Дочь полуночи

Глава 9

— Это же обычная сделка, Дорина. — Драко сидел в своем номере в «Белладжио» и улыбался мне.

Эта улыбка возымела бы больше действия, если бы хоть немного затрагивала ледяные мертвые глаза.

— Мне кажется, ты должна меня понять.

Все вампиры формально, разумеется, покойники, но большинство из них стараются казаться живыми. Драко не утруждал себя подобными мелочами. Мне ни на секунду не удавалось забыть, что это стройное тело, удобно устроившееся в кресле, на самом деле холодно как камень и мертво. Дядюшка не дышал, не моргал, не глотал. У него была матово-белая кожа, какой позавидовала бы любая гейша, а глаза — плоские и мутно-зеленые, словно стекло пивной бутылки. В них не светилось ни единой живой искры. Улыбка, единственный намек на то, что он жив, была настолько бессмысленной, что запросто могла бы украсить лицо манекена в универмаге, хотя покупатели бежали бы от него без оглядки. Вот и мне тоже хотелось унести отсюда ноги.

— Какая именно часть тебе не понятна? — Драко говорил по-румынски.

Наверное, он просто любил этот язык или же не хотел, чтобы разговор подслушали его громилы. В чем бы ни состояла причина, мне от этого было не легче. Воспоминания о древней родине составляли изрядную долю моих кошмаров, хотя я не посещала Румынию уже больше трехсот лет.

— Та, в которой говорится о сохранении моей жалкой жизни в обмен на помощь тебе, — отозвалась я.

Я говорила по-английски. Если ему это не нравилось — тем лучше.

— Ты думаешь, я тебя обману.

Я пожала плечами, пытаясь казаться беззаботной. Вампиры как собаки — стоит показать им свой страх, и они сейчас же попытаются разорвать тебя на куски.

— Меня посещала подобная мысль. Все-таки я помогала заманить тебя в ловушку. Сомневаюсь, что вхожу в число твоих любимцев.

Драко, кажется, счел мои слова забавными. Глаза его не потеплели — я вообще никогда такого не видела, — зато смех прозвучал почти естественно.

— Ах, Дорина. Ты себе льстишь. — Он немного выпрямился в кресле, и выражение его лица снова изменилось.

Наверное, упырь пытался казаться искренним, но добился лишь того, что его лицо просто стало пустым. Обычно с подобными трудностями сталкиваются свежеиспеченные вампиры, которые еще не понимают, как заставить мертвые мышцы изобразить нужную эмоцию. Но Драко никогда и не пытался овладеть этим умением.

— Давай все проясним. Ты — дампир, презренное существо, никак не связанное с понятием чести. Так как же ты можешь кого-то предать? Ты действовала, исходя из двух причин. Во-первых, охота на моих соплеменников заложена в твоей природе, во-вторых, моему брату требовалась твоя помощь. За первое я не могу тебя винить. В чем виновата змея, укусившая меня, скорпион, вонзивший свое жало? Я могу уничтожить их при удачном стечении обстоятельств, но не винить. Это было бы глупо. Теперь о второй причине. Ты могла бы отказаться исполнять приказ моего брата, но было бы неразумно так рисковать ради меня. Я не поблагодарил бы тебя за это, зато отец мог бы наказать. На твоем месте я поступил бы точно так же.

— Что ж, если ты не держишь на меня зла, то я, пожалуй, пойду. — Я даже не попыталась подняться.

Подобная попытка оказалась бы совершенно бессмысленной. Головорез, торчавший у меня за спиной, судя по его виду, был бы рад любому поводу вернуть меня обратно. Желательно маленькими кусочками.

Я уже просчитала возможности вырваться отсюда, и результат мне не понравился. Игрушки Бенни у меня отняли вместе с остальным оружием, прежде чем везти в гостиницу, дали по голове так, что я лишилась сознания. Сделать такое с дампиром непросто. Голова теперь гудела так, словно в ней работал копер. Когда я очнулась, оказалось, что в номере Драко собрались с дюжину помощников, магов и вампиров. В общем и целом всякая попытка прорваться к двери была бы самоубийством.

Среди вампиров не было ни одного из прежних приспешников дядюшки, однако новички тоже отсутствовали. К примеру, тот, что стоял у меня за спиной, был мастером не ниже четвертого уровня, значит, Дракуле его кто-то одолжил. Могу поспорить, это был Распутин, самопровозглашенный военачальник противоборствующей стороны. У него полно лишних вампиров, но недавно Сенат нанес ему ощутимый удар. Наверное, Распутин страшно обрадовался возможности натравить на Сенат Драко. Он мог бы залечь на дно и зализать раны, пока мой дядюшка отвлекал врагов на себя. Если бы ему по-настоящему повезло, то русский еще и лишил бы Сенат одного из самых влиятельных его членов. Наличие же магов объяснялось тем, что Распутин состоял в союзе с Черным кругом.

Вампиры рассредоточились по комнате, вроде бы в беспорядке, однако при этом многие оказались рядом с окнами. Если бы мне вдруг пришла охота выпрыгнуть с десятого этажа, то и из этого ничего не получилось бы. Мои шансы выйти отсюда, применив грубую силу, равнялись возможности неудачников, собравшихся внизу, выиграть в рулетку. Однако мои потери оказались бы необратимыми.

Драко продолжил говорить, как будто бы я ни слова не возразила:

— Будем считать, что в данный момент ты для меня значишь не больше любого другого дампира. Обычно я убиваю всех твоих соплеменников, которые имеют глупость оказаться у меня на пути. Это простая предосторожность. Точно так фермер расставляет мышеловки. Но в сложившихся обстоятельствах я склонен предложить тебе сделку. Твоя жизнь в обмен на помощь мне в текущем деле.

— Ты хочешь, чтобы я вместо тебя убила Мирчу и Раду.

Драко секунду смотрел на меня, потом снова разразился смехом.

«По крайней мере, мне удалось его развеселить, сохранив при этом в целости все свои внутренние органы. Пусть чудеса длятся вечно!»

— А я и забыл, какой ты бываешь забавной. — Драко сейчас же успокоился, вся его веселость сменилась полным отсутствием какого-либо выражения. — Должен признать, меня удивляет, что до сих пор никто не оборвал твою жизнь, но ты, конечно же, сильно переоцениваешь свои способности, воображая, будто в силах уничтожить моих сородичей. Допустим, Раду трус и слабак, однако он не настолько глуп, чтобы доверять кому бы то ни было, в особенности тебе. А Мирча... что ж, его всегда было трудно убить.

Когда Драко произнес имя брата, на его лице наконец-то появилось определенное выражение. Ненависть! Сила этой эмоции волнами разошлась по всей комнате. Моя голова загудела, словно в предчувствии надвигающейся бури. Я внезапно поняла, что, видимо, ошибалась насчет того, кто является главной целью Дракулы.

— Да, — медленно согласилась я. — Можно подумать, что у него имеется ангел-хранитель.

Физиономия Драко исказилась.

— Никакой ангел ему не нужен. Мирча всегда умел убедить других броситься ради него на мечи. Отец отослал к туркам нас с Раду, а его драгоценный наследник остался при нем, дома. Мирча жил князем, пока Раду, словно шлюха, отдавался мусульманам, выкупая себе путь на свободу, а меня пытали изо дня в день на протяжении долгих лет!

Теперь я не могла пожаловаться на его бесстрастность. Глаза Драко полыхали от нахлынувших чувств.

— Даже смерть была на руку Мирче, — выплюнул он. — Когда предатели-бояре прикончили его, он спасся благодаря тому самому проклятию, которое должно было его уничтожить!

Я посмотрела в полыхающие зеленые глаза и наконец-то поняла. То, что я принимала за безумие, больше всего походило на неукротимую, безудержную зависть. Но самое странное состояло в том, что я ощущала нечто похожее. Мирча, кажется, никогда не сомневался в том, что по праву занимал свое место в жизни. Он был потомком знатного рода и правителем сверхъестественного мира. Уверенность в себе окутывала папашу словно плащ, тогда как его незаконнорожденный отпрыск дрожал от холода.

— Он всегда падает на лапы, как кошка, — произнесла я, и далеко не вся горечь в моем голосе была наигранной.

— Только не в этот раз. — За долю секунды лицо Драко снова превратилось в непроницаемую маску.

Он смотрел на меня, сощурив глаза.

— Как это ни парадоксально, но у нас с тобой имеется кое-что общее, Дорина. Один и тот же человек слишком долго мешал нам жить. Тебя, презираемую и отверженную, он унизил, обрек на вечное одиночество, а меня из-за одной-единственной ошибки приговорил к жизни в вечных муках.

Мне ужасно хотелось спросить, о чем он говорил, но я закусила губу и сумела промолчать. Задавать Драко вопросы — рискованное дело. Нельзя угадать, когда ему наскучит отвечать и он начнет развлекаться иным способом.

— Я вовсе не жду, что ты рискнешь сразиться с ним, — сказал он. — Лишь прошу тебя свести обоих моих братьев в каком-то одном месте. Где-нибудь подальше от Сената и защиты этого их объединения. Остальное я сделаю сам. — Он на секунду задумался, переплетя пальцы, словно в плохой пародии на Шерлока Холмса. — Лучше всего подойдут частные владения, какое-нибудь уединенное место. Дом Мирчи в штате Вашингтон был бы в самый раз, просто идеально. Вокруг лес — очень похоже на нашу древнюю родину.

Разговор все больше приобретал сюрреалистический характер. Нас с Мирчей едва ли можно было назвать близкими людьми. Я неоднократно, вслух и при свидетелях, угрожала убить его, но первый раз за все это время кто-то воспринял мои слова всерьез.

«Неужели Драко думает, что я ненавижу Мирчу так же сильно, как он сам? Неужели дядюшка действительно позабыл Лондон или думает, что за прошедший век моя память так притупилась?»

Я подавила судорожную дрожь. Подобное вряд ли можно забыть. Хоть за век, хоть за вечность.

— Сомневаюсь, что это получится, — заметила я вежливо.

— Существуют какие-то затруднения? — поинтересовался Драко почти галантно.

— Именно так. Мирчи сейчас в Вашингтоне нет. Последний раз я видела его в Нью-Йорке несколько дней назад, но у меня сложилось впечатление, что задерживаться там он не собирался. В Вегасе его тоже нет. Он выполняет какое-то поручение Сената, не знаю, какое точно, но сомневаюсь, что папенька планирует оказаться дома в ближайшее время, поскольку идет война.

— Складно. — Драко на мгновение задумался. — А Раду?

Тут я не стала колебаться. Раду с компанией получил часа четыре форы, к тому же у него имелся эскорт, предоставленный Сенатом. Сказать правду означало бы, что проблема, как донести новость до Драко, была бы решена.

— Здесь тебе, вероятно, больше повезет. Раду как раз сейчас возвращается в свое поместье. Он предложил мне присоединиться к его отряду в качестве телохранителя, пока не наберет новых охранников вместо тех, которых ты уничтожил.

— Почему это он покидает гостеприимные объятия МОППМ именно теперь, зная, что я объявил на него охоту? — Драко проницательно посмотрел на меня. — Неужели ты думаешь, что я пошел бы за ним лично?

— Да, эта мысль приходила мне в голову.

«Этого отрицать нельзя. Всякое другое объяснение будет бессмысленным».

— Где находится это самое поместье Раду?

— Он ни разу не приглашал меня на обед, так что точно я не знаю. Но это где-то в Калифорнии. Там имеется старый винный завод, который Раду купил за бесценок в шестидесятые.

— Почему он думает, что будет там в безопасности?

«Здесь я тоже не могу сделать вид, будто не знаю причины. Если я телохранитель Раду, то не имею права избрать для него это убежище, не исследовав его и не убедившись в том, что оно выдержит нападение».

— Мирча — член Сената. У него множество врагов, а Раду всегда считался его слабым местом. Поэтому дом Раду защищают мощнейшие заклинания, почти такие же надежные, как в МОППМ, на тот случай, если кто-нибудь захочет навредить Мирче, используя его брата.

Драко не откинулся на спинку кресла, как сделал бы, расслабляясь, нормальный человек, однако он каким-то образом сумел выразить свое удовлетворение.

— Хорошо. Значит, Раду уверен в своей безопасности. Ты его охраняешь, поэтому запросто можешь выяснить особенности защитных заклинаний, затем сообщишь мне все, что удалось узнать, и устроишь так, чтобы оба моих брата оказались в доме одновременно.

Я заволновалась.

— Возможно ли это? Говорю же тебе, я понятия не имею, где сейчас Мирча. К тому же вряд ли он примчится туда по первому моему зову. Выяснить особенности заклинаний, наверное, можно, однако...

— Дорина, я могу найти другой способ миновать защитный барьер, — произнес Драко.

Он не представил мне своих друзей-магов, однако мы оба знали, что имелось в виду.

— Твои сведения всего лишь упростят процесс, но одними только заклинаниями ты не купишь свою жизнь. Легкую смерть — вероятно, но не более того. Мне нужен Мирча.

Я тяжело глотнула.

— Но какую причину я ему назову, если предположить, что мне удастся его разыскать? Он не вполне мне доверяет.

— Разумеется. Мой брат — далеко не дурак.

— Так ты же должен понимать, что это затруднит...

Движения я не заметила, даже не видела самого удара. До меня начало доходить, что я, наверное, задавала слишком много вопросов, когда мое тело с болезненным стуком врезалось в стену. Я соскользнула на пол по красивым бежевым обоям, и перед помутневшим взором возникла темная фигура.

— Если хочешь жить, то справишься. Я буду ждать твоего звонка. Не разочаруй меня.

Одно из неприятных свойств дампира состоит в том, что его тело просто продолжает жить своей жизнью. Наверное, эта предосторожность помогает преодолевать действительно сложные ситуации, но бывают моменты, когда просто необходимо отключиться. Возвращение от Драко оказалось одним из них.

Полагаю, его парни решили, что хозяин не станет возражать, если они как следует вколотят в меня его мысль, раз уж он сам едва не вышиб мне мозги. В итоге, когда меня выбросили в проулок за стриптиз-клубом, я по-настоящему мечтала провалиться в блаженное забвение, пока тело занималось починкой повреждений. Но ничего из этого не вышло.

Я застонала бы, но язык как будто непомерно раздулся и заполнил собой весь рот. Я попыталась поднять голову, но она словно приклеилась к чему-то жесткому, воняющему гнилью и мочой. Наконец я заставила распухшие веки открыться и оглядела окружающий мир сквозь завесу ресниц.

По кирпичной стене стекала грязная вода. Я лежала перед мусорными баками, орошая своей кровью гниющую капусту. Что ж, это объясняло наличие первого запаха. Какой-то парень сунулся в проулок, помочился на стену, потом заметил меня и выскочил обратно на улицу. Вот вам и второй запах.

С крыши клуба, нависающей надо мной, непрерывно сочилась струйка дождевой воды, которая капала мне на лицо. По вкусу она была похожа на деготь и больно щипала, когда попадала на какую-нибудь из многочисленных ссадин. Я поразмыслила несколько минут о последнем разе, когда мне было так же больно, горячо обещала себе, что больше никогда не буду такой дурой, и решила хотя бы сесть. Для этого мне пришлось немало попотеть и отшвырнуть в сторону пару кошек, которые шипели от возмущения, поскольку я мешала им подойти к отбросам. Сломанным ребрам, над которыми, как я видела через дыры в футболке, расцвели синие и багровые синяки, совершенно не понравилось новое положение. Но будь я проклята, если проваляюсь всю ночь среди мусора, трясясь от озноба и жалея себя. К тому моменту, когда мне удалось более-менее вертикально привалиться к алюминиевому баку, острая боль уже перешла в размеренное жжение, не лишенное приятности.

Если бы дорогой папочка послушался меня, то никто из нас не оказался бы сейчас в подобном положении. Если бы Раду заставил себя сделать всего одно движение, пока его братец сидел под замком, то сукин сын Драко был бы мертв до того, как снова оказался на свободе. Никто из родичей не заслуживал моих хлопот, особенно в нынешнем моем состоянии. Если бы существовал способ вернуть Клэр без всей этой возни, то я вышла бы из игры, предоставив вампирам спасаться самостоятельно. Я лично могла присоединиться к охоте потом, когда Клэр была бы вне опасности. Если бы мне повезло, то кто-нибудь уже успел бы воткнуть в Драко кол вместо меня.

К несчастью, я понятия не имела, где искать подругу, и едва ли могла ее спасти, не прибегая к невероятным возможностям Сената. Особенно теперь, когда пропала вся моя коллекция не совсем обычного оружия. Драко забрал рюкзак вместе с теми вещицами, какие были в чемоданчике Бенни, оставив меня с пустыми руками.

Я вынула из волос банановую кожуру и поморщилась, когда напрягшиеся мышцы красноречиво запротестовали. Ощущение было такое, словно половина связок в плечах вышла из строя или же очень хотела это сделать. Наверное, из-за того, что один вампир едва не вырвал мне руки из суставов, удерживая на месте, пока второй бил. Мне оставалось надеяться только на то, что в ближайшее время драться не придется. Но забиться куда-нибудь в уголок и спокойненько истекать кровью пару часов тоже не выйдет.

Мне предстояло встретиться кое с кем. Первого из тех, кто мне нужен, отыскать было несложно.

Лас-Вегас Стрип была яркой от огней фейерверков, взлетавших с платформ, нанятых разными казино, каждая из которых как будто пыталась перещеголять своей пышностью и патриотизмом все остальные. Сегодня, четвертого июля, этих платформ, сверкающих огнями, было немало. Красные, белые, синие флаги, патриотичной вереницей обрамлявшие платформу «Данте», вдруг вспыхнули огнем.

«Данте», первоклассное вампирское казино Вегаса, тоже, скажем так, имело отношение к нашему семейству. Его нынешний управляющий был обращен одним из не самых уважаемых последователей Мирчи.

Поэтому я надеялась, что он поможет, если только мне удастся добраться до него раньше, чем платформа оправится в ад, прихватив с собой всех, кто находился на ней.

Я побежала и схватилась за край бодро полыхавшей платформы. Она была построена в виде пиратского корабля — «Данте» никогда не сбивался с курса! — и укомплектована командой скелетов. Толпа, растянувшаяся по тротуарам Стрипа, аплодировала и размахивала бенгальскими огнями, приветствуя встревоженного капитана, пока его матросы, принесшие клятву верности, спрыгивали с корабля. Это были обычные люди в черных костюмах, раскрашенных светящейся серебряной краской. Единственный же сверхъестественный персонаж все еще оставался на борту. Он застыл на своем месте у грот-мачты и ошеломленно озирался по сторонам.

Я поняла, чем он так потрясен, когда начали взрываться декоративные черепа, из которых торчали флажки. Никто вроде бы ничего не замечал, потому как в воздухе каждую секунду что-то взрывалось, но выражение лица капитана ясно говорило о том, что эти взрывы не были частью представления. Что-то воткнулось в платформу рядом с моей рукой, и я отшатнулась. Это оказалась горящая стрела. Ее наконечник был облит смолой. Такого я не видела уже несколько веков. Что за чертовщина?

— Казанова! — заорала я, силясь перекрыть шум фейерверков, которые вырывались из двух бочек, торчавших по краям платформы, и рев толпы, выражавшей свой восторг.

Обычный человек меня не услышал бы, но капитан таковым и не был.

Обладатель смуглого лица, которому замечательно шла рубашка с фестончиками и повязка на глазу, покосился на меня из «вороньего гнезда», куда забрался со страху.

Он перебросил за плечи спутанные черные кудри и патетически простонал:

— Боже! Только я подумал, что хуже уже не бывает!

«Приятно, когда тебя помнят».

— Мне надо кое о чем тебя спросить.

— Прямо сейчас?!

— Хорошая мысль.

Я запрыгнула на платформу, когда корабль начало шатать из стороны в сторону, и со всех ног пересекла горящую палубу, хотя посудину здорово штормило. По счастью, основная часть декора была как следует закреплена.

Я схватилась за веревки, полезла наверх, и сейчас же у меня перед носом в мачту воткнулась горящая стрела. Я моргнула и через миг уже болталась на одной руке над палубой, охваченной огнем. Казанова потянул меня наверх, и я повисла на «вороньем гнезде». Новое облако стрел втыкалось в древесину вокруг меня. Последовал еще один рывок, и вампир затащил меня в относительно безопасную гигантскую корзину, укрепленную на верхушке мачты. Толпа с обеих сторон улицы безудержно ликовала.

Когда я смогла отдышаться, то заметила, как Казанова что-то делал с многочисленными переключателями и проводами, расположенными в стенке «гнезда».

— Успокой меня, скажи, что все это часть представления.

— Нет, это ты меня успокой и скажи, что тот, кто в нас стреляет, целится в тебя, — ответил Казанова, лихорадочно перебирая проводки.

— Прости, но в другой раз.

«Кто бы ни напал на платформу, он уже стрелял, когда я появилась. Так что, кажется, его мишенью является кто-то другой».

Я пригнулась, когда над головой пролетела очередная стрела, проткнувшая флаг с черепом и костями.

— Что ты делаешь?

— Пытаюсь отключить фейерверки. Эта посудина нагружена ими до отказа. Если все они разом...

— Ладно, поняла. Наверное, самое время задать свой вопрос.

— Дорина! — закричал кто-то в толпе.

Я заметила, как там промелькнула золотисто-рыжая голова, и выругалась.

«Как, черт возьми, он меня нашел?»

— Мне необходимо достать оружие, — быстро заговорила я. — И побольше.

Казанова зыркнул на меня, когда внизу взорвалась очередная бочка с фейерверком, осыпав голубыми искрами платформу и половину улицы.

— Почему ты обращаешься именно ко мне?

— Твой прежний босс был весьма видной фигурой в вампирской мафии! У тебя, наверное, припрятано больше оружия, чем у всего Сената.

— Дорина! — Я не обращала внимания на разозленного француза, который орал на меня, как оказалось, уже с останков палубы.

«Не представляю, о чем он только думал, когда лез в огонь, которого хватило бы на то, чтобы спалить несколько дюжин его сородичей. Может, этот вампир действительно ненормальный?»

— Ты уверена в этом основании? — Казанова оставил в покое провода и теперь испуганно выглядывал из-за борта «гнезда».

— Ходят слухи, что твой босс недавно уехал из города. Вряд ли он в ближайшее время будет участвовать в войне. Так что помоги бедной девочке. Я могу составить список...

— Не стоит. Лучше обратись к своим постоянным поставщикам. — Казанова схватился за какую-то веревку и как заправский матрос съехал по ней на палубу.

Я вцепилась в доску из стенки «вороньего гнезда», отломала кусок поострее и последовала за ним.

— Мой постоянный поставщик вышел из дела.

«Навсегда».

— Ну так иди и мешай жить кому-нибудь другому!

— Я буду мешать тебе.

— Это я понял. — Казанова поглядел на мой импровизированный кол, осклабился и бешено заплясал по палубе, перепрыгивая через лужицы огня.

Я хотела последовать за ним, но чья-то рука схватила меня за плечо.

— Что ты здесь делаешь?

— А ты? — Я упала на палубу, увлекая за собой Луи Сезара.

Кусок загоревшегося паруса взметнулся и приземлился как раз там, где только что стоял вампир.

— Кажется, я велела тебе оставаться с Раду.

— Ты ничего мне не велела. Точно так же, как не сказала, куда едешь и когда вернешься! Ты лишь угнала одну из самых дорогих машин Сената.

— Я все сказала твоему господину, — ответила я, надеясь, что это не похоже на оправдание.

«Не обязана же я перед ним отчитываться».

— А вот ты не отвечаешь на вопрос.

— Я пришел за тобой! — сказал он и окинул меня возмущенным взглядом, который здорово ему удался, учитывая, что вампир распластался по платформе. — Ты сказала Раду, что едешь в Лас-Вегас, чтобы распространить слух о нашем отъезде. Мне показалось, что Мирча вряд ли одобрит этот факт. Надо же, я отпустил члена семьи в зону военных действий для переговоров с подозрительными типами, которые смогут донести новость до господина Дракулы! — Он усмехнулся, оценив мой потрепанный вид. — Судя по всему, мои опасения оправдались.

— Ну а сейчас кто кого спасает? — поинтересовалась я, пытаясь подавить желание заткнуть ему чем-нибудь рот.

— Никакого спасателя я здесь не вижу, — заявил он и рывком поднялся с пола. — Я вижу, что ты в ловушке, твоей жизни угрожает опасность.

— А твое положение лучше?

— Дори! Помоги мне! — В вопле Казановы не слышалось его обычной обходительности.

Я рванула с места, пока Луи Сезар не успел меня перехватить, и бросилась на звук голоса. Если Казанова загорелся, то плакали мои надежды восстановить утраченный арсенал.

Капитана я обнаружила в маленьком отверстии, проделанном в платформе, откуда торчали только его голова и плечи.

— Водить умеешь? — спросил он встревоженно.

— Что водить?

— Вот это.

Он выскочил из люка и показал мне рулевой механизм, который, надо полагать, направлял движение платформы. Там все было в полном порядке, за исключением одной маленькой детали.

— А где водитель?

— Дезертировал, как и все остальные.

— Почему?

— А как ты думаешь? Когда босса нет, то заправлять бизнесом будет тот, кто успеет ухватить вожжи.

— Кто-то пытается вырвать эти самые вожжи у тебя.

Я сама удивилась, насколько же вовремя меня осенило, проскользнула в тесный отсек и внимательно осмотрелась. Платформа была водружена на основу от трактора. Это означало, что управлять ею надо с помощью рычагов. Хуже того, мы как раз приближались к повороту. До сих пор платформа двигалась по инерции более-менее ровно, поскольку улица была прямая, но вечно это продолжаться не могло. Стоило мне поглядеть поверх носа нашего корабля, как стало совершенно ясно, что нас ждет, если мы не сумеем вписаться в поворот.

— Я не вожу тракторы.

— Я тоже!

— Но я знаю того, кто справится. — Я оттолкнула Казанову с дороги и дернула Луи Сезара за лодыжку. — Полезай вниз!

Слава богу, он не стал спрашивать, зачем это надо, ну а когда сполз вниз, то все стало само собой очевидно. На открытых трибунах сидело полным-полно туристов, наблюдавших за парадом. Они, наверное, полдня здесь прождали, чтобы погибнуть под корпусом пиратского корабля. Луи Сезар выругался себе под нос, однако сел на водительское место.

Я выскользнула наверх, закрыла за собой люк и схватила Казанову за его прекрасное кружевное жабо.

— Мне нужна помощь.

Он произнес что-то очень грубое, но я лишь улыбнулась.

— Я прошу не за себя. Я работаю на Мирчу. Ты ведь знаком с отцом семейства, который еще и твой главный босс?

Казанова сейчас же полностью переменился. Совершенно неискренняя подобострастная улыбка исказила его черты, превращая лицо в маску.

Однако ответ остался тем же:

— Я сказал тебе правду. У меня ничего нет!

— Ты — лживый сукин...

Мне так и не удалось сообщить Казанове, что именно я о нем думала, поскольку команда выбрала этот момент, чтобы опять присоединиться к нам. Наверное, они устали ждать, пока пожар выгонит их капитана с палубы, решили сделать это сами, да еще и привели с собой друзей.

Казанова подхватил с палубы абордажную саблю и сунул ее мне в руки.

— Надеюсь, ты еще помнишь, как пользоваться этим оружием, — крикнул он, выхватывая меч и длинным прыжком перемещаясь к борту корабля.

— Я еще не закончила! — проорала я ему вслед, когда на меня кинулся некто, одетый в скверный маскарадный костюм.

К счастью, мой противник оказался человеком. Иначе я лишилась бы головы. Зато моя реакция подсказала ему, что я-то как раз не человек. Я обернулась и увидела, как страх исказил его лицо, залитое потом. Он отшатнулся назад, держа клинок так неловко, как будто видел его первый раз в жизни. Я усмехнулась. Глаза бедолаги, похожие на пару яиц, широко распахнулись и заблестели в темноте. Он сделал несколько неуклюжих шагов назад, вывалился с платформы и бессильно заколотил руками по воздуху, прежде чем удариться об асфальт. Я еще успела поглядеть ему вслед и увидела, как этот тип уползал на четвереньках, скрываясь в толпе.

Покалывание между лопатками подсказало мне, что кто-то поспешил занять его место. Я успела вовремя поднять саблю, однако удар вынудил меня опуститься на колено. После чего падение продолжилось, потому что Луи Сезар вошел в поворот, как мне показалось, касаясь дороги только двумя колесами, и едва разминулся с передними рядами трибун. Я успела ухватиться за фальшивый череп, чтобы не покатиться по палубе, и пронеслась вплотную к ошеломленным туристам, на теннисные туфли которых падали хлопья золы от обгоревших флажков. К счастью, мой противник упал при неожиданном повороте. Он еще ползал на четвереньках, когда я уже вскочила на ноги.

В отличие от первого, этот прекрасно знал, для чего нужен меч, наверное, владел оружием уже не одно столетие. Наши клинки высоко взлетели над головами и зазвенели. Мы топтались на месте, пытаясь пересилить друг друга. У противника сил явно было больше, а меня подвело вывихнутое плечо. Вампир ухмыльнулся, пригибая мою саблю к земле. Я сморщилась и приняла неизбежное.

«Проклятье, больно-то как!»

Острая судорога прошла вверх по руке до самого плеча, когда я воткнула кол ему в ребра. Вампир потрясение уставился на меня, явно сраженный неожиданным открытием. Оказалось, что у меня две руки! Он так и умер с улыбкой на лице, только на нижней губе выступили пузырьки крови.

Казанова сражался неподалеку. Человек, напавший на него сзади, имел все шансы снести ему голову с плеч, пока капитан разворачивался, чтобы проткнуть его спереди.

— Я думала, что ты смылся! — прокричала я, когда на меня кинулся очередной матрос.

— Я пытался, — выдохнул Казанова, пронзил шею своего противника и швырнул его через палубу на моего оппонента.

Оба они несколько секунд катались по палубе, а потом свалились с платформы.

— А мне казалось, ты утверждала, что этот маньяк умеет водить!

Я пожала плечами.

— По сравнению со мной...

На меня прыгнул какой-то субъект и даже успел увидеть мою улыбку, прежде чем задергался от боли, когда я весьма чувствительно заехала ему в пах. Потом я ногой отшвырнула его саблю, пока он не вспомнил о ее существовании, и завершила дело ударом в висок, отчего противник лишился сознания.

«Надо было сразу бить ногой, потому что если я еще разок взмахну абордажной саблей, то рука просто выйдет из строя».

Я стояла и наблюдала за тем, как Казанова отбивался от полудюжины матросов. Грудная клетка тяжело вздымалась от каждого вздоха.

Я сознавала, что ничем не могу помочь капитану, потянула на себя крышку люка, упала рядом с Луи Сезаром и сказала, пытаясь спихнуть его с водительского сиденья:

— Давай поменяемся.

— Зачем? — Он поднял голову, продолжая бешено дергать за рычаги. — В чем дело? Что там творится?

— Казанове нужна помощь, а я сейчас не в форме. Поторопись!

К моему несказанному изумлению, Луи Сезар так и сделал. Он выскочил на палубу, пока я пыталась разобраться в путанице из рычагов. Француз сумел войти в поворот, мне же предстояло разминуться с пестрой толпой, машущей флажками впереди. Я нажала на тормоза и обнаружила, что они гораздо чувствительнее, чем можно было предположить. Какой-то матрос, который, видимо, стоял на самом носу, пролетел мимо моего маленького окошка и грохнулся на дорогу. Я затормозила платформу едва ли не у него на голове, но, по крайней мере, мы остановились.

Я с опаской высунула голову из люка и увидела, как почти вся команда прыгала за борт уже второй раз за вечер. Несколько матросов валялись на палубе. Судя по их виду, им уже не суждено было подняться. Трое вампиров проявили упорство, навалились на Луи Сезара, но сразу же пожалели о своем решении. Конечно, этот тип — просто заноза в заднице, но, кажется, он вполне заслужил свою репутацию.

Одного вампира француз пригвоздил к фок-мачте с такой силой, что клинок вышел с обратной стороны. Луи Сезар выхватил саблю из его задрожавшей руки и метнул ее во второго врага. Насквозь он его не проткнул, но даже вампир замедлит бег, когда из его живота торчит абордажная сабля. Третьего француз ударил локтем по шее и отшвырнул в сторону. Этот вампир подкрался к нему со спины, но Луи Сезар прицелился точно. Я мысленно взяла на заметку, что не стоит подкрадываться к нему сзади.

Казанова, видимо, решил, что его помощник прекрасно справляется и без него, и высмотрел местечко у борта, где все флажки успели выгореть и можно было спрыгнуть на дорогу. Я сиганула вслед за ним и схватила его за волосы, но у меня в руках остался только длинный черный парик. Я отшвырнула трофей на асфальт и вцепилась в рубашку беглеца.

— Куда это ты собрался?

Он злобно поглядел на меня и поднял парик.

— Куда-нибудь.

— Не раньше, чем я получу то, что нужно! Ты мой должник.

— Если так, то я им и останусь. Этим утром Круг совершил нападение на «Данте» и много чего конфисковал. Хочешь оружие? Попроси у магов!

— Темные не посмели бы...

— Это были не темные. — Казанова принялся делать неприличные жесты в сторону платформ, шедших за нами следом, команды которых сейчас вопили, требуя, чтобы мы сдвинулись с места. — Хотя в наши дни сложно сказать, в чем между ними разница.

Сердитый Джордж Вашингтон спрыгнул с ближайшей платформы и решительно двинулся вперед, желая выяснить, в чем причина задержки. Казанова шагнул ему навстречу. Он явно хотел сцепиться с кем-нибудь, кого можно по-настоящему побить, но я схватила его за руку.

— Это же нарушение закона! Сенату придется...

— Проглотить оскорбление. Идет война. Серебряный круг — союзник Сената, на случай если ты запамятовала. Они напомнили мне об этом, когда я весьма вежливо попросил о возмещении ущерба. «Сочтемся после войны», — горько передразнил он.

— Но не могли же они забрать все!

— Если хочешь поискать сама, милости просим! Если что-нибудь найдешь, то я с радостью отдам это тебе.

— Куда катится мир? — разъярилась я. — Даже плохие парни остались без оружия!

— Я вовсе не плохой парень, во всяком случае, по сравнению с некоторыми.

Джордж Вашингтон поравнялся с нами, и вид у него был не самый радостный.

— Уберите свою машину! Вы же задерживаете целую... — Он посмотрел на меня и отшатнулся по нескольким причинам.

— У меня возникли проблемы личного характера, — сказал Казанова, пытаясь сохранить достоинство.

Очевидно, он решил, что этот человек может пригодиться, потому что улыбнулся ему очаровательной улыбкой номер сорок восемь, предназначенной для неудачников, которые готовы отдать ему что-нибудь просто так. — Не могли бы вы найти водителя, который умеет обращаться с подобными механизмами?

Джордж кивнул и попятился, так и не сводя глаз с моего лица.

— Что же мне теперь делать? — спросила я. Какой-то вампир тяжело приземлился на мостовую

рядом с нами, и Казанова со всей силы заехал ему под ребра.

— Не знаю, но что бы ты ни решила, делай это как можно скорее. Все, кому удалось выбраться отсюда, уже вовсю торопятся в горы. Кроме меня, — прибавил он, поднял вампира с дороги и шмякнул его о борт платформы. — Я никуда не бегу. Пусть это усвоят все!

Я вздохнула, сдалась, быстро оглянулась и поняла, что Луи Сезар очистил платформу от противника. Сейчас он остатками канатов привязывал к бочонку какого-то человека, который был настолько туп, чтобы задержаться на палубе. Пришла пора уходить.

— Ты понятия не имеешь, зачем я тут появилась. Я так и не успела тебе это объяснить, — сказала я Казанове, когда к нам поспешно приблизился молодой человек в пышном парике, взглянул на нас и сейчас же замер.

— Театральный грим, — бросил ему Казанова словно невзначай. — На палубе увидишь люк. — Парень закивал, испуганно взглянул на него и полез на борт.

Я внимательно рассмотрела Казанову с головы до пят. Он не показался мне таким уж страшным.

— Кстати, кого ты изображаешь?

— Жана Лаффита.

— С какого боку это патриотично?

— Он участвовал в революционных событиях и в войне восемьсот двенадцатого года. На стороне Америки.

— Я думала, он был пиратом.

— Да, и пиратом тоже. — Казанова оправил свой блестящий малиновый камзол. — Говорю же тебе, иногда плохие парни становятся хорошими. Все зависит от обстоятельств.

— Спасибо за мудрую мысль. Я запомню. Казанова пропустил мои слова мимо ушей.

— Между прочим, а он кто такой? — Капитан указал большим пальцем на Луи Сезара, который стоял на платформе и хмуро разглядывал толпу, бурлящую внизу.

— Творение Раду.

— Что ты сказала?

— He спрашивай. Беда в том, что этот француз может произвести нехорошее впечатление на моих поставщиков.

«Если, конечно, я сумею найти хоть одного, не говоря уже о том, как пострадает моя репутация, если меня заметят в обществе члена Сената».

— Ладно, я тебя не видел, — согласился Казанова, запрыгнул на корабль, который снова пришел в движение, и перегнулся через борт, свесив черные кудри. — Кстати, красотка, на этой неделе у нас в салоне скидки на процедуры для лица. Подумай!

Я нахмурилась, но не успела дать достойный ответ. Луи Сезар заметил меня и напрягся. Я нырнула в толпу и смешалась с публикой.