Дети Ноэля (СИ)

Глава 1. В погоне за мехом

Академия расположилась на самом востоке Сивалийского герцогства. По закону земли принадлежали короне и должны были полностью подчиняться Соединенному Танарскому Королевству. Однако герцоги Сивалийские всегда отличались острым умом и, поддавшись моде, быстро выстроили Академию магии, собрав под одной крышей не только большое количество адептов Серединной земли, но и редкие фолианты, которые ценились во все времена.

По закону каждая Академия должна находиться под специальной защитой верховных магов и королю пришлось оставить земли в покое, получая приличные откупные от семей адептов и не утруждая себя посещением герцогства. Сивалийские же не страдали от высоких гостей и мирно вели свои дела, хотя в столицу наведывались ни единожды и выстроили с монархом самые теплые отношения.

Как такое получилось, для всех осталось загадкой. Кто-то говорил, что бездетный герцог когда-то спас королевского сына, после чего ему стали всецело доверять, другие уверены, что хорошие отношения с восточными землями намного выгоднее короне, чем подданство благодаря обилию магов, поэтому монарх не утруждал друзей незапланированными визитами, а затем и его потомки не сильно обращали внимания на эти земли. Хорошие отношения продлились около восьми сотен лет и длятся до сих пор, даже когда земли перешли единственному племяннику герцога Сивалийского. Адепты в это время получали знания, которые должны были значительно облегчить, а может и спасти жизнь.

Новый день, как всегда, начинался с криков, шума в коридоре и постоянного скрипа дверей. Ничего не менялось столетиями, и на эти признаки жизни, не выспавшиеся студенты, давно перестали обращать внимания.

Утро в этот день отличалось только одним — сегодня в Академию должен прибыть некий весьма влиятельный вельможа для смотра жизни адептов. Нерадивые студенты понимали, что занятия будут сорваны подготовкой, а значит, поспать можно было подольше.

Однако мечтам Хелены о продолжительном сне так и не удалось сбыться — в углу скудно обставленной комнаты, но освещенной одним большим окном, громко что-то говорил черный кот и, судя по бессвязному отрывку, уже давно.

— … и прямо на хвост, понимаешь, прямо на хвост, — очень яро возмущалось животное, расхаживая из одной стороны в другую. — Они мне о благородстве что-то говорят, о правилах, а сами прямо на хвост! И кто после этого скажет, что я не прав?

— Что на хвост? — спросила сонным голосом, не отрываясь от подушки, Хелена.

— Что значит что? — проворчал обиженный кот. — Шкаф! Прямо на хвост!

— Какой шкаф? На чей хвост?

— Как это на чей? На мой! — недоумение огромного животного чувствовалось в каждом слове, вздыбленной шерсти и выпущенных когтях. — На мой хвост! Они опустили шкаф прямо на мой хвост! Это просто невообразимоуу! Я только представился полным именем, обозначил все свои регалии, начал ей рассказывать про свою матушку, а они шкафом! Прямо на хвост! Ты вообще, чем слушаешь?

— Прости, Филя, я только проснулась. Хвост — это хорошо…или плохо, о хвосте потом… хотя вообще неважно, дай поспать… единственный день, когда отоспаться можно…

В комнате повисла напряженная тишина, а кот запрыгнул на большой дубовый стул, всем своим видом показывая, насколько глубоко он оскорблен. Несмотря на то, что никто не обращал внимания, потомственному фамильяру казалось это единственным правильным решением, если запретили говорить: его морда скривилась, в зеленых глазах появились недобрые огоньки, а хвост яростно бил по мягкому сиденью.

— Какой шкаф, какой хвост, ты где вообще был? — снова открыла глаза Хелена, представляя все неприятности, которые могли произойти, и мысленно моля богов, чтобы коту просто наступили на хвост где-нибудь в коридорах Академии.

— Как где? Гостей ждал, высокопоставленных, — продолжал возмущаться кот, с трудом выговорив последнее слово. — Сидел себе спокойно в главном зале, общался с местной мышью…

— Угрожал.

— Общался, мы пришли к консенсусу, — гордо сообщил Филипп. — Так вот, сижу себеу, мирно общаюсь, никого не трогаю, жду делегацию, чтобы, между прочим, тебе рассказать. А тут они! Магистры Куто и Белани, со своим шкафом! И прямо на хвост! Мне, конечно, больно, я на портьеру, кричу им сверху, что так нельзя, что я Филипп де Гин, твой фамильяр! Портьеры шатаются, я об окно бьюсь… А потом вижу, они прямо на меня летят, магистры эти… и мышь с ними, тоже летит, гадость… Откуда ж я знал, что окно, о которое я бился, так плохо держится! Да если б я знал, я клянусь, я бы имени своего не называл! — уверял Филипп с самыми честными глазами, понимая, что его и так прекрасно знают все жители этого места. — В общем, это не они летели, а окно на них, а я на мышь… Все а дребезги, крику-то было, но все хорошо закончилось, на магистрах ни царапины, мышь, правда, заикается, но она и так пищала. Так что не переживай, отделались малой кровью и то моей.

— Филипп де Гин, во имя Альтамы, ты представляешь, что сейчас будет? Да как тебя вообще угораздило? — начала злиться Хелена, быстро вставая с постели, одеваясь и готовясь к самому худшему. Она наспех расчесала волосы, собрала их в хвост и побежала к умывальнику. — Делегацию готовились встречать полгода, ты вообще понимаешь, что меня сейчас выгонят к браху из Академии! Ты окно разбил в главном зале! Ты чем думал? — кричала она из уборной, останавливаясь на каждом слове. — Скажи спасибо, что только окно!

— Кх, — подавился кот.

Хелена вышла ошарашенная в наспех надетой юбке и с рубахой в руках, ее взгляд перестал быть злым и начал выражать полную обреченность, кот же культурно отвернулся, чтобы не смутить девушку. Однако умом он понимал, что в таком состоянии ее уже ничего смутить не сможет.

— Филя, милый, скажи, ты какое окно разбил?

— Я?… Ты только не волнуйся…. Я… В общем…. Черную Розу — ответил кот, тихо пятясь к окну. Я когда на портьере качался, там что-то произошло, и роза сверху отвалилась. Может, это вообще не я, я к ней же даже не прикасался!

— Все, меня не исключат, меня повесят…

Хелена обреченно села на маленький стульчик около входа и посмотрела прямо перед собой. В ее голове одна за другой начали проноситься мысли о страшном наказании, которое не заставит себя ждать.

"Адептка Хелена Риар! — раздался угрожающий крик в начале коридора жилого корпуса, предвещающий только одно — проблемы. — Срочно в кабинет магистра!"

— Хелена, прости. Да если б я знал, что эта дура свалится, я бы никогда! Честное слово, никогда бы не сказал, что я твой! Я бы представился фамильяром водника.

— Да тебя там вообще не должно было быть!

— Имею право, я потомственный фамильяр!

"Хелена Риар! Быстро откройте дверь!" — голос секретаря раздался около комнаты. Большие помещения, огромные стены и дубовые двери не пропускали шум и посторонние звуки. Но сейчас голос секретаря проходил через слои вековых стен замка и эхом раздавался прямо над ухом девушки, заставляя думать уже не о наказании, а о долгой и мучительной казни.

— Все, мне конец.

— Да не переживай, окно заменят.

— Это не окно, это Роза! — закричала Хелена, вскакивая со своего места и надевая верх одежды.

— За Розу еще никого не убивали.

— Их еще никогда не разбивали! Да это вообще невозможно было сделать, оно не поддается разрушению, его даже магией не разбить, а ты просто качался!

— Все бывает в первый раз…

"Хелена, откройте дверь!"

— Уже бегу, мадам Дарей!

"Бегите быстрее, у меня нет времени!"

Мысли о скорой кончине отчего-то заставляли двигаться быстрее и судорожно искать пути к возможному бегству. Девушка дрожащими руками отодвинула щеколду и потянула на себя массивную дверь, увидев прямо на пороге главного секретаря Академии. На ее лице читалось, что ничего хорошего в этой жизни студентке Хелене Риар испытать не придется.

— Адептка Риар, то, что натворили вы и ваш фамильяр не поддается никакой критике. Быстро к магистру. И возьмите с собой это… существо, — грозно сказала она, указывая взглядом на Филиппа.

— Я потомственный фамильяр, — тихо отозвался из угла возмущенный кот, скорее, по привычке, чем из-за желания напомнить.

— Я не стану с вами что-либо обсуждать, — резко ответила мадам Дарей и, развернувшись, подала знак следовать за ней.

Обычный для студентов поход к магистру превратился в процессию, на которую вышли посмотреть многие адепты. Впереди шла худая и высокая секретарь в строгом коричнево костюме и с гулькой на голове. Попадаться мадам на глаза, когда ее волосы были так затянуты и собраны, никто не решался. За ней, в наспех надетой юбке до пола и так и не заправленной рубахе, с гордо поднятой головой, но наворачивавшимися слезами, следовала адептка Риар. Завершал процессию важный и полностью уверенный в себе фамильяр, не забывая подмигивать студентам, которые, несомненно, были в курсе случившегося. Процессия спустилась по мраморной лестнице, прошла длинный зал статуй и повернула к самому страшному кабинету в замке.

Пока два человека и кот следовали по одному из красивых залов Академии, который часто использовали для проведения балов, встреч и праздничных церемоний, Хелена чувствовала на себе осуждающие взгляды живых скульптур. Одна дама, выполненная из бронзы, ярче всех показала отношение к происходящему, презрительно махнув веером и отвернувшись. "Стыдно, девушка, стыдно должно быть", — зашипела она, смотря в противоположную сторону. Идти под такими взглядами и правда было стыдно, но это же не она разбила Розу, а кот, но, как говорит магистр, за нагадившим котом убирает его хозяин.

Дверь в злополучный кабинет открыла сама главный секретарь и строго проводила взглядом виновников утренних событий. Это помещение было Хеленой давно изучено: около всех стен стояли огромные шкафы с книгами, множество свитков лежало возле окна, а прямо в центре расположился стол магистра и два довольно жестких кресла напротив. О жесткости данной мебели адептка также знала не понаслышке. А вот такое выражение лица у верховного магистра Академии Хелена видела впервые. Мужчина в черной мантии и с седыми волосами грозно возвышался над своим столом и смотрел так, словно хотел зверски убить взглядом присутствующих. Его до безобразия худые руки барабанили по столешнице, а сам магистр выглядел больным и уставшим.

— Спасибо, мадам Дарей, вы свободны, — раздалось в кабинете, и грозный голос главы Академии совершенно не подходил его болезненному виду. — А вы двое, присаживайтесь.

Присаживаться очень не хотелось, хотелось просто сбежать и не только из кабинета, а покинуть пределы королевства и осесть где-нибудь на юге у отшельников, которые никогда не ведут диалогов с другими землями. Но желание и действительность очень разнятся — от металлического голоса ноги подкосились и Хелена села на край твердого кресла.

— Хелена Риар, — начал спокойно магистр, но металл в его голосе заставлял ужасаться и дрожать от страха. — Вы долго испытывали мое терпение, но сегодняшний случай заставил меня усомниться в вас окончательно.

— Простите, господин магистр, мы не специально, Филиппу на хвост наступили…

— Не надо преумяушать, — обиженно перебил кот, он расположился около выхода и совершенно не переживал о случившемся. — Мне на хвост поставили цельный шкаф!

— Для меня не имеет значения, как это произошло, — ответил магистр. — Для меня главное, к каким последствиям это привело, а вы эти последствия просчитать не смогли. И не стоит винить фамильяра. Нагадивший котенок не убирает за собой — убирает его хозяин. А вы, как будущий маг и маг от рождения, просто обязаны знать и понимать, что может произойти и стараться это предотвратить — это основная задача Ковена.

— Но я не буду…

— Все маги служат Ковену, поэтому не стоит думать, что если вы не будете стражем, то сможете не подчиняться нашим законам.

— Простите, господин магистр, — тихо сказала Хелена. — Это случайность.

— Этот витраж создали горцы девять веков назад, еще до появления Академии, и до вас в ней, — продолжил магистр. — Нам он достался только чудом и при помощи его создателя Гериолтанома первого. Это произведение невозможно оценить, к тому же, это главный символ Академии, если вы еще не забыли этот факт, Риар.

"Нет, меня не убьют, меня сошлют в западные земли или заставят быть приманкой для теней".

— Хелена, посмотрите на меня, — голос магистра стал немного мягче, но страх никуда не ушел. — Я не знаю, как у вашего фамильяра получилось разрушить то, что разрушить было невозможно, но вы должны помнить, что полностью отвечаете за его действия и несете наказания за его самые суровые проступки. А сегодняшний инцидент не просто проступок, а настоящая трагедия не только для Академии, но и для самих горцев. Из рук Гериолтанома вышел только один витраж, дальше он занимался исключительно статуями и незначительными мелкими безделушками, и именно этот витраж вы умудрились разбить.

Нервы Хелены сдали окончательно, и она позорно разрыдалась, до боли сжав кулаки и тщетно пытаясь сдержать слезы.

— Вам бы следовало назначить самое суровое наказание и исключить из Академии после его выполнения, — продолжил магистр, не замечая слез девушки. — Но, насколько я знаю, вам некуда возвращаться, к тому же, за вас вступился весь преподавательский состав, убеждая меня, что на вашем месте мог оказаться каждый, у кого есть кот фамильяр. В связи с этим, вы будете наказаны работами в подвале южной части здания. Катамы не справляются, а новые работники прибудут только через неделю. Так что, неделю, с самого утра и до позднего вечера с перерывами на обед и учебу, вы помогаете жителям нашего подземелья. Начинаете через два дня. А пока будете помогать мадам Дарей.

Невероятное избавление от смерти и ссылки на секунду поставило Хелену в тупик, но девушка быстро собралась с мыслями, поблагодарила магистра и отправилась к выходу, неся за шкирку возмущавшегося кота.

— И еще, Риар, — остановил ее магистр. — Через два дня Академия встретит делегацию из Сидара и Ковена, и мне стало известно, что с ней прибудут два сидарийца — жители соседнего государства, которые станут нашими студентами. Вы знаете их особенности?

— У меня был только один преподаватель эльф. Здесь я с ними не общаюсь… Они живут намного дольше обычных людей, и, кажется, презирают весь человеческий род.

— Да и нет, — сказал магистр. — К магам они относятся более благосклонно. В любом случае, их размещение ложится полностью на ваши плечи и если кто-нибудь из них выскажет мне замечание в ваш адрес, вас выгонят из этих стен в тот же день. Вам понятно?

Хелена остановилась у двери. Если сравнивать, что было раньше, то угроза отчисления, кажется, намного лучше самого отчисления, а она уже сделает все, чтобы избежать даже намека на это. К тому же работы в подземельях и размещение гостей, пусть и не очень приятных, — не самое ужасное, что могло произойти за это утро. Довольно быстро адептка ответила: "Да, господин магистр", и спешно отправилась в комнату, пока главный маг не передумал.

Она пробежала зал скульптур, совершенно забыв о коте и стараясь не обращать внимания на презрительные взгляды статуй. Но стоило только подойти к комнате, как стало ясно — объяснения еще не закончились. За дверью прямо на постели расположился старый друг Хелены — Лифорд. Обычно он не заходил в эту комнату, следуя какому-то своему внутреннему правилу, однако на этот раз все обстояло иначе. Лифорд нервничал и это было видно по зеленым глазам, которые, из-за родства с катамами, часто меняли цвет. Он недовольно рассматривал бегающую по всей комнате взъерошенную Мелису — баронессу из Сивалии, переживающую за Хелену больше, чем она сама. По заплаканному лицу Мелисы и растрепанным платиновым волосам, небрежно забранным в хвост, было видно, что девушка уже давно знает, что произошло. Лифорд тщетно пытался успокоить баронессу, но оставил свои попытки, не лестно высказавшись обо всем женском роде, и расположился на кровати, стараясь молча наблюдать.

— Ты вообще понимаешь, что мы переживали?! Что мы теперь будем делать? — кинулась к двери Мелиса. — А тебя…. тебя вообще на воротник нужно пустить, кусок безмозглого меха! Ты ее оберегать должен, помогать ей, а вместо этого делаешь все, чтобы ее отчислили!

Даже не стараясь держать себя в руках, она запустила в животное первым, что нашла на кровати. Фамильяр с воплем запрыгнул на стол, лишь чудом избежав больной встречи с толстой книгой, и жалобно замяукал. Книга вместо кота попала в зеркало и, с осколками и звоном, приземлилась на пол

— Хелена, скажи, тебя выгнали? — схватив Мелису, чтобы не было большего погрома, спросил Лифорд.

— Нет, мне повезло. Работы в подземельях вместе с катамами и размещением двух эльфов.

— Ты будешь работать в закрытой библиотеке?

— Ты будешь размещать эльфов? — раздались одновременно удивленные голоса друзей.

— Так. По вашим возгласам кажется, что меня не наказали, а наградили. Лично я не вижу ничего хорошего в том, что мне придется пахать как лорузу с утра до ночи с перерывами только на еду и учебу. Я там не развлекаться буду, а тяжелые книги таскать, но сначала нужно помочь мадам Дарей, а с эльфами вообще все плохо — если они хоть раз пожалуются, то меня сразу выгонят и даже не спросят, кто прав. И все из-за тебя, — Хелена недовольно посмотрела на кота.

— Тогда тебе придется действительно постараться, потому что угодить им будет очень нелегко, — отозвалась Мелиса, придя в себя и теперь заново перевязывая волосы — единственное движение, которое позволяло ей быстро успокоиться в любой ситуации.

— Не обязательно. У нас живут эльфы, они, конечно, высокомерные, но не так и сильно придираются ко всему, вы вообще с ними вчера в "Три свиньи" ходили.

— Про "Три свиньи" давай потом поговорим, — перебил ее Лифорд, — а с эльфами тебе явно не повезло. Это не наши, которые ко всему привыкли, эти, мало того что эльфы, так еще и из самого Сидара едут.

— То, что они из столицы — неважно, — довольным тоном произнесла Мелиса, твердо решив найти в этой ситуации, как можно больше положительных моментов. — В конце концов, это другие земли, мало ли за какие провинности их к нам сослали и в Академию Ковена не приняли, которая к ним ближе, кстати. А вот то, что они водники — это очень хорошо, Хелена сможет разведать там обстановку и мы ответим им прямо на их территории.

— Мелиса, прекрати, Хелену чуть не выгнали, а если она что-то сделает, то ее точно больше с нами не будет, — перебил ее Лифорд, присев на стол возле окна.

— Правильно, это если она что-то сделает! А она ничего делать не будет, она просто все разведает, а все остальное сделаем мы, — загорелась девушка и направилась к выходу.

— Хелена, даже не думай. Выполняй только то, что тебе поручили, и не вздумай ей помогать.

Его глаза снова начали светиться, и без того достаточно суровое лицо стало серьезнее, а рука, которой он держался за столешницу, напряглась.

— Не переживай Лиф, я ничего не буду делать. Идите, вам еще делегацию встречать, нужно все приготовить, а я пойду к секретарю. Пора начинать заниматься работой, — сказала Хелена, задумчиво ворочая головой и собираясь с мыслями. — А ты не знаешь, куда опять делся этот кот?

— Понятия не имею. Но если он еще что-то вытворит, клянусь, я сверну ему шею и не посмотрю, что он помогал тебе в детстве. Все меняется: ты выросла, а его пора задушить.

— Вам пора.

— Я оставил тебе бутерброды от завтрака на столе, удачи в библиотеке, — сказал Лифорд и скрылся с Мелисой за дверью.

Два дня Хелена помогала мадам Дарей разбирать почту, расставлять книги и посылки, с утра до ночи, исправно выполняя все возложенные на нее обязанности. Она не знала, что происходило в замке, практически перестала общаться со своим фамильяром и потеряла счет времени. А на третий день с самого утра ее впервые отправили в подземелье к катамам, в то время, как весь замок собрался в главном зале для приема гостей.

Встречать делегацию вышел весь преподавательский состав и большая часть адептов. Место встречи гостей было решено не переносить, а на разбитый витраж быстро наложили метаморфоз. Заклинание накладывал сам магистр, поэтому отличить подделку на Розу от оригинала смогли бы только при ближайшем рассмотрении, что в план общения с делегацией никак не входило.

Тем временем три человека и двенадцать эльфов подходили к порталу в главный зал. Они не обращали внимания на старинные росписи, прекрасные витражи или широкие своды — ничего из великолепия старинной Академии их не прельщало. Зато внутри с каждой минутой все больше кипело желание быстрее все завершить. Впереди шла мадам Дарей, следом за ней высокий мужчина в черном плаще с надвинутым капюшоном и также одетые два эльфа. Остальные шли парами, а замыкал строй высокий эльф с двумя мечами в ножнах, висящих с обеих сторон. Адепты смотрели на прибывших с удивлением и опаской, внимательно следя за каждым их шагом.

В отличие от сидарийцев все остальные шли с непокрытыми головами, но туго заплетенными косами, при этом, даже полностью видя каждого гостя, невозможно было точно сказать о его возрасте, статусе или цели визита.

Золотое плетение, которое обычно наносили на одежду для официальных приемов, отсутствовало полностью. Яркостью, которая присутствовала при дружеских визитах, темно-серая одежда тоже не отличалась. Зато они были вооружены и, если бы к прибытию гостей не готовились с такой тщательностью, можно было сказать, что в Академии скоро насильственным путем сменится власть.

Пятнадцать визитеров строем, не меняя шага, не обращая внимания на собравшихся, не рассматривая убранство замка, с безразличием относясь ко всему, что их окружало, прошли портал, который отделял главный зал от холла, и остановились прямо в центре атриума. Главный секретарь, несмотря на всю ее строгость, никак не вписывалась в эту картину и казалась среди визитеров чужой. Она шла не успевая за их строем, а в выражении ее лица можно было заметить такие редкие отголоски смятения.

За то время пока сидарийцы подходили к магистру, среди адептов воцарилась полная тишина. Рядом с главой Академии расположились четыре преподавателя, а секретарь встала перед остановившимся маленьким войском и начала представлять гостей.

— Господин магистр. Адепты. Сегодня к нам прибыли гости из Ковена — верховного правления всеми стражами и хранителя священных границ со старинным лесом. Вместе с нашими гостями из Ковена мы с радостью встречаем двоих адептов центральной академии из Сидара — столицы земель Туремо, — секретарь сделала небольшую паузу и обвела взглядом собравшихся. Она точно знала, всех волнует только чего ждать от приезда делегации. — Хочу отметить, что этот визит готовился давно и происходит для обмена нашими достижениями. Мы не ожидаем никаких срочных или волнующих новостей, перемен в наших правилах, также визит никак не повлияет на учебную жизнь в академии.

По залу прошелся еле слышный вздох разочарования.

— В это же время, — немного повысила голос секретарь, — рада вам сообщить, что двое жителей Сидара на время останутся с нами и станут нашими новыми адептами в башне Ританда. Однако, из-за того, что в этом году в крыле нет мест, где могли бы с комфортом разместиться гости, новые адепты поселятся в красной комнате крыла Золотого Дракона.

Шепот, которым переговаривались адепты, стал значительно сильнее. В первую очередь возмущались представители огненной стихии, каждый из которых раньше пытался заполучить красную комнату себе и вовсе не желал отдавать ее приезжим, тем более не относящимся к Золотому Дракону. Адепты Ританды тоже не были довольны размещением своих новых сокурсников в чужих стенах. Но возмущенный шепот резко остановила мадам Дарей, сообщив, что это решение магистра и оспариванию оно не подлежит. После чего всем было предложено покинуть зал, а преподавателям и гостям собраться в комнате для обсуждения.

В то время, пока в главном зале проходила долгожданная встреча, Хелена бежала в подземелья к закрытой библиотеке. Когда-то именно с этой части здания началось строительство будущей Академии, а старинные подземелья были заполнены не только магическими книгами и артефактами, но и большим количеством привидений. Привидений она боялась, и такое соседство казалось особенно неприятным, но Филипп всегда говорил, что духи ничего не могут сделать живущим в этом мире, и душам, которые не могли отправиться к Альтаме, стоит только посочувствовать. К тому же постоянно работающие катамы не особо обращали внимания на проходящих сквозь стены соседей, и смотрели на боязнь привидений, как на глупость от скудного ума.

Двести тридцать лет назад небольшая группа катам пришла в Сивалийское герцогство из Верхнего Гиарда и с разрешения короля начала работать в стенах Академии. Тогда представителей одной из старинных и мудрейших рас определили на работу в подземелье с книгами библиотеки. Им хотели дать работу с адептами или поставить в главную часть королевской библиотеки, но катамы были непреклонны и утверждали, что хотят иметь дело только с рукописями и не общаться, ни с людьми, ни с эльфами. Такое отношение было свойственно всем представителям расы, они никогда не пытались наладить тесных отношений с соседними государствами, но и не участвовали в войнах. Единственное, чем славились катамы за пределами своих земель — Гиардским банком, в котором хранились сбережения различных влиятельных особ. А к банку прилагалась еще одна слава — умение хранить секреты, как свои, так и чужие.

И вот что странно, несмотря на прекрасные земли, хорошее отношение с соседями, богатства и почет, небольшая группа образованных и богатых катам зачем-то пришла в стены Академии и решила осесть здесь на долгие и долгие годы. Зачем? Для чего? Что произошло на их родной земле? Почему они проделали такой долгий путь из Гиардов на западе прямо к стенам Сивалийской Академии? Эти вопросы волновали многих, но никто так и не смог получить на них ответы.

Хелена спустилась по винтовой лестнице, все больше погружаясь в темноту и холод подземелий. Впереди показался длинный коридор, освещаемый несколькими факелами, в самом его конце виднелась дверь с причудливым рисунком в виде дракона, который сидел на горе. При ближайшем рассмотрении оказалась, что гора составлена из костей, а сам дракон выглядел весьма довольным и, как показалось адептке, сытым. Она присмотрелась к скелету, очень напоминающий человеческий, и в этот же момент дверь со скрипом открылась, а на пороге появился полный и невысокий старик в причудливом балахоне и с блестящими глазами.

— Хелена Риар, — расплылся в улыбке катам, причмокивая на каждом слове. — А вы как всегда опаздываете. Но ничего, ничего, дело молодое, это не страшно. Это нам поспешить надо, а вам то что… Эх, успеть бы.

— Добрый день, магистр…

— Грот, я не магистр… называй меня просто по имени, мы все здесь одна большая семья и не привыкли к другому.

— Добрый день, Грот, — сказала Хелена, отмечая, что недельная работа продолжилась очень позитивно.

— Проходи. Чего стала на пороге? Говорят, это радует злых духов… Проходи, не стесняйся.

Библиотека, которая открылась внутри, заставила замереть, хотя адептке казалось, что удивить ее теперь очень сложно. Но подземелье смогло не просто удивить — оно поразило до глубины души.

Открывая дверь, перед глазами стояли картинки разных комнат, начиная от огромного неуютного зала с наваленными книгами и заканчивая таким же залом с аккуратными стеллажами и опрятными катамами. Но вместо всего этого за дверью скрывался целый дворец, этажи которого уходили глубоко под землю, словно замок в замке, только перевернутый вверх ногами. А в центре всего этого великолепия можно было наблюдать бездонный провал, внутри которого сияло что-то нежно-голубым цветом. Провал как лозы обвивали отделанные позолотой перила, лестничные пролеты и подвесные мосты, здесь же разместились золотые стеллажи, созданные словно для великанов, с бесчисленным множеством книг, которые обследовали катамы, подставляя громоздкие лестницы, суетясь, переставляя подставки от одного пролета к другому. Хелене в первые минуты показалось, что перед ней раскрылся целый город, со своими собственными жителями и только кабинет Грота все еще напоминал об академии.

— И это закрытая библиотека? — не выдержав, поинтересовалась она.

— Библиотека не закрыта, это вам не надо сюда ходить. Все, что вам нужно есть и в верхнем зале, — задумался старый Грот. — Да, именно, в верхнем зале. Ну а если что-то не найдете, то мы все передадим.

— Вы даже не представляете, как сюда стараются попасть некоторые.

— Некоторым здесь не место. Некоторых мы не признаем. У нас все строго, а то начнете все смотреть, а нам потом убирай, — заворчал катам. — Ну а ты пока располагайся, располагайся… а я чайку сейчас сделаю.

Пока Грот отправился за кипящим чайником, Хелена присела за стол и начала рассматривать рукописи на рабочем месте катама. На столе старика все было завалено свитками и небольшими листами, которым по внешнему виду можно дать более ста лет. Часть бумаг лежала на полу с пометкой "вернуть", еще одна стопка была небрежно собрана на столе, а у левого края лежали аккуратно разложенные единственные три книги: "Лунный календарь Эдиара", "Кристалл Одем" и "По пути белого дракона".

— О, этим книгам больше тысячи лет, — вырвал Хелену из размышлений мягкий голос катама. — Сами эти книги — легенда, а тому, что в них написано вообще не стоит верить, неправда это все, не надо их и читать.

Она собиралась объясниться, что ничего открывать, а тем более читать, на столе катама даже не думала, но вместо этого задала вопрос, который родился при первом же взгляде на книги: "что такое Эдиар?"

— Это длинная история, девочка. Да длинная. Может красивая, но ненастоящая — начал, присаживаясь за стол Грот, он казался неповоротливым, но при этом очень аккуратным. — В этих книгах не написано про сам Эдиар, есть только маленькие упоминания. Вот здесь. Смотри, — Грот взял "По пути белого дракона" — Вот здесь написано, что Эдиар — это великая империя, которая была на месте священного леса. Очень богатая и процветающая империя, туда стремились попасть все расы, даже мы не были исключением. Правил империей могущественный владыка, предки которого эту империю и создали. Ну что? Интересно? Тогда слушай дальше… да ты не стесняйся… пей чаек… Так вот, потом что-то случилось, и империя умерла со всеми ее жителями. Где-то здесь встречалось, что император прогневал богиню, и она сначала убила наследника, а потом уничтожила весь Эдиар. Но не верю я этим книгам, ой не верю.

— А что было потом? — спросила Хелена, доставая собранные Лифрдом бутерброды, больше из-за приличия.

— Дальше. А что дальше? Больше ничего не было, конец легенды, — ответил Грот.

— Короткая легенда получается и не сходится, в священном лесу тени живут, откуда тени взялись?

— А ты-то сама теней видела? — усмехнулся старик и кинул взгляд на бутерброды.

— Нет, но нам о них рассказывали еще на втором году, когда боевую магию проходили, — стала объяснять Хелена. — Угощайтесь.

— Спасибо, я не голоден, да и в моем возрасте такая еда перестает быть едой.

— Нам говорили, что это отдельная раса, которая живет только в священном лесу. Они способны убить, когда их много. Но покой границы с тенями охраняет сам Ковен магов, который и будет набирать среди наших адептов стражей, а тени стражам точно не могут противостоять, потому что они слишком слабы и ничтожны.

Катам немного задумался, недоверчиво посмотрев на Хелену, затем похлопал по карманам сюртука, пытаясь что-то-то найти, а когда в карманах ничего не оказалось, то недовольно поджал губы.

— Да, не много вам рассказывали. Раса ли это вообще? Кто знает, вы уж точно не знаете. А знаешь, как тени выглядят?

О тенях на самом деле говорили довольно часто, как об одной из опасностей, которой противостоит Ковен, но в целом рассказы все были скудными и очень странными. Рассказывали в основном, что это одни из жителей священного леса, которые сами по себе вреда не представляют. Ковен охраняет только границы свои и эльфийского Туремо, земли Верхнего и Нижнего Гиарда, где живут катамы, отделены от священного леса морем Эд, которое тени не в силах преодолеть. Опасности от теней не исходит, а кроме них в том лесу никто жить не может, поэтому единственная забота Ковена — следить, чтобы тени не пересекали границу с ближайшими поселениями.

А вот о том, как выглядят тени, не говорилось ни разу. Возможно, потому что близко их никто не видел, а может из-за того, что в их виде не было ничего необычного, магистры не удостоили адептов разъяснениями, а адептам даже не пришло в голову спросить. Хелена представляла себе тень, как черное облако, которое способно только подпортить настроение или как серый силуэт человека, но после вопроса Грота начала сомневаться в своей фантазии.

— Не смотри на меня так, — ответил Грот, и улыбка на его лице стала еще шире. — Я не знаю, как они выглядят, хотя… у меня есть мысли на этот счет, но сам я их никогда не видел, а кто видел — не рассказывает. Ну да ладно, хватит о плохом, война — это не женское дело, ты ведь не хочешь стать стражем?

— Конечно, нет, я хочу дом, у стражей этого не бывает.

— Вот и правильно, пустая война для пустых сердец, катамы никогда не воевали, у нас сильная армия и об этом знают все, и она до последнего будет защищать земли Гиардов, но к войне мы не стремимся.

Грот снова задумался, и между собеседниками повисла тишина, которую нарушил сам катам.

— Ну да ладно, поговорили, и хватит. Надо и работу делать. Тебе объяснили, что от тебя требуется?

— Нет, просто отправили сюда до прибытия вашего пополнения.

— Хорошо, — усмешка с лица старика исчезла, словно и не было вовсе, и он начал говорить серьезно. — Мы сейчас находимся в желтом зале, но ты здесь работать не будешь, для тебя есть место в небольшом зале прямо перед входом сюда, пошли, покажу.

Хелена еще раз окинула взглядом просторную библиотеку, желая сохранить в памяти увиденное и обязательно поделиться своими наблюдениями с Лифордом. Но стоять так долго было просто неприлично, поэтому, с сожалением, пришлось отправиться вслед за катамом. Уже вместе они вышли через дверь с драконом и двинулись по темному коридору, а через пару шагов Грот вовсе взял факел и начал идти медленнее, пытаясь найти что-то в стене.

— А, вот ты где, — сказал он, поворачиваясь к небольшой двери.

По сравнению с входом в желтый зал эта дверь не была обозначена и больше походила на вход в кладовую. Провернув несколько раз ключ в скважине, старик подтолкнул дерево, и дверь со скрипом распахнулась, оставляя за собой стойкий запах пыли, Хелене казалось, что здесь ее вековой слой, который за все существование замка никто и никогда не убирал. Катам первым вошел в комнату, попутно зажигая на стене несколько факелов и проводя пальцами по полкам с серыми от пыли книгами.

Зал, как и говорил Грот, был небольшим, беспорядочно расставленные стеллажи стояли полупустыми, а возле них лежали горы книг. В правой стене открывался проход в еще одну крошечную комнату, где стоял письменный стол, провалившийся стул и большое количество колб с различными жидкостями на полке в стене.

— Это твое рабочее место, — произнес довольный Грот и его голос не разошелся гулом по пустому помещению, а отразился от стен и резко оборвался. — Катамам неинтересен этот зал, у нас много дел в желтом, поэтому здесь никто ничего не трогал уже очень много лет. Ты должна навести в зале порядок, а книги расставить по их назначению. Здесь только справочники, поэтому будет легко. Колбы не трогай. И это очень важно, хорошенько запомни. Соседи жалуются, что у них голова болит, если колбы открывают. Поэтому можешь их вообще куда-нибудь убрать. Да ты и так поймешь, что я тебе все объясняю. Ладно, иди, работай, если понадобится что, то зови меня, да и так приходи, когда устанешь… чаек попить.

Грот развернулся и, шепча себе что-то под нос, переваливаясь, отправился в свой зал. А Хелена осталась внутри, осматривая объем работ и с каждым поворотом головы, и новым зажженным факелом ужасалась все больше. Сделать следовало действительно многое, избегать работы ей никто не даст, но и Грот не станет заваливать ее новыми поручениями или жаловаться магистру. К тому же за работу можно браться сразу, правда нерешенным все еще оставался один вопрос — куда делся фамильяр из-за которого она здесь и оказалась. Мысль о том, что противный кот не собирается отрабатывать наказание за свои собственные проделки почему-то не выходила из головы, девушка так и видела, как наглое животное лежит на ее постели и мечтательно ловит мух. Хелена надеялась, что стресса от утреннего происшествия Филиппу хватит на месяц вперед, и он не полезет в еще одну передрягу, но сейчас ей было неприятно, что кот в очередной раз оставил ее в одиночестве. В это же время она помнила, что бы ни говорили о коте, фамильяр всегда старался сделать как можно лучше для своей хозяйки, вот только у него это не всегда получалось.

Магистр, два преподавателя и два эльфа собрались в закрытой комнате Академии. Правда, комнатой это помещение все называли, только отдавая дань традиции. Она была немногим меньше главного зала и также предназначалась для приема делегаций. Основное отличие заключалось в круглом столе, расположенном прямо по центру, камине, который разжигали раз в неделю, да в легких серебристых переливах на стенах — отблески от охранных заклинаний.

— Прошу, присаживайтесь, — сказал магистр, указав рукой на стулья с высокими спинками и подходя к противоположному краю стола. — Хочу вам представить. Преподаватели Академии и будущие кураторы прибывших адептов — магистры Белани и Кториус. Магистры, это ваши новые адепты Дарлан Визар, Алавир Магор, и наш долгожданный гость из Ковена — лорд Келарис Тхеро.

Все присутствующие раскланялись друг другу с искренними улыбками и обменялись взаимными заверениями, что очень рады этой встрече и, в случае с лордом Тхеро надеются, что она не последняя.

— Визар, Магор, — снова взял слово магистр. — Прошу проследовать за вашими кураторами и получить свое расписание. Как вам уже сообщили, в красной комнате вас разместит адептка Риар.

— Благодарим, господин магистр, — со всем уважением ответили молодые эльфы, и вышли за дверь. Они не желали задерживать обсуждение серьезных вопросов, ради которых на самом деле все и собрались в этом зале.

Когда в комнате остались только лорд и глава академии, повисла угнетающая тишина, которую первым оборвал сам гость.

— Господин магистр, насколько я помню, вы хотели со мной о чем-то поговорить?

— Да, лорд Тхеро, — ответил магистр, глядя прямо на собеседника. В его взгляде читались недовольство и настороженность, но говорил он спокойно и тихо. — Я хотел узнать, почему двоих эльфов, которые обучались на территории Ковена, отправили в Сивалийскую Академию?

— Мне казалось, что перед нашим приездом вы получили письмо. Ковен старался описать все как можно более подробно. Сначала мы хотели проверить вашу академию, но потом решили направить к вам двоих наших лучших учеников.

— Да, лорд Тхеро, и если вы видели это письмо, то помните, что адептов прислали для получения знаний по другим сферам помимо магии.

— Именно так, господин магистр, Ковен признает, что у вас лучшие…

— В прошлом году мы отправили Ковену наших лучших преподавателей для работы с учениками. Поэтому я полностью уверен, что у вас есть собственные ресурсы.

— Эти эльфы пробудут здесь только год.

— Лорд Тхеро. Я не люблю недосказанностей и имею право знать, что угрожает моим адептам.

— Им ничего не угрожает.

— Хорошо, в таком случае, у меня есть право отказать в обучении новичкам, — с улыбкой произнес глава академии.

— Вам никто не даст этого сделать, — зло ответил лорд, повысив голос.

— Это мое полное право, Келарис.

— Эдуард! — он вскочил со стула, но, понимая, что погорячился с криком, отошел к окну. — Ты не понимаешь…

В наступившей тишине двое магов смотрели друг на друга со злостью, но магистр был непреклонен. На мгновение Келарису показалось, что глава Академии давно сам все понял и теперь лишь играет с ним, желая услышать честный ответ. В таком случае утаивать от него хоть что-то не имело никакого смысла. Но это наваждение прошло, оставляя лишь уверенность, что даже если и не знает, то обязательно догадается, а затем… от Эдуарда можно ожидать чего угодно.

— Мы знали, что ты не поверишь, — начал было лорд, но сразу остановился.

— Тогда проще рассказать мне правду.

— Не проще, Эдуард. Но мы в затруднительном положении и о том, что я тебе скажу, никто не должен знать. Оказалось, Ковен не способен защитить своих, — Келарис продолжал говорить спокойно, скрестив руки на груди и больше рассматривая деревья за окном, чем Эдуарда, но магистр знал, спокойствие гостя напускное. — В поселении Ноэль возле священного леса были жестоко убиты три стража, которые охраняли границу. Их тела нашли местные жители. Потом они обнаружили еще пять тел, но уже своих соплеменников. Вначале мы действительно собирались приехать с проверкой, но после случившегося просто обязаны были взять двоих своих учеников.

— Тени?

— Мы не исключаем этот вариант, но склоняемся к восстанию. Сам понимаешь, Ковен не мог снять стражей с других границ. Даже если отправить им сообщение с тремя крестами, стражи прибудут в западные земли только через месяц, а границы останутся без охраны. Нами было принято решение отправить на территорию Ноэля всех стражей, которые находятся в Академии Ковена, — Келарис помолчал, обдумывая сказанное. — Это правильное решение, Эдуард, мы выиграли время и готовы к нападению, но теперь наша академия и сам Ковен остались без защиты, а ближе всего к нам — вы. Эти двое должны пробыть на землях, которым ничего не угрожает, год. Потом они вернутся на земли Туремо.

— Почему год?

— За несколько месяцев мы вычислим зачинщиков восстания и сможем его подавить, год — это самый большой срок, чтобы навести порядок.

— Какие точные сроки, — грустно усмехнулся магистр, его лицо больше не выражало злость, лишь упрек. — Узнаю тебя, Келарис, а я уже начал думать, что, возглавляя Ковен, ты, наконец, понял, что он не всесилен.

— Слышать такое от мага, за которым мы готовы были идти… Лучше бы я умер тогда.

— Тебе еще представится такая возможность.

Это замечание лорд оставил без внимания.

— И что вы планируете делать, если это не восстание?

— За несколько месяцев выясним, что именно происходит и уничтожим угрозу. Но, я повторюсь, мы уверены, что это восстание.

— И все должно быть известно только небольшому числу избранных, чтобы Земли не забрали ваши владения, — жестко подвел итог магистр.

— Наши владения Эдуард, наши. Как бы ты ни хотел забыть про Ковен, ты тоже его часть, — заметил лорд, больше не рассматривая деревья, а внимательно посмотрев на собеседника. — И да, мы не желаем, чтобы в Академиях и на территории их земель знали, что Ковен остался без защиты. В противном случае, есть вероятность, что вы попадете под власть вашего Соединенного Королевства, Гиарды заберут наши территории себе, эльфы потребуют от нас Ноэль и вывести наших стражей из их столиц, а мы потеряем влияние на четырех землях. А это не просто катастрофа — это война и гибель магов. И ты должен сам это понимать. Одно неверное движение, один слух, что мы не способны защитить их, и мы потеряем нашу власть.

— Тебе виднее, Келарис, надеюсь, ты все делаешь правильно.

— Другого варианта и быть не может, — ответил лорд и направился к выходу, только у самой двери он будто вспомнил правила приличия. — Я вынужден покинуть тебя, Эдуард, — поклонился он.

— Надеюсь на скорую встречу.

— Надеюсь, что встречу тебя только через год. В противном случае, я не справился, — ответил лорд и вышел из кабинета.

— Ты уже не справляешься, Келарис — прошелся эхом по пустой комнате голос магистра.

Одиночество всегда радовало мага — оно позволяло разговаривать с собой, хранить тайны и успокаиваться. Вот и сейчас глава Академии принялся ходить по залу и размышлять обо всем, что успел узнать за столь короткую встречу, иногда он озвучивал мысли вслух, чтобы видеть происходящее со стороны. Новости его не радовали, но, возможно, Келарис был полностью прав, говоря, что это обычное восстание. Для Ноэля восстание редкость, однако всегда найдется несколько смелых глупцов, которые попытаются создать для всех лучший мир. Если это так, то Ковен быстро справится с угрозой — подавлять восстания ему не впервой.

Но было то, что не давало покоя магистру намного сильнее Ноэля: кто эти двое, которых срочно привезли на земли Сивалийского герцогства под охраной самих стражей? Маг был уверен, что стража охраняла не верховного лорда Ковена, да и такая секретность была впервые. А варианты оказались не из приятных: либо это дети глав Ковена, о которых решили позаботиться, либо один из сидарийцев — единственный наследник короны Туремо, короны эльфов, и самое лучшее, чтобы о его происхождении вообще никто не знал. Второе было катастрофой. Магистр понимал, что сидарийцы не потерпят на своем наследнике даже царапины. А если по вине адептов что-то произойдет, то Академию уничтожат, да и в самом Ковене полетят головы. Но почему его отправили именно сюда? Нужно было срочно принять меры для охраны этих двоих, не привлекая внимания остальных адептов.

Нерешенных вопросов, которые требуют действий со стороны главы Академии, осталось слишком много, и магистр, не теряя ни минуты, отправился к себе. Но стоило только ему покинуть комнату, как в камине вскочила сажа и начала громко ругаться последними словами.

— …голый брах! Хелена… надо срочно все сказать Хелене, — нервно забегал по камину черный кот, пытаясь аккуратно отряхнуться. — Такое! Тут такое! Она же даже не знает, кого будет размещать, а там восстание! Главное, чтобы глупостей не наделала. Сейчас… сейчас, все будет… Ковен, восстание, главное ничего не забыть…

Кот стряхнул с себя остатки золы и, выпрыгнув в окно, побежал в сторону южной части Академии, где размещалась закрытая библиотека, сбивая всех на своем пути, проскакивая сквозь кусты, перепрыгивая тропинки и едва не врезаясь в деревья.

Стоило двум эльфам покинуть кабинет магистров и выйти во двор, как в окнах начали появляться лица любопытных, с интересом разглядывая новичков.

— И что ты об этом думаешь? — спросил, на ходу просматривая стопки бумаг, Алавир.

Он всегда с трудом принимал перемены, происходившие без его ведома. Вот и теперь его желтые глаза стали еще ярче, темные волосы, доходившие до лопаток, были небрежно растрепаны, что являлось непозволительным, его движения стали более грубыми и резкими, а голос звучал намного ниже. Эти незначительные изменения никогда бы не бросились в глаза простым знакомым, но Дарлан слишком хорошо знал молодого сидарийца.

— Ты меня удивляешь. Что вообще об этом можно думать? Мы находимся под защитой Ковена и они направили нас в самое спокойное место, — ответил он, даже не думая останавливаться для разговора.

— Захолустье. Деревня. До нас даже новости не дойдут.

— Здесь спокойно, — усмехнулся Дарлан. — Хорошая погода, милый народец. Уверен, у них можно даже найти место, где повеселиться.

— С пастухами, травниками и торговцами.

— У них проходит знаменитый фестиваль…

— Я не собираюсь драться с этими увольнями, — перебил его Алавир. — Не для того обучался боевым искусствам.

— Если ты не забыл, то я тоже им обучался. Слушай, если ты недоволен, то можешь выражать свое недовольство молча? У меня нет желания год выслушивать твое нытье, и будь мил с людьми.

— Я должен был остаться там. Особенно, если восстание полностью перейдет на земли Туремо.

— Во-первых, этого не произойдет, а во-вторых, твой долг сейчас быть там, где спокойно. И Сивалийское герцогство — это самый лучший вариант.

— Вы с отцом так уверены в себе, но не стоит думать, что противник всегда будет слабее, — зло прорычал Алавир, резким движением пряча бумаги под плащ. — Будь по-вашему, мы посидим год в "самом спокойном месте", но ровно через год я вернусь в Туремо и, ни ты, ни отец не сможете этому воспротивиться.

— Как пожелаешь, — не слушая, ответил Дарлан. — Как он сказал? Направо, потом прямо, потом по тропинке или сначала была тропинка, а потом направо?

— Сначала направо. Если мы найдем Риар сегодня, то это будет самая большая удача.

Добавить к сказанному что-нибудь еще эльф не успел — в этот самый момент по небольшой тропинке, огибающей двор Академии, прямо рядом с ними пронесся огромный черный кот, сбивая всех на своем пути

— Отойди! Посторонись! Простите, мадам, — шипело животное. — Так, так, осталось немного, уже бегу….еще чуть-чуть….держись Хелена, главное не говори с ними без меня!

— Это о Риар? — усмехнулся Алавир.

— Надеюсь, нет.

Кот резко обогнул двух остановившихся эльфов и побежал дальше к возвышающейся башне академии, провожаемый недовольными взглядами. Сбежав по лестнице в длинный подвал, освещенный факелами, он, не задумываясь, бросился к первой открытой двери.

Хелена еще не видела своего фамильяра, но уже отчетливо слышала его громкий крик на все темное подземелье. А когда Филипп влетел в открытую дверь и, не вписавшись в поворот, запрыгнул на полку с колбами, по всему залу разнесся звон бьющегося стекла.

— Хелена, там такое, — начал задыхающийся от быстрого бега кот, не обращая внимания на звуки.

Кот не обратил, зато его хозяйка отчетливо слышала, что после звона стены загудели, а через несколько секунд со всех сторон начал доноситься нарастающий рев мириадами голосов.

"ААААааа… колбыыы…закройте колбы…", "Головаааа…закроооойте…".

Звук становился все сильнее, жидкость из колб лилась на стол и стекала на пол.

"Головаааа", — кричали призраки со всех сторон.

— Прости, прости, я не хотел, — затравленно заозирался кот.

— Все, тебе не жить! — напрягаясь от злости, отчеканила Хелена и проехалась по столу, где еще несколько секунд назад было животное, палкой, которой снимала паутину.

Фамильяр перепрыгнул на проваленный стул, упал на пол и, вскочив, побежал прочь из комнаты. Он старался вписаться в двери и пробежать между стеллажами и книгами, но постоянно ударялся об углы, от чего к вою призраков добавлялось отчаянное мяуканье, а кот начинал бегать по кругу. Но хозяйке было все равно, она еще пару раз ударила ровно в то место, откуда без оглядки несся кот, размахнулась, поджидая животное у порога.

Вот только вместо рассеченного воздуха послышался громкий хлопок и последнее, что увидела Хелена, падая в обморок, — злое лицо эльфа с рассеченной окровавленной скулой, прилипшие к его лицу черные пряди волос и руку с блестящим ножом, который быстро движется к ее горлу.

Если бы ни крики призраков, раздающиеся со стороны малого зала библиотеки, катам так бы и не узнал, что там что-то происходит. Сначала Грот принял низкий гул за обычный шум ветра, но, когда в звуке стало возможно разобрать слова, он спешно поднялся из-за стола и, переваливаясь, поспешил к новой помощнице, понимая, что беда слишком близко. Картина, которую он увидел за дверью, заставила замереть. Три призрака, выкручиваясь в невообразимых позах, пытались всеми способами указать на помещение в конце коридора, было видно, что сильная боль доставляла им невероятные мучения: они пытались порвать себя на части, хватались за голову, были готовы разбиться о стену, но проскальзывали сквозь нее. Только один раз катам видел, как призрак вел себя также. Уже потом, когда фантом смог вернуться к своему нормальному состоянию, он рассказал, что чувствовал, как что-то очень медленно рвет всю его сущность изнутри.

— Что ж такое?… что ж такое? — заворчал про себя Грот, и, быстро переваливаясь с ноги на ногу, побежал дальше. — Нельзя же так, эти мертвые же живые… потерпите… сейчас исправим… все исправим.

За несколько шагов до малого зала катам заметил свою помощницу. Из-за темноты коридора и тусклого света в малом зале точно рассмотреть, что произошло, было невозможно. Хелена лежала на полу, и Грот мог видеть только ее голову в дверном проеме. Тело девушки скрывала глухая стена зала, и теперь единственное, чего отчаянно боялся катам — что не успеет помочь.

— Хеленочка…. Да что же это, — взволнованно пробасил он и засеменил еще быстрее.

Грот успел вовремя. Адептка дышала, но была без сознания. Прямо на ней сидел черный кот, шипел, показывал когти, сверкал глазами и не давал подойти двум эльфам. Эльфы пытались отвлечь животное, но он пристально следил и готов был напасть на любого, кто приблизится к хозяйке.

— Что здесь происходит? — крикнул катам.

— Мы хотим ей помочь, — сказал, убирая нож, эльф с необычными красными волосами, которых у эльфов в роду никогда не было. — Уберите животное!

— Это ее фамильяр.

— Он не дает подойти.

— Уберите раствор и быстро! — затараторил Грот. — Там на столе, уберите все, его не должно остаться ни капли! Надо было раньше это сделать, брах ина хилцум, что же я сразу не понял?

Эльфы в несколько шагов преодолели расстояние до стола, где были разбиты колбы, и вдвоем подняли небольшой водяной вихрь. В скором времени от раствора ни осталось и следа, вихрь стал легким снегом, который плавно падал на пол и таял, после чего испарялся. Крики призраков начали стихать, а затем и вовсе прекратились.

— Что это было? — недовольно спросил Алавир, произошедшее никак не вписывалось в картину «самого спокойного места», к тому же сильно горела щека.

— Раствор из листьев плакучей ивы. Он очень хорошо защищает книги, но плакучая ива приносит невероятную боль призракам, — ответил Грот, опускаясь на колени рядом с Хеленой.

— Я правильно понял, вы фамильяр этой девушки? — обратился он спокойным и тихим голосом к испуганному коту, смотрящему огромными глазами на всех собравшихся. — Прошу вас, мне нужно узнать, все ли с ней в порядке, для этого ее надо перенести хотя бы на стол. Вы разрешите?

Кот, затравленно озираясь по сторонам, с большой неохотой слез со своей хозяйки и продолжил пристально следить за катамом.

— Я — Грот — хранитель библиотеки, — обратился катам к эльфам, с легкостью поднимая девушку, что удивило не только двоих гостей, но и кота.

— Алавир Визар, а это Дарлан Магор, — ответил Алавир, дотрагиваясь до своей щеки и с недовольством заметив кровь на пальцах.

— Хорошо, прошу вас, Дарлан, займитесь сейчас своим другом. У него все лицо в крови. В зале есть несколько стульев, можете занять их, надеюсь, они вас устроят.

Грот уложил девушку на стол и принялся водить маленькой колбочкой возле ее носа. А эльфы разместились с другой части комнаты, сначала подняв несколько стульев из пыли, но, понимая, что они ни на что не годятся, так и остались стоять.

— Что с моим лицом? — с нетерпением, но еле слышно спросил Алавир.

— Палка была сломана, так что у тебя разорвана вся щека. Я уберу кровь и залечу рану, но шрам точно останется. Будет больно.

По рукам Дарлана пробежали серебряные линии, а возле пальцев появились искры. Грот лишь мельком взглянул в сторону эльфов и отметил, что Алавира совершенно не заботит рана, казалось, что он даже рад ей. Он стоял, явно сдерживая улыбку и отрешенно смотря на адептку академии, и этот взгляд был знаком Гроту, словно он уже видел его когда-то, очень и очень давно, настолько давно, что уже и не вспомнить его обладателя. Как ни странно, но катам был прав в своих суждениях, эльф думал только об одном: как ему быстрее добраться до комнаты, кинуть куда-нибудь вещи и лечь спать — десять дней в пути, который они проделали от небольшой школы, принадлежащей Ковену прямо на границе с землями, продолжились довольно отвратительным днем в академии, а случай в библиотеке только отдалял долгожданный сон, но произошедшее, хоть и было неприятным, но оказалось весьма кстати.

— Давай быстрее, — прошипел Алавир, сжимая кулаки, когда рана начала затягиваться.

— Быстрее нельзя. Ты лучше подумай, что нам теперь делать. Эта девушка напала на тебя.

— Мне кажется, она пыталась убить своего кота, а обо мне она вообще не знала.

— Что тебе кажется, не имеет значения. Мы ехали сюда не для того, чтобы тебе в первый же день изуродовали лицо.

— Все настолько плохо? — усмехнулся Алавир.

— Нет, я сделаю все в лучшем виде, но шрам останется, а главное, его увидят магистр и отец, — прошептал сидариец, так, чтобы катам не услышал. — И для всех это будет означать, что она напала на тебя.

— Просто прекрасно, — попытался сдержать улыбку эльф. — Это означает, что мы вернемся на земли Туремо гораздо раньше, чем я думал.

— Это значит, что еще несколько дней ты будешь молчать о случившемся и не показываться на глаза главе этой проклятой академии. Даже я бы не поверил в то, что произошло, — раздраженно ответил Дарлан, убирая руки. — Все. Как я и говорил, остался небольшой шрам, теперь сможешь рассказывать всем, что заработал его в честном бою.

— Покушение?

— Нет, обычная драка.

— Я победил?

— Ты валялся в луже собственной крови и рыдал как девчонка. Такая история тебе подойдет?

— Только если это был отвлекающий маневр. Хотя нет, даже так не очень.

Дарлан еще раз посмотрел на свою работу, все-таки долгое обучение у лучших преподавателей не проходит бесследно — так точно залечить глубокую рану с первой попытки и без всяких тренировок, мог только лучший ученик. Но Алавир радости сидарийца не разделял, он еще раз провел рукой по щеке и направился к столу, где лежала Хелена. Девушка медленно приходила в себя, кот испуганно смотрел на свою хозяйку, а катам бегал вокруг адептки со смоченным полотенцем и проводил рукой по ее волосам, словно это могло чем-то помочь. Ситуация была неприятной и каждый из присутствующих хотел оставить ее в тайне.

— С ней все будет хорошо? — поинтересовался ради приличия Алавир, судьба служительницы Ковена его мало интересовала.

— Да, она уже возвращается к нам.

Для своей помощницы катам сделал все, что было нужно. А про себя отметил, что девушка не просто так упала, ее оглушили, скорее всего, каким-нибудь заклинанием. Оно не нанесло сильного вреда и действительно могло показаться, что это обычный обморок. Он внимательно посмотрел на визитеров и сразу опустил взгляд, потирая лицо ладонями. Эльфы не были похожи на тех, кто станет нападать первым, а значит, все случившееся какая-то очень плохая случайность, вот только какая? Если эльфы или девушка захотят рассказать, то Грот обязательно выслушает, пока же было принято самое простое решение — молчать и ничего не узнавать — катамы не привыкли вмешиваться в чужие конфликты, менять ход событий, было против их правил. Единственное, что Грот не мог оставить без внимания — самих эльфов. Каждая его часть кричала, что они не простые адепты, а значит, самые страшные опасения катамов начинали сбываться, и теперь действовать нужно намного быстрее.

— Я хотел бы знать, — решил подтвердить свои мысли катам, — почему единственный наследник Туремо прячется в Сивалийской Академии?

Напряжение появилось на лицах собравшихся, а настолько прямой вопрос Грота застал эльфов врасплох. О том, что наследник прибудет в земли Сивалийского герцогства никто кроме Ковена и короля не должен был знать. Ковен надежно охраняет свои владения, на чьих бы землях они ни находились, и любая раса, принадлежащая стражам, могла спокойно пересекать границы, зная, что с Ковеном не станут связываться. Тем более стражи будут молчать даже под пытками, если они прячут единственного наследника правящей семьи. Осведомленность же катама в этой глуши, где и нормальных магов найти сложно, пугала своими перспективами. Кот понял это сразу и отошел еще глубже в угол, стараясь не дышать и превращаясь в один сплошной слух.

— Не стоит удивляться, адепты, — сказал хранитель в повисшей тишине. — Только человек или слепой мог не заметить, что вы двое не так просты. Но, признаюсь, я так и не смог понять, кто именно из вас наследник.

— Это не имеет значения, — поднимая руку с переливающимися искрами, проговорил Алавир. — Я не представляю, как тебе удалось все узнать, но ты уже не сможешь об этом никому рассказать, хранитель.

— Прекрати! — вмешался Дарлан, схватив сидарийца за руку. — Это представитель катамов, он и так не сможет рассказать, они связаны клятвой.

— Не будь таким наивным. Нет никакой клятвы, и никогда не было. Единственное, что заставляет их молчать — честь своего рода. Но всегда находится тот, кто не следует традициям и когда-нибудь обязательно будет первый, кто начнет говорить.

— Глупый мальчишка, — повысил голос Грот. — Ты не понимаешь, что говоришь! Если кто-нибудь…

— Что случилось? — раздался тихий вопрос.

Хелена пришла в себя и теперь с ужасом осматривалась по сторонам. Последнее, что она помнила — кровь на лице эльфа. Крови больше не было, но вместо нее появился шрам. Значит, рану успели залечить, успели также убрать колбы и что-то сделать со всем их содержимым, а призраки больше не кричали. И в центре всего этого стоял катам. Сколько же прошло времени?

— Как ты себя чувствуешь? — спросил по-доброму Грот.

Именно так спрашивают родители своих детей, за которых сильно волновались. К самой Хелене так еще не обращались — за тех, кто растет в приюте, полностью отвечает королевство, а оно не могло позволить своим воспитанникам волновать учителей. Но Хелена часто слышала эту интонацию в голосе других и мечтала, что когда-нибудь с ней также заговорят. Мечты сбылись, правда, легче от этого теперь не становилось.

— Хорошо, — ответила она и невольно улыбнулась. — Спасибо вам, Грот.

— Просто замечательно, мы долго ждали, Риар, — спешно встрял в разговор эльф. — Я Алавир, это Дарлан, нам сказали, что вы должны нас разместить. Прошу вас, в конце концов, выполнить свои обязанности, мы и так потеряли уйму времени.

Эльф развернулся и направился к выходу, напоследок с недовольством взглянув на катама. Он вышел за двери первым и скрылся в темноте коридора, Хелена смотрела на его черный силуэт, понимая, насколько непростым будет наказание. За сидарийцем проследовал Дарлан, на лице которого отражалась полное пренебрежение ко всему происходящему. А Грот только вздохнул и помог Хелене слезть со стола.

— Ну, раз лучше, тогда беги. Сегодня можешь не приходить. Иди, и завтра смотри сама, как себя чувствовать будешь. Я тебя, конечно, подлечил, но, если это сотрясение, то к вечеру тебе будет плохо.

— Простите меня, Грот. Я не знаю, как это все произошло, — стала извиняться Хелена.

— Что произошло, то произошло. Беги быстрее, а у меня дела… срочные.

Девушка поспешила за эльфами, упрекая себя и стараясь не думать, как гости отравят ее жизнь на несколько ближайших дней. Из-за переживаний никто и не увидел, как стараясь оставаться незамеченным, тихо и медленно, по темному коридору, прислоняясь к стене, шел большой черный кот. Если кто-то вспомнит, что он там был и слышал все, о чем говорил катам, то шкуры ему точно не сносить, а кто-нибудь вспомнит, обязательно вспомнит. Последним из зала, с путающимися мыслями, выходил катам. Он плотно закрыл деверь и еще раз окинул взглядом подземелье. Убедившись, что все разошлись, Грот быстро отправился к своему рабочему месту. Зайди кто-нибудь в эту минуту в подземелье, он мог бы услышать громкий и обеспокоенный голос в желтом зале: "Быстрее! Ищите быстрее! У нас больше не осталось времени!"