Элирм VI

Глава 2

Гундахар был в ярости.

Покинув пределы зиккурата, он продвигался через город в сопровождении четверки ветеранов из Галереи Павших. Шел строго по прямой. Нигде не останавливался, ни с кем не разговаривал. Лишь изредка осыпал людей проклятьями и грубо отпихивал мешающих пройти прохожих.

В целом, вполне типичная для него ситуация, если бы не одно «но»: за рыцарем смерти поспевала стая детишек. И как и все дети с напрочь отсутствующим чувством меры, те безбожно троллили старого игва, хохоча и выкрикивая всевозможные глупости.

Прямо сейчас они бесконечно скандировали фразу «дядя Гундахар» и надрывали животы в приступе смеха, чем сильно действовали рыцарю смерти на нервы.

Всему виною — вколотая Мозесом мутация «Материнский инстинкт», что делала генерала своего рода маяком для неокрепших умов. Яркой лампой в ночи, к теплому свету которой спешили слететься абсолютно все спиногрызы в радиусе сотни метров.

Глядя на это, я тяжело вдохнул.

Веселье для одних — очередная психическая атака для других, ибо я ничуть не сомневался, что очень скоро терпение Гундахара лопнет и его гнев прольется прямо на нас. На меня, Мозеса, Эстира и остальных. Как на лиц ответственных за его дискомфорт.

— …дядя Гундахар… дядя Гундахар… дядя Гундахар… — продолжало доноситься звонкое эхо.

— Влад, не хочу пророчить всякую гадость, но у меня создается впечатление, что эти детишки подложили нам огромную свинью. И своими криками они в очередной раз завели атомный реактор на убийственном топливе из язвительности и сарказма, — подтвердил мои опасения шаман.

— И не говори, — кивнул я. — Теперь будет кипятиться и плавиться, даже если его обесточить.

Глас пожевал кончик правого уса.

— Чем охлаждать будем?

— Без понятия. И ты бы лучше вылез из ванны. Дабы не провоцировать его лишний раз.

— Минуту. Мне еще надо шею подбрить. Как и сполоснуть бубенцы.

— Ну, смотри сам. Моё дело предложить.

Я шагнул в сторону и повесил на бортик ванны махровое полотенце. Требовалось ускорить туалетные процедуры.

— Хотя, конечно, зрелище забавное. Не будь мы друзьями, я бы назвал это пиршеством для взора и раздольем для души. Бывший генерал армии нежити Рамнагора, над которым издеваются обычные первоклашки. Сплошная фантасмагория и сюрреализм.

— Болтать я бы тоже не советовал. Особенно в его присутствии.

— Ай, не учи ученого, — отмахнулся Глас. — Гундахар еще не успел показаться на горизонте, а мои усы уже подозрительно зачесались, предчувствуя опасность. Так что сегодня я буду нем как ворона и глух как крот. Попусту испытывать судьбу я не хочу. Для этого нужна более веская причина.

Я постарался не улыбнуться. Хоть это и стоило мне колоссальных усилий.

До генерала оставалось чуть более пятидесяти метров, а значит демонстрировать ему своё настроение было бы верхом опрометчивости.

— …дядя Гундахар… дядя Гундахар… дядя Гундахар…

— У-у-у, как же вы меня достали! — взорвался игв. — Заткнитесь, черт подери! Тупорылые ублюдки с напрочь отсутствующим чувством самосохранения! Вон! Пошли вон! И обещаю, еще хоть раз вы назовете меня «дядей», и я вам всем кишки наружу выпущу!

В подтверждение своих слов, генерал круто развернулся и топнул ногой, отчего дети бросились врассыпную. Правда, недалеко. Не прошло и десяти секунд, как они снова вернулись на дорогу и, не сговариваясь, вновь завели свою дьявольскую шарманку.

Рыцаря смерти они не боялись. Скорее наоборот. Для них он был словно добрый дед, картинно бросающийся пустыми угрозами и имитирующий нападение. Такой, что может часами хмуриться и недовольно бухтеть, но при этом ни за что и никогда не обидит обожаемых им внуков.

Разумеется, это рисовало лишь их богатое воображение, подстегнутое действием мутации, но даже этого было достаточно, чтобы Гундахар пребывал в шоке. И, возможно, впервые в жизни не понимал, что делать: довести угрозу до конца, либо проявить терпение и снисходительность?

— …дядя Гундахар… дядя Гундахар… дядя Гундахар…

— Проклятье! Я что, неясно выразился?! — генерал материализовал криолитовый кол и двинулся на детей, грозно расставив руки. — А ну пошли на хрен отсюда! Убирайтесь! И чтобы я вас здесь больше не видел!

Очередное тактическое отступление и звонкие крики.

— А-а-а!!! Маньяк! Маньяк!

— Бежим! Скорее!

— Он выпьет наши мозги! Он выпьет наши мозги!

— Что?!

— Нет! Нет! Не смотрите ему в глаза! Его взгляд смертелен!

— О-о-о, черт! Народ, он только что посмотрел на меня! Гундахар посмотрел на меня! А-а-а… я обращаюсь в каме-е-е-нь…

— Дастин, нет! Только не это!

Один из мальчиков бросился другу на помощь.

­— Роб, где ты? Я тебя не вижу… — стонал первый. — Кругом холод… и тьма…

— Я здесь, дружище! Я рядом! Вот, возьми мою руку!

— Я не чувствую ног…

— Пожалуйста, только не умирай! Я тебя спасу! Обещаю, я обязательно вытащу нас отсюда!

— Боюсь, уже слишком поздно… брат… — лежа на земле, Дастин комично корчился и закатывал глаза, симулируя предсмертную агонию. — Роб… скажи моей матери… скажи…

— Скажу.

Ребенок издал «последний» вздох и затих.

— Нет! Я не позволю тебе умереть! Ты будешь жить! Внимание! Активирую «Воскрешение»! И десять… девять… восемь… семь…

— Роб, нельзя! У нас нет на это времени! — прокричала девочка сбоку. — Надо уходить! Иначе он выпьет наши мозги!

— Маньяк! Маньяк!

— Да что вы, черт подери, такое несете?! — продолжал недоумевать генерал.

В отличие от землян, дети Зунгуфа росли в чудовищных спартанских условиях. И чуть ли не с грудным молоком матери впитывали в себя такие понятия, как дисциплина, покорность и бесконечная борьба за выживание, где холод и голод были верными спутниками каждого игва. Как и поджидающая на каждом углу смертельная опасность. А потому подобное поведение было для Гундахара нонсенсом. Чем-то невообразимым и запредельно тупым. Ведь даже маленькие звери, завидев хищника, стараются быстрее убежать или хотя бы спрятаться. В то время как эти бесноватые «личинки»…

— Эй ты, умертвие! Только тронь моих друзей, и я уничтожу тебя как жалкого вампира! — Роб встал в полный рост и вытащил из-за пазухи палку. — Видал? У меня для тебя припасено секретное оружие! Осиновый кол и чесночная граната! Ты у меня не спрячешься! Понял?

— Надо же. Огурцы восстали, дабы отодрать садовника, — усмехнулся Эстир, добривая остатки щетины. — Неожиданная импровизация.

— Чего? — не понял я.

— Греческая поговорка.

— Серьезно? Есть такая?

— Угу. Правда, у неё значение немного другое. Но мне нравится сама формулировка.

— Хм. Мне тоже. Надо бы запомнить.

— Обращайтесь, господин Эо.

Тем временем, оставшиеся дети скооперировались вокруг отважного мальчика и перешли в контрнаступление.

— Давай! — Роб шагнул в сторону генерала, размахивая палкой. — Подходи! Сейчас я сам тебе кишки наружу выпущу! А затем воткну осиновый кол прямо в сердце! Ты больше никогда не сможешь высасывать чужие мозги, маньяк!

— Уму непостижимо… И как вы выжили? — задумчиво прогудел Гундахар. — Раньше я думал, что это мне везет на всесторонне недоразвитых имбецилов… А оказывается, что это отличительная особенность всей вашей расы. Что ж, ладно. Раз не хотите по-хорошему, будет по-плохому…

Генерал развернулся и двинулся в нашу сторону.

— Так. Мне это не нравится, — напрягся Эстир.

— Как и мне.

Тридцать метров. Двадцать. Десять.

— Это что? — не сбавляя ход, игв ткнул ладонью в мертвого ассасина.

— Не понял? Ты о чем?

— Чей труп, спрашиваю?

— А-а-а, это, — улыбнулся шаман. — Это очередной шпион Небесного Доминиона. Хотел обнулить господина Эо, однако волею судьбы был раскрыт и позорно окочурился. Где-то с минуту назад.

— Сгодится.

Гундахар схватил дохлого эльфа за ноги и, стащив его со стула, поволок обратно к дороге. Навстречу своим маленьким мучителям и собравшейся вокруг толпе зевак.

— Не понял. Он что удумал? — спросил Глас.

— Точно не знаю. Но интуиция подсказывает, что ничего хорошего.

— Эй дети! Как вам такое?

Продолжая удерживать ассасина за ноги, генерал широко замахнулся вражеским трупом, а затем резко приложил его об асфальт. Да так сильно, что кровь и мозги брызнули в разные стороны, словно от взрыва.

Наверное, он полагал, что от подобного зрелища мелкие проказники в ужасе разбегутся и больше никогда не станут его преследовать, однако вопреки ожиданиям на улице воцарилось гробовое молчание.

Поголовно все дети замерли в шоке, не в силах даже пошевелиться. Для многих из них это был первый раз в жизни, когда они увидели труп. Как и взвивающиеся высоко в небо потоки кровищи.

— Проклятье… Ну и чего же вы стоите, тупицы?! Брысь отсюда!

— Дядя Гундахар… вы чего? С ума сошли?

— У-у-х, гады!

Вконец утратив самообладание, генерал бросился на детей, яростно размахивая останками эльфа, и уже практически влетел в их тощие ряды, как неожиданно об кого-то споткнулся и грохнулся наземь.

— Ай, черт…

Рыцарь смерти встал на ноги и сердито откинул полу плаща, обнаружив под собой плачущую Тэю. Ту самую девчонку, что незаметно прокралась вчера мимо кольца охранения и следовала за ним вплоть до зиккурата. И, как и вчера, вновь содрала до кости обе коленки. По его вине.

— Опять ты!

— Простите… Я не хотела…

— У-у-у… как же ты меня достала…

— Я не специально… Честно…

— Ха! Глядите! — проорал самый старший из детей. Рыжеволосый прыщавый мальчишка лет тринадцати. — Гундахар толкнул бомжиху! Гундахар толкнул бомжиху! Фу-у-у! Вонючка! Вонючка!

— Вонючка! — подхватили остальные. — Фу-у-у!

— А ну молчать! Эй ты! — генерал указал на пацана. — Какого хрена ты называешь её бомжихой?

— А кто она? — несколько надменно усмехнулся тот. — Бомжиха и есть! Два года ошивалась в «гнилых трущобах», спала в канализации и жрала мусор из помойки. Пока Король Пара не открыл порталы.

­— А ты, значит, мусор не жрал?

— Я — нет. Потому что в отличие от неё у меня вообще-то родители есть, — гордо заявил тот. — Причем богатые. Они меня кормят. И обязаны всем обеспечивать ровно до тех пор, пока я не достигну совершеннолетия. Ясно?

— Что ж… — усмехнулся игв. — Пожалуй, ты правильно сделал, что не питался помоями. Иначе бы стал каннибалом.

На последней фразе рыцарь смерти сорвался с места и резко ухватил подростка за шиворот.

— А-а-а! На помощь! Помогите! — испуганно заверещал тот.

— Заткнись! — генерал отвесил пацану увесистую оплеуху, а затем грубо встряхнул того над землей как нашкодившего котенка. — И запомни, прыщавый кусок дерьма: еще хоть раз ты обидишь эту девчонку и, клянусь Зунгуфом, я устрою тебе «криолитовое посвящение» на глазах у всего города! Ты меня понял?!

— Господь с тобой! Гундахар, это же ребенок! Так нельзя! — послышался приглушенный вопль Серафа.

— Тебя не спросил, пернатая пьянь! Валяешься в своей канаве, вот и валяйся!

— …моря сияющих эфиров, блистающих непредставимыми красками… Великая Иерархия и праведность, как высшая ступень Высокого Долженствования…

— Говори осмысленно, тупорылый кретин! Либо закрой пасть и думай о суициде!

Удивительно, но архангел послушался и, пробурчав в ответ нечто нечленораздельное, покорно затих.

Тем временем генерал продолжал трясти рыдающего пацана при каждом выговоренном слове, после чего остановился и брезгливо отбросил того в сторону.

— Прочь с глаз моих, мелкий подонок.

Рыжеволосый парнишка рванул в сторону быстрее пули.

— Так-то лучше.

Коротко взглянув на Тэю, Гундахар медленно развернулся и направился к нам.

Очевидно, девочка ждала, что рыцарь смерти проявит хотя бы каплю сочувствия или на худой конец поможет ей встать, но нет. Игв проследовал мимо. Лишь спустя метров десять остановился и тяжело вдохнул.

— Проклятье… Ладно. Так уж и быть, — генерал вернулся обратно к Тэе и с отрешенным видом протянул ей красноватый флакон. — На. Возьми. Ссадина неглубокая, но с твоим седьмым уровнем заживать будет долго.

— Ого! Это «зелье регенерации»? Настоящее? — обрадовалась та, словно увидела сокровище.

Впрочем, для ребенка её положения любая вещица дороже десяти золотых была таковым.

— Нет, черт подери, игрушечное, — недовольно проворчал игв. — Разумеется, настоящее.

— Спасибо!

Маленькая ручка крепко сжала в ладони драгоценный подарок.

— Пожалуйста. А теперь убирайся. И… смотри под ноги.

— Генерал Гундахар, подождите! — окликнула игва девчонка.

— Да что б тебя… — рыцарь смерти вновь обернулся. — Ну что? Что тебе надо? Чего ты хочешь от меня?!

— Я хочу быть как вы.

— Мертвецом?

— Нет.

— Старым игвом?

— Воином.

— Тьфу ты, — Гундахар окинул Тэю насмешливым взглядом. — Обойдешься. Я тебе не нянька и не тренер. Я — бывший генерал армии нежити Рамнагора! Рыцарь смерти и высший среди неупокоенных! Мне нет дела до желторотых соплячек, мечтающих стать защитницами группы младенцев!

— А я и не планирую никого защищать!

— Да неужели? Тогда чего же ты хочешь?

— Я хочу надирать врагам задницы! Так же, как и вы!

— Чьим врагам? Империи? Вергилия? Пантеона? — продолжал допытываться игв.

— Своим. Я считаю, что единственный способ защититься — это атаковать. А все эти грёзы о милосердии и доблести — бредни для малолеток.

Генерал едва заметно улыбнулся.

— Что ж, ладно. Я подумаю. Но при условии, что ты отвалишь и не будешь ходить за мной хотя бы неделю. Как и выполнишь моё первое задание.

— Я готова!

— Ну-ну. Это мы еще посмотрим.

Гундахар наклонился к Тэе и принялся шептать ей на ухо подробные инструкции.

— Надо же. Какое любопытное развитие событий.

Я покосился на умиляющегося шамана.

— Дело ведь не в мутации? — спросил я.

— Трудно сказать, господин Эо. Лично мой калейдоскоп мыслеобразов допускает всевозможные толкования.

— А что говорит шаманское чутье?

— Девять бабуль из десяти, что дело не в ней.

— Так я и думал. А что оно говорит насчет этого? — я отогнул ворот рубашки.

— К сожалению, дружище, ничего хорошего.

— Пожалуй, и в этом я с тобой солидарен.

Я аккуратно почесал шею и поправил воротник.

Там была татуировка. Ранним утром я повторно зашел к кузнецу Аррасу. Принес ему все необходимые ингредиенты, детали посоха и уже готовился выбирать эскиз, как гном огорошил меня новостью, что Система самостоятельно подберет необходимый узор. Требуется лишь забить часть «чернил» в разные участки тела по аналогии акупунктуры.

И вот результат. Пять ячеек для заклинаний. Пять черных геометрических линий, тянущихся от шеи к груди.

— Но в то же время, — продолжил Эстир, — я бы не советовал паниковать раньше времени, ибо, как и в случае с Тэей, всё выглядит весьма туманно. Да и простого совпадения никто не отменял.

— Признаться честно, это сводит меня с ума.

— Все мы психи, — ласково улыбнулся шаман. — Взять хотя бы сны. Ведь когда мы спим и видим сновидения, то одна часть нашего мозга придумывает историю, а вторая наблюдает за событиями и удивляется неожиданным поворотам сюжета. Что это, если не шиза?

— Ну, поживем-увидим.

Я перевел взгляд на Гундахара.

К настоящему моменту девочка уже испарилась. Видимо отправилась выполнять его первое задание, воодушевленная открывшимися перспективами. Однако рыцарь смерти отчего-то к нам не спешил. Стоял посреди дороги и выискивал кого-то в толпе.

Наконец из-за дверей таверны показалось знакомое лицо. Женщина, что пришла из крепости проведать, как обстоят дела на новой кухне.

— Элли? — прогудел генерал.

— Элли? Ты назвал меня «Элли»? — удивилась та. — Не «пухлая тетка», «горничная» или «эй ты, как там тебя»?

— У-у-у… этого еще не хватало…

Игв раздосадовано пнул останки ассасина. Уж что-что, но спорить с ней в его планы никак не входило.

— Ладно-ладно. Сделаю вид, что этого не слышала. Чего хотел?

— У Вергилия есть детский дом или что-то наподобие?

— Нет. Пока нет. Всех беспризорников курирую я. Полагаю, что с парой десятков детишек я как-нибудь справлюсь. А там посмотрим.

— Ясно. Значит так. Сейчас я переведу тебе деньги. Для Тэи. Проследи, чтобы они достались именно ей. На новую одежду, экипировку и прочее.

— Эм-м… ну ладно.

Пара манипуляций, окончательное подтверждение транзакции, и челюсть женщины непроизвольно отъехала вниз.

­— Гундахар, а ты случаем не ошибся нулями? — опешила Элли.

— Я никогда не ошибаюсь, пухлая тетка.

— Миллион?! Ты перевёл мне миллион?!

— А еще громче нельзя?! — поморщился генерал. — Просто сделай, как я сказал. И не трепли языком.

— Но это много. Слишком много!

— Когда я был паладином, меня учили быть щедрым к тем, кто нуждается.

— И всё равно. Этого хватит, чтобы обеспечить не только её, но и всех остальных. Причем на десятилетие вперед.

— Нет! Даже не вздумай! Деньги для девчонки, и точка. На остальных малолетних ублюдков мне насрать. Пускай сами ошиваются в трущобах и жрут мусор из помоек, раз считают это забавным. Переводи ей небольшие суммы каждые две недели. Плюс выдавай на карманные расходы и прочие мелкие радости. Остальное пускай получит, когда сможет самостоятельно открыть банковский счет.

— А почему сам не отдашь? — поинтересовалась женщина.

— Я рискую подохнуть. Ты — нет. Думаю, ответ очевиден, тупица.

— Сам ты тупица. У меня, между прочим, два высших образования.

— На этом всё.

Генерал развернулся и, подозвав к себе четверку ветеранов из Галереи Павших, направился к нам.

Герман, Мозес и Локо уже стояли рядом. Как и Илай, который устал наконец ломать здания и наравне с остальными пришел посмотреть, что происходит.

К слову, по степени эффективности он работал не хуже промышленного крана с «шар-бабой» и справлялся с постройками на ура. Да и мыслил весьма нестандартно. Ибо найти некромантским способностям бытовое применение не каждый додумается.

Ведь тот же Герман мог бы пройтись сперва по земле «Сейсмикой» и только потом выкорчевывать пень. Но нет. Вместо этого он полчаса обливался потом и тяжело пыхтел, сражаясь с цепкими корнями не на жизнь, а на смерть.

Хотя, быть может, это было дело принципа. Показать деревянной зверюге, кто в доме хозяин. Потому как отныне это был его участок. Скромные пятнадцать соток, купленные через терминал префекта по соседству с моими и расположенные аккурат через дорогу от владений Гласа. В центре города.

­— Кстати, я придумал название для своего будущего джентльменского клуба, — промурлыкал Эстир. — И перебрав тысячи всевозможных вариантов, решил остановиться на простом и лаконичном слове «Бурлеск». Вот только с ударением на первый слог.

— Омерзительно, — прогудел Гундахар, после чего подошел вплотную к шаману и грозно склонился над ванной. — Скажи-ка мне вот что, усатое чучело, когда эти чертовы алхимики Вергилия изготовят сыворотку?!

— В смысле? Они же только вчера вечером начали изучать рецепт и готовить основу. Еще неделя как минимум.

— У вас три дня. Не справитесь вовремя — оторву усы.

— А я тут причем?! Это же вообще от меня не зависит!

— А мне плевать! Значит, будет зависеть! Это из-за тебя я подцепил эту сраную мутацию! И теперь вынужден прятаться по углам и договариваться с желторотыми соплячками, лишь бы они за мной не ходили!

— И тем не менее, я не согласен, — продолжал сопротивляться шаман. — Больше похоже на чересчур грубое вымогательство и шантаж. А между прочим, паладинов учат не только быть щедрыми к тем, кто нуждается, но также ценить верность и никогда не забывать о тех, кого любишь.

— Ты сам-то понял, что сказал, кретин? И главное — кому?

— Ну да. Пожалуй, ты прав. В моей голове это звучало куда более логично и обоснованно. Но, как бы то ни было, это не я вколол тебе шприц с мутагеном.

— Зато именно ты предложил нам наведаться в Агерон!

— И что с того? Я же не заставлял тебя издеваться над Мозесом.

— Так.

Гундахар материализовал в руке кол.

— Ладно. Намек понял. Сделаю, что смогу.

— В следующий раз именно с этого и начни. Целее будешь, — игв шагнул в сторону и окинул взглядом каждого из присутствующих. — Теперь к делу. Ваш банкир запел как самец серых ацилий в период спаривания. И готов поведать нам всю имеющуюся у него информацию касательно Райза, Нотариуса и кабального долга. Он ожидает вас в зиккурате.

­— А он крепкий, — усмехнулся Герман. — Продержался почти шестнадцать часов.

— Издеваешься? Я расколол Долина Мара за двенадцать секунд.

— И что же ты делал всё оставшееся время?

— Дочитывал «Фолиант потерянного легиона». Интересная книжка попалась.

— Ясно.

— И еще одно… — Гундахар указал на четверку мертвецов из Галереи Павших. — Познакомьтесь. Мои давние соратники и самые преданные боевые товарищи из далекого прошлого. Дарий, Шейд, Хакаш и Лорд-Скелет.

Дэтлок, бодак, высший вампир и самый что ни на есть обычный скелет. Хорошо хоть «Порождения Кьюса» среди них не было. Нежити, чье тело состоит сплошь из червей.

Я вежливо поздоровался и посмотрел на последнего.

Обожженный и увитый трещинами голый череп. Чернеющий провал вместо носа и неестественно выпученный глаз, удерживаемый усаженным в глазницу стальным кольцом.

Странно, но от его мрачной фигуры исходила аура чего-то донельзя противоречивого и неестественного, словно он был существом, которое просто-напросто не могло существовать. Все равно что ошибка природы или неудачный генетический эксперимент. Блуждающий по космосу обломок биокода, бог знает каким образом оказавшийся в параллельной Вселенной.

— Господин Эо.

Коротко кивнув моим мыслям, Лорд-Скелет вышел вперед и невозмутимо уселся на бортик ванны. Затем повернул голову вправо и пристально уставился на шамана.

— Мужчина, ваш внешний вид меня пугает, — пожаловался Глас. — Как и вторжение в моё личное пространство.

— Вылезай, — клацнул зубами тот.

— Я бы с радостью, но для этого мне необходимо, чтобы все присутствующие отвернулись. А то я, знаете ли, без трусиков. И еще одно: будьте так любезны, встаньте с моего полотенца.

— У-у-у, сука…

В ответ на его просьбу Гундахар не стал церемониться и просто-напросто применил «Редукцию», отчего ванна Эстира уменьшилась до размеров ночного горшка.

Потоки воды и пены хлынули в разные стороны.

— Эх-х, всегда кто-нибудь испортит тебе день. А то и всю жизнь… — Глас поднял задницу из грязной лужи и выхватил из рук Лорда-Скелета махровое полотенце. — Влад, мне нужна новая ванна. С зачарованием на защиту от пространственных деформаций.

— Не моя проблема, — ответил я. — Я тебя предупреждал. Причем неоднократно.

— Что ж, будет мне уроком. Трагическим.

— Жду вас всех в зиккурате. Через пять минут.

Генерал развернулся на каблуках и двинулся прочь.

— Гундахар, подожди, — Илай шагнул вслед за ним. — У меня вопрос. Исключительно с профессиональной точки зрения.

— И я даже знаю какой, — усмехнулся игв.

— Как так получилось, что обычный скелет стал высшей нежитью? Это же невозможно.

— Не невозможно, а сложно. Крайне сложно. А если говорить еще точнее: Лорд-Скелет — единственный в своём роде.

— Но как?

— Это был тысяча сто двадцать седьмой год эпохи Восстания Титанов. Очередной чудовищно кровавый бой, по завершении которого мы победили титана Магралейноса и полностью вырезали охраняемый им город Ганг. В честь победы Рамнагор решил устроить грандиозный гладиаторский поединок. Но непростой. Он поднял всех павших воинов и даже тех, кто был захоронен на городском кладбище, а затем заставил их сражаться между собой. Три дня и три ночи мертвецы бились на арене, пока не остался один. Самый обычный и хилый скелет, едва способный держать оружие. «Гангское чудище» — так мы его прозвали в тот вечер. А на следующий день Рамнагор решил его возвысить. Провел сложнейший некромантский ритуал, наделил самосознанием и начал величать его Лордом. Был ли это жест доброй воли или же обычная насмешка — никто не знает. Однако теперь вряд ли найдется хоть один смельчак, имеющий достаточно большие яйца, чтобы над ним насмехаться.

И правда. Пусть я и не видел его уровня, но лично у меня сомнений не оставалось: Лорд-Скелет — чертовский опасный противник. Как, впрочем, и вся оставшаяся троица.

— Даже не представляю, как он умудрился это провернуть, — задумчиво произнес Илай.

— Рамнагор был сильным некромантом. Быть может, самым сильным из всех. Спокойный характер, расчётливый ум. Противник достойный уважения… ­— генерал выдержал минутную паузу. – А теперь заткнитесь и идите за мной.

Зиккурат.

Три поставленные друг на друга усеченные пирамиды, испещренные лестницами, террасами и прямоугольными нишами.

Мрачная и тоскливая постройка из гладко обтесанного камня, что, ко всеобщему удивлению, внутри оказалась гораздо симпатичнее и уютнее, чем мы представляли.

Никаких ржавых клеток, пыточных инструментов и доносящихся из глубин подвала жалобных стонов. Скорее наоборот. Не пойми откуда взявшаяся роскошная мебель, пушистые ковры, освещающие помещение жаровни, шкафы с книгами и серебряные подносы с угощениями. Как и сотни картин, развешанные буквально везде и всюду. Пейзажи, абстракции, батальные сцены и натюрморты.

— Вынужден отметить, что художник — истинный виртуоз, — восхитился Эстир. — Это потрясающе!

— Хм, — Гундахар озадаченно почесал подбородок. – Вкус у тебя, конечно, говно, но, судя по всему, иногда бывают исключения. А за комплимент спасибо.

— Так это твои?

— Мои. Чьи же еще? Дарий и Шейд забрали их из хранилища Галереи Павших. Вместе с остальными вещами, — генерал ненадолго задумался. — А знаешь… Сегодня я добрый. И, пожалуй, в качестве ответной благодарности подарю твоим усам внеочередное помилование. Можешь использовать его в будущем, как только представится такая возможность.

— О! Чертовски рад это слышать! — улыбнулся шаман. — В таком случае я смиренно принимаю ваш щедрый дар и спешу им воспользоваться незамедлительно. Ибо алхимики Вергилия мне раз сто повторили, что сыворотка антимутагена будет готова не раньше, чем через неделю. И ускорить процесс тут никак невозможно. Хотя бы потому, что ингредиенты должны настояться.

— У-у-у…

Гундахар посмотрел на Эстира как на смердящую кучу навоза, но вместе с тем неохотно сдался. Неделя — значит, неделя.

— А почему только Гласу достался подарок? — подал голос Мозес. — Мне, между прочим, тоже картины понравились.

В ответ рыцарь смерти картинно вздрогнул и повернулся к монаху.

— Как ты сюда попал? Неужели кто-то оставил клетку открытой?

— Ай, отставь меня в покое, Тед Банди, — отмахнулся тот. — Мне и так нет житья после твоих уколов.

— Уж кто бы говорил.

— У тебя хотя бы способности остались прежними. В то время как у меня они сменились на диаметрально противоположные. «Бациллокинез», «Генерация яда», «Ослабление иммунитета», «Паразитизм», «Чума» и прочая омерзительная хрень, включая «Токсичность». Ей богу, я теперь не монах, а ходячая язва. Болезни, увечья, вонь, гниение и слизь.

— Значит, ты еще больше стал похож на матку Ямарайаху. С чем я тебя и поздравляю.

— Черт. Да кто такая эта матка Ямарайаху?! Уже миллион раз о ней слышал, но никакой информации так и не нашел. Даже название нигде не встречается.

— Ты и вправду хочешь знать, кто это?

— Хочу.

— Уверен? — генерал остановился и пристально заглянул в глаза Мозесу.

— Да.

— Ладно, так уж и быть. Я расскажу. Матка Ямарайаху — это… — Гундахар выдержал театральную паузу. — Ты.

Бригада ветеранов разразилась приступом хохота.

— Ну естественно. Что еще от него ожидать… — грустно вздохнул толстяк. — Эх, чую, еще немного и мне понадобится путевка в психологический санаторий. Подальше от игвов и мертвецов.

— Не обижайтесь, господин Мозес, — улыбнулся вампир. — Этой шутке уже три с половиной тысячи лет. И за все это время ни одна живая душа так никогда и не узнала, кто такая матка Ямарайаху.

— Хоть в этом я не одинок.

Тем временем мы продолжали шагать по петляющим коридорам.

Внутри владения Гундахара были больше, чем могло показаться. И, помимо всего прочего, на несколько этажей уходили под землю.

Десятки, если не сотни комнат.

Так, проходя мимо одной из них, я наткнулся взглядом на подсвеченную в глубине витрину с доспехом. Черный матовый металл, идеально подогнанные сочленения и паутина из тускло светящихся силовых линий, что словно драгоценные жилы или скорее потоки лавы тянулись от сегмента к сегменту, заставляя броню «гореть» изнутри.

Даже на отдалении доспех излучал поразительную и завораживающую мощь. Как если бы я прикоснулся к ядерной ракете.

— Охренеть… — Герман поддался любопытству и вошел в комнату. — «Оболочка воли», «Оболочка духа», «Акцент мастера», «Дьявольская скорость», «Активный блок», «Атакующий боевой стиль», — зачитывал способности танк. — «Поглощение», «Отражение», «Перехват», «Мимикрия», «Мастерство уклонения», «Несущий смерть»… — Гундахар, это что такое?

— А на что это похоже, болван? Мои доспехи. Их Дарий и Шейд тоже забрали. Чем не на шутку взбесили руководство Галереи Павших.

— А почему ты их держишь за стеклом и не надеваешь?

— Раньше мог. Однако за прошедшие тысячелетия они стали реликтами и появилось ограничение. Все способности будут доступны после восьмисотого уровня. А до тех пор моя броня не более, чем музейный экспонат, ­— игв подошел к витрине, перекрыв своим телом вид на доспехи. — А теперь убирайтесь отсюда. И только попробуйте лапать стекло. Увижу хоть один жирный след — расстреляю ваши задницы из «урканобоя».

— Господа, прошу за мной, — улыбнулся в коридоре Хакаш. — Долин Мар ожидает.

— О! Слава богу, господин Эо! — воскликнул банкир, стоило мне показаться в дверях. — Пожалуйста, освободите меня и избавьте от общества этого психа! Вы хоть представляете, что он со мной сотворил?!

Крепко связанный и подвешенный над торчащим из пола криолитовым колом, гном смотрел на меня словно загнанный кролик. Шок, инстинктивный ужас и тотальное неприятие происходящего. Как и «опилки» из божественной стали, щедро наклеенные на минерал.

— Не представляю и представлять не хочу, господин Долин. Да и освобождать вас я тоже не буду. Ведь это по моему приказу вас доставили в эту гостиницу.

— Но почему?! За что?! Я же всего лишь банкир! Ваш аргентарий!

— Ты — пассивный паразит и подлая гнида, что наживается на других. Я изучил наш вопрос. И пришел к выводу, что подобную схему никогда бы не смогли провернуть без посредничества Всемирного банка Элирма. А значит, ты или твоё начальство принимали в этом непосредственное участие и работали за процент. А то, что ты планировал заманить нас в ловушку, лишь подтверждает это.

— Но это ложь! Я никогда не пытался заманить вас в ловушку!

— Вайоми, предлагаю ускорить процесс.

Гундахар подошел к стене и перерезал одну из веревок, отчего Долин Мар ухнул вниз. Теперь от судьбы Белара-младшего его отделяла лишь пара сантиметров.

— Не заставляй меня тратить время и повторяться. Сейчас ты находишься в моих владениях, и никто из присутствующих тебе не поможет.

— Ладно-ладно. Успокойтесь. Я понял, — гном несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь справиться с разбивающей его дрожью. — Что вы хотите узнать?

— Расскажи мне про Клаудиуса Шапира. Кто он? Где хранит оригиналы договоров? Какая у него охрана?

Банкир судорожно сглотнул.

— Все оригиналы договоров Нотариуса находятся в хранилище Святого Трибуна. В здании их штаб-квартиры на улице Кланов. А сам Клаудиус Шапир принадлежит к числу его высшего руководства. Занимает пост главного казначея.

— Ясно. Вот, значит, на чем третий по величине клан Элирма сколотил себе гигантское состояние. И какая там охрана?

— Я не знаю, — помотал головой Долин. — Я в их хранилище ни разу не был. Но можете быть уверены, внутрь вам не пробраться. Их богатства сторожит целая армия. Не говоря о бесчисленном множестве мощнейших ловушек.

— Что ж, с ловушками и армией мы как-нибудь разберемся, — прогудел генерал. — В то время как ты займешься воистину полезным делом. Добудешь нам подробные чертежи всего здания, включая хранилище. Плюс узнаешь как можно больше деталей о той самой армии. Численность, смены, график и прочее.

— И как, по-вашему, я это сделаю?!

— Понятия не имею, — усмехнулся игв. — Однако, у тебя будет достойная мотивация и преданный компаньон. Лорд-Скелет, будь так любезен.

Мертвец вышел вперед и, хищно оскалившись, выудил из кармана цепочку.

В ответ Долин Мар испуганно вздрогнул и забился в истерике.

— Нет! Нет! Пожалуйста! Не надо! Только не это!

— Гундахар, а что это? — спросил Герман.

— Один из моих старых реликтов. «Удавка Импи». Цепочка из божественной стали, покрытая слоем позолоты. Задумает нас предать, сообщить кому-либо о наших планах или хотя бы просто попытается снять — удавка мгновенно затянется и лишит его головы. Поэтому отныне он будет нашей верной собачкой.

— Нет! Прошу! Не надо! — продолжал стонать аргентарий.

Вот только Лорду-Скелету было плевать. Он просто повесил цепочку извивающемуся гному на шею, после чего та поменяла окрас и слилась с цветом кожи. Так, будто бы её и не было.

— Сволочи! Подонки! Вы убили меня! Убили!

— Что ж, с первым вопросом мы более-менее разобрались, — продолжил я. — Теперь меня интересует следующий. Райз. Что ты знаешь об этом клане?

Прошла минута.

— Клан «двадцать первых»… — почти что шепотом произнес Долин. — Долгое время был в тени, но за последние пару лет показал небывалый экономический рост. Особенно после покушения на Августа Тарна и заключения негласного союза с Небесным Доминионом. Занимает семьдесят первое место в рейтинге кланов и продолжает подниматься вверх. Также вокруг Райза ходят темные слухи.

— Какие?

— Говорят, что они проводят опыты на людях. Пытаются создать искусственное «Возвращение к истоку».

Гундахар недовольно поморщился.

— Подробнее. Что это значит?

Гном посмотрел на меня. Взглядом полным отчаяния.

— «Возвращение к истоку» — большая редкость. Встречается у одного из тысячи. Если вы устроите себе «Выжженное поле» и потеряете способность, то ни у вас, ни у ваших потомков её никогда больше не будет. Рейнхард Гёт пытается это исправить. Создать войско суперсолдат. Однако многие умирают.

— М-да, — покрутил усы шаман. — Если мы всемером умудрились навести шороху на поле боя, то представьте, что будет, если таких, как мы, будут сотни?

— Ничего хорошего, — прогудел Гундахар.

— Зато я знаю, на кого стоит выписать очередной вексель Питоху. На того безумного доктора, — хмыкнул Герман.

— Не получится, — ответил банкир. — Я уверен, что Небесный Доминион тоже к этому причастен. И взял все ключевые фигуры под свой патронаж.

— Кто бы сомневался.

Я медленно прошелся по комнате взад-вперед.

Скверные новости. Очень скверные. Надо бы разобраться с этим как можно скорее.

— Где Троценко-старший хранит копии договоров?

— Он держит их при себе.

— То есть?

— Все ценные бумаги он носит с собой. В «межпространственном хранилище». Поэтому получить копии документов вы сможете только в том случае, если сами убедите его их отдать. Или убьёте.

— Как интересно. Но вместе с тем, это облегчает задачу.

— Угу, — кивнул Герман. — Сдадим его генералу, и дело с концом.

— Господин Гундахар, — банкир поднял на игва жалобный взгляд. — Сколько времени вы мне даете на сбор информации?

Рыцарь смерти задумался.

— Вайоми, через сколько спадет твой дебафф на «Возвращение к истоку»?

Я непроизвольно почувствовал холод в груди.

Волей-неволей перед глазами вновь пронеслись кадры «Болотного ужаса». «Выжженное поле», изрядно потрепавшее мне нервы «Опустошение» и скрытая функция Стихиалиевого Куба, так удачно поместившая остатки вайол в искусственную биорезервацию. До того, как я лишился способности.

— Пять с половиной дней. Плюс еще сутки на пополнение запаса стихиалиума, — ответил я.

— Шесть с половиной дней тут и неделя на изготовление сыворотки. Значит, у тебя есть ровно неделя, — игв повернулся к банкиру. — Не успеешь достать чертежи вовремя — сдохнешь. Попытаешься снять удавку или расколешься — тоже сдохнешь. А на этом всё. Пшел вон из моего зиккурата, — генерал пнул Долина в бок и одновременно перерезал веревки, отчего тот грохнулся на пол. – Лорд-Скелет, ты отправишься вместе с гномом в Затолис. Будешь ходить за ним по пятам, жить в его доме и даже прислуживать оруженосцем у писсуара, если потребуется. Отныне он — наши глаза и уши, а значит не должен оставаться один.

Скелет ухмыльнулся, склонив голову набок.

— Будет сделано, мой старый друг.

— Вот и отлично. А что до вас, — Гундахар посмотрел на меня и остальных. — Готовьтесь в ближайшую неделю изрядно попотеть. Как и испытать очередную порцию боли.

— В смысле? — переспросил танк — Какой боли?

— Дарий, Шейд и Хакаш будут вас учить.

Дэтлок, бодак и вампир синхронно поклонились.

— Не понял, чему учить?

— Всему, чему потребуется, тупица несчастный. Сможете победить хотя бы одного из них — легко одолеете любого из ублюдков Святого Трибуна.

— О! А вот это мне нравится! — улыбнулся танк.

— На твоём месте я бы так не радовался. Ибо я дал им четкое указание никого не щадить. И в особенности матку Ямарайаху.