Две недели (СИ)

Четверг

На следующий день, для начала, пришло подтверждение, что кровь из всех засвеченных в этом деле квартир и лежек содержит ДНК Зубкова с вероятностью восемьдесят процентов. Так же как и слюна, обнаруженная на банках из-под пива в квартире Лебедевой.

— Здорово, — мрачно проворчал Игорь, едва Богданов поделился новостями. — И что нам это дает?

— Его причастность к покойникам, — кисло заявила Даня.

— Как ты себе представляешь это дело в суде? — осведомился Игорь. — Или у нас для сущностей отдельный суд, как и отдел?

— У нас для сущностей, как для любого гражданина Российской Федерации и суд и закон один, — назидательно заметил Богданов. — Вы бы лучше подумали, как Зубков заговорил кровь. Он же не мог ее каждый раз в Васнецовскую подливать.

— Чего тут думать? — удивилась Даня. — В принципе, помочь мог любой колдун, но, раз у нас завязка определенных людей, то, скорее всего, Егор.

— Вот и я так думаю. По крайней мере, первым допросим его, — согласился Богданов.

— Нам что, опять в школу ехать? — спросил Игорь, вставая.

— Эк тебя ностальгия замучила, — сочувственно проговорил Богданов и тяжело вздохнул. — Нет, Игорек, пришла пора драконовских методов. Давай, звони Тузиковым и вызывай их вместе с сыном к нам.

— Жестоко, — решила Даня.

— Зато действенно. Достал уже этот сопляк, а дальше будет хуже, эта сволочь растет, — предупредил Богданов. — Короче, тащите сюда Егора с родителями и Васнецова заодно.

Тут уже Даня уперлась, как олень рогами. Ее просьбы не портить жизнь мальчишке встретили весьма прохладную реакцию, и девушка усилила напор.

— Вы как себе представляете расспросы мальчика в присутствии матери? Нет, на смех она нас не поднимет, но Егор с этого момента будет недоступен, а при его способностях и отсутствии должного колдовского этикета он лет через десять такого наворотит, чертям тошно станет.

— Меня через десять лет здесь не будет, — оптимистично предположил Игорь.

— Меня тоже, — решил Богданов. — Или в убойный вернусь или на пенсию свалю по выслуге.

— Нормально! — возмутилась Даня. — Значит, я одна буду тут отдуваться?

— Ты выйдешь замуж, и будешь сидеть дома с детьми, — решил за нее Богданов.

— Фигу. Я выгоню мужа, а детей, пока на работе, подкину тебе. А что, ты же на пенсии будешь.

Игорь решительно пресек разговор о далеком будущем.

— Вы о деле хотели поговорить.

— Так я и говорю, — опомнилась Даня. — Проще вызвать Егора, а в качестве родственника Петра Васильевича. Тогда мы сможем оградить мальчика от неприятностей, выведать у него все, что нужно, и, самое главное, нанесем Егору рисунок против колдовства, пока он еще что-нибудь не натворил. Да вы сами подумайте, ну что нам скажет Егор при родителях? Будет все отрицать, мамаша устроит истерику, и все, здравствуй новая жалоба на отдел.

— Что встали? — помолчав после этой тирады, осведомился Богданов и двинулся на выход. — Я за Васнецовым, а вы езжайте за Егором. Шевелите ногами, жду через час.

— Нечестно, — возмутилась ему вслед Даня. — Мог бы нас на машине подбросить.

— Общественный транспорт творит чудеса, — донеслось из-за двери, и участь оставшихся была решена.

— С такой рожей тебя в школу не пустят даже по удостоверению, — предупредила Даня.

— Тебя тоже. Еще и корочку отберут, скажут у старшей сестры сперла.

— Ладно, поехали, на месте что-нибудь придумаем.

Возле школы им удалось отловить девочку, опаздывавшую на занятия с большой перемены, и поручить ей призвать Васнецова. У той возникли некоторые сомнения по поводу личностей полицейских, и грамотный ребенок позвонил в городской отдел, с целью уточнения личностей офицеров, зато после этого, поджав губы и солидно кивнув, согласилась позвать одноклассника.

— Как он мимо охраны пройдет? — уточнил Игорь.

— Не знаю, как у тебя, а у нас было три запасных выхода из школы.

— Ты физкультурный зал посчитала?

— Он был на последнем этаже. Нестандартная постройка, моя школа была бывшей гимназией. Ей, между прочим, больше ста лет. На Староконюшенном переулке находится.

— Все у вас, москвичей, не по-человечески. Смотри, это не наш клиент?

Клиент оказался их. Выбравшись через окно в раздевалке, Егор спешил на допрос.

— Здравствуйте, — первым делом сказал вежливый мальчик. — Ну что, идем? Только давайте недолго. Учителя не заложат, я ж отличник, но у меня теннис после школы, не хочу пропускать.

— Всегда есть выбор, — заметила Даня, — пропусти одну тренировку, или получи шанс провести несколько лет в специализированной школе как соучастник убийства. Не тюрьма, конечно, но тоже не курорт.

— Один раз мне тренер простит, — решил умный мальчик, после чего доставка в отдел прошла без происшествий.

Разговор, в принципе, был недолгим. При виде дяди Егор быстро сник, и выложил все, что знал о Зубкове. Тот появился пару недель назад, и предложил хорошую сделку. По его словам, Егор мог помочь не только дяде Пете, но и самому себе.

— Да что вы прицепились? — вспылил мальчик. — Ну да, попросил этот дядька начитать заговор. Сказал, что дядя Петя занят, сам придти не смог. Вот вы бы что сделали на моем месте?

Во время тирады племянника, Васнецов, обхватив голову, тихо осознавал, что именно натворил.

— Я бы на твоем месте ходил в школу, делал уроки и занимался спортом, — ответил Богданов.

— Еще молился, ходил в церковь и верил во вселенское прощение грехов, — закатив глаза, ответил Егор. — Хватит, ладно?

— Тебе положено, — строго сказала Даня, — ты из семьи священника.

— Эй, оглянитесь, — насмешливо попросил Егор и повел рукой. — О_дин, хотя бы, обещал мир от ледяных великанов избавить. Заметьте, я не вижу вокруг ледяных великанов! А где обещанное царствие небесное? И как оно зависит от строгой диеты?

— Суровый юноша, — вынес свой вердикт Богданов, и Даня с Игорем согласно кивнули. — Ты того, ближе к делу. Рассказывай про этого Зубкова все, что сможешь вспомнить.

— В принципе, для освежения памяти можно маму с папой позвать, — внесла свое предложение Даня.

Предложение было принято ожидаемым образом — Егор быстро напряг память и выложил все, что помнил. Жаль только, помнил он немного. Описание Зубкова и так было, чем занимался тоже вычислили, а так все. Правда, еще поставили мальчишке знак против колдовства на полгода, чтоб о своем поведении подумал, и наказали Васнецову приглядывать за мальцом, пока приглядом Богданов не занялся, да и отпустили восвояси.

— Что за семейка, — досадливо протянул Богданов, едва за посетителями закрылась дверь. — Толпа религиозных фанатиков, два колдуна и одна старая дева. Куда, спрашивается, катится мир?

— К Зубкову, — твердо ответила Даня.

— Не понял, — оглянулся на нее Богданов.

— К Зубкову, говорю, надо идти, пошарить в доме и поискать доказательства.

— Вот из-за такого энтузиазма мой рапорт о твоем повышении и отклонили.

— Я тогда просто забыла оформить постановление.

— А я тогда просто едва не стал старшим лейтенантом. Что мы у Зубкова искать будем?

— Кровь потерпевших, — пожала плечами Даня. — Чем тебе не улика?

— Косвенная. Очень косвенная. Любой адвокат такие доказательства в унитаз спустит, да еще над нами поржет. Ты давай, звони экспертам и выясняй, что могут о топоре этом рассказать.

Топор оказался кладезем информации. Мало того, что на рукоятке дотошный эксперт обнаружил потожировые следы, совпадавшие со следами из жилищ потерпевших и со следами на костяшках Игоря, да еще, вдобавок, слюна неизвестного. Еще было клеймо, по которому быстро выяснили, что продаются такие аксессуары в охотничьем клубе «Русский охотник», членом которого имел честь состоять Зубков Борис Андреевич. Таким образом, на основе поступивших в последний момент сведений, вместо выговора они получили постановление на обыск квартиры и задержание господина Зубкова.

— Он нам только что свой паспорт не оставил, — задумчиво протянул Богданов, пока ехали к подозреваемому.

— Что тебе не нравится? — уточнил Игорь.

— Да как тебе сказать. Мужик, вроде бы, не совсем дурак, а наследил в деле об убийстве, словно ни одного детектива в своей жизни не смотрел. Да сейчас любая старушка и про отпечатки пальцев знает, и про ДНК и про все остальное.

— Ты что думаешь, его подставили?

— Хрен его знает, — вздохнул Богданов. — Возьмем, а там разберемся.

Возле подъезда, прихватив подоспевшего участкового и, в качестве понятых, двух зазевавшихся гражданок они поехали на одиннадцатый этаж, к квартире подозреваемого.

Дверь открылась после первого звонка, и, вежливо осведомившись, чем обязан такой чести, господин Зубков пригласил всех войти. В прихожей, водрузив на нос очки, он внимательно ознакомился с постановлением на обыск и задержание, после чего все прошли в комнату.

— Господа понятые, — привычно начал Богданов, — сейчас в вашем присутствии будет произведен обыск…

Договорить он не успел. Зубков, стоявший около балкона выскочил и запер за собой дверь на щеколду.

— Вот гад!

Сообразив, что произошло, Богданов бросился вон из квартиры, а Игорь, замешкавшись, успел увидеть, как Зубков перелез через ограждение, и спрыгнул вниз. Уже вылетая на лестницу, Игорь сообразил, что задержанный просто перепрыгнул на балкон соседнего подъезда.

Богданов ринулся вниз и значительно сократил расстояние, сиганув с пролета на пролет прямо через перила, рискуя переломать ноги. Игорь его примеру не последовал, и, хватаясь за перила, закладывал крутые виражи на поворотах.

На улице Зубков совершил тактическую ошибку и бросился к лесополосе.

— Стой! Стрелять буду! — выкрикнул ему в спину Богданов и действительно дал предупредительный выстрел в воздух.

От неожиданности Зубков споткнулся, и Богданов, догнав, повалил его на землю, и, заломив руки за спину, защелкнул наручники, после чего, оттянув за волосы голову Зубкова назад, зло осведомился:

— Что, добегался, сволочь? Игорек!

Подбежав, Игорь помог поднять задержанного на ноги и с удивлением обернулся на Богданова — тот явно не собирался двигаться с места.

— Идем? — осторожно спросил Игорь.

— Стоим, — насупился Богданов, вставляя в обойму запасной патрон из кармана.

Закончив процедуру, он осторожно пошел вперед, держась за грудь. Навстречу ему уже спешила Даня, не принимавшая участия в погоне, а чинно спустившаяся на лифте.

— Допрыгался? — первым делом спросила она, подставив плечо, на которое и оперся Богданов. — Молодец. Ты в следующий раз не через перила сигай, а сразу в окно, так оно вернее будет, тебе же доктора невнятно сказали по поводу физических нагрузок. Зачем нам здоровье, правда, Саш?

— Поговори мне, — буркнул Богданов и прикрикнул на Игоря. — Чего встал? Пошли уже.

Он, морщась от боли, и тяжело опершись на Даню, ковылял следом, но и Зубков шел медленно, так что Игорю приходилось его подталкивать. Вся эта процессия слегка напугала трех мамаш с колясками, которые, едва высунувшись из подъезда, быстро ретировались по домам.

— Ну что, поймали? — поинтересовался участковый, едва все четверо оказались в квартире. — У меня тут понятые уже ждать замаялись.

Усадив Зубкова в кресло, Богданов сел напротив и предупредил:

— Теперь тебе, кроме доведения до самоубийства, нанесения умышленного вреда здоровью и убийства светит еще и сопротивление при аресте. Улавливаешь? Давай, сотрудничай со следствием, глядишь, двадцаткой отделаешься, до пенсии еще на воле погулять успеешь.

Вместо ответа Зубков умер. Он дернулся, закрыл глаза и перестал дышать.

— Данька, скорую! — выкрикнул Богданов, и, охнув от боли, рыпнулся к подозреваемому.

Оказание первой медицинской помощи не дало никаких результатов, и к приезду врачей Зубкова оставили в покое.

— Ох, Богдан, тебя теперь рапортами замучают, — вздохнула Даня.

— Знаю, — рассеянно согласился Богданов, глядя вслед носилкам.

— То Лебедева, то Зубков.

— Как мухи, — согласился Богданов. — Дань, отчего человек может так скоропостижно кони двинуть?

— А я почем знаю? Может инфаркт какой, или отравился.

— По симптомам не похоже. Игорек, как считаешь?

— Да его будто выключили.

— Во-во. Ладно, работаем.

Работать пришлось Дане с Игорем, а Богданов, в силу боевых травм, просто сидел и руководил, замучив придирками и умными советами.

За два часа работы улик на подозреваемого, а теперь и потерпевшего, нашлось более чем достаточно. Едва понятые начинали скучать, их почти сразу просили обратить внимание то на копию медицинской карты из психоневрологического диспансера на имя Лебедевой В.Ю., то на пробирки с красной жидкостью, предположительно кровью, то на обувь с характерным отпечатком подошвы, то на фотографии сущностей, в том числе покойных.

Отпечатков пальцев было немного, похоже, покойный Зубков отличался редкой чистоплотностью, но с боковины столешницы Дане удалось снять частичный отпечаток ладони с полукруглым следом.

— Саш, глянь, — попросила она.

Посмотрев на отпечаток, Богданов подумал и решил:

— Открывалка.

— Что? — Дане показалось, что она ослышалась.

— Открывалка, говорю. Старинная такая, — Богданов сделал характерный жест рукой, словно открывал консервы. — А это след от банки, остается, если ее сверху придерживать.

— При чем тут открывалка?

— При том, что этот след принадлежит или мужику-раздолбаю, или одинокой женщине.

Игорь подошел поближе, боясь упустить объяснения.

— Я, когда такой пользуюсь, держу банку сбоку, — задумчиво продолжил Богданов, не сводя взгляда с отпечатка. — А вот Данька сверху, даже разок порезалась. Ей иначе сил не хватит банку удержать. Значит, здесь побывала, скорее всего, консервативная женщина, не желающая купить себе нормальную открывалку. Живет без мужика.

— Почему? — не понял Игорь.

— Не сложилось, — решил Богданов.

— В смысле, с чего ты взял? — быстро поправился Игорь.

— Что? — Богданов, наконец, поднял взгляд от отпечатка. — Вот же, приглядись, след двойной, только видно плохо, значит, самостоятельно открывает регулярно. Будь в доме мужик, припахала бы его, поверь моему опыту. Впрочем, это просто хилая версия.

— Лучше, чем ничего, — быстро сказал Игорь и вернулся к работе.

Покончив с формальностями, отдел, в полном составе, собрался в серой «девятке» на углу.

— Ты вести-то сможешь? — озабоченно спросила Даня и с готовностью предложила. — Давай я. Аккуратненько.

— Забудь, — посоветовал Богданов, — я еще не умер. Надеюсь, все себя чувствуют полными лохами?

— Почему это? — возмутился Игорь.

— Начать с того, что у нас на глазах гибнет подозреваемый, — заметил Богданов, включая зажигание. — И я очень сильно сомневаюсь, что своей смертью. Выводы есть?

— Убил человек, которому выгодна смерть Зубкова, — отрапортовал Игорь. — Если, конечно, это убийство, а не естественная смерть.

— Браво, — с деланным восхищением ответил Богданов. — Данек?

— Не знаю, — протянула Даня. — Думаю все-таки убийство, слишком уж вовремя Зубков скончался. Раз его убрали, значит, он стал помехой или с него могли что-нибудь поиметь. А может и то и другое.

— Что поиметь? — теряя терпение, уточнил Богданов.

— Ну… Деньги вряд ли, ничего не тронуто. Силу? Он же набрал в себя дофига частичек.

— Данька, черт тебя возьми, — Богданов побарабанил пальцами по оплетке руля. — Ладно молодой, у него опыта всего две недели, но ты-то должна шевелить мозгами.

Такой странный комплимент активировал серое вещество у обоих.

— Да его тупо подставили! — воскликнул Игорь. — Он забрал сущности у убитых, а кто-то у него самого все, что он набрал!

— Погоди, Богдан, тут имеет место бесконтактное убийство, а у нас есть душелов! — одновременно с ним воскликнула Даня.

— Слава богу, родили, — с облегчением выдохнул Богданов. — Мы с самого начала должны были догадаться, что суперкошка о которой известно Шатунову это не может быть случайностью, при наличии соседки с такими прикольными способностями как подделка речи и дешеловство. Она подсовывает кошку нам и этому ненормальному, он приволакивает тварь домой, затем вызов полиции, и дело в шляпе Вы явились к ней, засветились, оставили номера телефонов, и отслеживать ваши передвижения стало проще пареной репы. Уверен, бабулька нефигово так в компах шарит, и скачать программу дело десяти минут.

— Но я мог и в другую квартиру позвонить, — напомнил Игорь.

— Поторопился ты, — решил Богданов. — Через секунду Демидова сама бы выскочила, узнать, что за шум или еще зачем.

— А если бы по мобиле в полицию набрал? — тут Игорь понял и сам ответил. — Ясно. Набрал бы я тебе, а ты бы посоветовал найти валерьянку.

— Верно мыслишь, — похвалил Богданов. — Так вот, едва вышли на Зубкова, Демидова его убрала, зацапав перед смертью все забранные кусочки сущностей, то есть душ, и теперь тупо валит из города, став молодой, красивой или еще что.

Все это он проговорил, пока мчались на захват старушки. Даня тем временем позвонила в отдел и попросила узнать все, что можно о милейшей Демидовой Елене Ивановне, возрастом около восьмидесяти трех лет.

— Через полчаса все выведают, — довольно сообщила Даня. — Даже какую школу посещала.

— И с какой целью, — хмыкнул Богданов. — Так, приехали. Все знают, как себя вести?

— Войти и поздороваться? — нервно уточнил Игорь.

— Молодец. Запомни, Игорек, сущности способны на сюрпризы. Не верь ей.

— И пересчитай монетки в кармане, — добавила Даня.

Торопливо проверив карманы, и убедившись, что монеток ровно семь, Игорь облегченно вздохнул.

— Все в порядке, можем идти.

— Сиди уже, — велел Богданов. — Ждем, когда нам сообщат биографию Демидовой.

— Зачем тогда мы так мчались?

— Почему «мчались»? — не понял Богданов. — Нормально ехали, как всегда.

— Даже чуть медленнее, — гордо добавила Даня. — Ты, Игорек, лучше за подъездом наблюдай, как бы Демидова с места не снялась раньше времени.

— Богдан, ты уверен, что в ее доме найдутся улики? — осторожно спросил Игорь.

— Один шанс из ста, — нехотя признался Богданов. — Больно хитрая старушка.

— Но он есть? — уточнил Игорь.

— Один из ста, — повторил Богданов.

— Хоть такой, но имеется, — стоял на своем Игорь.

— Даня, — вместо ответа позвал Богданов.

Тут же развернувшись к Игорю, Даня осведомилась.

— Знаешь историю про лягушку?

— Нет, — закатив глаза, ответил Игорь, и приготовился слушать.

— Э, брат, — укоризненно покачала головой Даня, — это старая история. Ты что, ее действительно не знаешь?

— Нет, — заученно ответил Игорь.

— Хм. Так вот, на одной скале жила лягушка. Насекомых на горе было мало, воды тоже, зато много хищных птиц. А внизу виднелось большое болото, где тучами роились комары, и не было ни одной цапли. И решила лягушка туда спрыгнуть. Ей все говорили, что допрыгнуть туда один шанс из ста, но лягушка не слушала. В один прекрасный день она встала на край утеса, дождалась попутного ветра и, оттолкнувшись, что было сил, прыгнула.

После этого Даня развернулась обратно и снова начала наблюдать за подъездом.

— Погоди, так что с лягушкой? — спросил Игорь. — Она допрыгнула?

— Нет, конечно, — засмеялась Даня, — разбилась вдребезги. Ты шансы-то прикинь!

— Жалко лягушку, — помолчав, признался Игорь.

— Мне тоже, — вздохнула Даня. — Только нечего прыгать, когда шансы один из ста.

Наблюдение за подъездом оказалось занятием скучным. Люди входили и выходили, но ничего похожего на Демидову не было. Наконец, у Дани зазвонил телефон и, выслушав собеседника, она быстро доложилась.

— Значит так, в Волгограде действительно жили сестры Демидовы, Елена Ивановна и Алиса Ивановна. Алиса была старше на девятнадцать лет, очень шустрый, видимо, был этот мужик, Иван Демидов, и несколько лет назад умерла от рака, а Елена Ивановна, сменив пару городов, переехала сюда. Не была, не привлекалась, не имеет. По образованию действительно педагог младших классов, характеризуется как прекрасный учитель, давно на пенсии, и вся кругом положительная.

— Достаточно. Погнали, — решил Богданов и бодро зашагал к дому.

— Что он задумал? — спросил на ходу Игорь.

— Сам спроси, — отозвалась Даня. — Но я бы на его месте обвинила Елену Ивановну в том, что она Алиса и живет под именем покойной сестры.

— А если это не так?

— Да какая разница? Это даст нам повод для задержания.

Богданов поднимался на лифте, а Даня с Игорем были отправлены по лестнице, чтобы не прохлопать подозреваемую. На звонок Елена Ивановна открыла почти моментально, и радушно предложила войти.

— Чайку?

— Нет, спасибо, мы, собственно, пришли попросить вас проехать с нами в отдел, — вежливо ответил Богданов.

— Зачем? — не поняла Елена Ивановна.

— Есть заявление, что вы проживаете под именем покойной сестры, — извиняющимся тоном ответил Богданов. — Просто выполним формальности и очистим ваше доброе имя. Потом я вас обратно довезу.

— Александр Сергеевич, — тяжело вздохнула Елена Ивановна, — вы же понимаете, будь я Алисой, мне бы сейчас было сто два года. Это немыслимо.

— Понимаю, — согласился Богданов, — но и вы меня поймите, я человек подневольный, сказали доставить, надо доставить и провести опознание.

— То есть я должна поверить, что ради простого опознания за мной явился сам начальник отдела в сопровождении всех своих сотрудников? — прищурившись, уточнила Елена Ивановна, отступая на шаг.

— Даня может что-нибудь напутать, а Игорек молодой еще, необстрелянный, вот и взял с собой, пусть учится, — широко улыбнулся Богданов, шагнув к ней.

— Что ж, идемте, — вздохнула Елена Ивановна. — Подождите, я только плиту выключу и переоденусь.

— Даня, проводи, — попросил Богданов, кивнув в сторону комнаты.

— И для чего же молодой девушке наблюдать, как одевается старуха? — укоризненно поинтересовалась Елена Ивановна, поджав губы.

Диалог был прерван. Елена Ивановна, отчаявшись напоить гостей чаем, перешла к более активным действиям. По идеи, самым близким по весовой категории объектом должна была стать Даня, но атаковала Елена Ивановна Богданова.

С тактической точки зрения момент был выбран правильно, Даня как раз отошла к двери в комнату, блокируя попытку избавиться от возможных улик, Игорь стоял возле выхода из квартиры, не зная, куда деть руки, и Богданов оказался в коридоре один на один со старушкой. Пожилая женщина кошкой бросилась на него, ловко сделала подножку, Богданов упал на пол, и, вместо дальнейших агрессивных действий старушка отскочила.

— Так и знала что вы, Александр Сергеевич замешкаетесь, прежде чем применить свои навыки против пожилой женщины.

— Старой, — вставая, бестактно поправил Богданов.

— Еще какой старой, — согласилась Демидова. — Теперь вы дадите мне возможность уйти.

— Алиса Ивановна, вы же понимаете, что шарик не настоящий, — уверенно произнес Богданов.\

— Поэтому и носите с собой, узнав, что в городе появился душелов?

Теперь Игорь увидел, что старуха сжимает в кулаке тот самый шарик, из стола Богданова.

— Это не шутка, Александр Сергеевич, — усмехнулась старушка, — и вы доигрались. Как только вы могли, с вашим-то опытом, поверить, что все это шутка, — укоризненно покачала она головой. — Теперь это мое, а последствия вы знаете, я запросто сделаю девушку сродни кататонику, и это будет на вашей совести.

В этот момент Даня заорала так, что все вздрогнули, и Демидова буквально на миг повернула голову в ее сторону. Этого мига оказалось достаточно для того, чтобы Богданов быстрым движением ударил по руке отвлекшейся сущности. От боли и неожиданности Алиса Ивановна выронила шарик, тот прокатился по полу, повернул, прокатился еще с полметра, и замер у ног Богданова. Тот этого даже не заметил. Он отпихнул бросившегося на подмогу Игоря и заорал:

— Близко не подходи!

Пока они суетились, Даня сдернул ветровку, накинула ее на голову Демидовой, и толкнула старушку в объятья Богданова.

Не угомонившись, Алиса Ивановна попыталась дотянуться до его лица, но Богданов ухитрился увернуться, швырнул старушку к стене и защелкнул наручники.

— Звони нашим! — прикрикнул он на Игоря, уже набиравшего номер.

Алиса Ивановна, проявила редкостное самообладание. Даже не пытаясь пошевелиться, и не сводя взгляда с дула пистолета, она вполголоса, но очень коротко и внятно, пояснила, что сделает при первой же возможности и с Даней и с Богдановым, а заодно упомянула, что именно с ними сделает начальство. Одно это повествование было способно довести до икоты.

— Она права, — задумчиво проговорила Даня. — Не найдем доказательств ее причастности к убийствам — нам всем хана.