Девушки в розовом

Сомбреро[12]

Моя подруга Анька, обладает удивительным даром — она видит вещие сны. Причем обычно она их не видит вовсе, но если все-таки увидит, считай, пропало. Обязательно сбудется. Так однажды зимой она позвонила мне среди ночи и удивилась тому, что я жива.

— Вер! — прокричала она в трубку. — Вер, мне приснилось, что ты в прорубь провалилась! С тобой все в порядке?

Со мной все было в порядке, но дело в том, что в прорубь днем я, действительно нырнула. Каталась на коньках, и лед подо мной треснул. Глубина в пруду была небольшая, но страху я и впрямь натерпелась. Поэтому, когда Анька рассказала мне про свой очередной вещий сон, я ни на секундочку не засомневалась, что именно так все и произойдет. А снилось Анне вот что…

Пошла моя подруга в лес за грибами и заблудилась. Пол сна она плутала, пробираясь сквозь густой ельник и кричала — «Ау». И так ей все это надоело, что она уж было, собралась просыпаться. Но вдруг, в середине сна невесть откуда появился «принц», правда, без доспехов, но в мексиканской шляпе под названием «сомбреро». Он взял Аньку под руку, и они пошли по тропинке. — Какая же ты доверчивая! — подумала я, продолжая выслушивать фантазии подруги. — В итоге пошел дождь, и они укрылись, почему то под шляпой, как под зонтом. Потом «принц» достал из кармана обручальное кольцо и надел его ей на палец. И все это было в лесу, под елками. Чудно! Не правда ли? Когда Анька проснулась, то поняла, что этот парень и есть ее суженный-ряженный. Теперь дело было за малым, необходимо было этого парня найти.

А что же было дальше? А ничего! Мы продолжали встречаться два раза в месяц, а через день трепались по телефону и о том, что она затевает я долгое время не догадывалась. И тут узнаю, что подружка стала заядлым грибником! По весне она пошла в лес искать какие-то строчки и сморчки! Потом эта ненормальная купила книгу, типа пособия для начинающих и каждый гриб сравнивала с картинкой. Научилась! Грибами обеспечила себя и меня на два года вперед. Теперь мы с ней встречались намного реже…Сначала я не могла понять что это за бред втемяшился ей в голову, а потом вспомнила тот дурацкий сон и мне все стало понятно. — Ну, пусть развлекается, подумала я и пошла на курсы вышивания. Так прошло лето, наступила осень, а парня похожего на того, из сна, все не было и не было. И вот, когда уже чуть ли не наступила зима, а моя подруга уныло собирала замерзшие на пнях опята, она вдруг поняла, что заблудилась. Ее попытки выбраться из леса заканчивались плачевно. То она попадала в болото, то в непроходимый бурелом и лишь к вечеру услышав равномерный стук, вышла к небольшой деревеньке. От усталости и голода, оборванная и грязная Анна еле переставляла ноги. Пробираясь между ульями стоявшими на поляне, она подошла к добротному дому около которого молодой мужчина колол дрова.

— Вы! — ахнула моя подруга, увидев лицо незнакомца, и плюхнулась на замерзшую землю.

— Ну, я, — отозвался парень и помог ей подняться.

— Понимаете ли, — дрожащим голосом начала она. — Вы мой жених. Я должна за Вас выйти замуж. Я это во сне видела. У Вас на голове было «сомбреро» и Вы надели мне на палец обручальное кольцо. Я все лето Вас искала…

Парень покачал головой, подумав видимо, что девушка с перепугу несколько не в себе, посадил в машину и отвез ее к станции. Сколько Анна не умоляла его обменяться с ним координатами, не прекращать мистическую связь, все было напрасно. Ночью она обревела подушку и зареклась верить в вещие сны.

В ноябре я собралась выйти замуж. Счетный крест утихомирил мою жизнь, и я все-таки согласилась на давнее предложение моего бой-френда. Свидетельницей с моей стороны, само собой разумеется, стала Анька. Но даже на моей свадьбе без инцидентов она обойтись не смогла.

— Принц! — вдруг громко закричала она, когда я со своим женихом обменивалась кольцами. Мы естественно посмотрели на ее указующий перст и увидели, что он, в смысле перст, указывает на ЗАГсовского фотографа.

— Это судьба! Нам дали второй шанс! Вы как порядочный человек должны на мне жениться! — стала взывать к его совести Анька, под звуки свадебного марша Мендельсона.

Фотограф видимо ее узнал, да и я тотчас же поняла в чем дело. Помимо подушки, Анька, периодически смачивала и мое плечо. Так что про злополучное «сомбреро» я помнила. Парень стушевался, быстренько сделал несколько снимков, причем его фотоаппарат был нацелен только на нее, и ретировался куда-то в подсобные помещения. Анька помчалась за ним, а регистрация покатилась своим ходом. Официозного вида тетенька все нам сказала, что-то заставила подписать и вроде бы все кончилось. Я огляделась по сторонам… Подружки невесты нигде не было! — Кто же будет ловить цветы? — расстроилась я и с недоумением снова оглядела окрестности. Аньки нигде не было.

А в это время, моя сумасшедшая подруга, вбежав в лабораторию, которая находилась в подвале ЗАГСа, не смогла придумать ничего лучшего и упросила парня сделать ее фотопортрет. Петр так, оказалось, звали фотографа, с кислым лицом дал себя уговорить и, потратив на мою подругу около часа, благополучно от нее избавился.

Позже, когда я слушала Анькино повествование, у меня ее рассказ, вызвал и смех и сочувствие. Бедный парень! Попал ведь как кур в ощип!

— Да что ты пристала к нему? — пыталась я урезонить подругу. — С чего ты взяла, что это именно он? Неужели ты до такой степени запомнила его лицо? Ведь запросто могла ошибиться!

Но Аньку сбить с панталыку было трудно. Она упорно держалась за свою версию, и сдаваться не собиралась.

— Раз говорю он, значит он! — упрямо твердила она и от досады грызла носовой платок.

Далее события развивались своим чередом, и чтобы о них рассказать придется немного прибегнуть к воображению.

На следующий день, пока Анька мусолила слезами рукав моего платья, фотограф рассматривал ее фотографии. Ему хотелось поскорее отделаться от навязчивой девицы, которая вбила себе в голову невесть что, и посягала на святая святых его жизни — на его свободу. — Что за бред! — думал он, выводя на компьютере фотографии. — Что за бред она несет! Какой-то вещий сон! Какое-то «сомбреро»! Почему я на ней как порядочный человек должен жениться?

Потом Петр отвлекся и Анькина фотка осталась висеть на компе типа «рабочего стола». Взглянув на снимок через некоторое время, ему вдруг показалось, что Анна ему улыбается. Улыбается так, как будто знает что-то такое, чего не знает он. И тут в лабораторию ввалился его друг и сослуживец — Вадим. Он по-хозяйски развалился в глубоком кресле, и уставился на комп.

— Кого это ты тут наснимал? Формат не служебный… Качество приличное… Эту работу не стыдно выставить и на конкурс. Да и девица интересная… Что-то в ней есть… Не побоюсь этого слова — магическое.

— Магическое? — чуть ли не поперхнулся Петр и попристальнее вгляделся в портрет. — Да что ты в ней нашел? Ничего особенного. Девица, каких много.

— Не… Не скажи… — возразил приятель. — Есть в ней какая-то изюминка, какое-то волшебное очарование. У тебя случайно ее телефончика нет?

— Где-то был. Глянь, я вроде его на газете записал, — ответил задумчиво Петр и продолжил заниматься своими делами.

Вадим вышел из лаборатории, а Петр сел на освободившееся место и сам стал рассматривать Анькино лицо.

— Что он в ней нашел? — думал фотограф. — Что я проглядел за этим безумным «сомбреро»? Ведь если бы не ее дурацкий сон и мой страх быть окольцованным, я бы, наверное, и сам поволочился за ней. А может это и правда судьба? Может и вправду мне пора жениться, и она та девушка, которую я всю жизнь искал? Черт с ним, с «сомбреро»! Это не проблема. Сделаем! Зря я, наверное, Вадику дал ее телефон… Ишь, как меня пробрало! Как бы мне в нее не влюбиться! — думал он, кусая с досады губы.

Этот шебутной день, мягкое кресло, Анькино лицо загипнотизировали Петра и он уснул и увидел сон. А во сне он был художником и, по всей видимости, Леонардо да Винчи. Такой вывод он сделал, потому что перед ним сидела знаменитая на весь мир Джоконда, а он ее рисовал. У Джоконды было Анькино лицо, и она загадочно улыбалась. На холст падали тени и мешали писать. Леонардо понял, что ему мешает головной убор, и снял его. Это оказалась огромная мексиканская шляпа под названием «сомбреро».

Сон прервал Вадим, который жизнерадостно известил приятеля, что свидание назначено на семь вечера у обелиска.

— Девушка обозвала тебя предателем и сказала, что клин клином вышибают, — бодро сообщил он и побежал за цветами.

— Джоконда… — прошептал Петр и вдруг понял, что сомневаться больше нет времени. Мону Лизу сейчас уведут из-под носа. — Да что же делать? Что делать? — бормотал беспомощно он, не зная, что предпринять. Потом о чем-то вспомнив, хлопнул себя по лбу и помчался исправлять положение.

Анна подошла к обелиску с хмурым лицом, сухо приняла цветы от сияющего Вадима и обреченно пошла рядом. Вдруг тишину вечерней улицы пробудил громкий крик.

— Аня! Подождите! Я все понял! Я пришел! — кричал Петр, придерживая на голове широкополую шляпу пасечника с оторванной сеткой, которая при небольшом допуске вполне могла сойти за «сомбреро». — Вот! — продолжал он, доставая из кармана бархатную коробочку — Вот кольцо. Ведь так было в Вашем сне? — Аня с трудом отцепилась от крепко держащего ее за руку Вадима и смущенно покраснела.

— Анна! — торжественно произнес Петр. — Вы выйдете за меня замуж?

— Вы думаете, она отказалась? Нет?! Вы как всегда правы!