Эксперимент

Глава 7

Алевтина улетела, оставив корабль в распоряжении Антона. Предала древнее таинство забастовки. Впрочем, судить её разведчик не собирался. Принял это как данное и разыграл ещё одну партию в шахматы. Победную на этот раз. Потом взял со склада бутылку вина и с застенчивым чпоком вскрыл. Благо, запасы учитывали одиночество и не стремились иссякнуть раньше окончания экспедиции.

С бутылкой в одной руке и бокалом в другой Антон прошёлся по палубе. Всё стало таким опостылевшим с тех пор, как Ольгу перевели на планетарную базу. Кощею доставило это особенное удовольствие. Радость читалась в его глазах, когда Антон унижался и пытался его уговорить. Неделями заваливал просьбами, звонил по несколько раз на дню. А в итоге понял, что всё это бессмысленно, и смирился. Он решил так: экспедиция рано или поздно завершится, и тогда никакой заносчивый старикашка не сможет встать между ним и Ольгой. А до тех пор надо только перетерпеть. Смотреть на те укромные местечки, где они наслаждались друг другом, и тяжело вздыхать, когда ностальгия становилась совсем уж нестерпимой. С этой обязанностью Антон справлялся на отлично.

Он прошёл мимо капитанского мостика и заглянул в командный пункт. Обычно здесь располагалось рабочее место Алевтины, но сегодня Антону самому предстояло поиграть в оператора. Ему это не нравилось, и даже показалось, что кресло не приняло чужака. Холодком попыталось оттолкнуть незнакомую спину. Вот только мнение кресла никто не спрашивал.

Первая бутылка опустела за час. Как бы не пытался Антон её растянуть, но заканчиваться — это особая дурная привычка всех приятных вещей. Пришлось идти за второй.

Когда Антон вернулся, пританцовывая и посвистывая себе под нос, на главном экране мигало сообщение о входящем вызове.

— Да-да?

— Антон?

Ольга так удивилась, будто за все пять лет ни разу не слышала голос Антона, не видела его на экране и только ждала, что рано или поздно они встретятся. Хотя перезванивались часто, порой даже по несколько раз на дню и, жертвуя сном и обеденными перерывами, говорили обо всём на свете.

Ольга помолчала немного и медленно спросила:

— Что ты делаешь в компункте?

— А как ты думаешь? С тобой разговариваю, конечно, — улыбнулся Антон своей светлой улыбкой, и Ольга растерялась ещё больше.

— Я понимаю, но… Ты разве не должен…

— Красильников, вы почему не на задание? Это что, дебош? — ворвался в разговор вездесущий Кощей Вячеславович.

— Это забастовка, господин Бессмертин. Имею на это полное право, между прочим.

— Что ещё за новости? Где вы здесь господ нашли? Не смейте оскорблять начальство!

Сухой, как песок, голос стачивал уши, ворошил желание едко отвечать и неустанно противоречить. Антон так отвык от Кощеевой манеры говорить? Или голосовые связки старика окончательно устарели? Двести семьдесят пять лет не малый возраст даже по современным меркам. А Кощей стал пионером бессмертия, когда ещё не было клеточной хирургии, поддерживающей постоянное омоложение организма путём утолщения защитной оболочки ДНК. Вместо этого использовались древние технологии замены органов на генномодифицированные протезы. Может, теперь, наконец-то пришёл их срок? Или всё-таки случилось нечто непредвиденное?

— Я понимаю, что у вас, как всегда, есть какой-нибудь особенно важный приказ, но хочу сразу заявить, что мне на него плевать. Так что, если вас не затруднит, может нас оставить? Я хочу поговорить с Каразиной без лишних свидетелей, — раздражённо, с наигранной вежливостью произнёс Антон.

— Прекратите паясничать, Красильников! Как вас самого ещё не тошнит от этого неуместного упрямства? И вообще, почему вы пьёте во время задания?

— Потому что я не на задании! — прикрикнул разведчик.

Он ждал ответ. Очередной приказ, может даже угрозу. Но Кощей только рассмеялся.

— Смейтесь сколько угодно. Более отвратительным вы от этого не станете.

— Как грозно. Я ожидал подобное поведение от студентов за университетской партой, но не от старого разведчика. Как только вы дожили до своего возраста с таким характером?

— Я не собираюсь обмениваться любезностями. Давайте прекратим этот приятный разговор, пока не утонули в комплиментах. Отключаюсь.

— Стойте, товарищ Красильников. Оставим перепалку. Скажите, если вы в компункте, то где Алевтина Егоровна?

— Полетела станции проверять. Она ещё пока надеется, что в ваших приказах есть хоть какой-то смысл.

— Вот как? Ясно. Вы переложили свои обязанности на плечи оператора, чтобы как следует напиться. Ожидаемо. Передайте Алевтине Егоровне, чтобы первым делом летела на Красную Гору.

— И что же там случилось?

— Станция перестала отправлять видео-сигнал. Нужно проверить как можно быстрее.

— Ладно, так уж и быть, передам. Вы закончили?

— Хватит пить, — Кощей небрежно кинул совет на прощание и отключился.

Антон проговорил вслух все те нелестные эпитеты, что вертелись на языке. Когда пар был выпущен, разведчик связался с Алевтиной. Рассказал ей про новое задание.

Вскоре и вторая бутылка приблизилась к своему завершению, а голова уже порядком потяжелела. Именно тогда Алевтина сообщила сначала об уничтоженной станции, а затем и о появлении чёрных. Эти новости заставили Антона напрячь всё внимание и бороться с алкоголем в крови. Он направился в ангар, ближе к «Горынычу».

Дойти не успел: Алевтина вновь вышла на связь. В истерике, загнанная в угол и растерянная как никогда, она просила о помощи. Всё, что мог ответить Антон, это пообещал прибыть как можно скорее. Но Алевтина говорила о вещах, которых быть не могло, и это настораживало. Она могла подцепить какую-нибудь неизвестную болезнь, которая вызывает галлюцинации или надышалась газами. Бред должен иметь под собой почву, и прекратить его надо как можно скорее. Пока не стало слишком поздно.

«Горыныч» расправил крылья и в считанные минуты разогнался до максимальной скорости. Он молил притормозить, ныл о том, что долго так не выдержит, но Антон оставался глух. Он слышал тяжёлое дыхание Алевтины в наушнике, всхлипы и вскрики и понимал, как стремительно уходило время.

В считанные минуты океан остался позади, а под когтистыми лапами змея растеклась жёлтыми барханами бескрайняя пустыня. Ещё совсем немного. Мимо горящей деревни людей и отряда орков на рогатых львах. Мимо города Зорка — обители жрецов Неба. Мимо зиккурата Орлиное Гнездо, едва не задев его верхушки. Экипажу появляться здесь было категорически запрещено, это непременно повлияло бы на культуру. Но сейчас все эти детали казались незначительным пустяком, о котором можно и не вспоминать.

Наконец показался челнок. Из него вываливались клубы густого дыма, хотя корпус выглядел целым. А внутри копошились неизвестные Антону чёрные существа. Кто это? Что они здесь делают? Антон не имел понятия. Но от них веяло злом и хотелось бежать прочь как можно скорее. Это объясняло, почему Алевтина так паниковала.

— Я на месте. Челнок повреждён. Где ты, Аля? — спросил Антон, в надежде, что не опоздал.

Ответом ему была тишина.

Антон направил «Горыныча» к станции. Туда, где могла быть подруга. А затем дальше. И только на границе кислородного поля челнока он увидел толпу чёрных. Они превратились в единое целое и медленно двигались дальше, оставив позади бездыханное тело Алевтины.

Явных следов борьбы на ней видно не было. Алевтина лежала на раскалённых острых камнях совсем как живая, ещё даже не побледневшая. Будто разглядывала облака и глубоко о чём-то задумалась. Но Антон уже прекрасно понимал, что надеяться не на что.

Он посадил «Горыныча» рядом. Место подбирать не пришлось: лапы самолёта устойчиво вставали на любой рельеф. Разведчик выбежал наружу и бросился к телу.

— Аля! Алька. Что ж ты не дождалась? — Антон проверил пульс и не нащупал ничего. Посадил, прижал к себе. — Как же ты… А я дурак! Наука! Какая же я мразь! — Антон не сдержал слёз. Уткнулся в пышные огненные волосы Алевтины и тихо плакал. Почти сорок лет вместе. В таких безумных передрягах побывали, по краю сколько раз ходили. А теперь… — Подожди. Стой! Не умирай! Может, ещё сделаем что-нибудь.

Антон взял себя в руки, подхватил тело Алевтины и понёс к самолёту. Главное не оступиться. Сложно думать и об этом, когда мысли превратились в несвязную кашу из надежды и отчаяния.

— Быстрее на базу! — крикнул он искусственному интеллекту, когда добрался до кабины.

«Горыныч» послушно взмахнул крыльями и за час преодолел океаны пустыни и воды. Но к тому времени, когда показались соты строений из стекла и пластика, Алевтина остыла и побледнела, а действительность занесла дубину осознания над головой Антона.

— Расступитесь! Живо! — едва самолёт сел, Антон выскочил навстречу команде.

Те окружили самолёт, гадали, что привело сюда разведчика. Но при виде погибшей вопросы исчезли сами собой. Команда отпрянула, уступая дорогу, и Антон едва не бегом направился в медпункт.

— Красильников, её смерть только на ваших руках, вы это понимаете? — Кощей перегородил ему путь. Вырос гранитным памятником на пути к жизни.

Антон взглянул на него точно так же, как взглянул бы на саму смерть, предстань она сейчас перед ним. С гневом, испепеляя взором и ненавидя всем своим естеством.

— Нашли время юродствовать, — процедил он сквозь зубы.

Обогнул капитана и пошёл дальше. Не собирался терять ни секунды на лишние споры.

— Уже поздно исправлять ошибки! Смиритесь! — крикнул ему вслед Кощей.

В медпункте Антон со всей осторожностью положил Алевтину на кушетку докстанции. Митина тут же отстранила его и взялась за подготовку к попытке оживления. Распорола одежду, оголяя кожу, установила диоды, вонзила иглы в вены. Нажимала после каждой манипуляции нужные комбинации на сенсорном экране.

Десять минут аппарат регенерации старался сотворить чудо. Запускал в кровь нано-роботов, чтобы те имитировали кровоснабжение и восстанавливали органы, уничтожали тромбы и повреждения. Сердце начало биться. Но процесс разложения уже победным маршем прошёлся по телу Алевтины, не оставляя возможности вернуться назад.

— Мне жаль, Антон. Наука не всесильна, — скорбно, будто извиняясь, сказала Митина и отключила аппарат.

Сердце Алевтины продолжало биться еще несколько минут и застыло, когда в нанороботах кончился заряд. Тонкой линией тонометр подвел черту.

Антон постоял ещё немного, рассматривая восковое лицо подруги. Он всё ещё не мог поверить в то, что произошло. Казалось, всё это просто дурной сон, и вскоре всё закончится долгожданным пробуждением. В смерти Алевтины Антон винил всех подряд, но особенно Кощея Бессмертина. Этот человек превратился для него в убийцу — самое мерзкое существо, которому нет места в современном обществе.

Когда уже дольше оставаться в медпункте стало невыносимо, Антон ушёл. Отправился в командный пункт, чтобы высказать старику всё то, о чем молчать уже не мог.

— Красильников, что вам здесь надо? — первым делом возмутился Кощей, ещё до того, как Антон заговорил.

— Она умерла, — разведчик не знал, что ещё сказать и озвучил первое пришедшее на ум.

— Именно к таким трагедиям и приводит нарушение субординации. Если вы вдруг решили, что вольны подвергать опасности членов команды вопреки моим приказам, то придётся и результаты пожинать, — назидательно, с какой-то неуместной издёвкой произнёс Кощей.

— Нет-нет, дело не в этом. Вы прекрасно знаете, что вина лежит только на вас.

— Вот как? То есть не из-за того, что вы переложили свои обязанности на плечи Викторовой? И уж тем более не потому, что вы напились и не успели вовремя прийти на помощь.

— Это всё следствие. Причины вы упорно не хотите видеть, но следствием спекулируете, как чем-то оторванным от контекста. А взгляните поглубже. Почему случилось то, что случилось? — Антон дал свободу языку и сам до конца не улавливал, что имеет ввиду.

— Уж не хотите ли вы Королёва Сергея Павловича обвинить в своей потере? — усмехнулся Кощей.

Все присутствующие переглянулись украдкой, но на большее не решились. Назревал конфликт, а попасть под горячую руку никто не собирался.

— Вот он, ваш мерзкий характер, — бурно размахивал руками Антон, не останавливаясь. Всё, что наболело, что давно крутилось в уме, наконец вырвалось на волю. — Вот причина всех бед. Плевать вам на всю команду разом. Вам даже приятно над нами издеваться. Вам ничего не стоило оставить Ольгу на корабле. Я об этом просил. Она просила. И против, кроме вас, никого не было. Но вы специально устроили эту игру, и она привела к потери.

— Как пламенно вы говорите. Будто готовили речь годами, — Кощей театрально похлопал. — Контракт подразумевает полное подчинение капитану, а значит, и потерпеть мой «несносный» характер также входит в ваши обязанности. Вы вообще читали его? Или по привычке подписали, не глядя?

— Ах, вы про контракт вспомнили? Так это не в вашу пользу. По нему вся ответственность лежит только на вас. И это ещё одно подтверждение моих слов.

— И я не откажусь от этой ответственности. Но отчитываться я буду не перед вами.

— Конечно, не передо мной. Вот только на трибунале вы скажете, что я не подчинился, и вы ничего не могли сделать. А про настоящие причины даже не вспомните.

— Я расскажу ровно то, о чём меня попросят. И не ваше дело, о чём умолчу.

— Именно что моё. Вы необоснованно, деспотично возомнили себя вершителем человеческих судеб. Мы не в дремучем прошлом, а вы не князёк, дорвавшийся до власти.

— Браво, Красильников. Просто браво! Сложили ответственность на другого и истово уверовали в свою правоту. Как это на вас похоже. Всегда повторяете одно и тоже.

— Прошу прощения, что влезаю в ваш разговор, но тут кое-что не может ждать, — прервала спор Ольга.

— Что там?

Кощей решил было, что она вступится за Антона, но проблема оказалась в другом.

— Болезнь развивается в геометрической прогрессии и уже охватила одну сотую часть населения орочьего королевства, — сообщила Ольга.

— Кстати, Красильников. Вы так и не доложили, что стало причиной смерти Алевтины Егоровны.

— Понятия не имею. Когда я прибыл на место, там была какая-то чёрная… Даже не знаю. Как будто… Просто чёрное пятно. Не дым, не какая-то раса. Никогда такого не видел.

— Значит, орки. Чёрные орки. Очень интересно, — задумчиво потёр подбородок Кощей.

На экранах из орочьего края рябили помехи, и капитан тщетно всматривался в них, словно надеясь хоть что-нибудь разглядеть.

— А челнок вы оставили там? — спросил он наконец.

— Я видел, что он повреждён и внутри копаются такие же, как вы сказали, чёрные. Да и потом, у меня не было времени с ним возиться.

— Надо его доставить на корабль, иначе с транспортом у нас будут большие проблемы. Надеюсь, хоть этот приказ вы не откажетесь исполнить?

Будь они сейчас наедине, Антон, несомненно, ответил бы отказом. Но на глазах у команды такое упорство выглядело бы клоунадой. А с уважением коллектива экспериментировать не хотелось.

— Я слетаю, так и быть, — согласился он.

— Спасибо за одолжение.

— Могу я прежде переговорить с Ольгой?

— Неужели без этого вы никак не можете? — цыкнул раздражённо Кощей.

— Я не видел её пять лет, а вы не хотите дать мне и пяти минут?

— Я не об этом. Почему вы всё воспринимаете в штыки, как какой-то школьный хулиган?

— Потому что вы не перестаёте хамить.

— Красильников, как же я устал от вас. Ладно. Пять минут у вас есть. Только, пожалуйста, не делайте этого у меня на глазах. Каразина, вы слышали, что я сказал?

Ольга кивнула и вышла. Антон отправился за ней.

— Мне очень жаль, что так получилось, — сказала Ольга, когда они поравнялись.

— Да, спасибо. Аля для меня… Была для меня как родная.

— Хочешь об этом поговорить?

— Если честно, то нет. Я привык потери не обсуждать. Это слишком сложно, да и всё равно уже ничего не изменить.

— Понимаю.

Они молча дошли до сада и сели под ветвистой искусственной акацией. Хотя такие деревья Антон видел только на фотографиях и в фильмах, он точно знал, что это именно акация. Виртуальная ассоциативная нейросимуляция показывала только то, что помнил человек. Первое, что приходило в голову, когда на глаза попадался ориентир, а мозг ещё не успел его распознать.

— Зря ты во всём Кощея Вячеславовича обвиняешь, — сказала после паузы Ольга. — Он же капитан экспедиции. Разве это не позволяет ему требовать исполнения приказов?

— Ну что, будем о старике говорить? Неужели ничего приятнее не найдётся? — Антон взял её ладонь и приложил к своей щеке. — Ты даже не представляешь, как мне не хватало твоего тепла.

— Я тоже скучала. И точно больше, чем ты, — Ольга поцеловала его тонкие губы.

Пять минут прошли слишком быстро, растянулись на пятнадцать. И всё равно пролетели за один поцелуй.

В Солнечной системе, да и за её пределами семья имела первостепенную важность, и никто не стал бы разлучать влюбленных, если бы была возможность оставить их вместе. Это являлось одним из столпов общества, основой его процветания. Вот только Кощей, на девяносто девять процентов состоящий из искусственных тканей, вряд ли хоть раз задумывался о важности искренних чувств. Его, будто порождённого эгоистичным миром начала третьего тысячелетия, волновал лишь результат. Любой ценой, не взирая ни на кого, он шёл напролом.

— Мне надо идти. А-то старик желчью изойдёт, — тихо сказал Антон.

— А вот и не изойдёт. Ты слишком плохо о нём думаешь.

Антон проводил подругу до рабочего места, обнял на прощание. Так мало времени им выделили. Несправедливо мало. Но ничего не поделаешь.

«Горыныч» тоже был не доволен. Сказал, что крылья болят и вообще устал. Как будто самолёты умеют уставать. Но Антон безапелляционно влез в кабину и направил аппарат к Красной Горе.

Челнок оставался на месте и всё ещё чадил, хотя уже не так густо. Антон немало повозился, прежде чем дым прекратился вовсе. Ремонтировать приходилось через «Горыныча», потому как двигатель у челнока не имел системы авторемонта. Никто не додумался закладывать в транспортник достаточно вычислительных мощностей, чтобы точно воспроизводить повреждённые детали, а большую часть энергии перенаправили на повышенную грузоподъёмность.

Чёрные так и не показались, хотя ещё по дороге к челноку Антон заметил дюжину их бесформенных скоплений. Они быстро разрастались, поглощая всех орков, которых только касались. Насколько они опасны, оставалось только гадать, но ничего хорошего ждать не приходилось.

Спустя час челнок вздрогнул и заурчал. Повреждения были устранены далеко не все, но мелкими неполадками Антон решил заняться уже в ангаре. Смятые экраны, искорёженная кабина, провода, будто змеи, вываливающиеся из разворошённого гнезда. Челнок превратился в убогий тарантас, на котором лететь куда-то было и опасно, и брезгливо одновременно. Так что и до корабля его везти Антон поручил автопилоту.

Проследив, чтобы транспортник добрался до «Альфы» и не рухнул по дороге, Антон вернулся на базу к Кощею.

— Я сделал то, что вы приказали.

— И что мне теперь? Благодарность выписать? Или по голове вас погладить?

Кощей был занят. Активно руководил программистами, которые в авральном режиме искали причину вируса и способ его вылечить. Не стоило его отвлекать в этот момент. Ни чем хорошим это кончиться не могло.

Но Антона всё же распирало от любопытства:

— Я о другом хотел сказать. Там этих чёрных уже больше, чем здоровых орков. И это никакие не один процент от популяции. Что это такое? Вы можете нормально объяснить?

— Это просто ошибка. У меня всё под контролем. Не лезьте не в своё дело.

— Может, это как раз моё дело. Если они смогли сделать такое с Алевтиной, то все мы в опасности.

— Неважно. Повторяю, если вы не расслышали: всё под контролем.

— Кошей Вячеславович, простите, — робко подала голос Ольга. — Товарищ Красильников прав. Мы не контролируем заражение. А вирус направляется к нам и в ближайшие дни уже доберётся до базы.

— Каразина, не отвлекайтесь. Что там с антивирусом?

— Мы перебрали все возможные варианты. Ничего. Этот сбой они просто не видят.

— Значит, надо писать новый, а не болтать.

— Товарищ Бессмертин, — вступился за коллегу Лёвин. — Камеры людей зафиксировали передвижение чёрных на их территориях.

Кощей закатил глаза и одними губами выругался. Всего секунда, и он вновь взял себя в руки:

— И что, люди тоже заражаются?

— Нет. Но их убивают с поразительной лёгкостью. Ни одно оружие не работает.

— Забавно, — проговорил Кощей, переключая трансляции на своих экранах. — Значит, вирус не всеяден. Это его слабость. Попробуем отталкиваться от этого.

— Они движутся в нашу сторону, — доложил Кашидзе, подтверждая догадку Ольги.

— Пускай.

— Кошей Вячеславович, может, людей предупредить? — предложила Ольга.

— Зачем? Это просто проекция. Никакого вреда человеку она не причинит. Не разводите панику на пустом месте.

— Вы о чём говорите вообще? — возмутился, срываясь на крик, Антон. — Вы же видели Алю на моих руках, а всё равно до сих пор не поняли, что это не просто проекция? Если вы не можете победить этот вирус, так перезагрузите всю симуляцию.

— Это исключено! — впервые за пятнадцать лет экспедиции Кощей повысил голос. — Никакой перезагрузки не будет. Иначе мы потеряем пять лет симуляции. Вы хоть представляете, какой это удар по всему проекту?

— Тогда эвакуируйте людей.

— Отставить! Всё держится в рамках нормы. Перед нами своеобразный конец света и чем он закончится, не просто интересно. Это невероятно важно!

— Да чтоб вас, упёртый старик.

— Идите вон, Красильников. И не показывайтесь мне больше на глаза. А то…

— А то что?

— Хочу напомнить, что расстрел паникёров так же входит в мои обязанности.

— Даже так? Пристрелите меня? Кто бы сомневался, что вы начнёте угрожать.

— Пристрелю, если будет необходимость. Можете не сомневаться.

Антон со всей злостью ударил по стене, оставив на ней вмятину. И ушёл.