Демон-босс

57

— Чч-то вы себе п-п-позволяете? — От неожиданности я начинаю заикаться. — Откройте н-н-немедленно дверь. Я ведь сказала, что хочу в-выйти.

— А мы разве что-то плохое делаем? — шутливо замечает водитель — мужчина средних лет в надвинутой на глаза бейсболке, которая совсем ему не идет. — Увидели красивую женщину и не удержались, чтобы ее подвезти.

Все-таки права была героиня Алентовой, говоря, что после сорока жизнь только начинается. Такой насыщенной моя жизнь не была никогда. То Шапошников в любви признается, то юноша, годящийся мне сыновья, секс предложит, и вот теперь средь бела дня похитили. Ах да. Еще я собралась замуж.

— Причиняете добро, стало быть. — Незаметно опустив руку в сумку, я нащупываю телефон. — А отказаться от услуги извоза красивой женщине можно?

— Никак нет, голубушка, — басит мой сосед. — Это услуга обязательная.

Я внимательно его оглядываю. На вид этому великовозрастному амбалу лет тридцать пять, вполне симпатичный и речь хорошо поставлена. Мог бы пользу обществу приносить, а не противоправными делами заниматься.

Наощупь разблокировав телефон, я тычу в зеленую трубку. Последним я набирала Игоря и сейчас очень надеюсь, что он ответит.

— А в чем заключается причина моего похищения? — Я специально говорю громко и неторопливо. — Для чего вам могла понадобиться женщина средних лет?

— Зачем же вы на себя наговариваете, Любовь Владимировна? — плотоядно улыбается водитель. — Выглядите вы прекрасно и дадите фору двадцатилетним. Недаром мужчины от вас без ума.

— Как много вы про меня знаете. — Я не могу перестать удивляться, даже несмотря на панику. — Вы за мной следили?

— Уже пару недель как, — весело подтверждает он. — Вам, кстати, очень идут джинсы. Носите их почаще.

— Спасибо, — сдержанно отвечаю я. — Не знала, что у похитителей так тонко развит вкус.

— Да почему так сразу похититель? Нормально же общаемся. В расслабленной дружеской атмосфере. Кляпа у вас во рту — заметьте — нет, руки не связаны.

— Раз уж вы знаете мое имя, может быть, и сами представитесь? — Стараясь не делать резких движений, я поворачиваю мобильный динамиком вверх.

— Отчего не представиться? Гаврилой меня зовут. А ваш сосед по дивану — Вовчик.

— Не Вовчик, а Владимир, — обиженно возражает тот. — И зачем ты наши имена сдаешь? Нам Любовь Владимировну еще Жданову возвращать.

Гаврила озорно стреляет в меня глазами.

— А вдруг я возвращать передумаю?

У меня голова идет кругом. И что означает этот диалог? Причем здесь Игорь, и что значит «передумаю возвращать»?

Моя сосед нервно ерзает.

— Э-э. Ты чего, Гавр? Я на мокруху не подписывался.

— Вова, ты дебил? — морщится его напарник. — Зачем нашу гостью пугаешь? Любовь Владимировна, извините неразумного тезку вашего батюшки. Из-за слабости ума он все понимает в буквальном смысле. Я пошутил. Ваш жених получит свою прекрасную невесту в целости и сохранности, после того как выполнит наши условия.

— То есть, дело в Игоре? — недоуменно переспрашиваю я. — Вы меня похитили, чтобы иметь возможность на него надавить?

— Как приятно иметь дело с сообразительной женщиной, — удовлетворенно кивает Гаврила. — Именно так. Долгое время мы не знали, как к нему подступиться. Дочь и внуки у него в Штатах живут, а здесь у него никого. Этот гад твердолобый даже собаки не завел. Поначалу хотели действовать через бывшую жену, но спустя неделю наблюдений стало ясно, что затея провалится. Эту если спиздить, он только спасибо скажет. — Мужчина склоняет голову. — Простите за мат, уважаемая Любовь Владимировна. Само собой вырвалось.

— Ничего, — на автомате отвечаю я, пока мозг судорожно соображает. Если убивать меня никто не собирается, тогда можно действовать смелее. Например, начать стучать в окно или громко кричать, когда машина остановится на светофоре.

— Володя, — вновь подает голос Гаврила. — Забери-ка у нашей гостьи ридикюль и будь, блядь, внимательнее. Пока ты ушами хлопаешь, она в полицию пытается звонить.

Мой амбалистый сосед резко выдергивает сумку из моих рук, отчего телефон падает на резиновый коврик.

— Справедливости ради скажу, что это не ридикюль, а багет, и звонила я не в полицию, а Игорю, — говорю я, нахмурившись. — А против воли забирать мои личные вещи совсем не по-джентльменски. –

— Что есть, то есть, мэм, — театрально вздыхает Гаврила. — Простите засранцев.

— Эй, Гавр, — басит Владимир, тряся в воздухе моим зажужжавшим телефоном. — Это он звонит.

— Кто это он?

— Жданов. — Мой мобильный перемещается в руки Гаврилы. — Игорь Вячеславович.