Дворянство. Том IV

Глава 33

В особняке Лосевых нас встретили уже знакомые, недовольные лица. Я же вместо того, чтобы начать конфликт с порога, попытался поинтересоваться, всё ли в порядке с Марией. И каково было моё удивление, когда я увидел её в расцвете сил.

С прошлого раза я видел, как угасает симбионт девушки. Причин тому было много. Начиная от бездарного таланта и заканчивая обычной депрессией. Но сегодня её сердце, можно сказать, горело. Горело от силы.

Лаане на поступивший вопрос от кого-то из семьи Лосевых ответил, мол, мы пришли по приказу судьи и нам нужен глава рода. После чего нас без проволочек проводили в приёмный кабинет. Который я бы назвал не кабинетом, а целым залом. Роскошным, по-своему, но слишком пафосным, как по мне.

В большом помещении с окнами, выходящими на город, всё было увешано картинами. Да не простыми, а с представителями рода. И поколение, как мне казалось, было просто чудовищно большим. Я даже нашёл семейное дерево, тщательно нарисованное на картине, где ответвлений рода было чудовищно много.

И что было самым примечательным, среди этого рода не было дочерей! Маша была изюминкой семьи и их проклятием. Ибо после неё никто из главной «цепочки» семьи не имел детей. Так, может, поэтому её хотели убрать в командировке? По этой причине её отправили на убой, понимая, что она не вернётся. Всё же в плане того, как живут носители и на что они способны, слишком много неизвестных и подобный ход, действительно, мог что-то решить с их проблемой или же просто стать ещё одной ошибкой рода.

А тут явился я и всех спас… ух ты ж…

— М-да… — протянул я, когда в приёмной не оказалась никого, кроме Лаане. — Вы только посмотрите…

Мутант со шрамами по всему лицу внимательно проследил за моим пальцем. Хмыкнул и прокомментировал:

— Для Лосевых рождение дочери… плевок в семью.

— То есть, они только и делают, что плодят наследников, а те, в свою очередь, берут в жёны других магов огня?

— Они берут не только магов, — покачал головой Эдвард Тойвович. — Все те, кто ниже рангом основного костяка, могут «плодиться» только с обычными человеческими женщинами, не носителями. Иерархия этой семьи очень жестокая.

— И здесь есть люди? — удивился я, всматриваясь в семейное дерево более тщательнее. — Я…

— Нет и никогда не будет, — зазвучал голос Марии. Девушка быстро пересекла приёмную и застыла возле меня. — Если ты заметил, то краска свежая. Когда какое-то из второстепенных ответвлений рода изменяет своей природе, вся ветка уничтожается и получается вот это, — она указала на пустые места под семьями. — Типа нет других наследников. Весь костяк убирается из списка семьи и теряет блага, которые может дать мой отец.

— А для чего Виктор Сергеевич нанимал наёмников? — оживился Лаане.

Но я уже знал ответ на этот вопрос. Странно только, что мутант об этом не слышал. Поэтому Маше пришлось ещё раз объяснять про травлю со стороны других семей. Потому что она выжила, хотя и была изгоем своего рода, а их дети — нет. Папашка-то и не заказывал наёмников, это делала она сама.

— Ещё вопрос, — тут же начал я. — Почему рядом с тобой ошивается Жуков?

Названная фамилия вызвала тряску у Маши. Она побледнела, но почти сразу же пришла в себя. И ответ… так скажем, был несерьёзным.

— Близкий друг, помогал восстановиться силами после долгой депрессии.

— Сомневаюсь, — пробубнил я. — Маш, зачем тебе этот выскочка? Мне казалось, что…

— Не твоё дело! — рявкнула она. — Это ты способен уничтожить любого, кто переступит тебе дорогу, а я нет! Понимаешь? Я родилась слабой и умру слабой, и замуж меня никто не возьмёт, потому что я — позор семьи!

— Тебе не кажется, что это чересчур? — удивился я. — Ты желанный ребёнок, и какая разница, что другого пола?

— Большая разница, — раздался строгий голос, и в помещение вошёл высокий мужчина в красном костюме. Виктор Сергеевич собственной персоной, да ещё и с каким-то окуляром в глазу. — Не вам решать, чересчур это или нет. Наёмники, — презрительно процедил он.

— О, явились наконец-то! — прошипел я. — Не стыдно вам так вести себя со своим родным ребёнком?

На меня с удивлением уставился не только Лосев, но и Маша с Лаане.

— Она же ваша дочь!

— Не тебе решать, наёмник, — сухо ответил глава рода и жестом пригласил нас сесть на мягкий, кожаный диван. — Говорите, зачем пришли, и проваливайте с территории.

— Хам, — улыбнулся я, пытаясь вывести его на конфликт, но тот сделал круче.

Он просто игнорировал меня всю беседу. Словно меня здесь и не существовало.

Эдвард Тойвович коротко рассказал о событиях минувших дней, где главным событием была пропажа, а, скорее всего, и кончина Евгения Михайловича, и мы, как бы так правильно сказать, прибыли, чтобы опросить сильнейших магов. Вдруг кто-то укрывает его и на самом деле он жив.

— Понятия не имею, — сухо отвечал он. — И знать не хочу. Меня не волнуют игры этого мага, как и ваши, Эдвард.

— Мы смеем предположить… — начал было он, но тот перебил его.

— Можете предполагать всё, что угодно, — его глаза сузились, а значит, он начинал злиться, — но меня это не касается. Бурдин всегда ошивался не в самых лучших компаниях. И то, что он сильнейший маг этого города, а, скорее всего, и региона, не даёт ему право плевать на всех остальных. Я лично с ним не общался больше двух недель и общаться дальше не намерен.

— Он ведь может просто вам приказать, — начал я, уловив его раздражение. — И вы, как более слабый, просто будете обязаны явиться на поклон, шевеля хвостиком и держа в зубах тапки.

Вот такого он не выдержал.

— Вон из моего дома! — рявкнул он. — И чтобы я больше тебя здесь не видел!

— А может, сделаем ещё проще, — улыбнулся я. — Вашей дочери нужен сильный союз, и я могу его дать.

Маша аж побледнела от такого заявления.

— Выйдет замуж за мутанта, и вы преспокойно вычеркнете её из своей жизни. Как вы это делаете со всеми неугодными. Удобно же!

— Чтобы я и дочь… — зашипел он. — Вышел прочь!

— Нет, — я все также издевательски улыбался. — Мы не закончили с вами.

— Закончили!

— А мне кажется нет.

Эдвард Тойвович не улыбался. Не показывал эмоций, но явно был доволен моим навыком раздражать собеседника. Он и слова не проронил, внимательно отслеживая реакцию мага, а тот… ну, как я и ожидал, выходил на повышенные тона и показывал свои эмоции.

— То, как вы поступаете с членами своей семьи — стыд и позор. Нельзя так со своими родными, но вы же типичный маг, который плюёт на человечность, показывая миру, какой он сильный и аристократичный. Никогда не любил магов, — честно признался я. — И такой, как вы, как по мне, не достоин быть дворянином.

Это была точка кипения. Я только хотел было сказать, что если он отдаст Машу замуж за меня, я настругаю ему столько детишек, что дедушка поседеет их всех воспитывать. Но маг сам сделал первый ход.

На его руках зародился огонь, который я даже сбивать не стал. Ещё наглее улыбнулся и кивком в сторону окна, так скажем, пригласил его пойти за собой. Но дождался непосредственно удара.

Я видел, как огонёк срывается с его пальцев и стремится ко мне, а сам навык погасил уже непосредственно перед тем, как он должен был коснуться моей одежды.

— Слабак, — заявил я. — Пойдём, покажешь, на что ты способен, а то своими искорками можешь только детей пугать.

Виктор Сергеевич был вне себя от ярости. Он резко встал с дивана, открыл было рот, чтобы разразиться целой тирадой, но я подбросил ещё одно полено в огонь.

— Что, слабо? Эх, а столько пафоса было… сильный маг огня… так, зажигалка и не больше.

В следующий миг я рывком слетел с дивана. И на том месте, где я сидел, был прожжён диван. Да так, что сквозь него можно было увидеть обугленную стену. И в следующую секунду прыжком преодолел расстояние до окна, где ещё раз ляпнул: «Слабак», и прыгнул, разбивая стекло.

Маг выпрыгнул со второго этажа вслед за мной. Легко коснулся снега, не проваливаясь в него, и тут же выпустил в меня очередь огня.

На самом деле он был силён, даже очень. И энергия, которую он выплёскивал без артефакта, что висел на шее, была яркой и мощной. Если бы не навык жнеца, который я использовал мыслью каждый раз, как ко мне приближался очередной огненный шар, он бы точно меня спалил.

Я обрезал нити его магии на выходе с его рук и на подходе ко мне. А там уже без труда уворачивался. Понимать бы ещё, когда я могу перегнуть палку и ударить его… а то эта беготня меня начинала утомлять.

Может, мне не нужно пользоваться навыком жнеца, чтобы понять?

Ай, плевать!

Догонялки с сильнейшим магом огня были нескучными. Маг выплёскивал один шар за другим, чередуя это всё волнами алого огня. А иногда и целыми стенами, которые перекрывали мне дорогу.

Дважды за пять минут я был на волоске от обгоревшего лица, и ещё трижды — от подогрева моей пятой точки. Но постоянно перемещаясь, я не давал ему сосредоточиться, а когда пошёл на откровенную наглость, собирая снег и начиная закидывать Лосева комками, тот рассвирепел окончательно.

Не было шаров, волн и стен, было нечто огромное и великое. Виктор Сергеевич поднял руки вверх, а затем резко опустил их на уровень своей шеи, срывая с неё артефакт. В следующий миг за его спиной разрослось пламя, которое начало приобретать форму. И спустя секунду, за его спиной встал дракон из огня.

И что было самым печальным, этот дракон никак не реагировал на мою способность отменить магию, это было что-то другое. Хоть я и мысленно его резал, и даже руками махал во все стороны, чтобы подловить.

Без лишних слов и отступлений Лосев просто указал на меня пальцем, и это существо ринулось в мою сторону, оставляя за собой сухую и обожжённую траву. Ибо своей температурой он моментально всё растапливал.

Я же коснулся своего артефакта и, вытянув руку вперёд, побежал на Лосева, понимая, что мне придётся пройти через дракона. Что, собственно говоря, я и сделал. Впитывая силу артефакта, я жнецом разрезал пространство перед собой, создавая проход в этом самом драконе.

Впоследствии чего мне обожгло лицо, я спалил себе все волосы в носу и на голове. Но, в итоге, моя рука сжала глотку этого мага. И я начал пить его. Глядя ему в глаза, я съедал его симбионта, пытаясь остановиться. Но что-то внутри меня… не что-то, а кое-кто, не желал остановки.

Симбионт внутри меня ликовал от такой великой еды, ведь таких магов она ещё не ела.

— Ярослав, хватит! — раздался голос Лаане из окна, с которого я спрыгнул. — Ты уже доказал ему, что такой мутант, как ты, ему неровня!

Слово «мутант» было ключевым. В данный момент я мог показать, что я совсем не мутант, а кое-что более смертоносное и более опасное.

Отпустил Лосева, тот, упал на снег и больше не шевелился. Из особняка тут же посыпались другие «родственнички», закрывая собой главу рода.

— Всем спасибо, все свободны, — вяло улыбнулся я и на слегка пружинистых ногах пошёл к воротам.

Лаане почти тут же прыгнул и оказался рядом. И единственное, что он смог мне сказать, это было не: «Ты молодец», «Ты силен!», «Так ему и надо», а…

— Это был перебор, Ярослав, — сухо сообщил он. — Ты нажил себе кровного врага тем, что решил переборщить. Ты оскорбил его и унизил. На глазах его детей. Такое не прощают.