Его звали Вася

Глава 10 Зови меня Аня

Очнулся Василий опять в больнице. Похоже, в этом мире оно становилось для него неприятной традицией… В голове царил какой-то сумбур, перемешавшиеся в кучу обрывки воспоминаний. Но он не больно-то и хотел что-либо вспоминать! Присев на кровать, Василий огляделся вокруг. Сейчас это была одноместная палата, буквально залитая солнцем… Но в остальном все было почти как в тот раз. Та же типовая больничная мебель, такой же висящий под потолком плафон и изображенный на стенах орнамент в «квентийском» стиле. Что-то из природы, растительности…

Встав с постели, Василий подошел к окну и выглянул на улицу… Очередной квентийский парк из фруктовых деревьев, какими они любили окружать свои дома и любые постройки. Где-то вдали — сверкающие в солнечных лучах здания высоток. Квентийск, значит. Вон то здание со звездой на шпиле — не иначе как Верховный Совет республики. Видел уж он его, мельком. До того, как… Дальше почему-то был провал в памяти, и Василий не мог понять, что случилось потом. Хотя почему-то казалось, что что-то жуткое… Отвернувшись от окна, он прошел к двери палаты и, открыв ее, вышел в коридор, где его тотчас же заметили.

— Товарищ Василий, вы очнулись? — окликнула его постовая медсестра. — Я сейчас врачей позову…

Как же непривычно было Василию слышать такое обращение… По имени, а не фамилии. Но таковы уж традиции квенти в общении друг с другом. Всегда на «ты» и по имени. Фамилии, отчества с матчествами — это все где-то там, для документов. Но никак не для разговора!

Пара эльфов появилась очень быстро, и парня сразу потащили на какие-то обследования с помощью магии. Сначала, как и тогда, сканировали физическое состояние, проверяли, что все органы работают как надо. А потом потащили к менталистам — проверять психику, что Василию уж совершенно не понравилось. Однако прошло оно на удивление быстро — после чего «кси-психиатр» сделал вывод, что он психически здоров и «Просветление» не требуется. После чего его наконец-то отпустили в палату, где его уже поджидал показавшийся смутно знакомый квент в форме полковника госбезопасности.

— Здравствуй! — поприветствовал его мужчина. — Я полковник государственной безопасности Дуборощинский Сулмелдир.

— Здрвавствуй! — поздоровался в ответ Василий. — Вроде, видел тебя где-то, но не могу вспомнить.

— И не вспомнишь, скорее всего, — ответил квент. — Наши менталисты затерли тебе воспоминания последних часов.

— Зачем? — не понял Василий.

— Чтобы ты не сошел с ума, — пояснил чекист.

— Что со мной было? — с тяжелым вздохом произнес Василий.

— Ты попал в руки заговорщиков… Попытка выбить из тебя показания против меня, пытки…

— Заговорщики? Контра?

— Если бы, — лицо квента исказила гримаса ненависти. — Контра их только использовала, как марионеток… А эти твари… Я же их своими считал! Советскими! Верными! А они захотели новым дворянством стать… Ни за что не отвечающим, неподсудным, живущим в свое удовольствие и творящим что душе угодно! А тут эти твари, контра, им сказали, что я якобы прознал про их планы и решил чистку устроить… Они и задергались! И что вся наша операция по поимке контры организована лишь для отвлечения внимания.

— Пауки в банке…

— Именно, — усмехнулся полковник. — Но теперь с ними все кончено. Хвосты от заговора аж в Москву потянулись! Там аресты идут!

— А этот… Князь? — вспомнив слова Туйлиндэ, спросил Василий.

— Его пока не нашли. Но это — дело времени.

— А Миримэ… Она с ними?

Вспомнилось, что чекистка говорила про побег его подружки-квентки и кого-то еще из их колхоза…

— Нет. Похитили ее, но сейчас она уж на свободе. Но Миримэ и впрямь рассказывала все одному уроду… Другом его считала. Так что сам решай, прощать ее или нет.

«Вот как, значит?» — думал Василий. Болтун — находка для шпиона… Честно говоря, Василий теперь и сам не знал, как к Миримэ относиться. С одной стороны, девчонка подставила и его, и его родителей, и многих других порядочных людей и квентов. А с другой… Как упрекнуть молоденькую девчонку в излишней доверчивости? В неумении отличить врага от друга и товарища?

— А Туйлиндэ?

— Жива она, — грустно вздохнул полковник. — Скоро, думаю, увидишься с ней. Мы назначили ее твоим куратором, хотя…

— А кто такая Анариэль? — внезапно словно сам собой вылетел изо рта вопрос.

— Откуда ты знаешь это имя? — нахмурился полковник.

— Не знаю, — честно попытавшись вспомнить, ответил Василий.

— Это та, кто спасла твою подружку и уничтожила двух контрреволюционеров, один из которых был Старшим магом, — пояснил полковник. — Тоже жива… Я представил ее к ордену Красного Знамени. Молодец девчонка! Побольше было бы таких…

— Можно ее увидеть?

— Зачем?

— Спасибо должен ей сказать, — задумчиво ответил Василий.

— Тут она, в больнице… В детском отделении.

— В детском? — полезли глаза на лоб у парня. — Ей сколько лет?

— Неполные шестнадцать.

— И… Старшего мага?

— Я сам в шоке был, — улыбнулся полковник.

— Расскажи, что произошло…

Рассказ полковника оказался достаточно коротким и уложился всего в несколько предложений — хотя Василий мог поклясться чем угодно, что тот просто не хотел вдаваться в подробности. В те самые, что даже от него самого постарались «стереть». Василия поймали заговорщики, многие из которых и впрямь имели отношение к госбезопасности. По сути, это была целая сеть заговорщиков, которую сейчас активно громят. Его тайно вывезли из столицы в небольшой райцентр, пытались выбить показания на самого Сулмелдира и еще целый ряд лиц в руководстве республиканской госбезопасности, дабы под этим предлогом организовать аресты своих противников. Контра? Эти деятели были искреннее убеждены, что никакой контры нет, а все происходящее лишь подготовка к чистке органов от приспособленцев и карьеристов. Хотя, конечно, оно их ничуть не извиняло.

Вот только не ждали гады, что Василий уже научился чувство боли глушить! Не сумев выбить пытками показания, они решили пойти иным путем — раздавить его морально пытками кого-то другого. В качестве кого пригодилась захваченная заговорщиками Туйлиндэ, которую прятали где-то в лесу, в усыпленной магией состоянии… Собирались имитировать ее убийство руками Василия с последующей поимкой на месте преступления. А потому заговорщики потеряли несколько часов на доставку квентки. И за это время родители Василия сумели достучаться до кого надо, доложив о произошедшем.

Что дальше? Квентку все же привезли… Когда Василия вывели из камеры, он попытался наброситься на конвоира и задушить его цепью от наручников, но ничего у него не вышло. Потом в допросном квентку пытали у него на глазах, доведя парня почти до состояния сумасшествия… И он уже готов был все подписать, лишь бы ее убили без пыток, но тут-то и появился Сулмелдир с его подчиненными. Сумевшие найти заговорщиков и прямо телепортировавшие туда группу захвата.

— Что с ними теперь будет? — поинтересовался Василий.

— Я буду требовать сожжения, — мрачно ответил Сулмелдир. — Как для маньяков и приверженцев темной магии. Но виселица — самый минимум…

Полковник ушел, а сразу следом за ним в палату ворвались родители… тела Василия. И, вот удивительно, как же он рад им был! Снова его чуть не задушила в объятиях Лаириэль, снова что-то говорил Лайрасул, но Василий не слышал почти ничего. Какое же счастье — быть в кругу близких и родных, кто искренне рад тебя видеть!

— Мне Сулмелдир рассказывал все, — когда первый прилив эмоций кончился, произнес Лайрасул. — Ты молодец у нас! А эти твари теперь сдохнут, как сдохли все высокородные ублюдки!

— Говорят, уже десятки предателей арестованы, — говорила Лаириэль. — Скоро будут суд и казнь!

Они еще что-то говорили, но слова словно проходили мимо Василия… Пусть он и не помнил почти ничего, но и так было понятно, что происходило что-то ужасное. И оттого на душе не проходило тягостное чувство. И что там с его знакомой чекисткой? Почему она не пришла? Сулмелдир так ничего и не говорил на этот счет, лишь обещал, что вскоре они встретятся…

И через некоторое время, с трудом избавившись от внимания Лайрасула и Лаириэль, Василий пошел на поиски детского отделения больницы. На улице было тепло, светило яркое солнышко, и многие пациент вышли на прогулку, сидя на скамеечках прибольничного парка. А вот кто-то рвет спелые абрикосы прямо с дерева и, проведя чуть засветившейся рукой, кидает их прямо в рот… Вкусные, должно быть! Но сейчас Василию до этого не было никакого дела.

Детское отделение он нашел без труда… Хватило единственного вопроса к кому-то из попавших на глазах медработников. И вот оно — новенькое, сверкающее на солнце, здание в «староквентийском» стиле. Металл, бетон и стекло, обилие декоративных элементов. К удивлению Василия, двойные автоматические раздвижные двери на входе. Все выглядит так, словно пришло в этот мир откуда-нибудь из следующего века… Мягкий желто-зеленоватый свет из «магических» ламп под потолком, роспись из сюжетов каких-то квентийских то ли сказок, то ли легенд на стенах, небольшие статуэтки в виде каких-то растений, зверей и птиц. И это привело Василия в состояние откровенного шока. Такая роскошь в обычной больнице… Зачем?!

— Анариэль? — сверившись со списками, ответила одна из квенток-медработниц. — Есть такая… Только зачем она тебе?

— Поблагодарить хотел, — прямо ответил Василий. — Полковник Сулмелдир говорил, что могу к ней зайти…

— Можешь, — подтвердила квентка. — Отделение кси-медицины, пятый этаж, шестая палата.

— А где это?

— Правое крыло.

Как оказалось, правое крыло полностью было отведено под кси-медицину — из чего следовал любопытный вывод: похоже, детей тут лечат почти исключительно с помощью магии. Хорошо это или нет? Ну, судя по тому, что его тело чуть ли не по кусочкам собрали после аварии, а спустя несколько дней он уже свободно бегал, а не лежал весь в гипсе и повязках, в этом мире знают, что делают. Тем более, что на смену магам-целителям постепенно, как он уже слышал, приходит кси-медицинское оборудование… Подняться на лифте на нужный этаж и пройти в нужную палату особой трудности не составило — на висящих на стенах планах все было четко показано. И вот, тихонько постучавшись и получив разрешение войти, Василий открыл дверь…

— Здравствуй, — неуверенно обратился он к единственной пациентки палаты-одиночки, — Анариэль…

Чувствовал себя Василий как-то неловко… Ну вот что он скажет девчонке, кто совсем недавно в одиночку уничтожила пару дворянских уродов, включая одного старшего мага, пусть и «недоучку»? Банальное «спасибо»? Почему-то оно казалось чем-то не больно-то уместным… Но что вообще можно тут сказать? Девчонке, которой бы с друзьями-подружками играться бы, а она вон уже в своем возрасте узнала, что такое война… «Спасибо?» но ведь это они, взрослые, старшие, должны были сделать все для того, чтобы такие, как она, никогда не увидали ничего такого! Чтобы им не пришлось никого убивать!

— Спасибо тебе, — нерешительно усевшись на табуретку, произнес Василий. — И за Миримэ… И вообще. За неравнодушие.

И вот он, весь такой из себя красивый, сидит перед ней… Маленькой, тоненькой, бледной девочкой, со спадающими на спину незаплетенными волосами, в висящей на теле как балахон рубашке. Сидя на кровати, та читала какую-то книгу, но когда зашел Василий — подняла на него взгляд изумрудно-зеленых глаз, в которых явно читалось любопытство. Кто, мол, он такой и что тут забыл?

— За что «спасибо»? — дослушав его, пожала плечами девочка, она искренне не видела в своем поступке ничего героического. — Я советская комсомолка и Верная, я не могла поступить иначе. И зови меня Аня…

— Аня? Так просто? — даже смутился Василий такому обращению к тому, кого только впервые увидел.

— А тебе по обычаю надо? Могу и по обычаю представиться… Анариэль из поселка Зеленый Дол, Дочь Зеленого Леса и Верная Клятве. Так больше нравится? — улыбнулась девчонка. — Ладно… Лучше скажи, как тебя звать?

— Василий, — смутился парень. — Можешь, Вася… А ты, Ань, что — сторонница человеческих порядков?

— Я? Отчасти, — задумчиво произнесла квентка. — Люди есть люди, квенти есть квенти… Мы разные по природе, а потому не можем быть одинаковыми… по жизни. Но… Люди и их достижения достойны восхищения.

— В смысле? — заинтересовался Василий.

— Понимаешь… Люди с их наукой и техникой буквально за несколько веков смогли сделать то, на что Верным не хватило двух с половиной тысячелетий.

— И у тебя есть мысли на этот счет? — заинтересовался такой тема разговора Василий.

— Есть, конечно, — улыбнулась девчонка. — Мы живем долго, а потому привыкли не торопиться и во всем стремиться к совершенству… Половинный результат — не результат, что-то недоработанное — все равно что не существующее вообще.

— Перфекционизм…

— Не знаю такого слова, — пожала плечами квентка. — Но наши мудрецы, наши инженеры всегда пытались все довести до совершенства, избавиться от самых крошечных недостатков. Вместо того, чтобы сделать пусть несовершенную, но достаточно качественную, вещь и идти дальше, мы отрабатывали до идеала, модернизировали старые изобретения. А еще мы слишком привыкли полагаться на магию, даже техника гномов обычно сочеталась с ней. И даже не заметили, как люди развили новое направление… Чистую технику. Видишь вот эту книжку?

— Ну да, — согласился Василий.

— Это Анорсель… Одна из самых знаменитых ученых нашего народа.

— И про что она пишет?

— Анализ причин научно-технического отставания Верных от людей, — улыбнулась Анариэль. — По сути, она как раз пишет про то, что говорю я. Только куда подробнее, с расчетами, анализом и примерами из истории…

— И чего она предлагает? — заинтересовался Василий.

— Вывод-то простой… Для наиболее эффективного развития мы должны объединить технические достижения людей и гномов, знания о природе и кси-техниках и упорство Верных, умения и безбашенную смелость орков… И сила Советского Союза именно в этом единстве. Пока оно есть — нам не страшен никто…

— «Пока мы едины — мы непобедимы?»

— Конечно, — улыбнулась девчонка. — Пусть мы никогда и не станем одинаковыми, но мы должны учиться друг у друга полезным знаниями, перенимать навыки, сочетать их друг с другом. Именно потому я еще жива…

После этого в палате установилась тишина… Василий был, конечно, полностью согласен с девчонкой. Но слышать такое от той, кому по паспорту было шестнадцать, а по виду все двенадцать, было откровенно странно. А еще полковник сказал, что она победила в одиночку Старшего мага и еще одного великородного ублюдка. Вот эта вот мелкая девчонка, совсем еще ребенок с виду!

— Ань… Как ты смогла победить Старшего мага? — все же задал Василий крутившийся на языке вопрос.

— Поможешь встать, Вась? — тихонько спустив ноги на пол, девчонка попыталась подняться, но ноги буквально подкашивались.

Протянув ей руку, Василий помог девчонке дойти до подоконника, где она, оперившись на него локтями, принялась смотреть куда-то вдаль. На город. Долго смотрела, словно хотела увидеть что-то особенное, ведомое ей лишь одной…

— Красиво здесь, правда? — внезапно произнесла Анариэль. — Так и хочется выйти погулять… На дерево за абрикосами залезть… В речке искупаться… На пляже позагорать… И так не хочется помирать… Вот так вот, в теплый и солнечный денек, посреди такой красоты. Правда же?

— Конечно, — согласился Василий.

— Вот и мне очень помирать не хотелось, — тихо произнесла квентка. — Но еще больше не хотелось, чтобы жили эти твари… Чтобы не я, а они дышали ароматами лета, слушали пение птиц, купались в реке и ели сладкие фрукты. Чтобы они думали о том, кого бы еще поработить, унизить, уничтожить. И смеялись над бросившей им вывоз маленькой девчонкой… Правда, несправедливо же?

— Угу…

— Вот и я так думала… А потому сосредоточила все свои мысли на том, как бы победить гадов. Вспоминала, что мне может помочь в этом деле. И сделала это! Ты знаешь, что такое оптический квантовый генератор?

— Что-то слышал, — не стал вдаваться в подробности Василий.

— Вот и я… Читала статью про то, как с применением чьих-то иномирных технологий советские ученые создали такое устройство. И про то, как оно работает. Но знаешь — поняла хорошо если половину… Знаний не хватило! А тут вдруг все словно само сложилось… Знал бы этот урод — мог бы защититься, но он привык стандартными боевыми техниками действовать. Ну и выжгла я глаза ему, а потом и добила… Энергии, правда, столько потратила, что чуть саму себя не сожгла.

— А потом?

— Не бросили меня девчонки… До колхоза бегом почти дотащили! А там уж мама моя фельдшер… Не дала помереть пока из столицы спецбригаду не прислали, телепортацией сюда отправили.

— И тут вылечили?

— Да, — согласилась Анариэль. — Говорят, еще немного сброшенной энергии или несколько минут в пути — и все… Конец уж был бы. Но и так почти всю себя выжгла. Говорят, будь я, как по удостоверению, оператором двадцатого разряда — лет сорок жизни сожгла бы…

— Это как? — не понял Василий.

— Организм еще не сформировался… Нельзя мне в полную мощность работать.

— И что теперь?

— Ну месяца два-три сожгла, — тихо произнесла квентка. — Вон сам посмотри… Тут от меня половина осталась, наверное! Но знаешь… Случись снова встретиться с такой мразью — поступила бы точно также.

Еще несколько минут они вместе стояли у окошка, глядя куда-то вдаль, но потом Анариэль попросила его отвести ее к кровати. Плюхнувшись на постель и откинув голову на подушку, квентка распрощалась с Василием, и парень, еще раз поблагодарив девчонку, покинул палату. Оба они были уверены, что больше никогда уж не встретятся…

В больнице Василия продержали еще три дня, хотя ничего уже и не было, по сути. Лишь несколько раз таскали на проверку к выполнявшим роль «кси-психиатров» менталистам. Проводили какое-то сканирование, проверяли на психическую устойчивость и уравновешенность, но в итоге лишь подтвердили первый вывод. Здоров! Можно выпускать… И на третий день за ним приехали Лайрасул с Лаириэль… Забирать из больницы свое непутевое дитя. И вот уже, бросив последний взгляд на больничное отделение, Василий шагает к выходу из больничного комплекса, который располагался практически в самом центре города… Один квартал от дома Верховного Совета КвССР, самый центр столицы… Со всеми ее красотами и украшениями — так что здание детского отделения очень даже удачно вписывалось в общий архитектурный ансамбль. Оно и стояло-то по наружной стороне комплекса и явно было его, как сказали бы в России ХIХ века, визитной карточкой. Хотя тут это скорее было следствием принципа «все лучшее — детям», чтобы даже больница выглядела каким-то сказочным дворцом. Чем-то, что пришло из древних легенд… Бросив прощальный взгляд на здание, Василий так и не смог понять, где было то окно, из которого он смотрел на городской пейзаж… Хотя какой он нафиг городской? Типичный городской пейзаж в квентийских городах встретить практически нереально!

К вокзалу шел троллейбус за номером 11, ждать который пришлось совсем недолго. Вскоре к остановке подкатила раскрашенная в зеленый с нанесенным по трафарету золотистым растительным орнаментом машина, полупустая в связи с дневным временем. К удивлению Василия, какая-то совсем ему неизвестная модель, кстати. Чем-то похож внешне на МТБ-82, но не он. Сразу буквально сорвавшись с места, троллейбус буквально полетел по центральному проспекту, делая лишь редкие остановки для посадки или высадки пассажиров, а Василий все это время глазел по сторонам. Но вот, наконец, они сворачивают на второстепенную улицу, и вскоре дома-«квентийки» сменяются обычными «сталинками», хотя дорога так все и остается из того же так называемого лавалина…

— Когда-то такое делали с помощью артефактов гномов, — на вопрос о таких дорогах ответила Лаириэль. — Маги гномов заряжали артефакт, которым и пользовались при постройке дорог. Одной зарядки хватало примерно на сотню метров… Потом снова. За год с помощью каждого артефакта могли построить пару-тройку километров, если маги не будут заняты более срочными делами и смогут сосредоточиться на строительстве. Но с появлением кси-модуляторов все поменялось…

— Раньше за пределами земель гномов несколько километров таких дорог было лишь в Москве и Петрограде, — добавил Лайрасул. — А еще раньше — в нашей древней столице…

Казалось, что троллейбус идет по идеальному асфальту… Впрочем, по качеству покрытие явно было не хуже. Фактически сплавленные прямо на месте каменные монолиты с заданной оптимальной шероховатостью поверхности. За тысячи лет в технологии изменилось, по сути, лишь то, что при строительстве стали использовать генераторы магической энергии, а температурные швы на стыках плит стали заполнять каким-то специальным полимером. Чтобы и стыки при движении не чувствовались, и плиты меньше разрушались водой.

Но вот впереди и конечная остановка — привокзальная площадь… Вопреки ожиданиям Василия, обычное здание сталинской постройки — хоть и здоровое, обильно украшенное. Но отнюдь не «квентийский» стиль — видимо, посчитали, что оно будет плохо сочетаться с окружающей застройкой. Или просто построили вокзал гораздо раньше и не захотели ничего менять?

Выйдя из троллейбуса, они прошли через площадь, посередине которой стоял двойной памятник товарищей Ленина и Сталина в окружении фруктового сада, и оказались внутри вокзала. И вот тут-то как раз все было отделано во вполне себе «квентийском» стиле! Картины, даже целые мозаики, изображающие какие-то исторические картины, минимум пара из которых явно были связаны с прошедшей Революцией и Гражданской войной… Другие — явно индустриализация, строящиеся заводские цеха, трактор «Курганец» посреди поля, еще какие-то индустриальные пейзажи. А вот те — Великая Отечественная война, горящий танк с фашистским крестом на броне. Или подбитый, падающий наземь немецкий бомбардировщик. Все картины — события уже этого века.

Но больше всего Василия удивила последняя из них… Какое-то пшеничное поле, посреди которого — золотистое сияние «прорыва». Рядом с ним — стоящие под прицелом воинов квенти и гномов с поднятыми руками «ушастики» из «высших эльфов». А чуть дальше — громадина кси-модулятора… Что-то явно на базе шасси тяжелого танка, вроде какого-нибудь ИСа, только вместо пушки — башня с торчащим из нее длинным «раструбом», и куча антенн непонятного Василию назначения. И зеленый луч, бьющий из излучателя на боевой машине прямо в золотистое «зеркало»…

— Подавление прорыва, — заметив, куда глядит Василий, прокомментировал Лайрасул.

Как оказалось, вся эта композиция в зале ожидания вокзала носила общее название «В труде и бою» и была посвящена социалистическому строительству в Квентийской ССР. Однако особо разглядывать ее сейчас было некогда… Дойдя до билетных касс, они прикупили билеты на пригородный поезд «Квентийск — Зареченск», и буквально сразу пошли на посадку — до отправления было меньше двадцати минут.

Как ни странно, но вокзал выглядел вполне… обычно. Железобетонные платформы, мост и подземный переход через пути. Привычного же вида вагоны, паровозы и тепловозы ТЭ2, только с названием СМК2, стояли на соседних путях — причем, первые были преимущественно с поездами местных направлений, а вторые — на магистральных. Такие же, стандартные и пассажирские вагоны с литыми советскими гербами между окон. И даже никаких тебе квентийских «штучек» с картинами и прочими украшательствами! Все стандартизировано.

Вагон был почти пустым, но вскоре начал наполняться пассажирами и к моменту отправления оказался почти полон. Потом раздался гудок паровоза и, несколько раз дернувшись, поезд тронулся с места, медленно набирая скорость под пыхтение локомотива. Две короткие остановки в черте города, на какой-то платформе с названием «Станкозавод» и буквально забитой вагонами товарной станции «Верная», а затем уже набравший приличную скорость поезд буквально вылетел через открытые двойные автоматические ворота в защитном периметре города на таежный простор, и по сторонам замелькали многовековые леса…

Дорога на Зареченск и еще один небольшой городок с каким-то незапоминающимся «лесным» названием была построена уже после Революции и была глубоко второстепенным направлением. Однопутка с нечастыми разъездами. Так что движение тут было не такое уж и интенсивное, хотя несколько раз разъезжались со встречными пассажирскими и товарными составами. Один раз даже постояли минут пятнадцать на каком-то забытым классиками коммунизма таежном полустанке с достаточно крупным поселком, где тоже жили представители «ушастого племени». Занимались лесозаготовками — причем, одновременно высаживая новый лес на место вырубленного, и стараясь по максимуму сохранить в целостности подлесок. Так что к станции железной дороге примыкала вторая, узкоколейная, с собственным депо, где сейчас пыхтел, перетаскивая с места на место какие-то вагоны крошечный, словно игрушечный паровозик.

Расспросив родителей своего тела об этом месте, Василий с интересом узнал, что здесь не только крупнейший в республике район лесозаготовок, но в нескольких километрах к северу-востоку еще и целый поселок с лесоперерабатывающим заводом. Причем, использующиеся здесь паровозы работают не на, как следовало бы ожидать, угле, а на производимых из отходов деревопереработки топливных брикетах. Здесь же была и своя собственная миниТЭЦ, также работавшая на древесных отходах. Ее труба виднелась совсем недалеко от станции, а ЛЭП вели сразу к нескольким ближайшим поселкам и деревням…

Но вот стоянка закончилась, и поезд тронулся в дальнейший путь, хотя напоследок мелькнуло еще одно напоминание о существовании поблизости «младшей сестры» железнодорожной магистрали. Небольшой узкоколейный мостик через основную ветку — причем, явно построенный с расчетом под расширение линии широкой колеи до двухпутки. И как раз в это время по нему ехал небольшой состав с бревнами…

А потом снова леса и поселки, деревни, разъезды… Пока они, наконец, не добрались до конечной станции — Зареченска. Железная дорога, правда, шла куда-то еще дальше, на юго-восток, где заканчивалась лесная зона, а через несколько десятков километров и вовсе шла граница КвССР с РСФСР. Казахстана в этом мире не было — север его считался частью России, а юг вместе со всеми среднеазиатскими республиками из его мира был частью Орочьей ССР. Но дальше поезда пока еще не ходили — эту часть ветки начали строить не так давно и еще не сдали в эксплуатацию. Кстати, Василий с интересом узнал и про то, что ветка пройдет совсем недалеко от их колхоза — и там даже будет своя остановка…

— Ну, выходим, — беря в руки сумки, произнесла Лаириэль.

Поезд к этому времени уже почти опустел… Выйдя на платформу, Василий огляделся по сторонам. На фоне Квентийска вокзал райцентра выглядел маленьким и каким-то даже унылым. Хотя, по правде говоря, был достаточно красив… Уж точно не сравнить с убогими красно-серыми будками от РЖД! Впрочем, они вообще все, что только можно, в эти цвета закатали, словно других красок в мире не существует.

На небольшой привокзальной площади стоянка автобусов, но им ждать своего не пришлось. Из колхоза за ними прислали машину, которая быстро домчала до деревни, а по дороге Василий с интересом слушал рассказ шофера о произошедших событиях. Про похищение двух девушек из деревни, про то, как «какая-то девчонка двух тварей великородных уничтожила», про предстоящий суд над бывшим участковым и парочкой ментов-предателей, про то, как в деревне работали следователи МГБ…

— Вешать их надо, гадов! — горячился шофер-квент. — У меня брат старший в бою с дворянскими ублюдками погиб! Краснодар когда брали…

— Надо, — согласился Лайрасул. — Зря я что ли этих тварей под Иркутском и Красноярском бил?

Но вот и деревня… Придя домой (как же странно было осознавать, что он уже считает это место домом!), Василий первым делом переоделся и зашел на кухню, где все еще громоздились обгорелые останки шкафа, которые появившаяся минутой позже Лаириэль буквально за пару секунд превратила в груду обломков с помощью какой-то кси-техники. Словно хотел вместить на них всю злость за несчастья последних недель…

— Помыть тут все надо, — оглядевшись по сторонам, задумчиво произнесла квентка. — И проводку проверить…

— Проводку — это я мигом, — усмехнулся незаметно подошедший Лайрасул. — Зря я что ли курсы электриков прошел?

— А я займусь уборкой, — ответила Лаириэль.

И Василий тоже стал помогать, вытаскивая на улицу и сваливая в кучу обгоревший мусор с кухни и таская ведрами воду. А когда закончил с этим делом, то, перекусив «походной лепешкой», пошел в сарай и, взяв мотыгу, приступил к прополке изрядно уже заросшего огорода… Работы тут было просто дикое количество! Где его и застала пришедшая вместе с какой-то девушкой-полукровкой Миримэ.

— Прости, Вась, — неожиданно для парня бухнувшись на колени, произнесла Миримэ. — Я тебя предала… Я дружила с Эарендилом. Он расспрашивал меня про тебя, а я рассказывала, ничего не подозревая. А в итоге они тебя убить решили…

— Я знаю, — тяжело вздохнув, ответил Василий. — Как и про твое похищение…

— Дура я была, — тихо произнесла Миримэ. — Такая дура!

— Что случилось — то случилось, — ответил Василий. — Прошлого уже не вернешь… Остается лишь жить дальше и стараться больше не совершать таких ошибок.

Отвернувшись, Василий вернулся к работе… Простить? А можно ли это сделать? Он даже и не знал этого… Да, можно сказать, что Миримэ виновата лишь в излишней доверчивости и длинном языке, но каковы последствия всего этого? Хотя, откровенно говоря, сложно даже сказать, какая доля случившегося стала ее виной, а что было обусловлено совсем иными причинами. Например, Миримэ в принципе не могла знать, где прячется Василий с семьей. Ее вина могла быть лишь в нападении мага-«душителя» и парочки поджигателей… Но и тут непонятно, насколько важной была полученная предателями от Миримэ информация. Вполне может быть так, что все случилось бы вне зависимости от ее действий. Что ж, госбезопасность ее простила — хотя, скорее всего, и взяла на карандаш. Вот только общаться с ней и дальше Василий просто не сможет.

Вскоре и Миримэ, и так и не проронившая за все время ни слова кроме приветствия полуквентка ушли, а парень с каким-то озверением приступил к уничтожению сорняков. Словно это именно они виноваты во всем происходящем… И настолько увлекся, что даже не заметил, как пришла пора ужинать и что его уже зовут родители. Лишь когда Лаириэль вышла из дома и позвала его, стоя рядом, Василий наконец-то отвлекся от работы…

— Сейчас иду, — откладывая в сторону мотыгу, произнес парень.

В доме было уже чисто и почти ничто не упоминало о попытке поджога… Разве что угол кухни выглядел каким-то пустынным, да на стенах кое-где осталась обугленная древесина. Родители его тела постарались привести все в максимально возможный порядок, чтобы не было ни единого намека на произошедшее недавно. А еще… Какое ж это удовольствие — вот просто так сидеть за столом и есть вкусную пищу. Жаль только, что все это омрачают воспоминания о произошедшем да мысли о том, что где-то все еще сидит не обнаруженный эльфийский князек…

Однако спокойно доесть им так и не дали. Послышался шум мотора, и где-то рядом с их домом остановилась машина, а полминуты спустя раздался и стук в двери. Нехотя выйдя из-за стола и дойдя до двери, Василий привычно спросил «Кто?» и, дождавшись произнесенного знакомым голосом слова «я», открыл дверь. Перед ним стояла такая уж, казалось бы, хорошо знакомая Туйлиндэ… В какой-то гражданской одежде, с матерчатой сукой в руке и небольшим рюкзаком за плечами.

— Пустите к себе? — как-то грустно усмехнувшись, спросила квентка.