Элирм VI

Глава 14

Активация портального переноса, и подошвы сапог касаются истертого камня главного зала.

Всё. Мы дома. В родной крепости Вергилия, расположенной на северо-западной окраине Сумеречных земель. Между Амфиром и поясом Толомея.

Опоясывающий территорию клана горный хребет, холмы в окружении лесистых оврагов и побережье Бескрайнего океана, где днем и ночью плещутся волны, увенчанные газированной пеной. Сквозь приоткрытые окна доносится аромат свежего морского бриза и едва уловимые крики чаек, кружащих стаями над дрейфующим вдоль берега айсбергом. Не белоснежным, как нам рисуют его на картинках, а сплошь изгаженным птичьим пометом и покрытым желтыми пятнами от лениво валяющихся по краям морских львов. Толстых увальней, что, обожравшись сельдью, повылезали из воды и теперь мирно грелись на солнце, периодически окликая друг друга хриплым ревом. Так, словно один из них бесконечно спрашивал другого: «Бать, тебе нормально?». «Нормально, — отвечал второй. — А тебе нормально?» — «Ага».

Я улыбнулся. Посмотрел на родные стены, на поблескивающий духовыми трубами Бен-Невир. Прикрыл глаза и, широко расправив плечи, вдохнул воздух полной грудью.

Вот он, наш дом. Холодный живописный край на далеком севере, где суровый норвежский пейзаж и опасность гармонично сочетаются со спокойствием и безмятежностью. Наше освежающее место силы, что станет не только последним оплотом человечества «двадцать первых», но и послужит отправной точкой для светлого будущего всего клана. В чем лично у меня сомнений больше не оставалось.

Мы выживем. Справимся. Надерем задницы всем врагам и, если потребуется, то и самому Пантеону.

— Ну Вайоми, ну ты и дьявол! — материализовавшись чуть впереди, Гундахар развернулся и весело хлопнул меня по плечу. — Красиво развел. Не только успешно завершил операцию, но и избавился от этих уродов!

— И не говори, — кивнул Герман. — Уверен, тут все из нас качественно охренели. Особенно когда поняли, что к чему.

— Как и узнали о том, что наш многоуважаемый игв — весьма талантливый лицедей, — широко улыбнулся Глас. — Коллега, мое почтение. И да избавят вас хитросплетения Фатума от номинации на Золотую Малину.

— Моё тоже, — вяло произнес Мозес. — И пускай я и чувствую себя дегидрированным куском гематомы, но я искренне рад, что вся эта городская эпопея закончилась. Влад — красавчик, Атлас — красавчик, каждый из нас — тоже красавчик. Ура и аллилуйя! Мать вашу…

— Однажды я уже это говорил, но, пожалуй, повторю снова, — продолжил генерал, обращаясь ко мне. — Ты начинаешь думать, как игв. Что, если честно, с каждым днем радует меня все сильнее. Продолжай в том же духе, Вайоми, и в скором времени твои враги начнут проигрывать бои еще до сражения.

— Благодарю.

Я крепко пожал ладонь Гундахара и, подмигнув остальным, направился к выходу. Двинулся бодро, но, пройдя с десяток шагов, резко остановился, почувствовав, как на меня накатила волна смертельной усталости. Израненное тело мотнуло в сторону, и даже Хангвил вдруг показался мне невероятно тяжелым. Не миниатюрным пушистым зверьком, чьи пять килограмм лени и доброты были вовсе для меня незаметны, а повисшим на моей груди взрослым медведем. Увесистым бронежилетом, буквально оттягивающим меня к полу.

«Опа… Кажись, батарейки садятся…» — промелькнула в голове удручающая мысль.

Восстановив равновесие, я медленно выпрямился. Выпил зелье регенерации и бросил взгляд на огромное витражное окно.

Странно, конечно. Мы покинули территорию клана ранним утром, и сейчас на дворе был еще даже не вечер, но ощущение было такое, словно мы провели в Затолисе пару недель, за время которых практически полностью исчерпали себя. Вложили в этот день максимум энергии, эмоций и сил. Да еще и израсходовали все потайные резервы.

Впрочем, и немудрено. Путешествие через канализацию и город, ловушки, ограбление, два боя со святыми отцами, полет, крушение и снова бой. Судя по всему, для нас это уже стало своеобразной традицией: переживать за один день столько событий, сколько некоторые люди не испытывают за десятилетие. А то и за всю жизнь.

И хуже всего было то, что это еще не конец. На что прямо сейчас появился очень жирный намек — ветер переменился, принеся в приоткрытые окна запах гари. Вместе с плывущими со стороны Эанны облаками дыма и пыли.

— Что это? — настороженно повел носом Август.

Как и остальные он шагал по направлению к выходу.

— Ты не в курсе? — переспросил я.

— Мне выкололи глаз, — инженер указал на залитый кровью участок своего лица. — NS-Eye поврежден. Следовательно, и доступа к интерфейсу у меня нет. А даже если бы и был, то мы бы все равно ничего не узнали. Та установка в углу блокировала любые сигналы. О чем ублюдок Гёт столь предусмотрительно позаботился.

— Ясно. Зелье Доса справится?

— Нет. Но не парься. Это всего лишь глаз. Сделаю себе новый. Так что случилось-то?

— Темная богиня разбушевалась, — пояснил я, глядя, как Илай уже вышел за двери, параллельно сбросив с себя ставшую бесполезной Длань Хаса. Кубарем скатился с лестницы и, чертыхаясь, рванул пулей к южным воротам. На крики Локо и Мозеса ему было плевать. Как и на комментарий Германа о том, что на Стриже мы сто процентов доберемся быстрее. — Пока мы грабили хранилище Святого Трибуна, Эйслина проснулась и, так скажем, малость вышла из себя. Крушит город.

— Черт подери, — Август раздосадовано дернул щекой и заметно ускорился. — Зря я попросил вас о помощи. Надо было отправить вашу группу домой, защитить город. А не заставлять рисковать головой в том подвале.

— Не говори ерунды, — покачал головой я. — Ваши жизни гораздо важнее нескольких зданий. Особенно если принять во внимание, что у нас теперь уйма свитков Градостроителя. В хранилище святых отцов мы откопали их целый сундук: Серебряные, Золотые и четыре Бриллиантовых.

— И мы признательны вам за это. За то, что спасли наши задницы, — произнес Сатир. — Прости, Эо. Зря я в тебе сомневался. Уговаривал Августа сто раз подумать, прежде чем приглашать тебя в совет «двадцати одного». Как и противился твоему назначению на должность префекта. С гарантией автономии.

— Ты заведуешь службой безопасности, Сатир. Это твоя работа, ­— ответил я. — И, судя по всему, ты делаешь ее превосходно, раз я даже не подозревал о твоем отношении.

— Мы тоже в тебе сомневались, — кивнули Платон, Вайл и Мора.

— Спасибо, друзья. Всегда приятно, когда верные братья по оружию тебя любят и ценят.

Усмехнувшись, я шагнул в сторону из-за широкой спины Германа. Намеревался его обогнать, но в ту же секунду чуть было не споткнулся о груду коробок, промаркированных имперской печатью.

Магнитные блоки, катушки индуктивности, Сферы Дхорн и импульсные стабилизаторы. Из трех наших групп лишь отряд Готэна управился вовремя. Вместе с Калхом, Селеной и Осирисом они проникли на муниципальный склад Затолиса, раздобыли детали для постройки будущих портальных арок и вернулись назад незамеченными. Совершили идеальное ограбление. Чего не скажешь о нас. Половину империи поставили на уши.

Разумеется, мы не следили за ситуацией в городе, да и по большому счету нам было плевать, но прямо сейчас столица гудела как разворошенный осиный улей. Одни были возмущены столь наглой эскападой и дерзким нападением. Другие пострадали от взрыва и требовали крови. Третьи были шокированы новостями о том, что помимо всего прочего Вергилий также собирается атаковать Капитолий, Аукционный Дом и резиденцию самого императора.

Бред? Отчасти. Ведь, как оказалось, сразу после уничтожения штаб-квартиры Трибуна кто-то наводнил инфополе разного рода дезинформацией и с каждой минутой всё сильнее дестабилизировал ситуацию в городе. Сообщал о сотнях заминированных зданий. О нападениях на блокпосты и многочисленных диверсиях на ключевых объектах инфраструктуры. Об ограблении десятков складов и убийствах чиновников, включая сенаторов. Делал все возможное и невозможное, лишь бы врагов у Вергилия изрядно прибавилось. И делал это успешно.

Конечно, многие горожане могли выйти на улицы и убедиться во всем собственными глазами, но зачем? Ведь пройдет пара часов, и этот же человек пустит новость о том, что Затолис теперь в безопасности. Все атаки успешно отбиты, а «двадцать первые» трусливо сбежали. Зализывать раны, полученные в бою с Небесным Доминионом и парочкой кланов из первой десятки. Доблестных воинов, что так отважно защитили столицу. Причем не только одолели армию подлых противников, но и самостоятельно подорвали дюжину зданий для придания истории убедительности.

Да. Эрдамон хитер, этого у него не отнять. Воспользовался всеобщей паникой и суматохой, чтобы выставить себя в лучшем свете. Более того, он прекрасно понимал психологию толпы. Как и то, что, узнав о его мнимой победе, люди возрадуются и захотят еще. Потому что именно так наша психика и устроена: каждая победа требует новых свершений. Надо лишь ее обеспечить. Ну, или придумать.

Что до остальных, то само собой будут и те, кто рискнут сомневаться в достоверности его «подвига». Однако педалировать эту тему они точно не станут. Ведь одно дело уличить один клан во лжи и совсем другое — обвинить в этом всю коалицию. Включая самого императора. Который, как ни странно, принимал в импровизированной афере непосредственное участие. И лично отобрал ряд чиновников, чьи вероломные головы уже давно напрашивались быть принесенными в жертву режима.

Как бы то ни было, сегодняшний день стал успешным не только для нас, но и для Эрдамона Белара. Умудрившегося не только качнуть чашу весов в свою сторону, но и заполучить большую часть активов Святого Трибуна. Существенно усилить Небесный Доминион, не покидая при этом дверей своего роскошного кабинета.

И лишь один крохотный нюанс мешал старику почувствовать себя триумфатором: потеря кольца из божественной стали. Фамильной печатки и мощнейшего артефакта, передаваемого по отцовской линии Беларов из поколения в поколение.

— Проклятье… Ну и где, черт подери, этот влюбленный кретин?

Вместе с Локо генерал стоял возле настежь открытой двери цеппелина, пристально изучая проплывающий под нами природный ландшафт.

Холмы, поляны, низкорослые кривые березки. Заросли цветущего вереска, испускающие приятный медовый аромат. Зеленое покрывало травы с паутиной искрящихся на солнце горных ручьев и хаотично разбросанными вокруг гранитными валунами. Хорошо заметными на примыкающей к «саду» прогалине и практически полностью теряющимися из виду в реликтовой чаще.

Знакомое место. Кажется, именно тут игв приказал кабану немедленно перестать хрюкать, иначе тот будет пойман и зажарен на вертеле. С яблоком в заднице.

— Может, он решил срезать путь через лес? — предположил Герман. — По крайней мере, на дороге я его точно не вижу.

— Так и есть, — послышался услужливый механический голос.

— Велнарин, ты нашел его?!

— Да, господин Гундахар. Двести метров, на одиннадцать часов. Продирается сквозь тот бурелом из сосны.

— Нет, ну что за болван…

Развернувшись, генерал пнул рычаг, выпускающий складную лестницу. Подождал секунд десять и, ухватившись за одну из приваренных к стене стальных ручек, перевесился через край.

– Илай, сейчас не время быть идиотом!

— Я заварил эту кашу! Мне и разгребать! — проорал некромант. — Остальные тут ни при чем!

— Да тебе-тебе! Думаешь, я горю желанием сражаться с твоей пассией?! — усмехнулся игв. — Нет. Но, судя по всему, мне придется. Раз ты настолько тупой, что не способен осознать один простой факт: мы доберемся до города раньше тебя! Поэтому прекращай притворяться рыцарем-одиночкой и поднимайся на борт!

Серега остановился. На мгновение задумался и, наконец-таки вняв голосу разума, ухватился за лестницу. Быстро вскарабкался по перекладинам и ввалился вовнутрь.

— Ну и нахрена ты это сделал? — генерал встретил некроманта привычной гримасой. — Никого не послушал и рванул из крепости словно бешеный заяц! А затем и вовсе забурился в самую чащу!

— Вы начали болтать. Делиться впечатлениями и вести комплиментарные диалоги, как будто бы ничего не происходит. На этом моё терпение лопнуло. Я слишком долго ждал возвращения, чтобы тратить время впустую.

– А потому решил плюнуть на здравый смысл и отправиться в лес за грибами. Что ж, логично.

— Илай прав, — я подошел к взволнованному другу и, ухватив того под руки, помог встать. — Серег, прости за задержку. Ты помог нам, и теперь мы поможем тебе. Атлас, давай в город! Да во весь дух!

— Я уже это делаю, господин Эо. Двигатели на максимуме.

— Хорошо. И еще одно, — продолжил я. — Надо будет сегодня же установить мегалиты в крепости и в центре Эанны. Сделать нечто похожее на Площадь Порталов. Дабы не переться туда-сюда каждый раз. По пять километров.

— Сделаем, — отозвался Август. — Сразу же, как только нейтрализуем угрозу.

Некромант стрельнул в инженера яростным взглядом.

— Виноват, — оперативно поправился тот. — Неправильно выразился. Сразу же, как только успокоим богиню и гарантируем жителям города безопасность.

— Я буду с ней разговаривать, а не вы. И вы не станете вмешиваться. Даже если она разорвет меня на куски. Надеюсь, мы понимаем друг друга?

— Да.

— Хорошо.

Илай направился в капитанскую рубку.

— Кстати, раз нам лететь еще как минимум полторы минуты, то у меня вопрос, — опомнился монах. — Вел, ты, конечно, герой и красавчик, но как ты догадался, что именно тебе нужно сделать?

— Черная бочка, господин Мозес.

— Черная бочка?

— Именно так, — подтвердил Атлас. — Аккурат перед столкновением, господин Эо выдал мне ряд инструкций, как раз-таки предполагающих подобный сценарий. Оставалось лишь передать информацию самому себе. Тому, что с «руками». Затем разыскать среди груды сокровищ золотые гранаты и ждать сигнала. Черной бочки.

Толстяк перевел взгляд на меня и широко улыбнулся.

— Вот ты, хитрая жопа! Получается, ты все спланировал заранее? Еще перед боем?

— Отчасти, — подтвердил я.

— А почему нам не сказал?

— Он говорил, — фыркнул игв. — Продиктовал инструкции в микрофон. Причем при всех. Ты чем слушал?

— Видимо, мои мысли были заняты тем, как не подохнуть при десантировании.

— Справедливости ради стоит отметить, что я тоже ничего не расслышал, — отозвался Локо.

— Как и я, — кивнул Герман. — Слишком шумно тогда было.

— Значит, я прав, и у игвов слух острее, чем у людей, — усмехнулся Гундахар. — И, наверное, так даже лучше. Ваше неведение сыграло на пользу.

— Согласен. Искусственные эмоции легче выявить, — подтвердил Эстир. — Правда, теперь я боюсь, как бы у меня не начались проблемы с эрекцией. А то уж больно высокая концентрация стресса для одного дня. Как и бултыхающихся у меня в желудке всевозможных веществ.

— Избавь меня от этих тошнотворных подробностей, усатое чучело. И не порть впечатление. Ведь именно сегодня наконец-таки настал тот редкий момент, когда я по-настоящему доволен результатом.

Развернувшись, генерал снова ухватился за ручку и перевесился через край. Бросил взгляд на вереницу засаженных орками плодородных полей, где стараниями друидов уже вовсю колосились молодые побеги пшеницы и кукурузы.

— Черная бочка, передача информации самому себе, манипуляции с чужими карманами… — задумчиво произнес Август. — Честно говоря, я нихрена не понимаю, о чем вы сейчас говорите.

— Я все тебе расскажу. Позже, — ответил я.

По мере продвижения к южной окраине города напряжение нарастало.

Следуя по прямому маршруту, мы пролетели мимо гигантской плотины и кольца внешней крепостной стены. Пронеслись мимо легендарного Агерона и здания префектуры. Накрыли своей тенью грандиозную стройку и преодолели два водных канала, двигаясь к третьему.

Именно там служители культа Эйслины попросили возвести для нее храм. Некогда помпезную постройку из обсидиана, что по какой-то причине теперь напоминала курган. Насыпь из обломков крыши и стен, от основания которой по земле стелилась черная, растянувшаяся на сотни метров дымящаяся линия.

Казалось, что в момент «пробуждения» богиня ударила по святилищу изнутри. И не только раздолбала свою резиденцию, но и пустила испепеляющую энергетическую волну, что словно плазменный резак пробила улицу наискосок. Превратила пару десятков зданий в обожженные треугольники, начисто спалила рыночную площадь и, устремившись дальше, отправила на перерождение ни о чем не подозревающего Палефата. Здоровенную черепаху, чей опаленный панцирь хорошо было видно за километры.

Видимо бедолага снова огреб на пустом месте. Ползал неподалеку от рынка, выклянчивая халявную жрачку, и тупо попался под горячую руку. Которая, судя по всему, либо успокоилась, либо временно затаилась. О чем свидетельствовало то, что ни грохота, ни звуков сражения слышно не было.

Более того, мы не увидели на улицах признаков паники. Как и удирающие без оглядки толпы людей.

Нет, они были. Вот только вдохновленные нашими успехами, они не бросились прочь. А скорее наоборот. Подлетая к точке высадки, я увидел добрую половину всего клана. Тысячи людей и десятки групп в боевом построении, что замерли неподалеку от храма, соображая, как быть. Услышали нарастающий гул и, заприметив несущегося в их сторону «Облачного Стрижа», заметно приободрились. Начали улыбаться, улюлюкать и размахивать руками. Приветствовать своих бравых героев.

Многие из них следили за нами по выпускам Гласа. И многие не на шутку переживали, гадая, вернемся мы или нет. Ведь они понимали, что сегодня мы рисковали жизнью не только лишь ради себя, но и ради всех остальных. Провели ограбление века, в одиночку захватили штаб-квартиру Трибуна и освободили миллионы существ от кабального долга, став для них не просто героями, а живыми легендами. Теми, кто буквально сотворили невозможное. Выжили в этой чертовой мясорубке и, вернувшись домой, оперативно примчались на помощь. Решать последний на сегодня вопрос. Наверное.

Приземлившись в паре десятков метров от храма, мы быстро шагали сквозь расступающуюся перед нами толпу. Дошли до конца и, увидев знакомые лица неподалеку от входа, направились к ним.

Готэн, Калх, Селена, Осирис. Полковник Сангрин вместе с Ферум и братьями-близнецами. Соратники Гундахара, дядя Эстира и даже Краск, главный завхоз Вергилия. Казалось, будто бы приструнить богиню собрались все, включая Элли и прячущуюся за колонной юную Тэю. Девочку, что ко всеобщему удивлению пробудила в старом игве нечто похожее на отцовские чувства.

Разумеется, он ни за что в этом не признается, но мой зоркий глаз видел, как генерал трижды огляделся по сторонам, прежде чем забрать из хранилища тот элегантный клинок.

— Август, — вышел вперед Трэвис.

— Что тут у вас происходит? — спросил инженер. — Эйслина цела?

— Точно не знаю.

— В смысле не знаешь?! — опешил Илай.

— В прямом, — ответил Магирн. — После боя он отнес её внутрь и приказал никого не пускать. Никого кроме вас.

— Боя?! Какого боя?! Кто отнес?! Галилео?!

— Нет. Архангел.

— Архангел?! — некромант в ужасе покосился на Гундахара. — Ты же сказал, что Сераф — пьяная тряпка! И единственное, что он может сделать — это напугать её панической атакой!!!

— Я так думал. Прости, — генерал выглядел весьма озадаченным. – Хотя странно, конечно. Как правило, я не ошибаюсь.

— Простить?! «Я так думал»?!

— Все мы так думали, — отозвался Хакаш. — Вот только на деле всё оказалось не так. Клянусь, за всю свою жизнь я еще ни разу не видел, чтобы могущественную богиню швыряли в грязь и трепали за шкирку словно котенка. Как и орали ей на ухо, что она, дура такая, уничтожила лавку с его любимым бухлом.

— Черт подери! Вот и доверяй после этого сраным игвам!!!

Отпихнув мешающих пройти в сторону, Илай бросился ко входу в святилище.

Я побежал вслед за ним.

Вошел через приоткрытые двери, взобрался по заваленной обломками лестнице, ведущей в помещение на втором этаже, и тотчас же замер, шокированный до невозможности сюрреалистичной картиной. Ведь, поднимаясь наверх и невольно касаясь пальцами Декагона Кристо, я ожидал увидеть всё что угодно, но никак не вернувшуюся с того света темную богиню, горько рыдающую на коленях у архангела.

Массивное пузо, мокрая от слез майка-алкашка и толика растерянности на лице пернатого пьяницы. Который, в свою очередь, активно её успокаивал. Излучал ауру теплого внимания, ласково поглаживал крыльями и без конца шептал что-то доброе и ободряющее.

Вот только аутотренинг действовал плохо. Стоило Серафу произнести очередную фразу, как Эйслина начинала жалобно всхлипывать и заходиться в истерике пуще прежнего.

Пожалуй, она выглядела не как грозное божество, а как ребенок, который стойко терпел обиду на протяжении всего пути от школы до дома, но, увидев на пороге мать, с горечью разрыдался.

— Ну что же ты… — архангел продолжал поглаживать девушку крыльями. — Взрослая девочка, а все плачешь и плачешь…

— Он меня бросил! Бросил! — наверное уже в сотый раз повторила она.

— Неправда. Никто тебя не бросал. Илай отправился в Затолис с важной миссией. Вместе с Эо О’Вайоми и Августом Тарном.

— Он передал меня служителям культа! Избавился как от какой-то вшивой дворняги!

Проорав последнюю фразу, богиня снова зашлась в приступе плача.

— Так они сами к нему приперлись, — возразил Сераф. — Сказали, что помогут тебе «пробудиться». Вот он и решил ускорить процесс.

— Нет! Он сделал это не потому, что хотел ускорить процесс! А потому что меня испугался!

— Слушай, ну он же молод. Котелок еще толком не варит, — улыбнулся архангел. — Да и сама подумай. Парень только недавно прибыл на Эль-Лир. Из другого мира. А тут темная богиня. Великая и ужасная. Кто бы не испугался?

— Хочешь сказать, что он считает меня монстром?!

Сераф досадливо тряхнул головой. Тяжело вздохнул и задумался, подбирая слова.

Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Более того, я заметил, что пернатый алкаш понятия не имел, куда ему деть левую руку. Положить ее женщине на плечо или на талию? А если на талию, то будет ли это вообще уместно? Или, наоборот, приведет к очередной вспышке гнева?

Видимо, столь щекотливую дилемму он так и не решил, отчего держал ладонь на весу. Выглядел смешно и нелепо.

— Нет, я хочу сказать, что его поступок — всего-навсего крохотное недоразумение, — ответил он. — Случившееся не из-за отсутствия к тебе нежных чувств, а по причине его глупости и неопытности.

— И что же делать? — подняла на него глаза Эйслина.

— Ну-у-у… могу дубиной его приголубить, если хочешь. Вправить мозги, так сказать. Или посоветовать немедленно подойти, дабы не провоцировать слугу Господа на насилие, — Сераф поднял голову и опустил суровый взгляд на застывшего подле меня некроманта.

Удивительно. Раньше я думал, что только Гундахар обладает способностью объяснить человеку мимикой, что тот кретин. Оказалось, что нет. Даже будучи пьяным, архангел умудрился прочитать Илаю невербальную лекцию, плюс дать парочку дельных советов: убрать с лица гримасу побитой собаки, прекратить сутулиться и озираться по сторонам в поисках моральной поддержки. Ведь именно сейчас, по сути, решалась его судьба: станет ли он хозяином в доме, либо будет довольствоваться ролью второго плана. Покорного подкаблучника в услужении у взбалмошной госпожи.

— Всем движут процессы, которые приводят к результатам. Вот он — твой результат, — Гундахар подтолкнул некроманта вперед. — Иди и прими свою участь достойно. И больше никогда не называй меня сраным игвом. Я обещал, что все будет хорошо. Так и случилось.

— Да. Ты прав. Прости.

— Братишка, бог в помощь, — улыбнулся Мозес. — Буду держать за тебя кулачки. А если понадобится дельный совет — пиши в личку. Я, знаешь ли, в подобных вещах мастер. Сидел во френдзоне у сотни девиц.

— Умолкни, — пробурчал Серега в кулак и вышел вперед.

Подошел к темной богине, осторожно присел рядом, поменявшись с Серафом местами, и, выдержав длинную паузу, начал что-то шептать.

Мы не слышали, о чем они говорили. Лишь увидели, как спустя пару минут, счастливая улыбка вдруг озарила ее лицо. Стало понятно, что ввиду незнания мы надумали себе лишнего. Представляли пробуждение темного властелина, напрочь позабыв о том, что Эйслина — в первую очередь женщина. Которая, поддавшись радостным эмоциям, вдруг протянула руки и крепко обняла нашего бледного ловеласа. Человека, от чьей тактилофобии вмиг не осталось и следа.

— Прости. Я весь грязный и воняю, — смутился он.

— Ничего страшного. Я тоже, — рассмеялась богиня. — Но… мы можем это исправить.

Резко поднявшись, девушка хитро улыбнулась и осмотрелась по сторонам. Схватила Илая за руку и повела в сторону единственного уцелевшего помещения. Её личных покоев, зачарованных служителями культа на все случаи жизни. Да еще и обставленных с подобающей роскошью.

— Всё. Помирились, — усмехнулся Гундахар, глядя на захлопнувшиеся перед нами двери.

— Да? Ну и отлично, — выдохнул Мозес. — А то, боюсь, еще одного боя я бы не вынес.

— Я тоже, — кивнул Герман.

Убрал в хранилище щит и начал избавляться от тяжелых доспехов.

— Надо же. Как странно, — ласково промурлыкал Эстир.

— Что странно?

— Слышать это от тебя. Как правило, ты самый бодрый из всех. Ну или пытаешься таким казаться.

— Я слишком долго был на стероидах, — ответил танк. — И устал. Очень устал. Все тело ноет и болит, в голове каша. А от зелий и эликсиров уже тянет блевать. Точно не знаю, но по ощущениям за время боя я похудел килограмм на десять.

«Да. Это точно», — подумал я про себя. Можно долго стимулировать себя допингом, но в конечном итоге организм не обманешь. Тело изнашивается, начиная пожирать само себя изнутри.

Да и что тут вообще говорить. Я и сам был готов в любую минуту помереть от усталости. Едва находил в себе силы ровно стоять и поглаживать Хангвила.

— Слабак, — зевнул Гундахар. — В былые времена я мог жить в вашем темпе годами.

— Тогда почему ты не стал богом? — спросил Герман. — Ведь тут практически каждый из нас подобрался к отметке в пятьсот уровней. Притом, что времени прошло всего ничего.

— Докачаться до пятисотого уровня не сложно. Затем скорость набора опыта резко падает. Настолько, что кажется, будто ты и вовсе стоишь на одном месте. И чем дальше, тем хуже. Думаешь, почему многие из сильных мира сего так мечтают урвать себе лицензию Жнеца? Чтобы прокачать последние уровни, им необходимо погубить тысячи. Десятки тысяч. Да еще и ни разу не сдохнуть при этом.

— Боже, какое варварство… — хмыкнул Эстир. — Что это за мир такой, где небожителями становятся отпетые убийцы?

— Это не единственный способ, но самый простой.

— Значит, есть и другие?

– Разумеется. На высоких уровнях многие квесты Системы подразумевают под собой путь созидания. Вот только мало кто готов по нему идти.

— Опа…

Шаман резко остановился. С полминуты о чем-то усиленно размышлял, после чего сунул руку в карман и достал из него свое фирменное зеркальце.

— Сердечно благодарю вас, многоуважаемый игв.

— За что?

— За то, что подарили мне идею для финального ролика.

— Начинается… — брезгливо поморщился генерал. — Мне еще в катакомбах Трибуна осточертело слушать твой словесный понос. Как и тупорылые шутки про прожженных мечеглотателей.

— С их криолитовыми бутылками и задними мыслями, — усмехнулся Глас. — Понимаю. Однако мне необходимо это сделать прямо сейчас, иначе я рискую упустить важную мысль.

Активировав интерфейс NS-Eye, Эстир включил запись видео и ласково улыбнулся своему отражению.

— Не так давно я говорил господину Эо, что нам нужны сенсации, — начал он. — И кажется, мы перевыполнили план. Совершили дерзкое ограбление века и надрали задницы святым отцам. Наказали коллаборантов из числа «двадцать первых» и освободили сотни тысяч существ от кабального долга, — шаман выдержал минутную паузу. — Разумеется, я мог бы еще долго распинаться о нашем бескорыстии и героизме. Сдабривая тезисы пошлыми шутками, философскими изысканиями и размышлениями о неоспоримом превосходстве духа. Но знаете что? Минут десять назад меня окончательно отпустило. Следовательно, и мотивации для странностей не осталось. В связи с чем, я бы хотел поговорить с вами серьезно, — улыбнулся Глас. — Сегодня я стал свидетелем двух предательств. Похожих по форме, но диаметрально противоположных по содержанию. Где один предпочел короткую, но яркую жизнь, в то время как другие избрали для себя бессмертие второго сорта. Что, в свою очередь, породило в моей голове извечный вопрос: зачем мы живем? Чтобы что? Прожить десятки столетий в подчинении и серости, а затем умереть, не принеся в этот мир ничего? Либо восстать и бороться за светлое будущее, рискуя погибнуть? — шаман снова улыбнулся своему отражению. — Жизнь полна боли, друзья… но в ней также есть любовь и красота — на экранах миллионов телезрителей появилось фото Илая, крепко обнимающего Эйслину. — Думаю, ради таких моментов стоит сражаться. А на этом у меня всё. Адиос амигос.

Трансляция прервалась.

— Черт… красиво сказал… — Сераф вытер ладонью скупую мужскую слезу. — Аж до мурашек…

— Красиво-то красиво, — усмехнулся Гундахар. — Но скажи-ка мне вот что, пернатая пьянь: это каким таким образом ты умудрился закошмарить богиню? Ведь мы оба с тобой знаем, что у тебя никогда бы не хватило на это сил.

— Эйслина погибла задолго до Восстания Титанов, — ответил тот. — В те далекие времена, когда архангелы действительно чего-то стоили. Думаю, она просто не знала, что я слаб. И более не в состоянии испепелить ее одним взглядом.

Генерал удивленно вскинул бровь.

— Получается, ты тупо взял ее на испуг?

— Да. Я спал за столиком в ближайшем кабаке, когда она ударила. Подумал, что это какая-то спятившая дура балуется. Вот и решил поучить ее уму разуму. Повалял в грязи и пару раз макнул мордой в канаву. А когда понял, что это богиня — было уже поздно, — Сераф виновато склонил голову и опустил крылья. — Бедняжка так сильно испугалась второй смерти, что даже не сопротивлялась.

— Н-да… Никчемный алкаш, что неожиданно для себя оказал всем большую услугу.

— За что лично я ему безмерно благодарен, — широко улыбнулся Глас. — И раз уж мы покончили со всеми основными вопросами — предлагаю отправиться на заслуженный отдых и наведаться в баню.

— В баню? — переспросил Герман.

— Так точно. Ведь наш коллега Илай абсолютно верно подметил: мы невероятно грязные и чертовски воняем.

Я усмехнулся, параллельно оценивая свой внешний вид.

Канализационная слизь, пыль, грязь, кровища, рвота отца Малькольма, пот, пепел и прах. Вне всяческих сомнений каждому из нас следовало освежиться. Вот только топить термы Вергилия и снова спускаться в подвал желания не было. От слова совсем. О чем, собственно, я и поведал друзьям.

— Есть вариант и получше, — ответил Сераф. — В девяти километрах в горах есть лагуна. Долина с парой десятков гейзеров и горячими источниками с минеральной водой. Волшебное место. Я часто туда прихожу согревать кости и болтать с павшим драконом. Как и пытаться словить белку. Если хотите — я могу вас туда отвести. А ежели у вас имеются при себе еда и напитки, то можем устроить полноценный пикник. Отпраздновать вашу победу.

— А что, хорошая идея. Мне нравится, — ответил я.

— Как и мне, — кивнул игв. — Не думал, что когда-либо это скажу, но сегодня даже я немного устал.

Генерал начал спускаться по лестнице.

— И еще одно, — добавил он. — Завтра и послезавтра тренировок не будет.

— Почему не будет? — спросил Герман.

— «Кат барат гхаш — тат марат гхаш», — загадочно произнес Гундахар.

— И что это значит?

— В дословном переводе это означает: «Чем сильнее горишь, тем быстрее сгораешь». Игвы понимают эту поговорку, как: «Из пепла огня не извлечь». Всю последнюю неделю вы упорно тренировались. Выжали из себя максимум и прыгнули выше головы. Доказали, что я не зря трачу на вас своё драгоценное время. Что, разумеется, меня радует, — генерал остановился возле приоткрытых дверей с видом на улицу. — Однако не стоит забывать, что ровно через два дня нам предстоит рейд на Диедарниса. Поэтому сейчас ваша главная задача — отдохнуть и восстановить силы. Ибо как подсказывает мой богатый жизненный опыт — это будет та еще увеселительная прогулка.

Тайное место Серафа действительно оказалось волшебным. Эдаким природным бриллиантом и теплым оазисом посреди нетающих льдов, расположенным на овеваемом ветрами скалистом уступе.

Так, подлетая, в его центре я увидел вздернутые к небу реберные дуги павшего дракона, между которыми периодически выстреливали бурлящие гейзеры. Поднимали из недр тонны воды и отправляли ее вниз журчащим потоком, постоянно переполняющим природные ванночки. От которых, в свою очередь, также текли ручейки. Струились змейками до самого обрыва, а затем, срываясь в пропасть, замерзали, формируя под уступом циклопических размеров сосульку.

Мы плюхнулись в ванночки прямо в одежде. Блаженно отпаривались и молчали, наслаждаясь столь долгожданной тишиной и спокойствием. Заслуженным отдыхом на природе вне залитых кровью подвалов и разрушенных зданий. Как и любовались развернувшимися перед глазами шикарными видами. Побережьем Бескрайнего океана и дрейфующим вдоль берега айсбергом, по краям которого лежали упитанные морские львы.

Признаться честно, я был бы не прочь оказаться на их месте. Не в смысле валяться на льдине и прудить под себя, а хотя бы ненадолго ощутить их беззаботность. Просто плыть по реке обстоятельств и случайностей, не планируя и не переживая о будущем. Отдать себя в уютные объятья эскапизма и заниматься тем, что действительно нравится. Пожить пару месяцев в режиме, когда никто от тебя ничего не требует и не стоит над душой, бесконечно повторяя то, что ты и сам хорошо знаешь.

«Да уж», — мысленно хмыкнул я.

Город, стройка, торговая блокада, кланы, ресурсы, враги. А еще рейд на Диедарниса и квесты Системы.

Чем больше ответственности, тем больше переживаний. Которые копятся, образуя в душе могильник. Кладбище из страхов, гнева и чувства вины. Как и ужаса от бесконечного диалога с самим собой, о котором говорил Глас.

Нет, я, конечно, понимал, что рулить кланом будет непросто. Однако явно недооценил вопрос психологического давления. Которое, как оказалось, высасывало из меня сил куда больше, чем все эти сражения вместе взятые.

Наверное поэтому, я просто лежал и грелся в воде. Смотрел на темнеющее вдалеке синее море и старался по возможности отпустить тревожные мысли.

Что интересно, но Хангвил по-прежнему не хотел от меня отлипать. Крепко повис на груди и недовольно ворчал, если я пытался его снять. Отчего мы так и сидели вдвоем. Я протирал мочалкой его опаленную рыжую шерсть, в то время как кошачий медведь уткнулся в меня лбом словно кот.

— Уа… — тихо произнес он.

— Я никогда тебя не брошу. И ты меня не бросай, — ответил я.

— Уа?

— Да. Обещаю.

Услышав ответ, зверек заметно приободрился. Наконец-таки отпустил мою шею и, осмотревшись по сторонам, взглянул вверх.

— Уа! — крохотная лапка указала на нависшую над нами верхушку горы. Острую и чем-то напоминающую орла. Со сложенными крыльями.

— Пожалуй, ты прав. Действительно похожа на Аргентависа, — кивнул я.

— Уа!

Я повернул голову влево.

— Да, это скелет павшего дракона. Вот только я не знаю его имени. Сераф не сказал. Кстати, вот и он.

Улетевший в своё иглу архангел вернулся назад с доверху набитым мешком.

— Если ты принес еду и напитки, то в этом не было необходимости, — окликнул его я. — У меня при себе тонны запасов Святого Трибуна. Включая дорогущие вина и редкие деликатесы.

— Это не еда и напитки, Эо О’Вайоми, — ответил он, — а надежное средство, которое поможет вам быстро восстановить силы.

— И что же это? — спросил Герман.

— Эвкалипт, полынь, донник, лаванда, чабрец, душица, мелисса и шалфей. А еще водоросли, чай и ромашка. Насыпьте эту смесь в воду и не пройдет и получаса, как всю вашу усталость рукой снимет.

Так и случилось.

Вскоре после купания в травяном настое мы почувствовали знатный прилив сил. Начали активнее общаться, перемещаться по лагуне и спешно накрывать поляну, что в скором времени переросла в дружескую попойку. В которой, как ни странно, участвовали все. Включая Атласа. Нашего героя и спасителя, крепко подсевшего на ампулы со стихиалиумом.

— Гундахар, а помнишь ту битву с Анаксагором? — наклонившись вперед, архангел протянул генералу бутыль «Мозгобойни». Третью или четвертую по счету.

— Это какую? При Самосе или при Терраксоре?

— При Самосе.

Игв сделал огромный глоток. Окунулся с головой в горячую воду и, убрав с лица мокрые волосы, произнес:

— Помню. Как такое забыть?

— До чего же могуч ты тогда был.

— Я и сейчас могуч.

— Да, но тогда ты буквально был на своем пике, — улыбнулся Сераф. — Восемьсот сорок пятый уровень, летящие во все стороны колья и те черные доспехи с силовыми линиями… — архангел снова приложился к бутылке. — Настоящее произведение искусства. По правде говоря, ничего подобного я ни до, ни после не видел. Все мои братья тебя боялись.

— Полагаю, трудно что-то увидеть, когда живешь на горе пьяным отшельником.

— Ты прав, — икнул тот. — И именно поэтому сегодня во мне зародилось твердое намерение это изменить.

— Да неужели?

— Мир слишком большой, Гундахар. Долгие годы я пытался уменьшить его до своих размеров. Не получилось.

— Интересно почему?

— Да потому что это бред!

Сераф резко встал. Смахнул с массивного пуза налипшие травинки и направился к краю уступа.

— Прощу прощения, но мне надо отлить, — сказал он.

— Велор, ты слышал? — усмехнулся генерал.

— Слышал. И что?

— Чтобы брал с него пример.

— Ха! А вот и моя белка! — послышался крик архангела. — Наконец-то ты пришла! А то я уж думал, мы тебя не дождемся!

— Мне вот интересно, — лучезарно улыбнулся Эстир, — он реальную белку имеет в виду? Или ту, что шагает рука об руку с зеленым змием?

— Реальную, — Гундахар немного привстал. — Вот только почему-то рогатую.

— Рогатую?!

Я повернул голову в направлении его взгляда. Увидел прыгающего вокруг Серафа зверька, одновременно с этим почувствовав, как Хангвил принялся активно теребить меня за колено.

— Уа-уа!

Он явно хотел этим что-то сказать. И кажется, я начал понимать, что именно. Ведь с тех самых пор, как мы оказались в этой лагуне, меня не покидало очень странное навязчивое ощущение. Своего рода предчувствие, заставляющее раз за разом искать среди иконок инвентаря «косточку авокадо». Ту самую, что когда-то давно мне вручил кошачий медведь.

— Парни, а мне одному из нас кажется, что это место особенное? — поинтересовался Эстир. — Как и то, что та рогатая белка тут тусуется неспроста?

— Это знак! — догадался я. — Символ того самого места, где следует посадить семя Древа Миров! Того, что откроет дорогу в Орлионтан!

— Символ? Что за символ? — не понял Герман.

— Скандинавская мифология! Песня старшей Эдды! — выскочив из воды, я указал ладонью на истлевший костяк. — Дракон Нидхегг, обитающий у корней Иггдрасиля, который вечно спорит с великим орлом на вершине. — моя рука переместилась чуть выше. — Но тот сидит слишком высоко, чтобы они могли общаться напрямую, а потому роль «связиста» между ними выполняет Рататоск! Рогатая белка! Как видите, тут есть всё, кроме самого Древа!

Гундахар резко встал.

— Тогда какого хрена ты до сих пор стоишь и болтаешь?! Сажай его! Да поживее!

Я бросился к не залитому водой участку скалы. Нашел некое подобие почвы, выкопал небольшую ямку и положил внутрь «косточку авокадо».

В ту же секунду вся влага в радиусе двух с половиной метров впиталась в землю. Почва набухла и, преобразившись в податливый чернозем, вдруг покрылась травой и цветами. Следом проросло и само Древо Миров. Пустило ветвящийся росток, что, спустя пару минут, превратился в раскидистый хвойный бонсай. Небольшой, всего метр в высоту, но при этом невероятно прекрасный. Излучающий белоснежное мистическое свечение и имеющий на стволе нечто похожее на арку мегалита. Крошечную и покрытую магической пеленой, все равно что дверной глазок или домик для мыши.

— И это все?! — проорал Гундахар.

Взволнованно упал на колени и попытался заглянуть в миниатюрный портал. Ничего не увидел и досадливо ударил по земле кулаком.

— Давай Вайоми, сделай что-нибудь!

— Что например? — спросил я. — Позвать сюда друидов и попросить их поколдовать? Или принести удобрений? Это же не обычное дерево.

— Да мне-то откуда знать, тупица несчастный! Это же ты стихиалий, а не я!

— Наполовину.

— Заранда, ты тоже не стой столбом! Оно должно расти дальше!

— Гундахар, — я подошел ближе и осторожно положил ладонь ему на плечо. — Думаю, это не та ситуация, которую можно решить простым желанием. Август говорил, что чтобы дерево росло, мне необходимо вырасти самому. Достичь определенной ступени развития и получить класс Стихиалиевого Стража.

— А мне плевать!

Генерал оттолкнул меня в сторону. Склонился над хвойным бонсаем, практически касаясь носом его белоснежной коры.

— Эанна! Эанна, ты слышишь меня?! Эанна, я здесь! Я скоро приду за тобой! Эанна!

Вспышка света, и из крохотной арки портала выпорхнула синяя бабочка. Покружила вокруг головы игва и, широко расправив крылышки, плавно опустилась ему на ладонь.

Он смотрел на нее как завороженный. Боялся пикнуть и даже пошевелиться, дабы не спугнуть столь величайшее во Вселенной сокровище.

— Эанна… — прошептал он. Облегченно опустил веки и впервые на моей памяти расплылся в счастливой улыбке.

Мы ушли.

Медленно отступили назад и, не произнося ни слова, вернулись обратно.

Хотя и там мы преимущественно тоже молчали. Ведь, по сути, все комментарии были явно излишни.

Так прошло несколько часов. Затем небо начало стремительно темнеть, и мы поняли, что пора собираться.

— Гундахар, нам пора, — прошептал я.

Игв не ответил.

— Гундахар, ты идешь?

— Тише. Он спит, — шикнул на меня Сераф.

— Спит? — удивился я — Честно говоря, я не помню, чтобы он когда-либо спал.

— Может, это дерево так на него повлияло? — шепотом спросил Герман. — Взгляните. У него даже кожа чуточку посветлела.

— Бабочка умерла… — Мозес указал на лежащий на земле скрюченный трупик. — Грустно как-то… Прилететь из другого мира, чтобы погибнуть.

— Это дар… — неожиданно мягко улыбнулся Сераф. — Бабочка умерла, чтобы отдать жизнь ему.

— Но зачем?

— Чтобы он стал живым. Ненадолго. Лишь на пару часов. Но можете поверить, друзья, для него это значит больше, чем для кого бы то ни было, — архангел сделал шаг в сторону и тихонечко опустился на землю. — Я за ним прослежу. Побуду хранителем старого игва и буду сидеть ночь напролет если потребуется. А вы идите. Отдыхайте и набирайтесь сил. Ведь очень скоро вам предстоит совершить новые подвиги.