Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации, 1962-1980

Лев ЛЕЩЕНКО

Л. Лещенко родился 1 февраля 1942 года в Москве (на 2-й Сокольнической улице) в семье военнослужащего. Его детство выпало на первые послевоенные годы, о которых он вспоминает так: «Меня воспитывала приемная мать — замечательная женщина! Жили мы в старом московском дворике, и жили очень дружно. Если у кого-то во дворе появляется велосипед, на нем по очереди катаются все ребята двора. Если кто-то покупает косном, приходят смотреть все соседи. И радость каждой покупки — общая. Ну а если ты голоден, а родители еще на работе, кто-нибудь из соседок обязательно тебя накормит. Жили, конечно, трудно, но открыто, щедро друг для друга».

Еще будучи ребенком, Лещенко решил, что обязательно станет артистом. Поэтому свое восхождение к славе он начал с районного Дворца пионеров, где записался сразу в два разных кружка: хоровой и драматический. В одном он с удовольствием пел, в другом с таким же упоением читал стихи. Судя по тому, что вскоре его стали брать на все районные и городские смотры художественной самодеятельности, занятия в обоих кружках шли ему на пользу.

Между тем к окончанию десятилетки Лещенко окончательно определился со своим выбором и решил посвятить себя музыке. Накупив в магазине пластинок Франко Карелли, Марио Дель Монако и других популярных исполнителей, наш герой с утра до вечера крутил их на своей радиоле, после чего с дотошностью прилежного ученика пытался самостоятельно воспроизвести услышанное. На его взгляд, получалось неплохо. В конце концов, преисполненный самых радужных надежд, Лещенко после окончания школы в 1959 году отправился в ГИТИС — поступать на отделение артистов оперетты.

К сожалению, тот поход закончился неудачей — Лещенко в институт не приняли. Видимо, на фоне других абитуриентов он выглядел не столь убедительно, поэтому экзаменаторы провалили его со спокойной совестью. Пришлось Лещенко ждать целый год, чтобы поискать счастья в новой попытке. Год прошел незаметно, тем более что все это время Лещенко не бил баклуши, а трудился сначала рабочим сцены в Большом театре, а затем ушел на завод точных приборов слесарем.

Как это ни странно, но и вторая попытка будущего народного артиста России попасть в ГИТИС завершилась провалом. Экзаменаторы вновь не нашли в нем ничего примечательного и завернули с первого же захода. После этого любой другой на месте Лещенко наверняка пришел бы к грустной мысли о несоответствии своего таланта выбранной специальности. То есть занялся бы чем-нибудь другим. Но, будучи человеком настойчивым, он поступил в соответствии со своим характером — пришел на очередные экзамены в ГИТИС через год после второго провала.

На этот раз Лещенко сдавал экзамены намного успешнее, чем в два предыдущих раза. Тур за туром он шел к заветной цели — стать студентом — и наверняка бы им стал, если бы и на этот раз случай не вмешался в течение событий. Дело в том, что к тому времени пришла пора молодому человеку служить в армии, и пришедшая из военкомата повестка наглядно это продемонстрировала. Вот и пришлось Лещенко вместо того, чтобы сесть за парту, становиться к орудийному расчету — он попал в танковые войска и в качестве заряжающего танка проходил службу в ГДР.

Стоит отметить, что занятия вокалом новобранец не прервал и в армии. Вскоре о его способностях прознало армейское начальство и пристроило Лещенко солистом в ансамбль песни и пляски. В этом качестве он и закончил свою службу в армии. А вернувшись на гражданку, он в четвертый (!) раз пришел на экзамены в ГИТИС и все-таки добил своим упорством преподавателей — несмотря на огромный конкурс (46 человек на место), его приняли на отделение музыкальной комедии (преподаватель — Георгий Павлович Анисимов).

Во время учебы в ГИТИСе в жизни Лещенко произошло сразу несколько заметных событий. Во-первых, в 1969 году, будучи студентом 3-го курса, он женился на своей однокурснице Анне Абдаловой, во-вторых, он стал пользоваться успехом как солист. Сначала его пригласили в Московский театр оперетты в качестве бас-баритона, определив ему оклад в 110 рублей (другим начинающим певцам платили всего лишь 90 рублей), а в 1970 году он получил приглашение стать солистом вокальной группы Гостелерадио СССР.

Так ступенька за ступенькой артист шел к своей славе. Причем путь этот был отнюдь не таким гладким, как может показаться на первый взгляд. Много разочарований, обид и даже трагических случайностей поджидало его на этом пути. Например, и 1970 году Лещенко едва не погиб в авиационной катастрофе. Он тогда должен был лететь вместе со своими музыкантами и популярным в те годы пародистом Виктором Чистяковым на гастроли на юг, однако Гостелерадио его из Москвы не отпустило, нкиду его участия в творческом вечере поэта Льва Ошанина. И самолет улетел без него, но до места назначения так и не долетел — разбился.

Еще одна трагическая история — и вновь с музыкантами из ансамбля, в котором пел Лещенко, — произошла через два года после этой авиакатастрофы. Рассказывает сам певец: «У меня тогда в ансамбле не хватало трубача. И я попросил своего музыканта, Мишу Вишневского, найти мне подходящего парня. Он договорился с первым трубачом утесовского оркестра, тот 18 мая 1972 года должен был приехать в Москву и подписать договор. И в этот день пять моих музыкантов разбиваются. Все. Насмерть. И когда мы их хороним на Кузьминском кладбище, я там встретил свою первую жену, которая говорит: «Я знала, ты сегодня своих ребят хоронишь, я тебя не напрягала, а вот мы сегодня хороним…» И называет имя того самого трубача из утесовского оркестра, где она сама работала. Оказывается, они 18-го приехали, он пошел в магазин за хлебом, и его сбил троллейбус… И его похоронили — в тот же день, на том же кладбище, рядом с пятью моими ребятами. Вот так вот — значит, или тут, или там, на том свете, но он должен был к ним присоединиться…»

Между тем именно в 1972 году к Л. Лещенко пришла всесоюзная слава. Случилось это после того, как на международных конкурсах «Золотой Орфей» (Болгария) и в Сопоте (Польша) он стал лауреатом, исполнив песню М. Фрадкина и Р. Рождественского «За того парня». Через год после этого Лещенко присовокупил к этим наградам и две премии — Московского и Ленин ского комсомола.

В 1975 году славу Лещенко приумножила песня композитора Давида Тухманова и поэта Владимира Харитонова «День Победы». Читатель наверняка прекрасно знает эту песню, однако не каждому известно, что путь к успеху у нее не был таким уж простым. Первоначально ее взялась исполнять жена Тухманова певица Татьяна Сашко. Однако во время премьеры песни в Союзе композиторов ее чуть ли не освистали. Композиторы говорили, что никакого отношения к Победе эта песня не имеет, а музыка — вообще фокстрот. И только директор фирмы «Мелодия» Владимир Рыжиков поверил в песню и выпустил в свет гибкую грампластинку. Но в исполнении Сашко песня в народ так и не пошла. Тогда песню взял в свой репертуар другой исполнитель — Леонид Сметанников, но и в его устах она не обрела популярности. И только после этого она оказалась у Л. Лещенко. Певец вспоминает об этом так:

«Дело было в апреле 75-го. Главный редактор радиостанции «Юность» Женя Широков уговорил Тухманова отдать эту песню мне. Тухманов дал мне клавир, и с ним я уехал на очередные гастроли. Договорились, что попробую, если получится, запишем. И когда я впервые начал петь ее на концерте в Алма-Ате, зал неожиданно встал. С людьми творилось что-то невероятное. У меня еще не было песни, которая бы так взрывала аудиторию.

После концерта звоню Тухманову — никому ее не отдавай. Запись будет. А он отвечает — Лева, прости меня, но тут День Победы на носу, и песню уже взяли на праздничный «Огонек». Исполнитель — Сметанников. Увы, спел он неважно. Отношение к песне стало прохладным. Полгода после премьеры она пылилась на полке. До 10 ноября, когда вся страна отмечала День милиции. Меня пригласили выступить перед сотрудниками МВД. На предварительном прослушивании был заместитель Щелокова, еще какой-то мужик, отвечавший за организацию милицейского праздника. И я заявил им песню. Дескать, год 30-летия Победы, милиция тоже не стояла в стороне. Посомневались, но прослушали и дали добро. А на концерте песня имела чудовищный успех, тем более что эфир был прямым».

Вслед за этим шлягером в репертуаре Лещенко один за другим стали появляться и другие. Самыми популярными из них, ос (условно, были песни: «Соловьиная роща» (в народе ее называли: «И с полей доносится — налей!»), «Прощай», «Ни минуты покоя», «Родительский дом», «Белая береза», «Родная земля».

С последней песней случилась довольно неприятная история, о которой рассказывает Л. Лещенко:

«Собираюсь на международный фестиваль в Сопот с песней «Родная земля». Главный редактор музыкального вещания телевидения Шалашов со товарищи слушают меня. Вижу, недовольны. И вправду, Шалашов изрекает — что за песня, не могли найти получше? Тогда не мог. Кое-как утвердили. В Польше, напротив, она была принята хорошо. После Сопота предложил ее на заключительный фестиваль «Песни года». Тот же Шалашов юперь категорически запретил даже вспоминать о ней. Я к председателю Гостелерадио Лапину — что за произвол? Знаешь, говорит, там есть нежелательные восточные интонации. Какие еще интонации? Еврейством отдает, поясняет Лапин, слышится открытый призыв к земле обетованной и все в том же духе. Да и мелодия надоедливая. Словом, как я ни бился, так и не пропустили».

В те же годы произошли изменения в личной жизни певца. Его брак с Анной Абдаловой просуществовал около шести лет и в середине 70-х распался. Немалое значение при этом играло то, что Лещенко познакомился с другой девушкой — 24-летней Ириной, которая через два года стала его женой. Рассказывает сам певец:

«Мы с Ириной познакомились в Сочи, во время моих гастролей. Случайно столкнулись в лифте гостиницы «Жемчужина». Ирина показалась мне интересной и загадочной. К тому же она не знала меня как артиста, поскольку в то время училась на дипломатическом факультете Будапештского университета, а еще раньше жила с отцом в Германии. Неудивительно, что она «прошла» мимо моей персоны. Именно эхо меня и подкупило, потому что в 76-м, когда мы познакомились, я уже был достаточно популярным человеком, исполнившим «День Победы» и «Соловьиную рощу». На меня смотрели как на звезду. Естественно, часто я не мог понять, насколько такое отношение искренне. И в этом смысле незнание Ирины определило начало наших отношений. Более того, она была независима от меня — находилась в своем свободном зарубежном полете, имела право выбоpa… Виделись мы редко, переписывались, и наш роман длился почти два года. В конце концов мы поженились…»

В январе следующего года Ирина приехала из Венгрии в Москву на каникулы. Узнав об этом через ее приятельницу, Лещенко приехал к ней домой и уговорил ехать с ним на гастроли в Новосибирск. Ирина согласилась. И в течение шести дней они были вместе: днем катались на коньках, а вечером Лещенко выступал на концертах. Затем Ирина вновь улетела в Будапешт.

Их встречи продолжались в течение года. Ирина в свободные дни прилетала в Москву, где артист специально снял для нее квартиру. А когда университет был благополучно закончен, Лещенко наконец сделал Ирине предложение руки и сердца, которое она, естественно, приняла.

В конце 70-х годов Лещенко уверенно входил в первую шеренгу самых популярных эстрадных певцов Советского Союза. Говорят, сам Л. Брежнев обожал слушать его песни и никогда не выключал телевизор при его появлении на голубом экране (с другими исполнителями он это проделывал частенько). В 1977 году Л. Лещенко было присвоено звание заслуженного артиста РСФСР.

Стоит отметить, что, несмотря на внешнее благополучие, которое окружало в те годы советских «звезд» кино, эстрады или спорта, душевно многие из них чувствовали себя не слишком комфортно. Взять того же Л. Лещенко. Вот его собственные слова: «У меня никаких привилегий не было. Для меня это было унизительное время. Например, могли позвать попеть на даче у какого-нибудь чиновника. «За кулисами» накрывали небольшой стол, клали пару бутербродов и ставили стопку водки.

От государства я не получил ничего, и за все пришлось платить самому. Причем приходилось выпрашивать. Машину просил, мебель просил, икру и сырокопченую колбасу просил. А сколько я ходил, чтобы построить кооперативную квартиру?! Это отвратительное состояние, когда имеешь возможности и деньги устроить свой быт, но везде надо унижаться…

То же самое и в творчестве. Раньше у меня по плану было 16 норм. То есть концертов. Меньше 16 в месяц я спеть не мог. Это называлось: «Не выполнил план». Больше 32 тоже не мог. Это называлось: «Погнался за длинным рублем». Мои заработки в таком случае переваливали бы за 500 рублей, а за этим строго следили. Иногда мы ездили на фонды, то есть выступали не на основных площадках, а где-то еще. За это нас потом таскали в прокуратуру и говорили: «Какое вы имеете право?!» Помню, меня, Винокура, Пугачеву и Ротару полтора года трясли за то, что мы давали какие-то левые концерты. Стращали тюрьмой. Чтобы другим неповадно было.

Протащить на телевидение песню, которую написал не член (оюза композиторов, было делом практически невозможным. Мне хотелось работать с Юрой Антоновым, с Женей Мартыновым, со Славой Добрыниным, никто из них не был этим членом, и, когда я приносил их песню, обязательно слышал: «Кто это?.. Мартынов?.. Но он же не член Союза!.. Добрынин?.. Ну что вы, Лева!..

Мне самому выйти за рамки образа традиционного певца никогда не давали. Я на сцене должен был быть образцом для подражания. И любой мой негеройский шаг рассматривался как побег. Почему выбрали именно меня, я не знаю. Внешность у меня, наверное, соответствовала. Ведь тогда какие классические герои были: Соломин, Тихонов… Лица должны были быть добрые, но справедливые. Мое подошло. А потом, я человек такой… не аномальный. У меня преобладает инстинкт самосохранения. Мне хотелось — и хочется — нормально жить, петь, есть… До сих пор я иногда слышу, что я «кремлевский соловей». Ну какой я соловей?! Я не пел никогда: «Наш Генеральный секретарь», и даже про БАМ у меня песни не было… И вообще, я тут свои фондовые записи прослушал, из 350 песен — 300 про любовь…»

В подтверждение слов артиста о том, что даже ему, одному из самых популярных певцов того времени, порой запрещали делать то, что он хотел делать, можно привести историю с фильмом «От сердца к сердцу», премьера которого была приурочена к летним Олимпийским играм в Москве 1980 года. Это был музыкальный фильм, авторами которого выступили Лев Лещенко и композитор В. Добрынин. Ничего крамольного в картине, по сути, не было — речь в ней шла о процессе создания песни. Однако был в фильме один изъян, который страшно возмутил цензурy, — отсутствие у артистов костюмов, которые заменили джинсы, рубашки-батники. В итоге картину уличили в проповедовании западного образа жизни и показывать запретили.

В начале 80-х годов Лещенко отправился с концертами в Афганистан. Эта поездка едва не стоила ему жизни. Однажды когда они ехали на «газике» в Джелалабад, сопровождающие их бронетранспортеры внезапно отстали, и они нарвались на душманов. Как назло, «газик» внезапно заглох, его долго не могли завести и жизнь пассажиров в течение нескольких минут висела на волоске. К счастью, все тогда обошлось и машина рванула с места раньше, чем к ней успели добежать душманы.

В 1983 году Л. Лещенко присвоили звание народного артиста РСФСР.

В первые годы перестройки для Лещенко наступили не самые лучшие времена. Как вспоминает певец: «Тогда появилась своеобразная тенденция в музыкальной тусовке: стало резко отвергаться все старое. Считалось, что все, чего мы достигли, незаслуженно, что все сфабриковано той жизнью, которой требовались такие артисты. Да, в принципе так оно и было. Нас сформировала действительность, главенствующая в те годы идеология. Но ведь даже самая бездарная идеология выбирает для своих проповедей самых талантливых людей. Всегда самые плохие пьесы несли в хороший театр. Плохие роли давали выдающимся актерам, которые своим мастерством вытянули бы их.

И вот музыкальная тусовка замерла: «Что же эти бездарные старые певцы, «кремлевские соловьи» — Кобзон, Лещенко и прочие, прочие, — что они будут делать сейчас?» А сейчас они все равно оказались наиболее профессиональными исполнителями. Мы выжили и в этой ситуации. Ведь, посмотрите, сейчас вообще не осталось профессионалов (и не только на эстраде).

На Западе в бездарность просто никто не вложит ни цента! Там те же богатые люди создают «звезд» для того, чтобы потом на них зарабатывать, потому действуют наверняка. Наши же «новые русские», часто обладая дурным вкусом и недостатком воспитания, вкладывают деньги в своих девочек и протеже не для заработка, а для собственного удовольствия, куража. Обидно, что тем самым они воспитывают дурной вкус и у публики…».

Отмечу, что, будучи преподавателем в Гнесинском институте на эстрадном факультете, Лещенко в 1997 году отобрал себе в ученики… одного студента. Остальные как будущие певцы оказались несостоятельными.

Сегодня Л. Лещенко творчески так же активен, как и двадцать лет назад. Он записывает новые песни, выпускает компакт-диски, снимается в клипах. Живет с женой Ириной в Москве и ил даче за городом (там же живет и его теща, у которой на участке растет 48 (!) сортов овощей, фруктов и ягод). В личном автопарке певца два автомобиля: «Мерседес-300» и «Ауди-Д-квадро».

Из последних интервью JI. Лещенко: «Детей у меня нет. Сначалa не хотелось, некогда было, не до этого. Теперь бы — и до того, но уже поздно. Вот и вся история…

Мыс Вовкой Винокуром в неформальной обстановке очень веселые ребята. Туляем, водку пьем, хулиганим, к девчонкам пристаем…

Жена меня не ревнует. Просто я уже в таком возрасте… Мне уже за 50, и это все лишено какого-либо смысла…

Есть одно качество, которое я считаю одним из самых больших пороков. Оно одинаково плохо для мужчин и для женщин. Это жадность. От жадности почти все неприятности. Жадность я не принимаю никогда…»

В материале использованы фрагменты интервью, взятых у к роя публикации журналистами: О. Сапрыкиной, Ю. Гейко (Комсомольская правда»), А. Сидячко («Мегаполис-Экспресс»), И Зубцовой («Аргументы и факты»),

София РОТАРУ

С. Ротару родилась 7 августа 1947 года в селе Маршинцы Новоселицкого района Черновицкой области Украинской ССР в крестьянской семье (кроме нее, в семье было еще пятеро детей). Она чистокровная молдаванка, и, несмотря на то что родилась она на Буковине, украинского языка она не слышала ни дома, пи в школе. Дома у нее говорили на молдавском, в школе она учила русский и французский. А с украинским языком столкнулась, только когда вышла замуж за украинца. Но об этом чуть ппте.

Петь София начала еще в раннем детстве и уже в 12-летнем но трасте участвовала в художественной самодеятельности: сначала — районный смотр, потом областной, республиканский, и и итоге — выступление в Москве. А для тех мест, где родилась София, любой человек, съездивший в столицу, сразу становился знаменитостью. Так что вкус славы будущая певица испытала еще в школьные годы.

Окончив десятилетку в 1967 году, Ротару поступила в музыкальное училище в городе Черновцы. Продолжала с успехом выступать на республиканских смотрах, и однажды ее фотографию, как победительницы этого конкурса, поместили на обложку журнала «Украина». Журнал разошелся по всему Советскому Союзу и дошел даже до Урала, до войсковой части в Нижнем Тагиле, в которой служил 20-летний рядовой Анатолий Евдокименко. Девушка с обложки понравилась ему настолько, что он вырезал ее фото и повесил над своей кроватью. А на удивленные вопросы товарищей ответил коротко: «Только у нас на Буковине могут быть такие красивые девушки!»

Вскоре служба Анатолия подошла к концу, и он специально приехал в Черновцы, чтобы встретиться со своей заочной любовью. Но поначалу ее не нашел. Он поступил в местный университет на физико-математический факультет, а все свободное время посвящал музыке — играл на трубе в эстрадном оркестре родного вуза. И вот однажды судьба сделала ему неожиданный подарок — студентку музыкального училища Софию Ротару пригласили выступить на сцене университета. Именно во время этого выступления и состоялось их знакомство.

По словам Ротару, ее будущий муж бегал за ней более двух лет и буквально изводил ее знаками внимания: постоянно названивал по телефону, приходил в общежитие. И не уставал просить ее руки. Она же отнекивалась, объясняя неугомонному жениху, что мама разрешила ей выходить замуж только за молдаванина. Но Анатолий был так настойчив, так терпелив, что в конце концов сопротивление Софии было сломлено. Она вспоминает об этом так: «Однажды я случайно заметила его идущим по площади города, посмотрела на него со стороны и увидела по-другому. С этого взгляда я и влюбилась…»

В 1968 году Ротару блестяще выступила на IX Всемирном фестивале молодежи и студентов и получила золотую медаль за участие в конкурсе народной песни. Осенью того же года она вышла замуж за Анатолия Евдокименко (свадьбу сыграли в Маршинцах). А через год стала студенткой Государственного института искусств имени Г. Музическу (Молдавская ССР).

В 1971 году на свет появился эстрадный коллектив «Червона рута», солисткой которого стала София Ротару. Почему ансамбль получил именно такое название? Рассказывает С. Ротару: «У нас в Закарпатье есть такая легенда: в горах растет желтый цветок руты. И только один раз в году, в праздник, в ночь на Ивана Купала (это в конце июня), ровно в полночь лишь на несколько минут рута меняет свой желтый цвет на красный. И если повезет девушке в эту короткую минуту превращения желтой руты в красную сорвать цветок, то она сможет приворожить любого парня. И будут любить они друг друга и жить в согласии. По-украински «красный» значит «червоный». Поэтому когда говорят «Червона рута», то это и есть символ счастья, любви. И вот меня и приворожили этой «Червоной рутой».

Когда Володя Ивасюк показал мне свою песню «Червона pута», я сразу поняла: это моя песня! И настолько ее полюбила, но и ансамбль, который мы тогда организовали, решили так и назвать: «Червона рута».

Всесоюзная слава пришла к Софии в 1972 году, когда она имеете со своим ансамблем совершила гастрольное турне по Советскому Союзу. О том, каких трудов ей это стоило, певица рассказывает: «Тогда в творчестве нужно было выдерживать определенную линию, петь оптимистические песни. Типа «Любовь, комсомол и весна». А я пела «Враги сожгли родную хату». Это не понравилось комиссии Министерства культуры, и программу зарубили. Сейчас это трудно понять, а в ту пору запрет значил очень многое. По сути, нам перекрывали кислород. Что делать? Спас Пинкус Абрамович Фалик, был такой замечательный человек в Черновицкой филармонии, царствие ему небесное! Пинкус Абрамович, которого знал весь мир, позвонил своим знакомым в Москву, и нас в обход всех разрешений включили в программу «Звезды советской и зарубежной эстрады». Мы попали в компанию к немцам, болгарам, чехам, югославам. От Советского Союза в той программе участвовал молодой Лев Лещенко. С гастролей 72-го года, по сути, началась моя профессиональная карьера: меня впервые увидел зритель не только Украины.

Смешной случай произошел у нас в Грозном, когда мы выступали на стадионе. Я вышла на эстраду — стройная, в красном облегающем платье с застежкой-«молнией» на спине. И тут, как раз во время исполнения, «молния» лопнула. Зрители, конечно, зaметили. Придерживаю платье руками, чтобы не слетело, и вдруг на сцену выбегает какой-то сердобольный гражданин с огромной булавкой. Развернул меня спиной к публике и под общее веселье спас-таки…»

К середине 70-х годов имя Ротару прочно укрепилось на небосклоне советской эстрады. Начиная свою карьеру с хитов молодого композитора В. Ивасюка («Водограй», «Сизокрылый птах» и др.), она вскоре добилась права исполнять песни более маститых композиторов: А. Бабаджаняна («Верни мне музыку», «Твои следы»), Ю. Саульского («Обычная история»), О. Фельцмана («Только тебе»), Д. Тухманова («Родина моя», «Аист на крыше»), Е. Доги («Мой город»), Е. Мартынова («Баллада о матери», «Лебединая верность», «Отчий дом»), А. Морозова («Ворожба») и др.

Имя Ротару прекрасно знали и за пределами Советского Союза — прежде всего в странах так называемого «социалистического лагеря». В 1973 году она завоевала первую премию на Международном фестивале «Золотой Орфей» (Болгария), а через год на Международном фестивале эстрадной песни в Сопоте (Польша) в конкурсе за лучшее исполнение польской эстрадной песни получила вторую премию.

В 1976 году С. Ротару присвоили звание народной артистки Украинской ССР. Однако радость признания вскоре была испорчена целой чередой неприятных событий.

В народе стали усиленно распространяться слухи о том, что Ротару тяжело больна туберкулезом легких. Косвенным подтверждением этих слухов служили телевизионные выступления певицы, на которых она действительно выглядела болезненно худой. Зрители ее очень жалели, и все ее песни, в которых кто-нибудь умирал (например, «Лебединую верность»), соотносили с ее собственной участью. Эти слухи особенно усилились после того, как в 1976 году певица переехала на постоянное местожительство в Ялту. Что в этих слухах было правдой, а что нет, объясняет сама С. Ротару:

«По поводу нашего переезда в Ялту было много пересудов, что у меня больные легкие, туберкулез. Однако это было связано совсем с другим. Как раз в то время у меня отслужил один брат, потом вернулся из армии другой. Наступил Старый Новый год, пацаны были еще совсем молодые. Папа лег спать, а они вытащили из клуба большую елку и стали колобродить. Часа в три ночи к дому приехала машина, папу разбудили и, в чем был, заорали в милицию. Мотивировали это тем, что он якобы участвовал в церковном обряде. Папу, первого коммуниста на селе, исключили из партии, а брата — из комсомола. Он тут же ушел со второго курса университета, потому что без комсомольского значка делать там было нечего. Это была трагедия. Я приехала и пошла к первому секретарю. Он принял меня и говорит: вы же, мол, все на виду, разве не понимаете, что это преступление? Езжайте домой и скажите, чтобы такого больше не повторялось. Возвращаюсь и узнаю, что папу еще и с работы выгнали, он в колхозе бригадиром был. Мы думали, что потеряем отца: он не спал, не ел, у него начались какие-то приступы.

Я стала задумываться: а что же дальше? Если так поступили с отцом, то и мне хода не дадут. Как раз в это время у меня были гастроли в Крыму, а директором Крымской филармонии был тогда Алексей Семенович Чернышев, семья которого очень дружила с Брежневым. Чернышов услышал мою историю и говорит: «Собирайся и переезжай сюда». Вскоре меня пригласил первый секретарь Крымского обкома Кириченко, человек, которого в Крыму до сих пор поминают добрым словом. Он предложил нам квартиру в Ялте. Мы подумали и согласились. Он звонит первому секретарю ЦК Компартии Украины Щербицкому, а тот: «Смотри, большой груз на себя берешь!» В итоге мы переехали в Ялту всей «Червоной рутой».

Естественно, распространяться об этом я не могла, и все говорили: ага, уехала потому, что больная, а больная потому, что худая…»

На этом, собственно, тему здоровья Ротару можно было бы и закрыть, если бы не одно «но». Дело в том, что свое «лыко в строку» в этом споре вставил в 1994 году со страниц «Собеседника» известный композитор Евгений Дога. Вот какую тайну открыл он тогда читателям: «Ротару давно не поет. Потому что с 1974 года она уже делать это не может физически. Хотя современная техника позволяет Ротару записывать песни по нотам. Есть у нее своя засекреченная студия в Киеве. Потом, на концертах, крутятся пленки. С телевидением вообще нет проблем — там всегда фонограмма. Обман страшнейший.

В свое время я ее умолял поберечь голос. Но муж певицы, Толик, создал «Руту» и начал жену здорово эксплуатировать. По четыре концерта в день. Бедная женщина после них не могла даже кушать. Соломинкой стала. И все оправдания: «Вот мы хотим машину купить, дом, дачу…» Жажда денег Толика сгубила великолепную певицу.

А раскрыл эту беду Юрий Силантьев. Он терпеть не мог, когда пели «под фанеру». В 1973 году «Мой белый город» стал песней года. Ротару ее спела в полную силу. Силантьев сиял. И в 74-м решили повторить эту песню. Но спеть «вживую» София уже не смогла. К этому моменту у нее оказались порваны голосовые связки, и Юрий Васильевич затеял страшный скандал: «Что значит не петь на сцене?» Только и ему деваться было некуда. Вожди повелели… С тех пор Ротару работает только под фонограммы…»

Самое удивительное, что официального опровержения этому заявлению композитора со стороны Ротару не последовало.

Между тем в середине 70-х годов на небосклоне советской эстрады зажглась еще одна яркая звезда — Алла Пугачева. Заявив о себе в 1975 году, Пугачева уже через два года стала бесспорным лидером среди песенных «звезд», оттеснив С. Ротару на вторые позиции. С этого момента спор за лидерство между двумя «звездами» станет самой расхожей темой для разговоров как в среде эстрадной тусовки, так и среди слушателей.

В 1979 году фильм Александра Орлова «Женщина, которая поет» с Пугачевой в главной роли возьмет 1-е место в прокате и соберет на своих сеансах 54,9 млн. зрителей. Такой аудитории в Советском Союзе еще не собирал ни один музыкальный фильм.

После этого успеха Пугачева в 1981 году начинает готовиться к съемкам очередного фильма — «Душа», который собирается ставить на «Мосфильме» ее новый супруг Александр Стефанович. Однако в самый разгар подготовительного периода междузвездными супругами происходит серьезный скандал, и они расстаются. Съемкам фильма грозит полная и окончательная остановка, так как весь проект был рассчитан именно на Пугачеву. И в этот момент кто-то из съемочной группы вспоминает про Софию Ротару. Стефановичу эта идея очень понравилась, так как лучшей мести своей бывшей супруге, чем приглашение на главную роль ее давней соперницы, нельзя было придумать. В Ялту полетела телеграмма-вызов. И стоит отметить, что пришла она как нельзя вовремя. Дело в том, что в те годы Ротару переживала кризис идей, ее творчеству необходимо было новое дыхание. Во многом этот кризис был связан с трагедией, которая произошла в 1979 году с композитором Владимиром Ивасюком, с которым Ротару тесно сотрудничала с самого начала своей певческой карьеры.

Рассказывает С. Ротару: «Никто толком не знает, что с ним случилось. Володя пропал без вести в самом пике своей популярности. Видели, как вышел из Львовской консерватории, сел и какую-то машину и уехал. Нашли его месяца через полтора, повешенным в лесу. Экспертиза утверждала, что он покончил с собой, но я в это не верю. Я знала Володины планы, я с ним очень часто встречалась. Почти все, что он писал, было написано для меня, и после его гибели я стала меньше петь украинских песен, а если и пела, то возвращалась к его «Червоной руте», «Водограю». Его смерть стала трагедией для Украины. Кто-то говорил, что его убили националисты, требуя, чтобы он написал для них гимн. Националисты говорят, что КГБ… Одно могу сказать: второго такого композитора на Украине уже не будет».

Именно в этот сложный для Ротару период и пришла телеграмма из Москвы. Прочитав ее, певица, видимо, поняла, что она может стать той соломинкой, которая вытянет ее из болота творческого застоя.

Фильм «Душа» изначально задумывался как нечто грандиозное в области музыкального кино, и к этому проекту были привлечены самые популярные в Советском Союзе исполнители. Но-первых, сама София Ротару. Во-вторых, суперпопулярная в??? — годы рок-группа «Машина времени», в-третьих, самый известный композитор Александр Зацепин и, в-четвертых, не менее популярный «Д'Артаньян советского кино» Михаил Боярский. Сюжет картины специально вращался вокруг слухов, которые ходили в те годы вокруг Софии Ротару. Расчет был прост: узнав про это, даже самый ленивый зритель оторвет свою задницу от дивана и обязательно придет в кинотеатр. О чем же был сюжет? Популярная эстрадная певица, расставшись со своим ансамблем, узнает, что серьезно больна. Врачи запрещают ей петь, но она создает новую группу и добивается успеха на Международном музыкальном фестивале.

К сожалению создателей фильма «Душа», их произведение так и не смогло составить достойную конкуренцию детищу А. Пугачевой — картине «Женщина, которая поет». Не помогли ни сюжет, ни новый молодежный имидж Ротару, ни присутствие «Машины времени» — в прокате 1982 года фильм занял 5-е место, собрав 33,3 млн. зрителей.

Однако эта неудача не обескуражила Ротару. Сотрудничество с молодежной рок-группой явно пошло ей на пользу, и сценический облик певицы после этого претерпел значительные изменения. В ее репертуаре появились более современные песни, на смену длинным платьям пришел модный брючный костюм. Но эти новшества понравились далеко не всем зрителям, а тем более чиновникам из Госконцерта. Поэтому, когда в 1983 году Ротару слишком вызывающе (по мнению чиновников) повела себя во время выступлений в Канаде, ее на пять лет сделали невыездной.

Между тем, в отличие от московских чиновников, кишиневские относились к Ротару совсем иначе. В 1984 году певице было присвоено звание народной артистки Молдавской ССР. А через четыре года после этого она присовокупила к этому и звание народной артистки СССР.

В 1985 году судьба подарила Ротару новую встречу с прекрасным композитором — Владимиром Матецким. Написанный им специально для Ротару шлягер «Лаванда» стал лучшей песней года.

В те же годы Ротару пригласили записать пластинку в Германии, на фирме «Ореола» в Мюнхене. Певица рассказывает: «Чиновники из Госконцерта назначили мне ставку 6 рублей за минуту. По этой норме немцы должны были заплатить мне смешные деньги — 156 марок. Когда они об этом узнали, то не поверили. Перезвонили в Москву. На следующий день переводчица подходит ко мне, мнется как-то, стесняется: «Наш шеф решил сделать вам маленький презент, потому что Москва повысить ставку не разрешает…»

Тогда же мне предложили записать пластинку с итальянскими и французскими песнями. Итальянский язык мне очень близок, так же, как и французский. Нашли композитора, звали и Америку озвучивать кинофильм. А потом из Госконцерта пришла директива петь только советские песни. Меня немцы еще немного поуговаривали, но что значило в той обстановке нарушить приказ? Я тогда одновременно с Амандой Лир начинала… Ей тот же композитор песни писал, что и мне для миньона. Но… Не повезло…»

13 конце 80-х годов, когда некогда могучий Советский Союз начал понемногу трещать по швам и в союзных республиках зашевелились националисты, Ротару пришлось несладко. Например, в 1989 году во время концерта на львовском стадионе «Дружба» певицу основательно освистали зрители. Между тем Аллу Пугачеву, которая вслед за Ротару выбежала на сцену с желто-голубым флагом, толпа встретила бурными овациями.

С. Ротару рассказывает: «На трибуны пришла часть зрителей, которая была настроена против меня. Было очень обидно видеть плакаты «София, тебя ждет кара!». Но немало нашлось и моих поклонников. Чуть до драк не доходило. Неприятно… Но я глаза oт зрителей не прятала. Меня засвистывают, а я пою. Дулю скручу и в нос им! Мне телевизионщики кричат: отойди от трибун от греха подальше, не дразни гусей…»

В начале 90-х, когда Украина стала независимым государством, нападки на Ротару со стороны националистов усилились. Ее выступления намеренно выкидывали из киевских телепрограмм, устраивали различные провокации во время концертов. В газетах писали, что она поет по-украински, не зная украинского языка, что большая часть ее песен на русском языке, и, значит, она продалась москалям. Дело дошло до того, что на этой почве начались скандалы в самом ансамбле «Червона рута», и Ротару приняла решение расстаться со своими музыкантами. И это за три недели до гастролей в Австралии! А когда новый коллектив все-таки сумел наскоро войти в нужный режим и пени на приехала в Сидней, там ее ждал не слишком ласковый прием. Оказалось, что недоброжелатели уже сумели переслать в украинскую общину ксерокопии киевских газет, в которых певицу называли не иначе, как «москальская певичка». В конце концов терпение Ротару лопнуло, и она дала себе клятву никогда на Украине не выступать. И держала эту клятву около пяти лет. И только когда в пятую годовщину независимости Украины (1996) сам президент Л. Кравчук обратился к ней с просьбой приехать и выступить в Киеве, она свою клятву нарушила. Киевские газеты тогда написали: «Президент страны встретился с президентом эстрады».

Что касается российских средств массовой информации, то они в большинстве своем всегда относились к Ротару благожелательно. Прямых оскорблений в ее адрес почти не звучало, разве что иногда на страницы прессы выплескивались очередные версии якобы продолжающегося соперничества Ротару с «примой № 1» Пугачевой или что-нибудь из разряда сиюминутных сенсаций. Например, таких.

10 декабря 1992 года в газете «Московский комсомолец» была помещена кратенькая заметка под заголовком «Хуторянка устроила дебош в ресторане». В ней сообщалось: «Шумным скандалом закончилась презентация, проходившая на днях в ресторане Дома актера. В зале собрались практически все звезды отечественной эстрады. Однако банкет был напрочь испорчен. Как стало известно «МК» из неофициальных источников, накануне пира одну из приглашенных, Софию Ротару, встретили разъяренные поклонники певицы-конкурентки. Что произошло между ними — неизвестно, однако, по свидетельству очевидцев, в ресторан София прибыла изрядно взвинченная.

К середине вечера настроение у всех было начисто испорчено. По мнению большинства, у Ротару начался нервный стресс. Опрокинутые фужеры, разбитые тарелки, ругань… Некоторые участники банкета, наслушавшись оскорблений, предпочли побыстрее ретироваться».

Еще одним поводом позлословить о популярной певице стала ее дружба с Алимжаном Тахтахуновым (1949 г. р.), которого многие считали причастным к криминальным кругам и знали под именем Тайванчик. Ротару познакомилась с ним еще в 1972 году, во время своих первых гастролей по Союзу. Когда она приехала в столицу Узбекистана, Тайванчик устроил ей королевский прием в банкетном зале центральной гостиницы «Ташкент». Кроме певицы, ее мужа и музыкантов ансамбля, в зал не пускали ни одного посетителя. На Ротару прием произвел потрясающее впечатление, и с тех пор с Тахтахуновым ее стала связывать крепкая дружба.

С. Ротару вспоминает: «То, что Алик принадлежит к криминальным структурам, я не знала ни тогда, ни сегодня. Конечно, мне приходилось слышать разные легенды о Тайванчике, однако почему я должна была верить этим россказням? За Алика я всегда горой стояла. Однажды из-за него у меня даже произошел серьезный разговор с тогдашним министром внутренних дел ССCP Федорчуком (1983–1985). После концерта в честь Дня милиции министр позвал меня к себе в гости и сказал, что все во мне хорошо, вот только знакомство с Тайванчиком какое-то подозрительное. Я не ожидала такого, поэтому в первую минуту даже растерялась. А потом потребовала, чтобы мне предъявили доказательства вины Алика. С Федорчуком у нас были хорошие отношения, я всегда уважала его за честность, доброжелательность. В тот раз министр — совестливый дядька! — вынужден был признать, что особенного компромата у МВД на Тайванчика нет. Алика и обвинить смогли только в тунеядстве. (Первый раз Тахтахунова осудили на один год в 1972 году за нарушение паспортного режима в Москве, второй раз он получил такой же срок через несколько лет в Сочи за тунеядство. — Ф. Р.)

Что касается личного… Никакого романа у меня с Аликом не было. Это все слухи. Да, Алик, наверное, влюблен в меня по сей юнь, да, он делал мне дорогие подарки, да, он никогда не пресекал разговоров о том, что мы любовники, но на самом деле мы мссгда оставались друзьями. Я очень высоко ценю этого человека, не верю в те страсти-мордасти, которые о нем плетут. Сколько лет прошло, а Алик всегда показывал себя только с лучшей стороны. Таких друзей надо поискать. Я тоже старалась помогать, чем могла…

Сегодня мы встречаемся реже, чем хотелось бы. В Россию Алик приезжает нечасто, поэтому видимся то в Германии, то в Париже. Но его присутствие я всегда чувствую рядом. Мой муж меня совсем не ревнует, так как Алик для него такой же друг, как и для меня…»

В этой связи любопытно привести мнение об этом же человеке другой российской звезды — Аллы Пугачевой. Вот ее слова: «С Аликом в начале 80-х годов меня познакомил Иосиф Кобзон, хотя я слышала о нем и раньше — как об удивительном помощнике Софии Ротару. Когда мне рассказали, как он ей помогает, я даже ей позавидовала: таких поклонников в мире искусства можно пересчитать по пальцам одной руки, и иметь их большое счастье. Прошло много лет, но каждый раз, когда я сейчас оказываюсь в Париже, у меня исчезают все проблемы, как тогда у Ротару. Внимание, которое мне оказывает Алик, незабываемо, я просто чувствую себя как под крылышками ангела-хранителя».

Между тем откровенные высказывания Ротару относительно своей дружбы с Тахтахуновым не остались незамеченными со стороны журналистов. Так, Георгий Рожнов в журнале «Огонек» (№ 43, ноябрь 1997) высказался на этот счет следующим образом:

«Я не берусь вторгаться в душу Софии Михайловны и разрушать ее любовь к Тайванчику, дело это неблагодарное и зряшное. Дама вольна выбирать себе друзей, позволять им в себя влюбляться и даже посвящать им свои концерты. Но одно недоумение все же выскажу. Как ни крути, а положение народной любимицы все же обязывает не предавать широкой огласке более чем тесную дружбу с человеком, чей портрет украшает розыскные альбомы российского МВД и Интерпола. Состоялись бы эти откровения в узком семейном или приятельском кругу в четырех стенах — не велика беда. Но Ротару — знаменитость, звезда, на ее концерты ломятся до сих пор, каждой ее песне и слову верят безоглядно. А раз так, то и объяснение в любви к беглому авторитету также прикажете принять на веру и считать отныне образцом для подражания?

Впрочем, от пары-тройки вопросов к Софии Михайловне удержаться трудно. Тогда, в 72-м, ей не было любопытно, на какие шиши томившийся в ранге тунеядца Алик Тахтахунов несколько дней закупал для возлюбленной и ее ансамбля чохом весь ресторан «Ташкент»? И выставлял оттуда всех посетителей? Неужто никогда не было интересно, какие деньжищи ресторации были отстегнуты, сколько вышибал и мордоворотов вкупе с тамошними ментами эти ужины изо дня в день оберегали? А дорогие подарки, которые все еще помнятся, их с какого жалованья Тайванчик оплачивал?..»

В заключение этой темы отмечу, что известная песня «В доме моем», которая в середине 80-х украсила репертуар Ротару, была написана по просьбе все того же А. Тахтахунова.

Из последних горячих новостей, связанных с именем Ротару, назову лишь три. Летом 1996 года многие газеты сообщили, что ялтинскую квартиру певицы обокрали. Как выяснилось, в отсутствие хозяев (они были на гастролях) преступники проникли на балкон пятого этажа, отключили сигнализацию и оказались в квартире. Добычей воров оказались: телевизор, видеомагнитофон, два диктофона. Но особенно жалко певице было ее пропавшего жемчуга и иконы из серебра с позолотой, которую друзья мужа привезли из Загорска.

В декабре 1996 года российские газеты оповестили публику о том, что во время проведения очередной «Песни года» у Ротару произошел неприятный инцидент с коллегой по искусству — певицей Машей Распутиной. Что же произошло?

Рассказывает С. Ротару: «Распутину ждали минут пятнадцать, она опоздала, а когда мы уходили со сцены, она остановилась и сделала публике поклон задницей. Я чуть не упала и говорю ей: «Маша, а ну убери задницу!» Думала, она извинится, а она давай скандалить. Потом за хамское поведение ее хотели вывести с концерта, но я попросила: не трогайте. Нельзя таких людей трогать».

Тем временем в начале следующего года по стране стали распространяться слухи о том, что Ротару… погибла. Мол, разбилась в автокатастрофе, однако перед смертью завещала, чтобы информацию об этом родственники какое-то время держали в тайне. Бред, конечно, но разве не было в нашей истории еще более бредовых слухов.

Между тем Ротару тогда действительно на какое-то время пропала из поля зрения прессы, но совсем по другой причине — у нее очень серьезно заболела мама — Александра Ивановна Ротару. Она давно болела диабетом и имела еще кучу других болезней — больные почки, сердце, неполадки с психикой. Ротару добилась, чтобы ее положили в военный госпиталь в Черновцах, и тамошние врачи приняли решение оперировать больную. Во время операции (женщине ампутировали правую ногу) у больной трижды наступала клиническая смерть. И все-таки врачи сумели ее тогда спасти, продлив ей жизнь на семь месяцев. 16 сентября Александра Ивановна скончалась.

Что касается творчества Ротару, то, по мнению многих, сегодня эта певица переживает «вторую молодость». Это касается и репертуара, и внешнего вида. Например, в 1997 году она записала песню «Москва майская» вместе с популярным ныне молодежным трио «Иванушки интернешнл», а также подготовила к выходу третий по счету совместный альбом с В. Матецким под названием «Люби меня». Кроме этого, Ротару продолжает свою гастрольную деятельность как по странам СНГ, так и по дальнему зарубежью. Весной 1998 года ее пригласили выступить в США.

Живет Ротару по-прежнему в Ялте. Рядом с Ботаническим садом у них с мужем роскошный особняк. В этом же городе, но отдельно, живет и их взрослый сын Руслан. В свое время он учился в автодорожном институте в Москве, но затем заскучал по дому и перевелся в приборостроительный институт в Севастополе Было хотел стать музыкантом, но потом передумал. Сейчас он нигде не работает и живет со своей семьей рядом с poдителями. Его жена Светлана окончила иняз и ведет программ; на кабельном телевидении. Их сыну Анатолию четыре года.

Из последних интервью С. Ротару:

«В России меня принимают прекрасно. Правда, в Москве дышится с трудом. Видимо, все-таки экология сказывается. Ког «да живешь здесь постоянно, этого не замечаешь, а если бываешь наездами, сразу бросается в глаза…

Если бы я жила в Москве, я бы, наверное, каждый день встречалась с Ирочкой Понаровской. С Ларисой Долиной мы очень дружны, эшм летом она была у нас в гостях. В 1995 году; нас гостил Филя, Алла была на следующий год. Теперь мы редко с ней встречаемся, а раньше, когда она приезжала в Крым, просто звонила: «Я здесь» — и приходила…

Я не люблю тусовку. Мне кажется, все, что там происходит, как-то неискренне. Люди тусуются, устраивают какие-то скандалы, чтобы засветиться по телевизору, чтобы о них писали Я этого не люблю. Нельзя так выворачивать душу, тем более если это вранье. В артисте должна быть какая-то загадка…»

Людмила СЕНЧИНА

Л. Сенчина родилась в 1950 году в деревне Кудрявцы Николаевской области Украинской ССР. Ее отец работал в систем культпросвета, мать преподавала в школе. Петь Сенчина начал еще в детстве и к 17 годам считалась в деревне одной из самых лучших певуний. А на профессиональную сцену она попала случайно: сидела дома и вдруг услышала по радио объявление о наборе студентов в Ленинградское музыкальное училище имен Римского-Корсакова. В тог же день рассказала об этом матери, вскоре они отправились в город на Неве. А дальше все было почти как в сказке. Как оказалось, к их приезду экзамены в училище уже закончились и нужное количество студентов было ум набрано. Однако в коридоре училища их заметили два преподавателя по вокалу и, узнав, что гости проделали долгий путь аж с самой Украины, согласились прослушать девушку немедля. Как догадался читатель, прослушивание закончилось полной победой юной абитуриентки — ее приняли на первый курс.

Годы учебы в училище запомнились Сенчиной по-разному. С одной стороны, ее переполняла огромная радость от встречи с настоящим искусством, с другой — полуголодная жизнь на скудную стипендию приносила массу огорчений и неудобств. Однако мысли бросить учебу у Сенчиной ни разу не возникало.

После окончания училища Сенчину приняли в труппу Ленинградского театра музыкальной комедии. Стоит отметить, что один из солистов этого театра вскоре стал первым мужем Сенчиной. В этом браке в 1974 году у них родился сын Вячеслав.

Первым всесоюзным шлягером в исполнении Сенчиной стала песня «Золушка» (И. Цветков — И. Резник), которую она впервые исполнила в 1972 году в телевизионном «Голубом огоньке». Самое удивительное, что исполнить эту песню Сенчина могла еще четырьмя годами раньше с легкой руки педагога А. Бадхена. Однако песня Сенчиной не понравилась (она посчитала ее слишком примитивной), в результате ее первой исполнительнице и стала певица Таисия Калиниченко. Но в ее исполнении «Золушка» почему-то не заиграла. Прошло четыре года, и так получилось, что «Золушка» вновь вернулась к Сенчиной. Исполнив ее на «Голубом огоньке», певица мгновенно стала знаменитой. Однако даже после этого успеха своего мнения о песне Сенчина не изменила. Вот ее собственные слова: «У меня вообще нет любимых песен. Ту же «Золушку», помню, пела чуть ли не из-под палки. В то время я завидовала репертуару Пьехи, Пахоменко, а мне предлагали петь «тра-ля-ля», «тру-лю-лю».

Между тем именно «Золушка» открыла Сенчиной двери на большую эстраду, и в начале 70-х она стала солисткой ленинградского оркестра под управлением все того же А. Бадхена. В 1974 году свет увидела первая пластинка певицы с незатейливым названием «Поет Людмила Сенчина». На фестивале «Братислава-74» все та же песня «Золушка» с этой пластинки завоюет первую премию.

Однако тот год для Сенчиной был памятен не только радостью побед, но и огорчением. Ее на целый год отлучили от телеэфира. Что же произошло? Рассказывает сама певица:

«Ко мне домой пришли друзья, и мы так мило засиделись. Я даже вина не пила — пива купили, рыбки… А утром — не захотелось ехать на съемку, ну не захотелось. Звонят, а я думаю: ой, не успела голову помыть, не накрашена…

Наверно, нужен был такой урок. Мне тогда было 24 года. Как мне по башке дали! Меня на год отстранили от съемок!»

Между тем в середине 70-х, с ростом популярности Сенчиной, стали ходить слухи о том, что большую помощь в ее продвижении по ступеням успеха оказывает первый секретарь Ленинградского обкома КПСС Григорий Романов. Когда в 1977 году посадили известного певца Сергея Захарова, люди судачили, что поводом к этому послужила ревность Романова к нему. Мол, он узнал, что Захаров оказывает ей определенные знаки внимания, и, когда певец влип в историю с дракой, сделал все для того, чтобы тот получил за это срок. Однако сама певица свои близкие отношения с Г. Романовым отрицает. Вот ее собственные слова:

«Меня все эти разговоры не раздражают да и не раздражали никогда. Потому что с Григорием Васильевичем мы виделись всего один раз на каком-то концерте. Действительно, он очень тепло ко мне относился. Он никогда в жизни не уходил после торжественных частей, на концертах всегда ждал моего выхода. Когда ему подавали список участников правительственных концертов и он видел, что меня там нет, то обязательно вписывал мою фамилию. Он заказывал на телевидении все пленки с моими песнями. Он и квартиру помог мне получить. Наверное, я ему нравилась и как женщина, ну и что с того? Меня всегда окружали какие-то слухи. Позднее поговаривали, что мы с Романовым даже собирались бежать за границу, но в нейтральных водах нас с ним задержали…»

В 70-е годы Сенчина попробовала свои силы и в кино. Ее дебют на съемочной площадке произошел в 1970 году, когда она снялась в картине Наума Бирмана «Волшебная сила». В первой новелле этого фильма под названием «Мстители из 2-го «В» она сыграла учительницу английского языка. Помните, она повела своих учеников в кинотеатр смотреть «Неуловимых мстителей», а те устроили там сражение с «бурнашами»?

Через семь лет после этого Сенчину пригласил режиссер Владимир Вайншток в картину «Вооружен и очень опасен». Это был приключенческий фильм о Диком Западе по мотивам произведений Ф. Б. Гарта. Наша героиня играла в нем певичку в салуне. В одном из эпизодов этого фильма ей пришлось сыграть постельную сцену с обнаженной грудью. По тем временам это было фактом вопиющим, и Сенчину обвинили «в разврате». Сама она вспоминает об этом так: «Моим партнером был Леонид Сергеевич Броневой. А он как раз только что женился. И тут — сцена постельная.

Броневой весь красными пятнами покрылся, спрашивает режиссера: «Ну как мне ее? Так?» От волнения вцепился мне в плечо, сорвал эту несчастную бретельку. Потом долго сидели, кумекали на худсоветах: оставить или нет… Оставили.

И тут пошли письма в Ленконцерт: «Как же так! В то время как в Гондурасе дети голодают, Сенчина соблазняет наших мужей и сыновей! Мы ей так верили!» И я поняла, что опрометчиво поступила. Потому что для людей я — Золушка».

Что касается личной жизни Сенчиной, то в конце 70-х годов, разведясь с первым мужем, она была женщиной свободной. У нее была масса поклонников, а одно время за ней ухаживал Иосиф Кобзон. По словам певицы, у них был очень серьезный роман, красивая любовь. Однако до официальной регистрации дело так и не дошло. От этого романа теперь остались только песни, которые Сенчина и Кобзон записали тогда дуэтом. Среди них и моя любимая — «А любовь тогда уже цвела…».

И все-таки замуж Сенчина вышла, причем за человека, имя которого в эстрадном мире было известно не менее широко, чем имя Кобзона. Речь идет о Стасе Намине.

Настоящее имя этого человека — Анастас Микоян. Он родился в знаменитой семье — его отец Алексей Микоян был сыном члена Политбюро Анастаса Микояна. Свое имя Намин получил в честь деда, однако в дальнейшем, чтобы прекратить всякие разговоры о своем влиятельном происхождении, решил его полностью поменять. С тех пор он стал Стасом Наминым (Нами — имя его мамы).

С 4-го по 11-й класс Намин прослужил в суворовском училище, куда его, вопреки желанию, отдал отец. Именно в училище Намин увлекся рок-н-роллом и в 1965 году создал свою первую рок-группу под названием «Чародеи». В 1970 году на факультете иностранных языков МГУ Намин организовал новый коллектив — «Цветы». Начиная как полуподпольная группа, «Цветы» вскоре благодаря настойчивости своего руководителя сумели стать легальным коллективом и в 1973 году записали на фирме «Мелодия» свою первую пластинку с песнями «Звездочка моя» и «Есть глаза у цветов». Успех этой пластинки был фантастическим. В конце следующего года появился второй миньон с песнями «Честно говоря», «Больше жизни» и др., после которого «Цветы» стали суперпопулярной группой в Советском Союзе. В 1977 году «Цветы» получили профессиональный статус как вокально-инструментальный ансамбль при Москонцерте.

В 70-е годы Намин женился в первый раз, и в этом браке у него родилась дочь, которую назвали Машей. Однако в конце того десятилетия брак распался. В 1980 году, во время концерта Александры Пахмутовой, который состоялся в Москве во время Олимпийских игр, судьба свела Намцна с Сенчиной. Они вместе съездили на гастроли, а через полгода поженились.

После этого Сенчиной пришлось жить на два дома — сын Вячеслав с ее матерью жили в Питере, а дом Стаса был в Москве. А в 1983 году Сенчину вынудили покинуть Ленконцерт. Это почему-то совпало с уходом Г. Романова с поста первого секретаря обкома (его перевели в Москву). Певица вспоминает: «Мне тогда так и сказали: «Твое время кончилось». И меня просто выжили из Ленинграда. Кто там в меня из шишек еще был влюблен, не знаю, может, я прошла мимо кого-то или с кем-то не поздоровалась. А директор Ленконцерта был трус, и мне перестали давать аппаратуру, не делали афиш, не шили костюмы. И поскольку Ленконцерт не платил моей костюмерше, моему звукорежиссеру, музыкантам, не повышал мне ставку, Стае Намин пригласил перейти работать в Магаданскую филармонию. Конечно, мы никуда не уезжали, мы просто туда трудовые книжки перекинули и работали уже от них».

В Магаданской филармонии Сенчина проработала три года. Стоит отметить, что в ее же коллективе музыкальным руководителем работал и Игорь Тальков. Певица вспоминает: «Он был моей подружкой. Благодаря этому человеку я, кстати, в первый раз серьезно занялась спортом и похудела с 75 до 54 килограммов. А расстались мы потому, что он, извините, меня любил. Да, да… Это очень трогательная история. Я ее никому не рассказываю. Зачем? Есть вещи очень чистые и сокровенные…»

В 80-е годы творческая деятельность Сенчиной была не менее активной, чем в прошедшее десятилетие. Она получила звание заслуженной артистки России, много гастролировала, причем не только у себя на родине. Она, например, участвовала в международном миротворческом концерте, который проходил в США. Там она познакомилась с президентом Америки Рональдом Рейганом, с вдовой Джона Леннона Йокой Оно. Ездила она и в Афганистан, где выступала перед нашими солдатами.

В самом начале 90-х годов распался ее брак с Наминым. Л. Сенчина рассказывает:

«Стае оказался очень ревнивым человеком — по-человечески, творчески. Он отвадил от меня очень многих людей, он решал, с кем мне общаться, а с кем — нет. Я приглашаю к себе композитора в дом, а Стае недоволен. На фиг тебе, говорит, ездить на гастроли? Тебе что, деньги нужны? На этой почве мы и ссорились. Он мне часто повторял: «Я не хочу, чтобы моя жена мела музыкальный хлам. Настоящей певицы достоин репертуар, подобный репертуару Барбары Стрейзанд и Уитни Хьюстон», возможно, он и был искренен. Но в этом своем рвении зашел с лишком далеко…

Кроме этого, я думаю, что наш брак распался из-за того, что а не захотела переехать в Москву. Я то на гастролях месяц, то в Ленинграде месяц, а мужчина живет один, ему же хочется тепла. Никто из нас никому не изменял, не заводил никаких романов на стороне. Просто прошло какое-то время, и, встречаясь, мы понимали, что вроде уже не о чем, собственно, говорить, потому что у него уже свои интересы, у меня — свои. У нас не было общего дома. А Стас — человек, который всю жизнь мечтал о том, чтобы у него был большой красивый дом, рядом с ним росло огромное дерево, в тени которого стоял бы огромный стол. И за моим столом сидел бы он со всей своей родней, со всеми друзьями, а вокруг бегало штук пятнадцать детей…

И все же к Стасу я очень нежно отношусь. Несмотря на то, что у него сейчас новая семья, мы перезваниваемся, у нас и сейчас прекрасные отношения. (С. Намин познакомился со своей третьей женой в 1987 году, в этом браке у него родилось двое сыновей — Роман и Артем. — Ф. Р.) Я до сих пор ношу его обручальное кольцо с надписью «Я тебя люблю». В свое время это кольцо Стае заказал для меня специально в Армении.

Он очень многое мне дал. Он открыл для меня совершенно другой мир: новую музыку, новых людей, благодаря ему я прочитала те книжки, о которых и не подозревала, увидела те фильмы, посмотреть которые мне бы и в голову не пришло…»

Сегодня Сенчина очень редко появляется на экранах телевизоров с новыми песнями. В основном, если показывают ее выступления, то это записи прошлых лег, где звучат старые шлягеры: «Любовь и разлука», «Белой акации гроздья душистые», «Нежность», «Камушки» и др. Но это не значит, что певица совсем забросила эстраду. Сольных концертов у нее теперь действительно очень мало, но они есть. В конце 1997 года такой концерт состоялся в зале «Октябрьский». Ее снимали для телевидения в передачах «Музыкальный ринг» и «Пока все дома». По словам певицы: «Я бегаю, прыгаю, занимаюсь спортом, плаваю в речке и никаких шикарных бассейнов мне не надо. И нахожусь в самом прекрасном возрасте, который только существует».

В заключение можно добавить, что живет Сенчина не одна — рядом с ней друг и помощник Владимир Петрович, он работает строителем. Строит красивые дома. А сын певицы от первого брака — Вячеслав, закончив Ленинградский университет, уехал в Америку. Занимается там компьютерами.