Дети тёмной стороны (СИ)

Церемония

В порту меня ждал очередной сюрприз: выезд исчез. Вместо прохода на пустошь между башнями тянулась основательная глухая стена. Похоже, все приглашённые уже внутри, и хозяева решили закрыть ворота. Ещё не веря собственным глазам, я подошёл поближе, потрогал. Всё по-настоящему, добротная каменная кладка. И сквозь неё - поток силы, какой встретишь не во всяком храме. А тут пожалуйста, течёт себе прямо по голым камням...

Будь я кем-нибудь вроде мастера Аврелиуса, отрастил бы себе крылья и улетел. Но человеческий маг, к сожалению, всегда ограничен двумя факторами: мощностью источника силы и собственной способностью эту силу зачерпнуть. Это чем-то напоминает работу водоноса: набрал силу, истратил, снова пришёл к источнику, подставил тару и ждёшь, пока наполнится... Кто-то приходит к источнику с бочкой, кто-то - с ведром, а у кого-то есть только походная кружка. Но даже небольшим объёмом силы можно распорядиться с умом. Мушиные лапки - вполне доступный мне вариант. Возможно, смогу не только долезть до верха стены, но и с комфортом спуститься с другой стороны.

Первые шагов десять вверх я сделал легко и быстро. Дальше короткая передышка, ещё пара шагов, и ещё... Главное - не забывать дышать и не смотреть вниз. А потом в воздухе вдруг свистнуло и - ух ты! - прямо нахлынули золотые воспоминания из детства... Давненько меня не охаживали плетью по спине, успел забыть, насколько это яркое ощущение. Со стены я тут же скатился, попутно ободрав колени и локти, и раз десять поздравив себя с тем, что не успел забраться слишком высоко.

Это был береговой со своей нагайкой. Не стоило так скоро о нём забывать. "Жила-была пастушка, овец она пасла," - мрачно подумал я. Словно в ответ, береговой указал мне рукоятью в сторону ракшасьего лагеря.

Я почему-то подумал, что теперь он не спустит с меня глаз до самого вечера. Оказалось, много о себе возомнил, с мелкими нарушителями дисциплины здесь справлялись без вмешательства взрослых. Просто возле лагеря я нос к носу столкнулся с Элхисом. Тот сгрёб меня в охапку, встряхнул слегка и пообещал убить, если встретит ещё хоть раз слоняющимся без Джу. Для большей доходчивости он треснул меня кулаком в живот, а потом с пинка зашвырнул под чей-то навес. Там было полным-полно спящих ракшасов, и никто из них не обрадовался моему внезапному появлению. Даже наоборот, те, к кому я свалился на спины, здорово возмутились, но в картине мира это ничего не изменило: я уже прилетел, а их возражения по сравнению с доводами Элхиса оказались слабоваты. Пришлось им немного потесниться. Остаток жаркого времени я провёл самым благонамеренным образом, со всех сторон зажатый потными и блохастыми ракшасьими телами. Ну что ж, как говорится, в тесноте, да не в обиде...

В этот день вечернего построения почему-то не было. Нас не пересчитывали и кормить, судя по всему, не собирались, но ракшасы без малейшего принуждения сами вылезли из-под навесов и собрались у причала. Вокруг царило безмолвное возбуждение, все напряжённо чего-то ждали, и только один я, как всегда, понятия не имел, что происходит. А потом раздался Зов. Это не был реальный звук, просто сердце вдруг наполнилось радостным предвкушением, и я понял, что пора идти, и даже почувствовал, куда. Другие, видимо, ощутили то же самое, потому что вся толпа разом зашевелилась. Ракшасы поднялись на ноги и в торжественном молчании потянулись в дальнюю часть города, туда, где я ещё не был. Церемония началась.

У дальней от пристани стены в земле было что-то вроде широкой трещины. Здоровенные каменные ступени, спускаясь в неё, образовывали лестницу, ведущую вниз. Я так и не понял, была ли это природная пещера или её специально вытесали в скале, но на её дне виднелось явно рукотворное строение - мостик, перекинутый через широкий желоб, отполированный водой. Наверное, когда-то здесь текла могучая подземная река. Разлом, из которого она вытекала прежде, чернел в дальнем конце зала, а уходила вода, вероятно, в жутковатого вида дыру с противоположной его стороны. Ракшасы спускались и усаживались на нижние ступени, плотно прижимаясь друг к другу. Вместе со всеми шагнул вниз и я.

И тогда Зов обрёл звук. Это пела ракша. Она стояла на мосту, сбросив плащ под ноги. Её тело мягко светилось в полумраке. Она была ослепительно, завораживающе красива. Дивный низкий голос заполнял пещеру и утекал в тёмный разлом. Слов я не понимал, но чувствовал, что она сейчас зовёт вовсе не нас, а нечто могучее и древнее, то, что должно явиться из-под земли. Все глаза обратились к разлому, все напряженно и молча ждали: ракшасы на ступеньках, шесть фигур в плащах на мосту, даже я. И наконец, чудо произошло: на Зов явилась вода. Сначала она текла по полу тоненькой тёмной лентой, затем поток расширился, заполнил сухое русло и с грозным рокотом устремился в провал за мостом. По рядам ракшасов пронёсся вздох облегчения. Ракша села и набросила на плечи плащ.

Обстановка сразу заметно разрядилась, в воздухе повисло ощущение праздника. Ракшасы вокруг меня нетерпеливо завозились и зашушукались, а потом снова притихли: явно должно было произойти ещё что-то, очень важное, волнующее, но к тому же приятное.

С моста между тем спустилась одна из фигур в сером. Это была Кера, я узнал её по движениям ещё до того, как она сбросила плащ. С нижней ступеньки ей протянули одного из самых младших ракшасят. Кера взяла его на руки и вместе с ним вошла в тёмную воду. Сперва мне казалось, что она просто моет ракшасёнка, а потом снова произошло чудо: маленький лесной гадёныш вдруг превратился в самого симпатичного малыша, какого я вообще когда-либо видел. Но ещё интереснее было то, что при этом происходило в силе. Золотые потоки свободно текли сквозь тела Керы и малыша и тут же уходили в реку. Вода сейчас буквально горела, светилась чистой силой, живой, прекрасной, готовой щедро пролиться в мир. Но под мостом всё это богатство словно попадало в невидимую сеть, устремлялось к сидящим наверху и бесследно исчезало. Поток воды обрушивался в пропасть снова тёмным и безжизненным.

Закончив мыть первого ракшасёнка, Кера вынесла его на берег. У выхода из пещеры стояла большая бочка с какой-то тёмной жидкостью. Я принюхался: это была смолка. Кера окунула малыша в неё с головой, а потом опустила его на пол и поставила на ножки. Он тут же вернулся в свою лесную личину и, радостно взбрыкивая, с хохотом умчался прочь из пещеры, на простор. Настала очередь следующего.

Вымыв таким образом троих или четверых ракшасят, Кера, видимо, устала, и её сменил Виелин. Кстати, оказалось, что дедушка не такой старый, каким прикидывается, и притом в прекрасной форме: гибкий, сухой и стройный. После него в поток спускались ещё две девушки и молодой парень, потом снова настала очередь Керы... Ракша и береговой не участвовали в работе, они сидели на мосту, впитывали силу. Береговой сошёл со своего места только один раз. В потоке тогда работала Кера. Ей достался паренёк кругов одиннадцати. С виду обычный ракшас, хотя на общем фоне он смотрелся хиловато, и к тому же слегка покашливал. Точно так же, как других, Кера завела его в реку и начала мыть, но... ничего не произошло. Она принималась за дело снова и снова, но сила не текла, мальчишка не желал перевоплощаться. Девушка заметно занервничала, стала оглядываться на мост. Вот тогда-то береговой впервые спустился в реку. Он взял паренька сзади за шею, опустил его под воду с головой, а потом коротко ткнул пальцами в спину. Как тогда полыхнуло! Я даже зажмурился, хоть это и бесполезно, если речь идёт о силе. Когда я открыл глаза, береговой уже сидел на своём месте, а двое слуг аккуратно укладывали мёртвое тело в знакомый мне ящик.

Так всё и шло по накатанной колее, пока в реке не очутился Элхис. Служанка вымыла его и повела к бочке, но вместо того, чтобы дать окатить себя смолкой и отправиться восвояси, Элхис решительно оттолкнул девушку и направился к мосту. "Вызов... вызов..." - восторженно зашептали вокруг. Элхис поднял руку и указал на Виелина. Тот, скинув плащ, легко спрыгнул с моста. Я ожидал каких-нибудь формальностей, как обычно бывает перед боями во время турниров, но ничего подобного не произошло. Вызов был брошен и принят, поединок уже начался. Упругими шагами противники двинулись вокруг площадки между ступенями и мостом, приглядываясь друг к другу.

Элхис напал первым. Его бросок был таким стремительным, что я думал, Виелину конец, но старый ракшас оказался быстрее. Или опытнее. Сделав почти незаметное движение, он убрался с линии атаки, просто пропустил Элхиса мимо себя, и даже слегка подтолкнул промахнувшегося противника между лопаток, а потом, продолжая своё движение, последовал за ним и, словно пантера, вскочил ему на спину. В следующее мгновение он уже протянул руку и коротко ударил Элхиса ребром ладони по шее. Пещера озарилась вспышкой силы. Не хочется признаваться, но в тот момент я ощутил что-то вроде мстительной радости. Возможно, Виелин - ракшас и гад, но он меня хотя бы не бил.

Всё, что осталось от бедняги Элхиса, сложили в ящик, Виелин скромненько уплёлся на место, и церемония продолжилась обычным порядком. Я смотрел, как одного за другим ракшасов моют в реке, как сила убегает к сидящим на мосту, и думал: "Ну и ну! Они ведь сейчас стригут свою молодёжь, как хуторянин стрижёт овец! Интересно, а что было бы, если бы в поединке победил Элхис?"

Не даром говорят: не думай слишком громко, сила услышит. Вокруг опять зашептались; "Вызов... Поединок..." Я вынырнул из своих мыслей и увидел перед мостом Джу. В своём истинном теле она была именно такой, какой я видел её во сне на пустоши: смуглая кареглазая девчонка с волосами цвета спелого каштана. Ах, Джу, зачем ты ракшица! И в противники себе она выбрала Керу, милую Керу с нежными руками и улыбкой ангела!

Если поединок Элхиса с Виелином был по-своему красив, то здесь не было ничего ни красивого, ни интересного. Откуда только в женщинах берётся эта кошмарная свирепость? Они сразу бросились друг на друга, как дикие звери, обменялись десятком ударов, потом сцепились, повалились, покатились клубком по земле... В какой-то миг Джу оказалась сверху и обеими руками вцепилась противнице в горло. Та жутко хрипела и извивалась, драла когтями руки Джу, выдирала ей клочья волос, дёргалась, из последних сил пытаясь высвободиться... Это продолжалось долго, слишком долго на мой неопытный в подобных вещах взгляд. А потом пещера осветилась яркой вспышкой. Джу вскочила и страшно крикнула, вскинув руки к потолку. Толпа молодёжи откликнулась восторженным воплем. Но на этом сегодняшнее представление закончилось. Взрослые тут же окружили Джу, набросили ей на плечи серый плащ и увели куда-то вглубь пещеры. На мосту остался только береговой, и он недвусмысленно указал нам рукоятью нагайки на выход.

Я тупо переставлял ноги в толпе, а рядом весело подпрыгивал Гуттэ. Он был счастлив, просто лопался от полученных за вечер впечатлений, и потому, наверное, заговорил со мной.

- Ух, Виелин крут! - восторженно сказал он, - Но когда мне можно будет бросать вызов, я выберу не его, а Таллиса. Ну, если его, конечно, до тех пор никто не убьёт.

- Таллис это кто? - спросил я просто так, чтобы поддержать разговор.

- Да береговой же, - отозвался Гуттэ снисходительно, глядя на меня, словно на идиота, - Круче него только сама ракша. Вот когда он бросил ей вызов, это был бой так бой... Жалко, ты не видел.

Я про себя порадовался, что этого не видел, а вслух спросил:

- Разве можно вызывать и женщин тоже? Ну, в смысле...

- А то, - важно, со знанием дела ответил Гуттэ, - Если хочешь девчонку, другого пути нет. В таких поединках девки, бывает, даже поддаются, для них это не позор. Но вообще, если бросаешь вызов, надо быть готовым умереть. Кто слишком много думает о том, как бы выжить, всегда проигрывает.

- То есть ракша тогда поддалась?

- Ну вот ещё, станет она кому-то подчиняться!

- Но Таллис ведь жив?

- Это потому, что он понравился ей, как мужчина. Вот если перестанет радовать её в постели, тогда, наверное, убьёт... Э, Унак, а ты что, тоже на ракшу запал?

Я чуть не споткнулся на ровном месте. Гуттэ противно заржал и умчался куда-то в темноту. Нет, положительно, ну их, этих ракшасов, к Ящеровой бабушке. Мне после всего увиденного в пещере даже просто находиться с ними рядом расхотелось...

Справедливо рассудив, что Джу походное барахло больше не понадобится, я назначил себя её наследником, и таким образом обзавёлся сурфом, полосатым парусом и флягой с парой глотков смолки на дне. Опустошив её, я подумал, что хорошо бы где-нибудь пополнить запас, и сразу вспомнил о бочке, стоявшей на выходе из пещеры.

Завернувшись в парус (знаю я этих шерстяных гадов, только оставь что без присмотра - сопрут и не поморщатся!), я потихонечку покрался назад в город. Как ни странно, никто в мою сторону даже не посмотрел. Я без помех дошёл до пещеры, наполнил флягу и вернулся назад, к пристани. И береговой со своей нагайкой не примчался меня останавливать. Видно, он был занят в то время чем-то другим, например, ракшу ублажал, чтобы не попасть в ящик... Кстати, о ящике. Я, кажется, понял, из чего они гонят эту свою смолку.