Его запретная пара (СИ)

Глава 20

Я даже не думала, много это или мало, хватит, чтобы убежать в безопасное место или нет, — просто понеслась вперед. Мягкие лапы помогали пружинить и не сильно трясти опасный груз. В один из моментов чемодан стал легким, как пушинка, и только тогда я увидела, как его за вторую ручку подхватил черный ягуар.

Нести стало проще и быстрее. Мы бежали с Яром в одном ритме даже через разъезжающиеся входные двери, а в голове я отсчитывала секунды. Сорок пять, сорок четыре, сорок три…

Над головой гудел вертолет, сирены визжали так, что хотелось зарыться в подушки с головой. Эти все звуки так сбили меня с толку, что я замерла, будто оглушенная.

И тогда Яр потянул меня за собой, порыкивая и подталкивая влево в сторону деревьев. Вокруг аэропорта зеленели небольшие леса и растянулись невысокие постройки. Понять, куда бежать, чтобы никому не навредить, казалось совершенно невозможным.

Яр же, казалось, был абсолютно уверен в направлении. Я и доверилась — старалась поспевать за ним и не сильно трясти опасную ношу. Через парковку, через дорогу, в негустой лес.

Тридцать, двадцать девять, двадцать восемь…

Насколько мощная бомба внутри? Какой радиус поражения? Никто из нас этого не знал — мы просто бежали как можно дальше в гущу. В какой-то момент Яр замедлился, а потом и вовсе остановился, а я все тянула дальше.

Девятнадцать, восемнадцать, семнадцать…

Яр выпустил ручку из пасти и зарычал, а я поволокла чемодан одна.

Еще рано. Недалеко отошли.

И вот тут я впервые в жизни узнала, каково это, когда тебя кусают за хвост. Я даже от неожиданности пасть раскрыла, и чемодан скатился на землю по моим лапам.

А Яр все оттаскивал меня, взрыхляя когтями землю. Неумолимо, упорно, готовый ранить, но вытащить меня живой.

Пятнадцать секунд. Хватит, чтобы убежать?

Но мы попробуем.

Яр почувствовал, что я уже не сопротивляюсь, и толкнул меня носом в бок, подгоняя вперед. И мы побежали. Нам должно хватить времени, чтобы унести ноги, верно?

Десять, девять…

Бах!

Взрывная волна ударила в спину, подняла меня в воздух и завертела вокруг своей оси. А потом приложила со всего размаха спиной об дерево.

А Яр? Где он?

Ничего не видно. В воздухе комья земли, листья, палки. Деревья погнуло.

И, кажется, меня погнуло тоже.

Не могу пошевелиться.

И тут куча земли немного подвинулась. Замерла.

У меня галлюцинации?

Нет, еще немного подвинулась. И снова застыла.

Может, это обман зрения? Я повредила себе что-то в мозгу?

Нет, определенно, эта земляная горка движется. Медленно, с перерывами, она приближалась ко мне, пока не остановилась в метре.

А потом из этой кучи земли вырвалась черная лапа.

Яр.

Мне очень хотелось до него дотронуться, но лапы не слушались. Я могла только смотреть на лапу и изо всех сил жмуриться, стараясь напрячь тело.

Почему он больше не двигается?

Яр!

Почему застыл?

Яр!

Я мысленно кричала ему сотни раз, но он не отзывался. Из земли по-прежнему торчала лишь одна лапа.

И в момент, когда я совсем отчаялась, моя лапа вдруг поддалась, и я смогла ее сдвинуть на сантиметр. Потом еще один. И еще.

Каждое движение, казалось, стоило мне нескольких лет жизни — до того тяжело давалось. Я останавливалась и начинала заново снова и снова, пока белая лапа не коснулась черной, подушечка к подушечке.

Яр.

Нужно его откопать. Наверное, там нечем дышать.

Но я не могла, в глазах все кружилось.

Казалось, что это выше моих сил. Но я не могла сдаться.

«Это будет стоит тебе жизни», — говорил инстинкт самосохранения.

«Плевать», — отвечала я, медленно откапывая его лапой.

Движение, еще одно, еще.

Почему так медленно? Боюсь, меня не хватит.

Лапа тряслась, все мышцы стало сводить судорогой. Я четко уловила момент, когда у меня остался последний взмах (громко сказано!) лапы.

И когда я сделала его, уже разочаровавшись в чуде, почувствовала под лапой нос.

Я откопала нос Яра!

Глаза закрылись.

Мне снился сон.

Я драла мох маленькими ручками, пока в зеленом ковре не заалела упавшая земляничка. Раздавила ее непослушными пальцами, но все равно не потеряла аппетит и потянула в рот. Неожиданно ягодка исчезла в пасти черного кота с желтыми глазами, а мне не досталась.

Так обидно. До слез. Это была последняя ягодка. Все остальные съела Жанна.

Со злости я потянула кота за хвост, а он взял и тяпнул меня за плечо. Больно-больно!

Нельзя кусаться! Я тоже могу. Сестренка тоже часто кусается и перестает, только когда кусаю в ответ.

И я достала до пушистика. До лапы.

Кот зашипел, замахнулся когтями, но почему-то не царапнул. Смотрел на меня желтыми глазами, похожими на два маленьких солнца.

Я тоже отпустила.

Все равно больно. Очень.

Плохой кот.

Я взяла палку. Папа всегда говорит бить, если обижают.

— Вот ты где! — Лысый дядя испугал меня так, что я закричала и потеряла палку.

Кот тоже сбежал.

Папочка-а-а!

Я побежала, плача, чувствуя, что лысый дядька вот-вот меня поймает.

Но тут желтоглазик спрыгнул прямо на лицо тому, кто за мной гнался. Но коту тут же досталось — лысый дядька швырнул его в дерево.

И меня швырнет!

Папочка-а-а!

Я бежала, не видя дороги из-за слез.

И вдруг поднялась в воздух на руках отца. Крепко-крепко обняла его и зарыдала во весь голос.

И тут же проснулась, как от резкого толчка. Открыла глаза и увидела перед собой такой же зеленый мох, как из сна. А потом пришло осознание — я знаю этого лысого! Теперь знаю, а в детстве, конечно, не имела о нем ни малейшего понятия. Тот самый Аркадий, который приходил на совет заявлять, что это он оставил метку.

А еще я уверена, что знаю желтоглазика. Это же Яр! И теперь его метка на пятке, которую ягуар гордо всем демонстрировал на совещании глав, не походила на шутку.

Неужели это Яр поставил мне метку, когда мы были детьми? Но почему он тогда ничего не сказал? Или тот удар о дерево для него не прошел даром?

Я испытала одновременно облегчение и страх. С одной стороны, Яр — лучший кандидат для метки, с другой — я вспомнила, где мы и что с нами.

Передо мной по-прежнему гора земли, откуда торчит только лапа и нос.

— Ди! — раздался издалека крик Вадима.

И я рыкнула в ответ что есть мочи, чтобы братья меня услышали.

Их семеро, все бегут сюда. И отец восьмой.

Нет, еще сверхи. Они надвигаются с другой стороны. Кошачьи, собачьи, даже медведи.

Я слышала все, будто бомба не оглушила меня, а наоборот — пробудила слух и осязание. Я остро ощущала запах леса, земли и крови Яра.

Он ранен. Сильно.

Я зарычала еще сильнее, чтобы все пошевеливались.

И кошачьи сразу прибавили темпу — в момент оказались рядом. Бросились ко мне, но я тут же указала на гору земли.

И они как-то поняли меня!

— Ди! — Миша опустился рядом со мной.

— Боже, Ди, ты огромная кошка. — Сережа дотронулся до лапы.

— Теперь ей нужен врач или ветеринар? — суетился Вадим.

— Дочь, ты как? — Папа появился в поле зрения и взял мою морду в руки.

Когда он стал таким маленьким?

Но это мало меня волновало — я все отмечала краем сознания. Все же основное внимание сосредоточилось на горе земли, которая становилась все меньше и меньше.

Яр дышал, но неровно, рвано. Слишком слабо, чтобы быть спокойной.

— Ди, ты можешь встать? Почему не оборачиваешься? — Миша погладил мою лапу.

— Не трогай до приезда гибридов. Когда сверх сильно ранен, он остается в зверином обличье, чтобы быстрее регенерировать, — ответил папа.

— Это значит благоприятный прогноз или нет? Я не пойму. — Сергей врач, ему нужно все разложить по полочкам. Он уже осторожно прощупывал лапы, смотрел реакцию нервов, как мог это посмотреть у тигрицы, не имея опыта работы с дикими кошками.

Братья были такими суматошными, что постоянно закрывали мне обзор на Яра и мешали прислушиваться к его дыханию.

И я рыкнула так, что немного прилизало волосы назад у тех, кто был со мной рядом.

— Понял. Прогноз положительный, раз так глотку рвешь, — сказал Сергей и оторопело поднялся на ноги.

Братья проследили за моим взглядом и стали помогать откапывать Яра.

Я все еще могла двигать только передними лапами, но, когда показалось тело ягуара, я впилась когтями в землю и поползла.

Живи, миленький.

Живи.

Дыши.

Сейчас тебе помогут.

С Яра сняли последний ком земли, и стало понятно, откуда столько крови. Одна из палок прошила его насквозь.

И я помнила эту палку. Она летела на меня и как-то чудом растворилась в воздухе.

Теперь я знала, где она оказалась и кто меня спас.

— Елы-палы, вас и на часик оставить нельзя! — раздался голос Аленки, но я лишь мельком посмотрела на нее и снова стала ловить вздохи Яра и ползти на брюхе к нему ближе.

Ягуар едва приоткрыл свои желтые глаза и посмотрел прямо на меня. А потом попытался ползти навстречу, но какое там — с дырявым-то боком.

— Елы-палы, ребята, у вас что, транквилизаторов нет? Вырубайте их, пока все силы не потратили!

Но мы не слушали. Пока нашли, чем в нас пульнуть и как, я уже была рядом с Яром и обняла его лапами. Он крепко сжал в ответ, и из раны засочилась кровь — я почувствовала это по насыщенному металлическому запаху.

Хотелось зубами вырвать ветку из тела ягуара, но я знала, что нельзя. Это только усилит кровотечение. Но смотреть на это было больно, и я закрыла глаза, уткнувшись ему в шею.

— Медицинская бригада гибридов здесь, — услышала я, когда дротик со снотворным попал в лапу.

— Елы-палы, и как их расцепить? У Леона с Альбиной нет носилок на двоих! — это было последнее, что я слышала.

Не думала, выживем мы или нет. Не молилась. Просто обняла того, без кого больше не представляю своей жизни.

Клан гибридов

— Нужно сделать снимок. Уберите Ди. — Леон протянул руки вперед, и медсестра быстро надела на них стерильные перчатки.

— Мы пробовали — у Яра тут же падает давление. Их нельзя разделять. — Альбина следом вымыла руки и подошла к помощнице.

— И что же, будем работать с неразлучниками? — Леон посмотрел на каталку с двумя дикими кошками в отключке — черной и полосатой. Капельницы тянулись к обоим, прозрачными трубками переплетаясь между собой. Чтобы поместить этих двоих рядом, пришлось смотать вместе две каталки для медведей. Как они поместились в грузовой лифт — отдельная история.

— Боишься, не сможешь? — Альбина с беспокойством посмотрела на время.

Несмотря на препирательство с Леоном, она четко следила за всем.

— Приму как вызов. Значит, предлагаешь на ощупь?

— Другого выхода нет. Время Яра на исходе. Мне кажется, единственное, что держит его в этом мире, — руки Дианы.

— Одна сплошная ваниль у тебя в голове. Для мужика звучит ужасно. Работаем! Ввозите пациентов в операционную, — отдал приказ медсестрам Леон и повернулся к Альбине: — Крови и плазмы у нас достаточно. Тут главное — действовать сообща и быстро соединить сосуды.

Альбина кивнула, на мгновение засмотревшись на мужчину. Он редко хмурился, но сейчас весь лоб был испещрен морщинами. Взгляд сосредоточенный. И хоть его речь была холодной, тон деловой, женщина прекрасно знала, что он очень переживает за ягуара.

Когда Леон положил руки на ветки и посмотрел на Альбину, она заметила редкость — неуверенность. Он боялся сделать что-то не так.

И тогда врач гибридов ободряюще улыбнулась. «Ты сможешь», — говорил ее взгляд.

И Леон дернул ветку на себя, тут же протянул руки медсестре, чтобы она сняла грязные перчатки и надела стерильные, а сам смотрел на монитор, как Альбина работает в ране. Она так умело командовала помощниками, что на миг он побоялся своим вмешательством нарушить идеальную слаженность.

— Отсос. Зажим. Ножницы.

Леон посмотрел на показатели Яра и Ди. Казалось, что числа ягуара стремились изо всех сил не отставать от своей половины, чему Леон очень радовался.

И тут вдруг лапа бессознательной тигрицы соскользнула с тела ягуара. И тут же пульс и давление Яра стремительно упали, словно камень в пропасть.

— Держи ее лапы! — запаниковала Альбина.

Никогда Леон не думал, что будет в таком плане на подхвате — держать лапами беспамятной тигрицы ягуара.

Яр теперь его должник. Пусть только попробует после такого ускользнуть на тот свет!

Достанет же.

А пока пусть живет. Ведь Леон так старается.

Тигрица, между прочим, тяжелая и жуть какая неповоротливая. Хорошо, что регенерация у нее работала быстро и скоро она будет здорова.

Часы тянулись бесконечно долго. Один, два, три, пять. С Леона сошли три волны пота, он порядком вымотался.

— Закончили. — Альбина убрала руки от Яра и выдохнула, посмотрев на часы. — Все молодцы.

Леон попытался разогнуться, но не смог. Закряхтел облегченно, с трудом выпрямляясь:

— Я знал, что быть третьим углом неудобно, но никогда не думал, что настолько.

Альбина хитро посмотрела на Леона:

— Рассказывай, что ты там учуял.

— Ты о чем?

— Да ты в самый ответственный момент вдруг прокомментировал, что, если Яр не справится, ты крестным не будешь.

Леон отвел взгляд:

— Да так просто. Стимулировал словом. И вообще, я спросил у Яра дословно: «Кто тогда будет крестным?»

Альбина пропустила последнюю фразу мимо ушей.

— А по делу стимулировал или фантазировал? Я слышала, некоторые кошачьи могут почувствовать дитя даже раньше отца.

— И ты веришь слухам? Пошли лучше отдохнем. Мне срочно нужна матрасотерапия, но тебе она нужна куда как больше.

Альбина проводила Леона взглядом, когда он выходил из операционной, а потом с улыбкой посмотрела на пару неразлучников.

Хоть бы хитрый кот был прав!

А «хитрый кот» устало снял маску и обернулся, посмотрел на живот Альбины и позвал:

— Киса моя, мне срочно нужно спать.

— Так иди. — Альбина подошла к любимому.

— Без тебя не то. — Леон обнял ее за талию со спины. — Я тебя вот так обниму, ты прижмешься ко мне спиной и засопишь.

Он точно знал, что сейчас не время для новостей. И Альбина, и Ди скоро все сами узнают. А пока его задача — позаботиться о том, чтобы обе проспали часов десять крепким сном.

Яр

Люблю солнечные ванны в обоих обличьях, но не припомню, чтобы хоть когда-нибудь было так хорошо.

Я сделал глубокий вдох и улыбнулся. Теперь ясно. Просто я никогда не наслаждался лучами в обнимку с Ди!

Не буду открывать глаза. Пусть время остановится. Все идеально.

Но движение руки на груди заставило проснуться не только меня, но и зверя.

Я открыл глаза и посмотрел на сонную Ди, ресницы которой только-только начинали трепетать. Так вот как ощущается покой?

Крепче прижал Ди к себе правой рукой, но быстро понял, что так делать не стоит. Грудь просто взорвалась болью!

— Без резких движений, ковбой! Хотя бы сутки, — раздался голос Альбины откуда-то сбоку.

Я скосил глаза вправо и увидел врача, торопливо делающую заметки на планшете. Ди едва приоткрыла глаза, но тут же закрыла их, вновь улетев в сон.

Я осмотрелся вокруг и не сразу понял, в чем мы с Ди лежим. Будто обрезанная капсула, с одной стороны которой прямо в лицо идут испарения, как из увлажнителя воздуха, а с другой — какие-то странные лучи.

— Это «Помощник 3000». Способствует быстрейшему выздоровлению и контролирует физические показатели. Правда, в случае вас, как неразлучников, последнее бесполезно. Путаете только аппаратуру.

Выздоровлению? Точно! Нас же хорошо потрепало у аэропорта.

Я обеспокоенно приподнял плечо, на котором лежала Ди, чтобы получше вглядеться в ее лицо.

— Как она? — спросил шепотом у Альбины.

— Дай ей поспать. Она все твои три приступа лихорадки рядом была. Выдохлась.

Я приподнял голову и поцеловал Ди в голову, докуда достал, не в силах сдержать порыва благодарности и нежности.

— Она ранена?

— У Дианы очень вовремя случился мощный скачок регенерации, что помогло ей избежать серьезной травмы позвоночника. Такой резкий выброс обычно бывает у подростков, когда они полностью принимают зверя. Мы с Леоном считаем, что именно это с Ди и произошло, поэтому она легко отделалась, не беспокойся.

Пока доктор говорила, я смотрел на спящую девушку. А потом вдруг увидел шнурок кулона, зажатый во второй ее руке.

— Откуда он здесь? — Я поднял взгляд на врача, осторожно раскрыл пальцы Ди.

В ее ладони покоился символ главы рода кошачьих.

— Артур принес.

Я дернулся:

— Пума здесь?

— Лежи спокойно! — Альбина строго посмотрела на меня, и я невольно опустил плечи. Сила взгляда словно у мощного сверха. Вот это да!

Ди даже не шевельнулась во время всей этой возни. Бедная, вымоталась совсем.

— Так он здесь? — шепотом переспросил я.

— Успокойся уже. Не здесь. Ушел.

— Он что-то сказал?

Насколько я знал Артура, он бы удавился за должность главы. Так почему кулон у Ди?

Альбина отвела взгляд в сторону.

— Сказал, что все кошачьи приняли единогласное решение передать кулон вам, как тем, кто спас столько жизней. И он уехал, Яр. Можешь о нем не беспокоиться. Отдыхайте. Сон — лучшее лекарство.

И посмотрела на окно, в которое изо всех сил светило солнце.

— Закрыть жалюзи?

— Не надо, — шепнул я. — А что насчет Жанны?

— До родов она под арестом, а после будет суд.

— Почему после?

— Так просила Ди. Чтобы до рождения малыша ее сестра содержалась в комфортных условиях. Ее просьбу услышали.

— А что потом с ребенком?

— Андрей готов оформлять опеку, так что дитя будет с отцом.

Я облегченно откинул голову на подушку и закрыл глаза.

— Хорошо, — прошептал и провалился в сон.

Проснулся я от легких поцелуев в лицо.

Да это даже лучше солнечных ванн! Отвечаю.

Ди выглядела бодрой. Я не отставал.

«Помощник 3000» оказался хиленьким и развалился, чем очень расстроил Альбину и рассмешил Леона, когда они прибежали на шум и увидели, во что превратилось их новаторское медицинское чудо после нашего пробуждения.

— А если бы швы разошлись? — возмутилась Альбина.

— Они у него уже рассосались, а рана зарубцевалась, — возразил Леон, метко оценив мое состояние.

— А если бы давление подскочило? — продолжала ворчать леди-врач, оглядывая «Помощник 3000».

Я и Ди, как два влюбленных подростка, глупо захихикали на диване.

— Он что тебе, старый дед? — Леон посмотрел на меня и подмигнул. — Смотри, словно два пубертата — отлипнуть друг от друга не могут.

Альбина строго посмотрела на меня:

— А если бы у Ди срикошетил не так стимулятор зверя на фоне ослабленного организма?

— Ничего бы не cрикошетило, — махнул рукой Леон.

— Как это? Мы так и не узнали, что это был за неизвестный компонент, который добавляла Жанна.

Я заметил, как леопард торопливо отвел глаза и заохал над «Помощником 3000»:

— И правда, ребята. Так разломали нашу последнюю модель.

И зацокал языком.

Мне стало абсолютно ясно: Леон прекрасно знает, что за компонент добавила Жанна и почему-то не хочет просвещать об этом Альбину.

— Может, посмотрите Ди? — Я посмотрел на женщину-врача, и та серьезно кивнула.

— Пойдем ко мне в кабинет, а то мужчины не дадут тишины.

Когда прекрасные половины ушли, я тут же спросил у Леона:

— Что за компонент?

— Тебе не стоит беспокоиться.

— Я хотел бы знать, что за кот в мешке.

— Это… скажем так… способствует омоложению внутренних органов. — Леопард покрутил ключи на пальце.

— Почему ты так уверен, что это именно оно?

— Потому что я его изобрел.

— И как он оказался у Жанны?

— Эта девочка несколько дней работала у меня. Я ее не сразу узнал, а когда узнал свое изобретение, понял, откуда лапы растут. Однажды у меня с ней состоялся очень интересный разговор. Она интересовалась нашей с Альбиной парой. Говорила о разнице в возрасте и спрашивала, страхуюсь ли я как-то от неожиданностей. Тогда я понял ее по-своему, а она, кажется, по-своему. Она уволилась, я и думать забыл о ней, пока все это не случилось. Тогда-то я и раскрутил запутанный клубок и нашел крысу, которая делала смесь и по-тихому поставляла все тете Ди. Та не знала, чем поит племянницу, впрочем, заблуждалась и Жанна.

Я резко встал на ноги.

— Значит, с Ди все в порядке?

— Ну, побочка есть в области зверя. Нестабильный слух и осязание, скачки регенерации, но я смогу поработать над этим. Потом как-нибудь, — сказал Леон и хитро улыбнулся.

Ан нет, так просто не уйдет, кинув спойлер.

— Почему «как-нибудь»? Ты что-то знаешь?

— Я? — Леон выпучил глаза и пошел на выход из палаты. — Ничего. Абсолютно ничего не знаю. И ты не знаешь, понял? И чем позже одна особа об этом узнает, тем дольше я проживу. Ты меня понимаешь?

Ни черта я не понял. Ненавижу намеки.

Неделю спустя, клан кошачьих

Диана

— Елы-палы, только не оборачивайся! Я только сиденье починила.

— Постараюсь. — Я глубоко вдохнула через нос, на несколько секунд задержала дыхание и медленно выдохнула. — Просто безумно нервничаю.

Мы мчали на зеленой машине к воротам клана, и я отчетливо ощутила чувство дежавю. Совсем недавно мы так же въехали с Аленой к кошачьим, и молодой лев набросился на нас и вызвал мой первый оборот. Столько событий после этого произошло, что казалось — прошло несколько лет. По крайней мере, я ощущала себя совсем другой, чем раньше. Целой.

Медоедка лихо вошла в поворот и ободряюще мне подмигнула:

— Еще бы! Если бы меня выбрали главой лис, я бы тоже переживала, елы-палы!

— Нет, Ален. Если бы ты стала лидером рыжих, переживали бы все вокруг.

Медоедка хитро сощурила глаза, а потом хищно ощерилась.

— Ты права, должность не для меня, елы-палы. А вот тебе просто идеально подходит. Ты умеешь надирать задницы.

— И тут ты обошла меня, Ален. В надирании задниц тебе нет равных.

— Черт, ну везде я хороша, елы-палы!

На кочке меня немного подбросило, и я ощутила резкий приступ тошноты.

Укачало.

— Ален, останови, пожалуйста.

Медоедка без вопросов затормозила, и я выскочила из машины, опустошая желудок.

— Не дело так нервничать, елы-палы! Может, ну ее, эту церемонию? Яр обходился же без нее, когда его выбрали.

— Это Яр для меня и устраивает вместе со всеми. Несколько дней готовился. Я не могу струсить. Мне и так неудобно, что я у него отобрала должность лидера.

— Я тебя умоляю, елы-палы! Ты что как маленькая? Котяр не знаешь? Они же все просчитали: двух лидеров сразу отхватили. Так что формально все знают, что вы пара в управлении.

Я села обратно в машину. Настроение резко упало. Хотелось в наш с Яром новый дом, который мы вчера купили, под теплый бок любимого — и спать.

Но церемония, или, скорее, вечеринка-сюрприз, ждала меня.

Резкий порыв ветра донес запах шашлыка, и гнусный настрой и нежелание идти тут же улетучились. Проснулся невероятный аппетит.

— Лося? — Тень отделился от дерева, словно материализовался из воздуха.

— Испугал, елы-палы! — воскликнула Аленка.

— Так лося надо? Тут ходит рядом один. Будет моим подарком главе клана кошачьих. — Тень подошел ближе и посмотрел на меня с легкой грустью во взгляде.

— С чего ты взял, что мне нужен лось?

— Не знаю. Вере на ура зашел, когда она была беременна и у нее живот урчал так же громко, как твой.

— Что? — Если бы я не сидела, то упала бы.

— Оу, — осекся Тень и попятился назад, старательно растворяясь в кустах.

— Тень! — окликнула я его, но наемника и след простыл.

Медоедка смотрела на меня с радостью и сочувствием одновременно. Я же не знала, что и думать, потому что прекрасно помнила слова и записку Жанны.

— Как же так? Как так получилось?

— Полагаю, как у всех — традиционно, елы-палы.

— Но Жанна говорила, что подмешала мне в стимулятор вещество, от которого мой зверь бракованный, а я сама бесплодна.

— Чушь кошачья, как видишь, елы-палы! — Аленка смотрела туда, где скрылся Тень. Она будто хотела его догнать и поговорить, и я сомневаюсь, что обо мне.

— Хочешь, я тебя подожду? — спросила я у медоедки.

— Нет. Я просто переживаю за него. Скоро все изменится, и не знаю, что с ним будет после этого.

— Ты даже «елы-палы» не сказала, значит, очень переживаешь. Но, Ален, я недолго знаю их пару, а у них уже за это время все поменялось.

Медоедка опустила взгляд, потом снова посмотрела в сторону кустов и положила руки на руль.

— Ты права, елы-палы. Все меняется. И я верю, что все, что ни делается, к лучшему. Вот смотри, у нас сегодня двойной праздник. Не знаю, как Тень понял, что ты беременна, но он редко ошибается.

— Наверное, опыт.

— Точно, елы-палы!

— Но давай пока об этом никому не скажем, хорошо? Надо же подтвердить. Тень не гинеколог.

— Ха! Тень столько нянькался с Верой, что получше женского врача будет, елы-палы. Но как скажешь. Я молчок.

Дальше Аленка ехала медленно, осторожно, будто боялась, что мне снова станет плохо. Даже под ручку подхватила, когда мы вышли из машины, и повела в главный корпус бывшего пансионата.

Двойные двери открылись, и я увидела Яра. Черная рубашка, черные брюки, черная обувь и огромный букет алых роз в руках. Он улыбнулся мне, и я вспомнила нашу первую встречу. То, как мы смотрелись в отражении машины.

Поправила платье. Не такое роскошно-красное, как тогда на свадьбе у Жанны, гораздо более сдержанное, черное. Мне хотелось быть в одном цвете с любимым.

— Улетучиваюсь, елы-палы! — Аленка передала меня под ручку Яру, и тут я увидела фонтаны из шаров позади него.

Нет, не их наличие меня поразило. Их форма!

Коляски, пустышки, бутылочки с молоком. И все это голубого цвета!

— Поздравляем! — Позади Яра зааплодировали члены клана кошачьих. — Двойной праздник!

Я никогда не видела, чтобы улыбка Яра была такой сверкающей и гордой. Он словно светился изнутри.

А вот меня покачивало.

— Ди? — Яр приобнял меня за талию. — Ди? Тебе плохо?

Тут словно из-под земли вырос Тень с тарелкой, полной шашлыка, и буквально впихнул мне один кусок в рот. Даже Яр не успел отреагировать.

Рот мгновенно наполнился слюной, а я испытала настоящий гастрономический экстаз, как только начала жевать.

Мой мужчина посмотрел на Тень с благодарностью и забрал тарелку. Тихо спросил, посмотрев на внушительную, с горкой, порцию:

— Не много?

— Мало. Корми, сейчас принесу еще.

— Тень, не ешь ту пилюлю, я тебя прошу. Вдруг все знания растеряешь. Ты мне нужен! — Яр выглядел чрезвычайно взволнованным.

— Я обещал. Через неделю, на совершеннолетие Насти, я ее съем, чего бы мне это ни стоило, — сказал Тень и исчез за новой порцией шашлыка.

А я не могла остановиться — Яр только и успевал кормить меня с рук.

— Мне нужно как можно больше узнать обо всем, пока он в порядке, — бормотал Яр. — Пусть запишет на диктофон. Да-да, так будет лучше.

Я смогла остановиться только после второй тарелки шашлыка.

— Это еще цветочки, — предупредил Тень.

— Пойдем, пока не начался еще один приступ голода. Нас ждут.

Я поправила прическу, платье, а Яр с улыбкой вытер пальцем край моей губы.

— Моя ненасытная хищница.

Я посмотрела в желтые глаза.

— И как давно ты знаешь?

— Совсем недавно. — Яр врать умел, но сейчас не мог меня провести. Я кожей чувствовала, что он уже вот как несколько дней в курсе.

И тут я заметила Альбину, которая стояла у фуршетного стола с тарелкой, наполненной шашлыком. Она задумчиво переводила взгляд то на меня, то на свою порцию, и с каждой секундой ее глаза все больше сужались.

Наконец она со стуком поставила тарелку на стол и уперла руки в бока, оглядываясь. Она закипала на глазах. Нет! Она уже была в бешенстве!

— Оу, — второй раз за сегодня сказал Тень, проплывая рядом. — В этот раз это не я. Она сама догадалась. Надеюсь, Леон выживет.

И тут до меня дошло.

Я посмотрела на Яра и удивилась — он знал!

Сложить два и два не составило труда. Теперь я поняла, что за неизвестное вещество было в стимуляторе. Поняла и Альбина.

Похоже, я задолжала Леону.

— Надо выручать леопарда, — шепнула я Яру.

— Предлагаешь приютить его у себя на пару лет? — Мой ягуар состроил кислую мину.

— Нет. Тень! Выручай. Ты же точно знаешь, чем можно успокоить взбешенную беременную женщину.

Наемник сложил руки на груди, гордо приподняв подбородок. И без того огромный рост и мощное телосложение стали казаться еще внушительнее. Проходящая мимо Настя затормозила, засмотревшись, а потом быстро отвела растерянный взгляд и исчезла в толпе.

Тень мигом сдулся.

— Пошел я. Должен же я напоследок сделать стоящее дело. Спасу кошака.

Я сжала руку Яра.

— Что? Опять голодная?

— Пока еще нет.

— Тогда вперед! Наш клан заждался.

«Наш клан» — как звучит!

Все кинулись нас так тепло поздравлять, а потом произнесли такие трогательные тосты, что я прослезилась. Даже Таня была здесь. Мы вместе порыдали, посмеялись, а потом снова порыдали. Она хотела уехать в новое место, чтобы наладить личную жизнь, и мы с Яром пообещали, что клан кошачьих всегда будет рад принять ее.

Кажется, я нашла свое место. Нет, не главы диких котов, а место среди сверхов, где я чувствую себя своей.

С отцом и братьями мы отметили мое «повышение» и интересное положение в своем личном маленьком клане — клане нашей семьи. В частном доме Сергея хватило места всем братьям с их избранницами, отцу, ну и, конечно, нам с Яром и даже Тане.

Папа объявил с ней мировую, что безумно меня радовало. Тетя призналась, что лысый Аркадий — это ее давний знакомый, которого она хотела использовать для пробуждения моего зверя. Но не вышло. И искренне извинилась перед отцом, а тот перед ней.

Вот тогда-то я и рассказала, что узнала о происхождении своей метки. И главное — о ее авторе.

Яра сначала накрыла волна гордости — как же, он еще в детстве пометил истинную.

Потом осенило озарение — так вот почему его зверь был такой ненормальный!

А после ягуара заштормило от понимания — его-то тоже пометили!

Да еще как — за пятку.

На празднике Яр еле держал лицо — то и дело посматривал на свою ногу, будто не мог поверить моим словам. Окружающие списали это на шок от такого внезапного отцовства.

Конечно, не все присутствующие знали, какую именно должность отмечают, но зато все были в курсе того, что мы ждем малыша.

Особенно всех поразила дата родов. Прямо как Яра мой укус за пятку.

Да что говорить о них, я сама чуть не упала, когда узнала, что беременность сверхом короче на три месяца!

А чего стоит зверский аппетит?

Честно говоря, я вообще считала все случившееся, с одной стороны, подарком судьбы, а с другой — дикой несправедливостью. Меня столько лет от мужиков тошнило, а с Артуром я так и не дошла до близости, и вот тебе на. Только нашла мужчину, с которым познала вкус страсти, как тут же залетела.

А как же сломанные кровати? А как же ночи под звездным небом? А как же сумасшедший кекс в машине? А в водоеме? А на крыше?

Я еще столько всего не пробовала, что давно перепробовали все девушки вокруг!

Впрочем, не только я была в шоке от вестей о пополнении. Гораздо круче было Альбине. Она небезосновательно боялась поздней беременности и выставила пронырливого леопарда вон из дома за самоуправство. Поговаривали, что Леон так намудрил с ее организмом, что сам в шоке. А еще — что это очень необычная беременность. Хотя какой еще ребенок может быть у такого хитровыдуманного кота?

Впрочем, клан гибридов в этом году трясет как никогда. На носу празднование совершеннолетия Насти и прием пилюли от истинности Тени. Все ощущали, что на пороге большие перемены, но никто даже представить не мог насколько.