Дорога к себе

Глава 12. Артан и Виарена

— Проснись, — кто-то тронул ее за плечо. Айнери дернулась и, мгновенно развернувшись, потянулась за клинками у изголовья. Ее схватили за руки:

— Тише!

— Этайн? Прости, — выдохнула Айнери и сразу успокоилась.

Спросонья ей показалось, что она в своем домике, где к незваным гостям она не привыкла. Давно ей не снились люди в капюшонах, когда-то пришедшие за ней, а вот после недавнего нападения с участием одного из них эти сны вернулись.

Вчера ее разбудила Эльдалин, и Айнери отнеслась к этому более мирно — привыкла к эльфийке все-таки, но все равно в первый миг подскочила с колотящимся сердцем. Ладно хоть убить подругу не попыталась.

Хорошо, что в ее жизни нет мужчины, вот так обнял бы среди ночи… Хотя, может, в таком случае ей было бы спокойнее. Айнери устала во всем полагаться на себя одну. Приятно чувствовать себя самостоятельной, но, как любой девушке, ей хотелось знать, что рядом есть кто-то, способный помочь в случае чего. Не так, как дядюшка Смаль или Этайн, а чтобы всегда был рядом, мог обнять, дать почувствовать себя защищенной, ощутить, что не нужно постоянно оглядываться, что кто-то может за тобой присмотреть. Она вздохнула.

На соседней кровати зашевелилась, просыпаясь, Эльдалин.

— Вставай, Айнери, — Этайн был уже у двери. — Я только что видел Йорэна в зеркале. Повезло, что я всегда встаю с восходом, но он, похоже, выехал еще затемно, так что нужно спешить. Отсюда до дороги доли три, а от города до места, где мы встретились, можно за четыре доехать, и я не могу точно сказать, сколько он уже в пути. Давай собирайся, я пока пойду лошадей подготовлю.

Быстро двигаться по лесу не получалось: приходилось постоянно смотреть под ноги, высматривая ямы и коряги, а в иных местах и вовсе идти пешком. Когда наконец они достигли дороги, Этайн сказал:

— Я подожду здесь, а ты поезжай вперед в сторону Гермина. Вполне возможно, что Йорэн уже тут проехал. Ищи высокого темноволосого юношу, вероятно в одежде королевского гвардейца — я не смог разглядеть точнее.

Путников на дороге по-прежнему было немного, и, к счастью, мало кто из них мог оказаться Йорэном. Одни направлялись навстречу, другие в ту же сторону, что и она, но пешком, один старик ехал на осле. Айнери обогнала компанию из трех молодых всадников, пристально вглядываясь в их лица. Мог ли Йорэн найти себе попутчиков в дороге? Но эти, похоже, давно друг друга знали, не знакомых же он встретил, в самом-то деле.

Один из парней улыбнулся ей, и она отвернулась, пустив лошадь в галоп, не дожидаясь, пока он с ней заговорит. Сейчас было не до знакомств.

Вскоре она догнала одинокого всадника, сосредоточенно глядящего перед собой.

— Йорэн?

Он обернулся, удивленно приподняв брови, затем нахмурился, будто пытаясь ее припомнить.

— Мы знакомы?

Айнери представляла его совсем не так. У него были синие глаза, что необычно сочеталось с длинными темными волосами, перевязанными алой лентой. Вроде бы она видела его среди свиты принца тогда в зеркале… или нет. Трудно сказать.

— Меня зовут Айнери, это я отправила тебя сюда. Дядюшка Смаль, трактирщик, должен был передать тебе мои слова.

— Где он? Где Лоэн?!

— Я отведу тебя. Нам нужна твоя помощь, Йорэн.

— Вам?

— Я все объясню потом.

Она направила лошадь обратно, и он поехал рядом. Оба молчали: Айнери было что рассказать, но она не знала, с чего начать, а Йорэн поглядывал на нее с недоверием, видно, пытаясь понять, чего от нее ожидать. Когда они добрались до места, где ждал Этайн, и тот вышел навстречу, Йорэн и вовсе остановился, не подъезжая близко.

Этайн также остановился, теперь их разделяла дюжина шагов. Взгляд Йорэна стал еще более настороженным.

— Кто вы такие и откуда знаете Лоэна? — ответил он на вежливое приветствие Этайна.

По его тону было ясно: он не двинется дальше, пока не получит ответы на вопросы. Однако за меч пока не хватался — его осторожность не была страхом, и он не проявлял явной враждебности к незнакомцам. Айнери это понравилось, поэтому она ответила сама:

— Чтобы объяснить это, пришлось бы рассказать обо всем, что происходило с твоим другом в последний год, а жизнь у него была весьма насыщенной. Мы не враги ни тебе, ни ему, и мы не из Ультуны. Как я уже говорила, нам нужна твоя помощь, особенно Ломе… Лоэну.

— Что с ним?!

Он старался произнести это спокойно, и у него получилось, но она женским чутьем ощутила его тревогу.

— По правде, мы и сами не знаем. Была драка, и Лоэну крепко досталось. Он жив, но не приходит в сознание уже третьи сутки. Его стоит отвезти в Гермин или в любой город, кроме Виарена, возможно, там ему смогут помочь. Но за ним идет охота, это тебе известно, и, если хоть один встречный его узнает… В общем, любая пара рук, способных держать меч, не будет лишней.

— Что ж, тогда ведите к нему.

Эльдалин ждала их на крыльце; у ее ног смирно сидел Дан, которому Этайн перед уходом приказал сторожить дом. Однако, увидев хозяина, пес не утерпел и с радостным лаем помчался к нему. Эльдалин тоже поднялась навстречу, улыбаясь друзьям и с любопытством глядя на гостя.

— Добро пожаловать, Йорэн, я Эльдалин, и я рада с тобой познакомиться. Хорошо, что ты здесь.

Он хмуро глянул на нее, сначала мельком, но затем посмотрел снова, задержав взгляд, и удивление все отчетливее проступало на его лице.

— Я вижу, Лоэн все-таки встретил родичей, — медленно проговорил он. — Приветствую тебя, Эльдалин, эльфийская дева, — он спешился и учтиво поцеловал ей руку.

Принцесса слегка покраснела, явно польщенная, а Йорэн как-то сразу стал выглядеть дружелюбнее, его лицо расслабилось. Видимо, теперь он поверил, что попал к друзьям Лоэна.

Йорэну дали побыть с Ломенаром наедине, и когда он вышел из комнаты, то снова был хмур, погруженный в свои мысли. Таким его и увидела Айнери. Он странно посмотрел на девушку, и в его взгляде вновь сквозило подозрение.

— Ты сказала, Лоэн пострадал в драке, но у него нет серьезных ран. Что случилось на самом деле?

Она вздохнула.

— Все не так просто, если бы я еще сама понимала… Этайн тебе потом объяснил бы лучше, но сейчас он занят, так что попробую сама. Кстати, пока мы сюда ехали, Эльдалин приготовила тушеные овощи. Мы уже успели пообедать, но там осталось и для тебя, так что можешь поесть, пока слушаешь.

— Овощами разве наешься? У меня есть вяленое мясо, могу поделиться.

— Хех, — расплылась в улыбке Айнери. — Чувствую себя пьяницей, услышавшим про бутылку. В этом доме мяса не держат, я тут всего несколько дней, а уже готова слопать собственную лошадь, так что ты знал, что предложить.

Эльдалин недавно попросила Этайна что-то показать ей в зеркале, и за столом Айнери с Йорэном сидели одни. Выслушав сбивчивый рассказ девушки, воин надолго задумался и наконец проговорил:

— Что ж, похоже, это правда. Даже самые неумелые лжецы врут более складно, и выдумывать такое ты бы не стала… В любом случае во всем, что произошло, отчасти виноват я. Мне не стоило сопровождать принца тогда, в первый раз. Я же видел, как нелегко было Лоэну, нельзя было оставлять его.

— Брось, Ломенар не ребенок, и ты не можешь присматривать за ним постоянно. Хотя, насколько я успела заметить, порой он и впрямь нуждается в няньке.

Привыкшая говорить всем то, что думает, Айнери знала, как люди реагируют на такое. По крайней мере поначалу, пока не поймут, что пререкаться с ней себе дороже, так что сейчас она ждала если не вспышки гнева, то хотя бы раздражения собеседника. Однако Йорэн столь же невозмутимо ответил:

— А разве смысл дружбы не в том, чтобы поддерживать друг друга в трудные времена?

У Айнери был наготове не один десяток острых как бритва слов по поводу того, что она думает о друге вроде Ломенара, но спокойствие Йорэна почему-то отбило у нее охоту дерзить. Так что вместо очередной колкости, немного помолчав, она вдруг сказала:

— Йорэн, могу я о чем-то тебя попросить?

Тот кивнул, глядя на нее спокойно и внимательно.

— Пока ты здесь, можешь потренировать меня с этим? — Айнери вытащила из-за спины свои клинки. — Я стараюсь упражняться с ними каждый день, но от этого немного толку без соперника.

— Можно?

Йорэн протянул руку, и Айнери дала ему один клинок. Воин покрутил оружие в руках, поднес к самым глазам, коснулся пальцем лезвия.

— Это же элатри! — потрясенно произнес он. — Я сам такие только раз в руках держал. Как же ты нашла их в Арденне?

— Мои родители и не такое достать могли. Так что насчет тренировки?

— Почему бы и нет?

Они вышли во двор. Уже шла первая вечерняя доля, но солнце сядет еще не скоро, так что им должно было хватить света, даже с учетом того, что они находились в лесу.

— Ну что, начнем?

Айнери шагнула навстречу, нанеся пару пробных осторожных ударов. Йорэн парировал их без труда. Девушка продолжила уже увереннее, стараясь совершать обманные выпады, отвлекать внимание противника на один клинок, тут же атакуя другим. Однако Йорэна было не так легко запутать, и удары неизменно натыкались на защиту. Вскоре ее это разозлило:

— Слушай, с соломенным чучелом я уже сражалась, так что дерись в полную силу! Или ты думаешь, если я наткнусь на разбойников где-нибудь в лесу, те тоже станут меня жалеть?

Она бросилась в атаку снова, и тут же один из ее клинков со звоном улетел в траву. Айнери поморщилась, растирая ушибленное запястье. Йорэн вопросительно приподнял бровь: мол, так годится?

— Другое дело, — буркнула девушка. — Это уже похоже на поединок.

Она подобрала оружие и вновь бросилась вперед. Теперь Айнери держала клинки крепко и двигалась так быстро, как только могла. Ей казалось, она осыпает противника ударами едва ли не со всех сторон разом, но ее сталь либо резала воздух, либо вновь натыкалась на меч Йорэна. Оружие она больше не роняла, но очень скоро кисти рук заныли, и сражаться становилось все труднее. Айнери уже запыхалась, а Йорэн, казалось, даже не вспотел. Девушка еще заставляла себя продолжать бой, но со злостью поняла, что двигается все медленнее.

— Как ты успеваешь? — выдохнула она, наконец остановившись.

— Твоя тактика примерно одинакова, а значит, предсказуема, — без тени насмешки ответил молодой человек. — Тебя явно уже обучал кто-то, ты не могла сама научиться так держать клинки. И, как я заметил, ты знаешь не так уж мало приемов, ты просто одинаково их сочетаешь: самым простым и очевидным способом. Попробуй чередовать их по-другому. Возможно, будет не так удобно, но уж точно неожиданно для противника. Но главное, ты слишком быстро устаешь. Ты девушка, ты в любом случае легче и слабее меня… И не фыркай. У тебя есть свои преимущества, но есть и недостатки, и признать их — вовсе не слабость. Похоже, тот, кто учил тебя, фехтовальщик не из последних, но он учил тебя биться как мужчину. Ты никогда не сравнишься по силе с хорошим воином и, значит, должна сражаться иначе. — Он жестом попросил у нее клинок и взвесил на ладони рядом со своим. — Смотри, элатри намного легче обычного меча. Ты пытаешься более легким клинком остановить мой тяжелый меч и тратишь на это слишком много сил, а всю свою скорость и ловкость расходуешь на атаку и оттого устаешь еще быстрее. Тебе повезло, что элатри так прочны, другой такой же узкий и легкий клинок уже сломался бы. Попробуй уйти в оборону. Старайся не остановить мои удары, а уклониться от них, клинком же лишь слегка отводя мой меч, направляя его в нужную тебе сторону. Подставляй лезвие так, чтобы мой удар скатывался с него. Тяжесть и сила не позволят мне быстро остановиться, и я сам откроюсь, как раз под удар второго клинка.

— Но ты ведь даже не нападаешь на меня!

— Так ты просто не даешь мне такой возможности, — рассмеялся Йорэн.

Когда скрылось солнце, девушка притащила из дома несколько факелов, и они продолжили сражаться уже в их свете. Это походило на танец с тенями: прежде Айнери никогда не приходилось драться в полумраке ни с Винде, ни с настоящим противником. Тени отвлекали ее и путали, вновь давая преимущество Йорэну, для которого подобный бой был, похоже, не в новинку. Но все же девушка начала понимать, что тот имел в виду. Ей так и не удалось достать его клинком, но, следуя его советам, она и впрямь меньше уставала, вполне успешно отражая его атаки.

Наконец, полностью вымотавшись, она выпалила:

— Хватит!

Убрав элатри в ножны и добредя до крыльца, Айнери опустилась на деревянные ступени, тяжело дыша.

— Лови! — Йорэн отцепил что-то от седла, лежащего у стены дома, и кинул ей на колени.

Мех для питья! Вот уж как нельзя кстати! Айнери открыла его и начала жадно глотать легкое вино, кисловатое, но совсем не терпкое. Девушка предпочла бы родниковую воду, но вино оказалось очень даже неплохим, а сейчас, после почти трех долей утомительных тренировок, она готова была пить хоть из болота.

— Уф! — выдохнула она, передавая мех Йорэну, уже устроившемуся рядом. — Неплохо!

Он тоже отхлебнул, и девушка прикрыла глаза.

Вино не ударило в голову, лишь успокоило, чуть затуманив сознание и обострив чувства. Впервые за долгое время Айнери была спокойна. Даже в этом доме она не позволяла себе расслабиться: ночами вздрагивала от каждого шороха, а днем думала о том, что их ждет дальше. На помощь Этайна, конечно, можно было рассчитывать, но он останется здесь, когда они двинутся в путь, и тогда полагаться снова придется лишь на себя. Да и куда им идти, Айнери еще тоже до конца не решила.

Теперь же появился человек, способный решить эти вопросы за нее. Боги и демоны! Да она может в любое время отправиться на поиски брата! Она обязательно найдет Винде, они вернутся в Виарен, восстановят родительское дело, а Смаль поворчит и поймет, он никогда не мог на нее долго злиться. Все будет как прежде!

Улыбка тронула ее губы. Впервые за все эти дни она ощутила хвойный запах леса, вдохнула его полной грудью, наслаждаясь чувством свободы и легким ночным ветром. Тело приятно ломило после насыщенной тренировки. После исчезновения брата Айнери не доводилось упражняться с кем-то в паре, и сейчас она испытывала глубочайшее удовлетворение.

— Где ты научился так драться? Неужели в дворцовой страже? — она вовсе не хотела его дразнить, ей правда было интересно.

— Мой отец научил меня. В гарнизоне на границе не слишком много развлечений, а форму поддерживать надо. Вот отец и его подчиненные с самого детства меня и натаскивали.

— На границе? Ты и принца вот сопровождал… Наверное, ты много где бывал, если тебе знакомы даже элатри?

— Не то чтобы очень, — пожал он плечами. — Элатри я видел у родичей матери, в Сехавии. Гостили у дяди, у него были такие клинки. Больше я с ним не виделся, так что лишь раз в руках довелось подержать. Но слышал о них, конечно, много. Для сехавийца это особенная вещь, во многих легендах упоминается. Здесь их увидеть я уж никак не ожидал.

— Твоя мать из Сехавии?! — поразилась Айнери. — Знаешь, глядя на тебя, я никогда бы не подумала! Сехавийцы совсем другие.

— Кровь отца оказалась сильнее, — хмыкнул Йорэн. — Многие удивляются, узнав о моих корнях.

— Значит, ты был в Сехавии… — в Айнери проснулся жгучий интерес. — А где еще?

— По Арденне поездил немного. В Бьёрлунд как-то заезжал.

— Я слышала, это удивительная страна. Говорят, там на каждом шагу всякие диковины.

— Не на каждом, конечно, но слухи не сильно преувеличивают. По крайней мере в том, что касается столицы. Фьерран очень большой и красивый город, немногим младше Виарена. Он стоит на берегу океана, а за ним, на холме, возвышается королевский замок Вальбьёрг из светлого камня, похожий на огромный корабль с парусами-башнями и разноцветными флагами. Бьёрлундцы вообще очень гостеприимны, а в тот раз мы приехали в разгар Леартин, ежегодных празднеств в честь Леарта Золотого Шлема. Целую декану все гуляют, веселятся, состязания устраивают — по стрельбе из лука, например… В эти дни принято новые корабли на воду спускать — на долгую службу. И обязательно каждый день дают представление про один из подвигов Леарта. Я там все в подробностях и увидел — бьёрлундцы Золотого Шлема очень чтут.

— Я читала про него! — обрадовалась Айнери. Как наяву перед глазами встали красочные иллюстрации в одной из отцовских книг. — Он был родом из северного племени вигридов, никого и ничего не боялся, а корабля быстроходнее и красивее его «Смилены» так с тех пор и не построили, хотя минуло уже больше тысячи лет!

— Точно! А шлем его был из чистого золота и сверкал так ярко, что ночью освещал путь кораблю.

— Думаю, тут без магии не обошлось, ведь само по себе золото так не сияет…

— Уж наверное, не обошлось! Ведь Леарт, если верить легенде, совершил кругосветное путешествие, сам вернулся, и вся команда, до последнего человека! Ты слыхала про дружбу Леарта с морским народом?

Айнери наморщила лоб, стараясь вспомнить:

— Вроде бы Леарт однажды спас жизнь королю морианов, и с тех пор они всегда ему помогали. Они ему в океане такие места показали, какие ему самому бы ни в жизнь не отыскать!

— Да, мне еще Лоэн рассказывал: он ведь читал много, особенно про эльфов — все, что мог найти, — голос Йорэна потеплел, но в глазах была грусть. — И прежде всего про Эммеру — давнюю родину эльфов, которая затонула тогда, когда Дети Стихий с людьми еще дружили. Так вот, Леарт, считай, единственный из людей, кто плавал на место ее гибели, а вернувшись, рассказывал про всякие чудеса: крошечные скалистые островки, что были некогда вершинами самых высоких гор на Эммере; отмели с такой прозрачной водой, что на дне можно разглядеть затонувшие города… У морианов вроде как средство есть, чтобы их гости могли дышать под водой, так что Леарт сплавал с ними туда, достал много разных диковин и привез домой. Для них в столице особый дом выстроен, и всякий может прийти и посмотреть. А еще Леарт рассказывал о Поющей Бездне — знаешь, почему она так называется? Он с морианами проплывал недалеко, вдруг слышит — из черной пропасти доносится дивная печальная мелодия. Завернул он туда, чуть спустился — а там в камнях застряла большая, богато украшенная арфа, и она сама по себе играет, будто эльфов погибших оплакивает… — он умолк, словно горло внезапно перехватило, но потом продолжил:

— Там, в Бьёрлунде, я впервые увидел океан. Я стоял на причале, а передо мной перекатывались тяжелые волны. День был ветреный, солнце то и дело пряталось в тучах, и вода меняла цвет — с темно-серого на серо-голубой, на прозрачно-синий, и снова на серый… И я понял, как прекрасен океан — да, и опасен, конечно, но ведь именно эта красота до сих пор влечет к нему отважные сердца. И мне так захотелось рискнуть, бросить вызов судьбе…

Айнери потрясенно молчала: она не думала, что этот искусный воин еще и столь интересный собеседник.

— Как же тебе повезло, что ты все это повидал… — прошептала она. — Ты очень счастливый человек.

— Все несчастья с Лоэном случились из-за того, что меня не было рядом. Я бы с радостью согласился никогда не видеть ни океана, ни бьёрлундских чудес, если бы это могло все исправить или хотя бы вернуть его к жизни, — пальцы Йорэна с силой сжали столбик перил. Он отвернулся.

— Поверь, я понимаю, — удивляясь собственной смелости, Айнери погладила его по плечу.

— Спасибо, — тихо сказал он, поднимаясь, и подхватил с земли седло и плащ. — Гаси факелы, идем в дом, уже поздно. Покажешь, где можно устроиться?

Следующий день прошел спокойно. Этайн проводил время то возле Эарримы, то в комнате Ломенара, обложившись книгами; Йорэн принес из леса пару кроликов, девушки наготовили еды, с помощью воина натаскали воды из колодца, перестирали всю одежду, искупались сами. Ближе к вечеру сидели на крыльце, Эльдалин, в рубашке и штанах из запасов Этайна (выглядело странно, но ей шло), рассказывала о своей родине. Йорэн слушал с жадностью, задавал вопросы. Айнери украдкой наблюдала за ним и радовалась, видя, как разглаживается озабоченная складка между его бровей.

С первой сумеречной долей Эльдалин, извинившись, ушла к себе. Некоторое время молчали, потом Йорэн сам предложил потренироваться. Вчерашний танец с тенями продолжился, но теперь Айнери стала внимательнее к себе и к противнику и под конец обнаружила, что устала гораздо меньше.

— Ты молодец, — сказал ей Йорэн, когда они уже отдыхали, допивая оставшееся в мехе вино. — Слушай свое тело — и сможешь побеждать даже воинов в тяжелых доспехах.

И внезапно обнял ее, легонько притянув к себе.

Думая о поединке и его словах, Айнери вздрогнула и собралась уже оттолкнуть наглеца. Но остановилась.

Она никогда не была о мужчинах высокого мнения. Большинство из них были пустышками и хвастунами, смотрели на девиц так, словно те им должны, и, самое удивительное, это работало. В лавку родителей нередко заходили знатные дамы со своими кавалерами; Айнери видела, с каким восхищением они глядят на этих разодетых павлинов, как млеют от глупых нежностей, которые те им нашептывают, и хихикают над их дурацкими шутками. А декану спустя такого щеголя можно было увидеть уже с другой девицей, перед которой он рассыпался в таких же фальшивых любезностях, а та принимала это за проявление искренней любви. Айнери не понимала, как можно быть такими слепыми и наивными.

Уже после исчезновения Винде в ее жизни тоже появился парень — совсем другой. Он не хвастался, не выставлял себя напоказ, вообще о себе говорил немного, тем ей и понравился. Он оказался интересным собеседником, Айнери чувствовала его заботу, видела, что нравится ему и что это не мимолетное увлечение, верила, что он не станет встречаться с кем-то за ее спиной, и однажды поняла, что сама влюбилась. Она стала приходить к нему в дом — сначала осторожно и изредка, а потом все чаще, иногда оставаясь там по нескольку дней, но ему быстро стало мало этого. Он боялся отпустить ее от себя, поначалу даже настаивал, чтобы она вовсе не покидала его дома, дожидаясь его там, а когда понял, что Айнери на такое никогда не согласится, потребовал, чтобы девушка каждый день рассказывала ему в подробностях, где была. Она не смогла бы, даже если бы и захотела. Оставаться надолго в Виарене ей было опасно, и она еще не настолько ему доверяла, чтобы рассказать про свой домик. Сначала она просто сочиняла события своего дня, и он верил, но потом ей надоело постоянно что-то выдумывать, и она сгоряча заявила: где и с кем она бывает — это не его дело. Тогда он попытался ее ударить, но Айнери не забыла уроки брата, и в результате парень лишь разбил о стену собственный кулак. Простить девушка ему этого не смогла. Возможно, он вел себя так именно потому, что в самом деле любил и дорожил, боялся ее упустить, вот только ей такая любовь без надобности.

После расставания внутри остались лишь пустота и привычная горечь одиночества, первые несколько дней ощущавшаяся особенно остро. Айнери быстро справилась с этим чувством, но все же испытывать его лишний раз ей совсем не хотелось.

Красавчик Йорэн явно знал себе цену, раз так вел себя на второй день знакомства, уж у него-то наверняка недостатка в женщинах нет. Но даже если это не так, он ее совсем не знает и вскоре разочаруется. Увы, она не милая покладистая Эльдалин и не собирается ею становиться, а в таких, как Айнери, влюбляются нечасто.

Однако здесь, в ночном лесу, устав от поединка, ей приятно было чувствовать его тепло, опираться на его плечо. Да и двигаться не хотелось; стояла уже глубокая ночь, Айнери клонило в сон. И она не стала отстраняться от его руки — наоборот, сама обняла его и, снова потянувшись к меху с вином, сделала несколько глотков. Айнери была уверена, что он не остановится на этом: так уж устроен мир, мужчины просто не умеют держать свои руки при себе, оставалось только решить, до чего ему стоит позволить дойти. Но Йорэн все так же сидел, обнимая ее, и она взглянула ему в глаза. Его взгляд был теплым. Не похотливым, не наивно-влюбленным, просто спокойным. Немного покровительственным, но не снисходительным. Он не обжигал, не сводил с ума, но словно защищал, отгораживая от всего мира.

Он молчал. То ли не знал, что сказать, то ли боялся разрушить волшебство мгновения неловким словом, а может, просто считал, что слова сейчас не нужны.

Как бы там ни было, но молчание затянулось. И тогда она положила голову ему на плечо и стала тихонько напевать. Это были с детства знакомые строки, Винде пел их ей на ночь.

Айнери всегда любила эту легенду — о вожде Артане и его прекрасной возлюбленной Виарене; о том, как его, израненного в битве с врагами, выхаживали гномы — Дети Земли, а Виарена, не веря в его смерть, отправилась на поиски; о том, как они поженились и Артан назвал в ее честь город, ставший большой и славной столицей могущественной страны… История о сильной любви, побеждающей смерть.

Удивительно, но Йорэн знал слова и подхватил их вслед за ней. Его голос был тихим, но необыкновенно чистым.

Слова звучали, и все остатки ее опасений и тревог таяли. Оставались лишь его теплое плечо, запах леса, тени да ночные шорохи.

И когда слова закончились и голос затих, она уже не помнила, кто кого начал целовать первым.

Айнери открыла глаза и тут же подскочила, мигом все вспомнив. Да и как такое забудешь? Тело до сих пор ощущало его настойчивые ласки и сладко ныло. Не то чтобы он был грубым, просто оба вчера потеряли голову, кажется, она и сама кусала его губы…

Накатил стыд. Первым порывом было выбежать отсюда, вернувшись в их с Эльдалин комнату, и сделать вид, что ничего не произошло. Если Этайн увидит ее здесь, что он подумает? А о чем думала она сама? Йорэн здесь всего два дня, она ведь и не знает его толком! Хотя что-то скрывать уже поздно, утро отнюдь не было ранним. Да какое там утро — судя по солнцу за окном, наступил полдень, и Этайн с Линой наверняка уже проснулись. Значит, уже искали ее? Может, заглядывали и сюда? Айнери залилась краской, однако быстро взяла себя в руки: уж что-что, а справляться с паникой она умела. Пусть думают что хотят. Не прогонят же ее отсюда. А хоть бы и прогнали, что ей теперь до этого? Хотя Йорэн-то останется здесь, без Ломенара он не уедет.

Чувство было странным. Позавчера она вдруг осознала, что ее больше ничто здесь не держит, и причиной тому было именно появление Йорэна. А теперь именно из-за него ей хотелось остаться.

Все это время девушка смотрела на его лицо.

Молодой человек еще спал; белизна скомканных простыней красиво оттеняла его загорелую кожу, лицо во сне разгладилось, и Айнери залюбовалась его четким профилем. Волосы Йорэна рассыпались по подушке, и девушка, не удержавшись, провела рукой по блестящим прядям. Он вздрогнул и открыл глаза.

— Доброе утро, — он улыбнулся ей, приподнимаясь на локте. Простыня соскользнула с его плеча, и Айнери почему-то вновь покраснела.

— Доброе. Хотя уже день на самом-то деле.

Хотелось поговорить о чем-то отвлеченном, ощутить, что все нормально, что можно вести себя как обычно, не смущаясь при каждом взгляде. Хотелось положить голову ему на грудь, окунуться в надежное тепло, услышать стук его сердца. Но уже давно пора было вставать, и размякать не стоило. Раздираемая противоречивыми желаниями, Айнери не трогалась с места, лишь теребила край простыни, упорно избегая смотреть на Йорэна.

— Ты необыкновенная девушка, Айнери. — Удивленная, она подняла голову и встретила прямой спокойный взгляд. — Я снова вспомнил, что значит радоваться жизни, мечтать, мне снова захотелось посмотреть мир… Спасибо, что напомнила об этом.

— И что во мне такого необычного? Я думала, все мечтают посмотреть мир.

Он рассмеялся. Ей так нравился его смех. Приятно было видеть его не таким угрюмым и мрачным, как при первой встрече.

— Уж поверь мне, не все. Многие городские девушки думают лишь о том, какое платье надеть к завтраку да за кого выйти замуж. А уж нравы барышень в королевском дворце… Благородные дамы почему-то уверены, что способность терять сознание по малейшему поводу делает их более привлекательными в глазах мужчин, вызывая у тех страстное желание их защитить.

— Терпеть таких не могу! Хорошо, что Лина на них не похожа. Хоть и принцесса, а смелости ей не занимать! К тому же мужчины порой сами нуждаются в защите, правда чаще от самих себя.

— Будешь меня защищать? — снова рассмеялся он.

— Ты в этом не особо-то и нуждаешься, в отличие от Ломенара, — она прикусила язык, но слово уже сорвалось. Улыбка пропала с лица Йорэна, взгляд снова стал обеспокоенным. — Прости! Вечно я норовлю ткнуть в открытую рану, даже друзей. Ты приехал сюда ради друга, если бы не Ломенар, тебя бы тут и не было. Не думай, что я этого не понимаю. Я тоже теряла близких, и мне было так тошно, думала, впереди уже не ждет ничего хорошего. Но потом я нашла тех, кому могла и хотела помочь, а они помогли мне, и снова захотелось жить дальше. Надеюсь, с Ломенаром все будет хорошо, но в любом случае я останусь рядом.

Он некоторое время смотрел на нее, размышляя о чем-то, потом поцеловал. Не как вчера, спокойнее, долго и нежно. Кожу покалывало там, где ее касались его руки. Слегка закружилась голова, таких легких прикосновений ей было мало; нежность хороша разве что для начала, хотелось вновь ощутить его силу… Однако новых ласк не последовало, он бережно отстранил ее и принялся одеваться. Она была благодарна ему за это. Остатков ее благоразумия сейчас не хватило бы надолго, и хорошо, что у него они тоже еще сохранились.

Расчесав волосы, Йорэн стал стягивать их в хвост алой лентой; она не слушалась, змеей проскальзывая между пальцами.

— Давай я, — вырвалось у Айнери.

Он с улыбкой протянул ей ленту. Волосы у него были густые, блестящие, но мягкие, удивительно приятные на ощупь. «Девушки в Виарене полжизни бы отдали за такие», — мимоходом подумала Айнери, осознав, что перебирает их гораздо дольше, чем требовалось для создания такой простой прически.

Закусив губу, она ловко затянула узел и пояснила:

— Хотела, чтобы вышло красиво…

— Я понял, — Йорэн провел рукой по волосам и, коснувшись руки Айнери, которую она не спешила убрать, погладил ее пальцы. — Пойдем посмотрим, что делают остальные.