Доброе утро

9

Наконец мы сделали клип, который более-менее устроил Майка Помероя, и я потащилась обратно к себе. Во что я ввязалась? Может, он угомонится, когда сочтет, что я уже достаточно наказана за то, что силой его сюда затащила. Надеюсь, мне не придется раскаиваться в том, что я с ним связалась.

Я так углубилась в свои мысли, что чуть не столкнулась с Адамом Беннетом, который поджидал меня у двери моего кабинета. Кажется, он сегодня принарядился. По крайней мере, рубашку заправил в брюки.

— Привет! — улыбнулся он. — Я пришел выразить соболезнования в связи с принятием на работу самого мерзкого на свете субъекта.

Я выдавила из себя улыбку. Надеюсь, мне удалось не покраснеть.

— Да уж, похоже, ты знал, что говорил.

— У нас там, наверху, всем интересно, что ты теперь о нем думаешь.

Я открыла дверь, Адам вошел следом.

— А что, наверху еще не забыли о нашей программе? Видишь, мой коварный план сработал.

Он хмыкнул.

— Я как раз хотела у тебя спросить, — я сложила папки на стол, — а кто те два самых худших человека на свете?

— Ким Чен Ир и Анджела Ленсбери, — ответил Адам совершенно серьезно. — Она сама знает, почему.

— Так ты работал с Майком в вечерних новостях? — спросила я.

— Худший год в моей жизни, — кивнул он. — Я похудел на пять с лишним килограммов.

Ого! Этому парню вовсе не нужно худеть. Он и так прекрасно выглядит. Я наблюдала за ним, а он оглядывал голые стены моего кабинета и стопки бумаг. Интересно, как выглядит его кабинет? Там, наверное, много кубков за соревнования по гольфу. Или он по части баскетбола?

— За все то время, пока мы работали вместе, он звал меня не иначе, как «сеньор засранец».

— Фу, как грубо! — рассмеялась я. — Извини, на самом деле это ничуть не смешно. Это ужасно.

Но все же забавно.

— А сейчас, — сказал Адам, — самое время немного выпить. Я зашел сказать, что иногда после работы мы с двумя-тремя коллегами собираемся в «Шиллере». Ну, знаешь… это в центре.

Я не знала. В конце концов, я ведь совсем недавно перебралась на остров.

— Так что, будешь проходить мимо… — Он не договорил, оставляя последнее слово за мной.

— Спасибо, — ответила я, — только я вообще-то мало куда хожу…

Тут ко мне в кабинет просунул голову Ленни и моментально скрылся.

— Ну-у… — Мне показалось, что Ленни посмотрел на меня с одобрением, и я сказала не совсем то, что собиралась: — Если буду проходить мимо, зайду поздороваться.

— Отлично! — просиял Адам. — Завтра? Часиков в восемь?

— Очень хорошо. Прекрасная мысль.

Адам ушел, а я сидела и словно его глазами осматривала свою убогую обстановку. Может, на стены повесить фотографии? Или цветок какой принести? Искусственный, чтобы не погиб от нехватки солнечного света.

Ленни заглянул опять. На этот раз у него в руках была раскладка сюжетов на неделю.

— А что, неплохо! Ты наконец-то утвердила анонс у Майка, и тебя пригласили на свидание. Жизнь налаживается.

— Что?! — переспросила я. — Ни на какое свидание меня никто не приглашал.

— Приглашал. Я сам слышал!

— Да нет. Он просто сказал, что иногда бывает в одном баре и… да поверь, уж я-то могу отличить, когда меня приглашают на свидание. Это не то.

— Нет, это уж ты поверь, — возразил Ленни. — Я тоже мужчина. Я знаю, как это делается. Он закинул удочку.

— Да ладно тебе! — усмехнулась я.

— Хорошо, посмотрим, что ты скажешь послезавтра.

Я смотрела на Ленни. Он смотрел на меня.

— Потому что ты ведь пойдешь туда завтра.

Я посмотрела на Ленни прищурясь. Он в ответ тоже прищурился.

Я покачала головой. Глупо. Не может такого быть. Я схватила со стола блокнот и стала рассеянно его листать. Но все мысли у меня были не о работе. В самом деле, может, Ленни и прав, ведь не обязательно так далеко идти, чтобы еще раз обсудить, какой Майк Померой придурок.

На обед мы с двумя моими редакторами пошли в небольшое кафе напротив нашего здания, чтобы спокойно обсудить темы сюжетов. Саша — та, что обожала животных, — раскопала что-то про производство пальмового масла, мол, это ставит под угрозу среду обитания орангутангов. Новость отличная, но мне нужна была изюминка, чтобы зацепить зрителей.

— Поищите, нет ли у нас поблизости какого зоопарка, где есть семья орангутангов, — сказала я. — Зрителям нравятся детеныши обезьян. Возьмем одного в студию.

— Орангутанги — приматы, а не обезьяны, — отрезала Саша.

— А может, — мечтательно сказала вторая девушка по имени Трейси, — он возьмет и насрет на Майка Помероя!

Утром на планерке Майк в пух и прах разнес ее материал о неделе высокой моды. Признаться, мне стоило больших усилий скрыть улыбку, когда он сказал, что последний раз его волновала форма жилета в Ираке, только там речь шла о бронежилете.

— Поработай над этим, — сказала я Саше и отправила в рот немного салата. Денек в Нью-Йорке выдался очень погожим. Мы с коллегами обсуждали новые сюжеты. Если бы не Майк Померой и не урезанный бюджет, о такой работе можно было бы только мечтать. А уж если удастся повысить рейтинг, все будет идеально. Я перелистнула страницу в блокноте и придавила тарелкой, чтобы блокнот не унесло ветром: мне не улыбалась перспектива ловить наши новости по всей Медисон-авеню.

— Хорошо, Трейси, — сказала я, — уверена, нашим зрителям важно знать про последние тенденции в моде.

— Мы и об их кошельках заботимся, — сказала она.

— Да, но нам нужно нечто большее. Надо показывать то, что на самом деле носят. У нормальных женщин на улице рост не метр восемьдесят, и носят они не нулевой размер.

Но Трейси меня уже не слушала. Да и Саша тоже на что-то отвлеклась. Я проследила направление их взглядов и увидела Адама Беннета — он как раз переходил дорогу, направляясь к зданию канала.

— Ну, до чего хорош, а! — восхитилась Трейси.

— Мы с ним в Йеле учились, — откликнулась Саша.

— Подумаешь! — повысила голос Трейси.

Саша изогнула бровь.

— Там все по нему с ума сходили, и я в том числе.

— Так, девушки, — я помахала рукой, чтобы они обратили на меня внимание, — может, мы…

— Расскажи! — Трейси было не до меня.

— Нам надо что-то придумать с леггинсами. — Я попыталась вернуть разговор в прежнее русло. — Колин сказала, что ни за что в жизни не наденет их на себя…

— Отец у него работал редактором в «Нью-суике», — начала Саша. — Понятно, что все преподы плясали перед ним на задних лапках. А мать у него из очень богатой семьи. Они владельцы то ли «Тапперуэр», то ли еще чего-то в этом роде.

Я откинулась на спинку стула и слушала. Хорошо если у меня в доме найдется хоть одна вещица из «Тапперуэр».

— А еще он был капитаном команды по гребле, когда Йель выиграл национальное первенство… — продолжала Саша.

Тут Адам заметил меня и помахал рукой. Я помахала ему в ответ в надежде, что с такого расстояния он не разглядит, как я покраснела. Тебе что, Адам, икнулось?

Саша и Трейси медленно переводили взгляды с него на меня.

— Ты… ты что, его знаешь? — первой обрела дар речи Трейси.

— Да, — сказала я. — Ну, не так хорошо, как Саша. Рубашки на выпуск он еще детского сада носит — ему просто лень их заправлять. Возьмите на заметку.

— Скажи, он крутой!

— Крутой? — переспросила я. — Дайте-ка подумать. В самом деле? Ну, даже не знаю.

Кажется, они мне не поверили. И может, даже чуточку позавидовали.

— Так что, — сказала я, — возвращаемся к нашей программе?

Что бы там ни говорил Ленни, но после этого разговора у меня развеялись последние сомнения насчет того, что приглашение в бар выпить с Адамом и «парой-тройкой» его коллег даже отдаленно не может напоминать свидание. Не понимаю только, почему Ленни так обрадовался. Он что, настолько счастлив в браке, что ему невыносима сама мысль о том, что кто-то может быть одинок? Или очень уж заметно, как мне бывает грустно одной?

В любом случае, что общего может быть у меня с этим господином Капитаном-Гребцов-из-Йеля-Тапперуэром? Он просто хорошо воспитан. Я пыталась поддерживать разговор о передаче, но все-таки украдкой бросила на Адама последний взгляд. Он вошел в здание канала, ни разу не оглянувшись.

Ну да, так и есть: он со мной просто вежлив.

Впрочем, эта мысль не помешала мне на следующий день одеться с особой тщательностью, распрямить волосы и не пожалеть туши и помады.

Правда, взглянув на себя перед выходом из дома в зеркало, я со стоном все смыла. С таким же успехом можно было просто написать на лбу, что я, глупая девчонка из Нью-Джерси, не умею себя вести с парнями.

— Отлично выглядишь, — сказала Саша утром на планерке. — Будешь зажигать по полной?

— Милый костюмчик, — заметила Колин во время подготовки к кулинарной рубрике. — Собеседование на новую работу?

— Привет, фанатка, — сказал Майк, — волосы у тебя сегодня до жути пышные.

Я пригладила челку и зло зыркнула на него.

Часов в семь вечера ко мне постучал Ленни:

— Я валю, — сказал он. — Не забудь, у тебя сегодня встреча в баре.

— Я уже начинаю опасаться твоего нездорового интереса к моей личной жизни.

Он пожал плечами:

— Ты не права. Я работал на твоем месте и знаю как никто другой, что отдушина просто необходима. Для самосохранения. Правда. Не хочу чтобы ты в один прекрасный день притащила сюда ружье.

Я фыркнула. Ну уж нет, эту привилегию я оставлю Майку Померою.

— Так что заведи себе парня или хотя бы бостон-терьера. Мне все равно, что ты выберешь, но давай, вали отсюда.

Я отмахнулась, но стоило ему уйти, как я поправила прическу, схватила портфель и направилась к выходу.

Бар «Шиллерс» — плод незаконной любви французского ресторанчика и станции подземки. Возле бара теснилась компания сотрудников Ай-би-эс. Адам был с ними и сразу же меня заметил.

Я хотела ему помахать, но случайно выхватила из кармана телефон, и он полетел через весь зал. Народ заржал.

Молодец, Бекки!

Я ползала на коленях в поисках телефона, когда у меня перед глазами возникли кожаные мокасины Адама. Я поднялась, обратив внимание на отлично сшитые брюки, вечную рубашку навыпуск и едва проступившую легкую щетину на подбородке. Адам с улыбкой вручил мне телефон.

— Вот скользкий, паршивец! Похоже, тебе срочно надо выпить.

— Да, хорошо бы.

Адам махнул рукой бармену.

— Пива? — спросил тот. — Или девушка предпочитает крепкие напитки? Говорите прямо, не стесняйтесь.

— Пиво в самый раз, — сказала я.

— Пока да, — развил тему Адам после того, как я сделала заказ, — но когда Майк по-настоящему тебя достанет, тебе понадобится что-нибудь покрепче.

— Так он уже достал, — ответила я. — Обычно я «Спрайт» пью.

Адам рассмеялся.

— Когда я уходил из вечерних новостей, мне уже чуть ли не к врачу надо было.

— И что, сейчас лучше?

— Не то слово! К тому же в «Семи днях» нормальное расписание, — сказал он с улыбкой. — Я только теперь начинаю выкарабкиваться.

Интересно, в каком смысле?

— Давай займем столик, пока сюда народ не набежал. Предлагаю вон тот.

Я взглянула на его друзей.

— Мне бы не хотелось…

Тут он обхватил меня за талию, и у меня все слова вылетели из головы. Адам вел меня к пустому уединенному столику, а мысли в моей голове так и метались. Похоже, это все-таки свидание. В смысле, он меня даже с друзьями не познакомит. Может, Ленни был прав, и он… заманил меня сюда под благовидным предлогом. Заставил прийти на свидание, не пригласив при этом на свидание. Может, у них в Йеле так принято?

Но зачем это такому парню, как Адам Беннет? Разве он не из тех, кому довольно неспешно подойти к женщине и сказать: «Заеду за тобой в восемь, крошка», — и она побежит за ним на край света. Уверена, Трейси побежит. Да и Саша, если подумать, тоже.

А я… Если бы он пригласил меня на свидание, я бы, скорее всего, и не пришла…

Вот он сидит напротив и изучает, что тут дают к начос.

— Есть хочешь?

Я отпила пива. Ладно, значит, все-таки… свидание.

Мы заказали начос и немного поболтали о том, где работали раньше. Адам, естественно, попал на телевидение сразу после университета. Свои люди в «Ньюсуик», что тут скажешь.

— А ты в Джерси работала на какой-то программе, да? — спросил он.

— Ага. — Я взглянула на дно бокала. — А потом меня выставили из-за какого-то… — Черт. Из-за какого-то богатенького мальчика, который окончил престижный университет. А вдруг Адам с этим Чипом жили в одной общаге?

— Из-за кого?.. — Адам ждал продолжения.

Из-за придурка голубых кровей с престижным дипломом, которого засунул к нам какой-нибудь родственник — владелец канала, и который с головы до ног упакован в «Брукс бразерс»…

— Блин, — Адам вытащил из кармана зазвонивший телефон. — Бекки, прости, пожалуйста, мне обязательно нужно взять трубку. Я неделю туда дозванивался. Это всего на секундочку, ладно?

— Ладно, — кивнула я.

Мне сразу стало легче. Во-первых, когда он договорит, можно будет сменить тему, А во-вторых, он точно так же не может без телефона, как и я.

Он вернулся быстро, как и обещал. И поскольку мне было не привыкать брать интервью, я перевела разговор на него. Но Адам, похоже, не уступал мне в журналистской хватке. Он искусно переводил разговор на военные действия, разворачивающиеся в новостной редакции.

— В самом деле, — решил он говорить прямо, — как у вас с Майком? Знаешь, все, кто работал с ним на вечерних новостях, искренне за тебя болеют.

— Хочешь сказать, народ не делает ставки на то, как скоро я сломаюсь?

— Ну… есть и такие, — признался Адам, — но большая часть верит, что ты справишься.

Я рассмеялась, мы повторили заказ и стали делиться любимыми байками о Майке Померое.

— Я попросила его сделать сюжет о Трампе, а он взял банку диетической колы и швырнул ее через всю комнату.

— Очень мило, — сказал Адам, подбирая гуакамоле последней чипсиной начос. — Я как-то предложил ему рассказать о неслыханном урожае клюквы, так он двинул мне кулаком в лицо.

— Шутишь! — не поверила я.

— Честно говоря, он был пьяный в жопу!

— Это его не оправдывает, — покачала я головой. — Если бы он меня попробовал двинуть кулаком в лицо, я бы уложила его на обе лопатки. Я же из Нью-Джерси.

Адам внимательно оглядел меня.

— Да уж, верю. А он уже придумал тебе прозвище?

Я не донесла чипсину до рта.

— Э-э-м… ну, иногда он зовет меня «фанатка».

— Фанатка? — переспросил он.

— Ага. Видишь ли, он, наверное, хочет подчеркнуть, что я должна всячески почитать его заслуги и целовать землю, по которой он ступает.

— А, ну да. Это после той сценки в лифте.

Я отсалютовала ему бокалом.

— Ну, по крайней мере, это звучит лучше, чем «сеньор засранец», — пожал плечами Адам. — Если бы я не знал его настолько хорошо, то сказал бы, что ты ему скорее понравилась.

— А может, ты не так уж его и знаешь, — возразила я.

— А может, ему приятно, когда им восхищаются хорошенькие девушки, — ответил он.

Я в шутку запустила в него кусочком перца. Нет, вы только послушайте, хорошенькие девушки, а?

Мы все еще смеялись, когда к нашему столику подошла высокая блондинка — сантиметров на десять выше меня, если не считать шпилек модельных туфель. В ушах у нее были бриллиантовые серьги-гвоздики размером с добрую черничину, а одежда — ну точь-в-точь из репортажа про последние тенденции миланской моды.

— Адам! — Голос у нее оказался очень музыкальным.

Он поднял взгляд.

— А, привет, — Адам встал и приобнял диву. Они смотрелись как парочка из рекламы последней коллекции Ральфа Лорена. Два неотразимых выпускника элитных университетов Северо-Востока.

— Ты совсем пропал и не звонишь. — Она надула губки.

— Прости, — Адам покосился на меня, — у меня э-э-м… было много работы…

Так значит, много работы? Ну, понятно. Это была работа. Даже эта «мисс Совершенство» не могла заподозрить в нашей встрече намек на свидание. Она не позаботилась представиться. Адам и не пытался нас познакомить. Она стала болтать о каких-то тусовках в Гринвиче. Я крутила в руках бокал с остатками пива. Разговор длился гораздо дольше, чем суперважный телефонный звонок Адама.

Похоже эта «мисс Совершенство» гораздо выше в списке его приоритетов, чем я.

— Так что я сейчас…

— Отлично, — сказала мисс Совершенство. — Тогда, может, увидимся в субботу на открытии регаты Бартона?

Регаты? Регаты? Боже, что я тут делаю? Да единственный раз, когда я хоть как-то пересекалась с регатами, это в «Добром утре, Нью-Джерси», когда мы делали репортаж о серии угонов машин от яхтенного клуба в Барнегат-бей.

— Да, — сказал Адам, — отлично.

— Ну и договорились, — сказала «мисс Совершенство» и повернулась ко мне: — Приятно было познакомиться.

Врет и не краснеет. Я чуть было не ляпнула это вслух.

— Прости, — продолжила она, — просто я так рада снова встретить Адама!

— Пустяки, все в порядке, — сказала я, — в порядке, в порядке, в порядке.

Господи, Бекки, заткнись! Производишь впечатление слабоумной. Но у меня колотилось сердце и вспотели ладони, Что я вообще делаю рядом с этой богиней амазонок?

Она ушла, Адам сел на место.

— Прости, пожалуйста.

— Ну, я, собственно, сюда сегодня и пришла за этим, — выпалила я, — потому что не знаю никого, кто был бы знаком с Майком, а мне действительно нужна твоя… профессиональная консультация.

— Моя… консультация? — удивился Майк.

— Ага, — я отчаянно выискивала в своем скудном словарном запасе подходящее слово. — Ну, понимаешь, я здесь новенькая, и у меня не так уж и много… контактов по работе.

А еще надо собрать остатки гордости. Пора уходить. Прямо сейчас.

— Отлично, — протянул Адам, — значит, будем… поддерживать контакты по работе.

— Именно.

— Их много не бывает, — сказал он ровным тоном.

Может, ему и девушек много не бывает. Я совершенно не представляла, что мне теперь делать. Вечер безнадежно испорчен. Пойду и убью Ленни. Мне и в голову бы не пришло счесть приглашение свиданием, если бы не он и его дурацкая образцовая женушка. Он посеял во мне глупые надежды, что может что-то получиться, если такая, как я, будет встречаться с таким, как Адам. Но, конечно, это глупо. Глупо. Глупо.

Надо бежать.

— Ну, — протянула я руку, — еще увидимся. Обязательно.

Он поднял бровь, но руку пожал.

— Хорошо.

Я схватила пиджак — и опрометью вон из бара. Перевела дыхание, только выскочив на полутемную улицу. Господи, ну почему я могу выслеживать по лесам маньяков-ведущих с ружьями, а поддержать беседу с симпатичным парнем в модном баре на Манхэттене не могу? Может, у меня такой выверт мозга? В детстве я отбила себе тот его участок, который отвечает за романтические отношения? Может, мне нужна поведенческая терапия? Может когда-нибудь удастся заблокировать это патологическое неумение строить отношения с парнями? Смешно.

Я украдкой заглянула в бар через окно. Адам все сидел за нашим столиком и глядел на дно своего бокала с пивом. Вид у него был расстроенный, наверное, не меньше, чем у меня. И тут я увидела, что он потянулся через стол и взял что-то, лежавшее рядом с моим бокалом.

Мой пропуск. Только не это. Может, пойти и забрать его? Но достанет ли у меня сил взглянуть Адаму в глаза?

Адам нежно провел пальцем по моей фотографии на пропуске. Я вздрогнула, будто он дотронулся до моего лица. Он еще немного посмотрел на мою фотографию, тряхнул головой, и положил пропуск в карман рубашки.

Черт. Я ведь сама все испортила.