Добрые Люди

Глава третья

Старой Норой могги называли избушку, которую срубили в небольшом овраге у мелкого ручья, такой себе перевалочный пункт местных охотников, а теперь ещё и оплот патрульных Горного полка, как сообщил красноглазый на одном из кратких привалов. Там же мы услышали знакомый крик птицы. Чистый, выудил дудочку и издал аналогичный крик, ему ответили сложной трелью.

— Это Юки, — сообщил мужчина после минуты этой своеобразной связи и на мой вопросительный взгляд добавил: — Младший из братьев.

— А зачем такие сложности? Все эти витиеватые трели.

— Потому что клан Юки не единственный кто использует крик сарэ для обмена сообщениями на расстоянии, — пояснил красноглазый. — Эти свистульки делают исключительно шаманы могги и звук, извлекаемый дудочкой, может разноситься на лиги.

— Мне кажется, что ты за последние несколько часов выдал мне кучу секретов, — ухмыльнулся я.

Чистый на это лишь махнул рукой.

— Это вовсе не секрет. Другое дело сам язык сарэ, — он на миг задумался. — Так вот, дело заключается в следующем, сложность нужна для того, чтобы наверняка определить с кем ты разговариваешь. Если на том конце песни окажется недруг, то он не сможет вести беседу не имея ключа. В общем, это сложно, — нахмурился он и повесил свистульку на пояс.

— А если недруг поймал Юки и пытками выведал у того ключ?

— Исключено. Ключ нашёптывает шаман как на дудку, так и на человека.

— Никогда о подобном не слышал, — искренне удивился я. — А как ты понимаешь, что поёт собеседник?

— Ну ты вот что слышишь?

— Будто птицы поют.

— Ну и правильно, а я слышу речь, словно Юки сидит вон на том пне, — чистый кивнул в сторону приземистого пенька, — и рассказывает мне историю. Хотя порой это похоже на чтение, иногда вместо речи можно видеть образы. Говорю же — сложно!

— Ладно. Ну а если его заставили, приставив нож к горлу? — я не сдавался.

Красноглазый вскинул бровь и одарил меня недобрым взглядом.

— Если его заставили, как ты говоришь, то он бы мне так и спел, потому что без ключа нельзя перевести трель. Впрочем, мы сейчас это и проверим. — Он вскочил на ноги и устремился к лесу. — Сиди здесь и не дёргайся.

Я закрыл глаза, выровнял дыхание и стал ждать. Пролежал я так довольно долго, прежде чем в лесу треснула ветка, но я не двигался. Вскоре на тропу вышел Юки. Я следил за ним сквозь прикрытые веки. Могги завидев меня тут же вскинул лук и сердце моё сжалось, а ну как вдруг он не найдёт ничего лучше, чем спустить тетиву?

— Вот ты и ответил на свой вопрос. — Красноглазый ухмыляясь во все зубы, вразвалочку вышел из тайги. Чуть помедлив, он добавил: — Вставай, чего разлёгся?

Я решил промолчать. Юки сверлил меня ненавистным взглядом, что означало лишь одно — брата он не нашёл. Могги всё же опустил лук, а красноглазый кивком, что вошло у того в привычку, указал мне на тропу. Что ж, намёк понят: «иди первым — наш разговор не для твоих ушей». Перечить я не стал, потому просто пошёл вперёд, конвоиры же слегка отстали.

Для себя я вновь отметил перемену в поведении красноглазого, он словно взрослел лет на десять в присутствии могги. Должно быть на то были свои причины. В конце концов у них тут явно идёт какая-то маленькая война между кланами, готовая вот-вот перерасти в нечто большее.

Около часа мы двигались в таком порядке: первым шёл я в роли приманки, в чём не приходилось сомневаться, конвоиры двигались чуть поодаль, луки они держали наготове. Я пару раз оборачивался, но натыкался лишь на сочувственный взгляд красноглазого, мол, давай топай, иного пути нет, но ты справишься.

Вскоре мы вышли к развилке. Дорога в этом месте становилась шире и раздваивалась словно змеиный язык, огибая широкий кедр, через крупную ветвь которого была перекинута верёвка с петлёй. В петле болтался человек с мешком на голове. Живот его был вспорот, а сизые внутренности вывалились наружу и теперь свисали до земли. На поясе мужчины был закреплён малый тул для арбалетных болтов с одной стороны, с другой — крюк для натяжения тетивы и знакомые перья, заткнутые под ремень.

Позади раздался сдавленный стон. Оборачиваться я не стал, так как прекрасно представил себе перекошенное от гнева лицо Юки и наконечник стрелы, который смотрел мне в спину.

— Стой! — крикнул красноглазый.

Тетива тренькнула. Стрела со свистом пронеслась над моей головой и перебила виселицу. Тело Старшего упало на землю. Я поймал себя на мысли, что так и не узнал его имени.

— Юки! Стой, мать твою!

Но Юки было уже не остановить. Горечь утраты, возможно не первой за день, застила глаза парню, и он ринулся к брату. Когда он промчался мимо меня, я всё-таки обернулся. Чистый замер с каменным лицом и казалось не обращал на меня внимания.

— Иди. — Он взмахнул рукой, приказывая двигаться вперёд.

Я лишь пожал плечами, но подчинился хотя знал, что впереди нас уже ждали.

— Это западня, — сказал я.

— Похоже на то. Нас уже заметили, но не нападают. Я слышу лошадей. Шагов двести. Правая дорога. Видимо засада ждёт, когда соберутся все. Постарайся выжить и не применять поток.

Я обернулся. Красноглазый продолжал смотреть вдаль ступая следом. Его чутьё превосходило моё, так как я ничего не слышал.

— Это сделали крехи, — прорычал Юки, когда мы подошли к кедру. — Значит и деревню сожгли они.

— Вполне возможно, но те чужаки могли, — красноглазый запнулся, подбирая слова, — подстроить всё так, чтобы вы обвинили крехов. Это ритуальное убийство?

— Да. — Молодой могги сжимал и разжимал кулаки. — Теперь его душа принадлежит лесу.

— Что-то тут не так, — нахмурился чистый.

Он поднял обрывок верёвки и теперь крутил его между пальцами.

— Ублюдки! Я отомщу! — Юки почти перешёл на фальцет.

Сейчас я видел в нём всего лишь молодого парня, разбитого горем. Вдруг он спохватился и вскочил на ноги.

— Лошади! — крикнул могги.

Теперь животных слышал и я.

— Четверо. Люди из форта, — кивнул красноглазый. — Узнаю голоса.

Вскоре всадники показались из-за пригорка. Как и сказал бородатый их было четверо. Первым ехал жилистый мужчина средних лет, русые волосы собраны в хвост на затылке, тёмные штаны из плотной кожи, лёгкая рубаха на шнуровке, к седлу приторочены ножны с длинным мечом, на поводу он вёл двух вьючных лошадей. Следом парочка: он — на вид молод, но взгляд колкий, короткие волосы, длинный серый камзол с перламутровыми пуговицами поверх льняной рубахи распахнут, оружия не видно; она — кожа бледная, волосы, напротив, как воронье перо спадали волнами на плечи, взгляд уставший, на груди переливался в солнечных лучах кулон с довольно крупным драгоценным камнем. Замыкал группу пожилой латник в трёхчетвертном доспехе с большой вмятиной на кирасе, закрытый шлем с гребнем местами измазан сажей; на поясе средний меч, вооружён так же был пистолетами: два в ольстрах[1] у седла, ещё две рукоятки торчали из-за голенищ сапог, и два крепились ремнями крест на крест на груди.

«Рейтар? Этот-то откуда тут взялся?»

— Ну надо же, — сказал молодой в камзоле, когда отряд приблизился. — Собаки и на такое способны.

Говорил он, не скрывая призрения. Юки зарычал и выстрелил. Щёголь должен был вывалиться из седла пронзённый стрелой аккурат меж глаз, но мужчина сделал жест рукой, словно отогнал назойливую муху и стрела, вспыхнув, превратилась в пыль, которая облаком окутала женщину.

— Гариус, чтоб тебя! — выругалась она, прикрывая рот платком. — Это было обязательно?!

— Тэсс, он пытался меня убить. Ты совсем ослепла? — повёл бровью тот.

Она на это лишь скорчила мину и перевела взгляд в нашу сторону. Меня и могги лишь бегло оценила, а вот красноглазому повезло больше: секунду она рассматривала чистого, а потом на лице её отразилось узнавание, Тэсс улыбнулась.

— Мастер Ригго! Какая честь. — Она учтиво склонила голову, не так, как кланялся бы низший чин, а скорее, как равный равному. Чистый или теперь уже мастер Ригго, ответил кивком, а вот щеголеватого вида Гариус лишь скривился.

— Приветствую вас, владеющая, — пробасил красноглазый.

— Мастер, вы снова за своё, — картинно смутилась она. — Ведь можно же просто Тэсс.

— Тогда я просто Ригго, — ухмыльнулся в бороду чистый.

Тэсс улыбнулась.

— Что тут случилось? — спросил щёголь.

Владеющая. Значит Тэсс и Гариус — владеющие, то, как щёголь превратил стрелу в пыль говорило само за себя. Чистый оказывается мастер и явно не мастер-сержант лучников, было бы нелепо, если бы владеющая оказывала такую честь низшему командирскому чину. Скорее это какой-то из орденских иерархических титулов. Впрочем, пустая информация.

— Есть подозрение, что это, — мастер Ригго кивнул в сторону трупа, — дело рук неизвестных, которые, по всей видимости, пытаются стравить кланы могги.

— Пёсье семя, — сплюнул Гариус.

На этот раз Юки не стрелял. Он пробурчал что-то на своём языке и отвернулся к телу брата.

— Вот этого, — мастер кивнул в мою сторону, — поймали в двух днях пути западнее, у Берючевой балки. Реакция на отвар отрицательная. Доставляю в Дубовый Щит.

— Некуда доставлять. — Щёголь ткнул пальцем в сторону могги. — Эти псы напали на форпост и сожгли его сегодня ночью!

— Что за вздор? Вы наверное…

Договорить красноглазый не успел. Из леса прилетела стрела, и, пробив горло Юки, впилась мне в плечо. Затем ещё одна пробила икру. От вспышки боли в глазах потемнело, и я упал, а когда пришёл в себя, то встретился взглядом с парнем — он лежал напротив и хрипел. Жизнь вытекала из него с каждым ударом сердца. Юки пытался зажать рану, но кровь всё ровно струилась между пальцев. Ещё две стрелы впились ему в спину, он дёрнулся и замер. Быстро оценив ситуацию, я подполз к телу и спрятаться за ним. Плечо болело не сильно, а вот нога пульсировала нестерпимой болью — скорее всего наконечник стрелы был отравлен. Но с ядами мой организм худо-бедно справится, а вот с опущенным на темечко топором — нет. Я вжался в землю и замер, очень надеясь, что меня запишут в мертвецы.

Вокруг свистели стрелы. Я поискал взглядом красноглазого, по моим расчётам он должен был быть уже мёртв, но чистый каким-то чудом оказался подле группы всадников, которых прикрывала прозрачная полусфера — стрелы от неё отскакивали. Тэсс держала над головой сферу Дейлы — молочно-белый шар, — которая слабо светилась и словно испускала туманные струи. Лицо владеющей было напряжённо, а губы плотно сжаты.

Нападающие видимо смекнули, что защиту не пробить и кинулись в атаку. Я вжался под тело Юки и даже задержал дыхание, когда мимо меня пронеслись могги. Внешне они напоминали покойных братьев, только были выбриты налысо, торсы оголены, а кожу покрывали синие рисунки. Могги было много, они словно грязевой поток неслись на группу всадников со всех сторон.

«Хреновый расклад».

Долговязый воин неторопливо слез с коня и обнажил меч. Обменявшись взглядами с Гариусом, он ухмыльнулся, тот ухмыльнулся в ответ и стал водить пальцем в воздухе, рисуя замысловатую алую фигуру, а затем будто толкнул её в сторону воина. Мечника тут же окутало сияние, и он без страха шагнул за пределы защитной полусферы. Рейтар тем временем палил из пистолетов, которые были скорее всего многозарядными, так лихо он косил низкорослых аборигенов. Чистый тоже вступил в схватку — стрелы пускал он с какой-то невероятной скоростью. Вскоре от «лавины» могги остался только фронт, так как фланги смели рейтар и мастер Ригго. Красноглазый теперь отбросил лук и, обнажив тесак, рубил тех, кто всё-таки сумел пробиться к отряду. На фланге рейтара могги не смогли подойти и на десять шагов, всадник выхватил меч и с победоносным рыком, пришпорив коня, кинулся на помощь красноглазому.

Мечник тем временем рубил низкорослых могги буквально в фарш. Его здоровенное оружие отсекало головы, конечности, вспарывало тела словно нож масло не встречая сопротивления. Иногда на одном выпаде воин разил сразу нескольких. Тех немногих счастливчиков, которые смогли обойти мечника со спины, ждало разочарование: топоры могги просто отскакивали от сияющего ореола, которым тот был окружён.

Вскоре шум схватки затих. Я попытался осмотреться, но перед глазами встали круги. Веки отяжелели, а боль словно отступила. Последнее, что я видел, прежде чем тьма поглотила взор, это конь рейтара, который галопом пронёсся мимо.

Очнулся я от резкой боли. Левая голень горела пламенем, будто её засунули в угли. Я дёрнулся, пытаясь дотянуться к ноге, но крепкие руки не дали этого сделать. Новая вспышка боли в правом плече заставила стиснуть зубы, но кто-то предусмотрительно вложил мне в рот крепкую деревяшку. Перед глазами плясали неясные тени. Я с трудом подавил желание поджечь поток и вырваться — раскрываться сейчас нельзя.

— Толкай! Теперь ломай! — приказал красноглазый кому-то. — Вытягивайте!

Наверное, я закричал, но голос мой звучал как будто со стороны, а затем все звуки и чувства исчезли. Когда снова пришёл в себя, то болевых ощущений уже не было. Я абсолютно ничего не чувствовал, нога и плечо онемели, а в голове приятно шумело. Глаза открывать не хотелось.

По всей видимости меня уложили на еловый лапник и куда-то тащили, скорее всего привязали к лошади импровизированные волокуши. Я не хотел проверять. Было уютно, и пускай меня подбрасывало на каждой кочке, а хвоя колола спину, но я был жив. Кто-то вёл беседу.

— Я понимаю, что этот пленник важен для церкви, — кажется, это был голос Гариуса, — но зачем мы тянем с собой этих псов?

— Я должен их похоронить, — ответил мастер Ригго.

— Вот уж, — сказал щёголь, и я представил себе его кислую рожу. — Совсем из ума выжил.

— Оставь это, — попросила Тэсс. — Мастер Ригго, ваша оценка ситуации?

— Хм… — протянул красноглазый. — Для полноты картины мне нужно понять, как мы потеряли Дубовый Щит? Никого не хочу обвинять, но как владеющие смогли сдать форт могги?

— Ничего удивительного, — буркнул Гариус. — Нас не было в форте.

— То есть как?

— Капеллан не вернулся из Тизы, — пояснила Тэсс. — Капитан Велик послал нас проверить южный тракт.

— Очень неразумно со стороны капитана отправлять сразу двух владеющих, — не согласился мастер Ригго.

— Мы работаем всегда вдвоём, — сухо бросил щёголь.

— Смею предположить, что вас специально выманили из форта. Капеллан убит?

— Мы ничего не нашли, — ответила Тэсс.

— Всё равно могги не смогли бы сами сковырнуть форт, — чистый стоял на своём.

— Конечно не смогли бы, — иронично произнёс Гариус. — Им явно помогли.

— Кто?

— Не знаю.

На миг воцарилась тишина. Я приоткрыл глаза. Кроны деревьев мелькали над головой. Темнело. Видимо вечер того же дня? Или это рассвет? Мне было лениво размышлять на эту тему, и я перевёл взгляд в сторону. Рядом шла лошадь рейтара и тянула волокуши, в которых что-то было накрыто нашими походными одеялами. Я увидел руку, которая высунулась из-под них от тряски. По всей видимости там были тела братьев могги. Хмурый мастер Ригго вышагивал чуть позади. На меня никто не обращал внимания, и я снова прикрыл глаза.

— Мне нужно подумать, — наконец выдал чистый. — С вашего позволения, я дам оценку на стоянке.

— Хорошо, — согласилась Тэсс.

— Я уже думал, что про стоянку и ужин никто не вспомнит.

Голос был новым и раздался справа от меня — говорил рейтар.

— Я вас не видел в форте, — сказал красноглазый. — Вы из Цвана? Рейтары Найта?

— Первый эскадрон! — Кавалерист должно быть воздел кулак к небу, потому как доспех его брякнул. — Сэр Тормик, к вашим услугам.

— А позвольте поинтересоваться, что вы делаете так далеко от места службы?

— Позволяю. Мой контракт истёк, и я возвращаюсь домой.

— Домой? Через Леса Эльхо?

— Я не из Цвана. Моё родовое поместье в баронстве Суль, замок Берон. Конечно, можно было сделать крюк через Тольбо, но я всё же решил ехать через Дубовый.

— Ну, да. Так короче. А советник Вилис, часом, не ваш отец?

— Так точно! Отец давно звал домой. Эх, видит Создатель, я выбрал не самый подходящий момент. Нужно было слушать квартирмейстера и покинуть Цван ещё в прошлом году!

Мастер Ригго промолчал, молчали и остальные. Даже Гариус не нашёл подходящей остроты, но надолго его не хватило.

— Ну а что с этим? — спросил он. — Выглядит он, как типичный цваниец.

Речь явно была обо мне.

— Верно говорю, сэр Тормик? Вы то их повидали за годы службы.

— Похож, — согласился рейтар. — Только сразу скажу, он не из наших. Этот парень на коне если и сидел, то разве что на прогулках. Ноги у него уж больно ровные.

— Гар, ну какой Цван? — фыркнула Тэсс. — Посмотри на него. Он явно из Горного полка. Верно, мастер Ригго?

— Возможно из Дальнего форта, — соврал чистый.

— Это из той поисковой партии, что летом пропала?

— Угу.

Я насторожился, информация была явно для моих ушей. Чистый создавал мне легенду?

— Кажется он приходит в себя, — сказал он. — Ну, как самочувствие?

— Жить буду, — ответил я, открывая глаза.

Мастер Ригго кивнул и обратился к рейтару:

— Сэр Тормик, постойте. Я думаю, что нашёл хорошее место. Мне нужно отвязать волокуши.

Рейтар и красноглазый отстали, а я попытался расслабиться. Дубовый Щит пал, а это означало, что встречающего следует искать среди выживших, то есть среди тех людей, которые окружали меня в данный момент. Не густо. После той бойни, что разразилась у развилки, я отчётливо понимал — выживших в форте не осталось. Могги нападали словно раненные дикие звери, в слепой ярости бросались под копыта коня сэра Тормика и на клинок мечника. А посему мне предстоял долгий разговор с мастером Ригго — он единственный из всех что-то знал.

Когда я снова открыл глаза, то надо мной возвышалась Тэсс, она выровняла ход коня и теперь двигалась параллельно. С минуту женщина изучающе осматривала меня, словно оценивала, затем произнесла:

— Я обработала твои раны. Чувствуешь онемение?

— Да, — ответил я.

— Хорошо. Доброго здравия тебе. — Она улыбнулась, и я почувствовал настойчивый ментальный контакт, а затем в моей голове прозвучал её голос: «Граф де Мэро, вы оказались столь великодушны, что самолично решили заняться проблемой. Я польщена».

Прозвучало имя из письма. Вот уж не подумал бы, что встречающий — она!

— Добрые слова приятно и говорить, и слышать. — ответил я. — Но как известно, от добра добра не ищут.

[1] Ольстра — кобура для кавалерийских пистолетов.