Демон Системы. Часть 2

Глава 9

С перерождением Хранира пришлось отложить, неадекватный от голода Калидар мне пока не нужен. Я не мог его обеспечить свежей кровью и мясом в данный момент. Будет ли он есть остатки бегемотов, тот еще вопрос. Вон как Гарза вопил, требуя немедленно вырывать сердца врагов и пить свежую кровь, не думаю, что старик поведет себя по-другому. Тут скорее всего будет то же самое.

Пока моя куцая статистика говорила, что разумными становятся те, кто живым принимает смесь крови и воды. Умирающие же оказываются почти полностью дикими. Но будет за спиной хотя бы пара десятков опытов, тогда и будем выстраивать четкую градацию, а пока только на свой страх и риск.

Старейшины, обосравшиеся от страха, снова дали старика в проводники. Видимо уже были в курсе моего хорошего отношения к нему. А казалось бы, чего проще. Взаимное уважение и дело в шляпе, а главное — не надо никого убивать. Задача Хранира была максимально проста свести меня и мою мини армию с дальними отрядами разведчиков, откуда меня уже выведут либо на стоянки Диких, либо на те места, где их активность была достаточно высока.

Сходивший к пролому Гарза четко отрапортовал, что больше тишину нашего уровня никто не нарушал, слуги паразита не торопились проводить новый рейд. Хотя я бы на месте паразита накидал бы сюда пару тысяч кузнечиков, как минимум. Странные они там ребята.

Тем не менее, опасаясь, мародеров и прочую нечисть я старательно заныкал все свои припасы, что мне притащили люди Кронга и кувшин с водой. Хранир подарил мне хорошую стальную флягу, литра на полтора. Вот туда и залил небольшой запас серебряной воды. Ну а кровь у меня всегда с собой.

Собирать для похода было нечего. После безумного ночного пожирательства я вообще есть больше не хотел. Вообще ничего не хотел, моя буйная душа была спокойна, безмятежна и черна. Где-то в глубине скребли кошки, но я старался глубоко не зарываться. Думать о плохом буду завтра. Мои сотоварищ так же были готовы путешествовать налегке, небольшой мешок для обмена и торговли я с собой взял, на всякий случай.

— Что ж, мой верный воин. Веди нас в путь. Надеюсь, тебе дали нормальный тепляк для дороги?

— Да, неожиданно даже с перебором, теперь яйца точно не отвалятся на морозе. Путешествовать можно спокойно.

— Хах! Молодец, бодр и весел! Раз уж ты идешь с нами, постарайся не геройствовать, ты мне нужен живым. Для боев у нас есть Калидар.

— Я стар, повелитель, но это не значит, что я глуп.

Рассмеявшись, я хлопнул его по плечу. Отличный дед мне попался. Мне даже не хочется заниматься его превращением — как человек он устраивал меня гораздо больше. Даже рассматривал вариант его назначить военным вождем или старейшиной. Но понял, что это бессмысленно. Созданную веками иерархию очень сложно изменить. Никто Хранира слушать не будет, нет у него такого авторитета и той силы, что могла бы этот авторитет ему дать. От того что он старый и уважаемый воин ничего не меняется.

То, что я предстал перед племенами воплощением их правителя, не давало мне никакой власти, пока сама власть не прогнется под меня. Поэтому лучше оставить механизм управления племен как есть и просто убивать всех, кто выступит против. У меня тут не демократия, а сплошная котократия — власть меня.

Такие политические думы преследовали меня на всем протяжении маршрута. Деваться от них некуда, сейчас нужно следить за каждым своим шагом. Тем временем моя маленькая стая перлась по твердому снегу на встречу неприятностям. Провалиться было просто невозможно, снег тут лежал веками и со временем слежался так, что расковырять его было целой проблемой. Только у Основания он был рыхлым и периодически падал сверху. Видимо где-то на высоте горы было достаточно тепло, чтобы мог образовываться водяной пар, превращающийся в снег. Сама чаша Брата падающего снега не видела уже давно.

Надо сказать, что мир за пределами Основания был… однообразным. Снежная бесконечная долина. Кое-где, по словам проводника, глубина снегов достигала десятков метров и только редкие цепочки маршрутов по поверхности показывали, что тут кто-то еще живет.

«Знаешь, это удивительно что они вообще тут выжили. Тот, кто смог придумать тепляки и использовать энергию эдирия для создания теплых зон, тот настоящий гений! Подумать только, цивилизация живет при минусовой температуре. Ладно, не живет, а выживает, что тоже неплохо.»

Червяк пустился в размышления, переваривая всю информацию, полученную с поверхности во время похода, и радуясь своему бурному росту. Я скормил ему пять слитков, прежде чем он отвалился от шестого и отказался жрать. Хорошо хоть в спячку не завалился. По его словам, он стал сильнее минимум в два раза.

Это чувствовалось — рукоять изменилась, появился металлический отблеск, она стала тяжелее, хотя сам клинок не поменялся. На мой вопрос, почему так произошло, червяк ответил, что количество энергии, необходимое для его рождения, было эквивалентно паре тысяч брусков эдирия. Так что торопиться некуда, он всё сожрёт, но попозже.

— Кто тебе даст, ага, жрать больше не будешь пока не разберешься с порталами. — пробормотал я и обратился к старику. — Хранир, а как вы вообще тут выживали? Где строили жилища?

По словам проводника, вся жизнь и поселения домцев находились под снегом, там было чуть теплее. Только поля старались ставить там, где было видно солнце, растениям нужно было питаться. Зачастую между поселениями даже не существовало тропинок на поверхности, всё сообщение шло под снегом. Обычно старались докапываться до почвы, пробиться ниже возможности не было, земля смерзлась в камень, а орудия труда, которыми пользовались аборигены были очень плохого качества. Своего производства у аборигенов не было, пользовались припасами, доставшимися от предков.

Иногда удавалось найти дома или древние деревушки. Тогда старались раскопать всё что можно, так как такие поселения были невероятно богаты на всякие полезные вещи. Карт, по которым можно было бы ориентироваться на этой стороне планеты-корабля практически не осталось. Зато карт чаши Сестры было навалом. Хоть сейчас обсуждай какое море переплыть и на каких песчаных островах покупаться и половить рыбку.

В летописях говорилось, что на чаше Брата было несколько огромных городов, дома которых задевали небо. Но основная его специализация — промышленность и сельское хозяйство. Хитрые домцы вынесли все, что производится на эту сторону своего корабля, что было вполне удачным решением. Тут жили работяги, крестьяне, стояли огромные кузни и множество других цехов. Тут находились казармы. Но на памяти Хранира, ни он, ни деды его дедов ни разу не слышали, что кто-то смог их найти. Хотя ходили целые сказки о том какие там могут быть богатства.

Возможно, стоит тут поковыряться, поискать чего интересного. Слова о том, что тут были высокие здания и производства говорили, что домцы были неплохо технологически развиты. Это никак не сочеталось с копьями и Калидар, разве что необходимость следовать правилам Сущностей.

Хотя как показывала практика, все кто мог наебать правила, делали это совершенно не стесняясь, используя и трактуя так, как выгодно конкретным расам и личностям. Чем дольше я жил, тем больше понимал, что Система и все остальные ее собратья — это поломанные игрушки, оставленные без присмотра. Надсмотрщиков, по сути, не было, по рукам, зарвавшихся детишек никто не бил. Не называть же ими богов, которые больше напоминают падальщиков.

Вся вселенная как свалка поломанных механизмов. И уже несколько источников мне практически намекали, а порой говорили прямо, что и на этой свалке скоро начнется передел собственности.

— Пришли. — Хранир, отошел от тропинки, по которой мы двигались и топнул ногой несколько раз.

Ждать пришлось недолго. Рядом опустилась снежная плита и открылся узкий проход. Сделано было интересно. Стой я даже метрах в десяти от прохода, не увидел бы его. Аборигены знали толк в прятках. Хранир в один шаг просто туда нырнул и проход махом закрылся.

Я заранее с ним договорился о том, что мы не будем встречаться с разведчиками лично, несмотря на покорность Калидар, опасения на их счет у меня были. Уследить за тройкой, особенно с прибавлением полудурка было сложно.

Сейчас они вели себя спокойно, Васька с Мудаком периодически дрались и носились вокруг. А Гарза, спокойно шел следом, изредка подпинывая обоих если их слишком заносило. Вот так посмотреть и если откинуть их внешний вид, то ведь настоящие щенки, сытые и довольные жизнью, а не смертоносные убийцы.

Логово разведчиков выпустило проводника через пять минут, причем совершенно с другой стороны. Хитро.

— Есть два маршрута на которых видели наблюдателей диких, оба в направлении юга, туда ведет одна тропа. День пути. Когда дойдем до верхнего перекрестка, увидим остатки поселения, после того как тепляк там умер, образовался большой провал, в нем удобно скрываться. И там очень много ходов под снегом. Будем ждать их там.

— Хранир, ты дальше не пойдешь. Оставайся тут и жди нас. Дальше мы найдем диких сами. Ты стар и у тебя не хватит скорости. Возможность следить за поверхностью у разведчиков есть? Они заметят, когда мы вернемся?

— Мы не смотрим, слушаем. Да повелитель, я принимаю твою волю.

Не прощаясь со стариком, окликнул стаю. Теперь окончательно определился как называть свое войско и махнул им рукой, приказывая следовать за мной. Направление у нас есть, ориентиры тоже, сдерживать темп было некому, поэтому дальше понеслись на всех порах. И надо сказать скорость передвижения была очень даже высокой. Глядя как скачут рядом мои перевертыши, подумал, если как следует откормить Ваську или Мудака, то можно еще и с комфортом верхом кататься будет.

Во всяком случае то расстояние, которое Хранир оценил в день пути мы пробежали за пару часов. И сейчас стоя на краю провала, когда-то бывшем поселением аборигенов я наблюдал за небольшим тепляком и десятком диких аборигенов, что спали внутри. Хотя день еще был в полном разгаре. Быстро мы справились.

Дикие не озаботились часовыми, костра тоже не имели, да и вообще я костров у аборигенов не видел, тут просто нечего жечь, они даже еду готовили на тепляках, переделанных под печки. Я, кстати, так и не озаботился изучением этих интересных приборов.

— Гарза, давай-ка возьмем этих ребят в полон. Присмотри за Васькой и Мудаком, чтобы они никого не убили, иначе лапы сломаю всем, понятно?

— Ловушка. Повелитель.

— Чего? — проговорил я задумчиво, рассматривая лагерь диких, из-за чего не сразу понял, что имеет в виду мой разумный Калидар.

— Ловушка. — и Гарза топнул ногой и подхватив меня под руки дернул в сторону.

И мы красиво, как в замедленной сьемке провалились под снег! Ловушку дикие соорудили знатную. Если бы к ним пришли обычные аборигены, не такие туговатые и наглые как я, то внизу снежной ямы на острых кольях лежало бы несколько трупов.

Так мы отделались только испугом, несколькими дырами в тушах Васьки и Мудака и пробитой ногой Гарзы. Вот он поступил как настоящий телохранитель, и меня во время падения аккуратно воткнул между острых полупрозрачных кольев и сам так же приземлился.

Ловушка оказалась колодцем глубиной в несколько метров. Колья отлиты из льда. Укреплять стенки естественно никто не собирался, думаю, живые отсюда выползать были не должны. Пришлось разрушить иллюзии дикарей и начать пробивать проход к лагерю засранцев.

Я был зол. На себя, не знающего местность и повадки местных, и так неразумно себя ведущим. Легко в этом мире не будет. В любом мире не будет, если ты сам не в состоянии разрушить этот мир.

— Убить четверых и сожрать! Остальных покалечить и стащить в кучу!

Радостно взревев, моя верная стая утроила усилия по пробиванию коридора в снежной тверди и очень скоро вывалилась в кратер, где находился лагерь дикарей. Те, уже не спали, а сгрудившись толпой попытались атаковать нас, тыкая копьями.

В бойне, а иначе это было не назвать, я не участвовал. Если трех Калидар не хватит завалить десяток дикарей, то грош им цена. Ну и мои не посрамили. Пока я неспешно выходил из проломленного тоннеля, драка уже сошла на нет. Четверо были убиты, шестеро небрежно брошенные за тепляком, теряли кровь и тепло, достаточно быстро умирая от невыносимых погодных условий.

Не отвлекая бойцов от самолечения, затащил живых в зону тепляка, и по очереди открывая им пасти, самым вредным при этом выбивая зубы вливал пару капель воды. Шесть диких неразумных Калидар были шагом рискованным. Особенно поднятые одномоментно, но причина была и большая.

По всему периметру кратера сверху стояло минимум пара сотен дикарей, прикрытых тепляками и смотрящих на то, что творится внизу. И вооружены они были гораздо лучше тех, кого отдали мне в жертву. Люди внизу были задохликами, с синяками на мордах, возле лагеря валялись обрывки веревок, разрезанных острым. Их просто оставили умирать. Кто-то явно знал, что я приду. И кто такой этот я.

Отбрасывая последнюю жертву, принявшую свою долю, отпнул тепляк в сторону. Тем, кто внизу теперь он больше не понадобится. Все равно тут больше ничего ценного не было, даже еды. Погибших было жаль, но всю жалость я засунул поглубже. Мои воины должны залечить свои раны, а этим… им просто не повезло.

— Червяк, сучара ты бесполезная, ты совсем опух, да? Откуда тут столько засранцев? — тихо, чтобы никто не слышал, пробормотал я, потягивая шею и делая вид, что ловушку я просек давно и сейчас буду раздавать пиздюлей. Раз легенда идет впереди меня, мне в принципе нужно просто не обосраться.

«Так нет же никого, ты с ума сошел что ли?»

— Купаться тебе в говне и камни жрать. Вот совсем не шучу. Это залет, червяк.

«Да они глушат! Глушат эмоции! Я не шучу, Кот! Они вообще невидимы в том диапазоне, в котором я могу следить! Я их только сейчас выцепил, случайно, по эху, их чуть больше сотни, всё что могу сказать! Я не виноват, ну правда.»

— Эй вы, утырки местные. Кто тут главный? Поговорить хочу. — мне даже орать не надо было сильно, чтобы мой голос отражаясь о стенки донесся до ушей, стоящих наверху.

— Никто с тобой говорить не будет, белая падаль! Прислуге шавок не пристало разговаривать с свободными людьми таким тоном, тебя ждут плети! — ответом мне был гогот воинов, чувствующих за собой превосходство и насмехающихся над попавшими в ловушку.

Помимо копий и даже на вид дрянного качества мечей, аборигены были вооружены странными, изрисованными ломанными линиями трубками, нацеленными на мою стаю.

При этом вояки диких были одеты крайне несуразно, словно наспех собирались на бой. Их основная защита от лютого холода — массивные, теплые тулупы сами по себе были неплохой броней, особенно в местных условиях, а тут поверх нее были небрежно привязаны старые и побитые доспехи.

На одном был туго натянут на грудь железный панцирь, едва ли подходивший по размеру, у другого поверх рукавов тулупа висели ржавые наплечники, будто взятые с тела давно погибшего воина. Эти доспехи казались больше ненужными побрякушками, чем реальной защитой, и не приносили никакой пользы. Вся их экипировка выглядела так, словно была собрана из того, что нашлось на разграбленном складе, без особого понимания, как это вообще носить.

— А за базаром надо следить. Времени у вас мало, следующий раз я спрошу у тех, кого не убьют мои братья.

«А почему за торговлей надо следить? Откуда у них тут базар будет?»

— Мля, червь, завали, а, не отвлекай. Гарза! Бросай это вкусное дело. У нас появилось новое мясо! Васька, Мудак, уходим обратно в лаз, быстро, млять! Хозяин думать будет.

На этот раз, стая оторвалась от остывающих жертв спокойно, даже по тому, как они жрали, было видно, что делали они это только чтобы побыстрее восстановить раны, а не в голодном безумии. В лагере началось превращение людей. Мне всего то надо пару часов подождать, и я утрою свою силу.

Вопреки моим опасениям, отступление прошло быстро и относительно спокойно. Мы успели скрыться в туннеле, под веселое улюлюкание сверху. Смейтесь, смейтесь, говноеды, хорошо смеется тот, кто сердце врага сожрет. Стоя под снежным навесом, я внимательно рассматривал местность.

Из кратера вела одна дорога. Вот вдоль нее и стояла основная группа, вооруженная стреляющими трубками. А я думаю это именно оно. Не думаю же они что могут остановить Калидар только холодным оружием.

— Слушай мою команду, все кто наверху — всех убить. Роете выход наверх и начинаете веселье, но только после того, как ваши новые браться очнутся внизу, всё ясно?

Увидев осознанное угуканье у Васьки и Гарзы, я продолжил изучать врага и тянуть время. Перевертыши уже скоро должны были начать свое превращение, на это потребуется определенное время. Но дикие видимо решили по-своему.

Шевелящиеся голые тела бывших пленников им совершенно не понравились, и они принялись их расстреливать из трубок. Эффект был интересный, и пока моя стая копала наверх, я смотрел как шесть моих будущих братьев превращались в кровавое решето, сплошь утыканные короткими шипами. Оружие было так себе, скорострельность почти никакая. Но для местных аборигенов вполне себе вундервафля.

Не знаю, насколько это гарантированно убивало Калидар, но думается мне, если твоя черепушка представляет из себя нечто наподобие цветка, раскрывающего твои дырявые мозги, то шансов даже у столь живучих воинов в стадии зарождения равны нулю.

— Гарза, я не знаю, как вы это сделаете, но, чтобы через сто ударов сердца вы были наверху, ясно⁉ Там много мяса и крови, каждому хватит с лихвой.

Проклиная себя в очередной раз, что ввязался в тупую авантюру, даже не продумав элементарные вещи, я удостоверился что стая копает точно наверх и вывалившись из развороченного туннеля выбежал в центр кратера.

— Эй говноеды! Попасть в мертвого легче легкого, а попадите в меня! Или только и можете что сосать свои сосульки и жрать говно?

Не уверен, что такие оскорбления сработали правильно и дикие обиделись, но стрелять по мне начали. Я рванул наверх по единственной дороге, доставая и раскрывая клинок. Сейчас будет кровь. Стрелки, если бы имели хоть какой опыт командной работы, могли бы меня завалить, но, стреляя хаотично и практически куда попало, они просто мазали и били в молоко. Достаточно было просто прыгать чуть дальше во время бега и использовать ломаную траекторию движения.

Попав в зону действия тепляка и убивая первого врага, заряжающего трубку и даже не попытавшегося взяться за копье, видимо уверенного, что товарищи прикроют, я вспорол ему горло одним движением и проткнул следующего прямо в сердце. Пока вырывать зерна не было необходимости, главное набить много фрагов.

К тому времени, когда я вырвался на поверхность, на счету у меня было двенадцать трупов. Серьезного сопротивления никто оказать не смог. Только поцарапали пару раз. Не скажу, что дикие плохие воины, вполне на уровне, но им мешали и толстая одежда, холод и естественно я. Кровь, разлетающаяся в разные стороны и застывающая прямо в полете, если улетала за пределы слабых тепляков, только добавляла сражению невероятную красоту, словно художник, мазком за мазком, заливает будущий шедевр красной краской.

«У них странная примесь в крови, как будто что-то добавили, химии какой-то. Ммм… Да они под наркотой, Кот! Ну-ка убей еще парочку или потыкай клинок в кровь подольше, надо посмотреть состав.»

Слушать червяка было некогда, дикие при моем появлении не разбежались, а наоборот полезли всем кагалом в мою сторону. И только вылезшие прямо в толпе Калидар, прорвавшиеся сквозь снежную толщу, дали мне возможность немного отойти и выбирать кого убивать спокойно, а не метаться в панике, стараясь не получить лишней раны.

Мои монстры только добавили хаоса, было очень хорошо видно, насколько Калидар могущественнее и сильнее обычного человека. Васька разрывал врагов на части, отрывая головы и конечности с такой легкостью, словно они были сделаны из бумаги, а лицо было залито кровью, превращая его в живое воплощение ужаса. Гарза от него не отставал, хотя и действовал более человечно, я даже удивился, когда заметил в его руках копье. Обычно он старался его не использовать.

А Мудак… Как настоящий мудак, сейчас валялся утыканный копьями и снарядами из трубок и еле шевелился, издавая хриплые стоны. Вообще не боец. Откуда только вылезло такое говно. Надо будет спросить Хранира, был этот дядька по жизни таким же мудаком или нет.

Но вскоре свое мнение я изменил. Судя то тому, как он лежал и где была наибольшая толпа людей, Гарза и Васька осознанно или нет сделали из Мудака приманку, который и получил всё что только можно, когда вырвался на поверхность. А уже после того, как первый схлопотал по максимуму железа в свою тушу, вылезли остальные и начали раздавать не таясь.

Численный перевес совершенно ничего не значил. Крики и вопли нападающих и умирающих диких слились в один оглушительный вой, который, казалось, проникал в самую глубину души, разрывая её на части.

Дикие оказались не готовы к такой яростной атаке. Их трубки-стреломёты, эффективные на расстоянии, оказались совершенно бесполезны в ближнем бою, и теперь врагам приходилось полагаться только на копья и мечи. Они бились отчаянно, но беспорядочно, словно муравьи, которых резко вырвали из своего привычного уклада.

Спустя еще несколько убийств, я наконец-то заметил главного среди нападающих. Воина с длинной седой бородой и полностью без теплой одежды, он единственный носил полностью целый доспех и держал в руке щит.Вожак стоял на небольшом возвышении и выкрикивал приказы, но слова его тонули в хаосе битвы.

«Сейчас всё будет! Сейчас я сделаю!» — непонятно к чему произнес червяк, сосредоточенным голосом.

В несколько прыжков я оказался рядом с ним, располовинил двух его телохранителей и отбив его удар копьем подскочил в упор. Схватил за горло, поднимая воина над землей. И словно почуяв что вожак у врага, дикие сбавили напор и откатились от Калидар. Так что теперь между ними пролегали только трупы бывших соратников.

Бородач хрипел и брыкался, но я лишь сжал пальцы сильнее, чувствуя, как его дыхание становится прерывистым. Толпа вокруг нас затихла, словно все ждали, что будет дальше. В этом мгновении я понимал, что каждый из них осознает, кто здесь истинный хищник. Судя по тому, как рычал Гарза, он тоже остановил своих подопечных. Сражение остановилось на самой кровавой точке.

— Ну, кто теперь «белая падаль», а? — прошипел я, глядя в глаза вожака. Надо сказать, безумные глаза, вылазящие из орбит от напряжения.

Он не ответил, его взгляд затуманился, а лицо покрылось смертельной бледностью. Наконец, я сломал ему шею и отбросил его под ноги, как мешок с ненужным хламом. Мои Калидар заревели, приветствуя силу вождя. Дикие же, оставшиеся в живых, стояли в оцепенении, не зная, что делать. А я, воткнул в труп их вождя клинок, сложил руки на рукояти и возвышаясь над людьми, грозно зарычал.

— Я Говорящий! Тот, кого называют Калидар, а это мои братья! Не важно верите вы в меня, знаете ли, о существовании нас. Я — Сила рожденная этим миром, и я пришел взять власть, чтобы привести все народы чаши Брата к теплу и процветанию.

Вот теперь все слушали очень внимательно, поэтому я продолжил в том же пафосном духе:

— Я не делю племена и тех, кого они называют дикими. Вы все люди. И вы все имеете право на жизнь. Слушайте же меня! Я — великий белый вождь пришел к вам и принес слово. И звучит оно так. Или вы со мной и вы живы. Или вы против меня, и вы мясо для моих братьев! Выбора у вас два. И я советую начать выбирать прямо сейчас. Тот, Кто захочет стать Калидар и вступить в мою личную стаю, тот вдобавок к жизни получит невероятную силу и мощь! Слышите меня? Выбирайте!

Ну а пока все осмысливали мою речь, я рассматривал диких, под защитой тепляков многие воины сняли маски. Вполне обычные люди, суровые лица, у многих видны следы истощения и плохо заживающие раны. А еще безумные глаза, с широкими зрачками. Среди аборигенов я таких еще не видел и меня немного это смущало, люди явно были неадекватными. Да они вообще меня не слушали! Считай весь пафос насмарку! Червяк говорил, что в их крови наркотик?

«Ко-от! Они не просто ебаные наркоманы! ИК! Они были подконтрольны тому ублюдку что ты грохнул, он ими практически напрямую управлял. Как биороботы. И я могу этим управлять, я, ик… перехватил контроль. Сейчас уроню их спать и промою им мозги. Но это просто божественно! Убей, пжалста, еще одного, этого я выпил. Прости, но я в говно!»

Только тут я сообразил, что клинок всё это время торчал в трупе и занимался тем, что любил, поглощать все что можно вокруг. А спустя пару мгновений все дикие вокруг упали кулями там, где стояли и наступила полная тишина.

— Червяк, драный ты насос-кровосос! Ты вообще останавливаться можешь?

А в ответ тишина, засранец наелся и спит.