Дети тёмной стороны (СИ)

Госпожа Ровена

Странный это был город. На улицу смотрели только глухие стены, обмазанные глиной. Ни окон, ни украшений, ни даже самой простой росписи. Прохожих, конечно, тоже нет. Тихо и пусто. Наконец, в одной из стен обнаружилась низкая полукруглая дверь, больше похожая на заколоченное полуподвальное окно. Береговой постучал. В двери открылось совсем уж мизерное смотровое оконце. Нас изучили и решили впустить. Пока дверь открывалась, а береговой спокойно ждал, я всё думал, как такой здоровенный тип собирается пропихнуться в такую узкую и невысокую дверцу. Оказалось, очень даже просто: встал на четвереньки и пролез. При этом его даже не слишком заботило, следую ли за ним я, он был в этом абсолютно уверен. Однако здесь он был прав, после утреннего инцидента мало у кого возникло бы желание его раздражать. Так что пришлось вставать на карачки и тоже ползти.

Стена оказалась на удивление толстой, не меньше двух локтей. С другой стороны лаза нас встретил ракшас в сером, видимо, слуга. Он поклонился береговому и полез закрывать дверь. А я встал, глянул вперед - и обмер. Я понял, что попал в сказку. Как и полагается горшку, странный дом не имел крыши, а на его дне под бледно-синим рискайским небом расположился волшебный сад. Кругом была мёртвая, жаркая и пыльная пустошь, а здесь, под защитой толстой глиняной стены, бежал ручей, зеленела трава и шуршали листвой развесистые деревья. В траве ярко пестрели цветы, в ветвях перекликались птицы. Всё было такое дивное, такое восхитительно живое... Рукотворный сад таким не бывает, это был кусочек настоящего, природного леса. А ещё беспокойство внутреннего сторожа, та постоянная тревога, к которой я уже помаленьку начал привыкать, как привыкаешь к камешку в сапоге, если нет возможности его вытащить, вдруг совершенно улеглась. Здесь царил покой.

Долго наслаждаться видом не вышло. Береговому надоело ждать, и он рукоятью нагайки слегка подтолкнул меня в нужную сторону. Впрочем, у ракшасов и кроме сада было на что посмотреть. Изнутри к стене на манер полок крепились три поверха, соединённые между собой лесенками. Поперечные перегородки делили поверхи на комнаты, связанные общим проходом, но у каждой из них отсутствовала внутренняя стена, а значит, из каждой открывался вид в сад, а я мог на ходу наблюдать за жизнью обитателей дома. Пока мы шли, я насчитал пятерых слуг, занятых разнообразной домашней работой. Кухня, уборка, мелкий ремонт, а вот девушка стоит за ткацким станом... Почти как люди, только немного странные с виду. А девки так вообще были бы красотки, если бы не эта странная манера выстригать волосы над ушами. И всё-то они делали так спокойно, в полной тишине, к тому же каким-то хитрым способом умудрялись, перемещаясь по дому, вообще не пересекаться ни с нами, ни между собой. Какой разительный контраст с тем, что творится в лагере на причале!

Наблюдать за ракшасами было очень интересно, а главное, у себя дома они почему-то совершенно не казались мне опасными. Даже береговой. Я специально пару раз оглянулся на него. Рожа как рожа. В приоградном и поугрюмее можно отыскать. Да, не красавец, да, смотрит не слишком любезно. Так он ведь страж, а не камеристка, верно?

У меня тем временем созрел очередной вопрос без ответа. Все взрослые ракшасы, которых я видел, носили плащи. Зачем? Защита от непогоды им не требуется, отношение к наготе у ракшасов совершенно безразличное... Может, плащ - это указание на определённый статус?

Наконец, мы пришли. В маленькой комнатке на самом верху сидела, подогнув под себя ноги и закрыв глаза, высокая черноволосая ракшица.

- Ракша? - негромко окликнул её береговой от порога.

- Ынтарэ, - отозвалась она и обернулась. Пусть черты её лица были резкие, уши заострённые, но умный и живой взгляд её тёмных глаз сразу же притягивал внимание и делал её на диво привлекательной. Береговой вошел, заодно втолкнув и меня.

- Сэ фраджеле?

- Йатэ.

Ракшица чуть повела ноздрями, а потом с сожалением в голосе сказала:

- Че одэ урыт... Мердже ши спалэ сэ.

Береговой мигом вытащил меня обратно в коридор и очень тихо позвал:

-Кера!

Она явилась почти тут же, почтительно поклонилась. Личико шаловливого ангела, весёлые серые глаза, тёмно-русые кудри. Её даже не портила эта дурацкая стрижка. Неужели и она - тоже ракшица? Пока береговой объяснял служанке задачу, я, быстренько собрав в кучу все свои скудные знания ракшаля, пытался сообразить, что же меня ждёт. Ну, фраджеле - это понятно, это я. Что урыт - тоже понятно, уже настолько грязный, что действительно, всем урытам урыт. И вот меня велели куда-то отмерджить, чтобы там... что? Спалэ. Такого слова я от ракшасов ещё ни разу не слыхал.

Оказалось, всё просто: меня велели слегка отмыть, чем Кера тут же и занялась. Притащила корыто с водой и мочалку, скинула свою серую мантию (Маэлевы Очи, фигура у неё оказалась ещё лучше, чем лицо!), и давай обдирать с меня мои с таким трудом добытые портки! Да ещё и береговой рядом стоит, лупится на нас! Вот позорище-то... Сопротивление, конечно, привело только к тому, что Кера мыла меня без особой нежности и пару раз чуть не утопила в корыте. А портки всё равно отобрала и назад не вернула.

Полотенца тоже не полагалось. Так что заново я предстал перед ракшей абсолютно голым и к тому же мокрым. Но её это, похоже, ничуть не огорчило. Величественным жестом она отпустила Керу, а потом, показав мне на пол перед собой, произнесла:

- Айе ста.

Я не очень-то понял, что от меня требуется, но береговой живо пришёл мне на помощь: взял за загривок и усадил на указанное место. Ракша сказала ему:

- Фэрэ. Кемь Виелин.

Береговой коротко поклонился и ушёл, а мы остались, и разглядывали друг друга с обоюдным любопытством. Вошёл пожилой ракшас, который открывал нам с береговым дверь. Ракша обменялась с ним десятком быстрых фраз, он уселся рядом со мной, и всё сразу стало просто и понятно.

- Человек, перед тобой госпожа Ровена, хозяйка города Ровеньон, - сказал он тихим и ровным голосом, совершенно без акцента, свойственного молодым ракшасам, - Госпожа не очень хорошо знает всеобщий язык, поэтому она поручила мне задать тебе интересующие её вопросы и перевести для неё твои ответы. Тебе всё понятно, человек?

- Да.

- Тогда отвечай по возможности коротко и ясно. Что привело тебя в наш город?

- Меня против моей воли привезла с собой ракшица по имени Джу.

- А, так ты унак...

- Могу я задать вопрос?

Виелин несколько удивился такой наглости и вопросительно посмотрел на госпожу. Она милостиво кивнула.

- Что означает слово "унак"?

- Ничего особенного, просто "добыча".

Виелин помолчал немного, посверлил меня печальным взглядом, затем продолжил:

-Госпожа желает рассмотреть, как устроено твоё тело. Встань и стой спокойно. Тебе понятно?

Что-то он часто об этом спрашивает. Неужели я дал им повод настолько усомниться в моей сообразительности?

Я встал, хотя и без большой радости. Подумаешь, было бы на что смотреть. Но ракша так не считала. Она тоже поднялась со своего места, подошла вплотную и принялась осматривать меня, как коня на ярмарке. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт - подпишись на страничку в VK. Пощупала спину и рёбра (надеюсь, это был не кулинарный интерес), сравнила мою руку со своей. У неё, конечно, и покрепче, и помускулистее. Потом, брезгливо морщась, приподняла волосы над ухом. Эх, когда-то я гордился своей шевелюрой, отрастил волосы до плеч, а теперь с радостью обстриг бы их как можно короче, да нечем... Ракша между тем зачем-то потрогала пальцем отросшую щетину на моих щеках, заглянула в зубы. Всё это было ещё терпимо, но когда она бесцеремонно засунула мне руку между ног, я отшатнулся.

- Тебе больно? - тут же спросила она.

- Нет, но неприятно. У нас так делать не принято.

- Почему?

- Это нескромно.

Ракша вопросительно посмотрела на Виелина, тот принялся что-то ей терпеливо объяснять. Она засмеялась и села на своё место, знаком приказывая мне тоже садиться. Дальше разговор снова пошёл с помощью Виелина.

- Госпожа желает знать, являешься ли ты взрослым существом.

- Да, мне двадцать два круга, я взрослый мужчина.

- Мужчины твоего народа все такие... хилые?

Ну спасибо тебе, уважаемый, припечатал.

- Нет. Воины обычно крепче.

- А что с тобой? Ты нездоров или тебя просто в детстве плохо кормили?

- Для моей работы большего не требуется.

- Госпожа заметила, что ты способен чувствовать и направлять силовые потоки. Это нормальная способность для твоего народа?

- Нет, это редкая врождённая особенность, которая угасает, если её специально не тренировать.

- Как ты используешь свой дар?

- Лечу других людей от болезней и ран.

Ракша и Виелин как-то странно переглянулись.

- Люди ценят тех, кто обладает этим умением?

- Да.

Я уже приготовился было ответить на множество вопросов о моей работе, но ракша Ровена, видимо, уже выяснила всё, что хотела, и перескочила на другую тему.

- У тебя есть дети?

- Нет.

- Почему? Ты недостаточно нравишься женщинам?

- Я недостаточно хорошо зарабатываю, чтобы жениться, - зачем-то честно ответил я.

- А, - воскликнула ракша, когда Виелин перевел ей мой ответ, - Всё-таки дело в том, что ты - плохой охотник!

- Для чего люди скрывают свои тела под тряпками? - продолжил Виелин.

- Для защиты от непогоды и из скромности.

- Как же в таком случае ваша молодёжь находит себе подходящую пару? Госпожа считает, что подобный обман должен плохо сказываться на качестве потомства.

И тут меня понесло. Мне стало несколько обидно за человечество, и я толкнул целую речь о том, что девушки, на которых порядочному молодому человеку стоит обращать внимание, должны хранить целомудрие, а не пялиться на мужчин; что именно скромность и добрый нрав молодых людей обоего пола должны бы хорошо сказываться на здоровье и способностях их будущих детей; что дети, воспитанные в любви и добродетели всегда превосходят своих родителей и служат им утешением в старости... Слушая весь этот пафосный бред, ракшасы снова то и дело обменивались странными взглядами. В уголках губ у нашего пожилого переводчика затаилась чуть заметная язвительная усмешка, а госпожа, похоже, и вовсе с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Наконец, она остановила меня и высказала пару соображений, которые Виелин не замедлил перевести на всеобщий:

- Если то, что ты только что говорил о людях, соответствует действительности, то могущество и мудрость людей должны постоянно расти. Ты, вероятно, являешься предметом гордости и радости для своих достойных родителей?

Вот на этот вопрос отвечать честно ну никак не следовало. Что толку в том, что моя мать происходила из благородной семьи и получила прекрасное воспитание при монастыре? Во время последней войны монастырь был разрушен поморийцами, а послушницы достались им в качестве добычи. Чтобы скрыть позор, после мою мать спешно выдали замуж за человека простого звания, княжеского конюха, прельстив его хорошим приданным. А потом родился я, случайный сын поморийского бродяги. К чему ракше знать, что всё детство я боялся и ненавидел своего приёмного отца? А он всегда тяготился хилым и робким старшим сыном, не похожим на него ни внешне, ни нравом. Из-за этого кругов до семи я только и знал, что насмешки, побои, голод да бесконечную грязную работу. Лошади в ту пору относились ко мне куда лучше людей. Они же стали моими первыми пациентами. Так бы я и прозябал, таская навоз за княжескими лошадьми и тайком залечивая им потёртости да засечки, если бы не мастер Аврелиус. Он заметил мой дар и пожелал взять меня в ученики. Отец, которому, в сущности, всегда было наплевать на мою судьбу, извлёк из интереса мага всю возможную выгоду: он просто продал меня наставнику за пять золотых. Следующие десять кругов я провёл, занимаясь стиркой и уборкой в доме наставника. Тот учил меня от случая к случаю и кое-как, порой поколачивал, но хотя бы кормил досыта. Только спокойная и сытая жизнь не пошла мне впрок. Загулы и пьянки в компании таких же юных балбесов вскоре привели к знакомству с гарнизонным вербовщиком, и я сдуру одним-единственным росчерком пера определил свою судьбу на много кругов вперед. Такова правда. Вот только стоит ли знать представителям другой расы о том, как на самом деле выглядит жизнь людей?

Однако, ракша, похоже, и не ждала от меня никакого ответа. Она поднялась, обратилась к Виелину с какими-то распоряжениями, и затем вышла из комнаты. Как только затихли её шаги, Виелин с откровенно ехидным выражением на морде заявил:

- Госпожа увидела достаточно. Она убедилась, что доходившие до неё слухи верны: люди жестоки, неблагоразумны и склонны к лживости. Дальнейшее твоё нахождение в городе нежелательно. Ты должен явиться на церемонию очищения и вернуть то, чем завладел не по праву.

-Эй, - возмутился я, - Так не пойдёт. Пока единственное, чем я завладел у ракшасов - это десяток синяков и куча неприятностей!

Виелин вздохнул.

- Придётся тебе кое-что объяснить, человек. Юная Джу, пытаясь продлить твою жизнь при помощи смолки, допустила ошибку. Существо твоей расы не может быть нам полезно. Но смолка - слишком ценная субстанция, к тому же у нас тут милостыню не подают. На церемонии смолку извлекут из твоего тела, заодно взяв некоторую плату за её использование.

Вот это мне уже совсем не понравилось. Терпеть не могу покупки вслепую, к тому же без возможности поторговаться. Виелин правильно истолковал выражение моего лица.

- Платить надо силой, - объяснил он.

"Ничего не скажешь, обрадовал, - подумал я, - Если какая-то Джу в два счёта вычищает меня до полуобморочного состояния, то что будет, когда за дело возьмётся взрослый ракшас... Нет, однозначно, участвовать в этой самой церемонии мне не стоит. Сегодня же пойду к причалу и ещё раз посмотрю, нельзя ли отсюда как-нибудь по-тихому сбежать."

ынтаре - войди

одэ - пахнет

спале - мыть

айе ста - сядь здесь

фэрэ - свободен

кемь - позови

ракша - госпожа