Этерания 1 часть

Глава 5: Солдат, Мёд и Первый Урок

Василию было четырнадцать. Он уже не мальчик, но еще и не мужчина в глазах деревни. Промежуточный возраст, когда тебя уже не отгонишь от серьезной работы, но и в совет старшин не позовут. Его статус в Системе медленно, но верно рос вместе с ним. Он уже мог поднимать кузнечный молот, который отец использовал для средней работы.

[Имя: Василий Кузнецов]

[Уровень: 6]

[Сила: 21]

[Ловкость: 23]

[Телосложение: 20]

[Интеллект: 25]

[Мудрость: 23]

[Удача: 5]

[Навык «Кузнечное дело»: Уровень 4]

[Навык «Приготовление пищи»: Уровень 9]

[Врожденный дар (Магия Жизни): Уровень 2 (45 %)]

[Магическое зрение (пассивный): Уровень 2]

Он уже мог видеть ауры чаще и четче. Магия матери теперь представала перед ним как плотное, уютное зеленое одеяло, наброшенное на их дом. Аура отца была густого, землисто-коричневого цвета — прочная и непоколебимая. Он научился скрывать свое «зрение», чтобы не казаться странным, уставшим вглядывающимся в пустоту.

И вот в деревне случилось событие. На краю Медового, на пригорке с видом на лес, начали строить дом. Не обычную крестьянскую избу, а добротный, на каменном фундаменте дом с большой печью и отдельной кузницей-мастерской поменьше. Слухи ползли быстрее телеги.

Строители — наемная бригада из города — были немногословны, но трактирщик, поставлявший им еду и тот самый хмельной мёд, выведал главное: дом строят для отставного гвардейца графской службы. Человека по имени Лука.

Через месяц Лука прибыл. Он приехал на крепком коне, один, с одним большим узлом за спиной. Он был высоким, поджарым мужчиной лет пятидесяти, с сединой в коротко стриженных волосах и лицом, испещренным шрамами и морщинами от солнца и ветра. Движения его были экономными, точными, без единого лишнего жеста. Он носил простую, но качественную одежду, а на поясе у него висел не просто нож, а длинный, хорошо сбалансированный боевой тесак.

Деревня замерла в почтительном страхе. Гвардеец! Да еще и графский! Такие люди не селились в глухих деревнях без причины.

Причина, впрочем, быстро открылась. В первый же вечер Лука пришел в трактир, заказал кувшин меда и, отхлебнув, замер на несколько секунд, а потом кивнул сам себе.

— Верно мне говорили. Лучший мед в округе. Ради этого и перебрался. Спокойствие да хороший напиток — что еще старику надо.

Он расплатился чеканной серебряной монетой, что вызвало еще больший трепет. С тех пор он стал постоянным гостем трактира. Он был неразговорчив, но вежлив. Не лез в дела деревни, но и задирать себя не давал. Однажды двое заезжих торговцев решили, что старик — легкая добыча, и попытались его ограбить на выезде из деревни. Через минуту они оба лежали без сознания, а Лука, даже не вспотев, продолжил путь к своему дому.

Василий наблюдал за ним через свое «Магическое зрение». Аура Луки была… стальной. Серой, холодной, собранной в плотный, непробиваемый кокон вокруг тела. Это была аура не магии, а чистой, выкованной в боях силы воли и дисциплины. От него исходила тихая, уверенная опасность. Именно то, что искал Василий.

Мысль созрела мгновенно. Этот человек мог его научить. Научить по-настоящему.

Он выждал несколько дней, пока страсти улягутся. Затем, набравшись смелости, взял с собой глиняный горшок с маминым вареньем из лесных ягод (к которому он тайком добавил крошечную, почти невесомую щепотку магии жизни, для усиления вкуса и «свежести») и отправился к дому на холме.

Лука колол дрова на своем дворе. Делал он это с пугающей эффективностью. Полено — удар — две идеальные плахи. Никаких лишних движений.

— Чего? — бросил он, не прекращая работы, заметив Василия.

— Доброго здоровья, господин Лука. Мать передала, от нашей семьи. Варенье, — Василий выставил вперед горшок, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Лука остановился, воткнул топор в колоду и оценивающе взглянул на парня. Взгляд был острым, как лезвие.

— Кузнецов, да? Слышал, у Геннадия сын подрастает. Спасибо. Передай матери благодарность.

Он взял горшок и уже было развернулся, давая понять, что разговор окончен, но Василия не остановило.

— Господин Лука! Я хочу вас кое о чем попросить.

— Некогда мне, парень. Дела есть.

— Я знаю. Поэтому и пришел. Я хочу… я прошу вас научить меня владеть оружием.

Лука обернулся, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на насмешку.

— Тебе бы с девками бегать да с мальчиками играть. Зачем тебе это?

— Чтобы быть сильным, — честно ответил Василий.

— Сильным? Сильным зачем? Баб пугать? — Лука фыркнул.

— Чтобы защищать. Семью. Себя. Чтобы иметь выбор, — слова лились сами, подогреваемые годами копившегося желания.

Лука помолчал, изучая его. Его взгляд скользнул по жилистым рукам Василия, задержался на его глазах, в которых горел не юношеский задор, а холодная, взрослая решимость.

— Руки в мозолях. С кузницы? Отец учит?

— Учусь. Но молот — для железа. Я хочу научиться для… для людей.

Василий боялся, что сейчас прозвучит отказ. Но Лука неожиданно кивнул в сторону груды неколотых дров.

— Видишь поленья? Колка дров — первый урок. Умение правильно рубить — основа основ. Покажи, что можешь.

Это был тест. Василий подошел, взял другой топор. Он был тяжелее и с непривычно длинным топорищем. Он поставил полено, замахнулся и ударил. Топор вошел криво, расколов полено лишь наполовину.

— Сила есть, — констатировал Лука. — Толку нет. Смотри.

Он взял свой топор, и одним плавным, кажущимся легким движением разрубил полено вдоль.

— Не мышцами бить надо, а головой. Чувствовать дерево. Чувствовать инструмент. Точность важнее силы. Будешь приходить каждый день после своих дел. Будешь колоть мои дрова. Пока не научишься делать это идеально. Потом посмотрим. Бесплатно не буду учить. Месяц работы за урок. Дрова, вода, уборка двора. Согласен?

Василий чуть не прыгнул от радости. Это был шанс!

— Согласен!

— И еще одно, — голос Луки стал жестким. — Никому ни слова. Не люблю, когда обо мне треплются. И если пожалуешься отцу или за лень схвачусь — выгоню в шею. Ясно?

— Ясно, господин Лука!

С того дня жизнь Василия обрела новый ритм. С утра — помощь отцу в кузнице, днем — свои дела и тренировки с молотом, вечером — он бежал на холм к Луке. Он колол дрова, таскал воду, чистил двор. А Лука стоял рядом, курил трубку и бросал короткие, лаконичные замечания.

«Ногу не ставь так, сломаешь».

«Корпус держи».

«Смотри на сучок, он тебе линию реза подскажет».

И Василий слушался. Он не просто рубил. Он анализировал. Он спрашивал у Системы: «Как улучшить точность удара?» И Система, как безличный тренер, выдавала: [Рекомендация: синхронизация дыхания с фазой замаха и удара. Концентрация на цели. Анализ структуры материала.]

Через месяц его дрова были почти так же хороши, как у Луки. Старый гвардеец, осматривая аккуратную поленницу, хмыкнул — высшая форма одобрения.

— Ладно. Завтра начнем. Принеси с собой палку. С метр длиной, потяжелее.

Василий не спал всю ночь. Наконец-то. Его путь воина начинался.