Дивизия «Газа» захвачена. 7 октября 2023 года

17 Резня на поле кибуца Реим

Музыкальный фестиваль «Нова» — в поле недалеко от ворот кибуца Реим — не фигурировал в списке целей боевиков Нухбы. Они направлялись в приграничную зону с картами, где помечены были их цели: форпосты и военные базы, с указаниями, где находятся старшие офицеры, сколько солдат в каждом пункте, сколько женщин-командиров, где столовые в кибуцах, где детские садики. Информация подробная и точная.

Фестиваль «Нова» — грандиозное мероприятие, на которое съехалось 4000 участников. Информация о нем поступила, видимо, от тех, кто вылетел из сектора на парапланах и сверху увидел скопление огромной массы людей, палаток и машин. Сюда были направлены те террористы, которые должны были попасть в этот район — на дорогу номер 232.

В одном из расследований, которое проведет ЦАХАЛ, если и когда это будет, выяснится, каким сомнительным способом было получено разрешение на проведение фестиваля, несмотря на категорические возражения старших офицеров дивизии «Газа».

Заявка на проведение вечеринки на парковке Реим, в считанных километрах от сектора, была подана дивизии «Газа» в июле 2023 г. В ней говорилось, что мероприятие под названием «Юнити» начнется в четверг, 5 октября, и закончится на следующее утро, в пятницу. Оперативный офицер дивизии подполковник Саар Фогель был против. Он считал, что рискованно устраивать мероприятие так близко к сектору. В случае ракетного обстрела обеспечить защищенным помещением тысячи участников невозможно, не говоря уж о том, что дата выпадает на праздничный вечер, и значит, многие солдаты будут в отпуске. Возражали и другие офицеры дивизии, но вмешался оперативный отдел Генштаба. Его позиция в положительном решении вопроса до сих пор непонятна. Почему его представители продавили это решение? Ответа нет.

Организаторы вечеринки написали в заявке, что безопасность будут обеспечивать 40 полицейских и 80 охранников.

За четыре дня до мероприятия поступила просьба продлить время вечеринки еще на 24 часа — до субботы 7 октября. Отмечалось, что появились новые организаторы и фестиваль поменяет название на «Нова». Изменение было принято, и под окончательным разрешением поставил подпись подполковник Хаим Коэн, командир Северной бригады дивизии «Газа».

Фестиваль «Нова», который проводился дважды в год, привлекал тысячи молодых людей. Предыдущий прошел за полгода до этого, в праздник Пурим. «Мы отправимся на 17 часов в прекрасный музыкальный рейс, который станет последним аккордом нашего любимого праздника, тем самым аккордом, который будет также символом волнующего начала многолетней и супервпечатляющей традиции», — реклама вечеринки на праздник Симхат Тора обещала грандиозное мероприятие с участием ди-джеев мирового уровня — лучших в Израиле. Все билеты были раскуплены за несколько недель до начала. Одна из участниц мероприятия рассказала, что была на экскурсии с матерью в Бразилии и планировала вернуться в пятницу к вечеринке. Перед вылетом ей стало известно, что при пересадке рейс на Израиль задерживается, и она может упустить шанс попасть на фестиваль. Она нашла другой рейс, через Стамбул, приземлилась до рассвета на аэродроме и настояла, чтобы прямо оттуда поехать на вечеринку. В Реим она приехала за несколько минут до ракетного залпа. Уцелела чудом.

Формально мероприятие завершилось к утру. Веселились, танцевали всю ночь, выпивали, кто-то решил ехать домой, а кто-то — поспать пару часов в палатках или спальных мешках, а уже потом возвращаться. Никто не предостерег ни организаторов вечеринки, ни полицейских, не сказал, что есть подозрения об опасности.

Ракетный залп закончил праздник. Воздушная сирена — и сразу призыв разойтись как можно быстрее. Сотни ребят бросились к машинам, стоящим на дороге номер 232. Никто не знал, что на дороге засада, что террористы расстреливают каждую машину, не давая ей скрыться.

Страшное зрелище: стоят сотни машин, а боевики курсируют между ними на мотоциклах. Стреляют в каждого пассажира, затем поджигают машину и спешат к следующей. Ужасная паника. Звуки стрельбы и крики на арабском. Все новые террористы примыкают к кровавому рейду. Видимо, их уже более ста. Кто-то решает, что можно спастись, если бежать в поля, другие ищут укрытие под главной сценой, в холодильниках или больших мусорных баках. Почти никто из них не спасся. Террористы находили и расстреливали всех. Несколько человек прибежали в кибуц Реим — благо он недалеко. Но и им удача не улыбнулась. Вскоре и туда вошли террористы.

К боевикам Нухбы вскоре примкнули сотни жителей сектора. Быстро распространились слухи о грандиозном «празднике террора и мародерства», и многие захотели получить свою долю. Они ехали на телегах, запряженных ослами, чтобы привезти заложников. Пошли слухи, что на каждом еврее — солдате, гражданском, — можно неплохо заработать.

Старший сержант Орон Блюменкранц, полицейский дорожного мотопатруля, готовился к окончанию дежурства на охране фестиваля.

— Была классная гулянка, — расскажет он в интервью, — пока не начался ракетный обстрел. Мы объявили, что нужно заканчивать, — и вдруг я вижу десятки террористов, которые выходят к нам из-за деревьев. Все с «калашниковыми», все стреляют.

— Брат, тут 30 боевиков со стволами, джипами и гранатами. Брат, тут война, — говорит он по внутренней связи командиру смены. — Пришли пополнение. В нас стреляют. Мы окружены.

— Орон, ты сейчас с автоматом М-16?

— Нет у меня ничего. Пистолет и полтора магазина.

Старший сержант Шохам Коэн находился на командном пункте, когда раздались сирена и первые залпы:

— Мы решили срочно закончить. Ко мне подошли несколько ребят, сказали, что их друзья убиты в машинах на дороге. Никто не думал, что все так ужасно. Я сказал: подождем, когда это закончится, и подвезем вас. Тут передо мной возникли три пикапа, из них вышли 30 террористов и начали приближаться. Я с пистолетом и половиной магазина… Около меня стоял большой автомобиль для подвозок. Я сказал всем, кто был рядом, залезть в машину, набил десять человек. Террористы выстрелили в меня. Мы вылетели оттуда. Там была еще одна группа террористов, и они тоже стреляли в наш автомобиль. Впереди раздался взрыв. Я закричал всем выйти из машины, сам вышел последним. В машину попал снаряд РПГ…

Старший сержант Саги Абитбуль сражался с 14 террористами. Рядом с ним — полицейская из Офакима по имени Алена:

— Мы побежали помочь двум раненым, которые были на открытой местности. Один из них был уже мертв. Перед нами возникли два пикапа, из каждого вышли по 8 боевиков и начали стрелять. Я закричал Алене, что мы должны бежать. Но мы — на открытом месте, бежать некуда. Мы побежали к трубе, которая была там. Алена закричала, что она ранена, и упала. Я остался один против 16 террористов. Стреляют снарядами РПГ, бросают гранаты и приближаются ко мне. Я понимаю, что это конец. Смиряюсь с этим. Вдруг над нами пролетают два вертолета. Террористы пугаются и отступают. Бегут на дорогу, чтобы устроить засаду. Я смотрю на Алену. Она мертва. Алена Остапенко, патрульная с участка в Офакиме — одна из 56-ти полицейских, павших 7 октября.

— Потом я побежал к шоссе и начал останавливать машины, ехавшие туда, где террористы. Проводил их на бензоколонку. Там были пограничник и офицер полиции. Мы спрятали людей и охраняли вход на бензоколонку, пока не смогли вывезти их оттуда. Мы с офицером поспешили в Офаким, там вступили в бой с тремя боевиками, которые засели в одном из домов, против дома знаменитой Рахель Эдри.

20 полицейских пали, защищая участников фестиваля «Нова».

Элинор Гамбарьян проснулась от звуков сирены и взрывов и быстро выскочила из маленькой палатки. Увидела вокруг сотни людей, бегущих к машинам, и побежала вместе с ними. Когда подбежали к шоссе, по ним открыли стрельбу. Около лотков с едой и напитками стояло несколько гигантских холодильников. «Залазьте сюда», — крикнула она людям рядом с ней. Вокруг только пальба и крики на арабском. Террористы подошли к холодильникам. Парень, который прятался вместе с ней, был убит. «Ни за что не погибну так», — подумала она, выбралась наружу и изо всех сил побежала к роще в паре сотен метров оттуда. Всю дорогу старалась не наступить на десятки тел, распростертых на земле. Не могла понять, как это, что никто не стреляет в нее. В роще ей удалось забраться в густые заросли. Сидела там, пока не услышала новые голоса: «Мы — Армия Обороны Израиля».

Она спаслась.

Группа ребят побежала в противоположном направлении от того места на шоссе, откуда стреляли террористы. Анат Кимхи, одна из этой группы, была ранена. Кто-то попытался вызвать Скорую и получил короткий автоответ: ее машинам запрещено пересекать Нетивот. Все, что к западу от него, — район войны. Анат была похищена в Газу. Ее мать верила, что дочь вернется в один из этапов сделки с ХАМАСом. Через 56 дней ей сообщили, что ее дочери нет в живых. Она погибла еще 7 октября, а тело было похищено в Газу. Получив информацию о местонахождении тела, группа спецназа была послана за ним. В бою с теми, кто держал ее тело, двое погибли. Один из них — Галь Айзенкот, сын бывшего начальника Генштаба, члена военного кабинета.

Тело Анат возвращено в Израиль.

Двум братьям Даниэлю и Нарии Шараби — в прошлом солдатам боевых частей — удалось убежать от огня террористов в рощу в надежде найти укрытие в зарослях. На вечеринку они приехали с двумя хорошими друзьями. Карин Жорно, девушка из Мазкерет Батья, сломала ногу незадолго до фестиваля и сидела близко к сцене, положив загипсованную ногу на стул. Она не могла бежать вместе с ними. В 7.42 она еще успела позвонить своей маме, Инбаль:

— Мама, в нас стреляют. Около меня много раненых. Я умираю от страха. Если со мной что-то случится, я люблю вас.

Через три дня после этого мать получила страшное известие.

Второй друг, Йосеф Хаим Охана, был ранен и похищен еще до того, как они успели добежать до кустов.

Рядом с рощей два брата обнаружили оставленный танк. Видимо, его повредили противотанковой гранатой, а экипаж бежал. В танке был пулемет и боекомплект патронов. Даниэль еще со службы знал Йонатана Крисавски, комроты бригады Гивати — он рассказал ему о террористах, о сотнях убитых, разбросанных по полю. Время шло, но спасателей не было. Периодически Даниэль стрелял из пулемета на танке по террористам, когда те приближались. К полудню около них в кустах собрались десятки убежавших, — они поняли, что танк — их единственное прикрытие. Через несколько часов туда прибыли бойцы и начали сражаться с боевиками. Один из бойцов — Йонатан, комроты. После боя на поле Реим Йонатан сказал Даниэлю, что потерял связь с отцом, Руди, который живет в мошаве Охед в районе Эшколь.

Уже позже выяснилось, что Руди попал в засаду на дороге. На фотокамере его машины отчетливо видны два террориста, которые стреляют в него, стоя на обочине. Йонатан нашел отца, застреленного в машине, когда после боя в Реим поехал искать его.

— Когда начался балаган, мы надели форму и прибыли так быстро, как смогли. Успели помочь многим, но к тебе не успели. Прости, папа, — сказал Йонатан, комроты бригады Гивати, в надгробном слове отцу.

Дрор Бахат, член кибуца Альфа, работал декоратором сцен на фестивале. Он стал 364 убитым на «Нове». Жил он в кибуце Сде Нахум в Долине Источников, и был у него в последние шесть лет неразлучный друг — Райдер, немецкая овчарка из Газы. Дрора похоронили в кибуце Бейт Альфа, и сразу же после того, как могилу зарыли, пес Райдер лег на нее, не в силах оставить друга, которого больше нет. Семья Дрора взяла собаку к себе.

Отец Дрора говорит, что каждое утро, когда мать идет на кибуцное кладбище, Райдер бежит вместе с ней.

Около 30 молодых людей, парней и девушек, нашли укрытие в открытом защитном бетонном сооружении рядом с автобусной остановкой у въезда в кибуц Реим. Все втиснулись внутрь, вплотную друг к другу, прижимаясь к бетонным стенам. Все испуганы. Кто-то пытается молиться. Анер Шапира, десантник в увольнительной, старается успокоить их: мол, рядом большая военная база Реим, сейчас придет армия. Но армия не приходит. Анер, стоя у входа в бетонаду, слышит арабские выкрики, видит, что террористы бегут по шоссе, приближаясь к их укрытию, и стреляют во всех, кто ищет, где спрятаться. Молодой бедуин решает выйти к ним навстречу. Поднимает руки. Говорит что-то по-арабски и тут же получает пулю.

Боевики понимают, что в бетонаде есть люди, и забрасывают туда гранату. Анер выбрасывает ее наружу. И вторую. И следующую. Ему удается выбросить восемь гранат. Но девятая разрывается у него в руках и убивает его. Террористы врываются в защитное сооружение и расстреливают в упор спрятавшихся там. Ужасная бойня. Большинство погибают сразу же. Некоторые еще несколько часов хрипят в предсмертной агонии.

— Я видел, как один из них направил на меня автомат и с широкой улыбкой нажал на курок, — рассказал один из тех, кто выжил.

Убили не всех. Некоторые уцелели под грудой тел. Раненые, но живые. Террористы решили, что работа закончена, и ушли искать новые жертвы. Часть уцелевших выбралась наружу, их схватили и бросили в белый пикап. Еще немного — и их повезут по улицам Газы. Одна из тех, кого схватили, — Анат Розенберг, улучила момент, когда на нее не смотрели, выпрыгнула из машины и… спаслась.

Из 30 парней и девушек, которые спрятались в бетонаде, 11 уцелели. Четверо попали в сектор Газа.

Эяль Вальдман, предприниматель и бизнесмен, владелец компании «Mellanox Technologies Ltd», которая была продана фирме «NVIDIA Corporation» за сумму порядка семи миллиардов шекелей, проводил отпуск на экзотическом острове в Индонезии. В субботу утром он узнал от сына о страшных событиях в Израиле. Он знал, что дочь его, Даниэль, поехала на вечеринку со своим другом Ноамом.

Первая информация вроде успокаивала: с Даниэль все в порядке. И с ее другом Ноамом. А через несколько часов сын сказал, что с Даниэль нет связи и непонятно, что с ней.

Эяль немедленно вылетел на частном самолете и приземлился в Израиле утром в воскресенье. Еще по дороге позвонил своему другу, генералу Исраэлю Зиву. Исраэль, после дня боев на юге, помчался с Эялем в район фестиваля. По пути они получали тревожные вести о том, что Даниэль и Ноам тяжело ранены, но точной информации не было. В видеороликах ХАМАСа, которые появились в соцсетях, их не видно среди заложников. Вокруг еще шли бои с террористами. Весь район выглядел, как поле боя. Сожженные машины, некоторые — с телами, которые не успели убрать. Везде — признаки жуткой бойни, которая здесь была.

Эяль и Исраэль Зив увидели машину друга Даниэль и Ноама, на которой все они приехали на вечеринку. Машина была брошена, прострелена пулями, сиденья залиты кровью. Эяль все еще надеялся, что оба только ранены. Может, они в одной из больниц на юге, куда поступили сотни раненых на фестивале. В среду надежда умерла — оба тела были найдены.

Эяль:

— Даниэль — славная девочка, она любила людей и животных. Ноам служил в спецназе бригады Гивати. Оба любили жизнь.

По его словам, он просил о встрече с главой правительства Нетанияху, но просьба осталась без ответа. Кроме министра обороны Йоава Галанта, ни один министр или член Кнессета не выразил соболезнования его горю. Эяль не удивился. Как участник протестов против юридического переворота он не ждал ничего другого. Президент Байден во время своего короткого визита в Израиль пригласил его на встречу. Тихим голосом, полным боли, Эяль рассказал президенту о своей дочери Даниэль и ее друге Ноаме, хладнокровно застреленных на поле Реим. Он скорбит, но по-прежнему верит, в возможность сосуществования народов, которые живут на этом клочке земли.

Яир Голан, уважаемый генерал, начавший свою службу в десанте, дослужился до высоких должностей — командующего Северным округом и замначальника Генштаба, а после того, как снял мундир, пошел в политику, претендуя на руководство в партии «Мерец». Он был дома, когда увидел по телевизору первые репортажи о событиях на юге. Вскоре его сестра сказала, что там ее друзья, — они попали в ловушку на вечеринке в Реим. Террористы убивают всех, кого видят, и нет никого, кто мог бы им помочь.

Он тут же сел в машину. По дороге заехал в штаб Южного командования, где обзавелся штурмовой винтовкой. Координаты сестра прислала ему на мобильник. Он подъехал к месту, где прятались трое молодых людей. Закричал:

— Я — Яир Голан, выходите.

Они вышли, и он отвез ребят туда, где их ждал отец одного из них.

Тут зазвонил его телефон. Нир Гунц, журналист газеты «Ха-Арец» был на пределе: его сын на вечеринке в Реим. Голан взял его номер телефона, сказал:

— Я еду за ним, — и снова поехал в район вечеринки. Подъехав, услышал близкие звуки стрельбы, увидел десятки автомашин на обочине — простреленных, с разбитыми стеклами, частично обгоревших. Ему удалось связаться с сыном Нира Гунца, который не знал, как дать точные координаты. Но Яир прекрасно знал местность, и он поехал по полю к цитрусовым садам. Остановился в 500-х метрах от предполагаемого укрытия, увидел закрытые металлические ворота. Позвонил.

— Выходите к деревьям. Я рядом с воротами.

Яир Голан спас их, а по дороге забрал еще нескольких людей, которые прятались в зарослях и между деревьями, испуганных и не верящих, что спасены.

— То, что я увидел там, было кошмаром, — рассказывал Яир Голан о пережитом. — Убийства и резня сотен молодых людей. Всех, кто хотел бежать в машинах, застрелили или похитили. Спаслись те, кто побежал в поля и к деревьям.

Родители молодых людей, которые были спасены, поместили в соцсетях видео, назвав Яира Голана «ангелом в мундире». После драматического описания ему стали поступать новые звонки о помощи. Голан снова и снова возвращался к линии огня, ведя короткие бои с террористами, и спас еще многих.

364 участника фестиваля «Нова» были хладнокровно убиты в полях кибуца Реим. Их застрелили в машинах, в которых они напрасно искали спасения в открытом поле. Дьявольские убийцы, нелюди, хладнокровно убивали беззащитных.

40 девушек и юношей стали заложниками.