставим Холкомба на место. Если нет, если кто-то другой оставил их здесь, то нам стоит избавиться от них, но так, чтобы не попасться.

— А если это все же ловушка?

— Тогда мы пропали.

— Как же узнать — ловушка это или нет?

— Во-первых, нужно точно установить, была ли заперта дверь.

— Конечно.

— Мне кажется, что, уходя, ты не спустила собачку. Голова была занята другим, вот ты и забыла.

— А что будет, если позвонить в полицию и сказать, что мы нашли эти гильзы?

— Тогда нашему клиенту придется еще хуже. Если бы я попытался скрыть это вещественное доказательство, то неужели я настолько глуп, чтобы хранить его в твоей квартире? Но публике на это наплевать. Я уже вижу кричащие заголовки газет: «Адвокат Эдисона утаивает вещественные доказательства! Полиция нашла стреляные гильзы в квартире секретаря Мейсона!»

— Да, это можно себе представить, — сказала Делла.

— Но если это подстроено полицией, и я попытаюсь вынести отсюда эти гильзы, и полиция при этом задержит меня… Делла, у тебя здесь не найдется резинки?

— Какой резинки?

— Желательно потолще.

— Я посмотрю. Но зачем?

— Я хочу выбраться из ловушки, — улыбнулся Мейсон.

Резинка нашлась. Мейсон привязал ее к двум перекладинам в спинке стула, соорудил вполне приличную рогатку и открыл окно.

— Когда-то я был неплохим стрелком из таких орудий, — сказал адвокат.

Он тщательно вытер с гильзы отпечатки пальцев, которые могли бы остаться на ней, и натянул резинку. Сверкающая гильза с шумом рассекла воздух. Остальные пять штук последовали вслед за ней.