Едрит твою через кочерыжку... Или фемина против мракобесия

Глава 5. Урук. В ожидании встречи

Пока ждали поставщиков меди, Ылш уподобился бульдозеру: заготовил столько леса, что увезти всё это богатство в катамаране не было ровно никакой возможности. Посмотрев на это дело он взял и… сделал из катамарана тримаран, значительно увеличив таким образом его грузоподъёмность. Третью лодку, дабы не слишком изменять размеры транспортного средства, присобачил между первыми двумя чуть сзади. Вышло довольно неплохо, как на мой непрофессиональный взгляд.

По крайней мере, места стало гораздо больше, даже несмотря на перегруженность товаром.

В день отплытия сбегала к травнице Мили и пообещала, при оказии, обязательно заглянуть к ней в гости. Попрощалась и с братьями Сун. Самое смешное – так и не узнала имя каждого по-отдельности. Они даже идентифицировали себя как единое целое, что было весьма необычно.

Ну как, скажите на милось, обратиться к одному из братьев, если не знаешь конкретного имени? Сун первый, Сун второй – так, что ли?

Тем не менее, при общении между собой они никогда не путались, даже не называя друг друга по именам.

На прощание главный Сун только пообещал мне, что я всегда смогу рассчитывать на них. Решив, что парень шутит, игриво закинула удочку насчёт путешествия в верховья реки, в горы. Братьев это не смутило и они подтвердили готовность сопровождать богиню Ти куда она только пожелает. Хоть на край мира.

Всё моё игривое настроение в один миг испарилось, уступив место крайней степени изумления. Всё же, ребята, похоже, ни капли не шутили.

Ещё раз попрощавшись с ними, постаралась побыстрее добраться до тримарана. Затылок просто жгло от стыда и раскаяния. Ребята, похоже, всерьёз уверились в моей божественной сущности. Если бы они знали, что я за суЧность такая…

Путь назад оказался не сильно длинным благодаря удачной конструкции нашего кораблика и попутному ветру.

Для меня всё окружающее было внове и я, если честно, немного мандражировала. Ведь неизвестно как встретят новую “нахлебницу” соотечественники моих спутников.

Когда, наконец, мимо стали проплывать прямоугольники возделанных полей, поняла, что цель нашего путешествия уже близка.

Во время путешествия мы с Ылшем переговорили о многом. Всё же, как ни крути, а, в каком-то смысле, родственные души: попали сюда из одного времени.

Так что и мыслили примерно схожими категориями: в этом времени нас одинаково сильно напрягала бытовая неустроенность. Отсюда и общие на двоих желания: для нормального существования обязательно нужны металлы, технологии, даже мыло, в конце-концов. А то дожили! Кроме песка нечем кожу отмыть! Банальные трусы – и то сделать не из чего. Стыд и срам, в общем.

А одной выжить, обособленно, в одиночку – нечто из разряда сказок. Теоретически, конечно, человеку можно прожить и одному: забуриться в глухую тайгу, кормиться охотой и собирательством, изредка наведываясь к людям для обмена товарами. Только от такой жизни через полгода волком взвоешь. Человек – существо социальное. И ему частенько требуется не только помощь окружающих, но и банальное общение. Какой смысл в выживании в одиночку? Ни поделиться радостью с близким человеком, ни разделить с ним печаль. Это не жизнь. В лучшем случае – существование. Только ради чего?

Никакой радости от такого времяпрепровождения. Лучше уж сразу на тот свет – меньше придётся мучиться.

Так что я сразу настроилась на социализацию у местных. И лучшего места, чем община Ылша, пожалуй, было не найти.

И когда катамаран оказался практически на финишной прямой, я всё ещё вертела головой на все триста шестьдесят градусов, пытаясь рассмотреть подробности того места, где мне придётся жить. Ну, по крайней мере, я на это надеюсь.

Первым, что бросилось в глаза, как уже описала выше, явилось большое количество прямоугольных полей, на которых выращивались зерновые. Вторым же – чудо местной архитекторской мысли – каменный храм, возвышавшийся над остальными строениями и видимый издалека.

При том, что с металлом у шумеров большая напряжёнка: каким образом им удалось построить такую дуру? Про каменные блоки и рабов, как некоторые особо “умные” учёные впаривали про Древний Египет и пирамиды, лучше промолчу. Такой способ строительства для древних шумеров – всё равно, что для современного человечества “нуль-транспортировка” – фантастика чистейшей воды.

До ближайших гор – сотни километров пути. Грузоподъёмность местных лодчонок мизерная. Металлических инструментов практически нет. И как же, позвольте спросить, эти ребята умудрились построить огромное каменное здание?

Вариант первый: например, из так называемого “мягкого камня”. Когда камень перед употреблением каким-либо способом размягчают. Не знаю, возможно ли такое? Сама ни разу не сталкивалась с подобным. Но теоретически возможно, а, стало быть, вполне реальный вариант.

Но даже “мягким” камням неоткуда здесь взяться. Не сами же они сюда прискачут с гор.

Вариант второй. Храм построила некая цивилизация (народ), существовавшая в этих краях ещё до прихода шумеров. Пришельцев исключаем – пусть об этом лучше думают высоколобые учёные мужи. Тоже, в принципе, ничего невозможного: и такое вполне может быть. Как, например, с инками в Америке. Официальная история утверждает, что все мегалитические постройки в Америке (в том числе и храмы) были построены именно инками, которые оставили нам… узелковое письмо. Притом, что в самих храмах обнаружились древние письмена. Да и уровень построек более характерен для очень высокоразвитой цивилизации, хорошо знакомой с дисковой пилой и фрезерной обработкой. Там даже соответствующие следы остались. И нам хотят впарить, что полудикие, практически безграмотные инки смогли построить такое при помощи деревянной киянки и деревянных клиньев? Идиотизм чистейшей воды. Так и здесь вполне могла поработать некая неизвестная нам древняя, очень развитая цивилизация.

Вариант третий: храм построен, всё же, шумерами. Но если камней рядом не наблюдается – тогда как? Что остаётся в сухом остатке? Только одно – бетон.

В самом деле, песка и глины – хоть засыпься, воды – хоть залейся. Осталось найти скрепляющий раствор. Уверена: местный ил не хуже Нильского будет. Осталось только проверить свою догадку и где-нибудь втихомолку построить парочку миниатюрных бетонных блоков[21].

А как ещё можно объяснить наличие в данной местности столь колоссального каменного сооружения? Ну не зелёные же человечки его построили. Хотя, если вдуматься, могли и они. Распознать это можно, лишь очень внимательно изучив само строение. Если обнаружатся следы дисковых пил и фрезеровки, – значит, строили точно не шумеры, а кто-то до них. Если следы опалубки – возможно, и они. Пока откинем версию зелёных человечков и очень развитой дошумерской цивилизации за недоказанностью (временно, до изучения храма).

Тогда кое-что уже вызывает настороженность: жрецы себе отгрохали храм, применив современные методы строительства. Остальные же городские строения, по большей части, представляют собой глинобитные хижины, сделанные даже не из обожжённой глины, а из сырца. То есть, используя тростник, как основу, обмазали обычной сырой глиной эти, с позволения сказать, стены, придав им нужную форму. Сверху – опять же, тростник, обмазанный глиной. И получились жилища. На жарком солнышке это всё хорошенько просохло, превратившись в почти монолитную массу. А если дождик размочил или просто нужен ремонт – строительного материала кругом полно. Хоть горстями греби. Так что жить вполне себе можно.

Но! Почему жрецы не поделились секретом строительства? Ведь тогда бы дома не нужно было каждые несколько месяцев ремонтировать. Бетон же всяко прочнее сырой глины. Его так просто непогода не размоет. А вот тут и начинается разделение на “я – хозяин, ты – дурак”. Если поделиться секретом с обычным народом, как же тогда с божественными проявлениями быть? Как людям дурить головы? Сначала они узнают, что храм построили вовсе не боги из “небесных камней”, а обычные работяги-бетонщики. Потом возведут хулу на богов. А потом и вовсе выйдут из подчинения. И как тогда править? Ах, это сладкое слово “власть”. Оно так притягательно по своей природе. И отказаться от него – это надо быть совсем полным, клиническим идиотом. Думаю, жрецы примерно так и думают. Так что, боюсь, несчастным шумерам ещё долго не жить в каменных домах: не по рангу и не по чину.

А если я начну проводить эксперименты с бетоном – как бы не оказаться на крючке у местной “святой инквизиции”. Не знаю, как они там сейчас называются. Но с такими ребятами дела лучше никогда не иметь. Причём, в любом храме подобные структуры обязательно должны быть в наличии. Иначе кто же будет блюсти чистоту помыслов как самих жрецов, так и местного населения? Этих ребятишек должно быть не видно и не слышно. И если уж они изволили проявить к тебе пристальный интерес – плохи твои дела. Можно самой заранее ползти на кладбище и там закапываться.

А это значит – я должна быть тихой и незаметной. По крайней мере, на первых порах. Пока не выясню всю подноготную местного “бомонда” и не найду единомышленников, при поддержке которых смогу “войти в силу”.

Да-да, именно так! Либо я живу здесь на правах обычной общинницы и постоянно рискую собственной шкурой и всем дорогим, что у меня ещё осталось. Либо ищу путь наверх и диктую свои правила в местной песочнице. Иначе меня просто раздавят. Я хоть и молода, но отнюдь не питаю иллюзий и не ношу розовые очки.

Стоит только какому-нибудь жрецу (или лицу, облечённому властью) положить на меня глаз – и плакала моя свобода (в лучшем случае). В худшем – мной начнут пользоваться без моего на то разрешения. В ещё более худшем варианте – вообще используют в качестве жертвоприношения. А мне бы этого, ой, как не хотелось!

Значит, избегаем внимания властью облечённых структур, одновременно активно занимаясь врачеванием с целью завоевания сердец общинников и получения их поддержки. Попутно потихоньку распускаем слухи о моём, якобы, божественном происхождении. Кого у них тут из богинь почитают? Стану воплощением этой дамы на земле – получу свой электорат – и тогда ни один местный бугор не посмеет и пальцем ко мне прикоснуться.

Да! Мне такой план нравится. Ещё бы не нравился! У меня и выбора-то особого нет. Либо они меня сожрут, либо я их. В этом жестоком мире по-другому, похоже, никак.

Женщины здесь почти совсем бесправны и ничего не решают. Всем заправляют жрецы. А религия, как известно, опиум для народа. Но если не можешь предотвратить – возглавь. Раз не получится избежать назойливого внимания жрецов, придётся стать богиней. Чтобы не я исполняла их прихоти, а они мои. Жестоко? Отнюдь! Я же не собираюсь устраивать ежедневные жертвоприношения и кровавые обряды. Человек я мирный и добропорядочный… до тех пор, пока меня не начинают домогаться. Так что порки розгами для наказаний будет вполне достаточно.

М-да, размечталась, дура набитая. Тут бы реально не вляпаться, а то точно по гроб жизни будешь прислуживать этим жрецам в качестве бесплатной подстилки. А оно мне надо? Конечно же, нет!

Таким образом, разглядывая местные достопримечательности[22], едва не прозевала момент, когда причалили к берегу и тамкар с Ылшем выскользнули на берег пообщаться с пришедшими на пристань жрецами.

Пока ребята разбирались с “высокой комиссией”, я и нос боялась высунуть: а ну как заметят, да в жертвы определят. Хотя, конечно, оставался ещё тамкар. Но по некоему молчаливому соглашению между нами, вряд ли он будет обо мне распространяться. По крайней мере, сразу. В общем, пока я прикинулась ветошью и не отсвечивала. И это помогло: за всё время стоянки на меня так и не обратили внимания.

В принципе, заметить было довольно сложно: я лежала на дне лодки, укрывшись шкурами, и почти не дышала. Вообще, перед тем, как показаться на глаза жрецам, сначала нужно наладить взаимоотношения с общиной Ылша. Лишь имея за спиной подобного рода аргумент, можно пообщаться и со служителями культа. По крайней мере, тогда они меня сразу в жертву не принесут. Поостерегутся. А лишнее время на принятие решения бывает весьма ценно: иногда секунды решают всё.

Так что когда жрецы удалились, я выбралась из своего закутка и, дождавшись Хапа с Ылшем, помогла им перегнать судёнышко к селению общины.

Проводя ликбез по отношениям между членами общества, в которое я намереваюсь встроиться, Хап меня проинструктировал о том, как вести себя в присутствии “руководства”. Конечно же, у них тут голимый домострой. Ну, а чего же я ожидала? Древние люди, верящие в богов! Принимающие женщину лишь как вещь и средство для поддержания популяции. Какие такие равные права у мужчин и женщин? Не, не слышали!

Тёмные, невежественные люди. И чего меня именно к ним угораздило попасть? Нет, чтоб к амазонкам каким занесло! Хотя, те себе одну грудь, вроде, отрезали, чтобы не мешала при стрельбе из лука. И мужчин тоже воспринимали только в качестве вещи и средства для продолжения рода. Точно такая же крайность, только с другой стороны. А резать себе грудь я не дам! Вот ещё… Уродоваться из-за каких-то нелепых правил? С пращой мне, например, гораздо удобнее, нежели с луком. Пусть дальность немного меньше – метров сто против двухсот пятидесяти у лука. Зато ничего себе резать не нужно. В общем, куда ни кинь – всюду клин. Не хочу в прошлое. Заберите меня отсюда! И-эх… “Жизнь моя жестянка. Да ну её в болото!”[23]

На берегу нас уже поджидала группа встречающих во главе со старостой. Пришвартовавшись, мы вышли на берег, где Ылш доложил о результатах путешествия руководству общиной. Как ни хотелось рассмотреть окрестности, пришлось прилежно опустить очи долу[24] и не вмешиваться в разговор “старших”.

Наконец, одобрение от старосты было получено и я тихонько слиняла в сторону кучкующихся неподалёку женщин.