Эль и Карамель (СИ)

Кусок дерева оказался куском дерева, но не простого, заряженного силой убывающей луны. Или, говоря, языком волшебников, «Силой зомби Ачха», прославленного революционера, погибшего в тылу врага.

Сплетни о его смерти ходили разные: правдивые и совершенно немыслимые. Но каждый, кто хоть что-то слышал о революционере, без сомнений говорил об одном — он лично видел, как расстрелянный Семён Ачха лакомился людьми. И случалось это каждый раз во время убывающей луны, отсюда и название.

Многие из очевидцев давно померли, часть сошла с ума, часть добровольно согласилась стереть из памяти те события, но никакой гипноз, никакая магия не сумели избавить от образа зомби, бывшего некогда почти что героем.

Так или иначе, время шло, история забывалась. Сплетни множились, но обрастали чёрным юмором и всё больше напоминали страшилки для студентов. Особенно ими пугали учащихся магических наук, убеждая тех в неоспоримости одного-единственного факта — зомби несут апокалипсис, а значит им следует как можно лучше учиться, чтобы не допустить конца света.

Но и преподаватели, и студенты знали — это всё сказки. Бояться по сути нечего.

Эль и сам неоднократно слышал о зомби, вот только даже предположить не мог, что когда-нибудь в его руки попадёт кусок дерева, принадлежавший Ачха.

А уж в ту часть, где говорилось, будто зомби был наделён магией, не верил категорически. Зомби, имеющий традиционный рацион сам по себе не обыкновенный зомби? Нет. В такое не верил никто. И Эль бы не верил до сих, не окажись у него доказательство.

Ну а дальше… Дальше Элю всё-таки пришлось применить магию. Оба были крайне раздражены вынужденными манипуляциями, но так или иначе, а после применённого усталого волшебства обрубок словно ожил, засветился и начал проецировать на стол кадры кинофильма, главную роль в котором играл не один Ачха, а целая толпа мертвецов. В конце фильма появилось название местности, где хранились древние рукописи, те самые, что могли сделать из любого человека зомби одним прикосновением.

— И кусать не надо? — уточнила Ася, хмуря лоб. — Странно всё это.

Эль погрузился в серьёзные размышления.