Демон-босс

13

— Ну так как свидание прошло, мам? — глядя на меня поверх утренней чашки с кофе, спрашивает Ника. — Я вчера хотела тебя расспросить, но c Глебасей заболталась и уснула.

То, что дочь уснула в разговоре с Глебом ничуть меня удивляет. Вообще не понимаю, что моя жизнерадостная и зажигательная Ника нашла в этом скучном отличнике. Витя хотя и туповат был, зато симпатичный, а этот что? Обыкновенный тютя-вятя. Маменькин сынок.

Думаю так, и моментально себя одергиваю. Ты чего такая злая с самого утра, а, Любовь Владимировна? Не с той ноги встала? Ты ведь не из родителей, которые навязывают свои личные антипатии ребенку и тем более — критикуют его выбор.

Это все события вчерашнего вечера так на меня подействовали. Выбили, так сказать, из колеи.

— Все прошло хорошо, потому что это было не свидание, — уклончиво отвечаю я. — А сугубо деловая встреча с целью налаживания деловых связей.

— Ой, мне-то не лечи, мамуль, — фыркает Ника. — Ты на эту деловую — в кавычках — встречу собиралась тщательнее, чем на ужин с Левушкой. Рассказывай, — дочь меняет тон на требовательный, глядя исподлобья. — Хочу знать все подробности: держались ли вы за ручку, целовались и договорились ли созвониться? Но если дело дошло до петтинга — чур, я не хочу об этом знать.

— Какой петтинг, Ника? — Я отворачиваюсь, чтобы поставить чашку в посудомойку. — Такое баловство отставлю восемнадцатилетним. Подержанные милфы вроде меня едут прямиком в гостиницу.

— Подержанная милфа? — переспрашивает дочь с недоумением. — Ты где таких слов набралась?

— И это все из сказанного, что тебя беспокоит?

— Вообще-то да. Я же тебя хорошо знаю. Не поехала бы ты на первом свидании в номера.

Ох, а вот тут дочь ошиблась. Потому что до того, как та прекрасная нимфетка появилась, такая мысль у меня была. Что тут скажешь? То ли я с возрастом становлюсь все беспечнее, то это харизма полиграфического магната лишает окружающих женщин разума.

— Ладно, Никуш, некогда мне болтать. Мне еще на производство заскочить нужно успеть.

— Мам! — оглушительно рявкает Ника, на мгновение пригвождая меня к полу. — Ну хоть что-нибудь расскажи. Я же от любопытства умру.

— До того, как молодая любовница Жданова попыталась устроить сцену ревности, он успел мне предложил поехать к нему, а после назвал своей будущей женой. Достаточно подробностей?

Все это я произношу, выходя из кухни и краем глаза успеваю заметить вспышки восторга во взгляде дочери.

— Мам! — жалобно догоняет меня в прихожей. — Ну разве можно такое сказать и уехать на работу?

— Определенно можно, — заключаю я, обуваясь. — Про будущую жену не бери в голову. Жданов любит эпатировать и, конечно, это просто так сказал. В этом я не сомневаюсь.

На производстве мне приходится задержаться. Каждый сотрудник считает своим долгом подойти ко мне с вопросом, зачастую имеющим мало отношения к роду моей деятельности: например, каким средством лучше оттирать унитазы. Вот они — минусы словосочетания «женщина-инженер». Люди не могут перестать видеть во мне домохозяйку.

Как результат, в офис я приезжаю только в обед, и уже в дверях натыкаюсь на подозрительный взгляд Олисекретарши Шапошникова.

— С пиджаком что-то? — уточняю я, ощупывая себя.

Мотнув головой, она скрывается за стойкой, чтобы продолжить наблюдать за мной оттуда. Да что такое? Вроде со времен ухаживаний Коростылева не давала я повода для офисных сплетен. Может показалось?

Но когда по пути в свой кабинет натыкаюсь на пару еще точно таких же взглядов, убеждаюсь, что нет — не показалось. Что ж, есть у меня один верный способ выяснить в чем дело. Позвонить вездесущей и всезнающей Нине Алексеевне, местной крестной фее.

— Нина Алексеевна, — зажав трубку плечом, я несколько раз щелкаю по клавиатуре компьютера, чтобы его включить. — Я в свое четырехчасовое отсутствие что-то пропустила? Оля из приемной дюже внимательно на меня смотрит, да и не только она.

— Угадала, Люба Владимировна, — заговорщицки шепчет коллега. — С самого утра по офису слухи ходят, что ты в интимных отношениях с клиентом Шапошникова состоишь. Вчера вас на автомобильной выставке видели под ручку.

Я вспыхиваю. Да что ж это за издевательство такое? В интимных отношениях? Еще и под ручку?

— Ну вы-то, Нина Алексеевна, понимаете, что все это, как принято говорить, чушь собачья? — возмущаюсь я, понижая голос. — Это была неформальная встреча с целью обсуждения деталей сотрудничества…

На этом мне приходится отвлечься, потому что в дверь моего кабинета стучат.

— Входите! — выкрикиваю я, прикрывая трубку рукой.

В приоткрывшемся зазоре появляется пышный ворох цветочных бутонов, и лишь следом за ним голова курьера.

— Инженер Любовь Ивлеева? — бойко осведомляется он.

Забыв про зажатую в руке трубку, я киваю, завороженная зрелищем огромной охапки белых роз. Я такие большие букеты только на картинках в интернете видела, а вживую ни разу.

— Да, это я, — отвечаю я через паузу.

— Тогда это вам.

Опомнившись, я вскакиваю с кресла. Бедный мужчина. Этот букет к нам от самой парковки нес, а он наверняка очень тяжелый.

— Там еще записка, — подсказывает курьер, бережно передавая цветы мне. — Всего доброго.

Прижав к себе колючие стебли, я запускаю пальцы в лепестки и выуживаю оттуда карточку.

«Задание у меня к тебе есть, инженер Люба: к семи вечера проголодаться. В новую жральню тебя повезу. Ты же хотела свидание? Будет тебе свидание»