Эгоист. Том 1

Глава 8

То, что мы до них доберемся, я сомневался. Но что не преодолеем образованные завалы и проломы — сомнений не было никаких. Собственно, так оно и получилось.

И если на растрескавшейся земле даже в паре километров от города еще можно было встретить лишь редкие автомобили, ближе к застройке их стало чуть больше. Но поскольку событие было практически мгновенным, я не заметил какого-то особого скопления.

Зато у многих машин остались открытыми двери, а внутри я не заметил тел — это внушало надежду на то, что в городе будет немало живых людей.

— Кирилл! — позвал я, в надежде, что спец ответит почти сразу.

— М? Чего? — последовал мгновенный ответ. — У вас уже проблемы?

— Нет, пока только вопросы.

Володя замедлился до предела, выруливая между препятствиями, а потом и вовсе остановился. Перед нами лежала опрокинутая набок плита, обвалившая с пролета одной из петель трассы. Она придавила собой пару легковушек, расплющив их настолько, что даже цвет теперь с трудом угадывался: у одной из-под обломков торчал лишь бампер и часть колеса, а другая демонстрировала сложенный гармошкой зад.

— Выходим, — не спрашивая, произнес Воронков, а Кирилл, стоило нам покинуть теплый салон внедорожника, сразу уточнил:

— Вопросы какого рода вас внезапно начали беспокоить?

— Относительно людей, — начал я. — Ты же видишь обстановку?

— Никогда не жаловался на собственную технику, — обиженно произнес спец. — Но да, вижу много машин, они пустые. Понимаю, к чему ты клонишь. Люди должны были куда-то деться. Но я тебе отвечу на этот вопрос: скорее всего, они мертвы. Даже нет. Восемь из десяти человек стопроцентно мертвы. И если ты думаешь, что в городе тебя встретит целая толпа — ты ошибаешься.

— Циник, — коротко ответил я.

— А ты хотел стать спасителем человечества? Сам только-только из мертвых восстал. Ну ладно, не из мертвых. Из состояния овоща в состояние чего ты жаждешь войти?

— Кирилл, — сдержаться от ответа было очень сложно. — Ты же понимаешь, что я рано или поздно вернусь на базу.

— И?

— И ты пожалеешь о большей части своих шуточек. Давай серьезно.

Я начал осматриваться. Отсутствие высоких зданий было большим плюсом — очень сложно найти позицию для обстрела. И задумался о том, что я прежде всего ставил безопасность, совершенно не представляя, что именно нужно делать. Может, я все-таки начал что-то вспоминать?

— Долго стоять собрался? — окрикнул меня Володя. — Давай. Пора.

Я спешно развернулся, бросив прощальный взгляд на заснеженное шоссе с брошенными машинами. Может, я когда-то и мечтал оказаться в постапе, но не в таких условиях.

Мы обошли обваленную плиту. Я утешил себя тем, что не видно людей, которые не успели выбраться из автомобилей. Как-то вид крови меня не очень привлекал. А замороженные внутренности, которые вышибает наружу ударом стотонного куска бетона смотрятся совсем уж нехорошо.

— Знаешь, ты так и не сказал мне насчет армейских баз. Что с ними не так? — вспомнил я слова Володи. — С ними нет связи, но так разве она есть в городе?

— Нет, ты немного меня не понял. Я не говорил, что с ними что-то не так. Тут я даже недоговорил мысль. Просто, согласись, что логично увидеть людей в безопасном месте.

— Логично, — согласился я.

— Вот! А логика здесь такая, что самые безопасные места — армейские базы. Как ни крути. Это же Питер!

— И? — недопонял я восклицания. — Что, в другом городе есть более безопасные места? Или здесь безопасно в принципе только на военных базах? Скажи ты такое до взрыва, местные тебя с потрохами сожрали.

— Ну нет, совсем не это имел в виду, — немного смутился Владимир. — Просто в каждом городе на случай военных действий или чрезвычайных происшествий есть свой список объектов, где можно спрятаться. Подвалы, бомбоубежища, очень прочные строения — как правило, малоэтажные, на хорошем фундаменте и с очень толстыми стенами. Много вариантов. Метро еще, к примеру.

Он шагал очень быстро, и я едва успевал за ним, но все же поторапливался, как мог — стараясь при этом не сбить дыхания. Наш поход превращался в роад-муви. Сейчас мы потреплемся, дойдем до центра города, ткнем в нужное место пальцем, сунем маяк и все. Вот оно. Готово, миссия выполнена и можно идти домой.

— Но здесь, — продолжил Воронков, — именно из-за события возникает множество нюансов. Как ты видишь, например, вот здесь.

Мы как раз шли мимо новостроя, который на моей памяти — когда я несколько лет назад по работе ездил в Питер, — выглядел более презентабельно. Сейчас же от семнадцати этажей осталось три, которые торчали голыми плитами, незначительно возвышаясь над грудой поломанного бетона. Из серости вышел и вошел в серость, подумал я с грустью.

— Вот здесь — что? Еще одна развалина. Что дальше?

— Высотка. У нее — подвал. А подвал — очень даже хорошее убежище. Что в итоге? Ничего. Видишь доступ вниз? Правильно, потому что его нет. И это еще на относительной возвышенности. Если посмотреть на старые здания, которым хотя бы пятьдесят лет и больше, то они стоят гораздо ближе к воде. Поэтому любое повреждение в фундаменте, сводах или даже простая трещина в земле неподалеку затапливает подвал. Делает его как минимум сырым и непригодным, а как максимум — вода заходит еще выше.

— Звучит логично, конечно, но почему та же самая логика по твоим рассуждениям, не применяется на военные базы, м?

— Потому что все они стоят не в центре. Там прочные здания, которые непохожи на этот новострой из разваленных плит. Понимаешь? Тут все иначе. Капитальнее, масштабнее. Почти все они строились на случай ядерной войны. И если в метро достаточно отрубить всю энергию, чтобы даже через крохотную трещину затопило тоннели, то на базах этого нет.

— Все равно не понимаю твою логику. Я вижу, что здесь свалило высоту. Там, где располагается штаб оцепления, тоже было хорошее и прочное здание. И теперь его тоже нет. Одни сваи остались. Судя по фотографиям… — я начал говорить громче, сам того не замечая. Эхо почти не отражалось от множества грубых поверхностей. — … в городе вообще почти нет ничего высокого. Максимум — это вот, — я ткнул пальцем в остатки дома, которые мы только что оставили за спиной. — А в центре и того хуже.

— Нет, должно что-то остаться. Базы дальше от эпицентра взрыва, — продолжал спорить Владимир.

— Думай, как знаешь. Вот если бы за прошедшие недели хоть кто-то запустил аварийное электроснабжение на базе и подал признаки жизни — тогда да, охотно поверю, что можно отправить кого-нибудь спасать выживших. А так — нет. К тому же Кирилл чего сказал?

— Что восемь из десяти погибли, — тут же откликнулся техник.

— Вот видишь, — продолжил я. — Но спорить с тобой не хочу. Желаешь верить — верь.

— А ты скептик, Денис. Не ожидал от тебя такого.

— Город влияет, — ворчливо отозвался я. — Мертвый город.

— Хорошо, что еще обошлось без мертвых людей, правда? — вступил Кирилл. — Хотя зимой трупы замерзают и хорошо сохраняются, не разлагаются, их почти не объедают бродячие животные и…

— Может. Мы. Закончим уже про мертвяков⁈ — воскликнул я. — И так не по себе! Не ты идешь в руинах!

— Ну тише, тише, не ори. Вечер скоро, мало ли кто тут еще.

— **дь!

— Понял-понял, — успокаивающе произнес Кирилл. — Все понял.

— Насчет вечера, Володь, — обратился я к напарнику. — Я не заметил спальников. У нас опять технологии, о которых я ничего не знаю?

— Увидишь, — ухмыльнулся Воронков. — Ну-ка… — настороженно произнес он, скидывая с плеча автомат, который я поначалу принял за винтовку. — Движение впереди!

— Подтверждаю по твоей камере, — тут же монотонно ответил Кирилл.

Я поспешил посмотреть вперед и заметил на фоне руин следующих домов какое-то шевеление и сунул руку за борт пальто. Через перчатку рукоять пистолета чувствовалась очень хорошо, но доставать я его не спешил. Впереди никто не стрелял и не ощущалось никакой угрозы.

— Дайте-ка посмотрю повнимательнее, — пробормотал техник, стуча по клавишам, как заправский программист. Вероятно, он таким и был, но где же мне знать, если память отказывалась реанимировать последние недели моей жизни до… до вот этого всего. — Так, вроде бы не вооружены, но их пятеро.

— Подтверждаю, вижу пятерых, — проговорил Владимир.

Я же уставился вперед, высматривая контуры людей на расстоянии не меньше, чем в три сотни метров. Да, пятеро, хотя некоторых выдает только сам процесс «шевеления». На всякий случай я посмотрел и назад — вдруг все же это ловушка. Но за моей спиной никого не оказалось.

Нервы напряглись до предела и пистолет я вытащил наружу. Пятерка зашевелилась заметно активнее, явно спеша к нам всей толпой.

— Что думаешь? — я подошел ближе к Владимиру, но остался на расстоянии в пару метров. И снова недоуменно оценил маневр, приписав его к тому, что мозг все-таки что-то помнит.

— Что мы привлекли их внимание, но стоит держаться настороже, — коротко бросил Воронков. — Раньше мы с тобой в такие переделки не попадали. Не настолько армейское было это дерьмо.

— Зря сказал, — я стиснул пистолет покрепче. Поднимать пока было рано. — Вроде бы не вооружены?

— Да что ты переживаешь⁈

Меж тем расстояние между нами и группой людей сокращалось. Я же как нарочно вспомнил, что были еще и те, кто прорвался внутрь, а еще были люди Ливанова, о котором я благополучно забыл — и ведь надо же было так невовремя! Пока я находился на базе, самое время порасспрашивать людей о начальстве, но ведь нет!

— Стойте на месте! — загремел Воронков, поднимая автомат повыше. Черный ствол эффектно выделялся на фоне серого бетона, припорошенного смесью пепла и снега. — Стойте! Кому говорю! — еще резче высказался он, пока группа не встала посреди свободного от обломков куска дороги.

Мы сократили расстояние до десяти метров, внимательно наблюдая за каждым из пятерки. Если у них было десять глаз, то нашу третью пару они не могли видеть. Наше существенное преимущество в любой предстоящей схватке. И оно придавало мне хоть какую-то уверенность — не замечу я или Владимир, так Кирилл подскажет.

— Кто вы такие? — обратился к группе Воронков, сохраняя грозный вид. Я же скрестил руки на груди, готовый в любой момент направить ствол в сторону потенциального источника опасности.

Перед нами стояла кучка людей весьма разношерстного вида. Пара бородатых мужчин, один примерно моего возраста, что-то около тридцати, а другой заметно старше. Оба одеты в пыльные, а местами и порванные куртки.

Еще две женщины, на этот раз примерно одинаковые по возрасту, с темными волосами, собранными в тугие пучки на затылке, и девочка с косой, которая не отличалась от прочей четверки. Женскому полу достались полноразмерные куртки, а девочка и вовсе тонула не в своем размере. Ничего удивительного в том, что издалека она казалась такой же взрослой, как и остальные.

— Мы здесь живем, а вы? — ровным и хорошо поставленным голом произнес мужчина в возрасте. — Нам не удалось выбраться из-за оцепления и… — то, что он говорил дальше, внезапно заглушил голос Кирилла:

— А теперь будь особенно внимателен. Смотри, они привели с собой ребенка. Якобы безопасно, они не причинят вам вреда. Сейчас забалтывают — вы у них почти ничего не спросили. Ну, и оружия не боятся. Так что три пункта подряд — бинго! Скорее всего, перед вами обычная ловушка. Посматривай по сторонам и за спину — лучше всего. Прямо сейчас!

Я обернулся, но не увидел никого, только лишь услышал, как хмыкнул Кирилл мне в ухо. И поспешил повернуться лицом к людям, изучая их поведение и пытаясь найти что-то, указывающее на настоящую ловушку. А не придуманную Кириллом.

— … в общем, тут не очень безопасно, — мужчина развел руками. — Но сегодня хотя бы тихо. Вчера вот… Сейчас вы этого не увидите, но следов было много.

— Следы, следы… — забормотал Кирилл, — хм, ничего не вижу. Так, за бортом минус два, снег свежий, а вот прогнозы погоды здесь уже давно не сбываются. Катаклизм целый, а не взрыв под землей!

— Что за следы? — наконец-то произнес я и вся пятерка повернулась в мою сторону.

— Следы? — переспросил мужчина в возрасте. — Как это всегда бывает, знаете? Кровь… Резина. Тела они забрали.

— Резина? В смысле, следы от шин? Разве по городу можно перемещаться на автомобиле?

— Да, — с легким недоверием произнес парень, потому что мужчина в возрасте замешкался с ответом. — Мы видим, что вы не местные, не удивляйтесь. Мы тут так живем, знаете… привыкли уже и к оружию, и к стрельбе. Только вот не понимаем, почему нас отсюда не выпускает никто.

— Этого мы и сами не знаем, — ответил я, не раздумывая. — И много ли тех, кто в городе с оружием ходит?

— Ну так, — уклончиво продолжил парень. — Немало.

— Немало — это сколько? Конкретно! — требовательно спросил Владимир. — Десятки? Сотни?

— Ну, если всех посчитать… — наконец-то нашелся с ответом старший, — так до полутысячи можно дойти, мне кажется. Ездят тут на мотоциклах, машинах, автобусах даже. И всегда на разных!

— Топливо-то где берут, — пробормотал Кирилл мне в ухо. — Интересно девки пляшут.

— Это все в одной банде или в разных? Военные среди них есть? — продолжал Владимир, вновь перехватив инициативу в переговорах.

— Есть, но маскируются, — уверенно отозвался тот, что помладше. Женщины предпочитали упорно хранить молчание.

— То есть, вы знаете, как они выглядят, но все же решили выйти к нам?

— Вы отличаетесь, — наконец-то произнесла одна из дам.

— Интересно узнать, чем и как? — поинтересовался я.

— Вы чище, — подхватила девочка.

— Маш… — тут же укоризненно произнесла женщина и малышка покраснела.

— И все? Делите людей на местных и не очень только по внешнему виду?

— Выправка у вас такая же, — добавил молодой, — но только вы все равно отличаетесь. Они шарятся. Ищут чего-то постоянно. То есть, они все тут чего-то роются. Мародеры, в общем-то. А вы нет, вид у вас другой.

Повисло неловкое молчание. Только Кирилл барабанил по клавишам у меня в ухе, хотя сделал громкость не такой высокой. А потом затих, отключив микрофон.

Среди развалин посвистывал ветер. Негромко — даже порывов не было достаточных, чтобы ветер завывал. Слышался лишь легкий свист в местах, где широкие проемы превращались в узкие щели, заставляя воздух ускоряться. Вдалеке завыла собака.

— Бродячих тоже много, — поспешно произнесла женщина, что разговорилась первой. — Большими стаями бродят. И прочая живность тут тоже водится.

— Постойте, постойте, — Владимир выставил перед собой левую ладонь, убрав ее от цевья, но тут же вернул на место. — Что-то складно получается. И распознали вы нас, и отличили от прочих, а только лишь по походке и чистоте одежды? Не смешите.

Вой повторился, на этот раз уже громче. Я тоже сомневался, стоит ли верить этим людям. Кирилл постарался, чтобы мое доверие упало почти до нуля. Действительно странно видеть простому человеку, как люди добровольно выходят на пару стволов, чтобы просто «поговорить». Или у них просто очень сложная ситуация, кто знает?

— Мы абсолютно откровенны с нами. И готовы вам помочь, если вы нас отсюда выведете, — почти без напора проговорил старший.

— Мы идем в центр и не сможем вам сейчас помочь, — ответил Володя.

— На обратном пути выведите. Пожалуйста! — взмолилась другая женщина.

— Хорошая вера в ваш успех, — пробормотал Кирилл.

— Помогите нам, а мы поможем, чем получится. Нас не пятеро, нас больше…

Она не успела договорить, оборвавшись на полуслове. Я заметил, как Владимир перевел автомат чуть в сторону и сам повернулся, отвлекаясь от пятерки местных. На развалинах дома по ту сторону улицы, широко расставив передние лапы, стоял, скалясь, крупный волк.