Эффект Домино (СИ)

Глава 17.

Пауки и мухи

С момента раскрытия преступлений, связанных с синайцами, и появления в доме Альфреда младшего Цессейского прошло полгода, и он не сказал бы, что это были лучшие полгода в его жизни. То, что Забава согласилась принять его в качестве приёмного сына, не спросив мнения мужа, а просто поставив его перед фактом, стало пиковой точкой в ухудшении их семейного климата, и, кажется, с тех пор они остановились на уровне "стабильно плохо" и не собирались даже шататься в лучшую сторону.

Самым ужасным было то, что Альфред абсолютно не понимал, как они до этого дошли. Его жизнь была вполне себе ровной и упорядоченной, он привык к покорности жены, всегда позволявшей себе разве что мягкие советы, но уж никак не открытое противостояние, и это её выступление в связи с его якобы нелояльным отношением к его собственной команде подкосило рейтера. Всё вокруг него ломалось, рушилось, падало осколками прежнего комфортного существования - падало и падало, и не было тому конца. Почему? Что он сделал неправильно? Почему тому же Рэксу позволялось после определённых манипуляций поставить соратников перед фактом, а ему нет? Почему он имел право судить, что хорошо и что плохо, а всем остальным можно было лишь согласно кивать, держа рот на замке?

Рафаэль, Теодор... Альфред уже не раз задумывался, написал бы этот ушедший в закат хиддр его жене, если бы не встретился тогда со своими бывшими друзьями. Что такое катастрофическое вечно происходило в жизни Альфреда, что все кругом него постоянно за его счёт получали свой второй шанс, а он лишь оказывался во всём виноват? Теодор в своей Ялахе сбежал из этого закрытого интерната именно тогда и именно туда, где и когда была обожающая детей, чересчур честная Забава. Рафаэль попался в лапы именно тем работорговцам, которых выслеживал Альфред. Даже этот "Орион" - почему родственником именно его управленцев был хороший друг Кита и приближённый Цезаря, командира личной гвардии Мессии-Дьявола? Да как же так Альфред постоянно оказывается в самой гуще наиважнейших событий в политике их мира?

Впрочем, кое-что было известно точно. Когда-то он сам решил войти в компанию будущего сильнейшего серого кардинала или даже президента ГШР Рэкса Страхова и теперь пожинал плоды. Вот только всем остальным в окружении этого "великого" хорона везло, а ему нет.

И сейчас, кажется, полоса неудач превратилась в просторное минное поле. В доме отныне командовал Теодор - и так успешно, что его слушался даже Берт, ранее покорявшийся, и то с неохотой, совсем уж сердитым окрикам Забавы. Сама Забава общалась с мужем подчёркнуто вежливо и, как Альфред ни пытался с ней поговорить, гнев на милость так и не сменила. Может быть, помогло бы покаяние, но в чём, в конце концов, он был виноват? Рейтер отказывался это понимать. Да и по какой-такой причине он должен унижаться перед женой, прося прощения?

На службе всё было немногим лучше. Друзья - если, конечно, их ещё можно было так называть - никак явно не высказывали своего неодобрения, но оно витало в воздухе, и благодаря ему внешне всё привычное обращалось в мутную, давящую угрозу. К счастью, у Рэкса сейчас было слишком много дел, чтобы проводить с Альфредом разъяснительные беседы: в их организации царил хаос, и он отдавал всего себя, лишь бы в кратчайшие сроки поставить её хоть на какие-то рельсы. Он во всеуслышание объявил, что в смертях и пытках синайцев виноват бывший старший советник президента Тэнн Грехов, который злодейски использовал тяжёлую болезнь самого президента, чтобы под предлогом поиска лекарства от неё вести прибыльный бизнес со Степным Волком, казнил его и теперь, пока ушедшая в МД Роза Зорина тайно искала то же самое на основе почти тех же разработок, но без человеческих жертв, приводил ГШР в чувство совместно с женой президента Ренатой Пикеровой. Ходили слухи про грядущую безжалостную войну с Севером и, конечно, про возможное объединение с МД - Рэкс определённо готовил для этого почву. Они с Ренатой уже поувольняли кучу народа с высоких постов, заменив их теми, кто открыто поддерживал вдруг набравшую силы оппозицию, и перемены маячили на горизонте.

И Альфред боялся. Липкий, цепенящий, обессиливающий страх перемен стал его вечным спутником, о котором ровным счётом никому нельзя было рассказать так, чтобы поняли. Он отдал бы многое за то, чтобы всё осталось по-прежнему: Забава, принадлежащая только ему, ценящая его команда, отколовшийся от метрополии Север. Рейтер был уверен: отпусти его по-настоящему - и разом там прекратится всё беззаконие, насаженное молодым и агрессивным лидером. Зачем Зебастиану война на собственной территории, зачем чёрные, кровавые деньги, если у него и так будет целый край? Он сам же и подавит этих бандитов, перебьёт одного за другим - и в мире просто появится третья сила, ещё одна сторона, с которой можно будет сражаться, как это всегда делали Генштаб и Мессия. К чему им объединяться, чтобы уничтожить Волка, - ведь и так неплохо живётся? Что они будут делать потом? Мир во всём мире? Смешно, человечество по своей природе на такое не способно...

Но сделать со всем происходящим хоть что-то Альфред, конечно, не мог. Его и раньше-то не особо слушали, а сейчас и вовсе перестали воспринимать серьёзно - после того, как все посчитали, откровенного предательства он как будто существовал отдельно ото всех. Один. И потому он всё чаще напивался в этом полном, всепоглощающем одиночестве, в каком-нибудь баре, среди таких же обиженных жизнью, всё реже появлялся дома и ждал шанса всё исправить. Не может же ему не везти вечно?

Когда однажды в самом начале декабрьского вечера - было непривычно холодно, всего-то пять градусов выше нуля - в его кармане зазвонил телефон, высвечивая засекреченный номер, только-только выехавший в очередной бар Альфред даже не стал думать, стоит ли отвечать. Освободив одну руку и немигающе глядя на дорогу, он поднёс сотовый к уху:

- Слушаю.

- Привет, Альфред! - поздоровался чуть сипловатый мужской голос. - Это Марк, секретарь Аспитиса. Куда направляешься? Не хочешь составить мне компанию за ужином?

- С какой целью?

- Да просто поболтаем, думаю, нам найдётся о чём. К тому же мне неохота ехать домой, а выпить не с кем. Ты как?

- Почему именно я?

- А почему, собственно, нет? Мы оба - приближённые главных решальщиков планеты. Один уровень. Кого мне ещё звать - может, этого солдафона Цезаря? Да он вроде и не пьёт почти.

- Ладно, убедил. Где встречаемся?

- Подъезжай в "Сонату", метрдотель проводит, я буду ждать весь следующий час.

Марк отключился, и Альфред, пока его машина стояла на светофоре, задумчиво смотрел в погасший экран телефона. Разговор прошёл для него как в тумане, словно и не он задавал секретарю Мессии эти вполне себе логичные, выражающие недоверчивость вопросы. Он никогда не видел даже Аспитиса вживую, что уж говорить про Марка, тем удивительнее, что Марк выбрал именно его для посиделок в ресторане. Но вряд ли он принесёт ему нечто худшее, чем Рэкс.

Задав навигатору пункт назначения "ресторан Соната", Альфред узнал, что он тут совсем близко - да уж, явно пора привыкать к тому, что высшие должностные лица в МД с некоторых пор способны легко отследить местоположение любого из группы Рэкса, если им это понадобится (как и он в их отношении), - и свернул на следующем же перекрёстке. О чём, интересно, Марк хочет с ним поговорить?

"Соната" оказалась небольшим, затерянным во дворах рестораном, судя по внимательному, запоминающему взгляду швейцара, местом "для своих". Стоило Альфреду войти, как возле него немедленно материализовался метрдотель, худощавый, длинноногий тилон, тут же поинтересовавшийся, забронировано ли у него и если нет, то ждёт ли его здесь кто-то. Альфред сообщил, что он к Марку, и его сразу проводили к самому дальнему столику на двоих, за которым уже сидел и приветственно улыбался его сверстник - меднокожий, черноглазый огель с жёлтыми у корня и кофейными на кончиках волосами в военной стрижке и повседневном костюме-двойке. Смотрел он простодушно и открыто, так что у Альфреда разом исчезли все подозрения, и он, улыбнувшись, сел напротив.

- Это я, Марк Оргал, - представился огель, протянув Альфреду через стол руку. - А ты быстро.

- Как будто ты не знал, где я нахожусь, - хмыкнул рейтер, пожимая её и отмечая на безымянном пальце сразу два обручальных кольца - обычное явление среди огелей.

- Я знал только, что тебя нет дома, - рассмеялся Марк. Метрдотель положил перед Альфредом меню, тот, мельком проглядев его, заказал почти первое попавшееся, и огель потребовал того же самого, добавив от себя бутылку красного вина. Когда, откланявшись, распорядитель ушёл, Марк сокрушённо покачал головой.

- Ты неважно выглядишь. Не спал всю ночь, что ли?

- Да нет, просто жизнь у меня неважная, - усмехнулся рейтер, и секретарь Мессии понимающе закивал.

- Подписываюсь. У меня тоже везде и все на ушах стоят. Жёны решили перебраться в дом побольше, а дети маленькие совсем и явно не в восторге от переезда. Ор стоит, беги куда подальше. Я всё предоставил им и уже полторы недели свободное время провожу в ресторанах.

- Сколько у тебя детей?

- Трое, - Марк закатил глаза. - Я хотел двоих, но младшая родила двойню, и что ж теперь, в детдом сдавать? И все девочки, можешь себе представить? Невольно чувствую себя главным петухом в курятнике.

- Неужели они совсем тебя не слушают?

- Ну что ты, у нас в этом смысле разговор короткий. Огелли традиционно делятся на два типа: ведущих и ведомых. Та, которая чувствует себя ведущей, заводит себе ведомого мужа и наоборот. А если вдруг меняет линию поведения, может идти на все четыре стороны, её же ни один родственник не поймёт!

- Везёт вам, - вздохнул Альфред. - У вас всё так просто. Мне явно стоило родиться огелем или тилоном на крайний случай.

- Жена выкаблучивается?

- Ещё как! Приветила мальчика-синайца, даже моего мнения не спросила, да и вообще всех кругом считает лучше меня! Даже не знаю, кто её укусил? - рейтер сжал кулаки, и Марк склонил голову набок, заговорщицки глядя на него.

- Чего мучаешься-то? Разведись - и дело с концом. На ней свет клином сошёлся?

- Боюсь, как ты сказал, ни один родственник не поймёт. Благодаря нашим отношениям я оказался в группе Рэкса - иначе меня просто вежливо попросят на выход. Да и трое детей опять же, я их люблю.

- Хоть один мальчик, кроме синайца, есть?

- С синайцем их четверо. Да, есть.

- За это определённо стоит выпить! - провозгласил Марк, и подошедший с закусками и вином метрдотель раскупорил бутылку. Огель первым поднял бокал.

- За продолжателей рода! Пусть и у меня хоть один появится!

Они чокнулись, и Альфред глотнул обжигающе крепкого вина, сразу отметив его незнакомый привкус.

- Марочное, что ли? - спросил он, чувствуя, как согревающая кровь жидкость как будто неторопливо проходит по пищеводу. - Никогда ничего подобного не пробовал.

- Коллекционное, - подмигнул Марк. - Цену не спрашивай, у меня тут родственник работает, из личных запасов отдал в честь нашей встречи. Кстати, кормят тут тоже неплохо.

- Это да, - согласился рейтер, распробовав мясной салат. - Так почему ты решил пообщаться именно со мной?

- Я вроде уже отвечал на этот вопрос. Мы с тобой на одной волне, разве нет? К слову, я тоже в окружение к Аспитису попал совершенно случайно, - Марк поболтал вином в бокале. - Был обычным аналитиком... ну не то чтобы совсем обычным, конечно, слишком много работал, причём по ночам, и слишком мало общался. Все кругом считали, что, раз я так много знаю и ни с кем не делюсь, значит, хочу кого-то подсидеть. А я просто был в себе. Они мне откровенно мешали. Есть у аналитиков такая вещь, мозговой штурм называется, ну ты знаешь, что это. Так вот, я никогда в них не участвовал. Мне казалось странным выслушивать чужие, с потолка взятые идеи, когда у меня есть собственные - и заметь, вполне себе обоснованные! Короче, не любили меня и не ценили. А потом я раскрыл одно громкое дело, и Аспитис позвал меня к себе ночным секретарём. У него же нет советников как должности, их функции поровну выполняют секретари, телохранители и гвардейцы. Кстати, поэтому он в более выгодном положении, много людей, много мнений, не то что у вас.

- Да уж. Насколько я знаю, Эдриан своему секретарю никогда не доверял. Так, мальчик на побегушках. А вот старшему советнику - да. И вот что получилось, - Альфред многозначительно улыбнулся и допил бокал. Марк немедленно подлил ему ещё, к своему практически не притрагиваясь.

- Один доверенный человек - очень опасно, - сказал он. - Потом из им вырытой ямы не выберешься. Но, судя по всему, Эдриану недолго на посту осталось. Пустили Страхова в огород, а?

- Я уже совсем запутался в том, что у них там происходит, - покачал головой Альфред. Он принялся за салат и потому не заметил, как его визави недовольно поджал губы, в ту же секунду обратно становясь улыбчивым и понимающим.

- Да в высших эшелонах сам чёрт ногу сломит! Веришь, сам сколько там кручусь, а всё как птенец желторотый! Неприятное чувство - быть ведомым...

- Я себя в принципе чувствую ездовой лошадью, - мрачно сказал Альфред. В его голове начинало слегка шуметь, и, чтобы продлить это приятное и уютное ощущение лёгкости, он залпом осушил бокал вина, после даже не поймав момента, как Марк вновь наполнил его, а заодно и положил рядом со своей тарелкой сотовый с почему-то негаснущим экраном. "Занятые люди эти секретари..." - подумалось рейтеру, и, ухватив мысль, он поинтересовался:

- Так ты - ночной секретарь, верно?

- Нет, уже дневной, - Марк благодарно кивнул подошедшему метрдотелю - какие же они всё-таки важные персоны, раз их обслуживает старший официант! - и придвинул к себе тарелку с бифштексом. Тилон быстро собрал опустевшие тарелки и растворился в полутьме зала, оставив после себя ещё одну полуоткрытую бутылку того же вина.

- Это повышение?

- Скорее переквалификация. Аспитис счёл, что я быстрее реагирую на сообщения с фронтов и лучше вычленяю главное, поэтому отправил в ночь Тэдэо как подводителя итогов... А ещё он такой суровый, а ночью посетителей в приёмной меньше.

- У вас выходные вообще бывают?

- Иногда. Тогда на нашем месте сидит либо телохранитель, либо гвардеец. Сейчас, правда, они постоянно толкнутся то в приёмной, то в кабинете Мессии. Сам понимаешь, беспрецедентный случай.

- Думаешь, всё-таки будет объединение? - с тоской спросил Альфред и, мгновенно переключившись, поднял бокал. - Давай за то, чтобы всё прошло гладко!

- Давай! - Марк звонко чокнулся с ним и как будто вкрадчиво спросил: - А что именно - всё?

- Да хоть что-нибудь, - Альфред влил в себя ещё порцию пугающе замутняющего сознание вина и внезапно ярко ощутил себя на передовой давно идущей войны. - Я как будто в паутине, понимаешь? И в темноте. А свет, к которому я мог бы идти, почти и не виден за множеством этих нитей...

- Боишься объединения?

- Да не будет никакого объединения! - Альфред треснул кулаком по столу, и тарелки зазвенели. - Зачем пауку договариваться с мухой? А они все для него мухи, даже те, кого он называет своими друзьями! Рэкс всех использует - ради своей выгоды, конечно, зачем ещё? Аспитис, Домино - они все ему так удачно подвернулись! Зачем ещё он стал бы отпускать этого юного бандита, когда от него всему миру потенциальный и реальный вред? Это же отличная причина налить Аспитису воды в уши! Не удивлюсь, если и всё связанное с синайцами тоже он придумал...

- Ты серьёзно? - округлил глаза Марк.

- Я никогда в жизни не был так серьёзен! Только вот объединение ему ни в рог не упёрлось! Ещё пару месяцев - и он подомнёт под себя Эдриана окончательно, будет знать всю подноготную Аспитиса и разнесёт его в пух и прах! Весь ГШР за ним пойдёт, помяни моё слово! И МД перестанет существовать - это уже не объединение, это поглощение, прямым текстом! И будет опять две силы - ГШР и Север...

Альфред схватился руками за голову, и Марк одним движением убрал со стола телефон.

- Мне кажется, ты преувеличиваешь, - мягко сказал он рейтеру, и тот поднял на него безумные глаза.

- Неужели ты не видишь, куда всё идёт? - голос Альфреда был тихим и потому зловещим. - И мы идём как покорные овцы, куда скажет пастух. И никто, никто уже неспособен ничего изменить...

- С такими заявлениями я бы не торопился, - участливо проговорил Марк и ближе придвинул к нему бокал. - Я думаю, всё будет хорошо. Не переживай.

Из ресторана Альфреда выводили под руки. Он не запомнил, ни как кончился ужин, ни как оказался дома. Пришёл в себя рейтер глубокой ночью, когда в доме стояла тишина, а Забава, как и в последний месяц, спала в соседней комнате. Сев на кровати, со звенящей головой и отчего-то ноющим сердцем, Альфред попытался восстановить в памяти, о чём они разговаривали с Марком. Но тщетно.

Весь прошедший вечер как будто утонул в чёрном болоте. А страх остался.

* * *

Для Рэкса история с синайцами стала тем самым трамплином, которого не хватало для решающего прыжка. Он не знал, какая сила заставила Домино отпустить Теодора в интернат вместо того, чтобы сдать туда же, куда остальных синайцев, и как так совпало, что, сбежав оттуда, Теодор попался на глаза именно Забаве, и никогда не был ни суеверен, ни религиозен, чтобы усматривать в этом некий знак свыше. Им просто наконец-то повезло, и они сумели грамотно этим воспользоваться. Благодаря неусыпной бдительности и недоверчивости Кита, отслеживающего все идущие наверх сообщения, они успели перехватить синайца раньше Управления, а дальше, как говорится, дело техники. Рэкс не стал разбираться, почему Альфред предпочёл заявить о находке Тэнну раньше, чем своему лидеру или куратору, - очевидно, у него были на это какие-то свои причины, а за своими друзьями хорон безоговорочно признавал право делать всё, что они считают нужным. Поэтому его отношение не изменилось, и он единственный в их группе пытался хоть как-то сгладить растущее напряжение.

Впрочем, времени на это оставалось мало: ГШР бурлил, и нельзя было упускать шанс настроить всё под себя. У Рэкса были определённые планы на будущее - если Аспитис всё-таки откажется от идеи объединения, у них по крайней мере сохранятся доверительные отношения и вместе они сумеют разобраться с Зебастианом или кем угодно на его смену. Пока Роза создавала для Эдриана ослабленный аналог альмеги, который позволил бы ему жить более-менее здоровой жизнью (и, соответственно, не забывать, кому он этим обязан и кто знает его главную тайну), Рэкс умело разжигал тлеющий уголёк праведной ненависти к Северу. ГШР слишком долго был бессильным. Пусть МД останется их врагом - это осиное гнездо пора вычистить.

В их рядах тоже шли чистки. Аспитис продолжал сдавать ему неугодных в обмен на генштабовских шпионов Зебастиана - увлекательная получилась игра, - и за одним из них Рэкс со своей командой и отправился в тот прохладный зимний день, который потом ещё многие годы являлся ему в кошмарах.

Они должны были накрыть одну из отдельно расположенных лабораторий по разработке биооружия (его редко применяли против людей, в основном - на гигантских головоногих, которых за четыреста лет так и не удалось полностью изжить из океанов, и каждый хотел быть тем, кто положит конец их существованию) - именно там сегодня находился опасный северный шпион, недавно выявленный расследователями Мессии. Поскольку, как часто это бывало, в МД он пришёл из ГШР, честь выловить его Аспитис любезно предоставил Рэксу, и операция не обещала быть проблемной: они согласовали всё до последней мелочи.

У Кита имелись коды для отключения лаборатории от внешней связи, но он, конечно, не захотел ими воспользоваться и сделал всё сам - как всегда, на отлично. Как только система оповещения перестала работать, Рэкс и Альфред, которого хорон упорно продолжал брать с собой на различные операции, чтобы он не чувствовал себя ненужным, вошли внутрь и, спустившись на один этаж вниз на лифте, миновав недлинный коридор, распахнули дверь в главное помещение. С обеих сторон от широкого прохода тут находились матовые стеклянные стены, за которыми в разделённых надвое лабораториях работали учёные, а среди них - и тот, за кем они пришли.

- Прошу сохранять спокойствие! - зычно возвестил Рэкс, голос которого со взрослением всё больше походил на голос Квазара. - Нам нужен лишь один из вас! Джеффри Кальясса! Настойчиво рекомендую выйти с поднятыми руками!

Они двинулись вперёд по проходу мимо двух первых дверей с обеих сторон - за ними уже начиналось суетливое шевеление. Рэкс ещё успел подумать, сколько ущерба придётся причинить этой лаборатории, когда из левой задней двери в конец прохода вышли трое - и он остановился в замешательстве.

- Рэкс Страхов? - удивлённо спросила его хорони возраста Ренаты, только черно- и длинноволосая, и Рэкс с лёгким ужасом узнал в ней жену Аспитиса, Луизу. - Какие у вас претензии к моему ведущему учёному?

Она, конечно, была не одна - рядом огромными бледно-жёлтыми глазами смотрел на Рэкса семилетний смуглый мальчик, без сомнений, Бельфегор Пикеров, и держал руку на пистолете мускулистый, неприятно улыбающийся вельк, явно телохранитель и не из личной гвардии Аспитиса: они все поголовно ходили с нашивками, которые Рэкс ранее видел на Цезаре со товарищи.

- Да есть парочка, - он справился с собой. - Он - доносчик Зебастиана. И представляет опасность для обеих организаций. Луиза, я не знаю, что вы здесь делаете, но лучше бы вы где-нибудь укрылись. - Рэкс пронзил взглядом подчёркнуто смотрящего в другую сторону телохранителя. - Как меня слышно?

- Как только, так сразу, - ухмыльнулся вельк.

Внутренняя связь продолжала работать, и учёные слышали их разговоры. Из громкоговорителя под потолком раздалось:

- Мы не отдадим Джеффри! Он с нами пять лет, и ничего за ним замечено не было!

- Да что вы его слушаете! - почти перебил другой разгневанный голос. - Я со Страховым ещё в ГШР не ладил, он просто личные счёты сводить пришёл!

- Я буду вынужден применить силу, - вежливо сообщил Рэкс, многозначительно качнув автоматом.

- Если два человека - всё, что у тебя есть, лучше сматывайся, пока мы её сами не применили! - рассмеялся Джеффри, и в тот же момент с его стороны началась стрельба. Альфред и Рэкс, обменявшись непонимающими взглядами, чуть отступили, глядя, как правая стена рассыпается осколками в одном месте, совсем близко к Луизе, и она отшатывается к своему всё так же неподвижному телохранителю, отодвигая Бельфегора подальше от творящегося безумия.

- Сейчас пообщаемся! - пообещал голос в репродукторе, и Рэкс поднял автомат. Он не собирался калечить кого-то, кроме шпиона (как же иногда связывают руки все эти договорённости!), поэтому ждал, когда тот появится из-за осыпавшегося стекла, - это было единственным, что им в данной ситуации оставалось делать. Вся операция, начиная с непонятно откуда взявшейся здесь жены Аспитиса с ребёнком и заканчивая вне всякой логики действующим Кальяссой, была из ряда вон всех предыдущих, отлично спланированных совместными усилиями ГШР и МД, - может быть, их группу кто-то сдал?

Или шпиона просто загнали в угол, и его повело? В любом случае телохранитель должен успеть увести Луизу.

А дальше счёт пошёл на секунды. Кальясса, сильвис среднего возраста в полевой форме МД и с автоматом (ещё пара странных деталей в пользу подставы), выскочил через перегородку, оставшуюся от окна, у задней двери и ринулся в сторону Луизы, очевидно, рассчитывая использовать её как прикрытие. Вельк-телохранитель уже схватил её за руку, и, поняв, что он сейчас дёрнет её на себя, от этого безумца, Рэкс выстрелил очередью наискось по Джеффри, чтобы прежде остановить его.

Но вельк, увлекая вместе с собой Луизу, бросился ему наперерез, и все пули пришлись на него и хорони. Видя, как телохранитель и Луиза, окровавленные от рваных ран на груди и в клочья разнесённом горле, падают, а Кальясса, невредимый, выныривает из-за замершего Бельфегора, ошеломлённый Рэкс разжал пальцы. Автомат мёртвым грузом повис на перевязи, а сам он остался стоять столбом в застывшей, тягучей тишине.

Кальясса наскочил на него, поваливая на пол, и побежал дальше, в коридор к лифту. Пришедший в себя первым Альфред бросился за ним, и Рэкс заставил себя встать. У них было задание - несмотря ни на что они должны были его выполнить.

Уже когда он вбегал в коридор, послышались выстрелы. Рэкс сделал ещё два скачка, прежде чем опять остановиться у мёртвого тела. Альфред лежал на спине, уставившись в потолок стеклянными глазами, и залившая его от губ до груди кровь говорила о том, что погиб он от того же смявшегося в результате выстрела в упор бронежилета, что и Квазар.

Шумевший лифт уже был наверху, и, не желая, чтобы и Кит пополнил собой ряды ушедших сегодня, Рэкс, не давая себе зацикливаться на этих катастрофических потерях, забил ладонью по кнопке. Когда он вылетел из кабины наружу, не смотревший на него Кит с пистолетом стоял над лежащим у его ног шпионом.

- Думаю, я убил его дважды, чтоб наверняка, - сказал Кит, не поднимая глаз. - Что будем делать?

- Заблокируй им пока выход, надо забрать Альфреда, - Рэкс привалился к коробке лифта, чувствуя, что задыхается.

- В смысле? Альфред...

- Да. Кальясса убил его.

Кит поджал губы, глядя в сторону, и отрешённо спросил:

- А вообще что будем теперь делать?

- Понятия не имею.

Сильвис вскинул на него свои пронзительные, вечно непонятные изумрудные глаза и слабо улыбнулся.

- Я всё видел - касательно Луизы. Даже если Аспитис не поверит... мы всё равно с тобой. А там хоть потоп.

* * *

Спустя полтора часа после инцидента Аспитис наконец вернулся в свой кабинет. Миновав непривычно пустую приёмную, он переступил порог сине-серебряной обители себя самого, чуть ли не единственного места во всей канарийской ставке, где в интерьере не было и нотки стандартных чёрно-красных цветов, и медленно прошествовал к столу. Все, чей голос был значим для него, уже собрались: слева направо, неотрывно глядя на хорона, сидели Марк, Тэдэо, Цезарь, Сэра с Бельфегором на коленях, Энгельберт и Бертель, и вид их скорбных лиц был невыносим. Проходя мимо, Аспитис бросил в пространство:

- Что здесь делает ребёнок?

- Это единственный свидетель, - поспешила ответить Сэра.

- Запись с камер видеонаблюдения?

- Уничтожена, - Марк рассеянно крутил в пальцах свой сотовый. - Очевидно, Гасспаров решил не оставлять следов.

- Прекрасно, - Аспитис тяжело опустился в своё кресло и, поставив на стол локти, сцепил руки. - Кто организовывал операцию?

- Я, - Марк бесстрашно взглянул в его холодные, ничего не выражающие глаза. - Но...

- Почему там была моя жена с ребёнком?

- Не могу знать, Мессия. Её не должно было там быть. Похоже, она приняла решение поехать туда в последний момент. С Кальяссой они общались неплохо, Луиза возлагала на него определённые надежды...

- Это меня не интересует, - отрезал Аспитис. - Меня интересует, как ты это проглядел, Марк.

- Я не всесилен! - беспомощно развёл руками огель. - Мне никто ничего не сообщал. Я считаю, всё было подстроено...

- Рэкса подставили! - подал голос Цезарь. - Кто-то, кто точно знал, где, когда и в каким составе он придёт к нам. Он достаточно компетентен, чтобы видеть, по кому стреляет!

- Это-то меня и пугает... - многозначительно проговорил Марк, и терас разгневанно воззрился на него. Аспитис не двинул даже веком, он был похож на монолитную, мёртвую статую или просто декорацию самого себя.

- Марк, ты меня извини, конечно, но ты серьёзно подозреваешь Рэкса в том, что случилось?! - поинтересовался Цезарь и, прежде чем огель успел ответить, зловещим тоном добавил: - А то, может, себя просто покрываешь?

- А мне-то это зачем? Только сам посуди: камеры, сбежавший Кальясса...

- А Рэксу зачем?!

- Давайте Бэла спросим, - прервала спор Сэра и мягко взяла за плечи уставившегося в стол мальчика. - Ты не слышал случайно, почему мама решила туда поехать? Бэл?

Он энергично замотал головой и тихо ответил:

- Мама почти весь день до этого разговаривала далеко от меня... Часто - с Эдвардом. А потом сказала: а поехали к Джеффри, он нам и скажет!..

- Эдвард не мог этого провернуть? - Сэра повернулась к Цезарю, безостановочно хрустящему костяшками. - Он вроде недавно назначен. А фанатиков-смертников у нас всегда было по горло...

- Никогда за ним ничего подобного не замечал. Я не стал бы определять к Луизе абы кого.

- А к Берссам? - Аспитис чуть сощурил глаза, и Цезарь запнулся. - Гнилые у тебя протеже, Моргенштерн.

- Он её толкнул, я видел, - едва слышно сказал Бельфегор, так и не поднимая на отца голову. Тот сухо переспросил:

- В смысле, толкнул?

- Этот Джеффри бежал на нас, Эдвард схватил маму за руку и толкнул прямо под выстрелы того хорона. Поэтому ему ничего не попало, а они... - его подвёл голос, и мальчик резко смолк. Аспитис как будто в задумчивости переводил взгляд с Цезаря на Марка и обратно, и огель, явно не выдержав, заговорил:

- Мальчик мог напутать. Телохранитель мог неверно сориентироваться в ситуации. Я предполагаю, что он бросился наперерез Кальяссе, тот, вполне вероятно, имел целью схватить Луизу, чтобы использовать её в качестве заложника. Он потерял голову, раз начал палить по стёклам - это нам известно со слов учёных, которые там присутствовали. Ему некуда было бежать, потому он решил использовать её в качестве щита. А вот зачем Страхов вообще открыл огонь, уже отдельный вопрос...

- Да за тем же самым, что и Эдвард! - вскинулся Цезарь. - Устранял потенциального террориста! Рэкс так же, как и мы, знал, с кем имеет дело: у Кальяссы, я напомню, вскрыли четыре случая зверских убийств и десять случаев бесчеловечных пыток! А тут женщина и ребёнок, да ещё и семья Аспитиса! Если Эдвард и кинулся ему наперерез, то он просто задел Луизу, и это несчастный случай!

- Тоже мне несчастный случай. Вроде опытный агент, не Квазар, конечно, но всё-таки - и так опростоволоситься?

- На что ты намекаешь, Марк?!

- Не притворяйся дураком, Цезарь, - огель поморщился. - Страхов тоже вполне мог всё это подстроить - или просто воспользоваться удачным случаем, чтобы убрать Луизу и деморализовать Аспитиса. Зная его таланты... Он мог быть уверен, что никто в подобное в его отношении просто не поверит.

- А смысл?..

Телефон замелькал между тёмных пальцев Марка, резко контрастирующих с более бледной кожей его лица, ещё быстрее, и Цезарь, весь пышущий негодованием, отвёл взгляд, чтобы не сбиваться с мысли. Ему не нравилось ничего из уже произнесённого здесь, и он чувствовал себя обязанным внимательно слушать все догадки - особенно Марка, похоже, вознамерившегося обвинить Рэкса во что бы то ни стало.

- Очевидно, у него есть какие-то планы на вот такого Аспитиса - я прошу прощения, Мессия, - а именно, оглушённого потерей, не верящего собственным агентам, покорного его воле... - пожал плечами Марк, и Цезарь увидел, как сжались пальцы с каменным лицом выслушивающего всё это Аспитиса.

- Например? - с сарказмом полюбопытствовал терас.

- Я вроде всё сказал. В виновность Рэкса, сына своего хорошего друга, Аспитис может и не поверить, а вот в то, что его собственная организация настроена против него из-за, к примеру, сближения с ГШР, запросто. Оно же само собой напрашивается. Раскол. Низы ничего не знают, верхи ничего не делают. Все советники тире приближённые Мессии безоговорочно за Рэкса. ГШР он уже подмял, так же подомнёт и МД...

- Перестань делать из него хладнокровную сволочь! - Цезарь, не выдержав, вскочил со своего места. - Все прекрасно знают, что он не такой и такими средствами своих целей не достигает!

- Говорит мне, очевидно, его лучший друг, да, Цезарь? - Марк сощурился. - Что ты вообще о нём знаешь? Весь его род у власти с зари нашего переселения и жаждет вечной, непрекращающейся войны. Нынешняя МД не очень удобный противник: старые друзья-родственники, все дела. Зато появился Север. Зачем ему в тылу ещё один враг? Даже полувраг. Согласовывать всё подряд, вон, почти десять лет согласовываем, Страховы подобной политики не приемлют. Так что...

Сэра цокнула языком, прерывая его.

- Извини, Марк, но, по-моему, именно во избежание всего этого мы и надеемся на объединение или хотя бы равноправный союз. Всё зависит от того, с какой стороны на эти вещи смотреть...

- О, ну хорошо! - Марк всплеснул руками. - Ну сойдёмся в союзе, победим Зебастиана, а потом что? Объединимся по-настоящему - ещё хуже, дальше куда? Как с этим жить-то? Никогда Страховы без войны не жили, слышишь? А вы, Шштерны, этому только потворствовали!

- Ты это моему дяде скажи. Менее воинственный оперативник мне ещё не попадался, - мрачно усмехнулся Цезарь.

- Твой дядя может быть не в курсе, - фыркнул Марк. - Страхов - весьма самостоятельный агент. Своих он просто поставит перед фактом, если что...

Аспитис кашлянул, и Марк осёкся.

- Я вас понял обоих, - равнодушно проговорил Аспитис, глядя в пространство. - И защитников, и обвинителей. Если больше ни у кого доводов или доказательств нет, все свободны. Мне надо подумать.

Он даже слегка удивился, когда в ответ не шелохнулся ни один из собравшихся, даже так и замерший в стойке Цезарь. Это и есть - преданность?

- У меня ещё доказательства, - тяжело вздохнул Марк, и Аспитис медленно повернул к нему голову. - Я не просто так всё это начал. Есть у меня одно свидетельство, если бы не всё произошедшее, я бы просто его выкинул, мало ли человек что может по высокому градусу сказать. Но оно как-то быстро исполнилось. Вчера один мой агент случайно встретился в баре с напарником Рэкса, Альфредом Покровским. Они раньше были знакомы, какое-то мини-предприятие в прошлом вместе пытались открыть, я не сильно вникал... В общем, разговорились, и мой агент записал их разговор, решил не упускать такой возможности, всё же не каждый день удаётся переговорить с приближённым человека такой величины. Прослушайте часть разговора и делайте свои выводы...

Он залез в телефон и включил запись. В мёртвой тишине все собравшиеся выслушали рассуждения Альфреда о мухах и пауках, невозможность объединения и вероятную ложь, которой оперирует Рэкс, якобы пытаясь управлять Аспитисом. Вставки Марка, конечно же, на записи не было. Когда голос рейтера стих, первым опомнился Бертель.

- Человек и правда по пьяни может много чего наговорить, - усмехнулся он, ничуть не озабоченный. - Ас, ты вообще можешь предположить, что Рэкс стал бы врать тебе?

- У меня достаточно живых примеров перед глазами, чтобы быть уверенным, что все всем могут врать, - металлическим голосом произнёс Аспитис. - И особенно это касается Страховых...

- Прости, не понял? - вскинул брови Бертель.

- Идеалисты - опасные люди, ты знаешь это не хуже меня. Страховы не жертвуют близкими людьми, это я уяснил со слов Квазара. К остальным это не относится. И для будущего восстановления того мирового порядка, который Страховы почитают за идеал, он вполне мог принести в жертву и моё доверие, и мою жену.

- Ты это серьёзно сейчас?! - вельк спросил это так грозно, что всем сразу стало ясно, что он действительно не столько советник Мессии, сколько его старший друг. - Ты обвиняешь Рэкса в стремлении к власти путём пригибания любых непокорных голов? До чего ещё додумаетесь? Может, и Квазара он самолично застрелил, чтобы не мешал карьеру строить? И синайцев сдал Зебастиану, чтобы потом эффектно всех разгромить? Ты кого слушаешь вообще? Покровский - настоящий диссидент в его группе, крыса в тылу, мало того что языком болтает направо и налево, так ещё и подобные заявления себе позволяет! Он, может, сам до дрожи боится перемен, которые несёт ваше сближение, вот и городит что попало! И ты, Марк, - Бертель пригвоздил огеля взглядом к столу. - Вносишь смуту, я посмотрю? Верный подданный, ничего не скажешь! Места боишься лишиться? Тебя самого можно обвинить во всём том же, что и Рэкса!

- Я так понимаю, если бы операцию планировал не я, ко мне претензий бы не было? - почти сразу пришёл в себя и ядовито спросил Марк. - А вы, Бертель, можете вот так с ходу ответить на вопрос, кто для вас важнее: Аспитис или Квазар?

- Это ты к чему?!

- Сразу будет понятно, кого вы защищаете.

- Я защищаю здравый смысл! - Бертель треснул кулаком по столу. - А ты мне тут мирового злодея пытаешься создать - в ГШР это не по адресу!

- Ну-ну... Это МД загубила две сотни синайцев...

- Не зарывайся, Марк. Я со Страховыми общался достаточно времени, чтобы их понять. Им такое просто не нужно. Близких и даже просто знакомых они не используют.

- Я бы поспорил, - голос Аспитиса, о присутствии которого вельк с огелем в пылу ссоры успели забыть, заставил их обоих вздрогнуть. - Тебе ли не знать, Бертель. Замечательная была история, та, давняя, помнишь?

- Помню, - огрызнулся вельк. - Из заинтересованных лиц тем не менее никто не пострадал. И по факту всё вышло в лучшем виде.

- Откуда мы знаем, может, и тут кто-то полагает всё, что делается и будет делаться, лишь во благо? Ты можешь говорить что хочешь, но я, как и Марк, считаю, что Рэкс мог так поступить. Да что там, даже ты мог так поступить, здравомыслящий ты мой...

Бертель ошеломлённо посмотрел на него и кашлянул.

- Не ожидал от тебя такого услышать. А мне-то какая выгода?

- Ты считаешь, что знаешь, как мне будет лучше. Всегда так было, - Аспитис улыбался. Цезарь физически ощутил, как по коже ползут мурашки: именно здесь и сейчас решалась судьба всего мира, будущее всех и каждого, и решалась двумя старыми друзьями, старающимися убедить друг друга в собственной правоте. Этакой абстрактной, основанной лишь на домыслах правоте, и общий смысл происходящего напрямую сводился к игре в "верю - не верю".

- Я хоть раз давал тебе повод для подобных слов? - с ледяным спокойствием спросил Бертель. - И я хоть немного похож на интригана?

- Ты - нет. Ни то ни другое. А вот третий наш, ныне почивший, друг не только "хоть", а по полной программе и давал, и интриган. И ты всегда его в этом поддерживал, даже если он, по-твоему, делал что-то неправильное.

- Рэкс не Квазар, Аспитис. Квазар его вырастил, да, и страховские идеалы вдолбил в самую подкорку, но они всё равно разные.

- Дело не в этом, друг. А в том, что, к сожалению, в подобных вопросах я не могу доверять тебе в полной мере.

- А кому - можешь? Диссиденту этому или, может, нашему супераналитику, который людей всегда считал за мусор и потому бросался ими почём зря? - Марк возмущённо побагровел, но Бертель не обращал на него внимания. Он неотрывно смотрел на Аспитиса, с непонятным выражением лица изучавшего собственные пальцы и всё так же чему-то нехорошо улыбавшегося. - Кому, Аспитис?

- Себе, - хорон перевёл взгляд на него. - Только себе - в конце концов, я последняя инстанция в этом споре. И я ещё раз повторяю: Рэкс Страхов мог это подстроить. Слишком много невероятных совпадений, слишком много непрофессионализма, который ему несвойственен. А потому я решаю следующее. С сегодняшнего дня все контакты с ним, ему приближёнными и в целом с ГШР вновь объявляются вне закона. Мы - враги, злейшие, заклятые, так было и так будет. А за Луизу он ещё ответит...

Внутри Цезаря всё оборвалось. Он перестал адекватно воспринимать реальность, слыша лишь звон в ушах и ощущая один только замедлившийся, полумёртвый стук сердца в самом его существе, равномерной дрожью пробегавший по всему телу. В единственном видимом пятне были Аспитис и Бертель, задохнувшийся, не верящий собственным ушам, и обозримая, более неотвратимая катастрофа вселенского масштаба.

- Да как же... как же так? - хрипло спросил вельк, и хорон как будто с мазохистским удовольствием пожал плечами. - Наконец реальный шанс положить конец всему этому четырёхсотлетнему дурдому, а ты отказываешься от него? Что в себе ты можешь услышать хорошего? Почему, чтобы верить другим, тебе нужны неоспоримые доказательства? Почему нельзя просто верить?

- Странно, как быстро человек способен растерять свой заявленный здравый смысл, - хмыкнул Аспитис. - Ты уж придерживайся какой-то одной линии, неужели так трудно быть последовательным?

- Последовательным?.. Здравый смысл в том, чтобы прекратить эти понарошные войны, каждый здесь присутствующий успел убедиться, что в них нет никакого смысла! Глупые, никчёмные условности, ты сам родился в династии управленцев ГШР, а сидишь здесь! Тэдэо сбежал от своих, генштабовских фанатиков, название организации не имеет значения, есть просто объективное добро и слепое зло, сколько можно взращивать последнее?!

- Без зла добро уже не будет таким уж добрым. Если нужен злодей, я всегда готов предложить свои услуги, - Аспитис откинулся на спинку кресла, складывая руки на подлокотники. - Тем более что никто и никогда не будет воспринимать Мессию-Дьявола по-другому. Все, кто против меня, могут уйти сейчас. В ГШР вас хлебом-солью встретят.

- Я, пожалуй, останусь, - потухшим голосом сказал Бертель, резко постаревший и осунувшийся лицом. - Чтобы не дать тебе натворить ещё больших глупостей...

- Замечательно. Дальше? - хорон из-под полуопущенных век посмотрел на Цезаря и Сэру, и терас, выдохнув, отдал честь неслушающейся рукой.

- Гвардия в вашем вечном распоряжении.

- И секретари, - хмуро добавил Тэдэо, не сказавший ни слова на протяжении всего совещания, но явно придерживающийся стороны Бертеля. Поняв это, Цезарь изумился: вот уж кого он ранее не полагал поборником лучшего мира.

- Рад, что могу на вас положиться, - одобрил Аспитис. - По поводу контактов с нежелательными элементами я уже сказал, повторяться не буду. Далее. Север мне уже поднадоел, так что я готов вступить, если понадобится, в открытую конфронтацию с ГШР, но хочу предпринять некоторые действия в отношении и Зебастиана, и Домино. Тэдэо, - светловолосый хорон вскинул голову, - задействуй Эрнеста, Шона своей неторопливостью меня откровенно раздражает. Пусть лишает этот край даже намёка на управление. В ближайшее же время.

- Вас понял. Я могу идти?

- Да, свободен.

Тэдэо поднялся и с прямой, как будто деревянной спиной покинул кабинет. Аспитис воззрился на Марка.

- А ты подготовь мне все известные адреса этой страховской шайки-лейки. Не всё же Зебастиану геноцид устраивать. Завтра начнём.

- Ты совсем с ума сошёл, - процедил сквозь зубы Бертель, и Аспитис усмехнулся.

- Я просто обиделся. Они уже и забыли, что такое настоящая МД, я поспешу напомнить. Цезарь, Сэра, свободны. Меня не будет сегодня дома, так что Бэла приткните куда-нибудь.

Выходя вместе с молчаливой Сэрой, тянувшей за руку, как плюшевую игрушку, смотрящего под ноги Бельфегора, Цезарь всё пытался и никак не мог уложить в голове случившееся. Нужно было предпринимать какие-то меры, чтобы спасти хоть что-то, но ему, кажется, это было не под силу. Оставалось только надеяться, что Рэкс действительно невиновен в смерти Луизы и сможет, пусть и нескоро, вернуть всё как было эти последние годы. А они, если будут нужны, помогут.

Потому что в мире и так хватает террористов, чтобы натравливать друг на друга обычных людей и упорно делать вид, что в этом-то и состоит смысл жизни всех и каждого.

* * *

Лишь ближе к вечеру Рэкс более-менее пришёл в себя после всего случившегося. Реальность оказалась такова, что он гораздо легче воспринял неожиданную смерть Альфреда, нежели Луизы, - возможно, потому, что последняя сулила куда более катастрофические последствия. Бюрократическими формальностями в связи с уходом рейтера в мир иной он попросил заняться Рейна и Сейю, прежде самостоятельно сообщив Забаве эту печальную новость, её душевным состоянием - Леду, сам же долго сидел с ни на шаг не отходящим от него Китом и пытался логически осмыслить произошедшее и предсказать последующее. Лемм испарился в неизвестном направлении сразу же после сообщения о злосчастной операции, и, наверное, именно это и беспокоило Рэкса больше всего.

Здесь же, на этом мини-совещании, хорон наконец узнал всё об истинном отношении Альфреда и к нему самому, и ко всей их команде, и вкупе с самоубийственным поведением телохранителя Луизы, слишком уж явно подставившего её под пули, всё выглядело откровенно подстроенным. Кит поднял все последние разговоры Альфреда, нашёл там звонок секретаря Аспитиса, и картинка по чуть-чуть начала складываться. Марк, похоже, не желал ни объединения, ни сближения - этому могло быть множество самых разных причин - и постарался организовать всё так, чтобы случившееся в лабораториях выглядело для Аспитиса чистой воды предательством. Кальясса явно был предупреждён обо всём заранее, потому и пришёл в форме: Марк этим дал ему призрачный шанс избежать смерти, только либо не взял в расчёт наблюдателя-Кита, либо просто обманул и Кальяссу тоже, сделав пешкой в своём плане. Охранник Луизы, скорее всего, был одним из фанатиков прежних порядков (а почти все они легко жертвовали своей жизнью ради идеалов - в этом было их яркое отличие от более рациональных генштабовцев), потому в назначенное время привёз её куда надо и без сомнений отдал на заклание. А в остальном им просто повезло.

Но как Рэкс на это поддался? Он всё прокручивал в голове операцию шаг за шагом и пытался понять, что сделал неправильно. Пока в глаза бросалось лишь погубившее его доверие к телохранителю: если бы хорон не рассчитывал на его помощь, всё можно было бы переиграть. Хоть как-нибудь. Впрочем, такой умелый стратег, как Марк, наверняка имел тысячу и один план его подставы, вплоть до полного подрыва лабораторий с ними вместе - нет Страхова, нет объединения. Неужели ничего нельзя было предотвратить?

Рэкс испытал за свою жизнь достаточно и предательств, и разочарований, и поражений, мелких и крупных, но это было, пожалуй, даже посильнее операции во главе с Квазаром, в которой он погиб, оставив Рэкса отстраивать его мир заново. И вроде внешне всё было то же: и полная незащищённость в случае, если Аспитис поверит в его вину, и явная угроза жизни и здоровью, и необходимость вновь драться и за себя, и за всё, что дорого, и очередной полный развал будущего, - но отчего-то воспринималось фатальным. Рэксу не хотелось сражаться - да, так будет верно. Сражаться с Аспитисом, против Аспитиса: он никогда не был и не станет ему врагом. И тем не менее придётся.

На фоне всего этого и смерть, и наверняка некоторый эпизод предательства Альфреда полнейшим образом терялись. Зачем вызывал его Марк, что получил от него могущее помочь в этой подставе и поэтому ли рейтер погиб - как ненужный свидетель, - Рэксу думалось вяло. Он лишь поймал себя на мысли, что, кажется, всегда внутренне был готов к тому, что Альфред погибнет первым, и потому совершенно не удивился и почти не опечалился. А уж что он сделал для Марка, что замышлял за спиной против него и половины организации, уже не имело значения. Альфреда больше не было. Теперь возле Рэкса только те, кому можно было доверять. Кроме, разве что, одного...

Они с Китом пытались дозвониться до Лемма, но он упорно не брал трубку, и, прождав его до сумерек в Управлении, периодически звоня то на сотовый, то домой, Рэкс решил нанести ему визит. Это была единственная их ниточка в высших эшелонах МД - постоянная связь Лемма с Цезарем, образовавшаяся после победы над Эдрианом, когда отпала необходимость слежки посредством Ханта, - и факт этот сам по себе заставлял Рэкса беспокоиться. Он ведь так и не добился от Лемма внятного ответа, почему он за Квазара против остальных Шштернов и при каких обстоятельствах вообще оказался в ГШР таким образом, что все были только за, и поэтому теоретически мог вдруг стать его врагом, если Аспитис объявит за ним охоту. Пришло время точно определить, кто на чьей стороне, так что Рэкс хотел разобраться с этим как можно скорее.

Уже подъехав к дому Лемма и останавливая "кречет" на другой стороне улицы, в двух домах отсюда, Рэкс ощутимо накрутил себя и, различив в нужном ему одноэтажном коттедже свет в единственной лишь комнате из всех, да и тот смутный и дрожащий, как будто от свечи или мигающей лампы, уверился в своих худших предположениях. У тераса определённо были какие-то свои тайны, которыми он не желал делиться, а в сложившейся ситуации это было чересчур опасно. На совести Рэкса висело слишком много жизней, а Лемм имел доступ к слишком большому количеству информации, чтобы позволять себе секреты от главной мишени обозлённого Аспитиса. Решительно выйдя из машины, Рэкс зашагал к дому.

АНД пропустил его без вопросов, как и всегда, не издав даже звука. Миновав тёмную прихожую, Рэкс ступил в гостиную, залитую тем самым дрожащим светом, и сразу увидел Лемма. Терас сидел в кресле лицом к входу, а заодно и имея в поле зрения широкое окно на улицу, в камине горел огонь, а возле Лемма на журнальном столике стояла открытая бутылка виски и два стакана, к одному из которых терас как раз тянулся, когда заметил Рэкса. Хорон подошёл к нему почти вплотную, пронаблюдал, как куратор невозмутимо всё же взял себе стакан, и с сарказмом спросил:

- Ждёшь кого-то? Обсудить, почём нынче моя голова?

Он чувствовал себя взбудораженным до последней нервной клетки - уже и не вспомнишь, когда в последний раз такое было и было ли вообще, - готов был покорять города и сворачивать горы, а Лемм лишь в неопределённой гримасе скривил губы и сделал глоток виски.

- Любопытные ты задаёшь вопросы, - отметил он. - В чём я провинился?

- О, что ты, чист как стёклышко! За одним маленьким недостатком, - Рэкс почти подушечка к подушечке приблизил указательный палец к большому. - Я ни черта о тебе не знаю! А за мной уже идут!

- Да, это отдельная тема для разговора, - признал Лемм и протянул Рэксу стакан. - Выпьешь?

Хорон взмахом руки выбил его из пальцев тераса, и тот печально проследил за тем, как стакан отлетает точно на бежевый ковёр и расплёскивается там, немедленно распространяя по комнате запах терпкого спиртного.

- Может, без нервов? - устало спросил Лемм, и Рэкс сложил на груди руки.

- Да хоть сейчас! Чем больше расскажешь о себе, тем меньше будет нервов. По порядку. Я должен быть уверен в тебе.

- Прости, а с какого хрена я должен отчитываться? Не нравится, низложи меня. Чего вообще твоё доверие стоит, если без документов я автоматически записываюсь во враги? - непривычно холодно поинтересовался терас. Рэкс артистически развёл руками.

- А тебе не кажется это слегка ненормальным? Мы вместе с 2641-го, а я так и не знаю, почему ты ушёл из МД, где вы познакомились с Квазаром и почему именно тебя он поставил нашим куратором. Что за страшные тайны? Доверие заслуживает ответного доверия, если уж ты заикнулся об этом. Аспитис вон уже додоверялся.

- Вы с ним и правда похожи. Особенно в свете последних событий.

- Я услышу ответы на свои вопросы или как? Где ты был весь день, почему не отвечал на звонки? Советовался с Цезарем, как меня симпатичнее преподнести Аспитису?

- Молодость... - Лемм слегка раздражённо потёр виски. - Рэкс, мы прошли огонь и воду, ты правда считаешь, что я могу так легко тебя сдать? По какой-такой причине я не имею права на прошлое, сокрытое от тебя? Ты не веришь выбору Квазара?

- Слишком многое поставлено на карту, Лемм! С момента этой операции, со смерти Луизы ни единого заявления от МД - значит, всё, охота, война! А ты знаешь слишком много обо мне, а я слишком мало о тебе!

- Я тебя понял, не утруждайся повторять. У меня нет настроения отвечать на твои наезды.

- Тогда я предположу сам, - сощурился Рэкс, переходя в состояние холодной ярости, опасное тем, что взрыв мог последовать, когда он и сам не ждал его. - Очевидно, тебя просто выгнали. За бесполезность. И семья по той же причине отреклась. От Шштернов у тебя одна фамилия, ни фанатизма, ни ненависти. Квазар подобрал тебя, как бездомного котёнка, и в ответ на преданность взял к себе и поставил надо мной. Только дело не в преданности, а в том, что тебе просто некуда больше идти. Ты самая обычная пустышка, заработавшая себе известность за мой счёт.

- Святые ангелы... Вот уж не думал, что ты опустишься до личных оскорблений. Но, впрочем, ладно. Раз так, то мне незачем тебя предавать, верно? Я же сдуюсь без твоего присутствия, правильно я рассуждаю? - его глаза насмешливо блеснули, и Рэкс покачал головой.

- Да вот как раз наоборот. Сейчас тебе представился отличный шанс вернуться с триумфом. Точнее, с трофеем.

- По-моему, тебя конкретно несёт. Ты подостынь, потом начнём сначала. Можешь пойти в ванную, водичкой там охладись. Я подожду, - он откинулся далеко на спинку, безмятежно и одновременно будто горько улыбаясь, и эта его беззаботная, снисходительная и обращённая в первую очередь вовнутрь улыбка стала для Рэкса последней каплей. Схватив Лемма за руку, он рывком поднял его с кресла, ударом в челюсть снёс на пол и накинулся сверху.

Объективно говоря, Лемм должен был владеть кейко лучше: опыт, хладнокровие, размеры, родные стены, в конце концов, но, похоже, он просто не хотел драться - лишь оборонялся. Рэкс и сам не знал, зачем ему эта драка - с собственным, уважаемым куратором, - однако остановиться оказалось сложно, и он вымещал на терасе всё своё беспокойство и, что уж там говорить, страх и бессилие. Лемм ловко подставлял ему под ноги то стул, то край ковра, избегал большей части болезненных ударов, и всё равно быстро начал выдыхаться, в то время как у хорона только открылось второе дыхание. Рэкс загнал его в угол, практически ничего не видя из-за застилавшего глаза кровавого тумана, и почти нанёс ломающий ключицу удар, как кто-то сзади обхватил его рукой за горло и резко потащил на себя.

Сопротивляться оказалось невозможно: этот кто-то был неожиданно сильнее. Рэкс забарахтался, ища ногами опору, пока сдавливающий шею захват на миг не лишил его сознания, и над самым ухом услышал знакомый голос:

- Ноги держи, чего застыл, Лемм! Да возьми ремень, тормоз!

Почти сразу ноги Рэкса прижало к полу, и, скосив глаза, хорон увидел споро связывающих их Лемма. Держащий его неизвестный тем временем свободной рукой заломил одну из его рук за спину - причём левую, явно знал, какая у него рабочая, вынуждая Рэкса завалиться набок, чтобы не получить вывих. Его тут же отпустили и взамен заломили и вторую руку, перематывая их обе за спиной чем-то тугим. Ещё пара секунд - и Рэкс обнаружил себя полностью обездвиженным.

- Фух, - шумно выдохнул кто-то сзади. - Давай его прямо в этот угол посадим, пусть подумает над своим поведением. Гороха нет?

- Могу разве что изобрести позорный колпак, - весело отозвался Лемм. - Спасибо, племянник. У меня на него рука не поднялась.

- Всегда пожалуйста, если что, я и ногой замахнусь. Раз, два, взяли!

Рэкса вздёрнули на колени и в два счёта прокатили по ламинату в тот самый угол, где совсем недавно находился Лемм. Хорон пошевелил руками, надеясь растянуть узлы, но вместо этого только издал шелест - похоже, скотча. Его немедленно строго окликнули:

- Но-но, не балуй там! Лемм, это тут так и валялось или хулиган уронил?

-Ты догадливый. Пить будешь?

- Нет, спасибо, и тебе не советую. Вот моду взял.

- Я один глоток. Потом пришёл Рэкс.

- Очевидно, дурь выбивать. Хоть за что-то могу сказать ему спасибо.

Лемм тихо засмеялся.

- Ты начал разговаривать со мной, как когда-то со своим отцом. Забавно. Гвардия меняет людей.

- С тобой я добрее.

Перед глазами Рэкса окончательно прояснилось, и, хотя, кроме тьмы угла, он ничего не увидел, сам факт прихода в себя его порадовал. По чуть-чуть просыпалась боль от немногочисленных ушибов, а вместе с ней и жгучий стыд за столь непотребное поведение. Решив пока не выступать с покаянием, Рэкс чуть сдвинул ноги, чтобы было удобнее сидеть, и приготовился слушать.

Цезарь тем временем сел во второе кресло и, с удовлетворением посмотрев на спелёнатого Рэкса, глубокомысленно проговорил:

- Удобно. Жалко, что с Аспитисом так сделать было нельзя. Посидел бы тоже, подумал, может, очухался бы.

- А Бертель?

- А что Бертель? Он честно попытался. Много чего ему наговорил, на правах старого доброго друга. Только без толку. Мы теперь с тобой враги, дядя. Злейшие, заклятые и далее по тексту.

- Это я и предлагал отметить, - Лемм коснулся разбитой брови и поморщился. Цезарь сочувственно посмотрел на него.

- Рэкса-то ты чем выбесил?

- Не поверишь, ничем. У него просто башню сорвало. Надумал там себе, что я его Аспитису сдам с потрохами, пришёл разбираться. Где мои двадцать девять лет...

- Знаешь, вот Аспитису уже сорок три, а ситуация та же. Только последствия катастрофичнее. Ему почему-то легче оказалось поверить в то, что Рэкс предал его, чем, например, в то, что это был, ну я не знаю, Марк? Его я в первую очередь подозреваю.

- Почему?

- Слишком яростно выступал обвинителем. Наверняка заранее всё продумал, гнида. А ведь по лицу и не скажешь, что он способен на подобные интриги. Общаться нам больше нельзя, а на цвет ГШР объявили большую охоту.

- Я как-то и не сомневался, - вздохнул Лемм. - Что ж, построим баррикады. Не впервой. Знал бы тогда, что Аспитис станет таким, не поддерживал бы его.

- Мне всегда казалось, что именно в расчёте на такое ты его и поддерживал, - нахмурился Цезарь. - Он ещё тогда был почти Стамесовым, хотя и не таким кровожадным.

- Не совсем... Я просто посчитал, что он сумеет нас продвинуть хоть куда-нибудь. Застойник при Люцессе меня откровенно раздражал. Аспитис мог зажечь, он был весь сплошная энергия, перспектива, обещание. Чего-то просто большего, яркого. В общем-то так и получилось.

- Стоп, я не понял. Зачем же ты уехал в Ториту, если всё стало так, как ты хотел? Зачем было его утверждать, если не быть рядом с ним? Он ведь позвал тебя командиром гвардии!

- И что? Я сильно похож на командира гвардии? Я делал это не для себя. Для тебя, может быть. Вообще для всех молодых, которые воспитались бы под иным флагом. Сам я скорее подсказчик, чем лидер. Здесь, в нашей группе, тоже всегда придумывал Рэкс, а я лишь высказывал своё мнение, - Лемм сложил ногу на ногу и, зацепив верхнюю руками со сбитыми костяшками, едва заметно закачался. Цезарь помотал головой.

- Всё равно не понимаю. Выглядело всё так, как будто ты ужаснулся новопостроенному гадючнику и самоустранился. В итоге главным стал мой отец - спасибо большое, хоть в командиры гвардии его не позвали...

- Да, самоустранился. Причём на гражданку. И в Ториту. Оставшись в Канари, я волей-неволей влиял бы на тебя и вызывал ссоры с отцом, а мне этого не хотелось. Я надеялся, что без давления, и хорошего, и плохого, ты быстрее найдёшь себя. Как видишь, не прогадал.

- Ла-адно... А почему вернулся? Соскучился?

- Да нет, опять сбежал, - усмехнулся Лемм. - Хотя, по большей части, меня выгнали. Не простили вот этого отказа от фавора. Пилили, пилили все пять лет: и жена, и тёща с тестем, мы же к ним переехали, а именно они и держали Ториту со стороны МД. Вот так, сначала женился без желания по принуждению, потом и огрёб. Аспитис по возвращении тут же пригласил меня обратно, но я продолжал артачиться. Тогда он подключил Квазара и тогда же я понял, какие теперь беспрецедентные связи между МД и ГШР. Квазар меня уговорил на МИЦ, на ГШР не получилось. Я там просидел спокойно, а потом группе Рэкса понадобился куратор, и я зачем-то согласился. Заодно мне представили возможность отслеживать твоё месторасположение, потому что я переживал за тебя. Так что, когда мой брат устроил то покушение на Луизу, Аспитис попросил меня о помощи, когда ваша машина перестала определяться. К счастью, я был недалеко.

- Так и знал, что ты оказался там неслучайно, - довольно проговорил Цезарь. - Какие все вокруг меня предусмотрительные, аж дрожь берёт.

- Страшное дело, - кивнул Лемм. - Ладно, если нет личных вопросов больше, перейдём на обсуждение повестки дня. Рэкс, надеюсь, тоже услышал всё, что хотел. Видишь, а всего-то надо было нормально попросить... Живой ты там? - крикнул он в угол, и Рэкс обернулся, виновато улыбаясь. - Кажется, надежда всей нации вновь в адеквате. Освободишь его, Цезарь?

- Бегу, - терас встал и, приблизившись к хорону, быстро избавил его и от скотча, и от ремня, потом, не сдержавшись, отвесил лёгкий подзатыльник. - Тоже мне надежда нации, держать себя в руках не умеет.

- У меня нет такого богатого опыта управления состоянием берсерка, - хмыкнул Рэкс. Поднявшись, он подошёл к Лемму. - Прости. Это было нервное. Я боюсь других предательств.

- Да всё в порядке, - отмахнулся терас, кивая на ковёр. - Ты садись, сейчас думать будем. Что Аспитис про охоту сказал, племянник?

- Стребовал все адреса приближённых Рэкса, - Цезарь обратно опустился в кресло, а Рэкс сел на ковёр, скрещивая по-турецки гудящие ноги. - Завтра облава.

- Значит, сегодня ночью все переезжают. Как-нибудь управимся. Что по поводу Севера?

- У него там есть какой-то агент Эрнест и ещё один, Шона. Понятия не имею, кто это. Но, судя по всему, Шона подзатянул с выполнением задания, так что теперь ставка на Эрнеста. Я подозреваю, Эрнест вхож в близкий круг Зебастиана, возможно, в ближайшее время от Волка останется только шкура.

- Любопытно. То есть всё это время у Аспитиса был туз в рукаве. Чего он ждал, интересно?

- Наверное, более подходящего момента, - предположил Рэкс. - Или давал шанс Шоне. Может, это тоже какой-то его бывший гвардеец? Я посмотрю, их хватает на Севере.

- Пока я ничего не нашёл, но поищу ещё, - пообещал Цезарь. - Очевидно, если и у Эрнеста ничего не получится, начнётся полномасштабная война, и ждать ГШР никто не будет.

- А и не надо, - улыбнулся Лемм. - Мы начнём первыми. Как тебе такая идея, Рэкс?

- Если учесть, что этому Эрнесту вряд ли удастся избавиться и от Зебастиана, и от Домино с Азатом, у Севера просто сменится правитель и по факту всё останется так же, - отозвался хорон. - Это раз. А во-вторых, чтобы Аспитис тут не сходил с ума, а он вполне себе может, надо его внимание перенаправить. Если мы первыми нападём на Север, ему придётся сделать то же, а там его солдаты быстро себе правильную цель найдут, особенно когда на продавшиеся ставки взглянут. Глядишь, и задушим совместными усилиями. А там разберёмся, он уже поутихнет, я думаю.

- Вот видишь, Цезарь, он уже всё распланировал, во мне вообще нужды нет! - рассмеялся Лемм. - Поутру составим заявление для журналистов, ты, Рэкс, персона уже медийная, вот и выступишь. Чем быстрее начнём, тем меньше жертв в Канари будет.

- Неудачно всё получилось, конечно, - поморщился Рэкс. - Как они всё-таки его убедили, Цезарь?

- Напарник твой много лишнего наговорил какому-то соглядатаю Марка плюс общая репутация серых кардиналов Страховых, - ответил тот, и Рэксу не потребовалось много времени, чтобы сопоставить факты.

- Да это Марк и был собственной персоной, он ему звонил позавчера, приглашал отужинать вместе. Крыса... Впрочем, предательство не окупается. Альфреду уже отбилось, рано или поздно и ему отобьётся.

- Ты, я посмотрю, не сильно переживаешь по поводу смерти напарника.

- Я привык терять людей, переживания кончились. Думать надо о живых.

- Тоже правильная мысль, - одобрил Лемм. - Цезарь, нам рассчитывать хоть на какую-то твою поддержку?

- Я постараюсь, правда. Но, чувствую, уже с завтрашнего дня за каждым из нас будет слежка. Сегодня, наверное, дали попрощаться с родственниками. Кстати, Розе вашей Аспитис почти сразу после объявления войны сказал, чтобы она бросила свои разработки лекарства для Эдриана... Похоже, был послан на деревню к дедушке, потому что Борис тайно мне сообщил, что она работает как ни в чём не бывало. Поражаюсь бесстрашию этой девушки, - хмыкнул Цезарь.

- Роза может, её в своё время поддостал вечный контроль, - кивнул Рэкс и поднялся. - Что ж, надо в Управление, ночь не такая уж длинная.

- Я первый выйду, если что, успею предупредить, - заявил Цезарь, тоже поднимаясь и протягивая Рэксу руку. - Увидимся, Страхов. Всех благ и удачи.

Они обменялись рукопожатием, и Цезарь покинул дом. Улица была пустынна в оба конца, и он неспешно прошествовал к своей машине, матово-чёрной "скопе", походя оценив поодаль стоящий "кречет" Рэкса, куда более скоростной, чем его автомобиль. Уже когда он открывал дверцу, телефон провибрировал сообщением, и терас развернул текст.

"На первый раз эту вольность я прощаю, но второго не будет. Будь внимателен",

- значилось там за личным номером Мессии-Дьявола, и, поёжившись то ли от зимней прохлады, то ли от ощущения неотступной и неусыпной слежки, Цезарь убрал телефон и сел в машину.