ДЖАМП

– Никак? – поинтересовался Мерцающий, стоящий у кофеварки.

– Увы, – пробормотала Эми. – Получается что-то очень… извращенное. И что самое проблемное – насквозь нелогичное.

– Вот! – торжественно сообщила Аня. – Подумай на то, как выглядит для окружающих со стороны твоё поведение и твои действия! Когда вот так вот – только куски из разрозненной картины. Понимаешь шестым чувством, что всё связано, а когда пытаешься действительно разложить всё по полочкам – только надёрганные куски.

– Мои действия всегда логичны! – возмутилась девушка, а потом повторила куда тише. – Только логика другая. Логика?! Логика…

Окружающие переглянулись, снова воззрились на Эми, но она буквально затихла на своём месте, превратившись в статую. Ноль реакции. Ни слов, ни действий, глаза застыли на какой-то одной точке.

– Полное выпадение из жизни, – растерялся Кайл, присев на корточки рядом с подругой. – Ну, и что это значит? Эми!

– А что Эми? – огрызнулась девушка, вскидывая на него задумчивый взгляд. – Эми думает, а думки не складываются воедино. Но что-то в этом есть, что всё это логично, только логика какая-то очень особенная. Аня, ты сделала, что я просила?

– Да, конечно, временная таблица, – аналитик подкинула флэшку, и та тут же пропала из воздуха, чтобы оказаться уже в руках Эммануэль. Подключив её к своему наладоннику, Эми уткнулась в отчёт. Временные линии, которые должны были всё прояснить, только всё запутали ещё больше.

Не складывалось.

Когда она в голове начала раскладывать план Сатаны, ей пришло в голову, что Сатана с самого начала не собирался использовать подставные личности. Они нужны были ему совсем для другого. Сам он, оставаясь в тени, собирался действовать со стороны, через других людей. Но тогда всё должно было бы идти по одной временной линии, а оно не шло. Ни один нормальный человек не будет вербовать людей «про запас», никто не будет шантажировать так, чтобы до выполнения задачи оставалось время.

Если же смотреть на показания тех, кого сегодня они со Змеем допросили, то именно так и происходило! Человек мог оказаться под влиянием Сатаны в декабре двадцать четвёртого года, но только в тридцать первом происходило то, ради чего шла вербовка. Полный бред! Как будто Сатана знал, что случится через несколько лет! Он порой вербовал человека, который не находился на своём месте и забывал о нём. Человек продвигался по карьерной лестнице, менял профессию, департамент, пытался слезть с крючка, а в итоге всё равно оказывался на своём месте.

Ну, так же не бывает!

Время… фокусы со временем…

А как же её собственная тайна, и эти самые три минуты? Тоже же не бывает! Но разве может быть куда более длительный временный прыжок? Или это не совсем джамп? А кое-что другое? Что это может быть?

Подорвавшись с места, не обратив внимания, что чуть не наступила на электронные блокноты, Эми кинулась прочь. Змей, только и успевший убрать помеху из-под ног Эммануэль, смотрел ей растерянно вслед.

– И что это было? – растерянно спросила Аня.

Мужчины переглянулись.

– С ума сойти, сколько работаем вместе, а до сих пор не поняли, когда и что у неё срабатывает, или когда её клинит, – посетовал Кайл. – Но до чего-то она додумалась точно.

А Эми не додумалась, она была только в шаге от идеи, которую нужно было немедленно проверить. И накручивая круги по собственному кабинету, она пыталась понять, как по-научному можно было бы такое обосновать. В фэнтези, к которому пристрастилась Рашель ещё несколько лет назад, было такое… Ясновидение? Видение будущего. Вот мог ли Сатана видеть пусть не будущее, но какой-то определённый момент? Важный узел? И делать свою ставку в расчёте на это? При этом он не знал о том, сколько времени пройдёт, прежде чем то, что он видел, станет реальным.

– Дед?

– Егоза? – Леонид Александрович, сидящий в своём кабинете, отвлёкся от бумаг. – Что случилось?

– Вопрос есть! Большой и дико странный. Как вы оказались с Сатаной в одной команде?

– Понятия не имею.

– А изучал этот вопрос?

– Нет, егоза.

– Дед, пожалуйста, если есть люди, которые это помнят, знают – выясни! Прямо сейчас! Немедленно!

– Что случилось? – Леонид Александрович потянутся к второму видеовизору, набирая на нём номер. Был один человек, который и помнил, и знал, и мог поделиться информацией. – Что-то узнала?

– Дед, если Сатана надавил на кого-то, одного или десяток, неважно, чтобы попасть в твою лабораторию, то я вынуждена буду сказать абсолютный нонсенс! О том, что он знал о твоём будущем открытии раньше, чем ты понял, что сможешь создать свою плату!

– Это невозможно!

– Вот я и говорю, что это невозможно, – послушно согласилась Эми. – Совсем невозможно. Это даже не джамп, это что-то совершенно иное, непонятное и очень-очень страшное. Но только в этом случае всё укладывается в одну линию. И эти его игры с людьми, и то, что очень многих он заманивал в свои сети куда раньше, чем они действительно были ему нужны. И то, что он никогда не воспользовался теми куклами, которых для него создавали. Он и не собирался. Ему нужен был расходный материал, на кого можно отвлечь внимание. Но всё это, абсолютно всё собирается в алогичную картину, описывающую действительность, только в том случае, если это он реально мог предвидеть что-то!

– Как именно? – голос прадеда в трубке чуть дрожал. – Как ты думаешь, как работает этот его дар?

– Один узел. Помнишь, в философии какого-то немца было, что любая жизнь – это полотно Мойры, и в этом полотне есть некоторые узелки, совсем маленькие и очень крупные. На некоторых полотнах таких узелков очень много, а на некоторых – всего один. Так вот, если вот эти узелки… решающие события в нашей жизни, он и видит? Что-то одно? Но очень-очень серьёзное?

– Эми, ты же знаешь, что в научную картину мира это не укладывается.

– Безусловно. Не укладывается. В научную картину нашего мира. Но наука далеко не всегда может объяснить, как работает то или иное явление. К тому же, дед, ты же сам говорил, что не можешь объяснить природу своего джампа. И сам не знаешь, мог ли он существовать раньше. Был ли он когда-то… Даже теоретически. В восемнадцатом веке, в двадцатом, да даже двадцать первом!

– Говорил, – признал Леонид Александрович. – Но, Эми, не доказано, что раньше явление джампа было невозможно.

– Не доказано. Точно так же, как мы не можем отрицать с уверенностью, что то, о чём я говорю, невозможно. К тому же, вспомни, твой лучший и любимый ученик чем занимался? Вопросами древнего шаманства и тех самых людей, которых называли «экстрасенсами». Он не нашёл вообще ни одного, но они определённо были, и что куда интереснее, то, что они делали – невозможно было объяснить с научной точки зрения.

– Я понял тебя. Хорошо. Сделаем так, я выясню этот вопрос – и позвоню тебе. Что-то это изменит?

– Понимание… – Эми растерянно потёрла висок. – Дед, не знаю, честное слово, но мне очень нужно это узнать.

– Хорошо, я выясню, а потом сразу же тебе сообщу… Эми?!

– Да?

– У вас всё хорошо?

– Понятия не имею, я в своем кабинете. Что случилось?

– Только что пришёл сигнал тревоги от патруля. К вам выдвигаются военные, но вокруг патруля раскрыто поле антиджампа. Мощное-то какое! И … не на наших технологиях. Дистанция три километра. Эми…

– Больше трёх минут, – девушка рывком поднялась. – Дед, выясни, пожалуйста.

– Эми!

– Со мной ничего не случится, об этом позаботятся… Надеюсь.

Но последнее слово прадеду услышать оперативница уже не позволила, отключившись мгновением раньше. Два пистолета должны были быть в сейфе, но когда, набрав свою секретную комбинацию, Эми открыла его – внутри было пусто…

Открыть сейф оперативника мог только начальник, а ещё… секретарь патруля, который точно знал, когда и где кого не будет… И когда можно спокойно покопаться в чужих сейфах.

Повернувшись и двинувшись к кабинету начальника, Эммануэль уже подозревала, что услышит. Ни у кого не было с собой оружия. Джамп, которым можно было бы воспользоваться, чтобы перенести личное оружие, тоже не действовал.

– Вокруг нас зона антиджампа примерно в три километра. Сигнал тревоги дошёл до военных, но они прибудут не раньше, чем через три минуты. Комплекс агрессивной обороны включен, но… – тряхнув головой, Эми встретила упрямо встревоженные взгляды всех оперативников, очень быстро собравшихся в кабинете начальника, – он даст не более тридцати пяти секунд. Ещё двадцать могло бы уйти у наших гостей, чтобы взломать нашу дверь. Но они пройдут за четыре, вынеся соседнюю стену.

– Неужели этого не ждали? – Лена, вытащив пилочку, задумчиво смотрела на неё.

– Это не Гюрза, Лен, – Эми посмотрела на Фею с тоской. – Это Триада.

– Что здесь делает Триада?!

– Вариант один – пришла за Лан Тинг, вариант два – пришла за нашим начальником, вариант три – пришла за мной, вариант четыре – нас выбрали просто в качестве страшилок. Таких, знаешь, которых выбирают в назидание всем остальным. Триада хочет доказать, что она не просто имеет право на то, чтобы быть самой страшной структурой преступного мира, но и что патрули им ничего не сделают.

– А мы тут причем? – вздохнула Русалка.

– А мы, собственно говоря, сейчас не только самый популярный патруль, но и даже во мнениях простого обывателя – мы самые опасные. Что уж говорить про тех, кто сделал преступные деяния своей повседневностью?

– Эми заговорила высоким штилем, нас ждёт что-то не очень хорошее? – Карыч, никогда не теряющий спокойного благодушного расположения духа, воззрился на оперативницу с изучающим интересом

– Нас ждёт террористическая атака, Виталий Андреевич. А мы без оружия.

– Мы никогда не бываем без оружия, – отозвался флегматично тот, взглянул на Змея. – Вы поделитесь?

– Мой сейф тоже пуст.

– Так это основной, а как насчёт дополнительного? – Виталий Андреевич позволил в улыбке отразиться лукавству. Всего немного. – В вашем дополнительном сейфе мало патронов, но на каждого – есть по оружию. Причём именно того, которым сотрудники патруля владеют лучше всего.

– Кого я пытался обмануть? – пробормотал Змей, потом хмыкнул и отрывисто кивнул: – патронов мало, как и сказал Виталий Андреевич, но пара винтовок, автоматов и пистолетов найдутся. Игорь, – посмотрел он на Танка. – Тебе самое сложное. Ты, Антик, Лена, Инна – вы спуститесь вниз. Там есть укрытие на такой случай. Ты останешься их прикрывать. Я не хочу, чтобы кто-то ещё оказался в больнице.

– Как насчёт нижних секторов? – уточнил Мерцающий, задумчиво хлопающий себя по карманам.

– Там только Лан Тинг. Она не умеет перемещаться без векторизатора, так что если даже и выберется из коридоров, беды не должна причинить. Но поскольку это всё-таки враг – не теряйте бдительность. Кайл – на крышу. Макс, – взглянул он на второго снайпера, – ты останешься в моём кабинете, отсюда отлично простреливается улица. – Эми, ты со мной к дверям. Виталий Андреевич, вы тоже с нами. Серхио, – взглянул Змей на молчавшего всё это время напарника Эми, – останешься здесь же, прикроешь Макса. Времени у нас…

– Тринадцать секунд, – сообщила Эммануэль. – Так что мы уже не успеваем.

Они и не успели. Танк и оперативницы отправились в бункер, остальные вооружились и заняли свои места, но атака началась немного раньше.

Модуль агрессивной защиты не убивал, но не подпускал никого из потенциальных нарушителей ближе, слезоточивый газ удерживался в небольшой полосе около стен. Но газа в баллонах было ограниченное количество, к тому же, у напавших при себе были дыхательные маски промышленного образца.

– Нам придётся отступать, – пробормотал Змей, перезаряжая дробовик, ещё двое напавших остались на земле с переломанными рёбрами. Сдвоенный выстрел из дробовика надёжно выводил из строя даже тех, кто был с пуленепробиваемым жилетом. Жизни ничего не угрожало, но двигаться уже те, в кого попал Змей, не могли.

– Хорошее дело, – согласилась с ним Эми.

Пока мужчины были вооружены, оперативница сидела на лестнице и задумчиво крутила в руках папку, внося в неё то и дело какие-то пометки.

– Может быть, ты поможешь здесь?

– Думаю, я лучше останусь в стороне, – пробормотала девушка, внося последний пункт в свою таблицу. – Итак, знаешь что.

– Что я должен знать? – повернулся к ней Змей, снова перезаряжаясь.

– Ты недооценил.

– Кого?!

– Ту, которая должна была стать твоей женой. Она, конечно, выбрала другого, но дрессировали-то её для тебя, и работа была проведена на отлично.

Змей нахмурился, повернулся к Эми и застыл. Лан уже была там, стояла за спиной Эми, уперев в затылок той пистолет. И не маленькую дамскую игрушку, а тяжелый внушительный лучевой агрегат.

– Шевельнешься, и половины черепа твоей очаровательной «подопечной» не станет, – на губах Лан застыла мёртвая усмешка. – Я не думала, что дойдёт до этого. Пришлось выбираться из камеры, открывать все двери с ручного управления и стоять здесь, предлагая обмен. Я ведь и правда собиралась остаться здесь… на срок чуть больше, чем планировала изначально.

– Потому что стало понятно, что я не вернусь Триаду, и твоему любовнику пришло в голову, что хорошо бы иметь рядом со мной постоянного соглядатая?

– Что-то вроде, – Лан дёрнулась, но её палец спокойно лежал на курке.

– Попадание засчитано, но не особо удачно, – хмыкнула Эми. – Змей, отойди-ка ты в стороночку.

Мужчина, скрипя зубами, отступил в сторону, и дверь, рядом с которой он стоял, медленно открылась, впуская внутрь несколько групп людей.

Под прицел взяли всех. И самого Змея, и Карыча, стоящего рядом, и Эми с Лан.

– Мы их взяли, – последовала отрывистая команда в рацию.

И дверь открылась снова, вот только внутрь вошёл человек, при виде которого потеряли дар речи все оперативники русского патруля.

У Эми вырвался истерический смешок, а потом она просто сложилась, закрыв лицо руками.

– Ангелочек мой! – патрульный врач, старенький седенький язвительный Вячеслав Андреевич, кинулся к ней, всплеснув руками. – Свет мой, ну, что ты так расстроилась?! Буде тебе, буде.

– Сатана, ах-ха-ха, – от смеха по щекам Эммануэль потекли слёзы. – То-то у меня картина то складывалась, то не складывалась! Никак не могла понять, где именно искать такую потрясающую легендарную фигуру. А кому как не врачу, наши патрульщики лишнее выбалтывали?! Не могу…

– Ангелочек, – погладив девушку по голове, та даже не дёрнулась, старенький врач, и он же – страшный Сатана, только вздохнул: – видишь, и на старика бывает проруха. Я ведь и не думал, что ты правнучка того самого человека, которого я ненавижу. Капитан Лонштейн и Лонштейн. Ну, слышал я пару раз «Борисова-Лонштейн», а что та самая – и не подумал.

– Вы здесь не столько прятались, сколько собирали информацию.

– Верно, девочка. Ты же такая умница.

– И прятаться лучше всего под самым фонарем.

– Тоже верно. К счастью, никто из вас не догадывался, кто рядом. Ты-то редко попадала в мои руки, поэтому у тебя не было повода ко мне присматриваться, да и…

– Вы хорошо знали, что самое важное мнение – первое. Поэтому постарались сделать всё, чтобы новоявленная практикантка патруля стала вам доверять.

– Верно, верно, ангелочек. К тому же, в отличие от неё, – взглянул Сатана презрительно на трясущуюся Лан. В разноцветных глазах старика стояла презрительная насмешка. – Я очень хорошо понимаю, кто именно среди людей опасен, а кто – нет. Кому стоит доверять, а от кого лучше держаться подальше и никогда, ни при каких условиях не вызывать подозрений.

– Это не Лан позаботилась о том, чтобы в наших сейфах не осталось оружия.

– Верно, – согласился Сатана. – Люди – это проблема, особенно вооруженные и не вежливые. Вы бы просто перестреляли всех, кто пришёл. А мне нужно с тобой, девочка моя, поговорить. Обсудить столько всего!

– Вы так уверены, что я пойду с вами, Вячеслав Андреевич?

– Я мог бы сказать, что уведу тебя силой, но это в твоём отношении совершенно бесполезно. Я скажу по-другому. Ваш новый секретарь – может и не отличный электронщик, но у неё была масса возможностей провести сюда нашего человека. И бункер, в котором сейчас ваши … оперативницы и прикрывающий их Танк, был перепрограммирован. Естественно, начальник может начать спасать тебя, ангелочек. Но, естественно, что погибнут все, кто сейчас заперт там. Ты же их заперла, Лан?

– Д… д…. да… Рутений-хан.

– Видите. Детонатор будет включен сразу же, как только мы покинем помещение. А гибели своих всех коллег, не простишь начальнику уже ты, Ангелочек.

– Не прощу, – согласилась Эми.

– К тому же, – продолжил Сатана, как ни в чём не бывало, – девочка моя, ты пойдешь со мной добровольно. Чтобы остальные не пострадали. Это твоя характерная особенность, если могут пострадать другие, ты сделаешь всё, чтобы они остались целы, пусть даже ценой этому будешь ты сама и твоя шкура. Такова твоя натура.

– Пакостная, – вздохнула девушка горько.

– Есть немного, – приобняв Эми за плечи, Сатана поднял её, упирая в бок девушки пистолет. – Пойдём.

Эммануэль кивнула и двинулась к дверям вместе с ним.

Перед ученым и девушкой разошлись и снова сомкнулись двери.

Группы переглянулись и взглянули на Лан Тинг. Дикая и прекрасная орхидея больше не дрожала, отбросив лучемёт, который был всё это время не более чем внушительный декорацией, она равнодушно накрутила на ствол своего обычного пистолета глушитель.

– До прибытия военных ещё сорок секунд, – сообщила она равнодушно, направляя пистолет на Змея, – никого в живых здесь остаться не должно. И не забудьте сжечь это здание, полное стольких жутких воспоминаний. А, ты, – взглянула она на человека, которого искренне винила в своей страшной и исковерканной судьбе. – Отправляйся в ад!

Змей не дрогнул. Чёрные глаза остались спокойными, и прогремел выстрел…

…Пальцы немного дрожали, когда Макс, доломав консоль, опустился на пол, открывая дверь в бункерную.

Антик, выйдя первой, перевела дыхание:

– Это было близко!

– Чересчур, я бы сказала, – пробормотала Лена. – Кто учил эту девчонку вести дела?! Показать, что всё идёт по плану, когда по плану не пошло вообще ничего! А если бы она ошиблась?

– Профессор, – Макс открыл глаза, стёр едкий пот и взглянул на Фею, – она сказала, что всё это попахивает грязью. Ещё с самого начала, когда Лан Тинг только появилась в патруле. И из-за этого она попросила меня время от времени присматривать за новым секретарем патруля. Но я не видел в поведении Лан Тинг вообще ничего, никаких отклонений. Тогда профессор взялась за дело сама. И почти тут же она обнаружила, что кто-то внёс изменения в электронные цепи всего патруля. В том числе, и в бункер.

– Но обманывать даже начальника – это немного чересчур. Могла бы подумать и о том, каково ему, – вздохнула Лена, опираясь на руку стоящего рядом Мерцающего.

– Скажем так, это была месть, скорее всего. Ещё тридцать секунд, нам велено ни в коем случае не приближаться, пока не появятся военные.

– Вам не кажется, что… пахнет дымом? – поинтересовалась Антик тихо.

Оперативники переглянулись.

– Макс… – Кайл, отстранив в сторону Лену, взглянул на младшего оперативника. – Поможешь?

– Да.

– Остальные – никуда отсюда не выходите.

– Не получится. Снизу тоже тянет дымом, да и отблески огня уже на стенах. Судя по всему, – Танк появился с лестницы уже с огнетушителем в руках, – ничего хорошего нас впереди не ждёт тоже.

Лена нахмурилась, под изумлённым взглядом Кайла вытащила пистолет и резко передернула ствол.

– Не смотри так на меня, Мерцающий, – буркнула она. – Приступы паранойи здесь не только у тебя. Поднимаемся.

– Имеет смысл, может, подождать немного, пока военные снимут кордон джампа?

– Они не снимут, – подняла на Кайла глаза Антик. – Если я всё просчитала верно, то… никакого кордона вообще не появится. Нас не просто просчитали, нас расчётливо сдали те, кто покрывали раньше Гюрзу, а вместе с ней и Триаду. Так что… мы сами по себе.

– Так не бывает, – возмутился Макс. – Русский патруль имеет свою цену! И…

– Никому не нужен, – сообщил негромко Серхио. – Послушай старого прожжённого интригана, парень, русский патруль – кость в горле, не только преступников, но и уважающих себя политиков, бизнесменов. Никому не нужны люди, которые могут прийти и, невзирая на регалии, достижения, деньги, связи, взять и просто арестовать любого, кого придёт в голову. Правда, я никогда не слышал, чтобы на патруль совершалась такая вот атака… А дымом тянет ещё сильнее, давайте-ка отсюда выбираться. Оружие какое-никакое есть, вниз спускаться никто не будет – вы по идее мертвы, раздавленные бункером. А нас по идее убили, когда ещё мы наверху были. Туда четыре гранаты одновременно залетели. К счастью, мы успели одновременно с ней взорвать дымовую шашку и под прикрытием дыма оттуда убраться.

– Какая-то атака в этот раз… совсем безбашенная была, – пробормотал сердито Макс. – Может быть, всё-таки мы что-то неверно поняли? Не, не имеет это никакого смысла! Вообще! Должна быть причина…

– Сейчас выясним…

Ступеньки наверх были местами выщерблены, а перед самым входом на пороге была кровь. Много крови… куда больше, чем можно было бы ожидать.

Кровь была везде. На полу, на стенах, на лестнице.

Кровь была на поручнях и на прежде белых листьях бумаги.

Кровь была на электронных папках и шкафах.

Мертвые террористы, кое-где уже теряющиеся в объятиях огненного вихря, вспыхнувшего послушно чьим-то словам.

Живых среди всего этого разгрома удалось найти.

Но если Карыча, обмякшего у стены, спасти можно было, то вот Змею, лежащему посреди комнаты с развороченной грудью, не могло помочь уже даже чудо…

Глава 28. Одурманенная

У Эми было немного времени, пока они шли с Сатаной по проспекту к ожидающей их машине, и единственное, что пришло оперативнице в голову, это попробовать разговорить человека, которого, как ей казалось, она хорошо знала, ценила, уважала и даже любила на свой лад.

У неё было очень много вопросов, но каждый раз, когда она пыталась что-то спросить, она умолкала, не находя правильных слов.

– В первый раз? – спросил негромко Сатана, взглянув на неё синим глазом.

Девушка кивнула:

– Обычно я знаю, что спросить, что сказать, могу ответить на добрую часть вопросов за подозреваемого, но сейчас… я просто теряюсь.

– Как насчёт чашечки кофе, ангелочек?

– Вы смеётесь?

– Абсолютно серьёзно. Мне никто вас не отдаст. Ли Ван уже знает, как дорого готов заплатить за вашу голову ваш начальник. Я могу вывести вас за кордон, но… это всё, что я могу. Они сразу же придут за вами. Угадаете, Эми, почему Ли Ван не стал достойным новым начальником для Триады? Почему Рю так и не назвал его своим преемником?

– Если бы я сейчас разговаривала не с вами, я бы помялась и подумала о чём-нибудь ещё, но раз уж мы разговариваем… как взрослые люди, – Эми позволила себе едва уловимую усмешку. – Поговорим как взрослые люди. Он был не достаточно жесток. В нём не хватало озлобленности, холодной отстранённой ненависти ко всему миру. Он не считал, что мир ему что-то должен.

– Верно, как точно вы всё понимаете, – восхитился Сатана. – Можно подумать, вы были с ним знакомы лично!

– Кто знает, – уклончиво отозвалась Эммануэль, потом оглянулась.

Машина, в которой они должны были ехать, шла за ними. В конце квартала к небу валил столб дыма.

– Видите, – Вячеслав Андреевич махнул рукой назад. – Патруль уже зачищен. Я бы поволновался… но, думаю, ваши ребята все живы. Разве что ранения разной степени тяжести.

– Возможно.

– Знаете, Эми, я не могу вас защитить.

– А хотели бы?

– Да, – Сатана кивнул, – ты мне очень нравилась, ангелочек. Да и сейчас нравишься. Самая умная, самая предусмотрительная. В то время как я использовал все свои знания, чтобы копаться в чужих сердцах и душах, вытаскивая на свет всё самое грязное, чтобы воспользоваться этим в своих целях, ты делала обратное. Ты всегда тащила на поверхность свет.

– Вячеслав Андреевич…

– Не печалься, ангелочек. Пока за тобой не придёт Змей, с твоей головы не упадёт ни единого волоска. Ли Ван не позволит никому к тебе подойти.

– Он может не успеть, – Эми немного нервно заправила за ухо прядь.

– Что ж… Тогда, – рука Сатаны соприкоснулась с ладонью девушки, и между тонких пальцев оперативницы осталось кольцо. – Одна капсула. Приведёт в себя, чем бы ни опоили. Также она даст ровно двенадцать часов действия противоядия. Можешь воспользоваться ей сейчас, можешь потом. Всё в зависимости от того, насколько ты веришь в своего мужчину. Надо же… как ему не повезло.

– Не повезло?

– Если бы он не встретил тебя, он бы вернулся в Триаду и стал её новой главой.

– Это и есть причина, по которой Ли Ван так его ненавидит. Зациклился на нём.

– Бинго, ангелочек, – Сатана кивнул. – Знаешь, я верю, что ты за мной придёшь. Выберешься в очередной раз из этой беды и решишь прийти за мной в белом похоронном костюме. Я буду ждать этого.

– Вячеслав Андреевич… такое ощущение, что вы прощаетесь.

– Она уже рядом, ангелочек. Я старый человек, в моем теле не так уж много сил. Я сейчас уеду, а ты останешься – она придёт. А вместе с ней будет тот, кто очень хочет с тобой встретиться и познакомиться. Я не могу сделать для тебя большего. Даже если бы захотел.

– Ответьте на один вопрос, Вячеслав Андреевич.

– Всего один?

– Я могу предположить, почему всё это завертелось. Могу даже … озвучить свои мысли.

– Ну-ка, ну-ка?

– Вы были перспективным учёным, молодым, амбициозным. Кого-то подвинули, кого-то обманули, через кого-то переступили, перескочили, подставили. Кто-то оболгал вас, ваша фигура обросла слухами и домыслами, всё работало на вашу плохую репутацию. А потом вы узнали о джампе и о том, что его разрабатывает дед. Как вы узнали о том, что его эксперимент… дело его жизни увенчается успехом? Хотя даже дед не знал этого?!

– Ах, это, – Сатана засмеялся негромко, остановился и поднёс руку Эми к губам, касаясь кожи едва-едва. – Я бы сказал, что пусть это будет моим секретом, но это всего лишь джамп. Одна из побочных ветвей. Что-то вроде временных искажений. Передача изображения и звука. Спросите деда. Он сможет это лучше объяснить. Не прощаюсь, ангелочек. И надеюсь, когда мы увидимся в следующий раз, у тебя уже будет список вопросов. Интересно будет побывать с той стороны от тебя…

Остановив машину, Сатана сел в неё. Отъехала та не очень далеко, прежде чем взорвалась на мелкие осколки. Заплакали стеклянным дождём витрины и окна, Эми поправила волосы, лезшие в глаза, надела на палец перстень, ойкнула от боли, когда тот вцепился в кожу десятками мельчайших нано-лапок, и повернулась к подошедшей Лан Тинг.

– Успешно изображала из себя пугливую дурочку, – поприветствовала её Эми, засунув руки в карманы. – Итак, что теперь?

Лан ухмыльнулась, пряча устройство дистанционного управления бомбой в карман.

– Ты сдохнешь и без меня. Только до этого тебе предстоит пережить парочку очень неприятных суток. Я постаралась сделать так, чтобы Змей не сдох. Но он не сможет двигаться в ближайшее время, а наши палачи очень любят забавляться с иностранками. Особенно такими как ты. Необычными. Экзотичными. Ты не продержишься долго. А… я постараюсь, чтобы тебе достались только лучшие из лучших.

Эми рассмеялась Лан в лицо. Она смеялась, когда азиатка удерживая её в захвате, под прицелом десятка человек, ввела в её вену какое-то лекарство. Смех стих мгновенно, когда оперативница завалилась вперёд. И ловить её никто не стал.

Пнув поверженную противницу, Лан Тинг облизнулась:

– Заберите, и снимаем кордон, убираемся отсюда. Нам здесь больше нечего делать.

Спустя мгновение на улице никого не осталось. Только выла сигнализация в каком-то офисе…

Варга закрыла за собой мягко дверь, выдохнула и убрала пальцы с рукояти офицерского револьвера.

– Давненько я не испытывала такого резкого желания кого-нибудь убить, – пробормотала она, повернулась и уткнулась лицом в темно-синий мундир. Хотела дернуться, но мужские руки на талии её удержали.

– Простите, леди, – в голосе Серхио не слышалось и тени акцента. – Но ещё немного, и вы свалитесь прямо здесь. Не могу допустить этого. Может быть…

Мужчина попробовал сделать шаг и не смог, Леда сцепила на его спине руки, не отпуская.

– Ещё минутку, – прошептала она, – пожалуйста.

– Леда…

– Я понимаю, что мы её найдём. Но Змей в операционной, военные прячут взгляды и собираются строчить отчёты, но никому и в голову не придёт поднять свой зад от стула и сделать хоть что-то! Действительно сделать, а не трепать языком!

– Леда…

– Самое страшное, что всё отлично знают, у кого она. Но никто, никто… ни один человек в действительно не решится пойти против Триады. Какой толк?! Какой толк… – Леда разжав руки, начала оседать, ноги её уже не держали. Плечи бесстрашной леди Дракулы дрожали, а по лицу текли слёзы. – Какой толк от этих всех структур, если они не могут спасти даже одного человека?!

– Я не думаю, что это оправдание для них, – Серхио, удержав Леду на ногах, накинул свой пиджак на вздрагивающие плечи Леды, – но они спасают десятки, сотни людей. А одного человека спасать всегда куда сложнее.

– Почему тогда у Эми это всегда получалось?! Почему?!

– Потому что Эммануэль – это Эммануэль. Мы не она, но мы тоже можем кое-что сделать. У нас есть связи, у нас есть план. Мы найдём её.

– Я в этом не сомневаюсь, – алые пустые глаза поднялись на Серхио, Леда покачала головой и тихо сказала: – я просто боюсь, что когда это случится, будет слишком поздно.

– Мы не допустим этого.

– Вы уже этого допустили, Серхио. МЫ это допустили, никто ничего не сделал, а значит – всё, что с ней случится – это будет и наша ноша тоже.

Мужчина промолчал, не находя слов. Всё было так и не так одновременно. Но как сказать почти сломленной женщине, что сейчас точное местоположение капитана Борисовой-Лонштейн ищут те, кому нет никакого дела до официального сопровождения, до бумаг или до того, против кого они вышли. Пока военные не желали пачкать руки и объявлять войну Триаде, вокруг неё уже сжимались кольца тех, кто мог и кто хотел это сделать…

И свои усилия объединяли люди, которым раньше и в голову бы не пришло не то, что сотрудничать, думать о сотрудничестве друг с другом. Но чем больше времени проходило, тем отчётливее все эти люди понимали, что у них ничего не получается.

Очень скоро в своём бессилии расписались даже те, кто считал, что может найти то, не знаю что, там не знаю где… Вот только…

… Эммануэль найти не получалось…

В себя Эми приходила очень тяжело, открывала глаза и снова соскальзывала на тонкую грань между сознанием и бессознательным. Вокруг кто-то суетился, кричал, она не понимала ни слова. Звуки проходили сквозь рассудок набором бессмысленных суетливых значков, не оставляя понимания.

Боль была где-то далеко-далеко, а рядом была только пустота.

Она змеиными кольцами обматывалась вокруг неё, укачивала, уговаривала, что можно поспать, что нужно спать, это хорошая идея, это правильный вариант.

Это… это… это…

Эми не понимала.

Но послушно соскальзывала на пограничное состояние между тем, кем она была и тем, кем она никогда не хотела быть.

Когда в следующий раз с огромным трудом она вынырнула на поверхность, уха коснулся раздражающий мерзкий писк. С таким писком работают эти жуткие системы жизнеобеспечения. С таким писком они отсчитывают зачастую последние часы жизни хороших ребят и девчонок.

Хмыкнув, неужели пришла пора записывать в эту категорию и себя, Эми открыла глаза.

Потолок плыл вокруг, точно так же, как и высокие прутья решётки, и каждая считала своим долгом подмигнуть, насмешливо вильнуть, изогнувшись в причудливом танце.

– Одурманена? – спросила хрипло девушка в воздух.

И тут же над ней склонилась высокая фигура в белом-белом халате. Фигура тоже качалась, не желая складываться в единое изображение.

– Да. Наркотик был отличный, но, видимо, на какие-то компоненты у вас резкая непереносимость, мисс Лонштейн. Так что… мы предприняли все необходимые меры, в вашем теле не осталось никаких следов дурмана, но…

– Я… лекарства?

– Да. Нам пришлось применять тяжёлую артиллерию, так вроде бы говорите вы, русские?

– Что-то вроде, – согласилась девушка, устало закрывая глаза. – Что… вы мне ввели?

– Антидот. Мы знали, что вы недавно проходили курс после сильной интоксикации, но нам и в голову не пришло, что они до сих пор не вывелись и вашего организма, так что, вы одурманены лекарствами.

– Сколько продлится эффект?

– Несколько часов – как минимум, несколько суток – как максимум.

– Как долго…

– Вы не заметите, как пройдёт это время, мисс, вы будете спать. Спать…

Ресницы дрогнули, Эми расслабилась, закрывая глаза. Что ж, иногда особенности собственного организма это такая полезная штука. Особенно, когда одна идиотка, хоть и красивая, но абсолютно не умеет читать личные дела, в которых это было всё написано подробно и …

Последняя усмешка была неуловимой. Перед тем, как до личных дел в своё удовольствие добралась Лан Тинг, с ними поработал Сатана? Кому как не ему было знать, кто именно пришёл в патруль?

Тяжелое забытье накатывало волнами. Прерывистый звук систем жизнеобеспечения подсказывал, что организм успешно сражается со всем, что в него заливали, периодически заставляя врачей носиться вокруг, пытаясь понять, как спасать пациентку.

А пациентка уже не знала, хочет ли она жить или уже и этого не очень хочет.

Мир перестал быть таким уютным и спокойным, каким был.

Да и стоя на самой границе между жизнью и смертью многое можно пересмотреть, переделать, передумать… понять.

Когда Эми в следующий раз открыла глаза, над ней стоял человек в военном мундире, качая головой.

Вздохнул, повернул что-то в аппаратах и пошёл прочь.

И, уплывая в волны мягкого забытья, Эммануэль подумала с удовольствием о том, что Власов, настоящий Власов, всё же остался жив. И это был здорово…

О чём она даже не догадывалась, что спустя несколько часов после того, как в её палату вошёл этот человек, сразу в десятке мест упадёт сообщение о том, где именно искать капитана Лонштейн.

И уж тем более, Эми не знала, что для её спасения будет организована настоящая экспедиция, только все опоздают. К тому моменту как первые незваные гости прибудут в эту подпольную лабораторию Триады, там не останется ни-ко-го…

…Та самая ситуация, когда ничего нельзя сделать, сводила с ума многих.

Профессор Борисов сидел в кабинете командира одного из военных округов, разглядывая людей, от которых ожидал, что они найдут и спасут его правнучку.

Военные же не знали, что сказать старому профессору, как объяснить ему, что ничего они не могут сделать. Что есть кодекс, что есть правила, которые не нарушаются. Что есть ситуации, когда они бессильны, а их военная машина – не то, что приводится в действие только потому, что исчезла одна-единственная девушка, пусть даже она так важна для многих людей.

Котик мрачнел на глазах.

Макс, присутствующий на собрании, как сжал кулаки, так и не мог их разжать. На взгляд снайпера ситуация была… совершенно беспрецедентная. Но военные боялись. Не ему, военному снайперу быстрого реагирования, было говорить о том, как быстро могла двигаться эта машина.

Капитана Борисову-Лонштейн просто оставили умирать.

Он бы понял, если бы это действительно было невозможно, помочь ей, никому особенно и не нужно было бы напрягаться лично. Они все, эти люди боялись. И не собирались ничего делать.

Они собирались до последнего тянуть время, в надежде, что вернут тело капитана Лонштейн, и станет понятно, что им ничего не нужно делать.

Разжав пальцы, Макс снова их сжал на рукояти пистолета. Он был военным, действующим, молодым, агрессивным. А те, кто засиделся в своем аппарате управления, они слишком давно не были в поле, и просто не знали, что делать.

Два человека, которые могли повлиять на происходящее, успели моргнуть, а уже спустя мгновение они оказались под мощнейшим прессингом. Потому что у висков обоих застыли вороненные дула пистолетов.

– Прикажите, – потребовал Макс хладнокровно. – Вы не раз пользовались военной машиной в своих интересах. Теперь вы воспользуетесь ей в моих интересах. Отдайте приказ найти капитана Лонштейн и прикрыть операцию по её спасению. И сделайте это немедленно. В противном случае я буду вынужден вас убить.

– Иван Фёдорович, – глава первого округа, Петр Алексеевич, укоряюще покачал головой. – Сделайте с ним что-нибудь?

– Да, да, конечно, – Котик кивнул, вытащил свой пистолет и приставил его ко лбу главы всей военной структуры. – Я отдал тебе свою самую лучшую сотрудницу. Ты обещал мне, что будешь беречь её как зеницу ока. И что же я вижу, что происходит дальше? Вы изымаете её из расследования, вы не даёте ей полноты информации, вы вынуждаете её обращаться напрямую к президенту, а теперь вы просто пытаетесь её бросить? Не выйдет. Ты знаешь, что у меня есть… разные возможности влиять на происходящее. И – ты сделаешь то, что сказал парень. Отдашь приказ о том, чтобы вся военная машина пришла в движение и нашла Эммануэль. В противном случае…

– Ты не можешь мне приказать, – Петр Алексеевич ещё не собирался сдаваться, и хоть взгляд генерала уже начал немного бегать, он всё ещё не собирался плясать под дудку тех, кого считал своими подчинёнными.

– Что ж, – Леонид Александрович поднялся со своего места, тяжеловесно и устало опираясь на трость, – я скажу, что последует в случае твоего отказа работать со мной. Я уничтожу весь этот город. Со всеми его жителями. Не останется никого вообще. А потом ещё один, и ещё один. И ещё один. Я уничтожу, если понадобится, весь материк, пока мне не вернут мою правнучку.

– Ты сошёл с ума! – рявкнул глава первого округа, пока остальные военные серели. Каменный старик никогда не бросал слов на ветер.

– Что ты, Петь, никакого сумасшествия. Вы просто не оставили мне выбора. Всё просто, у нас сделка. Вы возвращаете мне правнучку, и мы делаем вид, что ничего этого не было. И слов этих не звучало. Но … я дам тебе ровно два часа. Или через два часа ты мне скажешь, где находится моя драгоценная девочка, или через те же два часа я взорву первый город. И дай подумать, я начну не просто с того, где мы сейчас находимся. Я начну с маленького частного сектора неподалеку с городом, как же он там называется? Сиреневый сад. Да-да. Дай вспомню, там твоя дочь с двумя твоими же внуками. Что это ты побледнел, Петь? Никак плохо стало? Никак вспомнил, что ты тоже живой человек и у тебя есть кто-то, кто тебе близок?

– Вы психи! Все трое! Убирайтесь! Я сделаю то, что вам нужно.

Макс убрал пистолет первым, Котик поднялся следом:

– А заявление об отставке я подам сразу же, – почти в один голос сказали оба военных, переглянулись, ухмыльнулись и вышли, демонстративно пропав из защищенного кабинета с помощью джампа.

Профессор Борисов посмотрел на главу первого сектора, махнул рукой, избавляясь абсолютно от всех военных, отправляя их джампом по кабинетам.

Подвинув видеовизор к своему визави, приказал:

– Начинай, Петь. Прямо сейчас. Я не дам тебе сбежать. Не в этот раз. И да, я тоже подам в отставку.

– Тебе никто не даст этого сделать! – вспыхнул военный. – Из-за одной девчонки!

Возможно, когда-то человек, которого называли сейчас Каменным стариком, плохо понимал, что такое реальная жизнь, какая она на самом деле, какими бывают люди. Но прошедшие годы и такое огромное открытие многое поменяли в мировоззрении профессора Борисова.

За такие годы человек или становится пацифистом, любящим весь мир, или становится чудовищем, только притворяющимся человеком. К сожалению, для главы первого сектора перед ним был представитель второй категории.

Потому что Каменный старик не поднял на Петра Алексеевича совершенно спокойные глаза и мягко сказал:

– Не меня выбрала эта работа, Петь. Я выбрал её для себя. И поверь мне, у меня найдётся управа на всех, кто может помешать мне её покинуть. Все мы люди живые, у кого-то есть дети, у кого-то есть внуки. У кого-то за плечами пара скелетов, убийств, несоответствие занимаемой должности. Поверь мне, моя внучка многому меня научила. В том числе и тому, что некоторые твари в военной форме не стоят того, чтобы с ними церемониться. Так что, связывайся со своими людьми, и я сделаю вид, что ничего этого не было.

– Ты пожалеешь об этом, – пообещал генерал, набирая первый номер.

В голосе профессора Борисов зазвучала жалость:

– Ты ещё не понял, Петь? Вы уже подписали свой личный смертельный приговор. Я далеко не так опасен, как тот человек, который придёт за вашими жизнями. И хорошо если только вашими. И молись, просто молись, чтобы он успел вовремя, потому что в противном случае, не жить не только тебе, но всем, кто тебе близок, кто тебе важен, кто тебе дорог. Ты сможешь только смотреть на то, как они умирают один за другим, а ты не можешь ничего сделать. Так что… молись, Петь. И звони… Просто звони. И может быть, тебе ещё повезёт…

***

Распахнув глаза, Эми попыталась определить, где находится, и что происходит вокруг. Над головой качалась железная лампа, на потолке были видны потёки ржавчины, да и больше не было слышно писка аппаратуры жизнеобеспечения.

В вене торчала иголка, капельница ещё исправно работала, но больше видимо не было нужды в мерах принудительной реанимации.

Врачи… или не врачи, неважно, в любом случае, кто бы то ни был – он выиграл бой за жизнь Эммануэль, оставив её на этом свете.

– Знаете, что самое удивительное и что самое, вместе с тем неприятное, мисс Лонштейн? – высокий и привлекательный мужчина, сидящий у её кровати, продолжил разговор так, словно они были знакомы, по меньшей мере, несколько лет и каждый день вели задушевные разговоры.

– Дайте угадаю, – пробормотала Эми. – Когда вот он залог победы уже в ваших руках и неожиданно выясняется, что из-за чужой оплошности, просто из-за невнимательности или из-за неумения, нежелания читать, победа вот-вот ускользнет из рук. Вы не хотели просто моей смерти, Ли Ван. Вы хотели, чтобы мою смерть увидел Змей.

– Какая восхитительная дедукция. Вы действительно так умны, мисс Лонштейн, как про вас говорили. Верно. Мне недостаточно просто вашей смерти. Если бы не то, как активно вы вставляли палки в колёса моим ребятам, моей Триаде – я бы даже, может, просто оставил вас в живых.

– Да-да, я знаю дальнейший монолог. «Вы так прекрасны, так восхитительны. Я знаю, кому именно понравится подарок в вашем лице. Я подарю вас своему сардару. Он немного больной на голову, к тому же, очень любит забавляться с хрупкими людьми. Ничего особенного, он просто предпочитает скальпели и огромные булавки. В конце концов, вы закончите как все, станете бабочкой на булавке в хрустальной колбе его восхитительной коллекции». Знаете, что самое смешное, Ли Ван? Когда я услышала этот монолог впервые, он произвёл на меня чудовищное впечатление. Я была молода, глупа, тот, кто мне всё это говорил – был стар, умён, жесток и чудовищен. Вам далеко до своего отца, Ли Ван. Очень далеко. Зато Змею до этого очень близко. Именно поэтому вы так его боитесь. Именно поэтому так старались отобрать всё, что было ему дорого и важно. Только знаете что?

– Что? – завороженно повторил мужчина, даже не в силах стряхнуть оцепенение, накатывающее на него.

Рыжие глаза пленницы насмешливо блестели. На мгновение прижавшись щекой к прутьям решётки, Эми тихо пообещала:

– Он придёт. Он всегда приходит. А потом я получу шанс и сделаю то, что уже однажды сделала. Пристрелю вас, Ли Ван, как бешеную собаку. Когда я стреляла в дракона Рю, я оставила ему шанс, единственный, но он у него был. Просто дракон им не воспользовался. Вас я убью сразу, не дав вам даже тени шанса на спасение.

– Ты… ты убила моего отца?! Девка?!

Эми ухмыльнулась и повторила:

– Я была молода, испугана, а он был чудовищем. Он прожил после моего выстрела некоторое время, чтобы я могла сбежать, но я всегда хорошо стреляла. И тот раз не был исключением. Так что, да, Ли Ван, я убила вашего отца. И не думаю, что я об этом жалею.

Глава 29. Призраки прошлого

Вода была повсюду. Серым дождём лилась с неба, серым дождём оплакивала Эми в её душе. Прижавшись головой к прутьям решётки, юная оперативница не знала то ли плакать, то ли смеяться. И вроде бы надо быть гордой тем, что привлекла внимание такого опасного человека, а с другой стороны – как теперь выбираться?!

Её никто не будет искать. Она ушла в отпуск, она не просто ушла в отпуск, она постаралась сделать так, чтобы все знали, что она отправляется к родителям на раскопки. Им нужна была дополнительная пара рук, а ей хотелось немного развеяться. Да и раскопки относились к одному из самых любимых её периодов, так что… отправиться действительно стоило. Мало ли какую интересность в этот раз можно было выкопать из-под снега.

Хотя, конечно, экстремальные температуры – это не дело.

Родители искать тоже не будут, потому что Эми честно сказала, что хочет подновить гардероб, да и немного отдохнуть после работы. И теперь никто абсолютно не забеспокоится, если она не выйдет на связь. Подставила саму себя, что называется.

Но разве могло прийти ей в голову, что в один далеко не прекрасный момент, сам глава азиатской Триады прикажет её доставить? И что этому дракону Рю пришло в голову?

– Дивный цветок, – китайский язык донёсся откуда-то из-за занавески, разговаривали двое, и Эми пока не видела их лиц.

– Действительно, – второй голос был чёткий, с военной выправкой, если можно так сказать. Легко можно было представить, что его обладатель – бывший военный и определённо опасный малый. Хотя, разве сардар – начальник внутренней и внешней безопасности Триады может быть другим?

– Обыскивали?

– Так точно.

– Что ж, тогда познакомлюсь ближе. Пусть готовят пыточную. Мы начнём с малого, если она не пойдёт на контакт.

– Так точно!

Одни шаги простучали на выход, вторые мягкие крадущиеся шаги двинулись к клетке, в которой была Эми.

А она, опять-таки, не знала то ли смеяться, то ли плакать. Да, конечно, её обыскали при изымании из привычных условий. Да, конечно, её везли в машине к стационарному телепорту, не давая воспользоваться джампом или позвать на помощь. Но у любого правила есть исключения, а гении от джампа могут им воспользоваться и в экстремальных условиях тоже.

Например, в движущемся транспорте или во время перекрёстного джампа, противореча основным правилам. Но когда это русские соблюдали неудобные им правила? И, в общем-то, у Эми было оружие, маленький револьвер всего с одной пулей. Единственное, что можно было переместить в таком случае. Но ведь можно было!

Шаги вырвали девушку из мыслей, подняв голову, она взглянула на высокого мужчину, ещё не старого, разве что с едва уловимой благородной сединой на висках. И разными глазами.

– Здравствуй, – Дракон Рю, глава азиатской преступной группировки устроился напротив клетки, подтянув к себе кресло. – Как к тебе обращаться?

Говорил дракон на неплохом русском, но всё же этот ужасный акцент… Девушка, стараясь держать себя в руках, дёрнула плечом и улыбнулась, перейдя на китайский язык:

– Мы можем разговаривать на вашем родном языке, Рю-хан. Меня зовут Эммануэль, но поскольку в китайском нет даже подобия такого имени – можете называть Эми.

– Э’ауэль, – повторил, безбожно исковеркав имя мужчина, потом хмыкнул. – У моего старшего отличный вкус.

– Старшего? Всегда думала, что старший Ли Ван.

– Нет. Тот, кого ты называешь Змей, старше. Не намного, на пару-тройку месяцев… но старше. Тебе совсем не страшно?

– Мне страшно, – согласилась Эми. – Но поскольку я не очень понимаю, почему я здесь, я не вижу пока повода совсем пугаться и начинать делать глупости.

– Глупости?

– Они бывают разные, – кивнула девушка. – Так, зачем я здесь, Рю-хан?

– Я хотел познакомиться с той, которая постоянно рядом с моим сыном.

– Вы отказались от него.

– Да, отказался. Но это не значит, что я не слежу за его жизнью.

– Слишком нелогично.

– Никто не обещал, что в поступках правящих миром есть логика, Эми, – Дракон повернул голову, рассматривая девушку. – Странно. Ваша встреча состоялась бы в любом случае.

– Почему это?

– Он должен был стать моим сардаром. Сардаром всей Триады. А непокорных пленниц, да ещё и иностранок, мы отдаём именно сардарам. Вы бы познакомились…

– Он бы убил меня, – улыбнулась тонко Эми. – Никаких других вариантов не могло бы быть в таком случае.

– Ты настолько неприятна ему?

– Не знаю, на этот счёт я не думала. Я просто знаю, что я бы вела себя вызывающе, а когда я себя так веду, меня долго никто вообще терпеть не может. Прецеденты были.

Дракон кивнул:

– А сейчас что же ты себя так не ведешь?

– Так ещё понять хочется, зачем вы сюда меня привели?

– Я хочу вернуть назад своего сына. А ты мне в этом поможешь.

– Я всего лишь одна из его напарниц!

– Нет, не всего лишь. Ты можешь думать себе что пожелаешь, но ради тебя он вернётся. Ты будешь ему моим подарком. Мои палачи умеют обрабатывать людей так, что им и в голову не придёт сопротивляться ничему, чтобы с ними происходило.

– А если я ценна ему как есть? Со своим характером и умом?

– То это исключительно его проблемы. Ему не стоило слишком к тебе привязываться, и тогда это не стало бы для него проблемой.

– Он ко мне и не привязан! – буркнула Эми. – Видит только ребёнка.

– Естественно. Ты и есть ребёнок.

– Наверное, – согласилась девушка со вздохом, поднимая голову на дракона. – Только дети считают, что можно уладить всё миром. Отпустите меня по-хорошему?

– Естественно, нет. Ты – мой план, ты часть моего плана, а потому останешься там, где ты есть. В клетке.

– Извините, что перебиваю, я уже успела обратить внимание на то, что мы здесь сейчас одни. А если я вас … смертельно раню? Этого будет недостаточно, чтобы вы кинулись за мной вдогонку, этого будет недостаточно, чтобы сработала сигнализация. Но этого будет более чем достаточно, чтобы вокруг вас начались паника и истерия, и это дало мне время сбежать.

– У тебя нет оружия.

– У меня оно есть. Просто ваши люди – идиоты, – сообщила Эми, поднимая пистолет и стреляя…

…Воспоминания промчались в мыслях изломанной красной линией.

Эми не выдержала, расхохоталась.

Она смеялась, когда Ли Ван бешено кинулся на решётки её же клетки:

– Я убью тебя! Если он придёт, я убью тебя на его глазах.

– Не думаю, что успеешь, – голос Змея был преисполнен ледяного арктического спокойствия. Он шёл от дверей, засунув руки в карманы длиннополого пальто. На мгновение Эми показалось, что она стала главной героиней какого-то совершенно невозможного научно-фантастического романа.

Потому что Змей шёл спокойно, … вот только был вооружен до зубов. За спиной – мощный военный дробовик, который пробивал даже жилеты последнего образца. Естественно, запрещенный на гражданке. На поясе – два пистолета. Автомат на плече.

Осталось только добавить гранатомёт, чтобы картина была цельной.

– Время вышло, Триада практически перестала существовать, -– сообщил мужчина, не испытывая по этому поводу никаких сожалений. – Накрученные военные, получившие за всё хорошее в хвост и в гриву, как оказалось, очень хорошо поддаются дрессировке. Все, кто не успел сбежать, арестованы. Все, кто оказывал сопротивление, убиты на месте. Так что, пройдёт ещё несколько часов и «азиатская Триада» останется лишь сухими строками в послужных списках. Признаться, – взгляд Змея обратился на Эми, – я не ожидал услышать то, что услышал. Ты убила дракона Рю?

– Он испугал меня.

– Тогда ты узнала обо всём?

– Да, – согласилась Эми. – Узнала всё и немного больше. О тебе, о Ли Ване, я оставила тут добрый десяток жучков, подслушивающие устройства, взломала сеть изнутри. Получила всё, что искала и даже то, что искать мне не пришло в голову.

– Ясно, – Змей кивнул и двинулся к клетке. – Что теперь, Эми?

– Не знаю. Это призраки твоего прошлого, тебе с ними и разбираться, – немного невнятно сообщила девушка, закрывая глаза. Мир вокруг снова поплыл.

В воздух что-то начало выделяться?!

– Вы оба останетесь в моих владениях, я помогу вам обоим умереть, и каждый из вас будет страдать, глядя как плохо и больно другому, – прошептал Ли Ван, наблюдая, как бессильно сползает по клетке Эми. – Несостоявшийся сардар… Не смог защитить даже свою женщину, какая жалость! Военные не смогут успеть вовремя, чтобы спасти вас двоих.

Змей хмыкнул:

– Обычно женщин я не бью, но для тебя я сделаю исключение, – сообщил он.

Мощный удар был хорош, Ли Ван просто отлетел на другой конец зала.

А Змей, раскрыв клетку, наклонился к своей женщине.

– У тебя нет патронов, – засмеялась Эми, цепляясь за мужские руки.

– Все закончились, – кивнул Змей, поднимая её на ноги. – Как ты?

– Ещё немного, и я скажу, что мне снова нужна скорая медицинская помощь… – девушка подняла ладонь ко рту, нажала на перстень и потянула Змея к себе.

Мужчина не успел опомниться, как она уже прижалась губами к его губам. Пропахший дымом, порохом, кровью, разгоряченный, он ответил на поцелуй, даже не задумавшись. Капсула легко растворилась в поцелуе.

Сатана не имел обыкновения обманывать, это Эми узнала точно. Понимала она и то, что ему интереснее будет испытать себя в прямом столкновении, а не пользоваться чужой «помощью», так что противоядие действительно было противоядием.

Ли Ван хмыкнул:

– Надо же, какие отношения, – пробормотал он, – высокие прям. И чего вам не сиделось тихо в своём патруле? Никаких проблем с Гюрзой, никаких проблем с Триадой. Не пришлось бы наступать вам на хвост.

– Боюсь, случилось ровно наоборот, – Эми, прижавшись щекой к груди Змея, взглянула на главу Триады смеющимся взглядом. – Мы наступили. И не на хвост, а на голову.

Ли Ван кивнул.

– Что ж… – в его руках появился небольшой пистолет. – Мы разберёмся с этим делом по-своему. Быстро… и я постараюсь, чтобы максимально болезненно для вас обоих.

– Конечно, конечно, – согласился Змей, потом взглянул на Эми: – Какой судьбы ты хочешь для него и для Триады?

– Триаду – распустить. Мелкие преступные группировки не скоро смогут набрать достаточный вес, чтобы стать такими же опасными. А его – под военный трибунал, с перечнем обвинений в двадцать семь пунктов.

– Откуда двадцать семь? Я насчитал только двадцать три.

– Ты забыл «похищение сотрудника при исполнении», «шпионаж в пользу третьей стороны», «генетические эксперименты» и «похищение государственной собственности».

– Полагаю, с последним у нас возникнут проблемы с уликами?

– Никаких проблем, я обо всём позабочусь.

– Я вам тут не мешаю?! – вышел из себя глава триады, уже низложенный решением двух оперативников.

– Не-а, можешь постоять ещё немного, – милостиво согласилась Эми. – На свободе подышать, потому что военный трибунал – место интересное и очень болезненное. А главное, попав туда, ты уже никогда не вернёшься обратно. А, – подняла она глаза на Змея, – я могу постоять в стороне, если ты хочешь лично разобраться с одним из своих призраков.

– Умная женщина – редкость в наше время, – вздохнул Змей, с неохотой отпуская девушку. – Кстати…

– Я знаю.

– Эми…

– Слишком умная, уже плохо, я помню, – засмеялась Эммануэль. – Но мы сделаем то, что у нас получалось всегда лучше всего, я ломаю, ты делаешь так, чтобы мне в этом не мешали.

Змей кивнул, хмыкнул и двинулся к Ли Вану, разминая руки.

А Эми, дойдя к терминалу, обнаружила сразу две вещи. Змей умудрился навешать лапши на уши и ей, и Ли Вану. Потрясающая способность! Никаких военных не было! Эта чешуйчатая машина смерти просто прошла сверху вниз, уничтожая всех на своём пути.

Но вот теперь – военные появились. И у них был заказ, спущенный с самого верху, миновав абсолютно все преграды и препоны. «Уничтожить Триаду». Приказ дублировался десятками высокопоставленных людей, десятками голосов.

И пока остальные бегали вокруг друг друга, пытаясь понять, откуда, кто, как, зачем – военные и патрульные уже собрались вокруг трёх опорных баз Триады, в том числе и у той, где сейчас были Змей и Эми.

Они пришли, а значит, Триада действительно в течение ближайших нескольких часов была обречена на то, чтобы прекратить своё существование.

Хмыкнув, Эми положила пальцы на консоль. Кажется, она знает, что именно обрадует охранников этой базы больше всего – когда два оперативника отдела зачистки зайдут им в спину, а Змей…

Что он, не справится со своим противником?

Змей же… Куда до него какой-то ощипанной птице, которая до настоящего феникса так ни разу и не доросла? Так и осталась павлином, красивым, только пока не откроет клюв…

А потом мир цифр и скольжения сквозь преграды полностью захватил Эми, и когда она повернулась, Змей уже сидел задумчиво на огромном троне, разглядывая её саму.

– Самое необычное место для встречи, – улыбнулась девушка, вводя последнюю каскадную комбинацию и полностью открывая базу Триады для прибывших военных. Рухнули все преграды, отключились системы активной обороны, системы наблюдения были переадресованы в центр управления нападением, заставив засмеяться уже Леду.

– Вот! – ткнула она кулаком легонько в плечо прадеда Эми. – Вот она ваша правнучка. И сама цела, и ещё и Триаду подставила!

– Думаю, это было предопределено, – кивнул Змей.

Девушка подошла к нему ближе, разглядывая мужчину. Ему шло. Вот такому – быть здесь, на этом троне, в окружении азиатской роскоши, в коже, большому, опасному, хладнокровному. Змеиному.

– Что я однажды приду к тебе?

– Эми…

– Нет-нет, я догадаюсь сама, что однажды тебе снова придётся выбирать. Быть или не быть. Подчинить себе всю Триаду или вернуться в патруль.

Змей тяжело вздохнул, укоризненно глядя на шебутную девушку.

– Что? – подошла она ещё ближе, – неужели я не угадала? Ладно, ладно, тогда может быть… – протянув ладонь, Эми провела по щеке Змея, стерла капли крови, выступившие из длинной царапины, – я просто скажу, что я пришла забрать то, что моё по праву? И это – ты.

Змей хмыкнул, поймал девушку за талию и потянул к себе, так, что она на мгновение опасно зависла над троном:

– Ты уверена?

– Я ещё не простила. Но и оставлять тебя здесь не собираюсь. Ты не просто мой, ты весь принадлежишь мне, я не собираюсь ни с кем тебя делить. Не собираюсь никому доказывать свои права на тебя. Но…

– Но?

– Я думаю, что есть ещё один призрак, с которым ты должен разобраться. У тебя сколько их было? Дракона не стало, Кукольника не стало, Ли Ван отправится под военный трибунал, пусть делом гражданских он обычно и не занимается, от Триады вот-вот не останется даже тени, осталась… Лан Тинг.

Змей хмыкнул, кивнул и поднялся.

Лан стояла у дверей в зал. Одна. В мягком кимоно, струящемся по совершенному телу. На ключицах, спускаясь к груди, были китайские иероглифы. Девочку, предназначенную в жены сардару, метили татуировкой, чтобы никто не смел позариться на то, что принадлежит другому.

– Тот самый случай, когда я прямо и не знаю, что сказать, – пробормотала Эми, опускаясь в огромное кресло и даже ноги поджимая, потому что босые ступни дьявольски мерзли, да и общее состояние начинало желать лучшего. «Кажется, мне понадобится небольшой отпуск, чтобы прийти в себя».

Змей двигался мягкой походкой, практически скользил, разглядывая застывшую в смертельном испуге Лан Тинг.

– Он? Он?

– В порядке. Ещё пока. Потом сюда придут те, кто его заберёт, и ты больше никогда его не увидишь. Даже если бы вы сидели в соседних камерах. Но и этого не будет. К моему сожалению, у тебя не хватит списка преступлений даже для того, чтобы оказаться в какой-нибудь приличной тюрьме. Знаешь, … – Змей оказался с Лан совсем рядом. – Я же тебя предупреждал, чтобы ты никогда не трогала капитан Лонштейн. Чтобы ты была умничкой и не подставлялась. Я был уверен, что ты вспомнишь, что я не бросаю слова на ветер. И пусть не испугаешься её, но поймёшь, что я сдержу своё слово.

– Ты меня не убьёшь! – Лан вскинула голову. – Ни за что! Ты не … ты не трогаешь женщин!

– Так то «женщин», Лан, женщин. Достойных, красивых, умных или тех, кто знает своё место. Ты предала меня, и за одно это уже стоило тебя убить. Но я сделаю по-другому. Как говорят, – Змей заговорил тихо, доверительно, – наша помолвка будет разорвана с кровью. Потому что свадьба по законам нашего грязного мира – это тоже кровь. Но есть ещё один способ. В своё время я постарался узнать всё о том, что правит нашим дном, какие законы, какие тайны. Я нашёл способ разорвать помолвку. Ничего сложного, достаточно взять бритвенно-острый нож, вот такой, – между пальцев мужчины мелькнула тонкая полоска лезвия, – затем срезать татуировку. Полностью. Не оставив и следа её на коже. Не бойся, тебе не будет больно. Я позабочусь об этом. Не люблю женские крики.

Лан набрала воздуха и забыла выдохнуть. Боли действительно не было, была только кровь. И опустив голову она с ужасом смотрела, как ручейки её крови пачкают её кимоно, её кожу, стекают на пол, лишая её чего-то куда более важного, чем она всегда считала.

А потом вспыхнул огонь. И зарево этого огня подсказало ей, что она сделала большую ошибку. Только теперь нет никого, кто мог бы её защитить. Нет никого, чьё имя только давало ей спокойную жизнь и точное знание того, что никто её не тронет.

И в целом мире… она осталась одна…

С расширенными глазами, поломанной куклой, без костей, девушка сползла на пол и разрыдалась.

Змей дёрнул плечом, повернулся и чуть не споткнулся под задумчивым взглядом Эммануэль.

– Эми?

– Знаешь, кто самые опасные в мире? – спросила тихо оперативница. – Женщины. Преданные женщины или возомнившие себя такими, ревнивые или те, которые винят мужчин в чём-то. Если бы она винила во всём, что случится с ней впоследствии, Ли Вана – это не было бы проблемой для нас. Но она будет винить тебя. И однажды наберётся достаточно сил, чтобы создать большие проблемы для окружающих.

Грустно улыбнувшись, Эми наклонилась и вытащила пистолет из руки обмякшей Лан Тинг.

– Не стоит оставлять позади себя живых женщин, которые настолько ненавидят тебя, Змей. Особенно, когда до них с большим запозданием доходит, кого они любили на самом деле, ради кого старались, ради чего именно.

Присев на корточки, Эми приподняла кончиками пальцев лицо Лан к себе. Даже сейчас, в слезах, с потерянным взглядом, азиатка была потрясающе красива. Дивный цветок, восхитительная дикая орхидея.

Вся в крови. Сломанная. Но ещё не растоптанная.

– Знаешь, у тебя был шанс, – сообщила Эми негромко. – Если бы ты кинулась за ним вдогонку, пересекла океан и была с ним рядом – у тебя бы всё получилось. Если бы ты с самого начала была для него чуть более ценной, он бы никуда не ушёл. Хотя тогда я всё равно смогла бы его однажды у тебя забрать. Ты потеряла его сама.

– Ты ничего не понимаешь! – Лан перешла на горячечный шёпот, – ты ничего не понимаешь! Ты ничего не понимала! Ты ничего не знаешь! Ты даже его имени не можешь назвать!!!

– Я могла бы оставить тебя в этом неведении. Я могла бы позволить тебе думать всё, что ты хочешь. Но… по меньшей мере, я хотела бы, чтобы ты знала, почему я не оставлю тебя в живых. Именно я. И Змей ничего не станет с этим делать. Не захочет. Потому что посчитает, что даже если я не права, я имею всё равно право на такой поступок.

– Ты не можешь!

Эми покачала головой:

– Ты ничего не поняла, Лан. Ни-че-го. Знаешь почему дракон Рю не назвал Ли Вана своим преемником? Почему так и не сказал, что именно его младший сын должен править? Потому что он считал, что Ли Ван не удержит власть, не сможет удержать Триаду. Он был слаб, этот домашний болезненный ребёнок, зацикленный на ненависти перед старшим братом. Он не стал достойным клинком. Зато старший сын – был им. Он был им с самого начала, поднимаясь с каждым годом всё выше и выше по лестнице мафии, а потом пропал. Дракон Рю быстро осознал свои ошибки, а потому – готовил план по возвращению своего сардара в Триаду. Не один, у него было несколько путей, чтобы вернуть старшего сына обратно, и одним из них – кризисным, была я. Меня когда-то похитили, чтобы через меня заставить Змея вернуться. Не получилось, и тогда в действие вступили более длительные планы, старинные законы. Они… все они, вся верхушка Триады ошиблись только в одном – Змей уже мой. Он был моим, и я никому его не отдам. Ни этому преступному грязному миру, ни этому дну, куда так старательно его тащили, ни, если понадобится, древним законам. Это мой мужчина. Только мой. И всему остальному миру придётся это запомнить. Понимаешь? Даже Дракон Рю признал, что этот мужчина мой.

– Ты не понимаешь, – Лан вскинула голову, гордо улыбаясь: – Тебе никогда его не узнать! Тебе никогда не познать его так, как познала его я. Ты другая, ты чужая.

– А, знаешь главная досада, Лан? Это русский человек – загадочная душа, это русского понять никто не может. А вот русский человек может, если захочет, понять кого угодно. Он для меня ещё не открытая книга, но я уже делаю шаги к тому, чтобы прочитать ещё пару страниц из его жизни. А, и кое-что ещё, – наклонившись вниз, тихим шёпотом, так, чтобы Змей ничего не услышал, она добавила что-то ещё.

А всё, что осталось мужчине – это увидеть результат. Лан в одно мгновение оказалась растоптана, не просто сломана – было подорвано то, что составляло суть её жизни.

Потом раздался только выстрел…

Эми, убрав пистолет за пояс, повернулась к Змею, молча на неё смотрящему, потом он тихо спросил:

– Что дальше?

Эммануэль покачала головой:

– Ты так ничего и не понял, да? Женская душа загадочная штука, Змей. Она любила тебя, правда, до неё дошло это слишком поздно. А дальше.. Что ж, думаю, мы сейчас поднимемся наверх, встретимся с командой по спасению наших душ. Ты, – провела она пальцами по кровавым пятнам, выступающим из-под тугой перевязки, – отправишься в госпиталь. А я... Я найдусь рядом…

Её ещё хватило на улыбку, а потом она просто завалилась на руки Змея, ни на что больше не реагируя. Даже у блистательной капитана Борисовой-Лонштейн был свой запас прочности, и только что он подошёл к концу...

Эпилог

В мире всё конечно, рано или поздно, плохое и хорошее, тяжелое и простое – всё заканчивается. Ничто не едино, ничто не жестко определённо. Каждый может однажды поменять своё мнение, то, что было очевидным, то, что казалось нужным, то, что казалось самым-самым важным, неожиданно теряет своё значение. И тогда застывшее приходит в движение, и тогда открываются новые двери, и тогда… мир меняется.

Эми, отложив в сторону световое перо, подтолкнула планшет к Змею, чуть устало улыбнулась:

– Шестой раз я переписывать это не буду! Так и знай.

Начальник русского патруля смотрел на неё пристально, потом вздохнул:

– Ты … ты…

– Да, я понимаю, что это шокирует. Понимаю, что это не то, что ты от меня ждал, да и вообще, это не та ситуация, которую легко было бы представить в моём исполнении. И вообще – ты сам настаивал, чтобы я это сделала. Теперь чего ты от меня хочешь?!

– Эми…

– Да-да-да. Конечно, конечно, плохие мысли, плохие дела, плохая компания. Но теперь, когда больше нет Гюрзы и больше не Триады, русский патруль справится сам. К тому же, сам подумай, капитан Борисова-Лонштейн успела стать легендой. Легенды должны уходить красиво, умирая. А умирать я пока ещё не хочу. Так что… я предпочту просто уйти. Пусть это будет не «красиво», но зато я останусь живой. У меня ещё у моей воспитанницы сегодня первый бал. Будет красивый зал, свечи, розы, красивые мужчины и женщины, будут шелестеть платья, сверкать драгоценности – разве я могу это пропустить?

– Эми, – Змей опустил голову, взглянул на буквы, словно они могли успеть поменяться.

– Нет, я не пожалею. Ты знаешь, я достаточно упёрта, чтобы не признавать очевидного. Но теперь до меня это дошло. Я уже давно должна была покинуть патруль. Это не моя работа, это не моя территория. К тому же, у тебя теперь под началом отличные люди. Мало того, что вернулась Антик, так у тебя ещё и новый отличный стажёр. Правда, я ещё не знаю, какое имя выберет Линдр.

– Только этого мне не хватало. Глава Чёрного льва в русском патруле в качестве патрульного?!

– Не переживай, он будет отличным патрульным. А его группировка была распущена несколько часов назад.

– Эми!

– Да-да, я опять знаю больше, чем ты, ты негодуешь. Считай, что я прониклась и оценила.

– Может всё-таки…

– Нет, хватит. Я отдала слишком много лет патрулю. Не сделала слишком много того, что нужно было сделать. К тому же… мне никогда не хватит смелости сделать этого потом, сейчас эта смелость есть, поэтому я это делаю.

– Ты?

– Никакого срока отработки. Мне ещё положено четыре недели догуливать больничный, так что… к тому же, кому мне передавать дела? Мои все дела закрыты, зачастую с тем учётом, что живых в них попросту не осталось, – Эми улыбнулась, снова взяла и покрутила меж пальцев перо, снова отложила его в сторону. – На патруле жизнь не заканчивается. У меня есть полгода, чтобы освежить навыки… мирной жизни, чтобы вспомнить, как это было. И вернуться в институт. Преподаватель с боевым опытом, я буду звездой на кафедре джампа.

– Ты и без того звезда.

– Да, я знаю.

– Эми…

– Я знаю, – кивнула девушка. – То, что я ухожу, не значит, что мы перестанем все быть друзьями. Просто, возможно, станет немного легче. В той или иной мере. Например, я не буду ссориться с Кайлом за место у окна. Фея не будет на меня ругаться, что на мне опять закончился кофе у кофемашины. Русалка и Карыч не будут прятать от меня дела, чтобы я не вмешалась. Работа пойдёт стройнее, станет упорядоченнее.

– Хорошо. Какие планы?

– Долечиться до конца. Возможно, провести пару недель в тропиках. Побывать на первом балу Рашель. Выиграть гонку на роликах, а то просто стыдно, столько времени катаюсь, а до сих пор не была на первом месте по международному первенству. Возможно, наконец-то, научусь кататься на серфе. И обязательно нужно сделать ремонт дома…

– Ясно, – Змей вытащив перо из пальцев Эми, поставил широкий росчерк на её документе. – Тебе?

– Нет, я уже собрала вещи, помогать не нужно.

– Со всеми попрощалась?

– Да. Ну, сам знаешь, у меня скоро день рождения, так что думаю, устрою шашлыки. В отличном месте, где самая подходящая полянка для этого. Я не буду жалеть. Это просто то, что я должна была сделать.

– Хорошо. Удачи… Эми.

– Удачи, Змей, – оперативница кивнула, поднялась и двинулась к двери расслабленной походкой.

Хлопнула дверь… Змей остался сидеть, глядя устало на электронную папку перед собой.

Кайл появился в кабинете, буквально дрожа от ярости:

– Ты её отпустил?! Ты просто взял и отпустил её?!

– Я не мог её держать, просто потому, что не хотел её отпускать.

– Ты же…

– Кайл, – поморщился Змей. – Ей будет безопаснее в стороне от патруля. Пока простые военные и патрульщики считают её легендой, верхушка отлично знает, кто стал тем камешком, от которого пошла лавинная чистка в военных структурах. Нет Эммануэль, нет попыток её убить, до неё добраться, как-то ей навредить. К тому же, ты всегда можешь сходить к ней в гости или пригласить на чашку кофе.

– А ты?

– Что я?

– Змей, между вами чёрная кошка пробежала?! Что это… было?! Вот всё это?!

– Мы разошлись во мнениях по паре вопросов.

– И ты её отпустил?! – возмутился Мерцающий, – как ты мог?

– Я могу многое, Кайл. Но вот отпустить её не могу никак. Я просто дал ей время подумать. Это тоже имеет свою цену. К тому же, до академии джампа пара улиц. Соскучишься – сможешь навестить. И… кыш из моего кабинета. Мне нужно работать.

– Маньяк! – огрызнулся Кайл, двинувшись к дверям, на мгновение остановился. – Мы так и скажем потом, что ты маньяк!

– Да-да, – кивнул Змей, – иди, иди.

За Мерцающим закрылась дверь, но работать начальник русского патруля не стал. Смотрел на заявление об увольнении капитана Борисовой-Лонштейн и не ощущал по этому поводу радости.

В среде военных шла чудовищная перестройка, лихорадило государственный аппарат, Сатана пропал. Патрули тряслись, и снова проводился аудит. На благонадёжность проверяли всех, начиная от самого малого техника и заканчивая директорами.

По идее самому Змею нужно было ещё полмесяца провести в военном госпитале, но там он не задержался. Сбежал куда раньше, не в силах находиться на одном месте! Ему нужно, нужно было что-то делать, что-то решать. Хотя нет. Решение было принято уже очень давно. Осталось только с ним смириться…

***

Рашель нервничала, крутилась около зеркала и таращила на своё бледное отражение огромные глаза.

– Раш, прекрати, – Эми в платье цвета морской волны показалась из гостиной, застёгивая на предплечье браслет в виде змеи, удерживающий длинные перчатки. – Ты так смотришь, словно за пару дней после последней примерки, когда ты себе безумно понравилась, что-то изменилось. Что с тобой?

Девочка потрясла головой, нервно покачала завитки волос на шее:

– Я ещё ребёнок… Эми, я такая маленькая… а он… он… что мне делать?!

– Все дети когда-то вырастают. Кто-то раньше, кто-то немного позже. Тебе не обязательно спешить и принимать решение «прямо сейчас» и «немедленно». Это всего лишь твой первый бал. Ты – прекрасна, как первая звезда над небосводом. И твоё платье, и твоя причёска, и едва уловимый макияж. Ты как бутон розы, который только начал распускаться. Так что, не спеши проживать года торопливо. У тебя впереди учёба, много учёбы, у тебя есть молодой человек, с которым ты сегодня идёшь на бал. Почему бы просто не получить удовольствие от этого?

– Я боюсь.

– Чего именно?

– Всего. И сразу… – Рашель повернулась. Платье цвета полураспустившейся нежной розы взвихрилось у её стройных ног. – Я так боюсь!

– Кажется, это называется взрослением, – подойдя ближе, Эми на мгновение прижала девочку к себе. – Но тебе нечего бояться. Знаешь, как говорили… в патруле, ты боишься, когда идёшь на дело, только тогда, когда за твоей спиной – никого нет. А у тебя есть, настоящий ангел, на роликах. Так что выше нос. Сегодня бал, который ты отлично проведешь. Ты будешь танцевать, смеяться, общаться с друзьями, и старайся не очень ревновать Макса.

– Не очень?

– Да. Не очень, – Эми улыбнулась. – Звонок в дверь. Кажется, это твой кавалер.

– А ты…

– Не пропаду. Прекрати так волноваться! И сделай что-то с этим перепуганным лицом. А то такое ощущение, что сейчас твой принц поведёт тебя не на бал, а на съедение дракону.

– С него бы сталось. Он же неправильный принц, – выдала Рашель на автомате, а потом засмеялась.

Эми улыбнулась, одобрительно кивнула и повернулась к подошедшему Максу. Суперзвезда, немного пижон, немного раздолбай и потрясающий красавчик. В белоснежном костюме и с букетом кремовых роз.

Только взглянув на него, Рашель расплылась в счастливой улыбке, позабыв о своих волнениях.

Макс, предложив ей руку, взглянул вопросительно на Эми:

– Профессор?

– Увы мне, сегодня я вручаю прекрасную принцессу целиком под твою опеку. Но я буду рядом.

– Хорошо, позвольте, леди? – взглянул он на Рашель.

Девочка кивнула, и пара пропала. Эми улыбнулась одобрительно, зная, что её подопечная находится в надёжных руках и подошла к зеркалу, провела пальцами по собственному отражению.

Не то, чтобы это её действительно волновало, но вся эта история чересчур затянулась. Настоящий Власов под другой фамилией вернулся в строй – в шестой военный сектор, его главой, история повторялась. Котик возглавил первый сектор.

Русский патруль искал нового секретаря. Лан Тинг «уволилась».

Рашель отправилась на свой первый бал.

Всё менялось. И она тоже.

Наверное, в переменах нет ничего плохого, вот только… почему же было так страшно? Погладив витой браслет на руке, пришедший сегодняшней почтой с карточкой без подписи, Эми взглянула на собственную сумочку. Впервые за очень долгое время внутри не было пистолета. Что ж… иногда не так уж и плохо пожить жизнью обыкновенного человека.

Просто танцевать на балу.

Правда, обычно «парии» французской аристократии не танцуют с самыми влиятельными людьми.

Просто смеяться со знакомыми, неожиданно встретившимися здесь.

И не забыть сделать Леде комплимент, потому что прекрасная леди Дракула на балу во французском обществе выглядела потрясающе. А вот Серхио было и не узнать, ну, по крайней мере, хоть об этом графу Монтесье пришло в голову позаботиться. Впрочем, Эми понимала, он не мог пропустить первого бала своей дочери.

В очередной раз поспорить с Линдром. А потом, на радость немногочисленным знающим, перестрелять в тире на крыше главу распавшейся преступной группировки.

Присматривать за девочкой, которая так много значила для неё самой и для её жизни.

Ощущать себя счастливой и в то же время немного уставшей.

Кому-то пора было перестать быть «капитаном русского патруля», правда, кем теперь ей быть Эми не знала. В новой жизни, как оказалось, было очень, очень много того, о чём она не догадывалась.

О чём ей тоже предстояло узнать…

Ушла пьянящая счастьем ночь, укатила прочь вихрями огней, фейерверков, цветов. Серхио и Леда отправились в круиз по Сене, а оттуда – на работу, каждый в свой отдел. Линдр отправился представляться на своё новое рабочее место, Макс – на фотосессию. Ювелир, который потратил последние дни на настоящее произведение своего искусства, устало смотрел на заказчика, с ужасом понимая, что это было не более чем вступительным испытанием. Заказчик просто хотел убедиться, что всё пройдёт отлично.

Профессор Борисов заканчивал собирать вещи. Их лабораторию переводили куда-то в тёплые края.

Частный детектив и его взбалмошная и ветреная секретарь в очередной раз ссорились, выясняя, каким должно быть их следующее задание, сошлись на том, что в кои-то веки «безопасным».

Кайл уснул в своей квартире над буклетами с парками развлечений. Фея, пришедшая будить его с утра, только покачала головой и впервые решила сварить ему кофе…

Рашель сладко спала в своей комнате, и девочке снились чудесные сны.

Эми сидела на крыльце, босиком, в тренировочных шортах и топике, с накинутой на плечи мужской рубашкой. Рядом дремал огромный пёс, а первые рассветные лучи касались ласковой негой стен её дома, высоких сосен.

Воздух пах дурманно и так сладко, что она не выдержала, зажмурилась, словно кошка, а когда открыла глаза – она уже была не одна.

На дорожке, впереди стоял высокий мужчина, с чемоданом в руке, с белоснежной кошкой на плечах.

Видение… Ненастоящее видение, зато самое нужное.

Спрыгнув с крыльца, Эми кинулась ему на встречу, прижалась, приникла всем телом:

– Я боялась…

– Что я не приду?

– Что ты придёшь. Не ко мне.

– Боюсь, – сообщил Змей, ставя чемодан на землю и подхватывая Эми на руки, – что это случится не в этой жизни. К тому же… зачем ты подала заявление на увольнение?

– Ты хотел этого.

– Хотел, но…

– Шшш, – девушка приложила палец к губам Змея, – я проживу без патруля, а он теперь проживёт без меня. Без тебя, как выяснилось, прожить я не могу. Так что…

– Попробуем начать сначала? – Змей занес девушку в дом, поставил на пол, скользнул пальцами по змеиному браслету на предплечье. – Я знаю, что я не подарок, что со мной сложно, порой очень сложно, порой тебе очень хочется меня убить. Но у меня есть хорошие качества, и я постараюсь исправить свой характер хоть в чём-то. А ещё – е подвергать тебя опасности. Меня зовут Рюичи, и я первый сын Дракона.

– Эммануэль, – Эми с серьёзным взглядом протянула для пожатия руку, – можешь звать меня просто Эми, Рюичи. Приятно с тобой познакомиться.

– Что ж, а теперь, когда с формальностями покончено, – Змей бросил взгляд через плечо, чтобы найти белую кошку на подоконнике заинтересованно изучающей огромного пса. – Ты найдёшь для меня комнату в своём доме?

– Признаться, она теперь одна. Мне пришлось ту комнату, где ты спал раньше, переоборудовать под кабинет. И дивана в нём – нет.

– Не оставляешь мне шанса?

– Я всё жду, что ты выполнишь ту, мою давнюю детскую просьбу.

– Я думал, ты забыла, – удивился мужчина.

Эми засмеялась:

– Нет уж, этого – я забыть не смогу. И имей в виду – теперь полумерами не отделаешься! Я хочу все, в полном объеме и в полной мере, и в свое полное распоряжение.

– Прямо сейчас?

– Нет, я могу подождать. Ждала же… столько лет, могу подождать ещё и пару месяцев…

– Извини. Разборки с моими призраками заняли слишком много времени. Осталось понять, что за скелеты скрываешь за своими крыльями ты, мой ангел? И чем они грозят нам.

– А это, – Эми улыбнулась, – пусть останется на моей совести.

– Что ж, – Змей кивнул, принимая такой ответ, – тогда с тебя завтрак, потом мне понадобится твоя помощь в прогулке по магазинам, а я пока кину рубашки в шкаф.

– Я уже освободила для тебя половину, – засмеялась девушка. – И… Рюичи… – имя соскользнуло легко, словно всегда ждало возможности быть произнесённым.

– Да? – Змей на мгновение остановился около Эми, хотя его чемодан уже стоял на краю лестницы. – Хочешь что-то мне сказать?

– Д… да… Нет. Знаешь, я думаю, это подождёт.

– Что ж, подожду немного и я, – согласился он спокойно, не трогаясь с места, а потом обхватил лицо Эми ладонями, наклонился, целуя её, мягко-мягко, осторожно, окружая своей нежностью, а потом отступил и двинулся наверх.

Опускаясь без сил на пол, прижимая к полыхающим ладоням щеки, Эми смотрела ему вслед расширенными глазами и ощущала себя бесконечно счастливой, глупой и влюбленной!

Остановившись наверху, Рюичи на мгновение застыл, потом повернулся и улыбнулся, открыто, спокойно, по-настоящему:

– И знаешь, я тоже люблю тебя, Эми…

Конец второй книги

Угроза из-за горизонта

Может ли случиться такое, что неприятель станет верным союзником, лучший друг - досадной помехой, любимый человек окажется по другую сторону баррикад, а смертельная угроза будет исходить от сущего дитя?

Даже для капитана Эммануэль Борисовой-Лонштейн в обычных условиях это было бы чересчур.

Но «обычных» условий больше нет.

Что скрывают высшие эшелоны и почему одного из лучших оперативников так легко списали со всех счетов? Чем уникален «временной» джамп и почему нельзя перемещаться в космосе?

Капитан Лонштейн в отставке, Сатана - в бегах, а над всей планетой нависла угроза из-за горизонта. И чтобы спасти родных и близких «тайны трех минут» будет недостаточно...

Вместо вступления

В этом месте всегда был совершенно невероятный рассвет. Светило вставало из-за перины облаков, поднималось неспешно в безбрежное небо. Вначале едва уловимые серебристо-серые сумерки разгонялись тонкими лучиками теплых нежных тонов, а затем мир заливался потоком яркого золотого света.

Летом и зимой, весной и осенью – в этом месте мир торжествовал, отмечая праздник жизни, отмечая очередной замечательный день.

Солнце могло спрятаться за тучи, и тогда серое бурчащее, бурлящее полотно ходило над степью, угрожая пролиться стеной воды, а внизу покачивался сонный ковыль, дурманом пах хмель…

Здесь не было строений, ни одного! На ближайшие десятки, сотни километров вокруг была только степь, степь, степь.

Людей здесь тоже не было.

По идее.

Обычно.

Но так почему генерал в летах с убеленными висками с ужасом смотрел на вопиющее нарушение дисциплины?!

Нарушению дисциплины было лет 25, и язык не поворачивался назвать эту девицу женщиной! Она была… была… генерал рванул на себе мундир.

Розовая юбочка, розовый пиджачок, белая блузочка и белые сапожки. Белые волосы и глаза, как у совы! Цвета жженного янтаря. Кошмар какой-то!

Молоденький солдатик, которому вверили охрану подведомственного объекта, мямлил что-то перед этой девицей.

И подумав о том, что не зря сердце с утра кололо, ой не зря!, генерал прошагал к девице и её воздыхателю.

- Что делают посторонние на объекте?! – рявкнул он громогласным басом. Девица подпрыгнула, шарахнулась в сторону, солдатик вытянулся во фрунт. – Я тебя спрашиваю, крыса ты сухопутная, - ласково обратился военный к дозорному. – Что делает вот это нечто на объекте? Кому было сказано? Кому уже кол на голове стесали о том, что на объекте посторонних не должно быть, а? Ты почто устав нарушаешь? На вахте давно не был? Так мы быстро устроим, штрафников в Антарктиде давно ждут, там некому охранять склады!

Солдатик мялся, краснел, пыхтел, что-то пытался сказать, но перебивать того, кто выше по званию, сущее самоубийство.

Вот только прибывшая девица об этом определённо не знала.

Постучав по плечу генерала, она улыбнулась ему в алое от гнева лицо.

- А он и не приводил.

- Что?! – весь гнев из военного вышел, словно воздух из воздушного шарика. Девица улыбалась, мило так, мило…

Генерал опустил голову вниз.

Рядом с длинными ногами, обутыми в белоснежные сапожки, были две сумки. Две ярко-розовых сумки, Карл! И на верхней сумке на слишком пристальный взгляд военного подпрыгнула бело-бело-белоснежная пушистая болонка и растявкалась, как будто увидев кошку!

Сердце заболело ещё сильнее. Девица покопалась в своей розовой маленькой сумочке, сверкнул в лучах рассветного солнца серебристый пропуск эксперта.

- Профессор Борисова, к вашим услугам. И с сегодняшнего дня я здесь работаю.

Глава 1. Профессор Борисова

Комнатушка-клетушка была маленькой-премаленькой. Даром, что расположенной рядом с лабораторным блоком, куда «ссылали» на первичную практику всех новоприбывших.

«Профессор» Борисова, что очевидно тоже была такой новоприбывшей, что ещё более естественно и логично было – так это то, что никакого возмущения по этому поводу новоприбывшая не испытывала. Ни в том плане, что почти весь день продержали в кабинете, заставив заполнять гору анкет, ни в том, что ей не поверили, что это её самое что ни на есть настоящее учёное звание. Ни в том, что не поверили в наличие исследований и должных навыков. Положенным, между прочим, согласно регламенту Международной ассоциации джа-ученых. Джа – от джампер. Название, конечно, было спорным, но, как ни удивительно, взяло и прижилось!

А предлагали многое: телепортации, перемещений, смещений, векторных сдвигов и так далее, так далее, так далее. Кто во что горазд!

Само явление «джампа» - мгновенного переноса живого или неживого предмета сквозь пространство, долгое время было без общепринятого названия. Но постепенно всё улеглось, утряслось, подвелось под научную первичную базу, и ассоциация учёных занялась частностями.

Убрав длинные пряди с лица, хозяйка маленькой комнаты пощекотала за ухом подкравшуюся к ней собаку и взглянула на фотографию, остановившуюся в голографической рамке.

«Эммануэль от коллег на долгую память. Будь всегда такой же занозой, чтобы и другим было жить веселее!»

Увидь эту фотографию кто чужой, он испытал бы нешуточное изумление! Потому что девица, явившаяся под светлые очи генерала Рокосовского, на фотографии была определённо в военной форме! А тяжёлый армейский лучемёт на её плече явно был не для красивых глазок и не за-ради красивого кадра.

Впрочем, возможности у посторонних увидеть рамку и её содержимое – не было, хозяйка комнаты позаботилась об этом в первую очередь. Во избежание проблем.

Точно так же, во избежание неприятностей, был выбран внешний вид. Красавица «профессор Борисова» не была расположена к розовому цвету до такой степени, не было это и способом защиты от внешнего мира. Это было простой лакмусовой бумажкой, на что посмотрят в обществе, где ей предстояло пробыть некоторое время: на внешний вид или на содержимое светлой головы.

Ещё недавно оказаться в подобном месте в подобно виде капитан Лонштейн могла бы в одном случае – при операции под прикрытием. Но заявление об увольнении она написала хоть и под давлением обстоятельств, но отдавая себе отчёт в том, что делает. А повод добраться до одного из закрытых космодромом Меко – международной космической организации, был очень прост.

Здесь работали два человека, до которых профессор Борисова очень хотела добраться.

Хотя нет, такая постановка вопроса была по ряду причин в корне неверна. Профессор Борисова была заинтересована исключительно в теории джампа. Но ещё пару месяцев назад её можно было увидеть мельком в узкоспециализированых изданиях или во всех журналах и информационных зарубежных голографических лентах в ротациях, посвящённых развалу Гюрзы – могущественной террористической организации. Вот только представляли красавицу из русского патруля в белом похоронном мундире, как «капитана Лонштейн».

Собственно, Эммануэль Борисова-Лонштейн была сотрудницей русского патруля, теперь бывшей, а в настоящем лишь профессором математических наук в сфере приложения векторного преобразования, проще говоря – джампа. Говоря ещё проще языком исключительно фантастическим – телепортации.

Эми, так называли капитана близкие, оказалась в степях из-за человека, который когда-то был близок с Сатаной, и из-за профессора Дашко, который имел в научных кругах весьма специфическую репутацию по одной причине. Профессор был достаточно неосторожен, чтобы коллеги узнали о том, что он изучает явление временного джампа. Репутация достопочтенного учёного была на этом кардинально подорвана. Но именно она привела Эммануэль сюда, в Двенадцатый корпус Меко.

Если же начать с самого начала, то вернуться пришлось бы во Францию, когда капитан Борисова-Лонштейн, тогда ещё не обладавшая таким званием, училась кататься на роликах класса «агрессив» и свалилась в старую дамбу. Ненароком спася жизнь заложницы там запертой.

Юная графиня Рашель Монтесье стала пропуском для Эммануэль в мир французской аристократии, а также случайной ступенькой к одному чудовищному делу – к делу террористической организации Гюрза.

История там была запутанная, перепутанная, местами совершенно безумная, но в общем итоге, русский патруль под началом чудесного Котика собрал себе в напарники самых разных людей, общим миром навалились, и от Гюрзы не осталось ничего. Вот только в процессе выяснения всех обстоятельств открылся факт существования некоторого человека, который использовал Гюрзу как своих карманных террористов.

Таинственный некто получил кодовое имя Сатана, Эммануэль решила, что она разобралась с личными проблемами в лице одного противного мужчины, который по насмешке судьбы был её напарником, но как оказалось впоследствии – она была неправа.

Вредный Змей не желал пускать Эми в свою жизнь, потому что количество скелетов в его шкафу было мало совместимо с жизнью, и прошлое его догнало. Пока Эммануэль пыталась добраться до Сатаны и хотя бы собрать все данные воедино, азиатская мафиозная группировка Триада пыталась активно развалить русский патруль.

Со счётом два – ноль «матч» между русскими и криминальным миром подошёл к концу. Эми уволилась, Змей, наконец, признал свои чувства, красавица Рашель, опекунство над которой Эммануэль оформила с большим удовольствием, недавно станцевала на своём первом балу…

А от Сатаны пришло письмо.

Естественно, Эми и в голову бы не пришло, что этот человек, всё время прятавшийся так близко от неё, погиб. В конце концов, за время расследования она насчитала как минимум четыре его смерти!

Но получить письмо от него было странно.

К тому же, такое письмо, словно они были добрыми друзьями!

«Здравствуй, Ангелочек.

Я долго думал, хочу ли я тебе написать.

Ведь именно благодаря тебе я лишился всех своих покровителей и теперь вынужден скрываться, в очередной раз поставив точку на всех своих планах. Потом я подумал ещё немного и решил, что не вижу в этом ничего страшного.

В отличие от своего отца, во многом замечательного человека, хотя и действительно с душой дракона, Ли Ван – не дотягивает ни по каким параметрам. Из него никогда не получилось бы достойного правителя всего мира.

Люди сейчас стали скромными, скрытными, слабыми, так что с правителями, даже возможными, большая проблема. Даже и не знаю, к кому обратиться и от кого получить то, что мне надо.

Один из самых лучших вариантов, который только можно представить на текущий момент – это ты, Ангелочек. Не хочешь править миром?

Странно, мне даже не нужно видеть тебя, чтобы знать точно, что сейчас ты скривила нос, совершенно как кошка, и возмущенно бурчишь. Не бурчи. Это был просто вопрос.

Ты откажешь. Все отказывают.

Но есть кое-что более интересное, что я хотел бы с тобой обсудить. И то, о чём я хотел бы тебя предупредить. Ты мне нравишься, Ангелочек, поэтому твои слёзы не то, что я хотел бы увидеть.

Не дай своей протеже войти в мир джампа, иначе тебе придётся её хоронить».

На этом письмо обрывалось.

Сатана не врал, ему было выгоднее говорить правду, а Эми пришлось заняться тем, чем заниматься она не планировала – начать собственное расследование на вольных хлебах.

И для начала ей нужен был корпус Меко и профессор Дашко.

Хочешь познать врага своего – познай силу его и слабость.

С этого Эммануэль решила начать. Познать силу Сатаны, изучить его временной джамп. Должно же было хоть кому-то, что-то известно?

И эти письма…

Сатана написал не одно письмо, а она – отправила ему ответы. На каждое. На каждое бумажное письмо, отправляемое каждый раз с другого конца света! Словно умный враг издевался, говоря о том, что его невозможно поймать, невозможно достать.

Конечно, у таких посланий могло быть ещё какое-то значение, но что-то в это мало верилось.

Взглянув на маленький карманный терминал, Эммануэль спрятала его под подушку. До прохождения проверки службы внутренним контролем все контакты с внешним миром были под запретом. Не то, чтобы очень смущало или раздражало, но рука так и тянулась к приборчику. К тому же защита в корпусе была – кот наплакал! Вот только, профессор Борисова не имела ничего общего по документам с капитаном Лонштейн, и таковой ситуация и должна была оставаться.

Оружия у Эммануэль с собой не было, на гражданке не положено, но никто в корпусе не блокировал джамп, так что по необходимости вооружиться для неё не составило бы труда.

К тому же, ещё были связи, которыми можно было бы воспользоваться в случае чего.

Но всё же самым быстрым способом добраться до профессора – был путь через корпус, а значит надо было хотя бы временно подчиняться правилам.

Погладив белую пушистую болонку, Эми подумала о том, что всё же с количеством стабилизаторов она дала маху.

Потом забралась в кровать, накрылась с головой и мгновенно уснула. Она не была гражданской, кто в таких бы обстоятельствах извертелся бы в ожидании утра. Она не нервничала и не психовала на этапе заполнения бумаг, всё, каждое слово, что она написала, имело соответствующее документальное подтверждение. А то, чего не должно было там быть отображено, писать, очевидно, Эми не стала.

Утро было сонным, двинувшись на закрытую парковую зону выгулять собаку (на территории огромного подземного корпуса были и свои парки), Эммануэль раскланивалась с практикантами и молодыми учёными. Насколько ей было известно со слов прадеда, поднявшего по просьбе шебутной правнучки свои связи, некоторые здесь в блоке «практики» застревали на несколько лет. Только счастливый случай мог позволить перепрыгнуть дальше – в должность личного ассистента и помощника кого-то из учёных. А уже оттуда можно было плавно добраться до отдельного лабораторно-исследовательского блока и уважения как состоявшегося учёного.

Ничего из этого Эммануэль не интересовало. Её стол в кабинете дома был просто засыпан предложениями работы. Другое дело, что она знала точно, что счастливый случай вот-вот последует, и связан он будет с профессором Дашко.

Его личный ассистент, обаятельный молодой мужчина, наконец-то, прорвался сквозь груду своих технических деталей и таки доказал теорему Маунта. Сейчас, Эми знала это совершенно точно, счастливый новоиспечённый учёный собирал вещи. Его ждали во Франции, в университете, посвящённом исследованиям медицинского джампа.

А место личного ассистента профессора Дашко становилось вакантным.

Эммануэль не собиралась его занимать, но собиралась воспользоваться процессом «выборов» специально для того, чтобы задать парочку вопросов. Конечно, не как в опросниках, которыми всегда славилась капитан Лонштейн, но хотя бы немного, чтобы знать, с чего начинать. Что вообще уже известно в сфере временного джампа, пусть даже и в категориях полного доказанного отрицания.

- Мисс! – мужчина в ливрее обслуживающего персонала Меко преградил Эми дорогу, когда она раздумывала, куда свернуть в парке. – Сюда нельзя.

- Нельзя? – удивилась девушка, крепче сжав свою болонку. – Я думала – парк полностью открыт!

- Нет, мисс. Сюда нельзя. Рестрикт-ареа. Запрет.

Русский язык давался лакею тяжело. Девушка пожала плечами и повернулась. Собачка облаяла парня и затихла под мышкой у хозяйки.

Значит, нет никакой ошибки. Парк действительно был ключевым связующим звеном, между разными лабораторными блоками. На карте были белые пятна, и именно по той дорожке, куда Эммануэль хотела пройти, можно было их закрыть.

Новость хорошая – там действительно что-то есть.

Новость плохая – она могла привлечь внимание этим неосторожным появлением.

Следовало ненадолго притихнуть.

И Эми собиралась четко следовать этому правилу.

Вот только служба безопасности двенадцатого корпуса считала иначе.

Вызов к ним поступил сразу же после того, как Эми закончила завтрак и с толстой стопкой электронных папок направлялась в третью лабораторию, которая сейчас пустовала. Насколько она могла прикинуть расклад, учёному нужно было ещё четыре дня. Через два – в Меко собирались устроить «мальчишник» для него, значит, объявление о том, что профессор Дашко ищет ассистента, должно будет появиться в районе следующего понедельника.

СБ Двенадцатого корпуса была одной из самых неповоротливых, поэтому, по расчётам Эми, визу на её документы могли поставить не раньше четверга текущей недели. За день до мальчишника. То есть вместе с визой, профессор Борисова должна была получить и приглашение туда.

А вместо этого – пришел вызов в СБ.

Кабинет, куда провели профессора, был пуст. Стол, стул, закрытое жалюзи окно. Если Эми прикинуло правильно – то окна за ним как раз и не было. Глухой сектор, без окон, сектор СБ. Что-то пошло не так.

Следом пришёл и ответ, что да, действительно, не так. Яркий свет ударил по глазам, болезненной вспышкой, до рези. Под веками зачесалось и слёзы покатились сами собой. Естественно, никого в кабинете не появилось.

Добро пожаловать. Методика не СБ, военная методика допроса. И у этого света имелся ещё один интересный побочный эффект – эффект просвечивания верхних слоёв одежды.

- Между прочим, - сухо заметила Эми, прикрывая глаза рукой, - за такое не бьют по рукам, за такое шаловливые ручки сразу выдёргивают из плеч. Целиком. Так что, или выключайте, или сразу начнём с обвинений в сексуальном домогательстве. И да, не смотрите с таким ужасом. У меня действительно бельё с кружевами и черепами. И если не хотите, чтобы черепами в моей коллекции стали ваши головы – выключайте шарманку.

Свет погас, вместе с ним – практически мгновенно открылась дверь, и в кабинет шагнул мужчина. Высокий, роскошный «самец» с журнальных обложек. Глядя на него, можно было легко потерять голову. Роскошная мускулатура, роскошная внешность, грива пепельных волос, бронзовый загар, белоснежная профессиональная улыбка в тридцать два зуба, ярчайшие зелёные глаза и очаровательная ямочка у губ, напоминающих изгибом лук Купидона. При его виде нормальные женщины экзальтированно визжали, а Эми захотелось застонать и побиться головой об стену.

- Так вот вы какая, профессор Борисова, - дойдя до незанятого стола, мужчина сел на его край, показал на стул Эми. – Прошу, профессор. Садитесь. Разговор нас ждёт долгий и интересный. Не буду спрашивать, откуда вы знаете о просвечивающем свойстве военного лазера, допускаю, что моя бывшая жёнушка могла вам много интересного рассказать. Но теперь я послушаю вас, я внимательно послушаю, что вы забыли на территории двенадцатого корпуса Меко. Насколько мне известно, вы сейчас занимаетесь каким-то научным исследованием. А раз уж вы здесь, значит в подведомственном мне корпусе что-то неладно.

Эми молчала, лихорадочно прикидывая стратегию поведения.

Мужчину звали Анджей Луговски. Он был военным аудитором, отличным профессионалом своего дела, по человеческим качествам редкой гадостью, хотя точнее было бы сказать другое слово. В студенческие годы из имени «Анджей» появилось «Энджи», кто-то решил, что это созвучно с «Ангелом», и так и повелось. Явление мистера Ангела (внешность располагала) выносило вперёд ногами всех на подведомственном ему объекте: женщины падали в обморок от его красоты, мужчины от ревности, начальство от того, что он творил.

В военных кругах и приближенных к ним куда чаще Анджея называли Джей.

И да, Эми лично с ним не была знакома, за глаза знала очень много интересного. В конце концов, было бы странно не знать первого мужа своей лучшей подруги!

Они были впечатляющей парой – Ангел и леди Дракула.

- Анджей.

- Можно просто Джей, Леда наверняка говорила, что я не переношу ни полное имя, ни его ангельское сокращение. Да вы садитесь, Эммануэль. Стул удобный, без заноз.

- Ага, чтобы вы надо мной нависали. Спасибо. Мне и тут у фальшивого окна, знаете ли, неплохо.

- Какая умная девушка, - ухмыльнулся Анджей, закинув ногу за ногу. – Что вы тут делаете, профессор?

- Могу, Джей, задать тот же самый вопрос вам. Что вы делаете в двенадцатом корпусе? С каких это пор военный аудит приезжает по выездам в такие места?

- С тех пор, как русские патрульщики, идиоты безголовые, сцепились поочередно вначале с Гюрзой, потом с Триадой, - отозвался мужчина равнодушно. – Лучше бы они просто совершили дружно массовое самоубийство, чем творить такую… бред. – В последний момент Джей вспомнил, что разговаривает всё же с дамой и заменил грубое окончание фразы на более вежливое и спокойное. – Теперь военный аудит не только по патрулям отправили, но ещё и по полицейским отделам, и по корпусам Меко. Не самое приятное занятие.

- И услышав знакомую фамилию, вы решили, что надо развлечься и отвести душу?

- Точно! – отозвался Анджей радостно. – Вы же не будете возражать?

- Буду. У меня есть планы и нет желания тратить своё время на заигравшихся мальчишек, которым давно пора высунуть нос из песочницы, - мило улыбнулась Эми. – Глядя на вас, могу сказать, что Леда была права. После вашего развода прошло уже сколько? Четыре года? А вы до сих пор не повзрослели.

- Милая, - встав со стола, Анджей дошёл до окна вразвалочку, наклонился, разглядывая профессора. – Ты за базаром следи. Если захочу, то я твою карьеру тут и похороню. Поняла меня? Не знаю уж, за какие заслуги тебя в этот корпус впихнули. Перед кем ты так активно раздвигала свои хорошенькие ножки. Но здесь это не пройдёт.

Желание врезать в эту смазливую рожу было очень велико, но Эми сдержалась. Почтенные профессора не распускают руки. И даже ноги. Особенно ноги! Хотя и стоял этот «мистер Ангел» на диво удобно для болевого приёма.

- Завидно? – улыбнулась Эми нежно. – Не перед кем было в своё время раздвинуть ноги и пришлось подниматься самостоятельно? Сочувствую. Очень сочувствую. А теперь убери от меня свою рожу, воняющую перегаром. И сообщи по пунктам, какие проблемы с моими документами. В противном случае, к обвинению в домогательствах, я добавлю оскорбление личности словом и делом.

Джей застыл на середине движения.

Эммануэль улыбалась, только глаза оставались ледяными. Сносить молча оскорбление? Нет уж. Профессор Борисова никогда не позволяла себя оскорблять и оставаться потом безнаказанными.

- Итак, - повторила она почти весело. – Мы работаем? Или вы дальше пытаетесь потешить своё самолюбие и тщеславие за мой счёт, Анджей?

Так и хотелось, так и подмывало добавить «мистер Ангел», но это было бы на диво неосмотрительным решением.

- Я проверю каждую твою бумажку, каждую строку, и если хоть где-то я найду хоть какую-то подозрительную деталечку, хоть что-то будет необъяснимо, ты вылетишь отсюда быстрее, чем успеешь мяукнуть, поняла?

Эми молча смотрела и улыбалась, зная, что её улыбка бесит этого мужчину сейчас больше всего на свете. К тому же, вот что-то, а мяукать она не умела. Нападала всегда мгновенно, отрывая от жертвы громадные куски. Как там её назвала одна девчонка из предыдущего дела? Белой акулой. Вот!

- Полагаю, что мы договорились, - вежливо согласилась Эммануэль. – Вы качественно выполняете свою работу, я соблюдаю регламент двенадцатого корпуса. У вас сейчас есть ко мне какие-то вопросы, Анджей? Или я могу продолжить следование своим планам?

- Где вы будете? – процедил мужчина сквозь зубы.

- На ближайшие несколько дней, пока мне не дадут допуск, я буду в третьей лаборатории.

Повернувшись на каблуках форменных сапог, Анджей выскочил за дверь. Эми проводила его недоуменным взглядом, собрала папки и двинулась в сторону лабораторного корпуса. Да, конечно. Она знала, зачем с такой скоростью аудитор метнулся прочь – чтобы расставить жучки по всей лаборатории.

Но профессор Борисова действительно собиралась заниматься тем, что делают в лабораториях, исследовать. Раз уж так получилось, что она оказалась в месте, где всё создано для того, чтобы заниматься наукой, не просто «можно», нужно было поддаться одной из своих самых больших слабостей в жизни.

Помимо науки в их числе значились как живые люди, так и определённые хобби. Профессор Борисова не представляла свою жизнь без джампа, роликов класса «агрессив», компьютеров… И людей… любимого прадеда, любимой подруги Леды, любимой воспитанницы Рашель, ставшей практически младшей сестрой, и любимого мужчины Змея. Конечно, Змей это было всего лишь прозвище, прозвище бесстрашного и пугающего начальника русского патруля. Но называть его Рюичи Эми до сих пор не привыкла. Да и он сам, говоря откровенно, совершенно отвык от собственного имени.

Про их отношения можно было написать дамский роман, но при этом не передать и десятой доли того, что между ними было, и чего между ними никогда не было.

И всё равно успех был бы обеспечен: спасение прекрасной заложницы из плена, поцелуи украдкой, отношения на работе, снова спасение, мимолётная ласка и удивительно нежная забота, ревность и соперница. Целый «букет».

К сожалению, же даже нельзя сказать, что не заболеваний! Потому что это была уже не любовь, со стороны Эми, это была болезнь. Она болела этим гадом чешуйчатым так, как не болела никогда ни по кому другому. С первого взгляда, с первого появления в патруле, когда его несчастного назначили её наставником, а потом и напарником, и до самого конца.

Подозревала здраво Эммануэль, что это та самая любовь, которая до гробовой доски, и теперь у неё был шанс до неё добраться, до естественной смерти, в смысле, а не быть убитой где-то в перестрелке или когда у кого-то окончательно сдадут нервы из-за «капитана Лонштейн». Прецеденты были.

И сейчас ей так безумно хотелось услышать его голос. Позвонить, поговорить, рассказать о чём угодно, спросить, как он сам, как Рашель, как дела в патруле, но…

У профессора Борисовой было дело, а фамильное упрямство прадеда воплотилось в правнучке в полной мере. Поэтому как бы ни было сложно, как бы ни было тяжело, она не собиралась сворачивать с пути.

В конце концов, раз уж он здесь, должна же она получить ту информацию, которую хочется?!

Ну, и немного исследований провести тоже. Перед преподаванием в академии джампа нужно было успеть проверить пару теорем и изучить одно интересное частное приложение. Чтобы было чем запугивать и заинтересовывать студентов!

Профессор Борисова шла по коридору с мечтательной улыбкой. Вокруг неё в воздухе уже порхали голографические символы, пока она выбирала, с чего начнёт. И это было настолько обыденным явлением в двенадцатом корпусе, что никто и не обращал внимания.

Обычно.

Потому что сейчас с профессора сразу несколько человек не сводили взглядов. Были взгляды и обрадованные, были испуганные, были непонимающие. А один взгляд, если бы только Эми его уловила, обжёг бы её дикой, неприкрытой, ярой ненавистью.

Но в голове у Эммануэль были цифры, векторы и формулы, и посторонние взгляды остались просто взглядами, а один путь, по которому можно было пойти, взял и просто закрылся.

Мир продолжал меняться.

Глава 2. Шумный вечер

В ночь накануне общей вечеринки учёных и их ассистентов не спали многие. Кто-то, как, например, профессор Борисова, засиделся в лаборатории до утра. Кто-то погряз в отчётности с головой, кому-то не хватило времени, чтобы наговориться с любимыми и дорогими.

Джей не спал в ту ночь совсем по другому поводу. Военный аудитор, хорошо знакомый с директором двенадцатого корпуса, взял на себя обязанность перепроверить за безопасниками документы новенькой. Но вот досада, придраться вообще было не к чему! Документы такой чистоты он видел разве что в паре военных округов, но что могла бы делать профессорша, да ещё и по такой узкой специализации, на военной службе?! Банальная гражданская идиотка!

Директор двенадцатого корпуса нервничал и грыз ногти. Всё пошло не так, как должно было! Всё пошло под откос. Всё, всё, всё! Он бесконечно надеялся на друга, но чем меньше времени оставалось до рассвета, тем явственнее было понятно, что всё напрасно. И тогда, за несколько минут до торжества солнца над ночью, по всем экстренным частотам полетело сообщение «мэйдэй, мэйдэй, просьба отменить операцию!»