Девиант-2

Глава 4. Неведение — залог психологического здоровья

Перешагнул порог и словно в другой мир попал. Огромные, реально огромные помещения галереи были хорошо освещены. Всюду чистота, мраморные полы натерты до блеска, вазочки с искусственными цветами повсюду.

Толстые резные колонны с различной гравировкой, за которыми будет удобно прятаться. Да и просторные залы позволят избежать толкучки, но при этом плохи в плане обороны.

Я уже понял, что внешний блеск и дорогое великолепие быстро перестали меня интересовать, а оценка велась исключительно с точки зрения тактических возможностей. Я даже оценил и осмотрел прилегающие территории, на случай бегства.

Потому что мы уже выяснили, что миньоны охотников вполне нормально могут выходить за территорию угодий. Не знаю, есть ли у них для этого какие-то ограничения, но если что — бежать будем далеко.

— Выглядит как-то слишком уж тихо, — пробурчал Седой. — Подозрительно все это.

— Не каркай, — шепотом одернула его Заноза. — А ты не греми.

— Не удобный, — оправдывался Камень, периодически с грохотом ставящий щит на мраморный пол.

Ну да, этакую дуру, будь ты хоть тяжелоатлетом, постоянно на весу не удержишь. А вдруг война? А у тебя рука отвалилась.

В цело, пока все выглядело довольно тихо. Впрочем, вспоминая наше путешествие по психбольнице, там нам тоже дали беспрепятственно войти довольно глубоко. Как я понял из рассказов Занозы, основная опасность в таких местах вовсе не в противниках.

Чаще всего эти угодья просто жуткие сами по себе. Оттого урон проходит либо по разуму, либо по духу. С первым проблемы разве что у Камня и Седого, но старик довольно устойчив и к сумасшествию не склонен.

С духом же огромные проблемы у Занозы, а потому зелье спокойствия перекочевало к ней еще до входа в угодья. Если не считать Виза, то дух у девушки — самая низкая характеристика и слабейшее место в нашей команде.

У Камня ниже всего разум — восьмерка. У Седого разум, но по цифрам там «не твоего ума дело», как он выразился. У меня по-прежнему отстает тело, но десятка, это уже приемлемо. А вот у Занозы в духе всего семь.

Сильней всего дух падает, если умирает кто-то из союзников, особенно если он был дорог человеку. Так что Виза мы теперь оберегаем еще больше. На втором месте, сейчас без шуток, но надо следить за запасом кофейного зерна. У Занозы реально зависимость и от кофе она немного улучшает дух. В противовес этому, без кофе дух постепенно падает сам собой.

Ну и негативно влияет любое развитие событий не в нашу пользу. То похищение на самом деле ее сильно подкосило и Заноза прошла по грани.

Но сейчас мы бодры, веселы, вооружены и вообще нулевые угодья вряд ли похвастаются какой-то серьезной жутью. Скорей всего мы встретим обычных противников, которые банально попытаются нас убить. По крайней мере, со слов Занозы, в Вавилоне в нулевки ходят дети и бомжи. Первые ввиду отсутствия опыта, просто чтоб его набраться. Вторые, потому что в нормальных угодьях им голову открутят еще на входе.

Так что и мы невольно расслабились, насколько это вообще было возможно.

А потому тут же не заметили датчик в дверях, ведущих во второй зал. Стоило Камню только шагнуть туда, как освещение моментально сменилось на красное, затрещала сирена, больше похожая на звон старого будильника. Но самое паршивое, это решетки, упавшие с потолка и перегородившие выход и все окна.

Какофония продолжалась около минуты, за которую мы вообще с места не сдвинулись, держа оборону в первом зале. В абсолютно пустом огромном зале.

После чего все стихло также внезапно, как и началось. Разве что освещение хоть и перестало мигать, но осталось менее ярким. Ну да, решетки тоже никуда не делись.

— Паршиво, — прокомментировала Заноза.

— Ловушка? — спросил Камень.

— А ты сам как считаешь? — елейным голосом ответила девушка.

— Спокойствие, только спокойствие, — процитировал я классику. — Не суетимся. Мы так и так планировали зачистить угодья полностью. Просто осматриваем стены, ищем план здания, карту или просто не перекрытые выходы. Ну это так, на всякий случай.

— Пошли уже, — буркнула девушка.

Внутри галерея представляла собой множество квадратных и прямоугольных залов разного размера. Отличалась отделка, материалы, иногда свет, но суть одна и та же. Просто один зал с картинами переходил в другой.

Я внимательно следил за ними на карте, но все было в порядке. Геометрия не нарушалась, скрытых комнат тоже вроде бы не было. Сначала мы пытались переходить из зала в зал «змейкой, чтобы не оставлять за спиной неизвестных помещений.

Но потом забили, потому что их было слишком много. Мы битый час просто ходили по пустым помещениям и разглядывали картины. Иногда их было много и в разных стилях. Иногда по одной маленькой картине во всю громадную стену, словно пустое пространство должно было подчеркнуть ее важность.

Иногда картины были огромными, практически от пола до самого потолка. Но ни одна из них не была духовным объектом. Когда все вокруг чистенькое и стерильное, очень сложно понять, где лут, а где декорации.

— Пространство на вырост? — буркнул я, когда мы проходили очень длинный коридор, увешанный абстракционизмом.

— Или охотник настолько слаб, что пытается нас уморить. Чтобы потеряли бдительность.

— Картины, будто живые, — произнес Камень.

— Может мы в каком-нибудь бесконечном лабиринте? — предположил я.

— Тогда мы не смогли бы вернуться, — возразила Заноза. — А мы в самом начале круги делали, чтобы все осмотреть. Да и ваши расширения для интерфейса с картами тогда бы сбоили.

— Нет, реально как живые.

— Да, Камень, мы поняли.

— Нет, серьезно, посмотрите, они движутся.

Вот тут все и напряглись. В любом другом месте и времени Камень бы получил прозвище по типу шизика, но только не в чертогах. Тут все может быть. А если уж кому-то мерещится что-то странное, то девять из десяти, что ему не мерещится.

Это была огромная картина два метра высотой, которая тянулась во весь коридор. Полотно от одного входа до другого, а топали мы прилично. И было бы что рассматривать, да только на картина было изображено море.

Обычное синее море, ну или океан. От края до края вода, волны, пена и немного неба. И так на всем протяжении.

Мы вгляделись в изображение, нарисованное масляной краской. Вроде бы волны как волны, застывшие на месте. Нет, нарисовано, конечно, очень красиво и даже натурально, но блин.

— Вроде просто странная картина, — неуверенно произнес я.

— Да нет, — стоял на своем Камень. — Точно говорю, волны как будто движутся.

— Не движутся.

— Ну, сейчас вроде нет. Но когда идешь, кажется, будто движутся.

Я хотел было зачитать ему краткую лекцию по особенностям человеческого восприятия и о том, как мозг может интерпретировать увиденное, даже вспомнил парочку занимательных экспериментов на эту тему. Но случилось непредвиденное.

Седой на кой-то хрен подошел и потыкал в картину пальцем. Разумеется, проделал в ней дыру, но когда он убрал руку, дыры не оказалось. Вместо этого на нас полился поток воды, который прямо на глазах начал расширяться.

Будто бы пробку выдернули. Вот тонкая струйка в одно мгновение расширяется до мощной струи, в следующее Седого сбивает с ног мощная волна, а еще через секунду вся океанская толща вырывается с холста прямо на нас.

Меня снесло и поволокло по коридору стремительным потоком, как и остальных. Вдохнуть не получалось, я моментально наглотался воды, которая на вкус четко отдавала краской и была слишком густой.

А еще от нее жгло глаза. Но в остальном это была обычная вроде как вода. Нас несло по коридору, вбивало в стены и перегородки, барахтало и несло дальше. Кто-то кричал и матерился отборными эпитетами. Что делали остальные — я не слышал, краска в уши забилась.

В конце нас закрутило в настоящий водоворот, на мгновение стало темно, а затем я больно ударился локтями и копчиком, но при этом напор заметно ослабел. Мне удалось зацепиться за што-то, а через несколько секунд вода схлынула.

Я оказался лежащим в полутемном помещении, вцепившимся в прутья решетки в полу. Именно вниз и схлынула вода. Рядом плевались и матерились остальные члены нашей бравой группы.

— Все живы? — прокашлялся я, пытаясь избавиться от мерзкого горьковатого привкуса во рту.

— Виз? — оглядывалась Заноза.

— Со мной, — откликнулся камень, который каким-то чудом смог уплыть вместе со щитом. — В порядке он.

— Седой, твою налево, — беззлобно выдохнул я. — Ну чего тебя понесло пальцами тыкать в эту картину?

— Что должно было случиться, то все равно бы случилось, — флегматично пожал он плечами. — Глотни, привкус перебивает.

Я взял протянутую фляжку и сделал маленький глоток. Пойло оказалось не таким уж ядреным и привкус краски во рту действительно перебило. Как я понял, для старика этот жест был чем-то вроде извинений и раз я принял его, то и выделываться дальше было бы глупо.

Остальные тоже согласились, что глоток из фляжки им нравится больше, чем гуашь в желудке.

— Где мы вообще? — спросил Камень, оглядываясь.

— Карта двумерная, но предполагаю, что мы спустились на уровень вниз.

Помещение выглядело как техническое, с кучей проржавевших труб, огромными датчиками, вентилями и прочим. Весь пол состоял из решеток, но дальше лишь темнота, в которой ничего не видно.

— Есть чего кинуть? — спросил Камень. — Чтобы понимать, насколько тут глубоко.

— Лучше не стоит, — серьезно и без издевок сказала Заноза. — Когда поймешь, что ничего не слышишь, потеряешь пару очков разума.

— Неведение — твой залог психологического здоровья, — подвел я итог, соглашаясь с девушкой.

— Это что значит? — не понял он.

— Меньше знаешь — крепче спишь. Пошли уже, пока на нас… Ладно, не буду каркать, а то еще… Мало ли чего еще.

И вот тут мы поняли, что настоящие угодья начинаются здесь.

Потому что стоило нам открыть скрипящую железную дверь, как на нас вылетело нечто, больше всего похожее на черную кляксу. Вылетело беззвучно, стремительно и… Размазалось пятном краски о щит Камня.

— Это что за суицидный артхаус? — удивился я, разглядывая пятно на щите. — То ли уголь, то ли графит, — потер я пальцами вещество.

— Что это вообще такое было? — спросил Камень.

— Не успел рассмотреть. Но иди-ка ты первым, а?

Возражений не было, ведь мы это все обговаривали заранее. Как сказал первый встреченный мною местный отморозок, у кого щит, тот и танк.

Впрочем, вскоре у нас появилась возможность разглядеть этих существ. На нас перли полупрозрачные животные, полностью состоящие из нарисованных линий. Вот контур гипертрофированной собаки, вот что-то вроде рогатого волка без внутренностей, только из линий.

Первая ловко огибает Камня и несется прямо на меня. Страха или паники не было, лишь полная сосредоточенность. Взмах Иглоплюя и лезвие легко рассекает тварь еще на подлете. Та рассыпается двумя неровными кляксами по полу.

Волка Камень уже не прозевал, рубанув того по голове. Только вот остальная часть тела продолжала бежать на нас. Я подсек ему лапы, с удовольствием в очередной раз отметив удобство оружия. Заноза ударом сапога размазала то, что осталось от твари и не хотело размазываться самостоятельно.

Следом перла стая крыс с очень длинными хвостами, а под конец меня натурально удивили нарисованные летучие мыши, которые каким-то непостижимым образом могли летать. Все существа лишь отдаленно напоминали животных, потому что имели либо рога, либо клыки, либо еще какие чудовищные преображения.

И все они были матово черными, двигались абсолютно беззвучно, но при этом опасность представляли вполне реальную. Пару раз нас зацепило, Камню рассекло куртку, которую мы с трудом нашли на его тушу среди заброшенных гаражей. Занозе одна макака с несоразмерно длинными лапами расцарапала щеку, прежде чем я успел успокоить тварь.

Монстры не были сильными, один точный удар превращал их в пятна краски, размазанные по стенам. К счастью, после этого они успокаивались и обратно восстать не спешили. За них даже какие-то крохи опыта падали, а за особо крупного кабана с острыми шипами Камню даже дали осколок души.

Коммуникации нижнего уровня чаще всего состояли из коридоров и пустых комнат, так что драться приходилось в темноте. Седому и Занозе было трудней всего, особо не помашешь тут. Так что основную работу делали мы с Камнем.

Из плохих новостей, проткнуть такую тварь было нереально, приходились резать, чтобы задеть как можно больше нарисованных линий. Из хороших новостей, резать было легко, так как это по факту всего лишь краска, не оказывающая никакого сопротивления.

— Ну, по уровню угодий, монстры в самый раз, — подвела итог Заноза, пытаясь счистить чернила с сапога, которым она раздавила особо юркую крысу.

— Не расслабляйся. Это скетчи.

— Кто?

— Наброски. Если охотник — художник, то должны быть картины, навроде того океана. А это всего лишь черные наброски. Настоящие противники впереди.

Ну, накаркал, получается. Мог бы сказать кто-то. Но я просто процитирую одного старикашку и отвечу, что если что-то должно было случиться, оно и так бы случилось.

Сначала мы нашли небольшое помещение, похожее на склад. Тут было множество картин, занавешенных тканью. Стянув одну такую простыню, я еле увернулся от бросившегося на меня демона. Этот был уже вполне себе цветным и красочным, с длинными и острыми желтыми зубами на вытянутом лице.

Все так же беззвучно он попытался вцепиться мне в шею, но я успел отскочить. После этого тварь упала на пол и поползла в мою сторону. Дело в том, что демона нарисовали лишь по пояс, и никаких ног у него не было.

Мелодично бренькнула гитара, и голова твари разлетелась красным пятном гуаши по полу.

— Этот уже шустрее, — прокомментировал Камень.

— И когти острее, — указал я пальцем на глубокие борозды в полу.

Склад решено было зачистить полностью. Камень вставал перед картиной, прикрываясь щитом, мы с Седым по бокам. Заноза хватала край простыни и стягивала ее. Дальше все шло по одному сценарию.

Нет, сначала я попробовал просто разрубить картину, но оказалось, что отбиваться от рогатого кузнечика-переростка с рогами проще, чем от двух его половинок. В общем, в картинах монстры неуязвимы. Возможно огонь бы тут помог или растворитель. Но чего нет, того нет. С водой только поэкспериментировали и полили одну маленькую картину.

Существо все равно выбралось из нее, но было похоже на оплывшую свечку и двигалось совсем уж медленно. Тем не менее, воды у нас всяко меньше, чем красок и холстов у местного охотника, так что решили просто выманивать по одному и рубить.

В целом, прошло практически без трудностей. Пару раз Камня цепанули особо шустрые твари, особенно неприятным оказался длинноногий паук, который неплохо так прыгал. Вот его мы ловили долго.

В остальном все потеряли по единице в теле, но это из-за физической усталости. Закончив со складом, решили облутать его уже после того, как покончим с охотником и зачистим угодья. Следующая дверь принесла нам еще больше радости.

— Так, нахрен это дерьмо, — выразила общее мнение Заноза.

Если до этого картины располагались в просторной комнате, то сейчас мы нашли такой же склад, размером с ангар.

Но так как дверь открывалась наружу, Заноза просто забаррикадировала ее металлической балкой, уперев противоположный конец в стену.

— Как я понимаю, это были неудачные образцы, — высказал я свою точку зрения. — Скорей всего будет что-то еще серьезней. Готовимся.

Шел второй час нашей охоты, и это не считая блужданий наверху. Теперь уже драться приходилось за каждый метр, твари лезли отовсюду, из каждой двери, из каждой щели.

Попадались и вполне гуманоидные рисунки под два метра ростом, но чаще всего что-то вроде демонических животных. Тут уж стало посложнее, потому что они были нарисованы полностью и одного удара зачастую было недостаточно.

Требовалось нанести значительный ущерб, ведь твари даже лишившись голов или вообще половины туловища, продолжали лезть вперед. И тут уже хорошо себя показали Седой с Занозой. Один удар гитары мог снести половину нарисованного монстра.

Тактику выработали быстро. Искали более-менее просторное место и оборонялись там. Седой с Занозой отрабатывали тварей, Камень сдерживал напор, когда тех становилось слишком много, я просто прикрывал и добивал то, что не хотело растекаться гуашью, маслом и акварелью. Виз просто стоял за нашими спинами и с восхищением наблюдал за всем.

К концу третьего часа мы окончательно выбились из сил, закрылись в одной из комнат с диванами, пустыми холстами и коробками материалов. Тут и устроили небольшой перерыв. Сил не было даже на разговоры. Если поначалу мы еще пытались хоть как-то оттирать оружие и одежду, то сейчас забили уже и на это.

Просто решили посидеть некоторое время, пока не пройдет усталость, благо в чертогах с этим просто. Если здоровье восстановилось, то можно идти дальше. Перерыв в пятнадцать минут вернул каждому по одной единице. И все понеслось по новой.

Когда по таймеру наступил вечер, Заноза взяла четвертый уровень, Седому тоже оставалось немного, а Камень вплотную подобрался к третьему. Мы как могли, оставляли Занозе всех монстров, но только если не было лишних рисков. Трогать их она брезговала, а вот ее высокие сапоги были в краске полностью, да и штаны заляпаны до колен.

В целом мы сами уже больше походили на шедевры экспрессионизма, у Седого даже в бороде можно найти все цвета радуги. Как отмывать эту дрянь — ума не приложу. Надеюсь засохнет и само отвалится.

Угодья начинали казаться бесконечными. Усталость гораздо быстрее расходовала здоровье, перерывы растянулись до сорока минут и это чтобы восстановить лишь одну единицу тела. Дух, слава Амодешу, почти не проседал. По разуму практически не потеряли, одна-две единицы вполне терпимо.

Хотелось, конечно, вернуться в город, помыться, пожрать и поспать, да только Муз его знает, где здесь теперь выход. Ночевать в угодьях никому не хотелось, а потому продолжали идти дальше, сверяясь с картой.

— Конец близок, — внезапно произнес Седой.

Мы как раз зачистили широкий коридор с прилегающими комнатами. В одной получилось удачно сломать водопровод и просто залить водой целую ораву нарисованных тварей.

— С чего вдруг? — обреченно произнесла Заноза. — Им ни конца, ни края.

— Если верить карте, то мы сделали круг и сейчас возвращаемся на исходную позицию. Просто под землей.

— Он имеет ввиду, — вставил я, увидев отчаяние в глазах спутников, — что еще несколько помещений и мы окажемся прямо под главным входом. А там, по идее, границы угодий.

Народ оживился. Нам уже было в целом насрать и на лут, и на охотника, читай местного босса, и на монстров. Всем просто хотелось выбраться на свежий воздух, где не воняет этой краской. И отдохнуть.

Предпоследнее помещение оказалось, так сказать, необычным. Потому что никто не пытался нас убить сразу. Вместо этого мы вошли в хорошо освещенный зал, где по кругу висело несколько десятков картин. После полутемных технических коридоров и пыльных складов, вернуться под свет ламп было непривычно.

Потому я не сразу смог рассмотреть, что изображено на картинах. А это были натуральные демоны. Мускулистые красные тела, рога, копыта, клыки и прочие атрибуты. Я бы сказал, классические такие твари из какой-нибудь фентезийной игры.

И вся эта колда смотрела на нас со своих картин, пока мы не вошли внутрь. Твари ожили одновременно и беззвучно раззявили рты в немом реве. Можно было бы вернуться обратно, но всем так осточертело сражаться в тесных коридорах.

Тут даже командовать никому не пришлось.

— Чур мои все, что слева, — произнес Седой, перехватил гитару поудобнее и пошел прямо на вылезающих уродов.

Я решил последовать его примеру и чуть отошел вправо, обеспечивая себе пространство для маневра. Заноза и Камень встали в центре, прикрывая Виза. Но мелкий явно не лыком шит, сколько бы тварей за этот день на нас ни перло, ни одна не смогла его даже зацепить. Пацаненок довольно ловкий и что-что, а реакцию улицы ему привили.

Седой оповестил всех мелодичным перезвоном, что счет открыт. Я не отставал и впервые за весь бой выстрелил стержнем, прошив самого здорового демона насквозь. Как и следовало ожидать — дырка в груди не особо его потревожила.

Но надо же было хоть проверить в бою, как оно работает. А вот широкий взмах снес рогатому голову и это оказалось куда эффективней.

Не скажу, что я тут расслабленно танцевал среди толп врагов, играючи их круша. Нет, просто обычный бой, где я уверенно держал дистанцию и эффективно наносил удары, стараясь лишний раз не подставляться самому.

В целом, то ли вынужденность ситуации, то ли вкладываемые духовной связью навыки и знания, то ли почти вдвое выросшие характеристики тела, но сражаться у меня получалось все лучше и лучше. Разумеется из расчета, что я бьюсь с нарисованными противниками из краски.

Для дохлого шулера, что всю жизнь считал, будто драка — удел глупых, вполне даже неплохо.

Так или иначе, с демонами мы закончили за несколько минут, а это довольно долго. Тяжелей всего пришлось, как ни странно, Седому. Под конец Камень натурально взял на таран одного из демонов, размазав его об стену, а Заноза помогла разобраться с последним.

— Все в порядке? — спросил я.

— Геморрой прошел, спина не болит, хрипы перестали мучить, ссать тоже могу нормально, похмельем больше не страдаю. Да, лучше некуда.

— Я про тварей.

— Ну, мне все-таки не двадцать лет, имей уважение, Деви.

— В общем, в порядке, — похлопал я старика по плечу. Ну, переоценил немного себя, с кем не бывает. — Все готовы?

Если верить карте, то массивная дверь впереди ведет в помещение, расположенное непосредственно под главным залом галереи наверху. И либо мы сейчас встретимся с местным боссом, либо я вообще без понятия, где его тут искать.

Боевое построение и Заноза с Седым дергают массивные створки железных ворот, которые с шелестом разъезжаются в стороны. Помещение утопало в теплом свете множества свечей, расставленных повсюду.

Несколько опорных колон были исписаны красной краской, стены также украшало множество угловатых, неровных символов на незнакомом языке. Но не это привлекло наше внимание.

Прямо напротив входа, на стене висела огромная картина, изображавшая нас самих. Я и Камень были нарисованы в рабских ошейниках, стоя на коленях возле огромного каменного трона. Рядом была Заноза, изображенная… Более эротично, скажем так. А на троне в пафосном наряде восседал Седой, собственной персоной, словно какой-то король.

У него в руках были цепи, будто поводки к нашим ошейникам и рожа еще такая мерзко-надменная. Да нарисовано так натурально, что сразу захотелось съездить старику по морде. Настоящему, а не нарисованному.

Поборов этот порыв, я все же спросил.

— Седой, ничего не хочешь нам сказать?

— Ну, — задумчиво протянул он. — В целом неплохо нарисовано, мне даже нравится.

— А почему у меня задница такая толстая?

Все повернулись на Занозу, но вслух никто не осмелился ничего говорить. Женщины.

— Вот и вы, — раздался веселый, немного писклявый голос, исходивший откуда-то из-за колонн. — Проходите, гости, не стесняйтесь. Как видите, я давно вас жду.