Два берега

ГЛАВА 12

Александр долго выдумывал предлог, чтобы позвонить Жанне. Наконец, набрал номер, так ничего и не придумав, буркнул, что это он, Александр, следователь, который… и тут Жанна перебила его, радостно зазвенела словами.

За минуту девушка вывалила на опешившего мужчину целую гору фактов — во-первых, она прекрасно его помнит и рада слышать, во-вторых, она сама собиралась ему позвонить в ближайшее время, в-третьих, через час она освободится от работы и с радостью его увидит, в-четвертых, она все придумала насчет разговора с маминым любовником, в-пятых, он обязательно должен ей помочь. Александр согласился на все и через час заехал за Жанной на студию. Он, как следователь, форму не носил, поэтому курившие на лестнице корреспондентки слегка ошиблись насчет его профессии.

— Жанну? Сейчас позовем. — Одна из коллег, с малиновыми губами и зелеными глазами, направилась в глубины коридоров, две другие принялись флиртовать.

— Вы военный? А мы тут на днях как раз ваши казармы снимали, вы же наш, местный? Кассетку хотите? Но это не к Жанночке, Жанна больше у нас по депутатам специалист, а я вот как раз по военным.

— По красивым и здоровенным, — заулыбалась другая.

Обе напомнили Александру русалок — высокие, гибкие, с длинными прямыми волосами и нагловато-самоуверенными жестами. Он обрадовался, когда Жанна избавила его от собеседниц. Девушки мало расстроились, достали еще по сигаретке и продолжили трепаться.

— Вер, — крикнула напоследок Жанна, — тебе Саша просила передать, что скоро освободится с монтажа!

— Спасибо, — как-то по-змеиному улыбнулась одна из русалок, и Александра передернуло.

Жанна это заметила.

— Вам наши девочки не понравились? — расстроенно спросила она. — Это они просто уставшие, на самом деле у нас чудесные девочки.

Александр тем не менее почему-то был рад, что Жанна отличается от своих коллег. В ней не было звездности в плохом понимании этого слова — то есть она не изображала из себя утомленную папарацци и измученную вниманием толпы звезду и не думала каждую секунду о том, как ее малейший жест будет смотреться со стороны. За это Жанна и понравилась Александру. В его жене, в некоторых свободных дамах, с которыми он проводил время, даже во взбалмошной Мари чувствовалась некоторая наигранность. Как будто они все жили, параллельно наблюдая за собой — красиво ли живут, каждую ли секунду на них можно полюбоваться. Жанна казалась абсолютно естественной, напоминала Александру девушек из советских книжек какого-то фантаста (читал в юности, но забыл фамилию) — они знали, что привлекательны внешне, но больше переживали, как бы реализоваться в профессиональной деятельности и творчестве.

Александр не знал, что в своих рассуждениях подходит к тому вопросу, о который бились лбами очень и очень многие мыслители: может ли красота оставаться красотой, если осознает себя таковой?

Жанна немного расстроилась. Она автоматически провела параллель: если не нравятся девочки, значит, не нравится и сама Жанна, ведь все они делали одну работу — снимали сюжеты, вели новости, передачи и прямые эфиры.

Кстати, свою работу Жанна обожала. Именно работа заставляла девушку тщательно следить за собой — попробуй появиться в новостях с грязной головой или облезлым лаком на ногтях! Рискни выйти в прямой эфир в мятых брюках и плохо сидящем пиджаке. Или поброди по коридорам студии в какой-нибудь экстремальной одежде — сразу получишь в руки трудовую — и на выход. Именно работа привила Жанне вкус к классическому стилю, научила красиво носить деловые костюмы и украшать их легкомысленными аксессуарами, именно благодаря работе и местному парикмахеру Нине прическа у Жанны была идеальной, а уход за собой довольно ленивая в этом плане девушка никогда не откладывала на завтра.

— Куда мы едем? — прервал ее мысли Александр.

— Едем? Мы?

— Ну да. Ты сказала, что я должен чем-то тебе помочь, но не сказала, куда ехать. Если хочешь, давай просто посидим в кофейне.

— Нет, кофейня потом. В следующий раз. — Жанна вспыхнула — поняла, что навязывается, и добавила: — Я приглашаю. Вместо благодарности.

— Не надо вместо благодарности, пригласи просто так, это для мужчины намного приятнее, — откровенно заявил Александр.

Жанна густо покраснела и сделала вид, что ничего не слышала.

— Мы едем к Кате, моей сестре, и ее жениху, Леше. А потом вместе с Катей и Лешей поедем разговаривать с маминым любовником. Все вместе.

— Ты с ума сошла?

— Наоборот! Я долго обдумывала твои слова и поняла, что нужен нормальный разговор по душам. Мы с Катей — дочери пострадавшей, так сказать, стороны, Леша будет мужским мнением, а ты выступишь как представитель закона. И получится отлично.

— Какого закона?

— Какого-нибудь. Ты же мент, в смысле милиционер, значит, представитель закона. Не спорь. Вот увидишь, получится просто супер.

Александр посмотрел на увлеченное лицо Жанны и понял, что спорить бесполезно. Он послушно вел машину к дому Кати и поддакивал в такт инструкциям, которые сыпались и сыпались на его начавшую лысеть голову: говорить это, не говорить вот этого, делать вид, что все знаешь вот об этом и вообще. Он решил изображать из себя просветленного буддиста на последней ступеньке к нирване, что бы ни случилось.

Катя была настроена довольно решительно, чего о Леше говорить не стоило — Леша придерживался мнения, что девчонки лезут не в свое дело, а он выставляет себя полным идиотом, участвует в дурацком мероприятии. На Александра, кстати, и Катя и Леша посмотрели с каким-то странным жалостливым любопытством.

«Наверняка знают, — со злостью подумал Александр, — и вся семейка по вечерам хихикает, как их избалованная деточка славно попользовалась глупым старым мужиком». Настроение у Александра стало заметно портиться, а Жанна щебетала и щебетала, вновь объясняя присутствующим план действий. План был таков:

1. Решительно позвонить в дверь и затребовать Сергея.

2. Вытащить Сергея на нейтральную территорию, где нет его многочисленной родни.

3. В лоб задать Сергею вопрос, зачем ему Елизавета Аркадьевна.

4. Посулить ему отступные или пригрозить набить морду (или и то и другое вместе), если он от нее откажется, в случае если он альфонс.

5. Если это любовь, предложить ему честно подумать над перспективами.

6. Если перспектив не найдется, посулить ему отступные, чтобы он не разрушал семью. Отступные сулить большие — в таком случае он должен отказаться, зато они будут красиво выглядеть.

7. Маму быстро увезти отдыхать, чтобы у нее легче прошел период адаптации и возвращения обратно в семью.

Наконец Кате надоело слушать одно и то же, и она перебила сестру:

— Да хорошо, хорошо, поняли, справимся.

— Кто бы говорил! При твоем удивительном таланте всегда и везде все ляпать невпопад, тебе нужно наизусть разучивать перед зеркалом каждое предложение, которое ты собираешься сказать прилюдно.

— Почему это я везде и все ляпаю невпопад?

— Наверное, потому, что ты красивая.

Катя замолчала на несколько секунд, потом до нее дошло.

— Ах так? И когда же это я, по-твоему, ляпнула невпопад?..

Жанна быстро перебила начавшую закипать сестру:

— Когда? Да пожалуйста! Помнишь, как тебе было двадцать лет и мы ходили на концерт «Арии»? После концерта нам понравилась парочка мальчишек-металлистов? Ты предложила подойти к ним познакомиться, тем более что они на нас посматривали с интересом, но я никак не могла придумать хорошую первую фразу…

— Нашла что вспоминать, — смущенно забормотала Катя.

— А что? Отличная история. Леш, ты не слышал? Тогда рассказываю — раскрываю глубины разума твоей невесты. Итак, Катя придумала отличный заход и бодро двинулась к ребятам.

— Давайте споем, — радостно предложила она, потрясая бутылкой пива.

— Давайте, — охотно согласились парнишки, — а что?

— Конечно, арию! Предлагаю: «Кровь за кровь!»

И Катя громко запела с припева. Ребята сначала подхватили, а потом закашлялись и замолчали. Прохожие оборачивались на белокурую красавицу, воодушевленно распевавшую на улице явную ахинею:

Мальчишки хохотали в голос, Жанна не выдержала и тоже стала смеяться, а обиженная Катя удивленно сказала:

— Не хотите эту песню, давайте другую. Ту, где сходит дьявол с небес, не помню, как называется, там еще кто-то кого-то съел. Хорошая песня, красивая.

Вся компания второй раз зашлась от хохота.

Так вот, человек, который даже сам не понимает, когда он несет ерунду, должен слушать тех, кто поумней, — опять оседлала коня красноречия Жанна.

— Я тогда маленькая была, — сказала Катя, недовольно косясь на хихикающего Лешу, — и нетрезвая.

— Напомнить, что ты несешь, когда трезвая?

— Ну же? Интересно.

— Могу рассказать, как ты с подругой и с ее дочкой отшила от нее двух перспективных кавалеров, как только открыла рот.

— Блин! — заорала Катя. — Хорошо, я дура, ты одна умница в нашей семье, но ты можешь мне поверить, что я запомнила, слышишь, запомнила, что мы сегодня должны говорить!

У Александра даже уши подзаложило от милой девичьей перепалки, но бес толкнул его под ребро поинтересоваться у Жанны, что за перспективных кавалеров развернула ее сестренка. Сделал он это в отместку за изучающие взгляды. Жанна, сердитая на Катю, охотно рассказала:

— У нас есть одна странноватая приятельница, ее зовут София-Александра. Двойное имя. Родители ее назвали Александрой, но ей не нравилось — мужское какое-то имя, грубоватое, Саша, Саша, как мальчик. Она мечтала, чтобы ее звали София — мудрость. В результате в шестнадцать лет, когда приятельница паспорт получала, имя поменяла, стала София. Потом ее стали принимать за еврейку — она чернявая такая, полненькая. Она решила стать обратно Александрой. А документы все менять жалко. В результате ей насоветовали оставить оба имени — и стала она София-Александра. Потом она родила дочку, что-то у нее переклинило, она ее назвала София-Евгения. Понравилось ей. София — мудрость, Евгения — благородство, решила, что судьба у ребенка зависит от имени и будет правильная. Ну, да бог с ней, каждый сходит ума по-своему. Мужа у нее нет, но она девушка обаятельная, отлично готовит и явно надеется найти супруга. Она даже гулять с ребенком на площадку ходит нарядная, накрашенная и на каблуках, над ней из-за этого посмеиваются, но она свою линию гнет четко — женственность превыше всего. Раз позвала Соня мою Катюшку с ними на прогулку. Идут они по скверу. Соня вся в белом кружеве, катит коляску с маленькой Сонечкой в белом кружеве, короче, сплошная красота, воплощенная мечта любого мечтающего о семье. Вдруг подходят к ним знакомиться два вполне приятных мужчинки лет сорока, вполне трезвые, чистенькие, даже интеллигентные, подходят в том же сквере, где детишки и влюбленные парочки. Один так ласково на девочку смотрит и спрашивает у Сони:

— Как же зовут маленькую принцессу?

Соня расцветает и изрекает:

— София-Евгения.

Мужичок слегка обалдевает, но через некоторое время находится и заходит с другой стороны:

— А как зовут ее прекрасную мамочку?

— София-Александра, — говорит Соня, уже начиная внутренне посмеиваться.

Мужчина повергнут в полный шок, у него пропал дар речи, он только глазами хлопает. И тут друг, видимо, решает его как-то выручить и интересуется у Катьки:

— А можно узнать имя красивой подруги?

— Можно, — отвечает моя Катя не задумываясь, — София-Екатерина!

Мужчин как ветром сдуло. Соня от хохота согнулась и плюхнулась в белом платье на свежеокрашенную скамейку. Маленькая Сонечка с перепугу разоралась на весь сквер. А Катя даже не сразу поняла, что именно она не так брякнула, она ведь это не нарочно сделала.

Катя не выдержала Лешиного заливистого смеха:

— Можно подумать, ты никогда не ошибаешься! А кто в первые месяцы после того, как устроился на телевидение, каждое утро по звонку будильника объявлял громким голосом на всю квартиру: «Доброе утро, дорогие телезрители, в эфире выпуск новостей!» А кто в прошлом году…

— Приехали, — перебил Александр, — вытряхивайтесь все из машины. И давайте — потом будете выяснять, кто из вас глупее, если хотите сегодня поговорить с вашим Сергеем.

Жанна поняла, что Александр на что-то сердится, и пока Катя с Лешей шли к подъезду, подошла и тихонько положила руку ему на плечо.

— Что-то случилось? Я тебя обидела?

Александр повернулся и, посмотрев в ее расстроенное лицо, сказал правду:

— Они знают про Мари?

— Нет! Я им не говорила, она, я думаю, тоже. Никто не знает.

— А что они на меня так подозрительно косятся?

Жанна залилась краской до самых кончиков ушей:

— Понимаешь… понимаешь… я…

— Что? — Александр искренне ничего не понимал.

— В нашей семье я уже считаюсь старой девой, поэтому меня всем сватают. И когда они увидели меня с мужчиной, они стали голову ломать — это просто приятель, или муж подруги напрокат для дела, или любовник, или это серьезно и какие у меня шансы теперь снова оказаться при муже. Я — неудачница, и никто не верит, что я способна нормально ладить с мужчиной, потому что я даже брак свой позорно провалила. И я не такая красивая, как Катька или как мама, и толстая, да и характер у меня… И готовлю я не очень хорошо, и еще я…

Александр увидел, что Жанна вздергивает подбородок вверх, а глаза у нее поблескивают. Он быстро прижал ее к себе крепко-крепко, так, что она даже задохнулась, а потом развернул и подтолкнул к подъезду.

— Иди. Не говори глупостей. Ты красивая, худая, и у тебя прекрасный характер, а готовить я буду сам, и никакая ты не старая дева, ты молодая красивая дурочка. Мы еще поговорим об этом, иди, я закрою машину и тоже поднимусь.

Смущенная, неожиданно взволнованная и вполне счастливая, но потерявшая все умные слова, приготовленные для Сергея, Жанна летящей походкой направилась к знакомому обшарпанному подъезду. Почему-то в голове у нее застряла дурацкая мысль: «Уж этот точно не будет на собственной свадьбе целоваться со свидетельницей!»