Дочь клана

2

Ковок-ма ушел в лес на поиски чего-нибудь съедобного, а Дар осталась на вершине холма, чтобы получше осмотреть окрестности и выбрать дорогу. Когда солнце опустилось к самому горизонту и по земле начали красться длинные темно-синие тени, Дар услышала тихие шаги. Орки вышли из-за деревьев, держа в руках грибы, кажущиеся крошечными в их массивных ручищах. Положив грибы перед Дар, они набрали сучьев и небольших камней и создали из них круг, именуемый «Объятия Мут ла». Дар тем временем разделила грибы на шесть кучек и подождала, пока орки присоединятся к ней внутри священного круга. Как только они все уселись, она нараспев произнесла по-оркски:

— Пища — дар Мут ла.

— Шашав, Мут ла, — хором отозвались орки.

Дар раздала им скудный ужин. Потом и она, и орки молча ели. Дар понимала, что оркам такая еда нравится не больше, чем ей, потому что грибы были жесткие и безвкусные и они не утоляли голод, а только усиливали его. Ковок-ма подождал, пока все доели грибы, а потом сказал:

— Я говорил с Даргу о том, что ждет нас впереди.

Другие орки устремили, как и он, взгляд на темнеющие леса.

— Когда-то наши предки жили там, — сказал Лама-ток, — это уркзиммути обнесли каменной стеной жилища вашавоки.

Дар более пристально вгляделась в городок на холме. Она уже успела обратить внимание на то, что стена вокруг городка замыкается в кольцо, но не придала этому особого значения. После слов Лама-тока она постаралась получше рассмотреть каменную кладку, но в сумерках стена выглядела для девушки серой тенью, и только.

— Там мало деревьев, — сказал Варз-хак.

— Хорошо, — буркнул Зна-ят, — устал я прятаться.

— Слишком много будет вашавоки, с которыми нам придется сражаться, — сказал Ковок-ма, — мы должны пройти по этим землям незамеченными.

— Как же мы сумеем? — спросил Дут-ток, — наверняка кто-то нас увидит.

— Мы заставим вашавоки видеть нас, но не понимать, кто мы такие, — сказал Ковок-ма, — мы не станем носить тяжелые одежды смерти, а наденем плащи, которые принесла Даргу. Будем продвигаться вперед ночью, будем прятать оружие под плащами, по дороге будем молчать.

Зна-ят подозрительно уставился на двоюродного брата.

— Говоришь ты, это я слышу, — сказал он, — но ты говоришь словами Даргу.

— Хай, и ты слышишь мудрые слова.

— Если мы напялим плащи вашавоки, ничего не изменится! — заявил Зна-ят, — если вашавоки нас увидят, нам придется закрыть их глаза нашими мечами.

— Это не приведет нас домой, — возразила Дар.

— Это не твой дом, — проворчал Зна-ят, — почему ты хочешь попасть туда?

— Туда посылает меня Мут ла, — ответила Дар.

— Я думаю, что твои слова похожи на плащи, которые ты предлагаешь нам надеть, — сказал Зна-ят, — под ними таится что-то другое.

У орков не было слов «лжец» и «лгунья», но Дар поняла, в чем ее хочет обвинить Зна-ят. По всей видимости, Ковок-ма это тоже понял. Он вскочил на ноги.

— В твоих речах нет мудрости.

Дар взволнованно наблюдала за Зна-ятом, опасаясь, что тот встанет и вызовет Ковока на поединок. Но он удивил ее: покорно склонил голову.

— Если так, — проговорил он, — я должен познать мудрость Даргу.

Кроткий ответ Зна-ята не унял опасений Дар, но Ковока он вполне удовлетворил.

— Хорошо, — сказал он, — снимите свои доспехи. Я принесу мешок с плащами.

Ковок-ма отправился за плащами, а орки начали снимать доспехи. Под кольчугами они носили короткие рубахи и штаны, не слишком сильно отличающиеся от тех, что надевали солдаты-люди. Обувались орки в тяжелые сандалии. Зна-ят, первым снявший доспехи, подошел к Дар.

— Сын брата моей матери не понимает, каковы вашавоки, — объявил он, — а я понимаю, — с этими словами он схватил Дар за плечи и, притянув ее к себе, наклонился и принюхался к ее лицу. Отпустив Дар, он едва заметно растянул губы в усмешке, — запах моей крови исчез.

Дар постаралась ничем не выдать страха и промолчала. Она стала готовиться к ночному походу. Первым делом она прибрала на вершине холма, чтобы там не остаюсь ни следа от «Объятий Мут ла». Затем она старательно спрятала доспехи орков. Вернулся Ковок-ма и принес плащи и пожитки Дар: кое-что из того, что ей удалось подобрать на месте побоища, — второй кинжал, бурдюк с водой и заплечный мешок.

Когда стемнело, Дар и орки начали спускаться с лесистого холма. Шагая в темноте, Дар размышляла над словами Зна-ята. Было ясно, что объявленное им самим перемирие кончилось. Но что он собирается теперь делать? Дар оглянулась через плечо. Зна-ят сейчас был всего лишь тенью среди других теней. Если бы он пожелал, он бы смог без труда прикончить ее под покровом мрака.

«Что же останавливает его? — подумала Дар и сама себе ответила: — Ковок-ма».

Дар была уверена: Зна-ят не боится Ковока. Насколько она могла судить, орки вообще бесстрашны. Скорее всего, Зна-ят сдерживался из любви к двоюродному брату.

«Значит ли это, что мне нечего опасаться?» — гадала Дар.

Слова Зна-ята насчет «мудрости Даргу» содержали, как казалось Дар, зловещий намек. Дар задумалась о том, что же такое «ее мудрость». Ее можно было описать только словами из языка людей. «Хитрость». «Ловкость». «Изворотливость». Дар решила, что Зна-ят намекнул, что не станет нападать на нее открыто, но станет действовать как вашавоки. И все же мысль о том, что орк может опуститься до хитрости и предательства, не укладывалась в голове у Дар.

«Но так ли хорошо я знаю орков?» — спрашивала себя она.

Севрен и Валамар спешились в темноте и стали ждать, пока в лагере все стихнет. Валамар первым крадучись пошел вперед. Когда Севрен решил, что другу ничто не угрожает, он повел Всполоха к стойлам. Как он и надеялся, в остатках войска короля Креганта пока царил беспорядок. Только несколько орков уцелели. Понесли нешуточные потери и люди. Увидев приближающегося к ним королевского гвардейца, дозорные и не подумали спросить, где он был.

Севрен привязал жеребца, вычистил его скребницей и накормил, а уж потом отправился искать для себя место, где бы поспать. Только он успел задремать, как кто-то пнул его сапогом в бок. Севрен поднял голову и увидел, что рядом стоит мердант Крон.

— Я тебя в патруль не отправлял. Где тебя носило?

Севрен не ответил.

— Не ответишь — прикажу выпороть тебя, хоть ты и родом из этих краев. Ты что, грабил убитых?

— Ты меня знаешь, — ответил Севрен, — так что знаешь и ответ.

— Хочу, чтоб ты сам сказал. Судя по тому, как выглядит Всполох, путь у тебя был не близкий. Побывал на месте боя?

— Ну да, я был там. Но не для того, чтобы грабить убитых. Я исполнил клятву.

— Это ты про девчонку и оркскую шлюху?

— Да.

— А как насчет твоей клятвы нашему королю? Ты его гвардеец. Ему нужно, чтобы ты находился рядом с ним.

— Я знаю, каково наказание за уход из лагеря. Я готов принять порку.

— Это ни к чему, — сказал мердант Крон, — это останется между нами, если ты пообещаешь мне, что такое больше не повторится.

Севрен вздохнул.

— Не повторится. Она пропала.

— Я бы и сам тебе сказал, что она мертва. Не стоило своей шкурой рисковать.

— Только Тви погибла. Я нашел место, где Дар ее схоронила.

— Хочешь сказать, что оркская шлюха осталась в живых?

— Да. Она выжила и бежала вместе с орками.

— Если так, то она полная дура. Далеко ей в такой компании не уйти, — мердант Крон покачал головой, — тебе всегда нравились странные бабы, но она была самой странной. От нее одна беда была.

— Она не сама на себя беды навлекала.

— Я разное слышал… Но — ладно. Забудь ее, как я забуду тебе сегодняшнюю ночь.

— Больше я не уйду, — пообещал Севрен, — смысла нет.

— Ладно. Мне надо, чтобы ты был в полном порядке, а не выпоротый. Скорей всего, нам еще предстоят сражения.

— Ясное дело. Зная нашего короля, в этом можно не сомневаться.

После трудного спуска по крутым склонам Дар и орки подошли к краю леса. Перед ними лежал луг, озаренный полной луной. Ее свет позволял даже Дар все видеть хорошо.

— Такой свет поможет нашим врагам, — сказала она, — дайте-ка я проверю, хорошо ли на вас сидят плащи.

Орки остановились. Дар повязала себе лоб повязкой, чтобы скрыть клеймо, затем занялась одеждой орков. Чтобы спрятать их лица, она натянула им на головы капюшоны, а потом поплотнее запахнула полы широких плащей. Надетые на мужчин, эти плащи касались кромкой земли, а у орков кромка доходила только до середины икры. Только в темноте кто-то мог обмануться и принять этих великанов за людей.

— Вам следует идти в тени, — сказала Дар.

— Покажи нам дорогу, — негромко проговорил Ковок-ма.

Дар огляделась по сторонам, пытаясь сообразить, в каком направлении идти. Путь, намеченный ею, когда она озирала окрестности, стоя на вершине холма, здесь, внизу, не был виден. Тем не менее Дар уверенно направилась к живой изгороди.

— Идите за мной, — сказала она.

Оки подошли к живой изгороди — меже, образованной высокими густыми колючими кустами. Рядом с изгородью пролегала узкая тропинка. С вершины холма Дар заметила, что возле изгороди лежит целая сеть тропинок, и она решила идти по ним, избегая больших дорог. Она взглянула на звезды, чтобы определить, в какой стороне север, и выбрала тропу, ведущую на северо-восток.

Извилистый путь, выбранный Дар, провел ее орков мимо лугов, садов и полей, покрытых свежими всходами. Она все время шла по ту сторону от живой изгороди, где лежала тень, и если тропа выводила к жилищу, Дар возвращалась назад и находила другую тропу. Из-за этих предосторожностей они продвигались медленно, но чем дальше, тем быстрее шагала Дар. Вскоре стало казаться, что весь окрестный мир уснул.

Было уже далеко за полночь, когда неожиданно на тропинку от изгороди кто-то вышел. Дар замерла. Это была женщина в платье до пят. Дар ясно видела ее. На голове у женщины блестел тонкий металлический обруч. Густые темные волосы причудливо обрамляли ее лицо. Светлые глаза, высокий и широкий лоб, маленький подбородок в темных пятнышках. Женщина шагала деловито и, казалось, не замечала Дар и орков. Но как только Дар дала оркам знак остановиться, женщина вдруг тоже остановилась и пристально посмотрела на Дар.

— Почему мы остановились? — шепотом спросил Ковок-ма.

Дар не успела ему ответить. Неожиданно женщина произнесла:

— Науг нав тер? («Где ты?»)

Удивленная тем, что женщина обратилась к ней по-оркски, Дар ответила на том же языке:

— Не знаю.

Ковок-ма, словно Дар ответила на его вопрос, спросил у нее:

— Так стоит ли нам идти дальше?

Дар обернулась и шепнула:

— Эта женщина видит нас.

— Какая жен-счина? — спросил Ковок-ма.

Дар отвернулась от него и указала вперед. На тропе было пусто. Дар подошла к тому месту, где только что стояла женщина, и стала смотреть по сторонам, пытаясь понять, куда та подевалась.

— Она была вот здесь. Разве ты ее не видел? Она спросила у меня, где я.

— Я ничего не видел, — сказал Ковок-ма, — и ничего не слышал.

— Как же это могло быть?

— Во время Нуф Бахи являются видения.

Дар, похолодев от страха, поняла, что женщина была не из плоти и крови.

«Вот почему только я ее видела», — догадалась Дар, очень жалея о том, что это случилось.

Все ее прежние видения предсказывали смерть, и она боялась, что это видение — тоже к чьей-то смерти. Особенно ее насторожили слова женщины.

«Ведь я совсем не знаю, где я. Я заблудилась», — подумала Дар, и ей вдруг захотелось признаться в этом оркам.

Но когда она повернулась к ним лицом, то увидела, как на нее смотрит Зна-ят, и передумала.

«Он ищет слабость во мне», — осознала она и, немного поразмыслив, наконец сказала:

— Мои глаза плохо видят в темноте. Но Мут ла посылает мне знаки.