Еда

Шашлык

У моей соседки был сын, потом он умер.

Его звали Димка, он был немного старше меня. И немного отличался судьбой — больной СПИДом наркоман. Когда я его увидела, поняла, что выражение «землистый цвет лица» — это не художественное преувеличение.

Сразу после моего вселения в коммуналку случился прорыв труб отопления, и мы с соседкой вместе убирали воду — и как-то незаметно сдружились.

И когда пришел Димка, соседка сказала ему:

— Это Людочка, она мне много помогает, доченька моя.

И Димка улыбнулся мне и сказал:

— Ну привет, сестренка!

Я потом рассказала об этом подругам, вот, говорю, смотрите, какая у меня «родня». А они мне:

— Да уж стоило в Петербург ехать ради того, чтобы тут породниться с наркоманом!

Я даже разревелась. Думаю: да, вот действительно нашла себе семейку. Поднялась в жизни. Пришла к успеху.

А потом Димка умер.

Была весна ранняя.

Снег таял, земля чернела.

Соседи организовывали поминки, и я помогала смонтировать небольшой клип из фотографий Димки. Вот он, улыбается хорошей такой улыбкой. И цвет лица нормальный. А вот он с женой бывшей. Он на наркоту подсел, когда жена его бросила. Жена красивая очень была, ушла к богатому. Эх, Димка, хороший ты, видать, был парень, но слабак! Жизнь свою пустил под откос из-за бабы!

Я не знала, положено мне плакать или нет, а потому плакала, когда никто не видит.

При этом у меня, конечно, была своя жизнь.

Я зависала на сайте знакомств и ходила на свидания. А потом отчитывалась перед подругами о проделанной работе.

«Скучный какой-то».

«Добрый, но зубы гнилые, как с ним целоваться?»

«Только о бывшей и говорит, от развода не отошел, видимо».

А они мне:

«Ты не узнавала: квартира, машина есть?»

«Кем работает-то?»

«В кафе хоть заплатил?»

И вот как-то раз я шла со свидания.

Шла пешком до метро, ноги болели, потому что в туфлях на каблуках.

Кавалер в этот раз был неплохой, но слащавый какой-то. «Людочек-Людочка» — тьфу и еще раз тьфу!

Зазвонил телефон.

— Люда?

— Да.

Это был мой начальник. Единственный человек, от которого я бы хотела услышать «Людочек-Людочка».

— Люда, вы когда сдадите аннотации?

— Завтра ко второй половине дня. С утра отсыпаться буду, у меня сегодня свидание было.

— Обязательно только проверьте, чтобы все имена и фамилии в аннотациях были такие же, как в основном тексте.

— Да, конечно.

— До свидания.

Мне показалось или он все-таки сказал это «до свидания» с какой-то особенной интонацией? Ироничной, чуть язвительной и немножечко грустной?

Показалось тебе, показалось.

Господи, как выпить охота.

SMS пришло. От этого, слащавого. «Ты такая милашка».

Ну что за пиздец! Набебениться бы до потери пульса да пролежать мордой в диван несколько дней.

Не могу: аннотации завтра надо сдать.

Да и поздно уже, спиртного в магазине мне не продадут.

Приехала домой.

На столе в кухне стояли тарелка с шашлыком и полбутылки коньяка.

И записка: «Сорок дней по Димке. Помяни его».

Ухожу к себе в комнату.

Хороший шашлык, мягкий, хоть и готовили в электрошашлычнице.

И коньяк хорош, хотя брали целую канистру у какого-то подозрительного типа на рынке. (Не спрашивайте, откуда я знаю такие детали — в коммуналке все про всех знают.)

Хорошо.

Спасибо, Димка, спасибо, братишка.

Вытягиваюсь на диване, шевелю пальцами на ногах.

Хорошо.

Закрываю глаза.

Слезы бегут по щекам, ласковые, теплые.

Я никогда больше не буду осуждать тех, кто нашел забвение в алкоголе или наркотиках.

Никто не любил меня так, как я хотела. Только мертвые наркоманы да бог весть какой коньяк жалели меня по-настоящему. И шашлык. Несправедливо было бы его не упомянуть.

И если бы я умела петь, я бы затянула «I will always love you», потому что тебя, еда, я буду любить вечно.