Дочь ведьмы

Сокровища разбившегося корабля

— Что ты делаешь, Тим? — спросила Джейн.

— Думаю.

— Можно я посмотрю твои камни?

— Пожалуйста.

Джейн достала коробку и высыпала камушки на пол. Дотрагиваясь до каждого из них, она перекладывала их в коробку и считала — медленно и протяжно:

— Двадцать девять, — закончив, проговорила она. А потом, встав на колени, недоуменно замерла. — Странно — здесь двадцать девять. И должно было быть двадцать девять…

— Что ж тут странного?

— Но где же тот, последний? Его нет.

— Рубин? — Тим посмотрел в коробку. — Здесь, глупышка. — Он вынул красный камушек и протянул его сестре. Она внимательно ощупала его, поворачивая то так, то эдак и поглаживая грани.

— Это не тот, — сказала она наконец.

— Да нет, тот самый, — ответил Тим. — Не мешай, когда я размышляю.

Хотя на самом деле он не столько думал, сколько мечтал: о бриллиантах и рубинах, о разбившемся корабле и о сокровищах, которые…

Джейн нахмурилась:

— Говорю тебе, что это не рубин. У того камня намного больше граней. И он был весь в песке.

Тим взял камень, который держала Джейн. Он казался таким же. Казался прежде. Но сейчас мальчик уже не был так уверен в этом. Камень выглядел чуть-чуть иначе.

— Он похож на обычную красную стекляшку, — прошептал Тим.

— Грабитель утащил твой рубин, — заявила Джейн. — Он вошел и украл его, а взамен положил стекляшку. У тебя ее прежде не было.

Тим знал: сестра никогда не ошибалась, если успевала потрогать что-то. В горле у него встал комок.

— Джейн, — прошептал он, — значит, здесь и в самом деле побывал вор… ведь…

— О чем я тебе и твердила, — сердито буркнула сестра.

— Тсс, — прошептал Тим. Он сполз с кровати и осторожно подошел к двери ванной.

— Я еще не успела как следует проснуться и испугаться, — сказала Джейн.

— Но я слышала чье-то дыхание!

Голос ее дрогнул. Тим сел рядом и обнял сестру за плечи.

— Нам надо сообщить обо всем мистеру Тарбутту.

— Ты уже говорила вчера. Но тебе не поверили, — напомнил Тим.

— Я имею в виду рубин. Это должен быть рубин, иначе грабитель не стал бы воровать его, так ведь? Если ты объяснишь все Тарбутту, он позвонит в полицию. Грабителя схватят и посадят в тюрьму. И вернут тебе рубин. Мы продадим его и разбогатеем… — Джейн радостно засмеялась, словно рассказала какую-то необыкновенную сказку.

«Именно так воспримет это Тарбутт», — подумал Тим. Чудесная сказка.

— Он не поверит ни единому слову, — со вздохом сказал мальчик. — Тарбутт не способен понять, как ты можешь отличить один камушек от другого, что видишь пальцами лучше, чем обычный человек глазами. — Не стоит ничего говорить до приезда папы, — пришел к выводу Тим. — Хотя не уверен, что и папа поверит нам. Решит, что произошла какая-то ошибка…

— Какая?

Тим вздохнул.

— Нн-н-не имею представления. Но он непременно найдет какое-нибудь… разумное объяснение.

Тим встал, подошел к окну и начал вглядываться в темноту, представляя, каким спокойным, убежденным тоном отец скажет: «Мой дорогой Тим, даже если это и был рубин, в чем я сильно сомневаюсь, зачем кому-то воровать его? Ведь никто не знал, что он у тебя? Верно?»

И вдруг сердце Тима забилось, как рыба, пойманная на крючок. Смит видел! У него было время подобрать подходящую стекляшку, а потом тайком пробраться внутрь… Да, но как он попал в дом? Окно было закрыто. И через дверь никто не мог пройти незамеченным. Так сказал Фантик. Он и Кемпбелл все время сидели в баре. Кемпбелл… Тот ли это Кемпбелл, с которым водит дружбу Смит? Значит?

— Он украл мой камень, — громко сказал Тим. — Фантик украл камень. Он не хотел, чтобы кто-нибудь еще узнал про сокровище. А когда папа вошел и застал его на месте преступления, Фантик… — Тим стиснул кулаки. — Вот кого надо посадить в тюрьму.

— С чего ты взял, что он нашел сокровище? — спросила Джейн.

— Потому что Бьянка встретила его на берегу и там он дал ей бриллиант.

— Он приезжал к ним домой, — поправила его Джейн. — Потому что Энни была недовольна тем, что он везде разбрасывает бумажки. Неужели ты забыл?

И в самом деле! Тим присвистнул.

— Значит, они соучастники в этом деле — Фантик и Смит. И Кемпбелл тоже. Они нашли сокровище или что-то в этом роде и хотели утаить его…

— Миссис Тарбутт сказала, что не видела Фантика и не знает, где он. Может быть, он в доме Бьянки?

— Вполне возможно, — негромко ответил Тим, потому что как раз размышлял над тем же самым. — Он решил сбежать, потому что испугался. Как только папа придет в себя, то все расскажет полицейским. Вот почему Фантик решил спрятаться.

Он нахмурился. «Наверняка всему этому найдется какое-то простое объяснение», — сказал бы отец. А слово «простое» означало, что нет никакой пещеры разбойников и никакого клада. «Где факты, где доказательства?» — продолжал вопрошать голос отца.

До сих пор Тим, в сущности, мог опираться только на то, что сказала Джейн. А вдруг отец не сможет ничего вспомнить? Вдруг он из-за удара потеряет память? Поверит ли он тогда тому, что говорит Джейн? А кто-то еще? Нет, конечно, пока…

Он резко повернулся:

— Джейн, — проговорил он осевшим голосом. — Джейн, я знаю, что нам надо сделать.

Героический поступок мистера Табба Дочь ведьмы лежала на потертом коврике у камина, уткнувшись в него лицом, и плакала. Она не помнила, чтобы так рыдала когда-нибудь — по крайней мере много лет. «Всем известно, что ведьмы не плачут», — сказал Смит, когда она упала во дворе и разбила коленку о камень. И чтобы не сердить его, она сидела с сухими глазами на кухонном столе, пока он обрабатывал рану.

И вот теперь Смит уезжает. Собирается уехать. Так сказала Энни. Бьянка выслушала ее, глядя на приемную мать широко открытыми глазами и не веря своим ушам. Она не произнесла ни слова, дождалась, когда Энни выйдет покормить кур. И как только дверь захлопнулась, слезы водопадом хлынули у нее из глаз. Бьянка плакала до тех пор, пока не почувствовала себя совершенно опустошенной и ослабевшей от рыданий. А потом вскочила, выбежала из кухни в гостиную, а оттуда поднялась по лестнице наверх.

Смита не было дома. Старый дом постанывал и дрожал от ветра. Бьянка на цыпочках прошла по коридору и увидела, что одна из дверей в запертых комнатах открылась.

Сквозь дверную щелку пробивался свет. Она постояла, прислушиваясь. Дверь скрипнула и снова закрылась, словно играла с ветром в прятки.

Бьянка осторожно вошла в комнату — совершенно пустую, если не считать кровати с брошенным на нее одеялом и открытого саквояжа в углу. Пол покрывала многолетняя пыль и грязь. Лучи солнца с трудом пробивались сквозь грязное оконное стекло.

Девочка осмотрела саквояж. Обычная дорожная сумка, в которой лежали поношенные туфли, нуждавшиеся в починке, скрученные журналы и скомканные газеты… Газеты! Заметив их, Бьянка вдруг подумала: «А смогу ли я прочесть в них хоть одно слово?»

То, что она увидела, ничем не напоминало те неровные буквы, что рисовала на песке Джейн.

Бьянка машинально принялась перелистывать страницы — сухие и ломкие, словно осенние листья. От них исходил запах затхлости. Шмыгнув носом, девочка уже собиралась сложить и сунуть их на прежнее место, как вдруг одна картинка невольно заставила ее задержать взгляд. Она не могла ошибиться — это было одутловатое лицо Жабы. Он смотрел на нее с фотографии, которую поместили на первой странице.

Через всю газетную полосу шел заголовок. Крупными буквами, так что их было легче разобрать, чем другие. Там должна идти буква Т — как и в слове Тим. Потом — А, потом Б, как в ее имени. Но ничего подобного. Первая буква была совсем другой. Как у Джейн — Д. Потом И, затем М. Джим?

Ослабев от страшного напряжения, она села на корточки и улыбнулась. Какое-то время Бьянка думала только о том, что сделала первый шаг на пути, который вел ее в школу, и переживала свою маленькую победу. Через некоторое время она снова с озадаченным видом посмотрела на фотографию. Почему Табба в газете называли другим именем? И снова, склонившись над пожелтевшим листом, попыталась разобрать буквы, которые были помельче. Но не смогла ничего понять. Она гневно сжала губы и вырвала страницу, чтобы скомкать и выбросить ее. Потом выражение ее лица изменилось. Ведь Тим умеет читать. Он и Джейн тоже знают Табба. Положив газету на пол, она разгладила страницу ладонью, после чего сложила ее и сунула за пазуху.

А в отеле в этот момент зазвонил телефон. Тарбутт вышел из-за стойки бара и подошел к аппарату. На другом конце провода послышался голос миссис Хоггарт. Она говорила быстрым возбужденным тоном.

— Не слышу вас. Очень плохая связь, — проговорил Тарбутт.

Миссис Хоггарт заговорила медленнее и разборчивее.

Слушая ее, Тарбутт недоуменно принялся тереть свободной рукой лоб.

— Боюсь, что я вас не совсем правильно понял. Вы уверены, что ваш муж действительно пришел в себя… — начал было он, но почти сразу же принялся торопливо бормотать. — Нет, нет, миссис Хоггарт, конечно. Я верю вам. Просто это так… Нет. Его здесь нет. Моя жена беспокоилась из-за того, что он не появлялся целый день. — Тарбутт громко прочистил горло. — Что?.. Дети? Они в полном порядке. Только что пили чай… Да, конечно, вы можете поговорить с Тимом.

Положив трубку, он подошел к лестнице, окликнул мальчика и, не услышав ответа, поднялся наверх. Листок бумаги соскользнул со столика вниз. Тарбутт поднял записку, нахмурился и медленным шагом спустился вниз по ступенькам.

— Тим оставил записку. Здесь сказано, что они вернутся засветло…

Он слегка отодвинул трубку от уха, потому что миссис Хоггарт заговорила громко и встревожено, потом кротко вздохнул и с облегчением улыбнулся.

— Пожалуйста, не волнуйтесь так, миссис Хоггарт. Уверен, что он не относится к числу опасных преступников. Хотя мистер Табб и напал на вашего мужа, сомневаюсь, что он способен причинить вред детям. Тим не уйдет далеко, тем более, что он ушел вместе с малышкой… да. Конечно, я выйду и поищу их. Прямо сию же минуту. Нет, миссис Хоггарт, боюсь, что здесь нет полицейского участка…

В эту минуту в дверях отеля застыл мужчина. Сунув руки в карманы, он без всякого выражения слушал, о чем говорит владелец отеля. Тарбутт пообещал, что перезвонит тотчас, как отыщет ребятишек.

Как только он положил трубку, мужчина в дверях спросил:

— Полицейский участок? — Это был не кто иной, как Смит. — Кому понадобились полицейские на Скуа?

— Мы должны обо всем сообщить в полицию, — настаивала Джейн.

— Где ты найдешь полицейского? Здесь нет даже врача. Да если бы и был. Кто нам поверит? В первую очередь нам надо добыть доказательства.

— Как? Попросить, чтобы Табб вернул тебе рубин? Или пойдем к Бьянке в «Луинпул»…

— Ну… — протянул Тим, — вообще-то первым движением души было желание немедленно отправиться в «Луинпул» и вступить в единоборство с Таббом. Но затем мальчика начали одолевать сомнения. А что если он все же ошибся? А вдруг существует какое-то «предельно простое объяснение», которое ускользнуло от него? Каким же дураком в таком случае он будет выглядеть!

— Думаю, сначала мы должны пойти в пещеру, — решил он. — Если я там нашел рубин, наверное, в том месте, где мистер Табб отыскал сокровище, значит, там могут быть и другие камни. — Он шумно выдохнул, придя в восторг от собственной догадливости. — Если мы отыщем другой рубин, тогда они вынуждены будут поверить нам.

— Но до пещеры Колдуньи идти очень далеко, — запротестовала Джейн. — Ты с папой добирался туда на машине.

— Далеко по дороге. Но если обогнуть мыс… По словам Бьянки, там должна быть тропинка…

— И сколько туда идти? — спросила Джейн.

— Вдоль берега не очень долго, — Тим посмотрел на сестру. Вообще-то она неплохой ходок, но время шло к полудню. Джейн, конечно, скоро устанет. — Мне надо было оставить тебя в отеле. Я же говорил, чтобы ты осталась.

— А я не послушалась, а я не послушалась, — пропела Джейн, улыбаясь.

Тим коротко вздохнул:

— Да, ты не захотела слушаться. Теперь не вздумай хныкать.

Джейн и не собиралась хныкать. Она решительно шагала рядом с Тимом (который все еще слегка прихрамывал), держась за рукав его ветровки.

— Скоро берег, — сказала она. — Как ты узнала? — удивился Тим.

— Мы миновали болото. Сейчас под ногами трава. Она пружинит. Потом надо будет перебраться через каменную стену, после чего мы пойдем по песку, где растут колючки.

— Дюны, — сказал Тим. — Я проведу тебя через дюны, если хочешь.

— Нет. Не хочу, мне нравится знать, где мы идем.

Брат и сестра вышли на берег и уже направлялись к мысу, когда Бьянка заметила их. Она поднялась на хребет, посмотрела в сторону Скуапорта и увидела, как белый «ягуар» мистера Смита отъехал от отеля и выбрался на выложенную булыжником дорогу. А потом посмотрела вниз и увидела Тима и Джейн. Бьянка побежала вниз с такой скоростью, что у нее даже зубы постукивали. Ветер еще более усилился, и потемневшее небо совершенно слилось с горизонтом.

Вокруг мыса вилась узенькая тропинка, выбитая козами. Проходя по самому краю отвесной скалы, она слегка поднималась вверх к вересковым зарослям, откуда снова спускалась вниз, к морю, и шла вдоль кромки утеса. Вполне безопасно, если не смотреть вниз, чтобы не закружилась голова. Острые скалы торчали из воды. «Как… как зубья дракона», — подумал Тим и вынужден был остановиться.

К счастью, тропинка вдоль обрыва оказалась довольно короткой. Дальше она проходила меж двух каменных стен, словно утес рассек меч великана. Каменные стены вздымались над ними. Подняв голову, Тим мог видеть только багровое небо над собой. «Если пойдет дождь, — подумал он, — назад идти будет очень скользко». При этой мысли все у него внутри заледенело, словно он переел мороженого. Он считал, что боится не за себя, а за Джейн. Но ведь она-то как раз и не боится ничего. Стоило ему остановиться, как она толкала его в спину:

— Поторапливайся, лентяй!

Снизу пещера выглядела совершенно иначе. Теперь Тим видел то, что укрывалось прежде от его взгляда: за скалами пряталась небольшая естественная бухта. И в этой бухточке среди рыжеватых водорослей покачивалась на волнах лодка. На ее корме стоял мотор, а на дне валялись снасти для ловли рыбы и лобстеров.

— Это лодка мистера Кемпбелла, — сказала Бьянка, которая подошла к ним вплотную.

Они сели на берегу, покрытом галькой, и принялись рассматривать фотографию Табба в газете. Или Фантика, или Жабы. В газете его называли мистер Джим Хоупкинс. У него — две девочки. И мистер Табб оказался вовсе не разбойником или каким-то там преступником. Он работал помощником в большом ювелирном магазине Лондона. И проявил большую храбрость. Как-то зимним вечером на магазин напала банда. И мистер Табб, который задержался, чтобы закончить инвентаризацию товара, повел себя очень смело. Услыхав шум, он позвонил в полицейский участок, а потом, боясь, что полиция не успеет, решил сам задержать преступников. Когда полиция прибыла на место, грабители уже сбежали, а мистер Табб с кляпом во рту и связанный, как цыпленок, истекал кровью. Его очень сильно избили. Прошло немало времени, прежде чем он пришел в себя и сумел дать свидетельские показания.

— Интересно, сколько лет назад это все произошло? Здесь нет даты.

— Три года назад, — услышали они голос за спиной. — В аккурат три года назад.

Неожиданное доказательство Это был Фантик. Волны с таким грохотом бились о камни в заливе, что даже Джейн не расслышала, как он подошел. Наклонившись, он взял газету из внезапно ослабевших рук Тима.

— В общем, можно сказать, что похож, — сказал Табб, придирчиво оглядев портрет. — И здесь я выгляжу неплохо. Совсем неплохо. — Его выпуклые глаза были прозрачными, как леденцы, когда он сел на камни и посмотрел на детей. — Национальный герой — вот кто я такой. Достав зубочистку из кармана дождевика, он принялся ковырять ею в пожелтевших передних зубах.

— Нести бремя славы — тяжелая обязанность. Печальная известность. Что делает человек, чтобы уклониться от нее? Меняет имя. Чем оно хуже старого? Да ничем. — Он взглянул на описание случившегося и вернул газету Тиму. — Где ты нашел ее?

— В саквояже мистера Смита, — ответила Бьянка.

Фантик посмотрел на нее:

— А ты ведь не водишься с другими детьми? Кажется, мой дорогой Смит ошибся насчет этого? Что ж, как говорится, и на старуху бывает проруха. — Фантик вздохнул: — Ему следовало бы ее выбросить. Но он такой человек — гордится успехами своих старых друзей.

— А куда делись драгоценности? — Тима завораживало ритмичное движение челюстей.

— Их никто так и не увидел. Естественно, за рынком ведется наблюдение. Но ничто не вынырнуло. Никаких признаков драгоценностей. Лучший способ избегнуть наказания. Залечь на дно, не тратить ничего или тратить очень— очень осторожно, небольшими порциями. Если вы позволите себе больше, чем имеете право, — это сразу привлечет к вам внимание. Так ловятся глупцы. А грабители не дураки. Сначала, конечно, я был в бешенстве. А потом задумался. В конце концов, какой урон они кому-либо нанесли? Никто не пострадал от их воровства, если не считать страховую компанию, для которой это тоже не велика потеря. Сумеют оправиться. И после того, как прошло несколько месяцев, а их так и не поймали, я решил — ну и слава богу! Пусть им повезет в жизни.

Тим зачарованно следил за рассказчиком:

— Но воровать нехорошо, — вырвалось вдруг у него.

Фантик промокнул лоб большим красным платком. Он выглядел слегка смущенным, словно сам не ожидал от себя такого потока красноречия. Затолкав платок назад в карман, он усмехнулся:

— Ты прав, малыш. Сразу видно, насколько правильно тебя воспитали в семье. Кстати, как себя чувствует твой отец?

Тим почему-то замешкался и не сразу ответил на вопрос. А в этот момент Фантик повернулся и заговорил с мужчиной, который появился на тропе, что шла к пещере.

— Кемпбелл! А у нас гости.

Медленным шагом Кемпбелл приблизился к ним.

— А, кстати, что вы тут делаете? — спросил Фантик дружелюбным тоном, обращаясь к детям.

— Собираемся искать рубины, — выпалила Джейн. — Для доказательства…

Ее перебил Тим:

— Я нашел камушек и подумал, насколько он похож на рубин. Но он… он потерялся. И мы пришли посмотреть, нет ли здесь другого такого же…

— Ищете, что выбросит прибой? — догадался Фантик — Иной раз попадаются самые неожиданные вещи. В детстве я с ребятами тоже любил во время каникул бродить вдоль отмели и однажды нашел… Угадайте, что? Шесть крон и флорин.

— Начинается отлив, — негромко заметил Кемпбелл.

— Значит, нам пора, — отозвался Фантик. — Все так удачно складывается для вас, юные искатели рубинов! — Он поднялся. — Знаете, а, по-моему, в самой пещере намного интереснее! Вот где может быть все что угодно. Вы уже заглядывали туда?

— Я был только у самого входа. Там внутри темно, — нерешительно проговорил Тим, хотя предложение выглядело таким заманчивым. А Фантик продолжал улыбаться весело, беззаботно, радостно — как мальчишка. Беззаботно… и в то же время что-то такое необычное чувствовалось в его улыбке…

— Темно? — Фантик с задумчивым видом потер подбородок, словно проверял, не забыл ли он побриться. — Кажется, мы захватили фонарь? Я во всяком случае — точно. А ты?

Кемпбелл молча кивнул, внимательно глядя на мистера Табба. И в выражении его лица читалось сомнение.

— Пойдемте в пещеру, — попросила Джейн, радостно захлопав в ладоши. — Пожалуйста! Никогда не думала, что смогу туда попасть. Тим считал, что это очень опасно.

Фантик повернулся в ее сторону и очень дружелюбно ответил:

— Юная леди, со мной и с Уиллом для вас это не составит никакого труда.

Кемпбелл пожал плечами. А Табб протянул Джейн руку и посоветовал Бьянке:

— Возьми ее за другую. Перед входом много валунов.

Тим смотрел, как они входили в пещеру. Какое-то странное чувство, которое он не мог ни объяснить, ни выразить словами, охватило его. Но, в сущности, что было в этом плохого? Как выяснилось, Фантик никакой не грабитель. Сразу видно, что он любит детей и ему доставляет удовольствие радовать их. Да, он подарил Бьянке камушек. В этом тоже нет ничего страшного. Может, ему доставляет удовольствие делать детям подарки? Конечно, если этот камушек — бриллиант… Но все дело в том, что Тим сейчас не мог уже поручиться, что на шее Бьянки он и в самом деле видел бриллиант.

— Идем? — спросил его Кемпбелл.

Тим поднялся. И в ту же секунду все его сомнения и страхи развеялись. Центральная часть пещеры, как туннель в метро, уходила вперед. Он видел только темные стены и песчаный пол. Далеко впереди мелькал свет фонаря. Он слышал, как Джейн что-то крикнула, а потом восторженно рассмеялась, когда эхо вернулось к ней. После этого Фантик также по-мальчишески громко закричал и засмеялся.

Мистер Кемпбелл нес в руках фонарь «молнию», и отсветы плясали на стенах и на полу, скользили по черным стенам, которые, казалось, были сделаны из черных колонн и отдаленно напоминали огромные органные трубы. Туннель изогнулся. От главного входа в сторону отошел рукав, потом последовал еще один… Через какое-то время Тим уже не мог сказать, какой по счету поворот они миновали. Обернувшись назад, он увидел только темноту. Непроницаемую мглу.

— Здесь надо быть поосторожнее, — заметил Кемпбелл, высоко подняв лампу над головой. И Тим увидел перед собой расщелину. Где-то в глубине — он это отчетливо слышал — текла вода. Она не шумела и не билась, как морская волна. Стремительный поток бурлил и перекатывался по камням.

Они миновали опасное место, пройдя по узкой полочке у самого края стены к площадке, от которой поднимались скальные выступы, напоминающие по форме грубо вырубленные самой природой ступени. Шагая по ним, они вошли в следующую пещеру. Уже не с песчаным, а с каменным полом, похожим на мостовую.

В дальнем конце пещеры Джейн и Бьянка, сидя на самой большой поваленной колонне, распевали песни.

Увидев Кемпбелла и Тима, Фантик подошел к ним, вытирая платком вспотевший лоб. Теперь он уже не улыбался, а выглядел скорее озабоченным.

— Неплохое место? Да? — спросил он. — Сухо. Тепло. И сверху пробивается свет.

Кемпбелл пригасил фонарь, и Тим увидел, что так оно и есть. Откуда-то сверху пробивался едва заметный свет, который придавал пещере с ее гладкими сухими стенами еще более загадочный и таинственный вид. Но стены не были настолько гладкими, чтобы по ним нельзя было взобраться. И пока Фантик оставался неподалеку от распевающей Джейн, обрадованный Тим и Бьянка принялись карабкаться вверх, выбирая место для ног и цепляясь за выступы. Они поднялись приблизительно на несколько футов и увидели, откуда струится свет. Это был узкий проход, который отвесно уходил вверх. Но оттуда шел не только свет. Чем выше они забирались, тем громче и отчетливее становился музыкальный рокот. И в конце концов он заполнил все пространство, словно они оказались внутри органа.

— Наверное, это водопад, — догадалась Бьянка.

— Вот куда уж точно не добраться, — глаза Тима сузились от азарта, когда он обвел взглядом узкий проход, но не увидел ничего, за что можно было зацепиться.

Он посмотрел вниз. Ему была видна голова Джейн. Даже несмотря на шум, он слышал, что она продолжает петь, отбивая ритм ладонью. Но Тим не увидел Фантика рядом с сестрой. И Кемпбелла.

— Нам надо спуститься вниз, — спохватился Тим. — На тот случай, если они захотят вернуться порыбачить…

— Для рыбалки море слишком бурное, — заметила Бьянка.

— Но… ведь они куда-то собирались плыть на своей лодке. Мистер Кемпбелл сказал, что наступает отлив.

— Может быть, в Труль?

— Куда?

— Остров. Как раз наискосок напротив мыса.

Бьянка посмотрела на Тима с таким удивлением, как если бы он спросил, где находится Лондон.

— А что им там надо?

— Там есть хорошая большая школа, — с отрешенным видом проговорила Бьянка.

Тим засмеялся.

— Сомневаюсь, что они собираются идти в школу.

Она пожала плечами.

— Может быть, мистер Табб собирается сесть на самолет и отправиться в Южную Америку. Он говорил мистеру Смиту, что собирается там поселиться. — Бьянка говорила так, словно ничего особенно странного не было в том, что Табб ни с того, ни с сего вздумал пересечь полмира, чтобы оказаться в Южной Америке. Впрочем, для нее в этом действительно не было ничего странного. Ведь она не представляла, где находится Америка.

Бьянка начала ловко спускаться вниз. Тим медленно последовал за ней, лихорадочно размышляя над услышанным. Все выглядело не таким безобидным, как представлялось Бьянке. Тим вспомнил, что и отец тоже упоминал о Труле. Но зачем мистеру Таббу так спешить? И зачем в таком случае он тратил понапрасну время? Для чего повел их в пещеру?

Ноги его коснулись пола, и он увидел Бьянку, которая устроилась рядом с Джейн. И больше никого рядом с ними не было.

— Где же они? — прошептал Тим про себя, уже начиная догадываться, куда могли подеваться их спутники.

Пытаясь подавить нарастающий ужас, он двинулся по проходу. Тот вел его вниз, и Тим с замиранием сердца понял, что мужчины еще не ушли, бросив их на произвол судьбы. Он видел желтый полукруг, который оставляла на потолке пещеры лампа, стоявшая, видимо, на каменных ступенях. Они разговаривали. Тим уже собирался было окликнуть их, но странные интонации заставили его замолчать. Он осторожно, прислушиваясь к словам, медленно стал продвигаться вперед.

— Думаешь, мне это по душе? — говорил между тем Табб. — Парнишка-то и эта смитовская девчонка — с ними все будет в полном порядке. Но бедная малышка! — Голос его дрогнул от волнения, и он с чувством высморкался. — Но если все оставить, как есть, — продолжал он, — дети вернутся в отель. Тарбутт поднимет трубку — и все! Я уже не смогу улететь. Нет, Кемпбелл. Они должны остаться здесь. А я позвоню из Труля в отель. Оставлю послание. Тарбутт придет за ними. И все будет в порядке. Они поголодают несколько часиков, чуть-чуть замерзнут, быть может, слегка напугаются, но ничего особенного с ними не случится.

— Надо бы предупредить Смита, — напомнил Кемпбелл.

— Чтобы упустить свой шанс? — нетерпеливо оборвал его Фантик. — И что толку? Что это нам даст? Пусть Смит сам позаботится о себе. Его девиз — своя рубашка ближе к телу. Три года он тут разъезжал в своем «ягуаре» и горя не знал. Это его идея. Так что ему и отвечать. Он несколько месяцев приглядывался ко мне, разговаривал и потихоньку втягивал в это дело. И он же заставил меня выкрасть рубин у мальчишки. Решил, что это рискованно — оставлять камень. Все пошло кувырком из-за него. Вот пусть и расхлебывает кашу, которую сам заварил…