Дорога к несбывшейся мечте (СИ)

— Мам да я шучу. Всё я поняла. — Поспешила я успокоиться, и успокоить её, пока не прибила того кто находился поблизости уже с ней.

— Дебильные шутки, нам надо встретиться. Ты где?

— Зачем? — испугалась я. Поменяться после долгих лет подчинения матери, было не так просто, как казалось. Маму я всё-таки побаивалась.

Я назвала ей остановку, которую проехал автобус.

— Как тебя занесло в такую даль?

— Здесь живёт моя подруга.

— Сашенька сейчас я начну ржать как лошадь, не шути так, — не поверила она мне, что и логично. Подруг у меня немного, и обо всех мама знает всё.

— Это не шутка, но ладно, тебе не докажешь, зачем нам надо встречаться? Дома вечером поговорим, — стала я стоять на своём. Меня ждёт Ефим, и я не могу подвести его. Я обязана находиться рядом и подбадривать артиста. Всё-таки по большей части виновата в итоге я, пусть он и отрицал.

— До вечера далеко, и не факт что ты появишься за ужином. Я подъеду, — и она назвала кафе, находившееся на следующей остановке.

Мне пришлось согласиться, мама просто так не отстанет. Мы временно распрощались, и мне пришлось покинуть транспорт чуть раньше положенного. До съёмной квартиры Ефима оставалось всего три остановки.

До кафе я добралась раньше мамы, по вполне понятным причинам. Сев за столик на веранде я заказала чай, и стала писать сообщение Ефиму. Мне нужно было его предупредить, иначе будет названивать, когда рядом мама. Хотя откуда во мне проснулась такая уверенность, не ясно. Ефим редко звонил мне, поэтому я, кажется, стала думать о себе больше положенного.

"Прости, задержусь. Мама вызвала на разговор, не могу отказаться. Приеду чуть позже" — гласило напечатанное мною смс.

Через минуту пришёл ответ:

"Если леди Ди тогда задержись подольше. Нельзя тратить на кого-то другого больше своего времени, чем на неё" — и куча смеющихся смайликов.

Не удержавшись, я улыбнулась глядя на экран. Люди, пялящиеся в телефон и улыбающиеся, всегда казались мне странными, и бесили, а теперь я стала одной из них.

"Мама будет мне читать нотации, хотя я знаю, как её задобрить, да так что она начнёт мне петь дифирамбы", — стучала я пальчиками по экрану, довольная этими выпавшими минутами в жизни.

"Просвети" — пришло быстро от него.

"Я скажу ей о Егоре, и о том, что она была права".

Эта новость реально поднимет маме настроение на сто градусов, и думаю, она станет причитать: а я говорила, что он бездарь.

Он долго не отвечал, причину я не знала, но когда написал, сообщение уже имело другой характер. Ефим, пропустив слова о Егоре, перешёл на новую и более интересную тему:

"Когда приедешь, я хочу повеселиться, и не в том смысле, в котором ты извращенка могла понять" — и снова радостные смайлы.

Ни о чём таком я и не подумала. Разве что капельку.

Ответить ему я не успела, стоило моим пальцам коснуться экрана, как мама своим командным голосом заставила меня вздрогнуть.

— У тебя лицо скоро треснет. Опять со своим Егерем общаешься. А я бы повременила.

— Почему? — пропустила я мимо ушей её слова, но зацепилась за последнее предложение.

— Гнилой малый, — уселась она рядом со мной, и мне пришлось убирать подальше смартфон, чтобы она ничего не заподозрила.

— Ты так считаешь?

— Я так знаю! Ты новости совсем не читаешь? Хотя у кого я спрашиваю. Закажи мне крепкого кофе, — приказала она, и я сию секунду выполнила порученное мне задание.

— Мама ты в курсе о случившемся? То есть знаешь о проблемах Ефима?

— Конечно, а ты? Ты ведь ехала к нему? Сашка не смотри на мою редкую седину, мозги я ещё не потеряла.

— Даже если и так, станешь ругаться?

— Ой, — отмахнулась мама, — надо мне. Я по-другому вопросу приехала. Ты какого хрена отгулы взяла? Неужели какие-то мужики важнее карьеры?

— Пара дней не навредит карьере, от которой у меня болит голова.

— А как иначе милая? Работать не любит никто, зато денежки тратить хотят все.

— Мам, — и я решилась ей признаться, — я собираюсь уволиться.

Глаза мамы потемнели, она посмотрела на меня как на обезьянку, у которой вдруг не пойми, откуда появилось собственное мнение. Она громко прочистила горло, парочка, сидевшая за соседним столиком, покосилась на нас, а я была готова к расправе. Самым безобидным будет, если мама просто не пустит меня домой, всё остальное может включать в себя лёгкие побои. Спасало меня только то, что мы находились в кафе, где многолюдно. Дома я получила бы пощёчину.

— Я правильно расслышала, ты собираешься уволиться? — переспросила она, видимо посчитав, что из-за переработки словила галлюцинацию.

— Именно так, — смело смотрела ей в глаза. Как же тяжело было выдерживать её взгляд. Так и тянуло отвернуться или опустить голову, но я держалась до последнего. — Ты меня не переубедишь. Я хочу начать жизнь сначала.

— Да уж, новости, покруче чем то, что пишут в интернете. Кстати, поздравляю невеста, которую увели прямо перед входом в загс, — бросила камень в мой огород мама, — ты словила нехилую популярность. Интересно куда ты собираешься пойти работать дальше? А, может твой Оберон тебе пообещал достойную жизнь? Да, вспоминая, как его облапошил собственный брат, я верю, с трудом, что он сможет отмыться.

— Оберон здесь не при чём. Я рассталась с Егором по своей воле, он не оправдал моих надежд, — поведала я часть правды маме, но её не слишком впечатлили подробности.

— У тебя были надежды?

— А ты думаешь, я совсем безвольная кукла?

— Ничего я не думаю. Если ты уволишься Саша, — поднялась мама, не прикоснувшись к кофе, — вступишь в отдельную от нас с отцом жизнь, где останешься одна.

— Значит, я рискну, — не пугали меня, её угрозы. Пора браться за собственный ум и жить им, каким бы слабым он не был.

— Желаю, удачи дочь, — и с этими словами она оставила меня, цокая каблуками, ушла не оборачиваясь.

Ещё около получаса я не могла встать и пойти по своим делам. Мама словно провела между нами черту, отделяющую меня от семьи. А я всего лишь захотела иметь чуточку свободы. Почему у всех есть на неё право, а у меня его должно не быть. Неужто мама не понимает простой истины? Кем я для неё являюсь? Послушной девочкой или отдельной личностью. На второе и надеяться зря не приходится. В глазах Дианы Вадимовны я всегда была её личной крепостной. Саша сделай то, Саша пойди туда, Саша учись на отлично, Саша поступай в университет на юриста, Саша работай со мной в компании. И всё Саша покорно исполняла по первому же зову. Если бы я ещё в школе осознала это, наверняка наши отношения сложились иначе, но всё в прошлом, его не изменить, машину времени ещё не изобрели.

Сидя за столиком, я по маленькому глотку отпивала чай, и почему-то дико замёрзла при том, что на улице стоит двадцати пяти градусная жара. Тяжело понимать, что матери я больше неугодна. Но это должно было когда-то произойти, я не могла оставаться под её крылом всю жизнь. Тем более её крыло больше вредило, чем помогало.

Допив остывший чай, я с тяжёлым сердцем пошла на остановку. Ничего, и это пройдёт. Да и не верю, до конца, что мама говорила всерьёз. Она как всегда захотела напугать меня, чтобы я как маленький котёнок прижалась вновь к ней и не отходила.

Сидя в автобусе, я постаралась отогнать плохие мысли о неопределённом будущем. Подумаю о них завтра, а сейчас воткнув в уши наушники, стала наслаждаться приятной успокаивающей мелодией. Пока слушала её, в мысли вернулся Ефим. Как же он решит свои проблемы? Я виновна в них, и мне очень стыдно. Стыдно за то, что ничего, по сути, исправить не могу. И что остаётся? Сидеть и ждать пока всё пройдёт само? Наверное, от меня больше проблем, чем помощи.

Выйдя на нужной остановке, пошла к дому, где ждал меня Ефим. О чём с ним говорить? Я опять стану занудой, и буду твердить о своей вине, а он будет меня переубеждать. Слезами горю не поможешь — стану вести себя как обычно, незачем его напрягать ещё и своими неурядицами.

Шоркая ногами по асфальту, я не сразу заметила, как мне на встречу шёл Ефим. Но стоило мне его увидеть, как от сердца отлегло. Он выглядел отлично. Словно и не с ним приключилась беда под кодовым именем "Саша". Он встретил меня улыбкой, и я не могла его разочаровать, поэтому ответила взаимностью.

— Где пропадала? Договорились встретиться час назад, я тут зажарился на солнце, пока дожидался. Звонил, писал, а ты меня игнорируешь, — состроил он обиженную мину, но я-то знала, это всё его приколы.

— Извини, — трагично воскликнула я, рассказывать о сложном разговоре с мамой не хотела. Может, сделаю это чуть позже. — Пробки, — нашла себе оправдание.

— И всего? Могла бы долететь ко мне на крыльях любви, всё-таки как-никак увёл тебя из-под венца, — театрально заявил парень, — эх, ладно, всё равно времени много, а заняться особо нечем.

— Я хотела спросить у тебя об Аделине, и сама собиралась рассказать, — я усмехнулась, — о неудачных переговорах с Егором.

— О нет, давай вечером? Ты не занята? У меня вот времени навалом, теперь не знаю чем себя занять пока остаюсь в России.

— Я теперь тоже имею предостаточно свободного времени.

— И чтобы это значило? — приподнял он бровь в излюбленной ему манере.

— Скоро уволюсь, и, похоже, мне больше негде жить, — покаялась я. Всё же проблема с мамой всплыла.

Он выразительно посмотрел мне в глаза, я не смогла удержать его пристальный взгляд и отвернулась.

— Я могу как-то помочь?

— Вряд ли. Но тебе не стоит волноваться за меня. Я сама справлюсь. Всё в итоге наладится.

— Или нет. Я хочу быть тебе другом, поведай-ка мне, что произошло Сашуль? С мамой поссорилась? — сразу догадался Ефим.

— Да какая разница? У тебя дела обстоят хуже моих, так что я даже заикаться не стану о ней, — решила не развивать тему я.

— Окей, вытягивать клещами не буду, если захочешь поделиться, я всегда выслушаю.

— Спасибо, — и добавила, — что не стал допытываться.

— Да уж прям герой. Пройдёмся? Я хочу сходить в супермаркет, мне нужно сменить имидж. — Потянувшись, он прошёл мимо меня, не дожидаясь положительного ответа. Знает, я всё равно последую за ним.

— Новую кепку собрался купить? — подколола я, когда догнала музыканта. — Блин, мы ведь так и не купили на фестивале крутые очки. Вот же я идиотка, со своими идиотскими приколами.

— Кепка? Очки? Интересно, но нет, я сегодня немного black, — самодовольно сказал он. — Хочу накупить сладостей, и облопаться ими до посинения.

— А при чём тут "чёрный"?

Может, я чего-то не знаю о них?

— Потом увидишь, будешь моим личным колористом на сегодня.

— Ты что собрался перекраситься? — удивилась я такому неожиданному заявлению. На самом деле была рада, наконец-то, он понял, что блонд ему не идёт.

— А ты догадлива, дай "пять", — вытянул ладонь Ефим, но "пять" я отбивать не стала. Прошла мимо, прямо, как он делает это со мной. — Какая ты вредная женщина.

Будто сам одуванчик.

Мы дошли до автомобиля его отца, тот стоял предусмотрительно под огромным деревом, от которого падала весьма впечатляющая тень.

— Опять на машине, — заныла я, — вот бы с тобой прокатится на автобусе или маршрутке, смеху было бы…

— Маршрутка? Звучит как вызов. Погнали?

— Ты шутишь?

— Нет, я просто притворяюсь что шучу, — уколол он меня, — в кое-то веки предложила прикольно провести время. Пошли на остановку.

— Ефим, — побежала я за ним, пришлось постараться, чтобы догнать, его длинные ноги делали шаг, когда как мне приходилось делать два. — Ты что спятил? Я пока ехала в автобусе чуть не сварилась, там даже кондиционера нет. Помилуй меня боже, зачем я открыла рот.

— Вместо криков на всю улицу экономь заряд батареи и догоняй коротконожка, — обернулся он ко мне, но не остановился, продолжал шагать задом наперёд.

— А ты у нас дядя Стёпа, здоровенный как столб, не думал что вы с ним родственники? Сдай тест ДНК, — не могла угомониться я. Дыхание сбивалось, на лбу появились капельки пота. Ненавижу такую жару.

— Ха-ха-ха, — изобразил он смех, — Сашка ты до одури умна. Так, пожалуй, и поступлю. Столб в родственниках всё лучше, чем Егор.

— Ефим я пошутила, давай доедем на машине? Прошу! А вдруг тебя кто-нибудь узнает? Где твоя хвалёная кепка-защитница и очки, а супермен?

— Пусть узнают, — вернулся он в нормальное положение, и перестал идти, как шёл, — пусть порвут меня.

— Ты дурак!

— Я дурак, — кивком подтвердил Ефим.

До остановки оставалось пару метров, и за это время я так и не смогла переубедить ненормального музыканта.

— Так, — притормозил он, и стал вглядываться в номера автобусов и маршруток, — нам какая нужна? — Повернувшись, он понял, что я ещё тащусь на пару метров сзади, — Саш не изображай из себя улитку, я-то знаю, как ты умеешь гонять.

Доковыляв до Ефима, я готова была прибить его, но только после того как отдышусь, естественно. Из-за длительного забега, мои лёгкие собирались выпрыгнуть изо рта.

— Кажется, ты умираешь спортсменка, — не останавливался он в своих издевательствах.

— Я тебя убью Ефим, — злобно прошипела я, нас услышали две старушки и стали переглядываться. Видимо думали, надо ли помогать и спасать несчастного Ефима от меня, или пока подождать и посмотреть, как именно я стану убивать парня.

— Это угроза? — приложил он ладонь к груди, — леди, — обратился артист к тем самым бабкам, — она угрожает мне. Если полиция найдёт моё тело в канаве, будьте свидетелями в суде.

Бабушки раскрыли глаза от услышанного, видно им не улыбалось становиться свидетелями в каком-то там разбирательстве в суде.

— Он шутит, — поспешила я успокоить бабуль, а то разорутся, и тогда Ефима разорвут на части не разъярённые фанаты, а бабки с остановки.

— Я не шучу.

— Шутит. Хватит клоунаду устраивать Ефим, — пнула я его ногой, достал, его веселье совершенно не соответствует сложившимся обстоятельствам.

— Ладно, убедила — шучу. Но знайте, — снова обратился он к ним, — я согласился под давлением.

— Девушка, а с вашим молодым человеком всё в порядке? Может у него солнечный удар? — забеспокоилась одна из бабушек.

Может, и солнечный, кто его разберёт.

— Нет, он всегда такой неадекватный, — заверила я их, — вы нас простите, мы сами разберёмся в наших…

Договорить я не успела.

— В наших ролевых играх. — Добавил Ефим, — сегодня она — преступница, а я её жертва.

Бабушки по-доброму засмеялись. Я уставилась на артиста как на больного крайней степени шизофрении.

Что ж, хочешь поиграть, поиграем!

— Мы сбежали из психушки, видите, как странно себя ведём, как два обдолбыша, — стала уверять я бабок на серьёзных щах.

— Девушка вы такие милые, красиво смотритесь, — теперь на мои выпады, даже левые люди не реагируют, Ефим так меня и до ручки доведёт.

— Спасибо, я увёл её у брата, — поделился с ними подробностями музыкант.

— Это лишнее, — шепнула я ему, — и не уводил он меня. Я сама ушла.

Старушки зацокали язычками. Не оценили "благородный" поступок Ефима.

К счастью они не успели прилюдно осудить дурачка называемого мировой звездой, вовремя подъехала та самая маршрутка идущая до популярного в городе супермаркета. Увидев, что внутри всё забито и свободных мест нет, я последний раз вдохнула поглубже свежий летний воздух, затолкала Ефима, а следом залезла и сама. Хотел приключений — чем поездка в маршрутке в плюс двадцать пять не приключение?

Так птица ощущает небеса,

Поднимаясь всё выше в облака.

Так свободу вдыхает человек.

Получив её, не отпустит вовек.

Крылья раскроет, и в небо взлетит,

Подальше от клетки, где держали его взаперти,

От бед и ненастий, от мрачных деньков,

Туда куда дует ветер вдаль больших ледников.

Глава 26

Возвращение к истокам

Поездка в маршрутке оказалась презабавной. Со всеми этими внезапно появившимися в наших жизнях проблемами, я совсем позабыла, как смеяться. Но в маршрутке часто можно встретить чудаковатых людей. Я не говорю, что в других отраслях или транспортах их нет, просто именно этот вид поездки всегда оказывал на меня хорошее влияние. Ездила я на них редко, но каждый раз мне попадались смешные водители с кавказским акцентом, то пассажиры, которые бояться попросить остановиться на нужной им остановке либо же ругающиеся из-за одного единственного свободного места. В общем, я всегда сталась сидеть (или стоять) тихо как мышка, чтобы ненароком меня не зацепило, но сегодня же особый день. Спустя пять лет Ефим, который переключил системник на Оберона, решил блеснуть своим недалёким иногда умом. Я тысячу раз прокляла себя за шутку с маршруткой.

Войдя в транспорт, я ожидала толкучки, так оно и было. Нам пришлось стоять, ибо никто естественно не будет уступать место какому-то музыканту, откуда им вообще знать, что они едут в маршрутке с мировой звездой. Ефим собственно против ничего не имел, спасибо хоть тут не стал привлекать лишнее внимание. Но мы прокололись. Всё-таки надо было Оберону хотя бы очки нацепить. Уверена, у него они лежали в машине, но он принципиально "забыл" их.

Наш прокол состоял в следующем. Пока мы ехали в душной маршрутке (мне даже пару раз прилетела мужская подмышка под нос, мерзость) с нами ехало двое подростков. Мальчик и девочка. Наверное, возвращались с прогулки или свидания. В их возрасте самое то. Парнишка листал ленту в телефоне и не был заинтересован в нас, а вот его спутница постоянно приглядывалась. Скорее всего размышляла, может ли она чисто теоретически оказаться под одной крышей со своим кумиром. Мир удивителен, и получилось, так что может. Я на её месте тоже долго раздумывала бы, но нас отличает всего одна деталь — я промолчала бы, в крайнем случае, сфоткала, а вот девочка решила объявить об артисте на весь салон.

— Серёж, — стала она трясти за руку своего друга, — Серёж хватит смотреть в свой телефон. Посмотри, кто здесь, — ткнула она пальцем в ничего неподозревающего Ефима.

Мальчик выполнил просьбу, окинул Оберона недоверчивым взглядом и кажется, не поверил. Я, слыша всё это, молилась его здравомыслию. Мужчинам ведь проще сдерживать свои эмоции, по крайней мере, из уст мужчин они все идеальные. Вот и я понадеялась на "идеальность" парня девчонки.

— Даш ты, что опять выдумываешь? — пока оправдывал мои надежды юноша.

— Ты постоянно говоришь, что я вру, но я ведь не соврала в прошлый раз. На фестивале реально был Оберон, и сейчас он здесь, присмотрись, — не сдавалась девочка по имени Даша.

— Просто похож, — пожал плечами Серёжа, — это всё твоё бурное воображение.

— А если я докажу?

— И как? Спросишь его что ли?

— А чего бы и нет, — самоуверенно заявила девчонка.

— Не позорься, а то назовёшь ни в чём неповинного парня Обероном, тебя потом в дурдом заберут, у кого мне тогда алгебру списывать? — горестно заметил мальчик, хотя я заметила, как он улыбается. Даша ему явно нравилась, и шутить над ней тоже.

— Спорим? — протянула ему ладонь девочка.

Нет, нет, нет. Мальчик будь твёрдым, не смей поддаваться на её уговоры. Нам ведь тогда крышка. Придурок Ефим, каждый раз, когда я соглашалась на его авантюры мне выходило всё боком.

— На что?

Нет! Мелкий дурачок.

— На что захочешь…

Я перестала вслушиваться в чужой диалог минимум на минутку, чтобы обратился к своему идиоту музыканту, но лучше бы я не отвлекалась.

— Ефим, — шепнула я ему на ухо как можно тише, но чтобы он услышал меня в шумной маршрутке.

— Что? — спросил он обычным голосом. Моей супер секретности он не оценил.

— Что-что, ты глухой?

— Я ответил сразу, — возмутился он, недослушав меня до конца, — Саш ты как всегда. Боже, как же душно, — стал он трясти майку, чтобы появилось хоть какое-нибудь колебание воздуха.

— Те ребята, они, кажется, заподозрили в тебе талант, то есть мировую звезду, — продолжила я шептать на всякий случай, мало ли кто поймёт ещё.

— Кто? — глазами прошёлся он по доступному ему обзору салона.

— Они сидят справа, девочка и мальчик.

— Успокойся и не выдавай себя, они поговорят и придут к выводу, что не может им так повезти в жизни, — стоило ему это сказать, как на весь салон раздался звонкий девичий голос:

— Молодой человек, а вы случайно не Оберон?

Ефим матюкнулся. Тихо и почти не слышно. Я издала нервный смешок.

— Ну, вот и на родной язык перешёл, а то "я звезда матами не ругаюсь", — бубнила я себе под нос. Думала, испугаюсь того что могло, случился, но мне почему-то стало невыносимо весело. Девочка Даша выглядела как ненормальная, зовя какого-то там Оберона.

— Главное не реагируй, — теперь и Ефим перешёл на шёпот.

— Я-то не реагирую, ты держись звезда, — краем глаз я окинула подростков изучающим взглядом.

Что у них там происходит?

— Простите, — снова раздался голос Даши, — молодой человек в чёрной майке, в джинсах и с белыми волосами я обращаюсь к вам.

Люди стали озираться вокруг себя. Никто не понимал, что происходит в этом душном салоне. У всех на уме вертелось только одна мысль "доехать до дома и не задохнуться чужим потом".

— Даш хватит орать, не он это, видишь, не откликается, — попытался вразумить её юноша, кажется, ему стало неудобно, когда на них стало косо поглядывать старшее поколение.

— Сколько нам ещё ехать? — шепнул мне Ефим. В кое-то веки он нервничал больше меня.

— Остановки три, — посчитала я в уме примерно.

— Я встану и подойду, — уже начала подниматься Даша.

— Ты из ума выжила, куда пойдёшь? Сиди, — держал её крепко мальчик.

И она бы исполнила то, что задумала, нас спасла очередная остановка. Ефим быстро расплатился за нас обоих и пулей выскочил из маршрутки. Когда я выходила, услышала на последок как девочка выругалась:

— Серёж ты виноват во всём. Это был Оберон, видал, как выскочил?

Оказавшись на улице под палящим солнцем, я наблюдала, как Ефим не мог отдышаться. Вернее он ловил ртом свежий воздух, наша супер звезда видимо не оценил испытание маршруткой.

— Ну и как? Понравилось? — настал мой черёд выделываться.

— Купи мне воды, — кивнул он на киоск позади.

— Сам покупай, я тебе не прислуга.

Ефим достал из чехла телефона карточку и передал мне:

— Я помню твою скупость женщина, вот держи, и купи мне воды.

— Дело не в деньгах, — скрестила я руки на груди и упёрлась.

— Сделай доброе дело, не дай мне умереть от жажды, — его тон изменился, он начал приходить в себя, — я не могу подойти, там много людей.

— Социафобия Оберон? И как ты только на сценах перед зрителями выступаешь? — покачала я головой и пошла всё-таки выполнить просьбу утопающего в жажде.

— Там всегда много охраны, — прохрипел мне в спину Ефим.

Купив воды, я сразу же вернулась к непутёвому артисту и протянула прохладную бутылку ему. Он коротко поблагодарил, и мы двинулись пешком до супермаркета. Я предложила сесть в автобус, который шёл по пути, довольно удобный, кстати, с кондиционером, но Ефим мне не поверил, и заставил идти пешком целый километр. Пока я метафорически умирала от жары, он наслаждался водичкой, и предложил мне её только когда на дне бутылки остался всего глоток.

— Нет уж, — гордо отказалась я, — ты обслюнявил там всё. Допивай сам.

— Так говоришь, будто я заставляю. Просто предложил, — и одним махом парень проглотил остатки.

Перед нами явился самый большой и презентабельный супермаркет в нашем городе. Он открылся недавно, но возымел успех у жителей и гостей города. Всем нравилось гулять вдоль полочек и веселиться. Цены к слову здесь были обычными, зато качество отличное. Я бывала тут пару раз с Егором и Ульяной, к сожалению, часто посещать не могла. Когда мы с подругой пришли сюда, зависли, наверное, часа на три. Обошли всё вдоль и поперёк, набрав разных мелочей, но в основном просто развлекались.

Стоило нам переступить порог супермаркета, как всё тело обдало приятной прохладой. Мозги перестали кипеть от жары, а кожа прибывала в комфортной температуре. Ефим организовал нам тележку для покупок. Минус этого места в том, что они были платными, и приходилось отдавать почти сотню, чтобы идти по супермаркету и не наваливать на себя покупки.

Первым делом парень бросился к кепкам, и выбрал самую модную с пони. Нацепив её, он стал чувствовать себя увереннее, у него даже осанка изменилась, стала ровная как стрела.

— Тебе идёт, — спрятав смешок за кулачком, заметила я.

— Ой, Саша, Саша, — покачал головой музыкант и пошёл вдоль рядов.

Какой ерунды он только не набрал. В основном вредной. Я конечно всегда "за" чтобы скушать пачку чипсов, но он же типа мировая звезда, да и про диету постоянно какую-то твердил, а ту на тебе чипсы, конфеты и печенья.

— Ефим, а у тебя ничего не слипнется? — обращая внимание на очередную пачку кукурузных палочек, поинтересовалась я забавы ради.

— У меня стресс, — нервно ответил он, — можно, не мешать, мне грустить о потерянной карьере?

Я сразу замолкла. Мне стало неудобно и больно. Ефим заметил резкое изменение моего настроения и, оставив тележку в покое, подошёл ко мне.

— Прости, хотел пошутить, а получилось грубо, — поджал губы парень, — повторюсь в тысячный раз: это не из-за тебя.

— Не извиняйся, покупай что захочешь, — попыталась я вернуть себе самообладание, но выходило так себе.

— Выбери что-нибудь себе, я куплю.

— Не стоит. Я отойду в уборную? — захотелось мне смыться, пока мои эмоции не пробрались наружу.

Он кивнул мне, и я помчалась к туалетам. Оказавшись в безопасности, я умылась, и привела себя в порядок. Нельзя брать каждое его слово близко к сердцу. Нужно держаться, плевать на Егора и его жалкие попытки уничтожить нас, плевать на маму и её угрозы. Я должна оставаться стойкой ради Ефима и точка. Он держится просто замечательно, а я чем хуже?

Вернувшись на место, где я оставила Ефима, поняла, что его и след простыл. Достала телефон, чтобы натрать его, но тот пискнул и разрядился. Если так подумать не такой уж этот супермаркет и большой. За день обойду, и возможно найдётся моя пропажа.

Я подумала логически, где музыкант, у которого кризис может находиться и пришла к выводу, что в отделе с музыкальными инструментами. Я ткнула пальцем в небо и не прогадала.

В музыкальном отделе было не так много народа, здесь царила гармония тишины иногда прерываемой объявлениями об акциях и нежной музыкой доносившейся из колонок. Ефим рассматривал гитары, и постоянно хмурился, потом он перешёл к синтезаторам, а я следила за ним со стороны, хотела посмотреть, как парень живет, находясь, будучи наедине с самим собой. Мимо меня пронёсся высокий молодой человек с короткой стрижкой, и я притаилась. Нельзя быть обнаруженной раньше времени. Этот парень перекрыл мне обзор, встав напротив тех самых гитар. Он обводил взглядом то одну то другую. Явно пришёл по делу, наверняка выбрал гитару заранее, а теперь, когда появились деньги, мальчишка оказался здесь с намерением купить. Но выбор ему давался с трудом, он щурился похлеще Ефима. Это у музыкантов болезнь что ли?

Пока парень брюнет не мог определиться к нему плавно подошёл Ефим. Он внимательно окинул взглядом профессионала обе гитары, и вынес вердикт:

— Бери Террис, не прогадаешь.

— Ой, вы напугали меня, — вздрогнул увлеченный гитарами парень.

— Я не специально, — улыбнулся Ефим, — музыкант?

— Хобби. Люблю сочинять что-то своё и исполнять для друзей, — поделился своим увлечением он.

— Вот как, я тоже люблю.

— Разбираешься?

— Немного, — слукавил Оберон.

— Не часто встретишь людей искусства, — поставил на место одну из гитар парень, — пожалуй, возьму Террис.

— Если ты любишь музыку, не останавливайся на друзьях, попытай удачу, и может получиться стать кем-то большим, — посоветовал Ефим.

— О, нет, я не смогу, — махнул рукой парень, — моя проблема скромность. Живу одним днём. Мечтать о славе не осмеливаюсь.

— Скромность отговорка, — заметил музыкант, — я Ефим, — протянул он ладонь парню, и тот, пожав ее, назвал своё имя:

— Денис.

— Приятно познакомиться.

— И мне. — Денис стал немного увереннее и спросил, — а мы с тобой раньше нигде не пересекались? Просто у одного моего знакомого куча друзей и он часто закатывает вечеринки, мы могли там встретиться. Не пойми не правильно, ты уж очень мне напоминаешь кого-то… А кого именно не могу понять.

Парень даже представить себе не мог, что встретил мировую звезду, и напоминает Ефим ему именно её. Однако Оберон не простой человек, и раскрывать свои карты незнакомцу не торопился.

— Вряд ли. У меня нет друзей в этом городе. Я здесь гость.

— Даже так, тогда добро пожаловать, у нас тут много чего интересного происходит, — радушно улыбнулся Денис.

— Я убедился на личном опыте, — глаза Ефима сверкнули, поймав меня, и он поспешил распрощаться с коллегой, — прошу меня извинить, но меня ждёт жена. Сварливая особа.

Услышав, как обо мне отзывается Ефим, я показала ему язык. Вот же, умеет опозорить даже при незнакомых людях.

— Ничего-ничего, меня тоже девушка, наверное, ищет, хорошего дня Ефим, — пожелал Денис и умчался в обнимку с Террис куда-то к своей неведомой девушке.

— Удачи Денис, — тихо в ответ пожелал Ефим и поймал меня за талию, когда я собиралась улизнуть.

— Отпусти, — крикнула я, и тот самый парень обернулся на нас, улыбнулся, и всё же покинул поле зрения.

— Подглядывать нехорошо, — погрозили мне пальцем.

— Я подслушивала.

— Что ещё хуже Сашуль, — он осмотрел весь ассортимент тележки и остался недовольным, — нам нужно подобрать краску для волос. Я сюда по большей части из-за неё и приехал.

— Так ты приехал в Россию только из-за краски? Как патриотично, — легонько похлопала я в ладошки.

— Саша, Саша, — повторил он свой недавний осуждающий тон, и направился в отдел с химией.

С покупкой краски у нас тоже не задалось. Сначала Ефим не мог выбрать нужный цвет. Все казались ему либо слишком тёмными, либо слишком светлыми, а на мои замечания он вообще никак не реагировал. Вот она огромная проблема Оберона — он никого и никогда не слушает. Научился бы прислушиваться к чужим советам, цены бы не было. В итоге ушли мы из супермаркета под вечер. Я уставшая и злая, а Ефим бодрый и довольный. Он же мужчина, всё должно быть наоборот. Так почему я страдаю от долгого пребывания среди шмоток и другой всякой всячины, а он получает удовольствие?

На выходе из супермаркета нас чуть не поймали те самые подростки. Благо в парне с кепкой пони они не узнали Оберона. Зато меня те хорошо запомнили и допытывались минут десять, не видела ли я их кумира. Ему, видите ли, нужна поддержка, ведь его несправедливо оболгали. Меня даже поразила искреннее желание ребят поднять настроение своему кумиру, однако кумир-то стоял рядом и ухмылялся от каждого мною сказанного слова.

— А вы же та самая невеста да? — вдруг проявила проницательность Даша, — точно вы. Я вас сразу узнала, у меня хорошая память на лица.

— Да нет, это не я, — господи, а если она расчленить меня прямо перед входом в супермаркет? Фанаты они ведь за секунду и обезумить могут.

— Вы-вы, — было не переубедить девочку, и где только наше такси прохлаждается? — Меня зовут Даша, а вас?

Ефим отрицательно покачал головой, мол, нельзя им говорить. Я что, по его мнению, совсем курица тупая? Естественно я не собиралась всем разбалтывать своё имя.

— Мне пора, наше такси приехало, — обратилась я к своему спутнику.

— Я вас не виню. Это даже романтично, — мечтательно улыбнулась мне девочка.

Такси будто услышало мою мольбу и затормозило поблизости, Ефим, не дожидаясь меня, широким шагом направился к нему. Я засеменила за ним, вслед нам донеслось:

— Это Оберон. Я по джинсам его узнала, он кепку нацепил, — верещала на всю улицу Даша.

Ефим уселся на заднее сиденье, а я прыгнула рядом, вслед за ним. Дверь захлопнулась, перед тем как девочка собралась рвануть за нами. Таксист, понимающий человек газанул как надо.

Всю дорогу мы с Ефимом смеялись над ситуацией как ненормальные, что вызвало у таксиста удивлённый взгляд.

На съёмной квартире я устало завалилась на диван и собиралась вздремнуть, так как рано проснулась, но Ефим протестовал.

— Сань ну какой спать? А кто будет моей колористкой?

— Позвони кому-нибудь и угомонись Ефим, — даже его "Сань" меня не впечатлило, я слишком утомилась.

— Кому мне звонить? Поздно уже, вставай и преображай меня. Верни мне родной цвет волос, — настаивал парень, и схватив меня за руку стал тянуть, чтобы я поднялась. — Саша, ты моя последняя надежда. Вставай!

С горем пополам я встала на ноги.

— Учти Ефим, за это ты попадёшь в ад.

— Дай-ка подумать, — приложил он указательный палец к подбородку, — ты будешь меня красить, трогать мою голову и волосы, я получу приятный массаж… что ж тогда я согласен на ад, ради пятиминутного счастья.

Я сглотнула. По телу прошлась волна страха. Нет, Ефим ничего ко мне не чувствует, он и не показывает-то ничего, с какого перепугу что-то могло поменяться? Зато сердце моё ликовало, оно зачастило, и стало подсказывать мне, что Ефим говорит всё верно, надо воспользоваться моментом.

Согласившись, я стала разводить краску в специальной миске, которую мы купили вместе со всем остальным. Пока я бесплатно подрабатывала колористкой, Ефим сидел в кресле и лопал сухарики. Каждый его хруст заставлял очередной мой нерв натягиваться.

— Нашёл себе бесплатного раба, — недовольно высказалась я.

— О каких рабах речь? Я заплачу, если попросишь. Да и если не попросишь, тоже заплачу. Для тебя всё что угодно, — закинул он в рот очередной сухарик.

И зачем он так поступает? Говорит слова трогающие струны моей души.

— Садись, — приказала я, ожидая его в прихожей, — выкрасим тебя, будешь самый модный в штатах.

Касаться его волос вот что стало поистине чудесно. Они казались мягкими и приятными на ощупь. Я не могла прекратить случайно задевать их, пока наносила краску кисточкой.

— Ты расскажешь мне об Аделине? — чтобы себя отвлечь поинтересовалась я.

— Нечего рассказывать, — смотрел он в пол, а не на своё отражение в зеркале. — Сестра призналась, что всё было именно так, как мы поняли. Ей, видите ли, захотелось братской дружбы. Егор вроде обманул её, она и попалась.

— Он может, — согласилась я. Уж мне ли не знать истинную натуру этого человека.

— Даже если и так, необязательно было открывать свой рот и произносить моё и твоё имя в одном предложении.

— Она ошиблась, все ошибаются.

— Не поверишь, но ты будто её цитируешь. Вы договорились говорить одно и то же? — беззлобно спросил Ефим.

— Ни о чём мы не договаривались. Просто это очевидно всем кроме тебя.

Он не ответил.

— Ефим вы столько лет были близки, делились всем, и ты просто так готов всё бросить? Из-за Егора, который только и живёт одними гадостями, — теперь я во всём винила его, Аделину стало жалко. Она такая же, как и я, жертва обстоятельств.

— Когда-нибудь я смогу простить, но не сейчас. Не дави на меня.

— Я не давлю, просто прошу, задумайся. Егор только этого и добивается.

— Значит, он успешен, даже в подобном роде занятий, — продолжал он сидеть с опущенными глазами. — У тебя что? За утро ты побывала в лапах и у матери и у Егорушки.

Я кратко поделилась всем наболевшим, и тем как прошли обе встречи. Ефим слушал не перебивая. Пока я рассказывала, закончила красить его, и мы ждали когда краска возьмёт его блонд.

— Дикость какая, — в заключении моего рассказа произнёс парень. — Мне кажется, леди Ди блефует. Она тебя любит, как я уже говорил ранее, просто женщина не понимает, что ты уже повзрослела и сама вполне можешь распоряжаться своей жизнью. Неважно верное ли решение принимаешь или нет. Ты должна научиться совершать свои ошибки, и на них учиться.

— Точно, вот я и собралась с духом, но меня опять как всегда никто не поддерживает.

— Я поддержу если надо, — поднял он на меня свои карие глаза, которые всегда смотрели в мои разноцветные как-то по-особенному.

Мы засмотрелись друг на друга и потеряли счёт времени. В реальность нас вернул звук телефона. Я специально поставила будильник, выставила нужное время, чтобы Ефим не передержал краску.

— Пора смывать, — первая отвела я глаза.

— Поможешь?

— А сам?

— Лучше ты.

Я была не прочь побыть рядом с ним ещё какое-то время, и мы отправились в ванну. Там я под тёплой водой смыла с его волос остатки краски, а потом хорошенько вымыла их шампунем. В итоге Ефим снова стал брюнетом. Цвет был практически идентичен первоначальному. Я подала ему полотенце и не могла оторваться. Передо мной стоял тот самый мальчишка из школы, тот, кому я отдала свой первый поцелуй и первую ночь. Оберона в ванной комнате не осталось, его место занял Ефим Кравцов.

Вытирать волосы он не спешил, положил полотенце на плечи и тоже не отрываясь, смотрел на меня. Наши переглядки продолжились. Сердце отбивало самый быстрый ритм за всю мою недолгую жизнь. Руки тряслись, а голова кружилась. Так странно, он снова здесь, простой парень, за которым я наблюдала из-за лестницы, когда они с тётей Надей только переехали к нам. С его волос капала вода, что придавало образу Ефима какой-то дерзости.

Что-то заставило меня сделать шаг к Ефиму, и подушечками пальцев коснуться щеки парня. Он замер ожидая продолжения. А я просто поддавалась рефлексам. Тело само потянулось навстречу Ефиму, лицо замерло буквально в сантиметре от его лица. Я чувствовала дыхание Ефима на свих губах, оно казалось приторно нежным. Пальцами я опустилась ниже к его шее, и пристав на носочки коснулась губами его губ. Всё такие же ласковые и одновременно непокорные.

Я ждала, что меня оттолкнут, поставят на место, но ничего такого не происходило. Мой легкий поцелуй, был, прерван напористыми губами Ефима. Он обхватил сильными руками мою талию, притянув максимально близко к себе, и стал целовать по-настоящему, по-взрослому. Мне оставалось отдаться на его волю, подчиниться, но это было не похожее ни на что другое. Я хотела ему подчиняться сама. Я давно скучала по его губам и коже, по запаху тому самому, который я когда-то в подростковом возрасте называла ядерным. На самом деле он пах чем-то древесным и реально волнующим.

Руки Ефима стали проникать под платье, а мне не хотелось его останавливать. Мы уже перешли грань, пусть всё продолжится, и я даже не стану жалеть, если между нами этой ночью что-то случится.

Пять лет ожиданий. Пять лет безответной любви. Как же я ждала его.

Откровенный поцелуй был как крик души, мольбы вернуться и быть рядом, вместе, навсегда. Я хотела остаться в моменте или утонуть в эйфории чувств, которые испытывала к Ефиму. Я любила его все пять лет, люблю сейчас, и буду любить до конца. И пусть в итоге сердце моё разобьётся вновь, но я так долго хотела повторить всё произошедшее в нашу первую и последнюю ночь.

— Саша, — резко отстранился Ефим, но объятия не разомкнул.

— Прошу, давай не сейчас, — я полезла к нему с новым поцелуем, получив его губы в собственное пользование всего на пару секунд.

— Саша, пожалуйста, я не смогу сдержаться, если продолжим, — опалил он меня горячим как лава дыханием.

— Не сдерживайся, я хочу, что бы отпустил всё, продолжай, — мои слова были похожи на мольбы.

— Маленькая моя ты пожалеешь, — старался он не подпускать меня к своим губам, на которые я открыла охоту.

— Я ждала тебя пять лет, сколько мне ещё ждать Ефим?

— Нет Саш, — набравшись сил, он отпустил меня, и отвернулся, — мы сейчас оба на эмоциях. Я уже совершал подобную ошибку, больше не повторится. Я не могу обидеть тебя снова. Не могу!

Я коснулась пальцами распухших от поцелуя губ.

— И что мне тогда делать Ефим?

— Нам стоит остановиться на время… — Телефон музыканта пиликнул лежа и ожидая хозяина на стиральной машинке.

— Наверное, что-то важное, — обняв саму себя за плечи, я отошла.

Ефим молча подошёл к смартфону и прочёл сообщение. Лицо его стало понурым.

— Привет от брата, — оповестил меня устало Ефим, и показал очередную новость-клевету.

На экране высветилось фото Оберона по пояс, где он стоял и самоуверенно смотрел вперёд. А под ним красными жирным шрифтом значилось: "Новые подробности из прошлой жизни Оберона. Брат не только забрал у брата невесту, он ещё и спал с девушкой, когда они были несовершеннолетними".

Я читала, понимая в какую задницу, вгоняет Оберона каждое слово. Там значилось, что якобы я была соблазнена Обероном, когда встречалась с его братом. Сотни упоминаний имени артиста, но ни одного раза имени брата. Прикрыв рот ладонью, я чуть не заплакала. Глаза были на мокром месте. Да что ему от нас нужно? Прийти и упасть в ноги? Хорошо, я приду и упаду.

— Я всё испортила, — голос мой подрагивал, я была на грани срыва, — он разозлился и выкинул новую чушь. Боже, почему я такая глупая? Снова дала повод этому уроду.

Ефим, вздохнув, убрал смартфон и всё же стал вытирать волосы полотенцем.

— Если бы не ты, он всё равно нашёл бы повод, не кори себя, — закончив с волосами, парень приблизился ко мне и нежно обнял. — Я всё решу. Мне просто нужно вернуться в штаты.

— Что? — про гундосила я ему в плечо. — Ты что такое говоришь? Время же ещё не закончилось. Всё же только началось.

— Началось, и продолжится, когда решу проблему, я вернусь к тебе, и мы пообщаемся ещё некоторое время, — успокаивал меня Ефим, гладя по волосам.

— Нет, всё это как замкнутый круг. Будто против нас весь мир.

— Так и есть, так и есть, — поцеловал он меня в висок, — тише малышка, всё пройдёт.

Я хотела ему верить. Очень хотела. Положив голову на грудь любимого, я точно знала что, по крайней мере, чувства наши взаимны, а значит, мы справимся. Будем поддерживать друг друга, и никто не посмеет отравить нашу жизнь. Мы выстроим новые крепкие отношения, а враги пусть захлебнуться в своём яде.

И пусть солнце никогда не взойдёт,

Я тебя получила, ты знай.

Между нами не будет невзгод,

Ты меня в ответ, получай.

Я стану для тебя нежной розой,

Вопреки всему оборву все шипы.

Подарю себя без остатка,

Ведь нам друг без друга не сладко.

Никуда не денусь, всегда буду рядом,

Посмотрю глубоким, проницательным взглядом.

Попросишь уйти — я уйду,

Попросишь остаться, к тебе прильну.

Глава 27

Расставание

Узнав о новой "сенсации" Ефим оставил меня одну, а сам ушёл в комнату, закрывшись. После поцелуя и накрывших нас эмоций, я испугалась за парня. Почему-то казалось, он мог что-то сделать себе, поэтому как сталкер я отправилась подслушивать, что происходит за дверью в ту самую спальню. Это конечно не хорошо, но что я могла с собой поделать, мысли не давали покоя, подкидывая кадр за кадром. Но всё обошлось, Ефим ещё не тронулся умом от всего случившегося, музыкант с кем-то увлечённо переговаривал на английском. Кое-какие фразы я уловила и смогла более-менее перевести.

— … Значит, я сделаю это. Рич хватит орать! Я знаю, что всё вышло за мыслимые и немыслимые рамки. Как мне, по-твоему, сделать это? Я должен умолять его? Перебьётся. Я понял-понял, хорошо…

Дальше я слушать не стала, поняла, что Ефим решает сложившуюся очередную проблему, поэтому толку мне стоять под дверью, особо нет. Чем я помогу? Своей бестолковостью? Нет уж, увольте, я итак всем жизнь порчу с момента рождения.

Ночь я провела в зале на диване, смотря телевизор. Ефим так и не вышел. Из комнаты доносился его недовольный голос, он постоянно спорил с кем-то по телефону. Видимо последняя новость стала роковой. Моим желанием было войти к нему в спальню и крепко обнять, утешать, но сам Ефим воздвиг стену под названием запертая дверь. Ладно, откуда мне знать, как он переживает стрессовые ситуации, возможно, это его личный метод, отгородится от мира и обдумать всё наедине с собой и своим менеджером. Вот бы тот сильно не налегал на парня, Ефиму и так не просто, а если на него начнёт давить тот самый Ричард будет ещё хуже.

Поджав ноги под себя, я смотрела какое-то шоу, и не заметила, как уснула.

Утром, когда проснулась, поняла что совершенно не замёрзла. Меня накрыли тёплым пледом. На лице сразу же появилась благодарная улыбка. Ефим всё-таки вышел из комнаты, и заходил навестить меня, но я уже уснула. Стало теплее на душе и сердце, даже в такое трудное для него время, он заботиться обо мне. Очень приятно.

Лениво потянувшись я отправилась на кухню, и не ожидая увидеть там кого-либо вздрогнула, когда Ефим пьющий кофе поднял на меня глаза. Мне казалось он, как обычно будет дрыхнуть до обеда.

— Доброе утро, — окинул он меня взглядом и цокнул языком, — что за вид Саш?

— А что со мной не так? — не поняла я его претензий.

— Ну, если ты сама не понимаешь, как я могу тебе объяснить, — печально выдохнул парень.

У него катастрофа, а он шутки опять шутит.

— Я не принцесса из мультиков, уж прости, не уродилась, — развела я руками, — есть что попить?

— И поесть есть, — усмехнулся Ефим, — тебя обслужить?

— Будь добр, — уселась я на его место, когда он поднялся, что так сказать побыть моим личным обслуживающим персоналом.

Пока Ефим занимался приготовлением чая, который я так люблю, (надо же запомнил), я не отрывала от него глаз. И всё же, как он хорош, когда брюнет. Блонд добавлял ему какой-то несвойственной высокомерности, а тёмный цвет подчёркивал дурашливость и доброту. Подперев кулачком подбородок, я внимала каждому его движению, всё такими же плавными они казались мне.

— Саш нам нужно кое-что обсудить, — обернувшись ко мне он рассмеялся, — ты, что наблюдала за мной?

Я мигом решила изменить своё отношение и развеять накатившую романтику.

— Много чести, я смотрела, чтобы ты правильное количество сахара положил.

— Убеждай себя, я-то не слепой, — зачем-то показал он на свои глаза. Я что настолько тупая в его понимании? — Но не стесняйся, мне даже нравится твоё внимание.

— Нет у тебя моего внимания, — обиженно отвела я глаза, вспомнился вдруг вчерашний поцелуй, когда я сама льнула к нему и умоляла не останавливаться. Щёки сразу же налились румянцем.

— Твой чай, — поставил передо мной чашку с горячим напитком, никак не отреагировав на мои возмущения, Ефим присел напротив. — Насчёт разговора. Вчера я долго беседовал с менеджером, и мы пришли к одному единственному верному решению. Оно должно спасти хотя бы часть моей карьеры.

Я заинтересовалась и снова уставилась на музыканта. Вот бы всё получилось. Я желаю Ефиму всего хорошего, не хочу, чтобы всё созданное им рухнуло из-за зависти его недалёкого братца.

— Поделишься? — с замиранием сердца спросила я.

— Потом узнаешь. Не хочу раньше времени обнадёживать. Но суть в том, что сегодня вечером я улетаю в Нью-Йорк.

Рука, которой я тянулась к чашке с чаем, упала на стол. Настолько я была огорошена новостью и внезапным решением вернуться в США. Но ведь его отпуск должен был закончиться только в воскресенье, почему они… Глупая Саша. Очевидно, из-за сложившихся обстоятельств он не может прибывать в России, ему срочно нужно вернуться обратно, чтобы вернуть доверие своих фанатов.

— Вечером? — сухими губами спросила я. — А почему не утром? В прошлый раз ты покинул меня рано утром, чтобы не прощаться.

Ладонь Ефима смело накрыла поверх мою, и сжала.

— История не должна повторяться. Я мог улететь утром, и Рич предлагал мне купить билет, но я отказался, — стал объяснять мне Ефим, — ты бы удивилась, услышь как этот кретин на меня орал. Уши завяли. Но я стоял на своём. Я остался до вечера ради тебя Сашуль, нам надо как следует попрощаться, кто знает, насколько я уеду. То что мы задумали, может не сработать, и я не хочу расставаться как в прошлый раз. Ждать ещё пять лет слишком долго.

— Спасибо, — улыбнулась я, а на глаза наворачивались слёзы.

— Ну, Саш, — заныл парень.

— Да-да, прости, ты не любишь слёзы и не умеешь успокаивать девушек, я помню, — стёрла я слезу обещающуюся пролиться.

— Я не то имел в виду.

Он поднялся со своего места, я сделала тоже самое. Ефим крепко обнял меня, и я смогла насладиться ароматом его одеколона. Находиться в его объятиях было невыносимо приятно, и желание снова утонуть в страсти поцелуя нахлынула вновь. Стоило мне подумать, как в дверь позвонили. Мы отстранились друг от друга. Я посмотрела на него, а он на меня.

— Ты кого-то ждёшь? — с подозрением спросила я.

— Кого мне ждать? Нет. Может соседи? — предположил Ефим.

— Я открою, — и, не дожидаясь его согласия, пошла в прихожую.

Насколько я поняла, Ефиму опять кто-то позвонил, и ему пришлось отвечать.

Перед тем как открыть дверь, я посмотрела в глазок, и увидела там Аделину. Печальную Аделину. Её внешний вид был удручающим. Впервые я видела девушку не накрашенной. Отперев дверь, Аделина в шоке уставилась на меня как на нечто, что не должно посещать планету Земля до лучших времён. Я заметила красные глаза девушки, она явно не выспалась либо же много плакала. Стало, как-то жаль её, бедняжка.

— Привет Саша, я к Фиму, — попыталась она заглянуть мне за плечо, но удостоверившись, что никто там не прячется, поникла. — А ты здесь теперь живёшь?

Говорить по душам с сестрой Ефима я не собиралась. Какая разница, чем я тут занимаюсь. Здесь значит так надо. Тема закрыта. Однако говорить такое вслух я не решилась.

— Не имеет значения, — быстро перешла она к другому, — где мой брат?

— Ефим на кухне, но Аделина я сомневаюсь, что он будет тебе рад, — мне не хотелось её обижать, но если эти двое встретятся сейчас, начнётся очередной скандал. Ефиму нужно время, его слова для меня не пустой звук. Я их отчётливо запомнила.

— Давай мы сами будем решать, кто кому и когда будет рад? Саш позови его или разреши войти, — была тверда Аделина.

— Ты можешь войти, но за последствия вини лишь себя, — оперлась я о дверной косяк и скрестила руки на груди, — Ефим всё ещё обижен. Думаешь так легко забыть предательство родных? Он доверял тебе.

— И что тогда делать? Как мне вымолить прощение?

— Дай-ка подумать, — я реально задумалась, как помочь этой выскочке. — Ефим сегодня улетает обратно в Америку.

— Что? — выкрикнула поражённая Аделина.

— Тише-тише, не голоси, — подошла я к ней поближе и прикрыла за собой дверь, дабы Ефим не услышал, — ты разве не в курсе того что вычудил Егор?

— Нет.

— Он опубликовал ту самую "сенсацию". Именно то о чём ты с ним и поделилась. Я не позволяю вам с Ефимом встретиться только из-за этого, — призналась я. Понимала, что обида Ефима может только усилится.

— То есть всё кончено, — опустились руки у девушки, — Фим никогда меня не простит. Проклятый Егор, тварь! Я ведь поверила ему, думала, реально хочет стать моим братом, надеялась, что я смогу помирить близнецов, а в итоге, он подложил мне "свинью". Урод!

— Успокойся, не время для психоза.

— А для чего время Саш? Меня подставили. Да что уж там, я сама дура доверилась.

— Я понимаю тебя как никто другой. Сама долго носила розовые очки, а когда Егор ударил меня…

— Он ударил тебя?

— Сейчас это не имеет значения, — отмахнулась я, — главное Ефиму помочь. К сожалению, я полный ноль в делах шоу-бизнеса, но я могу помочь ему не потерять хотя бы сестру. Он любит тебя Аделин, но ему тяжело. У него стресс. Ефим умело прячет свои чувства за маской шутника, но я вижу, как трудно ему это даётся.

— Мой брат сильный, он всегда скрывает свою боль. Знала бы ты, как он страдал, когда потерял голос. — На лице Аделины проскользнула затаённая печаль. — Я хотела рассказать всё маме, а он запретил. Ему не с кем было разделить тот период в жизни, и я стала ему отличным собеседником. Но я предала его доверие.

По щеке моей всё же скатилась слеза. Слушать о страданиях человека, которого любишь, невыносимо больно. Меня не было рядом, но я исправлюсь. Всё скоро сильно изменится, я до конца буду с ним, даже если у нас ничего не выйдет.

— Давай поступим так, — взяла я девушку за руки, — вечером я позвоню тебе или отправлю сообщение. Ты приедешь в аэропорт, и вы нормально попрощаетесь.

— Ты сделаешь это для меня? — не поверила своим ушам Аделина.

— Сделаю это для Ефима, — поправила я её, — я не хочу, чтобы он уехал отсюда с тяжёлым сердцем. Ему нужна семья. На интервью он сказал, что не боится потерять фанатов, но очень боится потерять семью. Я не позволю его страху воплотиться в реальность.

Аделина смотрела на меня совершенно по-новому. Словно встретила впервые, и я сумела произвести на неё неизгладимое впечатление.

— Спасибо Саша, — неожиданно обняла меня девушка, — я в тебе ошибалась. Извини меня.

— Да всё нормально, — смутилась я, легонько похлопывая её по спине.

На этом и распрощались. Я вернулась к Ефиму, который успел допить кофе и мыл чашку.

— Ты где пропала? — спросил он первым делом. — Кто приходил?

— Да так, ошиблись квартирой, — осушила я остывший бокал с чаем. Мне нужно было прийти в норму. После разговора с Аделиной во мне что-то перевернулось. Я почувствовала, что сделала что-то действительно стоящее.

— Чем займёмся в наш последний день? — уже вытирая руки, спросил Ефим. — Странное дело, я провел здесь всего десять дней, а впечатлений на год хватит. И все они связаны с тобой.

— Какое совпадение, мои тоже!

— Я рад, что ж может тогда пусть последний день будет самым обычным?

— В твоём понимании "обычный" это чокнутый, — усмехнулась я. — Мне нужно переодеться. Заедем домой? Мама на работе, я соберу вещи.

— Всё же приняла решение уйти?

— Она сама разделила нас, я не собираюсь ей навязываться.

Приняв освежающий душ, я высушила волосы, не без помощи Ефима естественно, он мешался мне постоянно, и пришлось принять его ухаживания. Якобы отдаёт должок, но я понимала, что ему захотелось побыть на моём месте. Позже закончив с утренними процедурами, мы поехали ко мне домой. Я надеялась, что там никого не будет, будний день ведь, но дома оказался мой папа и тётя Надя. Ефим идти со мной отказался, видимо боялся наткнуться на моё семейство, и не хотел испытывать новый стресс. Хотя с ним было бы гораздо веселее собирать вещи.

Проскользнув до спальни так тихо, что когда папа застал меня на месте преступления, счёл что наш дом, обворовывают.

— Сашенька это ты? Уф-ф, я чуть полицию не вызвал. Почему не предупредила что приедешь? — глаза его опустились на небольшую дорожную сумку. Собирать целый чемодан я не захотела. — Куда собираешься?

— Мама тебе не говорила? — укладывая любимое платье, спросила я.

— Что вы поссорились? Говорила. Но я не думал, что у вас настолько всё запущено.

— Теперь видишь. Ладно, мне некогда, меня ждут, — застегнула я сумку, и собиралась покинуть отчий дом.

Отец преградил мне дорогу.

— Доченька я не отпущу тебя. Куда ты собралась?

— Поживу пока у подруги, — попыталась успокоить его я, но это мало сработало.

— Ну почему мы не можем всё решить мирным путём?

— Потому что Саша предала моего сына, — появилась из неоткуда тётя Надя.

Она выскочила откуда-то из-за угла, и я, не желавшая с ней пересекаться, сглотнула. Только не снова. Я не хочу ссориться ещё и с ней.

— Надя, — возмущённо обернулся к ней мой папа, — ты, что такое говоришь? Начиталась этих лженовостей, и смеешь обижать мою Сашеньку.

— Это не лженовости Костя, мне Егор лично поведал всю историю с самого начала, — была уверена в своём сыне та. — Саша как тебе не стыдно? Как в глаза собираешься всем смотреть? А Ефим тоже хорош. Ни какого уважения к брату.

— Подождите дамы, — сказал он скорее тёте, чем мне, — объясните всё подробнее.

Именно тогда в нашей маленькой компании появилось ещё одно действующее лицо. Я уже не знала, куда себя деть.

— Егор ударил Сашу, и что ей надо было стерпеть мама? — поднимался по ступенькам и попутно говорил Ефим.

Все как по мановению волшебной палочки обернулись.

Зачем ты пришёл? Всё только усугубится. Бедный мой Ефим.

— Саша это правда? — расширились глаза от удивления у папы.

Я была вынуждена кивнуть. Открыть рот сил не было.

— Да я его, — замахнулся, сам не пойми на кого родитель, — как он посмел тронуть мою дочку. Подлец.

— Что ты мелишь Саша? — накинулась на меня тётя, защищая своего сынка, — мой мальчик никогда бы не поднял на беззащитную девушку руку.

— Да? — разозлилась и я, — мы вчера с ним разговаривали, и оказывается, у него уже какое-то время есть девушка. Получается ваш сын, сама невинность воплоти, а мы все иуды проклятые?

Ефим поразился новым подробностям. О девушке Егора я не упоминала. Тётя Надя стыдливо опустила голову. Отец впервые за всю мою жизнь был на грани истерики.

— Вы знали, — поняла я, — вы знали и сватали меня к нему. Тётя Надя я считала вас порядочной женщиной, уважала вас, почитала, а вы… Да как вы смели спрашивать стыдно ли мне, когда сами погрязли в грязи своего Егора?

— Саш, — позвал меня Ефим медленно приближаясь, — тише оно того не стоит. Нам лучше уйти.

— Как уйти Ефим? Эта женщина на стороне своего сына тирана, а ты просишь меня мирно уйти? — не унималась я. В солнечном сплетении разгорался настоящий пожар ненависти.

— Именно так, — подтвердил парень, когда взял меня за руку, а в другую руку подхватил мою сумку, — не будем портить день.

— Надежда я прошу вас покинуть наш дом, — срывающимся голосом вмешался папа, — немедля.

Тётины глаза стали как по пять рублей, она никак не ожидала такого поворота событий.

— Но куда же я пойду Костя?

— К сыну, дочери, бывшему мужу, я не знаю. Идите, не стоит тому, кто защищает садиста, находится в нашей семье.

— Но…

— А Егор поплатится за содеянное. Я не спущу ему с рук такую дерзость. Я доверил ему дочь, а он смеет издеваться над ней, и в придачу бить, он, что вершитель судеб? Я сильно в этом сомневаюсь. — покачал осуждающе головой папа, — а я ведь вам доверял. И сыну вашему проклятому тоже. Тьфу, на вас!

— Ефим, — подалась она к сыну, — сынок.

Музыкант улыбнулся ей в последний раз, и приобняв меня повёл вниз.

Закинув сумку на заднее сиденье автомобиля, а меня, усадив на переднее сиденье, он собирался как можно скорее увезти нас подальше, но тётя Надя не позволила так быстро от себя отделаться. Женщина прибежала именно в тот момент, когда Ефим садился за руль, она крепко вцепилась в рукав его рубашки и стала плакать.

— Ефим прошу, прости меня, он ведь тоже мой сын. Вы оба.

— Я не обижен на тебя мама, — честно признался парень, — я принимаю твой выбор, и не осуждаю. Иди к Егору, ему ты понадобишься чтобы утереть сопли после того как я вернусь на сцену.

— Ефим.

— Он всю жизнь мне завидовал, а ты потакала, теперь пожинай плоды.

— Но милый мой…

— Я единственный кто поддержал тебя, когда ты ушла от отца. А ты не встала на мою сторону, когда твой сын вылил на нас с Сашей ушат говна. — Всё это музыкант говорил совершенно спокойно и без эмоционально, но внутри него разгорался точно такой же огонь, как и у меня, но я молчала, слушая оправдание женщины. — Я прощу тебя мам, не могу не простить. Другой матери у меня никогда не будет. Но сейчас я хочу быть только с Сашей. Никто из семьи не сможет мне помочь пережить весь этот бред.

— Сынок, — прохрипела тётя Надя, а Ефим прямо перед её носом захлопнул дверь автомобиля.

Он включил зажигание, и мы сорвались с места. Я видела, как он напряжён, как мышцы его перекатываются под кожей, но молчала, боялась сделать хуже. Руки парня крепко держали руль, из-за разгорячённости я думала, он вдарит по газам, ждала, но Ефим вёл автомобиль ровно на той скорости, на которой положено.

Мы долго катались по улицам города. В основном молча. Ефим потихоньку приходил в норму, и затормозил у набережной. Накрыл лицо ладонями и просидел так минут пять. Я заволновалась, и положила ладонь ему на плечо. Он отреагировал весьма спокойно, на лице парня отразилась вселенская усталость.

— Всё в порядке? — склонив голову, спросила я.

— Вполне, — жизнерадостно отозвался Ефим.

— Ну, хватит, — погладила я его по волосам, они были всё такие же приятные, — перестань притворяться. Уж при мне-то можно немного расслабиться.

— Правда? — опустил он голову на руль, — я забыл, как испытывать эмоции, не скрывая. В душе всё горит, а на лице либо улыбка, либо равнодушие. Это плохо?

— Иногда надо давать себе разрядку. Как долго ты ещё продержишься на иллюзорном веселье?

— Не знаю, — выдохнул Ефим, — я хочу спокойствия. Хочу закрыться ото всех и просто ни о чём не думать.

— Закрываться тоже не вариант Ефим, — продолжала я гладить его, — я закрылась и чем всё кончилось? Итог: провальный. Лучше выскажись, поплачь, посмейся, поругайся.

— Не хочу ничего.

Меня поглотила грусть, и я прильнула к его плечу, положив на неё голову. Хотелось забрать всю боль и усталость Ефима себе. Либо же разделить её поровну, тогда ему станет легче.

Не знаю, сколько мы так просидели, но Ефим очнулся первым. Он снова стал обычным, улыбался и не показывал что что-то не так.

— Ты хочешь мороженного?

— Ефим…

— Кстати, помнишь, я просил тебя называть меня просто Фим, почему ты меня так и ни разу не назвала? — задал он весьма странный во всей нашей ситуации вопрос.

Понятия не имею.

Я пожала плечами.

— Мне нравится, как ты произносишь моё имя малышка, продолжай.

— А меня бесят прозвища, которыми ты меня нарекаешь, — высказалась и я.

— О как. А я даже не задумывался. Тогда как мне к тебе обращаться? — стал серьёзнее он.

Я подумала хорошенько и не нашла ничего лучше как позволить ему продолжить делать это. Иначе у нас кончатся споры, а я их так полюбила.

Мы вышли из автомобиля, купив мороженное отправились на берег реки. Долго стояли обвиваемые тёплым ветром. Когда устали стоять нашли беседку и продолжили наблюдать за водой оттуда. Время шло, и с каждой пройденной минутой сердце моё пронзала всё новая и новая стрела отчаяния. Так не хотелось расставаться. Весь день мы провели в объятиях друг друга. Я сама полезла к Ефиму, а он не стал сопротивляться. А пальцы наши были переплетены.

Я люблю тебя.

Хотелось сказать, но слова никак не хотели вылетать из уст. Так больно осознавать, что мы увидимся не скоро. А я уже заранее по нему скучаю. Он заряжал меня позитивом, да мы много переругивались, но всё это было в шутку, и мы оба это понимали. Как я без его оптимизма проживу хоть день?

С глаз скатилась слеза.

Чёрт, он не любит когда девушки плачут, но как мне заставить себя успокоиться? Я всхлипнула.

— Прости, — прошептала я, боясь нарушить нашу тишину.

— Не глупи, плачь, если хочется. — Поцеловал он меня в макушку. — Пожалуй, твои слёзы я люблю больше всего на свете, ведь они всегда искренние.

Я тихо рассмеялась.

— Сашуль, у меня есть кое-что для тебя, — отпрянул от меня Ефим, и сразу стало холодно.

— Ты куда? — горестно спросила я, когда парень поднялся и зашёл мне за спину.

— Подними свои невероятно привлекательные волосы малышка, — попросил он, нежно убирая их с моей спины. Каждое его прикосновение к оголённым участкам кожи било меня приятными разрядами тока.

— Собрался мне на шею удавку накинуть? — пошутила я.

— Что-то вроде того, — ухмыльнулся Ефим.

Я прикрыла глаза, сконцентрировавшись только на приятных ощущениях от прикосновений. Вздрогнула, как только шеи коснулось что-то прохладное. Открыла глаза и поняла, что теперь её украшает то самое колье из белого золота с кулоном в виде скрипичного ключа.

Ефим бережно застегнул его, и вернул волосы на место. Как собственно вернулся и сам, снова обняв меня.

— Забыл вернуть, теперь оно снова у своей хозяйки, там, где и должно было всегда быть, — он подарил мне ещё один поцелуй, но теперь в шею.

— Ты очень внимателен. Это украшение, именно то чего не хватало, спасибо Ефим, — я взяла на себя смелость и поцеловала парня в край губ.

Нас прервал телефон Ефима, если бы не звонок, он обязательно поцеловал бы меня как следует и как умеет только он один.

— Ничего если я отвечу?

— Отвечай, — стало приятно, что он поинтересовался.

— Я слушаю, — не отпуская меня, стал он вести светскую беседу с неизвестным мне человеком. — Да, да, я узнал тебя. Спасибо, да дела так себе. Не волнуйся, я помню, я обещал тебе, значит, ты будешь играть в группе. Если меня завтра выгонят со сцены, я не перестану продюсировать, — Ефим с затаённой нежностью посмотрел мне в глаза и неожиданно поцеловал в нос.

Я чихнула.

Дурачок.

Он засмеялся, и тот с кем парень переговаривал, явно заподозрил что-то неладное.

— Нет, я не над тобой смеюсь, — оправдывался Ефим, — завтра я буду в Нью-Йорке и договорюсь, чтобы с тобой связались мои люди. Но придётся поехать в Москву.

— Кто это? — одними губами спросила я.

Ефим приложил указательный палец к своим губам, намекая мне на то, чтобы я помолчала.

— Отлично, тогда до скорого. Удачи Юрий, — и он, наконец, закончил разговор.

— Тот самый мальчишка? — догадалась я. Рыжий скромник с веснушками. А он прикольный. Ответственный.

— Он.

— Скоро у тебя будет собственная группа в России, да?

— Возможно, — подмигнул мне Ефим, — время поджимает. Мне скоро уже ехать в аэропорт, поехали на квартиру, заберём мои вещи.

Настроение моё потухло окончательно. Всю дорогу Ефим пытался развеселить меня, но я никак не поддавалась его обаянию. Мне было заранее тоскливо.

Мы оставили мои вещи, и забрали чемодан с вещами Ефима, и сразу же двинулись в путь. Как и обещала, я написала сообщение Аделине, но не была уверена, приедет ли она попрощаться с братом или нет. Главное мой долг был выполнен, я никого не обманула. По дороге Ефим попросил меня после отлёта, связаться с его отцом, и чтобы тот забрал автомобиль. Он не хотел, чтобы я до дома ехала на такси, и не приведи господь на маршрутке, поэтому решил оставить машину себе ещё на вечер. Он знал, что у меня есть права, и что недавно я лично привозила его на своём горбу до квартиры. По его словам вспомнил недавно, и понял, за что я перед интервью попросила поблагодарить себя.

— Почему сказал "спасибо" даже не уточнив за что? — стало интересно мне.

— Потому что я благодарен за то, что ты есть Саш, — было мне греющим сердце ответом.

В аэропорту настал черёд прощаться. Ненавижу прощания. Но стоило мне обнять парня, как к нам подбежала запыханная Аделина. Ефим не был рад встрече с ней и покосился недовольно на меня. Быстро же догадался. Я отошла от брата и сестры, оставив их наедине. Пусть поговорят, хоть и не долго. До меня доносились обрывки их разговора, но в итоге Ефим приобнял Аделину, но без особого энтузиазма, зато она в свою очередь была жуть как рада.

На прощание с Ефимом мне осталось всего две минуты, но и им я была бесконечно счастлива. Он позвал меня, и я как в последний раз подбежала к нему и обняла. Аделина оставила нас одних, чтобы не мешаться.

— Обещай, что мы расстаёмся на чуть-чуть, ты прав ещё пять лет я не выдержу, — слёзно просила я.

— Всё наладится маленькая моя, мы будем счастливы. Потому как я не собираюсь делить тебя ни с кем другим, — улыбнулся мне Ефим.

Он посмотрел на мои губы, но не осмеливался коснуться их первым, тогда я взяла инициативу в свои руки и, запустив пальцы в его волосы, стала с упоением целовать парня. Это был поцелуй — отчаяние, поцелуй — признание, поцелуй — прощание.

Он первый остановился, и не говоря ни слова больше, развернулся и пошёл на встречу прежней жизни.

Я ещё долго бродила по аэропорту и ждала, вдруг он вернётся и заберёт меня с собой, но ничего не происходило.

Подари мне минуту твоей жизни,

Я растворюсь в ней, думая о нас.

Один поцелуй, между нами искры,

Будоражившие чувства, мысли.

Без твоей нежной улыбки,

Окутан я жаром желания.

Заполнено сердце криком,

Сотканной паутиной огня.

Руки твои самые нежные,

Помыслы самые искренние.

Прикоснувшись к моей душе,

Ты сделала мне мягкое туше.

На инструменте под названием жизнь,

Ты просишь меня часто "держись".

Раскрывая свои крылья, лечу,

Я к тебе, я к тебе одной хочу.

Твоё сопрано ко мне устремилось,

Мой тембр тебя коснулся.

Ты моё пение, вдохновение,

Без тебя, получается, не жил я и дня.

Глава 28

Зависть и раскаяние

С раннего детства Егор завидовал своему брату близнецу Ефиму. С чего всё началось? Он и сам мог ответить с трудом. Из-за чего обычно ссорятся дети? Не поделили конфетку, один нечаянно сломал игрушку другого, ревность к родительской любви, проявляемой к брату больше. Факторов много, но всегда есть выбор. Можно жить и обижаться бесконечно, а можно забить на всё и стараться просто быть лучше всех. Егор не хотел стараться для себя, ему всегда было важно внимание со стороны родителей, их одобрение, похвала. В отличие от Ефима, который шёл к цели, не взирая ни на что и ни на кого, Егору необходимо было быть важным. Его всегда все были обязаны замечать первее брата близнеца, и обязательно порадовать лестью. К сожалению не всегда наши желания совпадают с реальностью.

Не делая ничего, Егор ждал безоговорочного признания, как со стороны взрослых, так и со стороны сверстников, однако оно так не работало. Грубя общим с Ефимом друзьям, обижая младшую сестрёнку Аделину, Егор нажил себе кучу неприятелей. Несправедливое отношение к Ефиму создало у мальчишек из их общей компании неприязнь к Егору. Они постоянно допрашивали тогда ещё школьника, в чём дело, и почему браться просто не могут жить дружно? Сколько бы не искал ответа Егор не мог найти и привести разумные аргументы для них, поэтому стал изгоем. Ефим отдалился настолько, что даже здороваться при встрече в школе перестал, а дома так и вовсе не замечал. Их некогда общие приятели стали поступать зеркально своему лидеру. Подобное заставило Егора обозлиться ещё сильнее, и зависть, ранее проявляемая в мелочах переросла во что-то покрупнее.

Если Ефим всегда мог легко найти себе новых знакомых и друзей, то Егору так с коммуникацией не повезло. Его другом до сегодняшних дней оставалась одна мама. Надя как могла, поддерживала сына, и во всем потакала, таким образом, вызвав у парня в будущем полнейшее ощущение безнаказанности.

В очередной раз, подравшись с Ефимом в школе, Егор нажаловался матери, что первым начал брат, и она поверила. Ефиму не разрешили выходить из дома неделю, он не мог общаться с друзьями, кроме разве что в школе. Егор ликовал, он чувствовал себя победителем. Нелюбимый братец сидит в комнате и учит уроки, когда как он мог пойти куда угодно. Проблема состояла лишь в том, что идти некуда, да и не к кому. Похожие наказания происходили ещё пару раз, с подачи Егора, он сам провоцировал брата близнеца, а тот не в силах терпеть несправедливость отвечал кулаками. Чуть позже Ефим смекнул, что ведётся на уловки Егора, и перестал контактировать с тем совсем. Егора такой расклад не устраивал, и он принялся преследовать брата. Всё прекратилось, когда Егора к себе позвал отец на серьёзный разговор.

— Скажи мне ты мужчина Егор? — спросил его папа самым обычным тоном, но мальчишка чувствовал, что ничем хорошим разговор не кончится.

— Мужчина, — уверенно воскликнул школьник, — что Ефим тебе жаловался на меня? Он всё врёт!

Олег Денисович отрицательно покачал головой. На самом деле как бы там не думал Егор, Ефим до последнего отмалчивался, и не сдавал его. Отец сам догадался что, что-то не так, наблюдая за своими сыновьями. Да и постоянные наказания жены в сторону Ефима его порядком взволновали. Не может же быть, так что в драке виновен только один. По крайней мере, не в той в которой парни отбиваются друг от друга.

— Егор не подходи к нему, не провоцируй, — попал в самую цель отец семейства Кравцовых, — Ефим уступает тебе, и ты иди ему на встречу. Как-никак он твой старший брат.

— Всего на две минуты, — недовольно заметил мальчик, его всегда раздражало, когда кто-то упоминает эти глупые подробности. Младшим он себя не считал.

— Дело не в возрасте, а если и в нём, то будь благоразумнее брата в таком случае.

— Не хочу с ним дружить. Он не заслуживает.

— Егор, ну разве так можно? У вас ведь должна быть такая связь, вы близнецы, — наставительно говорил Олег Денисович.

— Это он на меня похож, а не я на него.

— Дорогой сынок вы похожи друг на друга и неважно кто в этой игре выйдет первым. Вы братья и этого никогда не изменить.

— Я не хочу такого брата, я не люблю его, — надул губы Егор, и на глаза его стали наворачиваться слёзы. — Ты всегда любил Ефима больше чем меня. Ты меня не любишь!

Из глаз мальчонки градом полились слёзы, он всегда понимал, как и где лучше пустить их в ход, чтобы люди окружавшие пожалели, испытали чувство вины.

— Ну же сынок, — попытался обнять его отец, но ребёнок выскользнул из его рук, и убежал, рыдая на весь дом к себе в комнату.

Надежда услышала как Егор плакал и учинила мужу скандал, стала обвинять его в казалось бы, глупости — мол, он любит Ефима больше чем Егора, и постоянно встаёт на его сторону. В голове Надежды так же происходили изменения, она стала подозревать мужа в изменах, хотя тех тогда не наблюдалось. Женщина убеждала себя во всём самом плохом, муж изменяет и выделяет Ефима среди остальных детей, и вообще он виноват во всех земных грехах.

Егор обожал, когда мама защищала его столь упорно, и улыбался от каждого вздрагивания Ефима и совсем тогда ещё малышки Аделины, которая тоже предала его. Да-да, пятилетний ребенок, по мнению десятилетнего Егора вполне способен на искреннее предательство. Если так подумать все кто был не согласен с Егором, автоматически попадали в презираемую касту предателей.

Когда в двенадцать лет у Ефима появилось хобби играть на пианино, Егор тоже захотел им заниматься. В итоге он как обычно не сумел достичь лучшего результата за пару занятий, когда как его брат ловил всё на лету. Ефима прямо-таки окутала музыкальная среда. Все родственники, которых было великое множество, пророчили мальчику светлое музыкальное будущее, а вот о Егоре говорили весьма редко, и всегда единственной кто упоминала его, оставалась мама. Он злился, не хотел учиться, и злился на себя, потом в голове его переключался рычажок и он понимал, что виноват-то во всём Ефим. Именно так оно и работает. Не нужно стараться, не нужно ничего делать, чтобы быть востребованным, просто, если у твоего врага всё отлично, получается, значит, он виновен в твоих неурядицах. Не ты! Это стало его девизом по жизни. Ефим хорошо сдал экзамены, Егор на тройки, Ефим стал ходить на вокал, Егор сидел дома и смотрел телевизор, один делал всё для своего будущего, другой ничего. И каждый раз, когда хвалили Ефима, Егор ставил под сомнение его деятельность. Зависть сжирала парня заживо.

Молчаливая война Егора с братом могла продолжаться и дальше, но случился развод родителей. В итоге страхи Надежды оправдались спустя шесть лет, и Олег Денисович нашёл себе молодую особу, которая по его словам не съедает ему мозг каждый день. Отлучаться от безбедной жизни и лишать себя привилегий Егор не стал, хотя мать и завала его с собой. Аделину она сразу оставила с бывшим мужем, она боялась, что не справится с воспитанием, ибо идти ей особо было на тот момент некуда. Когда женщина переступила порог дома, где они с мужем прожили семнадцать лет, за ней вдруг увязался Ефим.

— Я не брошу тебя одну мам, — услышал тогда разозлившейся Егор, — папа сильный он справится без меня, а тебе нужна крепкая мужская рука.

С каким же уважением тогда на Ефима посмотрел Олег Денисович. Он предлагал бывшей жене купить квартиру или снять её, но та показала свою ненужную гордость и ушла к сводной сестре, в дом семьи, где её никогда не любили.

Егору впервые в жизни захотелось ударить отца за тот проклятый взгляд. Как он посмел смотреть на кого-то кроме него такими глазами? Все должны уважать только Егора.

На какое-то время у Егора с матерью отношения прервались. Она благодарная Ефиму стала больше уделять тому внимания, и попросила Олега Денисовича помочь парню осуществить давнюю мечту уехать в штаты. Что Егора так же бесило. Он тоже хочет уехать, не потому что реально горит чем-то подобным, просто Ефим ведь мечтает, и чем Егор хуже?

Жизнь стала приятнее без постоянного присутствия брата выскочки. С сестрой у них так и не получалось наладить контакт, но Егор особо не расстраивался. Чёрная зависть вернулась на свою исходную позицию лидерства, когда Егор встретил Сашу. Она казалась ему симпатичной и милой, и шестнадцатилетний юноша был не против с ней пообщаться. Проблема состояла в его природной скромности. Он не мог ни с того ни сего начать диалог. Вдруг она подумает, что он навязывается? Но получилось так что и сама Саша оказалась довольно податливой личностью, и поняв это Егор стал наседать на девушку.

Узнав о её чувствах к Ефиму, Егор взбесился. Он случайно увидел, как они ворковали возле школы, и брат делал с ней недвусмысленные движение. Он постоянно трогал её волосы, забирая их за ухо, обнимал и даже собирался поцеловать в щёку, благо Саша не далась, иначе бы Егор убил бы их на месте. И неважно, что они тогда были всего лишь хорошими знакомыми. Саша обязана была радоваться каждой встречи с ним с Егором, а не флиртовать с его недоумком братом.

Полностью ощутив свою власть над девушкой слабее его как физически, так и характером он стал помыкать ею. Предложил встречаться, знал, что Ефим по каким-то неведомым причинам отталкивает девчонку и воспользовался моментом. Понимал, что она обязательно захочет отомстить Ефиму, люди все мстительные по натуре, она не устоит. Сначала он собирался играть роль влюбленного, но вышло, так что парень действительно не устоял и полюбил Сашу, своей какой-то непонятной любовью, но полюбил.

После отъезда Ефима, следующие пять лет Егор жил ради себя и своих удовольствий. У него больше не было соперников на горизонте, а значит Саша полностью его, парень был полностью уверен в своей победе над братом. Отец доверил ему после университета должность в компании, и казалось бы, живи и радуйся. Он знал о том, что Ефим стал новой личностью исполняющей на зарубежной эстраде популярные хиты, но раздражался редко. Подумаешь, он где-то там далеко от семьи, все они рядом с ним, эту иллюзию он поддерживал долгие годы. Порой он замечал, как Саша листает в интернете новости об Обероне и сильно злился. Но изображая перед ней рыцаря, после он шёл бил до потери сознания грушу, представляя на её месте ненавистного брата.

Агрессивная зависть и лютая ненависть вернулись, когда Ефим соизволил навестить семью, приехав на родину в отпуск. Вся ситуация выходила из-под контроля, Саша смотрела только на Ефима, её мир сконцентрировался лишь на музыканте, а Егор отошёл далеко на второй план. Его главная роль в её жизни подходила к концу, и он понимал это, хоть и отрицал.

Не проходило и дня, чтобы он не думал где Саша? Чем она сейчас занимается? С кем? Отец девушки Константин Анатольевич проболтался ему, что Сашенька пошла на фестиваль мёда с Ефимом. Всё это преподносилось как шутка, мировая звезда решилась пройтись по аллее былой жизни. В тот вечер Егор впервые изменил Саше со своей ассистенткой Викой. Та давно увивалась за ним, и намекала на интимную близость. Всё что он потом скажет Александре, о том, что у него давно есть девушка и она лучше её, ложь. Лучше Саши он не встречал. Вика оказалась непростой, она явно охотилась за богатеньким Буратино, чтобы женить его на себе. Егор себя таковым не считал, и мигом прекратил всякое общение с девушкой, уволив её буквально через пару дней.

Чтобы узнать своего врага получше Егор отважился обмануть родную сестру. Как-то давно по-пьяному она заявила, что хочет воссоединить братьев, и Егор зацепился за мысль. Он пригласил её на ужин к себе домой с намерением воплотить её мечту в реальность.

— Я хочу помириться с Ефимом, — сказал он тогда Аделине. — Понимаю, много воды утекло, но мы уже не дети, нам пора очнуться, и перестать сторониться друг друга.

— Ты прав, — оживилась Аделина. — Чем я могу помочь?

— Для начала, ты ведь мне доверяешь?

— Я стараюсь, — не уверенно опустила глаза девушка, — у нас много проблем было в прошлом, но я постараюсь Егор.

— Хорошо сестрёнка, — взял он её за руки, — давай вместе придумаем план как бы нам встретиться с Ефимом.

— Я могу устроить вам встречу.

— Я "за", — улыбнулся парень, — но только не говори ничего Александре. Я не хочу её видеть, — слукавил Егор, — мы расстались.

— Как?

— Из-за… — Егор давно подозревал, что первым мужчиной у Саши был Ефим, и просто вывалил первое, что пришло ему на ум, авось никто проверять не станет. — Из-за измены.

Аделина поражённая услышанным прикрыла рот рукой.

— Так ты знаешь?

Глаза парня загорелись пожаром злости, но он сдержался, ему ещё нужно докопаться до истины.

— Егор это же было так давно, может вам не стоит так резко всё заканчивать? — стала поддерживать его сестра, он оценил заботу, — да и Ефим тогда улетал на следующий день, они могли вообще больше никогда не увидеться.

Теперь Егор знал точный момент измены Саши, и не важно, что тогда она сама сказала ему что запуталась и ей нужно время. Да у них был перерыв в общении, но она не должна была изменять ему таким наглым образом, а потом как ни в чём не бывало принимать ухаживания.

— Чего я ещё не знаю? — закипал парень, ему неимоверно хотелось убить всех в радиусе километра, а лучше брата и проклятую изменщицу Сашеньку.

— Не поняла? — глаза девушки испуганно блеснули.

— Чего ты не поняла дура? — схватил он за шкирку Аделину и повёл на выход, — вы всё скрывали от меня. Вы твари. Ты, твой любимый братец и эта потаскуха.

— Егор подожди, — стала вырываться перепуганная Аделина, — ты что делаешь? Отпусти мне больно.

— Тебе больно? — выкинул он сестру на лестничную клетку, — а мне как будто приятно. Вы все предатели. Мир словно вертится вокруг Ефима. Все любят его, все его хотят, но этого ему оказалось мало. Он решил заделаться звездой вселенной.

Девушка пыталась что-то доказывать ему, но он не стал слушать, закрыл перед ней дверь и собравшись, как и обычно пошёл в зал утолить свою жажду драк.

Егор долго думал, много размышлял, и сначала поговорил с Ефимом, дав тому выбор, но поняв, что толку с него нет, решил открыть все карты Александре. Когда девушка сошла с ума, и отказалась ото всех его предложений, Егор потерял контроль и впервые ударил Сашу. Потом он напился, коря себя за содеянное, но этого она никогда уже не узнает. Она впервые за все пять лет отношений стала ему перечить, такого стерпеть Егор не смог. Он привык, что все ему потакают, все на его стороне, и парень даже подумать не мог, что с приездом Ефима что-то могло поменяться.

Долго просидев в одном из клубов города, Егору предложили "расслабиться" и он не отказался. На самом деле это было его решением. После ссор с Сашей, происходивших не так часто или из-за проблем на работе и слишком требовательного отца Егор позволял себе принимать наркотики. Именно под воздействием неких веществ он и позвонил одному своему знакомому журналисту. Передал информацию об Обероне и на следующий день её вынесли на свет. Егор пожалел, он, конечно, завидовал брату и его карьере, но ломать жизнь человеку это уже совсем другое дело.

Потом на него навалилось слишком многое. Для начала отец. Он понизил его в должности до штатного сотрудника, и понятное дело деньги, поступающие на счёт Егора, резко уменьшились. Следом мать стала давить, но не в плане "ты не прав, извинись" а в плане, что Саша та ещё шалава, и её нужно наказать. Сама Александра явилась к нему ради защиты своего любимого музыканта, тоже причинило ему ущерба. Он сорвался. Во второй раз опубликованные новости он отправил на трезвую голову.

Всё кончено. Карьера Оберона, скорее всего, рухнет, Саша никогда не будет с ним из-за случившегося по его вине, а отец и сестра вовсе перестали общаться с ним. Оставалась одна мать. Сидя на диване в своей квартире Егор пил виски и был довольно пьян. Он посчитал что вечер, и можно расслабиться. Парень достал из кармана дорогой сотовый телефон и набрал номер матери. Он был опустошён. Он выиграл сражение, но проиграл войну.

— Мама, — простонал он в трубку, когда она ответила, — мне так плохо. Я сделал что-то поистине ужасное. Прости меня, пожалуйста.

— Не звони мне больше Егор, — всхлипывая, ответила ему мать, — я так тебе доверяла, а ты отобрал у меня сына. Ефим даже разговаривать со мной не стал. Он ненавидит меня.

Егор усмехнулся. Теперь ему стало понятно, от кого он перенял черту характера, в которой ты обвиняешь всех кроме себя самого.

— Значит так? И во всём виноват естественно я один? — устало поинтересовался парень с улыбкой на лице.

— Прощай! — послышались пронзительные гудки.

Стоило ему отбросить телефон, как тот зазвонил. На короткий миг Егор понадеялся, что мама передумала. Как бы она не обидела его, он всё равно любил её. Но его постигло разочарование. Звонила сестра.

— А этой что нужно? — прошептал он и ответил, — слушаю Аделина.

— Слушай братик, слушай внимательно и запоминай. У тебя ничего не получится. Ефим улетел в Нью-Йорк, и он обязательно вернёт доверие поклонников. Ты не уничтожишь хорошую часть себя. Гори в котле, который ты сам и заварил, — было ему горячим приветствием от сестры.

— Спасибо за пожелание, — ухмыльнулся он, отпив виски, — ещё будут?

— Какая же ты сволочь, я поверила тебе, а ты воспользовался мной и вышвырнул. Вот она разница Егор, между тобой и Ефимом. Он бы никогда так не поступил. Ты лицемерный и гнилой человек.

— Я знаю Аделина, — согласился Егор, — ты меня не удивила.

— Я ошиблась в тебе, и Саша ошиблась. Ты ведь нас обоих поймал на тоске по Ефиму. — Сделала последний выстрел девушка. — По тебе бы никто и никогда бы не скучал.

Снова гудки. Рука парня медленно упала на диван, а рядом с ней прилёг и телефон. По щеке Егора скатилась одинокая слеза, такая же, как и он сам. Стерев её, он снова взял телефон и набрал номер журналиста, с помощью которого он разрушал карьеру брата близнеца.

— Да Егор, новые подробности? — заговорщицки произнес тот.

— Сделай опровержение. Я опорочил брата. Пусть будет яркий заголовок и моё фото, добавь, что я завидовал ему всю жизнь, и решил рассчитаться таким грязным спрсобом, — теперь Егор скинул первым.

Он опустил голову на спинку дивана и прикрыл глаза, из которых всё так же лились слёзы сожаления.

Через пару дней на всех новостных интернет ресурсах была опубликована новость с громким заголовком — "Брат опорочил брата из-за зависти. Оберон оказался жертвой собственного брата близнеца".

Я признал свою вину,

За неё должен поплатиться,

Ты мой брат, ты наяву,

А я дал тебе разбиться.

Зависть не щадит никого,

С ней сложно бороться.

Я постараюсь спасти одного, -

Человека под солнцем.

Виноватых всегда двое,

Простив, я дождусь прощенья.

Среди людей нет никого,

Кто не ошибался,

Не тонул в невезеньях.

В трудные дни я всегда рядом,

Обниму брата, скажу ему одним взглядом:

Ты прощён, я прощён,

Давай вместе эту жизнь проживём.

Глава 29

Семейная драма

Всю ночь я думала о Ефиме. Как он добрался? Всё ли в порядке? И как он в принципе собирается исправлять ошибки брата? Мне хотелось позвонить ему и поговорить обо всём. Того дня что парень мне посвятил, оказалось мизерно мало. Под утро я благополучно уснула. Снов мне не снилось, я настолько вымоталась морально, что видимо мой мозг, посчитал, что сегодня меня можно оставить в покое. Зато кое-кто другой решил разбудить меня ни свет ни заря. На самом деле на часах было уже двенадцать часов, обед. Телефон противно загудел под подушкой, и мне пришлось разлепить глаза, в которые будто песок насыпали. Увидев на экране "мама", я взбодрилась. Она редко звонила просто так, а с учётом нашей ссоры, значит, реально произошло что-то невероятное, раз она первая удостоила меня своей чести.

Нехотя, но я ответила. Что поделаешь, как бы там не было она моя мама, да и мало ли что могло приключится. Я хоть и в натянутых отношениях с роднёй, но всё же переживаю за их здоровье.

— Ты где? — было мне вместо тёплого утреннего (упс, обеденного же) приветствия. — Где тебя носит, чёрт подери? Только не говори мне, что ты ночуешь в мусорном баке.

В какой реальности она живёт? Мы не в американском подростковом сериале, где все герои максималисты, и возводят всё в неадекватный абсолют.

— Я пока до такого не докатилась, не заставляй свои нервные клетки страдать, они не восстанавливаются, — сонно заверила её, что я не конченная.

— Включила умницу, завязывай дочка, — шикнула на меня она, и я прямо почувствовала её недовольство через телефон, могла даже представить воочию. — Возвращайся. Бунт дело хорошее, но в твоём случае бесполезное.

— Мама моё решение не бунт, — постаралась я не зевать, хотя зевота так и лезла наружу. Если мама услышит, достанет меня, где бы, я не находилась. — Я хочу жить самостоятельно.

— А больше ты ничего не хочешь? — иронично спросила она усмехнувшись.

Она не верит в меня. Ничего я заставлю поверить.

— Ничего.

— Не смей мне дерзить, от кого научилась? От Емели? Ой, я ему в рожу плюну при первой же возможности. Окаянный, сумел-таки вселить в тебя дух западных придурков. Вот же, знала ведь что опасный он малый, надо было быть настойчивее.

— Чего ты от меня хочешь? — всё же не удержавшись, я зевнула, и стала ждать материнских наставлений, мол, я совсем её не уважаю.

— Приезжай сегодня домой на ужин, всё обсудим и тогда примем взрослое взвешенное решение, а не то, что приняла ты. Посмешище, — фыркнула она, и мне захотелось сбросить звонок. Ещё и высмеивает.

— С таким отношением я никуда не поеду, — показала я характер, нечего считать меня пылью, я покажу ей, что её дочь. От осинки не рождаются апельсинки. — Ты позвонила мне, чтобы как обычно унизить? Показать, что я недостойна, ходить по Земле и дышать одним с тобой воздухом? Ты хоть раз спросила меня, чего я действительно хочу? Нет! Зато смеешь приказывать являться по первому зову. Я тебе не собака, на свист не откликаюсь.

Мама замолчала, видимо придумывала, как получше меня к себе расположить, чтобы я всё-таки приехала. Значит, дело важное, мама обычно стелиться не любит.

— Ты приедешь домой, мы сядем за стол поужинать и обсудим всё, что случилось за эти десять дней. Саша, ты сильно поменялась и мы с отцом тебя не понимаем. Приезжай и объясни по-человечески, — смягчилась она, но я чувствовала фальшь. Наверняка мама сидит, и произносит каждое слово с кривым лицом.

Я приложила ладонь ко лбу, не потому что болела голова, а просто не понимая смысла разговора если соглашусь и приеду. Я всё решила, ничего менять не собиралась, и на меня по-прежнему давили.

— Саша, — позвала мама, — я хочу извиниться перед тобой, приезжай.

Я сглотнула. Это точно говорит моя мама, не пришелец, управляющий её разумом? Ни за что не поверю, что она так просто может принять и понять меня. С её стороны подобное можно рассчитывать как поражение, а проигрывать она никогда не умела. Как-то давно, когда мама ещё не имела своей должности в фирме, на это место претендовала другая женщина. И на голосовании между ней и её соперницей выбрали не маму, она сорвалась с цепи. Стала придумывать всяческие подставы бедняжке, невзначай унижать её, и в итоге та сдалась под напором. Женщиной та была мягкой и не умеющей бороться до победного конца как мама. И вот уже одиннадцать лет как она занимает почётное место, которое так упорно отвоёвывала.

Поразмыслив, я пришла к выводу, что ничего не потеряю, если поговорю с роднёй. Они всё равно не смогут переубедить, дам им иллюзию, что есть шанс, иначе она от меня не отстанет.

— Почему ты замолчала? — всё ещё была на связи мама. Она умела ждать и терпеть когда ей выгодно.

— Хорошо, к скольким я должна приехать? — вроде как сдалась я, и голос матери как по волшебству изменился. Она стала слишком приветливой, знающий человек как я сразу заподозрит неладное.

Она назвала мне время, и мы распрощались. Оставшийся день я провалялась в постели, то засыпая, то просыпаясь. После полудня телефон мой снова ожил. На этот раз звонил неизвестный мне номер. Появилось желание проигнорировать и продолжить своё путешествие в мир снов, но тот, кто звонил, не сдавался просто так. Я психанула и ответила. Если мне как обычно названивают из лжебанка, я им устрою. Достали со своими бестолковыми кредитами, я, что похожа на ту, которая берёт их у первого попавшегося банка? Но стоило мне услышать мужской знакомый голос, как я сразу перестала злиться. Он явно не успел бы устроиться работать в банк.

— Привет, ты уже проснулась? — первым делом спросил Ефим, а названивал мне именно он.

Отвечать на глупый вопрос я не стала, кто спит в четыре дня? Ладно, хорошо, я спала, но это исключение, тяжёлые деньки не так-то просто пережить.

— Уже прилетел? Как прошёл полёт? Ты почему звонишь с неизвестного? Что с твоим номером телефона? — Закидала я его вопросами, мне было интересно абсолютно всё. За это недолгое время я сильно по нему соскучилась.

— Сашуль помедленнее, я уже забыл твой первый вопрос. Давай сначала? — отшутился парень, — о'кей, я прилетел в Нью-Йорк, хорошенько отдохнул, а утром выяснилось, что на мой номер стали названивать тысячи незнакомых номеров. Пришлось поменять сим-карту, вот звоню с временного номера.

— Проклятый Егор, — выругалась я, — всё по его милости. Теперь тебя ещё и таким способом доставать станут. Встреть я его, задушила бы на месте.

— Ну-ну, притормози мелкая, не гони коней, — стал он успокаивать мой разбушевавшийся нрав, каким-то странным и совершенно не действенным методом, — не думай о нём. Ты меня поняла?

— Не собиралась я о нём думать, он не пуп Земли.

— Вот и ладненько, что ж, я позвонил спросить у тебя как ты? Всё в порядке? Знаю-знаю, прошло всего несколько часов, и я веду себя странно названивая просто чтобы услышать твой голос, и всё же… Удовлетвори моё любопытство, — он то оправдывался, то шутил.

— У меня ровным счётом ничего не произошло, я отдыхала, — ставить его в известность, что иду вечером на ужин к маме не стала, всё потом, — и я тоже счастлива, услышать твой голос.

— Счастлива? Правда?

— Конечно, что тут удивительного?

— Я просто… — он замолчал, из телефона послышалось, что ему кто-то что-то говорил на английском языке и Ефим внимательно слушал, когда вернулся, извинился, — мне пора уходить. Я перезвоню позже.

Так резко мы никогда не прощались, и мне стало даже как-то грустно. Теперь у Ефима появится куча работы, и он забудет обо мне как о сне. Настроение поползло вниз.

В подавленном состоянии я стала одеваться. Обещала маме приехать, значит выполню. Поговорим по-хорошему и разойдёмся. Для обычного семейного ужина, я не стала одеваться как царевна, идущая на аудиенцию к матушке и батюшке, надела самые обычные джинсы и футболку. Хотя уверена, мама не оценит мой выбор. Да чего уж там она никогда ничего во мне не ценила, так что очередное порицание меня не пугает.

Вызвав такси, мне пришлось долго его дожидаться. В городе откуда-то взялись огромные пробки, из-за которых никто ничего не успевал сделать. Когда я садилась в жёлтое авто, каким же было моё удивление, когда за рулём его сидел никто иной, как тот самый дядюшка с усами. Водитель, довозивший нас с Ефимом до его квартиры и объяснявший парню каким мужем нужно быть, чтобы жена ценила. Увидев меня в зеркале, мужчина приободрился и улыбнулся самой жизнерадостной улыбкой, которую я когда-либо видела.

— Здравствуйте девушка, а я вас помню, — подмигнул он, и завёл автомобиль, мы стали выезжать из двора.

— Здравствуйте, я вас тоже, — улыбнулась я в ответ, но не думаю, что наши улыбки можно ставить в сравнение.

— Вы тогда ещё с мужем ехали у меня на заднем сиденье.

Да с мужем. Эх, хорошее было время.

— Да-да, — не стала я отрицать. Раз уж Ефим соврал тогда, буду врать за него до конца.

— Ой, как приятно снова с вами пересечься, а где же ваш благоверный? — озадачился мужчина с усами.

— Уехал, — с тоской поведала я.

— Бросил что ли вас? Негодяй.

— Нет, не бросил. Мы просто временно не можем видеться, — оправдывала я парня, — у него работа на другом континенте.

— Это как? — не понял таксист.

Видимо он не знает что такое континент.

— Он работает в Америке. — Точнее пояснила я.

— Ну, ничего ж себе. Каков крутой малый, а тебя чего с собой не взял? Нехорошо мужу и жене раздельно жить. Так ведь и отдалиться можно, потом развод и всё пиши, пропало. Время потраченное зря. Ты его проинформируй, парни в наше время слабо понимают, как нужно поступать, — осуждал он поступок Ефима, — если бы моя Любка укатила работать за бугор, я бы немедля ринулся за ней. Куда она — туда и я.

"Куда она — туда и я" — отпечаталось в моём сознании. Должна ли я поступить, так как говорит этот малознакомый, но явно опытный мужчина? Молодёжь часто не слушается старших, но порой они выдают действительно нужные вещи. И я согласна с таксистом.

"Куда он — туда и я", — что если сделать это своим девизом? Думаю, выйдет великолепно.

— Спасибо вам, — с благодарностью улыбнулась я советчику, и не могла прекратить делать это. Сердце забилось в новом ритме — ритме, обещающем новою встречу, теперь-то я точно не отступлюсь, никогда.

— Значит, я попал в цель?

— Именно так, ваши слова сподвигнули меня к новому и чему-то неизведанному. Может опасному, но такому притягательному.

— Тогда рад помочь миледи, — сделал жест водитель, будто бы снимает передо мной шляпу. Я посмеялась. Такой милый дядюшка.

До дома мы доехали не за сорок минут, как обычно это было. Из-за всё тех же пробок я опоздала на целый час. Интересно мама уже приготовила для меня виселицу? Не смею сомневаться, так оно, скорее всего и есть.

— Хорошего вечера девушка, — на прощание бросил таксист, — и следуйте своим мечтам, они обязательно приведут вас туда, куда вы желали всегда.

— Желаю и вам того же, — помахала я рукой мужчине с усами, и тот посигналив мне на прощание поехал дальше выполнять свою работу.

Направляясь к дому, я чувствовала внутри себя лёгкую тревогу, но одновременно с ней приходила какая-то до сели мне неведомая смелость. Я сама распоряжаюсь своей жизнью, и мама мне не указ. Пусть всё пройдёт хорошо, и мы не поссоримся. А если так уж произойдёт, значит, надо. Когда-нибудь всё образумится, и мы сможем общаться как нормальные мать и дочь.

Остановившись, я задумалась — а нужно ли стучаться в дверь своего родного дома? Не будет ли это казаться странным? Выдохнув, я сама открыла дверь и вошла внутрь. Меня никто не встретил. Что же хорошее начало. Пройдя в гостиную, где мама обычно любила накрывать стол, я встретила сидящего за ним папу и тётю Надю.

Что она здесь делает? — первым пришло на ум. Я же не свихнулась, точно запомнила, как отец выгнал женщину, и как та слёзно просила Ефима её простить. Неужели погода опять поменялась? А может это какой-то хитрый план мамы?

К слову мама явилась, не успела я поздороваться с двумя членами семьи, и не одна, рядом с ней шествовал Егор.

Да она издевается. Я собиралась всё бросить и молча уйти, но парень не дал мне сделать этого, перекрыв выход из гостиной собой.

— Александра нам нужно всем поговорить, не покидай нас так рано, — не уловила я, точно требовал он или просил. Да и плевать мне, ненавижу подонка.

— Точно, "этот", — одними глазами показала она на Егора, — попросил дать ему возможность оправдаться. Я великодушно разрешила.

— Мне не нужны оправдания, я просто хочу уйти, — взъерепенилась я. Находиться и дышать одним воздухом с этим мерзавцем сродни адовой пытки.

— Сашенька, — поднялся со своего места отец, он тоже переживал, я видела как глаза его то и дело опускались, — всего полчасика? Дай Егору объясниться.

Я метнула косой взгляд на человека без зазрения совести испортившего жизнь Ефиму, и не могла понять, для чего теперь, когда всё уже сделано, оправдываться? Тяжело оставаться плохим парнем в глазах других людей? Привык, когда всё контролирует, в том числе и меня? Не дождётся моего прощения, никогда, да и не зачем. Я не хочу видеть в своей жизни Егора, он отнял у меня пять лет, и я снова должна дать ему время, чтобы отбелить своё чёрное имя.

— Мне на тебя, — ядовито произнесла я, — даже секунды жалко.

— Александра…

— Хватит меня так называть, ненавижу своё полное имя, но я терпела, потому что оно нравилось тебе, всё закончилось, теперь я не обязана слушать его из твоего грязного рта, — сорвалась я на крик. Мастерски прятать эмоции как Ефим я не умела.

— Дочь он мне тоже не нравится, но ты ведёшь себя неподобающе, — осекла меня мама, — язычок свой попридержи. Научись выходить из ситуации чистенькой без лишних эмоций.

Меня бомбануло. И это говорит та самая женщина, что сломала мне детство своим постоянным контролем.

— А ты бы вообще помолчала, — рявкнула я на мать впервые за всю осознанную жизнь. — Как у тебя хватило ума угрожать Ефиму?

Мама усмехнулась, она заранее знала пути отхода.

— Угрожала? Прости когда? Я не могу припомнить.

— Тогда припомню тебе я. После нашего с ним первого поцелуя на лугу возле речки. Он всё мне рассказал, не смей отрицать, — приблизилась я к ней и смотрела прямо в глаза. Внешне мама оставалась спокойной, но я видела ураган, бушующий в её голубых как море глазах.

Все замерли. Папа единственный из всех узнал все подробности лишь сейчас и был полностью обескуражен. Тётя Надя догадывалась, но она и до этого молчала, боясь навредить конфликту, растущему между нами ещё больше. Егор принял услышанное как данность, он словно и не сомневался, что между нами с Ефимом давно есть связь. А мы с мамой продолжали сверлить друг друга глазами.

— Проболтался, — только и сказала она, отводя глаза первая.

— А что разве неправда?

— Правда, ну и что? Возненавидишь меня Саша? — с каким-то ранее мне не ведомым отчаянием спросила мама, — я всю жизнь всё делала только для тебя. Я бросила все, что имела к твоим ногам дочь. Да я заставляла много учиться, потом отправила тебя в университет, дала работу, и что, тебе недостаточно? Разве не все о таком мечтают?

— Мам ты хотя бы представляешь, что такое мечты? — начала остывать я. Моя отходчивость являлась в самые неподходящие моменты, — ты когда-нибудь мечтала?

— Мечты — это пустота. Ты грезишь о них, только тогда когда понимаешь что они несбыточные. Потом когда мечта исполняется, она становится ненужной, неинтересной. — Пояснила мама, — человеку просто нужно ради чего жить. Мечта самая большая иллюзия. Самый большой обман. Люди лгут себе изо дня в день, болея мечтами.

— Ты уверена? — печаль обуяла моё сердце, я вдруг поняла, мама понятия не имеет какого это мечтать. — Мама, — приблизилась я и обняла её, — мечтать и воплощать мечты в жизнь это не пустое. Просто люди, добившись своего, начинают думать о чём-то новом. Мы мечтаем постоянно, и это часть человеческой сути. Лишая себя этого, ты не получаешь нужной разрядки, понимаешь меня?

Мама с минуту смотрела на меня, и я ждала от неё всего самого плохого. Выработалась привычка, но внезапно она развеяла все мои предрассудки и обняла в ответ. И, казалось бы, всё чудесно, мы, наконец, пришли к единству, но хрупкая ниточка оборвалась.

— Мечтательность дурость, — огорошила меня она, и вышла из гостиной.

Из глаз полились молчаливые слёзы. Егор попытался успокоить меня, хотел приблизиться, но я не позволила.

— Стой на месте, не смей прикасаться.

— Алекс… Саша, прости меня, — запнулся он, и по привычке собирался назвать полное имя. — Я всё исправлю, клянусь. Ефим не потеряет сцену, он будет и дальше продолжать сиять на ней.

— Что раскаялся? — усмехнулась я, не веря ему, — неужели совесть появилась?

— Я осознал вину, — коротко пояснил Егор, — и я искуплю её.

— А если уже поздно? Ты знаешь, сколько проблем создал? Ты эгоист, живущий только ради себя и своих ценностей. Тебя не волнует судьбы близких людей.

— Согласен, но я был в отчаянии, — устало упал он на стул рядом с тётей Надей, — ты ускользала от меня. Я не мог простить брата за то что…

— За то, что он лучше тебя?

— Саша остановись, — вклинилась тётя.

— А вы лучше рот совсем не раскрывайте. Не смогли нормально воспитать своих детей, так не закапывайтесь глубже, — остановила её я. — Нечего словами бросаться, когда всё уже свершилось. Вы могли поговорить с Егором и попросить его не начинать этот фарс. Но вы, как и всегда промолчали, ведь любили только одного сына, и радуйтесь теперь он рядом с вами.

Тёте Наде не понравились мои суждения на её счёт, и женщина пошла в наступление. Она поднялась с места и приблизившись ко мне схватила за запястье, не больно, но ощутимо неприятно.

— Ты ещё маленькая и глупенькая. Не прожила жизнь как я, поэтому не суди да несудимая будешь Саша, — отшвырнув мою руку, она взяла сына за шкирку и потащила на выход, — ноги моей больше в этом доме не будет.

Хотелось догнать её и высказать всё, но папа вовремя меня остановил.

— Не надо дочка, пусть уходят.

— Она думает, что единственная несчастная во всём мире, тётя такая же, как и её самовлюблённый и завистливый сынок, — бросила я им вслед, но они наверняка уже не услышали.

— Как бы там не было, ты знаешь, что ты права, а они… Им ты ничего уже не докажешь. Люди не меняются. Выслушают тебя и продолжат на чём остановились, — философски заметил папа, и взяв меня за руку усадил за стол. — Лучше хорошенько подкрепись. Не зря же Диана наготовила столько вкусностей.

Мама вернулась через какое-то время, но мы больше не разговаривали. Я изредка перекидывалась парой фраз с отцом. В любом случае, мне стало больше известно о матери и её жизни. По всей видимости, её так же контролировали родители, и она не смогла переступить эту черту и стала похожей на них. Бабушку и дедушку я никогда не знала, мы не общались, и у этого есть причина, которую мне мама не расскажет.

Сложно или просто, жить и любить?

Долго или коротко принять и прятаться?

В сложнейшем из моментов, взяв себя в руки,

Заставить себя идти дальше, не умирая от скуки.

В потаённом карманчике, где всё идеально,

Развернув его, встретишь комки, грязь.

Так и с жизнью закрытою стенами семьи,

Пробудится всё, кроме чистой воды.

Семья для того создана, чтобы ею дорожить,

Став её частью, придётся лишь принять и не тужить.

Осторожно понимать раз за разом принимать,

Окунувшись в жизнь семьи, ты попробуй не умри.

Глава 30

Дорога к сбывшейся мечте

Прошлая жизнь почти, что осталась позади. От новых впечатлений и ощущений меня отделили какие-то девять часов в полёте. Сидя возле иллюминатора, я прикрыла глаза и стала вспоминать мои последние дни в родном городе и стране.

После ужина с родителями я старалась больше ни с кем не конфликтовать. Избегала нежелательных людей и решительными шагами направилась к светлому будущему.

Первым делом стало моё увольнение с работы. Подав заявление, мне пришлось отработать ещё две недели, прежде чем навсегда покинуть её. Пересекаясь с матерью из раза в раз, она постоянно пыталась вдолбить мне в голову, будто я поступаю неправильно, и ничего путного из задуманного мною не получится. Стараясь избегать её и её нотаций я кое-как отгоняла непрошенные мысли, так и норовившие посеять в моём сердце семена раздора. Так же мама подговорила мою близкую подругу Ульяну, которая давно вышла замуж и имела ребёнка, (из-за этих факторов наше общение было минимальным) и коллегу с работы ту самую женщину с необычной фамилией Листопадова, как-то повлиять на меня. Но никто из них ничего так и не добился, да и чтоб они старались, я особо не замечала. Листопадова даже как-то призналась, что немного мне завидует.

— Ты умница Сашенька, бросить всё и улететь на другой конец света, нужна смелость, — похлопала меня по плечу перед уходом коллега.

— Моя мама с вами вкупе не согласна.

— Да. Она заставила меня срочно прийти к ней в кабинет и закрыла дверь. Я реально подумала, что Диана Вадимовна начнёт меня пытать.

— Она может, — посмеялась я.

— Не отступай, ты молодая и уверенная в себе девушка, добейся всего, что тебе уготовано судьбой, и не оглядывайся назад. Прошлое только затягивает в неприятности, смотри вперёд с гордо поднятой головой, — умела она красиво говорить.

— Я постараюсь вас не разочаровать

Мне подарили прощальные крепкие объятия, и я со спокойной душой направилась на выход вместе со своими вещами.

Ефим с самого начала знал о моём решении переехать и начать всё сначала. Поначалу он казался скептично настроенным, но изо дня в день приходил к выводу, что я права. Он считал, что сам сможет вернуться ко мне в Россию, и мы попытаемся жить как обычные люди, но я протестовала. Хотела путешествовать, а не сидеть на месте, надоел один и тот же пейзаж каждый божий день. Да и не даст нам мама существовать мирно. Она любит постоянные горки, вот и нам устроила бы парочку американских.

К всеобщему удивлению Егор опубликовал опровержение. Сама я бы ни за что не полезла в интернет смотреть новости. С тех пор как началась травля меня и Оберона, я перестала пользоваться социальными сетями, боясь их как огня. Ефим позвонил мне сам и сообщил.

— Что? — удивилась я тогда, — ты меня разыгрываешь, я тебе не верю.

— Сама посмотри и убедись мелкая, этот поганец признался.

— Ефим, — позвала я нежно.

— Да малышка?

— Ещё хоть раз я услышу "мелкая" я тебя прибью, — тем же тоном продолжила я. "Мелкая" реально бесила.

— Ой, ну сказал по привычке, зачем сразу так радикально со мной? Я же любя.

— А я буду душить тебя любя.

— Сашуль, я всё понял, — снисходительно согласился парень.

— В прошлый раз ты тоже много чего понял, но как показывает практика…

— Всё-всё-всё. Зайди в интернет и посмотри, а у меня дела, до связи маленькая моя, — и первым он сбросил, видимо дела реально важные. Что же так и быть прощу на первый раз, потом будут последствия.

Я поступила, так как мне сказал Ефим, залезла-таки на новостной сайт и прочла весь недурственный заголовок.

"Брат опорочил брата из-за зависти. Оберон оказался жертвой собственного брата близнеца".

Мне стало интересно, что же журналисты накатали в этот раз, поэтому открыла саму статью. Автором её значился некий Виталий Публий. Ну и фамилия. Или псевдоним? В общем, фантазёр. Я стала вчитываться в длинный текст:

"Совершенно недавно в наши новостные хроники просочилась информация о порочащих честь и достоинство американского музыканта русского происхождения Оберона. Его настоящего имени мы не знаем, и наверняка, не понятно узнаем ли хоть когда-нибудь. Мы приносим свои глубочайшие извинения перед музыкантом и его лейблом, и обязуемся выплатить штраф. К счастью стороны пришли к соглашению…" — значилось там.