Это другое 3

Глава 12

ГЛАВА 12

Примерно в то же время, сад Её Светлости. По крайней мере де-юре.

— Ну как тебе? — хитро прищурившись глянцево-серыми глазами, поинтересовалась медно-рыжая Вера Мухина, когда присела рядом с задумчивой подругой и оказалась под тенью раскидистого древа с ароматными цветками да аппетитными плодами. — Ну?

— А? — не совсем поняла вопрос очаровательно поморгавшая голубыми глазищами златовласая Юлия Заболоцкая. — Ты о чём?

— Каково тебе жить во времена магоапокалипсиса? — уточнила вопрос роскошная красотка в невесомо воздушном провокационного фасона красном платье и неглядя потянулась за услужливо приспустившимся диковинным плодом. — Кисленький — класс!

— Да какой-там апокалипсис, Вер. Всего лишь временные потрясения, — очаровательно фыркнув, отмахнулась остроухая красавица в художественно оплетающем её просто идеальную фигуру костюме из лиственно-цветочных лоз. — Не выдумывайте, короче

— Ну как же? А страна разваливающаяся, а мир, который лихорадит, а...

— Скажешь тоже. Ничего там не разваливается, пусть и вправду чутка лихорадит, — мило поморщившись, прервала Заболоцкая перечисление симптомов и вправду рушащегося прошлого. Но чуть подумав, добавила под всё таким же лукавым взглядом аппетитно жующей Мухиной. — Ну да, согласна — есть несколько дурачков, с которыми закулиса(хмыкнув) работала не напрямую, а посредством премьера. Те, кого он сам поставил в некоторых регионах, исходя из особенностей местного менталитета, эдакими царьками. Кое-кто из таких с упоением надрачивал культ своей недалекой личности и сейчас, понятное дело, возомнив невесть что, принялился играть самостоятельно. Сразу же, как только почуял слабину растерянного «хозяина», которому нынче не до того. Так что да, есть такие. Но кто ж им, подумай сама, и дальше резвиться-то даст! Не, оно-то, конечно, всяко бывает. Придурки могут и войнушку каку́ затеят. Если выгода в том будет. Но на выгоду всегда охотников много. И тем самым отморозки лишь быстрее привлекут к себе внимание, в том числе и закулисы. Ведь те уроды из списка, которых Силин потрепал и проредил, вовсе ведь не зачищенны окончательно, так что очень скоро эту всю ситуацию оседлают. Как только между собой поделят освободившиеся места. Ну а потом зализавшие раны кукловоды, уже напрямую выйдя на контакт со всякими там, сорвавшимися с цепи, найдут им более подходящие ниточки, ну или поводок, если угодно. А то и поменяют скоропостижно скончавшихся «народных героев» на более сговорчивых да лучше соображающих их соратников. Короче говоря, я ж эту вот закулису хоть и подмяла под себя, во всяком случае Евразийскую её часть, но не жестко, а оставляя этим паукам пространство для маневра. Так что для них, по-сути, не сказать что и много-то поменялось. Так, лишь некоторые подвижки на освобожденные нашим замечательным Силиным места. В общем, апокалипсис, можно сказать, всё. Постапокалипсис вот-вот уже. Скоро всё будет как раньше, пусть и совсем уже не так. Главное, что мы на очень выгодных позициях встроились в текущую систему мироустройства. А исходя из наших возможностей, между прочим, на голову превосходящих таковые у старых элит, довольно скоро станем единственными, эм, ими. Элитами в смысле. То есть элитой. Ну ты поняла.

— Ну да, ну да, — задумчиво покивала в целом согласная с «эльфийкой» рыжая. Но лукаво улыбнулась и продолжила. — Что там, кстати, по притоку населения? Заветный миллион уже есть?

— Пфф, народ всего ничего как получил возможность беспрепятственно въезжать в Белое княжество, а общее число наших подданных уже перевалило за полтора лимона! И мы, между прочим, готовы к еще большему росту населения.

— Уже? — встрепенулась пораженная Мухина. — Так это... а чего ждём-то? Первую ж ступень преодолели, пора бы уже и ритуал усовершенствования древа инициировать! Радиус сто кэмэ — куда ведь круче, чем десять.

— Не хочу спешить, Вер. Если динамика сохранится, понятное дело просев в итоге, но хоть какое-то время всё же продлившись, то несколько миллионов подданных — куда лучше одного. А это перспективы! Полагаю, мы так всю Евразию покроем, всех прочих владетелей изолировав в их анклавах. Чем, возможно, вынудим их дать нам присягу. А то и, если на непонятливых спустим Силина, поглотим, эм, более ничейные княжества. Ну или как там они, исходя из местной специфика, называются-то? Неважно, короче. Ясен пень, предварительно стоит упокоить и наших спящих красавиц. Белову со Чкаловой да Рюминой, в смысле. Примерно так, Вер. Хе-хе, новой княгиней будешь?

— Буду, — вполне серьезно ответила Мухина на шутку Заболоцкой. — Только при тебе, Юль. При новой великой княгине. Или там уже царица?

— Десять миллионов — для империи.

— Тогда подождем.

— Подождем, — уже серьезно покивала будущая монарх. — Строиться, правда, ещё надо будет. Сейчас мы — не более трех способны принять.

— Да это другое уже, — отмахнулась придворный менталист. — Людей, главное, привлекли, и они беспрепятственно теперь прибывают. А обустройство благодаря тем же Квестам обеспечить можно, раз число мастеровых увеличится.

— И то верно. Ладно, пошли работать.

****

Тогда же, снова Холмск.

Воплотить задуманное Силину, к привеликому его сожалению, не удалось, потому что был прерван почти сразу, как только уединился со своими «цкынь» в шатре.

В том самом, который из кольца. Без подпитки от княжества, было потрачено чуть более чем десятая часть резерва, а в результате возник небольшой снаружи, но просторный да со всеми удобствами внутри шатер, который без дополнительной подпитки способен простоять около двенадцати часов. В нем и комфорт с удобствами, пока невиданными для Холмска. И каждый раз идеально чистое просторное ложе, причем с некоторыми опциями для всяких там шалостей. Да и вообще, интим, так сказать, на уровне благодаря полной звукоизоляции. От мамы ведь лучше далеко не удаляться, потому как ее кольцо запитано от резервов «невесток».

И вот, помешали:

— Да кого там принесло? — разрывая страстный поцелуй, раздраженно выдал на самом интересном прерванный молодожен, когда заслышал никак не унимающийся и потому назойливый перезвон вполне, к слову, мелодичных колокольчиков магического «дверного звонка». А отдав мысленный приказ кольцу, что возможно пока шатер не убран, Силин деактивировал звукоизоляцию и услышал снаружи взволнованный лепет Прока, после чего недовольно спросил. — Чего тебе?

— Босс, скорее! Там эта... плывут... челны... невиданные... много. Поспешите, босс, — явно взволнованно, то и дело запинаясь, мямлил косноязычный Буроухий.

— Иду! — поняв, что ситуация и вправду требует его присутствия, тут же решительно ответил надёжа-государь окрестных земель. А вскоре слегка раскрасневшаяся и несколько растрепанная, но уже одетая троица предстала в полной боевой, так сказать, снаружи тут же убранного обратно в кольцо шатра, на что маны не потребовалось вовсе. И тогда собранный рыжеволосый юноша наконец приступил к расспросам. — Где мама?

— Так с мальцами в школе. Я её не волновал и сразу к вам, босс, — как-то заискивающе заглядывая в глаза благодетелю, тут же ответил чёсанный, вымытый и даже слегка постриженный «министр пропаганды». А еще он благоухал ромашковым мылом из-под чистой хлопчатобумажной туники правительственного, так сказать, цвета, то есть в мелкий пёстрый да невиданно яркий для этого мира пока ещё натуральных красок... горошек. Мда. — Что прикажете, босс.

— Ясно, — принял к сведению Силин, бросив взгляд на недавно возведенный навес, где перед обычной школьной доской и теликом максимально доступной диагонали обычно кучкуется на циновках, как правило, открывшая рты и внимательно внимающая доброй тёте местная детвора. Ну и докуда явно менее чем сотня шагов, что является экспериментально выясненным максимумом для запитывающей золотое кольцо от чужого резерва энергонити. А затем «цнынь» обратился к своим готовым ко всему «цкынь». — Будьте с ней, девочки. Я — к реке. Веди, Прок.

— Но... Как прикажешь, жар моего сердца, — получив от Унки локтем в бок, тут же прекратила так и не высказанные свои возражения Рука, которая возмутилась было, ибо готова хоть куда следовать за возлюбленным, а уж никак не бросать его в момент, возможно, опасности, однако в итоге всё ж таки, приложив руку к тому самому сердцу, покорно поклонилась, дабы уже в следующий миг стремительно умчать исполнять поручение. Заодно эмоциональная Рыжеухая уволокла за собой и апатичную, во всяком случае с виду, Белоухую, которая традиционно ничего не сказала, но при этом прям не способна была оторвать своего всё прекрасно говорящего влюбленного взгляда от ненаглядного. — Положись на нас, истома моего лон... Да не пинайся ты, Унка!

— Сюда, босс, — засеменил Буроухий перед сосредоточенным юношей в удобной тунике «гавайской» расцветки, который широко шагал сейчас к краю поселка, в обратную сторону от спешно удалившихся тактикульных «лисиц». — Вон там, босс.

Не то чтобы столь экстравагантно одетый Силин прям изнывал от жары. У него как-никак пирсинг с «климат-контролем». Просто ему, как выразился Славик, а Ким лишь «пожал плечами», было по приколу, находясь в этом мире, гонять по местной моде босоногим и в этом вот мешке с прорезями для рук и головы, пусть уже и не из здешней ткани. Ну а попугайской расцветки конкретный образец — просто повод выпендриться, скорее, преред самим собой, потешив собственное чувство, с позволения сказать, юмора. Хотя местные не оценили. Точнее, они именно что оценили, но не комедийные таланты дуркующего барина, а ослепительность его богатого облачения невиданной яркости. То есть сразу видео, кто тут босс.

Ну и Унка с Рукой тоже не лишены, так сказать, чувства прекрасного. А потому по-прежнему носят камуфляж, да еще и со множеством подсумков, к тому же будучи увешаны оружием. И это при том, что всю жизнь они и воевали, и охотились чуть ли не голышом, порой с воинственной раскраской. В общем, у каждого свои загоны.

И да, «лисички-сестрички» хоть и выглядели трогательными малышками с милыми ушками да пушистыми хвостиками, но всё ж были вполне взрослыми. Да ещё и далеко не из сословия землепашцев, к слову говоря. А потому, будучи соответствующим образом воспитаны, могли очень даже удивить в противостоянии с кем-то, например, из несколько более мощных, но откровенно недалеких «волков». Хотя нет, правильнее сказать, что Сероухие являются представителями более примитивного общества. «Лисицы» же, применив врожденную хитрость, могут удивить и когда не один на один, а сразу против нескольких бесхитростных «волков».

— Жора, кончай жрать. Давай в небо! — мысленно обратился к своему незаменимому разведчику Силин, направляясь к юго-восточной окраине поселения. Ну а пока шагал мимо ряда биотуалетов по идеально выметенной и даже облагороженной кадками с очень ароматными цветами «улочке», подгонял оторванного от любимого занятия фамильяра. — Давай-давай, родной, не ворчи!

Когда же Силин дошагал, ему открылся отличный вид на протекавшую с севера на юг не сильно широкую, но всё ж полноценную реку. В нее, немногим южнее и сразу за полями, откуда сейчас бежал ушастый народ с современного вида тяпками, граблями да лопатами, с запада впадала речушка поменьше. Акурат перед заливными лугами ещё южнее, где тучных по сравнению со здешними Земных коров да коз сейчас активно гнали в окружающий всю эту благодать лес юные пастушки́. На более пологом левом берегу бо́льшей реки виднелся величественный лес. Гораздо дремучее чем тот, который окружал Холмск на левом берегу, ибо там он элементарно не так хожен, как-никак, лесным звероухим народом.

— Это кто такие, Прок? — поинтересовался Силин у старожила, пока разглядывал причаливающие гребные посудины своими усиленными благодаря пирсингу в брови глазами. Ну и иногда, прикрывая их, уже вороньим взглядом оценивал всю картину с большой высоты, а то вдруг там ещё кто-то поднимается по реке, сразу за этими вот. — Чего молчишь?

— Так это, неведомо, босс. Впервые вижу таких... странных(поёжившись). Челны у них похожи на те, что у Толстоухих. Но побольше будут и, эм, грозные какие-то. Хищные прям. Не пузатые плоскодонки, чтоб, значит, товара поболее вместить, а вона, худые и стремительные, словно те волки, — «поражал» красноречием и образностью мышления Буроухий, вместе с собеседником сейчас разглядывающий три эдаких драккара. Ну, может, поменьше. — Хотя, босс, слыхал я как-то от заезжих про дивный народ оргов где-то за тридевять земель. Они також ликом черны. Прям как эти, вон.

— Как-как, орки?

— Не, не так. Точно помню, что орги. Так сказывали.

— Ну орги, так орги. Надо же, воинственные какие, — пробормотал Силин, изучая этих вот «тумба-юмб», которые чего-то там рычали да скалились своими и вправду нижними, хоть и небольшими, но всё ж клыками под характерно приплюснутыми носами.

Уши, кстати, у них были вовсе не меховые, а как у людей, но слегка заострённые. Вот только кроме как повадками и оттенком кожи, незваные гости ничем более и не напоминали туземцев. Хотя не так чтобы прям и черны, как заявил Прок, они были. Скорее, цвета молочного шоколада. Правда, с несколько оливковым оттенком. Ну так вот, приплывшие хоть и были в примерно таких же, как и у местных, туниках, но почти все имели однотипные защитные наголовья. Судя по всему, бронзовые и в виде эдаких самурайских «тарелок» дзингаса. Многие были с единообразными недлинными копьями да с овальными щитами. Пусть и размалеванными в соответствии, похоже, с индивидуальной доблестью да заслугами, но, опять же, как под копирку. Длинные кинжалы на поясах своей типичностью тоже как бы намекали на относительно массовое производство. В общем, не дикари это — точно!

Некоторые из данных ни то «викингов», ни то «легионеров», помимо упомянутого имели и защиту корпуса. Нет, не попсовые лорики какие-нибудь, а нечто наподобие линотораксов. Хотя — те же яйца. Всё-таки металл у завоевателей, по-видимому, не так доступен, как могло бы показаться на первый взгляд. А может, попросту традиции такие.

И да, воинственный десант, уже выгружающийся на небольшом пляжике чуть южнее, практически у подножья холма с поселком, прибыл сюда явно не грибы пособирать или для обмена культурами разных народов. О чем красноречиво говорят баржи с не оставляющими сомнений по поводу своего назначения клетками на борту. Их пока еще не видно с холма, но кружащий в небе Жора позволил прекрасно рассмотреть, как немногим ниже по течению несколько таких волокут сюда арьергардными посудинами. Ну и наличие столь специфических транспортов как бы намекает, что предполагается полон, который наверняка вскоре будет отправлен вниз по реке, чтобы флотилия бравых «конкистадоров» смогла свободно подниматься дальше.

— А кто там ниже-то по течению живет, Прок?

— Так Буроухие ещё. А за ними — Длинноухие. Дальше, как сказывали Толстоухие купцы из самых низовий Ско́рицы, Большеухие и какие-то Вислоухие обитают. Но я таких и не видывал никогда.

— Занятно, — почесав рыжий затылок, протянул задумчивый юноша в попугайской расцветки тунике, но подпоясанный своим ремнем. — Похоже, уже не живут. Мда. Ладно, не бледней, Прошка! Авось, не дам я вас в обиду. Что мне какие-то там...

Договорить нахваливающий себя господарь окрестных земель не смог, так как его, в отличие от сразу иссушенного в жуткую мумию бедняги Прока, лишь неслабо так качнуло. Вместе с этим пластины пряжки-артефакта ремня на поясе рассыпались от явной перегрузки.

— Охренеть! — только и выдал обескураженный могуществом неведомого противника Силин, который, не став скорбеть над павшим, ибо не время сейчас, благодаря Круа сорвался на ускорении с места и понесся к пляжу с пугающим его теперь врагом. — Неужели маг?

Среди прибывших, как понял Силин, однозначно есть кто-то весьма серьезный, и его лучше бы поскорее грохнуть. Хотя, конечно, хотелось бы и узнать, кто это и чем так приложил уже считавшего себя неуязвимым бывалого мага. И пусть поглощение этой чудовищной и явно нефизической атаки потребовало совсем небольшого расхода резерва, но ведь повлекло разрушение индивидуальной магозащиты, увы, не выдержавшей перегрузку уровня по меньшей мере командорских жезловых чар! Причем им, в отличие от данного случая, для такого же эффекта потребовалось бы чутка побольше времени. В общем, непрекращающий движения Силин весьма впечатлился и озадачился.

Совсем скоро активно выписывающий «противоминные зигзаги» пёстрый юноша оказался на расстоянии применения Огнестены, которую тут же и послал в ряды щитоносцев. Те к этому моменту уже построились, и когда только успели, ну и теперь эдакой мини-фалангой прям стеной пёрли на невообразимо быстро мчащего к ним с холма странного «безухого».

В отличие от привычно паникующих хвостатых, этот был слишком спокоен, пока стоял себе над обрывом с барственным видом и лениво переговаривался с таким непохожим на него Буроухим, пусть и тоже в непривычной расцветки одеянии. Потому-то, видимо, именно эта странная парочка, где один как минимум сильный воин, и стала первоочередной целью для умудренного опытом шамана, который, не дожидаясь сюрпризов от столь самонадеянного рыжего, предусмотрительно сыграл на опережение. Но что-то пошло не так.

И теперь, спустя совсем немного времени, этот вот необъяснимо живучий «безухий» уже дожигал строй и добивал невиданным светящимся мечом остатки без оглядки бросившихся бежать оргов, которые растеряли всю свою воинственность одновременно с большинством буквально изжарившихся соратников. И наблюдая за этим ужасом, старый шаман с лицом как запеченная груша, видневшимся из-под подобно сигниферу наброшенной звериной шкуры, усиленно тряс свою размалеванную погремушку, пока, периодически завывая, спешно бормотал какую-то белиберду. А как вскоре выяснилось, творил он всё это мракобесие не просто так, ибо уж очень увлекшегося возмездием и непозволительно долго задержавшегося на месте Силина вдруг снова накрыло какой-то жуткой рябью, словно бы даже ещё более страшной, чем в первый раз. Вот только страшный белокожий пусть и заметил это, но лишь немного сбавил напор, а вскоре и вовсе продолжил себе настигать да разить остатки отчаянно вопящих частично обожженных беглецов. Которых, как видно, уж не спасти, как бы измождённый шаман ни старался, взывая к самым сильным духам и суля им невиданную плату.

А всё дело в том, что Силин в момент шаманской атаки превратился в эдакого призрака, благодаря чему, можно сказать, без последствий перенес её. Правда, его даже разогревшееся от нагрузки серебряное колечко на левом мизинце, вместо совсем ещё недавно находившегося там платинового с шатром, очень интенсивно вытянуло чуть ли не половину резерва. Причем не оставшегося, а полного! Но всё ж успешно выдержало, в отличие от ранее несправившейся пряжки. Вот только неясно, что ж будет дальше, ведь при повторении чего-то такого, запасов маны точно не хватит.

И это придало прыти явно заигравшемуся с добиванием простых «пешек» магу, а потому он решил действовать более осмысленно, пусть и нежелательно было рассусоливать. Замерев на месте, он явил лук и принялся, короткими сериями с последующей перебежкой, разить врага своими высокоскоростными стрелами с цепными молниями на конце.

Начал «громовержец» с наиболее подозрительных личностей, в чьем числе вскоре оказался неистовавший с погремушкой странный старик в мехах и всяческих висюльках. Его Силин не сразу приметил. Уж очень грамотно шаман держался, не выпячивая себя и не вылезая вперед. Но как только это случилось, исход был предрешён, и старый орг не успел в третий раз атаковать невероятно быстрого и до жути грозного противника. А затем, не отвлекаясь на остатки высадившихся, Силин принялся буквально зачищать экипажи даже бросившихся отчаливать «драккаров». Но не судьба. А вскоре дело дошло и до скопления на берегу, кто так жаждал успеть вскочить в отбывающие посудины. Но тоже — не сегодня. Так что пришельцев из, судя по всему, низовий последней реки, а может и вовсе из-за моря, дома так и не дождутся.

— Жора, обстановка! Выживших нет? Есть? Где? Ага, вижу. А теперь? Отлично. Так, здесь — всё. Что там с баржами, по-прежнему ползут? Ясно. Что ж, тогда пару минут на конвертацию, чтоб пополнить резерв, и полетим за языком! Проку уже не помочь, а чтобы никто больше не погиб, вторжение надо пресечь. Жёстко! — закончил общение со своим прожорливым «беспилотником» разгоряченный боем Силин.

На пяток громовых стрел он истратил где-то четверть от полного резерва, оставшись почти пустым. Поэтому поспешил присесть ненадолго, чтобы уже вскоре, более не рискуя свалиться от истощения, взмыть в небо на крыльях и помчать по направлению к тем пяти баржам, которые всё ещё упорно тащились к Холмску проклятыми рабовладельцами, ну и полет куда потребовал совсем ничего. Как времени, так и, соответственно, восполненной маны.