Эффект Домино (СИ)

Глава 5.

Алекта

Домино даже и не заметил, как влился в сообщество веров, - словно жил среди них всю жизнь. Он никогда не задумывался, что представители разных рас могут в самой основе отличаться друг от друга: в конце концов, все они жили на одной земле, в одних и тех же городах и подчинялись одним и тем же законам - ну, по большей части. Только сейчас аурис осознал, что люди различаются не только внешне. Веры, по сравнению с теми же аурисами или хоронами, были весьма дружны, горой стояли друг за друга и точно так же совместно разрешали возникающие в их сообществе разногласия. Они могли быть суровы, а иногда и беспощадны к преступившим моральный или обычный закон, но зато судили всех одинаково честно и непредвзято. Вне зависимости от социального или финансового статуса все жители одного отдельно взятого города были равны между собой, и даже сам старейшина мог получить причитающееся ему наказание, если так решал народный суд. Домино даже казалось странным, что в цельном мире могут существовать замкнутые сообщества со своими правилами и никто не пытается их ассимилировать, но, с другой стороны, кому бы это могло понадобиться? Закрытые города веров по-своему сотрудничали с представителями силовых структур и за это имели право на определённую самостоятельность. По крайней мере, пока.

Аурисов веры приняли легко и быстро - наверное, благодаря Шоне, хотя Домино так и не смог разобраться, что в этом вельке было такого особенного. Его как будто знал каждый, а ведь по повадкам велька можно было заключить, что в степь он прибыл совсем недавно - Домино прожил тут всю свою жизнь и мог отличить пришельцев. Что было в его прошлом? Как они с Азатом ни пытались разговорить его, ничего не выходило, и они оказались вынуждены довольствоваться тем, что есть. Например, его талантом преподавателя, иногда смутно напоминающим стиль инструктора-Зебастиана.

Первую половину дня Домино и Азат помогали Батес, а вторую чаще всего проводили под руководством неумолимого Шоны. Без поблажек и скидок на возраст вельк учил их всему, что могло пригодиться в деле медленного, но неотвратимого искоренения захвативших власть на Севере пособников нового "вождя": владению разного вида оружием, применению опасных и менее опасных ядов, дипломатии, правилам поведения в среде мелкого криминала - а главное, незаметности. Наследники Отряда 417 до последнего не должны были знать, кто пришёл по их душу, и Шона предпринимал всё возможное, чтобы поселить в аурисах чувство осторожности. В первую же неделю Домино с Азатом перекрасили волосы и остригли хвосты, чтобы больше ни у кого не вызывать ассоциации с кланом Кирсте. Получив одинаковый цвет и длину волос, они стали уже настоящими близнецами, и Шона намеревался сделать большую ставку на это в их обучении.

В целом, жизнь шла без особых забот. Учиться Домино было интересно, работа в магазине особых усилий не требовала, а общество относилось к сиротам с теплотой и радушием. Неугомонный Азат быстро сошёлся с веровской молодёжью и в свободные дни и вечера гулял с ними в горах на окраине города: с наступлением темноты работа в шахтах, располагающихся в окрестных склонах, заканчивалась, а лучше места для весёлых посиделок найти было нельзя. Азат даже ухитрился разговорить вечно хмурого Гани, сына Батес, и тот своим непримиримым и вспыльчивым нравом частенько добавлял их прогулкам огоньку. Домино ходил с ними редко: он и раньше не особо любил компании, а сейчас и подавно не видел в людях, ценящих прохвоста Азата, ничего хорошего. Несмотря на это, он и его невольный двойник сблизились за первый же месяц, и Домино с удивлением осознал, что получил своего первого друга. Отличного от него, почти полную противоположность, но тем не менее друга, прекрасно его дополняющего и легко угадывающего его мысли. Хотя, может, его стоило всё же считать братом?..

Больше Домино ни в ком не нуждался. На протяжении всей его недолгой жизни ему необходимо было иметь в окружении того, кому он будет подражать (отца, ранее выполнявшего эту роль, с успехом заменил Шона), и того, о ком будет заботиться и направлять по верному, с его точки зрения, пути. Азат, норовистый, как породистый рысак, активно этому сопротивлялся, но - бывало и такое - прислушивался, и потому жизнь Домино была полна. А ещё иногда совсем неподалёку мелькала Алекта...

Домино правда пытался на неё не отвлекаться. Ему и так приходилось нелегко: привыкший к правильному, социально одобряемому поведению, аурис со скрипом приучал себя к мысли, что идёт по пути становления профессиональным убийцей - и ладно бы, ведь речь шла о благородной мести! - но убийцей, обладающим также и навыками нечестного боя: обмана, разбоя, пыток... Пока это всё учёба, а сможет ли он потом переступить через себя, когда это действительно понадобится? Сумеет ли причинить другому человеку боль, подло, из-за спины? Да, он уже видел кровь и смерть, даже знает её запах, но нести её самому - это совсем другое. И к чему тогда позволять своему сердцу размягчаться влюблённостью?

Так или иначе, образы мёртвых родственников и убийцы-Зебастиана, преследовавшие Домино в снах почти каждую ночь (кроме тех, когда он после подготовки Шоны валился с ног от усталости), всё чаще заменялись улыбающимся лицом Алекты. Когда она прошмыгивала мимо, Домино не мог отвести глаз от её стройного тела и сверкающих золотом волос, а она будто нарочно не замечала его. К недовольству ауриса, Азат ещё не раз пытался подкатить к ней, но девушка отшивала его с той же непринуждённой лёгкостью, как и впервые, и то же, очевидно, ждало и Домино, если он попытается достучаться до неё. Аурис тщетно пробовал выбросить её из головы, но тщетно.

Спустя месяц эта безвыходная ситуация вконец измучила его. Ещё с утра только-только наступившего понедельника аурис решил наконец поговорить с девушкой, чтобы получить окончательный от ворот поворот и успокоиться. Он намеревался подкараулить Алекту перед обедом или, в крайнем случае, после, потому как Шона сегодня уехал с рассветом, а в магазине проходил "чистый понедельник" и после первой половины дня все младшие помощники были свободны. Но на обед Алекта ушла с Батес, и Домино не решился её беспокоить, а после обеда быстро сбежала из кухни куда-то за пределы двора, так что аурис был вынужден пуститься в преследование.

От дома Алекта, переодетая в наряд для города и с матерчатой сумкой-почтальонкой через плечо, пошла не торопясь, меж близко стоящих друг к другу домов двигаясь к старой части города почти в самых горах, где после последней стычки веров с правительством, в результате которой первые получили право на суверенитет, осталось всего одно здание, наполовину врезанное в скалу и пережившее благодаря этому без малого столетие. Эти места оставили нетронутыми даже для реставрации, превратив в исторический музей на память потомкам: Домино слышал о нём и не ожидал, что туда кто-то ходит - а уж тем более чужая этому обществу Алекта. Может, у неё там свидание с каким-нибудь вером, которое наверняка не одобрят его соплеменники? Что ж, в таком случае, вероятно, все его проблемы в одночасье решатся сами собой.

Алекта как будто с некоторым почтением переступила границу старого города, представлявшую собой расположенные на одной линии вечноцветущие клумбы, и поспешила к тому самому зданию, полуразрушенные буквы, выполненные ещё старым, уже нигде не использующимся шрифтом, на фасаде которого гласили: "Библиотека". Домино в удивлении поднял брови и пошёл следом.

У входа в библиотеку тоже сымпровизированной границей выстроились клумбы, квадратные и пустые. В портале, к которому вели четыре широкие выщербленные ступеньки, располагалась одностворчатая дверь, сделанная из крепкого дерева и покрытая чем-то особенным: иначе тот факт, что она до сих пор не рассыпалась в труху, аурис объяснить не мог. Хотя, может, её втихую меняли на новую, искусственно состаренную, как только она приходила в негодность? Веры любят поддерживать легенды, особенно если они тесно связаны с их незабвенной историей. Подождав, пока Алекта скроется в дверном проёме, Домино осторожно прокрался вслед за ней.

Внутри было пыльно и тихо. Шаги ауриса, старавшегося идти бесшумно, как учил Шона, гулко отдавались в пустых стенах с кое-где обвалившейся штукатуркой. От входа после небольшого пространства, равномерно засыпанного каменной крошкой, вниз уходила широкая, почти целая лестница, и Домино продолжил свой путь по ней, с любопытством оглядываясь по сторонам.

На чисто покрашенных в ненавязчивые тона стенах висели большие фотографии в рамках, показывающие любому посетителю героев той самой, последней войны веров. Под каждой была подпись-пояснение с небольшим отступлением в историю, и, если бы аурис не боялся потерять Алекту, шаги которой он пока худо-бедно, но слышал, он обязательно прочитал бы всё, что нашёл. Ещё с детства в нём жила страсть к новой информации, с каждым годом проявляющаяся всё ярче. Интересно, а книги в этой библиотеке есть или это просто музей с экспонатами минувшей эпохи? Наверное, ему бы рассказали о ней, если бы тут было что почитать. Хотя Шона мог и не счесть это необходимым.

В конце лестницы открылся зал со шкафами, до верхушки заполненными книгами, и Домино так и остановился на пороге, распахнув от изумления рот. Ну кто бы мог подумать, и в самом деле библиотека! В их компьютеризированный век бумажные книги утратили ценность, но кто знает, что интересного здесь можно найти? Прощай, тоска и безделье! Аурис, будучи под впечатлением, наверное, так и забыл бы о первоначальной цели своего прихода сюда, но она не замедлила о себе напомнить.

- Что ты здесь делаешь? - гневный голос Алекты вырвал Домино из его грёз, и аурис вздрогнул, переводя взгляд с самой верхней полки одного из стеллажей на проход между ними прямо перед собой. Хмурящаяся Алекта стояла там, скрестив на груди руки, и определённо ждала оправданий. Под её пылающим негодованием Домино стушевался.

- Я... просто... - начал он, но девушка перебила его:

- Что "просто"? Шпионил за мной? Навыки отрабатывал?

- Какие навыки?

- Да фиг знает, чему там Шона вас учит, вряд ли чему-нибудь хорошему! Что тебе от меня надо? Имей в виду: если ты хоть пальцем ко мне прикоснёшься, тебя в три шеи из города выгонят!

- Да я даже не думал! - возмутился Домино. - За кого ты меня принимаешь?

- Скажу тебе по секрету, люди, общающиеся с моим братом, нормальными ещё не были. Так что лучше вали отсюда по-хорошему, ясно?!

Домино с трудом понимал, почему Алекта так сразу на него ополчилась: он вроде ещё ни разу ей даже слова плохого не сказал. И при чём тут Гани? Если только...

Аурисса тем временем сделала к нему пару шагов.

- Я ещё раз повторю, если ты в предыдущие разы не прочувствовал. Мне не нравятся такие, как ты. Если я тут единственная аурисса, это ещё не значит, что меня надо обхаживать. Тебе всё равно ничего не перепадёт.

- Я понял, - Домино кивнул. - Ты приняла меня за Азата. Неужели мы и правда так похожи?

Алекта удивлённо отступила, с недоверием начиная вглядываться в его лицо.

- Вот уж не думала, что ты, Домино, способен следить за мной! - наконец фыркнула она, отворачиваясь и явственно расслабляясь. Это наводило на определённые мысли, однако сейчас было не время на них отвлекаться.

- Я просто хотел поговорить с тобой, но ты так быстро убежала из дому, что пришлось поспешить следом. По дороге окликать не хотелось, вот я и...

- Ясно. О чём поговорить-то?

- Почему ты меня избегаешь? - в лоб задал вопрос Домино и тут же закусил губу, коря себя за то, что не подвёл к этому как-то по-другому.

- Ну... - Алекта расцепила руки и, отойдя к тут же стоящему столу со стульями вокруг, только сейчас замеченному Домино, присела на один из них, положив сумку рядом. - Скажем так, я подумала, что это как-то нечестно: отваживать твоего братца и привечать тебя, хоть вы и разные. Не хотела разжигать ссору между вами. Вы рано или поздно отсюда уедете, а я-то останусь.

Домино не нашёл, что на это ответить. Чуть подумав, он улыбнулся:

- Может, хотя бы будем общаться? Ты мне... - он запнулся, но мужественно договорил: - Правда нравишься. Но если ты против развития таких отношений... друзья?

Алекта изучающе посмотрела на него, потом согласно качнула головой.

- Ладно. Будешь со мной читать?

- А тут есть что? - жадно спросил Домино, и аурисса рассмеялась.

- Ну конечно! Это настоящая библиотека с элементами музея, только работников нет, потому что посетители ничего не выносят и возвращают сразу на место. Народу, правда, бывает мало: веры не очень-то любят читать, они больше деятели. А большая часть молодёжи так и вовсе мечтает слинять отсюда после совершеннолетия в этот "большой" мир. Так, учителя только и приходят. Иногда старейшины и, конечно, я.

Домино сел напротив.

- И что обычно читаешь?

- Историю. Меня всегда интересовало, почему мы такие, какие есть, - Алекта задумчиво побарабанила пальцами по столу. - В школе дают ничтожно мало сведений, здесь их гораздо больше. Хотя, я уверена, далеко не все. Мне почему-то всегда казалось, что с нашим появлением на этой планете связана какая-то тайна, которая известна только Генштабу да МД - и то не всем. Если ты начнёшь это изучать так же, как я, ты поймёшь, о чём я говорю.

- А зачем тебе это знать?

- Да просто так! Интересно! Ну, что тебе посоветовать почитать? Я уже выучила, где какая секция.

Домино думал недолго.

- Давай то, о чём ты тут рассказывала. Я и раньше немного этой темой интересовался, но особо не заморачивался. Теперь у меня есть на это время.

- Окей, - обрадовалась Алекта и, выскочив мячиком из-за стола, убежала куда-то за стеллажи. Не успел Домино поздравить себя с тем, что его красиво отшили в его любовных претензиях, как аурисса уже вновь появилась около него с толстой книгой в руках.

- Держи! Чаю? - она протянула ему книгу, и он прочитал на обложке: "Генномоды. Как всё начиналось".

- Чаю? - удивлённо переспросил Домино.

- А то, - подмигнула ему девушка. - Там, в другом зале, есть дверь в подсобное помещение. С чайником и всем остальным. Сделать тебе?

- Да я могу и сам, - улыбнулся аурис, но Алекта шутливо погрозила ему пальцем и снова убежала. Похоже, она уже считала это место своей вотчиной и горела желанием угодить гостю. Что ж, её право. Забыв обо всех своих душевных терзаниях, Домино открыл первую страницу книги, попутно узнав, что она была выпущена в 2501 году, и погрузился в чтение.

Аурис и раньше из школьной программы знал, что давным-давно, ещё на Земле, планете - колыбели человечества, люди не были так явно разделены по расам, как они сейчас. Да, они отличались друг от друга (Домино смутно припоминал, что основными признаками различия были только лишь цвет кожи и волос, а также удлинённость или укороченность черепа), но могли свободно образовывать пары и рожать детей - пусть некоторые союзы и не всегда одобрялись обществом. Однако, как это перешло к их ситуации: когда иметь потомство могли только представители одной или родственных рас, толком так никто и не объяснял. Что-то было про естественный ход вещей: что с течением времени люди увлеклись выращиванием детей той внешности, о которой мечтали сами, закрепив в итоге разные признаки для разных рас, - но почему тогда их клетки теперь отторгаются друг другом? Может, про это и говорила Алекта? И какая-такая "экологическая катастрофа", о которой им тоже рассказывали в школе, привела их на Омнию?

Достаточно распалив в себе интерес к этой теме, Домино углубился в чтение. Быстро пробежав глазами по введению, где автор давал определение генным модификациям как вмешательству человека в геном с целью его изменения, аурис открыл первую главу и начал удивляться уже с первых строк.

"Долгое время для коррекции собственной внешности человечество использовало хирургические операции, позволяющие исправить форму носа, подтянуть излишки кожи, избавиться от морщин или ненужного подкожного жира - а при желании и наличии определённой суммы денег через некоторое время и вовсе внешне уподобиться любимой кинозвезде. Генные модификации, сначала проводимые на подопытных животных, постепенно перешли на человеческую ДНК - их применяли, чтобы на этапе формирования плода уничтожить опасную болезнь или вредную мутацию (например, наличие лишней хромосомы, вызывающей синдром Дауна, или непереносимость жизненно важных белков), но впоследствии, когда почти все возможные наследственные заболевания были искоренены, настал звёздный час построения идеального генома для ещё не рождённых детей. Родители могли, подобно конструктору, собрать по чёрточке все те признаки, которые они хотели видеть у своего потомка, вплоть до нюансов: например, дополнительного цвета глаз, заметного только при определённом угле освещения. Быстро наработанная система не знала сбоев; учёные предсказывали, что через три поколения на Земле не останется людей с отклонениями в геноме и что начавшееся вырождение вида, связанное с высоким развитием медицины, позволяющим выживать тем детям, которые природой были запрограммированы не оставить потомства вследствие ранней смерти, наконец остановлено, а самой природе в её попытках избавиться от человека поставлен шах и мат. Мировые правительства запустили государственные программы по улучшению генофонда наций - и даже церковь не смогла сделать ничего с бумом на совершенного ребёнка. Мир лихорадило сильнее, чем это случалось во времена всеобщих войн. И почти сразу за этим, буквально спустя десяток лет после начала повсеместного помешательства на "детях из пробирки", последовало новое открытие, определившее дальнейшее изменение человечества в ранее немыслимую сторону.

Группа талантливых учёных из Международного института генетических модификаций нашла способ изменять геном уже рождённого человека без негативных последствий - что, по факту, дало зелёный свет зарождению аналогов пластических операций без хирургического вмешательства. Для проведения подобных экспериментов не требовалось сверхдорогое оборудование, и они быстро стали доступны всем желающим. Объединив усилия с учёными, работающими над расшифровкой геномов животных (эти разработки были особенно ценны тем, что к этому моменту вследствие радикального изменения и заражения экологической среды ранее многочисленные виды животного и растительного мира постепенно сокращались в количестве, а иногда и исчезали совсем), видные деятели науки смогли вывести такие соединения генов, которые ранее в человеческом геноме замечены не были, - ярким примером здесь будет до сих пор вызывающие восхищение полые рога артау и никинов, основа которых в своё время была позаимствована у парнокопытных млекопитающих. В то время как раз воплощалась в жизнь программа возрождения и сохранения животного мира, и последним писком моды считалось добавление в свой геном животных черт: в первую очередь это касается нехарактерной для человека пигментации, например на коже, которую сейчас можно наблюдать у сильвисоидных и хаенов, или только в волосяном покрове, как у хороноидных..."

- А вот и я! - раздалось над ухом у забывшего обо всём на свете Домино, и он подскочил на месте. Хрустальный смех Алекты, похожий на перезвон колокольчиков, привёл его в чувство, и аурис, улыбаясь, поднял голову от книги. Девушка уже ставила ему чай в большой фарфоровой чашке и тарелку с печеньем.

- Зачитался?

- Примерно. Чувствую, меня ждёт увлекательный вечер.

- Ближе к середине книжки он расскажет, как мы переселились на Омнию, потому как это имеет прямое отношение к генным модификациям.

- Серьёзно? - удивился Домино. Алекта заговорщицки подмигнула ему.

- А то! Ты читай-читай. Потом обсудим. Я тут обычно где-то до девяти сижу.

Аурис кивнул с уважением и перевернул страницу.

Как рассказывалось в следующих абзацах, благодаря новому открытию буквально за десять лет человечество изменилось на корню. Были приняты новые эталоны красоты, требующие пройти хотя бы одну генную модификацию, выходили всё новые и новые законы, обязующие людей иметь при себе документ, удостоверяющий их "генетическое совершенство" и необходимый практически в каждой сфере повседневной жизни (даже чтобы оформить небольшой кредит, была нужна подобная справка) - таким нехитрым образом как будто сговорившиеся правители разных стран были намерены быстро и эффективно избавиться от любых болезней и физических недостатков. Деньги на этом зарабатывались огромные, но имелся также и практический интерес: в скором времени учёные предрекали полное истощение ресурсов и более чем вероятную масштабную экологическую катастрофу, поэтому уже в те годы вовсю шло освоение ближайшего космоса в поисках подходящей планеты для будущего переселения. И, если правительству стран для воплощения подобного плана в жизнь нужны были только деньги, учёные преследовали свои цели.

Пока люди делали из себя эталонных красавцев и красавиц, медики изменяли их геном, с тем чтобы приспособить его для обитания в другой экосистеме. Планета для колонии уже нашлась - та, на которой ранее было начато возрождение потерянных видов животных и растений, и, в то время как экологи и биологи продолжали приноравливать земные виды к жизни на Омнии, на Земле готовилось совершенствование человеческих антител для борьбы с новыми, только обнаруженными вирусами и бактериями. Сроки сокращались, поэтому претензиям людей к внешнему виду уделялось незаслуженно мало внимания, что и привело в итоге к катастрофе немыслимых ранее масштабов.

"Так или иначе вносимые изменения в геном делились на несколько, вполне классифицируемых типов. К тому моменту, как учёные забили тревогу, носители этих типов оказались связанными друг с другом в самом буквальном смысле: ни с кем другим продолжать род они способны не были. На то время носители различных групп генов ещё сильно различались внешне, но, поскольку речь пошла о формировании совершенно новых рас, обязанных узнавать друг друга сразу, чтобы не тратить эмоции на неподходящего партнёра, решено было закрепить определённые признаки, отличающие одну расу от иной. После проведённой работы, занявшей около двух лет, выделилось 8 рас с 17 подвидами, каждый из которых получил своё название. Подвиды внутри одной расы могут иметь потомков, которые способны также рожать детей как от подобных помесей, так и чистокровных представителей расы, но, так как в таком случае существовала реальная опасность накопления вредных мутаций, избавляться от которых было весьма проблематично, правительства включили социальную пропаганду, осуждающую смешанные браки. Вполне вероятно, что в дальнейшем эта проблема могла быть решена, пусть и через некоторое количество поколений детей, снова выращенных "в пробирках", однако в дверь уже стучалась другая беда".

- Ничего у него вступление! - присвистнул Домино, с трудом оторвавшись от чтения. Позади было уже с полсотни страниц, и некоторые вещи стали понятнее, но по факту всё это могло уместиться в пару листов. Алекта подняла глаза от своей книжки, лучезарно улыбаясь.

- Я так понимаю, ты дошёл до нашего переселения на Омнию, - сказала она.

- Что-то вроде того. Все эти выкладки из новостей и статей того времени об ЭКО, а потом и модах... А о чём он дальше-то писать будет?

- Он подробно распишет все использованные генетические модификации, благодаря которым мы стали такими, какие есть. Ты внимательно рассмотрел фотографии тех, прошлых людей?

- Мда, - Домино хмыкнул. - Ни тебе пятен, полосок, прядок, да и вообще - они все такие одинаковые! С другой стороны, им было всё равно, кто к какой расе принадлежит: жениться-то можно было на ком угодно. Даже странно, что это встречало столько осуждения.

- Тогда были другие времена, - покачала головой Алекта. - Человечество постепенно приняло различия друг друга, такие как аспекты сексуальности, языка, пола, культуры, но наличие государственных границ продолжало разделять людей. К тому же в разных странах были разные понятия о совершенной красоте - ну а потом это вылилось в разные расы.

- Удивительно, что одна из них возродила расу, давно канувшую в Лету, - коренных американцев. У нас их называют верами.

- Дальше будет немного подробнее о том, от каких рас по большей части пошли наши. Читай-читай.

- Ага, - Домино отхлебнул чая.

Из дальнейшего текста он узнал, что переселение на Омнию пришлось начать намного раньше планируемого, что вызвало множество затруднений для обживания. На планете-прибежище уже существовала небольшая колония из биологов и химиков, занимающихся животными и растениями, но для человечества условий пока было недостаточно. Впрочем, ничего иного им не оставалось. В общей сложности на Омнию было переправлено полтора миллиона человек, представителей разных рас в равной пропорции, которые и занялись построением нового общества. Ещё через пять лет должно было прибыть столько же, но связь с Землёй прервалась, а на обратный путь шаттлы были не способны, и новой части человечества пришлось полагаться только на себя.

Домино с интересом углубился в историю становления общества на Омнии, которой автор книги уделил целую главу, и имена, знакомые ему со школы, приобрели ещё больше красок. Во главе первых поселенцев стоял Тиберий Пикеров, опирающийся на своего ближайшего друга и советника Найджела Проморте, а также на верного соратника Сириуса Страхова. Датой начала новой истории стало 26 января 2205 года - день, когда шаттлы с землянами опустились на Омнию; тогда же началось строительство новой жизни. Спустя несколько лет в отношениях Тиберия и Найджела произошёл раскол: практика показала, что они слишком разнились во взглядах на суровость закона по отношению к собственным подчинённым. К тому времени каждый из них управлял примерно равным количеством общин, и, как бы они оба ни старались, соединить людей в одно целое так и не вышло. Зародившиеся тогда армии, дававшие присягу одному конкретному лидеру, положили начало организациям, владеющим миром сейчас: Генеральному штабу разведки (ранее Генштаб реабилитации), управляемому потомками Пикеровых, и блоку Мессии-Дьявола (до 2437 года СНВ - "Союз-на-Века", с 2437 года, когда пост лидера занял отставной премьер-министр Александр Стамесов, прозванный в правительстве по имени главного ангела-предателя из новой религии за чересчур радикальные методы решения проблем, организация переименовалась). Эти же двое управленца начали утверждение фамилий для разных рас, что называется, "с себя": сам будучи хороном, Тиберий постановил всем своим соплеменникам иметь в фамилии окончание "-ов", а Найджел внёс подобную поправку и для аурисов. Большинство образцов окончаний или удвоений согласных в принципе писалось с близкого к власти круга советников, и не было ничего удивительного ни в том, что утверждённая система по сути своей оказалась бессистемной, ни в том, что о правах и свободах большей части населения было благополучно забыто - яркое свидетельство того, что на самом деле якобы "свободолюбивый" Тиберий и "тиран" Найджел не очень-то отличались друг от друга.

...К девяти часам, когда Алекта возвестила о том, что пора бы уже возвращаться домой, Домино как раз дошёл до подробного описания генных модов и с удовольствием просидел бы в библиотеке всю ночь - но Шона вряд ли бы это одобрил. На обратной дороге они с Алектой, так и светящейся от радости, обсуждали уже прочитанное им.

- Значит, по большей части европеоиды, - подвёл итог Домино. - Парочка рас из монголоидов: кунканы там с сормахами, частично огели с тилонами, одна негроидная - хаены, а так одни европеоиды. Артау с никинами так и вообще за скобками. Знаешь, а я ведь даже не догадывался, что их гены - как карие и голубые глаза, то есть что от двух артау может родиться никин. И серебряные аурисы туда же, и чёрные терасы, и снежные хиддры... Думал, что-нибудь среднее выходит, как от вельков с хоронами.

- В смысле "среднее"? - прыснула со смеху Алекта. - С тремя рогами, что ли?

- Да кто их разберёт. Я в жизни-то ни одного не видел. Сколько их там - один процент? В итоге самыми неустойчивыми к вредным мутациям и оказались...

- Ага. Это здорово, что тебе понравилось. Будешь ещё приходить?

- Обязательно, - улыбнулся Домино. - В любое свободное время. Не с Азатом же шататься.

- Вы для этого слишком разные.

- Правда? Что же ты нас спутала?

- Больше не спутаю! - грозно пообещала Алекта и опять рассмеялась, а Домино в очередной раз залюбовался ей. Но теперь голова его была полна новоузнанными сведениями, и на фоне их важности желание понравиться Алекте неожиданно померкло.

Азат вернулся домой далеко за полночь, пахнущий дымом и алкоголем. Домино, лежащий на своей кровати с обычной, не исторической, книжкой, притворно помахал ладонью перед носом.

- Завязывал бы ты. На черта здоровье портить? Оно нам пригодится ещё.

- Хорошо, мамочка, - осклабился Азат, падая прямо на ноги Домино, и тот молниеносно поджал их, замолчав это притязание на его собственность. - Точно не хочешь с нами ходить? Помрёшь же со скуки!

- Не помру. Алекта показала мне старую библиотеку. Теперь в свободное время я буду там, с ней.

- О, Алекта, - Азат подтолкнул друга под находящееся в пределах досягаемости колено. - Надеешься так её покорить?

- Мы просто книги читаем, ясно? Она дала мне понять, что ей не нужны отношения, - огрызнулся Домино. Азат хитро сощурился.

- То есть у меня всё ещё есть шанс?..

- Отстань от неё, хорошо?!

- Ладно-ладно, я всё понял, конспиратор ты наш. Она твоя, удачи.

- Ты это ещё в наш первый день здесь говорил, а в итоге первый же к ней и пошёл.

- Ну прости, - Азат развёл руками и резко встал. - Ты как-то не торопился... Но на этот раз обещаю, больше трогать её не буду. А ты не увлекайся сильно книжками, ок?

Домино недовольно фыркнул и отвернулся к стене. Азат хохотнул, сходил на кухню за графином воды и уже окончательно скрылся на своей половине.

Отныне Домино перестал замечать время. Алекта составила для него список того, что нужно прочитать занимающемуся активным самообразованием человеку и в какой последовательности, так что аурису всегда было что делать. Он ощутил острую нужду в чём-то, что помогло бы систематизировать полученные знания, смог договориться с Шоной о нетбуке, к которому местные умельцы прикрутили гораздо большую память, чем тот изначально мог себе позволить, и так получил записную книжку. Алекта была права: в моментах, что касались причин возникновения новых человеческих рас и последующего переселения на другую планету (а также потери связи с Землёй), крылась какая-то тайна, по ощущениям Домино, тесно завязанная на Тиберия и Сириуса. Все авторы, у которых можно было прочитать об этом, старательно умалчивали и об экологической катастрофе (как будто она вообще не нуждалась в описании), и о роли Страховых в политике нового мира - а ведь сам Рэкс подтвердил, что они неизменно служили в ГШР и всегда были приближены к президенту! Пару раз мелькала фамилия лучшего друга Сириуса, Гедеона Гасспарова, видного учёного, ещё на Земле работавшего непосредственно с генными модификациями, но потом, после переселения, он словно испарился со страниц истории, хотя столь выдающийся ум просто не мог так быстро кануть в Лету. И самое главное: нигде, ни в одной книге или словаре Домино так и не нашёл описания того способа, которым проводились вмешательства в человеческий геном, - а также объяснения, почему, получив в руки столь мощный инструмент изменения тела, человечество не стало создавать совершенных людей для ведения эффективных и малокровных войн. Какая страшная тайна скрывалась за этим, оставалось только догадываться, и аурис дал себе слово, что потом, когда они покончат с Зебастианом и установят новую власть над Степным Севером, он обязательно выяснит все подробности по этому вопросу.

Ещё месяц пролетел для него как на крыльях, и, занятый по уши новыми открытиями и обучением на разведчика с дополнительными возможностями, Домино так, наверное, и не заметил бы реальной жизни вокруг себя, если бы не одно важное событие, случившееся с ним одним дождливым вечером, всё в той же библиотеке, куда он в очередной раз пришёл с Алектой.

Попавшие под ливень ещё на полпути, в здание они вбежали уже промокшие насквозь и стучащие зубами от холода. Пока Алекта грела чайник, Домино был отправлен в другую часть подсобного помещения, где с незапамятных времён хранились шерстяные пледы. На этот раз они с девушкой устроились за другим столом, в зале, четвёртом по счёту от входа, где хранились книги по политике - по большей части, общеизвестные и почти не способные удовлетворить растущее любопытство Домино.

- Что вы будете делать, когда закончите обучение? - спросила Алекта, с головой закутавшись в плед и осторожно отпив горячего чая. Свет горел в этой части библиотеки еле-еле, и гроза за окном выглядела неуютной донельзя.

- Пойдём по головам, - хмыкнул Домино. - От низших чинов к самому Зебастиану. Рано или поздно кто-нибудь нас на него да выведет.

- Много планируете оставить после себя трупов?..

- Убийство не всегда выход. Точнее, чаще всего совсем не выход. Шона уже объяснил нам, что на пропажу своих вассалов Зебастиан обязательно обратит внимание и этим мы выдадим себя. А вот если они будут напуганы до полусмерти и не знать, кому из своих можно доверять, всё очень долго может оставаться в тайне. Нас всё-таки пока только двое.

- Он не поедет с вами?

- Ему в этом деле светиться нельзя, он представляет собой МД, пусть сам и в отставке. Кстати, давно он тут у вас появился?

- Где-то за полгода до вашего прибытия, - припомнила Алекта, в задумчивости откусывая от печенья, которое она пекла сама и неизменно приносила сюда. - Шона был знаком со старейшиной, и тот позволил ему остаться. Сначала просто слонялся по окрестностям - а ещё его часто видели в барах, где он все вечера проводил. Грызло его что-то, в глазах тоска. Я его таким встретила, когда вечером в один продуктовый зашла. Мы друг другу удивились: я вельку у веров, он - ауриссе у веров. На следующий день он пришёл к нам, да так у нас и остался. Батес давно мужчины в доме не хватало. Гани, конечно, сначала был против, но один раз Шона вывел его для серьёзного разговора, и потом они подружились. Мне даже интересно, что он ему такого сказал. У Батес много ухажёров после смерти мужа поперебывало, но он никого не привечал. А тут...

- Шона, по ходу, любого в своей исключительности убедить может, - хмыкнул Домино, придвигая к себе поближе книжку, которую собирался читать сегодня, и доставая из сумки нетбук. - Я вон ему тоже с первого раза поверил. Есть в нём что-то такое, не скажу точно что, но люди ему доверяют без доказательств.

- Это да, - улыбнулась Алекта. - Хочешь начать читать?

- Ну конечно. А ты?

- Да тоже, наверное. Или, может, ещё немного поболтаем?

- Давай потом? - предложил Домино, уже включая нетбук и потому не замечая досаду, ярко отразившуюся на лице ауриссы после его заявления.

- Хорошо, - медленно проговорила девушка, хватаясь за свою книжку.

Следующие полчаса прошли в полном молчании - только разошедшийся дождь гремел по металлическим карнизам. Домино забыл обо всём на свете. Тишину нарушила Алекта:

- А чем я вам с Азатом так понравилась?

Этот вопрос настолько не вписывался в создавшуюся в помещении книжную атмосферу, что мозг Домино даже не воспринял его. Аурис хотел переспросить, но, отложив это на пару секунд, до конца читаемого предложения, так и не вспомнил об этом. Краем глаза он увидел, что Алекта, сбросив с себя плед, встала и пошла куда-то мимо него. Ему как раз попался интересный момент в книге, который обязательно нужно было занести в цитатник, и он уткнулся в экран нетбука, ничего иного не замечая.

Чьи-то руки вдруг ухватили его за плечи и резко дёрнули назад. Не успевший среагировать, Домино оказался на полу, ошарашенный неожиданной сменой положения, а Алекта села ему на бёдра и, наклонившись совсем близко к лицу, тихо спросила:

- Тебя надо хорошенько приложить головой о пол, чтобы ты обратил на меня внимание?

- Но почему... - начал Домино, но тут девушка впилась в его рот губами, и все возможные слова улетучились из его головы.

Когда поцелуй закончился и Алекта отстранилась, часто дыша, Домино обнаружил, что когда-то уже успел положить ей руки на талию и сейчас прижимает девушку к себе. Девушку, которую считал недосягаемым и ему лично недоступным совершенством. Как это получилось?

- Даже не ожидала, что ты так увлечёшься книгами, - усмехнулась Алекта, едва-едва касаясь тонкими пальцами его коротких, перекрашенных в тёмно-рыжий волос. - Но ведь в библиотеке можно заниматься и более интересными вещами. Что скажешь?

- Но почему... - опять завёл прежнюю пластинку ошеломлённый Домино, и Алекта весело встряхнула своими золотыми локонами.

- Я поменяла своё мнение о тебе. Таким ты мне нравишься. И было бы здорово, если бы мы попробовали узнать друг друга поближе. Как пара, к примеру. Что думаешь?

- Главное, научиться это совмещать, - наконец обрёл дар речи аурис.

- Научимся, - подмигнула ему девушка и снова прижалась к его губам. Задыхаясь от охвативших его чувств, Домино зримо ощутил, как всё ранее наводнявшее его душу: и плохое, и хорошее - отступает перед всепоглощающим светом той, которая вдруг стала для него центром его собственной вселенной.

Наваждение, однако, длилось недолго. Обнимая свою новую девушку, чувствуя тепло её тела и запах её почти высохших волос, Домино вдруг - в результате неизвестной ему цепочки ассоциаций - осознал, о каком количестве вещей им нужно поговорить. И о некоторых прямо сейчас, пока они ещё не очень сильно привязались друг к другу.

Алекта наконец отпустила Домино и перекатилась на пол рядом, где как раз лежал расстеленный плед. Несколько секунд, улыбаясь, она рассматривала ауриса, потом, посерьёзнев, поинтересовалась:

- Ты передумал?

- Нет, что ты, - Домино яростно мотнул головой. - Хотел только спросить кое-что... Можешь ещё раз, подробнее, рассказать, как ты оказалась в этом городе?

- О, это не очень длинная и интересная история. Мои родители передали меня, когда мне было два года, с рук на руки стражу ворот. Он рассказывал мне, что они выглядели так, как будто сейчас упадут от изнеможения, и, понятное дело, он предложил им помощь, но они отказались. Они пришли сюда пешком, случайно нашли этот город и решили, что здесь спрячут меня от врагов. Поскольку веров вмешивать в свои дела им не хотелось, они сказали, что уведут за собой погоню, и ушли. А я осталась тут. Меня взяла и вырастила Батес с семьёй. Вот и всё. О них я больше никогда ничего не слышала.

- От кого они убегали?

- Тогда же шла война, если помнишь. Это потом, годы спустя, в неё вовлекли МД с ГШР, и они быстро договорились между собой. К сожалению - я до сих пор сожалею, - сторона моих предков попала в жернова, а сторона моих врагов возвысилась. Я, конечно, не знаю, что там Генштаб за своих слуг Мессии предложил, но Мйоте проиграли, - в голосе Алекты на миг проскользнула отчётливая ненависть. - А тогда... Тогда они были на равных. Мирный ты житель или военный, не составляло большой разницы. Поэтому, когда мои родители бежали от Кирсте, веры показались им единственным надёжным местом. Это воздаяние - то, что сейчас происходит. Бывший лидер последнего отряда Мйоте захватил власть и не оставил никого из этих убийц, так что встала их проклятая кровь...

- Не встала, - отрешённо возразил Домино. - Один из Кирсте остался.

- Что? Как это? Их бойцы на каждом углу кричали обратное!

- Они не правы. Кто-то из них соврал своему лидеру, когда сказал, что они убили каждого. Но сыну главаря Кирсте удалось сбежать.

- Так вот чему вы учитесь! - просияла Алекта. - Вы хотите уничтожить его вместе с Зебастианом, чтобы Север наконец стал свободным?

- Почему ты вообще считаешь, что они хуже, чем Мйоте?

- Потому что Мйоте не убивали всех направо и налево!

- Странно, а мне говорили прямо противоположное.

Алекта замолчала, и от её пристального взгляда Домино стало не по себе. Но отступать уже было поздно. Пусть они лучше намертво разругаются сейчас, чем он своим происхождением разобьёт ей сердце позднее.

- Знаешь, а может, они оба были хороши, - наконец нарушила тягостное молчание Алекта, нерешительно улыбаясь одним углом губ. - Ведь не смогли же за такое долгое время договориться. Сначала правили одни, потом другие - какая разница? К чему ты вообще завёл этот разговор?

- Я просто хочу, чтобы ты знала правду. Я - Домино Кирсте. Я смог сбежать от приспешников Зебастиана, нового главы Севера, когда пытался спрятать от них семью. К сожалению, не сумел... - Домино сглотнул от резко нахлынувшей боли, но справился с собой. В сторону Алекты он не смотрел. - Мне осталось только надеяться, что, преследуя меня, они не убили мою младшую сестру. Я хотел уйти в ГШР, но по пути в Онегу передумал и решил мстить самостоятельно. Когда Шона выучит меня, я найду Зебастиана и убью его. А прежде разрушу всю его империю, выстроенную на нашей крови. Не знаю, кто был зачинщиком самой первой войны, но на этом отрезке именно он воспользовался моим доверием, проник в наш дом и убил моих домашних. И за это поплатится.

Домино выдохнул. Алекта, стеклянными глазами уставившаяся на плед перед собой, моргнула и тихо спросила:

- А Азат? Выходит, он не твой брат?

- Нет, мы просто очень похожи. Его семью тоже убили Мйоте, поэтому у нас общие цели.

- Считаешь, у вас получится?

- Попробовать стоит.

- А ты не думал... остаться здесь?

Домино потерял дар речи. Алекта - невероятно! - опять улыбалась ему, как будто он не признался только что в своей принадлежности к клану её злейших врагов, виновных в смерти её родителей. В ответ на его ошеломлённый взгляд девушка продолжила:

- Ну... остаться. Человеком, а не убийцей. Завести семью, заниматься общественно полезным трудом. Или просто уехать с Севера, обосноваться в каком-нибудь тихом городке на Великой равнине - да хоть в Канари! - и жить там, без войны и смерти.

- Я... пока ещё не думал об этом.

- А ты подумай, ладно? Да и Азат найдёт чем заняться.

- Подумаю, - кивнул Домино. Алекта легко поцеловала его в висок, встала и ушла разогреть чайник. Оставшись один, аурис буравил взглядом потолок, не зная, какой из толкающихся в голове мыслей дать приоритет. Но определиться ему так и не удалось, поэтому он просто рассматривал треснувшую штукатурку, пока Алекта не вернулась. Она поставила перед ним дымящуюся кружку, и аурис сел. Алекта юркнула к нему под плед.

- А как вы вообще с ним познакомились? - спросила она. - По-моему, невелика вероятность встретить своего почти полного двойника.

- Случайность, - хмыкнул Домино. - Мы с главным штабом командования тогда были в Семере - ты, конечно, не видела его после серии взрывов, абсолютно мёртвый город. Я, как у меня тогда вошло в привычку, сбежал из "клетки" и отправился гулять. Ну, точнее, ушёл сначала в галереи Генштаба - в то время наш клан уже был с ними в связке. Гулял, наткнулся на племянника Главнокомандующего их армией в нашей войне, Рэкса Страхова. Кстати, если когда окажешься в местах, где есть возможность добраться до ГШР, и тебе будет нужна помощь, упоминай его, он не откажет. Ну так вот, пообщались, я вышел на улицу, а там на меня напала стая бродячих собак. Совершенно диких и очень голодных. Сожрали бы за милую душу, если бы не Азат. Он возник из ниоткуда, воин кастрюль и сковородок... Что смеёшься? Я серьёзно: он прогнал собак тем, что громко стучал поварёшкой по дырявой кастрюле. Потом увёл у меня плащ и скрылся в сумерках. А на плащ Рэкс во время нашего короткого общения приклеил жучок, чтобы знать, где я, пока вот так шляюсь где попало. И, по странному стечению обстоятельств, именно в этот вечер меня решили похитить молодчики из недалеко обосновавшихся Мйоте. Только перепутали и схватили Азата. Благодаря жучку Рэкса их выследили и взяли. Азат после этого крепко на нас обиделся и ещё на три года пропал из моей жизни. Второй раз мы встретились уже в Онеге, куда я пришёл после того, как погибла моя семья. Буквально в одном-единственном паршивом баре я познакомился сразу и с Шоной, и, вторично, с ним. Он задолжал что-то группе веров, но Шона спас его, а я в итоге предложил поехать со мной. До сих пор не знаю, почему он согласился: наверное, ему уже нечего было терять, этому юному уголовнику. Здесь, в Рей-Денне, мы представились как близнецы. Ты, как я посмотрю, тоже нас путаешь. Один Шона ещё ни разу не ошибся.

- Я тоже в скором времени перестану ошибаться, будь уверен, - усмехнулась Алекта. - Ты так уж доверяешь ему? Не боишься, что однажды предать тебя ему покажется выгоднее, чем ваш союз?

Домино только пожал плечами. Он до сих пор не знал, что творится в голове у Азата, но, раз он всё ещё здесь и даже иногда откровенничает, наверное, им вместе не так уж плохо. А там время покажет.

- Вы очень разные, - продолжала рассуждать Алекта, - то есть во внешности как две капли воды, конечно, но внутри... Мне кажется, Азат может убить не задумываясь. А ты как будто создан для других вещей...

- Я уже убил однажды, - неожиданно для самого себя признался Домино. - И, наверное, легко бы повторил, если бы попал в такую же ситуацию. После того случая я перестал убегать от отца, хотя ему, конечно, не сказал ни слова.

- Расскажешь?..

- Не очень приятная история. Да и вспоминать противно донельзя. Но, если хочешь...

Алекта кивнула. Домино собрался с мыслями, воскрешая в голове события двухгодичной давности, и начал свою историю:

- Это произошло буквально через три месяца после знакомства с Азатом. С тех пор как отец начал брать меня с собой на боевые операции, потому что мне невыносимо было сидеть с мамой и сёстрами, а смотреть за мной там было некому, я всегда сбегал от своих "нянек". Нет, конечно, я старался быть осторожным. Почти всегда за мной присматривал один из старших кузенов, а я не хотел, чтобы ему влетело из-за того, что плохо следил за мной, - поэтому я всегда возвращался раньше, чем новости доходили до отца. Наши штабы чаще всего располагались возле пустующих селений или на склонах гор, так что сходить было куда. Плюс всегда было интересно посмотреть, как они выглядят, эти жуткие Мйоте - кстати, никаких различий не увидел, не пойму, из-за чего вообще началась эта война?..

Ко времени, когда это всё случилось, ГШР уже почти закончил эту часть войны, и бояться было практически некого. Поэтому я вёл себя не очень осторожно. И попался. Только не Мйоте, нет. Куда веселее - к работорговцам. Те бандиты, кто меня на выходе из деревни поймали, по-моему, просто возвращались в своё месторасположение, подальше от боевых действий, и прихватили меня чисто по привычке. Они даже не знали, кого поймали, и вряд ли догадывались, какие у них могли бы быть проблемы, если бы меня отследили свои. Однако весь ужас ситуации был в том, что меня не могли отследить. Они сразу отобрали все электронные устройства, выбросили подальше документы - а кого-то дальновидного вроде Рэкса, чтобы повесить на меня маяк, в окружении не оказалось. Увезли меня далеко, в предместья соседнего города, Кулоя, там стояла их резиденция, куда, как я потом понял, сначала свозили всех пленников, которые представляли хоть какой-то интерес для руководителя этой банды. Меня явно хотели продать на органы, так как для тяжёлой работы - например, в шахтах Дракона - я, по их мнению, не подходил, слишком щуплый. Но последнее слово должен был сказать главный, поэтому меня повезли в резиденцию. Из их разговора в машине я понял, что меня могут продать в каком-то ещё качестве, но так и не разобрал в каком. Впрочем, вскоре их главарь быстро мне всё разъяснил...

Пленных в резиденции содержали в одной большой комнате, связанными или в наручниках. Я тоже там просидел почти два часа. Рядом со мной были красивые девушки и женщины, крепкие мужчины, дети, здоровые и не очень, бездомные, больные - в общем, и стар и млад, как говорится. Человек так пятьдесят примерно. Я тогда ещё подумал, что потом, когда стану таким же сильным, как отец, обязательно сделаю всё, чтобы испепелить рабство и тех, кто в нём завяз, подчистую. По-моему, даже наркоторговля не настолько страшна. Ужас и отчаяние других пленников охватили и меня, я никогда прежде не думал, что могу попасть в подобный переплёт, когда никто - ни одна душа! - не знает, где ты и как тебя искать, и надежда на себя одного, а ты всего-то четырнадцатилетний мальчишка, почти ничего не умеющий. Как я тогда проклинал отца за то, что тот со своими войнами так и не сподобился обучить меня хоть чему-то, что могло помочь! И как потом больно было это вспоминать, когда его убили и я опять остался совсем один...

В общем, по истечении второго часа я боялся уже настолько, что почти ничего не соображал. И тогда появились они, мои бывшие похитители. Как-то странно улыбаясь, они притащили меня в личный кабинет их главного - примерно сорокалетнего риза с глазами как лёд и больше меня по комплекции раза в полтора. И неизмеримо сильнее. Когда конвоиры вышли, он, примерно так же неприятно улыбаясь, подвёл меня к своему столу и доверительно сообщил, что я очень симпатичный. А симпатичных мальчиков нельзя ссылать в шахты или сдавать на органы, у них совсем другое предназначение. И добавил, что мне очень повезло, так как он обожает аурисов и не будет меня никому продавать, а оставит себе лет так до двадцати трёх. А просвещаться на эту тему мы начнём прямо сейчас, потому что у него всё с собой...

Подойдя к самой неприятной части истории, Домино запнулся и замолк, опять переживая свой шок того времени. Алекта смотрела на него во все глаза, не моргая, и, с усилием придя в себя, аурис продолжил:

- Он достал пистолет и, приставив его к моей голове, нагнул над столом. Окончательно я понял, что происходит, когда он начал расстёгивать мой ремень. Весь мой ужас почему-то не парализовал меня до пяток, а вылился вовне, и я, чуть извернувшись, зарядил пяткой ему между ног. Насмотрелся, видать, в своё время на лошадей... Я попал удачно: он сразу отпустил меня, выронил на стол пистолет и упал на колени, взвыв от боли. Мои руки тоже были на столе; наручники мешали, но я смог схватить его. Развернулся, наставил на него дуло; руки дрожали так, что, казалось, сейчас выроню, и всё - конец. Он поднял голову и с ухмылкой сказал: "Кишка тонка, мой мальчик". И тогда я выстрелил. Целился в голову, но из-за дрожи промахнулся и попал в горло, почти навылет, но кровь всё же забила фонтаном, и он повалился на пол. Больше медлить было нельзя. Я подбежал к окну - это был, к счастью, первый этаж, - открыл его и выпрыгнул в сад. До сих пор не знаю, как мне удалось выбраться оттуда, миновать охрану и почему меня не хватились, почему не преследовали - тоже тот ещё вопрос. Может, когда к нему приводили развлекаться мальчиков, он часто для запугивания палил, так что это никого не удивило? Не знаю. Помню, что была резная ограда с частой решёткой и колючей проволокой поверху, а лезть с наручниками было нереально, поэтому, чтобы освободить левую руку, я сломал себе на ней большой палец...

Алекта сдавленно охнула.

- Я почти не почувствовал боли, - успокоил её Домино, не глядя в её сторону и полностью находясь под властью воспоминаний. - Это потом весьма неприятно было... Я убежал далеко, на улицы города, там наткнулся на патруль, а они ещё были на нашей стороне. Сдал им работорговцев и попросил отвезти меня в месторасположение нашего штаба, так как номера телефонов повылетали у меня из головы, а у них, конечно, их не было. Мне оказали первую помощь и отправили к отцу. Правда, ты первая, кому я рассказал подробности этого похищения. И про убийство. Я всё ещё не верю, что смог это сделать. И смогу ещё когда-нибудь. Но я должен.

- Уверен, что должен? Кому? - Алекта обняла его за плечи и начала гладить по голове. - Тебе вовсе не обязательно вмешиваться в эти разборки. Может быть, это знак: что ты остался в живых?

- Да, знак, - мрачно согласился Домино. - Что Зебастиан оказался не на своём месте.

Аурисса улыбнулась ему, не став больше возражать. Видя, в каком состоянии Домино находится после своего признания, она решила отвлечь его болтовнёй и завела разговор об очередной прочитанной книжке. И, сам того не заметив, Домино вновь начал улыбаться.

Уходили они далеко за полночь, когда на очистившемся небе ярко сияли голубые звезды. Проводив свою девушку до её комнаты, аурис, ощущая себя чуть ли не окрылённым, прошёл на свою половину. Азат уже был на своей постели: закинув ногу на ногу, он - о чудо! - читал какую-то книгу по боевым искусствам. На Домино он скосил ровно один глаз и тут же заговорщицки улыбнулся.

- Кажется, кому-то сегодня дали? - вкрадчиво поинтересовался он. - Тебя можно поздравить?

- Мы просто целовались, - отрезал Домино, залившись краской.

- Ну тоже неплохо! Нашёл себе девушку - это же прекрасно! Да ещё и такую... - Азат отложил книгу и обрисовал в воздухе некую фигуру с округлыми формами. - Сам бы с удовольствием её... кгхм, в общем, молодец, уважаю. Всегда знал, что чтение полезно, просто не доводилось проверить.

- Ага, - Домино закатил глаза и сел на свою кровать. Азат тут же оказался рядом, панибратски обхватывая его за плечи.

- Слушай, я тут думал вот о чём. Когда мы уйдём отсюда, нам же надо будет как-то зарабатывать себе на жизнь и всё остальное. Есть идеи чем?

- Наркотики? - ляпнул первое попавшееся Домино. Азат посмотрел на него с плохо скрываемым отвращением.

- Ну уж нет, хуже напасти человечество ещё не придумало... Может, нам работорговлей заняться?

- Ни за что! - вспыхнул аурис. - Это ещё хуже!

- Кому как... Ладно, там решим ещё. Представь, нам ведь осталось всего ничего. Каких-то четыре месяца. А потом начнём веселье! И рано или поздно Зебастиан за всё поплатится... да?

- Типа того.

- Ты смотри, не размокай сильно со своей девкой, ладно? Один я не справлюсь. Тем более что мне это по большому счёту вообще не надо. Примкну к какой-нибудь бандитской банде - и привет. Стоило ли тогда воду мутить?

Он встал с кровати, потягиваясь. Домино тихо спросил:

- Ты уже убивал кого-нибудь?

- Когда бы я успел? - хмыкнул Азат. - Ты из-за этого переживаешь? Лиха беда - начало! Если что, я буду нашим серийным киллером, а ты - стратегии строить. А? Классно я придумал? Но насчёт заработка всё же подумай. Я лично не хочу связываться с наркотиками: там и не заметишь, как сам подсядешь. У меня оба родителя скололись. Век бы этого не видеть!

- Торговать людьми лучше? Похищать кого попало, виновного или невинного, и обрекать на участь хуже смерти? Я пас.

- По твоим словам не очень от наркоты отличается, - ухмыльнулся Азат. Домино гневно посмотрел на него.

- Давай потом это ещё обсудим?

- Окей, окей, не кипятись только. Спокойной ночи, брат.

Насвистывая, Азат удалился на свою половину. Домино же, изнывая от переизбытка впечатлений сегодняшнего вечера, проворочался в постели ещё часа три, прежде чем сумел наконец заснуть. В голове его ожидаемое будущее разделилось на две равнозначные половины, в одной из которой была сияющая Алекта с обещанием той жизни, о которой он тайно мечтал, и он больше не знал, чего хочет.