Десять уроков для ведьмы

Глава 15

Как ни странно, дядюшка не встречал блудную племянницу. Особняк оставался все таким же темным и безмолвным.

Опершись на руку кучера, Шарлотта выбралась на мостовую:

– Спасибо большое.

– Завсегда к вашим услугам, госпожа хорошая, – поклонился тот.

Девушка зябко повела плечами. Плащ Эдгертона она по зрелом размышлении решила оставить в экипаже. Не хватало только после ночной прогулки заявиться домой в чужой одежде, чтобы дядюшка не домой ее отправил, а сразу под опеку двоюродной бабушки.

Коляска, прошуршав на прощанье колесами, скрылась за поворотом, и Шарлотта медленно, словно шла на казнь, двинулась к воротам. Вопреки ее опасениям, калитка охотно распахнулась от легкого толчка. Не выскочил из привратницкой сторож, не вспыхнул свет в окнах, не раздались быстрые шаги и гневные выкрики.

«Неужели моего отсутствия не заметили?» – удивилась Шарлотта, впервые осознав, что отвратительное свидание с герцогом длилось совсем не так долго, как ей казалось.

Но по главной подъездной дороге идти все же не решилась. Быстро свернула на боковую аллею и, пройдя под оградой, вышла в сад. Большинство фонарей здесь зажигали только тогда, когда в доме были гости, и сейчас густые тени и укромные закоулки оказались на руку припозднившейся девице.

Шарлотта уже собиралась свернуть к широким ступеням большой летней веранды, как странная возня за живой изгородью привлекла внимание. Какие-то шорохи, невнятное бормотание, шелест. Покосившись на особняк, девушка все же свернула в сторону. Помнится, за зеленой стеной располагалась увитая диким виноградом большая беседка…

Обходя преграду, девушка ругала себя за излишнее любопытство. Ну какая ей разница, если слуги воспользовались отсутствием хозяина и решили провести время в господских условиях. Не съедят же они эту беседку, в самом деле!

Но идти в дом отчаянно не хотелось. Почему-то ей казалось, что именно там поджидает взбешенный дядюшка, получивший подтверждение своим самым гадким подозрениям. И желание оттянуть момент встречи оказалось непреодолимым.

«Сейчас разгоню расшалившуюся прислугу и пойду, – решила Шарлотта. – Может, удастся убедить дядю, что я просто страдала бессонницей и гуляла в саду?»

В такой пасторальный исход верилось слабо, но надо же надеяться хоть на что-то. Тем более не хотелось уезжать, не поблагодарив Стефана за усилия, пусть они и принесли совсем не тот результат, который ожидался.

С такими мыслями она вышла к задней стене беседки и раздвинула плети дикого винограда. Да так и застыла… Беседку облюбовали вовсе не обнаглевшие слуги.

Прямо перед ней вполоборота на скамье сидел Стефан. Его глаза были прикрыты, рука покоилась на узкой спине Оливии, а на губах играла легкая улыбка. Тетка же буквально прилипла к мужскому плечу, нашептывая позднему гостю что-то на ухо и жеманно хихикая. Где устроилась ее ладошка, Шарлотта думать отказывалась.

Горло перехватило, и ошарашенный возглас застрял где-то на полпути к губам, превратившись в тихий вздох.

Оливия, увлеченная своим занятием, ничего не услышала, а вот Стефан резко открыл глаза и уставился прямо в лицо Шарлотты. Не заметить ее он не мог, но не сделал ни единого движения, чтобы как-то исправить ситуацию. Он остался сидеть, мягко поглаживая разгоряченную женщину по спине и не обращая внимания, куда пробираются ее шаловливые ручонки. Разве что улыбка как-то поблекла, превратившись в неестественную гримасу.

В этот момент Оливия чуть отодвинулась и игриво стукнула мужчину по колену:

– Ну что же вы, дорогой? Смелее! Не ожидала, что вы такой скромник.

– Я все еще не могу поверить своему счастью, – после короткой заминки проговорил Стефан. – Хотел просто нанести вам визит, узнать о самочувствии, а вы…

– А что я? – жеманно захихикала Оливия. – Называю вещи своими именами? Прямо говорю, чего мне хочется? Разве это плохо? Ведь, признайтесь, вы хотите того же. Я прочитала это в ваших глазах еще тогда, на балу.

– От вас трудно что-то скрыть, милая, – отозвался Стефан. – Так делайте же то, что вам хочется.

Его приглушенный бархатистый голос звучал проникновенно и возбуждающе. Но смотрел он при этом только на Шарлотту.

– Ха-ха, признайтесь, вы все же скромник! Что ж, посмотрим, что станет с вашей скромностью сейчас, – с превосходством усмехнулась Оливия и, чуть отстранившись, положила руку на корсаж платья. Взгляд Эдгертона наконец соскользнул с лица Шарлотты, опустившись ниже. Туда, где перебирала нетерпеливыми пальцами разгоряченная женщина в его объятиях.

«Корсаж… Она расстегивает корсаж», – догадалась девушка.

Не в силах больше смотреть, она шагнула назад, отпуская тонкие плети винограда. Гибкая лоза с тихим шелестом сомкнула листья, скрывая от ее глаз чувственную сценку.

– Ваш супруг… – раздался приглушенный голос Стефана, бритвой полоснув Шарлотту по сердцу.

– Ах, не думайте о моем супруге! Он сегодня не ночует дома. К тому же в случае чего этот старый зануда проглотит любое объяснение, которое я ему брошу. Лучше посмотрите сюда…

«Похоже, отвлекая тетку, господин Эдгертон сильно увлекся процессом сам», – с горечью подумала Шарлотта.

От доносящегося из беседки страстного шепота ноги подгибались, но опереться было не на что, а уйти не хватало сил. Девушка сжала виски руками, пытаясь не вслушиваться в эти звуки, изгнать из головы пошлые картинки, которые то и дело подкидывало разгоряченное воображение.

Неожиданно для себя она осознала, что увиденное задело ее куда сильнее, чем холодная расчетливость герцога Лечовски. Тот всего лишь разрушил идеальный образ, сложившийся в ее голове благодаря наивности, а Стефан… Стефан…

Шарлотта не могла сформулировать, что же такое сделал Стефан, отчего сердце заходится в заполошном ритме, а душу сжимают ледяные тиски. Ведь он всего лишь тоже выбрал Оливию, как и герцог. Так почему же выбор герцога оставил ее практически равнодушной, а сейчас… А сейчас она чувствовала себя преданной.

Девушка запрокинула голову, пытаясь загнать обратно навернувшиеся на глаза слезы.

– Стефан мне ничего не обещал, – пробормотала она под нос, надеясь вернуть себе душевное равновесие. – Он просто помогал. Подсказывал. Заботился. Он просто хорошо выполнял свою часть договора. Я не должна была ждать от него ничего большего.

Не должна – и все же ждала. Неосознанно, не думая об этом, но все-таки Шарлотта привыкла к Стефану Эдгертону и стала воспринимать его как родного человека.

– Глупость какая! Это был договор! Только договор! Он ловелас и бабник! И совершенно не скрывал этого! – Она попыталась разозлиться, но и тут потерпела фиаско.

А глупое сердце колотилось как испуганная птица, подсказывая то, что Шарлотта долго отказывалась понимать.

Она так легко восприняла крушение своей мечты просто потому, что мечта изменилась. Герцог давно покинул ее сердце, гораздо раньше, чем показал свое истинное лицо. Это место занял другой. И этот другой сейчас обнимал Оливию в полумраке беседки, забыв о приличиях, о благородстве, о якобы пересмотренных взглядах на брак. Может, он и не собирался заходить так далеко, но отказываться от предложенного, что так откровенно и настойчиво шло в руки, не стал. И от этого Шарлотта чувствовала себя обманутой. До сих пор она даже не подозревала, как глубоко в ее в душу запали скупые слова Эдгертона о женщине, которая может заменить целый мир.

«Может, для него, как и для герцога, эта самая женщина – тоже Оливия, – горько подумала девушка, даже не пытаясь стереть бегущие по щекам слезы. – Оливия, а не я, рыжая глупышка, одно достоинство которой – магический потенциал. И даже его скоро не будет. Зато будет… Как там Эдгертон предсказывал? Статус прислуги, брак с каким-нибудь бедняком и шестеро детей в придачу. Это он, конечно, приукрасил, но… Ах, кто бы знал, как противно это извечное но!»

Она развернулась на каблуках и медленно побрела по аллее к дому. Ей стало безразлично, заметит дядюшка неурочную прогулку или нет и что при этом подумает. Сегодня ее сердце разбилось. Пусть причиной тому и не красавец Лечовски, а известный сердцеед Эдгертон. Какая, в конце концов, разница?

Но не успела она выйти из-под прикрытия живой изгороди к веранде, как по ту сторону послышались грузные шаги.

При всей апатии, охватившей девушку, разбираться с обозленным дядюшкой здесь и сейчас у нее не было никакого желания. Она остановилась и попятилась обратно к беседке. Там, в густой тени дикого винограда, ее вряд ли кто сумеет заметить.

Увы, но оказалось, что не вовремя вернувшийся полковник Матсус направлялся именно в беседку. Не жалея платья, Шарлотта забилась в самый темный угол и все равно почувствовала исходящие от мужчины волны бушующей магии.

«Ох! – перепугалась она. – Там же Стефан! С Оливией!»

Она рванулась обратно в надежде предотвратить катастрофу, которая вот-вот случится, но не смогла сделать ни шагу. Густой кустарник, так неохотно впустивший девушку в этот укромный уголок, отпускать ее отказывался категорически. Колючие ветки намертво вцепились в подол и пышные рукава, а одна особо настырная вообще запуталась в волосах.

Слезы высохли сами по себе, и Шарлотта принялась яростно высвобождаться, одним ухом прислушиваясь к происходящему в беседке. А там скандал набирал обороты.

– Не хочешь объяснить, как я должен это понимать, дорогая супруга? – гремел густой бас полковника, давая любому желающему полное представление, что ни в каких объяснениях обладатель баса не нуждается.

Но Оливия, привыкшая к безнаказанности, все же попыталась:

– Это вовсе не то, о чем ты подумал, милый!

– И что же я должен был подумать?! Я возвращаюсь домой и застаю свою жену в объятиях молодого повесы!

– Это не объятия! Просто мне стало дурно! И господин Эдгертон любезно оказал мне первую помощь! Ты поблагодарить его должен за мое спасение, а не сцены устраивать!

– Я служил в армии! И представляю себе, что такое первая помощь! Это, – в беседке что-то с треском сломалось, – к первой помощи не имеет никакого отношения! Так за что же, по твоему мнению, я должен поблагодарить господина Эдгертона?!

– Не кричи! Ты меня пугаешь! – Оливия подпустила в голос слезы. – Я чиста перед тобой! Все, что тут произошло… Это все он! Он меня вынудил!

– То есть теперь, – гораздо тише, но от этого только страшнее, мрачно предположил полковник, – я должен защитить твою честь и убить этого молодого шалопая?

Окончательно перепугавшись, Шарлотта бросилась вперед и под треск то ли ткани, то ли веток все-таки вырвалась из объятий гостеприимного куста. Как она обогнула беседку и влетела внутрь, девушка даже не заметила.

– Дядя! Нет! Не надо никого убивать! – резко воскликнула она.

– Шарлотта? – Угрожающие рокочущие нотки пропали в голосе полковника, и он мягко покачал головой. – Так и знал, что весь этот шум обязательно тебя разбудит. Иди лучше спать. Ни к чему смотреть на эту мерзость.

Сообразив, что дядя, похоже, так и не заметил ее отсутствия, да еще и сам себе объяснил внезапное появление племянницы в парке, Шарлотта забыла, о чем собиралась говорить.

А полковник Матсус, решив, что исполнил родственный долг, снова обернулся к жене. Та сжалась под его гневным взглядом, жалобно всхлипывая и стягивая на груди распахнутое платье. Она выглядела такой несчастной и невинной, что любой с легкостью поверил бы в насильственные действия Стефана. Вот только мнимый насильник щеголял застегнутым на все пуговицы камзолом и ровным, абсолютно не возбужденным дыханием. Разве что на Шарлотту то и дело метал какие-то странные взгляды, но и только. А вот страха перед неминуемым возмездием не выказывал совершенно.

– Хорошо, допустим, ты несчастная жертва, – снова заговорил полковник. – В таком случае объясни мне, как господин Эдгертон оказался здесь в такой час? И чем он тебя так напугал, что стоишь тут полуголая?!

Шарлотта прекрасно знала, как легко Оливия умеет объяснять необъяснимое. Одна сцена на стене и появление летучих мышей, которые сроду не водились в этих широтах, чего стоила. Не дожидаясь, что еще выдумает тетка, чтобы выгородить себя и сгладить справедливый гнев мужа, Шарлотта вышла вперед, остановившись между парочкой и дядей.

– То, что Сте… господин Эдгертон оказался здесь – моя вина. Это я попросила его, – начала было она, но полковник Матсус даже слушать не стал.

– Не стоит, Шарлотта. – Он поднял руку, заставив ее умолкнуть. – То, как ты пытаешься защитить тетку, очень трогательно, но совершенно излишне. Она не заслуживает твоей защиты, поверь мне.

– Но я…

– Но ты успела ее полюбить и пытаешься в меру своих сил помочь. Понимаю. Прекрасно понимаю. – Пожилой мужчина с горечью покосился на жену. – Она очень хорошо умеет располагать к себе людей. Я и сам поддался ее чарам. Но теперь довольно!

– Дорогой! Я не виновата… – уже в голос зарыдала Оливия.

– Не виновата?! – взревел полковник. – Я делал для тебя все. Деньги, тряпки, балы, приемы. Все, лишь бы ты была счастлива! А ты? Чего тебе не хватало?!

Он схватил рыдающую женщину чуть выше локтя и ощутимо встряхнул.

– Эдгертон предупреждал меня, что ты шлюха. Но я не верил, старый дурак!

– Так и не верь! – взвизгнула Оливия. – Он лжет! Он сам приставал ко мне, требовал! Угрожал, что если я не поддамся, то наплетет тебе всяких небылиц. И сделал это! А я люблю только тебя!

– Да неужели? – скривился полковник и оттолкнул от себя жену, с силой усадив ее на скамью. – Жаль, я так долго в это верил. А вот этому шалопаю верить не стал. Тогда он пообещал доказать и, в отличие от тебя, свои обещания исполнил. Вот!

С этими словами полковник достал из густой листвы дикого винограда небольшой магический кристалл и ткнул его женщине почти в лицо.

– Здесь все записано. Я слышал каждое слово, произнесенное в этой проклятой беседке. Каждый твой вздох! Сначала думал, что ты спустишь собак на зарвавшегося мальчишку. Потом надеялся, что ты наконец остановишься. Позже просто слушал, как далеко ты можешь зайти. Моего терпения до финала не хватило! Старый зануда устал глотать твои несъедобные объяснения, Оливия! С меня довольно!

Перепуганная тетка что-то выкрикивала в попытке выкрутиться из безвыходной ситуации, но Шарлотта ее почти не слушала. Грудь сдавила удушливая волна стыда: в мыслях она окунула Стефана в грязь, даже не задумавшись, что у отвратительной сценки может быть какое-то отличное от очевидного объяснение. Требуя, чтобы ее саму воспринимали как личность, учитывая чаяния и мотивы, девушка даже не задумалась над личностью другого, щедрой рукой навесив ярлыки. К тому же проделала это со Стефаном, который мало того что помогал ей как мог, защитил от происков Оливии, так еще и нашел в себе смелость сделать то, на что сама Шарлотта так и не решилась – открыл глаза дядюшке.

От одной мысли, как полковник встретил гонца, принесшего столь дурную весть, девушку бросало в дрожь. Но Стефан сумел пройти через шторм недоверия и найти верные слова, чтобы заставить старого служаку хотя бы задуматься. Девушка давно понимала: грандиозный скандал, когда ветвистые рога героя империи станут достоянием общественности, – лишь вопрос времени. Как понимала она и то, что такой позор дядюшка мог бы и не пережить. Но все равно молчала, опасаясь нарушить хрупкое равновесие, царившее в их семье. И эту ношу тоже забрал у нее Стефан, приняв весь удар на себя. От этого делалось только хуже.

Шарлотта старалась даже не смотреть в его сторону, хотя нет-нет да ловила на себе те самые странные взгляды, понять которые затруднялась. А вот Стефана, казалось, ничего не трогало, он стоял совершенно спокойно, прислонившись к резному столбику беседки и скрестив руки на груди. Скандал словно обтекал его, не тревожа ни одной черточки на застывшем, как мраморная маска, лице.

– Нет! – снова повысил голос полковник, заставив Шарлотту вздрогнуть и вернуться в реальность. – Я больше не хочу слушать твою ложь, Оливия. С меня довольно. Скандала не будет. Не потому, что я жалею твою несуществующую репутацию, нет. Радуйся, что мне еще Шарлотту замуж выдавать, и ей такая блудливая тетка, хоть и бывшая, совершенно без надобности! Но не думай, что тебе сойдет это с рук. Сейчас ты покинешь мой дом и больше никогда не переступишь его порог. Завтра мы с тобой подадим прошение в императорскую канцелярию и спокойно разведемся. Признаем, что не сошлись характерами. Ты, как и подобает скромной и благородной даме, откажешься от любых притязаний на мое имущество. Ты же порядочная женщина и не будешь пытаться взять то, что тебе не принадлежит, ведь так?

– Но… – пискнула ошарашенная Оливия. Несмотря на скандал, такого кардинального решения проблемы она явно не ожидала.

– Молчать и слушать! – рявкнул полковник так, словно вновь оказался на острие конной атаки. – Ты исчезнешь из моей жизни и попытаешься наладить собственную где-нибудь подальше. Ты начисто забудешь, что когда-то звалась госпожой Матсус. И тогда я, так и быть, забуду о существовании этого…

Мужчина прокрутил в узловатых пальцах искристый магический кристалл и спрятал его во внутренний карман.

– Но если откажешься… Если создашь проблемы мне или кому-нибудь из моей семьи, то сильно пожалеешь. Не думай, что огласка заставит меня испугаться. Я никогда не боялся досужих болтунов, потому и стал тем, кем стал. И в твоем случае ничего не изменится. В свете поговорят, посмеются и забудут. А ты навсегда останешься всем известной шлюхой, пик жизни которой находится где-то в салонах полусвета. Ясно?!

Шарлотта догадывалась, что огласка станет для полковника совсем не таким простым испытанием, как он говорит. В конце концов, благодаря его прямолинейности недругов у дяди хватало всегда, и они явно не упустят удачную возможность без опаски позубоскалить. Но и в том, что полковник поступит именно так, как обещал, тоже не сомневалась.

Наверное, Оливия пришла к тем же выводам.

– Хорошо. Но ты несправедлив…

– Не говори мне о справедливости! – снова взвился он. – По справедливости мне стоило стать вдовцом!

– Я уеду, – с демонстративной покорностью склонила голову женщина. – Завтра же. А ты, когда опомнишься…

– Вот чтоб я, когда опомнюсь, – скривился мужчина, – не успел вспомнить о справедливости, ты уйдешь прямо сейчас.

– Но сейчас ночь, – заметно растерялась Оливия. – Пока я соберу вещи, пока заложат экипаж…

– Какой экипаж? – с сарказмом перебил полковник. – Я же сказал, что ты не возьмешь отсюда ничего. А вещи… Вещи получишь завтра. Сообщишь мне, куда их должны привезти. В противном случае я просто прикажу все сжечь. Еще вопросы?.. Тогда вперед!

Полковник приглашающе взмахнул рукой в сторону ворот. Оливия не рискнула настаивать и поплелась прочь. На мгновенье Шарлотте даже стало жаль эту женщину, из-за глупого каприза и распущенности в одночасье потерявшую все. Но стоило ей увидеть, как тяжело сгорбился дядюшка, последовав за теперь уже почти бывшей женой, и жалость исчезла в неизвестном направлении. Напротив, захотелось напутствовать вероломную тетку каким-нибудь заковыристым проклятьем.

Едва бывшие супруги скрылись за высокой живой изгородью, на Шарлотту упала густая тень. Девушка вздрогнула и оглянулась. Стефан стоял рядом. Но за руку не брал и вообще не пытался как-то прикоснуться.

– Зачем ты пришла? – качнул головой он. – Не стоило тебе все это видеть.

– Случайно, – отвела взгляд девушка. – Я не хотела подслушивать, правда. Просто решила, что пройти через сад будет разумнее. А тут вы…

– Неудобно вышло…

– Да…

– Я хотел объясниться, но звуковой кристалл… Не рискнул обозначить твое присутствие при Оливии. Кто ж знал, что ты вдруг сама ворвешься и так отчаянно примешься меня защищать. – Он неуверенно улыбнулся.

– Ну не могла же я позволить, чтобы из-за меня…

– Ты совершенно ни при чем, Шарлотта! – Стефан осторожно взял ее руку и поднес к губам. – Позволь дать последний, кажется, десятый урок: не бери на себя чужие проблемы. Этого никто не оценит, а тебе может очень болезненно аукнуться. Поверь моему опыту.

– Тогда мне показалось, что это как раз моя проблема, – покачала головой Шарлотта. – Но я запомню совет. Все твои советы запомню… Они мне очень помогли и будут оплачены, как договаривались.

– Не надо об оплате.

– Но дар…

– Не надо, – повторил Стефан. – Дар – часть тебя. Я не хочу его отнимать. Да и не так уж он мне и нужен.

– Пару дней назад очень пригодился бы, – проворчала девушка, слегка уязвленная тем, что от ее единственной ценности так легко отмахнулись.

– Я решил немного изменить образ жизни. Так что ситуации вроде недавней вряд ли будут иметь место в дальнейшем, – мягко улыбнулся Эдгертон. – Давай считать платой знакомство с тобой. Поверь, оно того стоило.

Стефан поднес ее руку к губам и коснулся тонких пальцев легким, едва ощутимым поцелуем. А потом вдруг отступил в сторону.

– Вы позволите поздравить вас с предстоящей свадьбой, прелестная госпожа Фанталь? – изменившимся, более сухим и официальным тоном спросил он. – Не думаю, что мое присутствие на ней будет уместно. Да и дела вряд ли позволят… Так что я хотел бы поздравить вас, пока у меня есть такая возможность.