Дьявол весной

Глава 8

Они вышли из холлоуэя и очутились на местности, сродни которой Пандора никогда не встречала, не считая фотографий или гравюр… широкая полоса бледного песка простиралась до бурлящего океана, а такого огромного голубого неба она никогда раньше не видела разом. Прибрежная зона граничила с дюнами, они оставались на месте благодаря густым пучкам травы и колючим цветущим растениям. К западу песок переходил в гальку, а затем почва поднималась и превращалась в меловые скалы, которые граничили с мысом. Вокруг были слышны только ритмично разбивающиеся волны и тихий шум воды, струящейся по песку. Трио серебристых чаек повздорили из-за кусочка съестного и клевали его, пронзительно крича.

Пейзаж не напоминал Гэмпшир или Лондон. Казалось, это вообще была не Англия.

Фиби и двое мальчиков стояли в отдалении на берегу, распутывая тесёмку от воздушного змея. Серафина, прогуливающаяся по щиколотку в воде, заметила Пандору с Габриэлем и побежала к ним навстречу. На ней не было ни туфель, ни чулок, а шаровары от купального костюма промокли до колен. Её рыжевато-светлые волосы, заплетённые в свободную косу, спадали на плечо.

— Вам нравится наша бухта? — спросила Серафина, широким жестом окидывая окрестности.

Пандора кивнула, обводя благоговейным взглядом пейзаж.

— Я покажу вам, куда вы сможете сложить накидку. — Серафина подвела её к купальной машине, стоящей возле дюны. Это был небольшой домик на больших колёсах и со ступенями, ведущими к двери. К одной из наружных стен крепилась съёмная лестница с крючьями.

— Я видела одно из таких приспособлений на фотографиях, — сказал Пандора, с сомнением разглядывая хитроумное устройство, — но никогда не бывала внутри.

— Мы ими не пользуемся, только если гости не настаивают. Необходимо запрягать лошадь, чтобы затащить машину на глубину, доходящую до пояса, леди заходит в океан через другую сторону, чтобы никто не мог её разглядеть. Это хлопотно и довольно глупо, ведь купальный костюм скрывает столько же сколько и обычное платье. — Серафина открыла дверь купальной машины. — Вы можете здесь раздеться.

Пандора зашла в домик, внутри были прибиты полки и ряд крючков, она сняла накидку, чулки и парусиновые туфельки. Выйдя на солнце в одном купальном костюме с короткой юбкой, шароварами и голыми ногами до лодыжек, Пандора покраснела, чувствуя себя голой. К её облегчению, Габриэль отошёл помочь с воздушным змеем и стоял поодаль вместе с мальчиками.

Серафина улыбнулась, размахивая маленьким жестяным ведёрком.

— Пойдёмте, поищем ракушки.

Пока они шли к океану, Пандора поражалась ощущениям согретого солнцем песка, прикасающегося к её ступням и скользящего между пальцев ног. Ближе к воде он становился твёрдым и влажным. Она остановилась и оглянулась на следы позади себя. Ради эксперимента Пандора пропрыгала на одной ноге несколько ярдов и повернулась, чтобы посмотреть на отпечатки своих ног на песке.

Вскоре к ним подбежал Джастин, что-то неся в ладонях, в то время как Аякс трусил за ним по пятам.

— Пандора, выстави руку!

— Что это?

— Рак-отшельник.

Она осторожно протянула руку, и мальчик положил в её ладонь круглый предмет, который оказался раковиной размером не больше кончика её большого пальца. Из убежища медленно показался набор миниатюрных клешней, за которыми последовали нитевидные антенки и чёрные глаза-бусинки.

Пандора внимательно осмотрела крошечное существо, прежде чем отдать его обратно Джастину.

— Много их водится здесь в воде? — спросила она. Хотя один краб-отшельник, сам по себе, был довольно очарователен, ей бы не хотелось пробираться вброд сквозь целое их полчище.

По ней пробежала тень, и в поле её зрения появилась пара голых мужских ног.

— Нет, — последовал обнадеживающий ответ Габриэля, — они живут под камнями и галькой на дальней стороне бухты.

— Мама говорит, что потом я должен его вернуть, — сказал Джастин. — Но сначала я собираюсь построить для него замок из песка.

— Я помогу, — воскликнула Серафина, опускаясь на колени, чтобы наполнить жестяное ведёрко мокрым песком. — Иди, принеси другие вёдра и лопатки, которые находятся рядом с купальной машиной. Пандора, ты присоединишься к нам?

— Да, но… — Пандора взглянула на бушующие и разбивающиеся о берег волны и бурлящую пену. — Сначала, если можно, я бы хотела немного обследовать местность.

— Конечно. — Серафина обеими руками загребала песок в ведро. — Вам не нужно просить моего согласия.

Пандора была одновременно удивлена и раздосадована.

— После года наставлений леди Бервик, я чувствую, что должна спрашивать чьего-то разрешения. — Она взглянула на Фиби, которая находилась, как минимум в десяти ярдах от них, и созерцала океан. Очевидно, женщине было абсолютно всё равно, чем занята Пандора.

Габриэль проследил за её взглядом.

— Фиби разрешает, — сухо сказал он. — Позвольте мне пройтись с вами.

Всё ещё смущаясь после инцидента, произошедшего по дороге к океану, Пандора шла с ним вместе по прохладному, утрамбованному песку. Её переполняли чувства от видов и звуков вокруг. Каждый вдох наполнял лёгкие пышущим энергией воздухом и оставлял на губах привкус солёных брызг воды. В отдалении, по океану, подгоняемые ветром, бежали белые барашки. Остановившись, чтобы поглазеть на бескрайнюю голубую бесконечность, она попыталась представить себе, что может скрываться в таинственных глубинах: останки кораблей, киты, экзотические существа и по её телу пробежала приятная дрожь. Она наклонилась, чтобы поднять крошечную чашевидную ракушку, которая была частично закопана в песок и потёрла большим пальцем по её грубой серой с прожилками поверхности.

— Что это? — спросила Пандора, показывая диковину Габриэлю.

— Морское блюдечко.

Она нашла еще одну ракушку, на этот раз круглую и ребристую.

— А это? Гребешок?

— Раковина моллюска. Вы можете различить их по линии, где крепятся две половинки друг к другу. У гребешка по обе стороны видны треугольники.

По мере того, как Пандора собирала больше раковин: брюхоногого моллюска, береговой улитки, мидии, она отдавала их Габриэлю, а он складывал их в карманы брюк. Она обратила внимание, что он закатал штанины до середины икр, на которых росли блестящие коричневатые волоски.

— А у вас есть купальный костюм? — застенчиво спросила она.

— Да, но он не подходит для смешанной компании. — Заметив её вопросительный взгляд, Габриэль объяснил: — Мужской купальный костюм не похож на те, которые носят Айво и Джастин. Он состоит из фланелевых кальсон, которые завязываются на поясе шнурком. Как только они намокают, то не оставляют места для воображения, с тем же успехом мужчина может вообще ничего не надевать. Большинство в поместье не беспокоятся об этом, когда идут купаться.

— Вы плаваете нагишом? — спросила Пандора и так растерялась, что ракушка выпала из её ослабевших пальцев.

Габриэль наклонился, чтобы её подобрать.

— Конечно не в присутствии дам. — Он улыбнулся, глядя на её порозовевшее лицо. — Я обычно плаваю по утрам.

— Вода, должно быть, в это время ледяная.

— Так и есть. Но существуют преимущества купания в холодном океане. Кроме всего прочего, оно стимулирует кровообращение.

Мысль о том, что он плавает без клочка одежды, безусловно, повлияла на её кровообращение. Она неторопливо подошла к краю воды, где песок казался глянцевым. Он был слишком мокрым, чтобы на нём оставались следы. Как только она сделала ещё один шаг, в углубления начал затекать ил. Набежала волна, слегка задев её пальчики. Пандора вздрогнула от резкого холода, но сделала несколько шагов вперёд. Следующая волна в проворном леденящем и бурлящем порыве затопила её ноги до лодыжек, почти достав до колен. От этого ощущения она тихонько взвизгнула и удивлённо рассмеялась. Поток воды ослабел, и движущая его сила иссякла.

Когда волна медленно начала отступать, затягивая песок вместе с собой, Пандора почувствовала будто скользит назад, хотя на самом деле стояла неподвижно. В то же время песок вымывало из-под её ног, как будто кто-то выдёргивал ковер, на котором она стоит.

Земля резко накренилась, и она пошатнулась, теряя равновесие.

Позади её поймала пара сильных рук. Моргнув, Пандора обнаружила, что Габриэль прижал её к мощной тёплой груди, расставив ноги по обе стороны от неё. Она услышала его баритон, но он говорил в ухо, которое плохо слышало, и шум прибоя заглушил его слова.

— Ч-что? — переспросила она, поворачивая голову.

— Я сказал, что держу вас, — пробормотал Габриэль в её другое ухо. От лёгкого прикосновения его губ к нежному внешнему завитку её ушка по телу пробежал электрический разряд. — Я должен был вас предупредить. Когда волны отступают, может показаться, будто вы движетесь, хотя на самом деле стоите на месте.

Набежала другая волна. Пандора напряглась и попятилась, прижимаясь к нему сильнее. Она немного рассердилась, почувствовав, что он посмеивается.

— Я не позволю вам упасть. — Он надёжно обвил её талию руками. — Просто расслабьтесь.

Габриэль придержал Пандору, когда накатила волна и захлестнула её ноги, маленький водоворот поднял песок и ракушки. После того как вода отступила, Пандора подумывала не сбежать ли на более возвышенное место. Но было так приятно стоять, откинувшись на крепкое тело Габриэля, что она замешкалась, а затем последовал ещё один прилив волны. Она вцепилась в его руку, но он, ободряя, крепче обхватил её за талию. Подходя к берегу, вода поднималась всё выше и обрушилась вниз со звуком разбивающегося вдребезги хрусталя, а потом последовал шорох, напоминающий шуршание швабры. Всё повторялось снова и снова, в завораживающем ритме. Постепенно её дыхание стало глубоким и размеренным.

Ощущения стали казаться довольно сказочными. Мир поделился только на холод, жару, солнце, песок, ароматы морской воды и минералов. Торс Габриэля напоминал стену из мышц, прижимающуюся к её спине, он напрягался всякий раз, когда ловил равновесие, поддерживая и оберегая Пандору. В голове блуждали случайные мысли так же, как бывает ранним утром, на гране между сном и явью. Ветер доносил смех детей, лай собаки, голоса Фиби и Серафины, но все они, казалось, находились где-то в отдалении от всего того, что с ней здесь происходило.

Абсолютно забывшись, Пандора лениво откинула голову на плечо Габриэля.

— Какой клей использует Айво? — томно спросила она.

— Клей? — через мгновение переспросил он, нежно касаясь губами её виска.

— Для воздушного змея.

— А. — Он замолчал, пока волна не отступила. — Кажется, столярный.

— Он недостаточно надёжный, — сказала Пандора, лениво размышляя. — Нужно использовать хромовый.

— Где ему его взять? — Он ласково провёл по её боку рукой.

— Его может изготовить аптекарь. Хромовая кислота и желатин в пропорции один к пяти.

В его голос просочилось изумление.

— Ваш разум когда-нибудь замедляется, милая?

— Нет, даже во время сна, — ответила она.

Габриэль придержал её, когда набежала ещё одна волна.

— Откуда вы столько знаете про клей?

Пандора задумалась, как бы ему ответить, и приятное гипнотическое состояние начало проходить.

После её долгих колебаний Габриэль наклонил голову и бросил на неё искоса вопросительный взгляд.

— Я так понимаю, тема клея не из лёгких.

«В какой-то момент мне придётся ему рассказать, — подумала Пандора. — Почему бы не сейчас».

Сделав глубокий вдох, она выпалила:

— Я придумываю и разрабатываю настольные игры, поэтому исследовала все возможные виды клея, необходимые для их производства. И не только для конструирования коробок, но и лучшие типы для приклеивания литографии на доски и крышки. Я зарегистрировала патент на первую игру и вскоре намереваюсь подать заявку ещё на две.

Габриэль удивительно быстро принял услышанное.

— Вы не рассматривали возможность продажи патентов издателю?

— Нет, я хочу производить игры на своей фабрике. У меня есть график выпуска. Первая появится к Рождеству. Мой шурин, мистер Уинтерборн, помог мне составить бизнес-план. Рынок настольных игр довольно новый, и он считает, что моя затея окажется успешной.

— Я уверен, что так и будет. Но молодая женщина в вашем положении не нуждается в заработке.

— Если я хочу быть независимой, то он мне понадобится.

— Но, несомненно, безопасность супружества предпочтительнее бремени владения бизнесом.

Пандора полностью развернулась к нему.

— Нет, если «безопасность» предполагает под собой владение человеком. Сейчас я свободна работать и оставлять доходы себе. Но если я выйду за вас, всё, что у меня есть, включая мою компанию по созданию игр, сразу перейдёт к вам. У вас будет полная власть надо мной. Каждый шиллинг, который я заработаю, немедленно достанется вам, он даже не пройдёт через мои руки. Я никогда не смогу подписать контракт, нанять сотрудников или купить недвижимость. В глазах закона муж и жена — это один человек, и этот человек муж. Не выношу одной этой мысли. Вот почему я не хочу выходить замуж.

Небольшая речь была поразительной. Она нарушала все законы, Габриэль впервые слышал такое заявление от женщины. В некотором смысле, оно шокировало больше, чем любые из самых непристойных слов и поступков его любовницы.

О чём, бога ради, думала семья Пандоры, поощряя такие амбиции? Конечно, встречались вдовы из среднего класса, управляющие делами, унаследованными от их покойных мужей, или модистки и швеи, владеющие своими собственными маленькими магазинчиками. Но для дочери пэра это было почти невообразимо.

Сзади на Пандору нахлынула высокая волна, заставив её прижаться к нему. Сжимая в руках талию Пандоры, он не дал ей упасть. Когда вода отступила, Габриэль положил руку на её поясницу и повел обратно к берегу, где сидели его сёстры.

— Жена обменивает свою независимость на защиту и поддержку мужа, — сказал он, в его голове кишели вопросы и аргументы. — Это брачная сделка.

— Я думаю, что было бы неразумно, нет, глупо, согласиться на сделку, в которой я окажусь в более худшем положении, чем до этого.

— Как это в худшем положении? Долгие часы работы и бесконечное беспокойство за доходы и затраты едва ли сделают вас свободной. Как моя жена, вы будете жить в безопасности и комфорте. Я дам вам целое состояние, которое вы сможете тратить на что угодно. У вас будет свой собственный экипаж и кучер, дом, полный слуг, которые будут выполнять ваши приказы. Вашему положению позавидует любая женщина. Не упускайте из виду всё это, сосредотачиваясь на формальностях.

— Если бы речь шла о ваших законных правах, — сказал Пандора, — вы бы не сочли их формальностями.

— Но вы же женщина.

— Поэтому я хуже?

— Нет, — быстро ответил Габриэль. Ему с детства прививали уважение к умственным способностям женщин, в его семье авторитет матери ценился не меньше авторитета отца. — Любой мужчина, который хочет верить, что женщина глупее, недооценивает её на свой страх и риск. Однако природа навязывает определённые роли, предполагая, что женщина должна вынашивать детей. Тем не менее, ни один мужчина не имеет права устраивать в браке диктатуру.

— Но именно это он и делает. По закону, муж может вести себя так, как ему нравится.

— Любой порядочный мужчина расценивает жену, как своего партнёра, как в случае с моими родителями.

— Я в этом не сомневаюсь, — сказала Пандора. — Но это особенность их брака, а не юридическая реальность. Если бы ваш отец решил относиться к вашей матери несправедливо, то никто не смог бы его остановить.

Он почувствовал, как на его челюсти раздражённо задёргалась крошечная мышца.

— Я бы его остановил, чёрт возьми.

— Но почему её благополучие должно зависеть от его или вашей милости? Почему она не может иметь право самой решать, как с ней следует себя вести?

Габриэль хотел поспорить с точкой зрения Пандоры и указать на непреклонность и непрактичность её аргументации. Кроме того, на кончике его языка вертелся вопрос, почему тогда миллионы других женщин охотно согласились на брачный союз, который она сочла столь оскорбительным.

Но не смог. Как бы ему не хотелось этого признавать… в её логике присутствовал здравый смысл.

— Вы… не совсем не правы, — с трудом проговорил он, чуть не поперхнувшись словами. — Однако, несмотря на закон, всё сводится к вопросу доверия.

— Но вы мне предлагаете довериться мужчине, обладающему пожизненной властью принимать все решения за меня так, как хотелось бы мне, хотя я бы предпочла принимать их сама. — С оттенком искреннего недоумения Пандора спросила: — Зачем мне это делать?

— Потому что брак — это больше, чем юридическое соглашение. Это и партнёрство, и защита, и страсть, и любовь. Ничего из этого для вас не имеет значения?

— Имеет, — ответила Пандора, её взгляд упал на землю перед ними. — Вот почему я никогда бы не смогла испытывать их по отношению к мужчине, если бы стала его собственностью.

Вот чёрт.

Её возражения против брака уходили корнями гораздо глубже, чем мог представить себе Габриэль. Он мог бы предположить, что она нонконформистка[2]. Чёртова мятежница.

Они почти дошли до того места, где сидели его сёстры, а Айво и Джастин ушли, чтобы принести ещё мокрого песка в вёдрах.

— Что вы обсуждаете? — обратилась к Габриэлю Серафина.

— Кое-что личное, — коротко ответил он.

Фиби наклонилась к Серафине и проговорила:

— Я думаю, что у нашего брата, возможно, наступает момент просветления.

— Правда? — Серафина оглядела Габриэля, будто он был особенно захватывающим представителем дикой природы, пытающимся вырваться из раковины.

Габриэль одарил обеих насмешливым взглядом, прежде чем вновь посмотреть на мятежное лицо Пандоры. Он слегка коснулся её локтя и отвёл в сторону для последнего слова.

— Я выясню, каковы законные варианты, — пробормотал он. — Возможно, существует какая-то лазейка, которая позволит замужней женщине владеть бизнесом, не управляя им от имени мужа или под его контролем.

К его раздражению, Пандора ни в малейшей степени не выглядела впечатлённой и не понимала огромной уступки с его стороны.

— Её нет, — категорически заявила она. — Но даже если бы и была, мне всё равно было бы хуже в браке, чем если бы я вообще не выходила замуж.

В течение следующего часа тема производства настольных игр Пандоры была забыта, поскольку группа занялась строительством замка из песка. Они периодически останавливались, чтобы выпить холодной воды и лимонада из кувшинов, присланных из дома. Пандора с энтузиазмом отдалась работе, советуясь с Джастином, который решил, что в замке должен быть ров, квадратные угловые башни, а спереди ворота с подъёмным мостом и стены с зубцами, с которых обитатели замка смогут проливать кипяток или расплавленную смолу на наступающего противника.

Габриэль, которому было поручено копать ров, часто поглядывал на Пандору, у которой хватало энергии на десять человек. Её лицо пылало под потрёпанной соломенной шляпкой, которую она умудрилась с трудом вырвать у Аякса. Она была покрыта потом и песком, несколько вырвавшихся прядей волос скользили по её шее и спине. Эта девушка радикальных взглядов и амбиций играла с лёгкой детской непосредственностью. Она была прекрасной. Непростой. Раздражающей. Он никогда не встречал женщину, которая была бы настолько решительной и цельной личностью.

Что, чёрт возьми, он собирался с ней делать?

— Я хочу украсить замок ракушками и водорослями, — сказала Серафина.

— Ты сделаешь его похожим на девчачий замок, — запротестовал Джастин.

— А вдруг твой рак-отшельник на самом деле девочка, — заметила Серафина.

Джастин явно был потрясён этим предположением.

— Нет! Он не девочка!

Увидев, что его маленький кузен начинает распаляться, Айво быстро вмешался:

— Этот рак определённо самец, сестрёнка.

— Откуда ты знаешь? — спросила Серафина.

— Потому что… ну, он… — Айво замолчал, пытаясь придумать объяснение.

— Потому что, — вмешалась Пандора, доверительно понизив голос, — когда мы разрабатывали планировку замка, рак-отшельник незаметно спросил меня, не добавим ли мы курительную комнату. Я была немного шокирована, ведь думала, что он слишком молод для такого порока, но это, конечно, не оставляет сомнений в его мужественности.

Джастин уставился на неё.

— Что ещё он сказал? — требовательно спросил он. — Как его зовут? Ему нравится его замок? А ров?

Пандора пустилась в подробный пересказ своего разговора с раком-отшельником, сообщив, что его зовут Шелли, в честь поэта, произведениями которого он восхищается. Ракообразный много путешествовал, летал в дальние страны, цепляясь за розовую лапку серебристой чайки, которая не любила кушать моллюсков, предпочитая фундук и хлебные крошки. Однажды, серебристая чайка, в которую переселилась душа театрального актёра елизаветинских времён, взяла с собой Шелли посмотреть «Гамлета» в театре Друри-Лейн. Во время спектакля они сидели на декорациях и изображали горгулий на замке весь второй акт. Шелли очень понравился этот опыт, но он не захотел продолжать театральную карьеру, так как горячие огни сцены чуть не сделали из него фрикасе.

Габриэль перестал копать и заслушался, увлечённый дивным и причудливым воображением Пандоры. Просто из воздуха, она создала фантастический мир, в котором животные могли говорить, и всё было возможным. Его безмерно очаровала эта покрытая песком, растрёпанная рассказчица-русалка, которая, казалось, уже принадлежала ему, и всё же не хотела иметь с ним ничего общего. Его сердце забилось в странном ритме, как будто оно изо всех сил пыталось приспособиться к совершенно новому метроному.

Что с ним происходило?

Правила логики, которыми он всегда руководствовался, каким-то образом оказались подорваны, и женитьба на леди Пандоре Рэвенел стала единственным приемлемым исходом. Он был абсолютно не готов к этой девушке, к этому чувству и к этой приводившей в ярость неуверенности в том, что он может не остаться вместе с единственным человеком, с которым абсолютно точно должен быть.

Но как, чёрт возьми, ему сделать перспективу брака для неё приемлемой? У него не было желания запугивать её, и он сомневался, что это вообще возможно. Ему не хотелось лишать Пандору выбора. Он сам хотел стать её выбором.

Чёрт возьми, времени совсем мало. Если они не будут помолвлены к тому моменту, когда она вернётся в Лондон, скандал разразится в полную силу, и тогда Рэвенелам придётся действовать решительно. Пандора, скорее всего, покинет Англию и поселится в местечке, где сможет издавать свои игры. У Габриэля не было желания гоняться за ней по всему континенту или, возможно, даже до самой Америки. Нет, он должен убедить её выйти за него замуж прямо сейчас.

Но что, он мог предложить ей, что значило бы для неё больше, чем свобода?

К тому времени, когда Пандора закончила историю, замок был построен. Джастин с трепетом поглядел на крошечного рака. Он потребовал ещё рассказов о приключениях Шелли с серебристой чайкой, и Пандора засмеялась.

— Я расскажу тебе другую историю, — сказала она, — пока мы будем нести его обратно к камням, где ты его нашёл. Я уверена, что он скучает по своей семье. — Они поднялись на ноги, и Джастин осторожно снял краба с башенки замка. Когда они направились к воде, Аякс оставил прохладное место под купальной машиной и побежал за ними.

После того, как они больше не могли их слышать, Айво объявил:

— Она мне нравится.

Серафина ухмыльнулась, глядя на младшего брата.

— На прошлой неделе ты сказал, что покончил с девочками.

— Пандора совсем другая. Она не из тех, кто боится трогать лягушек и только и говорит о своих волосах.

Габриэль едва слышал, о чём они говорят, его взгляд был прикован к удаляющейся фигурке Пандоры. Она подошла к самому краю, куда могла доставать вода и где песок был глянцевым, и остановилась, чтобы подобрать интересную ракушку. Взглянув на другую позади, она взяла и её, а потом ещё одну. Она бы так и продолжала этим заниматься, если бы Джастин не схватил её за руку и не потащил обратно по их намеченному пути.

Боже правый, она действительно ходила кругами. Укол нежности больно отозвался в груди Габриэля.

Он хотел, чтобы все её круги вели к нему.

— Мы должны скоро уходить, — сказала Фиби, — если хотим успеть умыться и переодеться к ужину.

Серафина встала и состроила рожицу, оглядывая свои руки, испачканные в песке.

— Я вся липкая и в песке. Постараюсь смыть всё, что смогу в воде.

— Я соберу воздушных змеев и ведёрки, — сказал Айво.

Фиби подождала, пока их младшие брат и сестра уйдут, прежде чем сказать:

— Я подслушала часть вашего разговора с Пандорой, — сказала она. — Ваши голоса разносились по берегу.

Угрюмо размышляя, Габриэль потянулся поправить поля её шляпки спереди.

— Что ты об этом думаешь, жар-птичка? — Это было домашнее прозвище, которым её называли только он и отец.

Задумчиво хмурясь, Фиби разгладила ладонью одну из стенок замка.

— Я думаю, что если ты хочешь спокойный брак и упорядоченное ведение домашних дел, то тебе следовало бы сделать предложение любой из тех простушек голубых кровей, которые годами путались у тебя под ногами. Айво прав: Пандора другая девушка. Странная и удивительная. Я бы не решилась предсказывать… — она замолкла, увидев, как он пристально смотрит на Пандору в отдалении. — Болван, ты даже не слушаешь. Ты уже решил жениться на ней, и к чёрту последствия.

— Это даже не решение, — озадаченно и мрачно отозвался Габриэль. — Я не могу придумать ни одной веской причины, чтобы объяснить, почему я так чертовски сильно её хочу.

Фиби улыбнулась, глядя в сторону воды.

— Я когда-нибудь говорила, что сказал мне Генри, когда делал предложение, даже зная, как мало времени у нас будет с ним вместе? «Брак — слишком важное решение, чтобы принимать его, руководствуясь разумом». Конечно же, он был прав.

Габриэль взял горсть тёплого, сухого песка и просеял его сквозь пальцы.

— Рэвенелы скорее перенесут скандал, чем заставят её выйти замуж. И, как ты, видимо, сама слышала, она против не только замужества со мной, но и всего института брака в целом.

— Как кто-то может устоять перед тобой? — спросила Фиби, наполовину глумливо, наполовину искренне.

Он бросил на неё хмурый взгляд.

— По-видимому, у неё с этим нет проблем. Титул, состояние, поместье, социальное положение… её всё это раздражает. Каким-то образом я должен убедить Пандору выйти за меня, несмотря на эти вещи. — А потом, абсолютно честно добавил: — И будь я проклят, если знаю, кто я без этого всего.

— О, дорогой мой… — нежно проговорила Фиби. — Ты брат, который научил Рафаэля плавать на лодке и показал Джастину, как завязывать шнурки на ботинках. Ты — тот человек, который отнёс Генри к ручью с форелью, когда он захотел порыбачить в последний раз. — Она сглотнула и вздохнула. Зарывшись пятками в песок, она выпрямила ноги, пропахав ими пару траншей. — Хочешь я скажу, в чём твоя проблема?

— Это вопрос?

— Твоя проблема, — продолжила сестра, — в том, что ты слишком умело поддерживаешь фасад богоподобного совершенства. Ты никогда не хотел, чтобы кто-то разглядел в тебе простого смертного. Но таким образом ты не завоюешь эту девушку. — Она начала стряхивать песок с рук. — Покажи ей несколько своих смертных грехов, дорогой. Этим ты заинтересуешь её намного больше.