Элирм VI

Глава 12

Пожалуй, мою фразу «Врежься, да посильнее» Атлас воспринял чересчур радикально. Настолько, что чуть было и нас не угробил.

Оказавшийся на финишной прямой и окруженный золотистым ореолом щита «Халколиван», он не просто качнул носом и спикировал к земле под крутым углом, но и врубил реактивное ускорение. Грохнулся на штаб-квартиру как межконтинентальная баллистическая ракета. Сбил угловую башню, проломил крышу и несколько этажей, после чего застрял где-то посередине здания, мерцая изнутри V-образным клином. Учинил жуткий хаос и погром, в эпицентре которого вряд ли мог кто-то выжить. Если враги там и были, то они были либо раздавлены свалившейся им на головы стальной махиной, либо похоронены под завалами из мрамора, бетона и кирпичей. Да еще и хорошенько оплавленными раскаленными двигателями.

Разумеется, по сравнению с членами «Райза» мы отделались малой кровью. Переломами, синяками и ссадинами. Но вместе с тем, само столкновение и последующая остановка были столь резкими и сокрушительными, что при ударе я вырвал с корнем приваренные к стене стальные ручки и, пролетев с десяток метров, врезался спиной в Омуд-Хая. Хрустнул позвонками и нечаянно запустил мускулистым шаром в призванных монстров, которые и без того представляли собой бесформенную кучу из мельтешащих щупалец, лап и когтей.

Аналогичная судьба постигла и остальных. В частности, проносясь по коридору, я словно в замедленной съемке видел, как Илай и Локо впечатались в стены и с высокой долей вероятности заработали по сотрясению. Мозес стал жертвой нежных объятий Вайиту. А Герман с его хваленой «Устойчивостью» вдруг покачнулся и со всего маху «прилег отдохнуть». Врезался животом в изогнутый порог переборки и, болезненно охнув, вновь распрощался с «конфеткой для мозгов» — та выпала у него изо рта и, стукнувшись о вентиль, провалилась сквозь металлическую решетку пола. Застряла в десяти сантиметрах под нами.

Глупо, конечно, но в тот самый миг мне почему-то стало чертовски его жалко. Особенно когда, оправившись, я увидел на его лице гримасу искренней досады и направленный на леденец грустный взгляд. Как у ребенка, который не только свалился с качелей и больно ударился, но и выронил чупа-чупс. Причем последний.

Как бы то ни было, пострадали все. За исключением Гундахара и, что любопытно, Эстира. Буквально за мгновение до удара шаман применил «Мистическое единение» и перенес свое тело в мир духов. Пролетел через плотные ряды Унд-Хеку, просочился сквозь стену, а затем и вовсе «уплыл» за пределы «Стрижа», как весело улыбающийся призрак. Миновал обшивку и навалившиеся сверху обломки, после чего окончательно пропал с радара.

— Да уж… десантники из нас хоть куда… — простонал Мозес. — Вот только сдается мне, что мы немного напутали. Сбросили самолет, вместо того чтобы прыгать самим.

— Так если ситуация позволяет, то почему бы и нет? — буркнул Локо.

— Тоже верно… — толстяк покосился на придерживающего его за талию стального Вайиту. — Спасибо, родной. Уберег меня от быстрой и брутальной гибели. Хотя, конечно, ты не мягкий нихрена. Чуть кишки из меня не выдавил своей хваткой… Да и отцепись от меня наконец! Мы уже приземлились!

Призванный воин послушно убрал руки.

— Премного благодарен.

— Ладно, парни. Все на выход, — скомандовал я. — Монстры, отцы и Унд-Хеку — вперед. Пускай расчищают путь и вырезают всех, кто встанет у них на пути. Мы пойдем следом.

— Влад, подожди! Я должен вернуться в Эанну! — обратился ко мне некромант. — Разобраться с Эйслиной, пока она не превратила наш город в руины!

Я покачал головой.

— Нельзя. Миньоны подчиняются тебе. А без твоей помощи Августа не спасти.

— Я заварил это дерьмо! Мне и разгребать! А для армии нежити у вас есть Гундахар!

— Ты о чем?

— Он — рыцарь смерти! Высший среди неупокоенных! Ему не составит большого труда применить «Перехват» и забрать мертвецов под свое управление! Причем всех! — Илай с надеждой посмотрел на генерала. — Я прав?

— Прав, — кивнул игв. — Однако делать этого я не буду.

— Но почему?! — разозлился тот. — Что за нелепые принципы?! Главная особенность твоего класса, которой ты никогда не пользуешься?!

— Потому. А если говорить точнее: не твое собачье дело. Так что успокойся, возьми себя в руки и доведи начатое до конца. Никуда твоя принцесса не денется. Разрушит дюжину зданий, перебьет сотню людей и, хорошенько ослабнув, уйдет в глухую оборону. Окружит себя непробиваемым энергетическим барьером и будет думать, что делать дальше. К этому моменту мы будем уже в городе.

— Меня волнует не это! А то, что она может нарваться на Галилео с Серафом!

— Сераф — пьяная тряпка. Единственное, что он может сделать — это напугать ее панической атакой. А Галилео не похож на идиота, который будет вредить твоей пассии только из-за того, что она — мать Зилота, — Гундахар посмотрел Илаю в глаза и едва заметно улыбнулся. — Всё будет хорошо, обещаю. А теперь соберись и отправляй миньонов на штурм. Чем быстрее управимся, тем скорее вернемся домой.

— Проклятье…

Некромант шагнул в сторону и крепко ухватился за поручни, анализируя доводы игва.

В целом, генерал прав. Если бы Галилео хотел отомстить Зилоту за сына и уничтожить Эйслину, то он бы сделал это еще тогда, у границ Искариота. Ну или в городе, благо шансов для этого было предостаточно. Значит, за исключением архангела как таковая опасность ей не грозит. И то при условии, что пернатый алкаш окажется рядом и проявит воинственность.

С другой стороны, жизнь инженера важнее её нервов и разрушений. Ведь если не станет Августа — не будет и Вергилия, потому как что бы мы о себе ни возомнили, но именно он был нашим главным мозговым центром и глобальным стратегом. Цементирующей созидательной силой, без интеллекта и связей которого клан ожидает стремительная деградация и распад. Не будет ни города-ловушки, ни портала, позволяющего переместиться далеко за пределы сети ретрансляторов древних, ни поиска утерянных артефактов тринадцати. Как и победы в грядущей войне.

— И угораздило же старика вписаться в столь рискованную авантюру… Сидел бы у себя в мастерской и клепал механизмы, но нет. Надо было отправиться самому… — проворчал Илай. — Ладно, вы правы. Эйслина подождет. Несмотря на то, что вся эта затея мне катастрофически не нравится.

— Сам «воскресил», сам оставил, а теперь тянет время и скулит, желая поскорее вернуться. До чего же тупорылый кретин… — закатил глаза Гундахар. – Хотя справедливости ради стоит отметить, что в твоем возрасте я тоже совершал роковые ошибки. Помню, пригласил одну игву на свидание. Отвел её к жерлу Кзул’Гхаша посмотреть на очередное извержение вулкана и вместо криолитового кола с девяносто девятью засечками подарил ей цветы. До сих пор стыдно… Особенно когда вспоминаю её разочарованный взгляд.

Некромант не ответил. Мысленно скомандовал мертвецам выдвигаться, отчего святые отцы покинули цеппелин и бросились в разные стороны. Планомерно распределились по этажу и, не обнаружив противников, направились к лестнице.

С некоторой задержкой к ним присоединились Унд-Хеку, Вайиту и мы. Атлас, в свою очередь, отправился прохлаждаться в «Хранилище». Врагов и болезненных воплей пока что не наблюдалось.

— А знаете, что во всей этой ситуации меня забавляет больше всего? — усмехнулся генерал, ловко соскользнув с бетонной плиты.

— То, что «мама Стифлера», прошу прощения, Зилота устроит ему качественную взбучку? — предположил Мозес.

— Не только. Меня согревает мысль о том, что если она его изберет, то Илай навеки погрязнет в матриархате. Будет прислуживать, делать массаж ног и выполнять любые капризы. Станет подкаблучником и верным рабом, ибо такие, как Эйслина, не терпят отказов.

— Ну, не так уж это и плохо, на мой взгляд, — улыбнулся толстяк. — Сильная, властная и чертовски привлекательная милфа, которой максимум можно дать тридцать пять. А не бог знает сколько тысячелетий, что в земных условиях выглядело бы ужасно. Следовательно, Сереге еще повезло.

Монах хотел сказать что-то еще и пошутить про ее «богатый жизненный опыт», но вдруг резко осекся, получив увесистый подзатыльник. Как и прилетающий вдогонку пинок, сбросивший его с груды обломков.

От кого — догадаться нетрудно.

— Эй! Ты чего?!

— Больше никогда её так не называй, — холодно произнес некромант. — Ни «милфой», ни «мамой Стифлера». Это тебе не рандомная деваха на пару ночей, а само совершенство! Будешь над ней насмехаться — мы поругаемся! Ясно?

— Ясно-ясно. Зачем сразу драться-то?!

— И так за нее переживаю. А тут еще ты… со своими дебильными шутками.

— Между прочим, я сделал ей комплимент, — Мозес обиженно потер отбитую задницу. — Причем дважды. Более того, я бы и сам не прочь обзавестись взбалмошной госпожой.

— Вот и обращайся к своим орочьим куртизанкам. А в мою личную жизнь не лезь. Не твоего ума дело.

— Ай, пошел ты. Некрофил несчастный… И только попробуй меня снова ударить! Я тебе не шпана, чтобы отвешивать мне подзатыльники! Испепелю божественным светом вместе с миньонами!

— А ты в следующий раз думай, что говоришь!

— Мужики, заткнитесь!

Я шикнул на друзей и, дождавшись тишины, настороженно прислушался: ни криков, ни звуков сражения, ни вражеской поступи. Вообще ничего. Лишь приглушенный шорох и скрипы.

— Странно. Очень странно… — я осмотрелся по сторонам. — Где Глас?

— Кстати…

Герман покрутил головой и, не обнаружив шамана, двинулся в сторону единственной уцелевшей стены. Выбил дверь в ближайшую комнату и заглянул внутрь. Никого не нашел и направился ко второй. Затем к третьей.

— Черт подери…

Танк начал нервничать. Остальные тоже.

Четвертая комната. Пятая. Шестая.

— Ё-маё, неужели похитили?! Выше высочество, ты здесь?! Отзовись!

— Баобаб. Хочу взобраться на баобаб… — вдруг послышалось из последнего помещения. — Ну или хотя бы понюхать кору…

Я расслабленно выдохнул. Потому как еще секунда, и я был готов бросить все наши ресурсы на его поиски.

Следом дверь в комнату приоткрылась, и в покосившемся проёме показался Эстир. Радостный, довольный и, к сожалению, по-прежнему витающий в облаках.

«Вот уж кому точно всё нипочем», — подумал я.

Отрешенный от суеты и мирских забот, Глас излучал какую-то детскую незамутненную беззаботность. С любопытством разглядывал все вокруг, загадочно улыбался и нисколечко не обращал внимания на потенциальную опасность. Ходил с твердой уверенностью, что «взрослые» его защитят. Уберегут его хрупкое тельце от поползновений злых дядек, как он сам некогда выразился.

Так, присвистывая, он засеменил в нашу сторону, прошел мимо призванных монстров и, резко остановившись, похлопал по плечу здоровенного минотавра семьсот пятнадцатого уровня.

— Мужчина, не хочу показаться бестактным, — начал он, — Но в пылу сражения вы где-то посеяли вашу набедренную повязку. Светите своей говяжьей колбаской и портите мне моё созерцательное настроение. Как и смущаете мою бабулю. Притом, что она всякого в жизни повидала. Бывшая хиппи, как ни крути.

Минотавр гневливо расправил ноздри и повернул к нему рогатую морду.

— Поэтому вот, прошу, — шаман протянул Унд-Хеку какую-то тряпку. — Возьмите эту кофту, обвяжите рукава вокруг талии и прикройте ваше достоинство до лучших времен. А не то я пожалуюсь Гундахару. Который, знаете ли, в подобных вопросах консервативнее любого дворецкого из туманного Альбиона.

— Минуточку. Я не понял. Это что, моя водолазка? Которую я якобы потерял три дня назад? — удивился Герман.

— Не жадничай, многоуважаемый танк. Как вернемся домой — куплю тебе новую.

— Да пофиг. Главное, что ты жив и здоров. А то я уже начал переживать.

— Я тоже. Особенно когда улегся в кровать и вдруг с горечью осознал, что она не моя.

Друг кисло усмехнулся и поудобнее перехватил щит.

— И когда же тебя наконец отпустит?

— Философский вопрос, господин Герман. С одной стороны — скоро, а с другой — никогда. К тому же я подозреваю, что именно безумие является главным двигателем моей креативности.

— А бухло?

— Ключом зажигания.

— Так, мужики, всё. Сосредоточились, и за дело, — скомандовал я. — Да поживее.

Монстры и Вайиту двинулись дальше. Пересекли помещение холла с расставленными по периметру античными статуями и начали спускаться по лестнице.

Мы в свою очередь следовали за ними на небольшом отдалении. Ступали по потрескавшимся мраморным плитам, перебирались сквозь завалы из кирпича и бетона, отбрасывали в стороны поломанную мебель и прочие элементы декора. Преодолели три этажа, но так никого из врагов и не встретили.

Казалось, будто бы вся штаб-квартира вымерла. Или, наоборот, выжидающе затаилась. Что, если честно, с каждой секундой беспокоило меня все сильнее.

Интуиция, как и обостренное чувство опасности, твердили, что продолжать в том же духе — ошибка. Мы словно сами просовывали головы в петли и при этом упорно делали вид, что все нормально. Мол, так и должно быть.

— Илай, командуй всем миньонам остановиться, — сказал я.

— Зачем? — переспросил тот. — Время уходит.

— Мы не контролируем ситуацию, и мне это не нравится. Очень похоже на ловушку.

— Без сомнения, это она и есть, — прогудел Гундахар. — Но не здесь, а чуть ниже.

— Понял.

Пара манипуляций, и мертвецы встали как вкопанные.

— И что будем делать? — спросил у меня Мозес.

— Попробую просканировать этажи. Надо понять, куда они все подевались и какие сюрпризы для нас приготовили.

Я преобразился в «Грозового Стихиалия» и применил «Биоинтроскопию». Осмотрелся по сторонам, опустил взгляд себе под ноги, но ничего не увидел. Сплошное размытое марево и мельтешащие перед глазами помехи. Вместе с паутиной сканирующих лучей, которые спустя всего пару секунд заполонили обзор и, резко усилившись, принялись выжигать мне сетчатку.

— Ай, черт подери…

Я деактивировал заклинание и, едва не ослепнув, вернул себе истинную форму. Считай, потратил четыре процента от «Возвращения к истоку» впустую.

— Ну как? Нашел что-нибудь? — спросил Герман.

— Нет. Там у них какая-то система оптического подавления. Не дает заглянуть. Да еще и огрызается. Бьет по глазам будто бы лазером.

— Ясно. Значит, они точно там. В главном зале или в подвале.

— Похоже на то.

— И какие варианты? — снова спросил Мозес.

— Я бы предложил наплевать на осторожность и рвануть туда всей толпой, — сказал танк. — Бог его знает, сколько еще Август продержится. Да и к тому же, где Святой Трибун и где Райз? Уж если мы фанатиков перебили, то этих точно должны вырезать как щенят.

— Думаю, именно этого они и ждут, — покачал головой я.

— И что с того? У нас ведь с собой целая армия!

— Вайоми прав. Бросимся вниз, сломя головы — рискуем потерять преимущество. Они знали, что мы придем. А потому заранее подготовились.

— Откуда такая уверенность?

— Оттуда, что нас предали, — мрачно ответил Гундахар. — Около часа назад «Удавка Импи» затянулась и отсекла Долину Мару башку. Вашему аргентарию. Тогда же перестал выходить на связь Лорд-Скелет. Исходя из чего я могу сделать вывод, что именно он предупредил руководство Райза об операции.

— И зачем ему это? Особенно после того, как он тысячелетиями хранил тебе верность?

— Понятия не имею. Но тем печальнее мне будет его обнулять.

— А разве не может быть такого, что за ними банально проследили?

— «Гангское чудище» — ветеран старой закалки. Он бы любого шпиона учуял за километр. Кроме того, «Удавки Импи» сами по себе не затягиваются. Ваш Долин Мар хотел жить и вряд ли намеревался трепаться о своих планах.

— И все равно, — не согласился Герман. — Как по мне, то ты рановато записал Лорда в предатели. Вдруг его все-таки схватили и жестоко пытали? Всякое может быть.

— Пытали? — генерал удивленно вскинул бровь. – Груду костей, у которой напрочь отсутствуют болевые рецепторы? Велор, ты совсем тупой? С тем же успехом ты мог бы выкручивать яйца сосне!

— А, и правда, — покраснел тот. — Про это я не подумал.

— Ты слишком часто о чем-то не думаешь.

— Как бы то ни было, продолжать оставаться на месте — не вариант, — произнес Илай. — И на это есть веская причина: у меня заканчивается мана. Поэтому еще минут десять — и наши святые отцы окончательно сыграют в ящик. Предлагаю поделить их на группы и отправить вперед. Раз все равно скоро подохнут, так пускай хотя бы ловушки деактивируют.

— Сомневаюсь, что это хорошая идея, — ответил я. — Каждый убитый сделает нас уязвимее. А добытые нами ресурсы не бесконечны. Мы и так уже призвали почти всех. Две трети из которых потеряли в бою.

— Серьезно?

— Да.

К сожалению, это была чистая правда. Отчаянно прорываясь на поверхность, мы транжирили сокровища святош не раздумывая. Активировали свитки, камни и карты. Однако теперь столкнулись с их дефицитом. Не в плане артефактов, стройматериалов и золота — этого добра у нас по-прежнему было предостаточно, а в отношении вполне конкретной боевой силы. Той, что способна держать оружие и следовать четким указаниям. Разить врагов сталью и магией.

Следовательно, необходимо проявить осторожность. И хоть это и шло вразрез с желанием поскорее закончить, но так было нужно. Фанатики вон тоже собирались атаковать нас всем скопом. И чем это для них обернулось?

— Я согласен с господином Эо. И, кажется, могу предложить неплохое решение… — вдруг промурлыкал Эстир и, не дожидаясь ответа, направился к лестнице.

Подошел вплотную к ступенькам, покрутил кончики усов и, слегка наклонившись, материализовал в руках пузатый мешочек. Из которого вниз полилась не вода, а десятки и сотни поблескивающих хрустальных шариков.

Весело подпрыгивая и отскакивая, те застучали по мраморным плитам. Преодолели один пролет, затем второй, после чего юркнули за угол и, огибая застывших отцов, устремились дальше вглубь здания. А докатившись до ближайшего перекрестка, синхронно разделились и бросились в разные стороны. Словно крохотные машинки на радиоуправлении.

При этом их внешний вид и периодически издаваемые акустические импульсы показались мне до боли знакомыми. Кажется, шаман уже использовал нечто подобное. В тот самый день, когда мы покинули чертоги Аргентависа и хорошенько надрали задницу Стасу. Как и призвали Унд-Хеку в виде Гундахара, что ко всеобщему удивлению оказалось для нас судьбоносным решением.

— Глас, это что такое? — поинтересовался толстяк.

— Это, господин Мозес, легендарные шаманские дрючки из недр хранилища Святого Трибуна. Тщательно натасканные на поиск инвольтационного излучения и врагов…

Громкий хлопок, сотрясающие стены вибрации и отзеркаленные полированными ступенями отблески пламени.

— …а, ну и еще они заставляют ловушки сработать. Которые, судя по звукам, там все-таки есть, — подытожил Эстир.

Следом прогремел еще один взрыв. Затем второй и, с некоторой задержкой, третий.

— Черт подери… — Илай переключил внимание на интерфейс NS-Eye. — Дальних миньонов задело. Тех, что застряли на полпути к главному залу.

— Много погибло? — спросил я.

— Тридцать шесть. И это несмотря на то, что я их рассредоточил. Заставил идти в шахматном порядке.

— Охренеть.

— Сам в шоке.

На лице некроманта читалось недоумение и злость. Он явно не понимал, как какая-то ловушка, пускай и мощная, может перебить так много мертвецов одним махом. Высокоуровневых, да еще и обеспеченных надежной защитой. Конечно, он сам только что предложил поделить их на группы и отправить на убой, но при этом не ожидал, что потери окажутся столь значительными. Продолжи мы в том же духе, и через несколько подобных «хлопков» об армии нежити придется забыть.

— Ясно. В таком случае пускай остаются на месте. Мы, в свою очередь, подождем шестьдесят секунд, после чего продолжим спуск вниз. Надеюсь, к тому моменту шарики успеют прошерстить весь этаж.

— Хорошо.

Медленно, но верно мы продвигались вперед.

Осторожно спустились по лестнице, пересекли помещение холла и вошли в коридор. Темный, опаленный, с выщербленными стенами и хаотично разбросанными фигурами святых отцов. Тех, что так и не успели достичь главного зала и были задеты ловушкой. Ударившей по ним чем-то наподобие струи огнемета вперемешку с кассетными бомбами.

Уверен, не будь у стен встроенных зачарований на все случаи жизни, штаб-квартира бы давно уже полыхала как факел. Или пошла глубокими трещинами и сложилась вовнутрь.

К слову, маленькие «ищейки» Эстира по-прежнему продолжали триггерить заготовленные для нас сюрпризы. Причем самые разнообразные. Разумеется, большую часть из них мы не видели, однако слух периодически улавливал рев жаркого пламени, оглушительный стрекот молний, металлическое громыхание «Печатей Цепей» и прочие гадости. Включая ядовитое шипение и проносящийся по коридорам убийственный холод.

Да. Амон Гёт и его папаша однозначно были в курсе, что мы придем. А потому самостоятельно заминировали весь первый этаж. Убить нас не убили, благо мы вовремя успели проявить должное здравомыслие и самоконтроль, но основательно замедлили. Заставили ползти с черепашьей скоростью и терпеливо ждать, пока монстры и Вайиту не исследуют все ответвления. Мы не хотели, чтобы на нас напали с боков. Или того хуже — зашли в спину.

Так или иначе, большая часть пути была пройдена. До дверей оставалось метров тридцать, не более.

— Гундахар, можно вопрос? — прошептал Герман.

— Ты его уже задал.

Танк возвратил голову в исходное положение и ненадолго задумался. Попробовал переварить информацию и, осознав, в чем прикол, досадливо фыркнул.

— А второй?

— И второй тоже.

— Да ё-маё…

В ответ генерал усмехнулся и шагнул в сторону. Затем наклонился и внимательно осмотрел одного из миньонов. Исковерканного и растерзанного, как если бы его пропустили через крупное сито. Не только обожгли и взорвали, но и вспороли сотнями лезвий. Скомбинировали несколько ловушек в одну.

— Ладно. Чего надо?

— Я хотел спросить: та история про игву — это правда?

— Да.

— Она действительно обиделась на цветы?

— Да.

— Глупость какая…

— Это не глупость, Велор. А очередное доказательство того, что любая культура — это сеть искусственно прививаемых инстинктов. Ходить как игв, говорить как игв, думать как игв. Пока ты соответствуешь тому, что тебя окружает — все нормально. Однако стоит изменить однажды заданную траекторию, и тебя тотчас же посчитают кретином. Что, в целом, вполне логично. Эанна тоже бы сочла меня идиотом, если бы я притащил на свидание криолитовый кол. Да еще и с девяносто девятью боевыми засечками.

— А-а, так, значит, ей ты цветы все же дарил?

— По-твоему, я похож на болвана, который не умеет обращаться с женщинами?

— Нет.

— Вот и заткнись.

— Кстати, зацените картину. Никак доставили её прямиком с Земли, — Эстир указал на позолоченную раму с тлеющим внутри огрызком холста. — Персидский царь Ксеркс, который приказал высечь море плетьми.

– И зачем он это сделал?

— Решил таким образом наказать мать-природу. За то, что буря уничтожила понтонные мосты через пролив Дарданеллы и не дала его армии перейти на ту сторону.

— Тупой царь.

— Точнее и не скажешь, многоуважаемый игв. Ведь надо было не бить, а нежно погладить.

— Ты тоже заткнись. И приготовьтесь. Мы почти на месте, — генерал указал на скопление шариков, напряженно вибрирующих у закрытых дверей.

За ними — главное помещение штаб-квартиры и примыкающий к нему спуск в подвал. Последнее и единственное место, где могли прятаться наши враги.

Я вышел вперед. Протиснулся между стальными Вайиту и активировал «Халколиван». Приоткрыл одну из створок, пропустил внутрь «ищеек» и тотчас же снова закрыл. Как оказалось, правильно сделал. Не прошло и пары секунд, как по нам ударила раскатистая взрывная волна, от которой внутренняя часть дверей всколыхнулась сотнями выпуклых вмятин — осколки пробили декоративную облицовку, вонзились в начинку из толстого куска мифрила, но далее не прошли. Засели внутри как занозы.

Следом послышался еще один громкий «хлопок», и еще. После чего мы наконец-таки запустили нашу армию внутрь.

Но, как и прежде, никого не нашли. Только здоровенный пустующий зал, покачивающиеся люстры и устилающие пол лужи крови.

Некогда пестрящее изяществом и роскошью, теперь помещение стало похоже на обстрелянный из миномета бункер, где взрывы и ловушки сыграли далеко не главную роль. Скорее придали интерьеру финальный лоск, ибо сомнений не оставалось: тут была бойня. Яростная и напряженная, о чем свидетельствовали многочисленные кучки пепла и разбросанные трупы. Сломанные и искореженные туши големов, а также разгерметизированные и по-прежнему дымящиеся инвольтационные батареи.

Последнее — работа Августа. Способность, позволяющая ломать чужие манопатроны прямо внутри БМИИ. Лишать врагов запасов энергии и, при отсутствии физических резервов тела, сбивать им каст заклинаний.

— Именно тут на них и напали, — прогудел Гундахар, пристально изучая следы. — Прятались по углам под пологами невидимости. Подождали, пока люди Вергилия дойдут до середины, а затем набросились на них со всех сторон.

— Наши отбились?

В отличие от генерала, я наблюдал то же самое, но воссоздать картинку не мог. А потому всецело положился на его опыт и острое зрение.

— Да. Уничтожили нападающих, после чего спустились в подвал.

— Ясно. Хорошо. Мозес, что с трупами?! — проорал я.

Даже на отдалении они показались мне странными.

— Понятия не имею, — ответил толстяк. — Но вы должны на это взглянуть. Это не люди и даже не монстры, а какие-то мутанты. Особенно этот.

Я подошел к монаху и внимательно осмотрел распластанное тело.

Скрюченная спина с выпирающим позвоночником и здоровенным горбом. Кожа с твердым внешним покровом, напоминающим грубый камень или обожженную потрескавшуюся глину. Мускулистый и чудовищно гипертрофированный торс, но при этом слабые ноги. Воспаленные и распухшие суставы, вздувшиеся вены, а также поднимающиеся от пальцев ног пятна некроза.

Очевидно, это был человек. Уродливый и деформированный настолько, что казалось, будто бы он угодил под нож отпетого маньяка-садиста, днем и ночью проводящего безумные эксперименты. Не только по части пластической хирургии, но и генной инженерии. Попытался вылепить из подопытного тролля, однако исполнение изрядно подкачало. Застряло где-то в промежуточной стадии и скорее больше покалечило, чем как-то усилило.

— Господи, какая гадость… Вот тебе и искусственное «Возвращение к истоку». Надругательство над природой, не более… — танк склонился над трупом и перевернул его на бок. — Как думаете, эти изменения обратимы?

В ту же секунду мутант взорвался. Точнее не он, а размещенная под ним бомба с начинкой из сотен гаек, болтов и гвоздей.

Часть из них Герман принял на нагрудник и шлем. Другую отразил «Активный блок», а вот третья пришла четко по адресу. Заставила его отлететь назад и грохнуться на спину, хлеща кровью из разорванного горла.

Мне и монаху тоже досталось. Раздробило по паре суставов, посекло осколками кожу и едва не задело глаза. Ударило вполне ощутимо, но не настолько, чтобы отправиться спать. Ведь, как оказалось, тяжело убить тех, кто вкололи себе по семьдесят шприцов «Фонтана жизни». Прокачали пассивки за счет Эрмастига, дружно обпились зельями из Агерона и, помимо всего прочего, имели подаренный Августом «Кровяной насос» — имплант, восстановивший нам здоровье даже раньше, чем пропал звон в ушах.

Будь мы обычными людьми сотого уровня — давно бы подохли. Превратились в окровавленные рыхлые кучи. А так, со всеми нашими усилениями, единственное, чего добились враги — это хорошенько нас разозлили.

— Гады… вот гады… — танк начал медленно подниматься.

Я тоже встал на ноги. Тряхнул головой, выдернул из тыльной стороны ладони пару гвоздей и аккуратно постучал по рюкзаку.

— Малыш, ты как?

Кошачий медведь не ответил.

— Хангвил, ты цел?!

И снова молчание. Фамилиар не только не высунулся наружу, но даже не поскреб по обивке, давая понять, что все хорошо.

Я стянул со спины рюкзак и заглянул внутрь — никого. Зверя не было ни внутри, ни снаружи. Более того, глядя на пустые упаковки из-под сверчков и поблескивающие среди крошек печенья драгоценные камни, я вдруг с горечью осознал, что уже достаточно давно не слышал его звонкое «Уа». Ни сейчас, ни когда пролетел по коридору и врезался спиной в Омуд-Хая, ни во время подрыва снаряда и драки со святыми отцами. Хуже того, в последний раз я видел Пунью в хранилище, где были заблокированы любые порталы. И если сразу после поднятия на поверхность Заранда исчез, то это могло означать лишь одно.

— Проклятье…

Я почувствовал, как степень моего напряжения возросла до небес.

— Что? Что такое?! — забеспокоился танк — Где Хангвил?!

— Здесь его нет, — мрачно ответил я. — Судя по всему, он, как и в прошлый раз, отправился спасать Августа. Телепортировался сюда раньше нас. Еще до того, как мы взошли на борт Атласа и покинули штаб-квартиру Трибуна. А я, кретин, не заметил. Настолько сильно увлекся сражением, что даже не удосужился проверить, в порядке ли он.

— Только не говори, что медведь тоже угодил в лапы «Райза»!

— Похоже на то.

— Так. Всё. Мне это надоело, — Герман покачал головой. — Не знаю как вы, мужики, но вся эта осторожность меня доконала. Срать я хотел на ловушки! Это они должны нас бояться, а не наоборот!

Друг вышел вперед и резко врубил боевую трансформу. Преобразился в трехметрового колосса из чистого мифрила. Призвал божественный Веларион и, переместив «Небесное Возмездие» за спину, двинулся к спуску в подвал. На наше одобрение или несогласие ему было плевать.

Вайиту, как ни странно, повели себя схожим образом и направились вслед за ним. Казалось, будто бы заприметив его кожу с металлическим отливом, они признали в нем отца или старшего брата. Здоровенного и могучего. Того, за кем стоит идти и чьих приказов необходимо послушаться.

— Ты прав. Пора с этим кончать.

Я протянул ладонь в сторону танка и при помощи Стихиалиевого Цестуса сгенерировал ему несколько копий. Иллюзий, наделенных физическими свойствами и способных крушить врагов ничуть не хуже, чем настоящие воины. Пускай и недолго.

Остальные восприняли происходящее как призыв к действию. Илай скомандовал миньонам следовать за Вайиту. Гундахар загадочно усмехнулся и указал Унд-Хеку взглядом на лестницу. Локо и Мозес приготовились задействовать весь свой богатый магический арсенал, включая всё то же «Возвращение к истоку». И даже Эстир зачем-то просунул ноги в «подгузник Джотто». Повесил на себя целую упряжь из кучи ремней и фиксаторов с широким креплением и волочащейся по полу установкой по автоматической подаче снарядов. Для бомбарды.

— Влад, я хочу побыть Грязным Гарри и пострелять! Дай ствол!

— Дам, как только спустимся вниз. Иначе ты и в дверь не пролезешь. Если превратишься сейчас.

— Согласен. Попка у моего «метаморфа» отменная. Прямо как у моей преподавательницы по актерскому мастерству. Считай нечто среднее между Мозесом и Мистером О.

— Глас, прости, но мне сейчас не до шуток.

Я отстранился от друга и начал спускаться по лестнице.

В то же мгновение подо мной наконец-таки послышались звуки сражения: Герман и Вайиту вступили в бой. А спустя пару секунд к ним присоединились все остальные.

Как и предполагалось, нас ждали. Разместили кучу ловушек, хорошенько забаррикадировались и спрятали под пологами невидимости десятки мутантов. Куда более «улучшенных» и невероятно сильных. Настолько, что стальные воины и миньоны Илая складывались буквально с пары-тройки ударов, отчего численность нашего войска начала уменьшаться с пугающей скоростью.

Но несмотря на это, нам было плевать. Особенно мне. Вступая в сражение, я вдруг почувствовал, как страх за кошачьего медведя и Августа начал пробуждать во мне нечто темное. То, что невольно заставило меня вспомнить то кошмарное происшествие на болотах. Активировать интерфейс NS-Eye и разыскать среди тысяч иконок проклятую сферу от Галинакса. Подарок Окруса, который, к сожалению, я так и не уничтожил. Знал, что он практически со стопроцентной гарантией поможет выкрутиться из любой безнадежной ситуации, а потому приберег его в качестве козыря. Орудия последнего шанса.

Но вот вопрос: какова цена? Смогу ли я вовремя остановиться и не затронуть друзей? Останусь собой или потеряю связь с реальностью?

Долой сомнения, Влад. Все будет хорошо. Действуй! — Окрус О’Вайоми.

— Нет.

Я резко осекся и покинул меню NS-Eye. Почувствовал себя наркоманом, который в момент стресса чуть было не сорвался и не вколол себе дозу. Решил идти по простому пути вместо того, чтобы добиваться желаемого потом и кровью.

— Нет, — повторил я.

Мы победим их и так. Сокрушим врагов грубой силой и открутим каждому из семейства Троценко башку. Справимся сами за счет магии и навыков фехтования, а не благодаря проклятым артефактам.

— Клянусь, если хоть один волос упадет с головы Хангвила, я обнулю вас всех к чертовой матери!!! — проорал я.

— Да неужели? — вдруг послышался голос в динамиках.

Следом я заметил, как одна из стен подернулась магической рябью и преобразилась в экран. С прямой трансляцией из самого дальнего помещения, на которой была видна тесная клетка из орихалка с запертым внутри кошачьим медведем. Испуганным, агрессивно скалящимся и подволакивающим переднюю лапу. Сломанную и обожженную, как если бы его ударили по ней каленым железом.

Мгновение, и все звуки боя разом отошли для меня на второй план. Остались маячить где-то на периферии сознания. Ведь даже без сферы я ощутил ту неконтролируемую первобытную ярость, что заставила меня истязать тысячи орков. Пытать и калечить их снова и снова.

«Они тронули моего фамилиара! Эти гады тронули Пунью!» — мысленно ужаснулся я.

— Так и знал, что стоит схватить старика, и эта поганая крыса тотчас появится, — в кадре появилось насмешливое лицо Стаса. — Кстати, что ты там говорил про его волосы? Угрожаешь нас обнулить?

Амон Гёт развернулся вполоборота и зарядил в клетку молнией. Опалил Хангвилу шкуру и заставил зверька взвизгнуть от боли. Заметаться внутри, ударяясь о стенки, как и пытаться перегрызть толстые прутья.

— Что ж, милости прошу. А то, дожидаясь вас, мы уже заскучали.

Я отвернулся от экрана и, стиснув рукоять меча, бросился на мутантов с удвоенной силой.

Тоже самое сделали Герман и Гундахар. И если танк любил Хангвила ничуть не меньше меня, то реакция игва была двойственной: с одной стороны он испугался, что убийство Заранды навсегда лишит его возможности попасть в Орлионтан, а с другой — начал испытывать к живодеру жгучую ненависть.

За время нашего совместного путешествия он успел проникнуться к Пунье симпатией. Допустил его в ближний круг, что для каждого из игвов говорило о многом. И, как и в случае со мной, означало одно: своими действиями Стас только что забронировал себе местечко на кладбище душ.