Девочка и гора

37 Яз

Когда кинжал-рыба схватила Азада и утащила его в море, Яз держала брата так долго, как только могла. Чудовище утянуло вниз лодку, и море сомкнулось над ее головой. Свет померк, и давление нарастало, пока не остались только темнота, боль, давление и ее хватка на запястьях Азада. Она не помнила, как отпустила его, и всегда была благодарна за это. Не было света, чтобы показать его последнее прощание. Не было ни боли, ни печали, только далекая поверхность, невероятно высоко над ней, и солнечный свет, который становился зеленым, просачиваясь сквозь волны.

Яз стала медленно подниматься. Она думала, что будет продолжать подниматься, когда вырвется на поверхность, думала, что она мертва и ее дух продолжит плавно взлетать в небо. Холодные ветра будут нести ее целую вечность, и ей больше никогда не понадобится наполнять легкие. Она будет наблюдать, не осуждая и не заботясь, как часть бесконечного дыхания мира.

Но поверхность появилась и там были руки, которые приняли ее.

— Она просыпается!

— Слава Предку!

Яз закашлялась и открыла глаза. Эррис и Малиайя склонились над ней, их лица было трудно разглядеть, за ними ослепительно сиял звезда-свет.

— Турин тоже просыпается. — Рядом раздался голос Куины.

Яз позволила Эррису помочь ей сесть. Малиайя, тоже сидевшая, сдвинулась назад, ее обрубок был плотно завернут в шкуры и бережно прижат к груди.

Звезда Яз лежала в самом дальнем углу, испуская холодный голубой свет. Вертикальные ворота на противоположной стене, идентичные тем, что были в куполе наверху, показывали только темноту.

— Где Стержень-корень? — Турин сел, ему помогла Куина. Он потер виски, словно пытаясь избавиться от той же головной боли, что и у Яз.

— Полагаю, там, где мы его оставили, — озадаченно ответил Эррис.

Яз поднялась на ноги, используя плечо Эрриса для поддержки. Она начала рассказывать им о переделке, в которую они попали, все трое. Она ожидала, что проснется с дюжиной дьяволов и множеством пыток, которые заставят окровавленные доски и острое железо Запятнанных казаться ерундой.

— Я думала, Стержень-корень тоже будет здесь, — заключила она, все еще оглядываясь в поисках его.

— Ну, призракам самое место в подземном мире. — Куина выглядела обеспокоенной, явно потрясенной визитом Яз к Сеусу и богу смерти. — Но не нам. Мы можем вернуться? — Она указала на черные ворота.

Яз не была уверена, что это сработает:

— Даже если мы сможем сбежать в купол, пока Сеус и Аидис сражаются, что нам там делать? Если мы выйдем из купола, то нам придется иметь дело с эйдолоном и продолжить наше путешествие со всеми теми ужасами, которые Сеус послал, чтобы выследить нас. Или мы можем сделать то, за чем пришли: взять ящичек для переноски Стержень-корня. Тогда, по крайней мере, нами кто-то будет руководить.

— Раньше нами никто не руководил. Нам просто нужно идти на юг. — Куина старалась не казаться сердитой, но у нее ничего не получалось.

— Но теперь мы нуждаемся в руководителе. — Эррис спас Яз от ответа. — И город, возможно, не знал, что мы придем, но он определенно знает, что мы сейчас здесь. Так что мы должны двигаться.

— Мы не знаем, куда идти, — запротестовала Куина. — Кажется, Стержень-корень говорил что-то о семнадцатом уровне. Но где мы сейчас?

— На девятом, — сказал Эррис. — Он сказал нам, что именно там мы и появимся. Нам просто нужно спуститься еще на восемь.

— Просто... — начала Куина, но Эррис уже направился к выходу.

— Нам нужно идти. — Турин побледнел, подзывая Куину. — Этот Аидис пугает меня больше, чем когда-либо Теус. А Теус пугал меня до смерти.

— О, черт возьми! — И Куина поспешила за ним, явно очень напуганная.

Яз, не имея лучшей идеи, тоже последовала за ними, поманив за собой смущенную Малиайю. Она послала звезду лететь впереди группы, прежде чем у них кончился свет. Как бы ни было мрачно вокруг, они, по крайней мере, могли видеть, куда идут. Что бы им ни угрожало, Яз все равно не думала, что это может быть хуже, чем вслепую тащиться по черному льду.

Следующая комната была такой же голой и пустой, как и первая, не хватало только ворот. Яз на самую малость расслабилась. Она вспомнила, каким большим был подземный город Весты. Каким бы ни был этот подземный мир Аидиса, он, по крайней мере, вряд ли переполнен. Они двинулись дальше в поисках лестниц или шахт.

В глубине сознания Яз Аидис снова и снова повторял свое жестокое обещание. Вечность страданий. Она полагала, что, если это произойдет, она узнает, умерла ли она вместе с плотью или каким-то образом превратилась в новую, вечную Яз. Это ответит на вопрос Эрриса, «настоящий» ли он или нет. Однако она не собиралась выяснять это. Смерть лучше, чем плен. Она только хотела бы, чтобы Путь все еще лежал в пределах ее досягаемости, предлагая быстрый выход.

— Где мы? — Вопрос Малиайи отвлек Яз от мрачных мыслей.

— Я... — Яз открыла рот, чтобы ответить, но тут ее охватило удивление от сдержанности девушки. Она прошла через такое... и только теперь спросила, где они.

— Я не знаю, что тебе сказать, Малиайя. Мы...

— Мали.

— Что?

— Мои подруги зовут меня Мали.

— О. — Яз еще не была уверена, что они подруги.

— Ты спасла мне жизнь, — сказала Мали, словно почувствовав ее сомнения. — Я собиралась умереть на льду. А это... — Она с гримасой подняла культю. — Твои друзья снова спасли мне жизнь. Я знаю достаточно, чтобы понять — это должно было быть сделано. — Она покачала головой. — По крайней мере, Госпожа Меч должна сейчас отпускать меня с уроков... Хотя, скорее всего, не будет.

— Мы... — Яз замолчала, когда Эррис вошел в другую комнату впереди них. Он дал знак «чисто», и они двинулись дальше. — Мы все еще на льду. Или были. В тысячах миль к северу от того места, где ты попала в беду.

— Почему я? — спросила Мали. — Зачем спасать девушку за тысячи... Ты действительно сказала за тысячи миль? — Она выглядела встревоженной.

Яз кивнула.

— Тебя выбрал Стержень-корень. Призрак, которого ты видела с нами. Он нашел тебя — я не знаю, как давно — и наблюдал за тобой из-за твоих способностей. Ты — квантал. Очень сильный. Что касается того, почему он хотел тебя... это сложно, но теперь он хочет вместо тебя меня. — Она пожала плечами и попыталась улыбнуться. — Сейчас мы находимся в том же месте, куда мы привезли тебя, только в милях ниже поверхности и довольно глубоко в скале, находящейся подо льдом. Это — то, что осталось от одного из городов Пропавших. Подземный город. Он называется Аидис. — Яз изучила лицо девушки, чтобы понять, как она восприняла эту невероятную новость.

Мали поджала губы.

— Либо я все еще умираю на льду, и это мой последний сон, прежде чем я присоединюсь к Предку, либо я здесь и должна верить всему, что ты говоришь. — Несмотря на разговоры о доверии, девушка оставалась настороже и снова погрузилась в молчание.

Они прошли еще через полдюжины комнат разного размера и вдоль сотен ярдов коридора.

— Пока самый большой, — выдохнула Куина. Зал перед ними мог вместить бросок копья, как по длине, так и по высоте. Маленькие коридоры расходились с обеих длинных сторон; один большой коридор вел наружу с задней стороны.

Все пятеро двигались кучкой, звезда висела высоко над ними, ее свет играл на облаке пыли, поднятом их проходом. Кожу Яз начало покалывать.

— Подождите. — Она огляделась, когда остальные остановились вокруг нее.

— Я не вижу.. — начал было Турин.

Но его остановил свет в конце зала. На стене над дальним выходом засиял большой символ. Единственная, сложная буква письмен Пропавших. Сразу же глубокое чувство горя вторглось в Яз, чувство потери, которое привязалась к смерти Майи и сжимало сердце до тех пор, пока из глаз не потекли слезы.

— Нина... — Мали подавила рыдания по своей погибшей подруге.

По лицам остальных текли слезы. Только Эррис казался невозмутимым. Печаль нарастала по мере их продвижения, пока Куина не остановилась и не упала на одно колено, рыдая от всего сердца.

— Куина. Пошли. — Яз потянулась к ней. — Это просто...

Но их останавливала не только стена с символом. Майя была мертва. Они должны горевать. Яз не могла произнести ни слова. Она не могла сказать Куине, чтобы та забыла Майю, стряхнула с себя ее смерть и пошла дальше. Сама она тоже не могла этого сделать. Рядом с ней Турин упал на колени.

Другой символ появился на стене рядом с первым, два фута в поперечнике и, казалось, светился сквозь толщу камня. Этот принес с собой отчаяние, более глубокое, чем то, которое начало заражать их на сером льду. Зажегся третий символ, на этот раз вызывающий экзистенциальный ужас, такой же мощный, как проекции холотура, но бесцельный, заставляющий Яз хотеть свернуться калачиком и умереть, а не бежать. Она обнаружила, что стоит на четвереньках. Куина лежала рядом с ней, закрыв лицо руками. Мали стояла на коленях, сжав кулак, и смотрела на свою культю.

— Это сигилы. Мы не можем остаться. — Она выдавила из себя эти слова, но не сделала ни малейшего движения, чтобы уйти.

Какое-то мгновение Эррис в замешательстве глядел на поведение своих спутников, но теперь, под объединенным светом символов, он тоже начал что-то чувствовать. Стена с письменами Пропавших была достаточно приспособлена для работы как против механизмов, так и против плоти и крови. Появился еще один символ, пробуждающий боль в каждом нерве. Алфавит разрушения чертил себя на стенах, и скоро он напишет их конец.

Яз и раньше боролась со письменами Пропавших, еще в Весте. Она собрала всю свою силу и перенесла свою звезду за спины остальных, надеясь, что их желание избежать последствий воздействия ее ауры подтолкнет их вперед.

— Эррис... — Она протянула руку и толкнула Эрриса. — Тащи их...

Сигил боли вызывал у нее желание закричать, и, хотя она поползла, ситуация становилась все хуже, каждая поверхность зала начала показывать новый символ, и засветились даже боковые коридоры, но тот, который вел от первоначальных знаков, оставался темным.

Эррис ухватился за Турина и Куину и сумел потянуть их за собой, несмотря на собственные неприятные ощущения. Мали последовала за ним сама, согнувшись под давлением, словно наклонившись под ветром; она подняла одну руку, чтобы защитить лицо от яростного света главных сигилов.

Облегчение при входе в темный коридор пришло так сильно и внезапно, что Яз проползла еще несколько ярдов, прежде чем поняла, что режет руки о грубый камень. Отсутствие сигилов объяснялось тем, что идеально ровные плоскости стен Пропавших были выдолблены, как будто по ним прошлись огромные когти, разорвав литой камень прямо до основания.

— Мы в аду, — выдохнула Куина. — Мы умерли, и мы в аду!

— У тебя колено кровоточит, — сказала Яз. — Мертвые не истекают кровью.

Куина посмотрела вниз, чтобы проверить. Эррис тащил ее через выдолбленный камень и проделал дыру в шкурах, разорвав кожу под ними.

Мали пробиралась по разбитому камню:

— Госпожа Путь всегда говорила, что мир гораздо более странный и сложный, чем то, что мы видим перед собой. Я думаю, это мое наказание за то, что я смеялась над старухой.

Вид собственной крови успокоил Куину. Она оглянулась на светящийся зал:

— Нам понадобится другой выход.

— Сначала найдем Стержень-корня и ящичек, который он хочет. — Яз встала и пошла, посылая свою звезду вперед. Ее уверенность была фальшивой, но она знала, что, оставаясь на месте, они только станут более голодными, будут больше страдать от жажды и их будет легче найти.

Подземный город Аидиса превратился во что-то, что казалось близким к аду, воображаемому племенами. Икта учили, что ад — это место последнего упокоения любой души, достаточно глупой в жизни, чтобы разозлить всех богов. Но если за тебя заступится хотя бы один бог, твоя душа будет спасена.

Структура города сохранилась, но бо́льшая его часть была полностью разрушена, обломки завалили залы побольше. Попадались и нетронутые комнаты, но здесь на стены возвращались письмена, отгоняя Яз и ее спутников назад.

Первым призраком, которого они увидели, был бледный образ жителя льда, смотревшего то туда, то сюда, как будто все, что он видел, было каким-то новым ужасом. Его глаза не коснулись ни Яз, ни остальных, и он продолжил свой путь. За ним последовала женщина, кричавшая, но не издававшая ни звука, ее верхние меха исчезли, а волосы растрепались под дикими углами. Дальше они обнаружили целый зал, полный призраков, которые, казалось, застыли на месте, но следили за ними глазами.

Потом они попали в комнату призраков, которые горели в бледном пламени, таком же безмолвном, как и их крики. Яз отвернулась от их агонии, стараясь не думать о том, как долго они там пробыли и что это значит.

Несколько раз она слышала скрежет в темноте позади них, как будто что-то тащило свое чудовищное тело за ними по грубым краям камня. Она не собиралась возвращаться, чтобы встретиться лицом к лицу с тем зверем, который мог преследовать их, и не сказала об этом остальным. Но она часто оглядывалась через плечо и старалась идти быстрым шагом, пока звуки не затихали вдали.

Три раза они спустились по длинным проходам, которые, должно быть, когда-то были лестницами, и еще три раза спустились по шахтам, больше не нуждаясь в системе кабелей Сломанных, поскольку стены были настолько глубоко выдолблены, что карабкаться было относительно легко. Мали не могла сделать это одной рукой, но Эррис смог взвалить ее на спину.

— Я бы чувствовала себя в большей безопасности, если бы мы сняли веревки с саней, — сказала Куина, цепляясь за стену стофутовой шахты, добрая половина которой держалась на честном слове.

— Ты не будешь в бо́льшей безопасности, — сказал Турин. — Держу пари, что здесь есть тысяча способов умереть, но тебя убьет не падение. — Он усмехнулся, пот прилип к его черным волосам на лбу. — Я тебя поймаю.

Яз продолжала спускаться. Ее руки горели от порезов, пальцы болели. Все ее конечности дрожали от перенапряжения. До того, как изменения лишили ее силы Икта, Яз могла подняться по шахте, используя только руки, и бо́льшая опасность заключалась скорее в неуклюжести, чем в усталости. И все же ее прежний страх перед падением уменьшился от мысли, что Турин держит ее кровь и не позволит ей упасть. Даже если он сказал об этом Куине.

Яз старалась не смотреть вниз, но когда она это сделала, то увидела обращенные к ней лица остальных, нервничающих в свете звезд. В конце концов она присоединилась к ним, зажав пальцы под мышками. Шахта закончилась рядом с Т-образным перекрестком, от которого отходили три широких туннеля, и ни один из них не давал повода предпочесть его другим.

— ...пить... — пробормотала Мали на своем языке. Только одно слово, но оно внезапно открыло проекцию ее жажды вдоль связи, которую выковала Яз, когда тащил ее через туман-врата, и собственный рот Яз мгновенно пересох до такой степени, что ее язык стал похож на акулью кожу.

— Турин, Мали нужна вода. Очень сильно. — Яз повернулась к девушке. — Ты должна была сказать!

Мали натянуто улыбнулась:

— Ты можешь наколдовать воду из воздуха? Здесь сухо, а у вас нет мехов с водой.

— Зачем кому-то носить воду? — Яз смутилась. Мир сделан из воды, и если налить ее в мех, она через несколько мгновений превратится в лед и больше не выйдет.

Турин спас Мали от ответа:

— Поблизости ничего нет. Я чувствую, что где-то она просачивается сквозь скалу, но не так сильно, как в Весте. Лучший вариант — продолжать снижаться.

— Здесь могло остаться меньше звезд, — сказал Эррис. — Меньше тепла. Меньше тает. Меньше воды.

— Мы пойдем дальше и найдем что-нибудь, — сказала Яз. — После короткого отдыха. — Яз было больно признаваться в своей слабости, но она чувствовала, что Мали тоже нужно отдохнуть. Группа рухнула на пол, прислонившись спинами к стенам. Мали ближе всех к Яз, но все еще смотрела на нее с некоторой сдержанностью, несмотря на глубину их связи.

— Что вы делали на льду? — спросила Яз. Девушки казались такими неподготовленными. Внезапно ее осенило, что она наконец-то оказалась лицом к лицу с кем-то из зеленого мира. С тем, кто мог бы рассказать ей правду о том, что ждет их на далеком юге.

— Мы были в походе. Каждая послушница должна выйти на лед хотя бы один раз, прежде чем покинуть Мистический Класс. — Мали нахмурилась, словно боль от воспоминания была сильнее, чем от запястья. — Нам не следовало удаляться от Коридора больше чем на десять миль, но разразилась ужасная буря, и мы, должно быть, потеряли правильное направление. Ветер унес нашу палатку и...

— Без укрытия вы умерли. — Яз кивнула.

— Даже с палаткой мы не смогли бы долго продержаться. Трудно поверить, что кто-то может жить так все время. И так далеко на севере! Неужели вы все живете в таких развалинах?

Яз постаралась не улыбнуться этой мысли:

— Нет. На льду. Никто не живет в руинах Пропавших. Это опасно, почти невозможно войти и выйти, там нет еды, и, вероятно, прямо сейчас на нас охотятся монстры. Так что будь готова.

Мали прислонилась затылком к стене и медленно выдохнула.

— Когда госпожа Путь рассказывала нам все эти вещи о мирах за мирами, я говорила, что хочу это увидеть. Я всегда жаловалась, что в монастыре скучно. И она всегда говорила мне, чтобы я была благодарна за сладкое милосердие. Ее маленькая шутка. Но теперь эта шутка на мне. — Она прикусила губу и оглядела тени, насторожившись, вперед вышел воин, раненая девушка отошла на задний план, праздная болтовня закончилась. — Мне кажется...

Ужасный рев оборвал все, что Мали хотела сказать. Это звучало как смесь крика хулы и металлического существа, которое пытали, пока оно не сломалось. Это также звучало так, как будто приближалось нечто большее, чем одно чудовище.

— Пошли. — Эррис встал, увлекая Турина за собой. Он повел их, пока девушки поднимались на ноги, выбирая туннель, который, казалось, уводил их наиболее прямо от источника криков.

— Охотник? — спросил Турин, явно потрясенный не меньше остальных.

— Сомневаюсь, что он похож на те, которые сделал Эулар, — сказал Эррис. — Это будет работа разума города. Что-то больше похожее на аватара, который напал на нас с Яз, когда мы сбежали из звезды пустоты.

Турин больше не задавал вопросов и сосредоточился на беге. На льду было много вечеров, проведенных за рассказами о предыдущих неделях, проведенных под ним. Турин и Куина знали, насколько смертоносным был аватар и что он пережил взрыв, рожденный Путь-силой Яз.

Они перелезли через обломки, в спешке порезав руки и колени, протиснулись через более узкую секцию и прошли под другой вертикальной шахтой. Звезда летела впереди них и влетела в новую комнату, гоня перед собой тьму. Один большой сгусток тени сопротивлялся. Свет звезды рассеивал тьму, пока в центре не остался только аватар, отлитый из того же черного металла, из которого был сделан ассасин Весты, но в совершенно другой форме.

Это был пес, такой огромный, что верхняя часть его спины была на уровне подбородка Яз. У него было три злобно выглядящие головы, каждая из которых наклонилась, чтобы посмотреть на Яз и ее друзей, как будто они могли быть хорошей едой. Яз не чувствовала внутри этой штуки никакой звезды. Как и у ассасина в Весте, у него был другой источник питания, и он полагался на тщательное изготовление, а не на способность звезды собирать случайные детали для какой-то грандиозной конструкции.

Трехголовый пес стоял на страже у входа в самый большой туннель, с которым они когда-либо сталкивались. Туннель направлялся вниз под крутым углом, с призрачным пламенем, цепляющимся за его глубоко выдолбленные стены. Слабые крики донеслись из темноты позади зверя. Яз подумал, что если и есть вход, который можно назвать пастью преисподней, то это он.

Эррис развел руки и начал пятиться:

— Мы можем найти другой путь вниз.

— Нет, если он нас съест, — сказала Куина. Она даже не потрудилась вытащить нож.

— Мне кажется, что он должен остаться здесь, чтобы охранять...

Аватар немедленно доказал, что Турин ошибся. Он покинул вход и бросился на них, двигаясь с пугающей скоростью. Яз надеялась, что размеры и вес сделают его тяжеловесным, но теперь она знала, что убежать от него будет невозможно.

Они все равно побежали. Мали, замедленная потерей крови и истощением, поплелась следом, и одна собачья голова наклонилась, чтобы схватить ее челюстями, усеянными сверкающими стальными зубами. Невидимая сила дернула ее в сторону как раз перед тем, как главные клыки смогли схватить ее. Турин поднял девушку в воздух, слишком высоко, чтобы страж мог дотянуться.

Вместо этого аватар бросился на Яз. Она направила свою звезду прямо в разверстую пасть, нацелив пылающий шар с достаточной скоростью, чтобы пробить в ком-то дыру. К ее удивлению, пес выхватил снаряд из воздуха и проглотил его одним быстрым движением, которое погрузило комнату в темноту.

— Помогите! — Было неясно, кто кричал.

Яз застыла, услышав рядом металлические когти собаки. Ничего не видя, она понятия не имела, в какую сторону бежать. Вместо этого она потянулась к потерянной звезде, желая, чтобы она излучала максимум тепла и света. В темноте появилось несколько светящихся пятен, и Яз моргнула, чтобы разобраться в них. Не было, как она надеялась, щелей в броне пса, показывающих красный жар внутри, ни пятен, где металл мог бы плавиться... свет пробивался сквозь глаза зверя, все шесть излучали достаточно, чтобы снова осветить комнату.

— Бежим! — Яз продолжала заставлять звезду излучать невероятный жар, убегая тем же путем, которым они пришли.

Остальные тоже побежали, Куина впереди, Эррис сзади, намеренно. Турин вернул Мали на землю, и она двигалась с максимальной скоростью, на какую была способна. Пес взвыл тремя пылающими глотками и бросился в погоню.

Они пробежали меньше пятидесяти ярдов, почти до шахты, под которой прошли. В последнее мгновение Эррис повернулся, чтобы встретиться с псом лицом к лицу... или лицами. Нечеловеческая скорость Эрриса вернулась, как будто что-то в воздухе города пополнило его запасы энергии, просто когда он шел по нему. Несмотря на это, он едва уклонился от первой щелкающей головы, а следующая, хотя и не смогла вонзить в него зубы, отбросила Эрриса назад, сбив Турина с ног дрыгнувшей в воздухе ногой, когда юноша споткнулся о выступающий камень.

Через удар сердца пес снова набросился на Эрриса, в своем рвении отбросив Мали и Яз в сторону. Яз почувствовала себя так, словно ее ударила стена, и через мгновение она врезалась в другую. Ошеломленная, она сползла вниз, прислонившись спиной к стене коридора. Турин и Мали лежали на земле, у Турина из пореза на лбу текла обильная кровь. Эррис лежал на спине, придавленный одной из огромных лап пса. Только Куина стояла, и, хотя она уже достала нож, казалось, что она не сможет сделать с ним ничего полезного.

Звезда все еще горела внутри пса. Яз могла слышать ее дикую песню, но, казалось, это не причиняло зверю большого неудобства.

Одна из голов нырнула, чтобы набить рот Эрисом. Тот протянул руку, защищаясь от ее, но металлическая пасть схватила его за руку. Яз не сомневалась, что, когда с Эррисом будет покончено, остальные будут убиты почти мгновенно. Что казалось милосердным концом, учитывая другие варианты, о которых упоминал Аидис. Несмотря на это, когда головы, не терзавшие Эррис, повернулись в ее сторону и уставились на нее горящими глазами, Яз поняла, что ей очень хочется жить. Она попыталась встать, опираясь окровавленными руками об острый камень.

Молния ударила без предупреждения. Сначала Яз не поняла, что произошло. Это было так, словно массивный железный молот ударил аватара прямо в спину, как раз у основания тройных шей. Звук удара оглушил ее. И через мгновение что-то еще большее ударило, разлетевшись на куски и покрыв сцену обломками.

Трехголовый пес рухнул на землю, и молот, который, казалось, выпал из шахты наверху, откатился в сторону. Он остановился, освещенный не горящими глазами зверя, уже закрывшимися, а сиянием места удара, где жар звезды, казалось, наконец-то проложил путь наружу. Оказалось, что это вовсе не молот, а большой куб из тусклого железа с закругленными углами. Второй, более крупный объект, который разбился при ударе, похоже, был лодка-санями.

— Зокс... — сумела прохрипеть Яз.

Словно отвечая на свое имя, Зокс начал разворачиваться, подняв голову, чтобы рассмотреть сцену теми же печальными черными глазами, которые они видели, пересекая тысячу миль льда.

Свежий свет вырвался наружу, когда голова аватара, державшая руку Эрриса в своих челюстях, снова открыла глаза.

В мгновение ока Мали оказалась на голове. Она начала колотить по ней чем-то, что схватила с обломков саней, удары производили такой грохот, что ему удалось пробиться сквозь глухоту Яз. Несмотря на миниатюрность девушки и размеры ее противника, свирепость ударов, казалось, оглушила пса. Сковородка в очередной раз ударила его по глазам. В следующее мгновение Мали перехватила захват на сковородке, схватив ее за край, и вогнала ручку прямо в один светящийся глаз, вложив в удар все свое тело.

Яз присоединился к драке. Она отказалась от попыток встать и вместо этого мысленно потянулась, выхватив оставшиеся глаза Наблюдателя из обломков саней. С усилием, которое вызвало острую боль в голове и разделило мозг на две половины, Яз закружила полдюжины звезд в воздухе, ускорила их и направила по таким траекториям, чтобы они врезались в активную голову с максимальной скоростью, на которую она была способна. Звезды отлетали прочь, выходя из-под ее контроля, и одна из них чуть не попала в Мали, отразившись от сковородки. Пятый удар оказался самым сильным, вонзив звезду в затылок пса. Со странным вздохом он подался вперед, отпуская руку Эрриса, вздрогнул и остался лежать неподвижно.

Яз неуверенно встала. Куина и Турин присоединились к ней, оттесненные от пса аурой звезд. Трехголовый пес остался лежать, даже не дернувшись, когда яркие ручейки расплавленного металла начали сочиться из-под его туши. Где-то глубоко внутри Яз почувствовала, как звезда, ответственная за это, исчезает в ничто, полностью потратив свою силу.