Егерь

Глава 24 Блокада

С наскока взять столицу Чарской кнежити армии Боровского так и не удалось. После массированного обстрела крепости, в ходе которого кнежить потеряла убитыми и ранеными более сотни бойцов и до четырех сотен мирных жителей, боровчата, как их прозвал Болотов, попытались развить успех, организовав штурм.

Атакующие, очевидно, хотели воспользоваться паникой, царившей в крепости после обстрела. Действовали они на редкость слаженно. Дабы минимизировать свои потери от выстрелов электродуговой пушки, боровчата избрали тактику небольших штурмовых отрядов. До сорока хорошо вооруженных и мобильных отрядов по пять-семь человек в первые после завершения артподготовки часы предприняли несколько попыток приблизиться к крепости, но были встречены плотным прицельным огнем. На расчищенном поле вдоль тракта с севера и юга крепости они были видны как на ладони. Вести огонь по таким маленьким группам из кнесовой пушки или плазменных орудий «Ермака» было нецелесообразно и довольно затратно, да этого и не требовалось. С высоты крепостных стен и укрепленных башен местность хорошо просматривалась, и гарнизону крепости удалось без особого труда предотвратить все неприятельские попытки сближения.

Подобраться же к крепостным стенам с западной и восточной сторон Пустоши было практически невозможно. На руку оборонявшимся играла как густая растительность, так и заболоченность местности. Лишь единичные отряды достигали неприступных крепостных стен с этих направлений, но особого успеха их атаки не имели. Решающую роль в обороне на этих рубежах играл глубокий и широкий ров, окружавший крепость. Неподготовленные юнцы из армии Боровского просто-напросто вязли в грязи на дне рва и расстреливались защитниками крепости буквально в упор. Вскоре попытки прорыва на этих направлениях и вовсе прекратились.

К вечеру стало ясно, что, несмотря на большие потери после бомбежки, крепость кнеса Владеймира способна отразить практически любой штурм. Немного осмелев и набравшись наглости, Грижа, руководивший обороной южных ворот крепости, организовал рейд в тыл к противнику. Основной задачей этой смелой вылазки было обнаружение батареи тяжелого вооружения врага — по сути, единственной серьезной угрозы городу. Дождавшись сумерек и пользуясь знанием местности, небольшой, всего с полсотни бойцов, отряд во главе с самим Грижей вышел из крепости, воспользовавшись тайным ходом. Разделившись на две группы и благополучно обойдя с флангов небольшие сторожевые посты Боровского, окопавшиеся метрах в пятистах от крепости, отряд Грижи углубился в лес и направился к изгибу тракта. Именно там предположительно находилась тяжелая минометная батарея противника.

Расчет Грижи был понятен — сумей защитники крепости лишить нападавших тяжелого вооружения, и исход осады, по сути, будет предрешен. В ту вылазку Грижа потерял практически весь свой отряд, но основная цель отчаянной контратаки была все же достигнута. Завязав бой в тылу врага и осознав, что укрепрайон Боровского взять такими маленькими силами невозможно, Грижа самоотверженно вызвал по рации огонь из кнесова орудия на себя. Болотов, к тому моменту полностью овладевший системами кнесовой пушки, справился на отлично, вследствие чего Боровский лишился своего главного преимущества в этой войне — своей артиллерии. Сам Грижа с горсткой уцелевших сотрапезников выжил лишь чудом и вернулся в крепость уже героем.

Все эти подробности первых дней осады я узнал от Марии. Вопреки своим же словам, девушка отвела пилоту на отдых целых шесть часов вместо заявленных двух. Затем она по рации вызвала людей Грижи и отправила отдохнувшего Колю к электродуговой пушке — заряжать батареи для «Ермака». За это время крепость еще несколько раз обстреливалась из минометов, но интенсивность этих обстрелов не шла ни в какое сравнение с кошмаром, творившимся в первые часы атаки. Было очевидно, что героическая вылазка Грижи в Пустошь принесла свои плоды. Тяжелого вооружения у Боровского больше не было, и теперь, во всяком случае, в ближайшие дни массированных обстрелов в крепости уже никто не ждал. Эта передышка нужна была защитникам крепости, как воздух. Нужно было окончательно потушить пожары в городе, организовать лазарет для раненых и захоронить тела убитых.

Чтобы не повторять ошибок первых часов противостояния, Мария посоветовала Гриже сформировать разведывательные подразделения из числа охотников, хорошо знающих лесные тропы. Небольшие группы разведчиков должны были посменно, не обнаруживая себя, вести круглосуточное наблюдение за позициями врага и незамедлительно докладывать в крепость о любых перемещениях противника. Никто не знал, какими резервами обладает Боровский и как быстро он сможет восполнить потери в тяжелом вооружении, подтянув новые силы.

Первые важные сведения от разведчиков поступили уже на вторые сутки осады. Оказалось, что армия Боровского, помимо молодых, хорошо экипированных кореллов, была также укомплектована бойцами из соседних селений. По всему выходило, что Боровскому удалось переманить на свою сторону большое число сотрапезников соседних кнежитей.

— Информация для нас, прямо скажем, хреновая, — высказался Болотов, когда узнал от Марии эту новость.

— Да, — согласилась девушка. — Получается, в то месячное затишье, которое мы провели в ожидании теплых мен, Боровский захватывал соседние курени, а может, и целые кнежити. Учитывая мощь его вооружения и фанатичную преданность подчиненных ему кореллов, можно предположить, что теперь крепость Владеймира второго — единственное свободное поселение в Пустоши.

— Плохо. Очень плохо! — разволновался Болотов. — Наши ребята там — Герман, Оан, Егор… Может, поэтому они на связь не выходят?

— Даже думать об этом страшно, — призналась Мария. — Если Боровскому удалось захватить остальные кнежити, в его руках сейчас все торговые пути, все разъезды, все резервы.

— Как долго сможет продержаться кнесов град при таком раскладе? — подвесил в воздухе, возможно, самый главный на эту минуту вопрос Коля.

— Кнес серьезно рассчитывал на теплые мены, — ответила Мария. — Успей мы пополнить запасы, крепость смогла бы продержаться почти год. Но с тем, что есть…

Мария посмотрела на меня. Девушка, видимо, боялась напугать маленького егеря горькой правдой, но все же решилась озвучить цифры:

— Два месяца — это максимум. А после нас всех ждет голод. Воды в крепости достаточно, за это я не волнуюсь, подземные источники снабжают крепость пресной водой круглый год. Но прокормить такую толпу людей, недавно перенесших суровую зиму, без пополнения резервов — та еще задачка.

— А как же охота, рыбалка? — начал размышлять Болотов. — В крепости полно мужчин, способных добывать пропитание.

— Мы окружены, Коля. Боровский не дурак, — горько покачав головой, ответила Мария. — Он наверняка уже понял, что взять крепость штурмом невозможно, а вот измором — вполне реально.

— Думаешь, он развяжет партизанскую войну? Будет отлавливать в Пустоши и уничтожать наших охотников?

— А ты бы на его месте как поступил?

Коля громко выдохнул, осознавая очевидное:

— Так бы и поступил.

— То-то же. Ему достаточно держать оборону на подступах к нашей крепости и никого к нам не пускать. Даже если в Пустоши и остался кто-нибудь кроме нас, они просто не дойдут.

— Как и мы не прорвемся к ним, — согласился с Марией пилот.

— По сути, Боровский пользуется тем самым паритетом, который образовался между кнежитями стараниями нашего «мудрого» кнеса Владеймира. Вместо того чтобы объединять земли воедино, налаживать цепочки поставок и торговые отношения, кнес предпочел запереться в своем медвежьем углу под прикрытием шайтан-машины и довольствоваться тем, что привезут ему на мены его соседи. Если бы его родственнички, кнесы соседних кнежитей, решили ввести торговое эмбарго для Владеймира, тот просто пошел бы на них войной. Обладая мощной армией и самой неприступной крепостью во всей Пустоши, он мог если не завоевать соседние кнежити, то хотя бы изрядно их потрепать, а затем просто спрятаться у себя за стенами. И проворачивать такой фокус Владеймир мог хоть каждый месяц на протяжении целого года. Никому из кнесов такая война не нужна была, и они решили не идти против воли Владеймира. Мены организовывались каждый год на территории Чарской кнежити, и все участники этих мен научились извлекать выгоду из такого положения дел.

— Интересно, как будет действовать кнес в сложившихся условиях? — задал риторический вопрос Коля, однако у Марии на него нашелся вполне конкретный ответ:

— Кнес, вероятно, уже ничего делать не будет.

— Это почему?

— Думаю, кнеса уже нет в живых, — спокойно ответила Мария и рассказала Болотову про заговор.

— Грижа пошел против своего хозяина? Я удивлен. Так вот почему орудие Владеймира в какой-то момент перестало вести огонь? — догадался Коля.

— Думаю, — проговорила Мария, задумчиво глядя в лобовое стекло челнока, — то, что кнес собственноручно уничтожил тех людей в Пустоши, было его последней ошибкой.

Коля не понял и уставился на Марию, приподняв брови.

— Заговорщикам нужен был повод для расправы над кнесом. Формально Владеймир поступил правильно, уничтожив живой щит Боровского. Собственно, мы с нашей стороны поступили так же. Но группа заговорщиков, скорее всего, преподнесет действия кнеса как геноцид собственного народа, как формальную причину к его отстранению от власти, а возможно, и причину для его физического устранения.

— И ты знаешь, кто именно возглавит кнежить после смерти Владеймира?

— Догадываюсь, — Мария почему-то хитро подмигнула мне, поймав на том, что я жадно ловлю каждое слово их разговора. — Подумай, с кем мог быть связан Грижа — этот кнесов цербер и его правая рука, раз решился на устранение собственного хозяина.

— Да кто бы ни претендовал на трон Владеймира, — возразил Марии Болотов, — он должен будет доказывать легитимность своих притязаний на правление! Народ не пойдет абы за кем.

Сказал и осекся.

— Неужели?

— Да-да, Коля, — весело продолжила за пилота Мария. — Кто одновременно связан и с кнесом, и с Грижей, и при этом будет идеальной кандидатурой на правление кнежитью?

— Кнесенка Викка! — догадался Болотов.

— Ну, наверняка нам это неизвестно, но тот факт, что она могла свергнуть отца, а Грижа, будучи влюблен в нее, мог ей помочь в этом, наводит на определенные мысли.

— Презумпцию невиновности еще никто не отменял! — возразил Болотов.

— В этом мире её еще никто не придумал, чтобы отменять, — ответила на это Мария и добавила. — Во всяком случае, молодая и прогрессивная кнесенка Викка как правительница Чарской кнежити видится мне более перспективной кандидатурой.

— Да, — тяжело вздохнул Болотов, — это если останется, кем править.

Следующие две недели сотрапезники держали оборону довольно стойко. Хотя окружившие город боровчата на рожон уже и не лезли, раз за разом натыкаясь на жесткий отпор. Осаждающая сторона скорее обозначала свое присутствие возле крепости, но по настоящему серьезных попыток к штурму не предпринимала. Более или менее серьезные столкновения вспыхивали, когда из осажденного города в Пустошь выходили сотрапезники. Защитниками крепости было предпринято по меньшей мере пять или шесть серьезных попыток прорыва блокады, но всякий раз контрвыпады сотрапезников разбивались о массированную и глубоко эшелонированную оборону Боровского.

— К сожалению, — с тяжелым сердцем докладывала Мария о положении дел на импровизированном брифинге с Грижей и его первыми помощниками, — мы упустили момент, когда можно было попытаться повлиять на расстановку сил. Хорошо еще, успели воспользоваться оплошностью Боровского в самом начале сражения и уничтожили их артиллерию. Сейчас же положение становится отчаянным.

Совещание проходило прямо на «Ермаке», поскольку к тому моменту Мария уже почти перестала бурно реагировать на мужицкую вонь. Она кивнула Коле Болотову, и тот вывел на голокарту изображение двух фронтов — северного и южного.

— Углы атаки нашего «Ермака» не позволяют вести прицельный огонь на дальние дистанции, — докладывал Болотов. — Плазменные орудия не предназначены для запуска снарядов по баллистической траектории, что позволило нашему врагу укрепиться всего в километре от северных ворот крепости. Грамотно используя рельеф местности, они организовали множество дотов, перекрыв тракт с севера. Но, по сути, нахождение врага в прямой видимости играет нам на руку. Мы хотя бы следить за ними можем.

— Да, — вмешалась в доклад Мария, — Боровский знает, что севернее нас в Пустоши нет ничего, кроме двух-трех захудалых куреней. Далее на многие тысячи километров — непролазная тайга. Куда хуже обстоят дела на южном направлении, где людям Боровского постоянно угрожает электродуговое орудие, находящееся довольно высоко и способное поражать цели прямой наводкой на расстоянии до пяти километров. В пределах прямой видимости Боровский значительных сил не имеет, ограничиваясь лишь скрытыми наблюдательными пунктами. Их основные силы находятся в семи-восьми километрах к югу от нас, сразу за крутым поворотом тракта. Разведка докладывает, что там у Боровского сосредоточен кулак в пять тысяч штыков. Они хорошо вооружены и имеют несколько рубежей обороны. Передовая линия оснащена комплексом дотов с пулеметами, расположенных таким образом, чтобы вести перекрестный огонь по тракту. В двухстах метрах от этого рубежа Боровский организовал сеть ломаных окопов и траншей, не имеющих прямого соединения друг с другом. Таким образом, все, кто сможет прорвать эту линию обороны, столкнется с необходимостью штурмовать эту широкую полосу окопов. Тем, кому посчастливится добраться живым до первых траншей, придется вступать в рукопашную с превосходящими силами противника.

— Отсюда вывод, — резюмировал Болотов. — Атака в лоб — чистой воды самоубийство.

Ни Грижа, ни четверо его сотников не проронили ни слова во время доклада егерей. Мария обвела присутствующих холодным взглядом. Не встретив и намека на тактическую мысль в глазах сотрапезников, она продолжила рассуждать:

— По всем канонам классической наземной войны, для того чтобы иметь успех в атаке, у наступающей стороны должен быть численный перевес. Нападающих должно быть как минимум втрое больше, чем обороняющихся. В нашем распоряжении всего тысяча бойцов. Если поставить под ружье всех взрослых кореллов, способных к обучению, всех женщин и подростков кнежити, мы наскребем до трех тысяч плохо обученных солдат. Этого недостаточно, чтобы прорвать блокаду ни в северном направлении, ни тем более в южном. Но и у Боровского недостаточно сил, чтобы штурмом взять крепость. Отсюда делаем вывод, что длительность всего конфликта будет зависеть от того, сколько припасов у нас осталось.

По вязкой тишине, повисшей среди собравшихся, я понял, что дело совсем туго. Со своего места поднялся Грижа. Сняв с себя свою неизменную меховую шапку и оголив опаленную пожарами и изрезанную шрамами голову, он хриплым голосом доложил:

— Мы провели ревизию и собрали со всех дворов города все съестное. Пайки стражников мы сразу урезали вдвое. Мирным сотрапезникам и кореллам рацион усекли вчетверо. Довольствие не резали лишь вам, разведчикам, и кнесову семейству.

Мария и Болотов переглянулись. Я догадался, что в эти мгновения между егерями состоялся целый диалог на тему того, что военная элита кнесова града не в курсе свершившегося переворота. Грижа, похоже, этого безмолвного диалога не заметил и продолжил:

— По всем раскладам еды в курене хватит лишь на три месяца. И это если охотники Пустоши не разбегутся и будут приносить столько дичи, сколько приносят сейчас. Если ваш Боровский усилит патрулирование леса вокруг Чарской кнежити, то нам не продержаться и двух месяцев. Всех кореллов, согласно нашему договору, из хозяйств жителей города изъяли. Все считают, что мы бережем их на убой, что крепость сможет продержаться еще полгода. Боюсь, как только в народ просочится информация, что кореллы больше не будут служить источником мяса для сотрапезников, начнутся бунты. Подавлять их армия уже не станет. Крепость падет гораздо раньше, чем Боровский ее захватит.

Мария взглянула на сотников, сопровождавших Грижу:

— Что по этому поводу думает военная элита кнежити?

Мужчины вразнобой загудели, вполголоса обсуждая ситуацию, и один из них, самый пожилой на вид, встал и ответил Марии:

— С Грижей мы согласные, не продержится кнежить до осени. Нужно либо сдаваться, либо рисковать и прорывать северный фронт. Далее уходить в леса и ховаться. Довел нас лаогов кнес до гибели. Лучше б ты кнесенкой у нас была.

Мария взяла небольшую паузу, раздумывая, потом резко встала и произнесла:

— Слушай мою команду. Пайки урезать до четверти нормы. Всем!

— И кнесу? — удивился Грижа.

— Ему — в первую очередь. Возьми это под свой контроль. Полнормы выдавать охотникам и тем разведчикам, которые добудут стоящую информацию о передвижении войск противника. Иначе они будут прятаться по кустам и оврагам, избегая реальной разведки, а после вахты жрать в три горла. Мы же подготовим план прорыва и через неделю предоставим его на рассмотрение совету. Разойдись!