Дорога к несбывшейся мечте (СИ)

Мне стало откровенно скучно уже в первой половине фильма, и я с кислой миной пожёвывала свой поп-корн, а вот Егор выглядел бодреньким и иногда смеялся с совершенно не смешных шуток. Я лишь пару раз улыбнулась вначале фильма, остальные же шутейки мне казались сортирными, ими легко рассмешить детей и повидимому Егора. Самое отстойное в ситуации было то, что мы не проронили ни звука, пока находились в зале. Меня жутко тянуло поговорить и обсудить всю ничтожность данной картины, но, увы, Егор попросил меня быть тише. Я не стала противоречить, мне казалось, если он требует тишины так оно и должно быть. Я привыкла, что меня затыкают, и не увидела в его поступке ничего странного.

Устав от вечной беготни на экране, я решила выйти из кинозала под предлогом, что я хочу в туалет. Если честно моя голова сильно заболела, и я собиралась принять обезболивающее, и вернуться обратно.

— Тебя проводить? — задал мне чудной вопрос Егор.

— Куда? — не поняла я.

— Ну, до туалета, я мог бы…

— Не продолжай, — остановила я парня, — я сама. Не маленькая.

— Хорошо, возвращайся поскорее, тут, кажется, начинается самое интересное, — указал он на экран, я лишь криво улыбнулась и буквально выбежала из зала.

Оказавшись за дверью, первое, о чём я подумала — какая же скука! Глубоко вздохнув, я направилась к кассам. Рядом с ними располагался кинобар, где я прикупила себе самой обычной воды, чтобы запить таблетку. Усевшись на одно из расположенных повсюду диванчиков, я прикрыла глаза. Голова стала проходить, и настроение возвращалось. Однако моё спокойствие внезапно потревожили. Рядом кто-то в наглую уселся и разложил свои длинные ручища на спинке. Я среагировала сразу, и отсела от новоприбывшего человека. Стоило мне взглянуть на него, как в душе зародилось недовольство. И что он здесь забыл?

— Какое кино смотрите? — Спросил Ефим, а это был именно он, моё личное проклятье, — постой мелкая, дай я сам угадаю. Что-то романтичное?

— Нет, триллер, — в противовес заявила я из вредности, — в котором убивают надоедливого братца близнеца.

Он цыкнул.

— Здесь таких нет, не путай меня мелкая, — будто специально приблизился он ко мне, и я должна была отстраниться, но не стала. — Я проверил!

— У меня есть имя, — разозлилась я за секунду, — тебе было бы приятно, называй я тебе дебилом?

— Если тебе нравится, называй.

— Мне не нравится!

— Тогда не называй. Где только твоя определённость мелкая? — не уступал Ефим.

— Я Саша, — крикнула я ему в лицо, и люди, сидящие неподалёку стали озираться на нас, — извините, — попросила я у них прощения. Им в прочем было пофиг.

— Какая ты шумная Саш, — наконец, подействовало на него.

Я попыталась успокоиться. В конце концов, он просто провоцирует меня. Я должна держать себя в руках, мне нельзя показывать этому придурку свои эмоции. Он ведь как вампир, питается ими.

— Ты следил за нами? Не спорь, — заранее предупредила его я, — я видела тебя, собственно как ты меня.

— А я и не спорю. Хотя нет, беру свои слова назад, спорю, я пришёл на фильм, допустим пусть это будет "Огненная бойня", как вариант, — "переобулся" Ефим.

— Тебе заняться нечем?

— Есть чем. Я должен быть, уже как пять минут на репетиции, — посмотрел он на воображаемые наручные часы. — А мне приходится таскаться за тобой Сашуль. Я же тебе говорил, что мой близнец умом не отличается. Закомплексованный излюбленный родителями дурачок.

Мне сразу захотелось врезать поганцу. Да что он себе позволяет?

— А ты что разве лучше? По-моему намного хуже.

— Ты всегда неверно расставляешь приоритеты Саш, — в укор мне сказал парень, — не умеешь отличать хорошее от плохого.

— Да что ты говоришь? Так объясни дуре непросвещенной, что такое хорошо, а что такое плохо, — вспомнила я детскую песенку.

— Не стоит говорить о себе плохо, для начала, — пояснил он мне как дитю, — да и для каждого хорошее и плохое различается. Например: для меня плохо — это общаться с Егором. Ты, наверное, офигела с его реакции на фильм, — и Ефим расхохотался, что опять-таки привлекло не желаемое внимание.

Умник, всё знает, во всём осведомлён. Захлопнись, прошу!

— Нормальная у него реакция, не раздражай, — попыталась я нагрубить, но особо не получилось, потому, как Ефим никак не отреагировал.

М-да, вообще, он прав, Егор действительно странноватый экземпляр, но куда лучше, чем сидящий рядом и смеющийся выскочка.

— Понимаю тебя Саш, сейчас ты готова противоречить мне во всех смыслах, но поверь, я дождусь момента, когда ты лично прибежишь ко мне и скажешь: ты был прав, он чудик!

— Не смей лезть к нам, у нас… Свидание, — вынуждена была соврать я. Его самоуверенность заставляла меня нервничать и сомневаться в собственных убеждениях.

— О как!

— Вот так, так что смойся в унитазе господин преследователь и не приставай к адекватным людям, — посоветовала я, но корю себя, в глубине души мне хотелось продолжать нашу перепалку. Это всегда весело.

— Это вы-то адекватные люди?

Я уверенно кивнула.

— Тогда я балерина. Сашуль ты не догоняешь, смыл слова "адекватность" совершенно в другом, — не прекращал он издеваться, и мне хотелось прибить его, а потом обнять. Скотина!

— Не умничай, умник нашёлся, — не удержалась я от колкости. — Уверяю, адекватностью от тебя и не пахнет.

— А чем тогда от меня пахнет раз не ею?

— Извращенец, — выкрикнула я, когда он оказался преступно близко, и опасно для моих последних нервных клеток.

Люди снова стали оборачиваться.

— Девушка может, хватит обращаться так к своему парню? Со стороны, кажется, что вы не ругаетесь, а заигрываете, — посмел вставить свой комментарий молодой папочка, сидящий рядом со своей дочкой. — Хотя всеми силами пытаетесь доказать что он вам безразличен.

Я начинала кипеть от негодования. Но молчала, была хорошо воспитана, чтобы вступать в ненужные конфликты.

— Верно, молодой человек заметил, поцелуйте уже своего парня и будьте счастливы, — влезла и уборщица, снующая по залу.

У меня спёрло дыхание. Да какое им дело до наших взаимоотношений? И откуда им знать как будет лучше? Чего пристали со своими бестолковыми советами, меня вообще-то в кинозале Егор ждёт.

Господи, точно. С этим болваном я совсем позабыла о своём спутнике. Резко поднявшись, я собиралась молча уйти по направлению к третьему залу, но Ефим — будь он трижды неладен — остановил меня, схватив за запястье.

— Погоди-ка, мы не всё обсудили Саш.

— А по-моему всё! Отпусти меня Ефим.

— Не отпущу.

— Почему? Что тебе надо?

— Ты!

— Я?

— Ты, — повторил он сквозь зубы, — ты нужна.

— Не смеши меня, — издала я нервный смешок. В его слова я не поверила. Тоже мне нашёл дуру, которой можно умело манипулировать. Может я и повелась предыдущие несколько раз на его харизму, больше такого не случится. Я заставлю себя забыть о нём и обо всем, что с ним связано. О каждом нашем поцелуе.

— Я похож на клоуна?

— Ты похож на человека не понимающего, что от него пытаются всеми силами отделаться, — намекнула я, как же мне не хотелось, чтобы он меня отпускал. Слабохарактерная овечка!

— Саш я может иногда кажусь несерьёзным, но сейчас у меня нет желания шутить и вести себя как придурок, — выражение лица Ефима подтверждало его слова.

— Правда? — скептично выгнула я брови, а вот круто как получается у него с одной бровью, я не умею.

— Да.

Хотелось поверить. Я разрывалась между тем, чтобы убежать подальше и обнять его, но воспоминания заставляли сделать правильные выводы, которые кое-чему, но научили меня.

— Меня ждёт Егор, извини, мне некогда слушать твою исповедь, — силой воли мне удалось вырвать запястье из его цепкой руки, — пока Ефим.

— Не пожалеешь? — выкрикнул он мне в спину, когда я почти дошла до кинозала.

— Наверное, пожалею, — шепнув себе под нос, но оставив его без ответа, я вошла в зал.

Усевшись на своё место, я до конца сеанса не могла выбросить слова Ефима из головы. Да теперь вместо боли, там поселился он. И заставлял меня прокручивать наш маленький диалог. Сомнения настигли сразу же, как я села рядом с Егором. А вдруг на этот раз он не издевался надо мной? Вдруг был серьёзен? Вдруг хотел предложить встречаться? Слишком много "вдруг", точного ответа я всё равно никогда уже не узнаю. Всё-таки Ефим оказался прав, спрашивая не пожалею ли я, слишком быстро я это и сделала. Моё любопытство меня до добра не доведёт. Мне нравится, когда я точно знаю всю ситуацию в целом, без недопониманий и недомолвок, а теперь получилось совсем наоборот. Я осталась в неведении.

Когда кино закончилось, мы пошли гулять по парку, расположенному вблизи от ТЦ, где мы и наблюдали за скучной романтической комедией. Егор купил нам по мороженному, себе шоколадное, а мне с ванилью, как я и люблю. И всё вроде бы шло неплохо, лучше бы мы сразу пошли гулять по парку, может тогда я не встретила Ефима, и он не испортил бы мне настроение.

— Как тебе фильм? — завёл пластинку Егор.

Дурацкий.

— На один раз пойдёт, — не стала я огорчать парня.

— А мне понравился, — удивил меня он, — знаешь нам надо почаще вот так зависать в кинотеатре, если ты не против.

— Как получится, не могу обещать, — не стала я врать. Мама может разозлиться, если я начну уделять внимание чему-то ещё кроме математики.

— Мне нравится твоя честность, я уважаю такое, — улыбнулся мне Егор.

Мы остановились возле колеса обозрения, и мне почему-то впервые захотелось на нём прокатиться. Я всегда боялась его, мама рассказывала всякие разные жуткие вещи, но одна запомнилась мне больше всего. Как-то давно из такого вот колеса обозрения с самого его верха выпал ребёнок, и разбился. Каждый раз после маминого рассказа я с опаской поглядывала наверх, и боялась даже приближаться к нему. Мне казалось, что кто-нибудь обязательно упадёт с огромной высоты, и я увижу это жуткое зрелище.

— Егор, — позвала я парня, увлеченно разглядывающего что-то впереди нас, — пошли, покатаемся?

— Куда? — не сразу понял он.

— На колесо.

Парень поднял голову вверх, и сглотнул. Я заметила, как дёрнулся его кадык.

— Ну, хорошо, — не уверено согласился он.

Мне стало совестно, наверняка он боится высоты, собственно как и я, не стоит заставлять несчастного смотреть своему страху в глаза. Когда он будет готов, сам примет решение.

— А знаешь, я передумала, пойдём гулять дальше, — махнула я рукой в сторону аллеи, но Егор не сдвинулся с места и прожигал взглядом колесо. — Эй, Егор?

— Ты хочешь покататься, значит, я тоже хочу, идём Александра, — взял он меня за руку и повёл к кассам.

Я чувствовал себя странно, никогда раньше вот запросто со мной никто не соглашался, разве что Ульяна. Я привыкла к другому, и поведение Егора мало понимала и не могла нормально проанализировать. Он буквально выполнял все мои хотелки, хотя я и пыталась порой от них отказаться. Но, по его мнению, раз я сказала, я не могу взять слова обратно.

Купив два билетика, Егор повёл меня к колесу, не прекращая держать за руку. Если его поведение вызывало во мне ощущение дискомфорта, то прикосновения нравились и даже очень. Отпускать его мне не хотелось не при каких обстоятельствах, и самое необычное, то, что сердце начинало отзываться на нежность.

— Ты точно уверен Егор? — спросила я, стоя в очереди, и ожидая пока впереди нас посадят влюблённую парочку.

— Конечно, что за вопросы?

— Мне кажется, ты пытаешься меня впечатлить, выполняя все, что я пожелаю. Но уверяю тебя Егор не надо. Я переживу, если ты вдруг передумаешь, — попыталась я как можно спокойнее донести до него самую простую вещь.

— Я решил, что мы покатаемся, значит так и будет, — стоило ему договорить, как нас усадили в следующую подъехавшую кабинку.

Пока мы поднимались, я заворожённо смотрела по сторонам пытаясь разглядеть красивые виды. Но за несколько метров до самой высокой точки, Егор подсел ко мне. Сначала я подумала, ему совсем плохо, ведь до этого парень не проронил ни звука, но всё оказалось куда необычнее.

— Саша?

— А? — отвлеклась я от просмотра видов. Хотела достать телефон и сделать несколько снимков, но теперь, кажется, у меня не получится.

— Ты мне нравишься, — огорошил он меня признанием.

— Правда? — не поверила я. Да и как тут можно поверить? Мы знакомы от силы пару дней, не считая переписок.

— А ты думаешь, я стану шутить?

— Нет, наверное.

— Я хочу тебя поцеловать, разрешишь?

Ответить впрочем, я не успела. Егор, не дождавшись моего разрешения приобнял меня за талию и притянул к себе максимально близко и впился умелыми губами в мои менее умелые. Он уверенно вёл счёт один-ноль, так как я боялась сделать лишние движение. Поцелуй получился смазанным, мало понятным и вообще скучным. Возможно, потому что мы находились слишком высоко, и я больше переживала за наши жизни, нежели думала о романтике, а может быть, дело было в другом парне. Чёрт их разберёт. Однако страсти и влечения как с тем же Ефимом не было, эйфории тоже. А жаль.

Оторвавшись от меня, Егор первым вышел из кабинки, так как оказалось, мы целовались всё то время, пока спускались. Руки мои тряслись, как и ноги, я не знала как дальше себя вести, что сказать, как реагировать. Он поставил меня в неловкое положение. Поэтому я оставила Егору шанс заговорить первым. Раз уж он начал эту игру.

Мы прошлись вперёд, и внезапно он остановил меня.

— Тебе не понравилось? — взволнованно спросил парень.

Я вообще не поняла, что произошло, как мне может что-то нравится, а что-то нет?

— Понравилось, — из-под ресниц выглянула я, боясь посмотреть в глаза.

— Отлично, — просиял Егор, — тогда давай встречаться?

— Так просто?

— Да, а как надо?

— Ну не знаю, тебе не кажется, происходящие события слишком быстро развиваются? — постаралась я уйти от темы, которую не хотелось развивать.

— А чего тянуть? — удивился парень, — но если я тебе не подхожу, ты можешь мне отказать. Я не стану обижаться.

— Ты загнал меня в тупик.

С одной стороны, отношения это замечательно, и мне не помешают, по крайней мере, я смогу забыть проклятого Ефима, но с другой, готова ли я? Не будет ли моё согласие поспешным? Не делаю ли я это только из-за вредности и обиды на Ефима? Хотя была, не была, я должна попробовать. В конце концов, это моя жизнь, и я хочу прожить её, не о чём не сожалея. Возможно, став встречаться с Егором, я смогу перешагнуть через свои безответные чувства к Ефиму.

— Я поспешил, прости, — заметил он моё задумчивое лицо, — для начала можно стать просто друзьями? Да?

— Да, — кивнула я, — но я не хочу.

Егор совсем угас.

— Я согласна на твоё предложение, будем парой, — ободряюще улыбнулась я ему, и Егор от радости кинулся меня обнимать.

Я тоже улыбалась пока он, приподняв меня, стал кружить. Так здорово, мне понравилось. Но было кое-что неприятное, я спиной ощущала, что кто-то смотрит на нас и совсем недобрыми глазами. Когда Егор отпустил меня, я оглянулась, но никого так и не обнаружила. Наверное, это просто моё воображение. Мы продолжили гулять по парку, держась за руки. Как бы там не было, я чувствовала присутствие счастья. Впервые кто-то предложил мне встречаться, разве это не круто? И пусть я не испытывала эйфории рядом с Егором, и поцелуй получился не таким как он наверняка планировал, но я рада. Я заставлю себя переключиться на Егора, чего бы мне это не стоило.

Наше счастье продлилось недолго. Откуда-то перед нами явилась моя взбешённая мама. Мы просто шли и увлечённо болтали, как вдруг она буквально вырвала меня из рук парня, и поставила к себе за спину. Да, она появилась сзади, но какая, в сущности, разница, настроение-то всё равно было испорчено.

— Ты с кем это тут разгуливаешь Саша? — лицо мамы казалось, сейчас треснет от негодования и злости. — Ты не Емеля, — поняла она сразу, — тогда его клон? Господи помилуй, я не переживу если у мелкого гадёныша имеется двойник.

— Я Егор, брат Ефима, — представился он, и протянул руку, чтобы поздороваться, — а вы мама Александры? Я слышал о вас много хорошего, вас, кажется, зовут Диана Вадимовна, если я не ошибаюсь.

"Много хорошего" — он в какой вселенной живёт? Когда я упоминала маму в хорошем ключе? Что за резкое изменение в голосе и повадках? Только что был неуверенным в себе мальчиком, а сейчас стоит, выпрямился и ведёт себя как деловой партнёр мамы. Может быть, это я нахожусь в другой вселенной?

— П-ф-ф, — прыснула она, — думаешь, мне есть дело до твоего никчёмного имени глупец? И опусти, граблю, не заслужил таким образом здороваться со мной.

— Мама, — взяла я её за руку, и попыталась успокоить, — это мой друг. Мы ходили вместе в кино.

О колесе обозрения я умолчала, иначе она его разорвёт как Тузик грелку. Тоже самое касалось и нашего недавнего поцелуя и новоявленных отношений.

— Откуда ты узнала, что мы здесь? — аккуратно спросила я.

— Сорока на хвосте принесла, — огрызнулась она, — какая разница Саша? Хотя можешь не отвечать, ничего умного от тебя я всё равно не услышу. Лучше скажи мне вот что, ты специально издеваешься надо мной? Или у тебя это случайно выходит? Ты хочешь довести мать до клиники?

Ничего подобного у меня и в мыслях не было.

— Что ты мам, я просто согласилась сходить в кино.

— Ой, не вешай мне лапшу на уши, я, что тебе говорила? Помнишь? Хотя у кого я спрашиваю, — хмыкнула мама.

— Простите Диана Вадимовна, я могу вмешаться в ваш диалог? — прервал нас Егор.

— Нет, — рыкнула она, и схватив меня покрепче потащила за собой, — ты мне сейчас всё объяснишь, а если откажешься я вернусь за твоим дружком и поотрываю ему все конечности.

Я шла за ней, коротко поглядывая на стоявшего, на месте Егора. Мне почему-то хотелось, чтобы он, как и Ефим в своё время защитил меня, но Егор так и не сдвинулся. Хотя, наверное, так даже лучше, я сама всё решу, то, что смогу естественно.

Усадив меня на заднее сиденье, мама села за руль, и мы тронулись с места.

— Кто он тебе? — продолжила свой допрос мама.

— Друг.

— Ясно, ты реально считаешь меня дурой, я поняла. Значит так доченька, отныне он тебе никто, — поставила меня перед фактом мама.

— Я сама решу, — из чувства негодования я стала стоять на своём, хотя раньше себе подобного не позволяла.

— Какая важная, поглядите-ка на неё, мы ещё посмотрим, кто окажется прав, — не имела привычки сдаваться она.

Всю дорогу мама читала мне нотации, и ни на секунду не замолкала. К концу поездки, моя голова снова разболелась, теперь от неё. Стоило ей затормозить рядом с домом, я выбежала из машины, не с кем не здороваясь, забежала внутрь и закрылась в комнате. Мне нужно было побыть одной.

У нас с тобой в сердцах так туманно,

Всё скрыто, облито, противным обманом.

Таится он в душах беспечных,

Молодых, сердцах наших вечных.

Распускаются в сердце цветы,

Но лишь когда в нём поселилась ты.

У нас с тобой сложная жизнь,

Но ты крепче за меня держись.

Каждый день сердце горестно бьётся,

Отзываясь мучительной болью.

Между нами так много тумана,

Скрывающего истинные раны.

Глава 7

Я всё ещё тебя ревную!

Назло маме я стала встречаться с Егором чаще. Мы постоянно ходили гулять после уроков в парк, на набережную и в принципе по всему городу. Мне нравилась его компания, и я стала более спокойно относиться к Ефиму. Хоть каждый день мне всё равно приходилось видеть парня, но я не испытывала острых чувств к нему как раньше. За собой стала замечать, что и ненавидеть стала его меньше. Ефим полностью ушёл в учёбу, каждый день играл на гитаре и что-то репетировал, а мама естественно возмущалась. Но никуда мне от него всё равно не деться. Я тайком слушала, как он играл на гитаре и пел. Иногда он делал это в своей комнате, а иногда на улице. В первом случае, было сложнее маскироваться, зато, когда он выходил на свежий воздух и присаживался на лавочку в беседке, я могла официально, не привлекая лишнего внимания ходить рядом и наслаждаться его прекрасным вокалом.

Ефим видел, как я сную всюду, где он, но ничего мне не говорил. Я кстати пыталась заговорить с ним на ту самую тему, которой он коснулся в кинотеатре, но парень промолчал. Он не строил из себя обиженного или отвергнутого, просто занимался своими делами и игнорировал моё существование, хотя я замечала, как он украдкой посматривал на меня, когда думал, что я не вижу. Странные у нас с ним всё-таки отношения. Очевидно, и я и он что-то чувствовали друг к другу, но никто не собирался развивать волнующую обоих тему. А надо было бы, если мы тогда всё решили, нам не пришлось бы в будущем, проходить все самые неприятные испытания что уготовила нам судьба.

Это был очередной день, когда после уроков я и Егор пошли гулять. Я быстро стала привыкать к парню, и мне хотелось видеть его чаще, но самое ужасное, я желала этого не как девушка, которой приглянулся парень, а как девушка, желавшая друга, с которым можно поделиться своими проблемами. Как бы я не старалась, а Ефим продолжал играть для меня важную роль. К своему бесконечному стыду, идущего рядом Егора, я часто представляла в своей голове как Ефима. Но единственное что их объединяло — внешность. Егор и Ефим два совершенно разных личности, никак не похожих между собой. Я пыталась найти сходства в характерах, но они словно и не братья вовсе. Один постоянно раздражающе шутит и подкатывает, а другой рядом со мной скромный, но когда пересекается с кем-то из взрослых, сразу становиться аналогом будущего бизнесмена. В общем две диаметральные противоположности, которые никогда друг с другом не уживутся, и скорее всего даже смотреть друг на друга не смогут без презрения. Обычно говорят — противоположности притягиваются — но в нашем случае они отталкиваются. Для себя я решила так, если этих двух парней можно было соединить в одного человека, то получился бы неплохой вариант. Возможно соединив две половинки, человечество могло бы похвастаться идеальным парнем. Спокойность и рассудительность Егора плюс чувство юмора и харизма Ефима, и вуаля чудо парень готов. Но, к сожалению, мы живём в жестокой реальности, где их двое.

В общем, мы как обычно шли по улочкам города, и разговаривали. В основном об учёбе, экзамены приближались и наступали на пятки. Я сильно волновалась, но Егор уверял меня, что я очень умная девочка и сдам всё на "отлично". Я ему верила. Тем более что иногда мы вместе заходили в какое-нибудь уютное кафе и готовились вместе. Егор показывал, какой он умный, не только на словах и на деле. Идя по скверу, нам на встречу вышла довольно знакомая и неприятная (лично для меня) парочка. Ефим держал свою пассию за руку — как меня Егор — и что-то постоянно шептал, а та смущалась и хихикала в кулачок. Сучка! Нынешняя девушка Ефима отличалась миловидной внешностью и стройной фигурой. Одевалась она модно, и каждый раз делала новую причёску. Я порой думала — ей, что заняться нечем, как искать очередную причёску в интернете? Но больше всего меня раздражал тот факт, что к ней Ефим относился с особой заботой и теплотой. Раньше девушки у него надолго не задерживались, и я была спокойна, а эта Мила — даже имечко у неё подходящее — стала его спутницей уже как месяц назад, кажется с того самого момента как мы нормально разговаривали в кино. Он не отлипал от неё ни в школе, ни после. Когда я не видела счастливых голубков, мне было пофиг, но стоило нам пересечься, как внутри всё начинало полыхать. Поэтому я установила правило между мной и Ульяной — никак не упоминать Ефима в паре с Милой.

Пока шли им на встречу, я молила мысленно, чтобы Егор просто проигнорировал их, и мы продолжили прогулку, но мои мольбы никто так и не услышал. Стоило попросить его, и Егор наверняка понял бы меня, но мне показалось это неуместным. Вдруг ещё подумает, что я что-то чувствую к Ефиму. Как же я устала себя обманывать!

— Егор, — довольный поприветствовал брата Ефим, когда мы столкнулись лоб в лоб, — привет моё любимое отражение.

— Добрый день, — не был миролюбиво настроен его брат. — Какая неожиданность.

— Верно, подметил, — согласился с ним Ефим, — привет Сашуль, хотя мы же дома виделись, — будто бы назло Егору сказал он.

Я лишь усмехнулась. Вот козёл. Обязательно надо вставлять свои приколы?

— Гуляете?

— Гуляем, — старался быть вежливым Егор, — а вы с… Прости не знаю имени твоей очередной девушки. Не в обиду, — обратился он уже к Миле.

Та вздёрнула носик, ей отношение брата близнеца её парня не понравилось. Зато я ликовала, так тебе и надо сучка перекрашенная.

— Её зовут Мила, — не преминул представить её Егору Ефим, — и она самая красивая девушка во вселенной.

Мила сразу растаяла. Потёрлась о парня как кошка и чуть ли мурлыкать не начала. Показушники.

— Может, прогуляемся вместе Егор? — не отставал Ефим.

— Я бы с удовольствием, — он перевёл глаза на меня, а я всем видом пыталась намекать ему, что против, — но моя девушка боюсь, не согласится.

Какой же он всё-таки у меня умный.

— Девушка? С каких пор? — окинул меня не самым приятным взглядом Ефим, для него наши отношения, кажется, стали новостью дня. Я прочла на его насмешливом лице отвращение.

— С недавних. Мы начали встречаться почти сразу, как познакомились, Александра и я очень похожи, поэтому мы решили не тянуть кота за хвост. Судьба сама свела нас, — красноречиво пояснил он брату.

Ефим слушал его, но не переставал сверлить меня глазами, я же старалась выдержать чужой взгляд, чтобы не показаться слабой. И у меня получилось. Ефим первый отвёл глаза. Всё это выглядело как соревнование, в котором я победила. Но рада ли? Хороший вопрос.

— Александра? — ехидно усмехнулся парень, — как официально. А вы друг друга по имени отчеству называете?

— Глупости не говори, — подала я голос. Заговаривать с ним я не собиралась, но он надоел мне своими выходками.

— Отчего же глупости? Егор вполне мог бы и расписание ваших встреч организовать, да близнец?

— Нет, — держался Егор, я видела, как и его задевают слово брата, — я не настолько зациклен.

— Сложно поверить, — Ефим оглянулся. И я зачем-то повторила его жест. — Может, не будем, торчать здесь как идиоты? Пошлите в ближайшее кафе? Ты не против Мила?

— Нет дорогой, — захлопала ресничками девушка.

Осторожнее милая, так будешь ими махать, и улетишь.

В этот день я обнаружила, что во мне море негатива.

Оказавшись в кафе под "необычным" названием — "кафе", мы уселись за столик рядом с окном. Так, видите ли, нравится Миле, а он, Ефим наш рыцарь, не может идти против интересов своей возлюбленной. Врун!

Я заказала себе молочный коктейль и пирожное, за что была унижена Милой.

— Как? Сашенька пирожные — это зло для нашей с тобой фигуры. Ты разве не боишься, что растолстеешь, и Егор перестанет тебя любить? — воодушевлённо вещала девушка.

Ефим оценивающе посмотрел на меня, знал, что в нашем доме установлены подобные устои моей мамой. И лишний кусок строго настрого запрещён. Однако я не была приверженцем таких радикальных мер борьбы с лишними килограммами, поэтому мне было всё равно, я лишь жила в доме матери по её законам.

— Я ем то, что мне нравится, — заявила я Миле, — и если разонравлюсь Егору, то приму как данность, и мы мирно разойдёмся как в море корабли.

— Я тебя не понимаю, ты поступаешь неправильно, женщина должна следить за собой, — стояла на своём она.

— Женщина никому ничего не должна, разве что самой себе, — выдала я глубокую мысль, — и я не собираюсь быть красивой для кого-то. Я буду красивой для самой себя.

— Не знаю, какие-то неверные у тебя понятия, — до конца не соглашалась Мила.

— А я поддерживаю тебя Александра, — был солидарен со мной Егор, и на сердце потеплело, — прошли те времена, когда у женщин не было прав. В конце концов, мы живём в двадцать первом веке, а не в пятнадцатом.

— Но поведение людей всё равно далеко не ушло от былых дней, — вклинился молчавший и слушавший до этого Ефим.

— К чему ты клонишь? — пытался понять Егор.

— К тому, что люди лицемерят и лгут, изменяют и унижают друг друга, воюют и убивают, — рассудил Ефим, и я не смогла с ним не согласиться.

— Мальчики вы чего так депрессивно рассуждаете? Мы сюда на свидание же пришли, а не обсуждать проблемы мировых масштабов, — остановила братьев Мила.

Вот же овца. Меня только заинтересовала наша беседа, а она… Ей лишь бы шмотки да новую трендовую помаду обсуждать.

— Если мозги имеются, чего бы и не обсудить? — бросил камень в огород Милы Егор.

— Осторожнее моё дорогое отражение, ты можешь обидеть девушку, — вёл себя довольно странно Ефим. — Знаю, ты ничего не смыслишь в делах романтичных, но будь добр фильтруй базар.

— Да всё в порядке, — остановила словоизлияния своего парня Мила, не понявшая того что её унизили.

— Обстановка накаляется, — вставила я свой комментарий.

— Ничего не накаляется Саш, — обратился ко мне Ефим, и сердце, словно стрела пронзила. Да что же это такое? У меня так всегда теперь будет?

— Ефим прав, всё хорошо Александра, — сошёлся во мнении с братом Егор, — давайте лучше поедим, нечего лишний раз языками чесать.

— Не любишь разговаривать? — поинтересовалась у него Мила, осторожно отпив из кружки зелёный чай.

Уверена, как только она оказывается дома, запирается на кухне и сметает всё с полок холодильника, а потом со слезами на глазах идёт в туалет и заставляет свой организм вернуть всё обратно.

— Не то чтобы не люблю, просто говорю только по делу, — пояснил он любопытной девушке.

— А со мной ты много разговариваешь, — заметила я и улыбнулась сидевшему рядом Егору, он вернул мне улыбку.

Ефим громко прочистил горло, и мы вернулись в свои исходные положения.

— Как мило ребята, вы прям, оторваться друг от друга не можете, наверное, перед нами твориться настоящая любовь? — с угрозой в голосе спросил Ефим.

Я встретилась ним глазами, и он сразу же отвернулся. Мне стало приятно, не одной приходится ревновать. Боже мой, а если Ефим и правда, ко мне не равнодушен? Стал бы парень просто так нервничать и злиться? Неужели это возможно? Прошу хоть бы это было так. И о чём я только думаю? У меня ведь есть Егор. Противный Ефим, а ну вон из моего сердца, головы и жизни.

— Любовь? — вернул меня в реальность Егор, — возможно. Почему бы и нет? Да Александра?

— Что? — не сразу въехала я в суть дела.

— Он говорит, что у вас вселенская любовь Саш, — припомнил Ефим, — ты согласна?

Я посмотрела на ждущего ответа Егора, и на пылающего ненавистью Ефима, про Милу я забыла вовсе.

— Ну… — запнулась я, — мы пока что только узнаем, друг друга, привыкаем, может когда-нибудь всё действительно перерастёт во что-то большее.

Ефим опустил глаза, делая вид, что увлечён своим кофе, а я не знала, как поскорее уйти отсюда, а потом сказать ему, что ничего подобного я не планирую. И зачем мне только этим заниматься?

— Вот что мне нравится в Александре, она всегда со мной честна, — приобнял меня по-свойски Егор, а Ефим нервно сжал кулаки.

— Ну что ты, — попыталась я выбраться из нежелательных объятий, — это ведь нормально, когда люди честны с другими людьми.

— Неужели? — покосился на меня злой Ефим.

— Да, просто иногда у них появляются препятствия, которые мешают выговориться, — позволила я себе улыбку.

— Как ты красиво сказала Сашенька, — прильнула Мила к плечу Ефима, а тот видимо этому жесту не сильно обрадовался.

Мы посидели какое-то время, и получилось так, что Мила первая покинула нашу компанию. Ей позвонили родители и позвали срочно домой. Ефим предлагал проводить её, но девушка вызвала такси, и пообещала, что с ней ничего не случится.

Как по мне Ефиму было абсолютно плевать на Милу, он предложил её проводить только из-за нашего с Егором присутствия. Думаю, чтобы доказать мне, будто бы у них всё прекрасно, и чтобы я увидела какой он заботливый парень. Я же старалась не смотреть в его сторону, и делала вид, что он мне безразличен.

А потом настал мой черёд возвращаться домой. Егор никогда не предлагал меня проводить, поэтому мы расстались как обычно. Покинув кафе, мы с ним вышли первые, и я надеялась, что Ефим за мной не увяжется.

— До завтра, — поцеловал меня в щёку Егор. С нашего первого поцелуя, мы больше ни разу не целовались по-настоящему, ограничиваясь такими вот мелкими знаками внимания. Щека, лоб, макушка, больше его губы нигде меня не касались.

— Завтра у меня дополнительные курсы, я не уверена, что получится, — посетовала я. Мама специально записала меня, чтобы я меньше встречалась с Егором. Она знала обо всём и дико бесилась каждый вечер, устраивала мне лекции.

— Если не получится завтра, получится в другой день, — не обиделся парень, попрощался и ушёл.

Стоило мне сделать несколько шагов к своей остановке, как Ефим окликнул меня и нагнал.

— Ты чего одна? — удивился он, — где твой прынц?

Да-да, именно "прынц", он частенько так называл Егора при мне, наверняка, чтобы подраконить.

— Егор пошёл домой, — отчиталась я. — И я тоже, мы живём в разных сторонах города. Ну, ты и так должен об этом знать.

— Знаю, просто я думал он попрётся тебя провожать, разве не логично? Вы ведь встречаетесь или я неправильно понял?

Вот гад. Решил потешить своё самолюбие. Не дождёшься.

— Ты всё правильно понял, я и Егор вместе, но у нас правило он не должен меня провожать, — попыталась я быть мягкой.

— Леди Ди против?

"Леди Ди" — так с недавних пор он стал называть мою маму. А она на удивление всем домашним радовалась такому прозвищу. У них вообще в последнее время стали довольно чудные отношения, мама, как и раньше, говорила парню гадости и называла Емелей, а он отвечал ей комплиментами и звал Леди Ди. Отчего мама впоследствии таяла, и не доставала Ефима так часто как остальных домочадцев. Сумел-таки найти подход, даже к такой суровой даме как моя мать.

— Что-то вроде того, — не стала я придумывать ничего нового. Как-то стыдно признаваться ему, что Егор ни разу мне не предлагал проводить до дома.

— Какая жалость, ну тогда поехали вместе?

— А у меня есть выбор?

— Есть, я никогда не оставляю людей без него, — самодовольно произнёс Ефим, — ты можешь сесть на следующий автобус.

Вот же, противный. Знает, что до нашей остановки отсюда ходит только один автобус, не чаще чем раз в два часа, и пользуется этим. Естественно ждать столько времени я не собиралась, и как только подъехал нужный автобус мы с Ефимом вместе уселись на задние места, и стали молча думать о своём. Однако долго спокойствие не продлилось. Ефим первый заговорил:

— Саш? А что ты чувствуешь к Егору?

— Что за вопрос?

— Обычный, — повернулся он ко мне, — мне интересно.

— В каком плане?

— Мы с ним ведь очень похожи, когда ты смотришь на него, ты не видишь меня? — задал он провокационный вопрос.

Конечно вижу. Каждый день, и единственное что мне помогает разделять вас, характер. Но так ответить ему я естественно не могла. Боялась, что парень начнёт надо мной смеяться.

— Вы совершенно разные, особенно внутренне, — почти сказала я правду, лишь немного опуская детали.

Ефим вздохнул и положил мне голову на плечо. Я хотела было возмутиться, и столкнуть его, но стало так приятно и умиротворённо, что я разрешила ему остаться рядом. Всё-таки когда рядом Ефим, а не Егор, я чувствую что сердце на своём месте, оно хоть и бьётся с бешеной скоростью, но я ощущаю, что так оно и должно быть. Знать бы, что чувствует он.

— А у меня всё наоборот. Девушки разные, но в каждой я вижу тебя, — зачем-то признался он, не смотря на меня.

От сказанных им слов, я стала улыбаться как самая натуральная дура. Я испугалась, что кто-нибудь увидит воцарившееся на моем лице счастье, особенно боялась, что этим кем-то будет Ефим, поэтому постаралась вернуть себе прежнее самообладание.

— Ты говоришь мне это из-за своего брата? Тебя бесит, что мы вместе да Ефим? — отогнала я от себя всю эту романтическую дребедень, и вспомнила всё то, что он успел мне сделать. И почему-то разозлилась.

— Бесит, — согласился парень, продолжая использовать моё плечо как подушку.

— И что прикажешь сделать? Бросить Егора? И ради чего? Ради твоей новой шутки? Чтобы ты насладился своим влиянием на меня, — усмехнулась я, вспоминая о сцене в раздевалке, — нет Ефим, мне нравится Егор, и мы не расстанемся. В любом случае не из-за тебя точно. И убери свою голову с моего плеча, она тяжёлая.

— Извини, — тут же исполнил он моё желание, идиот, — ты права. Егор тебе подходит, вы оба серьёзные люди привыкшие, чтобы вами командовали.

— Ты сел со мной в один автобус и на соседнее место, чтобы довести до ручки? Ефим скажи: тебе это нравится?

— Мне нравишься ты, — улыбнулся парень, вернув себе прежнее настроение. — А если я захочу то доведу до ручки кого-нибудь по опаснее, например: Леди Ди.

— Мало вериться, что я могу, тебе нравится, ты относишься ко мне как к пустому месту, у которого нет своего мнения и чувств.

— Иногда я перегибаю палку, согласен, но я стараюсь балансировать.

— На грани.

— Хожу по острию да? — уголком губ улыбался Ефим, посматривая на меня.

— Я мечтаю, чтобы какой-нибудь парень тебе врезал, и неважно за что, желаю лицезреть сию картину.

— Ты так обижена на меня?

— Не твоё дело, — поняла, что проговорилась я. — И вообще, скоро наша остановка, хватит болтать Ефим, ты мне надоел.

Я встала первая и направилась к водителю, чтобы оплатить проезд. Пока я копалась в своём рюкзаке, Ефим оплатил проезд за нас обоих, что тоже не могло меня не разозлить. Сойдя на своей остановке, нам пришлось идти до дома ещё десять минут, и Ефим не отставал от меня, словно боялся, что не наговорится. Он болтал, а я упорно делала вид, что со мной рядом идёт Егор. К сожалению харизма противного Ефима сильно действовала на воображаемый мною образ. Манера разговора у братьев была совершенно разной. Пока мы шли, я поняла кое-что о себе. Я странная. Рядом с Егором я представляю Ефима, а рядом с Ефимом Егора. Это болезнь? Есть официальное название? А лечение? Может мне стоит полежать где-нибудь в психиатрической лечебнице? Прокапаться там, не знаю, какое лечение обычно назначают таким ненормальным чудакам как я?

— Я натравил на вас с Егором Леди Ди, — вскользь упомянул Ефим, и я резко остановилась. Вся его предыдущая болтовня мигом выветрилась из головы, как и мысли о психбольнице.

Он сделал, что?

— Когда? — медленно обернулась я.

— Ой, Саш не прикидывайся, что не поняла, — не поверил он мне, да и я сама себе перестала доверять, — Когда мы с тобой пообщались в кинотеатре.

Ладно, может это мне и не стоило объяснять, просто я находилась в ужасе. Да как он мог? Зачем лезет в мою жизнь? Что творит? У Ефима совсем крыша потекла? Из-за того что он наябедничал на нас, мне от мамы пришлось такого наслушаться, что страшно вспоминать.

— Знаешь что Ефим, ты хоть понимаешь степень своей тупости? Ты кем себя возомнил? — кажется меня дежа вю.

— Я приревновал, прости, — говорил он со смехом, что ещё больше заставляло меня думать, будто он потешается. — Вы так мило ворковали, а сам я ничего бы не смог сделать и вспомнил об универсальном и действенном средстве. Блин, я говорю о твоей маме как о дихлофосе.

— Идиот, — крикнула я, и толкнула парня, — ты конченый придурок Кравцов.

— Ты что обиделась на меня из-за мамы? Ну, извини, больше не буду сравнивать её со средством для уничтожения насекомых, — не понял он, отчего я реально пришла в бешенство.

— Ты не понимаешь совсем? Ты… ты… ужасен. Противен, невыносим, — тыкала я в его грудь указательным пальцем каждый раз как придумывала новое уничижительное слово, подходящее для нашей ситуации.

— Может быть, но скоро всё закончится.

— Нет, я не брошу Егора, никогда, усёк? — была я так зла, что не понимала, что и он перешёл на новую тему. — Тебе назло буду любить его, сделаю тебе больно, как ты мне.

— Хорошо, — легко согласился Ефим, — но Саш, я уезжаю на следующей неделе, и тебе не стоит так заморачиваться.

Меня будто окатили ледяной водой, прямо из проруби. Я замолчала и уставилась на темноволосого парня. Почему-то именно сейчас он показался мне очень красивым. И красота его пылала печалью.

— Уезжаешь на следующей неделе? — переспросила я, онемевшими губами.

Он кинул.

— Да, папа всё подготовил для меня. Я поеду доучиваться в штатах, там и останусь жить, — пояснил он мне.

— Нет, ты тогда ведь шутил? И сейчас наверняка шутишь, — не поверила я, или не хотела верить. Пусть мы часто ругаемся и порой не понимаем друг друга, но я не хотела, чтобы Ефим уезжал. Мне казалось его мечты об Америке так, и останутся мечтами, а он решил воплотить их в жизнь.

— Помнишь, я рассказывал тебе о том, что хочу быть артистом?

— Помню.

— Я не передумал, — был серьёзен парень, — тебе осталось потерпеть меня всего несколько дней Сашуль, и я исчезну из твоей жизни. Будешь любить Егора, как и хотела.

Хотела ли я любить Егора? Нет.

Хотела ли я нравиться Ефиму? Да.

Но всё получилось с точностью до наоборот. И деваться теперь некуда.

До дома мы дошли молча. Я кое-как добралась до своей комнаты и разревелась как самая настоящая влюблённая идиотка. Складывалось впечатление, будто бы мы с Ефимом давно вместе, и он мне внезапно сообщил о своём длительном отъезде, к которому я не была готова, и теперь плачу в подушку. На деле же его здесь ничто не держало, и он правильно поступает, идя к своей мечте. Пусть хоть у кого-то из нас она сбудется. Я буду гордиться им, если он достигнет того чего так неистово желает. А мне остаётся только проживать свою жизнь, как я собственно и планировала сделать.

Но Америка так далеко. И вряд ли мы с ним ещё хоть раз увидимся.

Я буду радоваться за тебя издалека,

Ты небо моё, моя река.

Счастье твоё для меня важнее,

Хотя бы с ним будь ты нежнее.

Ураганом наши сердца пылают,

Воруют дыхание, каждый день убивают.

Тяжело мне даже представить,

Как дальше жить, как боль свою мне потушить.

Ты будешь там, далеко за горизонтом,

Куда летят птицы, когда наступает зима.

Мы расстанемся, нас больше нет,

Однажды настанет долгожданный рассвет.

Глава 8

Последняя ночь

Я боялась наступления этого дня. Он поджидал меня, пугал, обещал неожиданно появиться и разрушить все мои несостоявшиеся мечты. Хотя нет, у меня нет мечт, предположительно была одна и она больше никогда не исполнится. Я сама виновата. Должна была бороться, а на деле оставила все на самотёк и получила то, что заслужила. Пару дней назад я узнала, что Ефим бросил свою подружку Милу, и та устроила целый спектакль на потеху всей школе. Не знаю, в такой ситуации я должна была радоваться или проявить равнодушие? Как бы там не было, я ощутила пустоту. Подумаешь, бросил её, у них итак ничего не вышло бы, да и не одна она кого бросает в данном случае Ефим. Уезжая в закат, он бросает всех своих близких, включая семью, друзей и меня.

Если моё состояние всю неделю было похоже на протухший винегрет, то мама ликовала. О как же она возрадовалась, когда Ефим объявил на одном из ужинов о своём отъезде. Мне хотелось закрыть уши от всех сказанных ею слов. Настолько неприятно.

— Отлично, наконец-то, избавимся от тебя тунеядец, — захлопала в ладошки мама.

Сидевшие за столом тётя Надя, папа и я, её энтузиазма не разделяли. Как оказалось, я о многом была не осведомлена, Ефим хорошо поладил с моим отцом, и они вместе частенько засиживались в гараже. Много общались, Ефим помогал ему с ремонтом автомобиля, и весьма неплохо справлялся, в свою очередь папа оценивал игру парня на гитаре, а так же помогал с рифмами к некоторым будущим песням. Когда я обо всём этом узнала, сильно удивилась, не поверила, как так вышло? Мой папа скромник и разгильдяй Ефим подружились. Но с другой стороны я порадовалась за них. Круто уметь налаживать общение с взрослыми людьми, полезный навык, с такими данными Ефим далеко пойдёт.

— Хоть вы довольны Леди Ди, — улыбнулся Ефим, но я чувствовала, что ему не слишком приятны её слова.

Мама могла хотя бы на прощание вести себя подобающе, но это не в её стиле.

— Довольна Емеля, ой как довольна, смог порадовать свою неродную тётку, малый, но толк с тебя будет, а может и нет, — рассмеялась она.

— Диана, не слишком ли ты строга к Ефиму? — спросил её папа, — ты вообще слышала, как он играет на гитаре? А как поёт?

— А мне не надо слышать, как и кто на чём бренчит, и горло рвёт, я считаю это ваше творчество занятие для бездельников, — высказала свою точку зрения мама, — они чуть что, начинают ныть — у меня вдохновения нет. А у кого оно есть? У бедных художников? Ты видел, какие они нищие? Тьфу! У писателей? Там и говорить не о чём, в наши дни даже школьник может стать знаменитым автором, да что уж там школьник — блоха и так может, главное написать роман с пометкой восемнадцать плюс, — была осведомлена мама.

— А что вы скажете по поводу музыкантов Леди Ди? — заинтересовался ничуть не обиженный Ефим. Ему нравилось слушать чужое мнение.

— А что сказать? Все они наркоманы и алкоголики. Ты видел нашу эстраду? Перекреститься и выкинуть их, чтобы никто этот позор не видел.

— А зарубежные исполнители?

— Буржуев я не уважаю вовсе, — с другой стороны сложно найти, кого мама могла бы уважать, — полуголые под коксом выползают на сцену и поют свои сатанинские песни.

— Вам не угодить, — покачал головой парень, — неужели нет стези, которая пришлась бы по вкусу?

— Есть Емеля, — подтвердила мама, — но ты в ней точно полный профан.

Я и папа навострили ушки, стало интересно, что именно из творчества мама не считает мусором. Тётя Надя же мало слушала сводную сестру, она занималась своим ужином.

— Удивите, — приободрился Ефим, — я попробую вас переубедить. И если смогу, вы признаете что я не никчёмный. При всех!

Мама громко расхохоталась. Её позабавила самоуверенность парня, она-то точно знала, что даже при условии, если ей понравиться предложенное Ефимом, она всё равно это засрёт.

— Идёт, — протянула она ладонь, и Ефим её пожал, — Сашка, а ну разбей.

Я впервые за всю жизнь видела, чтобы мама кому-то пожимала руку. Неужели у Ефима получилось заставить её, себя хотя бы мало-мальски уважать? Я была горда за парня, и выполнила просьбу мамы, разбив их руки.

— Говорите, — попросил он.

— Люблю поэзию. В основном позапрошлого века, — поделилась своими увлечениями она, — но думаю, на такое ты не способен. Я слышала твои стишки, и они полное пустозвонство по сравнению с великими поэтами.

— Вы правы, — пришлось согласиться Ефиму, — но я и не собираюсь пытаться переплюнуть их. У меня не получится. И за время, что я вас знаю Леди Ди, если попытаюсь сделать что-то наподобие тех самых ваших любимых стихов великих поэтов, вы наверняка назовёте меня копипастом или идиотом, не имеющим свой личный стиль, так что я сделаю по-своему. Как чувствую. Согласны?

— Если мне не понравится, я заставлю тебя съесть лист бумаги с написанным тобою текстом, — подловила его мама, входя в азарт.

— А если понравится, я женюсь на вашей дочери, — поймал и он её.

Папа раскрыл рот от услышанного. Я готова была упасть в обморок от трепещущего под кожей и рёбрами сердца. Тётя Надя же уронила кусок говядины, который собиралась поднести ко рту. Одна мама оставалась хладнокровной. Её ничем не проймёшь.

— Годится сопляк, — улыбнулась она его смелости, — я согласилась только потому, что точно знаю, что мне не понравится.

— Я бы на вашем месте, не был так уверен Леди Ди, — самодовольно усмехнулся Ефим, и посмотрел на меня.

— Дорогая, — позвал маму растерянным папа, — а это не слишком рискованный спор? Мальчик очень талантливый.

— Бред, талантливых людей не существует, — отмахнулась мама.

— А как же вы Леди Ди?

— Я исключение из правил Емеля, — постучала она пальчиком по виску, — понимаешь?

— Несомненно, — кивнул он ей.

Я тогда долго думала о сказанных словах Ефима, и хотела спросить, был ли он серьёзен, но так и не отважилась. С тех пор прошло уже три дня, и Ефим так и не предоставил маме гениальный стих. Странно, но я ждала, что маме он понравится, я хотела. Я желала, чтобы Ефим выиграл. На радостях даже с Егором на какое-то время перестала общаться.

Вечер последнего дня пребывания Ефима в России мы провели более или менее нормально, и когда все разошлись по своим комнатам, я решила почитать на веранде. Мысли путались, текст совсем не шёл, буквы, словно разбегались в разные стороны, и я никак не могла собрать их воедино. Все мысли крутились вокруг Ефима и его отъезда. Всё кончено. Больше я никогда его не увижу, и не смогу коснуться, поцеловать. Единственное что мне оставалось это следить за ним в социальных сетях, которые я надеюсь, он, наконец, заведёт, иначе я не смогу спокойно жить, не зная, как он там на другом континенте без меня.

С давящими мыслями я вернулась в свою спальню. Войдя, я включила свет, и чуть от страха не закричала. Меня спасла реакция Ефима, подскочившего и закрывшего вовремя мне рот. Он загадочно улыбнулся мне и поцеловал в висок, впервые на моей памяти.

— Маленькая моя, я уберу ладонь, и ты не станешь верещать, договорились? — прищурился он, разглядывая черты моего лица.

Я моргнула, не в силах кивнуть. Слишком крепко он держал меня. Стоило подать ему сигнал, парень сразу же ослабил хватку, и выдохнув зашёл мне за спину. Казалось, он собирался заключить меня в свои объятия или начать целовать, но ничего подобного не произошло, Ефим лишь закрыл плотнее дверь и повернул в замочной скважине ключик, чтобы наверняка.

— Зачем? — обернулась я на звук.

— Не хочу, чтобы нас беспокоили, — просто ответил он, и уселся на мою кровать.

Я недоверчиво посмотрела на него, но ничего не сказала. Это наш последний разговор, и не нужно устраивать сцен. Я хочу запомнить Ефима как приятного парня, с которым было весело и иногда романтично.

— Иди ко мне, — протянул он мне руки, я сделала зеркальный жест, и мы вместе оказались на кровати. Ничего не происходило, мы тупо пялились друг на друга не в силах оторваться.

— Не уезжай, — прошептала я, боясь, что нас могут услышать.

— Не могу, прости, — в моей комнате, в эту минуту он был самым милым парнем, которого я только встречала. — Всё уже готово, я не могу оборвать все планы на половине пути Саш.

— Почему всё так? — я сглотнула. Слёзы стали медленно, но верно приближаться, и я испугалась, что разревусь прямо перед ним.

— Всё просто, мы подростки у которых в голове каша, и не умеем выстраивать нормальные взаимоотношения. Мы встретились слишком рано маленькая моя, — провёл он пальцами по моим волосам, а следом коснулся подбородка, приподнимая, чтобы видеть моё лицо. — Эй, Сашка ты, что плакать вздумала? Не смей, я не умею утешать.

От его слов я ещё больше распалилась. Слёзы настигли меня, и пролились солёным дождём. Я хныкала как маленький ребёнок, у которого отобрали яркую и любимую игрушку, а теперь дразнятся. Пытаясь стереть слёзы руками, я усугубила ситуацию. Щеки мои раскраснелись, как и белки глаз.

— Ну-ну малышка, иди сюда, — Ефим потянул меня на себя, и я оказалась в его теплых успокаивающих объятиях. Впервые без намёка на что-то пошлое. — Сашуль не реви, ещё наревёшься в будущем. Мой отъезд не самое страшное, что может произойти с юной девочкой.

— Я привязалась к тебе, а ты вот так запросто меня бросаешь, — шмыгая носом, говорила я, вдыхая его аромат.

— Я тебя не бросаю, у нас ничего не было.

— Было.

— Ты о поцелуях? — усмехнулся он, я не видела, но точно почувствовала.

— О них. Я думала, люди целуют только тех, кого любят, ну либо кто им нравится, и они в будущем собираются с точностью полюбить этого человека, — рассуждала я как маленькая, не задумываясь особо что говорю.

— Так и есть. Ты мне нравилась, я и целовал, — признался парень.

Я отпрянула от него.

— Я тебе нравилась? И почему тогда ты не предложил мне встречаться? — Возмутилась я.

— Твоя мама нам не позволила бы, понимаешь? Она меня не переносит, а я её, рассудил, что лучше будет совсем не начинать, а отказать себе в такой прелести как поцелуй с малышкой Сашенькой не мог, — ущипнул он меня за щёку, а я ударила его по руке, чтобы не лез.

— Получается, пользовался мной?

— Не говори грубые слова, за которые тебе потом станет стыдно, — одёрнул меня Ефим, — я просто не справлялся с собой. Ты слишком… привлекательная.

Я слушала его с отрытым ртом.

— Так странно, я не ожидала услышать от тебя подобного, — утёрла я последнюю слезу, а её собратья решили пока что притаиться за ресничками, обещая позже обязательно нагрянуть с новой волной.

— Я бываю непредсказуемым, тебе ведь во мне это и нравится?

— С чего ты решил что мне в тебе что-то вообще может нравится? — расстроилась я что он так быстро раскусил меня и мои настоящие чувства.

— Не знаю, — потерял он свою уверенность, — а разве я не прав? Я сказал глупость?

Я пододвинулась к нему и крепко обняла.

— Ты всё правильно понял.

— Хорошо, — обнял и он меня, приподнимая и усаживая к себе на коленки, — а то я почувствовал себя идиотом.

— Ефим это разве не слишком..? — не могла я, верно, сформулировать мысль, немного отстранившись.

— Наше физическое положение ты имеешь в виду? — рассмеялся парень, и теперь мне пришлось затыкать ему ладонью рот.

— Тише дурачок, нас могут услышать, — шикнула я. — Представь себе мою взбешённую маму, стоящую на пороге и видящую меня на твоих коленках. Жесть.

Он осторожно убрал мою ладонь со своего рта, и поцеловал запястье.

— Во-первых, я запер дверь, если ты не забыла? Во-вторых, пусть видит. Я выиграю спор с ней, и ей придётся отдать тебя мне, — Ефим притянул меня к себе и поцеловал в шею, отчего я вскрикнула, однако нам обоим уже было не до этого.

— Ефим, — отстранилась снова я, — ты всё ещё мечтаешь стать артистом? Будешь петь на большой сцене, а зрители будут тебе аплодировать и скандировать твоё имя?

— Что за вопросы?

— Нормальные вопросы. Вдруг ты передумал, я решила уточнить.

— Да хочу, — кивнул Ефим, — но сбудется или нет, поживем, увидим.

— Я в тебя верю, — провела я ладонью по его волосам, которые показались мне невероятно мягкими и приятными на ощупь, — однажды ты вернёшься домой — суперзвездой.

— Раньше ты говорила обратное. Знаешь Саш, ты нехило так задела меня, и я даже собирался отказаться от мечты, — признался парень, обнимая меня и кладя свою голову мне на плечо. В этот вечер я не была против стать его подушкой.

— Ефим, если ты станешь обращать внимание на всё, что говорят тебе люди, ты ничего не добьёшься, — выразила я, то о чём сама в последнее время часто думала, — слушай только себя.

— Ты придумала себе мечту, — помолчав, спросил он.

— Да.

— О чём ты мечтаешь малышка?

Я улыбнулась и поцеловала его в макушку.

— О тебе.

Он замер, а потом резко поднялся, не отпуская меня.

— Обо мне? Нет, Саш, только не тогда когда я собрался уезжать.

— Прости я трусиха, не смогла признаться раньше. — Опустила я глаза.

— Посмотри на меня, — обхватил он руками моё лицо и заставил посмотреть себе в глаза, — у тебя такие красивые глазки.

— Обычные, — засмущалась я.

— Не-а, совсем необычные, как и их хозяйка, — а потом его губы накрыли мои, и мы потерялись в горячем и страстном танце.

Он умело снял с меня футболку, и швырнул куда-то на пол, стал целовать шею, лицо, губы. Я лишь отдавалась своему первому разу. В отличие от меня, Ефим явно обладал нужными навыками, поэтому я не стала брать на себя, больше чем могу исполнить.

В итоге, вся одежда покинула наши тела, зато сами мы оказались в горизонтальном положении. Когда успели переместиться, я не уловила. Отдалась приятным ощущениям и ласкам. Где его хитрые губы этой ночью только не побывали, а я разрешала. Тёплые ладони парня касались моих ног, рук, живота, я хотела кричать от наслаждения, но каждый раз он закрывал мне рот.

— Побереги наши жизни малышка, — прошептал он мне на ухо, а потом поцеловал.

Я улыбалась, как самая настоящая дура, как ненормальная, как одержимая, как сумасшедшая. Не могла остановиться. Я словно ждала этой ночи всю свою жизнь. И тот, кто стал моим первым мужчиной, был любимый. Как бы дальше не сложились наши с ним судьбы, по отдельности или вместе, я была счастлива.

Я могла только гадать, сколько прошло времени с момента завершения наших совместных приключений. Мы уставшие и довольные любовались друг другом. Мне постоянно хотелось касаться его, но я боялась проявить ласку. Знала, он меня не оттолкнёт, но всё равно опасалась.

— Засыпай малышка, — уложил он мою голову себе на руку, и крепко прижал к себе.

— Я не хочу Ефим, я боюсь, что ты исчезнешь, — простонала я, чувствую, как слёзы пытаются вернуться.

— До утра не исчезну, обещаю.

— Как ты останешься у меня? Мама узнает, прибьёт, — хихикнула я нервно, о маме я думала в последнюю очередь.

— Я быстро бегаю Сашуль, не переживай, — хмыкнул парень, и прикрыл глаза.

Ефим уснул первым. Я долго не могла налюбоваться на него, и всё же пару раз позволила себе коснуться чёрных волос. Как же это всё-таки необычно. Бледная кожа и тёмные волосы. Рассматривая своего (теперь без сомнения) парня, я отключилась.

Проснулась я поздно, на часах было уже восемь. Чёрт!

Вскочив с постели, я натянула на себя первую попавшуюся пижаму и выбежала из комнаты. В выходной день мне не нужно было идти в школу, поэтому будильник и не зазвенел. Осмотревшись, я побежала в комнату к Ефиму, и естественно никого в ней не обнаружила. Спустившись вниз в гостиную, я встретила маму, сидящую на диванчике и смотрящую телевизор. Она щёлкала семечки и постоянно недовольно комментировала происходящее в реалити шоу.

— Мам, — случайно повысив голос, я напугала её, и та подскочила.

— Чего орёшь как обкуренная? — вызверилась она, и стала собирать семечки, выпавшие из рук.

— Прости-прости, — стала я помогать ей, — а где все? Ефим уже уехал?

— Дорогая ты совсем мозги растеряла со своими мальчиками? — Съязвила мама, — улетел твой Емеля на печи, далеко и надеюсь надолго.

— А когда?

— Саш я тебе сейчас врежу, лапы убери, я сама приберусь, — накричала на меня она, и я послушно отошла, — твой дружок покинул нас пять часов назад. Неужели он тебе не говорил, во сколько улетает?

— Не говорил, извини ещё раз, я спросонок ничего не поняла, — и, не слушая маминых обвинений о моей врождённой криворукости, я вернулась в комнату.

Уселась на кровать и ладонью провела по простыне. Вчерашнюю ночь я запомню на всю жизнь. Ефим, как и всегда, умудрился найти способ заставить помнить о себе. Увидев на полу телефон, я подобрала его и набрала номер парня. Был шанс, что он ответит. Но нет, абонент вне зоны доступа. Зарядка кончалась, и мне пришлось искать шнур, чтобы телефон не вырубился. Найдя его на тумбочке, там я обнаружила простой белый лист с размашистым, но понятным почерком принадлежавшим Ефиму. Он не забыл обо мне, оставил пару строк на прощание. Я развернула листок, вырванный в спешке из тетради в клетку, и обомлела от прочтённого.

"В этой игре я остался победителем! Ефим" — было сказано. Руки мои затряслись. Что значит "игра"? И что значит "остался победителем"? Я наверно, в спешке, что-то не правильно поняла, поэтому перечитала записку, текст оставался прежним, как и его смысл.

С глаз сорвались две крупные капли. Я почувствовала себя преданной. Сердце разбилось вдребезги.

Всё что случилось с нами,

Не предел глупых стенаний.

Люди умеют на раны сыпать соль,

Ты моя сладенькая боль!

Ворвалась в сердце как стрела,

Свобод воли забрала.

Прогоняя из моей жизни всех,

Нас определённо ждёт успех.

Раскрой глаза и обернись,

Целуй меня, как кошка ты лоснись.

Я упаду к твоим ногам,

Моя ты! Никому тебя я не отдам.

Глава 9

В плену у эмоций

Я училась продолжать жить. Вроде ничего поменяться не должно было, однако поменялось. В доме стало гораздо тише, на душе печальнее. В тот день Ефима провожала в аэропорт мама и сестра, отец по каким-то причинам явиться не смог. Тётя Надя расстроилась из-за этого, но осуждать бывшего мужа не стала. Когда она вернулась домой, к слову вместе со своими детьми Егором и Аделиной, то выглядела заплаканной. Я предположила, что у них с Ефимом вышло весьма горькое прощание, и пожалела женщину. Ей, наверное, тяжелее, чем всем остальным, всё-таки отпустила в такую даль своё чадо, и теперь вся её жизнь будет складываться из переживаний, по крайней мере, пока он там не обустроится или не станет совершеннолетним.

Я хотела с кем-нибудь поговорить, отвести душу, но никто из семьи не был осведомлён о наших с Ефимом непростых взаимоотношениях. Оставалась одна моя школьная подруга Ульяна, но до неё не дозвониться, на выходные она уехала с родителями к бабушке. Оставалось тонуть в своих мыслях как в зыбучих песках. Чем больше я сопротивлялась им, тем больше они меня затягивали, желая замуровать намертво и навечно.

Когда меня пригласили за обеденный стол, я хотела отказаться, но мама настояла. Она тонко намекнула мне, что если я откажусь, то между нами появится не пробивная стена на ближайшие десять лет. В другой ситуации я может, была бы не против подобной стены, но из-за чувства одиночества я не стала провоцировать мать на свершения, которые могли повлиять на меня в будущем.

— Благодарим за радушное приглашение, — улыбнулась милая Аделина. Именно так в будущем я о ней и думала. Внешний вид девушки был слишком наивным и чистым, что по-другому называть у меня её не получалось. А ещё меня зацепило её воспитание, Аделина никогда не грубила и всегда знала что, кому и когда сказать.

— Детка, а у меня был выбор? Ваша мамка притащила вас к нам на обед, а что я должна была выгнать гостей? Тоже мне как скажешь, совсем не думаешь Аделина, — пожурила девушку мама, не прекращая вести себя грубо.

— Дорогая давай не будем хотя бы сегодня никого обижать, — влез в их разговор папа.

— Ну что вы Константин Анатольевич, как Диана Вадимовна могла меня обидеть? Мы просто мило беседуем, — проявила смекалку Аделина, дабы не портить то, что уже итак испорчено.

— Подлиза, — констатировала мама.

— Диана прошу, — взмолилась опечаленная мать Ефима, — у меня сегодня сын улетел в другую страну, и неизвестно когда вернётся, можешь не сыпать соль на рану?

— Как будто ты его на войну проводила, — фыркнула мама, не желавшая никому уступать, — да и вон напротив тебя сидит ещё один бездарь, — кивнула она на Егора, который молчаливо ковырялся в салате.

Я сидела рядом с ним, и краснела со стыда. Мама как обычно в своём репертуаре унижает людей, и не понимает, что у них день не задался с самого раннего утра. Как собственно и у меня, зато какая прекрасная была ночь. Лучше бы я никогда с ним не встречалась и не испытывала эти мерзкие чувства.

— Дорогая, — повысил голос, папа, видимо испытывая похожее со мной чувство стыда. — Егор и Аделина не знакомы с твоим тонким чувством юмора, так что может лучше воздержаться?

— Пусть привыкают, чай не маленькие, — съязвила она, почему-то косясь на Егора, он не нравился ей больше всех остальных. — От одного избавились, явился другой. Вас что клепают на одном ивановском трикотажном заводе?

Аделина подавила смешок, что удивило меня, зато папа и тётя Надя с возмущением посматривали на маму. Егор же, как и я молчал. Мне казалось, он испытывает неприятные чувства, и хотелось выразить ему свою поддержку, но при маме и других родственниках я естественно не могла так опрометчиво вести себя.

— Диана, не говори так о моих сыновьях, — вступилась за Егора тётя Надя, — они оба хорошие мальчики, и никогда не выказывали тебе своего неуважения.

— Ну как сказать, — покачала головой мама, — вот тебе мой вердикт Надя: Емеля мне нравился больше. У него хоть пасть и не закрывалась, зато кое-где проскальзывали уморительные шутки, а этот что? Сидит и лыка не вяжет. Эй, мальчик, — помахала она рукой перед лицом парня, — ты живой? Аль помер уже как двадцать минут назад?

— Я не знаю о чём с вами можно разговаривать, — подал голос Егор, чем взбесил маму ещё больше. — Диана Вадимовна, единственное, что у вас хорошо получается — хамить!

Мама ухмыльнулась. А я прикрыла глаза. Боже итак на душе кошки скребутся, теперь ещё и разнимать этих двоих. Молчал бы в тряпочку и дальше, но нет, видимо кровь Кравцовых взыграла.

— Да мальчик, хамить я умею, но делаю это изящно, не то, что ты бездарь, — хищно улыбалась она. С этого дня если Ефим оставался Емелей, то Егор превратился в бездаря.

— Вы не правы Диана Вадимовна, — протестовал парень.

— Егор, — бросила в его сторону серьёзный взгляд тётя Надя, — не перечь взрослым. Ты забыл, что я тебя воспитывала иначе.

— Мама не лезьте, мы общаемся с Дианой Вадимовной, — был он категоричен и к собственной матери.

— Посмотри Надюш кого ты вырастила, совсем не уважает мнение своих родителей, а на старших ему вообще плевать, да мальчик? — не успокаивалась мама, я бы даже сказала наоборот, распалялась. Дерзость Егора задела её, а такого она не прощала.

— Диана прости нас, — извинилась бедная тётя. Я видела как ей плохо, и женщина желала покоя и мира, но испытать умиротворения не позволял оставшийся сын.

— Ничего страшного, — принял извинения за маму папа, и тепло улыбнулся тёте Наде.

— Костик ты не много ли на себя берёшь? — быть в стороне маме, очевидно, было не по душе, и она вернула свои позиции.

Папа промолчал. Споры с женой он не любил, а если и по случайности попадал в них, то непременно оказывался проигравшим.

— Диана Вадимовна можно мне продолжить свою мысль? — вновь активизировался Егор, и я несильно пнула его ногой. Попыталась намекнуть, чтобы не открывал рта, но видимо мои предупреждения были восприняты не всерьёз. Ну и зря!

— Опа-па, наш бездарь проснулся, ну-ка давай-давай мальчик, что ты мне противопоставишь?

— Я не бездарь, — задела Егора кличка данная мамой, и я его понимаю, но в конфликт сама входить не стала бы, по крайней мере, при посторонних.

— А кто же тогда? Лопух?

— Нет, — был твёрд Егор, — вы не имеете права меня оскорблять. Я могу и пожаловаться.

Мама громко усмехнулась. Я стала откровенно побаиваться их перепалки, чем всё окончится не понятно.

— Кому? Мамочке? Вон она сидит, жалуйся, сколько влезет, — ничуть не испугалась моя мама. — А хочешь, позвоним папочке? Или ты имел в виду правоохранительные органы? П-ф-ф, да им на тебя насрать котёнок, ты к ним явишься, а они тебе скажут "когда убьют, приходите", и всё мальчик.

— Какой же у вас всё-таки ядовитый язык, — сделал свой вывод парень, — нам пора сестрёнка, вставай, — поднялся он первым, а Аделина растеряно посматривала то на тётю Надю, то на мою маму.

— Именно, поэтому в следующий раз, когда будешь открывать свой сопливый рот, пять раз подумай, прежде чем извергать из него писк, если умеешь, конечно, — мама упивалась своим превосходством, а я лишь с опущенными глазами провожала наших несчастных гостей.

Тётя Надя решила поехать к бывшему мужу домой вместе со своими оставшимися детьми, а я и папа отправились их проводить до ждущего их автомобиля. Папа искренне сожалел об испорченном обеде, и просил прощения у тёти Нади, Егор ни на кого не обращая внимания, уселся на заднее сиденье, а Аделина подошла ко мне. Сначала я опешила. Не понимала, что сестре Егора от меня потребовалось, но как оказалось, ей было чем со мной поделиться.

— Саша у меня есть кое-что для тебя от Ефима, — отвела она меня чуть в сторону, чтобы нас ненароком не услышали.

Глаза мои округлились от удивления, чем ещё он умудрится испортить мне жизнь? Ему было мало оставленной поганой записки? Поиграл и хватит. Больше я никогда не стану расстраиваться из-за него. Недостоин.

Аделина полезла в свою небольшую чёрную сумочку, что весела у неё на плече, и достала оттуда самую простую бежевую коробочку, и передала мне.

— Что это? — не хотелось мне принимать подарки от Ефима. — Мне ничего не надо, верни брату, то есть, оставь себе.

В голове до сих пор не укладывалось, что Ефим улетел от нас на другой континент.

— Он передал её мне, когда мы прощались, я не заглядывала и не спрашивала у него, так что понятия не имею Саш, открой и сама узнаешь, — вложила она мне коробочку в ладонь.

— А если я не захочу брать?

— Выброси, мне всё равно, — пожала острыми плечами девушка.

— Аделина, — остановила я её, когда она уже собиралась покинуть меня, — Ефим что-нибудь говорил обо мне?

— Ничего не говорил, — глазки девушки забегали, и она, чтобы больше не отвечать на мои вопросы юркнула в автомобиль на заднее сиденье к Егору.

Сжимая в руке бежевую коробочку, мы с папой попрощались с тётей Надей, и вернулись домой. Мама злая как чёрт сидела на удобном диване, качая нервно ногой. Папа, сославшись, что хочет выпить кофе, покинул гостиную, оставив меня наедине с ней. Вообще я тоже собиралась уйти, но она меня остановила.

— Что у тебя там, в руках? — зрение её как обычно не подводило. Глаз алмаз. — Если это подарок бездаря выкинь.

— А, нет, это от Ефима, — не стала лгать я и выкручиваться. Настроение было не то.

— Что ж, Емеля не так уж и плох в отличие от его братца напыщенного сопляка.

— Правда?

— А отчего бы нет? Он нравится мне на полтора процента больше, может гордиться, — изрекла она.

Я уверена, она сказала это лишь потому, что Ефима здесь нет, и он наверняка никогда не вернётся. Останься он с нами, она относилась бы к нему точно так же как и к Егору.

— Я могу вернуться к себе в комнату? — осторожно спросила я, — мне уроки делать надо.

М-да уж, уроки, с такими потрясениями я ни о чём и думать-то не смогу. В голове только и крутится один Ефим и его записка с игрой. И как он только посмел снова оставить после себя пепелище на месте моего сердца? Я надеялась, что хотя бы перед отъездом Ефим не позволит себе оставить осадок. Думала, мы расстанемся на счастливой ноте. В конце концов "кормила" себя мечтами отношений на расстоянии. А в итоге ничего, кроме разбитого сердца и не осталось.

— Ступай, — отпустила меня мама, и я, отвиснув, не преминула сбежать в комнату и запереться.

Поудобнее усевшись в своей кровати, я положила перед собой бежевую коробочку и стала, как ненормальная смотреть на неё. Я не разглядывала, не пыталась открыть, просто смотрела перед собой и ничего не делала. Раскрытые ладошки, которыми я упиралась о постель, сжались, комкая простынь. Нахлынули проклятые воспоминания, связанные с прошлой ночью. Я попыталась думать рационально и постаралась отодвинуть их на задний план. С тумбочки я взяла записку, где Ефим попрощался со мной с намёком на игру, и скомкала её так же как минуту назад простынь. И как только он посмел так поступить со мной? Где его человечность? Неужели он воспользовался мной без единого намёка на чувства? Я не верю. С ним точно что-то произошло, просто так люди не вытирают ноги друг о друга.

Решившись, я взяла коробочку и трясущимися руками открыла. На меня "смотрел" кулон в виде скрипичного ключа из белого золота. Достав его, я как следует, рассмотрела. Неброский с виду, но утончённый ключик красиво висел на цепочке. В голову прошмыгнула мысль: если я примерю, он подойдёт мне? А потом я оборвала себя. Не стану. Никогда. Он не добьётся этого, я не подчинюсь Ефиму. Пусть думает обо мне и прошлой ночи всё что захочет, но я больше не подпущу этого человека к себе и своему израненному сердцу.

Вернув кулон на место, я не сразу заметила небольшой листик, спрятанный сбоку. И как он ещё может разбить мне сердце? Что ещё хочет? Я уже успела прочувствовать очередное предательство, сколько их, меня ждёт впереди? Ему мало?

Ладно, будь что будет. Я достала лист, он был сложен в причудливую маленькую фигурку. Кажется, они называются оригами? Неважно. Я беспощадно сломала её, вернув бумаге первостепенный вид. Сначала бросает меня, называя всё игрой, а потом присылает подарок со сделанной из бумажки птичкой. Да пошёл ты к чёрту! Небрежно раскрыв, её я увидела очередной текст, короткий и незамысловатый: "Надеюсь, тебе понравилось произошедшее ночью. Для меня оно тоже стало неожиданностью. Я вернусь к тебе, обязательно!" Эта греющая душу и сердце записка удостоилась такой же участи как и первая. Что успел передумать? Решил продолжить игру? Наверное, подумал и сообразил новый коварный план. На этот раз он устроит мне испытание ожиданием? Ну, уж нет, я не позволю ему сломать мне жизнь. Думает я стану ждать его до смерти? Не дождётся!

Всё что происходило с нами дальше я делала ему вопреки. Я хотела доказать, что смогу прожить жизнь достойно и без глубоких чувств. Моё упрямство заставило меня потерять несколько лет. Я выпала из обычного ритма, и превратилась в самую настоящую машину.

Жизнь прервалась с наступлением ночи,

Луна испугалась ее, между прочим.

И солнце пропало, куда-то упало,

Обещало вернуться, а ночи всё мало!

Поглощенные тьмою, мы забыли про свет,

Он ускользнул, его попросту нет.

Луна пыталась подарить миру немного тепла,

Воруя у солнца осколки.

Оборвав толстые нити,

Сломав все преграды,

Мы живём дальше,

Ожидая маломальской награды.

Глава 10

Жить вопреки всему

После отъезда Ефима я много плакала. Перечитывала его последнее "сообщение" и ревела как не в себя. Мама сначала интересовалась, что не так с её дочерью, даже подумывала отправить меня на лечение к своей подружке психотерапевту, но я уверила её, что просто волнуюсь: экзамены на носу. Она верила мне, но поглядывала с опаской. Удивительно, но маму реально стало волновать моё психическое здоровье, поэтому мною было принято решение, взять себя наконец-то в руки и не ныть. Хватит, Ефим наверняка забыл обо мне сразу же, как только покинул страну, почему тогда я обязана оплакивать наши несостоявшиеся отношения?

Я как безумная взялась за учёбу. Мама только диву давалась, и поражалась моим стараниям. Папа просил не перенапрягаться, и сходить куда-нибудь развеяться, на тот момент даже мама с ним была согласна. Зато я имела противоположное им мнение. Математика, русский, английский язык и куча других школьных предметов стали для меня спасением. И как только к концу школы меня не стало от них тошнить?

В общем, сначала я выпустилась сдав экзамены за девятый класс, а следом настала очередь и настоящего выпускного когда я закончила одиннадцать классов. Мама была в восторге, ведь я смогла закончить школу с серебряной медалью, хотела дойти до золотой, но чуть-чуть мне не хватило. Ничего страшного, я итак круто постаралась.

Выпускной прошёл как у всех местами весело, местами скучно, но я была довольна. После отъезда Ефима, мне мало приходилось общаться с Егором, я боялась видеть его, и не из-за того что мы как бы официально встречались а я получается, изменила ему, нет, я боялась увидеть парня и заплакать. Его лицо отражение Ефима, заставляло содрогаться от ужаса. И как только я так вляпалась не пойму? Егор много писал мне, приглашал на свидания, а я постоянно отказывала. Мы вроде как не теряли связь, но и не пересекались. И большое спасибо за это маме. Не думала, что её неприязнь к Егору мне когда-нибудь станет так полезна, но стала. Я попросила маму встречать меня после школы, и таким образом избавилась от нежелательных встреч с парнем. Всё поменялось в мой выпускной, куда мама вместе с папой явились лишь на получение аттестатов. Я просила их остаться до конца, и папа был не против, но мама буквально выволокла его из школы. Мне пришлось прилепиться как пиявка к Ульяне и везде ходить вместе с её родителями и бабушкой с дедушкой. Повезло ещё, что они добропорядочные люди, и были только за моё присутствие. Я тогда обиделась на маму, и решила ей назло вернуться домой только под утро, так считай и вышло.

Выпускной проходил в небольшом кафе на берегу реки. Нашему классу удалось урвать козырное местечко, чтобы не ходить далеко. И всё вроде проходило относительно нормально, выпускники танцевали, проводили разные конкурсы, и как это обычно бывает, мальчишки пронесли алкоголь. Мы с Ульяной под шумок опрокинули в себя по стаканчику, за что парни нас больше зауважали, а моя подруга даже умудрилась с одним из них начать отношения, которые в будущем переросли в брак. Да замуж она вышла рано, как и родила, но об этом чуточку позже. Именно алкоголь и её будущий парень развели нас в тот вечер. Я осталась одна, изредка принимая приглашения на танцы с одноклассниками.

Во время уже, наверное, пятого по счёту конкурса, где парни должны были соревноваться друг с другом, ко мне подошла девушка из параллели. Я мало её знала, поэтому даже представить себе не могла, что ей от меня могло понадобиться.

— Саш тебе передали, — и она по-тихому как самый настоящий тайный агент передала мне из рук в руки записку.

— От кого? — холодно поинтересовалась я. Достали все с этими писульками. После Ефима и его неопределённого отношения ко мне я ненавидела подобные вещи.

— От парня.

— Какого парня? — не унималась я.

— Выйди и узнаешь, — было, мне загадочным ответом.

— Никуда я не пойду, вдруг ты разводишь меня, — сразу занервничала я. Пару раз надо мной так подшутили, больше я в добрые порывы одноклассниц передающих записки от парней не принимаю.

— Что за глупости? Прочитай, и если не захочешь, не пойдёшь, всё мне некогда с тобой возиться Могилевская, я ушла тусить, — не стала ничего объяснять девушка и умчалась к компании из своего класса.

Любопытство победило, и я спустя минуты три всё же раскрыла бумажку с неровными буквами внутри.

"Выйди к берегу, я приехал к тебе!" — гласило в ней, и сердце моё начало оживлённо биться о рёбра. Руки затряслись, а мысли стали путаться. Первое о чём я подумала: Ефим вернулся. Он реально вернулся ко мне. А следом я осадила саму себя. Как он мог вернуться? Его мать не в курсе, отец тоже, так что это точно не он. Думаю, если бы Ефим ступил своими модными ботинками на землю русскую, тётя Надя не удержалась бы и поведала об этом чуде всем.

Я не хотела идти, но желание узнать, кто прислал записку, меня не отпускало. И где-то глубоко в душе, на пепелище разбитого сердца оставалась мнимая надежда. Я вышла из кафе, заранее предупредив маму подруги, что мне срочно надо встретиться с другом. Очутившись на тротуаре, сделанном из красно-серой плитки, я пошла к реке. По мере приближения к ней я смогла разглядеть высокий мужской силуэт стоявший спиной ко мне. Чёрные волосы и рост обманули меня, и я поверила, что тем, кто прислал записку, реально был Ефим. Может я настолько соскучилась по нему, что не увидела в человеке того кем он являлся на деле. Парню стоило лишь обернуться ко мне, как дыхание моё стало частым, а сердцебиение готово было довести до приступа. Я кинулась в объятия молодого человека, думая о Ефиме. По щекам скатились слёзы, а руки крепко сжимали его пиджак.

— Ты здесь, — уткнувшись ему в грудь, плакала я, — ты рядом. Я ждала тебя.

Парень погладил меня по голове и поцеловал в щёку.

— Привет Александра, — услышав тембр его голоса, и своё полное имя я резко отстранилась.

Перед моими глазами стоял Егор полная противоположность Ефима и одновременно его отражение. Плакать тут же перехотелось, я никак не ожидала встречи с Егором, даже специально не говорила ему, где будет праздноваться выпускной, как он смог найти меня?

— Я соскучился по тебе, мы так давно не виделись, полтора года прошло, — заговорил парень, — неужели твоя мама настолько озверела?

Ступор захватил меня, но слова о матери вернули равновесие.

— Что?

— Говорю, из-за твоей матери мы не смогли нормально выстроить отношения, — пояснил Егор, и приблизился ко мне, чтобы снова приобнять, однако я ему не позволила. — Прости, я сделал что-то не так? Мне показалось ты рада моему внезапному визиту.

— Я рада, — кивнула я в подтверждение тому, о чём сейчас вообще не думала, — просто мы действительно долго не пересекались, и мне стало немного неуютно. Я не хотела тебя обидеть Егор.

— Решил лично поздравить тебя Александра, ты выглядишь великолепно, прямо принцесса, — разглядел он получше мой образ.

Все, что было на мне, выбирала мама, я, по сути, выбрала лишь один маникюр, но это никак не относится к делу. Образ мой мне был безразличен, да и цвет платья — голубой, мало нравился, однако я поблагодарила Егора за комплимент.

— Слышал, ты получила медаль, так же поздравляю, ты умничка, — на этот раз у него получилось обнять меня, и мне пришлось ответить взаимностью. — Саша скажи мне, ты избегала меня ведь так? Твоя мама не причём?

Я отстранилась от него и вынуждена была признаться и ему и самой себе. Дурацкое положение, но ничего не поделать, всё случившееся с нами только наша вина.

— Пошли, я хочу кое-что тебе показать, — протянул он мне ладонь, как и раньше.

— Егор, — прошептала я, — я не могу.

— Саша я докажу тебе, что лучше его, — был серьёзен парень, и взяв меня за руку повёл в место которое знал лишь он один, — увидь во мне меня. Я не такой ветреный как Ефим. Если сделал выбор, то буду до конца его придерживаться. Веришь?

— Мне сложно, но я постараюсь поверить, — ответила я не совсем уверено, но ему хватило и этого.

Мы оказались на самом берегу, где-то за высокими кустами. Нас встретило много свечей и столик с шампанским и фруктами. Я замерла, разглядывая романтическую красоту. Любая девушка растаяла бы от такого милого сюрприза сделанного возлюбленным. Но мы не возлюбленные, и я лишь опечаленно опустила глаза. Ох, как бы хотелось, чтобы в моё сердце, которое занял Ефим, ворвался Егор и заставил своего брата уйти. Жаль мы не выбираем в кого влюбляться. Я бы однозначно выбрала Егора!

— Присаживайся, — галантно отодвинули мне стул, и я приняла жест, а следом он уселся напротив меня и открыл бутылку, которая так и норовила выстрелить фонтаном с кучей пузырьков.

— Егор тебе не кажется всё это слишком, — я запнулась, не знала, как верно сформулировать мысль так чтобы парень не обиделся.

— Мило? Романтично? — начал строить он догадки, разливая шипучую жидкость по стаканам, — кажется Саша, но мне захотелось сделать тебе приятное, и, похоже, получилось. Я прав?

Я пожала плечами. Понятия не имею прав ты или нет. Хочу сбежать и не продолжать происходящее. Я пока что не готова.

"Сколько тебе нужно времени, чтобы стать готовой Саша? — спросил меня мой вредный внутренний голос, — Так и помрёшь старой девой в ожидании своего Ефима. Надо брать пока дают, потом может быть поздно".

И я вняла совету. Всё правильно, я могу остаться совсем одна без намека на счастливую жизнь, а так пусть рядом будет Егор, да он не Ефим, и я не испытываю к нему ярких как пламя чувств, зато он заботливый и добрый. Мне достаточно.

— Я хочу выпить за твой выпускной, и за будущее, в котором я надеюсь, мы будем вместе, — поднял он стакан, я подняла следом. — Давай на брудершафт?

Я не успела согласиться, он встал и подошёл ко мне, предлагая встать.

— Выпьем?

— Конечно, — деваться было некуда, отказывать некрасиво.

Я поднялась вслед за ним, и мы выпили шампанское, переплетя руки. Когда стаканы оказались пусты, молодой человек приблизился ко мне и поцеловал с напором в губы. Я не ожидала подобной выходки, но отталкивать не стала. Успела ведь договориться сама с собой, хватит думать о Ефиме, теперь в моём сердце поселится его брат.

Поцелуй не заставлял трепетать моё сердце, от него не подкашивались ноги, не терялся смысл во всем происходящем вокруг, просто было приятно касаться симпатичного парня. Егор явно пытался меня впечатлить, и у него практически получилось, будь я более эмоциональной.

— Я тебя люблю, — признался он мне, когда отпустил.

Я подарила ему улыбку. Прости, на большее я не способна, по крайней мере, сейчас. Но как оказалось и дальше в моей жизни и в сердце ничего не поменялось, я просто научилась красиво лгать о своих чувствах. В какой-то момент смогла убедить саму себя, и поверила, что реально хочу серьёзных отношений.

Потом наступила пора поступать в университет. Как мама и велела я поступила на нужную ей профессию. Ей приглянулся юрист, им-то я и стала впоследствии. Я училась и встречалась с Егором, и постепенно жизнь возвращалась в правильное русло. Егор был парнем заботливым как я изначально, и думала, постоянно уделял мне много внимания, и мы частенько куда-нибудь выбирались вдвоём. Через два года отношений с ним мама приняла это как данность, и прямо при Егоре молилась, чтобы мы расстались, а пока она потерпит. Парень только посмеивался и продолжал вести себя с ней как с равной, что изрядно раздражало вспыльчивую Диану Вадимовну.

— Ничего-ничего, отольются ещё кошке мышкины слёзки, — шептала она рядом с ним, и хищно ухмылялась. — Я отыграюсь на тебе щенок!

Мне оставалось постоянно приносить парню извинения, а он делал вид, что всё нормально, и моя мама его смешит. Но я видела по глазам, он врал. Моя мама вызывала у него самое настоящее скрытое отвращение. Впрочем, они стоили друг друга, оба часто выводили меня. Егор заботой, от которой порой становилось душно, а мама перемыванием его косточек и обещаниями нашей скорой с ним разлуки. Я не хотела расставаться с парнем, в чьём лице я постоянно находила Ефима. Чёрт бы его подрал, я не могла прекратить видеть его ухмылку в улыбке Егора, не могла остановиться трогать волосы парня, вспоминая как впервые, обратила внимания на его брата близнеца. Ефим преследовал меня повсюду, но так мне казалось до момента самого настоящего преследования.

Однажды возвращаясь, домой с учебы, я увидела перед домом знакомую машину Аделины. Девушка недавно сдала не права, и постоянно к нам наведывалась, якобы для общения с матерью, то есть тётей Надей. Это был совершенно простой день, ничего сверхъестественного произойти не обещало, я вошла в дом, поприветствовала гостью, и собиралась подняться в комнату, как сестра моего парня окликнула меня:

— Сашка иди, посмотри!

Я удивилась, но послушно вернулась и приблизилась к дивану, на котором сидела тётя Надя с дочерью. Мы с Аделиной не были особо близки, она просто сестра Егора, и мы могли поболтать на отвлеченные темы, но не более. Я не понимала её, она, меня, так и жили.

— Что-то случилось? — поинтересовалась я.

— Случилось-случилось детка, падай рядом с мамой, — попросила меня спешно девушка.

— Аделина не торопи Сашу, она только пришла с университета, устала, небось, — поспешила обуздать свою дочь тётя Надя. С ней-то мы как раз были довольно дружны, и могли разговаривать часами напролёт.

— Мам ну о какой усталости может идти речь, когда в мире появилась новая звезда, — пребывала она в возбуждённом состоянии.

Я не сразу увидела картинку на экране её навороченного телефона, однако услышала знакомый голос. Из динамика доносился английский вокал с заводной музыкой. Я слышала этот голос, и только он мог так петь, никто. Даже его брат не обладал столь красивым тембром. Как только догадка ослепила меня, я уселась рядом и отобрала смартфон у Аделина, та естественно стала возмущаться, но я её не слушала.

На экране прямо передо мной блистал на сцене молодой парень двадцати двух лет, со своей дебютной песней "сломленные крылья". Я узнала его лицо, голос тело, но это был не он. Не Ефим. Белые как облака волосы, серьга в ухе в виде креста, чёрный костюм, красиво обтягивающий подкаченное тело, перчатки без пальцев и микрофон в руке. На сцене блистал, как его представил ведущий "Его превосходительство, король Оберон". В шоке от увиденного я усмехнулась, хотя нет, скорее всего, нервно хихикнула.

— Это Ефим? — спросила я на всякий случай, вдруг у меня крыша окончательно на фоне мыслей о нём скатилась.

— Ефим, Ефим, — отобрала свой телефон Аделина, — мой братик исполнил мечту.

— Мой дорогой сыночек, — тронула пальцами экран тётя.

В тот день я отказалась от встречи с Егором, и всю ночь проплакала. Наутро попыталась прийти в норму, и как самая настоящая дура полезла в интернет. Нашла страницу Оберона в социальных сетях и рассматривала его фото целый день. Я стала следить за новой восходящей звездой, выпускающей хит за хитом. Чтобы стать к нему чуточку ближе пересмотрела все интервью, но совершенно не узнавала в артисте своего Ефима. Кто это? Почему он притворяется другим? Что с ним не так?

Включив одно из последних интервью, я стала внимательно следить за словами и движениями Ефима.

"— Расскажите о своей жизни в России?" — спрашивал его на английском журналист.

Оберон сидевший на высоком стуле задумался, по его лицу можно было определить, что он никак не мог подобрать нужных слов. Но я слишком поспешно сделала выводы, артист просто сделал интригующую паузу, тем самым обманув своих фанатов.

"— Я любил свою жизнь в России. Я родился там, и прожил семнадцать лет. Я благодарен своей семье за поддержку, оказанную ими во время моего решения уехать" — коротко ответил он почти без акцента.

"— Вы посчитали что, оставшись в своей стране, потеряете перспективы стать всемирно известным?"

"— Нет. Дело вовсе не в этом. Если бы я захотел остаться и стать артистом, я бы остался и стал артистом в России уехав в Москву или Санкт-Петербург. Популярность такого масштаба как "мировая" счастливый случай. Мне он выпал, и я рад", — уверенно заявил Оберон, смотря прямо в камеру, отчего мне показалось, он пронзал меня взглядом.

В каждом его слове я искала подвох, пыталась поймать на лжи, но все ответы данные артистом казались размыленными, вроде и говорит по делу, а вроде и тонко уходит от правды. Короче в интервью Оберона я не нашла Ефима. Встретилась лишь с суровой реальностью, в которой парень понравившейся мне в подростковом возрасте давно исчез. Пока я сидела и размышляла, интервьюер задавал вопросы. Я вернулась к видео на экране компьютера только когда они перешли на волнующую тему.

"— Оберон вы когда-нибудь любили?"

Артист криво улыбнулся, и снова направил взгляд на камеру. И чисто по-русски заявил:

"— Не ответить мне было твоей ошибкой" — а потом громко рассмеялся, и пошла заставка.

Услышав это, я схватила паническую атаку. Забилась в угол комнаты и не могла нормально дышать. Я испугалась, словно он мог меня видеть и украдкой посмеиваться. Когда интервью продолжилось, я прислушалась.

"— Что ты сказал? Это ведь русская речь?"

"— Русская", — а потом всё то, что он сказал минуту назад, парень повторил снова, но только уже на чистом английском.

"— Если не секрет, кому посвящается?" — допытывался мужчина, бравший интервью.

"— Всем девушкам, отвергшим меня в подростковом возрасте, конечно, — не дрогнул его голос, — боюсь представить, что они чувствуют, когда видят меня на экранах своих телефонов или слышат мой голос".

Они ещё о чём-то говорили, но я, не выдержав отключила видео, и выключила компьютер.

Проживая свою жизнь, я часто стала слышать имя Оберона, и проклинать тех, кто любит его музыку. Да она зачастую качала, но слова мне абсолютно не нравились. В каждой своей песне Оберон ненавидел, и только в одной, в самой первой он грустил. Он пел на английском, но я ради интереса переводила текст каждой новой вышедшей песни.

Когда я попыталась забыть его, он всё равно снова появлялся, чёртова звезда. Самым противным стало то, что мои одногруппники в университете подсели на Оберона, и каждый раз врубали его вокал на всю аудиторию. Мне хотелось найти хейтера хотя бы в лицах преподавателей, но и те казалось, были в восторге. В основном я заметила, Оберон нравился российским зрителям из-за парочки фактов: во-первых, он русский, понятное дело, за то, что наш пробился, его восхваляли. Во-вторых, музыка артиста всем нравилась своей непредсказуемостью и неординарностью. Оберон мог исполнять как лирику, так и что-то тяжелое. Скажем так: и для девушек сопливую песенку забацает и для парней рок исполнит. Одним только фанатам рэпа не оставалось, за что любить Оберона. Рэп он обходил стороной, и как-то в интервью признался, что "не моё это, извините ребята".

В конечном счете, я стала считать себя невольной сталкершей Ефима-Оберона. Я пытаюсь забыть его, он сам является передо мной. Слушаю его песни, слушают все. Он чёртова поп-звезда. Складывалось впечатление, что в мире не осталось популярных певцов, кроме павлина с белёсыми волосянками. Как же они ему не идут, боже. Вот тёмный цвет, я бы всё отдала, за то чтобы хотя бы ещё раз увидеть парня в прежнем образе. Кстати насчёт белого цвета волос я тоже была осведомлена из интервью, почему именно в него он перекрасился.

"— Я хотел отличаться не только характером, но и цветом волос. Хотел не быть похожим на одного человека из России".

На вопросы по типу: кто он и как они связаны, он естественно отвечать не стал. Насколько я поняла, фанаты не знали, из какой семьи господин Оберон, он позволял им видеть лишь красивый фасад, скрывая истину за высокой непробиваемой стеной. Необычно смотреть на него и видеть созданный образ, когда я почти хорошо знала Ефима в обычной жизни. Хотя прошло немало времени, возможно, он изменился, и стал именно таким как на видео.

Прошло ещё два года, и я смогла закончить университет с красным дипломом. Я стала исполненной мечтой собственной матери. Она настолько обрадовалась, что перестала относиться ко мне как к возможности воплотить в моём лице свои желания, которые по молодости упустила.

Мама устроила меня в фирму, где сама продолжала работать директором. Я стала штатным юристом, и кое-как привыкала в новой должности. Работать и учиться два совершенно не похожих процесса. Если в учёбе ты можешь на что-то забить, здесь же этот номер не прокатит. Мне приходилось многое переделывать, я постоянно ошибалась, на меня кричали, угрожали увольнением, короче — ад!

Попутно я продолжала встречаться с Егором, который в отличие от меня, стал партнёром по бизнесу со своим отцом. В тандеме мужчины справлялись и наращивали свой капитал. Спустя четыре года отношений с Егором, мама смирилась окончательно. Она сильно огорчилась, когда осознала, что от нелюбимого зятька никуда не деться, но с другой стороны ей нравилась предпринимательская жилка Егора, и маме пришлось признать что он не бездарь. Далось с трудом, и порой она всё равно называла его так, но уже реже. Папа не одобрял мой выбор, ему оставалось молча осуждать. Тётя Надя узнав от сына новость, расстроилась больше всех. Но в чём причина она не призналась. Аделине было плевать, но она не прекращала при каждой нашей встрече осуждающе на меня смотреть. Отец же Егора Олег Денисович поддержал наш союз и пожелал счастья.

В последнее время мы стали редко видеться, и я сильно скучала по нему. Набрав номер парня в очередной раз, мне сообщили, что он вне зоны действия сети. Обидно. После тяжёлого рабочего дня я пошла, прогуляться по парку, и уселась на одну из скамеек и поедала шоколадное мороженное. За четыре года отношений Егор сумел приучить меня к нему, и теперь получается у нас одинаковые вкусы. Лето в этом году довольно жаркое, и даже после четырёх часов, солнце продолжало печь. Огорчившись, что Егор не отвечает, я убрала смартфон в сумку и стала наблюдать за парнями подростками, катающимися на скейтборде. Столько лет прошло, а кажется, будто я только вчера была одной из них. Печально!

На соседнюю скамейку уселись трое девчонок лет четырнадцати, они что-то бурно обсуждали и радовались. Я не обратила бы на них никакого внимания, если бы в одном из телефонов девочек не заиграла песня со знакомым голосом.

В темноте ночной, я вижу оскал,

Ты падал хоть раз, срываясь со скал?

Там ты встретишь его, своего палача,

Лес в огне, ты летишь, а потом ты кричишь.

Получая удар за ударом.

Я подавилась мороженным, когда поняла что слышу Оберона. Снова. Пару лет назад у меня получилось слезть с "иглы" под названием одержимость жизнью мировой звезды, благодаря Егору. Он помог мне забыть, и вот он опять за своё.

Мощный взрыв, весь в крови,

Пошло к черту все из-за вашей любви.

Падение, удар, паршивый оскал,

В честь них я поднимаю кровавый бокал,

Уступая себе.

К моему стыду, но и в благодарность одержимости, я выучила английский, и могла свободно на нём разговаривать, поэтому понять слова новой песни не стало для меня сложностью. Оберон выбрал тему чего-то жуткого. Музыка и слова пугали. Сразу представлялось, холодное тёмное место с кучей зеркал и отражающихся в них лиц людей со звериными оскалами.

Негатив, жестокость, мир,

Я твой долбанный кумир.

Падаю глубже, лес все пылает,

"Нет", — я кричу, она помогает.

Кожу вспорол, свое сердце достал,

Перед глазами все также твой жуткий оскал.

Я отмахнулась. Ну и дичь. У нашей звёздочки видно крышак-то съехал окончательно. Слышала бы и понимала его песни тётя Надя, я бы послушала её мнение.

— Обероша такой сасный, — верещала девочка с двумя косичками, — вот бы иметь такого парня как он.

— У него есть девушка, Алия Спенсер, так что он занят, — посетовала её подруга в синих колготках.

— Прошёлся слух, что они встречаются по контракту, — заявила третья девочка в очках.

— Нечего о нём мечтать, — была самой рационально настроенной девочка в колготках.

— Кстати Маш, смотри, я купила билет на концерт, — вынула из рюкзака яркий флаер девочка с косичками, — там возрастное ограничение "шестнадцать плюс" но я попросила пойти со мной маму, она согласилась.

Что? Оберон приезжает в Россию? Наша мировая звезда явит свой блестящий лик своим согражданам? А потом меня осенило. Господи! Оберон — это Ефим, а значит, я увижу его в скором времени. Он ведь приедет навестить мать? Только не это, куда деться? На какой континент бежать? Под каким кустом прятаться? Хоть бы он оказался равнодушным сыном, за несколько лет ни разу не приезжал, лишь звонил, а тут на тебе решил выступить впервые в Москве. Я пропала! Не смогу видеть его, не смогу дышать рядом с ним, умру от сердечного приступа. Так стоп! Хватит паниковать. Мы давно не виделись, сердце уже не стучит так ожесточённо как раньше только от одной мысли, всё будет нормально. Я люблю Егора, и точка! Мне нравился Ефим, но теперь он Оберон, а значит переживать не о чем.

На безымянном пальце сверкнуло колечко, обозначающее, что я скоро стану женой Егора. Совсем об этом забыла. Он буквально месяц назад сделал мне предложение, и я не сразу дала положительный ответ. Испугалась, но хорошенько взвесив все "за" и "против" согласилась. Я стала рассматривать обручальное кольцо, вот она моя гарантия, что я не сорвусь.

Я люблю Егора!

Встав со своего места, и выбросив пакет от мороженного в урну, я подошла к девочкам и улыбнулась им.

— Что слушаете? Оберона? — зная точно, что песня его, задала я вопрос.

— Да, — хором ответили они. — Вы тоже его фанатка?

— Нет, на самом деле я его несостоявшаяся бывшая, — усмехнулась я.

— Врёте, — не поверили девочки.

— Кто знает, — загадочно пожала я плечами, улыбнулась им ещё раз, и ушла домой.

В ту ночь он снова снился мне. Мы снова находились в моей комнате и неистово целовались.

Годы идут, мы смелее становимся,

Каждое утро — новый рассвет!

Планы меняются, лица стираются.

Ты забудешь меня, а я тебя нет!

Как больно понимать, что жизнь проходит мимо,

Без умолку гадать, как некрасиво.

Идти не в ногу со своей мечтой,

Однажды я встану за тебя горой.

Мы преодолеем все невзгоды,

Разрушим преграды на пути.

Одна моя весенняя погода,

Улетучатся! Исчезнут все невзгоды.

Глава 11

Возвращение на родину

Спустившись по трапу вниз, я ощутил прилив энергии, вдохнув запах родного города. И пусть до него нужно было проехать несколько десятков километров, я всё равно почувствовал его. Чёрт, как же это прекрасно снова оказаться там, где родился спустя столько лет. Всё кажется близким и далёким одновременно. Нацепив очки, я прошёл все положенные процедуры и наконец, покинул аэропорт. На парковке меня ждали мать и сестра. Я попросил их не сидеть в душном здании и подождать меня на улице. Надеялся, что и отец приедет встретить, но у него появились неотложные дела, а я настаивать не стал. Все люди заняты своей работой, было время, и я забивал на его звонки, и редкие визиты.

Увидев меня издалека, Аделина бросилась ко мне со всех ног, я же с чемоданом в руках не решился на такой экстрим. В любом случае сестра настигла меня итак слишком быстро, чем я рассчитывал. Её увлечение спортом в последнее время даром не прошло. Мы многим делились как брат и сестра, поэтому я знал о ней практически всё, как собственно и она обо мне.

Аделина обняла меня, а я, оставив свой многострадальный чемодан, который умудрился потеряться после перелёта из LA, следом в Нью-Йорк, а потом в Москву, бросил посреди дороги и, поймав в объятия девчонку, закружил. Довольная сестрица закричала от восторга, я тоже был ей рад, но успел привыкнуть к негласным правилам, поставленным в первый рабочий день моим менеджером Морганом, не привлекать внимания, если оно не требуется. В данной ситуации мне нужно было оставаться инкогнито. Ни одна живая душа не знает что всемирно известный артист Оберон на самом деле простой парень из провинциального городка в России. Вернее знают, что я из самой большой страны, но считают, что из Москвы или Питера. На интервью я никогда не отрицаю, предположения людей, какая разница, даже если назову настоящее место рождения, полмира вряд ли знают о моём городе. А Питер и Москва, популярные города миллионники.

— Дорогой братишка, ты вернулся, я так счастлива, — плача от радости говорила Аделина.

— Я тоже счастлив, наконец, увидеть тебя воочию. — Я отстранился и осмотрел внешний вид сестры, — боже какая красота. Ты так выросла, стала королевой.

— Ой, да ну тебя Ефим, какая из меня королева, а вот ты у нас реально император мира, — засмеялась девушка немногим младше меня, — только посмотрите какой скромник. У вас в Америке не принято понтоваться своей популярностью да?

— Сестрёнка, понтуются только те, кто имеет псевдо популярность, а мне доказывать никому ничего не надо, — и снова обнял Аделину.

— Какой важный, я так горда за тебя Фим, — уткнувшись мне в плечо, сестра опять стала хныкать, — жалко ты ненадолго. Я так скучаю.

— Я обещал тебя забрать с собой, значит так вскоре и случится. Я научился не бросать слова на ветер Адель.

— Что же придётся поверить, но я всё равно буду стоять на стрёме Фим.

— No проблем, — скрестил я русский и английский.

— Сынок, — пока мы с сестрой переговаривались, к нам успела подойти мама.

В отличие от сестры, с ней я разговаривал по телефону меньше положенного, и испытывал чувство вины. Я не хотел, но так получалось. Постоянные разъезды, записи песен, туры, наваливались на меня изо дня в день, и на звонки маме оставалось совсем мало времени, а ещё эта дурацкая разница в часовых поясах. Как только я освобождался, и собирался набрать знакомую комбинацию цифр, отрубался. Буквально падал на диванчик, желая немного расслабиться и отключался. А утром понимал, что мама уже спит, и придётся подождать до вечера. Зато я часто писал ей сообщения, в которых извинялся, она естественно прощала меня.

— Ефим иди-ка я обниму тебя, Аделина отпусти брата, мама тоже соскучилась по своему сыночку, — раскрыла объятия она, приглашая меня, и я, конечно же, подошёл к ней.

Вдохнув запах матери, я понял, что дома. Для меня дом — это люди, а не место, и сейчас я испытывал самое настоящее умиротворение.

— Как долетел сынок? — поцеловав меня в щеку, она отстранилась и стала осматривать с головы до пят, словно по пути мне обязательно должно было оторвать руку или ногу. — Выглядишь бледным, не заболел?

— Я постоянно бедный, у меня кожа такая, — напомнил я.

— Что странно, — сощурилась сестра, стоявшая в стороне, — ты ведь жил в Лос-Анжелесе и должен был загореть. Там же не бывает зимы.

С загаром у меня имеются не самые приятные воспоминания и ощущения. В первую неделю пребывания в новой стране, я решил понежиться на местных пляжах, и обгорел. Моя бледная кожа, не привыкшая к такому палящему солнцу, слезала в меня как со змеи, но это ерунда по сравнению с болями, что я почувствовал. Не мог нормально спать, вся спина горела адовым пожаром как руки и ноги. Короче мне пришлось восстанавливаться месяц, чтобы состояние кожи пришло в норму. С тех пор я тщательно слежу за собой, и не позволяю прямым солнечным лучам "укусить" меня.

— Адель не испытывай южное солнышко, оно может ужалить так что не поздоровиться, — дал я наставление сестре.

— Ты просто не умеешь правильно загорать.

— И если четно не горю желаем учиться, мне нравится цвет моей кожи дорогуша.

— Дети не начинайте, — приструнила нас мама, — не портьте мне настроение.

— Да всё нормально ма, мы просто шутим так, ты же знаешь Адель у неё с чувством юмора не порядок, — специально провоцировал я сестру, та впрочем, показала мне язык в отместку.

— Будто у тебя оно имеется в избытке, — легонько толкнула меня мама, — ты весь в отца, как и Егор.

Я лишь фыркнул. Только разговоров о Егоре мне не хватало. Противный братец делает все, чтобы испортить моё существование. За всё то время пока я жил в Америке, он мне столько сообщений не строил, как в последнюю неделю. Как только увижу его, разобью, чёртов телефон, и сменю себе номер, ну так чтоб наверняка.

— Ефим ты поздравил брата? — спросила мама, когда мы направились в автомобиль, где нас ждал водитель отца.

— С чем?

Аделина хихикнула, она прекрасно знала о моём отношении к Егору. Мама же наивно полагала, что мы самые дружные братья на Земле. Либо делала вид, что не догадывается, хотя и наверняка помнит о прошлом.

— А что не знаешь? — поразилась родительница, — Егор и Сашенька женятся.

"Егор и Сашенька" — хотелось мне передразнить мать, но я не стал.

— Правда? — воскликнул я, будто новость только-только достигла меня, — какая неслыханная радость. Не знал, мой косяк, исправлюсь. Сегодня же позвоню Егорушке, и мы порадуемся вместе.

— Правильно сынок, так и поступи. Но это странно, я просила Егора сообщить тебе, вот же непослушный ребёнок, выговор ему сделаю, — разочарованно покачала она головой.

— Точно мам, отшлёпай его, — немного перепутал я слова, но понял это далеко не сразу.

Мама удивилась моему лексикону, но смолчала. Рассевшись в просторном автомобиле, мы поехали в город.

Уже в дороге мама спросила меня:

— Поедешь к нам домой или останешься у отца?

Шутка на миллион долларов. Ехать домой к маме, в логово змей и коварных женщин по совместительству, нет, уж увольте. Я лучше в террариум к австралийским тарантулам залезу, чем буду терпеть Диану Вадимовну. Естественно я планировал к ним наведаться, как не крути, у меня до сих пор горит спор с Леди Ди, и проигрывать ей только из вредности я не собирался, поэтому рано или поздно мы пересечёмся, но не сейчас.

— Я снял апартаменты в центре, так что сорри ма, наведаюсь позже, — предупредил я. Мама огорчилась, видимо надеялась на то, что сможет провести с сыном всю ночь под одной крышей. И в обычной ситуации я может быть даже согласился бы, но пока не готов к встрече с Сашей. Мне нужно время, чтобы привыкнуть к мысли, о том, что она выбрала брата. А ведь после нашей первой и последней ночи я ждал, пока она позвонит мне, хотел узнать её реакцию на подарок, а потом сестра заявила мне, что Егор утешает малышку, и я сдался, чтобы заняться своим саморазвитием. Хотел утереть ей и её кобелю нос, став звездой, пусть и не мирового масштаба, но всё же. Однако вселенная мне благоволила и позволила достичь того о чём я и грезить побоялся бы.

— Не выпендривайся братишка, сказал бы нормально: снял квартиру, а-то я чувствую себя словно на приёме у английской королевы. Послушайте только его — апартаменты, капец, — усмехнулась сестрица.

Я улыбнулся ей, признаваться, что я забыл такое простое слово как "квартира" мне не хотелось. Пусть думает, что я выпендрёжник.

— Полно тебе Аделина, — отмахнулась от неё мать, — Ефим надолго ты к нам?

— На две недели, у меня много работы, я не могу надолго отлынивать, прости, — вспомнилось мне, что по возвращению придётся записывать новый альбом и снимать клип.

— Так мало, — опечалилась она, — и как тут успеть на тебя насмотреться сынок?

— Мам я много раз предлагал тебе переехать ко мне в штаты, но ты отказываешься и продолжаешь жить в одном доме со сводной сестрицей мегерой, — от воспоминаний о леди Ди меня передёрнуло. Я не смог бы терпеть её только лет, мои нервные клетки мне дороже.

— Ефим как ты называешь свою тётку, постыдись, — погрозила мне мама пальцем как в детстве, — Диана немного необычная, не более.

— А мне кажется Фим прав, эта Диана чокнутая фанатичка, любит только себя и свою должность в фирме, — поддержала меня Аделина. — А помнишь, как с ней огрызался Егор? О, у этих двоих холодная война.

Я хмыкнул. Ничуть не удивлен, два сапога пара. Наверное, они слишком похожи своими консервативными взглядами на жизнь, поэтому и не могут сойтись. Хотя странно, ведь леди Ди отдаёт свою дочь замуж за Егора. Не верю, что такая анаконда как она могла так запросто сдаться? Уверен, женщина готовит им жуткую расправу в день свадьбы. Тогда мне стоило бы наладить давно утерянные связи, тем более я больше не мешаюсь ей, а значит, мы можем сойтись во взглядах. И о чём я только думаю? Мне двадцать три года, я уважаемый человек в шоу-бизнесе и занимаюсь такой фигнёй. Пожалуй, спишу всё на свою неординарную творческую натуру. Хочется мне чего-то мозгосносящего, надоела обыденность, пора разнообразить жизнь и круг общения.

— Ефим просто забыл, что находится не в Америке, а в России, у нас тут принято уважать старших сынок, так что даже не думай сказать что-то подобное в глаза своей тёте, — пригрозила мне мама, — иначе я обижусь и больше не стану с тобой разговаривать.

Немного подумав, я согласился:

— Ты, верно, говоришь мам. Мне кажется, я смогу сделать её своей… Чёрт, не то.

Аделина откровенно смеялась.

— Хватит ржать, я слово опять забыл, — случайно признался ей, — блин.

— Сделать "её своей"? Что это значит сын?

— Не в том смысле, тётка старая и я имел в виду — союзницей, нет. Не то. Помогите же, — взмолился я, — слово приструнить мне не подходит, но они похожи, в смысле с тем словом, которое я собирался употребить.

— Придушить? — выдала вариант Аделина, издеваясь над моей беспомощностью.

— Аделина, — укоризненно посмотрела на неё мать.

— Тебя придушить, нет. Приворожить, господи опять не оно, — я стал упорно вспоминать проклятое словечко, и наконец, оно явилось в мою голову нежданно-негаданно, — приручить.