Дикая магия. Особо демоническое Рождество

Глава 5

– Как думаешь, кто был тот садовник? – пытаясь отсрочить приготовление круассанов, спросила у Демона, пока тот стаскивал с меня плащ.

– Человек, – недовольно пробурчал Карпов.

Похоже, у него, как и у меня, имелся определенный пунктик по поводу обычных людей. Рука не поднималась применить магию, чтобы проучить зарвавшегося рабочего. Так что Андрею только и оставалось, что хмуриться, мрачнеть, раздражено пыхтеть и темнеть лицом.

– Ты ведь слышал, что он мне сказал?

– Застал финал беседы, – скупо бросил муж, относя нашу одежду в коридор. – Если хочешь, я вернусь и популярно ему объясню…

– Нет! – пришлось подбежать и на всякий случай повиснуть у него на локте, чтобы Андрей внезапно не телепортировался. Со мной в нагрузку Карпов не станет туда-сюда скакать: знает, что меня укачивает. – Просто… у него на запястье был такой странный символ. Вроде солнца, перечеркнутого клинками крест-накрест.

– Хмм…

– «Хмм»? – я ухватилась за ворот черной рубашки и развернула Демона к себе. – Когда ты так говоришь…

– Иногда «хмм» это просто «хмм», – уклончиво ответил супруг, и я вдруг подумала, что не так уж и страшно, что у меня от него есть секреты. Ведь и сам чего-то недоговаривает.

– А иногда не просто, – напомнила ему.

– Раньше в мире существовали ордена, преследовавшие магическое сообщество. Не слишком успешно, – Карпов задумчиво потер свой подбородок. – Но все они давно распались. Я потолкую с Артуром, может, он в курсе, что значит четвертованное Солнце. В любом случае, пока это проблема Вяземского.

– Кто-то из людей знает о магах, да? – уточнила заторможенно. Последнее время до меня долго доходила информация. «Положение обязывало». Представляю, как туго будет Джен, с ее-то непослушной извилиной. – И мы им не нравимся?

– Их можно понять, – выдохнул Карпов. – Наши миры обособлены друг от друга. Помощи от магов никакой, а вот вред… случается.

– Никогда не понимала всей этой конспирации, – проворчала в воздух. – Купола-невидимеры, запрет на телефоны и интернет, защищенные отводящими чарами пороги… Чувство, что мы все время прячемся. Но от кого? Мы не зло и…

– Боюсь, наши с ними взгляды на это отличаются, – хмыкнул Карпов и погладил меня по голове, как неразумное дитя. – Законы запрещают нам помогать обычным людям, используя свою силу. Делиться снадобьями, исцелять, останавливать пожары, эпидемии, наводнения. А как назвать того, кто смотрит на чужую беду, способен помочь, но ничего не делает? Просто стоит и позволяет Судьбе вершить свою волю.

– Но мы могли бы…

– Слишком велик риск быть обнаруженными, – перебил Демон. – Магов не так много, пигалица. Какими бы сильными ни были, мы не выстоим против оружия всего человечества. Хотя твой крестный давно борется с Советом, призывая изменить законы. Но пока на председательском кресле сидит Вяземский…

– Если люди ему немножко навредят, я возражать не стану, – пожала плечами.

Похоже, вместо спокойствия, миролюбивости и благодушия с беременностью во мне поселилась некоторая кровожадность. Еще не став матерью, я уже готова была защищать своих детей от всех, кто пойдет против нашей семьи.

– Что бы тот садовник ни наговорил, Ани, тебя не должно это волновать, – Демон уткнулся своим лбом в мой. – Тебя вообще сейчас не должно ничего волновать, договорились? Ничего, кроме нашего ребенка.

– Двух.

– А? – переспросил Карпов, не отлипая от моего похолодевшего лба.

До морфову же бабушку… Я ведь не планировала раскрывать карты сейчас! Средь бела дня, в суматохе подготовки к праздничному ужину.

Хотела сделать все по-правильному. Дождаться удобного момента, когда они с крестным усядутся в плетеные кресла на застекленной террасе с полными бокалами модифицированного цветочного сбора. Заведут очередной спор на одну из излюбленных тем. Поругаются, помирятся, показательно поворчат…

А затем, расслабленный и умиротворенный (но для виду все равно немножко мрачный, чтобы окружающие не расслаблялись), Карпов сгребет меня в охапку и предложит пораньше пойти домой. Ведь я якобы очень устала и нуждаюсь в отдыхе. Само собой, это будет лишь поводом, чтобы сбежать с шумного торжества.

Я со вздохом соглашусь, но с условием, что мы вдвоем прогуляемся перед сном и место я выберу сама. Ему не останется выбора, кроме как сказать «Да», а уж там… В заповедной тиши Эстер-Хазских холмов…

Да, все должно было быть именно так.

И вот какой тролль дернул меня за язык сейчас?

– Кого двух, пигалица?

– Детей, – пояснила сипло и ткнула пальчиком в свой живот. – Там два ребенка. Но оба наши, честное гоблинское.

– Ани, не шути так, – он все-таки отстранился и, стремительно бледнея, покрутил головой. Неужели и правда думал, что мне может прийти в голову такой глупый розыгрыш?

– Да какие тут шутки? Сама уже месяц «смеюсь», – я пожала плечами. И тут же прикусила губу. Явно зря я это сболтнула.

Черные брови опасно двинулись к переносице. Глаза сверкнули жаждой кого-нибудь срочно придушить. Хорошо, что я не затеяла этот разговор в Оранжерее: там слишком много потенциальных жертв.

– Месяц, – медленно повторил он.

Я нервно сглотнула. Мамочки.

– Угум…

– Ты месяц знаешь, что ждешь двойню. И молчишь?!

И зачем так громко рявкать мне на ухо? Со слухом у меня пока все хорошо. Вот сердце начинает пошаливать: бьется, как ненормальное, и все норовит скатиться в пятки.

– А что бы это изменило, Андрей? Они уже не рассосутся, – флегматично напомнила мужу, подрагивая от тяжелого взгляда.

– АННА!..

На грозный рык даже миссис Абрамс перепуганно выскочила из кухни, вся в муке с носа до колен. Но увидев, в целом, обычную сцену «Демон мрачный, негодующий и громко ревущий», закатила глаза и ушла обратно. Ничего нового.

– Мари провела диагностику месяц назад, – покаянно призналась, пока почернение Демона не зашло слишком далеко. У нас тут праздник, как-никак. Целых два.

– Мари, – повторил Карпов, мысленно отмечая галочкой еще одного кандидата на выбывание.

– Чтобы определить пол и все такое… А ты был немного занят. У крестного дела принимал, – затараторила, делая шажок назад. – Такая ответственность. Я ведь знаю, как это все для тебя важно…

– А количество будущих детей для меня не важно?!

Сколько ни отступай, все равно громко! Аж в ушах звенит.

– Я собиралась сказать.

– Так говори. Я слушаю, – Демон сложил руки на груди и уставился на меня своим фирменным жутким взглядом, с которым обычно принимает устный тест у первокурсников. У них потом еще неделю глаз дергается.

– Количество – два. В штуках, – чинно объявила, приобнимая собственное пузо с разбуженной где-то внутри магией. Фейерверки там испуганно поутихли. Папин строгий взгляд творит чудеса.

За этот месяц я успела смириться с неизбежным. И могла вполне искренне изображать недоумение по поводу бледнеющего Демона. Теперь-то чего переживать, когда дело уже сделано?

– Дальше…

– Пол… разный. Капля раскрыта полностью, но только у одного. Вот, собственно, и…

– Боги, – еле слышно прохрипел Андрей. – Скажи хотя бы, что у мальчика.

– У девочки, – виновато улыбнулась и ободряюще похлопала Демона по понуро опустившемуся плечу. – Ну, ну… Мы обязательно справимся. И не с таким…

– Ани, я отойду на минуту, ладно? – не дожидаясь ответа, он резко развернулся и уверенными шагами направился к барному шкафу.

***

Примечание автора:

История о том, какими неординарными личностями выросли их дети, называется «Чудовищный» секрет Авроры, или Магистра не дразнить!».

***

– Ох, Анна, учить тебя уму разуму еще и учить, – проворчали с террасы. – Кто ж вот так, с наскоку да без моральной подготовки, кошмарные новости преподносит? Совсем Демон с тобой поседеет!

– Сам ты кошмарная новость, – фыркнула в сторону приоткрытой балконной двери. – Это всего лишь дети. Не монстры, не отпрыски троллей… Ангелика уверяет меня, что черноглазые наследники – это чудесно. Если вдуматься, и в самом деле – что в них может быть страшного? Милые маленькие создания, чертовски похожие на маму и папу.

– Ага. Повтори мне это через годик-другой, – раздалось нахальное из зарослей. – Особенно про похожесть на маму. И папу. И вот про эту «чудесность»… Гены, знаешь ли, не отменить. Я на собственном примере это уяснил.

Из-под чахлого фикуса, начавшего вдруг подавать признаки жизни наравне с рассадой миссис Абрамс, показалась важная баклажановая физиономия. Наглая, как и сам ее обладатель.

Арчи не так давно достиг птичьего совершеннолетия и получил право отделиться от стаи, но все равно считал себя в нашей паре старшим и более мудрым. И кто ему вложил в пернатую голову такую чушь?

– М-да, – раздалось угрюмое из другого конца террасы. – Тролль свидетель, результат не всегда оправдывает ожидания…

Я даже ахнула от удивления. Во-первых, никак не ожидала, что тут есть кто-то кроме моего вредного умника-ламбикура. Во-вторых, голос до одуряющих мурашек напоминал Карпова в день нашего знакомства! Настолько строгий, надменный и неуважительный, что оторопь брала.

Но я ведь сама видела, как Демон минутой раньше поднялся по лестнице наверх со стаканом чего-то успокаивающего. А значит, за пожелтевшей пальмой прятался его сильно уменьшенный клон.

– …Обеих сторон, – добавил едко Арчи и с вызовом уставился на пальму. Из-за которой показалось чернильно-черное крыло статного, худого и местами потрепанного ламбикура.

Этот самец явно побывал не в одной битве. И судя по грозному, мечущему молнии взгляду, хоть сейчас готов был броситься в новую.

Джи-Джи тоже нашлась. Сидела, нахохлившись, в плетеном кресле, переводя розовые глаза то на одного, то на второго. Она хоть и старалась казаться отстраненной, но выдавала свое волнение дрожью фиолетовых «кудрей». Тут происходило что-то важное, чему мы с Карповым невольно помешали семейной сценой.

– Знакомство с родителями? – догадалась, чувствуя себя четвертой лишней на птичьем мероприятии. – Твой папаша?

– Сам в шоке, – признался Арчи. – Мать долго не решалась нас познакомить. Но, кажется, она все же остепенилась. И предпочла коротким, но ярким отношениям нечто более стабильное и…

– Жуткое?

– М-да…

Джильберта в беседу не вмешивалась, равнодушно расправляя рыжим клювом спутанные волны перьев. Словно не ее личную жизнь тут обсуждали.

– Так вот в кого ты… такой, – я покачала головой, пытаясь разглядеть незнакомого гостя.

Перья у того были гладкие и блестящие. Если бы не несколько рваных проплешин и видневшихся под ними шрамов, он бы напоминал франта в черном смокинге, идеально причесавшегося для выхода в свет. А еще этот экземпляр чернильного оттенка доказывал, что и у ламбикуров бывает демоническая наружность.

Сильно же запал Джильберте в душу этот клювастый и чернявый тип, раз она решила променять свободу на подобие серьезных отношений. Карпов говорил, по молодости она была против создания одной пары на всю жизнь. И даже к сюзу вполне могла не явиться на зов, если была занята чем-то более интересным.

Казалось, даже появление птенца не способно ее привязать к гнезду и единственному самцу. Но раз Арчи наконец представлен своему мрачному папеньке…

Ох, почему-то во мне поселилась уверенность, что этот «сюрприз», претендующий на сердце и лапу Джильберты, Карпову тоже не понравится. Прямо не Рождество, а день потрясений какой-то!

– Джи… Можем мы уже убраться с этого «чудесного» праздника? – хмуро проворчал ламбикур, не торопясь покидать пальмовое укрытие. – С болтливым отпрыском и его недалекой партнершей мы познакомились. Думаю, на сегодня достаточно. Остальное можно отложить и до… следующего года?

Еще один ненавистник праздников! Ну точно – Демон Пернатый.

– Ты мне тоже не нравишься, – я не удержалась и показала ему язык.

«Недалекой»! В голове сам собой начал составляться рецепт супа из хамоватой дичи… В «Эншантели» такому не учили, но и эксперименты кулинарные нам никто не запрещал.

– Как прекрасно, что это взаимно, – парировал наглый птиц, прищелкнув клювом. – Джи, мы уходим.

– Нет. Сначала мы дождемся Андрея и я вас друг другу представлю, чтобы все было правильно, – заупрямилась Джильберта. Похоже было, что они обсудили этот момент не менее сотни раз, но парень продолжал демонстративно забывать о причине визита. – Кто знает, когда еще ты сможешь… Из Бразилии путь неблизкий.

– Мы уже обсудили этот момент, – передернул перьями черный ламбикур. – Я не могу оставить стаю в такие времена. А ты…

– А я не могу оставить своего сюза, – тяжко вздохнула Джильберта. – Так уж будь любезен, Ар, хотя бы засвидетельствовать ему свое почтение.

– Засвидетельствую, – скрипя клювом пробурчал птиц, всем надменным видом намекая, что почтения в тех «свидетельствах» уж точно не будет. И замолчал, демонстративно отвернувшись от всех нас.

Если помнить о существовании удачных и неудачных моментов, то сейчас к моему Демону точно лезть не стоило. Он еще мою новость качественно не переварил, куда ему новая порция?

О чем я и собралась сообщить Джи-Джи, но та предупредительно качнула головой. Уже успела прочесть в мыслях все, что я не успела сказать.

– Аарон – вожак стаи, кочующей по Бразилии, – пояснила Джильберта, расправив крылья и потоптавшись на плетеном сидении. – Их место силы уничтожено лесным пожаром, а соседние территории весьма недружелюбны.

– Время поиска и сложных решений, – мрачно объявил ламбикур, снова поворачивая голову к партнерше. – Тяжелое испытание для моей стаи.

– И тем не менее, ты здесь, – взволнованно напомнила Джи-Джи.

– Шурхово Рождество, – хмыкнул тот.

И мне на секунду показалась, что черная птица улыбнулась.