Для крутых закон не писан

Глава 16

Через полчаса Бугров подвез Марину и сына на Кропоткинскую улицу, остановил машину в ста метрах от ее дома и заглушил мотор.

— Отсюда сами дойдете, — проговорил он и добавил: — Простите, что пришлось взять вас в заложники и доставить столько ужасных минут.

— Ну что, давайте прощаться, — тихо сказала Марина.

— Давайте.

— Может, скажете на прощанье, как вас зовут? — спросила девушка.

— Это неважно.

— Все равно, спасибо вам за все, — грустно сказала Тарасова и хотела обнять Николая за плечи, но тот отстранил ее. — Спасибо за то, что не убили, и за то, что спасли мне жизнь.

— Я не хотел вас убивать, — оправдался он.

— Мы больше никогда не встретимся? — вдруг произнесла девушка.

— Не встретимся, — сурово ответил Бугров.

— Жаль, очень жаль. Такого мужчину, как вы, я искала всю свою жизнь. Ведь у меня с моим мужем давно ничего нет. Я могла бы взять развод, уйти от него, и мы…

От этих слов у Николая глаза на лоб полезли, он пристально посмотрел на бывшую заложницу и подумал: «Она, часом, не свихнулась?»

Но Марина вела себя спокойно, говорила внятно и производила впечатление здравомыслящего человека. Но смысл ее слов вводил капитана в недоумение.

— Хватит, — наконец перебил ее Бугров. — Мы больше никогда не увидимся, и точка, не надо строить иллюзий. — Он махнул рукой, и Марина поняла, что пора выходить из машины.

— Ладно, — понурилась она, открыла дверцу, вылезла на улицу, взяла сына за руку и пошла по дороге в направлении солидных домов сталинской постройки.

— Стой! — окликнул ее Бугров и вышел из «Волги».

Марина остановилась, обернулась и удивленно взглянула на капитана.

— Я хочу вам сказать вот что. Ваш муж — отпетый подонок, и именно он организовал похищение Павлика. Поэтому мне и пришлось взять в заложники вас.

Марина от удивления открыла рот, но ничего не сказала.

— И поверьте — это правда, — добавил Николай, сел за руль, включил двигатель, дал газу и умчался восвояси. Тарасова повернулась и пошла прочь.

Николай наконец-то снял надоевшую, пропитавшуюся потом и болотной тиной маску и швырнул ее на заднее сиденье. Достал носовой платок и протер мокрое красное лицо. Опустил стекло передней двери и сразу ощутил приятный свежий ночной ветерок. Он прибавил газу и помчался по спящей Москве со скоростью сто пятьдесят километров в час. Он опасался за жизнь дочери и поэтому очень спешил домой.

Вдруг в машине на заднем сиденье раздался писк телефона. Это Марина второпях забыла свой сотовый, и теперь он нудно пищал и мешал капитану сосредоточиться на дороге и быстрой езде. Наконец ему надоела эта невеселая музыка, он сбросил скорость, дотянулся до мобильника и поднес его к уху. Включил, но отвечать ничего не стал.

— Алло, Марина? — услышал он голос Тарасова. — Я уже на даче, сижу, жду, а вас нет. Вы где?

— Она дома, — немного прибавив в голос хрипотцы, ответил Бугров, выключил аппарат и положил в карман куртки.

Через десять минут Бугров приехал к своему дому, но во двор заезжать не стал, а остановил машину рядом, на стоянке, и выключил двигатель. Он проверил оружие, поправил бронежилет, вышел из «Волги», тихо закрыл за собой дверь и осмотрелся. Приглядевшись, он заметил напротив своего подъезда черный джип «Гранд Чероки».

«Не за моей ли Настенькой приехали? — подумал он. — В моем подъезде ни у кого таких джипов нет, значит, это чужаки и, возможно, бандиты».

Бугров передернул затвор автомата и двинулся в темноту. К подъезду он прошел кустами, приблизился к джипу сзади и заглянул в его затемненное стекло. За рулем внедорожника он увидел щуплого парня с рацией в руке и сигаретой во рту. Он нервно курил, все время вертел головой и воровато осматривал большой темный двор. На коленях у него лежал автомат «узи» с глушителем на стволе.

«Ага, бандит, — удостоверился Николай, — стоит на атасе, и прошмыгнуть мимо него в подъезд мне никак не удастся».

Тогда он присел, приблизился к водительской двери, осторожно взялся за ручку, стремительно открыл ее и резко врезал братану кулаком в челюсть. Тот потерял сознание, выронил изо рта окурок и завалился на соседнее сиденье. Капитан влез в салон, размахнулся и на всякий случай долбанул парню прикладом автомата по голове. Потом забрал «узи», рацию и ключи от автомобиля. Вытащил из автомата затвор и вместе с ключами от машины зашвырнул в кусты, а рацию кинул на асфальт и растоптал.

Капитан с автоматом наперевес пробрался в подъезд, беззвучно ступая поднялся на первый этаж, остановился и прислушался. Сверху, с третьего этажа, доносился тихий свист, похожий на свист чайника. Тогда Бугров поднялся повыше, заглянул в щель между лестницами и увидел у двери в свою квартиру троих парней. Один из них вырезал дверной замок специальным лазерным резаком.

«Они хотят схватить мою дочь», — разозлился Николай и стал неслышно подниматься по лестнице.

Взойдя на второй этаж, он остановился, осмотрел автомат, попробовал, хорошо ли прикручен глушитель, перекрестился и в мгновение ока взбежал на третий. Когда увидел бандитов, направил на них ствол и дал длинную рассеянную очередь. Пули смертоносным градом обрушились на застигнутых врасплох братков и мгновенно их умертвили. Они не успели применить оружие и без звуков и стонов попадали на кафельный пол лестничной клетки. Только гильзы зазвенели о камень ступенек, возвещая, что в этом бою победил контрразведчик.

Николай прекратил стрелять, опустил оружие, устало выдохнул и оперся спиной о стену. Осмотрел убитых и подошел к своей квартире. Вынул ключи, открыл замки, отворил дверь, вошел внутрь, прошел сначала в гостиную, а потом в спальню к дочери.

Настя спала крепким детским сном и была накрыта одеялом только наполовину. Она лежала поперек кровати, а голова свесилась с подушки. Рядом с ней почивал черный кот Васька, и, когда Бугров вошел, он поднял мордочку и тихо мурлыкнул.

— Привет, — прошептал ему хозяин, дотронулся пальцами до растрепанных волос дочери и уложил их на подушку. — Настя, — уже громче позвал отец, — вставай, нам надо уезжать.

— Зачем это, ведь ночь, — недовольно прошептала она.

— Вставай, я тебе говорю, — громко сказал Николай и включил свет в бра на стене.

Девочка недовольно открыла глаза, повернулась на другой бок, подтянула одеяло, пробормотала что-то невнятное и поудобней устроилась на подушке. Тогда отец стянул с нее одеяло, поднял с постели и понес в ванную. Там поставил на ноги, включил холодную воду, набрал немного в ладонь и ополоснул лицо дочери. Настя сразу проснулась, недовольно отстранилась и замахала руками.

— Папа, ты что пьяный, такое делаешь, я спать хочу.

— Мы срочно уезжаем, — процедил сквозь зубы усталый отец. — Не зли меня и быстро одевайся. Быстро.

— Что случилось? — занервничала дочка.

— Мы в опасности, — коротко ответил Бугров и пошел в гостиную.

— Я зубы почищу, умоюсь и тогда пойду, — ответила Настя и потянулась за пастой.

— Ничего не надо, одевайся! — рявкнул из комнаты отец, и девочка подчинилась.

Капитан вытащил из шкафа большую спортивную сумку, побросал в нее вещи дочери и сына и застегнул молнию. Потом открыл свой рабочий стол, забрал документы, все имеющиеся деньги, положил их в карман куртки и двинулся на кухню. Открыл холодильник, взял кое-какие продукты и тоже запихнул в сумку. К тому времени Настя оделась в футболку, джинсовый костюм и кроссовки и вышла в гостиную. Отец снял с себя бронежилет и надел на хрупкие детские плечи.

— Зачем это? — недовольно спросила дочка.

— На всякий случай, — сказал он, взял сумку, автомат, вторую рацию и пошел в прихожую. Настя, пошатываясь, последовала за ним.

Бугров отворил входную дверь и выглянул на лестничную площадку. Она была пуста, только на полу лежали три трупа, а под ними чернели лужи вытекшей крови.

— Закрой глаза, — сказал отец, и дочка беспрекословно выполнила его указание. Он вывел зажмурившуюся Настю на лестничную клетку, закрыл на ключ дверь, подхватил дочь на руки и пошел вниз. На первом этаже он остановился, поставил дочку, положил рядом с ней тяжелую сумку, выглянул на улицу и осмотрел двор. Он был пуст и темен, и только джип одиноко чернел перед подъездом.

Бугров вернулся, поднял сумку, взял на руки дочку, выскочил из дома и побежал к своей машине. Добрался до «Волги», открыл дверцу, посадил дочку в салон, забросил сумку на заднее сиденье, сам сел за руль, включил двигатель и медленно поехал по двору.

Капитан без приключений выехал на Свободный проспект и помчался в сторону Выхина. Несся мимо кинотеатра «Киргизия» к Новогиреевской эстакаде и все время поглядывал в зеркало заднего вида, прикрепленное на ветровом стекле — нет ли погони.

— Неужели пронесло, неужели все кончилось? — сказал он сам себе, но через секунду понял, что оказался не прав.

Бугров направил «Волгу» на мост, и вдруг со встречной полосы движения наперерез ему вылетел джип «Мерседес» и пошел на таран. Николай чудом успел увернуться от лобового столкновения, ударился бампером о бампер иномарки, отскочил от нее, как мячик, и завертелся на дороге. От сильного удара у джипа оторвался «лосятник», «Мерседес» изменил траекторию движения и понесся к парапету. «Волга» три раза повернулась вокруг своей оси, подлетела к столбу и ударилась в него багажником. Настю сильно мотнуло в сторону, она стукнулась плечом о дверцу, а лбом о ветровое стекло. У нее над бровью моментально взбухла синяя шишка, а из носа пошла кровь. Николай крепко держался за руль и пострадал меньше, но все равно во время столкновения ткнулся плечом в дверь.

«Мерседес» пронесся по прямой более двадцати метров, ударился передними колесами в бордюр, подпрыгнул на нем, как на трамплине, перелетел через тротуар, пробил ограждение моста и замер над пропастью. Его передок повис над железнодорожными путями, а зад застрял в сломанном парапете. Он покачивался на брюхе и вот-вот готов был свалиться с эстакады.

— Черт подери! — выругался Бугров, не понимая, что произошло. Он ошалело помотал головой, наконец пришел в себя и посмотрел на дочку. Та с ужасом взглянула на него и заплакала.

— Папочка, ты чего, ездить разучился? — Она размазывала кровь у себя на лице и причитала.

— Где болит? — наконец спросил отец.

— Везде болит, плечо болит, — хныкала девочка.

Бугров ощупал плечи, руки, ноги и шею дочери и, убедившись, что переломов нет, вынул платок и дал ей.

— Вытри кровь и не плачь, — сказал он и осмотрелся.

Сначала он подумал, что произошло случайное, нелепое столкновение с выскочившим на встречную полосу чайником, но через несколько секунд понял, что это нападение.

На мост на огромной скорости влетел здоровенный черный джип «Блайзер», пронесся мимо Николая и притормозил возле балансирующего между жизнью и смертью «мерина». Из «Блайзера» выскочили двое парней, подбежали к «Мерседесу», осторожно открыли его дверцы и вытащили на улицу двоих братков. Потом все четверо отошли от машины, вскинули короткие автоматы «узи» и открыли ураганный огонь по «Волге». Пули смертельным дождем забарабанили в ее борт и стали пробивать в нем большие дыры.

Николай пригнулся за рулем, правой рукой стянул с переднего сиденья Настю и пристроил ее под торпедой. Потом завел заглохший мотор, включил скорость, резко надавил на газ и рванул машину с места. На ходу схватил с колен автомат, выставил его в окно и дал ответную очередь по нападавшим.

Свистящий рой пуль устремился к браткам и сразу ранил в ноги двоих из них. Они с криками упали на асфальт и перестали стрелять. Остальные кинулись к «Блайзеру» и спрятались за его массивным корпусом.

Проезжая мимо «Мерседеса», Бугров направил ствол на его задок и дал короткую очередь. Пули врезались в прикрепленное сзади запасное колесо, разбили стекла, пробили корпус и сдвинули джип с места. Он потерял равновесие, качнулся и стал медленно, со страшным скрежетом днища об асфальт валиться вниз. Сорвался с эстакады и, пролетев более десяти метров, рухнул на расположенные под ней рельсы. От удара пары бензина в баке его взорвались, и столб огня взметнулся в небо. Бугров увидел его в зеркале заднего вида и обрадовался. Почему-то он ощутил удовлетворение от уничтожения разухабистой бандитской иномарки. Видимо, в нем проснулся инстинкт древнего смертоносного воина, крушащего все на своем пути.

Николай прибавил скорости и поехал по Свободному проспекту в сторону своего дома, так как путь в Выхино для него был перекрыт. Братки втащили в «Блайзер» раненых, залезли сами, развернулись и устремились в погоню за «Волгой». Сидящий на переднем сиденье пацан выставил в окно автомат с глушителем и дал очередь ей вслед, но расстояние было более ста метров, и он, естественно, промахнулся.

Как ни уходила легковушка от погони, внедорожник следовал за ней по пятам и постепенно догонял. Бугров вдавил педаль газа в пол, разогнал машину до ста восьмидесяти километров в час, но никак не мог от него оторваться. Благо еще, что при обстреле пули не попали в жизненно важные органы машины — мотор, колеса и трансмиссию, и они работали как часы. Был значительно поврежден багажник и передок, пробиты двери и выбиты стекла, но внешний вид «Волги» никак не отразился на ее ходовых качествах.

Но, что ни говори, любая иномарка на голову лучше любой российской машины, и джип неминуемо настигал «Волгу». Бугров с ужасом посматривал на надвигающийся черный силуэт и ждал, что опять начнется обстрел, и чем он закончится, одному богу известно.

Настя сидела на полу под торпедой, как черепаха, спрятав руки, ноги и голову в большой, рассчитанный на крупного мужика бронежилет. Ее разбитый нос больше не кровоточил, она успокоилась и перестала плакать. А Николай посматривал то на нее, то на дорогу, то на приближающихся врагов.

Перед перекрестком он немного притормозил, повернул на шоссе Энтузиастов, снова увеличил скорость и направился в центр. Ему надо было во что бы то ни стало сбежать от назойливых бандитов. Если в гонках по прямой он проигрывал иномарке в скорости окончательно и бесповоротно, то на тихих узких улочках старой Москвы он наделяся оторваться от нее.

— Папа, у меня голова кружится и подташнивает, — вдруг произнесла Настя.

— Потерпи, милая, мы еще немного погоняемся, а потом прекратим. Скоро оторвемся от этих гадов, приедем домой, и больше не будет никаких погонь и перестрелок.

— А пули у тебя настоящие? — улыбнулась дочка.

— Настоящие, — ответил отец.

— А у них?

— Тоже настоящие.

— Значит, они могут нас убить?

— Могут, но и мы их можем.

— Это плохо. Нам в школе говорили, что нельзя никого убивать — ни лягушек, ни мышей, ни даже крыс, а людей тем более.

— Это только вам говорили, а этим ублюдкам, видимо, нет, — парировал отец. — Им в детстве не сказали, что нельзя брать в заложники детей, нельзя ни в кого стрелять, нельзя убивать и вообще нельзя творить то зло, которое они сейчас творят.

Наконец рассвело, и первые лучи ласкового утреннего солнца осветили красавицу Москву. Шоссе Энтузиастов было до блеска вымыто поливальными машинами, и дневная пыль еще не легла на чистый асфальт. Как назло, ни гаишников, ни муниципалов на дороге не оказалось, и бедному капитану не к кому было обратиться за помощью. Да и незачем. Он уверенно вел машину и был готов к любым неприятностям.

Вдруг вражеский джип резко увеличил скорость и начал стремительно приближаться. Расстояние между машинами сократилось до тридцати метров, и у Бугрова мурашки побежали по телу. Он увидел, как стекло передней правой двери опустилось и в проем высунулась черная труба ручного гранатомета «Муха».

— Вот это да, — произнес Николай и резко крутанул руль в сторону. Машина изменила траекторию движения, и вовремя. В «Блайзере» раздался хлопок, из ствола вылетела граната, со свистом пролетела перед «Волгой» и угодила в металлический столб уличного освещения. Сильный взрыв в мгновение ока срезал фонарь как тростинку, и он со скрежетом рухнул на дорогу возле проносящейся мимо легковушки. Ударной волной в машине выбило стекла, и они звенящим дождем осыпались на голову Настеньки. Она пронзительно закричала, но больше всего испугался отец. Он подумал, что ее ранило осколком гранаты или стеклом, но через мгновение дочь замолчала, стряхнула с себя стеклянную крошку и сообщила, что с ней все нормально и она просто испугалась.

Обозленный Бугров схватил автомат, направил его на заднее стекло «Волги» и через него открыл огонь по внедорожнику. Пули разнесли в пыль его лобовуху и превратили в мелкое крошево радиатор и фары. «Блайзер» вильнул на дороге, резко затормозил и остался далеко сзади. А Бугров увеличил скорость и, пользуясь заминкой бандитов, стал от них отрываться.

— Фу! — с облегчением констатировал капитан. — Может, больше не сунутся.

Но настырные братки и не думали отступать. Они снова набрали скорость и устремились в погоню за капитаном.

Вдруг контрразведчик увидел вдалеке стоящий поперек дороги огромный, черный, как воронье крыло, джип «Навигатор». Возле него курили трое парней в тренировочных костюмах, и в этот ранний час, а было около пяти, это сборище спортсменов вызывало подозрение.

— Засада, — с горечью констатировал Николай, отпустил руль, вынул из «калашникова» пустой магазин и вставил новый. Передернул затвор, приготовил оружие к бою и вновь посмотрел на дочь. Та сидела в углу, как мышка, и хитро улыбалась папочке. Ужасная, смертельно опасная погоня казалась ей веселой, беззаботной игрой.

Увидев стремительное приближение «Волги», парни вытащили из багажника «Навигатора» два автомата и крупнокалиберный пулемет, прицелились и открыли по ней ураганный огонь.

— Ложись! — только и успел крикнуть Бугров и пригнулся за рулем. Дочь прикрылась бронежилетом и затихла, а отец приподнял голову, посмотрел на дорогу, но скорость не сбросил. Решил как можно быстрее проскочить опасный участок.

А пули убийственным градом обрушились на машину, пробили стекла, двери, радиатор, капот и мотор, ворвались в салон и продырявили спинки кресел. В седоков они чудом не попали. Моментально спустили все четыре колеса, и «Волга» села на обода на скорости в сто восемьдесят километров в час. Николай еле-еле удержал ее на шоссе и направил прямо на бандитов.

Увидев несущуюся на них неуправляемую машину, они прекратили стрелять и кинулись врассыпную. Один самый крупный парень замешкался, не успел отпрыгнуть, и «Волга» ударила его бампером в ноги. Парня подкосило, подбросило в воздух, перевернуло и метнуло на обочину. Он пролетел двадцать метров, плюхнулся на ровненький травяной газон, пропахал по нему приличное расстояние и затих. Легковуха пронеслась в нескольких сантиметрах от джипа, чиркнув по его хромированному «лосятнику» своим правым крылом.

Николай приподнялся, попытался выровнять машину, но она не слушалась руля и мчалась в огромный каменный столб у начала парапета моста. Изрешеченный крупнокалиберными пулями мотор дымил, потерял мощность, и скорость заметно упала. Тогда Бугров нажал на тормоз, уперся обеим руками в руль, а ногами в пол.

— Держись, сейчас вреж… — крикнул он, но договорить не успел. «Волга» ударилась колесами в бордюр, потеряла передний мост, окруженная снопом искр, на днище проскользила по трамвайным путям и угодила в гранитную глыбу. К этому времени ее скорость значительно упала, и удар получился не сильным. Значительно деформировало моторный отсек, но торпеду и кабину не повредило. Приготовившаяся к столкновению Настя почти не пострадала, а Бугров ударился грудью о руль и закашлялся.

Опомнившиеся бандиты выскочили из-за «Навигатора» и вновь дали залп по замершей, дымящейся «Волге». Пули забарабанили в кузов и добили в нем последние стекла. Настенька закричала, услышав их ужасные шлепки, а отец поднял автомат, выставил в окно и, не целясь, дал ответную очередь.

Братаны спрятались за джипом и на несколько секунд прекратили стрелять. Бугров воспользовался паузой, выбил ногой дверцу, схватил дочку и вместе с ней выскочил на улицу, подхватил ее на руки и побежал под мост. На бегу вскинул автомат и открыл прицельный огонь по «Навигатору» и подъезжающему к нему «Блайзеру». Парни в машине пригнулись, а пули разбили ветровое стекло, проделали отверстия в дверях, но в колеса не попали.

Николай добил рожок, надел ремень автомата на плечо, прижал дочку к груди и бегом помчался под мост. Устремился к расположенной неподалеку территории ТЭЦ номер одиннадцать.

Братки выскочили из-за укрытий, расселись в джипы, завели двигатели, съехали с шоссе и рванули в погоню за контрразведчиком.

Бугров подбежал к высокому бетонному забору ТЭЦ, мигом подсадил на него Настю, и она уселась на плите, как воробушек.

— Перелезай, — скомандовал отец и сам влез на забор.

— Я боюсь, я упаду! — закричала дочь, но капитан схватил ее за руку и благополучно спустил вниз на той стороне. Потом спрыгнул сам и осмотрелся. Перед ними было открытое пространство железнодорожной станции, где на рельсах стояли составы из цистерн с мазутом и груженных углем вагонов. Николай взял дочь за руку и сказал:

— Милая, бежим.

Ловко перепрыгивая через рельсы, они бросились вперед в надежде добежать до расположенных в тридцати метрах от них составов.

Джипы подъехали к ТЭЦ и с резким визгом шин об асфальт остановились. Бандиты выскочили из машин, осмотрели забор и убедились, что въезда на территорию нет.

— Черт возьми, — рявкнул полный, коротко остриженный братан — старший группы, — придется перелезать.

— У нас в машине двое раненых, — ответил ему высокий худой парень. — Их этот козел подстрелил.

— Мы тоже одного потеряли, он его тачкой сшиб, — встрял третий. — Может, отвалим отсюда, черт с ним?

— Ты что, за невыполнение приказа босс нас убьет! Поэтому оставляем раненых в машине, берем стволы, маслята — и за ним, — приказал старший.

Четверо братков припарковали машины под мостом, забрали автоматы и магазины и направились к забору. Мигом перелезли через него и по железнодорожным путям кинулись вслед за капитаном и его дочерью. А Бугров и Настя уже подбежали к цистерне с мазутом, пролезли под ней и оказались между двумя составами. На путях их стояло несколько, и, чтобы спастись, беглецам надо было преодолеть все.

— Не задерживайся, милая, лезь, — сказал отец и легонько подтолкнул Настю под днище груженного углем вагона.

— А если он тронется и меня раздавит, — испугалась она.

— Не тронется, а если и тронется, я успею тебя вытащить.

Девочка с опаской залезла под вагон, обернулась к папочке и хихикнула:

— И совсем не страшно.

— Лезь и беги к следующему вагону! — рявкнул он, не понимая веселья ребенка.

Он обернулся и увидел бегущих в их сторону вооруженных парней.

— Четверо, — процедил сквозь зубы капитан и юркнул вслед за Настей.

Чтобы преодолеть железнодорожную станцию, им надо было поочередно пролезть под пятью преграждавшими им путь товарняками. Они только подлезли под третий из них, а бандиты уже подбежали к первому. Отец и дочь преодолели и эту преграду и уже хотели залезть под пятый и последний состав, как вдруг по его сцепкам прокатилась ударная волна, вагоны вздрогнули, и колеса начали сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее катиться по рельсам. Настя вскрикнула, испугавшись этого движения, а поезд набрал скорость и отрезал беглецам путь к отступлению.

— Черт подери! — вскрикнул Бугров, обернулся, присел и посмотрел под стоящие сзади вагоны, на приближающихся бандитов. Они были совсем рядом — в двух составах от них.

Николай секунду медлил, соображал, что делать, а потом поднял дочь и побежал за движущимся товарняком. Попытался догнать один из вагонов, чтобы влезть в его открытый тамбур и спастись от преследователей. Но состав уже набрал приличную скорость, и обремененному непосильной ношей Николаю не удалось нагнать вагон и зацепиться за ручку. Он бежал из последних сил, но, когда понял, что все усилия тщетны, остановился, поставил Настю на промасленный черный гравий и упал рядом.

— Ну, что же ты, папочка, поезд не догнал, — захныкала дочка.

— Прости меня, милая, — задыхаясь, прохрипел отец. — Аж привкус крови во рту появился.

— Что нам делать?

— Сейчас отдышусь и дальше побежим.

— Куда? — всхлипывала девочка.

Наконец капитан кашлянул, выплюнул нахлынувшую вязкую слюну, встал и оглянулся. Он с ужасом увидел, как четверо бандитов вылезли из-под вагонов и ринулись в их сторону. Тогда Николай снял с плеча автомат, вставил в него новый магазин, передернул затвор, прицелился и открыл огонь по браткам. Парни залегли между рельсами, а пули просвистели над их головами. Но они, не мешкая, вскинули «узи» и дали ответный залп. Николай схватил дочку, шагнул к бетонному столбу линии электропередач, стоящему между путями, и спрятался за ним. Пули смертоносным ураганом засвистели вокруг, но в беглецов не попали.

А бандиты вскочили и, не переставая стрелять, кинулись вперед. Они бежали сломя голову, но разогнавшийся товарняк все равно их обогнал и освободил путь к отступлению отцу и дочери. Как только последний вагон пронесся мимо, они увидели, что находятся напротив огромного цеха и до его железных приоткрытых ворот бежать всего ничего.

Николай выставил из-за столба «калашников» и, не целясь, дал очередь в сторону нападавших. Те опустили стволы, мигом попадали на рельсы и попрятались за столбами, а Бугров схватил дочь и рванул к спасительной двери. На бегу продолжал стрелять и этим страховал себя от вражеского огня.

Он вбежал в здание, отпустил дочку на пол, захлопнул за собой ворота и задвинул большую металлическую щеколду.

— Все, пошли, — сказал отец Насте, и они двинулись в глубь огромного котлотурбинного цеха ТЭЦ.

Длиной он был более ста метров, шириной столько же, а высотой более тридцати. По его центру натруженно пыхтели четыре гигантских котла, а вокруг, как стаи змей, извивались трубы разных размеров и цветов. Диаметр их сильно колебался, здесь были и тоненькие — в руку человека трубочки и толстенные — двухметровые трубищи. С потолка до пола и дальше вниз проходили лестницы, и при желании можно было взобраться на самый верхний ярус или спуститься в подвал.

Бугров заметил, что под котлами нет пола, а сплетение трубопроводов уходит в глубину и образует там, на самом нижнем ярусе, хитрые перекрестья и изгибы. Все это походило на металлические джунгли, созданные умелыми руками инженеров и техников.

— Папа, здесь столько трубочек, как в компьютерной заставке, — усмехнулась Настя.

— Какой заставке? — не поняв, переспросил отец.

— У нас компьютер в режиме ожидания рисует разноцветные трубы, и они очень похожи на эти, — пояснила дочь.

— А-а, — протянул отец, но все равно толком ничего не понял. Он был занят поиском выхода и на детские рассуждения внимания не обратил.

Бандиты подбежали к железным воротам, командир схватился за рукоятку и с силой потянул на себя, но она и не подумала открываться.

— Падлы, изнутри заперлись! — выпалил главарь и смачно сплюнул на асфальт.

Он отошел от ворот, посмотрел вверх и на секунду замер, увидев над собой две огромные двухсотметровые трубы. Величественное железобетонное сооружение потрясло его мощью и размером. Издалека они казались большими, но вблизи были колоссальными.

— Это круче Останкинской башни, — вымолвил командир, покачал головой и стал искать проход в здание.

— Гарик, может, хрен с ними, отступим, в падлу гоняться за чекистом и девкой, — вновь завел свою песню длинный. — Скажем, что убежали, на поезде уехали, и баста. Он уже скольких наших угрохал. Да и пацаны в тачке кровью истекают, им помирать неохота и нам тоже.

Командир зло посмотрел на уставших братков, покачал головой и задумался.

— Ладно, войдем в цех, поныкаем там, а если не найдем, то отвалим. Под пули не лезьте, постреляем немного, если придется, и домой…

Отец и дочь шли по единственному в цехе центральному проходу мимо котлов и турбин, мимо коммуникаций и пультов управления и удивлялись, что в этот ранний час никого тут нет. Видимо, утомленные ночной сменой операторы ТЭЦ где-то безмятежно спали. Машины работали в автоматическом режиме, разогревали воду до состояния пара и поставляли в дома москвичей. Цех был наполнен непонятными запахами, вибрацией и шумами, и их диапазон колебался от свиста до тяжелого, низкого гула.

Изумленный Николай остановился перед гигантским гудящим котлом и посмотрел вверх. Такого хитросплетения различных трубочек, труб и трубищ он не видел никогда в жизни. Коммуникации плотно оплетали исполина, как паутина оплетает пойманную муху. Разобраться, какая труба куда ведет и для чего служит, мог, наверное, только опытный мастер.

Вдруг капитан услышал звон бьющегося стекла, обернулся и увидел, что в расположенное возле ворот окно влезает парень. Он спрыгнул на пол, прошел к воротам и отодвинул закрывавшую их щеколду. Воротина отворилась, и в цех уверенной походкой вошли три братка.

— Прячемся! — крикнул отец дочери, схватил ее за рукав и утянул в пространство между трубами.

— Ой, здесь жарко, — заныла Настя, а Бугров повел ее в глубину металлических джунглей, поближе к котлу и подальше от пересекающего цех прохода. Они зашли за толстенный, покрытый зеленой глиной трубопровод и остановились. Николай вынул из автомата использованный магазин и заменил на новый. Старый положил на пол и отодвинул от себя ногой.

— Можно ли здесь стрелять? — спросил он у дочери и сам ответил: — Если приспичит — пальну, не глядя.

Капитан осмотрел котел и трубы вокруг него и отметил, что изготовлены они из прочной стали и удары пистолетных и автоматных пуль, наверное, выдержат. Но в любом случае он решил судьбу не испытывать и в перестрелку с бандой не вступать.

А упертые братки рассредоточились по периметру цеха и начали прочесывать помещение. Двое пошли по проходу, а двое направились в обход — вдоль стены.

Бугров провел Настю между двумя толстенными, облепленными цементом и покрашенными в зеленый цвет трубами и вывел на тесную площадку возле котла. Рядом с этим гудящим, вибрирующим чудовищем было невыносимо жарко, и отец с Настей моментально вспотели.

— Девочка моя, — сказал отец, — ты постой тут, а я сейчас отлучусь ненадолго и вернусь.

— Нет, папа, я с тобой, — взмолилась дочь. — Я одна боюсь.

— Поверь мне, милая, там бандиты с автоматами и там гораздо опасней, чем здесь. Тут только трубы, как в компьютере, и они тебе ничего плохого не сделают. Только гудят, урчат и больше ничего. Я же отойду, поговорю с дядями и вернусь. Стой тут и никуда не уходи, я тебя найду.

Несмотря на сопротивление дочери, Николай оставил ее в недрах котлотурбинного цеха, а сам вернулся к проходу, спрятался за приборный щит и стал наблюдать за передвижениями преследователей. Один из них дошел до противоположного конца цеха, попробовал на прочность запертую на ключ дверь и вернулся обратно. Он объяснил командиру, что второй выход закрыт и беглец с девчонкой, очевидно, находятся в цехе.

— Они где-то здесь, — констатировал старший. — Ищите их, а увидите — стреляйте.

Внезапно откуда-то из подсобного помещения вышли двое операторов в желтой спецодежде и решительно направились к командиру. Они начали ему что-то возмущенно объяснять и при этом сильно размахивали руками. Видимо, говорили, что посторонним здесь находиться запрещено, и просили незнакомцев убраться восвояси. В ответ братан сказал, чтобы работяги сам шли куда подальше, размахнулся и врезал кулаком в челюсть сначала одному их них, а потом и другому. Вырубленные операторы шлепнулись на пол, а длинный отволок их к трубам и оставил в покое.

«Хорошо, что не пристрелили или не прирезали», — подумал капитан.

Воспользовавшись ситуацией, Бугров перешел за толстую, расположенную у самого прохода трубу, приготовил автомат и стал ждать, пока братки повернутся к нему спиной. Они стояли у котла, смотрели на трубы и соображали, что делать и где искать беглецов.

Потом задрали головы и начали рассматривать потолок и расположенный там огромный портальный кран. Николай вышел из-за трубы, направил автомат на бандитов и дал очередь им по ногам.

Парни получили дозу свинца, с криком и матом рухнули на кафельный пол цеха и по-пластунски поползли в металлические джунгли. Укрылись за трубами, выставили стволы и открыли ответный огонь по контрразведчику.

Теперь Николай юркнул в чащу из коммуникаций, прижался спиной к трубе и стал ждать. А братки поливали огнем цех и поливали. Пули пробили металл некоторых труб, и в воздух вырвались два десятка свистящих паровых струй. Котел загудел, и в какой-то миг Николаю показалось, что пол цеха легонько вздрогнул.

— А, сука! — кричал Лысый, меняя рожок автомата «узи». — Убью, падла!

Высокий вызвал по рации двоих, обследующих противоположную часть цеха парней и снова открыл огонь по капитану. Николай не стал ждать, когда его подстрелят, присел и кинулся в глубину коммуникаций. Протиснулся между двумя трубами, зашел за самую толстую и на вид непробиваемую и затаился за ней, как мышь.

А к раненым бандитам пришли на подмогу их подельники и стали в четыре ствола расстреливать котлы, трубы, приборы и все, что было в цехе. До капитана выпущенные ими пули не долетали, но они пробивали трубы и трубищи и изменили состояние котлов, турбин и паровых систем ТЭЦ. Пол цеха еще раз сильно дрогнул, и это обстоятельство очень напугало как капитана, так и братков. Они прекратили стрелять, подхватили под руки своих боевых товарищей и рванули к воротам. По пути несколькими пинками привели в чувство вырубленных операторов и метнулись на улицу. Работяги ошалело осмотрелись и, поняв, что в цехе ЧП, тоже кинулись наутек.

Все выбежали из ворот, и только Николай Бугров да его дочка Настя остались внутри огромного дрожащего дышащего паром котла.

— Настенька! — изо всех сил прокричал Николай.

Он вдруг осознал таящуюся в этих толчках пола опасность и сильно испугался за дочь.

— Настя! — завопил он и бросился к проходу.

В мгновение ока Бугров выбежал к тому месту, где минутой раньше подстрелил бандитов, остановился и осмотрелся. Он кинулся к противоположной стене цеха, туда, где находилась запертая на замок дверь, но на полпути встал и осмотрел трубы. В пылу боя он забыл проход, по которому провел дочку в глубь коммуникаций.

— Настя! — закричал отец, но гул цеха был так силен, что он сам не услышал своего вопля.

Вдруг в недрах цеха раздался взрыв. Это шарахнула перегретая паром турбина, и ее части, как пули крупного калибра, полетели в разные стороны. Они пробили трубопроводы, и пар свистящими струями вырвался наружу. Моментально надсадно завыла сирена, мерный гул цеха стал перерастать в рев, и заметно увеличилась вибрация пола и стен.

Бугров, не помня себя, кинулся по первому попавшемуся проходу между трубами и выскочил на небольшую площадку возле огромного, покрашенного красной краской котла. В лицо ему ударил нестерпимый жар, и он на мгновение отступил назад.

— Настя! — вновь прокричал он и, несмотря на опасность, ринулся вперед по узенькому проходу между стенкой котла и трубами. Внизу под ним пролегали коммуникации, и не было им числа и конца. Они уходили на глубину, а оттуда вверх к потолку поднимались белые клубы разогретого до двухсот градусов пара.

Николай закрыл лицо полой куртки, затаил дыхание и кинулся в это молочного цвета облако. Через миг он выскочил из него и оказался возле той самой площадки, на которой оставил ребенка. Но дочери на ней не было.

— Настя! — завопил отец что было силы. — Настя!

Он бросился вперед, дальше по проходу, но вдруг услышал сзади себя слабый детский крик:

— Папа!

Бугров обернулся и увидел возле какого-то прибора свою живую и невредимую Настю. Она раскинула ручки и со слезами на глазах бросилась в объятия отца.

— Я уж думала, ты не придешь, что ты про меня забыл, испугался пара и тряски, — всхлипывая, произнесла она.

От этих слов у него слезы навернулись на глаза, он поднял дочь на руки, крепко обнял и поцеловал.

— Милая, куда я без тебя, быстрее пошли отсюда.

— Пошли, — обрадовалась девочка.

Он повернулся в узком проходе и хотел возвращаться тем же путем — через облако разогретого пара, но Настя его остановила.

— Нет, па, нам туда не надо, нам в другую сторону.

— Ты откуда знаешь? — удивился отец.

— Когда стрелять начали и пол задрожал, я очень испугалась и подумала, что погибну, но вдруг увидела бегущую по проходу крысу. Она рванула как раз вон туда. — Девочка показала в противоположную от котла сторону. — Я побежала за ней, и она меня вывела на небольшой балкон с дверью на улицу и надписью: «Запасной выход». Я сначала хотела в него выйти, но потом вспомнила, что ты будешь меня искать, будешь волноваться, и возвратилась.

— Милая моя девочка, — обрадовался отец, — да ты совсем взрослая, показывай дорогу.

— Ой, еще одна крыса! — вскрикнула девочка, слезла с папиных рук и побежала за семенящей по металлической дорожке тварью. Бугров повесил на плечо оружие и двинулся за дочкой.

А в цехе началось невообразимое. Десятки изуродованных взрывами труб полопались, и струи пара и газа с ужасным ревом вырвались наружу. Моментально все заволокло белой пеленой, температура воздуха подпрыгнула до ста градусов и стало невыносимо жарко. Котел заревел, и вскоре этот рев превратился в страшный гул. Пол, стены и потолок завибрировали, и Николаю показалось, что началось землетрясение. Это пошли вразнос все шесть паровых турбин, расположенные под котлами. Бешено набирая обороты, они готовы были вот-вот развалиться на части.

Бугров и Настя добежали до запасного выхода, отворили дверь и вырвались на улицу с противоположной от железнодорожных путей стороны здания. А возле цеха уже толпились люди. Некоторые из них вошли в цех, добежали до пульта управления и включили аварийную систему сброса давления в котлах. Сразу над цехом послышался мощный, подобный нескончаемому раскату грома гул, и он возвестил о том, что клапаны котлов открыты и взрыва не будет.

Аварийная команда отключила разогнавшиеся турбины и перекрыла выведенные из строя трубопроводы. Свисты, выбросы пара и газа прекратились, и все шумы стихли. Остался только один ужасающий, разносимый на всю округу небесный гром. Но и он вскоре ослаб и сошел на нет.

Люди заметно успокоились и стали расходиться. Николай взял дочку на руки и пошел к проходной ТЭЦ. По пути зашел в кусты, снял с нее бронежилет и надел на себя. Автомат и запасные обоймы спрятал под куртку, и они двинулись к проходной. Предъявив удостоверение, он беспрепятственно вышел на улицу и направился пешком к станции метро «Авиамоторная». Боевые действия для Бугрова на сегодня были закончены.