Дикие сны Кассандры

Глава 8

Кассандра бежала под дождем, и сердце ее билось с такой же силой, как пару часов назад на этом небе грохотал гром. Она чувствовала, что нужна ему, и готова была отдать ему все, о чем он попросит. Но ее Дагда не знал даже ее имени.

Прислонившись к дереву, она перевела дух и, отвязав лошадь, похлопала ее по холке. Кобыла несколько раз тряхнула головой, словно приветствуя свою хозяйку.

Благодарно кивнув лошади, она вывела ее из кустарника, проверив, нет ли у нее ран и ушибов. Убедившись, что с лошадью все в порядке, она посадила Триу-кэр на плечо и, потрепав гриву Брайаны, села на нее верхом. Кобыла вздрогнула, но ласковый голос Кассандры быстро ее успокоил.

— Спокойно, красавица. Это всего-навсего дождь. Гроза кончилась, — приговаривала она, но в ее душе продолжала бушевать буря. С одной стороны, она злилась на слепоту Кедедрина, а с другой — чувствовала, что он испытывает к ней интерес и хочет снова встретиться.

Откинув со лба волосы, она вскрикнула от боли, забыв, что там у нее шишка.

Вспомнив его взгляд, девушка вздрогнула. Он назвал ее сестрой Кассандры. Как только она допустила такой обман? Как могло случиться, что он принимает ее за двух разных людей. Разве это правильно? Может быть, надо было раскрыть ему всю правду? А может, это судьба испытывает ее чувства, прежде чем они воплотятся в жизнь?

Прижав уши, кобыла медленно шагала между деревьев. Кассандра, босая, сидела верхом, и ветер развевал ее юбки. Триу-кэр, вцепившись в ее рыжие волосы, яростно трещала, ругая девушку за их глупую прогулку в темноте под дождем.

— Прекрати трещать, — прикрикнула на нее Кассандра, заметив, что все окна в замке еще ярко освещены. Натянув поводья, она добавила: — Гости еще не разошлись. Надеюсь, никто не заметил нашего отсутствия.

Вдалеке блеснула вспышка молнии, сопровождаемая раскатом грома. Протерев глаза, Кассандра откинула с лица волосы. Гроза не унималась. Надо быстрее возвращаться в замок, иначе конюшие заметят исчезновение лошади.

Кассандра отряхнулась, потрепав загривок кобылы.

— Только бы нас никто не увидел, — взмолилась она, и Триу-кэр своим трещанием подтвердила ее мольбу. Лошадь совершенно успокоилась и шла мелкой рысцой, чувствуя приближение теплой конюшни.

Достигнув двора, Кассандра пустила Брайану медленным шагом, стараясь держаться в тени, чтобы остаться незамеченной. Несмотря на лай собак, она быстро добралась до конюшни и проскользнула в ворота.

Там, спрыгнув с лошади, отвела Брайану в ее стойло.

— Ты моя умница, хорошая кобылка, — похвалила она лошадь и, ласково потрепав ее по холке, заперла на засов стойло Брайаны. В этот момент Триу-кэр рылась в копне сена в поисках добычи.

Вдруг послышался шорох, и Кассандра быстро спряталась за ворохом соломы, чтобы ее не увидели.

— Мы уже не молоды, — послышался женский голос, и Кассандра увидела, как в воротах конюшни появились две фигуры. — Я должна…

— Еще один раз, — ответил мужчина, прижимаясь к женщине. — Кому это навредит? Не могу забыть, как я ласкал твое тело.

— Тихо, — прошептала женщина. — С тех пор мое положение изменилось. Я не могу рисковать ради минутного удовольствия.

Мужчина разозлился:

— Не забывай, что я сделал по твоей указке!

Прыгая по соломе, Триу-кэр расцарапала ногу Кассандры.

От неожиданности та тихо вскрикнула, заинтригованная подслушанным разговором, не заметив своей подружки. Зажав рот, Кассандра надеялась, что ее никто не услышит.

— Здесь кто-то есть, — раздался встревоженный женский голос. — Надо уходить.

Наступила минутная тишина, в которой слышалось тяжелое дыхание.

— Я приду к тебе вечером, — сказал мужчина. — Не запирай дверь.

— Но я…

— Никаких «но». А теперь уходи, я прослежу, чтобы тебя никто не заметил, когда ты пойдешь по двору.

Шурша юбкой, женщина вышла из конюшни, а вслед за ней раздались тяжелые мужские шаги.

Кассандра затихла, потом поднялась и посмотрела в щель. В конюшне никого не было.

— Выходи, Триу-кэр, — позвала Кассандра и, поспешно выйдя из конюшни, направилась в замок. — А теперь незаметно проберемся в свою комнату.

Найдя черный вход, она вошла в замок.

В вестибюле слышались звуки лютни. В огромном зале продолжалось пиршество. Гости в пышных одеждах танцевали и веселились, наслаждаясь королевским приемом. Среди гостей Кассандра увидела леди Корину и ее мать Моргану. Рядом стоял Кертис, кланявшийся какому-то знатному сеньору, который был незнаком Кассандре. В дальнем конце зала сидела Кэлиел, улыбавшаяся проказам придворного шута.

Девушка облегченно вздохнула, убедившись, что никто не заметил ее отсутствия, на цыпочках поднялась по черной лестнице вверх и, прошмыгнув в свою комнату, заперла дверь на засов.

Оказавшись в безопасности, Триу-кэр спрыгнула с плеча Кассандры и, свернувшись в калачик, нырнула в постель, уставившись острыми глазками на хозяйку.

Кассандра вся дрожала, зуб не попадал на зуб. Сколько всего произошло сегодня! Как много изменилось. За один только день она успела найти мужчину своих снов, была отвергнута им, потом обласкана и снова отвергнута, не говоря уже о том, что стала невольной свидетельницей разговора любовников в конюшне.

Погладив зверька по голове, Кассандра разделась и в изнеможении плюхнулась в постель.

— Кедедрин не знает, кто я, — пожаловалась она Триу-кэр, сразу забыв о любовниках. — Он принимает меня за двух разных женщин.

Свернувшись калачиком, Кассандра зарылась головой в подушку. У нее кружилась голова. Звуки снизу постепенно смолкли. Гости разошлись по своим комнатам. Кассандра старалась уснуть, но мысли о Кедедрине не давали ей покоя. Каждой клеточкой своего тела она ощущала его, вспоминая его прикосновения.

Долго ворочаясь в постели, она наконец не выдержала и сбросила с себя одеяло.

Триу-кэр проснулась и громко пискнула.

— Я больше не могу с ним встречаться, — решительно заявила Кассандра и, подойдя к туалетному столику, уперлась руками об его край. — Он мне ясно сказал, что никогда не свяжет со мной свою жизнь. Я ничего не могу сделать, чтобы изменить его отношение ко мне. А просто видеть его — это для меня сплошная мука. Раньше я мечтала соединиться с ним, а теперь… — Кассандра принялась закалывать шпильками волосы. — Не знаю, чего я хочу, — кричала она, содрогаясь всем телом при воспоминании о том, как он касался руками ее плеч. Она не знала, чего хотела и чего хотел он.

Триу-кэр пискнула, вцепившись коготками в одеяло. Кассандра надела парик и слой за слоем нанесла на лицо пасту, потом накинула плащ и сунула Триу-кэр за пазуху.

— Я ждала его десять лет, — проговорила она, засунув несколько вещей в сумку, и отволокла ее к двери. Приоткрыв дверь, она посмотрела через щель в коридор. — Ради него я отказалась от всех, потому что хотела только его, но он ничего обо мне не знает. Он не ждал меня. Все его мысли заняты только одним — как вернуть титул, — сказала она, обращаясь к Триу-кэр.

Кассандра дотащила сумку до лестницы и задумчиво посмотрела вниз, пнув сумку ногой.

— Если швырнете багаж с лестницы, там может что-то разбиться, — раздался мужской голос.

Кассандра оглянулась и была удивлена, увидев Кертиса Маккеферти.

— Что вы здесь делаете в такой поздний час? — спросила она.

Он подошел ближе важной походкой и остановился, прислонившись к стене и скрестив ноги.

— Этот вопрос я мог бы задать и вам, — ответил он. — Кажется, вы чем-то взволнованы?

Кассандра оглянулась по сторонам и виновато посмотрела на Кертиса.

— Я собираюсь покинуть замок, — сказала она, вздернув подбородок. — Мне здесь не нравится.

Оттолкнувшись от стены, Кертис схватил ее торбу.

— Мне тоже давно пора быть дома, — сочувственно ответил он. — Позвольте мне сопровождать вас. Сегодня сумасшедшая ночь. Сплошная беготня. Люди приходят, уходят. Вы не единственная, кто срочно меняет планы. Муж леди Морганы сразу покинул замок, как только приехал мой отец.

— И вас не беспокоит, что мне придется скакать верхом глубокой ночью? — спросила Кассандра. — Вы не собираетесь предостеречь меня, прочитать нотацию, как должна вести себя леди?

Кертис поднял брови:

— Вы это хотите услышать от меня?

— Я ненавижу Кедедрина Кенмура! — неожиданно заявила Кассандра. — Он слепой, бездушный лицемер, который сметает все на своем пути.

Кертис рассмеялся.

— Какие сильные чувства вы испытываете к человеку, которого совсем не знаете, — сказал он и поднял ладонь, чтобы она помолчала. — Знаю, знаю. Вы видели его в своих снах. — Он наклонился ближе к Кассандре. — Вам надо быть осторожнее в высказываниях. Многие с большим подозрением относятся к толковательницам снов и могут принять вас за цыганку или — хуже того — за колдунью.

Кассандра перевела дух и поправила парик, чтобы убедиться, не торчат ли из-под него ее жуткие рыжие волосы.

— Я это знаю, — спокойно ответила она. — Временами я сама сожалею, что уродилась такой.

Кертис стал спускаться по лестнице с сумкой Кассандры в руках.

— Не беспокойся. Я тебя не предам. Расскажи мне подробнее о своих снах, — серьезно попросил он. — Мне хочется знать, что ты видела в них.

Кассандра плелась за ним следом. У нее было неприятное ощущение: будто в животе застрял тяжелый ком.

— Мне казалось, сны говорят мне, что я должна выйти замуж за человека, который часто является в моих сновидениях. Я думала, что судьбой мы созданы друг для друга.

— С судьбой не все так просто, — ответил Кертис, желая подчеркнуть иллюзорность ее представлений. — Возьмем, к примеру, моего отца. Он думал, что знает свою судьбу, но сильно заблуждался.

— Что с ним случилось? — спросила Кассандра.

— Когда-то мой отец, Дэвид Маккеферти, был до смерти влюблен в леди Моргану.

— В мать леди Корины?

— Да. Он верил в судьбу, думая, что она свяжет их вечными узами, но жестоко ошибся.

Спустившись на нижний этаж, Кертис подошел к винной бочке. Положив на нее торбу, он взял чистый кубок, наполнил его светлым напитком и протянул Кассандре.

Девушка бросила взгляд на дверь, потом на кубок.

— Подождите немного, — попросил он. — Я хочу побольше узнать о вас, — сказал Кертис, посмотрев на немногочисленных слуг, суетившихся на кухне. — Подождите, когда все разойдутся и уснут, тогда вы сможете незаметно исчезнуть. Иначе кто-то из них может предупредить леди Кэлиел, что вы собрались бежать из замка.

Кассандра неохотно взяла кубок и сделала глоток, ощутив благоуханную жидкость, которая мягко разлилась во рту. Кассандра сделала глубокий вдох.

— Вот видите, — промурчал Кертис. — А теперь давайте сядем у камина и поговорим.

— Так что же произошло между вашим отцом и леди Морганой? — спросила Кассандра, усевшись в огромное кресло у огня. — Это имеет отношение к семье Кедедрина?

Кертис нахмурился.

— Видите ли, окрестными землями горной Шотландии владеют четыре семейства: Кенмуры, Маккеферти, Фергюсы и Дунканы. Моргана — урожденная Дункан. Благодаря ее браку король хотел объединить все эти семьи и не допустить распада владений. Он приказал обручиться Лайэму Кенмуру и Моргане Дункан, считая, что этот союз больше пойдет на пользу Шотландии, чем брак между Морганой и Маккеферти. В этот момент сеньор Фергюс был уже женат на своей первой жене.

Подняв голову, Кассандра сделала еще один глоток.

— Но Лайэм так и не женился на Моргане?

— Нет, он женился на простой женщине по имени Сара.

Кассандра наморщила лоб:

— Тогда Моргана была свободна и могла выйти замуж за Маккеферти.

Кертис повел плечами:

— Но они не поженились, потому что было слишком поздно. Жена Фергюса умерла при родах. Король немедленно женил Фергюса на Моргане, а мой несчастный отец с разбитым сердцем женился на второй дочери из другого клана, но так и не смог забыть Моргану. — Кертис потер подбородок и задумчиво посмотрел на пылающие поленья в очаге. — Вы видите, миледи, судьба не всегда ведет нас простыми путями. Лайэм женился на Саре, лишив Моргану возможности стать графиней, и она вышла замуж за лорда Фергюса — человека, которого ненавидела. Потеря Морганы ожесточила моего отца и вызвала гнев короля. Все это произошло потому, что Лайэм нарушил правила игры. Если бы он женился на Моргане, все было бы хорошо. — Кертис откинулся назад, закрыв глаза. — Судьба как средство обрести счастье — это детская фантазия, пригодная только для мечтателей. Миром правит другое: сила, сладострастие, зависть и месть. Вы никогда не приживетесь при дворе, если, как Лайэм Кенмур, не будете соблюдать его правил.

Кассандра зажала рукой рот, чтобы не вскрикнуть. Кертис сказал правду. Она открыто заявила о своей любви, и ее отвергли.

Но было еще одно правило, которое она усвоила. Мужчины этого общества больше откликались на плотскую страсть и меркантильные интересы, чем на любовь и чувства. Кедедрин воспылал страстью к ее телу. Она видела, как налились похотью его глаза. Она чувствовала, что он хочет ее. Не ту, какой она была, а ту, в которой видел мягкого котенка. Он не хотел вечной любви. Он стремился к власти и титулу. Отвергнув любовь, он хотел только плотских утех. Она не могла помочь ему в одном, но могла удовлетворить его низменные потребности, после чего он потерял бы к ней всякий интерес.

— Сладострастие, — медленно повторила Кассандра. Если бы она пустила в ход этот инструмент и привлекла его внимание этим, она могла бы научить его новым чувствам. Она пыталась убедить его, что они созданы друг для друга, но он не понял ее истинной сути. Он отмахнулся от ее признаний, потому что в его мире женщины не стремились к душевной близости с мужчиной. Они лишь флиртовали, строили хитроумные планы, пользуясь желанием мужчины для собственных корыстных целей.

Сейчас Кассандра была далека от привычной лесной жизни. Она была при дворе шотландского короля. Какой же самонадеянной и наивной она оказалась, думая, что он сразу поймет и примет ее. Кассандра чувствовала, что ей пора войти в его мир, переосмыслив свои представления. Она должна не говорить о своих снах, а найти другой способ пробудить его интерес.

Кертис внимательно смотрел на нее, прищурив глаза.

— Что вы еще видели в своих снах? Леди Корина сказала, что вы видели во сне убийцу отца Кедедрина.

Кассандра встала.

— Мне так казалось, — пробормотала она, обдумывая новый план.

— Так кто же убил его? Я друг Кедедрина и должен знать: возможно, это страшное преступление совершил кто-то из известных нам людей, кому мы безгранично доверяли?

— Не знаю, — ответила Кассандра, покачав головой.

Кертис наклонился и пристально посмотрел на нее.

— Но вы сказали, что видели убийцу?

Поглощенная своими мыслями, Кассандра поставила кубок на стол и протянула руку за торбой.

— Я не видела лица убийцы, — сказала Кассандра и, собравшись с мыслями, твердо ответила: — Лорд Кертис, у меня изменились планы. Я решила остаться. Мне надо закончить одно важное дело. Я поняла, что смогу жить по принятым при дворе правилам, по крайней мере, ближайшие несколько дней.

Кертис на минуту задумался, потом улыбнулся и поднялся из кресла.

— Отлично. Тогда позвольте мне помочь вам с вашей ношей.

Поздно ночью Кедедрин вернулся в замок и, сев у камина, развалился в кресле, потягивая из кружки эль и глядя на пляшущие в очаге языки пламени.

Его мучили сомнения. Он даже не удосужился спросить ее имя, но мысли о ней продолжали его будоражить. В нем еще были свежи ощущения от прикосновения к ее атласной коже, от фантастического цвета ее голубых глаз, от ее огненной шевелюры.

Почему он не поцеловал ее?

Он точно знал, что она испытывала к нему такие же сильные чувства, как и он. Кедедрин вспомнил, как дрожали ее плечи, когда он прикасался к ней, но вынужден был сдерживать себя, словно она была знатная леди, требующая деликатного обращения.

Закинув ноги на сундук, он откинулся в кресле, глядя на потолок, на котором прыгали тени от языков пламени в очаге. Его мать была простой крестьянкой и ничего не понимала в придворном этикете. Она никогда не учила его премудростям жизни, не предостерегала от женских хитростей. Она умерла, и он стал мишенью для людских насмешек. Люди судачили о его позорном происхождении, а он ничего не мог возразить им. Он ничего не понимал в женщинах. Первая женщина, за которой он пытался ухаживать, рассмеялась ему в лицо, когда он пригласил ее на стрельбище. Он хотел, чтобы она тренировалась вместе с ним в стрельбе из лука.

Передние ножки кресла громко ударились о пол, когда он опустил ноги, схватившись за голову и сгорая от стыда. Та женщина жестоко обошлась с ним, заявив, что настоящие леди не берутся за оружие, а настоящему мужчине следовало бы пригласить ее прогуляться в саду, а не тащить на грязное стрельбище.

Она дала ему первый урок, после которого он ни перед кем не раскрывал свою душу. Женщины, которых он знал прежде, были сложны и непредсказуемы. Они никогда открыто не выражали своих чувств, говорили намеками, которых он не понимал и не хотел понимать. Поэтому он навсегда замкнулся в своем мужском мире, в котором не было места женщине.

Леди Корина была такой же, как все, которых он знал прежде. Ее глаза существовали отдельно от ее слов. Ее пальцы были всегда холодны. Он ясно сознавал, что она совершенно равнодушна к нему, и это его вполне устраивало. Ее интерес к нему основывался на прагматическом расчете, а не на взаимных чувствах.

Женщина-котенок, с которой он познакомился сегодня, была из другого мира. Она была похожа на него, в том числе своим сомнительным происхождением. Такие женщины не нуждаются в куртуазном обращении. Возможно, ей даже нравилась его прямота. Он мог бы научить ее разным приемам любви, которые были ему известны, и разделить с ней короткие минуты радости.

Слова Кассандры еще звучали в его голове. Она предостерегла его, что с Кориной его ждет холодная постель и бесчувственное сердце.

При этой мысли Кедедрин не мог сдержать улыбки. Как бы ему хотелось сохранить этих двух женщин одновременно: предназначенную ему двором невесту и эту забавную рыжеволосую проказницу. Тогда он может забыть пронзительные глаза Кассандры, зная, что не нарушил ничьих ожиданий.

Поленья в камине постепенно прогорели, превратившись в тлеющие угольки. Комната погрузилась в приятный полумрак, в котором время от времени вспыхивали яркие искры. Сидя в кресле, Кедедрин продолжал размышлять о двух женщинах, с которыми познакомился сегодня. Одна была леди Кассандра, милая и простодушная, готовая в любой момент прийти на помощь служанке и мечтавшая о вечной несбыточной любви из ее фантастических снов, вторая — его чувственная тигрица, скачущая на лошади в грозу по ночному лесу. Сколько от нее исходило страсти, жизни, энергии!

Кедедрин потер лоб и вспомнил времена, когда еще живы были его родители. Тогда и ему часто снилась милая голубоглазая девочка, весело игравшая на цветущем лугу.

Он совсем забыл о ней, и только сейчас она снова всплыла в его памяти.

Он поднялся и, сняв с себя одежду, лег на кровать. Он слишком стар, чтобы думать о снах, ругал себя Кедедрин, пытаясь изгнать из памяти этот давнишний сон, и уткнулся в подушку, чтобы его уставшие глаза не видели даже этого слабого света, исходившего от камина.

Он уже давно не юноша, полный грез, мечтавший о радостях и приключениях. Он зрелый воин, владеющий мечом, сын графа, послушный воле короля и заслуживающий возвращения ему титула. Он должен остаться верным своей цели, а не размышлять о юношеских снах.

Не сейчас. И никогда в будущем.