Эпизод три: Дигитальные тела

Глава 5

Несколько дней ничего не происходило, но затем пришли неутешительные новости.

— Мы недооценили уровень их сотрудничества с милицией, — констатировал Алексей Константинович во время их очередной встречи.

Она сама уже знала, что очередная партия благополучно пересекла границу, так как до этого прослушала восторженные вопли Джона о полученном 'товаре' во время его последнего разговора с Москвой. Правда после этого Лев вылил на него холодный душ, потребовав себе повышенную долю в расспределении прибылей корпорации, и повесил трубку, когда услышал от своего американского компаньона, что тот думает по этому поводу. Но Вероника чувствовала, что как Кручёный победил Льва в денежных вопросах, так и тот прижмёт американского Джона и получит своё. А это означает, что корпорация будет продолжать свою деятельность. Теперь предстояло услышать дополнительную порцию неприятных новостей.

— Оказалось, что менты не только охраняют, но и поставляют исходный материал, — между тем продолжал Алексей Константинович.

'Как много терминов мы применяем, чтобы просто не упомянуть человеческую жизнь', - с грустью подумала она.

— У них там нет недостатка в подобном материале. Это — всё же Москва. Они фактически участвуют в деле в качестве партнёров.

Алексей Константинович уже не выглядел абсолютно уверенным в себе человеком, и это настораживало.

— Перехватывать готовый товар по пути в Шереметьево нам вряд-ли удастся, поэтому сконцентрируем внимание на доставке материала в морг.

Веронике показалось, что она участвует в каком-то спектакле абсурда, потому что за всеми этими обтекаемыми формулировками скрывались человеческие жизни.

— Насколько нам известно, у них нет другого места, где товар подготавливается к отгрузке. Ваша задача: отслеживать переговоры, где идёт информация о доставке материала. У них есть ещё одна телефонная линия, и мы добавим её к аппаратуре на вашей квартире.

Перспектива и в дальнейшем сидеть и выслушивать, как двое подонков договариваются о перевозке тел, совсем не прельщала. Она уже знала значение русского слова 'дурдом', и это определение, как нельзя кстати, подходило для подобной ситуации.

— Но зачем я вам нужна? Любой из ваших сотрудников справится с этим.

Но оказалось, что Алексей Константинович не собирался её отпускать.

— Нет. Не справится. Здесь нужен человек с мозгами, а у меня, к сожалению, ограниченный выбор подобных людей. Мне нужно, чтобы вы слушала и анализировали, каким способом мы сможем справиться с подонками.

'Вот и оказалось, что если бы не было мозгов, то меня бы отпустили. А так нет. Как обидно!'

— Кроме того, я не уверен, что кто-то из моих не приведёт бабу, не напьётся, не заснёт и, таким образом, не пропустит что-либо важное.

И добавил, глядя на неё с усмешкой:

— Ваша кандидатура — самая подходящая во всех отношениях.

Подобное заявление было обидным, и на него требовалось отреагировать.

— Вы уверены, что я от вас не сбегу?

— А куда вы побежите? Вас желают видеть совсем небезопасные типы.

И добавил для верности:

— Это не лучший период в вашей жизни, и в подобной ситуации лучше держаться поближе ко мне.

— Я могу бросить всё и обратиться за защитой в американское консульство, — с вызовом ответила она.

— А почему же вы до сих пор этого не сделали?

Это был резонный вопрос, на который она не могла дать ответ, и Алексей Константинович это понял.

— И, Вероника Ивановна! Думайте! Думайте, как нам прихватить этих уродов. Поймите! Или мы их, или они нас. Третьего не дано. Обстоятельства складываются так, что победит тот, кто окажется умнее, а не сильнее.

На этом инструктаж окончился, и предстояло приступить к выполнению задания.

Когда она уже сидела дома и обдумывала состоявшийся разговор, у неё было ощущение, что Алексей Константинович был искреннен, когда произнёс последнюю фразу, прежде чем они расстались. И ещё он был очень обеспокоен. Что-то складывалось не так, как ему бы хотелось. Что-то в расстановке сил в Москве не позволяло ему покончить с теми, которых называли 'кладбищенские', быстро и навсегда. Ему приходилось действовать в неких рамках, которые он не мог перейти. Недаром он всё время упоминал милицию и 'инвестиционный климат' в городе. От безделья она пересмотрела по телевидению и на DVD массу сериалов о русской мафии и уже знала, что за войной Алексея Константиновича с 'уродами', как он их назвал в разговоре, внимательно наблюдают со стороны и ждут, не сломает ли он себе шею. А возможно, ещё и помогают другой стороне. Уж больно нагло ведёт себя Лев! А он производит впечатление расчётливого и осторожного человека. Это означает, что он чувствует, что может действовать безнаказанно.

Далее. Призыв думать. В очередной раз она представила себе, что сказали бы в ФБР, если бы узнали, что она включена в мозговой центр русской мафии.

Но если серьёзно, то Вероника слабо представляла себе, чем она сможет ему помочь, кроме прослушивания телефонных разговоров. Ну, не в военных же действиях! Её сильной стороной были информационные технологии и американский опыт.

Первые, как казалось, исчерпало свои возможности, когда Лев отказался от Интернета. Но у неё остались связи в форуме Чёрный гном. Хакеры, конечно, многое могут, но они — прагматичные люди и занимаются своим ремеслом из-за денег.

'А, может быть, просто никто не пробовал использовать их возможности на благое дело?' — спросила себя Вероника.

Что касается второго, то она представила себе, что бы она сама сделала, если бы располагала подобной информацией в Америке. Конечно же, поставила бы в известность ФБР. Но туда ежедневно поступают тонны различных сообщений, и скорее всего, когда бы дошла очередь до неё, то там бы подумали, что это — очередной припадочный псих и выбросили бы письмо в корзину. Подобная тематика, по мнению Алена, не входила в число приоритетов данной организации. И надо признать, что если бы она сама там работала, то подумала бы то же самое. Слишком уж невероятной показалась бы её история.

После ФБР она обратилась бы в средства массовой информации. С сожалением Вероника констатировала, что и там результат был бы аналогичным. Для того, чтобы растормошить американские СМИ, необходимо, чтобы что-то случилось с американскими гражданами в США прямо перед камерой CNN или NBC. То, что происходит за границами Америки, их совершенно не волнует. Даже война в Ираке.

'Но американцам же наносится потенциальный вред, когда к ним в организм попадают не прошедшие тщательную проверку органы', - вела она диалог сама с собой.

'А какие есть доказательства? Поставки ведутся из Германии в сопровождении тщательно оформленных документов', - отвечал ей внутренний оппонент.

'А происхождение органов?'

Но и здесь она не могла представить ни единого доказательства.

Таким образом, получалось, что реально она сама ничего не могла сделать, а помощи ждать неоткуда, так как она оборвала все свои связи в Америке. Её единственным контактом там оставался хирург на пенсии из Флориды, которой, по-видимому, мучается от безделья, поэтому и отвечает на её вопросы.

Что-то шевельнулось у неё в мозгу. Ей пришло в голову, что Аллен, проработавший столько лет в области транспланталогии, возможно, обладал определёнными связями среди своих коллег, которые могли быть достататочно влиятельными людьми. При этом, он упоминал о серьёзной озабоченности со стороны общественности проблемой донорских органов. Чем больше она размышляла об Аллене, тем больше понимала, что он может быть действенным союзником в борьбе. И ей почему-то казалось, что Аллен — тот человек, который не останется в стороне, если узнает о том, что происходит.

Но прежде, чем что-либо предпринимать, необходимо было посоветоваться с патроном — Алексем Константиновичем. Случай вскоре представился.

— Нам удалось с вашей помощью серьёзно затруднить работу наших противников, хотя пока мы не в состоянии её полностью пресечь.

Это был явный комплимент в её сторону, чтобы дать ей стимул для дальнейшего сотрудничества. По-видимому, по каким-то причинам она всё ещё была нужна.

— Что слышно из Америки?

Впервые он поинтересовался американскими компаньонами Льва.

— Не могу сказать, что они довольны. Первое: поток 'товара' сократился, а значит и поступление денег. Второе: происходит внутренняя грызня из-за распределения прибыли. Русская сторона значительно повысила свои требования.

Вероника старалась следовать стилю и терминологии Алексея Константиновича. Если бы кто-то послушал со стороны, ему бы и в голову не пришло, что конкретно они обсуждали.

— Это хорошо! Я буду делать всё от меня зависящее, чтобы поток 'товара' ещё более сократился. А что можно сделать, чтобы внести дальнейший раскол между ними? Деньги — это серьёзная вещь, которая разъединяет людей.

— Мне кажется, что следовало бы подумать, как полностью прекратить деятельность подобного сообщества.

— Есть конкретные предложения?

— Это можно сделать или с этой, или с той стороны. Почему нельзя пресечь это здесь?

По всему было видно, что это был трудный вопрос для Алексея Константиновича. Он прошёл несколько шагов прежде, чем ответил.

— Представьте себе, что группа архитекторов и инженеров в результате долгих усилий, наконец, построила некое здание. Оно почти завершено. Как и во всяком доме, каждый элемент в структуре этого сооружения взаимосвязан. Нашёлся некто, который, заручившись поддержкой кого-то из строителей, вставил в структуру один кирпичик. Здание продолжает существовать, но этот кирпичик раздражает большинство архитекторов, и они требуют убрать его. Но в то же самое время они выдвигают условие, чтобы не подвергалась угрозе сама структура здания и не создавалось напряжение между самими архитекторами.

Он прошёл ещё несколько шагов.

— Теперь вы понимаете условия игры с этой стороны?

Вопросов у неё не возникло. Всё было предельно ясно. Систему раздражал бизнес, которым занимался Лев, Кручёный и другие, и она позволяла Алексею Константиновичу избавиться от этого бизнеса, но не подвергая угрозе как саму систему, так и никого из тех, кто являлся её столпом. Она поняла, что её патрона поставили в крайне затруднительное положение.

— Но кто их покрывает? Вы знаете конкретные имена?

Он опять помолчал.

— Думаю, что да.

— Вы можете дать мне их фамилии?

— Я должен знать, зачем я это делаю.

— Сейчас я продумываю вариант, чтобы ударить по их организации с той стороны.

— И что вам мешает это сделать?

— Я не могу быть на сто процентов уверена, что это сработает.

— Ну, когда вы будете на сто процентов уверены, тогда и получите их имена.

Она решила зайти с другой стороны.

— Хорошо! Это моя забота. Но смогли бы вы организовать прохождение по каналам российских деловых новостей определённой информации так, чтобы она дошла и до Запада?

— Думаю, что да.

— Тогда для начала запустите вот это.

И она вынула из кармана листок бумаги. Алексей Константинович прочитал и с улыбкой кивнул головой.

— Сделаем. Не знаю, поможет ли, но, по крайней мере, не навредит.

И прощаясь, сказал:

— Нужно создать волну с той стороны, а здесь мы её поддержим. Именно сейчас! Перед тем, как наш встретится с вашим.

Увидев, что Вероника смотрит на него с удивлением, он с улыбкой спросил:

— А вы новости по телевизору смотрите?

Ей пришлось признаться, что это случается редко.

— Зря! Иногда там можно услышать интересные вещи об отношениях между нашими странами.

Тут она поняла, что скрывалось под 'нашим' и 'вашим'.

'По-видимому, сейчас складывается уникальная ситуация, — подумала Вероника, поднимаясь по лестнице на пятый этаж своего временного жилища. — Если сейчас пойдёт волна, то и 'нашему', и 'вашему' придётся серьёзно отдуваться на заключительной пресс-конференции после окончания встречи. А кому охота это делать?'

Но требовалась серьёзная подготовительная работа, которой, кроме неё, некому было заняться. Закралась мысль, а не было ли это целью Алексея Константиновича, когда он запер её в этой гнустной квартире якобы для прослушивания, чтобы в конце концов вынудить заняться совершенно другим. Если так, то он — манипулятор в квадрате.

Когда она, наконец, дошла до двери своего жилища, у неё в голове уже сложился план предстоящих действий. Устроившись в жёстком кресле на пятом этаже перед монитором компьютера, она приступила к его осуществлению.

Первое, что предстояло сделать, это заручиться помощью хакеров. Эти ребята работают только ради денег, и она не была уверена, захочет ли кто-либо связываться, если впереди не светили зелёные и в достаточном количестве. Но попробовать стоило.

'Всем! Два гражданина США занимаются тем, что ввозят органы для трасплантации, которые преступные группировки за рубежом извлекают из трупов умертвлённых ими людей. Я хочу прекратить подобную практику, и мне необходима помощь. Требуется список органов и больниц, куда были произведены поставки, и эту информацию можно достать из базы данных двух индивидумов, адреса и фамилии которых сообщаются ниже. Внимание! Эта работа не оплачиваентся. Вам будут благодарны те люди, чьи жизни будут спасены'.

Вероника прочитала текст ещё раз и убедилась, что он не очень громоздок. Эти ребята очень конкретны и не любят длиннот. У них своя этика, свой язык и свой протокол. Она входила в список хакерского форума, который сформировался несколько лет назад, и этого было достаточно, чтобы её хотя бы выслушали. Приходилось только надеяться, что найдутся те, кто более квалифицирован в вопросах взлома, чем она. Зашифровав сообщение, она поместила его в форуме.

Следующяя задача была посложнее. Предстояло написать пространный и пугающий текст, дав самое минимальное количество фактов. Всё должно выглядеть очень серьёзно, но при этом надо быть готовым к тому, что первый читатель данного послания просто скажет в сердцах что-либо из непечатного лексикона. Потому что этот читатель ни поверит ни единому слову. Это послание должно уйти в ФБР.

Её деятельность постоянно прерывалась звонками, которые приходилось прослушивать. Только занявшись этой работой, она поняла, сколько глупостей люди говорят по телефону, и как много на это тратится времени. Она уже знала по именам всех немногочисленных сотрудников морга и многие из их слабостей: кто и что пьёт, кто с кем спит и многое другое. Информацию, полезную для Алексея Константиновича, приходилось выуживать по крупицам. Но один из разговоров заинтересовал её:

— Как всё? — не представившись, спросил Льва низкий начальственный голос.

— Всё нормально, — ответил тот, но без обычной наглости в голосе.

— А я слышал, что есть проблемы.

— Проблемы есть всегда, и мы их решаем.

— А что там за шум в городе? Военные действия?

— Так. Местного масштаба.

— Ну, не скажи! Народ начинает нервничать. Мне задают вопросы, на которые у меня нет ответов. А я этого не люблю.

— Не беспокойтесь. Мы решаем свои проблемы.

— А я и не беспокоюсь. Это тебе нужно беспокоиться. Учти, что мне вся эта хренотень в один прекрасный момент надоест, и в таких случаях ты сам знаешь, что происходит с людьми.

— Мы должны разобраться с одним человеком, и тогда всё утихнет.

— Когда ты с ним разберёшься? И, вообще, ты уверен, что сможешь это сделать самостоятельно? Он парень опасный. Всё ещё полагаешься на свою кладбищенскую шпану?

— Эти ребята исчерпали себя.

— Надо же, как изменилось твоё мнение! — язвительно сказал голос.

— Жизнь не стоит на месте. Обстоятельства меняются, и в зависимости от них — необходимость в людях.

— Философ! Ты мне не ответил, когда.

— Когда мы с вами заменим исполнителей.

— Так ты ещё и на мою помощь расчитываешь? А что ты мне раньше говорил, когда связался с какими-то отморозками с кладбища? Я тебя предупреждал!

— Сейчас они стали проблемой, и я думаю, что настало время их заменить.

— Тогда заменяй!

— Ну, эту задачу нам придётся решать вместе.

— Это почему же?

— Потому что вы — лицо заинтересованное в том, чтобы бизнес процветал.

— Запомни раз и навсегда! Я лицо заинтересованное, когда бизнес развивается, и незаитересованное, когда он катится вниз. А я боюсь, что это — как раз тот самый случай, когда ты со своими мудаками довёл бизнес до того, что он перестал приносить соответствующий доход. А если так будет продолжаться и впредь, то я потеряю к нему интерес, и тебя в два дня раскатают по асфальту. Этого пока не случилось только потому, что я не позволял твоим врагам тебя зарыть.

Воцарилось молчание. Каждый обдумывал дальнейший шаг. Наконец, низкий голос прервал молчание.

— Ну, что? Будешь продолжать возиться с какими-то говнюками или будешь работать в команде с серьёзными людьми?

— Я боюсь, что серьёзные люди будут так дорого стоить, что это будет мне не по карману.

— Договоримся! Не обеднеешь! Приезжай завтра к часу сам знаешь куда. И не опаздывай! Я тебя ждать не буду.

На этом разговор прервался. Чем больше Вероника обдумывала то, что она услышала, тем больше понимала, что противостояние перешло на качественно новый уровень. Лев сдавал Кручёного с его бандитами и сотрудничавшими с ними милиционерами и объединялся с государственной мафией, что, по-видимому, делало его ещё более неуязвимым для Алексея Константиновича. Этому следовало воспрепятствовать.

Как у них было принято, она связалась по мобильному с диспечером и спросила на месте ли Пётр Петрович. Естественно, того не оказалось, и она передала, что хочет срочно с ним переговорить. Минут через пять ей перезвонили и сообщили, что Петр Петрович может встретиться с ней только послезавтра вечером, что на самом деле означало утром. Таким образом, Алексей Константинович узнает о встрече Льва с обладателем низкого голоса только на следующий день после того, как их разговор состоится. С другой стороны, он вряд-ли мог помешать тому, чтобы их беседа состоялася. Он был связан определёнными рамками. Но ей пришло в голову, что есть человек, который этими рамками не связан, и вряд ли заинтересован, чтобы эти двое встретились.

Порывшись среди своих записей, она нашла номер, с которого однажды звонили Льву, и набрала его через компьютер.

— Да.

Голос был незнакомый.

— Позови главного! — скомандовала она.

Она не представляла, как на самом деле зовут того, кому придумала кличку Кручёный.

— А это кто?

Следовало любым способом избежать допроса.

— Давай, пошевеливайся! На вас наезд.

Это было то, что она почерпнула из просмотренных бандитских сериалов.

Ждать пришлось несколько минут, пока куда-то ходили и совещались, и, наконец, знакомый голос рявкнул:

— Говорите!

Следовало заставить его поверить, что означало, что нужно быть кратким и не дать втянуть себя в разговор.

— Слушай меня внимательно! Я была у тебя в гостях, и ты помнишь мой голос.

— Припоминаю. Припоминаю.

— Завтра в час дня твой дружок Лев пойдёт сдавать тебя с потрохами ментам. Попрощайся с родственниками!

На этом она повесила трубку и со злорадством подумала о том, что на целый день испортила настроение Кручёному. Вечером того же дня она ещё раз порадовалась, когда услышала, как уже по другому поводу испортилось настроение у Льва.

— Лёвочка! Что происходит? — Раздался из динамика вкрадчивый голос из Америки, не предвещавший ничего хорошего.

— Что ещё?

— Ты что, решил свалить и перекинуться к другой сиське? Тебе что, молочка столо недоставать?

Последовало молчание, во время которого Лев, очевидно, обдумывал сказанное о молочке.

— Слушай, парень! — наконец, нашёлся он. — Я, наверное, недостаточно умён, чтобы понимать твоё образное мышление, поэтому давай по-существу. Ты зачем звонишь?

— А звоню я затем, чтобы узнать о контракте, который ты подписываешь с израильской фирмой. Неужели ты думаешь, что там тебе дадут больше?

Последовала очередная пауза. Вероника представила себе, как наливается кровью мясистое лицо Льва.

— Ты что обкурился там в своей Флориде и разум потерял? Какие контракты?

— А те, о которых сообщает уважаемое агенство Рейтер. Поздравляю! Ты становишься международной знаменитостью.

В который раз на линии воцарилась тишина. Когда Лев, наконец, ответил, у него даже сел голос.

— Ты что несёшь? Какое Рейтер?

— А вот. 'По сообщению из Москвы…' и так далее.

— Пришли мне его на факс! И по-быстрее!

— Я его сейчас тебе отемейлю.

— Я тебя так отемейлю! На факс, я сказал! На факс!

— Лёва! Что у тебя происходит?

— Ничего не происходит. Высылай и не напрягай!

— И ещё я хочу тебе сказать…

— Завтра скажешь! Когда я прочитаю, что там сообщил Рейтер.

На этом разговор двух компаньонов закончился. Веронике показалось, что они осталить недовольны друг другом. Американский компаньон прямо на глазах терял доверие к своему российскому коллеге.

Алексей Константинович быстро и эффективно пропустил информацию через каналы российских деловых новостей, которое тут-же подхватило Рейтер. Уж очень необычной была тема. Правды в той информации не было никакой, но название Лёвиной фирмы упоминалось. Выступать с опровержением было бы глупо, так как оно привлекло бы к себе ещё большее внимание. А вот этого компаньоны всегда старались избежать.

'Интересно, как будет оправдываться Лев. И, вообще, переживёт ли он завтрашний день?' — Думала Вероника, с удовлетворением подводя итоги прошедшего дня.