Эдем 8

Глава 8

— Выглядите очень… уставшим, — многозначительно прорычал зверолюд-лев, когда рядом с ним сел человек.

— Ничего не успеваю, — честно признался Лансемалион Бальмуар, опоздавший даже на очень важный бой, к которому пришлось пробиваться целый год несмотря на связи, деньги и мастерство этиамария.

И аристократ не лукавил, даже не преувеличивал. Время утекало сквозь пальцы, а график разрывался на части. Нужно было успеть везде, про сон снова пришлось забыть. Тренировки с Адой, затем многочасовые переговоры с потенциальными союзниками из клана «Яростная поступь», заключение договоров и снова тренировки, затем успеть посетить открытие новых школ, где нужно проверить успехи нанятого персонала. В запасе тем временем остаётся тридцать восемь лет. К этому времени нужно не просто в Эдем вернуться, но ещё и занять там своё заслуженное место, пусть даже в аутсайдерах. Если не успеть к две тысячи триста пятидесятому году, то можно уже будет не успеть вообще.

Как уже говорилось, вершиной мастерства этириданоса считается не просто приезд в Эдем. Раз, в неопределённый срок, архиепископ выбирает лучших рабов со всего творения Этия. Неважно в какой сфере, от горничных до личных целителей, с первых времён Творец ждал в своих чертогах лучших из лучших смертных, которые смогут скрасить его бренное существование. Эта традиция продолжается до сих пор и в ней участвуют в том числе этиамарии.

В процессе отбора будет выбран один, может два, но вряд ли более лучших воинов арен, что окажутся достойные последнего обряда. И даже если этириданос сможет пробиться просто до уровня потенциального кандидата, то этого уже хватит чтобы давать выступления в райском саду пред ликом богов Совета или просто на лучших аренах сердца мира. Все стремятся к этой вершине, способной принести колоссальную прибыль, так ещё и прикоснуться к настоящему бессмертию. К этому стремился и Зелгиос Торвандори, а теперь очевидно стремится и новый глава рода Адрион. И чтобы добиться желаемого и заставить принять ошибки, Лансу недостаточно будет просто явиться в Эдем и сказать: «Ну здравствуй, брат». Нужно будет заставить себя слушать и уважать. Это в свою очередь возможно лишь в случае, когда Адрион сочтёт своего брата за равного. И в мире тотальной конкуренции, где честь и мораль мало чего значат, только сила, пусть даже она будет черпаться из наивных фантазий, является определяющим фактором всего. И доказательством силы будет как раз будет участие в отборе. Без этого Адрион даже говорить не станет.

Вообще, изначально Ланс планировал играть в долгую. Да, отборы проходят крайне редко. Порой раз в тысячу лет, а порой и в две тысячи. Хотя иногда архиепископом проводит отбор каждый век. Всё зависит от ряда условий, начиная с того в какой сфере выбирается раб и насколько много кандидатов. В две тысячи тридцать пятидесятом годе изначально планировалось отобрать вне очереди уже признанных этиамариев. Приглашение получат те, кто уже себя зарекомендовал. Далее, через век, может быть дольше, ведь сам процесс отбора тоже занимает прилично времени, начнутся проводиться испытания, в том числе общие. Даже те, кто не получил приглашения заранее, могут пробиться, если докажут свою силу под взором Этия. Вот где-то к этому моменту аристократ планировал заявиться в Эдем, оценить обстановку, может быть поучаствовать, затем уйти и уже на следующий отбор сделать ставку. За такой срок получилось бы и в Эдеме закрепится, и создать по-настоящему твёрдым фундамент империи, возможно и баланс сил к этому времени существенно бы поменялся.

Но в запасе нет тысячелетий. Как только ситуация в Эдеме стабилизируется, а она стабилизуется, как и всегда, то начнут убирать и заменять неудобные детали механизма системы. Сейчас за Лансом никто не приходит, потому что остались и более непредсказуемые смертные, которые стоят впереди в очереди. Но когда они кончатся, то дойдёт черёд и до аристократа. В этом сомнений нет, как и в том, что процесс этот в лучшем случае займёт век-другой, но явно не тысячелетие. Ведь после событий на левиафане, духовенство стало лишь сильнее, а их враг — потерял очень много позиций. В общем… выходит весьма скверная ситуация и всё катится в бездну.

— Да уж, время… кроме него у нас ничего и нет, — согласился Эльд Блостов, жизнь которого с последней встречи на границе Орта Миос тоже сильно изменилась. — Но могу вас обрадовать, я собрал все подписи. Остался только Вейт Фламнуд.

— Он согласится?

— Разумеется, — уверенно ответил зверолюд-лев, пока на арене набирал обороты крайне жестокий бой двух монстров, один из которых уже принял облик Великого Предка, а вторым являлась Ада. — Просто он немного обиделся на вас. Всё же в «Вой» он вложил все свои силы. Он уже несколько раз даже успел пожалеть о том, что согласился на продажу. Тут даже дело не в деньгах, а в привязанности. Но в конце концов он примет правильное решение, ведь он один из лучших финансистов Сароса. Эмоции над ним не властны.

— Хорошо если так.

— Не сомневайтесь.

Не сомневайтесь. На самом деле очень хороший совет, да и звучит всё логично. Но из-за напряжения и спешки, Лансемалион Бальмуар снова начал сомневаться во всём подряд. Кроме того, и Эллинеш осталась в Ландосе, а фактически только она капала на мозги, но в то же время помогала не перетрудиться. Теперь же навязчивые желания начали брать верх, хочется всё взять всё под личный контроль, благо хоть лекарства как-то помогают и позволяют избавиться от эмоций, а в психическом холоде тухнут и прочие расстройства, не мешая играть свою роль в своей пьесе. Но становится всё тяжелее, собственный хребет трещит и только Этию известно, хватит ли его хотя бы на следующие тридцать восемь лет.

По приезду в Сарос аристократ первым делом решил скупить мелкие и не очень кланы. Одним из них, например стал клан «Вой». Полностью перекупленный, он перешёл под контроль Ланса, затем пришлось провести переговоры с равноправными членами и устроить перестройку с чёткой иерархией. В результате многие ушли, но в то же время многие и остались, став частью, растущей империи Бальмуаров. В их число вошёл Эльд Блостов, бывший защитник рода, который ещё два десятка лет назад решил покинуть свой пост и начал заниматься аренным бизнесом: всё же этот лев действительно умелый воин, так что свою нишу он нашёл. Также старые знакомые вроде Лузглига Логута, нетопыря с сетью производств в широкой алхимии, и Тесгуса Онда, катросийца с сетью борделей, согласились на новые условия и полностью перешли на новую систему управления. Выкуплены оказались и две таверны Вульфа, но они продолжали существовать сами по себе, без вмешательства извне.

— А ведь когда-то ваша воительница едва смогла одолеть пять простых смертных отбросов на одной из грязнейших арен Сароса, — вспомнил Эльд Блостов, наблюдая за крайне жестоким и безумным сражением. — Теперь же она сражается с лучшей легендой Великой Арены Сароса. Хотя… звучит это пусть и пафосно, но на деле все действительно лучшие легенды просто уезжают в другие земли, где крутятся куда большие деньги. В результате Зверь является лучшим лишь из оставшихся. Но всё же это тоже достойный уровень. Думаете она победит?

Тем временем очередной удар гигантского, шестиметрового монстра отбросил как куклу Огненную Бестию до ближайшей стены. С лязгом слетела часть пластин крайне дорого артефактного доспеха, на секунду ослаб огненный нимб над головой, а сама Ада не сразу поднялась на выгнутые под неестественный углом ноги. Но засияли тени Кихариса и в вихре хара сверкнул сжимаемый рукой меч, после чего раны начали постепенно исцелятся. Бой продолжился, и дикая ярость Великого Предка снова столкнулась с огнём и металлом.

— У неё есть секретное оружие. Так что я не думаю, я знаю, что она победит, — хоть здесь Ланс мог говорить без каких-либо сомнений. — Да и… зверолюды выживают в мирах смертных исключительно за счёт того, что Великие Предки говорят во всех их видах. Однако на аренах того же Эдема их уже не так много. Потому что потенциал паресиса человека куда выше, чем зверолюда. Поэтому в дуэлях они уступают, но вот в сражениях армий, против одного архимага такого могут выставить уже, скажем, пять таких Зверей. Всё же количество тоже решает.

— Такое ощущение, что весь мой вид сейчас оскорбили.

— Нет, просто факт. Без обид.

— В принципе, если наш лучший воин будет использовать лучшие артефакты…

— Архимаг из вида людей тоже может использовать лучшие артефакты. Если, конечно, эльфы их продадут. К слову, об эльфах, ситуация с ними по отношению к людям, такая же как с людьми по отношению к зверолюдам. Тоже нужно пять наших архимагов на одного эльфийского. Это на аренах Эдема тоже видно, людей там очень мало.

— А разве лучшим бойцом не считается этиамарий по имени Неохарим?

— Так он и не человек, а прямой потомок неасилор. У современных эльфов и людей общего больше, чем у современных людей и неасилор, пусть последние и являются нашими предками. Очень далёкими предками. Да и не только нашими.

— Понятно.

Тем временем Ада юлой кружилась в бесконечных пируэтах вокруг своего врага. Зверь атаковал своими гигантскими лапами во все стороны и атаки его поднимали целые ураганы. Порой он слегка задевал воительницу и выбивал ту из равновесия, иногда когти прямо попадали, после чего снова приходилось взмывать в воздух против воли. В результате куда более тяжёлая благодаря ардии и крайне плотным мышцам девушка всё равно как тряпичная кукла отлетала до стены арены. Всё же зверолюд тоже весил очень и очень много, как и тело его обладало чудовищной плотностью, ведь он также являлся не магом, но паресисом, что влияло на его физическую оболочку.

Очередной удар откинул Огненную Бестию снова, попутно сбив с её головы шлем: удар оказался настолько мощный, что порвались прочные ремни и заклёпки. Да, многие артефактные доспехи зачастую соединяли буквально намертво и не только заклёпками, ведь обычные ремешки, как в смертной немагической броне, рвались будь здоров. В дуэли же, благодаря чудовищной реакции паресисов, подрезать ударом ремни кирасы — раз плюнуть. За спиной хоть из размещай, всё равно подрежут, так лучше прятать их под пластинами, заклёпки же после удара тоже отлетают быстро, даже если простой смертный бьёт, что уж говорить про мага. Поэтому часто использовались самые радикальные методы крепления, а без оруженосца личного и порой кузнеца уже действительно трудно будет облачится в броню. Поэтому многие доспехи требуют привязки к пространственному артефакту, ведь они буквально литые и надеть их ручками никак не получится.

На такие дорогие игрушки денег у Ады пока что не было, как и её хозяин считал нецелесообразным использование столь дорогих артефактов при текущем уровне. Впрочем, имелось кое-что получше, намного лучше. Сплюнув кровь с собственными зубами, Огненная Бестия резко вскочила и ушла рывком в сторону, нанеся ещё один удар Зверю, который тоже уже весь покрылся ранами. При этом регенерация его засбоила. Значит пора наносить финальный удар.

Пока противник отходил от контузии, Огненная Бестия переместилась в центр арены, продолжая напитывать свою диадему харом. Эркенхар уже пробудился и благодаря ему энергозатраты по управлению потоками теней Кихариса уменьшились, позволяя использовать заклинание куда эффективнее, чем раньше. Выжигалась ужасно прочная шкура, вызывая ещё больший гнев монстра, достигшего грани безумия.

Большой, сильный, яростный, он всё также был подвержен главной слабости своего вида. Почуяв кровь, ощутив мнимую уязвимость хрупкой воительницы, лишив её шлема и обозлённый из-за ожогов, он уже видел свою победу. В свою очередь Ада видела свою судьбу и смерть от сверкающего противника. Зверь не сверкал. Она не умрёт здесь.

В полной уверенности она бездвижно стояла перед совершающим рывок врагом. Каждый шаг легко читался, а стратегия противодействия уже имелась. В последний момент зверолюд собирался уже нанести удар с разгона, но земля предала его. Жестокая стихия резко сковала ноги, а из-за собственного веса Зверя, он продолжил двигаться вперёд, ломая конечности.

В этот же момент из песка вырвались потоки стихии и замедлили движение когтей, под которые уже нырнула Ада. Три удара понадобилось, чтобы отделить руку по локоть. Первые два прорезали очень прочную шкуру, третий ювелирно прошёл по суставу, даже каким-то чудом, не стукнувшись о кости. Затем последовало добивание. Зверь не сдавался и лишь когда вторая кисть оказалась отделена, а встать он просто физически не мог, то инстинкт самосохранения всё же прорвался сквозь пелену безумия.

— Вот про это я и говорил, — подытожил Ланс, который рассчитывал, что поножи Литаса его этиамарий покажет ещё в Анхабари, но там как-то не заладилось с сильными противниками: не удалось договориться с другими этириданосами. — Ну, на этом мои дела в Саросе заканчиваются. Осталось лишь дождаться ответа от Вейта.

— Не переживайте, он определённо точно согласится. В конце концов, вы же ему пообещали связи с Орта Миос с Бронзобородами.

На это аристократ ответил кивком и направился сразу же под трибуны, к своему этиамарию. Целитель уже вовсю отрабатывал уплаченную сумму. Лучшее лечение, ни одного шрама не останется, зубы уже отрасли, более того, целитель школы Ароса ещё и поможет более быстрому восстановлению после перенапряжения. Ментальные каналы, как и мышцы растут быстрее, если их тренировать и пропускать через больше энергии. Как и мышцы они способны надрываться, поэтому процедуры скорейшего восстановления не только помогут вернуть в идеально состояние, но они ещё лучше закрепят результат тренировки, которым бой на арене также является.

— Молодец, всё сделала на отлично, — произнёс Ланс, тоже оценивая состояние своей воительницы, что целителю очень не нравилось. — Давай сюда диадему.

Старенький артефакт, стоил он прилично, хотя шедевром не являлся от слова совсем. Однако его простота открывала невиданный потенциал. Фактически, диадема просто преобразует хар и упрощает его использование и ничего более. Таким образом она будет приносить пользу как неофиту, так и архимагу. Однако артефакт можно и доработать, что наставник и делает вечерами, подгоняя столь опасное украшение под свою ученицу.

Ну и, наверное, нужно уделить немного времени поножам Литаса. Как так получилось, что вдруг Ада научилась пользоваться артефактом, который на проклятом острове пытался её убить. Плюс она же училась пользоваться лазурным перстнем, так почему же не продолжить тренировки с ним? На самом деле всё просто. После приобретения нового меча Огненная Бестия поменялась. Став более упорной, укрепилась предрасположенность к стихии земли, в результате тренировки с поножами Литаса пошли куда быстрее. Тренировок же в свою очередь хватало, потому что с возвращения из преисподней прошло так-то больше двух лет. Достаточный для обучения срок, особенно когда вкалываешь как проклятый.

В принципе ничего интересного за этот срок и не произошло. Жизнь мага вообще штука довольно скучная и полная рутины. Это только в незамысловатых книгах за один месяц или даже неделю проделывают путь от никчёмного отброса до бога. На деле же любому магу приходится заниматься нереальными скучными на протяжении долгих лет, одни модификации ментального тела только чего стоят. Буквально приходится сидеть, испытывать боль, изменять форму ардии и эркенхара, и так без перерыва на протяжении долгих лет. Ада занимается этим буквально с первых уроков, тратя по минимум четыре часа в сутки. Аналогично с другими уроками. Так что и рассказывать толком не о чем.

В общем, с поножами Литаса всё прошло хорошо. Хотелось бы, конечно, чтобы Огненная Бестия ещё научилась пользоваться и лазурным перстнем, но по всей видимости с этим придётся подождать. Стихия воды и упорство не совсем смежные вещи, плюс поножи Литаса будут противиться чужому присутствию, да и огненная стихия никуда не делась. Конечно, Аде не нужно овладевать разной магией, лишь научиться пользоваться артефактом, это проще чем подчинить две стихии, намного проще, но всё ещё крайне тяжело.

Кроме того… даже Ланс подчинил себе шесть артефактов не совсем самостоятельно. В этом ему как раз и помогал самый неприметный перстень, который объединял разные артефакты между собой. И по всей видимости о широкой универсальности Ады придётся забыть, ведь того перстня более нет. Как же иначе собрать воедино такую мощь… янтарноглазый маг и сам не знает. Но зато есть клинок из невиданного упорства, вокруг которого можно будет собрать другой набор, может быть не столь универсальный, но не менее полезный. Например, поножи Литаса совсем не брыкаются.

Так что планы есть, а значит есть над чем трудиться. Возможно, и удастся добраться до Эдема за оставшиеся тридцать восемь лет. По крайней мере в силах аристократа сделать всё возможное ради достижения этой цели, а дальше пусть Этий уже решает вопросы, которые от его слуг не зависят.