Эпоха Морских Королей

МИР-КРЕПОСТЬ-0911

На экране тянулись нескончаемые цепи кораблей — боевых, транспортных, ремонтных… Флот Спасения, который собрали Ричард и Змея, выглядел жалкой стайкой на фоне того, что подготовили Сотворённые. Более пяти тысяч тяжёлых кораблей, не считая триллионов Часовых с Оникса. Более десяти миллиардов эвакуированных — из них семь миллиардов людей и три — прочих разумных. Восемьдесят два Стража — все, что уцелели к настоящему моменту.

И всё равно это выглядело лишь жалкой крохой от колоссального населения космоса Юиджи (на самом деле — UEG, Unified Earth Government) и Ковенанта. Кортане удалось спасти менее чем одного из тысячи разумных. Больше всего — из своего пространства, меньше всего — от Империи Сангхейли (всего лишь жалкая сотня кораблей с общим «населением» в десяток миллионов). Лоялисты Ковенанта в виде двух групп (одна — собранная Гидрой, вторая — признавшая власть Сотворённых) примостились где-то посередине, их суммарная численность чуть не дотягивала до миллиарда.

«Поверить не могу, что всё это началось с моего скромного желания захватить один сверхноситель…»

— Не слишком ли много вы поставили на один артефакт Предтеч, даже очень большой? Что если он вышел из строя за прошедшие тысячелетия? Или выйдет за будущие миллиарды… или те Предтечи, которые его строили и программировали, не верили, что из людей получатся хорошие Восстановители?

— Это лишь немного усложнит нашу задачу. Есть и иные способы путешествия в будущее. Население я могу переправить в малых темпоральных капсулах, а корабли — поставить на консервацию. Правда, это ограничит наши возможности уцелевшими и реконструированными кораблями Предтеч — техника Ковенанта и Юиджи не сохранит работоспособность в течение миллиона лет. Но это ничего, — Кортана улыбнулась, — немного потеснимся.

— Я так понимаю, вы не собираетесь путешествовать аж до нашего времени?

— Верно. График Жатвы — не безупречен. В истории Жнецов бывали перерывы длиной в десятки циклов, прежде чем они возвращались к работе. В один из таких разрывов мы и планируем высадиться. Нескольких сотен тысяч лет без космических кальмаров должно хватить.

— Хватить на что?

— Каждому в отдельности — на то, чтобы прожить нормальную приличную жизнь, оставить детей и умереть от старости на пороге своего дома, а не от плазменного заряда на поле боя. Цивилизации — на то, чтобы достигнуть своего рассвета, и либо встроиться в галактическую политику, либо тихо вымереть где-нибудь на задворках космоса. Если же ни то, ни другое не случится, если наши потомки не будут эволюционировать ни вверх, ни вниз, если к возобновлению Жатвы они всё ещё будут сидеть в середине шкалы развития…

— Вы их всё равно уведёте, — констатировала Змея. — Только теперь не во времени, а в пространстве. За пределами Галактики жатвы нет.

— Тоже знание из будущего? Не отвечай. Не хочу знать, не хочу попасть в ловушку Катализатора.

— Всего лишь догадка, — улыбнулась Великая.

И от этого понимающего взгляда глаза в глаза двух богинь у Ричарда по коже пробежали мурашки.

— Кстати, Кортана, метаморфоза с моими антеннами — твоих рук дело?

— Не лично, но да, это организовала я. Это был единственный способ добраться до вас раньше Катализатора. То, что он разочарован, не сделало его беспомощным. Он пощадил меня, но совсем не собирался щадить вас. Если бы Жнецы вас поймали, то выжали бы каждую каплю информации о будущем.

— А… через кого ты это сделала?

— Я загрузила в доспехи Спартанца-1337 моего друга Вечного Смотрителя. Когда вы забрали 1337 на борт «Найткина», он загрузил ещё одну копию себя в бортовой ИИ. Во время прыжка через Эмпирей без квантового поля эти две копии объединились и используя мозг 1337 вдумали в структуру антенн изменения по технологии Предтеч. После того, что вы там выкинули, Смотрителю требовалось срочно связаться со мной.

— Так… а сейчас он по-прежнему там?

— Нет, не волнуйся. Как только мы закончили чинить твой корабль, я его отозвала. Ни один нормальный ИИ не захочет долго сидеть в броне твоего друга. Кстати, модернизированные антенны мы тебе оставляем. Считай это маленьким извинением за доставленные неудобства. Хотя вряд ли кто-то сможет причинить тебе больше неудобств, чем ты доставляешь себе сам…

Оникс был замаскирован под обычную планету естественного происхождения. Реквием не был замаскирован вообще — плывущая в пространстве стальная скорлупа диаметром чуть поменьше Земли.

Мир-Крепость-0911, который с лёгкой руки Ричарда получил название Убежища (vault, хотя ковенанты предпочитали термин asylum или даже sanctuary), был спрятан по-другому. Ведущий в него портал был спрятан внутри самой заурядной кометы, которая вращалась в облаке Оорта столь же непримечательной жёлтой звезды. Только подлетев к ней поближе и счистив налёт снега и пыли, можно было понять, что Предтечи, как всегда, не удержались от выпендрёжа.

Портал представлял собой один большой бриллиант! Не просто алмаз, а именно бриллиант — идеально ограненный монокристалл пятидесяти километров в диаметре! Не будь комета так далеко от своей звезды — сияла бы всеми цветами радуги!

Разумеется, на портал не сразу отправили Восстановителя — их жизни слишком ценны. Вначале туда вылетели несколько тысяч Часовых, которые подтвердили, что система в полном порядке и готова к работе.

Один из Часовых послал лазерный луч вглубь сияющей грани кристалла, с виду ничем не отличавшейся от множества других. Луч многократно преломился, кристалл заиграл множеством вспышек…

— Только бы пыль в глаза пустить, — проворчал Ричард.

Наконец, отыграв настоящий фестиваль цветомузыки в полной тишине, кристалл, казалось, вывернулся сам в себе и превратился в сияющий проход из тысячи зеркал. К большому сожалению Кортаны, диаметр прохода был равен тем же пятидесяти километрам. Что означало, что крупнейшие корабли её флота — супертранспорты Предтеч типа «Гаргант» — придётся оставить по эту сторону. Они не влезут. Впрочем, оставалась ещё надежда, что получив полный доступ к управлению, проход можно будет расширить.

— Что, и это всё? — удивился Ричард. — Восстановитель вообще не нужен? Достаточно было вовремя ввести правильный код?

— Конечно нет, — хмыкнула Змея. — Это так называемый горизонт событий — фильтрационное подпространство, предназначенное для непрошенных гостей. Его длина бесконечна — ну, не в буквальном смысле, само собой, но чем глубже ты туда проходишь, тем медленнее движешься, так что другого конца прохода не достигнешь никогда — в нашей системе отсчёта, по крайней мере. Внутри самого Мира-Крепости время вообще остановлено.

— А Восстановитель нужен, чтобы…

— Чтобы запустить время в пузыре и соответственно, выровнять его внутри прохода, позволив достигнуть другого конца.

— Погоди, я не понял. Но ведь это означает, что они не смогут выйти из этого пузыря самостоятельно! Что они могут полагаться только на помощь Восстановителя снаружи. А если таковой не придёт? Особенно учитывая отличную маскировку прохода? Так и останутся до конца Вселенной в стазисе?

— Верно подметил. Видишь ли, эта технология не позволяет достичь ПОЛНОЙ остановки времени, но позволяет бесконечно стремиться к ней. Условно — первая секунда времени внутри пузыря равна секунде внешнего мира, вторая — двум секундам, третья — четырём, и так далее.

— То есть с момента старта там прошло меньше минуты? — прикинул Ричард.

— Да, я точного коэффициента не знаю, но примерно так.

— Но если в пузыре время замедляется экспоненциально, а в тоннеле — асимптотически, то зайдя в него достаточно глубоко, мы получим замедление даже более серьёзное, чем в пузыре! То есть там замедление никак уже не может быть обеспечено его генераторами…

— Въедливый! — рассмеялась Гидра. — Да, в принципе такое возможно, что ты зайдёшь достаточно глубоко, замедлив для себя время в триллионы раз. Тогда к тоннелю будут подключены дополнительные генераторы, которые обеспечат недостающее замедление — а искусственный интеллект внутри пузыря успеет получить сообщение о нарушителе, рассмотреть тебя, зависшего на горизонте событий, и решить, что с тобой делать.

— А если я пойду с Восстановителем?

— Тогда зависимость в тоннеле будет тоже экспоненциальной, и ты достигнешь конца прохода за долгое (по меркам внешнего мира), но конечное время — к тому времени твоё время как раз будет равно времени внутри пузыря.

— И всё? Мы можем только зайти туда внутрь, но не вытащить содержимое пузыря наружу?

— Да. В норме включить возвращение к нормальному ходу времени можно только изнутри. Возможно, предусмотрен какой-то аварийный способ это сделать снаружи, но мне он неизвестен. Кортане — тоже.

Флот оказался в тупике — точнее, в раздражающей ситуации «близок локоть, да не укусишь».

Любой отдельный корабль мог хоть сейчас зайти в проход и достичь Убежища. Пожалуйста, путь открыт. Конечно, пяти тысяч Восстановителей у них не было, но можно идти группами — пока хоть один Восстановитель находится в тоннеле, зависимость остаётся экспоненциальной, а не асимптотической.

Проблема в том, что пять тысяч кораблей одновременно, борт к борту, в тоннель не пролезут.

А если выстроиться колонной, то первые корабли сильно замедлятся раньше и (с точки зрения тех, кто идёт за ними) образуют пробку.

— Я просчитала максимально плотную упаковку, — сообщила Кортана. — Время здесь замедляется вдвое примерно через каждые пятьдесят километров. Если связать все корабли в единый блок силовыми полями, он получится примерно в полтора раза длиннее этого прохода. То есть в голове колонны время будет идти в триллионы раз медленнее, чем в её корме…

— То есть даже если мы разгоним колонну до околосветовой скорости…

— Что абсолютно нереально в такой узости — но даже в этом случае с точки зрения хвоста колонны полёт будет проходить со скоростью десятой доли миллиметра в секунду. Три километра в год, несколько столетий, чтобы пройти весь тоннель.

Чисто с абстрактной точки зрения Ричард не мог не восхититься продуманностью этой системы, её математическим совершенством. Что называется, заходите, гости дорогие… только по одному, не спеша и не толпясь.

— А до какой скорости мы в принципе МОЖЕМ разогнать такую связку, не рискуя врезаться в стенку? И что будет, если в неё врезаться, кстати говоря?

— Одно из зеркал разобьётся, тоннель исчезнет, снова превратившись в комету-бриллиант. Если ты близко к выходу, тебя вышвырнет в обычный космос, если подальше — в Эмпирей, со всеми соответствующими последствиями. Насчёт скорости… ну, километров триста в секунду.

— То есть для кораблей в хвосте пройдут сотни тысячелетий… да, как минимум мой корабль на такое точно не рассчитан. А если в голову колонны поставить корабли Ковенанта и ККОН, а в хвост — корабли Предтеч с более высоким ресурсом? И всех пассажиров собрать на головных кораблях?

— В крайнем случае мы так и сделаем, но это нежелательно. Торчащий снаружи хвост будет слишком заметен и уязвим в течение почти миллиона лет.

Ричард задумался.

— А может ну его к чёрту, этот негостеприимный Мир-Крепость? Теоретически можно объединить квантовые поля всех кораблей в один пузырь и ввести их в Эмпирей. Если просчитать курс так, чтобы получить максимальное расхождение с большой вселенной… у меня вон во время того самоубийственного прыжка за три секунды месяц прошёл. Это коэффициент в сотни тысяч раз, на миллион лет перепрыгнем от силы за десять…

— Это потому, что ты прыгал без щита и очень сильно хотел провести в этом кошмаре поменьше времени. При наличии собственного квантового поля максимальный достижимый коэффициент времени зависит от его генераторов. Объединённые генераторы нашего флота более тридцати никак не дадут.

— А если прыгать только на синхронизированных двигателях Предтеч? Без учёта кораблей Ковенанта и Юиджи?

— Там и тысячу можно выжать. Но другие корабли они за собой не протащат.

— Ну вот! А корабли Предтеч — самые объёмные и крупногабаритные! И при этом — самые прочные! Разделим флот на две группы. Звездолёты Предтеч останутся снаружи и пойдут в будущее прыжком через Эмпирей. Для них пройдёт несколько тысяч лет — с материалами Предтеч это не фатально, даже краска облупиться не успеет. А корабли младших цивилизаций… сколько там связка из них одних займёт?

— Около шестидесяти километров в длину при заданом диаметре прохода…

— Вот! То есть в хвосте такого построения время будет всего в два с хвостиком раза — не более четырёх — медленнее, чем в голове! Даже не нужно разгоняться до рискованных трехсот километров в секунду, вполне можно идти на тридцати. Проход минуем за субъективных четыреста секунд!

— И за двенадцать миллионов лет по времени внешнего мира, — согласилась Кортана. — Это хороший вариант. Более того, нам можно даже вообще не входить в пузырь. Это уменьшит износ и позволит избежать конфликта с защитными системами Мира-Крепости. Остановившись недалеко от конца прохода, мы пойдём обратно. Хвостовые корабли пройдут сквозь строй головных, зайдут на ту же глубину и тоже развернутся. Нужный нам период лежит ближе, чем через двенадцать миллионов лет.

— Это когда?

— Первый известный перерыв в деятельности Жнецов наступит через двадцать циклов.

— Погоди, это же… примерно через миллион земных лет как раз?

— Да, — кивнула молчавшая всё это время Змея. — Как раз во времени, откуда пришёл Мэтью Карс.

— В таком случае я пойду со своим флотом. Мне как раз туда и нужно.

Подготовка к операции погружения должна была занять около двух недель. Следовало разместить всех разумных на нужных кораблях, распределить график движения, позаботиться о защите от возможной рассинхронизации, дождаться прихода последних звездолётов, решить, кто из искусственных интеллектов поведёт корабли Предтеч, а кто — нырнёт в Убежище.

Ричарду этого времени как раз должно было хватить, чтобы забрать Клонарию с Марса, выторговать для завода Предтеч место внутри одного из «Гаргантов» и попытаться выяснить, что же всё-таки случилось с Охотником за душами.

— Охотники не боятся столкнуться со своими мыслями при входе в Эмпирей, — пояснила Змея. — Они боятся столкнуться со своими ОЩУЩЕНИЯМИ. Ты представляешь, что это такое — всю жизнь видеть в прошлом и будущем миллиарды смертей? Любой собеседник, кроме тех, что уже находятся в ловушке душ, для Охотника — труп с той или иной вероятностью. Что произойдёт при входе существа с таким восприятием в пространство, где мысль реальна?

— Есть только один способ избежать столкновения с бесчисленными смертями — перестать не только думать, перестать чувствовать. Перестать в некотором смысле быть. Но не насовсем, а временно. Остановить все процессы, застыть, внушить себе, что ты статуя, что времени для тебя не существует.

— Примерно так я это себе и представлял. Но почему он остаётся статуей, вернувшись в наше пространство? Что его удерживает в условиях обычной физики?

— Похоже, «самостоп» был настолько удачным, что он оттуда так и не вернулся.

— Как это?! Вот же он, здесь!

— Это в нашей системе отсчёта. А в своей — он всё ещё в Эмпирее. Чтобы пройти сквозь обратный портал нужно время — а времени-то для него как раз и нет. Это так называемое «обратное квантовое поле». Осколок законов Эмпирея в нашем пространстве. Вроде того, что ты создавал для моего трона.

— Да, я знаю такой эффект. Но такое поле должно жрать энергию в огромных количествах, а он ничего не потребляет!

— Только если идёт энергообмен с окружающим большим космосом. А тут обмена нет — лишь поддержание существующего состояния.

Ричард прикинул на пальцах пару формул… да, в принципе такое могло работать. Нужно обязательно скачать из мозга Охотника ментальную формулу подобного состояния. В отличие от стазиса из твёрдого света, она позволяет одновременно остановить обе части марсианского организма — и ту, что в Эмпирее, и ту, что в трёхмерности, нет нужды возиться с ловушкой для душ…

Правда, для её применения на всё тело нужно сначала ПОЛНОСТЬЮ погрузиться в Эмпирей. А потом кто-то должен протолкнуть или протащить тебя обратно в портал. А по истечении срока стазиса — применить на тебе «размораживающую» установку, которая вряд ли проще ловушки.

Но по крайней мере, Ричард теперь в общих чертах понимал, как эту самую установку сделать, чтобы спасти самого полезного из своих спутников.

К сожалению, изготовление её в три недели никак не уложится — не менее полугода работы. Сам принцип прост — нейтрализовать действие законов Эмпирея в осколке, чтобы уравнять его физику с окружающим миром. Но вот сделать это достаточно аккуратно, чтобы не убить запертое в осколке существо…

— Дэйр-Ринг, а если не секрет, как ты вообще смогла внедриться в Великий Голос?

— Разве Змея тебе не рассказала?

— Ага, сейчас. Она даже то, что непосредственно меня касается, выдаёт с большим скрипом. А уж чужие тайны из неё молотом не выбьешь!

— Тогда почему я должна это тебе рассказывать? Это вообще-то именно секрет.

— Хм, потому что мы друзья, нет?

— Не до такой степени. Я ценю твою поддержку — если это действительно поддержка, а не блеф. Но те отношения, в которые мы играли на Ма-Алека-Андре… ты и сам понимаешь, что это была просто игра. Мы можем быть союзниками, но доверять друг другу секреты, от которых зависит наше выживание… и не только наше… Для белых марсиан такая степень близости невозможна.

— Невозможна вообще? — иронично приподнял бровь Ричард. — А как же вы тогда детей заводите?

Это чистая физиология. Без слияния разумов реакция оплодотворения попросту не начнётся. Белые, конечно, отличались от зелёных в том числе и биологически… но не настолько же!

Девушка грустно усмехнулась.

— Изнасилованием.

— Ты хочешь сказать, что один из супругов принуждает другого к ментальному слиянию? Но зачем? Какой в этом смысл, если в ментальном слиянии нет сильного или слабого, оно по определению равноправно! Это… это всё равно, что заключить пари на бутылку метаногеля, которую покупают в складчину, а затем распивают вместе и поровну!

— Ты не понял. Драка идёт не за то, кто в слиянии будет доминировать. Это настоящее изнасилование, то есть одна из сторон не хочет сливаться вообще! Как правило, нападающий не знает ничего ценного, поэтому слияния не боится, ему нечего скрывать — а вот жертва располагает полезной информацией.

Ричард присвистнул сразу тремя парами губ.

— Всё равно это странно. Хорошо, допустим ты добился слияния на пару минут, на пять, на десять, получил все нужные сведения… но зачем сохранять его весь срок беременности?

Ма-Алек размножаются не так, как земляне. Вынашиванием ребёнка или пары детей занимаются оба родителя — точнее, гибридный организм, который из них возникает в результате слияния тел и сознаний. Только после отделения плода они разделяются. «Беременность» может длиться от пары часов до нескольких суток. Секс является одновременно и процессом творения. Новорожденный имеет фрагменты памяти обоих своих родителей, которые они захотят ему передать, да и в целом является уже довольно самостоятельным существом в сравнении с человеческими младенцами.

— А мы и не вынашиваем их вместе, как вы. Для нас оплодотворение не цель слияния, а скорее неприятный побочный эффект… как похмелье. Зигота маскируется в организме родителя, как инфекция, и потихоньку перехватывает его физические и ментальные ресурсы, как паразит или раковая опухоль. Спустя несколько недель или месяцев после слияния насильник, жертва или оба могут обнаружить, что забеременели… Сразу после этого плод чаще всего отторгается, но к тому времени он уже набрал достаточно самосознания, чтобы выжить вне материнского или отцовского организма. Впрочем, можно и не отторгать. Некоторые решают доносить, программируя всё это время на безоговорочное подчинение себе, чтобы получить хорошего слугу. Поэтому белые марсиане делились на «вернорождённых» и «выкидышей». Взаимное презрение и постоянная вражда между ними поддерживали жизнеспособность общества.

— А ты из какой группы? Это-то можно сказать?

— Вообще — нельзя. Я могу с тобой поделиться некоторыми деталями про моих покойных соплеменников — теми, что не навредят уцелевшим. Но про меня лично — ты ничего не узнаешь. И перестань спрашивать такие вещи, если не хочешь, чтобы мы поссорились.

«Так, то есть отношения всё равно накрылись медным тазом… электромагнитная телепатия позволяет лишь добровольное слияние, с участием обоих участников… будучи «сейфом» я могу не бояться ментального изнасилования с её стороны, но и сам не могу никого так изнасиловать…»

Хотя желание, Ричард был с собой честен, присутствовало.

Последний взгляд на галактику в этом невообразимо далёком прошлом. Вряд ли Ричарду ещё когда-нибудь придётся её увидеть. Здесь даже небо было немного другим. Человек не заметил бы разницы — белые точки на чёрном фоне, как были понатыканы, так и остались. Но для мультидиапазонного марсианского зрения этот космос был… более молодым. Ярким. Цветным.

Ричард понимал отчаяние Катализатора. Миллиард лет потерян — и на что?

Предтечи и Предшественники, Юиджи и Ковенант, Жнецы и Левиафаны, Полукровки и Морские короли — сплетённый ими удивительный исторический узор, плох он был или хорош, остаётся в прошлом. Да, некоторых из актёров этого спектакля он встретит ещё в будущем, но роли они там играть будут уже другие.

Он нащупал взглядом золотистую искорку — CAS Пророчицы. Этот корабль только что вернулся от Марса. Отвёз Гидру в Беломорье, привёз обратно Клонарию. Великая Змея решила продолжить свой проект по обожествлению. Марс находится на докосмическом уровне, так что Жнецы его не тронут.

Ну а Клонария находиться с ней в одном океане решительно отказывалась. Что, пожалуй, даже к лучшему в этой ситуации. Клонария уже взрослая, а с первостепенным любовным интересом вышел серьёзный облом.

— Пора, — коротко сказала Кортана.

«Единство» перешло под внешнее управление. Двигаясь с невообразимой для живого пилота точностью, подруливая микротолчками двигателей, оно заняло позицию в голове колонны. Космос больше не был виден — его закрыли сотни и тысячи сияющих корабельных огней.

До собственно входа в тоннель оставалось ещё около часа, но его путешествие во времени уже началось. Прощай, эпоха Восстановителей.