Драконы

7 Священные храмы Менди

На Среднеземные Пустоши пришла осень. Небо свинцовым саваном зависло над долиной Сангари. Ветра стали более частыми и сильными. С немногочисленных деревьев и кустарников облетела сухая листва. Но для гномов это унылое время было самым радостным в году. Пришло время сбора урожая тыкв. И хоть в этом году им пришлось самим работать в полях, так как Ахтамар-Ксай приказал отпустить всех рабов, они все равно были рады. Урожай получился на славу. Гномы, ведомые своей жадностью и преодолевая природную лень, срезали тыквы и днем и ночью. Честь испить первый глоток свежесваренного сидора нового урожая принадлежала императору. Стражники отворили двери большого зеркального зала, и Зар-Ксай вкатил в него кадушку с только что сваренным и охлажденным сидором. Его пряный сладковатый аромат заполнил весь зал, вызывая у императора обильное слюновыделение. Ахтамар чуть приподнялся на кровати и протянул дрожащую руку к кубку. Зар с поклоном протянул его императору. Испив сидор, Ахтамар аж закрыл глаза от удовольствия.

— Вот скажи мне, мой дорогой друг. Почему в самые тяжелые года, сидор получается таким прекрасным. Этот самый вкусный из всех, что я пробовал за всю свою долгую жизнь. Попробуй, уже можно.

Зар поклонился и зачерпнул себе полный бокал. Два престарелых гнома тихо сидели в пустом зале и, попивая сидор, предавались приятной неге. Сейчас они забыли о войне и о всех тяготах, которые она наслала на их народ. Только вкус этого янтарного напитка владел их сознанием и ничто более. Но идиллию нарушил дежурный Менди. Он тихо вошел в зал и придвинул к императору одно из зеркал.

— Тюрам-Ксай, ваше величество.

— Чего нужно этому леснику? — Недовольно пробурчал Зар и махнул Менди начать сеанс.

Зеркало задрожало и в нем появилось отражение темно-зеленого гнома. Его лицо было бледным, а в глазах царил дикий ужас.

— Что случилось, светлейший? — Улыбаясь, прохрипел Ахтамар. — Ты что болотную выдру испугался?

— Что?! Выдра?! Вы там, что в Гадесе совсем сбрендили? — Заорал Тюрам.

— Как ты смеешь так разговаривать с императором? — Завопил Зар, перебив верховного миссира. — Тебе что жить надоело?

— Да мне жить осталось всего пару часов, светлейший Зар-Ксай. Поэтому я буду говорить так, как того пожелаю и ты мне не указ. — Осадил советника императора Тюрам. — Мой город штурмуют люди, а вы там сидор попиваете?

— Как штурмуют? Как люди? — Зар, не веря словам Тюрама, плюхнулся в кресло и даже выронил кубок. — Но ведь твой клан…

— Я знаю, где мой клан. Вот, сами полюбуйтесь.

Изображение задрожало. Тюрам выпал из зрения зеркала и начал его двигать. Некоторое время император и Зар смотрели на стены и обстановку спальни верховного миссира, но потом зеркало выглянуло в окно. Город полыхал. По его улицам люди гонялись за невооруженными гномами.

— Я готов поклясться, что увидел там рыцаря ордена Серых Журавлей. — Прошептал ошеломленный увиденным Зар.

— Адонай предал нас. — Прорычал Ахтамар и вышвырнул кубок. — Как же я был слеп.

— Я не уверен, повелитель, что эти люди из армии Адоная. Это просто не возможно.

— Да какая разница, чьи это люди! — Закричал вернувшийся в зеркало Тюрам. — Они убивают моих гномов и губят мой город. Я требую защиты.

— Но наши руки связаны перемирием, светлейший Тюрам-Ксай. — Попытался успокоить его Зар. — Даже если мы немедленно отправим к тебе гвардию, она все равно не успеет.

— И что мне теперь делать?

— Брать в руки молот и защищать свой город! — Грозно проревел Ахтамар. — А не сопли мне здесь распускать! Ты Ксай, или кто?

— Значит, вы мне не поможете. Вы предали меня, так будьте вы прокляты!

Зар подскочил с кресла, но Тюрам погасил зеркало.

— Я знал, что Адонаю нельзя доверять.

— Не согласен, повелитель. — Зар подал Ахтамару новый кубок с пенящимся сидором. — Обмен идет по плану, даже небольших стычек на границе нет. Пока принц Гимли-Ксай остается в его плену, мы ничего не можем поделать. Но я уверен, Адонай не стал бы так рисковать. У нас остаются еще десятки тысяч рабов, если не сотни. Вот посмотри.

Зар подошел к рельефной карте Реального Мира.

— Клан Темно-зеленой Бороды находится вот здесь. На северо-Востоке Таежных Лесов. Армия Адоная стоит в Холмогорах. Даже он на такое не способен.

— Если не он, то кто?

— Помнится мне лет десять назад по просьбе все того же Тюрам-Ксая, мы отправляли гвардейцев на поиски так называемой царицы лесов.

— Да, Зар, я помню. Мы тогда еще потеряли одного темника.

— Сдается мне, царица тогда не погибла. Да, темник доложил Тюраму о ее гибели, но скорее всего он был под чарами.

— К чему ты клонишь, Зар? У нас что здесь, два избранника что ли?

— Нет, повелитель. Конечно, нет. Царица лесов это рыцарь ордена Серых Журавлей.

— Но как она смогла оказаться так далеко в нашем тылу? — Ахтамар отставил кубок и раскурил кальян. — Или я чего-то не знаю?

— Прошу прощения, повелитель, но я решил, что эта информация не существенна и не доложил вам. — Зар виновато склонил голову и присел в кресло. — Несколько лет назад мои агенты изловили одного такого рыцаря. Мы потеряли много достойных гномов, что бы пленить его. Никакие пытки так и не смогли развязать его язык, но противиться черной магии темника он не смог. Серые журавли это спящие агенты Адоная. Еще до начала восстания он разослал их по всей империи.

— Умно. Он не только величайший колдун, но еще и гениальный стратег. — Ахтамар глубоко затянулся кальяном и грозно посмотрел на Зара. — О таком нужно было доложить немедля. И сколько же таких шпионов в империи?

— Не так много. Сейчас в пустошах вообще нет людей, но когда началось восстание, мы начали получать много подобных донесений. Тайная канцелярия уже не такая всемогущая, как раньше, но что-то мы все же узнали. После начала восстания они проснулись. Кто-то, пробиваясь к Адонаю, погиб. Другим улыбнулась удача, и они исполнили свой долг. Третьи же подняли собственные восстания. Царица левов одна из таких. Еще я слышал о бандах разбойников в Дальних Пустошах. Рыцари объединяют вокруг себя беглых рабов и досаждают нам как могут. Но восстание царицы действительно заслуживает внимания. Она смогла захватить город и уничтожить целый клан. — Зар склонил голову и задумался. — Пока Гимли в плену, а Рамос блуждает в Бескрайних Пустынях, мы бессильны.

Дверь зала отварилась, и в него быстрым шагом вошел Гектор.

— Сын мой. Ты просто обязан попробовать этот божественный напиток.

Гектор не смог отказать себе в удовольствии и залпом осушил поднесенный ему кубок.

— Какой дивный вкус у этого сидора. — Причмокивая от удовольствия, протянул Гектор. — Разве может быть что-нибудь вкуснее?

— Только тот, что не был еще сварен.

— Отец. Последний караван с рабами прибыл в Гадес. Я немедленно отправляюсь в Холмогоры. Через неделю ты увидишь Гимли.

Ахтамар прослезившись, посмотрел на Омниус. Но золотой фишки Гимли там уже не было. Сейчас Гимли был в Холмогорах и ожидал, когда Адонаю будет передан последний раб. Только после этого, он будет освобожден и вернется в Гадес.

— Отправляйся, сын мой, и пусть твою дорогу благословят боги.

Гектор поклонился, поцеловал руку отца и таким же быстрым шагом вышел из зеркального зала. Вслед за ним вышел и Зар-Ксай.

— И долго ты еще будешь сидеть в тени? — Обратился Ахтамар к Тилору, чем сильно удивил его.

— Ты видишь меня?

— Я император и повелитель всех гномов. Меня магии темников обучал сам ныне покойный великий владыка Священного Подземного храма. Конечно, я вижу тебя, Тилор-Ксай-Менди.

Тилор вышел из тени и присел на кресло перед Ахтамаром, грустно свесив голову.

— Что тебя печалит, сын мой?

— Вот это, отец. — Тилор показал Ахтамару на свое ожерелье. На нем было уже два замутненных кристалла. — Мы потеряли еще один Священный храм.

— И какой на этот раз?

— Сосновый. Им завладела царица лесов.

— Я так и думал, что эта девка не простая ведьма. — Выдохнул Ахтамар и глотнул сидора. — Никакая она не рыцарь ордена. Она кто-то больше и намного.

— Ты прав. Я сразился с ней и потерпел поражение, уже второе после посвящения.

— Ну, в этом не вини себя, мой мальчик. Последнее время гномы только и делают, что терпят поражения.

— Да, но я не обычный гном. Я верховный хранитель. Там в Морском храме человека защищали печати, но здесь в…

— Подожди. — Перебил сына Ахтамар. — Ты сказал печати?

— Да. У людей тоже есть священный храм и в нем тоже есть магический кристалл Менди. Предатель Айрек-Менди открыл им их тайну. — Ответил Тилор и вновь склонил голову. — И что самое страшное я не имею власти над их кристаллом.

Тилор встал и подошел к кадушке и сидором.

— В Сосновом храме я чувствовал, как кристалл сопротивляется мне. Царица лесов печатница. Ее сила подобна силе Адоная, если не превосходит ее.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я не знаю, отец. — Налив сидора, Тилор вернулся на свое место. — Я не знаю.

Ахтамар немного задумался после слов Тилора и невольно бросил взгляд на его ожерелье. На нем было две черных подвески, а значит, эти кристаллы потеряны навсегда. Еще две были мутными, а остальные чистыми как слезы богов.

— Слезы богов?

— Ты научился читать мысли. Это впечатляет. — Прохрипел Ахтамар, сильно удивившись новым способностям Тилора. До этого он не знал ни одного гнома способного к телепатии. — В древности у нас были иные названия драгоценным камням. Рубины и гранаты мы называли кровью гор. Сапфиры — осколками неба, а горный хрусталь — слезами богов. Кстати, а что ты сделал с кристаллами украденных храмов?

— Я спрятал их в иллюзорном мире. Там они в безопасности, пока я ищу место для новых храмов.

— Я так рассчитывал на тебя, мой мальчик. Но теперь у нас остается одна надежда. На Рамоса и драконов. — Ахтамар допил сидор и выбросил кубок. Тот упал на гранитный пол зала и громко зазвенел.

— Отец, я видел прошлое. Я видел тоже, что открылось и Гектору. Драконы ужасны. Они способны испепелить весь наш мир. Если они выйдут из-под контроля…

— Я принесу себя в жертву. — Перебил Тилора император. — И ты должен поклясться мне, что совершишь обряд.

— Я?

— Да, ты. Только у тебя есть сила способная его совершить и тебе это известно лучше меня.

Ахтамар откинулся на подушки. Он был сильно утомлен. Тилор подошел к нему и склонившись поцеловал.

— Ты не должен склонять голову ни перед кем.

— Во-первых, я твой сын и лишь потом верховный хранитель. При посторонних я вынужден вести себя соответственно, но когда рядом никого нет. Кто запретит мне поцеловать тебя?

Ахтамар из последних сил обнял сына. Откинувшись на постель, он закрыл глаза и сразу же заснул. Он был очень слаб, но только Тилор знал насколько. Император уже не мог колдовать. Только энергия магического кристалла поддерживала в нем жизнь, и знал это только Тилор. Даже великий владыка Священного Имперского храма ни о чем не догадывался. Тилор еще раз поцеловал отца и растворился в тени.

После того как Ахтамар-Ксай согласился на обмен рабов на пленных гномов, Адонай приказал не атаковать имперские войска. Он объявил перемирие и строго соблюдал его. После последних боев его армии была нужна передышка, и это перемирие оказалось весьма кстати. Гномы тоже соблюдали его, и великий князь смог немного расслабиться. За пленными из долины Уссури Адонай отправил Бору и ее воздушный флот. Рыцари ордена Серых Журавлей разлетелись по всем городам и весям долины. Практически все гномы к этому времени уже были окольцованы и трудились на благо людей. Рыцари собирали их в отряды и сопровождали к Гремлиносу. Над каждым таким отрядом висел один воздушный корабль. Адонай опасался, что те поднимут бунт и решил перестраховаться. К днищу кораблей были привязаны бочки с огненным зельем Менди. Рыцарям был дан приказ, если хоть один гном попытается сбежать, сбросить на оставшихся зелье. Оно сожжет почти всех, а остальных казнят рыцари. Но за все время переходов ни один пленный имперский гвардеец, или гном из клана Белой Бороды не осмелился на побег.

Прибыли рыцари и в Бораноис-на-Уссури. Они забрали с собой всех пленных гномов, оставив лишь гномов из клана Человекоподобных. Их всех на площади перед академией собрал Конрам возвышенный недавно до Ксая. На ступенях академии стоял он, Гразам, Шпираль и верховная хранительница города Лея. На площади были только человекоподобные гномы. Никого из людей не было. Перед Леей стоял огромный бронзовый чан с зельем. Гномы не особо понимали, зачем их собрали и, перешептываясь друг с другом, ждали начала собрания.

— Я, Конрам-Ксай, верховный миссир клана Человекоподобных гномов собрал вас всех здесь, что бы сообщить вам волю нашего повелителя, великого князя Адоная. — Сделав шаг вперед, торжественно начал Конрам. — Вы, наверное, уже слышали о том, что всех пленных гномов Адонай меняет на людей?

— Слышали, Конрам. Но при чем тут мы? — Донесся выкрик из толпы. — Говори уже, не томи.

— Вы свободные гномы и Адонай разрешил вам самим, решить свою судьбу. — Конрам показал рукой на чан перед Леей. — Те из вас, кто решит вернуться в империю…

— В империю? Адонай изгоняет нас?

— Нет. Не изгоняет! Дайте договорить и не перебивайте! — Заорал, не выдержав Конрам. — Я уже сказал, что вы свободные гномы. Вы сами решаете за себя, где жить и кому служить. Адонай отнесется с пониманием и уважением к любому вашему решению. Родственники многих из вас сейчас живут в империи. Кто-то захочет вернуться и великий князь не воспротивится этому. Лея приготовила это зелье по моей просьбе. Выпив его, у вас вновь отрастет белая шерсть. Никто не заподозрит вас в измене. Вот видите, Адонай заботится даже о тех, кто решит покинуть его.

— Да ну тебя. Мы думали, пришло время браться за молоты и защищать нашу долину от имперцев. А ты…

Гномы недовольно замахали руками и начали расходиться. Никто из них даже не посмотрел в сторону Леи. Они начали осыпать Конрама обидными ругательствами и плевали себе под ноги. Лея была поражена. Она ни на секунду не сомневалась в преданности этих гномов. Со многими и она, и другие жители Бораноиса крепко сдружились. Но такой реакции она все же не ожидала. Гномы не только отказались пить ее зелье, но были готовы взяться за оружие и сражаться с людьми бок о бок. Она перевела взгляд на Конрама. Тот стоял, широко улыбаясь и гордо подняв голову.

— Я же говорил тебе, а ты не верила. — Подмигнул он Лее и, расставив руки, закричал вслед уходящим гномам. — Куда вы расходитесь? Я еще не отпускал вас.

Гномы остановились и обернулись. Конрам-Ксай. Наместник Бораноиса. Верховный миссир их клана подошел к чану и, зачерпнув из него полную кружку, выпил ее залпом.

— Да как ты смеешь! Предатель! — Загудела толпа и двинулась к Конраму, но тот громко расхохотался.

— Это же сидор, глупцы! Свежесваренный. Из нового урожая этого года.

Гномы в недоумении остановились и замолчали. К чану подошли Гразам и Шпираль. Они так же зачерпнули кружки и, наслаждаясь каждым глотком, осушили их.

— Давненько я не пивал такого прекрасного сидора. — Вытирая усы, прошепелявил Гразам и протянул руку, приглашая всех присоединиться к нему. — Сегодня день сбора урожая. Эти тыквы специально для нас вырастили люди на возрожденной зеленой долине Литероса. Этот сидор может поспорить с лучшими сортами, сваренными в Среднеземных Пустошах.

Радости гномов не было предела. Они обступили чан и, не останавливаясь, черпали из него медовый свежий сидор. Лея улыбнулась и, не смея им мешать, воспарила на белоснежном облачке. Когда сидор в чане закончился, на площадь выкатили еще десяток кадушек. Гномы пьянствовали всю ночь напролет. Это был первый праздник сбора тыкв, за все время пока они служили Адонаю. Их радостные возгласы и хвальбы своему князю не давали этой ночью заснуть многим жителям Бораноиса.

За принцем Гимли-Ксаем Бора отправилась лично. Ее флагман в сопровождении двух фрегатов приземлился возле Омниуса. Этот город до сих пор был тюрьмой. В нем по-прежнему жило всего три человека и несколько десятков тысяч гномов. Город буквально кишел ими. Навстречу Боре выехали наместник Омниуса Рокер и преподобный Рек-Менди.

— Приветствую вас, госпожа. Чем обязаны визиту?

— Да вот, приехала сложить с вас ваше бремя.

— Сложить? — Недоуменно прошептал Рокер. — Мы чем-то прогневили Адоная?

— Нет. Не переживайте вы так. — Бора вспорхнула на подведенного ей скакуна. — Рыцари вам все объяснят. А мне нужно поговорить с Гимли.

Поднимая клубы пыли, Бора помчалась в город. Гномы, увидев грозную царицу, начали разбегаться, освобождая ей дорогу. Они очень боялись Бору. Большинство гномов в Омниусе прибыли сюда недавно из Зеленых Равнин. В их памяти еще были свежи воспоминания о том, как она громила их на побережье. Бора проскакала мимо, даже не взглянув на них. Не сбавляя скорости, она остановилась только у дворца, в котором жил Гимли. Принц ни в чем не нуждался. Он катался как сыр в масле. Рокер разрешил завести ему прислугу. Так, схитрив, Гимли перетащил во дворец всех Ксаев. Да благородные гномы были вынуждены обслуживать Гимли, но теперь они жили во дворце, а не в загоне. К тому же Гимли, что было несвойственно для гномов, полностью разделял с ними еду предназначенную только для него. Это не были помои, или зловонная каша. Принца кормили добротно. Мясо, свежие овощи и фрукты. Даже сидор всегда был у него на столе. В общем, жаловаться принцу было не на что. Услышав, что Бора скачет к нему, он сперва напрягся. Царица не посещала его уже очень давно. В чем была причина ее нынешнего визита, Гимли мог только гадать. Гномы приняли у Боры поводья, и она легкой летящей походкой проскользнула во дворец.

— Не могу сказать, что я рад вас видеть, царица, но правила хорошего тона обязывают меня это сделать.

— И все же после того, что я тебе скажу, гном, ты обрадуешься.

Бора по-хозяйски прошлась по залу дворца и присела на трон. В протянутую руку ей тут же вложили кубок с вином.

— Адонай освобождает вас. Всех вас.

— Только Ксаев?

— Адонай не различает вас. Ксаи вы, или БенСуры. Для него все гномы едины. — Бора облокотилась на спинку трона и протянула пустой кубок. Слуга Ксай мгновенно наполнил его. — А ты их хорошо выдрессировал. Адонай отпускает всех гномов до единого.

— Это жест доброй воли, или вынужденная мера? — Гимли позволил себе присесть на соседний трон и ему тоже подали кубок, но не с вином, а с сидором. — Судя по количеству новых пленных, фортуна до сих пор на вашей стороне. Так в чем здесь подвох, царица Бора?

— Никакого подвоха нет, Гимли. Это простой обмен. Людей на гномов.

Бора видела, как расплылись в счастливой улыбке лица Ксаев. Как ни пытались они сдержать ее, у них ничего не получалось.

— Благодарите принца, Ксаи. Без него Ахтамар ни за что бы, ни согласился.

Бора засунула руку в карман и вынула из него зеркальце.

— Возвращаю его тебе, как и обещала, но с одним условием. Вызовешь отца только когда будешь освобожден.

— Благодарю тебя, царица. — Гимли с поклоном принял из рук Боры зеркальце и тут же спрятал его в карман. — И что теперь?

— Ты полетишь со мной в Холмогоры. Остальные пойдут пешком. Но не пытайтесь сбежать. — Бора грозно посмотрела на Ксаев. — И остальным передайте. Рыцари ордена Серых Журавлей с радостью лишат вас вашей никчемной жизни.

От взгляда Боры руки Ксая задрожали, от чего начали звенеть хрустальные бокалы, которые он держал на серебряном подносе.

— Тебе время на сбор нужно?

— Все что я хотел бы забрать с собой из этого гнусного места, лежит в моем кармане, госпожа.

— Тогда пошли. Чем быстрее мы с этим покончим, тем быстрее продолжится война.

Бора встала и язвительно подмигнула Гимли. На всякий случай, попрощавшись с Ксаями, принц проследовал за ней. Выйдя из дворца, Гимли оседлал лошадь и поскакал за Борой, но у последнего дома резко затормозил.

— Не бойся, печати сняты.

Бора громко расхохоталась, увидев испуганное лицо Гимли, и не торопясь поехала к кораблям.

— Они что, летают? — Гимли даже не пытался скрыть свое удивление, увидев стоящие под холмом боевые корабли. — Теперь я понимаю, почему мы терпим одно поражение за другим.

— Да, Гимли, они летают, еще и стреляют. И многое что еще делают.

Бора остановилась и спешилась, а вот Гимли не смог отказать себе в любопытстве и объехал корабли по кругу. От восхищения у него отвисла челюсть. Корабли были огромны. Поднять их в воздух было неимоверно трудно. Но одно дело просто поднять, а другое научить их летать. Такая магия гномам была неподвластна. Находясь в плену, Гимли много рассуждал. Он помногу общался с Рокером и его заместителями. Эти люди поменяли мировоззрение Гимли. Он научился видеть в людях равных. Теперь он уже никогда не будет прежним. Принц понял, насколько он ошибался. Но в его ли силах остановить эту войну и примирить гномов и людей?

Гимли взошел на борт каравеллы и корабль, плавно покачиваясь, взлетел. Поднявшись выше облаков, он взял курс на Холмогоры. Гимли стоял на носу. Его пышную рыжую шевелюру раздувал ветер. Он был почти счастлив. Внизу проплывала долина Уссури. В небе летело еще несколько фрегатов. Под ними Гимли видел колонны пленных гномов идущих к своей свободе.

— Мне жаль их.

— Кого? Этих гномов? — Переспросила Бора. — Но почему? Мы же освободили их.

— Чтобы убить. Как только они вернутся в империю, то возьмут в руки молоты.

— Они могут этого и не делать.

— Тогда их казнят гномы. Они обречены и их часы сочтены.

— Их судьба в их руках. — Прошептала Бора и отошла от Гимли. — Мы оставили их в живых, а могли убить, тем более что многие люди жаждали их крови. Теперь мы их освобождаем. Больше мы не властны над ними.

Гимли остался один. Слова Боры запали в душу гному. Он понял, что люди тоже устали от войны и возможно, если он сможет убедить отца, то Адонай заключит мир. Империя уже повержена. Так или иначе, но ей уже не возродиться. Если Ахтамар согласится освободить рабов и признать людей равными и Адонай сделает то же самое, то мир возможен. Гимли понял, что должен стать мостом между двумя народами и посвятить свою жизнь их полному примирению. Гимли достал зеркальце. Он гладил его, но сдерживался и не вызывал отца. Он дал Боре слово и не нарушит его. И тут его как молнией пронзило. Живы ли его братья? Флот Ареса и Некроса был разгромлен. А Рамос? Гектор? Тилор? А сам отец? Жив ли еще его отец? Гимли повернулся и посмотрел на Бору, стоящую рядом с командором Романом. А что если он единственный кто выжил из всей его семьи? Если хоть один из его братьев погиб, то отец ни за что не заключит мир. Если светлейший Ахтамар-Ксай погиб и империей правит кто-то из братьев? Тогда мира не будет. А если погибли они все и империей сейчас правит кто-то иной? Что тогда? Гимли замотал головой. Слишком много вопросов и ни одного ответа. Он решил сперва разобраться во всем, а потом уже действовать. Принц вернул зеркальце в карман и направился в каюту. Все оставшееся время путешествия он из нее не выходил. Корабль приземлился возле Тартараса и Гимли позволили занять один из дворцов этого города. Каждый день в Холмогоры прибывали гномы. Они задерживались всего на одну ночь. Утром они покидали бывшие земли клана Черной Бороды, а их места занимали новые. Возвращенных рабов Гимли не видел. Их отправляли сразу в Зеленые Равнины. Только спустя две недели за Гимли пришел Гор.

— Время пришло, принц.

Гимли молча кивнул и пошел за Гором. На улице его уже ждала золоченая колесница. Гор и Гимли в окружении десятка рыцарей поскакали на встречу с послами империи. Гимли не знал, кто его встретит и каким же был его восторг, когда он увидел Гектора. Два брата крепко обнялись. Они не видели друг друга почти пять лет. В это мгновение они были счастливы.

— Прощай, принц. Надеюсь, мне не придётся убивать тебя, когда свидимся вновь. — Крикнул Гор и, покачиваясь, поехал восвояси.

— И мне, человек. — Прошептал ему в след Гимли.

Когда Гор скрылся, он достал зеркальце и вызвал отца. Увидев Гимли живым и невредимым, Ахтамар расплакался. Но разговор был недолгим. Император желал обнять своего сына и прижать к груди. Поэтому братья поспешили в Гадес.

***

Пока шел обмен пленных гномов на рабов, Адонай не сидел, сложа руки. Он понимал, если не уничтожить Священные храмы Менди, то новые сражения с империей будут очень кровопролитными и сложными. К сожалению, он не знал точного месторасположения всех храмов, но он знал, где находятся Заснеженный и Ближний храмы. Для начала этого было достаточно. Оставив передовую, он и Ману вернулись в Адонаис. Бора занималась обменом, а близнецы остались с войсками.

— И что ты думаешь? — Спросил Адонай у Ману, глядя на астральную карту. На ней ярким светом светились два Священных храма.

— Без хитрости их не одолеть. — Почесывая подбородок, ответил великан. — Пока нам удалось захватить лишь Морской храм, но тогда нам помог Айрек. Сейчас идет война, опять же Тилор на чеку. Захватить их не получится.

— А я и не хочу. Уже не хочу. Их нужно уничтожить.

Адонай отстранился от карты и выпрямился.

— Разведчики доложили, что Заснеженный стоит на скалистом отроге. Подобраться к нему будет очень не просто.

— С ним-то как раз я думаю, возни будет меньше. — Ману приблизил карту, увеличив храмовый отрог. — Смотри, ему угрожает этот ледник. Если мы сможем опрокинуть его, то он погребет под собой весь храм вместе с кристаллом.

Ману щелкнул пальцами, и ледник на карте пришел в движение. С каждой секундой он ускорялся и, врезавшись в храм, полностью разрушил его.

— Это может сработать. Но действовать нужно аккуратно. Его охраняют орлы, на кораблях к нему не подлететь, да и печати никто не отменял.

— Поэтому пойдешь ты, брат. — Ману уменьшил карту и посмотрел на Адоная. — Возьмешь с собой несколько рыцарей для отвлечения внимания и воинов с обозом огненного зелья.

— Я могу обойтись и без них. Печать имени…

— Не трогай ее. Никто из нас не знает, на что способен Тилор-Ксай-Менди. В Морском храме меня защищали печати святилища и то, я почувствовал его мощь. Там такой защиты не будет.

Адонай, слушая Ману, не сводил глаз со Священного храма. В его голове уже начинал складываться пазл будущей атаки. Ману был прав. Печать имени должна остаться в запасе. Он применит ее только в том случае, если первая атака провалится.

— А что с Ближним?

— Им займусь я и Бора. Я уже знаю, как с ним поступить. — Ману потушил карту и посмотрел на Адоная. — Даже в Дальних Пустошах гномы почувствуют, когда он падет.

— Еще одно. — Адонай подошел к Ману и взял его за плечи. — Что бы все получилось, нужно атаковать одновременно. Так мы сможем обезопасить себя от Тилора. Он будет вынужден броситься на защиту лишь одного храма и если у него получится спасти один храм, то второй мы точно уничтожим.

Ману согласно кивнул, и братья крепко обнялись на прощание. Через минуту из дворца Адоная вылетели два орла. Вместе они долетели до перевалов Уссури, а там разделились. Адонай отправился в Тартарас, а Ману в Зеленые Равнины.

С севера к Холмогорам примыкали земли двух кланов. Кланы Горчичной и Коричневой бороды были очень дружны. Одно то, что их стольные города стояли напротив друг друга, говорило о многом. Их земли разделяла река. Она брала свое начало в ледниках Высоких Гор Севера, впрочем, как и все остальные таежные реки. Несколько горных речушек, бурля по отрогам и хребтам северных таежных земель, сливались в одну. Гористые и бугристые северные таежные леса ближе к югу плавно перетекали в равнинные. Именно здесь и начинала плавно и не спеша течь Серида. Она разрезала тайгу с севера на юг, но у подножия холмов клана Черной Бороды поворачивала на восток и устремлялась к озеру Кайлас. На берегах этой реки и стояли столицы этих кланов Ланос и Панос. Здания в этих городах были в основном деревянными, но стояли они на каменных фундаментах. Через Сериду между городами было перекинуто десять каменных мостов. Оба города были обнесены высокими земляными валами, на вершине которых гномы построили частоколы. Валы защищали города от весенних паводков, а частокол от диких зверей. Но когда началась война, гномы укрепили их. Валы ощетинились острыми кольями и покрылись колючими вьюнами пропитанными ядами Менди. Появились смотровые башни с боевыми тотемами. На всех дорогах дежурили разъезды дозорных гвардейцев. Но даже такие усилия местных Ксаев не смогли удержать гномов. Первые рабы сбежали от них, когда Тор громил северный Тартарас. Остальные, когда Холмогоры окончательно пали. Оставшись практически без рабов и находясь на линии фронта, гномы устремились прочь с этих земель. Кто-то ушел на восток, но многие подались на север поближе к Священному Заснеженному храму. Они искали защиты и получили ее. Конечно, преподобный Драгстер-Менди был не в восторге от наплыва беженцев и хотел их прогнать, но Тилор переубедил его. Храмы были созданы, что бы защищать гномов, а не прогонять. К тому же прибывшие к храму гномы, невольно стали его охранниками. Они строили деревни в окрестных лесах. Прорубали просеки. Селились в горах. Они окружили собой Священный храм, и теперь пробраться к нему незамеченным было невозможно. Адонай знал об этом, так как его разведчики оборотни уже давно рыскали в этих местах. Идти по дорогам было нельзя. Пробираться сквозь густые леса тоже было невозможно. Груженый бочками с огненным зельем Менди обоз мог пройти незамеченным для гномов только в одном месте. В тундре. На границе Таежных Лесов тундра утопала в кустарниках и карликовых деревьях. Снега здесь почти не было, земля была покрыта мхом и ягелем. На этих просторах паслись стада диких оленей. Дорога предстояла сложная и тяжелая, но другого пути к храму у Адоная не было.

Обоз Адоная из Холмогор вышел на рассвете и направился на запад к месту, где раньше было стойбище погонщиков. Здесь можно было не опасаться шпионов империи, но чем ближе они подходили к храму, тем становились все осторожней. По тундре они шли уже только по ночам. Разведчики-оборотни постоянно бродили неподалеку от обоза, высматривая гномов, но их не было. Зато в небе постоянно кружили орлы. Адонай не знал зачарованные они, или нет, поэтому скрыл обоз от их глаз своей магией. Дорога до Высоких Гор Севера заняла у него почти две недели. У их подножия обоз разделился. Воины со вьючными животными начали подниматься в горы. Они должны были подойти к храму с севера и взорвать ледник. Для их защиты Адонай дал им десять рыцарей ордена Серых Журавлей. С остальными он направился к храму. В этой битве у Адоная была второстепенная миссия. Он со своим отрядом должен был отвлечь гномов. Если у него получится, то Овод справится с подрывом и отступит в горы, не вступая в бой. Еще через два дня Адонай наткнулся на первую деревню гномов. Даже беглый взгляд на нее говорил, что построена она была совсем недавно. Адонай зажег астральную карту. Отряд Овода шел точно по графику, а значит можно больше не скрываться.

— Ну что, пошумим? — Обратился великий князь к своим рыцарям и у них сразу же загорелись глаза. — Тогда приступим.

Отряд рассредоточился и по команде рыцари начали атаку. Они не пытались захватить деревню, или убить всех ее жителей. Они должны были их напугать. Люди подожгли дома и лес вокруг деревни и отправились к следующей. Они разделились на группы по три четыре человека. Находя деревню, они устраивали в ней пожар и продолжали свой путь дальше. Как и предполагал Адонай, гномы даже не пытались тушить свои дома. Они, бросив все свое добро, спешно покидали деревни, уходя поближе к храму. Когда полыхали уже десять деревень, в небе появились орлы, на которых восседали заклинатели. Адонай, обернувшись орлом, призвал на помощь иллюзии и напал на них. Битва была не долгой, гномы отступили, и отряд Адоная продолжил свой путь. На следующий день гномы уже начали оказывать какое-то сопротивление, но люди уклонялись от боя. В небе появилось еще больше орлов, и великий князь понял, что его план работает.

Отряду Овода хоть и не приходилось вступать в сражения с гномами, но легче от этого не было. Они карабкались по узким каменистым тропам, обходя ледники. В горах постоянно дул пронизывающий морозный ветер. Из-за него и люди и мулы покрылись инеем. Но Овод знал, что не может потерять ни одного бочонка. Воины и рыцари помогали мулам и внимательно следили за грузом. Во время одного из перехода через горный хребет, веревки не выдержали и порвались. Несколько бочонков готовы были упасть и разбиться, но Овод вовремя подхватил их своей магией. Он аккуратно перенес их к основанию небольшой скалы, где воины вновь погрузили их на мула. Во время этой стоянки Овод лично проверил все веревки и на всякий случай приказал перевязать бочки еще раз. Он выполнил приказ и добрался до ледников вовремя, не потеряв ни одного бочонка. Адонай связывался с ним каждый день, и Овод докладывал великому князю обо всех своих происшествиях. Обнаружить Овода гномы смогли, когда его воины уже минировали ледник. На них с неба спикировали несколько орлов. Овод был так поглощен минированием, что не сразу заметил их. Орлы схватили трех человек и сбросили в пропасть. Сделав круг, они вернулись, и к ним присоединилось еще более десяти зачарованных птиц. Среди рыцарей Овода было всего три оборотня. Они незамедлительно обернулись орлами и воспарили. Над ледником завязалась схватка. Зачарованных орлов было больше, но на помощь своим пришли люди. Воины начали стрелять в них из луков, а Овод и остальные рыцари ордена метали в них ледяные снаряды. Лед на леднике был прочным. Рыцари не сразу смогли его расколоть. Но когда у них это получилось, в их распоряжении оказалось очень грозное оружие. По приказу Овода оборотни отступили и в небо взмыли сотни острых ледяных осколков. Они не летели по прямой, ими управляли рыцари. Ледяные снаряды преследовали орлов, отгоняя их от минеров.

— Торопитесь, долго нам их не сдержать! — Прокричал воинам Овод, глядя на то, как к ним спешат новые зачарованные орлы.

Заклинатели не вступали в бой. Они призывали все новых и новых орлов. Подобраться к Менди не могли ни оборотни, ни снаряды телепатов. Люди сбивали горных птиц, пронизывая их ледяными осколками подобно стрелам. Но на место погибших орлов прилетали новые. Бой продолжался уже более часа. Оборотни уже погибли, да и нескольких зазевавшихся телепатов орлы так же смогли унести в небеса и сбросить в пропасть. У Овода осталось лишь три рыцаря, и всего один из них мог повелевать огнем. Его защищал лично Овод. Если этот рыцарь погибнет, то некому будет поджечь зелье Менди и тогда все смерти будут напрасными. Орлы все ближе и ближе подбирались к минерам. Вот уже один из них схватил два бочонка вкопанных в лед и сбросил их в пропасть.

— Ну что там? — Заорал Овод, уже не в силах сдерживать натиск орлов.

— Все. Закончили. Уходим.

— Поджигай! — Крикнул Овод, но в этот миг орел схватил поджигателя. Все что успел сделать Овод, это зацепить орла телекинезом и не дать тому взмыть в небо. — Уходите!

Овод посмотрел в глаза рыцаря и тот согласно кивнул. Оба поняли, что с этого ледника им не вернуться домой. Рыцарь проводил взглядом убегающих минеров и протянул руки к леднику. Через мгновение из них вырвались огненные струи и зелье начало взрываться. Овод погиб сразу же. Он стоял возле одного из бочонков. Взрыв был настолько сильным, что поглотил и Овода и орла держащего в когтях истекающего кровью рыцаря. Далее началась цепная реакция. Ближайшие горы задрожали от мощи взрывов огненного зелья. В небо взметнулся густой черный дым. Затем затрещал ледник. Огромная снежная лавина поднялась из черного дыма и устремилась к Священному храму. Она сметала все на своем пути, продолжая набирать скорость и силу. Драгстер услышал взрыв и обернулся. Он был на вершине храма возле священного огня. Над храмом шел снегопад. Использовав часть энергии кристалла, Драгстер разогнал снег. На севере в небо поднимался густой дым. Преподобный Менди не мог понять, что это могло быть. Храм задрожал. Задрожал весь отрог, на котором он стоял. Глаза великого владыки округлились от ужаса. На него летела снежная лавина высотой под сто метров. Гном взметнул вперед руки и направил всю энергию кристалла на печать Стены. Она встала незримой преградой на пути лавины. Драгстер не знал, сможет ли она остановить лавину или нет, но другой защиты у него не было. Лавина навалилась на печать Стены. Великий владыка чувствовал, как энергия стремительно покидает ее. Взорванный лед наваливался, и лавина нависла над храмом почти километровой стеной. Печать смогла лишь задержать неизбежное. Энергия в кристалле закончилась, печать исчезла, и лавина рухнула на храм. Она разнесла его на маленькие камни и разметала по лесу у подножия отрога. Да и сам отрог был наполовину разрушен этой смертоносной махиной. Свод над тайным залом храма рухнул и раздавил магический кристалл Менди. Жертвы, принесенные отрядом Овода, не пропали зря. Они выполнили приказ великого князя, и теперь в империи одним Священным храмом стало меньше. Это открывало людям дорогу в Таежные Леса. Тилор, находясь в это время в Илиосе, почувствовал гибель кристалла. Как будто часть его души была вырвана из него и растоптана. Теперь на его груди висело уже три черных подвески, но уже завтра их будет четыре.

Когда отряд Адоная держал путь в сторону тундры, Ману, Бора и близнецы выдвинулись к Ближним Пустошам. План Ману был одновременно и гениален и прост. На севере от Илиоса близнецы должны были начать шумное наступление. Их полки начали атаковать позиции гномов, но в долгие кровопролитные бои не вступали. Легкие наскоки и быстрое отступление. Главной задачей было не закрепиться, а пошуметь. Некрос не мог оставаться в стороне и снял часть войск с других фронтов и перебросил их на север. Этого то и ждал Ману. Его кавалерия устремилась в Ближние Пустоши южнее Илиоса. Тяжелые панцирные всадники протаранили гномов и открыли проход в степи для легкой конницы. Они рассыпались на малые отряды и начали терроризировать гномов на дорогах. Некрос опять был вынужден снять войска с Илиоса и отправить их на юг. Две недели вокруг Илиоса кипели бои. Гномы отражали одну атаку людей за другой. Но с каждым новым днем атаки становились все сильнее и сильнее. Не выдержав напора, Некрос начал применять силу кристалла Ближнего храма. Люди сразу же почувствовали ее на себе. Она укрепляла броню гномов и насыщала их магической энергией. И когда Некрос уверовал в то, что победа в этот раз будет за ним, перед Илиосом появились катапульты Тераноса. Артиллеристы быстро развернули орудия, и небо почернело от их зарядов. Сотни камней заряженных магической энергией устремились на Илиос. Город был защищен охранными печатями, и они смогли отразить атаку катапульт. Камни разбивались о Печать Стены. Многие были поражены печатями Света и Небес. Люди до этого не сталкивались с этими печатями. Они накрыли весь город слепящим светом, через который никто и ничто не могло просочиться. На помощь Некросу подоспел Гектор с гарнизоном из Гадеса. Вместе они смогли оттеснить войска близнецов и выгнать из пустошей легкую кавалерию Ману, но к катапультам им пробиться не получилось. Гномы усилили напор на флангах, но люди упорно не желали отступать. Начались долгие, затяжные бои. Все это время катапульты и днем и ночью продолжали обстрел Илиоса. Через неделю обстрела в Илиосе появился Тилор. Великий владыка доложил хранителю, что печати начинают иссякать. Это привело Тилора в бешенство, и он накинулся на своих братьев.

— Немедленно уничтожьте эти камнемёты! — Заорал Тилор, появившись из тени прямо в зале военного совета за спинами Гектора и Некроса. — Вы что не видите, что они вскоре проломят защиту храма?

— Ваше преподобие, Тилор-Ксай-Менди. — Поклонился Гектор, а за ним и остальные. — Все мы видим, но нам нужно еще время.

— Что вы задумали?

Гектор развернул перед Тилором астральную карту, чем сильно поразил остальных, но не удивил хранителя. Видения прошлого дали Гектору много новых знаний, но самым главным была эта карта. Тилор тоже владел этой магией. Она стала ему подвластна после посвящения.

— На флангах Илиоса очень неспокойно. Люди свирепствуют, и у нас не хватает сил пробить их оборону. Мы смогли оттеснить их с наших земель, но не более того. — Гектор придвинул карту к Илиосу. — У нас есть еще резервы, а вот у людей их больше нет. Нам нужно время, что бы достроить лестницы в карьере Илиоса.

Тилор внимательно слушал брата и смотрел в его карту. План действительно был хорош. Люди не ожидают атаки из Илиоса. Их катапульты стоят почти вплотную к карьеру и плохо защищены. То, что творится в карьере, от людей скрыто печатями Священного храма.

— Нам нужно всего пару дней. Как только мы закончим, то разобьем катапульты и расколем армию людей. Это приведет их в смятение, и мы наконец-то одержим первую победу.

План был хорош, но Тилора что-то беспокоило. У него было очень неприятное чувство и это его тревожило.

— Хорошо. У вас есть еще два дня, но не больше. В Кристалле энергии почти не осталось. Святители не успевают наполнять его.

Гектор согласно кивнул и Тилор исчез.

Через два дня, как и обещал Гектор, лестницы были достроены и имперские легионы вошли в глиняный карьер. В него спустилось почти десять тысяч отборных имперских гвардейцев. Они прибыли из Гадеса. Это были личные легионы Ахтамар-Ксая. Легким бегом они пересекли весь карьер и начали подниматься по лестницам на западном склоне. Но в тот момент, когда первый гном вылез из карьера, ветер донес до гномов имя человека. Имя, которое ничего хорошего гномам не сулило. Имперцы застыли в карьере как вкопанные. Печать имени Ману разразилась над карьером сильнейшей грозой. Дождь полил как из ведра. В пустошах никогда не лил такой сильный дождь, и карьер не был к нему готов. Он очень быстро начал заполняться водой. Через несколько минут в нем начали тонуть гвардейцы. Они пытались взлетать, но мощные порывы ветра сбивали их, возвращая в смертельную ловушку Ману. Тилор видел все происходящее, но разрушить грозу не мог. В кристалле не было достаточно энергии для этого. Опустошив кристалл подчистую, он вознес гвардейцев в небо. Он спас их, так как не смог допустить их гибели. Многих из них он знал лично, ведь он сам до недавнего времени служил в этих императорских легионах. Он выбросил их на сушу перед катапультами, и они сразу же вступили в бой. Артиллеристы ожидали подобного и быстренько ретировались. Они подожгли свои орудия и устремились на запад, спасаясь бегством. Имперцы возрадовались своей победе, но сделали это слишком рано. Воздушный флот Боры скрытый до этого печатью ее имени показался прямо над Илиосом. Город был беззащитен и Бора начала обстрел. Катапульты и боевые тотемы, установленные на ее фрегатах, начали крошить терракотовый город, превращая его в груду кирпичей. Людей в городе не было и матросы, не стесняясь, обрушили на него всю свою мощь. Первым был разрушен Священный Ближний храм. Тилор так и не успел спасти магический кристалл. Его самого еле успели вытащить из разрушающегося храма жрецы Менди. Затем корабли начали атаковать все подряд. Дворцы, храмы, дома богатеев и простых БенСуров. Весь город покрылся густой терракотовой пылью. Гроза уже давно прекратилась и карьер начал осушаться, а корабли все продолжали и продолжали обстрел. Вслед за обычными камнями на головы гномов полетели гончарные шары с заточенным в них огненным зельем Менди. Город накрыл пожар. Пожар, который было нельзя потушить. Ману не шутил, говоря, что даже в Дальних Пустошах услышат падение Илиоса. Так и произошло. Густой черно-терракотовый дым поднимался над городом. Он был виден и в Гадесе, и на берегу реки Кайлас, и на зыбких песках Дальних Пустошей. Пока Бора громила город, Ману развернул тяжелую кавалерию и ударил по оставшимся без защиты императорским легионам. Они были заняты добиванием сожжённых катапульт и не сразу увидели, как на них несется армада закованных в панцири всадников. Ману врезался в разбросанные ряды гномов и смял их одним ударом. Гвардия разбежалась, кто куда, спасаясь от преследования кавалерии, а на груди Тилора почернел еще один кристалл. Он с братьями и еще немногими Ксаями сумел спастись из горящего Илиоса. Вывел их верховный миссир клана. Когда началась война, он приказал прорыть для себя тайный проход из города в восточные степи. Благодаря ему принцы смогли выжить. Гектор приказал отступить вглубь пустошей поближе к владениям клана Рыжей Бороды. Граница слишком приблизилась к столице, и Гектор с надеждой вглядывался в горизонт на юге. Только приход в мир драконов мог спасти его народ, теперь в это верил и он.

Нюша вбежала в шатер Тора и Гора, громко крича, чем сильно разозлила своего мрачного старшего брата. Тор хотел оставить ее в Гремлиносе, но несносная девчонка устроила такой переполох, что он был вынужден забрать ее с собой. Она призвала тысячи иллюзий и те начали громить все и вся на своем пути. Сперва они разбили все во дворце Ксаев, потом высыпали на улицы города и продолжили веселиться там. Сдержать их не мог никто, даже Тор. Так Нюша попала на передовую у Ближних Пустошей.

— Если я взял тебя с собой это не значит, что ты можешь мне мешать! — Прорычал Тор, грозно посмотрев на Нюшу, но та даже не заметила это. — У нас здесь война, а ты…

— Да разве это война. — Хмыкнула носом Нюша. — Так баловство одно.

— Но как ты…

— Я, Гор, царица иллюзий, а то чем вы тут занимаетесь и есть иллюзия.

Близнецы переглянулись, и Тор присел на корточки перед Нюшей, а Гор продолжил изучать астральную карту сражений.

— Говори только быстро.

— Я знаю, где Тилор-Ксай-Менди скрыл украденный кристалл.

— Тилор? Но откуда ты о нем знаешь? — Удивился Гор и присел рядом с братом.

— Вот, глупенькие. — Рассмеялась Нюша и гордо задрала свой курносый носик. — Мир иллюзий огромен и хранит в себе множество тайн. Тилор спрятал кристалл в нем.

— Но как он смог переместить материальный кристалл в иллюзорный мир. — Удивленно прошептала Алгана, до этого молча лежавшая на тахте. — Это ведь невозможно.

— Мы не знаем на что теперь способен Тилор. — Поднявшись, задумался Тор. — Может для него это теперь так же просто, как осушить кубок сидора.

— Где Адонай?

— Он в Таежных Лесах, Нюша, и вернется не скоро. Мы справимся без него?

— Думаю да. Но меня хватит только на двоих. Больше людей я не смогу перенести в иллюзию.

— Тогда иди ты и Алгана. — Не сомневаясь ни на секунду, ответил Гор. — Я останусь с армией. Хоть мы тут и дурачимся, а не воюем, но им все равно нужно командование.

Тор согласно кивнул и Нюша, схватив его и Алгану за руки, выволокла на улицу. Она притащила их в свою палатку. Они сели в ее центре кругом и взялись за руки. Нюша очень быстро вошла в транс и проявилась в иллюзорном мире. За ней в мир вошли и Тор с Алганой. Они стояли на живописной лужайке покрытой изумрудной травой. Вся лужайка пестрила полевыми цветами. Их благоухание наполнило вошедших радостью. Вокруг лужайки стояли высокие березы. Это место было почти идеальным. Над ним светило яркое солнце и дул легкий приятный ветерок.

— Нам туда. — Нюша показала рукой на север, где синели высокие заснеженные горы.

Она подняла Тора и Алгану в воздух и понесла по небу.

— Это твой мир?

— Нет, невестка. Это общий мир. Поэтому Тилор не всесилен здесь.

— Но почему он спрятал кристалл в общем мире, а не создал для него отдельный? — Не унималась Алгана, наслаждаясь плавным полетом.

— А кто его знает, этого толи Ксая, толи Менди. — Буркнула Нюша и пожала плечами. — Может для кристалла создать мир не под силу даже ему?

Нюша перенесла их за горы. За ними пейзаж был кардинально иным. Это были так любимые Тилором пустоши. Ветер раздувал песок и перекатывал перекати-поле. На невысоких холмах дрожали кустарники. Воздух был сухим и знойным.

— Вон там. За этой каменистой грядой. Иллюзии сказали мне, что кристалл там.

Люди опустились на землю перед грядой и начали карабкаться на нее. Поднявшись на последнюю скалу, они увидели перед собой черную долину. В ее центре стояло две пирамиды. От них вся земля вокруг и почернела. Возле пирамид толпились десятки тысяч иллюзорных гномов.

— А почему их две? Он что, еще один кристалл украл? — Удивилась Алгана.

— Все может быть. — Прошептал Тор. — Кристаллы разрушают иллюзорный мир, поэтому иллюзии и обратились к тебе, Нюша. Но как нам пройти сквозь это полчище гвардейцев?

— Это предоставь мне.

Нюша встала в полный рост и хлопнула в ладоши. Немного раздвинув руки, она направила их в долину. Повинуясь ей, из земли начали вырастать рыцари. Отряхнув черную грязь, они сверкнули на солнце блестящими доспехами и с боевыми кличами ринулись на гномов. Завязалась кровопролитная, но бесполезная бойня. И те и другие были бессмертными. Рыцарь поражал гнома и шел к следующему, но раны на убитом гноме затягивались, и он вновь вставал. Гном наносил удар по своему убийце и тот падал замертво. Гном, улыбнувшись, направлялся к следующему, но воскресший рыцарь опять поражал гнома. Из дверей пирамид начали выбегать гномы. Их поток не останавливался ни на секунду. Вскоре в долине не осталось свободного места.

— Пойдем. Нам сюда.

Нюша начала спускаться со скалы. У ее подножия была пещера, и люди вошли в нее. Алгана была готова поклясться, что когда они поднимались на скалу, пещеры не было.

— Откуда ты знаешь, что эти пещеры выведут нас к пирамидам?

— Ниоткуда, Алганочка. Я просто представила себе подземный проход, и он появился. Это же мир иллюзий, здесь возможно все. Просто в это нужно верить всем сердцем.

Своды потолка слегка осыпались от топота людей и гномов в долине.

— Значит всем сердцем, да? — Протянула Алгана и остановилась. — Идите, а я немного поколдую.

Алгана обернулась пантерой и проскользнула в потолок пещеры.

— Куда это она?

— Не волнуйся, она начинает верить. Пойдем, уже недолго осталось.

Нюша потащила Тора и тот подчинился. На поверхность они вышли у стены правой пирамиды. Тор тут же посмотрел в долину. Помимо рыцарей и гномов по ней носились тысячи черных пантер. Они разрывали гномов на части и иллюзорное воинство Нюши начало одерживать верх.

— И где же настоящая?

— За твоей спиной, любимый.

Тор обернулся и увидел Алгану, мирно облокотившуюся на стену пирамиды. Она сложила руки на груди и улыбалась. Тор подошел к ней и поцеловал в губы. Отстранившись, он взметнул вверх руку и в ней загорелся его любимый серебряный молот.

— О. Значит, ты тоже кое-что можешь. — Иронично подметила Нюша.

— Если ты забыла, то мир иллюзий открыл тебе я.

Мрачный князь подмигнул своей младшей названной сестренке и со всех сил ударил молотом о стену. От удара стена не выдержала и рухнула, открыв проход. Тор скрылся в нем и Нюша с Алганой поспешили за ним. Он махал своим молотом, разбивая стены и освобождая себе дорогу к кристаллу. После падения последней стены взору людей открылся магический кристалл Менди. Он вибрировал и переливался. Весь кристалл был покрыт трещинами. Чувствовалось, что иллюзорный мир отторгает материю и пытается разрушить его. Но кристалл был защищен магией Тилора и иллюзии не могли пробить ее. Тор занес молот над головой, но Нюша остановила его.

— Он взорвется и уничтожит всю пирамиду и все что в ней находится.

— И что тогда делать?

— Подожди, пока мы с невесткой покинем ее и бей.

— А я?

— Ты сидишь в моей палатке и держишь меня за руку. Помни об этом. Ты не умрешь, а вернешь свой дух в свое тело.

Тор согласно кивнул, а Алгана обернулась огромным черным носорогом. Нюша вскарабкалась на ее спину и носорог, заревев, рванулся к стене. Алгана пробила все стены этой пирамиды и начала разрушать стены следующей. Как только Тор увидел, что девушки покинули каменную гробницу кристалла, он нанес удар. Кристалл разлетелся на мелкие осколки, высвободив свою энергию. Она разорвала пирамиду изнутри, а Тор открыл глаза в палатке Нюши. Девушки продолжали сидеть. Они все еще находились в трансе и Тор начал паниковать. Он ходил вокруг них, не находя себе места. Алгана и Нюша открыли глаза одновременно и тут же очутились в крепких объятиях Тора.

— Ты бы видел, как Алганочка протаранила своим рогом этот кристалл. Мы буквально пролетели сквозь него. Он взорвался за нашими спинами.

— Значит все. Мы победили.

— Да. Я думаю да. — Нюша на секунду прервалась и закрыла глаза. — Да. Иллюзии благодарят нас. Кристаллы больше не разрушают их мир.

Тилор ехал верхом и когда кристаллы в иллюзорном мире начали взрываться, он с диким криком упал на песок пустоши. Он вертелся по земле, истошно крича. Гектор и Некрос, спрыгнув с лошадей, подскочили к нему, но удержать не смогли. Тилор так резко дергался, что вырвался из их объятий. Его душу разрывали сотни ударов. Гибель кристаллов доставляла ему нестерпимую боль. Братьям ничего не оставалось, как молча смотреть за муками своего брата. Через несколько минут все закончилось так же внезапно, как и началось. Кряхтя и поскуливая, Тилор поднялся.

— Что произошло?

— Они нашли мои кристаллы и уничтожили их. — Тилор посмотрел на свое ожерелье. Теперь на нем было уже шесть черных кристаллов. — Я потерпел очередное поражение.

Тилор повернулся и пошел прочь от братьев.

— Куда ты? — Завопил Некрос и бросился к нему.

— В изгнание. — Тилор остановился и отстранил Некроса. — Меня наделили огромной силой и знаниями, а я не справился. Когда меня посвящали, в империи было восемь храмов, а теперь их осталось всего четыре. Я опозорен.

Тилор вырвался из рук Некроса и побрел на юг. Братья еще долго стояли и смотрели вслед своему брату. Его поникшая фигура вскоре пропала за горизонтом и только тогда, принцы продолжили путь в столицу. Само изгнание Тилора не добавит сил их отцу, и Гектор буквально молился за скорое возвращение Рамоса из Бескрайних Пустынь. Над империей нависла угроза гибели, и только наследный принц, старший сын Ахтамар-Ксая способен спасти ее.